Глава 3

Малко почувствовал чье-то прикосновение к ноге. Повернул голову. Ряд кресел был пуст. Как и в американских кинематографах, слабый свет освещал зал. Он подумал, что стал очень нервным... А на экране почтальон с острова Тайвань очень поэтически, но совершенно неправдоподобно объяснялся в любви молодой китаянке.

Жители китайского квартала Сайгона пытались в кинематографе забыть войну, бойню и рэкет южновьетнамской армии. Они были идеальной добычей. С момента наступления «Тет» можно было часто наблюдать классические приемы южновьетнамского офицера: он проникал к китайскому коммерсанту и говорил ему:

– Вы прячете вьетконговцев, мы вынуждены будем разбомбить ваш дом...

После того, как пятьдесят тысяч пиастров исчезали в карманах офицера, все подозрения немедленно рассеивались.

Новое прикосновение... На этот раз он осмотрелся вокруг. Рядом и позади него все кресла были пусты. Не ползает ли кто-нибудь под его сиденьем? Он нагнулся и пальцы его коснулись жесткой шерсти.

Крыса!

Она была огромной и совсем не испуганной. Вне себя от отвращения, Малко ударом ноги отшвырнул ее и увидел, как крыса побежала к двери, около которой стоял толстый китаец.

Сердце Малко сильно билось в груди. После Мексики он совершенно не выносил крыс. И потом ему уже надоела поэзия Лай-вана, этот наполненный крысами кинотеатр и острый запах китайского квартала. Он ждал полтора часа в четвертом ряду балкона, как того пожелала незнакомка. Единственный европеец в зале! Кассирша до сих пор не пришла в себя от изумления.

Внезапно в проходе возникла женская фигура. Не колеблясь, она села в том же ряду, рядом с Малко, оставив между ними одно пустое кресло. Он повернул голову и различил профиль, почти европейский, с хорошо очерченным подбородком и курносым носом. Женщина смотрела на экран, и он отвернулся.

Новое прикосновение заставило Малко вздрогнуть, напомнив о крысе. Опустив голову, он увидел, что незнакомка протянула к нему руку.

Малко коснулся этой руки и обнаружил в своей маленький пакетик. Он сунул его в карман и попытался заинтересоваться фильмом. Прошло четверть часа, незнакомка встала и вышла, даже не взглянув в его сторону. Малко выждал несколько минут, потом тоже встал и направился к туалетам в глубине зала.

Две крысы, огромные как автобусы, проскользнули между его ногами. Он заперся в кабине и посмотрел на то, что передала ему женщина. Это был ключ, довольно плоский, завернутый в бумагу. И записка на английском языке.

«Возьмите такси до рынка. Пересеките его, возьмите другое такси и доезжайте до угла Фанг-динг-фунг и Три-дием. Потом пойдите к № 95 на Фанг-динг-фунг».

Малко вышел из кинотеатра. Ему пришлось пройти довольно далеко, прежде чем он смог поймать такси. Все вьетнамские такси были машинами французских марок – «4-СВ» и «дофин» – выкрашенные в желтое с синим, и все они были развалюхами. Такси, в котором ехал Малко, со страшным шумом тащилось со скоростью 50 км в час. По-вьетнамски он попросил шофера отвезти его на вокзал, напротив рынка. В течение долгого времени во Вьетнаме вообще не ходили поезда, и многие дети даже не знали, что такое паровозный гудок. Напротив вокзала находился крытый рынок, кишащий народом. Малко хотел узнать, не следят ли за ним, не доверяя всей этой истории.

Зачем ему надо было пересекать рынок, где так легко напасть на человека? И на котором, к тому же, он был единственным белым? Пробираясь между заваленными товарами прилавками, Малко через пять минут достиг другого выхода: на улицу Летайтон.

Он сразу же повернул на небольшую улицу Туккоа. Прохожие с любопытством смотрели на него. Видеть белого, идущего пешком, в Сайгоне было редким зрелищем. Затерроризированные американцы не уходили далеко от своих отелей-блокгаузов... Задрызганная «4-СВ» появилась на дороге, и Малко остановил ее. Внутри такси было почти чисто, и водитель немного лопотал по-французски.

