ФОРМА ОДЕЖДЫ КРАСНОЙ АРМИИ

Прообразом Рабоче-Крестьянской Красной Армии являлись красногвардейские отряды, начавшие формироваться после февральского переворота 1917 г., и революционизировавшиеся части Российской Императорской армии. Красногвардейцы не имели никакой установленной формы одежды, их отличала только красная нарукавная повязка с надписью «КРАСНАЯ ГВАРДИЯ» и иногда красная лента на головном уборе. Солдаты же носили форму одежды старой армии, на первых порах даже с кокардами и погонами, но с красными бантами под ними и на груди.

При создании РККА активно использовались оставшиеся от прежней армии огромные запасы обмундирования, хранившиеся на интендантских складах по всей России. Красноармейцам разрешалось также ношение гражданской одежды.

Личный состав РККА в основном носил суконные фуражки, папахи, защитные рубахи со стоячим воротником, суконные шаровары, заправленные в сапоги или обмотки с ботинками, шинели и полушубки. Широкое распространение с 1919 г. получили британские и американские френчи. Командиры, комиссары и политработники часто имели кожаные фуражки и куртки. Кавалеристы носили гусарские брюки — чакчиры и доломаны, а также уланские куртки.

Однако уже в 1918 г. военно-политическому руководству РСФСР стала ясна необходимость введения для РККА регламентированной формы одежды. Первым ее элементом являлся защитного цвета суконный шлем со звездой, утвержденный приказом Реввоенсовета Республики от 16 января 1919 г. и получивший неофициальное наименование «богатырка». Ее начали носить красноармейцы Иваново-Вознесенска, где в конце 1918 г. был сформирован отряд М.В. Фрунзе. Позднее она получила название «фрунзев-ки», а потом — «буденовки».

До 1922 г. большая часть личного состава РККА донашивала униформу старой армии. С января того же года было запрещено ношение формы одежды неустановленных образцов.

В ходе Гражданской войны, несмотря на лучшее — по сравнению с белыми — обеспечение Красной Армии обмундированием и обувью, она все-таки испытывала значительные трудности в снабжении ими. Благодаря колоссальному напряжению работы пошивочных фабрик и мастерских в 1920 г. удалось обеспечить РККА и РККФ около 580 тыс. новых шинелей, 77 тыс. полушубков, 948 тыс. пар кожаной обуви и 223 тыс. пар валенок. Из-за нехватки обуви многие красногвардейцы ходили в лаптях.

Лидеры большевистской партии уделяли значительное внимание вопросам, связанным с формой одежды РККА и РККФ. В августе 1918 г., во время своего первого выезда на фронт в Поволжье, Председатель Реввоенсовета Республики Л.Д. Троцкий (Бронштейн), просматривая очередные донесения из частей, направил в Москву телеграмму с проектом нижеследующего приказа: «Предлагаю как меру наказания ввести для армии и флота черные воротники для дезертиров, возвращенных в части, для солдат, отказавшихся от выполнения приказа, чинивших разгром и прочее. Солдаты и матросы с черными воротниками, пойманные на втором преступлении, подвергаются удвоенной каре. Черные воротники снимаются только в случае безупречного поведения или воинской доблести». Однако в связи с чрезмерной радикальностью в жизнь это предложение Троцкого проведено не было…

Троцкий вообще не был равнодушен к форме одежды. Так, по воспоминаниям офицера Народной армии Комуча Ф.Ф. Мейбома, в августе 1918 г. в боях под г. Свияжском обмундирование «личного конвоя тов. Троцкого», состоявшего «исключительно из отборных латышей», включало в себя «красные рейтузы с золотыми лампасами, тужурку синего цвета с серебряной окантовкой».

