Глава 55

Да, это был Тед Нэш. Но почему меня это не слишком удивило?

Тед не удосужился встать и поприветствовать нас. Мы сами подошли к камню, на котором он сидел, свесив ноги вниз.

– Рад вас видеть, – небрежным тоном бросил он.

Черт бы побрал этого Теда! Мне не хотелось играть в его дурацкую игру, поэтому я ничего не сказал.

– Мог бы и сообщить, что встреча предстоит с тобой, – с упреком в голосе заметила Кейт. – А то ведь мы могли бы и убить тебя. По ошибке.

Тед наверняка отрепетировал нашу встречу, но Кейт не читала его сценария.

Лицо старины Теда было перемазано специальным гримом, на голове черная бандана, черные брюки, черная рубашка, черные кроссовки, массивный бронежилет.

– Ты не находишь, что рановато нарядился для Хэллоуина? – спросил я.

Тед ничего не ответил, но опустил ладонь на винтовку, лежавшую у него на коленях. Это была М-14 с инфракрасным прицелом. Точно такая, какую отказался одолжить мне Джин.

– Поговори со мной, Тедди, – попросил я. – Что случилось?

Он опять ничего не ответил. Возможно, его малость покоробило обращение "Тедди". Сунув руку за спину, он вытащил термос.

– Хотите кофе?

Этот мистер шпион уже начал выводить меня из себя.

– Тед, я понимаю, для тебя важно соблюдать вежливость, но я простой нью-йоркский коп, и у меня нет настроения выслушивать всю эту чепуху. Выкладывай, что хотел сказать, вызывай машину и увози нас отсюда.

– Ладно, – промолвил Тед. – Первым делом хочу поздравить вас с тем, что вы обо всем догадались.

– Мы догадались, а ты все знал, да?

Тед кивнул:

– Кое-что знал, но не все.

– Понятно. Кстати, ты проспорил мне десять долларов.

– Я включу их в твои командировочные расходы. – Он посмотрел на нас с Кейт. – Вы доставили нам массу неприятностей.

– Кому это "нам"?

Тед сразу не ответил, поднес к глазам бинокль и принялся оглядывать отдаленный лес.

– Я совершенно уверен, что Халил где-то здесь, – промолвил он, не отрываясь от своего занятия. – Вы согласны?

– Согласны. Можешь встать и помахать ему.

– Ты разговаривал с ним?

– Разговаривал. Сообщил ему твой домашний адрес.

К моему удивлению, Тед рассмеялся, а следующая его фраза удивила меня еще больше:

– Можешь не верить, но ты мне нравишься.

– Ты мне тоже, Тед. Мне только не нравится, когда ты что-то скрываешь.

Кейт поддержала меня.

– Тед, если ты знал, что происходит, то почему ничего не сказал? Ведь погибли люди.

Тед опустил бинокль и посмотрел на Кейт.

– Ладно, слушайте. Есть человек по имени Борис, бывший агент КГБ, работающий на ливийскую разведку. К счастью, он очень любит деньги, поэтому работает еще и на нас. – Задумавшись на секунду, он продолжил: – На самом деле он любит нас, а не ливийцев. Несколько лет назад Борис связался с нами и рассказал про молодого человека по имени Асад Халил, у которого семья погибла во время авианалета...

– Ничего себе, – на сдержался я. – Ты знал про Халила несколько лет назад?

– Да. Мы внимательно следили за его деятельностью. Было совершенно очевидно, что Халил – исключительный материал: храбрый, умный, решительный, у него веские мотивы... О его мотивах вы, разумеется, знаете.

Мы с Кейт молчали.

– Продолжать? – спросил Тед. – Может, вы не хотите все это слышать?

– Хотим, – заверил я Теда. – А что ты потребуешь в обмен?

– Ничего. Мне будет достаточно вашего слова, что вы об этом никому не расскажете.

– Продолжай.

– Ладно. Если Асада Халила схватят, то он попадет в руки ФБР. А мы этого не хотим. Он нам самим нужен. И мне требуется ваша помощь, вплоть до потери памяти в ходе официального следствия, чтобы Халил попал к нам.