Вскоре Малко уже находился напротив штаб-квартиры ВМФ США, ощетинившейся антеннами и почти полностью скрытой за заграждениями. Большие бетонные столбы, опутанные колючей проволокой, составляли первую линию защиты на тротуаре. Номер 95 находился в сотне метров от посольства Франции. Малко прошелся перед зданием. Это было небольшое строение в три этажа, белое, ничем не примечательное. Он подумал, что даже не знает, к кому идет, и что в этом был определенный риск. Одно мгновение он колебался: не повернуть ли ему назад, чтобы пойти позвонить Ричарду Цански из здания ВМФ?

Потом почувствовал себя немного смешным и, вернувшись, посмотрел еще раз на дом, нажал на ручку двери. Она была заперта. Нигде никакого следа звонка. Он достал из кармана плоский ключ и сунул его в замочную скважину. Дверь тотчас же отворилась.

Войдя внутрь, он запер её за собой. Видна была внутренняя лестница. Дверь на нижний этаж была закрыта. Он слегка постучал в нее. Никакого ответа.

Несколько напряженный, направился к лестнице. Чтобы пистолет был наготове, расстегнул пиджак. Все вокруг было заперто, но когда он достиг первого этажа, перед ним отворилась дверь, и женский голос прошептал:

– Входите быстрее!

Он послушался, почти не рассуждая. Когда почувствовал страх, было уже поздно – дверь за ним закрылась.

Перед ним стояла женщина с жестким лицом. Он сразу же узнал незнакомку из кинотеатра: она была слишком высокого для вьетнамки роста, одета по-европейски, довольно красива, с высокими скулами и большими миндалевидными глазами. Нос был далек от азиатского, курносый. Это была метиска, вероятно, французская.

Малко улыбнулся и слегка поклонился.

– Какая таинственность. Наверное, очень редко красивой женщине приходится так трудиться, чтобы приблизиться ко мне.

– Садитесь, – сказала незнакомка, – и выслушайте меня.

Ее голос был сухим и низким, довольно приятным, а ее английский – хорошим.

Малко последовал за ней в соседнюю комнату, единственным украшением которой была кровать. Незнакомка включила вентилятор, сильные лопасти которого сделали атмосферу в комнате более сносной. Она протянула руку.

– Ключ, пожалуйста.

Он повиновался.

– Почему вы назначили мне свидание здесь?

– Это надежное место. Если вы сделали все так, как я просила, то вас не проследили. А даже если это и произошло, в этом тоже нет ничего страшного. Просто подумают, что вы успели обнаружить некоторые уголки тайной жизни Сайгона.

Она слегка улыбнулась и сразу стала намного привлекательней.

– Я часто прихожу сюда на встречу с моими любовниками. Эта квартира принадлежит одному из них. Он живет на плантации Винг-лонг и приезжает сюда только по субботам. В остальных помещениях дома живут корейцы, которые ничем не занимаются. Они даже не говорят по-вьетнамски.

Малко был разочарован. Значит, только для этого она и заставила его так действовать!

– Что вы хотите?

В ответ раздался сухой и безрадостный смех.

– Если вы дадите мне десять тысяч пиастров, я буду спать с вами. Я играла и много проиграла, а поэтому очень нуждаюсь в деньгах. Но завтра, быть может, я буду крутить с вами любовь бесплатно. Вы мне нравитесь. Вы – американец?

– Нет, – ответил Малко, – я австриец. Принц Малко Линге.

Она остановила его жестом руки.

– Это уже неважно. Вы работаете на американцев. Вы заменили полковника Митчела?

Малко колебался. Он ничего не знал об этой женщине, за исключением того, что она, кажется, знала Митчела, и что последний умер такой ужасной смертью.

– Кто вы такая? – спросил он.

Она подняла на него очень черные глаза безо всякого выражения.

– Я была любовницей полковника Митчела. Вам все это подтвердят. Меня зовут Мэрилин.

Он пожал плечами.

– Зачем же потребовалось столько предосторожностей, чтобы встретиться со мной?

– Потому что я дорожу жизнью.

Она приблизилась к нему. Ее тело было еще тонким, и не будь двух морщинок у губ, он дал бы ей не больше тридцати.

