На следующий день, в пятницу, 10 марта 1950 года, Великовский договорился с Элишевой встретиться в здании компании «Макмиллан». Забыв о вчерашних письмах и статье Пайн-Гапошкин, в приподнятом состоянии духа он вошел в роскошный подъезд издательства на Пятой авеню. Прохаживаясь по холлу, он приветливо отвечал на поклоны знакомых и незнакомых сотрудников компании. Многие из них держали в руках его книгу, почтительно оставаясь на расстоянии, понимая, вероятно, причину его ожидания. Сквозь открытые двери он видел в комнатах стопки своей книги, такой долгожданной, такой притягивающей к себе. Но он не подошел посмотреть или даже прикоснуться к ней. Он ждал жену.
      Когда Элишева пришла, он вошел вместе с нею в раскрытые двери комнаты, в которой у стопки авторских экземпляров его ждала дама в строгом костюме – рекламный директор издательства. Великовский взял книгу, раскрыл обложку и торжественно вручил жене свой труд. На титульном листе было напечатано посвящение. Одно слово:
      «Элишеве».
      Тут же один за другим, с книгой в руках, к нему за автографом стали подходить сотрудники. Они покупали книгу без всяких привилегий, кроме одной – раньше, чем она появится в магазинах, за три недели до официального выхода в свет. Они покупали книгу за ощутимую по тем временам цену – четыре доллара и пятьдесят центов (зарплата профессора в университете в ту пору была около 870 долларов в месяц).
      Возбужденные агенты подходили, чтобы с удивлением сообщить о неслыханном количестве экземпляров, проданных книжным магазинам: 500, 1000, 1000. Хозяйка кабинета, рекламный директор, пожимая руку Великовского, сказала:
      – Ничего подобного в этом здании никогда не происходило. А вы можете себе представить, каких авторов видела компания «Макмиллан»! Никогда еще сюда не стекалось столько людей со всех этажей за автографом…
      Радостную атмосферу внезапно омрачило сообщение о том, что экземпляры книги, посланные попечителям Американского музея естественной истории, не приняты и возвращены в издательство.
      Великовский понял: в планетарии, принадлежащем музею, не состоится драматизация «Миров в столкновениях», хотя она уже была объявлена. Путнэм, озабоченно потирая подбородок, сказал:
      – Боюсь, как бы не вышибли Этвотера, если его статья появится в печати.
      Безошибочно определив судьбу Этвотера, Путнэм еще не предвидел, что ждет его самого. В конце марта Этвотер, действительно, был уволен с постов заведующего астрономическим отделом Американского музея естественной истории и куратора планетария.
      Драматизация «Миров в столкновениях», объявленная в программе планетария на конец весны, была отменена.
      Этим событиям предшествовало письмо Этвотеру от профессора Отто Струве, астронома, занимавшего официальную позицию в Американском астрономическом обществе и поддерживавшего тесные отношения с Шапли. Струве спрашивал, действительно ли Этвотер благосклонно относится к Великовскому и его теории. В ответе Этвотера содержалось его представление о науке и о поведении истинного ученого. Последовала немедленная реакция.
      На журнал «This Week» оказывалось непрекращающееся давление с тем, чтобы там не публиковали статью Этвотера. Растерявшиеся редакторы журнала не знали, что предпринять. Они обратились за советом к опытному и авторитетному О'Нейлу. За несколько дней до этого О'Нейл тоже получил экземпляр размноженной на мимеографе статьи Пайн-Гапошкин. Отлично зная содержание книги (в отличие от автора статьи), он был возмущен форменным научным подлогом, не говоря уже о незаслуженных и недопустимых оскорблениях доктора Великовского, человека и ученого, равного которому он еще не встречал. О'Нейл посоветовал редакторам «This Week» опубликовать статью Этвотера, считая это минимумом того, что можно сделать в подобной ситуации.
      А вообще ситуация была неслыханной. Впервые (снова впервые!) в истории науки Соединенных Штатов осуществлялось подобное преследование не только ученого и его теории, но даже людей, смевших оказать ему поддержку.
      Этвотер действительно оказывал поддержку. Но в своей статье он был весьма осторожен. Была там и такая фраза: «Я не настаиваю на том, что все находки д-ра Великовского корректны – фактически я не согласен со многими из них». Если даже эта фраза не снимала его вины перед лагерем преследователей, что же тогда сказать о такой: «Его книга произведет взрывной эффект в научном мире»? И вообще, из статьи, которая появилась в «This Week» 2 апреля 1950 года, вытекало, что книга Великовского, даже если в ней есть ошибки, является выдающимся событием в науке, а ее автор – ученый такого уровня, который сейчас еще трудно оценить.
