Любовь и страхи Марии

      – Гринфельд, мне с тобой страшно. Слава богу, ты назначил встречу в людном месте! – Мария нервно дернула сумочку, будто собиралась уходить.
      – Я ничего не могу с собой поделать. Это моя природа. Я – мучитель, – обреченно произнес Гринфельд. Он выглядел испуганным.
      – Но ты ведь сам психиатр! – возмутилась Мария. – Неужели ты не можешь справиться со своими психическими отклонениями? Попей какие-нибудь таблеточки, успокойся…Мне ли тебе советовать, Аркадий?
      Она теперь была уверена, что Гринфельд немного не в себе, а возможно, и серьезно болен.
      – Не могу… Я теряю голову, когда жму на газ. И еще – у меня какое-то болезненное стремление убить того, кто мне не подчиняется… Убить, понимаешь? – Он делился с Марией своими сокровенными мыслями, прекрасно понимая, что теперь она уже вряд ли согласится выйти за него замуж.
      – Может быть, психические заболевания – вирусные? Дорогой, а вдруг ты заразился от пациента? – Она весело расхохоталась и поставила сумочку на место, будто передумала уходить.
      Гринфельд, конечно, заметил этот жест.
      – Не знаю. Вообще-то, я думаю, что я не уникален – в каждом мужчине сидит убийца, маньяк, насильник. Без всяких вирусов… – Гринфельд словно бы и не понял ее шутки, ему хотелось пофилософствовать. Но он остановился, когда увидел, что у собеседницы не было настроения поддерживать его порыв. Она явно куда-то спешила. Снова взялась за ручку сумочки. Ей явно не хотелось продолжать разговор. Мария всегда спешила. Между тем запас красноречия психиатра был неиссякаем. Он умел говорить долго и красиво, намечая линию поведения собеседника. Ему нравилось руководить человеческими поступками. Но Мария не была его пациенткой. Она сопротивлялась его влиянию, пыталась сбежать от него. Вот и сейчас она встала.
      – Аркадий, мне пора. Ты не обижайся на меня, я действительно очень спешу, – сказала она и в подтверждение своих слов взглянула на часы.
      Ушла, даже не оглянулась. Гринфельд только спустя несколько мгновений заметил, что Мария оставила деньги возле пустой кружки, поморщился недовольно, но взял купюры.
      К нему подошла официантка, и он заказал стакан пива. Посмотрел грустно на пустой стул, который стоял напротив… Напрасно он напугал Марию своей теорией о маньяках, о брутальном мужском начале. Мария и без того казалась чем-то напуганной. Гринфельд понял, что выглядел нелепо. И эта его попытка наладить отношения с Марией, как и все предыдущие, оказалась напрасной. Однако он был настойчив. И в его планы не входило отступление. Через несколько минут после ухода Марии, уже погружаясь в отчаяние, Гринфельд улыбнулся. Он был в своей стихии. Чем дольше он охотился за женщиной, тем увлекательнее казался процесс. Ему были неинтересны простые, банальные отношения между мужчиной и женщиной. Встречаются, влюбляются, женятся, обзаводятся потомством, доказывая, что их существование не напрасно: «Посмотрите, у нас же дети». А потом эти два человека, не представлявшие себе счастья друг без друга, утрачивают взаимный интерес, сексуальное желание, погружаются в депрессию, разводятся или продолжают жить бок о бок, не испытывая ничего, кроме ненависти и отвращения. С Марией все сложилось иначе. Роман с Марией затянулся на много лет и пока развивался почти согласно плану Гринфельда…

* * *

      Мария, как могла, пыталась прогнать от себя тревожные мысли: она не хотела верить в то, что ее однокурсник, не раз помогавший ей не «срезаться» на экзаменах, милейший человек Аркаша Гринфельд быть маньяком и насильником. Она всегда ему доверяла, посвящала в свои секреты, делилась своими мечтами, рассказывала о своих надеждах. К тому же, ведь он сам был доктором, сам лечил психически больных, пытаясь выхватить их из цепких лап безумия, в бездну которого они неумолимо падали. Но вот в том-то все и дело: часто случается так, что врач может перенять модели поведения своих пациентов. Не зря же в народе говорят: «За что боролись, на то и напоролись». И все же… Интуиция, какое-то внутреннее женское чутье подсказывали Марии, что не мог Аркадий покушаться на жизнь женщины, в которую был влюблен. Возможно, у него просто какие-то неприятности. Марии стало бесконечно жаль своего давнего друга. «Надо будет звонить ему время от времени», – подумала она.
