Я пришел к этому доктору снова. Но и в этот раз он не спешил браться за причины моей депрессии. "Вы бежите от боли, - сказал он мне. - А я предлагаю вам другую боль. Подумайте, нужно ли вам это". Я удивился. "Мне не нравится, что вы говорите загадками", - сказал я. "Загадка - это ваша жизнь, - ответил он. - В этом все дело".
      Я разозлился и, уходя, даже хлопнул дверью. Но скоро мне пришлось пожалеть о своем поведении. Моя депрессия, ее второй вираж, даже с таблетками была ужасной. Она опустилась на мою жизнь, как кромешная ночь, утопив во мраке безысходности все мои чувства, кроме боли. Я физически ощущал, что надо мной завис ангел смерти.
      Когда я пришел к этому доктору в третий раз, я увидел вдруг с каким сочувствием он на меня смотрит. Странно, что я не замечал этого раньше. Ведь я уверен, эта сила всегда была в его взгляде...
      Валерий замолчал.
      - И что, что он вам сказал? - спросил я, не в силах больше выдерживать это напряжение.
      - Что он сказал? - Валерий поднял голову. - Он сказал, что я никого не люблю. Это ужасно, но это правда. У тех, кто по-настоящему любит, не может быть депрессии. Депрессия возникает только у тех, кто зациклен на себе. А любящий думает о другом человеке, о том, кого он любит. И даже, если любимому человеку плохо, у него не опустятся руки и не будет депрессии. Ему не до слез...
      Повисла пауза. Это признание прозвучало, как выстрел. Но мне показалось, что Валерию нужно было это сказать. Сказать правду.
      - Валерий, но ведь это не все? - спросил ты. - Он должен был...
      - Да, вы правы, - Валерий покачал головой. - Это не все. Я многое о себе узнал. Я узнал о том, как оправдываю себя. О том, как я лгу самому себе. Что я боюсь правды, потому что боюсь ответственности. Ведь, сказав "А", нужно говорить и "Б".
      - Какой ответственности? - не понял я. Валерий как-то рассеяно улыбнулся:
      - Перед самим собой, - сказал он. - Знаете, я в детстве очень любил одну книгу. "Маленького принца" Экзюпери. И запомнил оттуда фразу: "Мы ответственны за тех, кого приручили". Всю жизнь я следовал этому правилу. Хорошее, благородное правило... Но что делать, если ты разочаровался? Как быть, если ты понял, что не должен был приручать того, кто приручился? Куда бежать от жизни, превратившейся в "Ад"? От тебя ждут того, чего твое сердце просто не может дать...
      Он плакал. Плакал, как ребенок. Стоны рвали и душили его.
      - Валера, что ты такое говоришь? - вставила Тамара. - Это ерунда какая-то!
      - Я говорю, что я врал самому себе, Тамара! - воскликнул Валерий. - Мне казалось, что я думаю о тебе, о Машеньке. Что я несу за вас ответственность. Но это была ложь. Ложь, потому что, на самом деле, я думал только о себе.
      Я думал о том, что я не могу с тобой жить, что ты мне чужой человек, что ты не понимаешь меня. Пытаясь быть ответственным за вас, я не был ответственен перед самим собой. И поэтому ничего не получилось. На лжи нельзя построить жизнь.
      Если бы я любил, если бы это чувство жило во мне, все было по-другому. Но я не любил, я пытался все сделать правильно, но не по правде. Я думал, что ответственность - это любовь. А оказывается любовь - это ответственность.
      Знаешь, Тамара, я спросил этого доктора. Я сказал ему, что вот, мол, есть сказка и что там есть такие слова: "Мы ответственны за тех, кого приручили". И знаешь, что он мне ответил? Знаешь?!
      - Нет, Валера, я не знаю, - Тамара скривила рот.
      - Он мне сказал: "Это хорошие, правильные слова. Но беда в том, что никто в этой сказке не говорит друг другу "Я люблю тебя". Никто. Ни Маленький Принц, ни его Цветок, ни Лис, ни - самое ужасное - сам Экзюпери. И даже когда Маленький Принц рассказывает летчику о своей ошибке, об ошибке цветка, тот говорит лишь: "Я люблю, когда ты смеешься". Но это не то же самое, что и "Я люблю тебя". И мальчик погибает...".