– Послушай, Тед, возможно, тебя это и удивит, но мое влияние на ФБР и правительство несколько ограничено.

– Мои слова, Джон, тоже тебя удивят. ФБР и правительство слишком уж соблюдают законы. Ты помнишь дело о взрыве в Торговом центре? Преступников судили за убийство, организацию заговора и незаконное ношение оружия. Не за терроризм. В Америке нет закона против терроризма. И в любом судебном заседании правительству требуются заслуживающие доверия свидетели.

– Тед, у правительства имеются десятки свидетелей против Асада Халила и тонна улик.

– Верно. Но я думаю, что мы сможем заключить сделку в интересах национальной безопасности. То есть вернем Халила в Ливию в обмен на дипломатические уступки. И мне очень не хотелось бы, чтобы ты со своими высокими моральными принципами вмешивался в это дело.

– Тед, мои моральные принципы ниже табуретки, – заверил я Теда. – Но Асад Халил убил множество ни в чем не повинных людей.

– Ну и что? Что нам с ним сделать за это? Отправить до конца жизни в тюрьму? Разве мы этим поможем погибшим? Не лучше ли будет использовать Халила для чего-то гораздо более важного? Чего-то такого, что сможет по-настоящему ослабить международный терроризм?

Я понял, куда он клонит, но меня это не устраивало. Однако Теду хотелось убедить меня и Кейт, и он спросил:

– Знаете, почему мы хотим освободить Асада Халила и вернуть в Ливию?

Я поскреб пальцами подбородок.

– Дай подумать... для того, чтобы он отомстил Муамару Каддафи, ведь тот трахал его мать и убил отца.

– Совершенно верно. Разве это не превосходный план?

– Эй, я простой коп, поэтому, возможно, чего-то недопонимаю. Чтобы обработать и завербовать Халила, нужно, чтобы он некоторое время посидел у вас.

– Правильно. Борис сообщил нам, каким образом Халил будет уходить из страны, и мы наверняка сможем его схватить. Я не имею в виду ЦРУ... у нас нет такого права. Однако ФБР или местная полиция, действуя по подсказке ЦРУ, его арестует. Затем на сцену выйдем мы и заключим сделку.

Кейт уставилась на Теда. По выражению ее лица я догадался, что она хочет сказать, и не ошибся.

– Тед, ты рехнулся? Совсем съехала твоя чертова крыша? Этот гад убил более трехсот человек. А если ты его отпустишь, он убьет еще больше, и совсем не обязательно тех, кого тебе хочется. Этот человек очень опасен. Он настоящий дьявол. Как ты можешь даже думать о том, чтобы освободить его? Я просто не верю своим ушам.

Долгое время Тед молчал – наверное, боролся в душе с принципами морали. Я не сомневался, что агент ЦРУ все же победит моральные принципы. Наконец Тед заговорил:

– Поверьте, я ничего не знал про рейс сто семьдесят пять. Борис либо сам не знал об этой операции, либо не сумел сообщить нам.

– Уволь Бориса, – предложил я.

– На самом деле он, наверное, уже мертв. Мы готовили ему побег из Ливии, но что-то пошло не так.

– Да, Тед, я бы ни за что не доверил тебе уложить мой парашют, – сказал я.

Тед проигнорировал мое замечание и снова поднес к глазам бинокль.

– Надеюсь, они не убьют его. Я имею в виду Халила. Если он сумеет выбраться из этого района, то отправится в условленное место, где, как он надеется, его встретят соотечественники и помогут покинуть страну. Однако этого не случится.

Я не надеялся получить ответ, но все же спросил:

– И где это условленное место?

– Не знаю. Информация по этому делу строго дозирована.

– Но если ты не охотишься на Халила, то для чего тебе винтовка с оптическим прицелом?

Тед опустил бинокль.

– Никогда не знаешь, что и когда тебе может понадобиться. У вас есть бронежилеты?

Вполне нормальный вопрос, заданный коллегой, но в данный момент мне не понравился и сам вопрос, и то, что он исходил от Теда.

