ДВАДЦАТЬ ОДИН

В доме на Уитли-авеню появилась Паула.

Актеры слышали, как она говорила о расписании работы и свободных днях, которые взяли заговорщики. Через неделю Паула должна была первой отметиться в Центральной кассе. Сразу стало ясно, кто придумал весь этот план: не Родни, не Стив и даже не Тино. Идея принадлежала Пауле. Какой-то Пауле. Не той женщине, которая отравила Грину жизнь. Это была просто Паула с похожим голосом. Вот и все. Потому что иначе и быть не могло.

Паула не собиралась возвращаться в казино. Они договорились разбежаться, как только пересекут границу с фальшивыми паспортами. Документы, билеты, гостиницы, машины – обо всем уже позаботились. Ждали лишь Тино.

Вот уже несколько дней он не давал о себе знать. В прошедшие выходные он должен был работать, но в казино не появился. Паула беседовала с его шефом, и тот грозился его уволить, если в течение сорока восьми часов Тино не сообщит о причине своего отсутствия на работе.

К счастью, Бенсон выключил звук, когда Паула и Родни отправились в спальню.

– Господа, не будем отвлекаться. Нам нужно сохранить холодные головы и сконцентрироваться на главном – «Сокровищах Эльдорадо». Одному Богу известно, как им удалось их украсть, но у них все получилось, и теперь очередь за нами. Договорились? Никаких бредовых фантазий.

С пивом и журналами «Плейбой» Стив и Мускул растянулись у бассейна. То и дело доносились звуки шлепающихся в воду тел, комментарии по поводу женских тел на страницах «Плейбоя», просьбы открыть новые баночки с пивом «Бад».[3] В конце дня все четверо снова собрались вместе, чтобы еще раз обсудить исчезновение Тино.

Паула выражала обеспокоенность. Она не понимала, почему он вдруг вышел из игры. Ведь его ждала одна пятая от четырех миллионов и никаких проблем.

Вот, значит, о какой сумме шла речь. Пять миллионов долларов. Актеры триумфально переглянулись. Это был главный приз, который мог изменить всю их жизнь.

Родни: «Без Тино мы не можем двигаться дальше».

Стив: «Если завтра он не объявится, взломаем сейф».

Родни (решительно): «Нет. Мы договорились, что все будем при этом присутствовать. Вы видели, как туда складывались деньги. Откроем только тогда, когда все будут в сборе. В понедельник».

Стив: «Если в понедельник он не появится, то он больше не в доле».

Паула: «Как ты собираешься открыть сейф без ключа?» Стив: «Об этом не волнуйся, дорогая».

Паула: «Я тебе не дорогая, детка».

Родни: «Взорвем?» Мускул: «С помощью термического копья мы откроем сейф за пятнадцать минут».

Родни: «Я не хочу ничего здесь рушить. Не хочу оставлять следов».

Паула: «Может, Тино попал в аварию?» Мускул: «Он слишком много вилял своей задницей в одном из голливудских кабаков для педиков. Этот придурок не видит дальше своего члена».

Паула: «Кто бы говорил! Послушай, ты, деревенщина, я знаю Тино уже шесть лет и могу уверить тебя, что за все эти годы он ни разу мне не соврал! Я не сомневаюсь в его честности! Ни на секунду!» Стив (защищаясь): «Подумаешь, ограбил своего работодателя на целое состояние. А в остальном – он абсолютно честный человек».

Паула: «Это из другой оперы! Своих друзей он не обманывает! Мы пашем как волы за мизерную зарплату! А что мы, собственно, делаем? Обдуриваем людей! Система такова, что казино всегда в выигрыше! Тино был прав. От того, что мы возьмем себе немножко, казино не убудет. Да, он гомосексуалист, ну и что из этого? Если бы не он, ты бы сейчас и не мечтал об этих деньгах! Мы подождем Тино. До вторника. А если он и тогда не появится, то… тогда я не знаю. Значит, с ним действительно случилось что-то серьезное».

Родни: «А его доля?» Паула: «К этому вопросу мы вернемся во вторник. Здесь безопасно?» Родни: «Мы установили сигнализацию. Монтер слишком долго с ней возился. Кстати, он видел здесь Тино».

Мускул: «Что ты этим хочешь сказать?» Родни: «Потенциальный свидетель. Представь, если с Тино что-то случилось? Фотография Тино в газете или по телевизору, и этот старый хрыч тут же заявит в полицию».