      - Валера, ну что ты слушаешь какого-то там доктора! - Тамара крутилась на месте, как торговка на базаре. - И я вообще ничего не понимаю, о чем речь! Ты что, нас с Машенькой не любишь?..
      - А ты нас с Машенькой любишь?! - глаза Валерия блеснули ненавистью и презрением.
      - Конечно!.. - не задумываясь, выпалила Тамара.
      - А почему тогда мы несчастны! - взревел он и схватился руками за голову. - Господи, почему же я его не послушал! Надо было взять на себя ответственность. Перестать лгать. Не пускать свою жизнь на самотек. Как же я мог так испортить свою жизнь?!
      - И мою! - вставила Тамара.
      - Нет, и ее, - Валерий указал на Машу. - А свою ты испортила сама.
      Машенька встала с постели и подошла к папе. Она обняла его, как умеют обнимать только дети, и стала шептать ему на ухо:
      - Папа, папочка, не плачь, пожалуйста, не плачь. Ты хороший. Я тебя люблю, папа, - сказав это, она отняла его руки от лица, посмотрела ему в глаза и тихо-тихо, еле слышно произнесла: - Папа, правда страшит, но с ней не страшно.
      Слыша это, глядя на них, ни я, ни ты не могли сдержать слез. Этот ребенок, эта маленькая девочка обезоруживала силой своей любви. Той нежностью и той уверенностью, которая жила в ней, в ее едва живом существе.
      "Ответственность - это не любовь. Любовь - это ответственность", прозвучали в моей голове слова Валерия. Его дочь знала это и без доктора. Она знала это, потому что любила.
      - Впрочем, я как всегда оказалась права! - воскликнула Тамара, глядя на Машу. - Прямо на глазах видно, что ей становится лучше. Прямо на глазах! Нет, Нина Петровна - это наше спасение! Пришли от нее люди, сделали, что нужно...
      - Мы не от Нины Петровны, - сказал ты, словно бы между делом.
      - Не от Нины Петровны? - удивилась Тамара. - Как?! А от кого же?
      - Мы просто пришли к вам, точнее - к Маше, - ответил ты. - Но сейчас будут от Нины Петровны. И я бы советовал вам к этому приготовиться. Она хочет украсть Машу.
      - Украсть?! - Валерий поднял на тебя глаза.
      Где-то внизу послышался шум.
      *******
      - Что там такое?! - Валерий встал с кресла и вышел в коридор.
      Шум усиливался. Снизу доносились крики охраны, кажется, началась потасовка, быстро превратившаяся в драку. Послышались быстрые шаги - кто-то бежал вверх по лестнице, кто-то вниз. Звуки ударов и хлопки, похожие на звук открываемых бутылок с шампанским.
      - Они, что, все с ума посходили? - претенциозно воскликнула Тамара и собралась пойти выяснить, в чем дело.
      - Не ходите туда! - закричал ты. - Где у вас черный ход?
      - Черный ход? - удивилась Тамара. - Рядом с кухней. И все же, что там творится?!
      - Вам лучше этого не знать, - ответил ты. - Вы должны слушаться меня пойдемте к черному ходу!
      - Ну что за глупости! - возмутилась Тамара. - Я пойду посмотрю, в чем дело!
      Она направилась к выходу.
      - Не валяйте дурака, нужно бежать! - потребовал ты.
      Тамара смерила тебя презрительным взглядом, развернулась и пошла к главной лестнице.
      Машенька, давай, садись ко мне на руки! - скомандовал ты. - Покажи нам, где кухня.
      И Маша сделала все, как ты сказал. Она обняла тебя за шею, ты подхватил ее. Мы выскочили в коридор и бросились в направлении кухни. Там мы отыскали черный ход и уже через несколько секунд были на лестнице.
      Как раз в этот момент к дому подъехала машина скорой помощи. Ты сделал знак, чтобы водитель остановился.
      - Юрий Петрович здесь? - крикнул ты через окно.
      На тебя уставился пожилой мужчина в очках и белом халате:
      - Да, это я.
      - Вы знаете, куда вести Машу? - спросил его ты.
