ГЛАВА ПЕРВАЯ

«Вот это да! Должно быть, миллионное поместье. Высший класс!» — одобрительно отметила про себя Серена Флеминг, аккуратно объезжая в своем фургончике безукоризненно подстриженные газоны и клумбы и направляясь к красивому особняку Анжелины Гиффорд, одной из клиенток Мишель, сестры Серены. Мишель открыла в этих местах салон красоты для домашних животных — кошек и собак. Многие из здешних богатых семей весьма благосклонно отнеслись к возможности воспользоваться такой удобной формой обслуживания. Однако из всех поместий, в которых побывала Серена, собирая в свой фургончик кошек и собак в памперсах, вилла Анжелины Гиффорд произвела на нее особенное впечатление.

Мишель сказала ей, что продажа участков на этом куске пустующей земли была разрешена всего четыре года назад, и Гиффорды, разумеется, купили лучший из них — три акра на вершине холма с видом на пляжи и просторы океана. Вместо классического английского парка дом окружало несколько пальмовых рощиц с толстыми, как плод ананаса, стволами и с пучками листьев вместо кроны. Видимо, обошлось недешево — пересадить экзотические деревья в чужую почву и заставить их цвести. Впрочем, все поместье стоило целое состояние.

Экзотика закончилась, когда фургончик подъехал ближе к дому, одно крыло которого, как забор, замыкало двор с западной стороны. Значит, все окна дома смотрят на север и восток, подумала Серена. Но сама западная стена показалась ей необычной — темно-синяя, с ярко-желтой полосой внизу: море и песок.

Серена остановилась у главного входа и вышла из фургончика, с интересом ожидая встречи с человеком, создавшим проект этого необычного дома.

Архитектор Ник Моретти был братом Анжелины Гиффорд, которую муж увез в далекое морское путешествие. Таким образом, знаменитый архитектор был оставлен сторожить дом и любимую собачку Анжелины по кличке Клио, которую сегодня утром надлежало постричь и выкупать в душистом шампуне.

Судя по всему, брат Анжелины был своим человеком в этом городке. Местная газета известила о том, что его проект городского парка с павильонами над бухтой Брисбен победил на конкурсе. Этот участок был недалеко от поместья сестры, всего в получасе езды, что позволяло архитектору лично руководить строительством.

Позвонив в дверь, Серена стала ждать, когда ей откроют. Взглянув на часы, она убедилась, что опаздывает на десять минут, и посильнее надавила на кнопку звонка.

В своей недавней жизни, когда она работала стилистом в одной из шикарных парикмахерских Сиднея, Серена привыкла к тому, что богатые клиенты весьма бесцеремонно распоряжаются чужим временем, считая, что им будут рады в любой час.

Даже здесь, вздохнула Серена, в Сентрал-Коусте, в полутора часах езды от Сиднея, они тоже ведут себя как в столице.

Богатые уверены, что их обслужат в любое время, ибо шар земной вращается вокруг них.

Увы, такого же мнения придерживался и ее жених, подумала Серена и, брезгливо поморщившись, вспомнила Лайэлла Дункана…

Наконец дверь распахнулась.

— Да, в чем дело? — сердито спросил ее грубоватого вида высокий мужчина.

Серена застыла, открыв рот от неожиданности.

Его густые темные волосы были всклокочены, он был небрит и разгневан, а крепкое мускулистое тело прикрывали лишь короткие боксерские шорты из черного атласа. Эротично? Но если это так, то ей приличней на них не глядеть.

Она быстро отвела взор и посмотрела прямо в сердитые глаза, обрамленные удивительно густыми и длинными ресницами, которые совершенно ни к чему мужчине.

Да ведь он итальянец. Это, должно быть, наследственная черта.

— Я Серена из салона «Мишель», — наконец представилась она.

Он нахмурился и окинул пристальным взглядом ее лицо: голубые глаза, вздернутый нос, полные губы, ямочка на подбородке, упавшая на лоб прядка волос, выбившаяся из туго заплетенной косы. Его взгляд скользнул ниже, на ее полную грудь, а затем на холщовые светлые шорты и стройные ноги. Серена вдруг почувствовала себя такой же голой, как этот мужчина, хотя была одета вполне прилично.

— Я знаю вас? — почти пролаял он.

Должно быть, был доберманом-пинчером в другой жизни, подумала Серена, и вдруг ее сердце дрогнуло от неожиданного воспоминания.

