Трение в газовой туманности было ничтожным, но все же забор водорода газозаборником потребовал двух лишних секунду ионного свечения. Хан встревожено наблюдал за тем, как вектор движения "Сокола" сближается с векторами прыгунов. Он гадал, когда же ионное свечение привлечет их внимание, однако кораллы-прыгуны продолжали двигаться как ни в чем не бывало, и вскоре вспышка померкла. Когда он увидел, что они медленно поворачиваются, чтобы зайти сзади – стандартная операция безопасного приближения к любому объекту неизвестной природы – и что вектор их движения не пересечет траекторию "Сокола" прежде, чем они войдут в астероидное поле, Хан с облегчением вздохнул. Вонги до сих пор не знали, что они ищут.
      Хан взглянул на Лею; та смотрела в иллюминатор. Выражение ее жемчужно-белого лица была отрешенным и собранным. Вспомнив о ее необъяснимом вздохе и ее дипломатической привычке не показывать эмоции до тех пор, пока она не начнет контролировать их, он хотел было поинтересоваться, что ее так встревожило.
      Она оборвала его прежде, чем он начал говорить.
      – Позже, Хан. – В ее горле застрял комок, но голос оставался твердым, как дюрастил. – Не отвлекайся.
      Они подошли близко к астероиду, отставшему от скопления, – достаточно большому, чтобы создавать собственное гравитационное притяжение – и Хану пришлось отключить сигнал тревоги. Он проложил курс, не учитывая предложенную поправку: любое изменение маршрута немедленно всполошит прыгунов, открыв им истинную природу "Сокола", и разрушит все надежды республиканского флота застать врага неподготовленным.
      Новый маршрут вел "Сокол" в пылевое кольцо, где Хану пришлось бы прекратить забор газа, чтобы не засорять фильтры. Он все еще раздумывал, как провернуть это, не изменяя манеру полета, когда снова завыла сирена, предупреждая об очередном камне, тянущем их в астероидное поле.
      Просчитав новую траекторию, Хан понял, что столкновение неминуемо. Астероид был крупным – собственная гравитация придала ему шарообразную форму – и он еще сильнее отклонял их вектор. За транспаристилом Хан видел только чернильно-черные завитки туманности, но астероид был там, слева от них, двигаясь навстречу и с каждой секундой принимая все более отчетливые очертания.
      И это было именно то, что нужно.
      Вернувшись к навикомпьютеру, Хан начал вводить данные о радиусе взрыва и темпах ускорения. Погрешность оказалась выше, чем ему хотелось, и ему пришлось сдержаться, чтобы не выругаться вслух.
      – Лея, ты знаешь такой трюк, который Кип проделывает с "бомбами-тенями"?
      – В каком смысле, знаю? – отозвалась та.
      – Так, километр в секунду, – продолжил Хан. – Я могу дать начальное ускорение, герметизировав пусковую установку ракет…
      – Пусковую установку, Хан?
      – … а потом взорву заслонку, – закончил он. – Но мы окажемся прямо позади боеголовки, когда она взорвется, а даже Хан Соло не настолько быстр.
      Леи побледнела.
      – Ты же не собираешься…
      – У нас мало времени. – Хан приступил к активации систем. – Ты сможешь это сделать?
      Лея прикрыла глаза.
      – Которая?
      – Установка левого борта.
      Хан ввел в компьютер команду, открывающую заслонку пусковой установки, отключил ионные двигатели ракеты и отменил программу безопасного запуска. К тому времени, как он закончил, расширяющиеся завитки туманности сделали окружающее пространство еще темнее. Неподвижность тумана не оставляла сомнений в его твердой природе.
      Хан передвинул рычаг запуска и услышал мягкий щелчок открывшегося люка. Высосанная декомпрессией, ракета выплыла в космос между передних "жвал" "Сокола" и зависла в пространстве.
      – Теперь самое время, – предложил Хан.
      – Я пытаюсь!
