ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Ник собрал в кухне брошенную на пол одежду и, положив все на стойку бара, отделявшую кухню от гостиной, направился к холодильнику за мороженым.

— Будем одеваться? — спросила Серена, не привыкшая ходить голой в чьем-то присутствии, хотя с наслаждением смотрела на красивое тело Ника.

Он лишь коварно улыбнулся:

— Зачем нам сейчас одежда, если снова придется ее снимать?

Серена покраснела, поняв, на что он намекает.

— Ты стесняешься? — Ник вопросительно вскинул брови.

— Нет. Не совсем. — Ей мало было просто страсти. Она хотела полного понимания. Разве это не разумно, учитывая их разное социальное положение и другие обстоятельства?

— Тебе не нужно стесняться. — Ник с удовольствием окинул ее взглядом. — Ты красива, ты невероятно сексуальна, и я хочу любоваться тобой.

Его комплименты ободрили Серену. Глупо смущаться. У нее неплохая фигура. Недавно они были близки. И куда бы это ее теперь ни завело, она не будет бороться с чувствами, которых раньше не знала.

Когда Ник занялся холодильником, Серена вдруг вспомнила их первую встречу — он открыл ей дверь в коротких боксерских шортах, которые, должно быть, поспешно натянул на себя, а затем из спальни выплыла Джастин, тоже кое-как накинувшая на себя пеньюар. Конечно, они оба были голыми, когда Серена позвонила в дверь. А теперь она сама здесь, в этом доме… Обнаженная и с тем же мужчиной… Всего две недели спустя.

Говорил ли он те же слова Джастин?

Нет, остановись! — сердито отругала себя Серена. Ревность отвратительна. Ник не увлечен этой богатой красоткой. Он легко и хладнокровно бросил ее. Она, Серена, — та женщина, с которой он хочет быть.

Ник вынул четыре сорта мороженого в формочках и поставил на скамью.

— Возьми ложки из посудомойки, Серена, — скомандовал он и с ослепительной улыбкой поблагодарил ее, когда она это сделала. Сердце Серены снова отчаянно забилось, а Ник добавил:

— Я дам Клио шоколадного.

— Шоколад вреден собакам, — механически повторила она фразу, услышанную от Мишель, консультировавшую клиентов.

— Клио любит шоколад. Каждому хочется побаловать себя чем-то, даже если это вредно, — возразил Ник и поставил мисочку с мороженым на пол.

Клио не заставила себя долго ждать.

— А ты… что ты хочешь? Попробуешь каждый сорт?

Серена рассмеялась:

— А почему бы нет?

Ник положил мороженое каждому на тарелку, а остальное вернул в холодильник.

Серена нагнулась, чтобы взять свою порцию со скамьи, как вдруг почувствовала близость Ника.

Он стоял сзади и пытался поцеловать ее. Серена забыла о мороженом, почувствовав теплое прикосновение его губ.

— Какое ты попробуешь первым? — спросил Ник.

— Вот… — Серене пришлось пересилить себя, чтобы вернуться к действительности. — Вот это, с медом.

— Угу, — одобрил Ник и, откинув ее волосы, поцеловал в шею. — Тогда начинай. Можешь и мне дать ложечку.

Она так и сделала. Вкус холодного мороженого на языке и жаркие поцелуи Ника казались необыкновенно эротичными.

— Гм… Я думал, что люблю землянику со сливками, — тихонько шепнул ей на ухо Ник, и Серена почувствовала, как приятная дрожь пробежала по ее телу, дрожь желания.

— Нет… Шоколад лучше, — пробормотала она.

— Или медовое… — Руки Ника, ласкавшие ее грудь, опустились ниже. — Ты сама как мед, Серена, и я тебя хочу…

— Может, нам уйти из кухни? — сдерживая счастливую улыбку, предложила Серена. — Кухня — это опасное место.

— Ты маленький провокатор. Серена Флеминг.

Тайное взрывное устройство.

— А ты кто? Как мне тебя называть? — улыбнулась Серена. — Атомный взрыв?

— Да, пожалуй, — сказал Ник, напустив на себя важный вид.

Чмокнув его в ухо, Серена тихонько шепнула:

— Никто еще не заставлял меня так отдаваться чувству…

Это признание заставило Ника остановиться.