— Нет, — поспешила возразить она в панике, стремясь не дать ему время вспомнить.

Это произошло месяц назад. Проклятый месяц в ее жизни: она разорвала помолвку с Лайэллом, ушла с работы, покинула Сидней; ища убежища у сестры, чтобы зализывать раны. И вот теперь эта непредвиденная случайная встреча.

Серена чувствовала, как ее лоб покрылся испариной, а кровь отлила от лица. Ей хотелось сжать руку в кулак и ударить этого неожиданного и ненужного свидетеля ее прошлого. Но разумом она понимала, что архитектор Ник Моретти здесь ни при чем. Он только, как некий механизм, вызвал картинку, показавшую, что могло грозить ей, если бы она согласилась на тот поистине сказочный брак — Золушка и Принц.

Он, архитектор Моретти, просто оказался тем человеком, с которым Лайэлл разговаривал на роковой вечеринке, тот самый гость, удивлявшийся, что преуспевающий агент по продаже недвижимости выбрал себе в жены простую парикмахершу.

Серена услышала ответ Лайэлла, и его слова сорвали с ее глаз розовые очки, безжалостно развеяли иллюзии. Ник Моретти, конечно, запомнил ее. Теперь она вынуждена защищаться притворством или ложью.

— Поскольку я не знаю вас…

— Ник Моретти, — сердито напомнил ей свое имя архитектор.

— ..то и вы наверняка меня не знаете, — закончила она свою фразу.

Тогда, на вечеринке у Лайэлла, их просто никто не познакомил. Серена была в нарядном платье, а не в своей обычной скромной одежде, как сейчас.

И все же он не мог ее узнать.

Там была совсем другая обстановка. Теперь же ее отрицания, что они где-то виделись, поставили архитектора в тупик.

— Я приехала за Клио, — поторопилась объяснить Серена, решив не задерживаться.

— За Клио, — как-то рассеянно повторил архитектор.

— За собакой, — сердито пояснила Серена.

Выражение грубоватого красивого лица Ника Моретти мгновенно изменилось, видимо, его слабая догадка стала уверенностью.

— Вы имеете в виду это чудовище? — насмешливо посмотрел он на нее.

Кровь бросилась ей в лицо. Покрасневшая Серена хотела, чтобы ее ответ этому снобу обязательно прозвучал снисходительно и небрежно.

— Стоит ли называть чудовищем милую малютку, австралийского терьера?

— Милую? — Моретти протянул ей свою голую руку с длинной и довольно глубокой царапиной. Посмотрите, что сделала эта милашка.

— Ммм… — Серена не испытывала никакого сострадания, наоборот, она безмолвно поаплодировала собачке, считая, что архитектор вполне заслуживает этого. — А что вы ей сделали?

— Ровным счетом ничего. Я просто хотел спасти это противное создание! — воскликнул архитектор.

— От кого?

Он поморщился. Ему явно не понравился этот допрос.

— Моя подруга столкнула собаку по скользкому спуску в бассейн. Собака была в полной панике.

Мне пришлось спасать ее.

— Собаки умеют плавать. Разве вы этого не знаете?

— Знаю, — проворчал он. — Это был просто рефлекс.

— Царапины на вашей руке — это рефлекс собаки. Не удержавшись на скользком спуске в бассейн, собака испугалась.

Снова недовольная гримаса, хотя упрек Серены справедлив.

— Это была всего лишь шутка.

Серена удивленно вскинула брови. Она решила не спускать его с крючка.

— У некоторых людей бывает странное представление о шутках с животными.

— Я попытался спасти собаку, вы не забыли об этом? — Он сердито посмотрел на Серену. — И еще напоминаю вам, что отнюдь не она истекала кровью.

— Я рада слышать это. Хотя, мне кажется, вам все же следует изменить свое мнение о том, кто в этом доме чудовище. Присмотритесь хорошенько к тому, с кем общаетесь, и узнаете, каково их отношение к тем, кого мы считаем нашими «меньшими братьями».

В этом совете было немало неприязни и яда, однако Серене было наплевать. Кто-то же должен сбить спесь с этого счастливчика с красивым загаром. Она не забыла, что именно с ним Лайэлл говорил о своем намерении жениться и объяснил, почему на ней: скромная маленькая парикмахерша будет благодарна ему за то, что он выбрал ее в жены, и станет послушной домоседкой, никогда не вмешивающейся в его дела или задающей ему вопросы, где он был и что делал. Он говорил о ней как о чем-то ничтожном и малозначительном в своей жизни.