Я не ответил, промолчала и Кейт. Я не думал, что старина Тед попытается убить нас, но сейчас он явно находился в состоянии стресса, хотя и не показывал этого. Если вспомнить, что задумала его контора, то становилось ясно, что очень многое может решиться в течение нескольких следующих часов. Это был необычайно рискованный, долгосрочный план по устранению Каддафи. Чудный планчик, в котором не просматривалась бы рука ЦРУ. И план этот начал осуществляться за несколько часов до посадки рейса "Транс-континенталь". Все бы хорошо, но задуманное ЦРУ противоречило законам США, поэтому старина Тед и нервничал. А если еще и мы с Кейт добавим ему проблем, не воспользуется ли он своей винтовкой, чтобы избавиться от нас? Никогда не знаешь, как может поступить вооруженный человек в состоянии стресса, особенно если считает, что его дело важнее твоей жизни.

Небо чуть просветлело, однако туман продолжал висеть над землей. Гуманно, поскольку туман затруднял стрельбу из винтовки с оптическим прицелом.

– Кстати, как там Франкфурт и Париж? – поинтересовался я у Теда.

– Отлично. У меня там были кое-какие дела. Между прочим, если бы ты полетел во Франкфурт, как тебе приказывали, то не попал бы в нынешнюю сложную ситуацию.

Я не совсем понимал, в какой именно ситуации я сейчас нахожусь. Однако мне показалось, что в словах Теда прозвучало нечто вроде угрозы. Честно говоря, мне не хотелось говорить на тему, которая была мне неприятна, тем не менее я был вынужден спросить:

– Почему вы позволили Асаду Халилу убить пилотов самолета, пассажиров и других людей?

Тед посмотрел на меня, и я понял, что он готов к такому вопросу.

– Наш план был очень прост. Встретить Халила в аэропорту Кеннеди, отвезти на Федерал-Плаза, представить неопровержимые доказательства, включая записи допросов перебежчиков, любовной связи его матери с Каддафи и убийства отца по его приказу, а затем направить его гнев против Великого лидера.

– Нам все это понятно, – сказала Кейт. – Но мы не понимаем, почему после его бегства вы позволили ему выполнить свою миссию.

– Но мы понятия не имели, в чем состояла эта его особая миссия.

– Прости, Тед, но ты несешь чушь, – возразил я. – Ты знал, что он будет здесь, на ранчо Рейгана, и знал, чем он будет заниматься до того, как отправиться сюда.

– Что ж, думай как хочешь. Нас просто поразила информация о том, что Халил послан сюда для убийства Рейгана. Мы не знали, что ему известны имена и адреса пилотов, принимавших участие в бомбардировке. Это совершенно секретная информация. В любом случае смысл его миссии не имел особого значения, поскольку предполагалось, что он будет арестован в аэропорту Кеннеди. И если бы это произошло, то не случилось бы ничего другого.

– Тед, наверное, в детстве мама говорила тебе, что нельзя играть со спичками, потому что можно обжечься.

Тед решил не распространяться о своем детстве, он продолжил оправдываться:

– Наш план не удался, но еще не все потеряно. Сейчас очень важно схватить Халила и рассказать ему все, что мы знаем о его матери и отце, а затем отпустить в Ливию. Кстати, Карима Халила в Париже убил друг семьи – человек по имени Хабиб Надир, армейский капитан, сослуживец и друг капитана Халила. Надир убил своего друга по личному приказу Каддафи. Конечно, существует вероятность того, что Асад Халил сбежит из страны и вернется в Ливию до того, как нам представится возможность поговорить с ним. Так что, если он вдруг позвонит, надо будет рассказать ему о предательстве Каддафи по отношению к его семье.

– Так, дай-ка вспомнить... мы говорили о его ненависти к Америке, о его желании убить меня... что еще?..

– Я знаю от ваших коллег, которые находились в доме Уиггинза, что в разговоре с Халилом ты вскользь затронул эту тему.

– Точно. После того как обозвал его идиотом.

– Неудивительно, что он хочет убить тебя, – со смехом заметил Тед, затем спросил: – Но ты ведь расширил эту тему в ходе последующего разговора с Халилом?