– Я не понимаю вас.

– Послушайте, я буду говорить с вами откровенно. Мне сорок лет и я вдова. Моего мужа убили вьетконговцы три года назад. Мне приходится работать шлюхой, чтобы свести концы с концами. Совершенно случайно я оказалась обладательницей одной информации, которая стоит очень дорого. Я готова продать ее вам, как раньше Митчелу.

– А Митчел?

Она нервно развела руками.

– Я уверена, что это из-за меня его убили. Вчера днем я была у него и объяснила, что эта за информация. Хотела получить за нее пятьдесят тысяч долларов. Он мне поверил, но, вероятно, был неосторожен.

Она вздохнула.

– Он иногда был наивен, думал, что люди здесь действуют так же, как и в Америке. И это стоило ему жизни.

Она схватила Малко за отвороты пиджака.

– Найдите того, с кем он обедал, и вы узнаете, кто ответственен за его смерть! Он обедал в одном ресторане в китайском квартале в Арк-си-сиел.

Все это пахло сказками феи. Малко скептически посмотрел на метиску.

– Что вы хотите теперь?

Черные глаза не моргали.

– Денег...

Она нагнулась к Малко.

– Я вижу, что вы мне не верите! Но у меня есть доказательство того, о чем я говорю. И я отдам вам это в обмен на пятьдесят тысяч долларов. Сейчас я вам скажу, в чем это заключается. Вы слышали разговоры о полковнике Ду Туке?

– Да.

– Вы знаете о том, что полковник Ду Тук в течение нескольких лет работает на Вьетконг?

Малко показалось, что вентилятор остановился... Полковник Тук, человек, к которому Ричард Цански испытывал полное доверие, директор южно вьетнамской полиции... И этот человек – агент Вьетконга? Невероятно!

Как бы в ответ на его сомнения, которые отразились на лице Малко, метиска зло усмехнулась, обнажая золотые зубы.

– Я знаю, о чем вы думаете. Тук находится во главе специальной полиции. Он вешает, пытает и уничтожает тысячи вьетконговцев. Но я задам вам только один вопрос: не кажется ли вам, что если бы Вьетконг захотел, то его бы уже давно убили?

Малко все еще молчал. Это было до такой степени невероятно! Но Ричард Цански тоже был весомой фигурой. И один из самых значительных шпионов века.

– Вьетконговцы умны, – продолжала Мэрилин. – Иногда они умеют платить очень дорого, чтобы иметь фигуру на нужном месте. Как Тук. Однажды он окажет им огромную услугу и заплатит этим за все остальное. И тогда он немедленно уедет на Север. Хотите знать его историю? Сначала полковник Тук был на стороне Вьетнама, до 1959 года. Однажды он появился здесь и объявил, что с него достаточно коммунистов, что он все понял. Разумеется, сначала ему не поверили. У Тука было два брата. Один из них исчез, а другой же и сейчас командует 47-м дивизионом северовьетнамцев.

– Но в конце концов, – запротестовал Малко, – вьетнамцы не сумасшедшие. Они все это знают!

– Конечно! Для начала Туку дали для усмирения область Вен-тие, самую трудную. За шесть месяцев он очистил ее от вьетконговцев. Один раз его самого освободили из атакуемого поста. Потом он собственноручно убил не одну дюжину вьетконговцев и тем самым заплатил залог. Но мы ведь в Азии, дорогой господин, и всегда можно купить заложников. И я вам говорю, что Ду Тук – вьетконговец!

У Малко кружилась голова. Пот стекал по лицу и затекал за рубашку. Он не ожидал ничего подобного.

– А как вы смогли получить доказательства того, о чем утверждаете?

– Это рапорт, – ответила она. – Один северо-вьетнамский документов котором говорится о полковнике Туке и анализируются его действия. Не спрашивайте у меня, как я его получила, но он у меня есть. С этим рапортом в руках вы сможете расстрелять полковника Тука.