В голове Серены мелькнула мысль, что, возможно, она слишком далеко зашла в своей критике. Ник Моретти — постоянный клиент ее сестры, который не считает денег, и ему все равно, сколько запросят за стрижку и мытье собаки. Мишель дорожит такими клиентами и не хочет терять их. Ей все равно, что этот суперизвестный архитектор довел Серену до белого каления. Бизнес есть бизнес.

Серена растянула губы в улыбке примирения.

— Миссис Гиффорд оставила указание для Клио на сегодняшний день. Если бы вы дали мне собачку…

— Ах, салон, да, понимаю, — проворчал архитектор. — Кстати, вы стрижете им когти или мне следует обратиться к ветеринару?

— Мы стрижем им когти…

— Пожалуйста, не забудьте сделать это, пока собака будет у вас, — угрюмо проворчал Ник Моретти. — У вас есть поводок для нее?

Серена удивленно вскинула брови.

— Разве у Клио нет своего поводка?

— Я близко не подойду к этой собаке, пока ей не подстригут когти.

— Хорошо. Я возьму свой поводок, он у меня в фургоне.

Невероятно, что человек такой комплекции боится крохотной собачки! Серена покачала головой от подобной нелепости и принесла из фургона поводок и пакетик с мелко нарезанным беконом, который всегда кстати, когда собаки становятся непослушными. Серене хотелось продлить приятное чувство своего превосходства, пусть даже из-за такого пустяка, как маленький терьер.

Архитектор мрачно ждал ее у входной двери.

Он был расстроен их разговором, или же виновато было похмелье. Появление Серены подняло его с постели, и он все еще не был готов к встрече нового дня. Серена одарила его почти солнечной улыбкой.

— Вы отведете меня к Клио или я должна ждать, когда вы наконец выгоните ее из дома?

Глаза архитектора недобро сверкнули в ответ на последнее предположение.

— Предоставляю вам удовольствие самой поймать ее, — сказал он, приглашая Серену в дом.

— Что ж, не возражаю, — бросила Серена, с удовольствием заметив, как Моретти сжал зубы.

Однако ее пульс учащенно забился, когда она проходила мимо него. Крепкая мускулистая фигура не могла оставить женщину равнодушной. Серена тут же попробовала убедить себя, что он, возможно, гомосексуалист, как и многие из людей искусства.

По сути, у него такой же заносчивый и капризный вид, как и у мужских моделей в календарях для гомиков, которые любил листать в парикмахерской ее прежний хозяин.

Серена вспомнила его восхищенные восклицания: «Какой красавчик… живот плоский, как стиральная доска… бедра — с ума сойти…» Но воспоминания погасли при виде холла, похожего на авансцену с до блеска натертым паркетом и невероятной красоты вазами по обе стороны входа.

Холл вел в просторную комнату, каждый предмет в которой был шедевром современного искусства.

Потрясающе.

Прямо перед Сереной высилась стеклянная стена, выходящая на пляж с навесом и спуском в великолепный бассейн. Однако собачьей конуры и самой собаки она не обнаружила.

Серена обернулась и вопросительно посмотрела на Ника Моретти и встретилась с его пристальным взглядом. Нет, он не гомик, тут же решила она, если так по-мужски разглядывает ее. Сердце почему-то екнуло. Что ж, именно так ведут себя нормальные мужчины. Серену не раз вводил в краску звучащий ей вслед одобрительный свист.

Она не считала себя полненькой. Ее мускулы были упруги, на теле никаких ямочек и признаков целлюлита. Просто сзади Серена была не такой плоской, как многие. Возможно, шорты подчеркивали это и невольно привлекали внимание, но она не собиралась что-то исправлять в своей фигуре или что-то прятать. Во всяком случае, прочная хлопчатобумажная ткань шортов спасала от щипков, что нередки на сиднейских улицах, когда стоишь на перекрестке перед светофором и ждешь зеленого света.

Ей не повезло: Лайэлла привлекали пышные бедра куда больше, чем грудь или длинные ноги. Более того, беседуя с Ником Моретти на той злосчастной вечеринке, он поделился с ним кое-какими интимными деталями, вызвавшими у Серены неукротимый гнев. Возможно, архитектор захотел сам кое в чем убедиться?

— Где мне найти Клио? — не выдержала Серена, возвращаясь к делу, ради которого сюда приехала.

Ник Моретти снова нахмурился.

— Не знаю, — раздраженно пробормотал он. — Я только что проснулся.