      Ракета двинулась вперед, постепенно набирая скорость – но очень медленно.
      – Ладно, все равно идея была хорошей. – Хан подготовил ионные двигатели к старту. Лея не была джедаем – у нее никогда не хватало времени для тренировок – но она могла контролировать Силу, и он видел, как она сдвигала вещи потяжелее ракеты. Возможно, это туманность мешала ее контакту с Силой, а может, что-то еще. – Неплохая попытка, но…
      Ракета сорвалась с места и растворилась в темноте.
      – …она сработает, – докончил Хан.
      Он положил руку на панель управления репульсорами и стал ждать. Кораллы-прыгуны на сенсорном дисплее обогнули первый астероид и двинулись в направлении второго. Столкновение произойдет у всех на виду – правда, как надеялся Хан, не настолько на виду, чтобы вонги увидели на фоне вспышки матово-черный силуэт "Сокола".
      Когда первый взрыв осветил кабину, Хан активировал репульсорные двигатели и качнул корабль в сторону, замедлив ход и развернув "Сокол" почти столь же резко, как и в прошлый раз. Сейчас кораллы-прыгуны должны были оказаться в зоне сканирования, но засечь репульсоры было не так просто, как ионные двигатели, и он мог поспорить, что энергия взрыва ракеты нарушит работу тех органических устройств, которые йуужань-вонги использовали вместо сенсоров.
      Они обогнули горизонт прежде, чем вспышка взрыва начала угасать. Ориентируясь в полной темноте лишь по сенсорам, Хан завел корабль в узкую трещину, используя посадочные механизмы, чтобы отталкиваться от стен и избегать повреждений.
      – Теперь что? – спросила Лея.
      – Подождем, пока они закончат поиски.
      – Думаешь, они будут искать? По-моему, наша ракета оставила довольно убедительный кратер.
      – Да, но флот большой. Они будут искать еще и еще.
      Хан заглушил системы "Сокола", которые могли дать утечку световой энергии; затем они с Леей откинулись в креслах и уставились в темноту. Он специально выбрал трещину, смотревшую в сторону "Черной Банты", так что даже звезды были окутаны туманностью. Это напомнило Хану, как его заморозили в карбоните, – правда, тогда он был без сознания.
      – Как думаешь, сколько нам еще ждать? – спросила Лея.
      – Дольше, чем хотелось бы. – Ему не давал покоя вздох, который она испустила во время переговоров с Корускантом; он хотел спросить об этом, но знал, что лучше не быть слишком назойливым. – Мы поймем, когда улетать.
      – Как?
      – Устанем ждать.
      Они замолчали, и в наступившей тишине Лея сказала:
      – Энакин ранен.
      Сердце Хана ухнуло в черную дыру.
      – Ранен?
      Он принялся давить на кнопки силового привода и щелкать переключателями цепей. Даже при стольких отключенных системах последовательность запуска "Сокола" была на удивление короткой. Они будут готовы к старту менее чем через три минуты.
      – Хан? – голос Леи дрожал. – Куда ты собрался?
      – А? – Хан активировал ионные двигатели и начал двадцатисекундный отсчет. – А ты как думаешь?
      – Понятия не имею. Потому что я знаю, что ты никогда бы не согласился на безумный план Энакина, если бы знал другой способ попасть на Миркр.
      Пятнадцать секунд. Палец Хана автоматически замер над кнопкой активации привода в ожидании счета двадцать. Теперь он наконец понял, почему Лея дождалась, когда "Сокол" заглушит все системы, и только потом рассказала ему о случившемся. Он прервал отсчет.
      – Другого способа нет. – Хан выключил зажигание и обесточил оставшиеся системы. Собравшись с силами, он спросил:
      – Все серьезно?
      В ответ Лея только кивнула.
