Уорн не сводил глаз с того места, где произошла эта трансформация. Там, где надлежало быть голове, злобно улыбалось, словно издеваясь над ним, карикатурное лицо, составленное из мокрых листьев.
      — Инспектор, — глухо начал Уорн, — я клянусь… клянусь вам…
      Такер внимательно посмотрел на констебля. Его недоумение было вполне искренним. Либо Уорн был лучшим из всех известных Такеру актеров, либо он был твердо убежден, что караулит изуродованное тело. Инспектор повернулся к Дому и заметил, как в окне напротив них дрогнула занавеска. Он вспомнил записку, оказавшуюся у него на столе. Что за гнусная игра тут происходит?
      — Клянусь, — продолжал тупо повторять Уорн.
      Такер кивнул. Уорн видел то, что видел. Он этому поверил.
      — Отвези Уорна в управление, — приказал Такер Коллинзу, — да помоги ему составить отчет. А потом отправь домой. — И, обратившись к фельдшерам, добавил: — А вам, ребята, здесь делать нечего.
      Фельдшеры, пожав плечами, подняли носилки и вернулись с ними в фургон. Два констебля из третьей машины ждали приказаний.
      — Вам тоже, — сказал им Такер.
      — Вы пойдете в Дом? — спросил Коллинз.
      — Да. — Голос Такера был не менее мрачным, чем его лицо.
      — Может, вам не стоит идти одному… — начал Коллинз, но Такер оборвал его.
      — Доставь Уорна в управление, идет? А с Джеми Тэмсом я разберусь.
      Коллинз, видно, хотел что-то добавить, но, пожав плечами, закурил сигарету и подтолкнул Уорна к машине, припаркованной в конце квартала. Такер подождал, пока они дойдут до машины и пока разойдутся остальные, потом повернулся к Дому Тэмсонов. Его револьвер тридцать восьмого калибра приятно постукивал по бедру, но Такер не думал, что он ему пригодится. Услышав, что машины отъехали, он направился ко входу в дом.
 
      Байкер поправил занавеску и с ошеломленным лицом повернулся к Джеми.
      — Нас надули, — заявил он.
      — Что ты хочешь сказать?
      — Хочу сказать, что никакого трупа там нет. Просто куча веток и грязи.
      — Но ведь мы оба видели его.
      Байкер потер лицо:
      — Я знаю. Знаю, что видели. Знаю, что несколько часов назад весь дом сотрясался, будто из него изгоняли нечистую силу… Но уверяю вас, Джеми, ваш инспектор Такер ничего не найдет. Я хочу сказать, что на дверях даже царапины не осталось, а уж раз и труп пропал…
      — Господи! Он ведь решит, что мы все придумали!
      — Не понимаю, — сказала Салли.
      — Чего ты не понимаешь?
      — Но ведь должен же быть кто-то, кто заметил, — сказала она. — Кто-нибудь из соседей или из тех, кто проезжал мимо. Ведь небо потемнело, а то, как трясется дом, наверняка слышала вся улица.
      Байкер пожал плечами и повернулся к окну.
      — Вон он, идет сюда, — возвестил Байкер и взглянул на Джеми. — Пригласим его войти?
      Джеми неохотно кивнул.
 
      Когда дверь открылась и Такер увидел перед собой пять бледных лиц, он сразу перестал сердиться. Происходит что-то скверное. В этом нет сомнений. Но интуиция подсказывала Такеру, что ни Джеми Тэмс, ни окружающие его сейчас люди не имеют к этому никакого отношения. Во всяком случае, не они всё это устроили. Тем не менее они все-таки как-то связаны с этим. Связаны, черт бы их побрал, никуда не денешься!
      — А, инспектор, — начал Джеми, отступая от двери.
      Такер кивнул в знак приветствия. С Тэмсом он уже был знаком, но это был совсем не тот шумный человек, какого он видел вчера. Его словно выжали. Остальные представляли собой довольно пеструю компанию, что вполне можно было ожидать после досье, которое Такер внимательно просмотрел. Байкер — это, наверное, Глен Фарли. Женщина?.. И еще два человека, у одного неумело перевязана голова.