      - Маша? - удивился врач скорой помощи, увидев девочку на твоих руках. Да, конечно! Садитесь. А где Валерий Николаевич?
      Он... - только и успел сказать ты.
      - Что было дальше?!
      Данила смотрит на меня с ужасом.
      А я не знаю, как ему сказать. У меня язык не поворачивается.
      - Дальше, Данила, дальше...
      Маша на глазах побледнела, взгляд остекленел.
      И с тобой произошло то же самое.
      Лезвием вам разрезали душу.
      Вы обнялись, словно две половинки единого целого. Прижались друг к
      другу, сдерживая крик.
      Голоса в ваших головах замолчали...
      - Что?! - глаза Данилы наполнились слезами.
      - Убили ее родителей, Данила. Убили.
      Мы доехали до клиники.
      Всю дорогу вы оба что-то бормотали,
      словно разговаривали друг с другом.
      Я не мог разобрать не единого слова.
      Мне казалось, это были слова... Не знаю.
      - Анхель, где Маша?!
      - Данила, Машу забрали врачи.
      Ты был в забытьи и не выпускал ее из рук.
      Тебе даже пришлось сделать укол,
      чтобы разжать руки. Через какое-то время приехали две сестры
      Валерия.
      Хорошие женщины.
      Я взял такси и отвез тебя домой.
      Дальше ты все знаешь
      эпилог
      Мы стояли на большом шумном проспекте. Мимо проезжают машины, идут люди. И у каждого из них свои дела, свои проблемы. Они заняты. В их жизни все просто - дом, работа, дом. Они живут. Просто живут. Или им кажется, что они живут.
      А в безоблачном небе царит солнце - яркое, почти белое. Оно заглядывает в темноту и ночь сменяется днем. Но может ли оно заглянуть в души? В души тех, кто сейчас идет по этим улицам, едет в этих машинах? Кто даст им истинный Свет?
      Мне вспомнились слова Гаптена: "Из Божественного Откровения Сведенборг узнал, что существует два параллельных мира. Один - натуральный, и здесь все смертно, а Солнце мертво. Другой - духовный, в нем Солнце - это теплота Божественной Любви и свет Божественной Мудрости. Духовное Солнце существует в атмосфере, которая есть Божественное Служение..."
      - Я попрошу вас следовать за мной, - послышалось сзади.
      Мы с Данилой обернулись и увидели, что сопровождавшие нас до сих пор люди в серых костюмах стоят рядом.
      - Это ненадолго, - пояснил мужчина.
      Данила только усмехнулся - печально и просто: "Пойдемте".
      Мы сели в одну из машин. Нас привезли к самой фешенебельной гостинице города и сопроводили в президентский номер. Изысканная мебель, анфилада комнат, бархатные шторы и картины на стенах.
      - Все это очень странно, - сказал я, когда мы остались вдвоем.
      - Более чем, - ответил Данила и подошел к окну. - Смотри!
      Я тоже выглянул в окно. У подъезда остановился лимузин. Из машин сопровождения выбежали люди в серых костюмах и оцепили прилегающее пространство. Один из охранников открыл дверь лимузина и на красную дорожку перед гостиницей ступил индус...
      - Это он? - спросил Данила. - Свами Бра...
      - Брахмананда, - подтвердил я. - Председатель Совета.
      Мы повернулись и уставились на дверь.
      - Я вынужден просить у вас прощения, - сказал индус, входя в распахнутые для него двери. - Все это время шло заседание Совета. Решения принимаются коллегиально. А непростые решения принимаются долго. Простите.
      Повернувшись к охранникам, Свами Брахмананда попросил их уйти. Повисла пауза. Мы стояли втроем посреди комнаты.
      - Присядем? - предложил Данила.
      Предложение было принято. Но индус продолжал молчать.
      - И что вы решили? - спросил Данила.
      - Мы решили ждать, - ответил индус.
      - Да, непростое решение, - "согласился" Данила. - И чего ждать?
