Тоска по светлому королевству

История возвращения детей разнеслась по Авлантии. По всей стране прославляли Ашалинду Пенрен. Ей дарили богатые подарки, оказывали всевозможные почести. Барды слагали песни о смелой девушке, проникшей в тайную страну, где ей пришлось встретиться не только со Светлыми, но и с самыми опасными чудовищами, и, несмотря на это, она их всех победила. Король Авлантии самолично присвоил Ашалинде титул баронессы. Слава и уважение сопровождали ее по жизни, должно было присоединиться и счастье. Но не тут-то было. Осталось кое-что, с чем не смогли справиться жители Хис Меллина.

— Лангот, — произнес колдун Размат перед чрезвычайным собранием горожан, — в древних книгах объясняется как тоска по Светлому Королевству Фаэрия. Все, кто посещал Тирнан Алаин, как раньше его называли, или даже просто увидел его, хочет туда вернуться. После этого в смертном мире люди не видят ничего хорошего. Они просто заболевают и постоянно ищут любой шанс, чтобы опять оказаться в Фаэрии. В особо сложных случаях они даже умирают, потому что перестают принимать пищу и пить и не хотят жить в Эрисе.

Подняв глаза, он посмотрел на мужчин и женщин, сидящих перед ним.

— Известных методов лечения нет.

Колдун закрыл книгу. Встал Леодогран с поникшей головой.

— Никогда еще в городе не испытывали большей радости, чем в тот момент, когда после семи лет, проведенных в Светлом Королевстве, вернулись наши дети. В то утро я нашел кровать дочери пустой. Но в мои двери постучался курьер, принесший записку от Эсгатара, Хранителя Ворот. Там говорилось: «Звоните в колокола. Поднимайте город, потому что ваша дочь ведет домой детей».

Он помолчал немного, не в силах преодолеть душевное волнение.

— В тот день мы поверили, что наши мечты стали реальностью. Дети действительно дома, но что потеряно, никогда полностью не возвращается. Что бы мы ни делали, детей сжигает лангот. Ни любовь, ни магия не могут вернуть сердца детей на родную землю. Хотя они любят нас и были рады соединиться с родными, их мысли постоянно находятся там, в Фаэрии. Мы консультировались с историками и умными книгами, но все бесполезно — от лангота нет лечения.

Некоторые мальчики и девочки не вернулись, потому что попробовали пищу Светлых. Их семьи долго горевали. Леди и джентльмены, мы жили в горе семь лет, а потом семь недель наблюдали слезы наших соседей, а теперь видим, как чахнут и слабеют наши дети. Что нам делать?

Поднялась колдунья Меганви.

— Я говорю вам всем: надо положить конец горю. Мы не можем позволить, чтобы продолжалось угасание детей, но и расставаться с ними не хотим, поэтому нам открыта только одна дорога. Необходимо найти способ покинуть Хис Меллин, оставить дорогой нашему сердцу Эрис и отправиться в Фаэрию. Как мы ее найдем и как нас встретят ее жители, я не знаю.

Предложение было встречено громкими криками и яростными спорами, продолжавшимися еще долгое время.

Как и все остальные смертные посетители Светлого Королевства, Ашалинда была под странным влиянием земли под звездами. Она также потеряла аппетит и похудела, но никому не говорила, как тоска по Фаэрии иссушает ее душу. Тем не менее отец и Придери догадались. Но понимал ее только Рис. Очень часто они подолгу молча сидели, обняв друг друга.

— Что делать, Ашли? — иногда вздыхал мальчик. — Что делать? В отчаянии она могла только качать головой.

Боярышник покрылся снежным кружевом цветов, когда по землям Эриса прокатилась волна активности нежити и Светлых. Чудовищ всех размеров и форм можно было встретить в самых неподходящих местах, участилось появление Светлых на лугах и в лесах, в горах и у воды. Поползли слухи. Говорили, что грядет большая катастрофа: война или конец света. Люди шептались также, что Король-Император Каэрмелора все знает об этом, потому что пользуется доверием правителя Светлых, и что они оба пытаются предотвратить таинственную беду. Много разговоров ходило, но никто не знал правду.

