А после боя победитель.

Назвался Рыцарем со львом.

(И мы героя так зовем.)

В своих врагов он страх вселяет.

Привет Гавэйну посылает.

Хотя Гавэйну незнаком.

В столпотворении мирском.

Решила бедная истица.

К тому Гавэйну обратиться.

Который слабых защищал.

И справедливых восхищал.

Гавэйн ответил ей: «Простите!

Меня коварным не сочтите!

Хоть вам я не желаю зла.

Другие ждут меня дела».

К монарху дева обратилась.

Когда с Гавэйном распростилась:

«Король! Я требую суда!

Поторопилась я сюда.

Искать хотя бы наставленья.

Не в силах скрыть я удивленья:

Никто не внял моей мольбе.

И обращаюсь я к тебе.

Я никогда бы не скупилась.

Наследством я бы поступилась.

Сестрицу старшую любя.

Но если каждый за себя.

И в ход пошли дурные средства.

Я тоже требую наследства».

Король не думал возражать:

«Согласен вас я поддержать.

Прошения не отвергаю.

Сестрице вашей предлагаю.

Наследство с вами разделить».

Нет! Алчности не утолить.

И распре суждено продлиться.

Не хочет старшая делиться.

(Весь город может подтвердить:

Нельзя Гавейна победить.)

«Нет, государь, я не согласна.

Лишь мне земля моя подвластна, —

Перечит старшая сестра. —

Ни перелеска, ни бугра.

Ни хуторочка, ни посада.

Куда там! Выгона для стада.

Моей сестрице не отдам.

Пускай немедля скажет нам.

Кто защищать ее согласен.

Иначе долгий спор напрасен».

Король упрямицу прервал.

И две седмицы даровал.

Меньшой сестрице, чтоб меньшая.

Судьбы своей не искушая.

С господней помощью в пути.

Защитника могла найти.

И старшая не возражает:

«Тот, кто монарха уважает.

Готов законы выполнять.

Решений ваших отклонять.

Я, государь мой, не решаюсь.

Непослушанием гнушаюсь».

Сестрице младшей в путь пора.

Спешила младшая сестра.

С монархом добрым распроститься.

Боялась дева загоститься.

В пути безрадостном своем.

Искала Рыцаря со львом.

От бедствий рыцарь избавляет.

Гонимого не оставляет.

Девица странствует одна.

Она в дороге допоздна.

В местах различных побывала.

Нигде она не заставала.

К несчастью, Рыцаря со львом.

Лишь ходит слух о таковом.

Девица наша прихворнула.

Когда к знакомым заглянула.

В постели надобно лежать.

Когда нельзя не продолжать.

Все время розыски героя.

Девице бедной нет покоя.

Томится ночи напролет.

В отчаянье больная шлет.

На поиски свою подругу.

Объехать нужно всю округу.

Подруга, выехав чуть свет.

Напала за полночь на след.[46]

И по дорогам и по тропам.

Скакала всадница галопом.

Скакун измученный в пыли.

Как вдруг увидела вдали.

Она того, кого искала.

Издалека не окликала.

Девица Рыцаря со львом.

Себе, однако, с торжеством.

На всем скаку она сказала:

«Я не напрасно истязала.

Коня усталого в пути —

Достигла цели я почти.

Он предо мною, слава богу.

Тот, о котором всю дорогу.

Могла я разве что мечтать.

Теперь бы только не отстать».

Конь пену хлопьями роняет.

С трудом великим догоняет.

Девица Рыцаря со львом.

Который нам давно знаком.

Девицу рыцарь замечает.

Он ей любезно отвечает:

«Привет, прекрасная, привет!

Храни вас бог от всяких бед!»

«Я, сударь, к вам в беде взываю.

На вас я, сударь, уповаю. —

Девица едет рядом с ним. —

Все те, кто беден, кто гоним.

К вам чувства нежные питают.

Защитником своим считают.

Вас, рыцарь, потому что вы.

Сегодня баловень молвы.