      - Завершения вашей миссии, - пояснил Свами Брахмананда. - Признаться, мы не думали, что дело повернется таким образом. Мы не надеялись на явление Скрижалей. Когда это случилось, мы были уверены, что вы сможете выполнить возложенную на вас миссию. Я полагаю, это чудо. И теперь во мне борются противоречивые чувства. Мне бы хотелось верить в ваш успех. Но... Вы знаете о нашей позиции. Мы думаем это и невозможно, и неправильно. В любом случае, мы будем ждать и не станем чинить вам препятствия...
      - А больше нечего ждать, вы выиграли, - прервал его Данила. - Мы потеряли пятую Скрижаль. Все кончено.
      - Да, - подтвердил я, сдерживая внутренне возмущение.
      Именно этот человек, эти люди помешали нам. А теперь он приходит и делает вид, что ни о чем не знает.
      - Ничего не кончено. Вы не потеряли Скрижаль, - индус удивленно посмотрел на нас. - Ах да, вы же ничего не помните! Простите...
      - В каком смысле? - Данила подался вперед. - Не потеряли?!
      - Нет, - уверенно ответил индус.
      - Послушайте, пожалуйста... - взмолился я. - Вы знаете больше, чем говорите. Скажите нам!
      - Да, и где Гаптен? Где Кассандра? Что с Машей? - спрашивал Данила.
      Индус сделал два хлопка ладонями. Дверь в номер открылась, и вошел человек, держащий в руках сверток. Он положил его на стол и вышел.
      - Вот, - индус показал на пакет. Данила открыл его, и я ощутил отчетливый
      запах гари. Горсть пепла высыпалась на стол. Меня объял почти животный ужас:
      - Гаптен?! Она сожгла его! Как же вы могли это допустить?! За что?! В чем он виноват?!
      Вслед за этим Данила вытянул из пакета обгоревший платок Кассандры. Я оцепенел, не понимая, что происходит.
      - Это результаты ее химических опытов, - сказал индус, глядя на платок. - Пытающийся обманывать обманется.
      - Так Гаптен жив?! - Данила уставился на индуса.
      - Да, конечно. Кстати, он просил вам передать.
      Индус достал из кармана и протянул Даниле серебряный медальон Гаптена.
      - Я не хочу, чтобы вы видели в нас врагов, - продолжил Свами Брахмананда. - Мы просто думаем по-разному. Мы готовили Гаптена. Скоро он должен был стать одним из нас - посвященным, свидетельствующим таинство гибели мира. Но вы его "отыграли". Теперь в сердце этого юноши надежда на спасение мира. Я полагаю, это чудо. То, что вы делаете, преображает судьбы людей. Быть может, вы правы, а мы ошибаемся. Быть может... Будущее покажет.
      - А я уже начинаю думать, что вы знаете абсолютно все... - сказал Данила, сжимая медальон и испытывающе глядя на индуса.
      - Мы знаем все, что происходило и происходит, - ответил индус. - Но мы не знаем будущего. Вы, Анхель, написали в своей книге об "эффекте бабочки". Тысячи нитей прошлого создают ткань будущего. Но рисунок, которым ложатся эти нити, не известен до последнего момента, до момента сейчас. Поэтому будущее не известно никому.
      Я удивился, что он знает о последней книге, всего неделю тому назад я отправил ее в издательство:
      Но она еще не издана, как вы могли ее прочесть?
      Он улыбнулся и повторил:
      - Мы знаем все, что происходило и происходит. Но мы не знаем будущего.
      - Но если вы все знаете, почему вы терпели Кассандру? - спросил Данила. - Как вы могли допустить, что она возглавляла здесь вашу миссию?
      - Мы не учим других жить по нашим принципам. Мы сами живем по ним. Не сопротивление Злу... Зло атакует не только мир, не только вас, но и нас. Однако же, как я вам и говорил, оно уничтожает Самое Себя. И вот вам наглядный пример, - индус показал на пакет с пеплом. - Нет нужды бороться со Злом. Я не просто верю в это, я знаю это.
      - Но почему вы ждете гибели мира?! - воскликнул Данила. - Несмотря на все ваши объяснения, я не вижу логики.