Делегация мудрецов, представителей городского совета и просто уважаемых людей Хис Меллина встретилась с Бранвидданом, королем Авлантии, во дворце, венчающем золотой город. Среди них были также четырнадцатилетняя Ашалинда и Придери Перин. В дискуссиях проходили часы.

— Ваше величество, — сказала Меганви, — в Хис Меллине происходят ужасные события. Наших детей сжигает лангот, некоторые уже погибли. Семьи горюют по умершим детям. Жизнь с этим проклятием невыносима. Люди хотят оставить город и найти путь в Светлое Королевство, чтобы там спокойно жить со своими детьми.

— Сколько человек хотят уйти? — спросил король. Размат, колдун Хис Меллина, ответил:

— Около трети городского населения. Ваше величество, это те, чьи дети особенно страдают и чьи сыновья и дочери не вернулись.

— Как много, — вздохнул король. — Но мы слишком долго смотрим на этих молчаливых детей, их бледные лица. Даже каменное сердце не может остаться равнодушным. Я много размышлял и советовался с самыми разными людьми. Меня очень беспокоит происходящее в городе, и то, что столько народу вынуждено покинуть Хис Меллин. Но я не могу стоять на пути к счастью своих подданных, и если они решили уйти, не стану им мешать, хотя их потеря — сильный удар по моему королевству. Уже много лет число жителей Авлантии неуклонно сокращается. Их уход ложится на наше королевство тяжелым грузом. Боюсь, он будет означать последние дни талитянской расы. Возможно, потеря стольких людей просто ускорит неизбежный процесс.

Леодогран сказал:

— Ваше величество великодушны и справедливы, и жители Хис Меллина очень благодарны вам за милость. Но мы нуждаемся в помощи, так как не знаем дороги в Светлое Королевство. Моя дочь провела под старой яблоней в саду много ночей, но за это время не было ни одного Дозора и ни разу не открылась дверь в горе Хоб. Мы думаем, эта дорога теперь навсегда закрыта для смертных. У нас очень мало сведений о проходах между нашими мирами. Что скажешь, Орлит?

Королевский маг ответил:

— Дубовые рощи, стоящие кругом камни, возвышенности, дороги, обсаженные деревьями, руины, поросшие падубом, — все это знаки того, что там может находиться проход в Тайное королевство. Все они на первый взгляд разные, но в каждом из них обязательно находятся коридоры и двери с обеих сторон. Одна ведет в Эрис, другая в Фаэрию. Однако проходы не всегда имеют привычный для нас вид и могут предстать в самом разном обличье. Открыть их без разрешения Светлых невозможно.

Потом заговорила Гвинет, королева Авлантии:

— Вильям Мудрый, Король-Император Каэрмелора, имеет связи со Светлыми. Говорят, между ним и королем Фаэрии большая дружба.

— Я пошлю курьера с просьбой помочь, — пообещал Бранвиддан, — хотя меня очень огорчает потеря такого количества людей. — Он нахмурил брови. — Эти события потрясли весь Эрис. Ответ из Каэрмелора может прийти поздно или совсем не прийти, потому что Король-Император очень занят, он почти не спит, так как издан указ об открытии новых доминитовых рудников в Каэрмелоре. Решено добыть этого камня столько, чтобы возводить стены домов и извлекать из него металл талиум. Кроме того, получено известие, что крупная партия нового металла под значительной охраной доставлена в Королевские сокровищницы. Что это значит, я пока не могу сказать. Время ограничено, вы не можете бездействовать. Ищите как можно скорее дорогу в Светлое Королевство, если это ваше решение, и покончите со страданиями, пока не стало слишком поздно.

Воздух весенних сумерек был напоен ароматом меда. Леодогран во дворце продолжал дискуссии с Орлитом и Разматом, пока его дочь в компании с Меганви и Придери шла по продуваемым ветром улицам Хис Меллина к городским стенам.

Ашалинда думала о младшем брате. Украденный и возвращенный Рис сейчас лежал в кровати, под присмотром Освин, грезя о зачарованном розовом саде.

— Скажи нам, пожалуйста, Ашалинда, — спросил Придери, — что за вопрос ты задала, чтобы найти дверь в Эрис? Мы столько думали над этим, но так и не решили. Несправедливо заставлять нас так мучиться.