Он смотрел на нее горящими глазами.

— Могу ли я принять эти слова как согласие остаться у меня на ночь? Ты не прыгнешь в свой автомобиль и не бросишь меня одного?

Серена снова рассмеялась и покачала головой.

— Как я могу уйти от тебя сейчас?

— Да, тебе довольно трудно будет это сделать, когда я не выпускаю тебя из своих объятий.

— Ты всегда так умыкаешь женщин, чтобы получить от них то, что хочешь?

— Нет. Но ты увертлива, поэтому я крепко держу тебя в руках.

— Я хочу быть с тобой, Ник.

— Ты не придумаешь какой-нибудь повод, например необходимость увидеть сестру или племянницу?

— Они сегодня не ночуют дома.

— Ага! Значит, ты заранее спланировала совратить меня?

— Нет, и не собиралась.

Он улыбнулся, в его глазах было торжество.

— Ловлю тебя на слове. И запомни: ты — моя.

Его ответ задел Серену и омрачил ее радость.

— Так вот чего ты хочешь. Ник? Победы?

Ник был огорошен таким вопросом. Серена пустила еще одну ядовитую стрелу:

— Значит, я очередная зарубка на столбике твоей кровати?

— Зарубка? — повторил Ник, не веря своим ушам. — Такой «зарубки», как ты, у меня еще никогда не было. Клянусь!

Серена облегченно вздохнула. Он так эмоционален, и она ему верит!

Чудесное должно быть чудесным, подумала Серена, повеселев.

Не следовало говорить ей этого, думал Ник, пересекая лужайку. Своим признанием он дал ей еще больше прав на него. Все получилось не так, как он предполагал. Ник просто хотел превратить удовольствие от пробы мороженого в эротическую игру, чтобы Серена сама растаяла от его ласки, как мороженое. А потом он намеревался пригласить ее в бассейн, чтобы она забыла о том, что ей пора ехать домой. Но вместо этого…

Он, кажется, сошел с ума. Однако разговор на кухне не оттолкнул от него Серену. Наоборот. И теперь он не знает, что ему думать обо всем этом. Но Ник все же забил один гол в ее ворота: она захотела остаться с ним на ночь. Впрочем, какие-то подозрения у нее все-таки остались, но она не должна убежать от него.

Они уже дошли до бассейна, как вдруг Ник вспомнил, что не спросил ее, свободно ли она держится на воде.

— Ты умеешь плавать? — исправил он свою ошибку.

Это рассмешило Серену.

— Да, умею. Только не толкай меня в бассейн, пожалуйста.

— Прыгнем вдвоем. — Ник и здесь не хотел ее отпускать. Сегодня ночью они все будут делать вместе, решил он.

Зато Серене это было впервой. Она никогда не купалась в бассейне голой, ночью, да еще с мужчиной! Их обнаженные тела соприкасались, вода ласкала кожу, как теплый шелк. Серена думала, что этот вечер она запомнит на всю жизнь.

Ник и Серена плавали рядом, и им это казалось удивительно интимным действием, от которого они испытывали особое чувство близости. Вечер выдался чудесный, небо без единого облачка усеивали звезды, над пальмами светила полная луна.

После жаркого дня воздух был полон аромата цветов. Все казалось Серене волшебным сном, слишком хорошим, чтобы длиться долго, хотя ей очень этого хотелось.

Они целовались и играли в воде в игру «поймай-ка, если сможешь». Ник вытащил Серену из бассейна и укутал в одно из полотенец, которые заранее разложил у бассейна. Но им было уже не до полотенец, они о них вскоре забыли и воспользовались лежаком.

Эта была настоящая идиллия — лежать потом и смотреть на звезды в небе. Ник спросил ее, чего она пожелает, если увидит падающую звезду.

— Я всем сейчас довольна, — не задумываясь, сказала Серена.

Ник удовлетворенно рассмеялся.

Уложив Клио спать в кладовке и включив для нее радио, они оставили ее слушать музыку.

Обилие удовольствий обостряло чувства Серены и даже позволяло втайне надеяться, будто они с Ником созданы друг для друга. У них все будет хорошо. Во всяком случае, если не возникнут неожиданные помехи.