      Вы видели эту семью - Валерия и Тамару, вы видели мужчину и женщину, тень легла на лицо индуса. - Это только пример. Обычный. Таких миллионы. Но вы, Анхель, видели и сущности. Вы видели сущности Мужчины и Женщины. Вы осознаете эту разницу? Разве вы не ужаснулись ей?! Кассандра, я знаю, говорила вам, что в Том мире "все наоборот", по сравнению с этим. Это неправда. Это в нашем мире все наоборот...
      - И вы считаете себя "санитарами леса"? - Данила был раздосадован.
      - Карма, Данила. Карма! В этом нет нужды, - ответил Свами Брахмананда. - Маленькая девочка, которую вы спасли, наследует огромное состояние. Но она осиротела. Эта маленькая принцесса - символ современного человечества. У него нет корней, они утрачены. Перед ним будущее, которого еще нет. Каким оно будет? Человечество обрело абсолютную свободу, которая равносильна разорению. Все в его руках, но его руки пусты.
      - Но почему вы думаете, что корни утрачены? - я очень удивился этому утверждению.
      - Эта девочка узнала о том, что думали ее родители. Что она стала думать о своих родителях?.. Теперь человечество знает все о своих прежних мифах, о своей истории. Нет больше тайн. Иллюзии развенчаны. На сцене правда. Что может думать современный человек о своих корнях? А как он может жить, если у него больше нет корней, в которые бы он хотел верить?
      - Простите, а как же люди, с которыми я встречался в самом начале поисков, - удивился Данила. - Это были представители разных конфессий, и, насколько я понимаю, все они были посвященными. Почему они поддерживали эти поиски? Причем, они активно настаивали, толкали меня!
      Все непросто Данила, все непросто. Как вы должны были заметить, каждый из них действовал в одиночку. Такова ситуация. Это наш мир сейчас. Все, кто пытается служить Добру, действуют в одиночку - сами по себе, или в рамках какой-то частной организации, отдельной религиозной конфессии. Только мы, поскольку мы действуем не во имя Добра, а просто следуем безликому Закону Кармы, способны работать сообща.
      И, должен сказать, мы достигаем значительных результатов. Силы же "воинственного" Добра, с представителями которых ты встречался, не могут этого. Добро слишком слабо. Они рассчитывают, что вы найдете Скрижали, и это поможет им объединиться. Но сами они не могут переступить разделяющих их противоречий. Им кажется, их спасут Скрижали. Они наивны. Поэтому мы и обращаемся к вам...
      - А что вы сами думаете о Скрижалях? - спросил я.
      Что мы думаем?.. - протянул индус. - Вы ищете Скрижали, а мы следим за этим. Великие истины открываются вам. Но это только истины. Как ими распорядиться? Как донести их до человеческих сердец? Что, наконец, вы будете с ними делать? Сами по себе они не совершат чуда. Чудо должны будут совершить люди. Это их последний шанс, последняя надежда, последний бой. Время неумолимо движется вперед. И пока человечество только разрушает само себя, как и всякое Зло...
      - Неужели это все, что вы можете сказать? - Данила недоверчиво посмотрел на индуса.
      - Вы способны менять линии судеб, - Сва- ми Брахмананда говорил так, словно бы в его словах больше, чем произносится. - Мы были уверены, что Маша умрет. Но этого не случилось. Она идет на поправку. Бедная девочка... Но умерли ее родители. И я хочу, чтобы вы поняли это. Законы Кармы никто не отменял.
      - Вы знали про Машу с самого начала? - я оторопел.
      - Разумеется, - индус кивнул головой. - Мы знаем все, что было, и все, что есть. Мы не знаем только то, что будет.
      - И вы знаете, в ком две оставшиеся Скрижали?! - воскликнул я.
      - Да, знаем, - индус сказал это так, словно бы разговор закончен.
      - И вы... - Данила надавил на него.
      - Нет, мы не скажем вам, - спокойно ответил индус. - У нас нет согласия - помогать вам или нет. Ваше появление изменило наше представление о будущем мира. Теперь у него есть шанс. Но мы не уверены, что это правильно. Если у вас все получится, значит так тому и быть. Нет - значит мы были правы.
      Так, может быть, вы и тексты Скрижалей знаете? - Данила снова смотрел на него с недоверием.
      -Да.
      После секундной паузы полного замешательства Данила откинулся на спинку своего кресла:
      - Бред какой-то.