      Мог ли профессор Струве допустить появление подобной статьи? Ведь он считал, что во Вселенной и в Солнечной системе, в частности, не происходит никаких столкновений.
      В тот самый воскресный день 2 апреля 1950 года, когда официально вышла в свет книга Иммануила Великовского «Миры в столкновениях», когда в журнале «This Week» была опубликована статья Этвотера, профессор Отто Струве напечатал в «Геральд трибюн» рецензию на книгу «Миры в столкновениях», которую он, естественно, не читал. Рецензия вышла под издевательским заголовком: «Коперник? Кто это?»
      Можно ли рецензировать книгу, которую ты не читал? Допустимо ли это? Струве считал, что за него книгу прочитала Пайн-Гапошкин. Может ли быть что-нибудь хуже этого? Оказывается, может. Пайн-Гапошкин тоже не читала книги…
      Все в тот же день в книжном обозрении «Нью Йорк таймс» появилась статья Гарвея Брейта, которому Великовский сказал: «От своего читателя я жду только мужества.
      Какого мужества? Мужества верить в его собственную способность думать. Он должен читать книгу и заглядывать в ссылки и делать свои собственные заключения. Он должен помнить, что на науку не получают разрешения».
      Шапли, Пайн-Гапошкин, Струве, Дело и другие представители ученого мира, рецензировавшие книгу Великовского, не читали ее, так как она тогда еще не вышла в свет. Многие из них продолжали критиковать ее, гордо заявляя, что они ее не читали и читать не собираются.
      Читатель имеет возможность познакомиться с содержанием «Миров в столкновениях» и, следуя совету Великовского, должен быть мужественным, то есть верить в свою собственную способность думать. И еще читатель должен помнить, что никакое изложение содержания книги не заменит удовольствия, которое получаешь, читая ее, и, конечно, не даст представления о языке Иммануила Великовского, прелесть которого вынуждены были признать даже его злейшие противники.
 

 
      «Если случайно исторические факты не соответствуют сформулированным законам, – пишет Великовский во вступлении, – следует помнить, что законы вытекают из опыта и эксперимента, следовательно, законы должны быт согласованы с историческими фактами, а не факты с законами».
      Историко-космологическое содержание книги основано на свидетельствах исторических текстов разных народов во всех концах земного шара, на классической литературе, на эпосах северных рас, на священных книгах народов Востока и Запада, на преданиях и фольклоре примитивных народов, на старых астрономических текстах и картах, а также на геологическом и палеонтологическом материале.
      «Задача, которую я должен был осуществить, не отличалась от той, с которой сталкивается психоаналитик, из разобщенных воспоминаний и снов восстанавливающий забытый травматический опыт в ранней жизни индивидуума. В аналитическом опыте человечества исторические записи и мотивы легенд играют такую же роль, как воспоминания детства и сны в анализе индивидуума».
      Три задачи были поставлены Великовским в этой работе: показать, что в историческое время были физические перевороты глобального характера, что эти перевороты были вызваны внеземным агентом и что этот агент может быть идентифицирован.
      В прологе Великовский рассматривает теории современной астрономии и философии о строении Вселенной, о небесной гармонии, о возникновении планетарной системы и комет. Великовский отмечает: одна теория противоречит другой и единственное, что нам остается в настоящее время, – исследовать планету под нашими ногами с целью изучения ее прошлого, а затем дедуктивным методом распространить эти данные на остальных членов Солнечной системы.
      Говоря о планете Земля, Великовский останавливается на работах Кювье (1769-1852), основателя палеонтологии позвоночных, который считал, что твердь земного шара была сломана катастрофами и некоторые представители животного мира, неизменные с момента Творения, исчезли в результате этих катастроф.
      Теория Кювье о стабильных формах жизни и уничтожающих переворотах была вытеснена теорией эволюции в геологии (Лайел) и в биологии (Дарвин). Однако, корни этой теории прослеживаются еще у Аристотеля. Во времена Кювье она стала учением Ламарка, а потом Дарвина, и в течение почти столетия считалась истиной в учении о природе. Но многочисленные геологические и палеонтологические данные не укладываются в эту теорию. Даже авторы учебников, воспринимавших дарвинизм как догму, ничего не могли сделать с этим противоречием.
      «Как мы видим, – пишет Великовский, – планета Земля полна секретов. Мы не приблизились к решению проблемы происхождения Солнечной системы, исследуя планету под нашими ногами; мы нашли множество других нерешенных проблем, касающихся литосферы, гидросферы и атмосферы Земли. Будем ли мы более удачливы, если попытаемся понять процесс, послуживший причиной изменений на земном шаре в более поздние геологические эпохи, во время последнего ледникового периода, близкого ко времени, считающегося историческим?»
