– Это была ее идея. Предложила подбросить. Кстати, ты в курсе, что она занималась пиратством и контрабандой?

Элана пожала плечами:

– Нет, а что?

– Да так просто… Думаю, будь она живой, могла бы стать хорошим Сосудом для сестрицы Латиссы.

Элана – нет, уже Латисса – улыбнулась:

– Забавная мысль. Вантара наверняка этим заинтересуется. Это же настоящая авантюра, как раз в ее духе. Пойдем, поговорим с вашей… как ее?

– Татьяна.

Она кивнула:

– Поговорим с вашей Татьяной, пока не прибыл Сосуд Вантары.

У меня расширились глаза, и от удивления я задал дурацкий вопрос:

– Вы серьезно?

Латисса остановилась и посмотрела на меня; у меня мгновенно пересохло во рту, и волосы на голове зашевелились, явно пытаясь расползтись в безопасные укрытия. Да, возмущенная богиня – зрелище не для слабонервных…

– А есть повод для сомнений? – ледяным тоном осведомилась Латисса.

Я начал стягивать энергию, чтобы попытаться перенестись куда-нибудь подальше (авось успею!), и медленно кивнул – врать богам никому не советую. Латисса уперлась руками в бедра, набрала в грудь воздуха… и расхохоталась.

– Ты такой забавный, – произнесла она сквозь смех. – Я просто не могла удержаться. Знаю, знаю, тебе очень хочется сказать: «Ваши шутки сведут меня в могилу». Но раз уж ты живешь с моим Сосудом, привыкай терпеть мои шутки. Юмор у меня, конечно, специфический, – она хихикнула, – и согласна, что временами я забываю о вашей хрупкости, но в остальное время я по мере своих скромных сил, – она снова хихикнула, – стараюсь вам помогать. Даже дам тебе совет: всегда, когда имеешь со мной дело, помни – основная причина, по которой я нахожусь в этом мире, так сказать, во плоти – это желание как следует развлечься, и все мои действия продиктованы этим желанием. И кстати, вранье, что я непостоянна. Я постоянна даже в своем непостоянстве.

– Я хотел сказать, что не понимаю, как яхта может стать Сосудом, – нервно пробормотал я, не спеша освобождать собранную энергию.

– А как может стать человек, понимаешь? – Латисса усмехнулась. – На самом деле я не вижу, чем космическая яхта, тем более разумная, хуже статуи. А их в свое время широко использовали в этих целях.

Я кивнул, а богиня вышла из дома.

– Так это ты, значит, Татьяна, – заметила она, осмотрев яхту.

Можно подумать, она не знала этого из памяти Эланы!

– Эй, подруга, чей-то с тобой? – удивилась яхта. Так, значит, они уже подруги? – Эй, погоди-ка… у тебя энцефалограмма другая! Ты кто?

Латисса подняла одну бровь, искоса глянув на меня. Я вышел вперед:

– Представляю госпожу Латиссу, богиню удачи и покровительницу воров. Она время от времени заимствует тело Эланы.

– Богов не бывает! – отрезала яхта.

Я остолбенел, но тут же облегченно вздохнул, услышав смех и аплодисменты Латиссы:

– Браво! Давненько я не слышала этой фразы, тем более сказанной мне в лицо. Однако хотелось бы знать, почему ты придерживаешься данной точки зрения.

– А какая может быть другая? – удивилась Татьяна. – Богов не бывает, и точка.

Я скривился, однако Латиссу это, похоже, забавляло.

– А как же ты объяснишь изменение ритмов мозга Эланы?

– Подумаешь, – фыркнула яхта. – Обычное телепатическое воздействие. Сейчас за бабки любому имплантируют чип, активирующий телепатические способности.

Невероятно, но Латисса, похоже, получала удовольствие от этого дурацкого спора.

– А если я перечислю все твои удачи и неудачи?

– Это вообще ничего не стоит, – пренебрежительно произнесла Татьяна. – Не нужно быть суперкрутым хакером, чтобы залезть в мои банки данных.