Стив: «А знаешь, кто это был? Флойд Бенсон. По-моему, когда-то даже получил Оскара. Известный актер в свое время».

Родни: «Теперь уже нет».

Паула: «Флойд Бенсон? Боже, Родни, он сыграл массу прекрасных ролей!» Родни: «А сейчас он лишь заторможенный электрик».

– Прекрасно, – пробурчал Бенсон, – завтра эти господа позвонят мне в дверь и попросят автограф.

– Не волнуйся, – сказал Джимми. – Если они захотят войти, мы их встретим как следует.

– У нас всегда остается возможность сообщить в полицию, – ответил Бенсон.

– Все в порядке, – успокоил их Грин.

Паула: «Что же произошло с Тино?»

Родни: «Хотел бы я знать».

Паула: «Где вы видели его в последний раз?» Стив: «В баре „Мармонт“, возле гостиницы. В компании педиков и трансвеститов».

Паула: «Если с ним что-то случилось, то ключа у нас больше нет».

Стив (нетерпеливо): «Не беспокойся об этом, я же сказал».

Родни: «Я не хочу разрушать сейф. Зачем собственноручно оставлять здесь следы».

Паула: «А запасных ключей точно нет?» Родни: «Владелец дома сказал, что это единственный».

Стив: «У него наверняка еще как минимум два. Ты что думаешь, он сдает этот дом в аренду, не имея дубликатов всех ключей? Готов дать голову на отсечение, что предыдущие жильцы не раз теряли ключи от сейфа. И он знает, что это может повториться».

Родни: «Позвонить ему?» Стив: «Естественно. Скажи просто, что потерял ключ. Он, конечно, станет причитать, что это дорого стоит и так далее. Сколько он потребует? Двадцать, тридцать долларов? Пообещай этому козлу сто баксов, если он сделает нам дубликат. Хрен с ним. Главное, что за этой дверью лежит целое состояние!»

Обратившись к Грину, Джимми принялся рассуждать:

– Тино возвращается в Лас-Вегас. Стив и Мускул должны отвезти его в аэропорт. По дороге они ему угрожают и требуют ключ. Тино утверждает, что у него с собой ключа нет. Они начинают его бить. Ключа нет. Бьют сильнее. Безрезультатно. В конце концов они его приканчивают.

– А где тогда ключ? – спросил Бенсон.

– Может, стоит еще раз залезть в морозильник? – предложил Джимми.

Бенсон сглотнул и с отвращением сказал:

– Нет уж, прости, Джим. Мне больше не хочется.

– Том?

– Думаю, что Стив и Мускул обыскали его с головы до пят. Ну хорошо, мало ли что. Только я за тело волнуюсь. Если мы будем его обследовать, оно распадется на тысячи мелких кусочков.

– Надо его сначала немножко разморозить, – сказал Джимми. – Сколько градусов в морозильнике?

– Понятия не имею, – ответил Бенсон неохотно. – Я купил его на аукционе, где распродавали всякий хлам из ресторанов, гостиниц и магазинов. Он, по-моему, когда-то стоял в мясном магазине.

– Давай попробуем, – сказал Грин.

Родни: «Мистер Элмс? (вкрадчиво и вежливо). Это Родни Диджиакомо. Да, очень хорошо, да, прекрасный дом, конечно. Э, я по поводу сейфа, посеял ключ, у вас нет запасного? Понятия не имею, сколько стоит изготовить дубликат, неужели у вас нет запасного? Да, да, понимаю. Везде искал, да, да, у меня там кое-какие бумаги, документы, да, да, я постараюсь ничего не сломать, да, да, буду держать вас в курсе, да, до свидания, мистер Элмс. (Повесил трубку.) Сволочь. Делает вид, что у него ничего нет».

Мускул: «Врет».

Паула: «Зачем ему врать? Если бы у него был запасной ключ, он бы его нам продал. Ведь речь идет о сохранности его сейфа!» Мускул: «Думаешь, у этого козла действительно только один ключ?» Паула: «Да».

Стив: «Мы откроем его другим способом».

Снова перебранка о том, как лучше открыть сейф. Паула держалась в стороне, а Родни яростно сопротивлялся идее взлома. Спустя десять минут Паула не выдержала.

Паула: «Пойду искупаюсь».

Мускул (после того, как Паула вышла из комнаты): «Может, она забыла купальник».

Родни: «Если что-то взбрело тебе в голову, то я вышибу тебе мозги, понял?» Мускул: «Попробуй».

– Давайте, ребята, продолжайте в том же духе! – прокомментировал Джимми их взаимные угрозы.