      — Вы хотели поговорить со мной? — обратился Такер к Джеми.
      — М-м… да, — смутился Джеми. Он совсем не так представлял себе эту встречу. Он ждал, что в дом ворвутся пятнадцать полицейских, наденут на всех наручники и поволокут в какую-нибудь каталажку для особо опасных преступников.
      — Кто эти ваши друзья? — спросил Такер.
      Джеми, неловко представив всех, остался стоять у двери, не зная, с чего начать. Почувствовав его полную растерянность, Байкер заговорил сам.
      — У нас проблема, инспектор, — сказал он. — Объяснить ее довольно трудно.
      — Тебя зовут Байкер, правда?
      Байкер кивнул.
      — И ты гонял с «Драконами дьявола»?
      — Ну, это было давным-давно.
      — Знаю.
      «Господи, — подумал Байкер, — если ты все знаешь, тогда чего ради задаешь вопросы?»
      — В этом участвовали все, кто здесь присутствует? — спросил Такер.
      Байкер покачал головой:
      — Только я и Джеми.
      — А мисс Кенделл? Она где?
      — Это часть проблемы.
      Такер кивнул:
      — Ладно. Почему бы нам с тобой и мистером Тэмсоном не пройти куда-нибудь, чтобы немного поговорить? А вы, — обратился он к Салли, Фреду и Сэму, — побудьте поблизости, идет? Я хочу сказать, что вы можете заняться своими делами, только не выходите из дома. Я, может быть, и с вами побеседую.
      Байкер и Джеми переглянулись. Байкер думал, что ими займутся двое полицейских, один будет играть роль доброго парня, а другой — злого. Интересно, кого играет Такер? Или он собирается сыграть обе роли? Зная, о чем они должны рассказать ему, Байкер не заглядывал далеко вперед. Он и так знал, чем все кончится: сидеть им за решеткой, ведь кто поверит в историю, которую им придется рассказать? А известные инспектору его подвиги времен «Драконов дьявола» только усложняют дело.
      Они удалились в кухню, и там, за кофе, Джеми рассказал Такеру все, что знал. Когда он дошел до утреннего нападения на Дом, рассказ продолжил Байкер и закончил его на появлении инспектора. Рассказывая, они не спускали глаз с Такера, стараясь по его лицу понять, как он к этому относится. Инспектор заговорил, только когда Байкер закончил свой рассказ.
      — Вы нарисовали замечательную картину, — сказал он. — Неужели ни один из вас не подумывал о том, чтобы переехать в Голливуд? С вашим воображением вы могли бы…
      — Клянусь, все это правда.
      Такер вздохнул:
      — Я устал от этих слов. Любой жалкий подонок, любая девка, стоит их только задержать, готовы тут же поклясться в чем угодно, считая, что их отпустят.
      «Ну вот, — подумал Байкер. — Нет больше доброго парня».
      Но Такер снова удивил их.
      — Допустим… только допустим, — продолжал он, — что вы рассказали мне правду.
      Джеми и Байкер удивленно переглянулись.
      — Не очень-то радуйтесь, — добавил инспектор. — Мы ведь только делаем допущение, что это не бред собачий. Тогда скажите мне вот что. Почему утром напали на Дом?
      — Но я же вам говорил, — сказал Джеми, — все из-за кольца. Из-за кольца, которое нашла Сара.
      — А разве она не унеслась в какую-то волшебную страну?
      — Да, но…
      — И не отправился ли наш неуловимый мистер Хенгуэр искать ее?
      — Да…
      — Тогда что, черт возьми, мы имеем? Что? Кто вас атакует? Мертвый арфист? С какой стати он на вас-то напал?
      Слова Такера озадачили Джеми. Ведь он считал, что нападение было частью тех безобразий, которые пообещал Том.
      — Я… я об этом не подумал, — медленно проговорил он.
      — Так, значит, об этом вы не подумали, — повторил Такер, в его голосе явно звучала ирония. Он устало покачал головой.
      — Думаете, мы сами понимаем хоть что-нибудь? — сказал Байкер.
      — Господи! Вот что я скажу тебе, Фарли. Даже если я и поверил в половину ваших россказней, все равно концы с концами не сходятся, хоть плачь! Понятно?