Меганви нравоучительно заметила:

— Если бы ты читал побольше книг, то давно бы догадался. Ашалинда сама додумалась до ответа, но эта загадка очень старая.

— Не надо обвинять меня в невежестве! — обиделся Придери. — Мне некогда сидеть, уткнув нос в книги. У меня хватает дел и без этого. А теперь, Ашалинда, ты должна раскрыть мне тайну.

— Если ты пообещаешь больше не дразнить Меганви.

— Что за вздор! — засмеялась колдунья, но в ее глазах мелькнуло удовольствие. — Обычное подтрунивание между друзьями. Он дразнит только тех, кого любит. Кроме того, я заслужила это. Ведь мне довелось прочесть много книг, когда он еще под стол пешком ходил. Прошло не так уж мало времени, должна заметить.

Придери фыркнул.

— Вопрос, — перебила его Ашалинда раньше, чем он успел придумать умный ответ, — фактически и был решением. «Ответит ли мне другой стражник, что эта дверь на свободу? »

Некоторое время они шли молча, потом Придери опять заговорил:

— Теперь я понимаю. Все точно. Ты, наверное, листала те же самые тома, что и Меганви.

— Нет! Для меня новость, что это старая загадка. Как сказала Меганви, мне самой пришло в голову решение.

— Тем больше твоя заслуга, дорогая, — ласково заметила Меганви.

— Как странно, — сказал Придери. — Совсем недавно мы были готовы отдать все, только бы вернуть детей из Светлого Королевства, а теперь отчаянно ищем возможность вернуть их назад. Правду говорят, что смертные никогда не думают о последствиях.

Бледный большеглазый ребенок, высунувшись из окна, окликнул их. В его голосе была боль.

— Миледи, вы нашли дорогу?

— Нет, — Ашалинда повернулась к нему, — пока нет. Худой полусонный подросток стоял, опершись на стену около городских ворот, глядя в долину. Из-за пояса у него торчала тростниковая дудочка. Как будто вопрос стоял о жизни, он умоляющим голосом спросил Ашалинду:

— Вы связались с Светлыми, миледи? Мы теперь вернемся?

Мальчика звали Лльеуелл, он был одним из тех, кто вернулся.

Подросток замечательно играл на дудочке и сочинял красивые песни, но от лангота буквально сходил с ума. Временами ему казалось, что он один из Светлых.

— Нет, Лльеуелл, — опять сказала Ашалинда, не глядя в глаза мальчика, потому что его вид разбивал сердце. — Может быть, очень скоро. А ты пока сочини для нас песню, чтобы мы могли на время забыть неприятности.

Как всегда, дети обращались к Ашалинде со своими проблемами. Они надеялись, что если она смогла их привести к родителям, то сможет вернуть в розовый сад. Ведь девушка их понимала, она сама была там.

За воротами в деревьях наблюдалось какое-то движение. Признаки того, что вокруг идет невидимая жизнь. Слышался смех, тихое бормотание, далекое пение, свист. На землях Эриса повсюду чувствовалось присутствие Светлых. Часто видели их размытые изображения и слышали голоса. Но не только их, еще магических жителей лесов и морей. То были как явные, так и неявные представители нежити.

— Магические существа наблюдают за нами, — сказала Меганви. — Найдется же среди них хоть один, который передаст записку Эсгатару. Из твоих рассказов, Ашалинда, я поняла, что Светлые поддерживали тебя.

— Тогда они так же не думают о последствиях, как и смертные, — заметил Придери, шагая вперед.

Ашалинда улыбнулась, как она все еще иногда делала, несмотря на постоянную боль в груди. Девушка взяла Меганви за руку.

— Все, что вы говорите, — сказала она, — правда. Давайте прямо сейчас пойдем в сад. Говорят, яблоневый цвет привлекает всех магических существ, особенно Светлых.

Мягкий ветерок, теплый, как любовь, шептал приятную чепуху молодым листьям. На ветках устроили переполох галки. Медленно летела на запад стая лебедей. Проходя поддеревьями, они сначала не заметили уриска, спрятавшегося под цветущими ветвями, но его неосторожное движение привлекло внимание Меганви. Колдунья молча потянула Ашалинду за рукав, показав взглядом на существо. Уриск не спеша шел на волосатых козлиных ногах.

