Единственной мебелью в комнате была большая сосновая кровать, покрытая самыми разнообразными одеялами, не выглядевшими, однако, особенно чистыми. У одной стены была навалена гора банок с едой, по большей части персики, наподобие тех, что она нашла на его кухне.
      - Я рад, что ты захватила еду, - сказал он. - Думаю, я покинул вас слишком поспешно, чтобы подумать еще и об этом. Я полагаю, Эден не поверит, но после нескольких банок даже мне надоели эти персики.
      - Эден паковал еду, а твоя кузина Джин проследила, чтобы он не забыл положить туда пару кусков свадебного пирога.
      Кейн выпрямился.
      - Ах да, свадьба. Полагаю, я испортил тебе весь день, а женщины так любят свадьбы, - он начал расстегивать рубашку.
      - У многих женщин свадьба была такой, какой и я хотела ее устроить, но мало у кого было так, как это произошло у нас.
      Сняв мокрую рубашку, он улыбнулся.
      - Во время свадьбы все это подстроила твоя сестра, ведь так? Ты не имела к этому никакого отношения, я прав? Я понял это, когда уже забрался сюда.
      - Да, это не я, - ответила она. - Но и Блейр не имела в виду ничего плохого. Она любит меня, и она думала, что мне нужен Лиандер, поэтому-то она и решила отдать его мне.
      Когда Кейн начал снимать брюки, Хьюстон отвернулась к огню. Это была ее первая брачная ночь, подумала она, и по ее телу прошло тепло.
      - Думала? - спросил Кейн, и, когда она не ответила, он повторил, - ты сказала, она думала, что тебе нужен Вестфилд. Она так больше не думает?
      - Нет, после того, как я ей сказала, - прошептала Хьюстон, глядя на огонь. За спиной она услышала, как он вытирает себя полотенцем, и она ощутила огромный соблазн повернуться. Был ли он так же прекрасно сложен, как и тот силач, которого она наняла для их девичника?
      Кейн поспешно сел рядом с ней.
      На нем было только полотенце вокруг бедер, и он был, как никогда, похож на древнегреческого бога. Гладкие большие мускулы под темно-бронзовой кожей были, несомненно, намного лучше тех, что были у человека, которого она наняла.
      Что бы там ни хотел сказать Кейн, но слова будто застыли у него в горле, когда он взглянул на нее.
      - Однажды ты уже смотрела на меня таким взглядом, - прошептал он. - В тот раз ты двинула мне по башке кувшином с водой, стоило мне только прикоснуться к тебе. Ты и в этот раз задумала что-нибудь в этом роде?
      Хьюстон только посмотрела на него и позволила одеялу упасть с ее головы и соскользнуть дальше по шее и плечам, пока оно не остановилось прямо над самой грудью.
      - Нет, - только и смогла ответить она. Своей кожей она чувствовала жар, идущий от огня, но ничто не могло сравниться с прикосновением руки Кейна к ее лицу. Его пальцы зарылись в ее влажные волосы, в беспорядке спадавшие на спину. Пристально глядя на нее, он провел большим пальцем по ее нижней губе.
      - Я достаточно часто видел тебя в различных одеждах, но еще никогда ты не выглядела прекраснее, чем сейчас. Я рад, что ты приехала сюда. В таких местах люди и должны заниматься любовью.
      Хьюстон не сводила с него глаз, пока его рука медленно спускалась вдоль шеи на ее плечо. Затем он начал снимать с ее груди одеяло, и она затаила дыхание. Она вдруг поймала себя на том, что молится, чтобы ему было с ней как можно лучше.
      Очень нежно, как будто она была ребенком, он обнял ее одной рукой за плечи и осторожно положил на пол хижины. Она напряглась, подумав, что вот сейчас это начнется.
      Кейн распахнул одеяло, и ее обнаженное тело полностью открылось ему.
      Хьюстон ждала приговора.
      - Черт, - сказал он, переводя дух. - Не удивительно, что Вестфилд готов был строить из себя дурака ради такого тела. Я тут обнаружил, что под всякими элегантными платьями, теми, что вы, леди, носите, оказываются частенько не натуральные формы, а вата.