      Байкер прикусил язык, чтобы не ответить грубостью. Наступило тяжелое молчание. Байкер уставился на Такера, но тот ответил таким же упорным взглядом. Наконец Байкер отвел глаза и вздохнул.
      — Ну ладно, — сказал он. — Теперь что? Вы заберете нас?
      Ордер на арест Джеми лежал у Такера в нагрудном кармане, а ордер на арест Байкера он мог оформить в один миг, как только вернется в управление. Только вот какой толк будет от их ареста? Он не мог поверить в историю, которую они ему рассказали. Но при этом ему было совершенно ясно, что сами-то они верят, что именно так и было. И в случившемся здесь утром тоже уверены. Иначе зачем бы Джеми вызвал его? Ведь знал же, что им никто не поверит.
      — Забрать вас? По обвинению в чем? — спросил он наконец Байкера.
      — Как будто вам нужно обвинение! — угрюмо отозвался тот.
      «Этот парень уже имел срок, — подумал Такер. — Так сказано в его досье. Он был осужден на год за нападение. В отчете суда говорилось, что его спровоцировали. Больше его ни за что не привлекали, если не считать таких пустяков, как незаконное хранение огнестрельного оружия да нарушение общественного порядка». Переводя взгляд с Байкера на Джеми, Такер быстро принял решение:
      — Кто-нибудь из вас собирается уехать из города?
      — Никак нет, мистер маршал!
      — Перестань паясничать, Фарли. Хватит с тебя и этой неприятности. — Такер повернулся к Джеми. — Я хотел бы осмотреть дом, а потом поговорить с остальными.
      Джеми кивнул:
      — Осматривайте все, что вам нужно. Нам прятать нечего.
      И Джеми хотел было подняться, но Такер остановил его.
      — Вы пригласите сюда остальных, — сказал он, — а этот ваш герой мне все покажет. Верно, Фарли?
      Байкер пожал плечами.
 
      Байкер водил Такера из одной комнаты в другую, а Такер думал: «Да тут можно разместить целую армию!» Он не рассчитывал что-нибудь найти. Он просто хотел познакомиться с Домом, почувствовать его атмосферу. Они шли по осколкам стекла, мимо перевернутой мебели, везде царил беспорядок, что либо подтверждало рассказ Джеми, либо доказывало, что здесь происходят веселые вечеринки. Такер надеялся, что это следы именно вечеринок.
      — Как ты на самом деле думаешь, что тут творится?
      Они находились в первом этаже северо-западной башни, как раз под комнатами Сары. Услышав вопрос, Байкер, уже взявшийся за ручку двери, обернулся и посмотрел на инспектора. Резкий ответ замер у него на губах, когда он увидел лицо Такера. На какой-то момент тот перестал быть полицейским. Перед Байкером стоял обычный человек, снедаемый любопытством и даже озабоченный. И это удивило Байкера, обдумывающего ответ.
      — Знаете, — сказал он наконец, — до тех пор, пока эта чертовщина не кинулась на меня в приоткрытую дверь, я вообще не знал, что думать. Джеми всегда был немного того. Ну, не такой, как все, понимаете? Но не из тех, кто способен кому-то повредить. И то же самое можно сказать о людях, которых заносит в этот Дом. Сейчас здесь как раз только ядро — те, кто живет постоянно. А бывает и до пятидесяти человек, и у всех отношения добрые. Я ведь совсем доходил, когда Сара и Джеми взяли меня к себе. И ради них я что угодно сделаю!
      — Вплоть до лжесвидетельства, если дело дойдет до суда?
      — И не задумаюсь.
      — Ну хорошо, по крайней мере, ты хоть отвечаешь честно.
      — Мы не вешаем вам лапшу на уши, инспектор. — Байкер старался придумать хоть что-нибудь, только бы поставить все на свои места. — Знаете, мне пришлось в свое время повидать кое-что, можно даже назвать это… колдовством. Я жил в племени навахо в Аризоне, наверное, это было году в семьдесят третьем, и видел там черт знает что.
      — Небось ел кактусы?