Утром они проснулись поздно и устроились завтракать на террасе — яйца, бекон, помидоры и грибы. Ник натянул шорты, а Серене отыскал индонезийский саронг. Они весело болтали, с аппетитом ели. Серена вдруг подумала, что надо бы позвонить Мишель и все объяснить, чтобы сестра не беспокоилась. Больше всего Серена не хотела, чтобы возникли проблемы.

Проблемы все же возникли. Правда, с неожиданной стороны.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Серена и Ник мыли в кухне посуду после завтрака, когда зазвонил телефон. Нин поднял трубку.

— Слушаю, — сказал он и с улыбкой передал трубку Серене. — Твоя сестра, и кажется, чем-то взволнована.

Нахмурившись, Серена взяла трубку. Это не было похоже на Мишель — она никогда не вмешивалась в личные дела младшей сестры.

— Что-то случилось? — спросила Серена без лишних слов.

— Извини, что беспокою, но у нас гость, который уходить, кажется, не собирается, — выпалила Мишель. — Могу я с тобой говорить или Ник рядом?

Но Ник уже взял газету и вышел на террасу, надеясь, что Серена успокоит сестру.

— У меня все в порядке, — заверила она Мишель.

— Это Лайэлл Дункан, Серена.

Лайэлл! Ночь, проведенная с Ником, заставила Серену совершенно забыть о своем бывшем женихе. Она испытала настоящий шок. Напоминание о Лайэлле было столь же неприятно, как появление призрака прошлого.

— Лайэлл приехал сюда из Сиднея десять минут назад, — говорила взволнованная Мишель. — Он намерен тебя видеть. Сказал, что будет ждать весь день, если понадобится.

— Зачем? — Это был скорее протест, чем вопрос.

— Видимо, разлука смягчила его сердце.

— Только не мое, — сердито вставила Серена.

— Лайэлл настойчиво требует сказать ему, где ты находишься. Я оставила его на веранде немного остыть и решила позвонить тебе.

Раздраженная Серена перевела дыхание. На что надеется Лайэлл и чего требует? Надеется, что за шесть недель она одумалась и теперь откажется от своего решения? Приехал, чтобы дать ей еще один шанс?..

— Серена?

— Извини… Мне трудно в это поверить. Что кончилось, то кончилось.

— Чем раньше ты ему это скажешь, тем лучше.

И объясниться следует здесь, а не в Сиднее. — Мишель была категорична.

Значит, нужно расстаться с Ником и всем тем, что сейчас их связывает, и все из-за того, что уязвлено самолюбие Лайэлла: женщина, которую он считал своей, отказалась от него. Для него это все равно, что сунуть палец в кипяток. Щемит и не дает покоя. Ведь он, как-никак, подарок для такой женщины, как Серена Флеминг!

Злость и разочарование охватили ее оттого, что она вынуждена общаться с человеком, которого не хочет даже видеть, и расстаться с тем, кто ей так мил. Однако было бы несправедливо взваливать на Мишель решение ее собственных проблем.

— Хорошо. Я скоро приеду. Но, пожалуйста, попроси Лайэлла уйти и вернуться к нам через час. Я не хочу, чтобы он ждал меня в твоем доме.

— Постараюсь.

— Спасибо. Извини меня, Мишель, за эту неприятность.

Интересно, какова была бы реакция Лайэлла, если бы он увидел ее вчера? Наверняка Лайэлл закатил бы сцену ревности, ведь он ждет от нее раскаяния и не представляет, что она может вступить в интимные отношения с кем-то другим и этот другой окажется Ником Моретти!

Стараясь успокоиться, Серена глубоко втянула в себя воздух и положила трубку на место.

Ей предстоит бегство от Ника именно сейчас, когда все ее побеги как будто прекратились…

Вчера вечером они с Ником стали так близки, и оба это почувствовали. И сегодня утром… Ведь это же нельзя считать каким-то легким затмением?..

Серена поняла вдруг, как ей хорошо с ним.

С замиранием сердца она вошла в гостиную, дверь из которой вела на террасу. Какие чувства испытывает к ней Ник? Он отрицал, что она для него просто очередная зарубка на столбике кровати. Заняла ли она какое-то место в его сердце? Думает ли он о ней?