— Что здесь происходит? — внезапно раздался надменный женский голос.

Серена почувствовала, что снова теряет терпение. Новая фигура на сцене появилась, видимо, из того крыла дома, где располагались спальни. На женщине был шелковый облегающий пеньюар, накинутый на кружевное белье перламутрового отлива. Одной рукой она придерживала пряди длинных рыжевато-золотистых волос. На лице, которое украсило бы обложку любого глянцевого журнала, появилась легкая усмешка.

— А… Джастин… — с облегчением произнес Ник Моретти, увидев ее.

Подходящее имя, не без иронии подумала Серена.

— Ты видела Клио? Эта… леди… приехала за ней… подстричь ее и прочее…

Он даже забыл мое имя, подумала Серена. Что ж, это типично. Не столь уж высоко она стоит на социальной лестнице, чтобы запоминать такую мелочь.

— Подстричь? — закатила глаза Джастин. Зеленые глаза. — Жаль, что она пришла не затем, чтобы забрать это чудовище навсегда. Ты не должен был спасать эту маленькую дрянь, Ник.

— Анжелина мне бы не простила, если бы что-нибудь плохое случилось с ее любимой собачкой, Джастин, — укоризненно сказал Ник.

— Это просто каприз, — прозвучал полный презрения ответ.

— И тем не менее…

— Можешь найти ее в прачечной, — брезгливо произнесла Джастин. — Не понимаю, как ты мог спать, когда под дверью спальни лаяла собака. Я чуть с ума не сошла! Эта маленькая сучка взбесилась. Мне едва удалось схватить ее за ошейник и отбросить от себя.

При этом едва не задушив бедняжку, подумала Серена.

— Почему ты не разбудила меня? Я бы с ней справился, — резко сказал Ник, представив себе, какой жестокости подверглась любимая собака его сестры.

Хорошенькая же у него компания! Горячее тело, холодное, злое сердце. Серена смотрела на Джастин с презрением, как на испорченную богатую шлюху, которая постоянно хочет быть центром внимания.

— Ты оставил меня из-за этой собачонки? Спасибо. — Джастин томно опустила глаза. — А лучше было бы не отвлекаться, не так ли, милый?

Серена услышала смущенное покашливание у себя за спиной.

— В прачечную, — проворчал Ник, поравнявшись с Сереной и указывая ей дорогу. — Вот сюда.

— Осторожно, там беспорядок, — предупредила Джастин. — Так уж получилось. Я бросила туда куриную ножку, чтобы заставить собачонку умолкнуть.

— Куриную ножку! — Серена остановилась и гневно посмотрела на самоуверенную даму. — Куриные кости собакам не дают. Это опасно. Острая кость может застрять в горле!

— Идемте! — поторопил ее архитектор.

И он был прав. Тут было не до объяснений.

Джастин, видимо, только обрадовалась бы, если бы бедняжка Клио сдохла. Во всяком случае, Ник Моретти не на шутку разволновался, ведя Серену через безукоризненно чистую и сверкающую никелем кухню.

— Клио! — повелительным тоном позвал он собаку, войдя в кладовую, заполненную вешалками для одежды и шляп, галошницами и подставками для зонтов. Опасения опять изведать остроту когтей Клио сменились немалым страхом возможных увечий, которые могла нанести Джастин любимой собаке его сестры.

Но громкий лай успокоил его. Едва он широко распахнул дверь в прачечную, как маленький терьер стрелой промчался мимо него и Серены, опасаясь новой формы заточения.

— Черт побери! — выругался Ник, окинув взглядом прачечную. — Этот пес способен натворить черт знает сколько бед.

Серена не сочла нужным комментировать случившееся. Это ее не касалось, прежде всего ей надо было найти Клио, очутившуюся уже в гостиной.

Оттуда доносился неистовый лай, потому что очаровательный терьер оказался один на один со своим главным врагом.

— А, вот ты где, маленькое чудовище! — взвизгнула Джастин.

Однако Серена вовремя выбежала из кухни и успела спасти несчастную собачку.

— Клио! — ласково позвала она, встав на колени, чтобы не отпугнуть терьера своим ростом, и бросила ему кусочек бекона.

Клио перестала лаять, почуяв вкусный запах, и осторожно приблизилась к ароматному кусочку.

Серена положила на пол еще один кусочек бекона, но уже поближе к себе, и продолжала приманивать собачку, пока та наконец не взяла бекон из ее рук.