Стив (примиряюще): «Он ничего такого не имел в виду. Уж и пошутить нельзя».

Родни: «Шутите на другие темы».

Звуки шагов. Родни тоже направился к бассейну.

Стив: «Не заводи его».

Мускул: «Он не видит того, что видим мы. Эта шлюха его просто использует. Думаешь, она действительно запала на его милые кривые ножки? Как только она заполучит свои бабки, ее и след простыл».

Стив: «Это его проблема».

Некоторое время они молчали. Скорее всего, наблюдали за бассейном.

Мускул (заговорщически): «Боже, какая задница! А эти сиськи! Думаешь, свои?» Стив: «Имплантированные, какая разница? По мне, да будь они хоть машинным маслом залиты. Если они выглядят так же, как у нее, то их происхождение меня уже не интересует».

Мускул: «Может, нам вернуться к Тино. Обыскать его еще раз как следует».

Стив: «Нет, у него точно не было с собой ключа».

Мускул: «Где же этот идиот его оставил?» Стив: «Он мог спрятать его где угодно. Здесь, в доме, например. В другом месте. Но с собой у него его не было».

Мускул: «Мы не посмотрели в подошвах ботинок».

Стив (лаконично): «Он не Джеймс Бонд».

Мускул: «А почему бы и нет? Мы везде искали, а в подошвах – нет. Возможно, он спрятал этот долбаный ключ именно там».

Стив: «Ну все, конечно, возможно».

Снова тишина, а затем голос Стива.

Стив: «Надеюсь, что его никто не нашел».

Мускул: «Я отслеживал газеты. Ничего. Он еще там».

Стив: «Отправимся туда, как только эти голубки уедут».

Мускул: «Что они собираются делать?» Стив: «Дорого жрать в „Драис“, а затем трахаться на пьяную голову».

Джимми замахал кулаком в сторону приемника, сжав челюсти в порыве мщения:

– Попались, голубчики! Пожизненное заключение вам обеспечено! Это наша пожизненная страховка! Они сами признали свою связь с убийством Тино! Если что-то сорвется и придется привлекать полицию, мы предъявим им это! Теперь нам не нужно доказывать, что мы не притрагивались к Тино!

– Предчувствие меня не подвело, – сиял Бенсон. – Стив и Мускул – убийцы.

– Мы тоже поедем в «Драис», – предложил Грин.

ДВАДЦАТЬ ДВА

Перед входом в «Драис» одетые в красные пиджаки, белые рубашки и черные брюки южноамериканские лакеи подбегали к длинным лимузинам, «мерседесам», «бентли», БМВ, открывали дверцы, приветствовали гостей, нагибаясь, выписывали чеки за парковку этих дорогих автомобилей, которые никогда в жизни, даже после долгих лет добросовестного труда, не могли бы себе позволить, но которые так беспечно и торопливо увозили на стоянку. За окнами невзрачного здания новостройки блистал элегантный декадентский интерьер.

Ресторан располагался на полпути к бульвару Сансет и магазинному комплексу «Беверли» – серому бетонному бункеру без единого окна, центру притяжения Западного Голливуда. Мимо «олдса» медленно двигались вереницы машин, направлявшихся субботним вечером в рестораны «Мелроуз» и «Стрип» или в эксклюзивные места за больницей «Сидерс Синаи». Джимми и Грин забрали свои вещи из «Сайт-Мартина». Грин надел брюки от единственного костюма и чистую белую рубашку – он хотел выглядеть презентабельно.

Флойд Бенсон остался дежурить у приемника в Санта-Монике. Он дал им примерное описание внешности Родни, но намного более детально рассказал о его машине: желтый отремонтированный «мустанг» с красной льняной крышей.

– Как только все закончится, я приглашу тебя на ужин в «Драис», – пообещал Джимми. Он сидел рядом с Грином и курил сигарету, высунувшись в окно насколько возможно, чтобы не дымить в машине.

– Нет, – сказал Грин, – сначала мы все куда-нибудь уедем. Отправляйся на Гавайи, например, или на Бали.

– С кем? Думаешь, приятно лежать там одному под пальмой?

– Уж лучше, чем одному в «Сант-Мартине», – сказал Грин.

– Для этого много денег не нужно.

– Такому привлекательному прожженному псу, как ты, можно не волноваться. Если все получится, то здесь оставаться будет рискованно. Нам необходимо будет на время исчезнуть.

– Надолго? – спросил Джимми.

– Год, два? Пока они не выдохнутся.