      «В каждом мужчине сидит убийца, маньяк, насильник», – повторяла Мария про себя, когда ловила такси. Ей с трудом удалось взять себя в руки и назвать адрес. Мария спешила к машине, оставленной в чужом дворе, в том, где она вчера была так близка к смерти.
      Без Гринфельда все-таки спокойнее. К нему можно обратиться за помощью, но нужно быть готовой к ухаживаниям, иногда переходящим границы допустимого. Порой он становился чересчур назойливым. Но это не так страшно, если бы не сумасшедшие теории друга-психиатра, которыми Аркадий поделился с ней в кафе. Они ужаснули Марию, потрясли до глубины души.
      «Трудно балансировать на грани нормального и безумного», – оправдывала друга Мария. Желания часто встречаться с ним у нее никогда не возникало, звонить – можно, но сидеть в кафе, улыбаться в ответ на ухаживания – это было выше ее сил. «Так можно превратиться из подруги в пациентку», – улыбнулась она своим мыслям.
      Машина стояла на том же месте, где Мария ее и оставила. Она села за руль. Оглядела двор и заметила старушек, которые явно ее обсуждали, быстро завела мотор и уехала. Ей не хотелось там задерживаться, страшно было взглянуть на крышу дома.
      В свое время Мария познала пугающее счастье. Потом были долгие годы одиночества, от которого она сначала страдала. Но в последнее время, глядя на своих подруг, живших с мужьями, не заслуживающими любви, не уделяющими им внимания, Мария успокоилась… Ей не хотелось ничего выдающегося, она не просила безумного счастья, страсти, но и горя совсем не хотелось. Она считала, что научилась жить. И в этот момент произошло событие, выбившее ее из колеи. «Возможно, я преувеличиваю опасность. Это просто случайность. Старый жилфонд и ничего больше», – убеждала она себя, пока ехала по городу.

* * *

      Гринфельд вскоре почувствовал себя уставшим. Он представлял, как должна смеяться над ним Мария. С удовольствием бы убил ее сейчас! Он злился на себя, злился на Марию, вспоминал своих женщин: некоторые из них были моложе и красивее Марии. Но ни одна из них не была столь притягательна, как она – всегда ускользающая, всегда отказывающая ему.
      У него было много ее фотографий, однако Гринфельд не часто рассматривал их. Ему хотелось просто слышать ее голос, теплый и нежный, наблюдать, как она говорит и улыбается. Он представлял себе, как целует Марию… И потом подступали кошмары. Он выворачивал ей руки и связывал ее. Маша была причиной его мучений, и Гринфельду хотелось, чтобы она тоже страдала.
      Кроме Марии, он не делал предложения никому. И только ее одну так хотелось убить. Его разум и эмоции находились в разладе, и он, как психиатр, не мог этого не отметить. «До раздвоения личности дело, конечно, не дойдет, во всяком случае, это состояние временное, и, пожалуй, не патологичное». Гринфельд думал, что все это пройдет, как только Мария согласится выйти за него замуж.
      Он допил пиво, рассчитался с официанткой и направился к своему автомобилю.