Позднее, уже в 1919 г., Троцкий распорядился одеть команду «поезда Председателя Революционного Военного Совета Республики» в обмундирование из красной кожи и ввел особый нарукавный отличительный знак, который в обязательном порядке должны были носить команда охраны и все сотрудники поезда. Он был серебряным с белой и красной эмалью. На знаке имелись изображение паровоза на фоне солнца и надпись: «Р.С.Ф.С.Р. /ПРЕДРЕВВОЕНСОВЕТА/ Л.ТРОЦКОГО». Такие знаки отличия изготовили на Монетном дворе еще в 1918 г. В начале апреля 1919 г. Троцкий приказал на этих знаках «выгравировать номера, хотя бы ручным способом, чтобы известно было, кому какой номер выдан. Выдавать под личную расписку. Виновных в утере немедленно удалять с поезда…»

Многим командирам РККА необходимость введения знаков различия для комсостава была ясна еще в 1918 г., т. к. отсутствие их у последних вызывало множество недоразумений во взаимоотношениях с рядовыми красноармейцами — ведь обмундирование у всех было однотипным. Так, практически параллельно с утверждением и объявлением знаков различия Реввоенсоветом Республики, естественно, ничего не зная об этом, начальник 18-й стрелковой дивизии И.П. Уборевич 8 января 1 9 1 9 г. сообщал в штаб 6-й армии: «Доношу, что мной вводятся как временная мера отличительные знаки на левом рукаве для отделенных, взводных, ротных, батальонных и полковых командиров. Надеюсь, что Реввоенсовет-6 утвердит, т. к. эта мера вызывается необходимостью. Подробности с нарочным». К сожалению, внешний вид этих знаков различия нам пока неизвестен. По-видимому, нововведение Уборевича не было одобрено РВС 6 — й армии, т. к. уже 16 января 1919 г. Реввоенсовет Республики объявил утвержденные им нарукавные знаки различия для комсостава РККА…

Мемуаристы отмечают чрезвычайное многообразие униформы различных формирований и частей РККА и ВЧК. Например, взятый красными в плен в августе 1920 г. белый офицер В. Рыхлинский вспоминал, что 1-й Варшавский гусарский полк (влит вместе с Мазовецким полком красных улан в состав Красной Армии летом 1918 г.) был обмундирован в шинели старого русского образца, а «на голове — фуражка с желтым околышком и вместо красной звезды, подобно другим всадникам, украшена серебряным значком с конской головой, окруженной подковой, тоже серебряной». Он же отмечал, что в красной 51-й стрелковой дивизии были «до невозможности оборванные люди. Некоторые в красных рубашках и с обязательными ручными гранатами у пояса». Некий Н. Равич писал, что в 1919 г. в г. Сумы комендантский патруль имел красные околыши на фуражках и такие же кафтаны и галифе; комендант П.А. Кин объяснял это необходимостью хотя бы какого-то отличия от прочей разношерстной толпы красноармейцев.

Русский дипломат Т.Н. Михайловский, оказавшийся в мае 1919 г. в пока еще занятом красными Севастополе, однажды увидел, как «через весь город по Нахимовскому проспекту с Екатерининской улицы проехала в буквальном смысле слова „красная кавалькада“ — вся в красном одеянии с головы до ног, с белыми высокими гетрами — не столько красноармейцы, сколько „красноиндейцы“ нового типа. Сумасшедшая кавалькада (особые отряды крымской ЧК) пронеслась по пустому городу весьма живописно, что выглядело, как страница из кинематографического романа…»

Все это разноцветное обмундирование являлось более или менее типичным для некоторых кавалерийских и специальных частей, обычные же красноармейцы были одеты по большей части разношерстно, а зачастую и плохо. Ф.И. Голиков вспоминал, что в ноябре 1918 г. в Камышловском полку («Красных орлов») «не хватает пимов, шинелей. Совсем худо с полушубками. Красноармейцы ходят в чем придется: кто в домашней одежде, кто в форменном обмундировании, кто вперемешку». Говоря о 25-м Верхнекамском полке Особой бригады, он отмечал: «Так же были одеты и полки 29-й (стрелковой. — А.Д.) дивизии: шапки разные, кто в полушубке, кто в шинели, одни в валенках, другие в холодных сапогах, некоторые на самодельных охотничьих лыжах. Привычны для меня эти красные ленты на папахах, банты на груди…»