      Рассматривая ледниковый период, Великовский пишет, что причина чрезмерного ледообразования остается «величайшим вопросом для будущего читателя земных загадок». «Ледники формируются в области вечных снегов; поэтому они остаются на склонах высоких гор. Север Сибири – холоднейшее место в мире. Почему ледниковый период не затронул эту область в то время, когда он посетил основание Миссисипи и всю Африку южнее экватора?» На этот вопрос не было предложено ни одного удовлетворительного ответа.
      Так же, как теории Ламарка и Дарвина, постулировавших медленные изменения животных – ничтожный шаг эволюции в течение десятков тысяч лет, так и геологические теории XIX и XX веков считали геологические процессы исключительно медленными, зависящими от эрозии под влиянием дождя, ветра и приливов. Но ведь очевидно, что в северо-восточной Сибири. которой не коснулся ледниковый период, в конце его внезапно наступило резкое похолодание. Именно в это время внезапно погибли мамонты, животные, наиболее приспособленные к борьбе за существование, что, по теории Дарвина, обеспечивает выживание вида. Дарвин не мог объяснить исчезновение мамонтов, животных, более развитых, чем слоны, которые выжили.
      «Если конец ледникового периода, – писал Великовский, – был только несколько тысяч лет назад, когда искусство и письменность уже служили древней цивилизации, записи, оставленные природой в камнях, и записи, оставленные человеком, должны дать соответствующую картину. Поэтому давайте исследуем предания и литературные источники древнего человека и сравним их с записями природы».
      В анналах древних этрусков были сведения о семи прошедших периодах в жизни Земли.
      Подобные сведения были у древних греков. Гесиод, один из наиболее древних греческих авторов, писал о четырех периодах и четырех поколениях людей, разрушенных разгневанными планетарными богами. Аналогичные сведения существуют на берегах Бенгальского залива и в Тибете. Священная индийская книга «Бхагавата Пурана» говорит о четырех периодах существования Земли, каждый из которых кончался катаклизмами, почти полностью уничтожившими человечество. Сейчас – пятый период. Такие же сведения находятся в священной книге древних персов «Авеста» и в древней энциклопедии китайцев. Сведения о глобальных катастрофах, которые привели почти к полному исчезновению человечества, найдены у ацтеков, инков и майя. В хрониках Мексиканского царства говорится о том, что человек и жизнь уже существовали до того, как сформировались нынешнее небо и земля. На островах Тихого океана – на Гавайях и в Полинезии, а также в Исландии считают, что Земля пережила девять времен, и каждый раз было другое небо. Еврейская религиозная концепция выкристаллизовалась в период после Исхода. Согласно этой концепции, прежде чем создать существующий мир, Бог семь раз создавал и разрушал землю и небо, чтобы сотворить нечто, удовлетворяющее Его.
      Наиболее невероятная история в самой распространенной и читаемой книге – Библии – это история об остановившихся солнце и луне. Небесная механика действует с абсолютной точностью. Но значит ли это, что наша Земля не может претерпеть коллизий при встрече с большими массами метеоритов, на огромной скорости пересекающих Солнечную систему? Со времен Аристотеля до 26 апреля 1803 года, когда дождь метеоритов обрушился на юг Франции, ученый мир не верил в такую возможность.
      В книге «Иошуа», двумя фразами раньше описания остановившихся солнца и луны говорится о камнепаде, уничтожившем больше ханаанитов, чем их погибло от меча сынов Израиля. Автор книги Иошуа не мог знать о связях этих двух явлений. Не значит ли это, что упомянутые события могли иметь место, если они описаны одно за другим?
      В мексиканских «Анналах Куаухтитлан» сообщается, что во времена космической катастрофы в далеком прошлом, ночь продолжалась длительное время. Библейские истории не были известны аборигенам Западного полушария, да и позиции солнца различны в обоих источниках, хотя они и не противоречат одна другой.
      В записанных преданиях доколумбовской Центральной Америки говорится, что за 52 года до катастрофы, совпадающей по времени с остановившимся солнцем, произошла другая космическая катастрофа. Поэтому естественно проверить, есть ли какие-нибудь сведения о ней в Библии. Великовский ссылается на свою книгу «Века в хаосе», в которой описана катастрофа, обрушившаяся на Египет и Аравию. Именно во время этой катастрофы, совпавшей по времени с концом Среднего царства в Египте, состоялся Исход евреев из страны рабства. Египетские документы того времени описывают буквально те самые «кары» и в тех же выражениях, что и Библия.
