— Центральная башня, западный флигель, рядом с церковью.
      — Человеческий мир?
      — Да.
      — А как же Снеголап?
      — Шейла придает ему человеческий облик, неё это хорошо получается.
      — Никак не возьму в толк, — заметил Такстон, — почему этот зверюга не водится с себе подобными.
      — А ты когда-нибудь видел в замке кого-нибудь подобного Снеголапу? — возразил Дюквиз.
      — Ну, с другими негуманоидами.
      Вмешался Джин:
      — Снеговичок всегда говорил, что ему нравится, как пахнут люди. Напоминает гниющую ворвань. Очень ему по вкусу.
      — А где водятся негуманоиды? — заинтересовалась Дина.
      — У них своя собственная столовая, — ответил Дюквиз. — Вы никогда там не были?
      — Нет. Где это?
      — Северная пристройка, рядом с Залом королей.
      — Возможно, с Залом горных королей? — робко предположил Такстон.
      Дюквиз пропустил замечание мимо ушей.
      — Здесь, знаете ли, много других столовых и гостевых районов.
      — Знаю, — ответила Дина. — Позавчера забрела куда-то, там было столько незнакомого народу!
      — Скорее всего, это Гости из других человеческих миров, а не с Земли.
      — Я так и поняла.
      — Они предпочитают держаться своей компанией. Так же, как и негуманоиды.
      — Так же, как и мы.
      — Дурак дурака… — пробормотал Джин.
      — Легок на помине, — заметил Далтон. Все посмотрели на вошедшего в столовую Снеголапа с устрашающего вида топором наперевес. Покрытый с ног до головы белоснежным мехом, этот громадный получеловек-полумедведь, с желтыми глазами хищника, зубастой пастью и длинными когтями, выглядел жутковато, и вряд ли кто-нибудь обрадовался бы встрече с ним в темном переулке. Но улыбался Снеголап вполне по-человечески и к тому же дружелюбно.
      — Всеобщий привет! — Подойдя к столу, он отшвырнул топор в сторону, при этом задев локтем и опрокинув супницу с крабовым консоме. — Ой, простите.
      — Ничего страшного, — вежливо ответил Такстон, накладывая на мокрые колени салфетку.
      — Заклинание иссякло, — сделал заключение Джин. — Надо заглянуть в мир к Шейле и привести тебя в порядок.
      — Итак, Джин, — продолжал Далтон, — вы со Снеголапом отправляетесь на войны и революции. Кого вы собираетесь свергнуть? Короля, князя, султана, фараона?
      Джин смущенно хмыкнул.
      — Понимаете… мы помогаем роялистам бороться с анархо-синдикалистским режимом. Слишком уж он чудовищный и такой кровавый, что по сравнению с ним монархия кажется просто раем.
      — Удивительно, что роялисты ещё сохранились.
      — В самой стране их почти не осталось — жить-то там просто невозможно, так что все они в основном эмигрировали в соседнее государство.
      — Ты, должно быть, чувствуешь себя спасителем человечества.
      — Подзаряжаю подсевшие моральные батарейки, — признался Джин.
      — А тебе, Снеголап, зачем это?
      Белоснежный зверь сел рядом с другом и лучезарно оскалился.
      — Мне просто нравится, когда мех в воздухе клочьями и кишки повсюду разлетаются.
      — Ага, понятно, подпитка усохших этических клеток, — прокомментировал Такстон.
      Как раз в этот момент вошли Джереми и Линда Барклай, держащая за руку Мелани. Последовала церемония представления новой Гостьи.
      — И как тебе у нас? Нравится? — спросила Дина.
      — Пока что нравится.
      — Это ещё фокусы не начались.
      — А… какие?
      Дина отставила чашку с кофе.
      — Да разные. Как-то, например, к нам заявились синие уроды. Потом — духи ада. Но это ещё цветочки! Иногда вдруг начинается тряска, и стены становятся резиновыми, и все в замке ходит ходуном.