Небезынтересным было отношение к своему внешнему виду некоторых красноармейцев. Военный инструктор красногвардейского батальона Бутырского района Москвы М.Н. Духанов однажды летом 1918 г. обратил внимание на часовых у помещения бывшего ресторана «Стрельна» (на окраине Петровского парка) — «один в шинели, папахе, на поясном ремне — мятый патронный подсумок, за пояс же засунут наган, в руках — винтовка с примкнутым штыком. Другой — в потертой на складках кожаной куртке. Она на груди полузастегнута — виднеется полосатая тельняшка. Лихо сдвинутая на затылок бескозырка без ленточек того и гляди сорвется с головы. Брюки клеш тщательно отутюжены, ботинки начищены до блеска. Вооружен наганом, из карманов куртки выглядывают гранаты. Грудь перекрещивают две пулеметные ленты. У ног — пулемет „максим“.

Пестрота в обмундировании и вооружении для меня, военспеца, что соринка в глазу. Но любопытно…» Автор воспоминаний поинтересовался:

Отдельная тема — обмундирование Академии Генерального Штаба РККА. По свидетельству одного из очевидцев, «…как и все красноармейцы, большинство слушателей донашивало солдатское или офицерское обмундирование старой армии — защитного цвета, неказистого покроя. Но можно было увидеть молодых людей, одетых изысканно — в кителя, тщательно пригнанные по фигуре, алые с седыми ворсинками и золотым позументом галифе, обутых в форсистые сапоги с маленькими бальными шпорами. Волосы их были аккуратно причесаны на прямой пробор и приглажены. Надо думать, этим слушателям внешность корнета царской армии казалась идеалом воинственности.

Некоторые предпочитали ходить в штатской одежде. Романтическим духом веяло от небольшой группы товарищей — командиров частей, пришедших в академию с фронта. Они обычно носили длинные, защитного цвета гимнастерки, подпоясанные кавказскими ремнями; шашки на тонких портупеях, подчеркнуто широкие галифе, кубанки, небрежно наброшенные на плечи бурки, сапоги со строевыми шпорами. Властность, которая чувствовалась в их поведении, выделяла их среди окружающих».

Бывший офицер— военный специалист («военспец») РККА, 1918 г. Офицерское пальто обр. 1912 г. с неуставным меховым воротником; красноармейский знак прикреплен к плечевой портупее.

Еще интереснее описывается парадная форма самого Генерального Штаба. Это обмундирование не было оговорено никакими специальными приказами — возможно, это лишь своеобразная мода; тем не менее она существовала, и ношение парадной формы подтверждается кино— и фотодокументами. Как вспоминал один из генштабистов, в 1920-1921 гг. «была сшита специальная новая военная форма. Она отличалась крайней оригинальностью.

На примерке я увидел своих товарищей, одетых в полукафтаны (длиной до колен) светло-зеленого цвета, с отложными бархатными воротниками, отворотами и такими же обшлагами на рукавах. Из-под полукафтанов выглядывали алые с желтыми кантами полугалифе, заправленные в мягкие голенища шевровых сапог; в просветах на груди кафтанов, меж отворотов, виднелись гимнастерки густо-малинового цвета с черными бархатными поперечными накладками (в армии эти накладки назывались «разговором»). Белые аксельбанты, алая с желтыми кантами фуражка со звездой венчали форму.

Форма имела что-то общее со стрелецкой петровского времени и вместе с тем носила какие-то прусские черты фридриховского времени.