Вы, сударь, слабым помогали.

И постоянно подвергали.

Себя опасностям, когда.

Грозила слабому беда.

Я, сударь, вас найти мечтала.

В дороге, сударь, я устала.

В различных я была местах.

Прозванье ваше на устах.

У встречных и у поперечных.

У бессердечных и беспечных —

О вас толкует целый свет.

Подобных вам героев пет.

Наперекор лихой судьбине.

Среди пустыни на чужбине.

Не покидала я седла.

И все же, сударь, вас нашла.

Несчастия не допустите!

Мою подругу защитите!

Девицу нужно защитить.

Когда наследство захватить.

Решила старшая сестрица.

Вообразите, что творится!

Корыстным совесть не указ.

Моя подруга просит вас.

За правое вступиться дело.

Добиться честного раздела.

Разыскивала вас она.

Теперь она совсем больна.

Лежит недужная в постели.

Любезный рыцарь! Неужели.

Мы с вами деву предадим?

Защитник ей необходим!»

Ответил рыцарь: «Несомненно!

Настолько правда драгоценна.

Что вам я счастлив обещать.

Подругу вашу защищать.

Я сил своих не пожалею.

Всех супостатов одолею.

Когда поможет мне господь.

Несправедливость побороть».

Скакали рядом, совещались.

А тени между тем сгущались.

Пустынен лес, безлюден, дик.

Внезапно в сумраке возник.

Пред ними замок Злоключенья.

Исполнены ожесточенья.

Ивэйну стражники кричат:

«Эй, поворачивай назад!»

Предупреждают хриплым хором:

«Таких гостей клеймят позором.

И заколачивают в гроб.

Поклясться может в этом поп!»

«И вам не стыдно, подлым хамам?

Ивэйн в ответ. – Подобным гамом.

Привыкли вы гостей встречать?

Не смейте на меня кричать!»

«Вы сами, сударь, не бранитесь!

Подняться к нам не поленитесь.

И вам подробно разъяснят.

Зачем приезжего чернят».

К воротам рыцарь устремился.

И поневоле изумился.

Вновь горло стражники дерут.

Как бесноватые, орут:

«Хо-хо! Куда ты прешь, несчастный?

Сужден тебе конец ужасный.

Неописуемый конец.

С позором сгинешь ты, глупец!»

Сказал Ивэйн: «Вы взбеленились?

Так люди сроду не бранились.

Зачем ругаться и кричать?

Зачем приезжим докучать?

С какой вы стати мне дерзите?

Какими карами грозите?

Гостей бессмысленно кляня.

Чего вы ждете от меня?»

Сказала дама пожилая.

Приезжему добра желая:

«Любезный друг! Ты не сердись!

Подумать лучше потрудись!

Тебе не просто досаждают:

Разумного предупреждают.

Чтобы не вздумал человек.

Сюда проситься на ночлег.

Они приезжего ругают.

Неосторожного пугают.

Отпугивают горемык.

Сказать не смея напрямик.

Что смертные сюда не вхожи.

И в замке ночевать негоже.

Сам догадайся – почему.

Чего ты хочешь, не пойму.

Конечно, можешь ты свободно.

Войти, когда тебе угодно.

Однако лучше уезжай!

Нет, рыцарь, ты не возражай!»

Мессир Ивэйи ответил даме:

«Сударыня, не спорю с вами.

Однако время отдохнуть.

Готов я в сторону свернуть.

Скажите только мне – в какую».

«С тобой напрасно я толкую.

Коль разуменьем ты юнец.

Ночуй, где хочешь, наконец.

Входи сюда без позволенья.

Готовый слушать оскорбленья.

Должна тебя предупредить:

От них гостей не оградить».

Ивэйн ответствовал: «Признайся.

Привык я сердцу подчиняться.

А сердце мне войти велит.

Напрасно чернь меня хулит».

Ивэйна лев сопровождает.

Он рыцаря не покидает.

Девица тоже вместе с ним.

