ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Здесь совсем неплохо, подумала Кейт, вечерний воздух освежал прохладой, и пока ни одного москита. Однако если верить Маккейну, очень скоро они встретятся с этими маленькими тварями. Она вымылась, как могла, в тазе с теплой водой. По крайней мере, ее тело было теперь чистым и прохладным, в первый раз за весь день она почувствовала себя хорошо. Во всяком случае физически. Но душу ее терзали тысячи эмоций, настолько разных, что когда они сталкивались, это было похоже на удар камня о кремень, белые вспышки так и сверкали, разжигая в ней раздражение и беспокойство.

Костру что-то нашептывал ветерок, подбрасывая сверкающие красные искры в воздух: они летели в сторону Девлина Маккейна и опускались на бледный песок, на лету успев превратиться просто в серую толу. Сквозь сомкнутые ресницы Кейт смотрела на мужчину, сидящего по ту сторону мерцающего огня. Он оперся спиной о бревно, больше похожее в лунном свете на отполированный камень, а не на дерево. Длинные ноги были вытянуты. Он что-то вырезал из длинного куска ножом, не тем, который он носил на бедрах, а совсем маленьким. Что он там мастерит? Похоже на флейту.

Девлин Маккейн был так погружен в свои мысли, что, видимо, не замечал никого вокруг и не слышал ни слова из того, о чем громко спорили ее отец, Эдвин и Барнаби. По поводу ирландского фольклора и его возможной связи с Атлантидой. О чем думал Маккейн? Было ли в его мыслях место для одной английской дуры, которая не в состоянии думать ни о чем и ни о ком, кроме него?

— Ты улетела за тысячу миль отсюда.

Кейт посмотрела на Остина. Подперев щеку рукой, он развалился на шерстяном одеяле, как-то странно улыбаясь, — будто что-то заподозрил.

— О, простите… Мой ход? — она опустила глаза на шахматную доску, лежащую между ними.

— Да, я уже минут пять в ожидании.

— О, -прошептала она, чувствуя, как жар подбирается к ее щекам. Она посмотрела на доску, пытаясь заставить свой разум хоть немного работать, он совсем не хотел ей подчиняться. Слева донеслось слабое шуршание песка, и она увидела, что к костру плетется Роберт. Он явился очень кстати.

— Вы уверены, что именно этого хотите? — спросил Остин, когда она захватила слоном его пешку.

В тот момент она не была уверена ни в чем.

— Думаю, что да. — Она отклонилась от доски, присев на пятки.

Остин тут же взял-ее слона конем, угрожая ферзю.

— Шах.

— О, Кети, дорогая. Не похоже, чтобы вы бросили вызов лорду Синклейру. — Роберт упал на колени на одеяло рядом с ней. — Или я ошибся? — он наклонился ближе. — Может, вы просто хорошо маскируетесь?

Кейт отвернулась. От Роберта разило виски, этот резкий запах пропитал его насквозь, смешиваясь с ужасной вонью немытого тела.

— Вы убьете себя, если не прекратите пить. Роберт, расхохотавшись, откинулся на спину.

— О, черт, мы все умрем от чего-либо. А уж в этом путешествии у нас будет предостаточно шансов на это.

— Интересно. — Остин поднял одну из захваченных пешек Кейт. Он покрутил в пальцах выточенную из красного дерева фигурку и пристально посмотрел на Роберта. — Почему вы решили отправиться в эту экспедицию?

— У меня не было выбора, старик. Никакого. — Роберт с трудом вытащил бутыль с виски из пиджачного кармана. Ему это удалось, но вместе с бутылкой он оторвал и кусок кармана.

— Уже поздно, Роберт. — Кейт заметила, как дрожит бутыль в его руках. — Почему ты не идешь спать?

— Да, уже поздно, слишком поздно что-то менять, как и старику Фаусту, — сказал он, в его интонации чувствовалось странное сочетание иронии и грусти.

Роберт вытащил пробку и сделал большой глоток, потом, опершись ладонью о бедро, доверительно наклонился к Остину, делая вид, что хочет с ним посекретничать.