* * *

      Марии можно было гордиться собой. После встречи с Гринфельдом, преодолев страх, она отправилась за своим автомобилем, затем спокойно поехала на вызов за город. По пути заглянула в магазин купить что-нибудь для дочери. Она чувствовала себя виноватой за то, что вчера напугала Дашу. «Даша еще такая маленькая. Как я могла устроить истерику перед ней?» – упрекала себя Мария, но тут же вспомнила о рассудительности дочери. Как быстро и спокойно та ответила на вопрос, что она будет делать, если Мария умрет! Только бы Даша не пошла к отцу… Потом Мария заехала в супермаркет: холодильник не пополнялся уже неделю. Походы по магазинам успокаивали ее, как и большинство женщин. А теперь ей еще и не приходилось заботиться о деньгах. Раньше, наполняя тележку в супермаркете, Мария пыталась подсчитать, сколько надо будет заплатить в кассу, и беспокоилась, хватит ли денег. Сейчас в ее кошельке всегда было несколько тысячных купюр, порой и несколько сотен долларов, и, на худой конец, можно было воспользоваться кредитными картами.
      Оставив изрядную сумму в супермаркете, Мария заехала еще в пару магазинов, хотя с утра не планировала никаких покупок.
      Во второй половине дня она поехала за город на единственный вызов в тот день. Мария сложила покупки на заднее сиденье. Добираться около часа. Всю дорогу слушала радио, слова незатейливых песенок сейчас ее не раздражали, хотя обычно она морщилась, когда слышала их.
      У ребенка, к которому вызвали Марию, не оказалось ничего серьезного. Вокруг малыша суетились мама, папа и няня, но он все время хныкал. После осмотра Мария поиграла с ним в «ладушки».
      Мальчик весело смеялся и пытался повторить за тетей-доктором: «Ладушки-ладушки, где были? У бабушки. Что ели? Кашку. Что пили? Бражку». Играя с ребенком, Мария думала о том, что у нее самая лучшая в мире профессия. Она любила детей и забывала о своих проблемах, общаясь с ними.
      – Игра в «ладушки» – это очень важно. Если хотите, чтобы ребенок был здоров, играйте с ним почаще, – сказала она родителям.
      – Вы серьезно? – удивился отец.
      – А вы не знали? Во время игры в «ладушки» у ребенка даже биохимия меняется!.. Смотрите, как он улыбается… – Мария обратилась к мальчику: – Повторяй за мной, малыш: «Ладушки-ладушки, где были?»
      – У бабушки, – рассмеялся мальчик, которому вовсе не хотелось, чтобы эта замечательная тетя уезжала.
      Забавная няня в чепце, словно явившаяся из девятнадцатого столетия, уже суетилась – накрывала на стол. Марии предложили пообедать, и она согласилась.
      Гостья и хозяева сидели на террасе. Малыш не желал прощаться со своим врачом. Она никуда не спешила и решила, что для нее совсем неплохо провести время в компании доброжелательно настроенных людей. Она долго пила фруктовый чай, играла с мальчиком, давала советы родителям, которые охотно выслушивали их, мать даже что-то записывала в блокнот. «Как хорошо жить за городом, – думала Мария, рассматривая умиротворенные лица родителей ребенка, – здесь так тихо и спокойно. Слышно только шум деревьев, когда дует ветер». Дом был красивый и удобный. Мария пожалела о том, что никогда в жизни у нее не будет уютного коттеджа, расположенного вдали от шумного города. На некоторое время она представила, как бы здесь понравилось Даше.
      Время пролетело незаметно. Мария попрощалась с хозяевами, когда уже начало темнеть.

* * *

      Только в машине Марии стало досадно, что она задержалась до вечера в этом коттедже. Темнело. Ехать предстояло по загородному шоссе, и ей вновь стало тревожно. Хотелось позвонить домой, но, представив реакцию дочери, она решила оставить эту идею.