«Ужо тебя мы угостим, —

Как пес цепной, привратник лает. —

Кто в замок наш войти желает.

Тот слепотою поражен.

Что ж, сударь, лезьте на рожон!»

Привратник в замок приглашает.

А сам приличья нарушает.

Стараясь гостю нагрубить.

Ивэйна хочет оскорбить.

Ивэйн скрывает возмущенье.

Наш рыцарь в странном помещенье.

Зал? Впрочем, нет, скорей загон.

Ограда с четырех сторон.

Из кольев длинных, заостренных:

Застенок для приговоренных.

В том помещенье триста дев.

Искусством редким овладев.

Без устали прилежно ткали.

И ткани золотом сверкали.

Работа, видно, не легка.

Переливаются шелка.

Однако бедные ткачихи.

На вид совсем не щеголихи.

На них самих плохая ткань:

Обноски, нет, лохмотья, рвань.

Обнажены худые груди.

Предрасположены к простуде.

Девицы в рубищах своих.

Ивэйну стыдно за ткачих.

Одеты в грязные рубашки.

Сидят и плачут замарашки.

Измождены, истощены.

Его приходом смущены.

Ивэйн уйти намеревался.

На воздух выйти порывался.

Привратник выход преградил:

«Тому, кто в замок угодил.

Войдя сюда неосторожно.

Отсюда выйти невозможно.

Войти? Как хочешь, как велишь!

Отсюда выйти? Нет, шалишь!»

«Оставим, братец, эти байки.

Ты отвечай мне без утайки.

Я видел только что девиц.

Непревзойденных мастериц.

Их ткани шелковые – чудо.

Скажи ты, братец, мне: откуда.

Девицы родом? Почему.

Они попали к вам в тюрьму?

И за какие прегрешенья.

Они должны терпеть лишенья?

Таких красавиц поискать!

Кто смеет ими помыкать?»

Привратник буркнул: «Вам на это.

Я не решаюсь дать ответа.

Пусть отвечает кто другой».

И, на него махнув рукой.

Ивэйн к девицам обратился.

Среди которых очутился.

Несчастные сидят и ткут.

И слезы по щекам текут.

Он поклонился мастерицам.

Он пригляделся к бледным лицам.

И молвил: «Полно тосковать!

Дай бог вам всем возликовать!

Давайте веровать, что вскоре.

Блаженством обернется горе».

«Услышь господь всевышний вас, —

Не поднимая скорбных глаз.

Одна девица отвечала, —

Спросить бы, сударь, вам сначала.

Откуда мы свой род ведем.

Вопроса вашего мы ждем».

«Я сам задать его желаю.

Печали ваши разделяю».

«Печали горше с каждым днем;

Девичьим островом зовем.

Мы нашу милую отчизну.

В жестоком рабстве укоризну.

Названью древнему придав.

Последствий не предугадав.

В дорогу наш король пустился.

И в этом замке очутился.

А в замке с некоторых пор —

Не думайте, что это вздор, —

Нечистая гнездится сила.

Здесь в замке два сатанаила.

Которых демон породил.

Он ведьму двойней наградил.

Сатанаилы не зевают.

На бой монарха вызывают.

Монарху восемнадцать лет.

Сопротивляться силы нет.

Беднягу черти наказали.

Едва в клочки не растерзали.

И чтобы смерть предотвратить.

Он выкуп вынужден платить.

Чертям работниц поставляет.

Он ежегодно посылает.

В проклятый замок тридцать дев.

Урон великий потерпев.

Король в ловушке оказался.

И супостатам обязался.

Платить неслыханный оброк.

Пока никто не превозмог.

Двух дьяволов на поле брани.

Избавив от несносной дани.

Девичий остров, чтобы мы.

Из этой непроглядной тьмы.

Возликовав, освободились.

И снова жизнью насладились.

Но мы не смеем уповать.

Обречены мы горевать.

Мечтать могли бы только дети.

Вновь побывать на белом свете.

А наше дело, сударь, ткать.

К неволе вечной привыкать.