— Эсгатар, — крикнула Ашалинда, — прошу вас, появитесь.

От неожиданности уриск подпрыгнул на месте и исчез за деревьями.

Тем вечером после ужина Ашалинда, налив ведро чистой воды и миску сливок, поставила все это на обычное место для домашнего домового. Обычно этим занималась Освин. Стемнело. Она села около камина и стала ждать. Около полуночи крадущимся шагом появился бруней. У него было безобразное лицо с упрямо торчащей седой бородой, широким ртом и невероятно длинными руками. Коническая шляпа из оленьей кожи почти полностью скрывала голову. Остальная одежда состояла из залатанных штанов чуть ниже колен, потертой куртки и больших башмаков. Девушка видела, как существо начало свою работу. Домовой очень быстро и тщательно все вымел и до зеркального блеска начистил сковородки и кастрюли.

— Бруней, — позвала она тихо из тени, не поднимая на него глаз.

Существо прекратило работу.

— Почему вы так поздно не спите, хозяйка Ашалинда?

— Мне нужна твоя помощь, хранитель моего дома.

— Я видел, как ты родилась и росла, перед этим твой отец, а еще раньше отец твоего отца. Разве я когда-нибудь плохо смотрел за домом?

— Нет, такого никогда не случалось. Ты всегда был добр к нам, и мы всегда относились к тебе с уважением. Бруней, мне нужно встретиться с лордом Эсгатаром. Ты не мог бы мне помочь?

— У меня есть пути, по которым я могу передать Светлым сообщение, хозяйка Ашалинда, но лорд Эсгатар вряд ли захочет сейчас со мной встретиться, потому что наступили плохие времена.

— О чем ты говоришь?

— Разве вы сами не знаете, хозяйка? — печально ответил бруней. — Самое главное, что я ничего не могу сделать. Горе мне, что приходится видеть такие вещи. Глупость и неосмотрительность хороших, благородных людей привела к беде. Мир надо полностью менять, но что из этого выйдет, я не знаю.

— Ты попытаешься сделать это для меня?

— Да, я сделаю это, дочь дома. А сейчас идите в постель и оставьте меня с моими делами. Теперь мое время, а не ваше.

Он погрозил ей маленькой метлой.

— Спокойной ночи, — сказала Ашалинда и, приподняв юбку, стала подниматься по лестнице.

Утром, как раз перед тем как закричали петухи, проснулся Руфус и начал лаять на дверь спальни. Выпрыгнув из кровати, полусонная, одетая только в тонкую ночную рубашку, Ашалинда схватила пса за загривок.

— Замолчи, Руфус! Лежать!

В дверях появилась голова брунея:

— Это только я, Руфус. Что ты впустую лаешь и рычишь, увалень? — Собака поджала хвост. — Хозяйка Ашалинда, — продолжал бруней, — у меня есть для вас сообщение.

— Да?

— В следующую полночь вы должны прийти в Грах Тор.

Голова исчезла.

Высокие, поросшие лесами горы поднимались с обеих сторон, темные и мрачные на фоне усыпанного звездами неба. Ручейки, словно нити лунного света, сбегали по их плечам. Карабкаясь выше и выше, трое путников в просветах между гор видели россыпь желтых огней, похожих на светлячков, это в окнах горожан горел свет.

Поднявшись на вершину холма Граф Тор, они сели на камни, покрытые мхом, и стали ждать. На плоской поверхности холма не росли деревья, вместо этого его короновал полукруг тридцатифутовых гранитных монолитов, бывших когда-то дольменом. Три камня все еще стояли и были соединены перемычками, а остальные лежали внавалку, покрытые красным, зеленым и коричневым лишайниками. Часть камней вросла в землю. Обычно это место выглядело неприветливо, и нынешний момент не стал исключением. Беспокойное дыхание ночи с легким шумом прокладывало путь между камней искал. Откуда-то снизу доносилось журчание воды. Из тени на уровне земли светились чьи-то глаза, но на вопросы никто не отвечал, и никакие Светлые не появлялись.