      Байкер покачал головой:
      — Пробовал мескаль или что-то вроде. Но с дурманом или без дурмана, много есть странного, что просто невозможно объяснить. Я никогда не обращал на это особого внимания. А Джеми этим как раз интересуется. Он такие вещи изучает.
      — Ну так что ты хочешь сказать?
      — Хочу сказать, что вокруг нас происходит много такого, чего ни понять, ни объяснить нельзя. Наверное, большинство никогда с этим не сталкивалось. Но некоторым пришлось. А уж то, что у нас тут творится, вообще ни в какие ворота не лезет. Вы можете смеяться над этим, можете упечь нас в тюрягу, можете сделать все, что решили сделать, но это никак не изменит того факта, что здесь творится что-то чертовски странное, и это странное нельзя положить в коробочку и наклеить этикетку.
      Такер долго молчал. Он внимательно смотрел на Байкера, потом пожал плечами.
      — Может, ты и прав, — сказал он наконец.
      Байкер вздохнул с облегчением. «Ладно, уже хоть что-то. Хотя бы не ордер на арест».
      Час прошел быстро. В библиотеке, где работал Сэм Паттисон, Такер довольно долго задержался возле пишущей машинки, которая стояла на одном из столов. Он сравнивал ее шрифт со шрифтом на какой-то карточке, которую достал из кармана. Потом рассмеялся и вернул карточку на место. На самом деле он и не ждал, что шрифты совпадут.
      Вернувшись в кухню, Такер поговорил с остальными, неофициально допросив каждого. Все рассказы подтверждали друг друга. Но это ничего не означало, у них было время договориться.
      — Ну ладно, — сказал он. — Я узнал все, что хотел.
      — И что будет теперь? — спросил Джеми.
      — Мне нужно кое-что посмотреть. Но я еще вернусь. И мне хотелось бы, чтобы все вы оставались здесь, идет?
      — А что, если это повторится? — спросила Салли.
      — Если повторится что?
      — Если это… опять нападет на нас? — спросил Джеми.
      Такер беспомощно поднял руки:
      — А что я-то могу сделать, как по-вашему?
      Прежде чем Джеми успел ответить, Байкер сказал:
      — Мы сами с этим справимся.
      — Если что-то действительно произойдет, — сказал Такер, — сразу звоните мне. Мой номер телефона вы знаете.
      Когда, проводив Такера до дверей, Байкер вернулся в кухню, Джеми спросил его:
      — Ну, что дальше?
      — Дальше? — Байкер устало сел. — Не знаю, Джеми. Наверное, надо выждать.
      — Ладно, я пошел к себе в кабинет, — сообщил Джеми. — Том поставил в компьютер какую-то программу. Хочу взглянуть.
      — Ага, — согласился Байкер, — может, что-нибудь для нас прояснится. Один только Бог знает, как это нам нужно. А я, пожалуй, пойду почищу винтовку. Знаете, на всякий случай. — Байкер взглянул на Джеми. — У вас есть серебряные пули?
      Джеми заставил себя улыбнуться:
      — Ни одной.
      Он вышел из кухни. Байкеру показалось, что Джеми как-то сразу постарел.
      Глядя в сад, Байкер барабанил пальцами по столу. Ему хотелось понять, что же все-таки происходило утром, но все время напрашивался один и тот же вывод — тому, что происходило, объяснения нет. Никакого. Если, конечно, не считать того, что сообщил Томас Хенгуэр, когда разговаривал с Джеми.
      Фред ушел в сад посмотреть, как перенесли происшедшее его драгоценные растения. Сэм поплелся за ним, оставив Байкера и Салли вдвоем.
      — Мне страшно, — сказала Салли.
      Байкер поднял голову и потянулся, чтобы взять ее за руку.
      — Мне тоже. Мы оба боимся.
      — Отсюда надо уходить, — сказала Салли. — Просто убраться подальше.
      — Я не могу оставить Джеми одного, детка.
      — Я имею в виду, что уехать надо всем.
      Байкер покачал головой:
      — А Сара? Надо и о ней подумать. Если она вернется, мы будем нужны ей, а нас тут не окажется.
      — Я ведь могла выбрать любого в городе, — сказала Салли, — и надо же! Выбрала парня с комплексом благородного рыцаря!