В уплату ненавистной дани.

Ткем день и ночь такие ткани.

Что любо-дорого глядеть.

А что прикажешь нам надеть?

Работа наша все труднее.

А мы, ткачихи, все беднее.

В отрепьях нищенских сидим.

Мы хлеба вдоволь не едим.

Нам хлеб отвешивают скупо.

Надеждам предаваться глупо.

Нам платят жалкие гроши:

И так, мол, все вы хороши.

И понедельной нашей платы.

Едва хватает на заплаты.

Сегодня грош, и завтра грош —

Скорее с голоду помрешь.

Чем наживешь себе чертоги.

Весьма плачевные итоги!

Нам полагается тощать.

Чтобы других обогащать.

Мы день и ночь должны трудиться.

Нам спать ночами не годится, —

Ленивых могут наказать.

Усталых будут истязать.

Мы терпим вечное глумленье.

За оскорбленьем оскорбленье!

Не стоит и перечислять.

Здесь любят слабых оскорблять.

Вздохнуть бы хоть на миг вольнее!

Однако нам всего больнее.

Когда какой-нибудь герой.

С двумя чертями вступит в бой.

И торжествуют супостаты.

Поскольку гибельной расплаты.

За этот роковой ночлег.

Никто покуда не избег.

Так в замке дьявольском ведется.

Вам, сударь, одному придется.

Сражаться против двух чертей.

Ужасней в мире нет смертей!»

«Когда поможет царь небесный, —

Ивэйн ответил, – враг бесчестный.

Не устоит передо мной.

И возвратитесь вы домой».

«Услышь небесная царица», —

Перекрестилась мастерица.[47]

Ивэйн пораньше встать решил.

В часовню рыцарь поспешил.

Благие помыслы питая.

Как церковь нам велит святая.

С благочестивым дух святой.

Силен своею правотой.

Наш рыцарь богу подчинялся.

И доблести преисполнялся.

Сатанаилы ждут гостей.

Обоих мерзостных чертей.

Натура страшно исказила.

У них дубины из кизила.

При этом нужно разуметь:

Закован каждый дьявол в медь.

Своею машет булавою.

Однако с голой головою.

Корявый черт, кривой, косой.

В доспехах дьявол, но босой.

Два черта с круглыми щитами.

Готов схватиться лев с чертями.

Таких противников узрев.

Хвостом свирепо машет лев.

Очами яростно вращает.

Поганых демонов стращает.

Ивэйну черти говорят:

«Здесь, в нашем замке, не хитрят.

Вассал, скорее уберите.

Отсюда льва, не то смотрите:

Вас, рыцарь, подлым трусом тут.

Не долго думая, сочтут.

Да, просто трусом прирожденным.

Себя считайте побежденным.

Когда, завидев нас едва.

На помощь вы зовете льва».

Ивэйн ответил: «Право слово.

Я не похож на зверолова.

Словами нечего играть.

Извольте сами льва убрать!»

Сатанаилы отвечали:

«Мы тоже львов не приручали.

Убрать его придется вам.

Поскольку здесь не место львам.

К нам лев не должен приближаться.

С одним воителем сражаться.

Здесь полагается двоим.

На этом твердо мы стоим».

«Когда пред ним вы так дрожите, —

Ивэйп ответил, – укажите.

Куда его мне поместить.

Хотя, конечно, напустить.

Я льва на вас не собирался.

Всегда с врагами сам я дрался.

Ивэйн прервал на этом спор.

Льва запирают на запор.

Мессир Ивэйн вооружился.

И весь народ насторожился.

Ивэйн, спокойствие храня.

На боевого сел коня.

Противнику желая смерти.

Ходили перед боем черти.

На льва в темнице посмотреть.

И дверь покрепче запереть.

Как будто волею судьбины.

Вмиг сатанинские дубины.

Ивэйну раздробили шлем.

Щит раздроблен почти совсем.

Попробуй с дьяволами биться!

Щит под ударами дробится.

Как ноздреватый лед весной.