      Хьюстон рассмеялась:
      - Ты мной доволен?
      - Доволен тобой? - сказал он, вытягивая руку. - Только посмотри на нее. Она так дрожит, что я не могу спокойно ее держать, - он положил руку на мягкую кожу ее живота. - Мне не легко будет потерпеть еще, но любая леди, забравшаяся в такие дебри только ради того, чтобы провести со мной ночь, заслуживает самого лучшего - чтоб никаких там поспешных кувырканий на полу. Ты просто сядь туда, а я сделаю нам что-нибудь выпить. Ты любишь персики?.. Нет! - сказал он, заметив, что Хьюстон собирается опять закутаться в одеяло. - Брось его прямо на полу. Замерзнешь - заберешься ко мне на колени, и я согрею тебя.
      Живя в доме Дункана Гейтса, Хьюстон не представлялось случая распробовать вкус алкоголя. Но Кейн взял банку персиков, вылил из нее сок, раздавил персики и под конец добавил туда изрядную порцию рома.
      Он протянул ей эту смесь.
      - Это, конечно, не самый изящный, бокал, но сойдет и так.
      Хьюстон сделала глоток. У нее появилось странное чувство неловкости оттого, что она сидела перед мужчиной совершенно голая. Но по мере того, как она пила этот напиток, который абсолютно не был похож на то, что ей приходилось пробовать до сих пор, она уже не чувствовала ничего особенного в том, что на ней не было ни единой вещи.
      Кейн сел напротив и посмотрел на нее.
      - Тебе лучше? - спросил он и протянул следующую порцию.
      - Намного.
      Она успела отпить только половину, как Кейн забрал у нее банку.
      - Я не хочу, чтобы ты напилась, просто расслабься.
      Он обнял ее и прижал к себе покрепче. Ром внутри делал Хьюстон более раскованной, чем когда-либо в жизни. Ее руки обвились вокруг его шеи, и она приникла к его губам.
      - Что ты рассказала своей сестре о себе и Вестфилде?
      - Что Лиандер мог зажечь в ее теле огонь, а я с ним абсолютно ничего не чувствовала.
      - То есть, он не очень-то умеет задавать вопросы?
      - Совершенно не умеет, - сказала она, и их губы соединились.
      Пока он, целовал ее, его руки скользили по ее телу, поглаживая кожу и заставляя разгораться огонь внутри нее. Какой-то частью своего сознания она понимала, что Кейн сдерживает себя, что он более скован, чем она, но не обращала на это внимания.
      Хьюстон придвинулась к нему еще ближе, устраиваясь так, чтобы ему было удобнее ее держать:
      Он целовал ее лицо, шею, постепенно спускаясь к ее груди. Когда он взял розовый сосок в свой рот, она выгнулась под ним, чтобы он мог обхватить ее талию и бедра руками.
      - Не так быстро, дорогая, - прошептал он. - У нас вся ночь впереди.
      Все эти ощущения были новыми для Хьюстон. Когда к ней прикасался Лиандер, она скорее, чувствовала неприязнь и желание от него отделаться, чем любопытство и жажду сразу же попробовать все, что было для нее новым. Сейчас же прикосновения Кейна доставляли ей все большее и большее наслаждение, разрушая все ее страхи оказаться холодной, которые внушил ей Лиандер.
      Тепло его кожи притягивало ее руки. Его тело блестело при свете пылающего в камине огня, и Хьюстон хотелось, чтобы оно принадлежало ей все без остатка.
      Глава 16
      Хьюстон вышла со своим мужем наружу, где все еще шел дождь, но она даже не заметила холода. Ее мысли были поглощены тем, что она не была фригидна. Возможно, проблема заключалась в Лиандере, в том, что она была недостаточно близка с ним, или же в том, что она относилась к нему, скорей, как к брату, что и мешало ей лечь с ним в постель. Но какими бы ни были причины, сейчас она освободилась от своего страха, что с ней было что-то не в порядке.
      Кейн обнял ее.