      Внезапно раздался стук под колесами. Мария прислушалась. Что-то не так… Она насторожилась и поехала медленнее. В зеркале заднего вида – голубая иномарка, других автомобилей на шоссе не было. Мария поехала медленнее, приглашая заднюю машину к обгону, но та тоже сбавила ход, не собираясь обгонять. «Вот черт, – подумала Мария, – стук под колесами, преследование… Что же это такое? Как мне выбраться из этой дрянной истории? А может, у меня просто развивается мания преследования? Может, и права моя Дашка, утверждая, что ничего особенного вчера не произошло. Случайность. Ну да, конечно… И машина, следующая за мной, тоже случайность?» Она знала, что через пару километров шоссе приведет ее в глухой лес. Автомобиль неисправен, преследователь не свернул на последнем повороте перед лесом…
      Только в лесу голубая иномарка пошла на обгон. Мария успела заметить, что за рулем – мужчина. В этот момент под ее машиной что-то громко треснуло. Мария судорожно сжала руль, но тут же потеряла управление. Автомобиль вдруг накренился, и его резко занесло в сторону. Она не успела ни о чем подумать, как ее «Пежо» ударил вторую машину и остановился на обочине. Мария опустила голову: «Что сейчас будет?» Ей представилась усмехающаяся физиономия бывшего мужа, но, подняв голову, она увидела силуэт мужчины, который даже отдаленно не напоминал супруга. Вокруг не было ни души и стемнело так, что Марии не удалось рассмотреть лицо водителя поврежденного автомобиля. Он наконец отвлекся от царапин на своей машине и обратил внимание на Марию. Ей пришлось приоткрыть дверь. «Спокойно. Может быть, ничего страшного и не происходит», – сказала себе Мария, не веря в это.
      – Боже, что я наделала! Извините! Я сама не понимаю, что произошло, – обратилась она к водителю синей машины.
      – А что тут понимать? – возмутился он. – Колесо толком не прикрутила, вот оно и отвалилось.
      Колесо валялось на обочине. Мария испуганно посмотрела на мужчину, и тут только ей удалось разглядеть лицо. Ничего особенного: высокий шатен лет тридцати пяти – сорока. Если бы она встретила его где-нибудь в городе, наверняка не обратила бы на него внимания. Но сейчас… Сейчас она осталась посреди леса один на один с незнакомцем. Кто он? Почему ехал за ней так долго, не пытаясь обогнать?
      – Стучало? – спросил он, усмехаясь.
      – Стучало, но я не поняла, что это такое, – оправдывалась Мария.
      – Колесо держится на четырех болтах. А у тебя был всего один. – Незнакомец поднял с земли перетершийся болт и показал его. – Вот, на одном болте ехала, он и перетерся. А где остальные? – спросил он.
      Марии захотелось громко разрыдаться, но она сдержала себя. Так хотелось, чтоб все это оказалось лишь сном! Учащенно стучало сердце. Как же она позволила заманить себя в ловушку? Случайностей не бывает. Второй день за ней кто-то охотился, и она, кажется, догадывалась кто…
      Ей вспомнилось, как дочь убеждала ее в том, что нет ничего сверхъестественного в том, что к ее ногам упали кирпичи. «Возможно, и сейчас ничего страшного не происходит», – повторила Мария. Она настойчиво цеплялась за эту фразу, которая стала для нее почти заклятьем. Пристально оглядела незнакомого человека. Что-то в нем было неприятное и настораживающее… Он смотрел на Марию так же, как Гринфельд, рассуждавший о мужской природе. Кем бы ни был этот человек, оказаться поздним вечером в лесу наедине с незнакомцем было страшно. И это не сон, не фильм ужасов, не бред спятившего психиатра. Что делать?! «В любом случае нужно взять себя в руки. Да, это происходит со мной, и это правда», – внушала себе Мария.
      Она заставила себя выйти из машины, хотя все тело дрожало.
      – Вон как ты меня саданула! Эта царапина – никак не меньше, чем на двести долларов. – Незнакомец нагло прищурился и кивнул в сторону поврежденного автомобиля.
      – Извините! Разумеется, я заплачу! – Мария неожиданно догадалась, что хочет от нее этот человек, и немного успокоилась: да, у нее были с собой деньги, можно легко расплатиться с незнакомцем, и он отстанет.
      Она достала кошелек, но тут мужчина остановил ее:
      – Мне нужны твои данные.
      – Да-да, конечно. Сейчас! – Она перетряхнула сумочку и достала визитную карточку. – Вот, пожалуйста.
      Мужчина взял визитку и долго рассматривал ее: в темноте было плохо видно.
      – Вообще-то, если я вас поцарапала, это еще не повод называть меня на «ты», – прервала затянувшуюся паузу Мария.