Подавляющему большинству красных генштабистов она решительно не понравилась. Горячие головы предлагали отказаться надеть ее, но чувство дисциплины взяло верх, и экзотическая форма вошла в гардероб выпускников академии. Однако вскоре в обиходе остались только алые полугалифе и фуражки; полукафтаны, аксельбанты стали «неприкосновенным запасом», малиновые гимнастерки попали в руки жен…

Так форма-гибрид незаметно окончила свое существование. Ее, вероятно, не помнят даже старейшие военные портные-модельеры…»

Некоторые вновь сформированные казачьи (кавалерийские) части РККА носили элементы старой формы. Так, например, приказом по войскам 30-й стрелковой дивизии за № 124 от 22 ноября 1918 г., Верхне-Уральский казачий полк (приказом по 30-й стрелковой дивизии за № 64 от 1 декабря того же года он был объединен — у ж е как 1-й Уральский кавалерийский полк — с Нарвским отрядом (красных гусар) в один полк — Нарвский кавалерийский) «в знак Великой Всемирной Революции единогласно решил изменить присвоенную ему форму: синие лампасы, синие околыши у фуражек и синие верхушки у папах на красные».

Летом — осенью 1919 г. Отдельный кавалерийский дивизион 21-й стрелковой дивизии носил парадную форму 15-го гусарского Украинского полка: померанцевые доломаны с серебряным металлическим прибором, черные гусарские меховые шапки с металлической подбородной чешуей и белым султаном (орлов на них уже не было); однако вместо красных чакчир им выдали черные суконные. Интересен тот факт, что через день после прибытия дивизиона в состав 21-й дивизии почти половина бойцов поменяла свои головные уборы у красноармейцев на солдатские шапки, папахи и фуражки…

В РККА имелось незначительное количество частей старой Российской Императорской армии, в том или ином виде перешедших на сторону большевиков и носивших свои собственные традиционные цветные отличия. Так, например, в 1918 г. «Полк по охране гор. Петрограда», являвшийся бывшим Запасным батальоном Лейб-гвардии Семеновского полка (в 1917 г. переименован в Гвардейский Семеновский резервный полк), унаследовал от последнего традиционные синие петлицы с красной выпушкой на воротниках шинели. 29 сентября 1918 г. постановлением Народного комиссариата по внутренним делам эти петлицы были отменены, и их сменил синий овальный нарукавный знак с красной выпушкой и буквами «ГОР/ОХР» («Городская охрана»). Позднее полк стал 3-м Петроградским стрелковым. В нем было много бывших гвардейских офицеров, унтер-офицеров и солдат, и во время наступления белых на Петроград утром 11 июня 1919 г. в деревне Выра полк, перебив коммунистов, перешел на сторону белого Отдельного корпуса Северной армии. Под названием Семеновского стрелкового полк участвовал во всех боях Северо-Западной армии…

Коммунистический батальон перед отправкой на Южный фронт, 1919 г. На фотографии представлен один из самых распространенных типов униформы РККА, основанный на обмундировании бывшей Российской Императорской армии. Знаки различия у командира — обр. 1919 г., на головных уборах — красноармейские звезды.

А. Близнюк, инструктор пулеметной команды 1-го революционного кавалерийского полка бригады H.A.Кочубея, 1919 г. (Российский государственный архив кинофотодокументов— далее РГАКФД). На левом рукаве — нашивки за ранения, введенные еще в 1916 г. (Близнюк получил 26 сабельных ранений); над ними — эмблема пулеметчиков, вышитая золотом на малиновом фоне.