      - Ты выглядишь сонной, - сказал он. Капли дождя скатывались с него на ее лицо. - Скажи мне, о чем ты думаешь. О чем думает леди после того, как занималась любовью с местным конюхом?
      Хьюстон отстранилась от него и протянула руки к небу. Поддавшись внезапному порыву, она начала медленно танцевать, как будто она была в свадебном платье, грациозно двигаясь в такт движениям руки, поддерживавшей воображаемую юбку.
      - Такая леди чувствует себя замечательно. Такая леди вообще не чувствует, как должна была бы чувствовать себя леди.
      Он поймал ее за запястье.
      - Ты не сожалеешь о том, что твоя первая брачная ночь прошла не в кровати с шелковыми простынями? Тебе не нужен какой-нибудь другой мужчина?..
      Она закрыла ему рот ладонью.
      - Это самая счастливая ночь в моей жизни, и я не хочу быть где-либо и с кем-либо еще. Хижина посреди лесов и мужчина, которого я люблю, - ни одна женщина в мире не может пожелать большего.
      Нахмурившись, он пристально посмотрел на нее.
      - Нам лучше пошли внутрь, пока мы здесь не околели.
      С бесстрастным выражением на лице он двинулся к хижине, как вдруг повернулся, крепко, до боли сжал ее в объятиях и начал целовать.
      Хьюстон поддалась своему чувству, не скрывая радости и счастья.
      С улыбкой он взял ее на руки и понес в хижину. Войдя внутрь, он тут же схватил одеяло, завернул в него Хьюстон и начал растирать ее холодное тело.
      - Хьюстон, - сказал он, - ты не похожа ни на одну из дам высшего света, которых я когда-либо встречал. Я полагал, что у меня есть вполне ясное представление о том, каким будет брак с одной из принцесс Чандлер, но ты, похоже, нарушила все мои планы.
      Она повернулась к нему. Ее тело, завернутое в одеяло, прижалось к его блестящей коже.
      - Я оказалась лучше или хуже? Я знаю, тебе нужна была леди - ты думаешь, я не такая?
      Он на минуту задумался, изучающе поглядывая на нее, как будто решал, какого ответа она ожидает.
      - Скажем просто, что мне открывается много нового, - он ухмыльнулся. Могу поспорить, что жене Гульда никогда не приходила в голову мысль карабкаться на гору за своим мужем.
      Он начал было целовать ее шею, как вдруг остановился.
      - Не будет ли с моей стороны слишком большой дерзостью надеяться на то, что ты умеешь готовить?
      - Я знаю самые элементарные вещи - достаточно, чтобы давать указания повару, но не думаю, что смогла бы сама приготовить какое-нибудь блюдо от начала до конца. Тебе не нравится миссис Мерчисон?
      - Я рад, что в данную минуту ее здесь нет. Все, что мне надо знать, это сможешь ли ты приготовить что-нибудь из того, что находится в этих сумках.
      Она вытащила руки из-под одеяла и обвила его шею.
      - Уверена, что уж с этим-то я справлюсь. Я не хочу, чтобы эта ночь кончалась. Я так боялась, что ты разозлишься на меня за то, что я приехала сюда без приглашения. Но я рада, что мы сейчас здесь, а не в Чандлере. Так намного романтичнее.
      - Романтичнее или нет, но если в ближайшее время мы чего-нибудь не съедим, то я завяну как старый кактус.
      - Это было бы катастрофой. Мы не можем этого допустить, - сказала быстро Хьюстон и поспешно встала.
      На секунду Кейну показалось, что его невеста непристойно пошутила, но потом он отверг это предположение, посчитав, что такого просто не может быть. Он встал, обмотал вокруг бедер полотенце, и подложил в огонь дров.
      Хьюстон взяла сумки, которые протянул ей Кейн, и начала разбирать их. Она тут же поняла, что, кто бы ни упаковывал продукты, он был настоящим мастером этого дела. В сумках оказались различные банки, плотно закрытые крышками, перевязанные коробочки и просто свертки, аккуратно завернутые в материю. Из второй сумки выпала записка:
      "Моя дорогая дочь,
      Я желаю тебе счастья в браке и всего самого наилучшего. Я считаю, что ты поступила абсолютно правильно, последовав за своим мужем. Когда ты вернешься, не удивляйся, если услышишь, что это Кейн увез тебя со свадьбы.