Ник сидел за столом, за которым они недавно завтракали, и читал газету. Серена остановилась в дверях, чувствуя, как дорога ей эта картина. А все, что касается Лайэлла, для нее просто не существует. Но такие уж они разные — Ник и Лайэлл — по своим взглядам на жизнь? Неужели и Ник добивается женщины только тогда, когда она ему нужна?

Главное для него — это его работа и успех?

Серена почти ничего о нем не знает. Как же тогда она может верить своему чувству к нему? Но одно Серена знает наверняка: своих отношений с Лайэллом Дунканом она не возобновит.

Ник, погруженный в чтение газеты, почувствовал странное покалывание в затылке. Повернув голову, он увидел Серену. Она смотрела на него, неподвижно стоя в дверях, и смотрела так пристально, что Нику стало не по себе.

— Что случилось? — Он отодвинул стул, готовый уничтожить любое препятствие, которое может возникнуть между ними.

Серена жестом остановила его:

— Не вставай, Ник. Мне нужно ехать домой. Я нужна Мишель.

— Зачем?

— Небольшая проблема, надо ее решить.

— Я могу помочь?

— Нет, — ответила она, покачав головой. — Сожалею, но твоя помощь не нужна. Я сейчас оденусь и поеду.

Серена так быстро направилась в спальню, что Ник не успел опомниться. Только что между ними была связь, да еще какая!.. И в один миг все рухнуло. Серена даже не поделилась с ним той проблемой, которая заставляет ее так поспешно уехать.

Для Ника это стало своего рода шоком, и он решил, что она вычеркнула его из своей памяти…

Броситься за ней и попросить объясниться неразумно. Если ей надо уйти, она все равно уйдет. Почему Серена должна рассказывать ему о том, что произошло в доме ее сестры? Они еще не настолько близки, чтобы делиться личными проблемами.

А как далеко он хочет зайти?

Когда ему было за двадцать, у него случилась пара серьезных увлечений, но оба не выдержали испытания из-за карьерных амбиций — разные взгляды на жизнь, быстро превратившие любовь в повседневность. Некоторые из его друзей женились, но теперь все в разводе. Ник считал идеальным только брак своей сестры, выдержавший все невзгоды.

Ник сознавал, что его отношение к любви с годами становится все более циничным. Кое-кто из его родственников женился так, как положено итальянцам, то есть укрепляя браком благополучие семейства Моретти. Родители не раз подбирали Нику пару, однако он всегда отказывался от такого рода прагматичного брака. И в конечном итоге решил не связывать свою судьбу с какой-либо одной женщиной. Ник считал, что доверие и верность — это великие качества, а женитьба — очень серьезный поступок.

Нахмурившись, Ник понял, что мысли привели его к Серене, хотя он этого не хотел. А что творится в ее голове?

Очень похвально, что она спешит на помощь сестре. Ему только не нравится, что это похоже на бегство от него. С самого начала их знакомства он заметил, как она осторожна и уклончива, и, несмотря на то что ему удалось оставить ее на эту ночь, у Ника появилось неприятное чувство, что это не повторится.

Что заставляет Серену сторониться его?

Так было вчера, когда он рассказывал о своих друзьях и знакомых.

И так повторилось сейчас.

Это несправедливо, подумал Ник. После их близости не должно быть недоверия. Что бы ни случилось, Серена не должна вести себя отстранение. Зайдя с ней так далеко, он может потерять почву под ногами. Чтобы этого не произошло, он должен знать об этой женщине все.

В коридоре, ведущем из спальни, раздались шаги Серены.

Будь спокоен и ровен, велел себе Ник. Позволь ей уйти сегодня и обдумай план на завтра.

Но в этот момент он увидел, как она идет, понурившись, с опущенными плечами, сердце у него сжалось, с уст невольно сорвалось ее имя:

— Серена…

Она остановилась. Распрямила плечи, вскинула голову и словно окаменела, всем своим видом показывая ему, что в его помощи не нуждается. Но испуг в голубых глазах выдавал ее незащищенность.

Глядя на Серену, Ник понял, что она просто не хочет от него зависеть. Силой он ничего не добьется.

Девушка снова направилась к двери.