Пробоины величиной.

С большой кулак, по крайней мере.

Сатанаилы – словно звери.

Все силы рыцарь наш напряг.

Не отступает лютый враг.

Мессир Ивэйн слегка встревожен:

Дурной исход вполне возможен.

Неужто рыцарь обречен?

В сражении разгорячен.

Мессир Ивэйн стыдом и страхом.

Дубины вражьи взмах за взмахом.

Готовы череп раздробить.

Чертей попробуй истребить!

В своей темнице лев томится.

Конечно, верный лев стремится.

Ивэйну помощь оказать.

И супостатов растерзать.

Царапал двери в озлобленье.

Кусал он камни в исступленье.

Изнемогая взаперти.

И начинает лев скрести.

Когтями землю под порогом.

Как будто вразумленный богом.

С чертями трудно воевать.

Отпор приходится давать.

Двум беспощадным исполинам.

Тяжелым дьявольским дубинам.

Ивэйн ответствует мечом.

Меч супостатам нипочем.

Сражаться черти не устали.

Чертовский щит прочнее стали.

Нечистых вряд ли меч пронзит.

Погибель рыцарю грозит.

Как вдруг нарушило молчанье.

Победоносное рычанье.

Лев подкопался под порог.

Чтобы нечистым дать урок.

Лев на бегу не оступился.

Он в горло дьяволу вцепился.

Сатанаила повалил.

И встать не мог сатанаил.

И в замке все возликовали.

Все, как один, торжествовали.

Лев подвиг этот совершил.

Сатанаил другой спешил.

Помочь поверженному брату.

Но было страшно супостату.

Нездешней силою храним.

Не отступает перед ним.

Лев благородный разъяренный.

Поддержкою приободренный.

Ивэйн готов чертей казнить.

Сам черт боится льва дразнить.

От страха черт изнемогает.

Не рыцарь – лев его пугает.

Лев так нечистого страшит.

Что дьявол держит круглый щит.

Перед раскрытой пастью львиной.

Во многих мерзостях повинный.

Стоял он к рыцарю спиной.

И рыцарь, молнией стальной.

Хватив мечом по голой шее.

Пресек зловредные затеи, —

И покатилась голова.

В когтях воинственного льва.

Другой сатанаил остался.

И лев с нечистым поквитался.

Отважный лев не сплоховал.

Плечо злодею разорвал.

Споспешествуя господину.

Нечистый выронил дубину.

В переговоры не вступил.

Нет! Побежденный возопил:

„Уймите, сударь, льва, уймите!

В плен лучше вы меня возьмите!

Готов признать я вашу власть.

Готов я в рабство к вам попасть.

Я, сударь, в полной вашей власти.

Боюсь я злобной львиной пасти.

Вам подобает пощадить.

Тех, кто не в силах вам вредить.

Моленью моему внемлите!

Льва поскорее удалите!“

„Мне отозвать не трудно льва, —

Ответил рыцарь, – но сперва.

Признай себя ты побежденным.

И подлым трусом, принужденным.

Самою трусостью своей.

Страшиться доблестных людей“.

„Боюсь я львиного укуса.

И я ничуть не лучше труса.

Я в этой битве побежден.

И в званье труса утвержден“.

„Тебя я пощадить согласен.

Лев побежденным не опасен“.

Бежит народ со всех сторон.

Весельем буйным окрылен.

Все рыцаря благословляют.

Благодарят и прославляют.[48]

Он лишних слов не говорил.

Он двери настежь растворил.

Освободил он заключенных.

Своим несчастней сплоченных.

Довольно пленницам страдать!

Настало время покидать.

Освобожденную обитель.

Сам доблестный освободитель.

Во всеоружье у ворот.

Где собирается народ.

Ивэйну люди поклонились.

Смиренно стражники винились.

В том, что дерзнули нагрубить.

Посмев приличия забыть.

Ивэйн в ответ: „Грубить негоже.

Однако я забывчив тоже.

Тот, кто намедни мне грубил.