      С любовью Опал Чандлер Гейтс".
      Кейн поднял взгляд от огня и увидел слезы в глазах Хьюстон, сжимавшей в руке листок бумаги.
      - Что-то не в порядке? Она протянула ему записку.
      - Что это значит: "...Кейн увез тебя со свадьбы"? Хьюстон начала разворачивать еду.
      - Это значит, что, когда мы вернемся в Чандлер, твоя репутация самого романтичного мужчины города еще больше возрастет.
      - Моя что?
      - Да, - сказала она, разворачивая упаковку венских булочек. - Это началось, когда ты унес меня на руках с приема в саду Мэнкинов. Но когда люди начали рассказывать друг другу историю о том, как ты прогнал из города тех ковбоев, которые приставали ко мне, эта репутация окончательно укрепилась за тобой. А потом был еще и тот романтический ужин с подушками на полу и свечами, который ты дал в своем доме.
      - Но так получилось просто из-за того, что у меня в доме не было ни одного стула, а еще раньше я опрокинул на тебя полную тарелку, ну и потом, что, мне надо было стоять в стороне и смотреть, как эти парни пристают к тебе?
      Хьюстон открыла банку с супом из раков.
      - Какой бы ни была настоящая причина, результат остается тем же. К тому времени, когда мы вернемся, я подозреваю, что девушки подросткового возраста будут глазеть на тебя на улицах и шептаться о том, как бы они хотели выйти замуж за мужчину, который увез бы их с собственной свадьбы в уединенную горную хижину.
      Минуту Кейн молчал, а потом улыбнулся и присел рядом с ней.
      - Я романтичный, вот как? - сказал он, целуя ее в шею. - А ведь только благодаря своей жене я не выгляжу полным дураком. Хотя не думаю, что это кто-нибудь заметит. Что это там такое серое?
      - Pate de foie gras, - сказала она, намазывая это на хлебец маленьким ножичком, который не забыла вложить Опал. Хьюстон положила бутербродик ему в рот.
      - Неплохо. Что там у нас еще есть?
      Был еще стилтонский сыр, артишоки (которые Кейн посчитал совершенно бесполезной вещью), помидоры, крабы, крокеты из цыплят, смитфилдовская ветчина, филейное мясо в луковом соусе и жареные цыплята.
      Когда Хьюстон увидела цыплят, она рассмеялась. Их не было в меню, которое она составила для свадьбы. Без сомнения, это миссис Мерчисон приготовила их специально для своего любимого мистера Таггерта. Хьюстон задумалась, сколько еще людей занималось упаковкой провизии для ее "тайного" побега.
      - Что бы это могло быть? - спросил Кейн.
      - Я подумала, свадьба могла бы быть хорошим поводом, чтобы познакомить Чандлер с некоторыми иностранными блюдами. Вот немецкие кренделя, а кроме того, должны были подавать итальянские сладости, но, я думаю, нам их не положили.
      Пока Хьюстон говорила, она открыла другие сумки: одна - с фруктами, банкой вальдорфского салата, большой круглой коробкой с разными пирогами и имбирным хлебом; другая - с ореховыми конфетами и еще одна - с молочными. Кроме того, там было три буханки хлеба, коробка с нарезанным мясом, сыр и лук, баночка с оливками и баночка с горчицей.
      - Я думаю, с голоду мы не умрем. А! Вот и он, - она показала внутрь металлической коробки, в которой находился большой кусок свадебного пирога.
      Он взял с кровати маленький ножичек, отрезал кусочек пирога и протянул ей. Хьюстон задержала его руку и слизала все до последней крошки. Он провел рукой по ее лицу, а потом медленно поцеловал.
      - Так с тобой действительно помрешь с голоду, - пробормотал он. - Почему бы нам не начать есть, пока ты снова меня не соблазнила.
      - Я? - задохнулась она. - Это ты меня...
      - Да? - сказал он, отрывая кусок жареного цыпленка. - Я тебя - что?