— Знаешь ли, отец все еще надеется, что это путешествие даст мне шанс завоевать руку Кети. Я не ты, я с умом бы использовал миллионы Витморов. Так что, если ты еще не сделал ей предложения, повремени. Ради меня, старик. Может, она решится на этот отчаянный шаг, все-таки уже не девочка.

Его бесстыдство разожгло гнев Кейт.

— Вы уже, наверное, высосали все, что можно, из вашего отца?

Роберт кивлул.

— Я был ужасно гадким мальчиком, — сказал он, покачиваясь. — Очень гадким. Я сдружился с дьяволом, вы знаете. И боюсь, что по моей милости честный Эдвин очутится в богадельне. — Его плечо прижалось к ее. — А вы когда-нибудь вели себя как гадкая девочка, Кети? Неужели вы и на самом деле такая неприступная, какой кажетесь. Не скрою, эго очень мне интересно. Неужто вы до сих пор сохранили невинность?

Кейг посмотрела через доску на Остина. Свет от костра выхватывал из тьмы пол его лица. Оно было спокойным, как гладь глубокого озера безветренным утром. Он бесстрастно смотрел на Роберта, и только крепко стискивавшие пешку пальцы выдавали его гнев.

— Иди-ка ты спать, Роберт.

«Пока не наговорил еще чего-нибудь более мерзкого», — подумала Кети.

— Я видел тебя днем с Маккейном, ты подрезала ему волосы, — прошептал Роберт в ее ухо. — Будь осторожна, старушка. Он не нашего круга, ты понимаешь. Второй сорт, как говорится.

Гнев и возмущение охватили ее. Резко обернувшись, она толкнула его в грудь, и он опрокинулся на песок, как тряпичная кукла.

— Какое вы имеете право говорить о мистере Маккейне таким безобразным тоном.

— Смотри, что ты наделала, пролила мое виски. — Роберт тщетно пытался принять сидячее положение.

Остин вскочил и схватил его за руку. Одним рывком он поставил пьяного паяца на ноги.

— Мне кажется, тебе уже довольно.

Роберт, шатаясь, пытался освободиться от хватки Остина.

— Ты согласен?

Остин улыбнулся Роберту, его губы слегка дрогнули в черной бахроме бороды. Вот так, улыбался и молчал. Просто смотрел на Роберта, и отсвет пламени блуждал в его глазах, которые отливали полированным серебром. Кейт замерла на месте, не сводя глаз с Остина. Странной безмятежностью веяло от него; точно холодный ручей, окутала она, охлаждая ее гнев. Кажется, она не так одинока, как думала.

— Да, ты права, мне лучше пойти в постель, — прошептал Роберт. — Вы не поможете мне, лорд Синклейр? Я не очень твердо стою на ногах.

— Извините меня, — сказал Остин, улыбаясь Кейт. — Я не задержусь.

Она села, подогнув под себя ноги и смотрела, как они направляются к палаткам, Остин, высокий и стройный, и Роберт, привалившийся к нему. Лорд Синклейр поистине был блестящим мужчиной. Женщине легко попасть под его чары, и все же… ее взгляд блуждал по лагерю, пока не наткнулся на темный силуэт Девлина Маккейна. Тот наблюдал за ней.

Даже на расстоянии она чувствовала, как напряжен его взгляд, угадывала его желание. Оно горело в его глазах, как всполохи пламени этого костра, разделявшего их. Что-то в ней отзывалось на этот его взгляд, что заставляло ее сердце биться сильнее, мурашки тут же покрыли кожу и все ее тело переполнилось странным неведомым ощущением, которое она только училась понимать.

Он нахмурился. Его губы вытянулись в узкую полоску, — он снова опустил глаза на кусок дерева, который держал в руке. Кейт не сразу отвела взгляд, ожидая, что он опять поднимет голову, надеясь, что он отложит свою деревяшку и сядет рядом с ней, надеясь… что… что. .

Нет. Лучше ему оставаться подальше от нее. А еще лучше, если совсем далеко.

Она была в таком напряжении, что ощущала кожей прикосновение каждой ниточки на платье — при каждом вдохе. Она чувствовала эхо сердцебиения на кончиках грудей и внизу живота, медленный устойчивый пульс. Ее тело пульсировало от желания.