Сегодня тем любезней был“.

Ответом люди восхитились.

И с победителем простились.

Девицам виден путь прямой.

Дорога верная домой.

И все девицы-мастерицы.

Теперь свободны, словно птицы.

Которые всегда летят.

Туда, куда они хотят.

Свобода пленниц окрыляет.

Наш рыцарь доблестный желает.

Девицам доброго пути.

Довольно плакать взаперти!

Задерживаться недосужно.

Девицы пожелали дружно.

Ивэйну радость обрести.

Всех погибающих спасти.

Поторопиться не мешает.

Неутомимо поспешает.

Ивэйн со спутницей своей.

Стремясь доехать поскорей.

Сестрица младшая хворает.

Надежду, бедная, теряет.

Вдруг закричали с торжеством:

„Встречайте Рыцаря со львом!“

Печальная развеселилась.

И от недуга исцелилась.

Взволнована, восхищена.

Встречает рыцаря она.

Заговорить намеревалась.

Однако слишком волновалась.

Не смея гостя в дом позвать.

Остался рыцарь ночевать.

Им поутру коней седлают.

Всего хорошего желают.

Весь день в дороге провели.

И замок вечером вдали.

Они, усталые, узрели.

В том замке около недели.

Король с гостями пировал.

Он праздника не прерывал.

Девица при дворе гостила.

Что своего не упустила.

Обидев младшую сестру.

Возликовала ввечеру:

Срок, слава богу, истекает.

Сестрице старшей потакает.

Сама Фортуна, так сказать.

Мол, не пристало притязать.

На драгоценное наследство.

Девчонке, глупой с малолетства.

Ну, что ж, посмотрим, поглядим!

В конце концов, непобедим.

Гавэйн, боец неустрашимый.

Господь – судья непогрешимый.

Приезжие спокойным сном.

Заснули в домике одном.

Между собою сговорились.

И ранним утром вместе скрылись.

От любопытных зорких глаз.

Пока еще не пробил час.

Мессир Гавэйн скрывался тоже.

Друзья ближайшие не вхожи.

В его таинственный приют, —

Не то что любопытный люд.

Изволил рыцарь затвориться.

И только старшая сестрица.

Могла видаться с ним порой.

Хранит инкогнито герой.

Пятнадцать дней Гавэйн скрывался.

Так рыцарь замаскировался.

Когда поехал ко двору.

(Греха на совесть не беру),

Что даже сродники едва ли.

Воинственного узнавали.

Гавэйн как будто бы немой.

„Вот, государь, защитник мой! —

Девица гордо объявила. —

Сестра душою покривила.

Меня хотела припугнуть.

Намеревалась посягнуть.

Сестрица на мои владенья.

И довести до оскуденья.

Исконный родовой удел.

Которым батюшка владел.

Меня на бедность обрекала.

Моя сестра не отыскала.

Себе защитника нигде.

Процесс мой выигран в суде.

И безо всякого сраженья.

Чтобы избегнуть униженья.

Не появляется сестра.

Пусть на язык она остра.

Не дам я ни одной полушки.

Несчастной этой побирушке“.

Какие злобные слова!

Была девица неправа.

Сестру девица обижает.

Король, однако, возражает:

„Нет, милая, покамест я.

Здесь повелитель и судья.

И всем неправым в устрашенье.

Я принимаю здесь решенья.

Я срок истице даровал.

И этот срок не миновал“.

Король девице отвечает.

И ненароком замечает:

Сестра меньшая скачет к ним.

С каким-то рыцарем чужим.

Вам вынужден сказать я кратко:

Наш рыцарь выехал украдкой.

Тайком с девицей уезжал.

Чтоб лев за ним не побежал.

Король Артур возвеселился.

Возрадовался, умилился.

Поскольку был он всей душой.

На стороне сестры меньшой.

Сказал он: „Здравствуйте, девица!

Я рад, что крепкая десница.

За вас поднимется в бою.

Я ваше право признаю“.

Сестрице старшей дурно стало.