– Я могла бы тебя уничтожить, но это тебя точно не убедит, – довольно улыбаясь, произнесла Латисса. – Да, великолепная задачка!

– Полностью согласна! – послышался крик сверху.

Я поднял голову и узрел ошеломляющее зрелище: с неба под куполом из белой ткани (колдовское наследие тут же услужливо подсказало, что он называется «парашют» и служит для контролируемого падения) на нас спускалась девушка!

– Ни минуты без экстрима, – прокомментировала Латисса. – Моя сестрица, как всегда, в своем стиле.

Примерно за полтора метра до земли Вантара нажала кнопку у себя на груди, и парашют втянулся в заплечный мешок. Спружинив, она приземлилась: спортивная, хорошо сложенная девушка с непримечательным лицом.

– Н-да, сеструха, – заметила она, обращаясь к Латиссе, – ты, случаем, не собираешься включить парадокс в свои владения?

Латисса подняла бровь, а Вантара продолжала:

– Это какая же нужна удача, чтобы ухитриться найти здесь атеиста!

Неожиданно я обнаружил, что вместо того, чтобы слушать, думаю о том, что стоит брать с собой на поиски новых миров. Одно присутствие Вантары Непредсказуемой и Азартной толкало кинуться в какую-нибудь грандиозную авантюру. Я понял, что если она задержится здесь еще минут на пятнадцать, так оно и случится. Я побарабанил пальцами по руке – и тут же поймал себя на желании ущипнуть богиню за ягодицу и посмотреть, что из этого получится.

– Оставь его, сестра – улыбнулась Латисса. – С него хватит и моего юмора.

– Я просто подумала, что он слишком скучный, – отозвалась Вантара.

Я моментально понял, что дело не во мне; она специально на меня воздействовала. Я снова обратил свое внимание к богиням.

– Я покажу тебе себя, и если это тебя не убедит, то я готова снять шляпу, – произнесла Вантара, обращаясь к Татьяне, а потом вновь обернулась к Латиссе: – Помню, сестра, помню: ни одна живая душа.

– Если что – я была против.

– Ничего, пронесет.

– Ну смотри. Пошли в дом, Миха.

Я не понял из этого разговора ничего, кроме последних слов, которым и последовал.

– Взяла и решила мою задачу! – сердито произнесла Латисса, когда мы отошли. – Вот уж действительно, родственников не выбирают.

– Она ее еще не решила, – осмелился заметить я. Напоминать, что она сама позвала Вантару, я все же не решился. – Может, ей не повезло.

Глаза у Латиссы вспыхнули, а на губах заиграла хищная улыбка; она одобрительно мне кивнула.

– От долгого пребывания в теле начинаю мыслить, как смертная. За все приходится платить.

Вскоре к нам присоединилась Вантара.

– Ну как? – невинно поинтересовалась Латисса.

– Она согласилась не настаивать на своей точке зрения, – не слишком довольно ответила Вантара.

– То есть с твердого атеизма перешла на мягкий?

– Вроде того.

– Так ты ее берешь?

– Конечно! Я ни за что не откажусь от такой великолепной авантюры.

– Дэус эн, – пробормотал я.

– Что? – обернулись обе богини.

– В древнегреческом театре, чтобы разрешить запутанные проблемы сюжета, прибегали к приему под названием «дэус экс махин», «бог из машины», когда развязка наступала вследствие вмешательства бутафорского бога. А в этом случае тоже решается проблема, но прием следует назвать «бог в машине». Но я не понимаю, с чего вдруг сразу две богини так заинтересовались моей яхтой и ее атеизмом? Я еще могу понять госпожу Вантару – взять в качестве Сосуда атеистку действительно редкая авантюра, – но вы! Конечно, это не мое дело, просто от неразрешенных вопросов у меня остается неприятное ощущение.

– А мы чем хуже? – пожала плечами Латисса.