      Далтон счел нужным успокоить новенькую:
      — Просто замок временами подвергается нестабильности. А также существуют зоны хронической нестабильности. Советую держаться от них подальше.
      — А…
      — У вас скоро появится шестое чувство, и вы сможете здесь ориентироваться. И в зависимости от того, каким магическим талантом обладаете, вы сможете воспользоваться им во благо себе и другим.
      — Магический талант?
      Линда объяснила:
      — Большинство людей, очутившихся в замке, обнаруживают в себе способность творить чудеса.
      — Большинство… — проворчал Джин. — А вот у некоторых, взять хотя бы нас со Снеговичком, не очень-то получается.
      — Не слушай его. Джин — лучший в замке фехтовальщик, а Снеговичок умеет телепортировать.
      — Не очень хорошо, — возразил Снеголап. — Когда я последний раз пробовал, так врезался башкой в стену и отключился на час.
      — Ты не рассказывал, — удивился Джин.
      — Больно было.
      — Тебе нужно разбегаться, чтобы начать телепортацию?
      — Нет, обычно я просто стою и думаю. Потом делаю два-три шага, и я на месте.
      — Как же ты ухитрился врезаться в стену?
      — Вот ты мне это и объясни.
      — Может, ты материализовался внутри стены?
      Линда содрогнулась.
      — Ужас. Никогда больше этого не делай.
      — Не буду. Да мне никогда и не нравилось этим заниматься.
      Далтон обратился к Мелани:
      — Большинству людей их талант не вредит, если они достаточно осмотрительны и думают о том, что делают.
      Мелани кивнула.
      — Понятно. А какой у меня будет талант?
      — Этого никто не может сказать. Все что угодно, от материализации и телепортации до…
      — Поиска драгоценных металлов, некромантии, хиромантии… — начал загибать пальцы Джин.
      — Только не это. — Линда передернула плечами.
      — …контактерства…
      — Вот это уже что-то полезное, — предположила Мелани.
      — Контактерство очень даже полезно, — подтвердил Джин. — Я, например, в контакте с тридцатитысячелетним священником из Лемурии.
      — Правда? — Мелани посмотрела на него с уважением.
      — Ну да. В астральном плане он считается очень мудрым существом.
      Далтон с ехидством осведомился:
      — И как же зовут это мудрое астральное существо?
      — Если вы просто посмеяться хотите… — обиделся Джин.
      — Прости. Теперь я серьезно спрашиваю. Кто он?
      — Нет, ваши скептические вибрации портят мою карму.
      — Ну пожалуйста, — шутливо взмолился Далтон.
      — Только если вы серьезно.
      — Я серьезно. Как зовут сущность, с которой ты контактируешь?
      — Муррей.
      — Муррей?
      — Но он любит, когда его называют Скипом.
      Мелани повернулась к Линде.
      — Они ведь шутят, да?
      — Они всегда шутят. Не обращай на них внимания.
      — Мне понадобится некоторое время, чтобы ко всему этому привыкнуть, — решила Мелани.
      — Это точно, — кивнул Далтон.
      — После обеда, — пообещала Линда, — мы с тобой отправимся в кругосветное путешествие.
      — А сейчас что — обеденное время? — удивилась Мелани.
      — Сейчас десятый час вечера по восточному времени, так что ты, наверное, уже голодна.
      — Я не ужинала, аппетита не было, но сейчас чувствую, что проголодалась.
      — Попробуйте сыры, — предложил Такстон. — Камамбер — стоящая вещь. И трюфели здесь настоящие, насколько я могу судить.
      — Мне нравится этот омар с карри, — подхватила Дина. — Как ты относишься к карри?
      — Хочешь пирог с заварным кремом? — Далтон поднес блюдо к носу Джина.
      — Убери от меня эту унылую еду, — помотал головой Джин.
      — Тысяча извинений.
      — Мы, лихие ребята, не едим сладких пирогов, мы предпочитаем картошку с мясом. — Джин показал на Снеголапа. — А он вообще обожает восковые свечки под соусом «Тысяча островов». Но, как говорится, de gustibus поп disputandum est, —и засмеялся, довольный своей образованностью.