Девицу злую зашатало.

Лицом она земли черней.

Защитник сестрин перед ней.

Сестра приблизилась меньшая.

Торжественно провозглашая:

„Храни всевышний короля.

От всяких горестей целя!

Бог суесловить запрещает.

Вот этот рыцарь защищает.

Мои законные права.

Его натура такова.

Он защищает оскорбленных.

Обиженных и обделенных.

Итак, защитник мой со мной.

С моей сестрицею родной.

Я не хотела бы судиться.

Сестрице незачем сердиться.

Мою сестрицу я люблю.

И ни за что не оскорблю.

Чужих владений мне не надо.

Своим владеньям буду рада.

Нет, не обижу я сестру.

Ее владений не беру“.

„Оставь пустые рассужденья!

Какие у тебя владенья? —

Сестрица старшая в ответ. —

У нищенки владений нет.

Ты, сколько хочешь, проповедуй!

Отсюда не уйдешь с победой!

Удел твой – вечная тоска.

Скитайся в поисках куска!“

Куда любезнее меньшая!

Двору симпатию внушая.

Разумница произнесла:

„Сестрице не желаю зла.

От битвы лучше воздержаться.

И то сказать, зачем сражаться.

Двум славным рыцарям таким.

Как будто спор неразрешим?

Я с детства распрями гнушаюсь.

Я ни на что не покушаюсь.

Раздела правильного жду“.

„Да что ты мелешь ерунду! —

Сестрица старшая вскричала. —

Пускай сожгут меня сначала!

Я не согласна, так и знай!

Скорее Сена и Дунай.

В поток единый могут слиться.

Чем соглашусь я разделиться!

И с кем делиться мне? С тобой?

Нет, начинайте лучше бой!“

„Хотя с тобой, моя сестрица.

Я предпочла бы помириться.

Нельзя мне все тебе отдать.

Чтобы самой весь век страдать.

Ну, что ж, когда нельзя иначе.

Храни господь от неудачи.

Того, кто без красивых слов.

Сражаться за меня готов.

С ним не встречались мы доселе.

Поговорить едва успели.

Мне рыцарь этот незнаком.

Он правдой чистою влеком“.

И начинается сраженье.

И весь народ пришел в движенье.

Теснятся зрители толпой, —

Всем хочется взглянуть на бой.

Расположиться не успели.

Лихие кони захрапели.

Следит за рыцарями знать.

Друг другу рыцари под стать.

На каждом крепкая кольчуга.

Неужто рыцари друг друга.

Узнать, однако, не могли?

А может быть, пренебрегли.

Два друга дружбою старинной.

Вражде поддавшись беспричинной?

Позвольте мне заверить вас.

Прервав для этого рассказ:

Они друг друга не узнали.

Когда сражаться начинали.

Им в битву стоило вступить.

И не замедлил ослепить.

Обоих пыл неукротимый.

Узнать бы мог невозмутимый.

И в битве друга, но вражда.

Невозмутимости чужда.

„Вражда“, – сказал я сам с испугом.

Ивэйн Гавэйна лучшим другом.

Всегда, бывало, называл.

За друга верного давал.

Он голову на отсеченье.

Нет, просто умопомраченье!

Друг друга преданно любить —

И попытаться отрубить.

Мечами головы друг другу.

Подобный бой себе в заслугу.

Не долго думая, вменить.

Чтобы потом себя винить.

Ивэйн Гавэйну всех дороже.

Ивэйн Гавэйну враг? О боже!

Кровавый между ними спор.

Когда в сражении позор.

Самой погибели страшнее.

Хоть неизвестно, кто грешнее.

Нет, я хорошего не жду.

Уж если дружба на вражду.

Не повлияла перед боем.

Страстей в бою не успокоим.

Вы спросите, когда и где.

Случалось дружбе и вражде.

Под кровом общим приютиться.

В одном жилище разместиться.

Друг другу не грозя войной?

Могли под крышею одной.

Вселиться в разные светлицы.