– И мы тоже получаем удовольствие от решения сложных задач, – поддержала ее Вантара.

– Только возможности у нас побольше, так что трудно найти достаточно сложную, – продолжила Латисса. – Вообще, только Сосудами и спасаемся. Если их достаточно много, можно вести насыщенную и разнообразную жизнь. Жалко только, что не все так активны в привнесении разнообразия в свою жизнь, как Элана.

– Не так-то просто найти хороший Сосуд, – согласно кивнула Вантара. – А ваша яхта мне кажется весьма многообещающей.

– Но она простаивает в ангаре, – заметил я. – Хотите, чтобы мы ее продали?

– Ни в коем случае! – одновременно и весьма категорично заявили богини, к моему разочарованию.

– Простаивать она не будет, – «успокоила» меня Вантара. – Мой Сосуд все-таки.

«Если она будет летать без владельцев на борту, ее перехватят, – подумал я. – Впрочем, для них это как раз слишком простая проблема».

– Я не собираюсь нарушать ваши законы, – в ответ на мои мысли пожала плечами Вантара. – Ладно, мне пора. Еще увидимся, и не раз.

Она вышла из дома, разбежалась и прыгнула вверх, раскрывая парашют; в тот же момент ее подхватил мощный восходящий поток воздуха, вознося в небо.

– Какой же это экстрим, если она может управлять ветром и полностью контролировать полет, – пробормотал я.

– Может, но не контролирует, – отозвалась Латисса. – Она предоставляет управление полетом своему Сосуду, а сама наблюдает изнутри. Ну мне, пожалуй, тоже пора.

– Ну чего стоишь как столб? – произнесла Элана. – Ты же собирался синтезатор менять.

Синтезатор Татьяны, хоть и был той же модели, что и наш, работал отлично, так что, проведя плановый ритуал, я решил оставить дома этот, а наш поместить на Татьяне. В конце концов, там проблема вегетарианства никого волновать не будет… Разве что, может, кого-то из ее будущих или прежних хозяев, но это уже не мои проблемы. Хотя и любопытно было бы глянуть на ее прежних владельцев.

– Ну что, Су, на свободу с чистой совестью? – добродушно, насколько это возможно от охранника, к тому же электронного, произнес Пит.[1] – Хочешь, найду тебе работенку по специальности здесь, на Луне?

Су отрицательно мотнул головой:

– Я возвращаюсь на Землю.

– Ну как знаешь. Свои вещи получишь по прибытии в Луна-Сити. Удачи тебе, и желаю больше не возвращаться.

Спустя несколько минут Су Хракамоши, отбывший четырехлетний срок заключения, ехал в тюремном луномобиле в единственный и неповторимый Луна-Сити. Еще через пару часов этот бывший заключенный, переодетый в приличный костюм, сидел в салоне бизнес-класса рейсовика Луна – Земля, погрузившись во взаимодействие со своим ПКНом – персональным кибернавигатором. Он обшаривал Сеть в поисках объявления о продаже космической яхты. Нельзя сказать, что объявлений было мало, но его интересовала только одна конкретная яхта по имени Татьяна.

– Все-таки продали, – наконец пробормотал он про себя. – И кто же новый владелец?

– Я хочу с вами, – повторил Милашка.

Я повернулся к Элане, ища у нее поддержки, но она в этот момент сама повернулась ко мне все с тем же выражением беспомощной растерянности на лице. Милашка весело фыркнул:

– Да не волнуйтесь, я же понимаю, что просто так мне нельзя. Мне дядя Владимир все объяснил.

– И что же именно? – тут же придя в себя, нахмурилась Элана. – Что этот приблудный паладин тебе наговорил?

– Он хороший, – заступился Милашка, почувствовав неприязнь Эланы. – Он мне сказал, что если я пойду по городу просто так, то все будут смотреть, потом начнут приходить сюда, надоедать. Я сам подумал – вдруг меня опять заберут? Но потом дядя Владимир сказал, что я могу воспользоваться амулетом.