На форме одежды флота наиболее наглядно видна эволюция обмундирования — от «погонного» Российской Империи через «нашивочное» Временного правительства до «звездно-полосатого» большевистского. Первым шагом к изменению старой формы одежды Российского Императорского военно-морского флота послужил приказ Морского министра за № 125 от 16 апреля 1917 г., который гласил:

«В соответствии с формой одежды, установленной во флотах всех свободных стран, объявляю следующие изменения формы одежды чинов флота и Морского ведомства впредь до окончательной выработки ее в установленном порядке: 1) изъять из употребления все виды наплечных погон; 2) ношение шарфа отменить; 3) вензелевые изображения на оружии уничтожить; 4) середину кокарды, впредь до установления фуражки нового образца, закрасить в красный цвет. Вместо наплечных погон устанавливаю нарукавные знаки отличия из галуна — на сюртук, китель и тужурку — кругом всего рукава, на пальто — только с наружного края». Нарукавные нашивки: из золотого галуна — у офицеров флота, инженер-механиков, выдержавших полный офицерский экзамен, офицеров по адмиралтейству, прапорщиков и гидрографов; из серебряного — у офицеров по адмиралтейству, не выдержавших полный офицерский экзамен, чинов судебного ведомства, корабельных инженеров и врачей; в случае невозможности достать галуны нашивки на синем кителе и тужурке можно было иметь из черной тесьмы.

Для отличия по специальностям под нижний галун нашивались выпушки: красные — у корабельных инженеров, малиновые — у чинов судебного ведомства, синие — у гидрографов, белые — у врачей (у военно-морских чиновников — такие же нарукавные нашивки, как у врачей, но без завитков и выпушек).

Приказом за № 1 4 2 от 21 апреля, чтобы отличать военных чинов флота и Морского ведомства от матросов и администрации Добровольного и коммерческого флотов, у первых между локтем и плечом левого рукава пальто, шинели, тужурки, синих кителя и фланелевой рубахи нашивался вырезанный из сукна (или вышивался) красный якорь, обвитый канатом.

Группа командиров и бойцов казахского национального эскадрона, 1919 г. (РГАКФД). На рукавах черкесок видны знаки различия РККА, а также эмблемы мусульманской части и/или кавалерии— голова лошади в подкове с перекрещенными саблями.

В тот же день приказом за № 150 определенные изменения были внесены в некоторые предметы обмундирования. С тужурки должны были быть спороты петлицы, а золотые или серебряные нарукавные нашивки установленного образца разрешалось нашивать только по наружной половине рукава. С синего кителя также должны были быть спороты пуговицы (а петли их — зашиваться), наружный борт кителя — обшиваться черной тесьмой, под которой прикреплялись крючки для застегивания; воротник также должен обшиваться черной тесьмой, но более узкой, причем стоячий воротник кителя можно было заменять глухим отложным черным суконным воротником, тоже обшитым черной тесьмой, но еще более узкой; фигурные клапаны четырех карманов отпарывались, карманные разрезы со всех сторон также обшивались черной очень узкой тесьмой. Нарукавные отличия на синем кителе должны были изготавливаться из черной тесьмы. Внешний вид фуражки также был изменен: околыш покрывался черной лентой, козырек стал почти плоским и прямым, кожаный подбородный ремешок заменялся золотым плетеным шнуром, а тулья должна была быть из черного сукна. Белые канты, которые имелись на фуражках старого образца, вообще отменялись. Вместо прежней кокарды устанавливалась новая — металлическая штампованная или шитая (в зависимости от желания владельца). Она была по цвету прибора, т. е. золотой или серебряной, и представляла собой круг с якорем (серебряным на золотой кокарде и золотым — на серебряной) в центре; якорь был окружен листьями, над кругом — пятиконечная звезда (она была почти такой же, как позже и в советском военно-морском флоте). Кроме того, этим же приказом было разрешено донашивать старые фуражки, но тогда черный цвет на внутреннем поле кокарды заменялся красным.

Инженерная часть на Царицынском фронте, 1919 г. Нарукавные эмблемы вышиты серебром; они основаны на соответствующих специальных знаках старой армии. У командного состава на головных уборах— звезды, у остальных — красные банты.

