Серебристый объект промелькнул в трёх километрах прямо перед носом «Тысячелетнего сокола», завис прямо под облаками и исчез в прибрежном тумане. Хан Соло так и не понял, что же это было.
      – Ты видела? – Хан говорил, удерживая обеими руками штурвал. Полосы серого тумана качались под низким серым небом, увитые виноградом остроконечные вершины йорик-коралла поднимались из колеблющегося леса. Борао была опасной планетой, смертельно опасной. – Что здесь делает ещё один корабль? Ты же говорила, что это покинутая планета.
      – Да, дорогой, тут никто больше не живёт, – Лея глянула на консоль перед креслом второго пилота и недовольно покачала головой при виде помех. – Датчики ничего не могут считать сквозь эти ионизированные облака, но мы-то знаем, что` это был за корабль.
      – И ты ещё говоришь, что я всегда тороплюсь с выводами! – несмотря на протест, сердце Хана упало. С тех пор как был принят Акт об охране необитаемых планет, казалось, что разведывательных кораблей в галактике стало больше, чем звёзд на небе. – Знаешь ли, это мог быть и контрабандист, и пират. В таком месте очень удобно залечь на дно.
      Лея некоторое время смотрела на экран, а потом покачала головой.
      – Ни в коем разе. Посмотри.
      На экране появилась картинка с кормовой видеокамеры, изображающая небольшой пузатый корпус коенсайрского геодезического скифа. Он был посреди экрана, в самом его центре.
      – Он следит за нами!
      – Похоже на то, – ответила Лея. – Могу тебя обрадовать: он здесь недолго, иначе я бы его заметила. Поскольку датчики дальнего обзора всё равно не работают, я переключила экран на вывод информации с внешних камер.
      – Неплохо придумано, – Хан улыбнулся отражению Леи на куполе кабины пилота. Она выполняла обязанности второго пилота «Сокола» столь же усердно, как и всё, за что принималась, и лучшего второго пилота для YT-1300 было просто не сыскать. Но под гордой осанкой скрывалось напряжение; нетерпение больших карих глаз выдавало, что она уже выросла из этой должности. И Хан всё понимал. Любой женщине, да ещё и благородного происхождения, которая вдохновила Сопротивление и курировала действия галактического правительства в его ранние годы, давно бы надоело летать на борту грузового корабля без постоянного места приписки, хотя Лея и была слишком хорошо воспитана, чтобы такое признать. – Это я в тебе и люблю.
      Лея просияла.
      – Я такая же умная, как и красивая?
      Хан кивнул.
      – Ты действительно хороший второй пилот, – он увеличил скорость, и лес внизу слился в большую зелёную массу. – Увеличь до максимума задний щит. Коенсайр только что поставил Службе планетной реабилитации целый флот вооружённых геодезических кораблей, так что дело может принять очень крутой оборот.
      Лея смотрела на рычаг управления двигателем.
      – Хан, ты что, ситх подери, делаешь?
      – Мне надоело, что меня подрезают эти пилоты из Службы. От этого я чувствую себя стариком.
      – Не надо глупостей, – сказала Лея. – Тебе ещё нет и семидесяти.
      – Вот именно, – сказал Хан. – А все думают, что если у меня слегка поседели виски, то я уже сдаю позиции. И думают, что меня можно просто так подрезать…
      – Хан, никто не думает, что ты сдаёшь позиции, – голос Леи стал мягче. – У тебя ещё, по крайней мере, сорок лет полноценной жизни впереди. А может быть, и пятьдесят, если будешь следить за собой.
      Из динамика внутренней связи раздался аккуратный электронный голос.
      – И разрешите заметить, что с другого корабля достаточно сложно разглядеть седину на ваших висках, – С-3ПО наклонился вперёд. Краем глаза Хан увидел его позолоченную голову. – Какая бы у других пилотов ни была причина думать, что вы, сэр, сдаёте позиции, я убеждён, что цвет ваших волос здесь совершенно ни при чём.
      – Спасибо, Трипио, – проворчал Хан. – Может, тебе стоит отключить словарные модули, пока кто-нибудь не спалил их плазменной горелкой?