Он указал на амулет Многих Форм, висящий на шее у. Эланы. Та в ответ вопросительно посмотрела на меня, подняв бровь.

– Он сказал, что ты можешь им воспользоваться? – с сомнением спросил я. Милашка кивнул. – Хм… Вообще-то… Ладно, давай попробуем. Элана!

Она протянула мне амулет – шарик перламутрового тумана на тонкой прозрачной нити, состоящей из того же тумана. Милашка уже вырос настолько, что его голова не прошла бы в нить – в первые несколько лет драконы быстро растут – поэтому… Я дунул на амулет, и нить растворилась в воздухе.

– Подойди-ка, – обратился я к Милашке. Он послушно приблизился, и я приложил шарик к его груди.

– Красиво, – заметила Элана.

– Это точно, – согласился я, отступая на шаг. – Но будет ли действовать? Он вообще-то не рассчитан на драконов. Ну, Милашка, попробуй…

Я не успел закончить фразу, поскольку он уже активировал амулет. Активировал, но совсем не так, как я ожидал. Обычно при его использовании происходит мгновенное превращение из одной формы в другую; сейчас же молодого дракона окутал клубившийся в амулете перламутровый туман. Я ощущал магию, но магию мне незнакомую; даже не драконью, с которой я сталкивался, наблюдая прошлое, а скорее смесь драконьей магии с магией амулета и с чем-то еще. Хм, не думал, что врожденные магические способности будут такими яркими у клонированного дракона. Или его Владимир научил? Тогда понятно, откуда третья сила.

Покров тумана менял форму и сжимался, пока не стал похож на двухметровое яйцо, стоящее на широком конце. Затем он стал по спирали разматываться снизу вверх, открывая взгляду стопы… ноги… руки и тело… и, наконец, плечи и голову мальчишки лет восьми. Превращение обеспечило его даже одеждой: он был в клетчатой сине-белой рубашке и серых штанах. Простоял он ровно до тех пор, пока не исчез туман: как только это произошло, он зашатался, судорожно пытаясь удержать равновесие, и стал падать, но мы с Эланой успели с двух сторон подхватить его под руки.

– Я стоять не могу, – пожаловался Милашка, глядя то на меня, то на Элану. – У меня ног не хватает.

– У меня их столько же, – заметил я, улыбаясь.

– И у меня, – присоединилась Элана, усаживая Милашку в материализованное мной кресло. – Мы тоже сначала падали, но потом научились. И ты научишься, если захочешь.

– Опять учиться, – вздохнул Милашка. Как любой нормальный ребенок, учиться он не любил.

Вместо того чтобы, как первоначально планировала Элана, шляться весь этот день по развлекательным центрам мира, мы до вечера помогали Милашке учиться ходить в человеческом облике. На ночь он вернул свой нормальный облик, взяв с нас с Эланой обещание наутро продолжить.

Прибыв на Землю, Су направился в гостиницу – номер он снял еще в полете. Поскольку яхта уже продана, причин особо торопиться он не видел и поэтому собирался несколько дней отдохнуть, прежде чем браться за дело. Оглядевшись, он улыбнулся тому, что этот вполне благоустроенный и не такой уж дешевый номер оплачивало фактически Управление Исполнения Наказаний, со счетов которого он еще во время отсидки в лунной тюрьме Мунмут перевел себе на счет довольно приличную сумму. Для хакера его уровня их меры электронной безопасности оказались просто смешными. Впрочем, он признавал, что их создатели никак не рассчитывали на то, что у одного из тщательно проверяемых перед поступлением в тюрьму заключенных все-таки останется мощный ПКН. Конечно, не тот, с которым Су сидел в рейсовике и который был перед поступлением конфискован; тот служил по большей части отводом глаз. Его истинное «секретное оружие» было совершенно иным. Идею Су в свое время почерпнул из старинных технологий бинарного и кластерного химического оружия. В его теле находилось несколько десятков чипов и киберсистем – вполне невинных, наподобие кардиостимуляторов. Сами по себе они были именно тем, чем и казались; но по команде Су набор отдельных частей становился одним целым, превращаясь в единственный в своем роде кластерный ПКН. Своей репутацией одного из лучших хакеров Земли Су был частично обязан этому устройству, но только частично. Он действительно был Мастером.