      Байкер испытующе посмотрел на нее.
      — Но другого мне и не надо, — добавила она.
      — Ну что ж! Тогда…
      Он что-то хотел сказать, но не успел.
      — Что это?! — воскликнул он, вскакивая из-за стола.
      — По-моему, это Джеми…
      — Гос-по-ди!
      Салли не успела даже двинуться с места, а Байкер уже бежал в восточную часть Дома. Он мчался по коридорам и затормозил только у лестницы, которая вела к кабинету Джеми. Тот стоял на верхней площадке, бледный как мел.
      — Что случилось? — спросил Байкер. — Когда я услышал, как вы кричите…
      — Там этот… — Джеми махнул в сторону кабинета.
      Байкер бросился наверх, перескакивая сразу через три ступеньки, и, пробежав мимо Джеми, кинулся к дверям в кабинет, жалея, что не успел прихватить в холле свою самодельную дубинку. А еще лучше было бы достать винтовку, о которой он вспомнил утром. Но, добежав вместе с Джеми, не отстававшим от него ни на шаг, до Почтовой комнаты, Байкер понял, что оружие им ни к чему. Им нужен врач. Или служитель морга.
      — Господи! — вырвалось у него.
      Распластавшись на полу, у камина лежал маленький человек. Вместо лица у него было кровавое месиво. Ковер под головой пропитан кровью.
      — Я думал… я думал, вы с инспектором прошлись по всему дому… — медленно проговорил Джеми.
      Байкер покачал головой:
      — Так далеко мы не ходили. Он умер?
      — Не знаю. Я как увидел его…
      Байкер пересек комнату и опустился перед лежащим на колени. Он потянулся к нему, потом беспомощно опустил руки. Что, собственно говоря, он может сделать? Этого беднягу надо отвезти в больницу, и как можно скорее, хотя… Байкер придвинулся ближе.
      Ему внезапно показалось, что раны заживают прямо у него на глазах. Как в кино. Волнуясь, Байкер приложил пальцы к шее человека и нащупал пульс. Человек был жив!
      — Не может быть! — пробормотал Байкер.
      — Что? — спросил Джеми.
      — Вы только посмотрите! Раны заживают сами по себе. — Байкер повернулся к Джеми. — Это…
      Джеми кивнул:
      — Томас Хенгуэр. Надо вызвать «скорую помощь».
      — Не надо.
      — Но…
      — Говорю вам, — повторил Байкер, — раны заживают. Опять его колдовские фокусы.
      — Но это невозможно… — начал Джеми, однако осекся, сообразив, что он собирается сказать и о ком говорит.
      — Я хочу кое о чем спросить его, — сказал Байкер.
      Теперь он многое понял. Если все это колдовство и прочая дурь существуют на самом деле, значит, перед ним и причина утреннего нападения. Некто, находившийся снаружи, хотел заполучить Томаса Хенгуэра! Мертвый арфист или какой-нибудь персонаж из старого детективного фильма, неважно кто. Кто бы это ни был, он отступил, когда убедился, что оборона Дома оказалась для него слишком крепкой. Но это не значит, что он не попробует еще раз.
      — А что, если ему не станет лучше? — спросил Джеми. — Что, если он умрет прямо здесь, у нас?
      — Ему станет лучше. Он сам себя исцелит.
      — Ведь он собирался найти Сару, — сказал Джеми. — Господи! Что же с ней случилось?
      — Вот приведем его в чувство и выясним, — мрачно сказал Байкер.
      Он оглядел комнату, стараясь придумать, как им удержать в ней Тома, когда тот очнется. Уж они не дадут ему исчезнуть, как, по словам Джеми, он исчез вчера вечером. Впрочем, как можно удержать волшебника?
      — Надо позвонить инспектору Такеру, — сказал Джеми.
      Байкер сел на корточки:
      — Позвоним. После того как мистер Волшебник придет в себя и кое-что нам расскажет.
      — Пойду принесу горячую воду и бинты.
      — Давайте, Джеми. А я останусь и буду следить за нашей спящей красавицей.
      Выходя из Почтовой комнаты, Джеми чуть не налетел на Салли.