      – Плазменной горелкой? – воскликнул С-3ПО. – Зачем это может кому-то понадобиться?
      Хан не ответил дроиду и повёл «Сокол» в низко стоящее облако. При других обстоятельствах он сначала несколько раз облетел бы его, чтобы не напороться на одну из тех странных остроконечных башен, оставленных юужан-вонгами по всей планете. Но для этого пришлось бы облететь его ещё раз с рекогносцировкой, а у них не было сейчас на это времени. Они хотели опередить этих шустрых малых их же способом.
      Когда «Сокол» вылетел с другой стороны облака, ни во что не врезавшись, пассажир вздохнул с облегчением и протиснул свою Т-образную голову между сидений.
      – Капитан Соло, не стоит так рисковать кораблём, – Эзам Нор говорил обоими ртами, расположенными по краям круглой шеи, что придавало голосу иторианца скорбное стереозвучание. – В Акте охраны необитаемых планет записано, что, если на планету претендуют две стороны одновременно, Восстановительная власть отдаст предпочтение той стороне, у которой больше ресурсов. У моих людей меньше средств, чем даже у небольшого реабилитационного конгломерата, и ещё меньше, чем у Службы планетной реабилитации.
      – Вы ещё молоды, поэтому не знаете, – возразил Хан. – Но мне обычно плевать на законы.
      Из обеих глоток иторианца раздалось недовольное сопение.
      Лея положила руку на руку Хана.
      – Хан, мне не больше твоего нравится проигрывать этим хапугам, захватывающим целые планеты, но Эзам прав. У иторианцев нет…
      – Слушай, давай сделаем так, – предложил Хан. На горизонте показалось большое облако тумана, доходящее до верхушек деревьев. – Борао не из тех планет, для которой легко составить карту, и работы у нас ещё непочатый край.
      – Ну и?
      – А Восстановительной власти необходимо вести учёт всех поступающих заявок, – Хан потянул штурвал на себя и начал поднимать корабль над туманом. Рискнуть с каким-то облачком ещё было можно, но лететь вслепую в густом тумане неизвестно сколько километров явно не стоило. – Если мне удастся убедить Ландо нас проспонсировать, у нас появится реальный шанс. Осталось только подготовить и переслать им первую карту.
      Лея молчала.
      – Ну, ладно, наши шансы действительно не ахти, – сказал Хан. – Но это же лучше, чем совсем ничего. Мы и раньше работали на весьма долгосрочную перспективу.
      – Хан…
      – Кроме того, может быть, Люк замолвит за нас словечко Колу Омасу, – добавил он. – И это…
      – Хан! – Лея положила свою руку на его и толкнула штурвал вперёд, прервав подъём. – У нас нет времени для перенастройки сканеров наземной поверхности.
      – Ты с ума сошла? – он нервно изучал атмосферу впереди корабля. – Нет, ты действительно сошла с ума.
      – Разве ты не хочешь, чтобы эта планета досталась нам?
      – Хочу! – сказал Хан. – Но для этого надо хотя бы остаться в живых.
      – Капитан Соло совершенно прав, – сказал С-3ПО. – Без корректно работающих датчиков наши шансы врезаться в смотровую башню в этих облаках составляют примерно…
      – Не надо о грустном, Трипио, – перебила его Лея. – Мне нужно сосредоточиться.
      Она сосредоточилась на серой завесе впереди, и туман стал расступаться посередине. Хан хотел было сострить насчёт того, как удобно иметь джедая-метеоролога в качестве второго пилота, но потом вспомнил, что Лея сказала С-3ПО, и передумал. У неё почти не находилось времени на систематические тренировки, поэтому, если она сказала, что ей нужно сосредоточиться, то лучше уж не мешать.
      К тому времени, как они достигли туманного берега, Лея открыла в тумане длинный и узкий проход, куда мог залететь лишь только «Сокол».
      – Боже мой! – выдавил С-3ПО своим электронным голосом.
      – Тише, Трипио! – рявкнул на него Хан. – Лее нужно сосредоточиться.