Милашка делал успехи. Он уже научился стоять на двух ногах; правда, стоило поднять одну, чтобы попытаться сделать шаг – и он падал. Впрочем, несмотря на падения, его энтузиазм никуда не делся; он твердо вознамерился научиться ходить, как человек, чтобы вместе с нами посмотреть мир. Конечно, учитывая, что сам факт его существования не совсем легален, это не очень разумно, но… В конце концов, я маг или беспомощный ребенок? Я маг, а вот Милашка – ребенок, хоть и дракон. И я не стану портить ему детство. Н-да, размякаю… Нужно заняться чем-то серьезным – ну убить какого-нибудь врага, иначе я совсем потеряю жесткость.

Приняв решение, я кивнул себе и подошел к Элане с Милашкой.

– Ну как, справитесь без меня?

Эльфийка только фыркнула, а Милашка кивнул. Я хотел обнять Элану, но она уже сосредоточенно объясняла ему, как нужно держать равновесие. Пожав плечами, я вошел в портал, сел в кресло перед Камнем Маны и задумался. Обычно искры и сполохи, бегающие по его поверхности, помогают мне собраться с мыслями. Так и на этот раз у меня быстро созрело целых два плана действий. Во-первых, можно вызвать на поединок кого-нибудь, кто проявлял враждебность или непочтительность. Но, к сожалению, после моей победы над Вайном все эти трусы поспешили заверить меня в «глубочайшем уважении», а боги, с которыми никто в здравом уме связываться не захочет, очень не любят неспровоцированные вызовы. Следовательно, второй вариант: отправиться в какой-нибудь задрипанный бар в квартале гоблинов или темных эльфов, нарваться там на неприятности и сделать с грубиянами что-нибудь нехорошее. Я злорадно улыбнулся. Давненько я так не развлекался… И у меня на примете есть одно подходящее заведение. Недавно Владимир упоминал забегаловку «Черный и волосатый», в которой давно пора навести порядок, да вот вечно занят. Думаю, мой визит улучшит ситуацию в заведении… если оно еще будет стоять. И я решительно перенесся на место.

Кривенькие дома, грязные окна, мусор кругом… Почему-то эта картина вызвала у меня не отвращение и не неприязнь, а сочувствие. Я вздохнул и вошел в дверь, на которой можно было разобрать слово «Бар».

Полутемное помещение, как предпочитают неплохо видящие в темноте гоблины, оказалось неожиданно высоким – больше двух метров. Обычно у них бывает не выше полутора. Когда я вошел, по углам пробежал шепоток. Сделав вид, что ничего не заметил, я подошел к стойке бара. Барменом здесь был изрядно смахивающий на шимпанзе черный гоблин, в честь которого, похоже, и было названо заведение.

– Лимонад есть?

Бармен кивнул и достал откуда-то пластиковую бутылку с желтой жидкостью. Значок на крышке указывал, что продукт произведен промышленным синтезатором первого класса, и, похоже, это была не подделка. Наверняка украли где-то пару ящиков…

– Сколько?

Бармен махнул рукой:

– За счет заведения.

Я поднял бровь:

– С чего вдруг?

– Когда ты надрал задницу Арчибальду, – благодушно пояснил бармен, – ребята устроили такую вечеринку, что я за день распродал все, что у меня было; а когда уделал Вайна, у меня даже синтезатор раскалился. Так держать!

Я недовольно открыл бутылку и сделал глоток. Прошелся по аурам посетителей; все собравшиеся здесь были личностями весьма и весьма сомнительными, но враждебности ко мне никто не испытывал. Были страх, зависть, безразличие; я уловил даже чье-то восхищение. На наезд рассчитывать явно не приходилось. Вздохнув, я встал.