      — Томас Хенгуэр вернулся, — ответил Джеми на ее немой вопрос и побежал дальше.
      — Томас Хенгуэр?! — ахнула Салли, но Джеми был уже далеко.
      Салли вошла в кабинет, не уверенная, что хочет узнать о происходящем, и прерывисто вздохнула при виде Тома.
      — Умеешь ухаживать за больными? — подняв голову, спросил Байкер.
      Салли тупо покачала головой:
      — Что случилось? Как он-то сюда попал?
      — Не знаю, — сказал Байкер. — Но намерен узнать.
 
      Остановив машину перед министерством, где находился отдел Жан-Поля, Такер несколько минут посидел, приводя мысли в порядок. Он не очень представлял себе, что собирается здесь делать. Такер не сомневался, что Жан-Поль Ганьон рассказал ему все, что знал. Главный его вопрос — нет ли чего нового? — вполне можно было задать по телефону. Только вот по телефону — полагал он — никак нельзя по-настоящему прощупать человека. Все тонкости ускользнут. Как складываются губы. Каков взгляд. По телефону легче соврать. Он и сам соврал, когда в первый раз звонил Жан-Полю.
      «Ладно, — сказал себе Такер, — если я буду просиживать штаны в машине, я ничего не узнаю». Сощурившись, он вылез из «бьюика» и направился к Ганьону. Когда он вошел в кабинет, Жан-Поль, казалось, удивился.
      — Salut encore, inspecteur. Вы принесли мне новости о Киеране?
      Такер покачал головой.
      — Боюсь, что нет, я надеялся у вас что-нибудь узнать. — Он взглянул на разложенные на столе бумаги и добавил: — Я не мешаю вам? Нет?
      — Bien swr que non. Пожалуйста, садитесь.
      — Спасибо.
      — Так… Чем могу помочь?
      Такер часто убеждался, что если держать себя с собеседником на равных, то, как правило, неприязнь этого человека к вам исчезает. С Жан-Полем уже так и было. Глядя на него, не верилось, что это тот самый человек, который всего два дня назад был готов жаловаться на полицию журналистам.
      — Я стараюсь разобраться в этом деле, — сказал он. — В нем очень много непонятного.
      — Это уже стало «делом»? — спросил Жан-Поль.
      — На данный момент Киеран уже повинен в одной смерти, Жан-Поль. А может быть, и в двух.
      Такер пристально вглядывался в Жан-Поля, чтобы понять, какая последует реакция, но увидел только искреннее изумление.
      — Кто же умер? — спросил Жан-Поль.
      — Один из моих людей.
      — Трагично. Но при чем тут Киеран?
      — Он присутствовал при том, как это случилось. Фактически, если верить нашим свидетелям, именно Киеран убил моего подчиненного. Убил с помощью какой-то магии.
      Жан-Поль медленно покачал головой:
      — Mais c'est incroyable. Разве это возможно? Я знаю Киерана много лет. Он… как бы это сказать? Он не мог такого сделать — jamais. Он не способен убить человека.
      — Когда я в последний раз был здесь, я объяснил, почему мы ищем Киерана, — сказал Такер. — Мы думали, что он обладает какими-то особыми способностями, помните? С тех пор один констебль, занимавшийся этим расследованием, умер насильственной смертью, а сегодня утром глава нашей службы, исследующей паранормальные явления, скончался при довольно загадочных обстоятельствах. Следователь сделал заключение, что доктор Хог умер в результате сердечного приступа. Но у него не было никаких сердечно-сосудистых проблем, и при последнем медицинском обследовании он был признан здоровым.
      — Но связывать Киерана с этими смертями…
      — Пока я не найду его и не выслушаю, у меня нет выбора. Скажите, Жан-Поль, Киеран когда-нибудь интересовался оккультизмом или магией?
      — Не показывал ли он фокусы? — весело спросил Жан-Поль. — Например, карточные? — Но в глазах у него промелькнуло что-то, не соответствующее легкости тона.
      — Я имею в виду паранормальные явления.