      – Ладно, помолчи. Врач? Хорошо еще, что жива осталась… Ты что, сама колесо меняла?
      Мария снова порылась в сумочке.
      – Нет, я ремонтировала машину в автосервисе. – Кажется, незнакомцу нравилась ее растерянность. Во всяком случае, Мария заметила, как он злорадно усмехался. – Должно быть, плохо прикрутили, – предположила она.
      – Плохо прикрутили? Так не бывает! Один болт – это еще ладно, но все четыре… Это тебя кто-то грохнуть хочет.
      Мария замерла от страха:
      – Вы так думаете?
      Незнакомец покачал головой. Марии наконец удалось найти две купюры по сто долларов в своем кошельке, она достала их и без слов протянула мужчине.
      – Что это? – спросил он удивленно.
      – Как «что»? Двести долларов.
      – Ну, вообще-то, для такой клевой красотки я мог бы уложиться и в сто пятьдесят.
      «Ну вот, начинается, – подумала Мария, – что ему надо от меня? Нет, вроде бы он не похож на маньяка, просто вымогатель, но… кто его знает? Быстрее бы все закончилось, скорее б попасть домой».
      – Да ладно, берите двести, пятидесяток у меня все равно нет, только сотни, а у вас, я думаю, сдачи в этой ситуации тоже не найдется, – произнесла она вслух. Со страхом, кажется, в очередной раз удалось справиться. Но ей не нравились перепады своего настроения. В течение суток пришлось столько всего пережить…
      – Конечно, не найдется, – мгновенно ответил он, нагло глянув на растерянную женщину. – Да, мог бы уложиться в сто пятьдесят… А тебя за сто пятьдесят я уложить не смог бы? – Заметив его нахальную улыбочку, Мария поморщилась.
      – Берите деньги, – сухо ответила она.
      Мужчина взял у нее двести долларов и засунул их в карман рубашки. Казалось бы, сейчас он должен отвязаться. Но он не ушел. Его взгляд скользил по ее фигуре. Мария сжалась, посмотрела на него испуганно и сказала:
      – Ну что ж, теперь вы можете ехать.
      – А ты?
      – Это мои проблемы, – Мария ответила резко, хотя она действительно не знала, что ей делать одной в глухом месте. Колесо валялось на обочине, и Мария размышляла о том, как выйти из этой ситуации.
      – Нет, я не могу оставить в беде женщину. В темном лесу да такую красотку!
      – Уверяю, я обойдусь без вашего участия. Поезжайте, я вызову… – Мария растерялась, задумалась, кого же она вызовет в такое время в таком месте.
      Мужчина словно услышал ее мысли:
      – Кого ты сейчас вызовешь, красавица? – Он все еще не отрывал от нее взгляда.
      – Поезжайте, поезжайте, мы ведь в расчете?
      – Ну отчего ж это мы в расчете? Разве кто-нибудь видел, как ты давала мне деньги?
      Мария хотела закричать на него. Что нужно этой сволочи? Она никогда не знала, как обходиться с наглецами, всегда терялась. Сама не смогла бы никого обмануть вот так… запросто. Когда-то ей внушили, что нужно доверять людям. Конечно, ее обманывали и раньше, но за два последних дня слишком многое на нее обрушилось.
      – Я же дала вам сейчас деньги! – выкрикнула она.
      – Ты уверена? – Марию раздражала усмешка, которая не сходила с его лица.
      – Не понимаю, к чему вы ведете? Хотите, чтобы я вам заплатила еще раз, что ли? – догадалась она.
      – А ты как думала?
      Этот мужчина был настолько противен, что ей не хотелось даже разговаривать с ним. Мария с трудом произнесла:
      – Я думала, вы приличный человек. А вы подонок!
      Она снова открыла сумочку и достала кошелек. «Сейчас найду, сволочь», – шептала Мария.
      – Ты должна быть предусмотрительна. Особенно если живешь одна и растишь дочь, – с ухмылкой сказал незнакомец.