      – Я всё понимаю, капитан Соло, но поскольку она расчистила туман, то ионные помехи исчезли. Кажется, мы принимаем межпланетное послание от мастера Дуррона.
      – Ну так прими его, – приказал Хан. В отражении кабины он увидел, как Лея нахмурилась, и туман стал опять заволакивать проход. – И хватит нас отвлекать!
      – Извините, капитан Соло, но это невозможно. Кажется, ионные помехи опять усилились, и я не могу записать это послание. Если бы вы поднялись на несколько сот метров, я бы использовал статические фильтры, чтобы усилить сигнал.
      – Не сейчас! – туман заволок всё пространство. Из кабины пилота не было уже ничего видно. Хан глянул на Лею. – Если у тебя не получается…
      – Всё получается, просто оставьте меня в покое! – отрезала Лея. – Вам это нужно или как?
      – Хорошо, не надо только огрызаться.
      Хан посмотрел вперёд, и туман опять расступился.
      – Так-то лучше, – сказал С-3ПО. – Спасибо, принцесса Лея. Кажется, мастер Дуррон чем-то расстроен.
      В динамиках послышался голос Кипа, но скрипучий и искажённый:
      – … ваши сети сгорят изнутри!
      – Расслабься, малыш. Мы тебя слышим, – сказал Хан. – И это уже хорошо.
      – Когда ты перестанешь называть меня малышом? – взвился Кип.
      – Скоро. Слушай, мы вообще-то тут заняты, поэтому если тебе нужно лишь…
      – Извините, но дело не терпит. Я сейчас направляюсь на Рамоди.
      – Барадиевый пояс? – удивился Хан. – Вроде этим должен был заняться Тизар Себатайн.
      – Вот именно, что должен был, – Кип немного помолчал. – Там что-то странное.
      – И оно важнее, чем контрабанда барадия?
      – Трудно сказать, – вздохнул Кип. – Когда вы там закончите, Совету нужно, чтобы вы с Леей отправились в мальторианскую систему.
      – Мило с их стороны, – проворчал в микрофон Хан.
      – Поэтому я и здесь, – сказал Кип. – Совет не даёт приказов, особенно вам двоим.
      – Да уж, на том спасибо. А что случилось с Зеком? С ним всё в порядке?
      Последовало долгое молчание, и Хан подумал, что сигнал вовсе пропал.
      – Эй, Кип!
      – С Зеком всё хорошо, – сказал Кип. – Но там что-то случилось, и ему пришлось уехать.
      Хан насторожился. Джейна рассказала им о загадочном зове из Неизведанных Регионов, который почувствовала она и другие участники ударной группы.
      – Слушай, – трещал в динамике голос Кипа. – Мы не хотели просить тебя ещё раз, но это действительно важно. Служба планетной реабилитации собирается откупаться от Трёхглазой.
      – Мне нужно обсудить это с Леей, – если учесть, кто пытался увести у них из-под носа Борао, Хан не был уверен, интересно ли им будет помогать Службе планетной реабилитации в её разборках с пиратами. – Суд по делу «Красной звезды» уже должен завершиться, и мы хотели повидаться с Джейной, пока она опять куда-нибудь не улетит.
      Опять последовало долгое молчание, и в этот раз Хан решил дождаться, пока Кип не заговорит первый. В конце прохода, открытого Леей, показалась неясная зелёная пелена. Лея продолжала смотреть вперёд. Хан надеялся, что она там действительно что-то видит, а не настолько погрузилась в транс, что не замечает тёмное пятно впереди.
      Наконец Кип произнёс:
      – Э-э… вряд ли тебе удастся повидаться с Джейной.
      – Ты о чём? – насторожился Хан. – Значит, говоришь, там случилось что-то серьёзное?
      Неясная пелена впереди оформлялась в отчётливую полосу.
      – Что-то из Неизведанных Регионов?
      – Ну… да.
      – Спасибо, что предупредил, – хмыкнул Хан. Обычно он не волновался о заданиях Джейны. Будучи пилотом-асом и рыцарем-джедаем, его дочь могла справиться с любой напастью, которая бы встретилась ей в галактике. Но Неизведанные Регионы – нечто иное. Там скрывался такой ужас, что многие боялись себе его представить. Во всяком случае, ему так рассказывали. – И что там происходит?