– Если ты рассчитывал найти драку, – заметил сзади бармен (он что, мысли читает? Хотя на чип, способный перехитрить моего симбионта, у него денег не хватит), – то зайди в бар темных, «Петлю». Я слышал, там колдунов не любят.

Я машинально кивнул и перенесся домой, чтобы найти адрес бара. В моей базе данных было указано, что там собираются члены «Красного Петуха»– идиотского общества, считающего себя тайным. Кучка придурковатой молодежи, чьей целью было заявлено «уничтожение колдунов и ведьм». Кстати, когда они сообразили, что название несколько двусмысленное, решили поменять его на «Новая Инквизиция», но было уже поздно – название прижилось. Так они и остались Красными Петухами. Эти «петухи» – птицы беззубые, но отличаются гадкой привычкой ставить в своих заведениях маломощные, но вполне действенные станции гиперсвязи, что, конечно, нехорошо. Хмм, будет неплохо преподать им урок. Думаете, если гиперсвязь глушит магию, вы можете не опасаться магов и спокойно издеваться над нами и отпускать пошлые шуточки? Э-э, нет. Постоим, как говорится, за честь мундира. Только нужно подготовиться.

Прежде всего я натянул костюмчик из драконьей чешуи, который сделал после линьки Милашки. На вид – свитер с перламутровыми бляшками, а защищает не хуже армейской брони – правда, облегченной. Пояс с висящими на нитях шариками, начиненными всяческой дрянью, смастерил от нечего делать, а вот, глядишь, пригодится. Я глянул на стену – не взять ли что-нибудь из холодного оружия? С одной стороны, меч в наше время будет выглядеть театрально и вызывать насмешки, а с другой… это мне и нужно. Ладно, значит, возьму; но какой именно? У меня неплохая коллекция волшебных клинков, но в зоне действия гиперсвязи более-менее нормально действуют всего несколько: Клык, Прикосновение Вечности, Мальздринг, Черный Огонь и Кровожадный. Последний пугает даже меня. Этот полутораметровый меч с плоским клинком, покрытым непереводимыми даже для меня, понимающего все живые и мертвые языки Земли, рунами, живет своей жизнью, прикованный к странному черному камню. Он все время звенит цепью, пытаясь освободиться, а воздух, рассекаемый его клинком, стонет и плачет. Брр. Жутковатое зрелище, особенно когда ощущаешь стоящую за этим яростную мощь. Я так даже и не рискнул подойти к нему поближе. Когда я показывал его Элане, этот проклятый меч прямо-таки взбесился, явно пытаясь достать ее. Ну он-то явно отпадает.

Если Кровожадный я называю «проклятым» фигурально, то Черный Огонь проклят в самом прямом смысле. Стоит вытащить его из ножен, и он начинает высасывать жизнь из всех окружающих, и в первую очередь из того, кто его взял. Без соответствующей защиты его можно продержать в руках от силы минут десять, а мой амулет, ну… пострадал во время неудачного эксперимента. Соответственно тоже отпадает.

Следующий – Мальздринг. Хороший меч, острый, легкий, не тупится, не ломается, при необходимости возникает прямо в руках, оставляя необходимость таскать его с собой, что придает его обладателю невооруженный вид. Но вот закавыка: все эти средневековые радости доступны только тому, кто сумеет произнести его название, то есть имя, в полной версии которого около пятидесяти букв, и из них всего штук десять гласных. Мне это так и не удалось.

