Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Звездный лабиринт - Бледный всадник, черный валет (фрагмент)

ModernLib.Net / Научная фантастика / Дашков Андрей Георгиевич / Бледный всадник, черный валет (фрагмент) - Чтение (Ознакомительный отрывок) (стр. 2)
Автор: Дашков Андрей Георгиевич
Жанр: Научная фантастика
Серия: Звездный лабиринт

 

 


      Заблуда оценил черный юмор убийцы (он и сам любил пошутить подобным образом) и еще раз взглянул на труп. В опустевшую грудную клетку был вложен какой-то инородный предмет.
      Григорий не страдал излишней брезгливостью. Его пальцы действовали ловко и не дрожали, когда извлекали на свет каменного жука-скарабея.
      Гришка не знал бы, что это скарабей, если бы не видел его изображение в одной старой книге. Начальник потому и считал себя умным, что запоминал любую информацию, даже казавшуюся на первый взгляд бесполезной...
      Каменный жук был еще теплым, как тело Гнуса. Оставалось вспомнить, где, когда и при каких обстоятельствах Начальник читал эту самую книгу. И сущий пустяк -- найти убийцу.
      7. "РАССКАЖИ, КТО В ДОМЕ ХОЗЯИН"
      На следующий день, с наступлением сумерек отдохнувший и соскучившийся по приключениям Валет решил развлечься. Первой же забегаловкой на его пути оказался "Млын". Он ввалился туда со всем своим железом, остановился на пороге и исподлобья обвел взглядом полутемное помещение. У него был взгляд зверя-одиночки, выражавший абсолютную независимость и спокойное превосходство. Он как бы предупреждал: "Не троньте меня, ублюдки, и может быть, я не трону вас".
      Стены заведения были украшены полинявшей мазней на вечную тему. Возле стойки, обитой жестью, торчали местные жлобы, с кряком опрокидывали глиняные кружки с мутным самогоном, запивали его холодным молоком и нюхали табак. Не слишком выделявшийся на фоне зеленоватых бутылей хозяин на всякий случай опустил руки и нащупывал ружье, лежавшее на пивной бочке. В треснувшем зеркале с остатками амальгамы отражалось бледное полушарие его лысины.
      У дальней стены, положив ноги на табурет, сидел человек с балалайкой. Инструмент был старый и издавал звуки, от которых по спине пробегали мурашки. Одной струны не хватало. Следовательно, бренчал виртуоз, каких мало. Балалаечник отрешенно исполнял похабные частушки, в которых попадались и незнакомые Валету слова. Это был, что называется, фольклор.
      Под потолком плавал сизый дым -- плотный, как облака в раю. Пламя свечей колебалось на сквозняке, и приходилось следить за тенями.
      Официантка, в которой Валет сразу определил подержанный товар, обслуживала клиентов за столиками, и, похоже, здесь уже всем надоело пощипывать ее задницу. Он не мог сказать этого о себе -- задница была весьма аппетитная...
      На вошедшего официантка смотрела чуть дольше обычного. Валет хорошо знал этот взгляд: звериная тоска, озлобленность забившейся в угол сучки... и неизлечимая надежда. Он встречал таких баб в каждом городе. Все они хотели для начала сбежать из опостылевших мест. Но он знал, как никто другой, что бежать-то, в сущности, некуда.
      "Годится", -- решил Валет. Тех, кого повсюду, не сговариваясь, называют "солью земли", тут не было -- как и недоразвитых выскочек, которые учатся только на собственных ошибках, если, конечно, им удается дожить до зрелого возраста. Валет был согласен играть пока по здешним правилам. И надеялся, что ему дадут время их изучить.
      Он неторопливо направился в глубь помещения, к свободному угловому столику, имевшему стратегически выгодное расположение. Остаться незамеченным не удалось. Местные пялились на него, как на балаганного урода. Он повсюду привлекал к себе внимание. Слабые чуяли в нем неотразимую угрозу, волчью породу; сильные рассматривали как вызов само его существование. Да, для бродяг вроде него времена становились все хуже... Он сел в полутьме и не зажег лежавший на столе огарок. Из этого угла просматривались вход и стойка -- большего Валету и не требовалось.
      Официантка направилась к нему, виляя пышными бедрами. Вслед ей посыпались гнусные советы. Однако смутить девицу было трудно, если вообще возможно.
      Когда она остановилась, подалась вперед и оперлась руками на стол, он разглядел ее грудь, почти не скрытую платьем с низким вырезом. У него внезапно пересохло в горле. От "Горячих губок" осталось одно лишь бледное воспоминание. Но он был мужчина, а не сопляк, и потому его желания ничего не значили. Женщина -- это почти всегда предпоследнее, что видят сопляки, прежде чем сдохнуть.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.

  • Страницы:
    1, 2