      Хан хотел сделать хоть что-нибудь – защитить Энакина или помочь Лее – но как он мог защитить сына, находясь от него в тысячах световых лет? Или разделить ношу Леи, когда он даже не мог чувствовать Силу и уж тем более ранение Энакина через эту самую Силу?
      – По крайней мере, он не одинок. – Хан потянулся к Лее, но заметил, что его рука дрожит. Он все равно опустил руку на ее ладонь. – С ним Джейна.
      – И Джейсен.
      – Да, и Джейсен. – Принимая в расчет моральную дилемму Джейсена по поводу использования Силы, Хан был не слишком готов представить старшего сына в роли джедая-воина. И все же на Дуро именно Джейсен сразился с Цавонгом Ла и спас жизнь Леи. – Близнецы приглядят за ним.
      – Точно. – Лея рассеяно кивнула, ее мысли снова вернулись к далекому Миркру. – Близнецы с ним.
      С сенсорных экранов исчезли последние вспышки, и теперь они сидели в темноте, наедине со своими мыслями – прижавшись настолько тесно, что могли слышать дыхание друг друга.
      Хан больше не мог этого вынести.
      – Жаль, что я наговорил ему такого после смерти Чубакки. Мне правда жаль, что я обвинял Энакина во всех грехах.
      Теплая рука прикоснулась к нему.
      – Все забыто, Хан. Правда.
      Они ждали в тишине, задавая себе одни и те же вопросы, на которые не было ответа: насколько серьезно? Как это произошло? В безопасности ли он сейчас? Казалось, прошла целая вечность. Один раз Хан различил на стенах разлома пурпурный отблеск, но он был настолько слабым, что кореллианин решил, что уставшие в темноте глаза сыграли с ним злую шутку. Это было не слишком похоже на свет из кабины коралл-прыгуна. По большей части они просто сидели и ждали, даже не зная, пришлет ли Новая Республика флот, так как субсветовой приемопередатчик "Сокола" глушили несколько километров железосодержащего астероидного камня.
      Сенсорная тарелка была направлена в сторону "Банты"; единственным, чем они могли себя занять, было периодическое пассивное сканирование окружающего пространства в целях обновления данных. В конечном счете стало ясно, что йуужань-вонги стягивали корабли не только с Рииси, но и с множества других действующих баз по всей галактике. Большинство прибывающих кораблей направлялись прямо к центру флота и выстраивались в очередь, чтобы "покормиться" продовольствием и боеприпасами у крупных аналогов барж. Хан обрадовался тому, что флот йуужань-вонгов маневрировал не намного быстрее, чем его собственный в бытность его генералом. За то время, пока враг пополнял запасы, даже неповоротливое командование республиканского флота могло успеть принять решение. Он только надеялся, что они соберут достаточное количество кораблей.
      Первый намек на активность появился, когда сенсоры показали двух прыгунов – почти наверняка тех самых, что преследовали их раньше – взявших курс на ядро "Черной Банты". Вздрогнув при мысли о том, сколько раз они обсуждали, не пора ли им покинуть убежище, Хан активировал все пассивные сканнеры и начал выводить данные на главный дисплей. Картинка на экране выглядела так, будто кто-то всполошил осиный улей. Йорик-коралловые аналоги фрегатов и корветов перемещались на противоположную сторону окружности протозвезды, а более сотни аналогов крейсеров и эсминцев двигались в центр туманности, формируя охранный кордон вокруг огромных барж.
      – Это совсем не похоже на построение для прыжка, – прокомментировала Лея.
      – Ага, это больше напоминает построение "на случай внезапного нападения", – откликнулся Хан. – Запиши это для анализа – такого построения Новая Республика еще не встречала.
      Врубив репульсоры, Хан вывел "Сокол" из расщелины. Едва они очутились на поверхности, из динамиков раздался голос связиста.