      — Нам ведь всем интересно необъяснимое, правда, Джон? — Жан-Поль долго не отводил взгляда от глаз Такера, потом вздохнул. — Вы уже спрашивали об этом, — продолжал он, — и должен признаться, я был несколько смущен, n'est-ce pas? Мне не верилось, что Королевская конная полиция может интересоваться такими вещами. Но я вижу, что вы говорите серьезно. — Жан-Поль помолчал и поправил бумаги на столе. — А эти смерти, о которых вы говорите, они были связаны с оккультизмом?
      — Не исключено, — ответил Такер. — Просто не знаю, что и думать.
      — И вы считаете, что Киеран… колдун?
      Такер некоторое время смотрел на Жан-Поля. Потом рассказал кое-что из того, что случилось в «Патти Плейс».
      — Надеюсь, это останется между нами, — добавил он.
      Жан-Поль кивнул, оценив доверие инспектора.
      — Ну вот, теперь вы знаете, что происходит, — сказал Такер.
      — Mais , — начал было Жан-Поль и, помолчав, продолжил: — Как это может быть? — Однако пока он говорил, он вспомнил о подозрении, с которым сам относился к Томасу Хенгуэру. А каков учитель, таков и ученик.
      — Я даже не знаю, возможно ли это, — сказал Такер. — Я вас прощупывал. Черт возьми, во всем этом нет никакого смысла. Остается только принимать сказки всерьез.
      Жан-Поль посмотрел в окно своего кабинета. Здесь, в одном из административных центров Оттавы, казалось особенно неуместным обсуждать подобную нелепицу. Неуместно обсуждать это и в любом другом месте, если только и он, и инспектор не поверят в реальность происшедшего. Раздумывая над тем, что уже было сказано, а очень многое оставалось недосказанным, Жан-Поль был готов поверить, что все это — часть какой-то гигантской мистификации, если не считать того… если не считать того, что инспектору так же не по себе, как и ему самому, а представить себе, по какой причине Королевской конной полиции понадобилось состряпать такую невероятную историю, Жан-Поль не мог.
      — D'accord , — сказал он, приняв решение.
      — Простите?
      Жан-Поль выдавил улыбку:
      — Я просто думал вслух, Джон. На заданный вами раньше вопрос отвечаю «да». Киеран серьезно интересовался потусторонним. Думаю, поэтому он и сблизился с Томасом Хенгуэром, имевшим репутацию колдуна. Киеран не очень распространялся об этом своем увлечении, во всяком случае при мне, но он часто давал мне книги по этой теме… Как будто он… как вы выразились? Почти так, как будто он «прощупывал» меня.
      — Вы думаете, он хотел, чтобы вы… заинтересовались тем, что его занимало?
      — Сейчас мне кажется, что это возможно, почему бы и нет?
      Такер нахмурился. Он завел этот разговор в надежде, что Жан-Поль со смехом выпроводит его из кабинета. А получилось, что Жан-Поль относится к рассказу инспектора так же серьезно, как начинал относиться и сам Такер. Как он должен был относиться.
      — К сожалению, — добавил Жан-Поль, — я мало чем смог помочь вам.
      — Помогли, — ответил Такер. — Во всяком случае, всегда полезно взглянуть на дело со стороны.
      Жан-Поль кивнул:
      — Интересы Киерана гармоничны. Взять хотя бы музыку, например… la musique celtique. Она ведь по-своему магическая, не так ли?
      — Celtique?
      — Ну да, шотландская и ирландская музыка.
      — Ага, друиды… и мертвые арфисты, — пробормотал Такер, скорее говоря сам с собой и вспоминая свою беседу с Джеми Тэмсом. — А вы знаете здесь, в городе, его друзей? — спросил он. — Скажем, кого-нибудь, кто занимается этой музыкой?
      — У него была группа «Шутники». Дайте мне подумать. Эти группы столько ездят, их состав так часто меняется… — Наконец Жан-Поль махнул рукой. — Простите, Джон. Прошло уже несколько лет, и я не был близко знаком с друзьями Киерана.
      Такер пожал плечами:
      — Неважно. Я проверю какие-нибудь клубы, в которых играют такую музыку.
      — Если я кого-нибудь вспомню, я вам позвоню.
      — Пожалуйста! — Такер встал. — Спасибо, вы потратили на меня уйму времени.