Изменившимся голосом она добавила:

– Теперь вы понимаете, почему я приняла все меры предосторожности? Полковник Тук – самый опасный человек в Сайгоне, потому что он располагает силами двух организаций: специальной полиции и комитета вьетконговских убийц. И теперь он знает, что кому-то известна правда о нем, но не знает только, кому именно. Я уверена, что Митчел не заговорил, а у Тука не было времени пытать его. Это человек, у которого стальные нервы. Он не станет скрывать, прятаться, он постарается просто уничтожить опасность.

Малко смотрел на нее. Она медленно выговаривала фразы, исходя потом от страха. А вентилятор крутился, как бешеный.

– Это невероятно, – прошептал он.

Метиска вытерла свои потные руки о кровать.

– Полковник Митчел был неосторожен, – сказала она. – Он захотел поиграть с Туком, заставить его признаться. – Она еще ближе пригнулась к Малко. – Нельзя играть с полковником Туком. Его нужно убить. Ударить в спину. Иначе он убьет вас так же, как убил Митчела.

Вдали громко затрещал мотор, и Малко вздрогнул. Мэрилин улыбнулась.

– У вас недостаточно крепкие нервы, чтобы играть с полковником Туком.

Малко размышлял, почти закрыв свои золотистые глаза. Пот щипал его веки. Это была история невероятная, фантастическая! Профессиональный инстинкт, между тем, брал верх.

– Когда вы сможете предоставить мне доказательства?

– Когда у вас будут деньги.

Пошел дождь. Вероятно, они пробыли здесь уже час.

– А как мне вас найти?

Она пожала плечами.

– Я пошла сегодня утром к Митчелу, у меня есть ключ, и увидела, что он не ночевал дома. Это было ненормально. Тогда я пошла в посольство. Как раз в тот момент, когда...

Она замолчала, перевела дыхание, а потом продолжала:

– Увидела вас с Ричардом Цански. Я была в толпе. Потом позвонила в госпиталь по телефону.

Все сходилось...

– Это вы были в «мерседесе»?

– Это не моя машина, она принадлежит одному моему любовнику. Итак? Вы удовлетворены?

– Как я смогу увидеть вас? – опять спросил Малко.

Она покачала головой.

– Я с вами встречусь, дав вам один час. Если что-нибудь случится, помните, что я шлюха. Согласны?

– Согласен.

Она встала и протянула руку.

– Тогда дайте мне пять тысяч пиастров.

– Но...

Она улыбнулась.

– Представьте себе, что при выходе отсюда, меня задержат люди Тука. Я должна иметь при себе деньги, иначе мне не поверят.

Малко достал из кармана пачку денег и отсчитал ей десять билетов по пятьсот пиастров. Она положила их в сумочку, потом упала на кровать и подползла к Малко.

– Мне всегда хочется заниматься любовью, когда мне страшно.

За пару секунд она сняла платье. У нее была тонкая фигура, немного худая, с небольшой грудью. Заметив колебания Малко, она сказала:

– Не бойтесь, я здоровая.

Быстрыми движениями она раздела его и была разочарована отсутствием в нем желания. Встала на кровати перед ним на колени и обняла его бедра ногами, честно пытаясь заслужить делом свои пять тысяч пиастров.

Позднее она откинулась назад и притянула его к себе. С закрытыми глазами с силой терлась об него. Маленькие струйки пота стекали между ее грудей. Она что-то ворчала.

– Вы не очень хороший любовник, – пробормотала она. – Я люблю, когда это делается дольше.

Спрыгнула с кровати и побежала под душ. Малко последовал за ней. Ощущение холодной воды на коже было восхитительным, хотя он чувствовал себя не очень хорошо после нападения этой амазонки.

Она оделась и с напряженным лицом стала ждать Малко. Как только он вышел из-под душа, его снова охватила жара.

– Будьте осторожны и действуйте побыстрее, – сказала она. – Для ваших американцев пятьдесят тысяч не велика сумма, особенно за Тука.

Она вышла первой. Внизу, открыв дверь, обернулась к Малко и прошептала:

– Уходите! До свидания!

Малко мгновенно очутился на темной улице под проливным дождем. Он побежал. Слава Богу, на углу Дуи-тан в этот момент остановилось такси. Но Малко уже успел весь промокнуть.

Чем дальше он удалялся от этого дома, тем более невероятным казалось все случившееся.