— Благодарю за вчерашний ужин и сегодняшний завтрак, — сдавленным голосом произнесла она. Салатницу я заберу завтра, когда приеду за Клио.

— Я могу чем-нибудь помочь? — не удержавшись, опять спросил Ник.

Ее лицо внезапно покраснело.

— Нет, пожалуйста… Я очень спешу. — Она отвернулась, и Ник увидел, как краска залила даже ее шею.

Зачем оставлять салатницу до завтра, если та находится в кухне, в двух шагах от нее? Но для этого Серене нужно пройти совсем близко от него.

Помнит ли она их любовную игру в кухне? Теперь она явно избегает контактов.

Ее пальцы легли на ручку двери.

— Нас с тобой связывают совсем особые отношения, Серена, — быстро промолвил Ник, чтобы сказать ей что-то хорошее, прежде чем она уйдет.

Обернувшись, она помедлила, но ему не удалось что-либо прочесть в ее глазах из-за полуопущенных ресниц.

— Спасибо тебе, Ник. Все было хорошо, — сказала она чуть охрипшим голосом. — И неожиданно для меня.

Дверь открылась и через несколько секунд захлопнулась за ней. Ник смотрел на дверь и размышлял, чем он мог предотвратить этот непредвиденный уход.

День стал пуст и неинтересен.

Клио подошла к нему и пару раз тявкнула, выразив свой протест.

— Она придет завтра, — успокоил терьера Ник.

А если не придет? Тогда он сам навестит ее и потребует объяснения.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Серена облегченно вздохнула, когда, подъезжая к дому Мишель, не увидела на парковке желтого «порше» Лайэлла. По крайней мере у нее есть время подготовиться к встрече. Резко остановив свой автомобиль, она вбежала в дом. Сестра ждала ее в холле, подняв ладони в успокоительном жесте.

— Не торопись. Ты увидишь его только через полтора часа.

— Куда он поехал?

— Кажется, на побережье продается что-то с аукциона в Уамберале. Он хотел посмотреть. Просил передать, что приглашает тебя на ленч, как только вернется.

Серена отрицательно покачала головой.

— Я не хочу, Мишель. Мне не нужен Лайэлл. Я не желаю видеть его, говорить с ним…

Слезы отчаяния наполнили ее глаза. Мишель обняла сестру и прижала к себе.

— Мне очень жаль, что Лайэлл заставляет тебя снова пройти через все это. Как Ник отнесся к твоему отъезду?

— Я… я не знаю. Он предложил… свою помощь.

— Вот видишь, Ник хороший человек. Постарайся убедить Лайэлла в том, что ваша связь кончена и ты поставила на этом точку. Я буду здесь и поддержу тебя, если нужно. Ладно?

— Да… Прости, пожалуйста… Приезд Лайэлла ужасно расстроил меня…

Мишель посмотрела на нее с искренним сочувствием и убрала пряди волос, упавших на лицо Серены.

— Выше голову, дорогая. Все пройдет. Иди и становись под горячий душ, тогда тебе будет легче выдержать этот разговор.

Серена кивнула в знак согласия и, сделав глубокий вдох, направилась в ванную, благодаря сестру за разумные советы и поддержку. Слова Мишель «Все пройдет» заставили Серену подумать о том, что она, наверное, сгущает краски. Это не так страшно, как убийство мужа Мишель и неутешное горе обеих сестер после того, как погибли в автомобильной катастрофе их родители.

Тогда ей было всего шестнадцать.

А затем последовало быстрое взросление, поскольку жизнь не останавливается, несмотря на потери. Однако теперь она стала совсем иной, не похожей на прежнюю. В ее новой жизни образовались пустоты, и их не удавалось заполнить, сколько бы Серена ни работала, ни разъезжала по стране и ни развлекалась. Она мечтала о семье и родственниках, но мечты так и не сбылись.

Серена убедила себя в том, что это станет возможным с Лайэллом. С ним у нее появится семья, все будут ухожены и обласканы в их красивом собственном доме. Лайэлл обеспечит ее и их детей всем, чем нужно. Жизнь Серены более не будет пустой.

Иллюзия, самообман.