      - Пожалуй, я не буду продолжать свою мысль. Передай мне, пожалуйста, вот тот суп.
      - Ты нашла мой свадебный подарок? В маленьком кожаном сундучке?
      - Тот, что в гостиной?
      Когда он кивнул, она ответила, что у нее еще не было времени заглянуть в него.
      - Что в нем?
      - Но ведь это сюрприз. Хьюстон продолжала есть.
      - Я думаю, свадебные подарки предназначены для того, чтобы их дарили в день свадьбы. А поскольку мы здесь, а сундучок там, мне нужен еще один подарок.
      - Ты даже еще не видела, что там в сундучке, и, кроме того, как я могу здесь что-либо купить?
      - Иногда самые дорогие подарки в магазине не купишь. Мне надо кое-что личное, очень особенное. По выражению на лице Кейна можно было ясно понять, что он совершенно не представляет себе, о чем она говорит.
      - Я хочу, чтобы ты поделился со мной каким-нибудь своим секретом.
      - Я уже все о себе рассказал. Ты хочешь знать, где я спрятал свои деньги на случай, если какие-нибудь из моих инвестиций прогорят?
      Изящно взяв в руку ножичек, она отрезала себе кусочек камамбера.
      - Я, скорее, имела в виду что-то связанное с твоим отцом и матерью, или, может быть, с твоей ненавистью к Фентонам, или, возможно, с тем, о чем вы с Пам разговаривали сегодня утром в саду.
      Кейн был настолько ошеломлен, что некоторое время не мог говорить.
      - А не многого ли ты просишь? Может, тебе преподнести еще и мою голову на блюде? С чего это ты решила, что тебе необходимо все это знать?
      - Потому что мы теперь женаты.
      - Тебе не кажется, что ты суешь свой носик не в свое дело? У многих людей браки оказываются такими, как у твоей матери и этого напыщенного старикана, за которого она вышла замуж. Она из уважения называет его мистером Гейтсом. Ты тоже раньше называла меня мистером Таггертом. Но могу поспорить, твоя мать никогда не задавала Гейтсу таких вопросов, какие задаешь мне ты.
      - Ну хорошо. Может быть, я просто ужасно любопытная. Во всяком случае, именно из-за моего любопытства мне захотелось увидеть твой дом, и вот к чему это привело, и...
      Она говорила все тише и тише, а одеяло съехало еще на два дюйма.
      Кейн лукаво посмотрел на соскальзывающее одеяло.
      - Ты и правда быстро схватываешь. Хорошо. Я думаю, мне лучше рассказать тебе кое-что, тем более Пам считает, что через несколько дней об этом и так будет знать весь город.
      Он на секунду замолчал, посмотрев на разложенную на полу еду.
      - Тебе это вряд ли сильно понравится, но теперь я все равно ничего не могу изменить. Помнишь, я рассказывал тебе о том, как Фентон вышвырнул меня со своей земли, когда я был еще ребенком, за то, что я путался с его дочерью?
      - Да, - мягко ответила, она.
      - Я всегда думал, что кто-то донес, на нас Фентону, но сегодня Пам призналась, что она сама ему рассказала, - он глубоко вздохнул, вызывающе посмотрел на Хьюстон и продолжил:
      - Пам рассказала своему старику, что она ждет от меня ребенка и хочет выйти за меня замуж. Фентон, сволочь, увез ее подальше и выдал за какого-то старикана, который должен был ему много денег. А мне сказал, что Пам не хочет меня больше видеть.
      - По этой Причине ты ненавидишь мистера Фентона?
      Он посмотрел ей в глаза:
      - Нет, не по этой. Я узнал все это только сегодня. Суть моего рассказа заключается в том, что Пам возвращается в Чандлер навсегда - и вместе с ней ее тринадцатилетний сын, который, получается, и мой сын тоже. А по словам Пам, он достаточно на меня похож, чтобы некоторые начали болтать языками.
      Хьюстон понадобилось некоторое время, чтобы собраться с мыслями.
      - Если скоро об этом узнают, то это и не секрет вовсе, ведь так?