Серена легонько почесала песика за ухом. Крохотное тельце под густой шелковистой шерстью дрожало. Видимо, бедняжка немало натерпелась.

Серена гладила Клио и тихим, ласковым голосом говорила ей, какая она красивая и умная, пока собачка не успокоилась. Встав на задние лапки, она лизнула Серену в лицо.

— Фу, какая гадость! — с отвращением промолвила Джастин, когда Серена взяла собачку на руки и, прижав ее к плечу, поднялась с колен.

— Замолчи, Джастин! — не выдержал Ник.

От неожиданности Джастин открыла рот.

— Позволь леди делать свое дело, — бросил он с прежним раздражением своей подружке.

В эту минуту он почти понравился Серене, однако она, ничего не сказав, направилась к двери.

Ник Моретти проводил ее до фургончика.

— Какую дверцу вам открыть? — заботливо справился он.

— Дверцу водителя, я посажу Клио рядом, чтобы время от времени гладить ее. Здесь есть ремень для животных помимо основного ремня для пассажира. Так мне будет спокойней вести машину.

Моретти открыл ей дверцу и внимательно смотрел, как Серена усаживает Клио и закрепляет на ней ремни.

— Она, кажется, успокоилась, — сказал он неуверенно.

— Отдых после боя.

— Я не думал, что Джастин может так обращаться с животными.

— Вам следовало бы почаще одергивать ее.

Это резкое замечание несколько озадачило его.

Но Серена не собиралась дипломатничать и, протянув руку, захлопнула дверцу. А затем сказала в открытое окно:

— Обычно я привожу Клио обратно в час дня.

Вам это удобно?

— Хорошо. — Моретти опять нахмурился.

— Ваша подружка тоже будет в доме?

— Нет, не будет, — категорически сказал он.

Серена невольно почувствовала удовлетворение.

— Тогда увидимся в час дня.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Ник Моретти провожал взглядом ее фургончик, досадуя, что не смог опровергнуть то, что она не постеснялась сказать ему прямо в лицо. Парикмахерша, стригущая кошек и собак… Казалось, что забота о них куда важнее, чем внимание к людям.

Однако он не мог не признаться себе, что сегодня утром его поведение не было достойным особого уважения. Поведение Джастин — тем более.

Эта мысль отрезвила его. Презрение, которое он увидел в живых голубых глазах девушки, было вполне оправданным, и ему пора одуматься и отказаться от всего плохого, что может помешать ему в жизни. Надо научиться судить о людях, не требуя от них совершенства.

Судный день…

Ник покачал головой и не без иронии подумал, что ко всем этим размышлениям его побудила какая-то собачья парикмахерша, свалившаяся ему на голову неведомо откуда. Черт побери, он даже имени ее не знает! Имя «Мишель» было написано на фургончике, но он не уверен, принадлежит ли оно ей.

К тому же его не покидало чувство, что он где-то уже видел ее. Хотя это казалось маловероятным: ведь она жила и работала в Сентрал-Коусте, а Ник почти всегда был в Сиднее. Кроме того, мог ли он забыть дерзко вздернутый носик и красивую грудь? Все это было своего рода вызовом ему, и он не мог не ответить на него.

Последняя мысль вызвала у Ника насмешливую улыбку.

С похмелья после вчерашней вечеринки голова раскалывалась. Собственно, его связывает с собачьей парикмахершей только забота о Клио, и то до приезда Анжелины. Лучше подумать, как ему быть с Джастин, которую приводит в бешенство любимая собака его сестры, а это не нравилось Нику. Он решил больше не приглашать в этот дом свою подружку.

Моретти нахмурился, вспоминая смех Джастин, когда она вчера столкнула перепуганную собаку в бассейн. «Вот тебе пара, Ник!» Что за шутки над несчастным животным!

Этот эпизод был ему неприятен, как и болезненные царапины, нанесенные рассерженной собачкой. Случай с Клио отвратителен, Ник сам это понимал. Девушка, стригущая собак, указала ему на то, что, безусловно, заслуживает его внимания.

Прежде всего Ник понял, что разговоры о собачьем уме — не выдумка и не пустяк.

Решив принять по этому поводу некие позитивные меры, Ник вошел в дом с намерением разобраться и с другой проблемой: она касалась Джастин.

Он обнаружил Джастин на кухне. И хотя все ее внимание было приковано к готовому закипеть кофе, она бросила изучающий взгляд на вошедшего Ника.