Оно охватило ее целиком, это наваждение, это вожделение, тяга к этому мужчине. В этом внезапно проснувшемся желании таилась опасность.

Кейт снова посмотрела на шахматную доску. Она похожа на пешку, которую кто-то переставляет с клетки на клетку, куда ему заблагорассудится. К чему же это приведет? Каким будет исход игры?

Было уже больше двенадцати, Девлин перевернулся на спину, позволив течению увлечь его, теплая вода лизала его обнаженное тело. Ветви и листья нависали над ним, деревья на левом и правом берегах тщетно тянулись друг к другу, оставляя Лишь узкую полоску темного неба между своими распростертыми лапами.

Конечно, глупо плавать в одиночку ночью. Он говорил об этом Кейт. Хотя он все тщательно проверил, в темной воде могла затаиться пиранья. А на берегу могли поджидать его жакаре. Но все это мало его сейчас беспокоило. Он перевернулся на живот и поплыл против течения, сильными гребками вспарывая воду. Его телу было нужно это, большая физическая нагрузка, чтобы оно истощилось и быстро заснуло.

Но он знал, что сон не принесет ему покоя. Придут сновидения, — они являются каждую ночь с того дня, как он встретил Кэгрин Витмор. Эти сновидения выматывали его и раздражали. Грезы, которые он и проклинал, и ждал.

Зато во сне он мог без страха касаться ее так, как ему хотелось. Зато во сне он мог стянуть с нее одежду и обнять это обнаженное тело. Он целовал ее тысячи раз. И чувствовал, как ее руки скользят по его телу. И как она сжимает его — будто не хочет отпускать.

Все это только во сне.

А что наяву? Снова и снова он ловит ее тайный взгляд, словно эта — кошечка вдруг обнаружила, что она тигрица и теперь выслеживает жертву. Все еще не уверенная в себе, не осознавая, что она, оказывается, хищница. И жадная. И он был ее добычей.

Что это, игра? Или она хочет посмеяться над своим галантным лордом, чего он, впрочем, вполне заслуживает? Или это что-то более серьезное?

Ну не дурак ли он, что у него в голове… Но все же ему хотелось верить. Ему необходимо было верить, что она что-то чувствует по отношению к нему.

Когда он вылез из воды, ветерок пробежался по его коже, покрывая ее пупырышками. Он замотал головой, стряхивая воду с волос, расправил плечи, подавляя желание взреветь от страдания. Он посмотрел на палатки, стоящие поодаль, как пирамиды. В ее палатке горела свеча. Издалека он смог различить ее силуэт, она сидела, склонив голову. Видно, не могла заснуть.

Что она сделает, если он придет к ней? Что она сделает, если он уляжется рядом с ней, и мягкий песок будет ласкать их тела? Что она сделает, если он даст ей то, чего она тайно, подсознательно хочет на протяжении уже нескольких недель?

В нем ожили его грезы. Он представил, как срывает ночное платье с ее тела и гладит нежную кожу, впиваясь в каждый дюйм ее тела губами, зубами, языком.

Да, эта женщина околдовала его — красотой, силой, жаркой своей чувственностью. Он хотел ее. Но не на время. Не для того, чтобы унять боль в паху и пояснице. Он хотел постоянно быть рядом с ней, защищать ее и обнимать, и чтобы так продолжалось вечно.

Вечно.

Глупые мысли.

Лучше выкинуть все это из головы, Маккейн. Только полный кретин позволит завладеть собой женщине, до которой даже не может дотронуться. Но как ему спастись? Как? Ведь она рядом круглые сутки. То ее колени терлись о его спину в каноэ, то ее нежный голос звенел в его ушах, то ее чарующий аромат заполонял его до головокруженья. Он обреченно подумал, что не в состоянии остановить эту сокрушительную лавину.

Как только он добрался до оставленной на берегу одежды, до него донеслись крики. Страх вонзился в его сердце, как нож.

— Кейт!