Вдруг такси сбавило скорость. Бывшие военные столпились перед посольством Индии. Полицейские в их невероятных двадцатикилограммовых пуленепробиваемых жилетах пытались разогнать демонстрацию. Вьетнамцы не любили индусов. Мертвый индус означал, что одной опасностью стало меньше.

Малко с трудом вылез из машины. На него сразу накатилась страшная усталость. Его золотистые глаза покраснели и налились кровью. Он мечтал лишь о кровати, мечтал так, как пес мечтает о сахарной косточке.

Глава 4

Ричард Цански так громко расхохотался, что задрожала мертвая половина его лица. Даже его стеклянный глаз принял насмешливый вид. Потом сразу же черты его лица приняли обычное выражение: спокойное, холодное, немного высокомерное, со сжатыми узкими губами.

– Мой дорогой принц, – сказал он, – я и не думал, что вы так наивны! Вы напоминаете мне тех наших добрых друзей, которые влюбляются и дают ощипать себя до последней нитки.

Итак, полковник Тук – вьетконговец! Он будет в восторге, когда узнает это. Потому что сегодня мы завтракаем с ним вместе.

Несмотря на кондиционер, Малко казалось, что лоб его покрыт потом. Он помнил страшно испуганное выражение на лице Мэрилин. Она не могла до такой степени играть комедию. Даже если она и ошиблась, то все равно, сама верила в то, что говорила. Убежденность Ричарда Цански его немного разочаровала. Он почувствовал себя немного идиотом, не зная, что возразить американцу.

– Мне кажется, что в любом случае будет лучше не говорить ему об этом, – осторожно проговорил он. – Это не очень благоразумно по отношению ко мне, а также к моему информатору.

– Ваш информатор! Эта шлюха, да? Каждый раз, как она проигрывала, он платил... Она и ее подруги, я их знаю! Это целый Ганг вдов. Они только и делают, что продают себя. Вы знаете, в одно прекрасное утро одна из них предложила мне девственницу тринадцати лет за пятьдесят тысяч пиастров.

Он дрожал от негодования, Ричард Цански.

– Мне не кажется, что это очень дорого, – заметил Малко. Ему показалось, что стеклянный глаз сейчас упадет к нему на колени... Потом Цански сухим жестом прекратил разговоры на эту тему.

– Расскажите мне все подробно.

Малко описал ему все перипетии встречи, не сообщая адреса дома. Осторожность второй степени. Американец слушал его, играя пустой чашкой из-под кофе. Потом покачал головой, словно соболезнуя.

– Вы стали жертвой классического приема, где правда и ложь тесно перемешаны между собой. Я всегда подозревал эту Мэрилин в том, что у нее есть контакты с Вьетконгом. Иногда она сообщала некоторые сведения Митчелу. За доллары, конечно! Мне хотелось бы знать, до какой степени она кооперируется с ними?

Он нагнулся вперед.

– Полковник Тук – это мишень номер один для Вьетконга. Он причинил им слишком много зла. Это правда, что он сначала был в рядах нашего противника, но с тех пор, как стал нашим, сделал многое. И потом эти вьетнамцы! Они ведь считаются специалистами по двойной игре.

Я его выбрал именно потому, что он очень жесткий. Все, что вам сказала эта шлюха о его прошлом, правда.

Немного нетерпеливо Цански закончил:

– Я подарил ему свое доверие, а этого не многие удостаиваются...

Малко молчал.

Удовлетворенный американец продолжал:

– Бросьте это, лучше постарайтесь узнать, откуда просочились эти слухи.

Видя расстроенную мину Малко, он улыбнулся ободряюще.

– Бросьте, это пустяки! Вы еще многое увидите в Сайгоне. Все тут лгут, и многие семьи разделены между Югом и Севером. Это далеко не упрощает положение вещей. – Он понизил голос: – Вы слышали разговоры о генерале До Кас Три? Так вот, его брат руководит каким-то отделом во Вьетконге. С ним никогда не говорят о нем.

Малко не знал, что и думать. Здесь, в прохладном кабинете посольства, слова метиски как бы теряли свое значение. И вместе с тем...

– Пятьдесят тысяч долларов это не такая уж огромная сумма, – жалобно заговорил он. – Вам не кажется, что все же стоит получить этот документ? Никогда неизвестно...