      Предания Аравийского полуострова рассказывают о тех же явлениях в их стране и на побережье Красного моря.
      Какова природа упомянутых катастроф? Великовский пишет: «Обе книги – реконструкция истории народов и реконструкция истории природы – были задуманы с небольшим интервалом в полгода; необходимость установить истинную историческую хронологию, прежде чем соотнести явления природы с периодами человеческой истории, заставили меня сперва завершить "Века в хаосе"».
      Великовский приводит некоторые данные из первых глав этой книги, чтобы синхронизировать события в истории стран восточного Средиземноморья и показать, что одни и те же необычные явления природы наблюдались во всех концах земного шара.
      В середине второго тысячелетия до нашей эры Земля пережила одну из самых больших катастроф в ее истории. К ней приблизилась комета – новый член Солнечной системы.
      Сначала комета коснулась Земли своим хвостом, первым признаком чего была красная пыль, – причина кровавой окраски морей, озер и рек. Растворенные частицы железистого пигмента окрасили мир в красный цвет.
      Это описано в источниках Западного полушария, в папирусе египетского очевидца катастрофы и в Библии. Сведения об этом есть у древних греков, у вавилонян и в финской «Калевале».
      Вслед за этим на Землю обрушился дождь метеоритов, о чем сообщают Библия, египетский папирус, буддистские тексты и мексиканские источники.
      Упоминая теории образования нефти, Великовский пишет, что хвосты комет состоят, в основном, из углерода и водорода. Они не горят во время своего полета в космосе, так как там отсутствует кислород. Если большие массы вещества хвоста кометы попадут в атмосферу, часть их сгорит, связывая весь свободный кислород, часть избежит воспламенения, но превратится в жидкость, которая, излившись на Землю, просочится сквозь песок и поры в скалах, а на воде будет плавать, сгорая.
      Сведения именно о таких явлениях Великовский нашел в устных и письменных свидетельствах народов обоих полушарий.
      Земля глубже погрузилась в хвост кометы и приблизилась к ее телу. Темнота поглотила Землю. Свет огня едва был виден в пыльной темноте, а светильники задувались штормовым ветром. В источниках разных народов сообщается, что Земля была погружена в темноту от трех до девяти дней. Великовский считает, что такая разница объясняется невозможностью точного определения продолжительности суток в подобных условиях.
      Даже суеверие о числе 13, полагает Великовский, связано с бедами, обрушившимися 13-го дня первого месяца на Египет. В египетских источниках записано, что именно в этот день произошло «небесное сражение». У евреев был также 13-й день первого месяца – авив. Но евреи исчисляли и продолжают исчислять день от момента захода солнца. Так как катастрофа произошла в полночь, у евреев уже было 14-е авива.
      Возможно, поэтому, в отличие от других народов, евреи не считают число 13 несчастливым.
      Катастрофа сопровождалась страшнейшим ураганом, о чем есть сведения в источниках разных народов. Приливная волна, как известно, в наибольшей мере связана с воздействием Луны. Приближение к Земле большего по объему тела, чем Луна, должно было сказаться на высоте приливной волны. В преданиях китайцев, индейцев Перу, лапландцев, индейцев Оклахомы и Юкатана говорится о том, что моря были разорваны – их воды, поднятые на огромную высоту, обрушились на землю. В Библии говорится об обнажившемся дне моря и воде, стоящей стеной.
      Во многих областях земного шара найдены огромные валуны, занесенные на десятки километров от своего первичного местонахождения. Считалось, что это работа ледников. Но каким образом ледники могли занести валуны весом в десятки тысяч тонн снизу на более высокие места?
      Великовский описывает мифы народов различных стран о сражениях в небе. Он показывает, что во всех мифах присутствует одна и та же картина, подобная сражению Зевса с Тифоном.
      На всех рисунках – китайских, индийских, персидских ассирийских, египетских, мексиканских – изображается все тот же изогнутый змей. Этот же образ присутствует в пророчествах Исайи.
      На основании многочисленных древних источников Великовский описывает феномен большой важности – электрические разряды между головой кометы и Землей, к которой она приблизилась.
      Дождь метеоритов и огня с неба, низко нависшие облака пыли экзогенного происхождения и смещенные стороны света создавали впечатление, что обрушилось небо. Об этом сообщали сказания древних народов Мексики, Греции, Китая, Бразилии.