Он побежал на крики, взметая на бегу песок из-под ног. Выстрел. Еще и еще. Боже милостивый, что же случилось?

Свеча выхватила ее силуэт за желтоватой материей палатки. Она стояла, вытянув вперед руки. Девлин чуть не сорвал полог, когда ворвался внутрь. Она тут же повернулась, целясь ему в грудь пистолетом. Он, споткнувшись, застыл, глядя в эти широко раскрытые, испуганные глаза, чувствуя, что его жизнь в ее руках. Вдруг она выстрелит? От страха…

— Девлин, — закричала она, бросаясь к нему на грудь, обнимая его руками за талию.

— Кейт, — прошептал он, хватая ее руками. Он прислонился щекой к ее волосам, прижимая ее крепче, вдыхая ее аромат.

Это был не сон, а женщина, настоящая, теплая, прикрытая лишь тонкой материей, под которой таились ее прелести, к которым он так долго стремился. Он мог ощущать каждый изгиб ее тела, скользящего по нему: страстное тепло ее грудей, ласкающих его грудь, мягкую выпуклость живота около своего паха, нежные линии бедер. Он чувствовал, как напряглись его мускулы, запульсировала кровь, и судорожно пытался совладать с собой. Он чувствовал, как его тело налилось возбуждением и сжалось.

— На вас совсем нет одежды-Она отшатнулась и подняла на него глаза, около его поясницы болтался теплый ствол ружья.

— И это очень ощутимо. — Девлин продолжал держать ее, хотя она попыталась вырваться. Он знал, что вокруг них собрались всполошенные люди, их вопросы сыпались на его обнаженную спину. А что касается его переда, в данный момент его лучше никому не демонстрировать.

— Что вы делаете? — спросила она, когда он начал отступать к ее кровати, которая представляла из себя брезент и одеяла, раскиданные по песку.

— Мне нужно одеяло.

Придерживая ее впереди себя, он старался скрыть предательские знаки его возбуждения. Но чтобы взять одеяло, ему пришлось отпустить ее и нагнуться над кроватью. Когда он уже выпрямился и начал обматывать мягкий голубой хлопок вокруг своей талии, он заметил, что она не в силах пошевельнуться. Она смотрела на него широко раскрыв глаза и открыв от изумления рот.

На этот раз ему не удалось скрыть желание, которое она всегда умудрялась пробуждать в нем. Несомненно, именно это заставило леди мило покраснеть.

— Кети, что случилось? — спросил Фредерик, проталкиваясь сквозь толпу. — Мне показалось, я слышал выстрелы.

— Кто-то пытался залезть в мою палатку. Я слышала, как оно царапалось и ворчало. Поэтому я выстрелила.

Фредерик посмотрел на Девлина, И в смятении нахмурил свои темные брови.

— Девлин, что случилось с вашими брюками? Девлин почувствовал жар на щеках.

— Я купался, когда услышал выстрелы.

— Купался, — сказала Кейт-Ночью.

— Да. — Девлин пробрался сквозь толпу и высунул голову из палатки. У него не было настроения объяснять кому бы то ни было свои действия.

Роберт и Барнаби охраняли вход в палатку Кейт. Они отступили, позволяя Девлину выйти, и набросились на него с расспросами. Он не потрудился отвечать. Он зашагал к задней стороне палатки.

Остин Синклейр был уже там. Ползая на четвереньках около палатки, он изучал дыры в толстом брезенте. Когда подошел Девлин, он поднял голову. На освещенном луной лице была написана тревога.

— Кажется, ягуар. — Остин указал на глубокие отпечатки лап на мягком песке.

Девлин и Остин дошли по следам до леса.

— Нет крови. — Девлин повернулся к Остину. — Похоже, она промахнулась.

— Я рада, — сказала Кейт.

Оба повернулись на голос. Она стояла рядом с палаткой, сжимая руками талию. Ее волосы были заплетены в толстую золотую косу, спадающую ниже лопаток, лунный свет скользил по завиткам, будто пытался распутать тугие локоны. Голые ступни высовывались из-под белой хлопковой рубахи. Она выглядела совсем как маленькая девочка, и Девлину пришлось сделать над собой усилие, чтобы не броситься ее обнимать.