      — Иногда предпочитаю парафиновые, — поправил его Снеголап. — Зависит от настроения.
      Джин заметил тревогу в зеленых глазах Мелани.
      — Простите, мы ведь, кажется, не представили вам Снеголапа?
      — Нет, — прошептала девушка.
      — Мелани, — торжественно объявил он, — разрешите представить вам нашего друга Снеголапа.
      — Привет, Мелани! — заулыбался Снеголап.
      — Привет.
      — Я не такой страшный, каким выгляжу.
      — Рада с вами познакомиться, Снеголап.
      — Я тоже. Я это сказал потому, что заметил, что вы на меня не глядите.
      — Немного испугалась. Простите.
      — Ничего.
      — На самом деле он — киска, — заверил её Джин. — Правда. Расскажи ей про свои хобби, Снеговичок.
      — Мои хобби?
      — Да. Плетение кружев, клуазоне, батик — всякие пустяковины.
      — Что это за ерунда такая — батик?
      Мелани нервно хихикнула.
      — А ещё Снеговичок — фанатик-птицелов, — продолжал Джин. — Он каждое утро меряет шагами болото, с подзорной трубой в лапе, в надежде углядеть зяблика, или свиристеля, или хотя бы куропатку, а может, перепелку, гнездящуюся в густой траве.
      Линда закатила глаза.
      — Джин, ну в самом деле…
      — Иногда я ни слова не понимаю из того, что он говорит, — покачал головой Снеголап.
      — Джин — наш местный Остряк, с большой буквы, — пояснила Линда.
      — Остряк-самоучка, — поправил Далтон.
      — Местный клоун, — предложил свою версию Такстон.
      — Спасибо. Спасибо, — поднимаясь, произнес Джин. Он величаво водрузил себе на голову шляпу с перьями. — Желал бы я продолжить эту увлекательную беседу, но нас ждут великие дела. — Положив ладонь на рукоятку меча, он обратился к Снеголапу: — Garscon?
      — Ты это мне? — поинтересовался Снеголап.
      — «Allons, enfants de la patrie».
      — Костюмы не из того периода, — сделал замечание Далтон.
      Мсье Дюквиз пропел:
      — «Le jour de gloire est… ar-ri-ve!»
      — Пошли, Д'Артаньян, — пригласил Джин мохнатого друга, хлопая его по спине.
      Снеголап продолжал мотать головой.
      — Вообще тебя не понимаю. — Поднявшись, он закинул на плечо топор. — Приятно было познакомиться, Мелани. До встречи.
      — Пока.
      Оба авантюриста покинули зал.
      — Любопытно, — заявила Мелани.
      — Они занятные, — согласился Такстон. — И вечно у них какие-нибудь затеи. Что же касается меня…
      — Ты такой же зануда, как и я, — закончил Далтон. — Пошли, поиграем в гольф.
      — О боже, — произнес Такстон, устремив к потолку безнадежный взгляд.
      — Гольф? — удивилась Мелани. — А тут где-то есть поле? За стенами замка?
      — Поле есть внутри стен замка, — поправил Далтон. — Снаружи, кроме четырехсотфутового обрыва и пустыни, ничего нет.
      Такстон отбросил салфетку.
      — Что ж, надо, так надо. Линда спросила:
      — Мистер Такстон, если вы терпеть не можете гольф, почему всегда уступаете и идете играть?
      — По той простой причине, что лучшего занятия мне не найти.
      — Но в замке бесчисленное множество миров.
      Он слабо улыбнулся ей.
      — Но, видите ли, дорогая, я-то оказался здесь.
      Линда невесело кивнула.
      — Кажется, я понимаю, что вы имеете в виду.
      Далтон похлопал Такстона по спине.
      — Держись, старик.
      — О нет, я не хочу, чтобы у всех создалось впечатление, будто я несчастен в Опасном. По-моему, здесь просто чудесно.
      — Тогда вперед, на поле.
      — Уже иду. Приятно было познакомиться, Мелани.
      — Взаимно. Приятной игры.