      - - Всего несколько часов назад для меня лично это было секретом, - со злостью в голосе сказал он. - Я не знал, что у меня где-то есть ребенок.
      Своим упрямством Хьюстон, когда это было необходимо, могла побороть кого угодно.
      - Я просила открыть мне какой-нибудь настоящий секрет, а не то, что на следующей неделе все и так будут знать и судачить об этом за чаем. Я хочу знать что-нибудь, что только ты знаешь о самом себе, чего не знает даже Эден.
      - Какого черта тебе понадобилось обо мне что-то знать? Почему ты не можешь просто снять с себя все лишнее и лечь со мной в постель?
      - Так случилось, что я люблю тебя и хочу тебя получше узнать.
      - Женщины всего говорят, что они тебя любят. Две недели назад ты была влюблена в Вестфилда. Черт подери! Хорошо, это не твое дело, но я расскажу тебе кое-что, возможно, это тебе понравится. Этим утром Пам приходила, чтобы сказать, что все эти годы она любила меня и хотела, чтобы мы с ней сбежали. Но я отказался.
      - Ради меня? - прошептала Хьюстон.
      - Разве я женился не на тебе? Не испытывая к твоей идиотской сестре ни капли благодарности, могу добавить.
      - Что такое произошло между тобой и Блейр, из-за чего вы друг на друга злитесь?
      - В день по одному секрету, - сказал он. - Хочешь еще один - заслужи его. Самый верный способ - убрать всю эту еду с кровати, снять с себя одеяло и пойти потереться об меня.
      - Я не уверена, что смогу выдержать эту пытку, - сказала она, в неистовстве сбрасывая еду и одновременно срывая с себя одеяло.
      - Мне нравятся послушные женщины, - сказал он, протягивая к ней руки.
      - Меня учили быть самой послушной из женщин, - прошептала она, подставляя ему губы для поцелуя.
      - Насколько я могу судить, до сих пор ты еще ни разу меня не послушалась.., исключая, может быть, только сегодня, в этой хижине. К черту, Хьюстон, но я никогда не думал, что ты окажешься такой: Может быть, ты больше похожа на свою сестру, чем я думал.
      Она отстранилась от него.
      - Ты тоже думал, что я ледяная принцесса? Он с улыбкой притянул ее к себе.
      - Дорогая, а что получается, если соединить пламя и лед?
      - Вода?
      - Пар.
      Он обхватил рукой ее бедра и лег на нее.
      Хьюстон нравилось ощущение близости с ним, прикосновение его кожи. Ее предупреждали, что первая брачная ночь будет очень болезненной, но эта ночь доставляла ей только удовольствие, на которое она и не надеялась. Возможно, так произошло благодаря Кейну и тому, что она чувствовала его поддержку и симпатию. Другие мужчины, которые встречались ей в жизни, относились к ней, как к мебели, но сейчас она могла реагировать так, как действительно чувствовала.
      Кейн начал поглаживать ее тело, ноги, ее спину, и каждое его прикосновение возбуждало ее так, как никакие комплименты или красивые платья. Она закрыла глаза и отдалась этим замечательным ощущениям: темная комната, потрескивание камина, тепло огня и этот мужчина рядом, большой и сильный, его тяжелые руки, поглаживающие ее тело, проникая в самые скрытые уголки, о которых до этой ночи она сама даже не имела понятия. Он зарылся руками в ее волосы, в беспорядке раскиданные по подушке, а потом провел кончиками пальцев по ее скулам.
      Открыв глаза, она увидела на его лице такое нежное выражение, какого никогда до этого не было. Он с жаром смотрел на нее.
      - Кейн, - прошептала она.
      - Я здесь, малышка, я никуда не уйду, - сказал он, снова начиная ласкать ее.
      Когда она опять закрыла глаза, его руки стали более настойчивыми. Он сжал ее бедра и утопил свои пальцы в мягкую плоть. Ее дыхание участилось. Большие, тяжелые бедра прижались к ее гладкому, мягкому телу. Его руки лежали на ее груди, в то время как рот поймал ее губы, и она открылась ему, как цветок пчеле.