Дальше. Прикосновение Вечности – самодельная легкая булава из пластика с метеоритными шипами. Я, как и многие другие, пытался заставить хоть какую-то магию действовать в зоне гиперсвязи и сумел кое-чего добиться, сыграв на единстве символизма. Гиперсвязь – космос, метеорит – космос. В результате стоит булаве оказаться в зоне гиперсвязи – и она начинает вырабатывать холод космоса. Но, к сожалению, действует совершенно неуправляемо, так что использовать ее можно разве что в качестве криобомбы. Остается Клык – длинный кинжал из драконьего зуба. Судя по всему, сам хозяин зуба помогал делать это оружие: в нем очень ярко и гармонично сочетается магия людская с драконьей. Основная функция – превращение хозяина в дракона, в том числе частичное. В зоне гиперсвязи только частичное и работает, к тому же для этого нужна драконья чешуя, но об этом я уже позаботился, а полное превращение мне сейчас и не нужно. Возьму, пригодится.

Дальше. Амулеты сразу отпадают, единственный рабочий находится у Милашки. Перчатки из кожи демона – отправляют в нокаут одним прикосновением и вдобавок могут выстреливать вырастающие на их поверхности шипы. Вроде все, можно отправляться.

Су шел по улице пешком и без оружия, несмотря на то, что здесь это не рекомендовалось. Но, хотя в этих местах давно и крепко обосновались темные, Су продолжал считать район, в котором появился на свет, своим домом, а дополнительные меры безопасности – излишними. И действительно, несмотря на то, что он бывал здесь достаточно часто – перед началом каждого крупного дела и после его завершения, у него почти не бывало проблем с местными жителями. Наличных он с собой не носил, оплачивая все персональным чипом, заменяющим ноготь указательного пальца (он же служил портом ввода-вывода кластерного ПКНа), а ценными вещами попросту не успел обзавестись. К тому же, несмотря на скромное телосложение, он находился в прекрасной физической форме и обладал нейрочипом с базой данных по множеству боевых искусств. В общем, оснований опасаться у него не было.

Пешая прогулка на жаре вскоре дала о себе знать проснувшейся жаждой; да и перекусить не помешало бы. Су решил зайти в какую-нибудь забегаловку поблизости. Еще один чип, картографический позиционирующий, показал, где искать ближайшую; она оказалась буквально в сотне метров.

Через десять минут Су уже жевал сасими в неожиданно приличном для этого района заведении, внутренняя обстановка которого была стилизована под средневековую городскую площадь. Он устроился как раз возле изображения овощной лавки; отсюда открывался прекрасный вид на пылающий в центре помещения – и площади соответственно – голографический костер со сжигаемой на нем ведьмой. Ведьмой была аппетитная брюнетка лет двадцати трех со слабо выраженными эльфийскими чертами лица; одежда на ней постепенно сгорала, а затем появлялась вновь – этакий нестандартный вариант голографического стриптиза. Су это показалось забавным.

Он почти доел свою рыбу, когда в бар вошел человек.

– Это здесь собираются Голубые Петухи? – громко спросил он. Большинство присутствующих тут же повскакивали со стульев, сжимая кулаки.

– Красные, – процедил разговаривавший до этого с барменом здоровенный темный эльф с гребнем-ирокезом и серьгами в носу и правом ухе. – А ты что за удод?

– Н-да, и впрямь петух, – заметил человек, критически осмотрев его гребень. – А я Михаил Анатольевич Давиков, маг. Амулеты от геморроя не нужны?

– Ах ты… – бросился на него эльф, а следом и другие посетители.

Однако хлипкий на вид человек через пару секунд выскочил невредимым из этой кучи на вид гораздо более крепких, к тому же прочипованных боевыми искусствами молодчиков. Более того, уселся на один из освободившихся стульев и стал с интересом взирать на то, как набросившиеся на него посетители бара почем зря колошматят друг друга. Су озадаченно наблюдал за происходящим: еще при входе в бар он заметил в углу черную с круглыми выпуклостями пирамидку гиперсвязи и теперь не мог ничего понять. Он активировал ПКН и включил запись развернувшегося действия, одновременно подключаясь к мегаэнциклопедии и запрашивая информацию по магии, не нейтрализуемой гиперсвязью. Первым пунктом стояло: «Алхимия – искусство магического получения особо ценных или обладающих особыми свойствами веществ». Теперь он понял, что за шарики висели у мага на поясе – что-то вроде химических гранат.