Мужчина, который собирался жениться на ней, имел, как выяснилось, собственные причины, чтобы остановить на ней свой выбор. Им не двигала любовь. Едва Серена узнала об этом, мысль о том, что она выходит за богача, сразу же потеряла свою привлекательность.

Надо любить, по-настоящему любить. Без обоюдной любви невозможен прочный брак на всю жизнь. Никогда более она не изменит этому принципу и не пойдет на компромисс. Верность чувств дороже финансового благополучия.

Лайэлл был ее огромной ошибкой.

Да и Ник Моретти, может быть, тоже.

Не следует забывать, что Ник и Лайэлл — люди одного круга. Сближаясь с Ником, Серена шла на риск. Но отступать не хотела. После вчерашней ночи и сегодняшнего завтрака… ей невыносимо думать о расставании, даже если ее чувства основаны только на сильном сексуальном влечении.

Какими бы ни были ее отношения с Ником Моретти, появление Лайэлла ничуть не должно ее волновать.

Лайэлл опоздал на полчаса. Наверняка сделал это умышленно. Свое время он всегда берег, а она может и подождать.

Решив не приглашать его в дом, Серена встретила Лайэлла в саду. Она видела, как он вышел из своего «порше» в бежевых джинсах, кремовой шелковой рубашке без воротника и желтовато-коричневом жилете — просто картинка из модного журнала! Засученные до локтя рукава рубахи позволяли видеть дорогие часы «Ролекс» и великолепный загар. Волосы были искусно подкрашены и казались выгоревшими на солнце.

Лайэлл был худощав, невысок ростом — чуть выше Серены, когда она надевала высокие каблуки. Но он был изящен, имел хорошие манеры, и благодаря этому его добродушное лицо становилось даже красивым. Он всегда выглядел на миллион долларов.

Его щегольство производило впечатление, подумала Серена, сожалея о собственной впечатлительности в прошлом. Сколько раз она прощала Лайэллу его высокомерие, уверенность в том, что все ему позволено, потому что он так преуспевает в делах. Но это не давало ему права смотреть на нее сверху вниз, как на нечто, подчиненное ему.

Он поморщился, увидев простой наряд Серены.

Ее шорты и майка не подходили для того, чтобы отправиться с ним в один из шикарных ресторанов, куда он обычно ходит. Серена намеренно подчеркивала, что она ему не пара.

Губы Лайэлла скривились.

— Я сказал твоей сестре, что приглашаю тебя на ленч.

— А я сказала тебе, что между нами все кончено, Лайэлл, — парировала Серена. — Я с тобой никуда не пойду — ни сегодня, ни когда-либо. Ты напрасно теряешь время.

Лайэлл нахмурился. Встретившись с настоящим отпором, он еле сдерживал гнев и старался говорить строго и спокойно:

— Ты не правильно поняла тот разговор, который случайно услышала.

— Я так не думаю.

— Я разговаривал со своим архитектором. Этого человека ты едва ли когда-нибудь снова встретишь, настаивал на своем Лайэлл, словно это извиняло его непростительную оговорку.

Он сам подтвердил то, что тогда сказал Ник.

Значит, Лайэлл не друг Нику, а просто знакомый по бизнесу.

— Не в этом дело, — возразила ему Серена. — Ты сообщил ему, чего ждешь от меня как от своей жены.

— Это были только слова, но думал я о тебе совсем иное. — Лайэлл махнул рукой, словно перечеркнул то, что так неудачно сболтнул. — Он принадлежит к могущественному клану Моретти и занимается семейным строительным бизнесом. Он обладает нужными связями и огромным состоянием.

Я говорю о больших деньгах, таких больших, что ты не поверишь. Миллиардах, а не только миллионах.

— Ну и что из этого? — спросила Серена с вызовом, стараясь скрыть то, каким ударом для нее была эта информация.

— А то, что он привел с собой на прием Джастин Нокс. Ее семья разбогатела на золотых приисках в Каргурли. Отца Джастин называют Форт-Нокс, так прочно он сидит на золоте. — Красотка Джастин из пентхауса…

Бесспорно, Джастин хорошо знает пентхаусы и все такое прочее, требующее уйму денег, и у нее такое же высокое положение в обществе, как и у семьи Моретти. Удачное объединение двух огромных состояний.