      – … вызываю "Тысячелетний Сокол". – Туманность, поглощавшая энергию передатчиков, искажала молодой женский голос. – Повторяю, это разведчик Новой Республики "Габриэль", вызывает "Тысячелетний Сокол". Пожалуйста, ответьте на С-нити 609 (С-нить – сверхсветовой тахионный тоннель ГолоСети, позволяющий мгновенно передавать информацию на большие расстояния – прим. Basilews).
      – Координаты не совпадают с направлением на предполагаемую зону битвы, – заметила Лея. Она развернула дисплей к себе и высчитала положение корабля. Он находился на четверть пути от кольца корветов и фрегатов, на риисианской стороне "Банты". – Может, йуужань-вонги ловят нас на "дружелюбного хатта"?
      – Если какой-то предатель рассказал им, что мы здесь, то почему бы и нет? – "Дружелюбный хатт" был старой имперской тактикой выманивания врагов с их позиций. – Но мы должны рискнуть. Сейчас не время для страхов – на кону судьба всей войны.
      Хан не прибавил: "и наши дети рискуют жизнями", но Лея все поняла без слов. Когда он начал запускать оставшиеся системы "Сокола", она включила субсветовой передатчик и ввела предложенные координаты.
      – Это "Тысячелетний Сокол".
      – Слава Силе! – воскликнул Ведж Антиллес. – Мы уже час пытаемся вас вызвать. Я уж подумал, не случилось ли несчастье.
      Хан и Лея переглянулись, но об Энакине промолчали.
      – За нами гнались два прыгуна. – Пальцы Леи запорхали над клавиатурой. – Вот данные, которые мы обещали.
      Пока она говорила, на сенсорном дисплее стали возникать первые вспышки статических помех. Атакующий флот был слишком далеко, чтобы его можно было засечь через туманность даже активными сенсорами, но по внешним признакам Хан мог определить, что в атаке участвует не больше нескольких сотен кораблей. Все же множество йуужань-вонгских фрегатов и корветов испарились в космосе, прежде чем враг успел создать заслон на пути республиканского флота. Сокол был слишком далеко от места битвы, чтобы засечь что-либо размером с истребитель, но по искоркам взрывов, которые то и дело возникали меж кораблями йуужань-вонгов, Хан знал, что и они участвуют в битве.
      К этому времени флот Новой Республики уже выслал свои собственные корабли-разведчики для наблюдения за ходом битвы, но Хан и Лея остались на месте и продолжили передавать информацию на командный пост. В подобных конфликтах информация ценилась выше кораблей, и обе воюющие стороны прилагали титанические усилия, чтобы уничтожить, лишить сенсоров или просто сбить с толку разведывательные корабли врага. "Сокол" как тайный пункт наблюдения был не менее важен для планирования удара, чем три звездных разрушителя.
      Медленно и с огромным трудом йуужань-вонги преодолели начальное замешательство и отогнали истребители. Первоначальная угроза была отбита, и крупные корабли основного класса покинули свое место в центре построения, выдвинувшись вперед для поддержки меньших собратьев. Как только они вошли в зону обстрела крупных кораблей Республики, вспышки на дисплеях замелькали столь часто и ярко, что Хан временами не мог видеть ничего вокруг. В конечном счете сражение переместилось далеко в сторону, и Хан понял, что их долгое ожидание оказалось бесполезным.
      Он активировал субсветовой передатчик.
      – Ведж, ты это видишь?
      – Да, Хан… но пока ты – единственный наблюдатель, информирующий нас о ситуации в центре протозвезды. Пожалуйста, оставайся на месте.
      – Зачем? – проворчал Хан. – У Совва недостаточно кораблей. Скажи ему, пусть отступает и спасает то, что еще можно спасти.
      – Отставить, Хан. – Ведж, казалось, совсем не выглядел расстроенным. – Нельзя.
      Аналог эсминца наступал слишком активно и в следующую секунду растворился в огненном сполохе; фрегаты и корветы продолжали непрерывно взрываться. Но битва неуклонно смещалась в сторону позиций Новой Республики. Вскоре между кораблями, участвовавшими в сражении, и теми, что остались защищать баржи, образовалось много пустого пространства. В знак презрения к командованию Новой Республики четверть кораблей основного класса вновь состыковалась с баржами и продолжила "кормление".