– За четыре миллиона они, я думаю, согласятся и подольше побегать, – сказал Джимми. – Боюсь, они никогда не сдадутся. Даже и не мечтай о том, что сможешь с легкостью тратить деньги. Они будут за нами охотиться.

– Я им помешаю.

– Это уж точно – мы ведь хотим еще немножко походить по этой земле, – сказал Джимми. – А сейчас что будем делать?

– Просто посмотрим. Увидим наконец нашего приятеля Родни собственной персоной.

Джимми усмехнулся:

– Стив и Мускул сейчас очень удивятся, когда приедут к Голливудскому знаку. Флойда ждет интересный разговорчик, когда они вернутся домой.

– Они смогут сделать лишь один вывод, – сказал Грин, – а именно, что труп Тино обнаружила полиция.

– Или же: что Тино не умер, как они предполагали. Как тебе такая версия?

– Они его там бросили уже после того, как прикончили где-то в другом месте. Никогда не поверю, что они могли его вышвырнуть, если он еще подавал какие-то признаки жизни.

На противоположной стороне улицы престарелые кинопродюсеры в компании полуголых звезд направлялись поглощать диковинные дорогие салаты.

– Сколько лет этим девочкам? – сетовал Джимми.

– Семнадцать? Восемнадцать? – прикинул Грин.

– У меня ботинкам восемнадцать лет, – сказал Джимми, качая головой. Однако тут же вернулся к обсуждаемой теме. – Они не хотели его убивать, – продолжал рассуждать он. – Если бы они заполучили ключ, они оставили бы его в живых. Кому бы он пошел жаловаться? Думаю, что они удивились, что у него так мало Ausdaur, то есть выносливости. Знаешь такое слово?

– Не забывай, что я из Голландии, Джим.

– Да, конечно, – сказал он. – Какой у нас план?

– Навестим в понедельник Родни. Покажем ему наши бляхи и войдем в дом. Скажем, что у нас есть вопросы по поводу Тино. И ключ.

– Откуда он у нас?

– Флойд видел сейф – «Гардалл», – наверняка можно раздобыть ключ такой же фирмы.

– А дальше?

– Они перепугаются. Как только мы уйдем, они взорвут сейф. Поскольку, конечно, захотят как можно быстрее смыться.

– Как мы им помешаем?

– Придется караулить дом.

– Целый день сидеть перед дверью?

– Да, если понадобится.

– Неубедительно, – сказал Джимми. – Инспекторы никогда так не делают. Для этого они вызывают патрульную машину и полицейских в униформе.

– Тогда и нам нужно так сделать, – согласился Грин. – Но как?

– Наймем двух молодых парней. И арендуем для них униформы и машину.

– Слишком сложно, – сказал Грин. – Обсудим позже.

– И что потом?

– Потом на сцену выходит Флойд. Он говорит, что я его племянник. Что я рассказал ему о расследовании и что у меня большие долги. Что меня можно купить.

– Они его прибьют.

– Мы будем следить.

– Думаешь, они согласятся на его предложение?

– Он скажет им, что их дом прослушивается. Что у них нет ни малейшего шанса в случае, если начнется судебный процесс.

– А как он об этом узнал?

– От племянника.

– Таким образом, они выберут меньшее из двух зол и подкупят полицейских, – сказал Джимми.

– Да.

Мимо проехал белый «ролс-ройс». Из него вышли три стройные блондинки с большими грудями и на высоких каблуках.

– Боже, – простонал Джимми. – Аж почки сводит.

– В них вложена куча денег. Думаю, что они полностью себя переделали.

– Я не возражаю против небольших пластических коррекций. А как насчет ключа?

– Я заверю их, что ключ находится за семью замками. В главном полицейском управлении. До него уже не добраться. Но мы изготовили копию. Нас можно купить. Мы продажны до мозга костей. Мы не против загнать ключ. И присутствовать при открытии сейфа.

– Сколько мы хотим? – лихорадочно спросил Джимми, блуждая в своих мыслях.

– Полмиллиона на брата.

– Маловато, – сказал он. – Половину.

– Я не хочу воевать с ними, – сказал Грин. – У них тоже должна остаться приличная сумма.

– Мы полицейские! Им некуда деваться! Мы прижали их к стенке!

– Ладно, начнем с половины, – предложил Грин, – а в крайнем случае опустим до полумиллиона на человека.

– В самом крайнем случае.

– Отлично.