Толстая вена начала пульсировать на виске Цански.

– Не говорите мне больше об этой идиотке, – прорычал он. – Я не бросаю денег в окно ради шлюхи, которая осведомляет врагов. А вы вошли в контакт с генералом Ну?

– Мне сказали, что он болен.

Снова стеклянный глаз чуть не вылетел из орбиты.

– Он издевается над нами! – внезапно взорвался Цански. – Вчера он играл в теннис! Идите к нему, сядьте под дверью и сидите до тех пор, пока он вас не примет.

А Малко думал о Митчеле. Кто-то был ответственен за его смерть, и пока он не найдет этого человека, он не сможет быть спокойным.

– Ну, пошли, – проговорил американец грубым тоном, – мы можем опоздать, а полковник Тук – человек пунктуальный, это одно из его качеств. Он нас ждет. В конце концов, не забывайте, ведь он будет вашим начальником.

Он встал и надел пиджак.

Черный «форд» с трудом пробивал себе дорогу среди двухколесных машин. Забившись впятером в трехколесные мотороллеры, вьетнамцы стоически глотали выхлопные газы. Улица Во-тан была почти у китайского квартала. Внезапно транспортные пробки рассосались.

По другую сторону улицы блокгауз исчез за противогранатным заграждением, за которым скрывались пулеметы. Двести метров глухой стены защищались колючей проволокой. Это был главный центр полиции.

«Форд» въехал, не замедляя хода. На расстоянии десяти метров полицейские, вооруженные М-16, следили за тем, чтобы ни одна машина не останавливалась даже для того, чтобы высадить кого-нибудь. Один из полицейских непрерывно свистел, ускоряя проезд транспорта. Внутри двора машина остановилась около желтоватого здания, старого и облупленного. Весь комплекс был построен в эпоху колониализма и состоял из множества строений, расположенных на площади более чем гектар и отделенных друг от друга перегородками из колючей проволоки.

Малко и Цански быстро пробежали под проливным дождем. Кабинет полковника Тука находился на первом этаже. Узнав Ричарда Цански, один из дежурных побежал предупредить начальника полиции.

Он почти сразу же вернулся и, согнувшись пополам, открыл для них бронированную дверь.

Малко первым вошел в кабинет полковника Тука. Последний ждал, стоя около письменного стола. Он протянул руку Малко.

– Рад вас видеть в Сайгоне.

Рукопожатие было твердым. Малко подождал, пока полковник сел в кресло, чтобы получше рассмотреть его. О нем можно было сказать, что это служащий, приближающийся к отставке. Очки без оправы не придавали энергии довольно вялым чертам лица. Толстые губы и немного срезанный подбородок диссонировали с высоким лбом. Старательно зачесанные волосы были очень черными. Взгляд подвижный, умный и открытый.

Ничто не привлекало внимания в этой немного плотной фигурке. В штатском полковник Тук, наверное, был совершенно неприметным. А сейчас на нем был превосходный белый китель и брюки. Он протянул Малко пачку английских сигарет.

– Вы курите?

Малко взял сигарету из вежливости. Вьетнамец встал и пригласил его сесть на диван на другой стороне комнаты, напротив телевизионного поста.

Бутылка виски, чайный прибор и стаканы стояли на сервировочном столике. Это было удивительно для вьетнамца, отвергавшего вообще все – алкоголь, азартные игры, танцы... Полковник Тук улыбнулся.

– Моя служба конфисковала все это в одном притоне китайского квартала. Сделано в Гонконге. Красиво, не правда ли?

Он просто забыл сказать, что владелец этих предметов упустил возможность урегулировать свои отношения с полковником Туком. Нужно ведь было платить информаторам, а также давать инспекторам их порции риса, потому что их заработка хватало только, чтобы не умереть с голоду.

В кабинете было очень жарко, можно было задохнуться. Малко вдруг обнаружил, что в нем вообще не было окон! Полковник Тук приказал заложить оба окна отчасти из осторожности, отчасти из азиатского пристрастия к таинственности. Два больших кондиционера урчали в стене. На потолке горела одна лампочка. Позади письменного стола тянулись книжные полки.