Таким образом, офицеры флота при Временном правительстве носили разнообразную форму одежды, в том числе и фуражки. Нарукавные нашивки имели далеко не все, многие их вообще не носили, как бы протестуя против отмены погон; старые пуговицы сохранились почти у всех офицеров. Некоторые из них нашивали черные погоны с галунными нашивками, повторявшими рисунок и количество нарукавных нашивок.

РАБОЧЕ-КРЕСТЬЯНСКИЙ КРАСНЫЙ ФЛОТ (РККФ), 1917—1922 гг.

С первых же дней февральского переворота 1917 г. моряки проявляли наибольшую преданность новой власти и весьма активно поддерживали левых эсеров и большевиков. Именно на совести революционных «братишек» — моряков-балтийцев лежат массовые расправы над офицерами флота в первые дни так называемой «бескровной революции». Моряки принимали участие в октябрьских событиях в Петрограде и первых боях с белыми практически во всех регионах России.

После прихода к власти большевиков перед ними встала необходимость создания собственного, верного их власти флота. Моряки — «краса и гордость революции» — в большинстве своем поступили на службу в Рабоче-Крестьянский Красный Флот (РККФ), являвшийся частью Вооруженных Сил РСФСР и состоявший из флотов, морских и речных военных флотилий. Он начал создаваться на добровольных началах декретом Совнаркома от 29 января (11 февраля) 1918 г. 22 апреля того же года была отменена выборность командного состава, а с июля на РККФ стала распространяться всеобщая воинская повинность.

Флот в лице своего командующего морскими силами (с 15 октября — В.М. Альтфатера, с 21 апреля 1919 г. — Е.А. Беренса, с февраля 1920 г. — A.B. Немитца) подчинялся Главкому всеми Вооруженными Силами Республики. В годы Гражданской войны РККФ участвовал в боевых действиях на морях, реках и озерах, нарушал коммуникации противника и обеспечивал свои перевозки и переправы через водные рубежи, а также содействовал приморским (приозерным, приречным) флангам сухопутных войск огнем своей судовой артиллерии и высадкой десантов в тылу белых войск.

ДОБРОВОЛЬЧЕСКИЕ ФОРМИРОВАНИЯ РККА, 1918—1920 гг.

Среди добровольческих формирований РККА выделялись «националы». Так, например, после того как значительная часть территории Башкирии была занята Красной Армией, башкирские части, ранее воевавшие на стороне белых, начали переходить к большевикам. Согласно приказу РВСР за № 615 от 5 апреля 1919 г. началось формирование башкирских частей и соединений РККА. Из башкир были организованы стрелковая бригада (3 полка), кавалерийская дивизия (4 полка), 2 артиллерийских дивизиона — легкий (12 орудий) и конный (4 орудия), гаубичная батарея (2 орудия), а также стрелковый и кавалерийский запасные полки. Когда Башкирия была занята войсками адмирала A.B. Колчака, формирование башкирских частей продолжилось в Саранске, а позднее — в Белебее. Сюда были переброшены два башкирских стрелковых полка и кавдивизион, образованные из добровольцев еще в марте 1919 г. В июне 1 — й и 2-й Башкирские стрелковые полки и 1 — й и 2-й Башкирские кавполки, развернутые на основе кавдивизиона, были направлены в 14-ю армию Южного фронта. Однако вскоре из-за больших потерь все эти части были сведены в один полк, и для дальнейшего формирования они были отправлены на Восточный фронт.

4 сентября 1919 г. все ранее организованные в Белебее части прибыли на Петроградский фронт. Здесь формирование стрелковой бригады и кавдивизии было окончательно завершено и их включили в состав Башкирской группы войск 7 — й армии. К концу октября в состав группы входили Отдельная Башкирская стрелковая бригада и Башкирская кавдивизия — всего 1 2 8 чел. командного состава, 4761 шт. и саб., 892 чел. нестроевого состава, 12 пулеметов и 4 орудия. В боях на Петроградском фронте против Северо-Западной армии генерала H.H. Юденича осенью 1919 г. Башкирская группа войск понесла большие потери, из-за чего в мае 1920 г. кавдивизия была расформирована, и оставшийся ее личный состав был отправлен на Западный фронт, где был влит в Отдельную Башкирскую кавбригаду. Что касается Отдельной Башкирской стрелковой бригады, то она входила в состав Петроградского военного округа до февраля 1921 г., после чего была расформирована.