      Мария замерла. Ох уж эти подозрения… Вот опять волна догадок захлестнула ее.
      – С чего это вы взяли, что я живу одна? – дрожащим голосом спросила она.
      – Когда замужняя баба ударит чужую тачку, сама в разборки не лезет. Она мужу звонит, – уверенно заявил мужчина.
      Мария, растерявшись, помолчала. Этот человек был прав. Она привыкла рассчитывать только на свои собственные силы, причем началось это давно, еще до развода с мужем.
      – Ну, допустим. А с чего это вы решили, что у меня дочь? – допытывалась Мария.
      – А ты посмотри на свои покупки… – показал он на заднее сиденье, где были разложены пакеты: они раскрылись, и незнакомец мог рассмотреть вещи.
      – Ты же ей трусики купила. Девка-то, вижу, ничего уже, оформляется. – Голос его звучал омерзительно. Мария оглянулась, увидела купленные для Даши трусики и торопливо прикрыла их большим пакетом с продуктами. Все заднее сиденье было завалено.
      – Что ж, наблюдательности в вас не меньше, чем подлости. Браво-браво! – С этими словами Мария снова подала ему двести долларов.
      Но он словно бы и не торопился брать у Марии деньги, и это настораживало. Руки держал в карманах брюк.
      – Снова без расписки? Ну что тебя научит? – тяжело вздохнул незнакомец.
      – Ничего меня не научит! И учиться действовать против таких, как вы, я не собираюсь! Берите деньги и уматывайте! Или вам и четыреста мало? – Мария готова была орать на него, но чувствовала себя абсолютно бессильной.
      Но тут произошло неожиданное. Наглец не взял ее деньги, вместо этого он достал из кармана те, что присвоил раньше. Протянул две стодолларовые купюры удивленной Марии. Только что он требовал с нее двойную плату, приставал к ней, а тут внезапно решил разыграть благородного рыцаря. Как только он перестал злобно усмехаться, его лицо показалось Марии знакомым. Где-то она уже видела его – вот только вспомнить бы где?.. Он так и стоял, протягивая деньги, пока она пыталась вспомнить.
      – Держи! Ну, что не берешь? Царапину мне и без твоих денег уберут.
      Мария покачала головой:
      – Нет. Возьмите себе. Я привыкла за все платить.
      У обоих в руках было по двести долларов, и они не брали деньги друг у друга.
      – Ну чего ты целку-то строишь? Бери деньги, говорят! – требовательно сказал мужчина.
      – Вы что, издеваетесь надо мной? – робко спросила Мария.
      – Дура! Учись защищаться! – усмехнулся он и бросил деньги на заднее сиденье машины Марии, а из своего багажника достал домкрат.
      – Что вы собираетесь делать? – Мария недоумевала.
      – Колесо твое ставить на место. – Он подошел к «Пежо» и начал его поднимать. – Хорошая у тебя машина.
      Работал он быстро. Мария растерянно смотрела на него: вот уже поставил колесо. Она не могла понять, что же произошло, почему незнакомец вдруг решил помочь ей?
      – Я вас не просила.
      – Ну у тебя и автосервис…
      Он открутил со своей машины по одному болту с каждого колеса и прикрутил ими колесо Марии. Она все это время стояла на месте и наблюдала за тем, как незнакомец работает. Потом вдруг ее охватило беспокойство:
      – А вы? Вы сами-то без болтов поедете?
      Он не ответил.
      – Это не опасно?
      – Давай ключи.
      Мария молча протянула ему ключи от машины.
      – По три-то болта у меня останется… Хотя я могу вообще без болтов ездить… И живу я без болтов, поняла? – странно усмехнулся незнакомец.
      И тут Мария осознала, что совершила ошибку, отдав ему ключи. Ей стало невыносимо страшно. Она не поняла, зачем поверила человеку, который несколько минут назад тянул деньги, пытался обмануть и приставал к ней? Что с ней произошло?
      – Простите, а зачем вам мои ключи? – робко спросила Мария.
      – А чтобы ты никуда не уехала. – Незнакомец посмотрел на нее, выдерживая паузу.