Между тем драчуны постепенно приходили в себя от алхимической дряни мага – похоже, у многих из них были неплохие симбионты. Заметив это, маг сорвал с пояса два шарика и один из них бросил себе в рот, а другой в толпу. Су изумленно протер глаза: магов стало пятеро! Один остался сидеть, а четверо других двинулись вперед. Драка завязалась с новой силой; но казалось, что драчуны не замечают ничего, кроме четверых магов – они постоянно натыкались на стулья и столы и падали, гоняясь за ловко маневрирующими магами. Наконец одного из них зажали в угол; удар… и он исчез в яркой вспышке. Иллюзии, что ли?

Колдун бросил на пол очередной шарик. На первый взгляд ничего не произошло, но, судя по его улыбке, так и должно было быть.

Драчуны встали кругом и настороженно оглядывались, но явно не замечали колдуна. Хотя нет, один заметил… второй… Постепенно они прозревали, но не спешили нападать, подозрительно глядя на спокойно сидящего и улыбающегося мага. По толпе прошел шепот; внезапно кто-то выхватил игольчатый пистолет и выстрелил. Цокающий звук, и больше ничего.

– Он в броне, – произнес кто-то.

– Сам вижу, что в броне, – огрызнулся гребнистый темный. – Вы берите его в кольцо, а мы будем страховать.

Шестеро отделились от группы и осторожно окружили неподвижного мага, а затем начали сближаться. Через пару секунд воздух наполнили ругательства: под воздействием последнего шарика мага пол превратился в зыбучий песок, в который пятеро из них с успехом и провалились. Но как только остальные стали их вытягивать, пол незамедлительно затвердел вновь, накрепко поймав четверых. Маг усмехнулся и встал.

– Ну что, продолжаем танцы или с вас хватит?

– Следите за его руками, – вместо ответа произнес гребнистый. – Чтобы он ничего не бросал. У кого оружие – не заденьте своих. Стреляйте в руки и лицо. Застрявших вытащим, когда с этим разберемся.

– Ну как знаете, – заметил маг. Он вытащил из ножен на поясе желтоватый, на вид костяной кинжал и набрал полную грудь воздуха. Снова зацокали иглы; колдун взмахнул – лапой? – и один из его противников упал. При этом Су точно видел, что шариков он не срывал. Для уверенности он немного отмотал запись и пустил ее замедленно.

Игла вылетела из ствола и понеслась к магу; тот взмахнул лапой – теперь Су ясно видел, что его руки превратились в чешуйчатые когтистые лапы, да и лицо покрылось чешуей – и игла, отскочив от чешуи, угодила в плечо другому.

– Твою мать! – прорычал гребнистый. – Не стрелять! Друг дружку положите!

Су решил, что эти ребята чертовски упрямы: сам он оставил бы мага в покое. Между тем они, похоже, этого делать были не намерены.

– Проверяйте пол и вперед! – скомандовал темный. – Грош нам цена, если мы все вместе при работающей гиперсвязи не справимся с одним колдуном!

Маг направил на противников руки – теперь это снова были руки в перчатках, и упали еще пятеро. Остальные попятились.

– Завязывайте с этой ерундой, ребятки, – спокойно и даже сочувствующе посоветовал маг. – Маловаты еще.

– Мы не сдадимся! – заорал гребнистый на отступающих в попытке спасти положение и свой авторитет. – Мы…

Маг вздохнул и покачал головой.

– Достал, – заметил он и, прежде чем кто-то смог что-либо сделать, бросил к ногам повернувшегося к нему спиной вождя темнокожих очередной шарик. Тот с хлопком разорвался, и эльфа окутал густой горчичного цвета дым. Остальные смотрели и нерешительно переглядывались. Темный выскочил из столба дыма, озадаченно огляделся, и на его лице расплылась широкая идиотская улыбка.