Штаб 4-й кавалерийской дивизии, 1919 г. В центре — начдив СМ. Буденный. Справа от него — начальник штаба дивизии; на его шинели воротник, обшлага, «разговоры» и карманные клапаны — черные с малиновой выпушкой (т. е. цветов, присвоенных Генеральному Штабу).

Красные курсанты-артиллеристы 1-й Конной армии, 1920 г. Характерными головными уборами красных курсантов являлись цветные пилотки.

Для личного состава Башкирской группы был введен отличительный нарукавный знак — зеленый ромб с красными окантовкой, звездой и полумесяцем. Бывший офицер-ливенец Д.И. Котомкин так описывал командира башкирского батальона: «…на голове шапочка пирожком с зелеными кантами, на рукаве на зеленом фоне красная звезда и полумесяц». Изображенный на рис. 1 кавалерист Башкирской кавдивизии одет в обычную для Гражданской войны гимнастерку и кавалерийские шаровары, имеет на груди знак красного командира, а на рукаве — нарукавный знак башкирских частей.

Одним из наиболее известных формирований РККА на юге России являлась Таманская армия. После того как 16 августа 1918 г. белая Добровольческая армия заняла Екатеринодар, красные войска, действовавшие в Таманском отделе Области Кубанского казачьего войска, оказались отрезанными от главных сил Красной Армии Северного Кавказа, которые отступили к Армавиру и станице Невинномысской. В состав этих войск входили: 1-я левая колонна соединенных войск на Гривенском участке под командованием Е.И. Ковтюха, созданная 13 августа в станице Новониколаевской из 1-го Советского полка; Славянский и Анастасьевский батальоны, Полтавский батальон 1-го Северо-Кубанского полка (всего около 7,5 тыс. шт., 500 саб., 22 пулемета и 2 орудия), Кубано-Черноморский полк под командованием И.Я. Сафонова, 4-й Днепровский полк под командованием И.И. Матвеева и другие незначительные по численности отряды. Все эти части под напором белых были вынуждены отступить к станице Верхнебаканской (Тоннельной), где 25 августа на совещании комсостава было принято решение образовать еще две колонны, объединив мелкие части вокруг Кубано-Черноморского и 4-го Днепровского полков. Командующим 2-й колонны стал Сафонов, а 3-й — Матвеев. Всего в трех колоннах насчитывалось около 27 тыс. шт., 3,5 тыс. саб. и 15 орудий.

27 августа в Геленджике на военном совете все три колонны были объединены в Советско-Таманскую армию, которая должна была пробиваться вдоль Черноморского побережья через Туапсе на соединение с основными силами РККА; командующим армией б ы л избран Матвеев. На 4 сентября в 1-ю колонну входили Полтавский и 1-й Советский полки, 1-й Славянский и Анастасьевский батальоны, во 2-ю — 1-й Кубано-Черноморский, Павлоградский и Коммунистический полки, в 3-ю колонну — 4-й Днепровский и Крымский полки и Тоннельский отряд. После занятия Туапсе армия повернула на северо-восток и 17 сентября в районе станицы Белореченской (под Армавиром) соединилась с Красной Армией Северного Кавказа.

Выпуск Высшей военной школы саперов, 1921 г. Серебряные нарукавные эмблемы по специальностям носились на черном фоне. У некоторых знаки различия вышиты золотой канителью на красном фоне.