      Мария молчала.
      – Всегда вот так. Примерно в этих местах у всех моих дамочек колесо-то и отваливается, – таинственно произнес он.
      Она всмотрелась в лицо мужчины и вспомнила, где его видела прежде. Ну конечно! Как она могла не узнать его раньше? Этот человек уже ремонтировал ее машину. Впрочем, таких лиц тысячи, Мария могла ошибиться. Но состояние Марии вряд ли можно было назвать нормальным, и мышление работало только в одном направлении. Ее автослесарь был кем-то подкуплен – поняла она. Во взгляде Марии застыл ужас.
      – Простите, вы что, Виталий? Из автосервиса?..
      – Узнала… – не сразу ответил мужчина. – Зря ты поцарапала мою машину. След оставила. В мои планы это не входило… Теперь меня по твоей краске найдут. Хотя… можно ведь и закрасить? Ты как считаешь? – Он посмотрел на нее угрожающе. Мария отшатнулась.
      – Послушайте, что вы хотите сделать?.. Хотите денег? Я вам заплачу… – Мария была в замешательстве.
      – Денег не просил, – противно растягивая слова, сказал Виталий.
      – Тогда что? – не отставала Мария.
      – А чего ты всполошилась? – Он смеялся, разглядывая сжавшуюся от страха женщину.
      – Поймите, со мной ничего не должно случиться, – жалобно сказала Мария, опустив глаза.
      – Это почему же? – Виталий подошел к ней ближе.
      – У меня дочь, я воспитываю ее одна. Вы же сами говорили…
      – Да? А что ж ты ее-то с собой не прихватила? – Он резко схватил ее за руку.
      В то же мгновение Мария с отчаянным криком набросилась на Виталия, с ненавистью ударила его каблуком в уязвимое место. Виталий упал в придорожную канаву. Блеснули ключи. Быстро подхватив их, Мария села в машину, трясущимися руками завела непослушный мотор. Машина тут же сорвалась с места. Теперь надо ехать! Она не сразу смогла отдышаться, едва справилась с управлением на повороте, но почти не заметила этого. Никакая опасность теперь ей была не страшна. Только что она сбежала еще от одного мужчины с маниакальными замашками. Свободна! Жива! Что еще нужно?
      Нервно улыбаясь, Мария повторяла только: «Слава богу, слава богу!» Ей удалось вырваться и на этот раз. Но кто знает, что ждет ее завтра? Надо быстро принять какое-то решение. Больше ей не нужны «случайности» вроде связки кирпичей, чуть не упавшей ей на голову, или непривинченных болтов. Она уже знала, что сделает на следующий день… По дороге домой окончательно пришла в себя и уже обдумывала план действий.

* * *

      Мужчина выбрался из канавы, когда автомобиль Марии уехал далеко. Вся его одежда была измазана в грязи. Он провел рукой по волосам, убирая прилипшие болотные растения. Огоньки машины Марии превратились в маленькие точки. Через несколько мгновений они и вовсе исчезли из поля зрения. Он со злостью посмотрел им вслед.
      – Сука! Сука! Ну что ж, до скорого свиданьица! – прокричал он, как будто Мария могла услышать его.
      Он пошарил в кармане рубашки. Визитная карточка была на месте. Теперь она уже никуда от него не денется. Ей больше не придется жить так, как жила раньше…

* * *

      Утро было спокойным и ясным. Мария долго пила кофе на кухне и вспоминала события двух последних дней. Ей никуда не хотелось ехать, так хорошо было дома! Телефоны молчали, словно бы все позабыли о ее существовании. Самые лучшие моменты жизни в ее памяти были связаны с такими днями, когда никто не пытался с ней разговаривать: о любви, о работе, о разделе имущества. Мерно тикали часы. Из открытого окна доносились детские крики.
      Дочь ушла в школу, не позавтракав. Мария недовольно убрала со стола бутерброды, предназначенные для Даши. Допив вторую кружку кофе, уныло посмотрела на свои руки: пора уже привести ногти в порядок. Надо бы зайти в салон красоты, но было у нее еще одно дело, откладывать которое на потом никак нельзя.