      – Мы точно не знаем, – сказал Кип. – Но для волнений нет повода. Мастер Скайуокер отправился туда с Марой и Сабой на разведку.
      Теперь Хан определённо забеспокоился. Задействовать трёх мастеров, когда джедаев не хватает – значит, случилось что-то действительно серьёзное.
      – Ладно, малыш, – сказал Хан. Тёмная полоса на конце прохода окончательно оформилась в остроконечную коралловую вершину. – Что ты от нас скрываешь?
      – Ничего.
      Хан молчал, и Кип, наконец, спросил:
      – Я рассказывал о чиссах?
      К чести Леи, она не оторвала взгляда, но потеряла концентрацию. Туман быстро заполнил проход перед «Соколом», и коралловая вершина изчезла из виду. Хан дёрнул штурвал,… а затем почувствовал резкую боль в шее. Что-то толкнуло корабль вперёд. Панель управления разразилась какофонией аварийных сигналов. Хан пробежался взглядам по датчикам важнейших систем корабля.
      – Что это было? – спросил Нор позади. – Мы разбились?
      – Не совсем, – ответил Хан, а в рацию сказал: – Подожди, малыш. Нас тут отвлекли.
      – Слышу, – сказал Кип с облегчением – у него появилось время, чтобы сформулировать свою мысль. – Я подожду.
      Когда Хан выяснил, что жизненно важные компоненты корабля работают исправно, он вывел на экран картинку с кормовой видеокамеры, но увидел лишь помехи.
      – Что-то ударило по нам сзади.
      – Геодезический скиф? – спросила Лея.
      – Он следил за нами, – сказал Хан. – Терпеть этого не могу.
      – Боже мой, – воскликнул С-3ПО. – Надеюсь, все целы?
      – Даже если нет, то так им и надо, – проворчал Хан. Он включил внутреннюю связь и велел ногри, телохранителям Леи по имени Кахмаим и Мивал, занять места у лазерных пушек. – Не надо стрелять. Просто скажите, что вы там видите.
      Хан посмотрел на Лею и по стиснутым губам понял, что она слышала каждое слово их разговора с Кипом. Он выключил внутреннюю связь и вернулся к радиостанции.
      – Ладно, малыш. Что там с чиссами?
      – Всё не так уж и плохо, – Кип рассказал им о визите благородного Тсвека и о том, как Кол Омас «предложил» Люку самому во всём разобраться. – Мастер Скайуокер знал, что ты будешь волноваться, поэтому попросил Силгал ввести тебя в курс дела, когда ты спросишь о малторианском досье. Вообще-то я не…
      «Сокол» тряхнуло, и вспыхнул ещё один аварийный индикатор. Кахмаим доложил, что, несмотря на повреждения, геодезический скиф продолжает по ним стрелять.
      – Ну, так ответьте ему тем же, – приказал Хан. – Кип, придётся тебе…
      – Слушай, – сказал Кип. – Осторожней там.
      – У меня есть идея получше, – Хан толкнул ручки скорости вперёд и унёсся в туман. Он повернулся к Лее: – Ты можешь повторить свой фокус с туманом?
      – Да, – кивнула Лея. Низкий гул прокатился по кораблю – это Мивал и Кахмаим открыли огонь из больших лазерных пушек. – Может, стоит подняться повыше и драться там, где хоть что-то видно?
      Хан хитро усмехнулся.
      – Ты видела шпиль впереди?
      – Видела, – сказала Лея. Она тоже озорно улыбнулась. – Мне нравится ход твоих мыслей, мой летун.
      – Какой ход? – переспросил Нор. – Что вы затеяли?
      – Сейчас увидишь, – сказал Хан. – Держись!
      Лея опять сосредоточилась на тумане, и скоро остроконечная верхушка, увитая виноградом, опять показалась на конце прохода. Если Хан не сломается на последней секунде, то преследующему их скифу не хватит времени, чтобы избежать столкновения.
      Наконец Нор понял их план.