      – Чересчур высокомерно, – прокомментировал Ведж. – Адмиралу Совву следует хорошенько проучить их.
      – Надеюсь, что он бранится лучше, чем считает.
      – Хан…
      Не обращая внимания на Лею, он едко продолжил:
      – В нашем донесении говорилось, что здесь больше тысячи кораблей… и с каждой минутой становится все больше.
      – У меня было подготовлено к удару только девятьсот кораблей, – ответил сдержанный салластанский голос. – В своем донесении вы просили поторопиться.
      Лея прикрыла глаза, ее подбородок опустился.
      – Адмирал Совв, пожалуйста, простите моего мужа. Он слишком нетерпелив.
      – Извинения излишни. Мы будем находиться вне зоны действия тактической сети восемь минут, но я пересылаю вам план битвы. Вы сможете подготовить обновленные тактические данные к тому времени, как связь вернется?
      Вместо ответа, Лея повернулась к Хану и выжидательно посмотрела на него.
      – Э-э, конечно, – откликнулся тот. Когда Лея нахмурилась, он добавил: – Адмирал.
      – Хорошо, – произнес Ведж. – У нас запрос с "Затмения". Они ищут йаммоска и будут признательны за любую наводку.
      – Передай им, что мы пытаемся сузить возможный круг подозреваемых транспортировщиков йаммоска до сотни. – Хан закатил глаза, когда Ведж и адмирал отключились, и повернулся к Лее. – Кажется, Люк где-то нашел абордажные гарпуны.
      – Или попросил кого-то соорудить их, – добавила Лея. – Я только надеюсь, что гарпуны сладят с йорик-кораллом.
      По всей галактике законно и незаконно службы безопасности, пираты и прочие любители захватывать чужие корабли использовали недавнее изобретение – абордажные гарпуны, то есть баллоны, наполненные кома-газом. Своим сверхгорячим наконечником гарпун пробивал корпус мишени, проходил в пробоину, разворачивал мембрану из флексистекла, чтобы восстановить герметизацию, и выпускал газ. В зависимости от размеров корабля и эффективности его вентиляционной системы за время от одной минуты до четверти часа весь экипаж терял сознание.
      Ради блага самих же джедаев Хан надеялся, что это время все-таки будет ближе к одной минуте. Следующие несколько минут они сканировали сердцевину протозвезды, выделяя приоритетные цели, высчитывая расстояния и вероятности попадания, оценивая, насколько быстро военные корабли, сражавшиеся в передней линии, смогут вернуться к центру протозвезды. Меньше чем через пять минут они получили полный расклад ситуации, который предполагал, что лучше атаковать осторожно и с оглядкой, чем уповать на выгоду неожиданной атаки. Это было не совсем то, на что надеялся Хан, но он не мог спорить с фактами.
      Лея поморщилась, сказала что-то вроде: "здесь что-то не так", и начала прогонять всю информацию заново. Хан снова просканировал всю "Банту", после чего не мигая уставился на дисплей. Ему казалось, что расчеты верны. Он даже смог сузить круг поисков транспортировщика йаммоска до трех аналогов эсминцев и шести больших крейсеров.
      Лея все еще возилась с компьютером, что-то бормоча под нос и внося какие-то записи в инфопланшет, когда в центре области сражения начали появляться иконки, обозначавшие корабли Республики. К тому времени, как из гиперпространства появился флагман адмирала Совва, ведущие корабли уже выпустили истребители и вовсю поливали огнем турболазеров вражеские построения.
      Связист быстро установил соединение, и Лея переслала по защищенному каналу обновленные тактические данные. Пока они ждали, когда Ведж и Адмирал Совв ознакомятся с информацией, Хан бросил взгляд на линию тыла и несказанно удивился тому, что боевые корабли йуужань-вонгов до сих пор не отошли от барж, чтобы отразить нападение вышедшего из гиперпространства флота и выиграть время для товарищей, которые не успели вернуться с передовой линии.