      Прижимая ее к себе и не отпуская ее рта, он взял ее ягодицы и поднял над собой, чтобы войти в нее.
      Хьюстон ахнула при первом толчке, но, когда она начала двигаться вместе с ним, боли никакой не было. Он прижимал ее сильнее и сильнее, пока их тела не слились в одно целое в этом акте любви.
      Инстинктивно Хьюстон обхватила ногами его талию и приникла к его шее. Он поднял ее с кровати и посадил себе на колени, поддерживая руками.
      Затем он прислонил ее к грубой деревянной стене хижины, и его движения стали еще энергичнее. Хьюстон откинула голову, и у нее вырвался громкий стон удовольствия. В высшей точке своего оргазма Кейн в последний раз вошел в нее, и она закричала в экстазе.
      Секунду Кейн продолжал поддерживать ее в таком положении, и она вцепилась в него, как будто хотела спасти свою жизнь от невидимой опасности.
      После нескольких долгих минут он положил ее обратно на кровать и так крепко прижал ее к себе, что она еле-еле могла дышать.
      - А ты же крикунья, - пробормотал он, - кто бы мог подумать, что леди окажется крикуньей?
      Хьюстон была слишком опустошенной, чтобы ответить, и быстро заснула у него на руках.
      Глава 17
      Когда на следующее утро Кейн проснулся, уже вовсю светило солнце. Несколько минут он, улыбаясь, смотрел на голое тело Хьюстон, которая лежала рядом, свернувшись калачиком. Потом он нежно погладил ее попку.
      - Пора вставать и готовить завтрак.
      - Позвони в колокольчик на столе, и придет служанка, - пробормотала она, зарываясь лицом поглубже в его теплую грудь.
      Он поднял брови и посмотрел на нее.
      - А-а, доброе утро, мистер Гейтс. Доброе утро, Лиандер. Очень приятно вас видеть.
      Хьюстон моментально отреагировала, резко выпрямившись в постели, хватая одеяло и кутаясь в него с головой.
      Только через несколько секунд она поняла, что Кейн подшутил над ней.
      - Что за дурацкий розыгрыш? - закричала она на него, но Кейн только смеялся, изображая, как она куталась в одеяло, да еще с такой скоростью. Она изо всех сил пыталась не смеяться вместе с ним, но не могла сдержаться.
      - Полагаю, я могу больше не беспокоиться насчет Вестфилда, - сказал он, вставая с кровати и начиная рыться в сумках с едой.
      Хьюстон откинулась в постели и наблюдала за ним с большим интересом. Его тело было несомненно намного лучше тела того силача, которого она пригласила на собрание их "Союза Сестер", сильные мускулы, широкие плечи, сужающиеся конусом к тяжелым бедрам, бедрам, которые могли тереться о ее тело, заставляя его петь.
      Кейн случайно обернулся, чтобы посмотреть на нее, но, когда увидел выражение на ее лице, он бросил сумки, из которых вынимал еду, поднялся и протянул ей руку.
      Она схватилась за нее, и он вытащил Хьюстон из кровати и притянул та себе.
      - Я не думал оставаться здесь надолго, но, может быть, ты не будешь против, если мы проведем несколько дней вместе наедине, что-то вроде медового месяца, только не в Париже.
      - Я была в Париже, - прошептала она, прижимаясь к нему бедрами, и нежно потерлась о него. - И я могу честно заявить, что здесь лучше, чем там. Ладно, что ты там говорил про завтрак?
      Не веря своим глазам, Кейн отодвинул ее от себя.
      - Если еще ребенком я чему-то и научился, так это тому, что не стоит ломать дорогие игрушки в первый же день.
      - Так я для тебя игрушка?
      - Взрослая игрушка. Ну а теперь накинь на себя что-нибудь, и давай есть. Я хотел бы тебе показать разрушенные шахты здесь недалеко. Надеюсь, у меня хватит мужества провести с тобой целый день.
      - Я думаю, у тебя его вполне достаточно, - сказала она и застенчиво заморгала ресницами, посмотрев вниз на ту часть его тела, которая не проявляла ни малейшего беспокойства по поводу того, что Хьюстон "может сломаться в первый же день".