Намерен ли он и дальше продолжать их отношения? Социально и сексуально они подходили друг другу. Но их сближала любовь к развлечениям, а не нечто более глубокое. Сейчас Ник определенно чувствовал, что время прежних развлечений кануло в Лету.

— А, ты проводил их, — сказала Джастин с облегчением. — Наконец можно передохнуть.

— Клио привезут домой в час дня, — сообщил Ник и направился к холодильнику. Пара стаканов воды со льдом должны прогнать остатки похмелья.

— Не смешно ли, что планы человека зависят от собаки? — разочарованно протянула Джастин. Почему ты не сдал собаку в приют пока отсутствовала сестра. Ник? Это избавило бы тебя от раздражения, и ты был бы свободен для…

— Ни в коем случае, — прервал ее он.

Джастин, подбоченившись, всем корпусом повернулась к нему.

— Как это — ни в коем случае?

— Я обещал Анжелине заботиться о Клио.

— Приюты куда лучше заботятся о животных, чем ты.

Возможно, Джастин права, подумал Ник, допивая первый стакан воды. Про себя он уже решил, что должен сам научиться наилучшим образом обращаться с терьером своей сестры.

— Это можно сделать так, чтобы твоя сестра ничего не узнала, — упорствовала Джастин.

— Зато буду знать я. Обещание есть обещание: дав его, надо выполнять.

— Никто еще не умирал от того, о чем не знал.

Ник насмешливо вскинул бровь и опять потянулся к графину с водой.

— Это, кажется, твой принцип?

— Так легче живется.

— О, я не уверен. Мне кажется, не избежать неприятностей, когда выясняется, что ты от кого-то что-то утаил. — Налив воды в стакан, он сделал большой глоток и вспомнил, сколько раз его обманывала Джастин.

Она протянула к нему руки:

— Ты можешь избежать общения со вздорной собачонкой.

— Я научусь дружить с Клио, — успокоил ее Ник.

— А я — нет! — набросилась на него Джастин, гневно сверкая глазами. — Я более не проведу ни одной ночи с этой лающей дрянью.

— Тогда советую собрать свои вещи и уехать, Джастин, потому что Клио остается здесь. Со мной.

Джастин оторопела.

Ник решительно поставил пустой стакан на кухонную стойку.

— Тебе лучше уйти до часа дня, — посоветовал он крайне сухо. — Извини, я должен привести в порядок прачечную, где, к сожалению, нет двери во двор для Клио.

Когда Джастин наконец обрела дыхание, он уже был у двери в прачечную.

— Ты гонишь меня? — Голос ее поднялся до визга.

Ник остановился и посмотрел на нее, не испытывая ни капли сожаления.

— Та ситуация, которая возникла сейчас между нами, невыносима.

— Ты предпочитаешь общество какой-то собачонки?

— Думаю, Клио будет лучше, когда ты уйдешь.

— О! — Джастин громко топнула ногой.

Ник понял, какой шквал обвинений сейчас обрушится на него, и не стал ждать этого. Если она последует за ним в прачечную, он тут же сунет ей в руки ведро и предложит убрать то, что по ее вине оставила на безукоризненно чистом полу запертая ею Клио. Это, без сомнения, заставит Джастин немедленно собрать чемоданы.

Для девушки из парикмахерской не стало бы проблемой встать на колени ради собаки и испачкать руки. Джастин завидует Клио и хочет, чтобы ее так же баловали, как любимую собачку. А Ник не намерен баловать женщину, во всяком случае долго.

В прачечную он вошел один.

За то время, что Ник приводил прачечную в ее привычное состояние, Джастин успела одеться, собрать все свои вещи и покинуть дом. Она с грохотом захлопнула за собой дверь, и ее дорогой автомобиль с откидывающимся верхом промчался по аллее с невообразимым ревом, как будто выражая гнев его хозяйки. Ею пренебрегли ради какой-то паршивой собачонки!

Ник налил себе кофе из стоявшей на плите кофеварки и подумал, что его объяснение могло бы несколько образумить Джастин. Клио была не только любимицей Анжелины, но и в некотором роде воплощением ребенка, на которого она изливала всю свою неистраченную материнскую любовь.

Пытаясь многие годы забеременеть, сестра окончательно потеряла надежду стать матерью, когда врачи сказали ей, что ее муж бесплоден. Бедняга Уорд был раздавлен таким приговором настолько, что даже предложил Анжелине развестись с ним.