      — Я бы хотел оказаться более полезным. Если Киеран в беде, я рад буду помочь. Он не злой человек, Джон.
      Такер вспомнил, как выглядел Томпсон, когда принесли тело.
      — Господи! — ответил он. — Надеюсь, что нет.
      Такер устало вздохнул.
      Жан-Поль встал и проводил его до дверей.
      — Salut, Джон, — сказал он. — Bonne chance!
      — Да уж, удача мне нужна донельзя! Увидимся. И спасибо.
      Позже, сидя за рулем своего автомобиля, Такер подумал, что еще ему следует сделать, и выругался. Если бы иметь хоть какую-нибудь зацепку, что-нибудь конкретное… Вздохнув, Такер завел мотор и поехал в управление.
 
      Гэннон обнаружил своего хозяина за тренировкой в собственном тренажерном зале. Уолтерс поглядел на вошедшего верзилу.
      — Есть что сообщить, Филлип? — спросил он.
      Гэннон кивнул и уселся на скамью:
      — Такер землю роет, мистер Уолтерс. Он знает, что с Хогом не просто несчастный случай. И что он следующий, тоже знает.
      — Хорошо, хорошо. А другие дела?
      Гэннон пожал плечами.
      — Что вы знаете о Доме Тэмсонов?
      — Много чего. А с какой стороны он тебя интересует?
      Гэннон снова лениво пожал плечами:
      — Судя по тому, что мне удалось узнать, еще то местечко… Я пришел туда с двумя парнями познакомиться с Тэмсом, а тут явился Такер с целым отрядом, да еще и с медиками.
      — Да? Кому же понадобились медики?
      — Никому. На тротуаре вроде труп лежал, прикрытый одеялом, но оказалось, это просто куча мусора, ей придали форму тела. Такер отослал своих людей и потопал в Дом. Я подумал, что мне там делать нечего, и пошел поговорить с Джеком Уайтом, узнать, в чем там дело.
      — И что сообщил тебе наш мистер Уайт?
      — Вопросов больше, чем ответов. Засекреченность у них на высоте. По его сведениям, Такер приехал забрать тело Хенгуэра. Только когда они прибыли… тело… — Гэннон с явным смущением рассказывал о том, что произошло, — тело… превратилось в мусорную кучу, я об этом уже говорил. Палки, листья, мох, и все склеено грязью.
      — Очень интересно. Еще что?
      — Немного. Исчезла Сара Кенделл. Она как-то связана с Хенгуэром и со вчерашним происшествием в ресторане. Уайту пока не удалось добраться до досье.
      — У нас есть отчет Хога.
      — Не знаю, можно ли ему верить, — ответил Гэннон. — Потому-то я и решил познакомиться с Тэмсом. Но теперь, когда на сцене появился Такер…
      — Правильно, что ты держался в сторонке. И что же наш неуемный инспектор?
      — Он пробыл в Доме часа два-три, а потом я поехал за ним. Он остановился у Министерства здравоохранения, зашел внутрь, потом отправился в управление. Я перепоручил его своему человеку на случай, если Такер снова куда-нибудь рванет.
      — Выясни, с кем он встречался в министерстве. И зачем.
      — Выясню.
      — И передай нашему мистеру Уайту, пусть держит нас в курсе. Я хочу получать самые подробные сведения о том, что там происходит, даже если они покажутся ему ничем не примечательными. А ты мог бы навестить Тэмса, раз Такер оттуда убрался.
      Уолтерс вернулся к своим гирям, давая понять Гэннону, что тот свободен. Верзила еще некоторое время посидел на скамье, потом покинул тренажерный зал и отправился выполнять приказы.
      Джеку Уайту они не понравятся. Он уже и так нервничает. И действительно, когда Гэннон сообщил ему, какие именно и как часто Уолтерс хочет получать отчеты о ситуации, с Уайтом чуть припадок не случился. «Что ж, — подумал Гэннон, — тем хуже для него. Любишь кататься — люби и саночки возить! Конечно, здорово помогает то, что можно припугнуть Уайта, напомнив о его грязных делишках. Он ведь и сейчас продает секреты. Только не знает, что платит ему за это теперь другой человек».