      Он довольно твердо взял ее за плечи и повернул к себе спиной.
      - У меня где-то здесь есть еще одна пара штанов и рубашка. Марш одеваться, - и чтоб все до последней пуговички было застегнуто, иначе ты сведешь меня с ума. Это понятно?
      - Так точно, - сказала Хьюстон, стоя к нему спиной. Она так широко улыбалась, что у нее заломило скулы.
      Когда они оделись и поели, Кейн повел ее в горы. Чандлер располагался на высоте двух тысяч ста метров над уровнем моря, а они сейчас были еще на километр выше, и воздух здесь был холодным и бодрящим. Казалось, что Кейн не замечает того, что Хьюстон не привыкла лазить по горам, а также того, Что ее ботинки, предназначенные для верховой езды, плохо удерживались на скользких камнях. Тем не менее он вел ее прямо вверх, мимо нависающих скал, которые, казалось, вот-вот рухнут прямо на голову.
      - Еще далеко? - спросила она наконец. Повернувшись, Кейн протянул ей руку, чтобы помочь влезть на особенно крутой уступ.
      - Как насчет того, чтобы отдохнуть? - справился он и достал из-за спины сверток с едой.
      - Я была бы тебе очень благодарна, - сказала она, принимая от него флягу, и сделала из нее хороший глоток. - Ты уверен, что здесь вообще есть шахты? Как они могли вывозить отсюда уголь?
      - Так же, как они вывозят уголь из любого другого места, я полагаю. Откуда мне знать, как устроены шахты?
      Он внимательно посмотрел на нее и, убедившись, что от усталости она умирать не собирается, отвернулся.
      - Ты часто сюда приходишь?
      - Как только появляется возможность сбежать от дел. Погляди-ка вон на те скалы. Видела когда-нибудь что-то подобное?
      Внизу сквозь туман она могла различить острые, как бритва, каменные выступы, которые поднимались прямо из-под земли и выглядели неестественно и опасно.
      - Как ты думаешь, отчего все это произошло? Будто какой-то гигант попытался достать скалу из-под земли, вытащил ее наполовину, да так и оставил.
      Хьюстон ела один из кренделей, которые Кейн положил в сверток. Он уже заявил ей, что эти кренделя - самая лучшая пища на свете, и что она должна все время иметь их под рукой.
      - Я думаю, геологи, возможно, нашли бы лучшее объяснение. Тебе не хотелось бы воспользоваться случаем, чтобы походить в школу и изучить такие вещи, как, например, почему эти скалы имеют подобную форму?
      Кейн очень медленно повернулся к ней.
      - Ты хочешь что-то сказать - так говори это. Мое образование оказалось достаточным, чтобы заработать пару-тройку миллионов долларов. Неужели тебе этого мало?
      Хьюстон изучающе уставилась на свой крендель.
      - Скорее, я имела в виду людей менее удачливых, чем ты.
      - Я трачу на благотворительность не меньше других, - на его лице проявилась жесткая линия скул.
      - Просто я подумала, что сейчас самое время сказать тебе, что я пригласила твоего кузена Яна жить у нас.
      - Моего кузена Яна? Это не тот ли угрюмый, злобный парень, которого ты спасла от драки?
      - Ты можешь описать его и так, но я бы, скорей, сказала, что у него на лице есть выражение твоей.., решительности.
      Кейн проигнорировал ее последнее замечание.
      - С какой это стати ты решила взвалить на себя такую проблему, как он?
      - Он очень умен, но вынужден был бросить школу, чтобы помогать своей семье. Он еще мальчик, но несколько лет работает в шахте. Надеюсь, ты не очень сердишься, что я пригласила его, не спросив сначала тебя. Но наш дом достаточно велик, и, потом, он же твой настоящий кузен.
      Поднявшись на ноги, Кейн начал завязывать сверток. Потом он зашагал дальше, теперь уже по более ровной земле.
      - На мой счет можешь не беспокоиться, только держи его от меня подальше. Я не особенно люблю детей, - наконец сказал он.