Погрузка раненных при подавлении Кронштадтского восстания, 1921 г. (РГАКФД). На переднем плане справа— служащий военных сообщений в должности начальника батальона. У санитара в дверях вагона виден нерегламентированный нарукавный знак Красного Креста.

10 октября Матвеев был арестован и расстрелян, а командующим армией приказом РВС 1 1 — й армии был назначен Е.И. Ковтюх. Приказом по войскам армии за № 63 от 15 октября было объявлено о ее переформировании: на основе колонн были образованы две Таманские пехотные дивизии — 1-я (1-й—4-й Таманские пехотные полки и 1-й Таманский кавполк) и 2-я (5-й—8-й Таманские пехотные полки и 2-й Таманский кавполк). Кроме того, в армию входили 3-й Таманский кавполк и 1-я Таманская артбригада. Аналогичным приказом за № 88 от 10 ноября было объявлено об объединении войск, действовавших в Ставропольской губернии (Армавирский и Ставропольский фронты, 1-я и 10-я боевые колонны), и подчинении их командованию армии; они получили название соединенных войск Ставропольского фронта.

21 ноября приказом по войскам армии, Армавирского фронта, 1-й и 10-й боевых колонн Ставропольской дивизии за № 99 все войска были сведены в 4 пехотных и 1 кавалерийский корпуса. Обе Таманские пехотные дивизии и артбригада вошли в состав 1-го Таманского пехотного корпуса. По распоряжению РВС 11-й армии 13 декабря соединенные войска Ставропольского фронта были переименованы в войска Северного фронта, а штаб Советско-Таманской армии — в штаб Северного фронта 11-й армии.

После ряда переформирований бывшие войска армии оказались в составе различных соединений. В начале сентября 1919 г. Ков-тюх сделал доклад РВСР о боевом пути Таманской армии и ходатайствовал о воссоздании ее из уцелевших частей для похода на Кубань. РВСР согласился на предложение Ковтюха и дал разрешение на формирование 48-й стрелковой (Таманской) дивизии с последующим развертыванием ее в армию. Несмотря на призыв начдива-48 Ковтюха к бывшим бойцам и командирам Советско-Таманской армии прибыть на сборный пункт, через 1,5 мес. удалось собрать только 3 тыс. чел. Как следствие этого, 25 ноября приказом войскам Юго-Восточного фронта 48-я стрелковая дивизия была влита в 50-ю (сформирована в июле 1919 г.), которая получила название 50-й Таманской стрелковой дивизии. Под командованием Ковтюха она участвовала в боевых операциях в конце 1919-го — начале 1920 гг. Приказом войскам Кавказского фронта за № 613 от 26 апреля 1920 г. 50-я стрелковая дивизия была влита в 34-ю стрелковую дивизию.

РАБОЧЕ-КРЕСТЬЯНСКАЯ КРАСНАЯ АРМИЯ (РККА), 1918—1920 гг.

Рабоче-Крестьянская Красная Армия (РККА) была образована на основе декрета Совета Народных Комиссаров (СНК) от 15(28) января 1918 г. Она создавалась на основе отрядов Красной Гвардии и поддерживавших большевиков солдат старой армии. Еще в период с февраля по октябрь 1917 г. в армии быстро набирал силу процесс разложения войск, и, в частности, это проявлялось в том, что солдаты снимали кокарды и погоны, а также срывали знаки различия — погоны с офицеров. Зачастую дело доходило до убийства…

Буквально на второй день после октябрьского переворота (26 октября (8 ноября) 1917 г.) большевистское правительство опубликовало проект декларации «К солдатам революционной армии», в котором предлагалось, наряду с другими вопросами, обсудить и вопросы ликвидации чинов, военных отличий и титулов. Несколько позднее, 16(29) декабря 1917 г., декретом СНК «Об уравнении всех военнослужащих в правах» упразднялись существовавшие до того времени воинские чины и звания, отменялись знаки отличия и различия.