— И поскольку ты не мог справиться со мной, Лайэлл, ты решил унизить меня? Это так? — резко проговорила Серена, чувствуя, как холодок отчаяния пробежал по спине. Она намного дальше от таких людей, как Ник, причем гораздо дальше, чем от Лайэлла.

Ее бывший жених наконец решил, что им пора помириться.

— Прости, Рене. Ты не должна была слышать это. Что-то на меня нашло. Конечно, Ник Моретти удивился, что я собираюсь жениться на парикмахерше.

Ведь это удар по репутации Лайэлла!

— Что ж, думаю, ты оправдался перед ним, заявив, будто сам нашел себе покорную жену-рабыню, вместо того чтобы через сваху искать богатую наследницу на золотом блюде.

Лайэлл поморщился от подобной интерпретации случившегося, но Серена знала, что именно так и было.

— Клянусь, Рене, это случайность, подобное никогда не повторится. Я люблю тебя такой, какая ты есть. Я люблю…

— Нет! — резко оборвала его Серена. — Пожалуйста, ничего больше не говори, Лайэлл. Мне очень жаль, но для меня все кончено.

— Нам было хорошо вместе. Я могу дать тебе все, что ты захочешь.

— Нет, не можешь. Ты просто вскружил мне голову, убедил, будто я неповторимая…

— Да, ты неповторимая.

Серена, глубоко втянув в себя воздух, наконец сказала:

— Я не люблю тебя, Лайэлл. Мне казалось, что люблю, но это не так. Я встретила другого человека и только с ним поняла: все, что у нас с тобой было, — это не любовь. Во всяком случае, для меня.

Мне очень жаль, но это правда.

— Другого человека! — повторил Лайэлл так, будто большего оскорбления он не слышал.

Если бы Серена упомянула имя Ника Моретти, неприятностей было бы не избежать. Но ей прежде всего хотелось поскорее закончить неприятный разговор. Она достаточно сопротивлялась каменному упорству Лайэлла.

Наконец они расстались.

Но победа была безрадостной, и после ухода Лайэлла осталось чувство удрученности. Встреча с ним усугубила сомнения Серены относительно Ника Моретти и прибавила боли и стыда оттого, что она следует не разуму, а чувствам и инстинкту.

Верить ли им? Мишель советовала ей верить, но старшая сестра никогда не бывала в высших кругах общества, она знакома только с Лайэллом и совсем не знает Ника.

Между Лайэллом и Ником существует кардинальная разница. Лайэлл сам сделал себя миллионером и любил подчеркивать это. В семье Моретти богатство передавалось по наследству, и Нику не нужно было демонстрировать его. Он принимал свое огромное состояние как должное, и это играло большую роль в выборе… выборе образа жизни.

Строительство, архитектура. Семейное дело.

Вот какой дорогой пошел Ник. Он любил свою работу, любил видеть, как планы превращаются в реальность. Серена это поняла после вчерашнего разговора за ужином. Он удачлив во всем, вот почему вчера она оказалась в его постели.

Ник хотел этого. Он победил.

Возможно, сопротивление Серены сделало победу Ника еще более желанной и сладкой для него.

А что же дальше?

Об этом Серена думала весь день. Когда в шесть часов пополудни раздался телефонный звонок, Мишель и Эрин были в конюшне и кормили пони. Серена готовила ужин. Она взяла трубку, думая, что звонят сестре или племяннице.

И замерла, услышав голос Ника:

— Все в порядке у сестры, Серена?

— О… да, — растерянно ответила она, почувствовав, как краска заливает ее лицо.

— Рад слышать это. Когда ты уже уехала, я вспомнил, что у меня завтра утром деловая встреча в Городском совете Госфорда. По дороге я завезу Клио к вам в салон. Тебе не надо будет никуда ехать.

— Хорошо, спасибо, — обретя наконец нормальный голос, ответила Серена.

— И возвращу тебе салатницу.

Не стоило забывать у него салатницу, лихорадочно подумала Серена. Но она была тогда не в себе…

— Извини, что я такая растеряха.

— Нет проблем. Но меня беспокоит, могу ли я оставить у вас Клио до окончания моих деловых встреч. Думаю, что освобожусь во второй половине дня.