– А почему, собственно, меня можно подкупить? – спросил Джимми, с напряжением в голосе, сосредоточено, как будто ему сейчас предстояло выйти на съемочную площадку.

– Ты растерял весь свой пенсионный фонд на биржевых спекуляциях. Через полгода твоей карьере конец, и тебе придется искать другую работу, чтобы оставаться на плаву.

Джимми покачал головой.

– Нет, – сказал он. – Пусть лучше это будет женщина, любовница, которая обходится мне в целое состояние. Здесь больше возможностей.

– Как хочешь, – сказал Грин.

– Мне так легче. Я сыграю эту роль, как никогда еще не играл. Как меня зовут?

– Джимми Ломан.

– А тебя?

– Том Бергман.

– А Флойда?

– Флойда Бенсона они уже знают. Знаменитый актер, который все потерял. Флойд останется Флойдом.

– Если им известно, что Флойд актер, а им это известно, не заподозрят ли они что-то неладное? Что мы тоже, возможно, актеры? – Он озабоченно посмотрел на Грина, осознав подстерегавшую их опасность.

– До тех пор пока они нас не узнают, нам не о чем волноваться.

– Они могут проверить наши фамилии в департаменте полиции Лос-Анджелеса.

– Если бы у них там были контакты, они бы уже давно запросили информацию о Тино.

– Мне нужны очень хорошие усы, – сказал Джимми.

– Надень очки. Линзы так увеличивают твои глаза, что ты похож на жабу, переодетую человеком.

– Всегда приятно слышать, какие ассоциации вызываешь у других, – ответил Джимми. – А как мы напали на их след?

– Мы нашли Тино. Отпечатки их пальцев привели нас в Лас-Вегас. В доме Тино мы обнаружили номер телефона Родни.

– Хорошо. Верно, да.

– Чем ты обеспокоен? – спросил Грин.

– Меня беспокоит то, что нам придется договариваться с этими прохвостами. Может, что-нибудь другое придумаем? Мы не можем их арестовать? Отвезем их куда-нибудь, попридержим, а сами в это время очистим сейф. Настоящий, полноценный грабительский трюк. Как ты думаешь?

– А вот и наша счастливая парочка, – сказал Грин.

Бывают такие вечера, когда кажется, что люди и вещи светятся изнутри, что ночь – это всего лишь черная крыша над городом, выдыхающая излишнее тепло и свет солнца после наступления сумерек. Ослепительный желтый «мустанг» сиял при свете луны. Этот вечерний свет обладает такой же магической силой, как и свет калифорнийского солнца.

Родни, низкорослый мужчина, с важным видом вылезал из желтого «мустанга», в то время как лакей открывал дверцу машины. Это был итальянец с порывистыми движениями мачо. Грин увидел рослую фигуру Паулы, одетую в красное обтягивающее платье из латекса. Его Паулы, не Родни. Она, по крайней мере, на голову возвышалась над бандитом, к тому же была на шпильках. Темные волосы были непривычно перевязаны в хвост красной шелковой ленточкой, словно гигантская шоколадная конфета. В ожидании Родни она одернула платье, демонстрируя свою совершенную задницу любопытным мексиканским лакеям. Грин видел, как этот коротышка взял ее за руку и повел внутрь, ступая широкими напряженным шагами. Она была так же красива, как и семь лет назад, и так же вызывающе одета.

Это была Паула. Сохранилось ли еще где-то в ее животе семя Родни от сегодняшней любовной игры, или же они пользовались презервативами – «Троян» или «Дюрекс», – чтобы не обмениваться своими заразными микробами? Грин не обратил на это внимания, когда они, пыхтя и издавая стоны, возбуждали друг друга («Да, да, здесь, и еще здесь, вот эту точку, пожалуйста»). Паула указывала точный маршрут. Раньше она этого не делала.

В холле «Драис» Родни обратился к одной из встречающих, которая проверила список и кивнула. Они вошли в зал, где стояли накрытые белыми скатертями столы, под которыми престарелые киношники ревматическими пальцами гладили загоревшие ноги своих амбициозных любовниц.

– Поедем обратно? – предложил Джимми.

Грин вышел из машины.

– Что ты задумал? Что ты собираешься делать? – спросил Джимми.

– Сейчас вернусь, – ответил Грин.

Надев солнечные очки, он проскользнул между тормозящими машинами на другую сторону широкой улицы и, присоединившись к группе японцев, вошел в ресторан. В то время как встречающие оживленно беседовали с двумя возмущенными парами, которые, несмотря на своевременное бронирование, томились в ожидании своих столиков, Грин пробрался в зал. Обстановка напоминала английский загородный дом, с кремовой обшивкой стен, широкими диванами и затемненными лампами – дорого и со вкусом.