      – Нет! – закричал он обеими ртами. – Не надо! Скажите стрелкам, чтобы прекратили стрелять!
      – Прекратить стрелять? – переспросил Хан. Шпиль прямо по курсу уже был шириной с ладонь. Сквозь виноград стали проступать тёмные коралловые прожилки. – Ты с ума сошёл? Он же в нас палит.
      – Неважно, – в голосе Нора слышалась паника. – Мои люди не станут переселяться на планету, если для её получения пришлось кого-то убить.
      – Это не убийство, – запротестовал Хан. – Они первые начали. Мы лишь защищаемся.
      – Между убийством и защитой большая разница, – сказал Нор.
      Хан уже терял терпение.
      – Если тебя всё время слушать, то иторианцы никогда не найдут себе планету, – шпиль стал величиной с руку. Ещё пять секунд, и у геодезического скифа не останется шансов. – В этой галактике всё приходится брать с боем.
      – Мои люди считают, что войн уже было достаточно, – Нор запнулся, а потом сказал: – И вообще, это не вам решать, капитан Соло. Если вы уничтожите наших соперников, иторианцы всё равно сюда не прилетят.
      – Хан, Эзам прав, – не отрывая взгляда от тумана, Лея потянулась к нему и нежно взяла его за руку. – Всё равно так у нас ничего не получится.
      По резкости голоса Леи Хан понял, что она хочет обратного не меньше, чем он сам. За время войны они оба стали более жёсткими, менее уступчивыми и настроенными на победу любой ценой. Иногда они задумывлись, не победили ли в этой войне на самом деле юужан-вонги? Естественно, изменения затрагивали больше, чем несколько тысяч планет в галактике.
      – Ладно, – Хан потянул на себя ручку управления, и «Сокол» начал выбираться из облаков Барао. – Пусть хапуги оттяпают ещё одну планету.
      – Жаль это слышать, – сказал Кип по рации. – Но в малторианском поясе вам будет где разгуляться. Там нет Трёхглазой.
      – Не так быстро, малыш. Мы ещё не сказали, что мы согласны.
      – Но Джейна…
      – Джейна сейчас в Неизведанных Регионах, – сказал Хан. – В этом и дело. Подожди-ка секундочку.
      Лея заглушила микрофон, а затем спросила:
      – О чём ты думаешь?
      – Ты знаешь, о чём я думаю, – ответил Хан. Хоть он никогда бы в этом не признался, он жалел, что не улетел за Энакином на Миркр. Он знал, что это бы ничего не решило и, может быть, погибли бы оба, но всё равно жалел, что даже не попытался спасти сына. – Ты думаешь о том же.
      – Наверное, – вздохнула Лея. – Ты же знаешь, что нет смысла лететь за ними.
      – За ними? – переспросил Хан. – Джейна и Лоуи и…
      – И Джейсен, – Лея закрыла глаза и повернула голову к звёздам. – Кажется, он тоже там.
      – Ещё одна причина туда поехать, – сказал Хан. – Пять лет – слишком длинный срок.
      – Ты же знаешь, что мы собираемся сделать это ради себя, – сказала Лея. – Наши дети лучше разберутся с проблемами, чем мы.
      – Да, – кивнул Хан. – Но что нам ещё делать? Лить воду на мельницу Службы планетной реабилитации? Искать ещё одну покинутую планету, чтобы они увели её прямо из-под носа у иторианцев?
      Лея закрыла глаза, пытаясь найти в Силе своих детей или, может быть, стараясь найти ответ в самой себе. Наконец она открыла глаза и включила микрофон.
      – Извини, Кип, ничем не можем тебе помочь, – сказала она. – У нас с Ханом другие планы.

      Неизвестный объект висел прямо перед «Тенью Джейд» – неровный тёмный овал размером с большой палец человека. Если верить показаниям датчиков, по плотности этот объект был сходен со льдом. Редко когда удавалось найти нечто подобное в межзвёздной пустоте. Но инфракрасные измерители показывали, что температура объекта находится где-то между теплым и горячим, а на спектрографе было явно видно свечение атмосферы, поэтому не было исключено, что объект обитаем.