Но это не было выходом для них, ибо они очень любили друг друга. После объяснения с врачами их брак, казалось, стал еще крепче — общая беда скрепила его. Уорд подарил жене прелестного маленького терьера, и теперь оба боготворили его.

Отдать Клио в приют для собак… Ник покачал головой. Анжелина никогда бы не простила ему такого предательства. В парикмахерском салоне «Мишель» Клио бывала каждый понедельник, так было записано в инструкциях, оставленных Анжелиной брату. Если бы расписание было нарушено, его сестра обязательно узнала бы об этом от владелицы салона «Мишель».

Ник заявил Джастин, что обещание есть обещание. А если она считает иначе, ему лучше не иметь больше с ней никаких отношений. К тому же он не мог не заметить злого характера своей подружки.

Воспоминание об этом погасило все чувства и желания, которые он некогда испытывал к Джастин Нокс. Все к лучшему, решил он, допивая остатки кофе.

Душ, бритье и пара часов уборки в комнате, которую он сделал своим временным кабинетом, заставили его прийти в себя и подготовиться к встрече с Клио в час дня.

— Ну и душечка же ты теперь, — ворковала над Клио Мишель, перебирая пальцами шелковистую, серебристого цвета шерсть собаки, когда сушила ее под феном. — Выглядишь отлично, пахнешь отлично и чувствуешь себя отлично, не так ли?

Большие карие собачьи глаза доверчиво смотрели на неумолкающую Мишель, которая всегда так разговаривала со своими клиентами, независимо от процедур. А Клио их досталось порядочно в это утро: подрезать коготки, подстричь шерсть, прочистить уши и промыть глаза, а затем шампунь, кондиционер и окончательная сушка.

Серена про себя подумала, что здесь всего не меньше, чем в обычном парикмахерском салоне.

Мишель даже включала тихую музыку, что-то романтическое, успокаивающее, включив это в прейскурант. Конечно, в ее салоне для домашних животных не было ничего шикарного, стильного или декоративного — простые удобные скамейки для работы, открытые полки и кафельный пол, с которого все быстро и легко смывается.

Но самое главное, решила Серена, — клиенты салона не выплескивают здесь свои обиды и заботы, ища сочувствия и понимания. Очаровательная Клио оказалась сегодня невинной жертвой, но маленький шелковистый терьер даже ни разу не залаял, когда Серена спасала его от рук такого злого существа, каким была похожая на ведьму Джастин.

— Завяжи ей розовый бантик, Серена, — сказала Мишель, закончив с Клио и принимаясь за другую собаку, мальтийского терьера, послушно ждавшего своей очереди.

— Боюсь, что Нику Моретти не понравится розовый бантик, — с сомнением заметила Серена, отрезая кусок ленты от рулона, лежавшего на полке.

И в ответ заслуженно получила:

— Ни один из клиентов не выйдет из этого салона без банта. Это заключительный штрих. Клио знает это и ждет. Она очень разочаруется, если ты не завяжешь ей бантик. Так и скажи брату Анжелины. Он не должен унижать достоинство собаки, иначе у него будет куча забот с травмированным животным.

Что касается собак, то Серена знала, что ее сестра величайший специалист, просто гений, и поэтому не стала спорить и сделала все, как велела Мишель. Но как ей быть с Ником Моретти? Мысль о неизбежном споре с ним вызвала странные смешанные чувства. Страх, что он узнает в ней недостойную эдакой чести невесту Лайэлла Дункана, прошел. Она уже меньше опасалась того, что Моретти будет ломать голову и гадать, где видел ее раньше. К тому же ей было интересно узнать, избавился ли он от своей подружки ради того, чтобы выполнить данное сестре обещание беречь и холить Клио.

С улыбкой глядя на Клио и завязывая на шее собачки бант. Серена тихонько повторяла:

— Такой прелестный бантик, он тебе очень идет.

Клио, спрыгнув со скамьи, лизнула Серену в подбородок. Девушка решила, что к советам, которые Мишель передавала Нику Моретти, она прибавит и свои. Ее улыбка стала еще шире. Надо проучить этого грубияна.

— Я уезжаю! — крикнула она сестре.

— Хорошо. Не забудь прихватить на обратном пути Маффи и Эрин.

— Обязательно.

На часах было без двадцати час. Усаживая Клио в фургончик. Серена думала, как хорошо, что она сейчас покинет город. Хотя достаточно обширные владения Мишель в Холгейте не были, в сущности, пригородом, однако они соседствовали с густонаселенными городками Госфорд, Эрина, Уамберал и Терригал.