      - Неужели вы думаете, что Скрижали - это заклинания? - рассердился индус. - Неужели вы думаете, что несколько слов способны изменить то, что человечество делало на протяжении тысяч лет? Мы не знаем, как следует ими распорядиться.
      - Но все-таки это важно?! - воскликнул я.
      - Я не буду отвечать на этот вопрос, - сдержанно ответил индус.
      - Я так и думал, - Данила выглядел напряженным и сосредоточенным. - Вы только говорите, что не будете нам препятствовать. Но вы делаете это, вольно или невольно. Как Кассандра узнала про Машу? Она же не из посвященных. Это вы ей сказали! Вы подвергли риску жизнь девочки!
      Вы ошибаетесь, Данила, - индус говорил открыто и честно. - Девочка искала вас, а вы - ее. То, что эта встреча произошла через Кассандру... Так есть. Нина любила повторять эту фразу из "Фауста", о силе, что вечно хочет зла и вечно совершает благо. Что ж, это стало ее судьбой. И это подтверждает все то, о чем я вам говорил.
      Но я все же не поверил индусу.
      - Хорошо, - сказал я. - А как она узнала наш адрес? Она же не ясновидящая.
      - Знаете, - улыбнулся индус. - Один очень умный атеист однажды сказал мне, что в Евангелие есть только одно "чудо" от Христа, которое он не может объяснить эффектом массового гипноза. И это чудо заставляет его "верить" в Бога. Сейчас вы мне напоминаете этого человека. Спрашиваете, как она узнала ваш адрес?
      - Да, - подтвердил я, не понимая, к чему это сравнение.
      - Данила, посмотрите, что у вас лежит в наружном кармане пиджака, попросил индус.
      Данила удивился, засунул руку в карман и достал оттуда какую-то бумажку, похожую на квитанцию.
      - Что это? Я сюда этого не клал...
      - Посмотрите, посмотрите... - посоветовал индус. - Вы подобрали это в кабинете Кассандры, когда обрушились на ее стол.
      Я вспомнил, как Данила, действительно, упал в ее кабинете, а потом еще ощупывал свое тело. Или мне показалось, что ощупывал? Он стащил у нее эту бумажку?! В том своем состоянии?!
      Мы пригляделись. Ничего особенного - просто какой-то чек или квитанция на покупку ювелирного изделия. Но мой взгляд вдруг задержался на фамилии. Это была фамилия ювелира, через которого мы были вынуждены продать браслет моей матери.
      - Она узнала наш адрес через этого ювелира? - догадался я.
      - И даже выкупила уже проданный к тому времени браслет, - подтвердил индус. - Странно, Анхель, что вы его не заметили. Она крутила им перед вашим носом. Авантюристы всегда рискуют...
      Я вдруг вспомнил, как Кассандра оправляла передо мной свои браслеты.
      Распахнув пакет, индус чуть-чуть встряхнул его содержимое и достал нашу семейную реликвию...
      Я схватился за голову. Я вспомнил маму и расплакался.
      "Ты должен быть там", - услышал я в голове ее голос.
      - Не для защиты, но в помощь, - сказал индус, повторив слова, сказанные когда-то моей матерью.
      Свами Брахмананда встал и направился к выходу.
      - Подождите, - окликнул его Данила. - А как же Скрижаль?
      - Теперь она в вас, - улыбнулся индус. - Навестите свою маленькую принцессу, и все вспомните. Она вас ждет. Прощайте.
      - Прощайте, - ответил Данила.
      - И поберегите свое инкогнито, - индус вдруг остановился в дверях. Этот мир ждет своей смерти. Не пытайтесь говорить с ним, прежде, чем будете знать, как...
      Через минуту кортеж из десятка машин отъехал от гостиницы.
      - Раньше я думал, что мир состоит из тех, кто управляет, и тех, кем управляют, - сказал Данила, наблюдая в окно за тем, как индус садится в свою машину. - Потом оказалось, что есть еще и параллельный мир, Тот. А теперь я вижу, что параллельный мир есть и в этом мире. И те, кто управляет, сами управляемы.
      - И где правда?.. - сказал я.
      - Правда в каждом из нас, - ответил Данила. - Только вопрос, где мы?