      Мара уже всё это знала из Силы. Она чувствовала, что внутри предмета что-то есть – рассеянное, древнее и очень большое. Там были и другие, более знакомые формы жизни: мелкие, явные, теряющиеся в тени более крупных. Но ничто не указывало на присутствие там Джейны или других членов ударной группы. Никто не чувствовал зова, который был замечен в точке с данными координатами.
      Мара посмотрела на активизационную сетку перед кабиной пилота. Небольшая часть купола «Тени», изготовленная из плексосплава, служила зеркалом, и Мара переключила своё внимание на Люка и Сабу Себатайн, которые сидели сверху позади неё в креслах второго пилота и штурмана.
      – Пора на разведку? – спросила она.
      – На какую-такую ризед… разет… резетку? – раздался голос позади кресла Люка, где веснушчатый рыжеволосый парнишка с ярко-голубыми глазами заглядывал в люк лётной палубы. – Что это такое?
      – Разведка, Бен. Это значит, надо оглядеться, – Мара посмотрела на сына и улыбнулась, но продолжила строгим голосом. – Разве ты не должен сидеть и играть с Нанной?
      – Игровой модуль Нанны годится разве что для грудничков, – пожаловался Бен. – Она всё хочет, чтобы я поиграл с ней в тиков и эвоков.
      – И почему ты с ней не играешь? – спросил Люк.
      – А я её выключил.
      – Это как же тебе удалось? – спросила Мара. – У неё же выключатель находится на шее под бронёй.
      Бен сделал невинные глаза.
      – Я подговорил её нагнуться и показать мне его.
      – Зря ты выключил Нанну, – покачала головой Мара. – Её сети экранированы от импульсов. Ты думаешь, ей будет приятно, когда её включат после аварийного отключения?
      – А что тут такого? – голос Бена звучал почти радостно. – Она такая глупая. Я уже три раза её выключал.
      Саба Себатайн громко зашипела от удивления. Бен испуганно спрятался обратно в люк.
      – Правда? – озабоченно пробормотал Люк.
      Бен кивнул, не сводя широко раскрытых глаз с круглого лица Сабы. Люк зашёл за угол и вытащил мальчика на мостик.
      – Обещай мне, что никогда так больше делать не будешь, – Мара чувствовала, насколько его беспокоит непослушание Бена. Давно, когда они ещё бороздили галактику, выполняя свои обязанности мастеров-джедаев, Скайуокеры решили, что будут сами воспитывать своего сына. И они прекрасно понимали, что в таком случае их сын должен во всём их слушаться. – Нанна не сможет защитить тебя, если ты её выключишь.
      – Если она такая глупая, как она вообще сможет меня защитить? – ответил на это Бен. – Дроид-защитник ведь не должен быть глупее ребёнка, которого он защищает.
      Вместо того чтобы объяснять сыну особенности дроида, запрограммированного на любовь к своему объекту, Мара сказала:
      – Бен, или ты слушаешься отца, или в следующий раз, как мы куда-то поедем, останешься в Академии.
      Бен немного подумал, а затем глубоко вздохнул.
      – Ладно, – сказал он и повернулся к Люку. – Обещаю.
      – Хорошо, – улыбнулся Люк. – А теперь пойди и включи её.
      – Но мы уже почти прилетели! – Бен указал на экран переднего вида, где в темноте скрывался неизвестный объект. – Я хочу повидаться с Джейной!
      – Джейны там уже нет, – сказала Мара.
      – Откуда ты знаешь?
      – Из Силы. Если бы она была там, мы с отцом бы почувствовали.
      – А может быть, вы просто ничего не чувствуете?
      – Мы бы почувствовали Джейну, – сказал Люк. – Её там нет.
      – А теперь делай, что тебе сказал отец, – Мара указала большим пальцем на каюту. – Иди включи Нанну и будь там, пока мы не узнаем, где Джейна.
      Бен решил не спорить, но всё равно не уходил.
      – Еззли Бен не хочет идти, то оная приззмотрит за ним, – Саба развернулась в кресле и подмигнула ему сквозь тонкую щёлку глаз. – Он может поззидеть у неё на коленях.