Две беспокойные жилицы.

И все-таки вражда сильней.

В укромной горенке своей.

Покорно дружба затворилась.

Вражда в жилище воцарилась.

Вражда на улицу глядит.

Друзьям, коварная, вредит.

Безмолвной дружбой помыкает.

Вражда в сердцах не умолкает.

Эй, дружба! Где ты? Отзовись!

Слепцам враждующим явись!

Дурные ветры в мире дуют.

Между собой друзья враждуют.

Ты, дружба, людям дорога.

Однако друга во врага.

Вражда внезапно превращает.

А разве дружба укрощает.

Неумолимую вражду?

Я речь мою к тому веду.

Что дружба тоже развратилась.

И до потворства докатилась.

Враждою дружба растлена.

Поругана, ослеплена.

Друзья в борьбе междоусобной.

Охвачены враждою злобной.

Сама смертельная вражда.

Не ведает, что за нужда.

Сражаться другу против друга».

Так что друзьям обоим туго.

В повествовании не лги!

Друзья? Нет, лютые враги!

Друзья друзей не убивают.

И кровь друзей не проливают.

Враги? Но нет, не может быть!

Намеревается убить.

Ивэйн Гавэйна в этой схватке?

Не разберусь в такой загадке.

Гавэйн Ивэйну – лютый враг?

Не слушайте подобных врак!

Друзьям на дружбу покушаться!

Ивэйн с Гавэйном не решатся.

Друг другу нанести урон.

Когда бы даже римский трон.

Им вдруг за это предложили.

Друзья друг другом дорожили.

Не верьте мне! Я вам солгал!

Жестокий бой опровергал.

Мои напыщенные сказки.

Одну вражду предав огласке.

Что делать! Истина строга.

Вступили в битву два врага.

Нет, копья неспроста ломают.

Недаром копья поднимают.

Удар вернее рассчитать!

Сразить, повергнуть, растоптать!

И жаловаться не пристало.

Когда сама судьба втоптала.

С позором в мерзостную грязь.

Того, кто, в битве разъярясь.

Противника сразить старался.

И сам вначале собирался.

В бою победу одержать.

Судьбе не стоит возражать.

К себе теряя уваженье.

И если в яростном сраженье.

Гавэйн Ивэйна победит.

Не будет на него сердит.

Ивэйп, воитель посрамленный.

Когда поймет он, изумленный:

В пылу безжалостной войны.

Противники ослеплены.

Так друг на друга устремились.

Что копья вмиг переломились.

Приличествует смельчаку.

Разить копьем на всем скаку.

Между собой не объяснились.

Отвагою воспламенились.

А между тем хотя бы звук, —

И распознал бы друга друг.

Взаимное расположенье.

Предотвратило бы сраженье.

Друзья тогда бы обнялись.

И за мечи бы не взялись.

Нет! Кони бешено рванулись.

И вновь противники столкнулись.

И поединка не прервать.

Щитам в бою несдобровать.

Щиты мечами раздробили.

Друг другу шлемы разрубили.

Забрала даже рассекли.

Потоки крови потекли.

Тут по доспехам рассеченным.

Воителям разгоряченным.

Не дрогнуть и не отступить.

Не так-то просто затупить.

Мечи надежные стальные.

Давно бы дрогнули иные.

А эти – нет! Скорей умрут.

Расколешь даже изумруд.

Подобным яростным ударом.

Бушует битва с прежним жаром.

Ударами оглушены.

Однако не сокрушены.

Пощады рыцари не просят.

И ни за что мечей не бросят.

Так рубятся за часом час.

Что искры сыплются из глаз.

И как у них не лопнут жилы!

Какие требуются силы.

Чтобы работали мечи!

Других попробуй научи.

Не только в седлах красоваться —

И нападать и отбиваться.

То слышен лязг, то слышен стук.

Остатки жалкие кольчуг.

Щитов и шлемов раздробленных.

Едва ли могут утомленных.

Героев наших защитить.

Сраженье лучше прекратить.