Родни и Паула заняли места в углу первого зала (не самого лучшего – престижные гости получали столики во втором, более удобно расположенном зале для элиты). Официант задвинул за Паулой стул, а другой – стул за Родни. Официанты вели себя так, словно Паула ничем не отличалась от бежевых пейзажей на стене, однако Грин заметил, как они переглянулись, выходя из зала. Проходя мимо их столика, Грин увидел лицо Родни, все покрытое оспинами, его хитрые глаза под огромными бровями, круглую голову, полурасстегнутую рубашку, открывавшую заросшую черной растительностью грудь, браслет-цепочку на запястье, и глаза Паулы, ее декольте, ее ухо, ее шею под хвостом.

Она на секунду взглянула на него, и ему показалось, что он прочитал по ее губам некое тайное послание, что-то вроде: «Это для меня ничего не значит, это всего лишь театр для определенной цели. Ведь я принадлежу тебе».

Она его не узнала – какой-то придурок в черных очках.

На улице его ждал Джим с очередной сигаретой в руках.

– Что ты там делал, безумец?

– Проводил небольшое расследование, – ответил Грин.

– Зачем?

– Хотел увидеть их вблизи.

– Зачем?

– Чтобы знать, с кем нам придется иметь дело.

– И для этого стоило так рисковать?

– Какой тут риск? Эти двое понятия не имеют о наших планах.

– Ты и дальше собираешься выкидывать подобные шуточки?

– Это было сгоряча. Не бери в голову.

ДВАДЦАТЬ ТРИ

Они принялись размораживать огромный стальной морозильник. Чтобы ускорить процесс, они поставили рядом с открытой дверцей три электрических обогревателя. Однако Тино по-прежнему напоминал кусок базальта.

– Эта штука произведена в Германии, – констатировал Джимми, сидя на корточках за морозильником. – «Либхерр», сделано в Германии. Когда фрицы[4] с тоской вспоминают Сталинград, они ложатся в такой морозильник.

На кухне актеры составляли список вещей, необходимых для реализации их плана. Джимми курил на крыльце заднего входа, Бенсон готовил свой «лучший омлет, который заряжал энергией на неделю», а Грин, сидя за кухонным столом, записывал в блокнот то, о чем им предстояло позаботиться: бляхи, кобуры с оружием, сотовые телефоны, две полицейские униформы, патрульная машина, ордер на обыск, два полицейских агента.

– Просто наймем двух актеров, – предложил Джимми, – скажем, что разыгрываем наших друзей, и заплатим им за целый день, проведенный в машине.

– А если к ним подойдут Стив и Мускул? – спросил Бенсон, стоя у плиты. – Чтобы разогреться?

– Нет, они не приблизятся к патрульной машине. Да и зачем им общаться с агентами? Машина должна появиться там через четверть часа после нашего ухода. И следить за домом. Нужно просто дать им четкие инструкции, вот и все.

– У Эмми Никлеса есть список людей, зарабатывающих на жизнь, играя роли полицейских, – сказал Грин. – Помнишь тот фильм, в котором мы тогда снимались?

Джимми кивнул. Незабываемая сцена с патрульной машиной. В «Тупике». Режиссера Ричи Мэйера – очередного после Грина любовника Паулы.

– Все участники массовок в том фильме были профессионалами. Целыми днями только и делали, что изображали полицейских на заднем плане. Завтра позвоню Эмми.

– А я позвоню Симоне Джефферс, – согласился Джимми, затягиваясь сигаретой. – Если нам повезет и она сейчас работает над чем-то в этом роде, то у нее есть бляхи и все прочие прибамбасы.

– Их можно просто арендовать, – предложил Бенсон. – Тогда нам не придется посвящать кого-то в наши планы.

– Я и не собирался, – сказал Джимми. – Уж не думаешь ли ты, что я поведаю ей, как мы будем грабить шайку бандитов.

– Давайте все-таки возьмем все в аренду, – настаивал Бенсон. – Сколько это будет стоить?

– Много, – ответил Джимми.

– Думаю, что мне это по карману, – сказал Джимми.

Грин заговорил о патрульной машине.

– Тоже арендуем, господин Грин, – сказал Бенсон, размахивая ложкой. – Мы не можем рисковать. Один день аренды нас не разорит.

После полуночи в приемнике снова раздались голоса Стива и Мускула.