      Он открыл голосовой канал.
      – Ведж, возможно, твоему авангарду стоит отступить. В эти камнях что-то скрывается.
      – Точно, – подтвердила Лея, оторвавшись от планшета. – Но вы можете не отступать. Эти корабли просто не успели заправиться.
      Сразу же включился адмирал Совв:
      – Вы уверены?
      – Уверена, адмирал. Наш компьютер идентифицировал каждый корабль, и я только что просмотрела историю каждого контакта. Ни один из этих кораблей не стыковался с баржей.
      – Вас понял, – отозвался Совв. – Ваши рекомендации?
      Прежде чем ответить, Лея подняла взгляд на Хана. Если ее анализ был верным, вытекающая из него тактика будет слишком консервативной и, возможно, даже оставит противнику шанс выйти из стыковки и сбежать, но если она ошиблась… нет, она не ошиблась. Хан чувствовал это.
      Он кивнул.
      Одарив мужа улыбкой, она произнесла:
      – Сыграйте в сабакк, адмирал. Сыграйте на флот.
      – Понятно, – это было все, что Совв смог из себя выдавить; салластане были не слишком удачливыми игроками. – Необычный совет, но… спасибо за предложение.
      Вздрогнув, Хан убедился, что их не слышат посторонние.
      – Вот что плохо в салластанском командовании. Они больше заинтересованы в карьере, чем в битвах.
      – Только не этот салластанин, Хан.
      Лея указала на дисплей: большая часть флота Республики, включая все звездные разрушители и большинство крейсеров, отлетели от барж к дальнему ободу "Банты"; их турболазеры принялись обстреливать с тыла корабли йуужань-вонгов, завязшие в битве. Несколько аналогов крейсеров и два эсминца немедленно покинули строй. Остальные быстро последовали их примеру, приготовившись встретить новую угрозу, и были атакованы с другой стороны силами Новой Республики, прежде игравшими роль неопасной приманки. Две стены республиканских кораблей начали сходиться, уничтожая разрозненный йуужань-вонгский флот.
      Тем временем в ядре протозвезды баржи были обвиты облаками истребителей. Йуужань-вонги сопротивлялись до тех пор, пока враги не оказались почти над ними. Тогда они открыли столь сильный огонь, что сердцевина "Банты" осветилась ярким сиянием, как будто зажглась сама звезда. Сенсоры вырубились почти на целую минуту; когда они снова заработали, почти четверть сил Новой Республики как банта языком слизнула.
      Лея зажмурилась.
      – Хан, неужели я…
      – Это йуужань-вонги, Лея. Они всегда бьются до последнего, чего бы им это не стоило.
      С чувством страха они смотрели на то, как конвой барж обстреливает космос плазменными шарами и магмовыми снарядами, иногда одним залпом взрывая целый фрегат. Наконец огонь начал стихать, и аналоги корветов сами попали под обстрел. Целые эскадрильи Новой Республики проскользнули через заслон кораблей к беззащитным баржам и обстреляли их протонными торпедами и ракетами. Несколько минут такой бомбардировки, и ядро протозвезды вновь озарилось светом, на этот раз еще более ярким, – это один за другим стали взрываться корабли снабжения, сгорая в огне собственного детонирующего груза.
      Спустя пару минут из динамиков донесся голос Люка:
      – Хан, можешь подплыть к нам? У нас тут груз, который нужно доставить на "Затмение".
      – Живой груз? – уточнила Лея. Данни Куи предпринимала попытки захватить живого йаммоска еще до того, как Бустер рассказал им о падении Рииси.
      – Так точно, – отрапортовал Люк.
      – Сабакк! – воскликнул Хан. – Чистый сабакк!

Глава 38