      Мария оделась в неприметную серую майку и длинную джинсовую юбку, накинула короткую кожаную куртку бежевого цвета, которую очень любила. К некоторым вещам привыкаешь очень быстро и потом не можешь расстаться. Куртка была куплена довольно давно, но Мария не хотела ее менять. Она подходила ко всем вещам в гардеробе.
      Во второй половине дня обещали проливной дождь и похолодание. Мария вышла из дома, постояла у подъезда. Было прохладно. Мимо пронеслись мальчишки на роликовых коньках. Вдалеке увидела знакомый сгорбленный силуэт соседа, который ее невзлюбил, и поспешила уйти, чтобы не нарываться лишний раз на неприятности – ей их и так хватало.
      Через сорок пять минут Мария припарковала свою машину возле автосервиса. Прошла мимо рабочих. Люди шумели, спорили о чем-то, на подъемниках стояли автомобили. Мария напряженно вглядывалась в лица: нет ли среди них ее вчерашнего преследователя? О том, что он же стал и ее спасителем, она не думала – какая, к черту, разница? Он хотел ее убить – это главное. Сейчас она все разузнает о Виталии.
      Руководитель сервиса Петр Сергеевич, плотный мужчина неопределенного возраста, встретил Марию настороженно. Ему приходилось сталкиваться с недовольными клиентами, и он ждал необоснованных претензий заранее. Мария села напротив него и спокойно рассказала свою историю. Но Петра Сергеевича трудно было обмануть, он видел, что клиентка едва сдерживает волнение.
      – Пойдемте! – сказал Петр Сергеевич, и они вышли из кабинета.
      Шум мастерской стих, когда они появились. Мария чувствовала себя неловко. Она стояла посреди зала, и все смотрели на нее, как будто она важная персона. Петр Сергеевич что-то говорил рабочим.
      Потом вернулся к Марии:
      – Нет, я просто отказываюсь верить, что у нас могут не прикрутить болты! – оглянулся на рабочих. – Где Пахомыч?
      К нему подскочил пожилой человек невысокого роста.
      – Я лично прикручивал! Каждый болт прикрутил, все четыре штуки! – оправдывался Пахомыч, седой мужчина лет пятидесяти.
      – А я не знал, что Пахомыч прикрутил, и еще разок проверил! – к руководителю подошел Миша, молодой парень, лицо которого Мария узнала: да, она уже сталкивалась с ним когда-то в автосервисе.
      «Пежо» ремонтировался только здесь и нигде больше. Он исправно служил Марии несколько лет, и у нее действительно не было до вчерашнего дня оснований не доверять этим людям. Но кто знает? Ведь их всех можно купить… Мария окинула рабочих подозрительным взглядом.
      – Ну вот видите? Мы своим клиентам смерти не желаем! – поморщившись от досады, сказал Петр Сергеевич.
      Он недовольно посмотрел на Марию. Конечно, претензии этой дамочки смешны, по меньшей мере. Каких только людей не встретишь!
      – Где стояла машина после ремонта? Куда ее выкатили? – требовательно спросил Петр Сергеевич у рабочих.
      Один из них ответил:
      – Во двор, где всегда ждут машины клиентов. Если хотите знать точно, спросите Виталия – это он у нас выкатывает.
      – Выкатывал Виталий? – Услышав имя подозреваемого, Мария встревожилась. – А можно… можно мне поговорить с вами наедине, не здесь?
      Петр Сергеевич махнул рукой – от этой женщины ему не отвязаться до самого закрытия. Пропал день, но делать нечего, сейчас же клиент всегда прав. Иногда он вспоминал прежние времена, когда автомобилей было значительно меньше. Хороших автослесарей искали по всей Москве через знакомых. Если и напортачит автослесарь, все равно к нему же и шли. Многие тогда так деньги зарабатывали. Бесконечный ремонт – дело прибыльное. Сейчас времена изменились, и клиент стал всегда прав, даже если он сумасшедший. Петр Сергеевич недовольно поворчал, но делать ему было нечего.