– Тед, похоже, ты очень много знаешь о том, что происходит в ФБР.

– Мы одна команда, Джон.

– Надеюсь, что это не так.

– Ох, не строй из себя святого, нимб тебе совершенно не к лицу.

Эту колкость Теда я пропустил мимо ушей.

– Ладно, Тед, нам пора идти. Увидимся на слушаниях в сенатской комиссии.

– Минуточку, еще один вопрос. Так ты все-таки рассказал Халилу о предательстве Каддафи?

– А ты как думаешь?

– Думаю, что рассказал. Ты ведь сразу ухватился за эту тему во время расширенного совещания. И потом, ты очень умный. Знаешь, как надо выводить людей из себя. – Тед улыбнулся.

– Да, я как следует загрузил его всем этим. Слышал бы ты наш разговор, когда я сообщил ему, что его мать шлюха, а отец рогоносец. Не говоря уже о том, что Каддафи приказал ликвидировать папочку. Господи, как же он расстроился! Сказал, что вырвет мне язык и перережет глотку. А при чем здесь я? Не я же трахал его мать и убил отца.

Теду, похоже, нравилось мое легкомыслие, и еще он был просто счастлив узнать, что я выполнил его работу.

– Как тебе показалось, он поверил?

– Откуда я знаю? Пообещал меня убить. А про дядю Муамара ничего не сказал.

Подумав немного, Тед заметил:

– Для арабов это дело чести, речь здесь идет о чести семьи. А любое бесчестье семьи должно смываться кровью.

– Да, наверное, это срабатывает лучше, чем суд по семейным делам, – согласился я.

Тед посмотрел на меня:

– Я думаю, Халил убьет Каддафи, а когда узнает правду о Хабибе Надире, убьет и его, а может, и еще кого-то из ливийцев. Тогда наш план, который кажется тебе таким мерзким, будет оправдан.

Кейт, у которой моральные принципы были посильнее моих, возразила:

– Нельзя оправдывать подстрекательство к убийству кого-либо. Борясь с негодяями, мы не должны действовать их методами. Это неправильно.

У Теда хватило разума не защищать план устранения Каддафи.

– Поверь, мы очень долго сомневались, прежде чем принять решение, даже выносили этот вопрос на комиссию по этике.

Я едва не рассмеялся.

– В вашей конторе есть такая комиссия? Тогда как можно расценить с точки зрения этики то, что ты втерся в Особое антитеррористическое соединение ради осуществления собственного плана? И как, черт побери, получилось, что мы опять работали вместе?

– Я настоял на этом. Меня восхищают твои таланты и настойчивость. Ты ведь едва не поймал Халила в аэропорту. Так что если захочешь работать у нас, место для тебя всегда найдется. Кейт, для тебя тоже.

– Мы обговорим это со своими духовными наставниками, – ответил я. – Ладно, Тед, нам пора. Отличная получилась встреча.

– Еще один или два аспекта.

– Выкладывай.

– Давно хотел сказать тебе, что мне очень понравился тот анекдот про окружного прокурора, который ты рассказал на совещании. А мне пересказал Эдвард. В этом анекдоте много правды. ФБР собрало большую пресс-конференцию, которая и произойдет сегодня в Вашингтоне. А моя контора не любит пресс-конференций.

– Эй, тут я на твоей стороне.

– ЦРУ перевербовало кролика и сделало из него двойного агента. – Тед улыбнулся. – Забавно, но касательно нашего дела очень точно.

– Я тебя понял. Но не забывай, Тед, что сделали копы. Они отделали медведя и выколотили из него признание в том, что он кролик. Верно?

– Да, но медведь все равно не стал кроликом.

– Важно только то, что он признался. Мы закончили на этом?

– Почти. Просто я хотел напомнить вам обоим, что этого разговора не было. – Тед посмотрел на Кейт и добавил: – Очень важно, чтобы Асад Халил вернулся в Ливию.

– Нет, гораздо важнее, чтобы он предстал перед судом США за убийство, – возразила Кейт.

Тед взглянул на меня:

– А мне показалось, что ты меня понял.

– Разве я могу спорить с человеком, у которого в руках винтовка?