      В Библии об этом говорится в песне Деборы. В легендах племен Самоа, лапландцев, эскимосов, примитивных племен Африки и в финской «Калевале» – всюду с ужасом упоминается обрушившееся небо. Во всех этих источниках Великовский находит данные о том, что в момент сближения Земли с кометой вершины в различных местах мира одновременно стали извергать лаву. Он объясняет это тем, что, подобно приливной волне, внутреннее содержимое земного шара устремилось к поверхности.
      Тепло образовалось также в связи с нарушением вращения Земли. Плавилась твердая поверхность и кипело море. На страницах Библии, рассказывающих о приближении евреев к горе Синай, очень ярко описаны эти события глобальной катастрофы.
      «Небесное тело, которое Великий Архитектор природы приблизил к Земле, взаимодействовало с ней электрическими разрядами, отступило и снова приблизилось», – пишет Великовский.
      Он приводит извлечения из китайской истории, в которой детально рассказывается о глобальной катастрофе во времена императора Ягоу. Все детали полностью совпадают с описанием катастрофы в Библии, в египетском папирусе и в источниках других народов.
      Великовский подробно останавливается на данных о смещенных сторонах света, об измененной полярности Земли. В старых комментариях к Талмуду упоминается, что солнце четыре раза меняло свой курс в течение нескольких недель между Исходом и днем получения Торы. Великовский цитирует египетский папирус, известный в науке как «папирус Анастази 1У», содержавший жалобы на мрак, на отсутствие солнечного света: «Зима наступила вместо лета, месяцы повернулись вспять и часы нарушились».
      Подобные сведения Великовский находит и в других источниках. Китайский император Ягоу провел реформу календаря; он должен был привести в соответствие с наблюдениями сезоны, месяцы и продолжительность дня. В Библии, в четвертой книге Эзры, говорится о том, что в пору, когда исраэлиты покинули Египет, закончился старый порядок сезонов и начался новый мир. Слова комментаторов Талмуда о том, что у Моисея были проблемы с пониманием секретов нового календаря, относятся именно к этой ситуации. Первый месяц еврейского календаря – это месяц Исхода, весенний месяц. Так было повелено Моисею в Синае. «…Странная ситуация, – пишет Великовский, – сложилась в еврейском календаре, когда Новый год оказывается в седьмом месяце года; начало календарного года было перенесено к точке, удаленной примерно на полгода от осеннего Нового года».
      И дальше «…с пятнадцатого по восьмое столетие до нашей эры астрономический год был равен 360 дням; ни раньше пятнадцатого столетия, ни после восьмого у года не было такой продолжительности». Доказательства этого положения обильно представлены в дальнейших главах книги.
      Когда воздух перенасыщен парами, выпадают осадки. Вероятно, когда атмосфера перенасыщена соединениями углерода и водорода, осадки также состоят из этих элементов. «Когда иней в течение ночи падал на лагерь, манна падала с неба» (Исход, 16: 14-54). Великовский считает, что во время ночного охлаждения углеводороды выпадали вместе с утренним инеем. Они испарялись в течение дня, но могли сохраниться в расщелинах скал и в других затененных местах. Сведения о «манне небесной» есть не только в Библии. В исландских легендах рассказывается, как во времена, когда горела земля, уцелела одна пара, и как она питалась утренней росой. От этой пары, рассказывает легенда, произошел народ, снова заселивший Землю. Маори Новой Зеландии рассказывают, что во времена ураганных ветров, когда волны достигали небес, из сплошного тумана выпадал иней, которым питались уцелевшие люди. В буддистских письменах сообщается: когда кончается цикл Вселенной, когда разрушается мир и высыхает океан, когда нет различия между днем и ночью, небесная амброзия служит пищей. Египетская «Книга мертвых» пишет о «священных облаках и великом инее, который рождает земля во время контакта с небесами».
      Греки описывали амброзию в тех же терминах, что евреи – манну. Со времен Гомера и Гесиода греческие авторы рассказывали об амброзии, которая в жидком состоянии превращается в нектар. Подобные сведения есть в финских преданиях. Попадая в воду, иней, состоящий из углеводородов, придавал ей молочную окраску. Не только в еврейских источниках – но также и в египетских, индийских и греческих – описываются времена, когда реки текли «молоком и нектаром».
      Библейский эпизод о переходе еврейских племен посуху через остановившийся Иордан Великовский объясняет следующим образом: «Когда исраэлиты приблизились к Иордану, упавший слой одного из берегов преградил поток на время, достаточное, чтобы племена пересекли реку».
      Подобное случилось 8 декабря 1267 года, когда Иордан был блокирован в течение 16 часов, и во время землетрясения 1927 года, когда Иордан остановился более, чем на 21 час.