      Глаза у Бена расширились. Мальчик развернулся и бросился бежать по коридору. Саба удивлённо зашипела, но уже мягко и медленно, и Мара подумала, что барабелиха, наверное, обиделась. А может быть, и нет.
      – Не волнуйся, Саба, – сказала Мара. – Мы и сами не понимаем, что с ним в последнее время происходит.
      Саба два раза мигнула отражению Мары.
      – Он прячетззя от Силы. Оная удивлена, что ты с маззтером Скайуокером этого не заметила.
      – Мы-то заметили, – сказал Люк. – Только не понимаем, почему он так себя ведёт. После войны он стал каким-то замкнутым.
      – Бен всегда говорит, что хочет быть похожим на дядю Хана и всё делать по-своему, – прибавила Мара. – Но думаю, здесь что-то другое. Такие этапы взросления долго не длятся.
      Мара не стала добавлять, что Бен слишком в этом преуспел, потому что такая мысль пугала её. Она с трудом сосредотачивалась, чтобы найти сына в Силе, а Люк иногда вообще не чувствовал присутствия в ней Бена.
      – Интереззно, – Саба лизнула воздух своим длинным языком, затем посмотрела вглубь коридора. – Быть может, ему не понравилоззь чувззтвовать войну?
      – Наверное, – согласился Люк. – Мы пытались оградить его от войны, но это было невозможно.
      – Слишком много всего происходило в галактике, – сказала Мара, удивлённая тем, что стала оправдывать саму себя. – В Силе было слишком много боли.
      – Эта боль коснулась и нас. Вот что нас действительно беспокоит, Саба… может быть, он скрывается от нас.
      – Тогда вам не о чём беззпокоитьззя, – сказала Саба. – Бен же не будет скрыватьззя от вас вечно. Даже оная видит, как он привязан к родителям.
      Люк поблагодарил её на добром слове, а потом попросил Р2-Д2 показать инфракрасный снимок неизвестного объекта. У Мары на экране появилось нечто, напоминающее сборище пульсирующих кровяных клеток. У каждой такой клетки имелась несимметричная белая сердцевина, окружённая розовой аурой. Все клетки были связаны между собой паутиной плавающих красных чёрточек.
      – Похоже на сеть обитаемых модулей, – заметила Мара.
      – А также на бродячую гору, – добавила Саба.
      – Кажется, что-то вырисовывается, – пробормотал Люк. – Кстати, а что такое бродячие горы?
      – Очень вкуззно, и это чувззтво взаимно! – истерично шипя, Саба встала и пошла к выходу с мостика. – Оная возьмёт корабль-невидимку и полетит на разведку.
      – Лучше не разделяться, – остановила её Мара. На инфракрасном экране рядом с центром неизвестного объекта засияла нить из крошечных белых точек. – Хотя бы пока не узнаем, что это такое.
      Точки начали кружить и расти на глазах. Мара даже не пыталась посчитать, но их должно быть больше сотни. Им на смену стали появляться другие точки поменьше. Она запустила систему автоматических проверок, чтобы прогреть боевые сети «Тени».
      – Ниже…
      Когда Люк передал приказ Мары, встроенные лазерные пушки «Тени» вышли на боевые позиции. Она взвела наизготовку протонные торпеды и открыла двери огневых шахт.
      – Р2, скажи Нанне, чтобы уложила Бена в ударопрочную люльку, – приказал Люк.
      Р2-Д2 протестующе зачирикал.
      – Никто не говорил, что мы будем стрелять. Мы просто хотим быть готовы ко всему.
      Р2-Д2 ещё раз предупреждающе засвистел.
      – Правда? – переспросил Люк. – Их так много?
      Мара глянула в угол экрана и увидела, что показания счётчика постоянно возрастали.
      – Пятьсот? – удивилась она. – Кому это понадобилось выпустить пятьсот кораблей, чтобы опознать чужака?
      Р2-Д2 раздражённо заверещал, затем на экране Мары показалось сообщение: «Подождите». Астромеханик всё пытался опознать приближающиеся корабли. Пока не было времени волноваться о том, кто их послал.