– Не надо драматизировать. Я вас не запугиваю.

– Извини, насмотрелся по телевизору всякой чепухи вроде "Секретных материалов" и "Миссия невыполнима". Ладно, тогда все. До встречи.

– На вашем месте я бы не стал сейчас возвращаться в дом. Халил все еще здесь. А вы оба сейчас в роли подсадных уток.

– Тед, догадайся, что лучше: сидеть здесь с тобой или попытаться избежать пули снайпера?

– Только не говорите потом, что я вас не предупреждал.

Я ничего не ответил, повернулся и зашагал прочь. Кейт последовала за мной.

– Кстати, мои поздравления в связи с помолвкой! – крикнул нам вслед Тед. – Не забудьте пригласить на свадьбу.

Не оборачиваясь, я помахал ему рукой. Забавно, но я вовсе был не против пригласить его на свадьбу. Конечно, этот парень тот еще сукин сын, но, как говорится, он наш сукин сын. Он действительно хотел блага своей стране. Я понимал его, и это меня пугало.

Спустившись с насыпи, мы стали удаляться от маяка. Я не знал, от кого получу пулю: в спину от Теда или же в грудь от Асада Халила. Почувствовав, как напряжена Кейт, я попытался успокоить ее.

– Все нормально, но давай ускорим шаг.

– У меня во рту пересохло, живот подвело.

– Так бывает по утрам с похмелья...

– Джон, оставь свои шутки. Ты понимаешь, что он делает?

– Они играют в жестокую и опасную игру. Но, как говорится, не судите, да не судимы будете.

– Погибло столько людей.

– Я не хочу сейчас об этом говорить. Ладно?

Кейт кивнула.

Мы отыскали дорожку для верховой прогулки, которая шла среди камней и густого кустарника. Я надеялся, что мы натолкнемся на патруль либо на стационарный пост. Но, как всегда бывает, в самый нужный момент нигде не было видно агентов секретной службы.

Небо просветлело еще больше, мягкий ветер с моря начал разгонять туман над землей. А вот это плохо.

Мы шли в том направлении, где, по нашему мнению, находилось ранчо и дом для охраны, но дорожка здорово петляла, и я не был уверен, что знаю, где мы находимся.

– Похоже, мы заблудились, – промолвила Кейт. – У меня ноги устали, я хочу пить.

– Давай немного посидим.

Мы уселись на плоский камень. Растительность здесь была какая-то странная. Полынь, перекати-поле и прочая ковбойская трава. Кусты густые, но не очень высокие. Во всяком случае, не настолько высокие, чтобы укрывать нас во время ходьбы. Мне пришла в голову мысль, которой я поделился с Кейт.

– Если предположить, что Халил здесь, то он, наверное, прячется где-то на расстоянии ярдов двухсот от дома. Так, может, нам лучше не подходить близко к дому или к помещению для охраны?

– Хорошая мысль. Мы останемся здесь в качестве приманки для Халила.

– Я пытаюсь перехитрить этого парня.

– Ох, как подумаю об этом... наверное, он хочет не просто нас убить, сначала перебить ноги, вырвать тебе язык, а затем перерезать горло.

– Спасибо, похоже, у вас с ним одинаковые мысли.

– Ну, извини. – Кейт зевнула. – Но у нас есть пистолеты, и я в любом случае не позволю ему оставить тебя в живых. – Кейт засмеялась, но это был какой-то нервный смех, на грани истерики.

Минут через десять я услышал смутно знакомый звук, а вскоре догадался, что это шум лопастей вертолета. Я забрался на соседнюю глыбу и объявил:

– Прибыла воздушная кавалерия. Здорово, ты только посмотри.

– Что? – Кейт поднялась, но я положил ладонь ей на плечо и усадил на место. – Сиди, я буду рассказывать, что там происходит.

– Я и сама могу посмотреть. – Кейт ухватила меня за руку и вскарабкалась на глыбу. Мы устремили взгляды на вертолеты. Шесть вертолетов "хью" летали в небе в нескольких сотнях ярдов от нас. Я понял, что они кружатся над домом, а значит, мы находились рядом. Теперь стало ясно, куда идти. В небе появился еще один вертолет – огромный военно-транспортный "чинук", под брюхом которого на тросах висел большой черный "линкольн".