      — Что ж, постараемся.
      Все это время Джереми сидел молча, погруженный в свои мысли. Когда гольфисты ушли, он откинулся на спинку стула и громко рыгнул.
      — Прошу прощения.
      — Какая невоспитанность, — возмутилась Дина.
      — Я же извинился.
      Линда поглядела на потертые джинсы Мелани.
      — Хочешь, чтобы я сварганила для тебя одежку, или так будешь ходить?
      Мелани оглядела свой джемпер с выцветшей надписью «Северо-Восточный университет».
      — Так? Здесь все такие разодетые ходят. Наверное, и мне бы не помешало.
      — Ты предпочитаешь платье, накидку или штаны?
      — Штаны.
      — По-моему, тебе пойдут шорты поверх колготок. Какого цвета колготки?
      — М-м-м… черные?
      — У тебя зеленые глаза. Что если подобрать по цвету?
      — Хорошо.
      — Тогда встань.
      Мелани поднялась.
      — Зачем?
      Линда махнула правой рукой.
      — Как тебе вот это?
      Мелани снова оглядела себя. Исчезли джинсы, джемпер и посеревшие от грязи белые кроссовки. Вместо этого на ней были изумрудно-зеленые колготки, короткие коричневые кожаные штанишки, туфли в тон и курточка с тиснением поверх блузки с рукавами-буф. Прежняя одежда и обувь лежали, сложенные стопкой, у её ног.
      — Как ты это сделала?
      — Магия. Как тебе?
      — Я выгляжу как Робин Гуд. — Вдруг она изменилась в лице. — Вот дьявол, я…
      — В чем дело?
      Мелани обессиленно опустилась на стул.
      — Только сейчас вспомнила. У нас же завтра контрольная по математике!
      — Мы в любой момент можем отправить тебя обратно.
      — Вы можете? — Мелани призадумалась, а потом отчаянно затрясла головой. — Не хочу отправляться обратно. Но что подумают по поводу моего исчезновения? А мои родители…
      Линда объяснила:
      — Раньше из замка пути назад не было, и людей зачисляли или в без вести пропавшие, или в предполагаемые жертвы убийств. Но лорд Кармин восстановил Земной портал, и теперь врата почти полностью под нашим контролем. Сейчас мы можем придумать какую-нибудь правдоподобную историю, чтобы оправдать твое исчезновение.
      — Что я скажу родителям?
      — Ничего, кроме правды — что ты на время оставила учебу и поживешь у друзей. Ты будешь писать им или звонить.
      — Тут что, телефон есть?
      — С главным компьютером замка мы можем влиться в любую коммуникационную систему мира.
      — Можно послать письмо факсом, — добавил Джереми.
      — Правда? — Мелани перевела дыхание. — По-моему, у меня нет повода не остаться.
      — Действительно нет. Давай-ка перекусим, а потом я представлю тебя лорду Кармину. Джереми, он тебе не встречался?
      — В последний раз, когда я его видел, он сказал, что отправляется на праздник к своей сестре.
      — К принцессе Доркас? Ну что ж… Туда нельзя явиться без приглашения. Тогда попозже. Съешь что-нибудь, Мелани.
      Девушка подтянула к себе тарелку с сыром и вонзила зубки в сегмент камамбера. Она проголодалась, а все выглядело так аппетитно. «Не чувствуй себя виноватой из-за того, что побиваешь пузо, — сказала она себе. — В конце концов, ты ведь ешь за…»
      Она застыла, и на её веснушчатом лице появилось недоуменное выражение. Какая-то внутренняя вспышка позволила ей понять, что творится у неё внутри, с маленьким бутоном плоти, укоренившимся в её утробе. Она познала его строение и возможности, она знала все с той уверенностью, которая приходит, только когда видишь собственными глазами. Но как у неё это получилось? Может, её дар и заключается в том, чтобы видеть невидимое?
      Лицо Мелани расплылось в довольной улыбке.
      «Теперь ты ешь за троих».

Главная башня. Западное крыло

Консерватория