Кейт посмотрела на свои ноги, зарываясь пальцами в песок.

— Мне было бы не по себе, если бы пострадало какое-нибудь животное, если из-за меня оно было бы обречено на страдания и медленную смерть.

Девлин увидел, как Остин направился к Кейт. Он видел, как он провел рукой по ее щеке, видел, как она подняла голову, чтобы посмотреть ему в глаза. И он почувствовал боль в груди, острую резкую боль, — оттого, что он не мог сделать того, что так сильно желал.

— Кто-нибудь видел Эдвина? — спросил Фредерик.

Девлин оглядел группу людей, собравшихся в лунном свете. Все начали искать, даже индейские гребцы и люди, которых наняли в качестве носильщиков. Но Эдвина Мелвилла нигде не было. Неужели он исхитрился не проснуться среди всего этого шума? Или его не было в палатке, когда подошел ягуар?

— Роберт, ваш отец был в палатке, когда вы уходили?

— Нет. — Роберт посмотрел на остальных, выражение его лица становилось напряженным, — Нет, его не было.

— Ягуар, — прошептала Кейт, поворачиваясь к Маккейну.

— Вы не думаете, что с ним что-нибудь случилось? — спросил Фредерик.

Девлин осмотрел весь лагерь. Тот, кого они искали, пересекал пляж, направляясь к своей палатке.

— Я думаю, он вышел прогуляться. Посмотрите туда, на пляж.

— Эдвин! — воскликнул Фредерик, бросаясь навстречу другу. Остальные побежали следом.

Эдвин вытащил сигару изо рта и резко глянул через плечо, как будто ждал нападения с тыла; потом он посмотрел на компанию, приближающуюся к нему.

— Друзья, что значит вся эта суматоха?

— Ягуар пытался проникнуть в палатку Кейт. — Фредерик сжал руку друга. — Мы беспокоились-, не повстречался ли ты с ним.

— Ягуар? — густые седые брови Эдвина поднялись. — Слава Господу, нет. Я только вышел пройтись. Все. Мне нужно было размять ноги.

Эти люди ведут себя в джунглях Амазонки, как в Гайд-парке, подумал Девлин.

— Мистер Мелвилл, это не очень хорошая идея — бродить по окрестностям без нужды, особенно в темноте.

Эдвин перекатил сигару во рту.

— Да, я запомню это.

Все же у Девлина было нехорошее предчувствие, что этот джентльмен не откажет себе в прогулке и в следующий раз, если его осенит такая мысль.

Когда все разбрелись по своим палаткам, Девлин пошел к берегу, туда, где он оставил свою одежду. Он был слишком возбужден, чтобы спать, слишком измучен и полон желания. Он потерял голову из-за этого английского розового бутона, просто помешался. И он абсолютно ничего не мог сделать, чтобы остановить этот бред.

С одеялом Кейт, обернутым вокруг его талии, он смотрел с берега на темную воду и прислушивался к ночным джунглям, которые ночью жили более полной жизнью: кричали птицы, верещали обезьяны, и еще был слышен низкий рев в отдалении. Он надеялся, что большая кошка убирается подальше от лагеря. Он надеялся, что зверь не хочет смерти. Это была территория ягуара; и они вторглись на его территорию.

Он напрягся, почувствовав, что кто-то приближается. Даже не оборачиваясь, он знал, кто это.

— Ягуар украл ваши брюки, мистер Маккейн? Девлин набрал в легкие воздуха и только потом повернулся к Кэтрин Витмор.

— Я думал, вы отправились в постель.

Она пожала плечами, ее коса шевельнулась от этого движения, и на ней замерцал лунный свет.

— Я не могу заснуть.

Три фута белого песка разделяли их. Ему хотелось одолеть эти несколько шагов, хотелось схватить ее и, повалив на песок, овладеть ею. Но он понимал, что не только три фута разделяют их. И он знал, что не может преодолеть этот барьер и подойти к ней.

— Я думала, слишком опасно плавать в реке ночью. — Она указала голой ногой на его одежду, с ее ноги посыпался песок.