– Наверное, это бронированный автомобиль, – заметила Кейт.

– Его называют "дилижанс", – пояснил я. – Так, шесть вертолетов плюс "геркулесы", "дилижанс" и два автомобиля сопровождения. Похоже, все в порядке.

Из груди Кейт вырвался вздох облегчения.

Несколько минут мы наблюдали за вертолетами. Мы не могли видеть, что происходит на земле, но и так было понятно, что в данный момент Рональд и Нэнси уже едут по Пенсильвания-авеню в бронированном автомобиле в сопровождении охраны и под защитой с воздуха. Все, операция благополучно завершена.

Если Асад Халил находился где-то рядом, то он тоже мог это видеть. Если он еще не отклеил фальшивые усы, то наверняка сейчас крутит их концы и восклицает: "Проклятие! Опять сорвалось!"

Что ж, все хорошо, что хорошо кончается. Правильно?

Не совсем так. Я подумал о том, что если из-под носа у Халила ускользнула большая цель, то он вполне может заняться мелкой.

Но я не успел каким-то образом материализовать свою мысль – например, спрыгнуть с глыбы в кусты и ждать помощи. Асад Халил слишком быстро переключился с одной цели на другую.

Глава 56

То, что случилось дальше, происходило как в замедленной съемке, между биениями сердца.

Я велел Кейт спрыгнуть с глыбы. Сам прыгнул первым, а она последовала за мной через полсекунды.

Выстрела из винтовки с глушителем я не услышал, но понял, что сделан он из соседнего леса. Пуля, словно пчела, прожужжала у меня над головой – то есть там, где я стоял на глыбе секундой раньше.

А Кейт как будто споткнулась и тихонько вскрикнула от боли, словно подвернула лодыжку. Но я моментально осознал, что перепутал последовательность событий – сначала она вскрикнула от боли, а затем споткнулась. И снова, как в замедленной съемке, я увидел, как она упала с глыбы на дорожку.

Я накрыл ее своим телом, обнял и перекатился подальше от дорожки, вниз по пологому склону, в какие-то редкие кусты. В этот момент вторая пуля ударилась в камень вблизи от наших голов. Осколки камня впились мне в шею.

Я снова перекатился, продолжая сжимать Кейт в объятиях, но нас остановили заросли низкого кустарника. Прижав Кейт к земле, я прошептал ей на ухо:

– Не шевелись.

Мы лежали на боку, лицом друг к другу, моя спина была обращена в ту сторону, откуда велся огонь. Я вытянул шею и оглянулся через плечо, пытаясь определить, видно ли Халилу нас из леса, который находился менее чем в сотне ярдов.

Между нами и тем местом, откуда стрелял Халил, были кусты и низкие камни. Теперь все зависело от того, где именно он прятался среди деревьев. С определенных мест он по-прежнему мог хорошо видеть нас.

Я понимал, что мой костюм, пусть даже и темный, плохо сливается с окружающей средой, и уж тем более ярко-красный пиджак Кейт. Но поскольку выстрелов больше не было, я с уверенностью предположил, что Халил на время потерял нас из вида. Но он мог и просто выбирать наиболее подходящий момент для следующего выстрела.

Я повернул голову и посмотрел Кейт в глаза.

– Не шевелись, поговори со мной, – прошептал я.

Она учащенно дышала, я не мог определить, насколько серьезна ее рана, однако почувствовал ее теплую кровь на своем теле. Проклятие!

– Кейт, поговори со мной, поговори.

– Ох... я... ранена...

– Успокойся. Лежи тихо, дай я посмотрю... – Я просунул между нами правую руку, мои пальцы пытались отыскать входное отверстие от пули, но я никак не мог его найти, хотя кровь залила ей всю блузку. Ох, Боже мой...

Я запрокинул голову и посмотрел на ее лицо. Кровь не сочилась ни изо рта, ни из носа, что обнадеживало, и глаза ее оставались ясными.