Салон Мишель находился в двухкомнатном просторном строении за домом и большим двором, где семилетняя дочь Мишель, придя из школы, могла кататься на пони. Понемножку, думала Серена, ее овдовевшая старшая сестра обстроилась и даже преуспела в своем деле и в воспитании дочери Эрин. Она, казалось, полностью отдала себя заботам матери-одиночки. Неужели ее пугает новый брак?

В свои тридцать два года (Мишель была старше Серены всего на четыре года) она оставалась по-прежнему привлекательной, с красивыми блестящими русыми волосами, карими глазами и гибкой изящной фигурой. Ее одиночество, возможно, объяснялось замкнутым образом жизни, но этому теперь мог бы помочь приезд Серены, которая всегда была рада присмотреть за племянницей, если бы Мишель захотелось пойти в гости.

Но с другой стороны, без мужчины жизнь все-таки проще. Возможно, думала Серена, им с сестрой так будет лучше.

Эта грустная мысль не покидала ее, когда она ехала назад к дому Гиффордов. Без сомнения, ей начинал нравиться ее новый образ жизни: теперь не надо ежедневно прибегать к косметике, не надо придумывать новые прически клиенткам, чтобы создавать постоянную рекламу своей парикмахерской, не надо беспокоиться, модно ли ты одета, и состязаться в этом на светских сборищах. Бывший жених Серены не любил, когда она одевалась лучше, чем он, но был не прочь видеть ее превосходство в женском обществе.

Сейчас Серене хотелось одного: стать самой собой. Никакого притворства. Это относится и к Нику Моретти. Богатство, успех, красивая внешность — все привлекало в нем, но она не могла позволить себе увлечься человеком, душу которого она не знает.

Собственно, дело в его мужской красоте.

Скорее, в его сексапильности.

Только мертвый устоит перед эдаким соблазном.

Но снобизм не может быть сексуальным, напомнила себе Серена, и поэтому ничего ей не грозит. А вообще-то забавно будет самой зацепить его за живое, заставить следить за ней взором, как за кем-то, кого не хочешь потерять.

Таким образом она с удовольствием отомстит ему за тот разговор с Лайэллом.

Да, она отомстит.

Моретти из тех, кого следует проучить.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Ровно в час дня Серена нажала кнопку звонка у двери дома Гиффордов. Она проявила пунктуальность и теперь гадала, заставит ли ее Ник Моретти снова ждать на пороге. Серена предупредила его о часе своего прибытия. Речь идет об элементарной вежливости, и если он опять продержит ее на крыльце, то никакие извинения ему не помогут.

Девушка уже приготовила пару замечаний о том, как дорожит своим временем, однако дверь тут же открылась, и перед ней предстал безупречно одетый мужчина, от вида которого вдруг екнуло сердце. Он весь сверкал — черные как уголь волосы, шоколадно-карие глаза, свежевыбритый подбородок и даже загоревшая кожа. Мечта любой женщины.

На нем были белые шорты и белая с синим футболка, а на лице красовалась широкая белозубая улыбка, которая, казалось, затмила все вокруг.

— Здравствуйте еще раз, — приветливо произнес Моретти, заставив Серену проглотить убийственно злые слова, заготовленные для него.

— Привет, — неожиданно охрипшим голосом ответила она и пожалела, что не уделила большего внимания своему туалету. Поздно жалеть. Попытавшись побороть растерянность, она смогла только коротко уведомить его:

— Я привезла Клио.

Ник, улыбнувшись, посмотрел на собачку:

— Ставшую еще более… женственной.

Что это? Намек на ее одежду? Нет, он имеет в виду розовый бант собачки.

Возьми себя в руки, дорогая!

— Надеюсь, вы подстригли ее когти? — спросил он.

— Настолько, насколько возможно, чтобы не причинить ей боли, — ответила Серена, овладев собой.

Кровь стучала в висках, словно ее ударило током. Даже стало стыдно, что она так восприняла их вторую встречу, и, понимая неожиданность своего волнения, она принялась отстегивать поводок от ошейника Клио. Лучше всего было бы поскорее уйти, отдав собачку в руки хозяина. Теперь это его забота.

Маленький терьер вертелся и нетерпеливо ждал, когда его освободят. Наконец это произошло, и Серена выпрямилась. Покрасневшая и смущенная, она едва нашла в себе сил сказать:

— Она ваша.

А Клио, пулей влетев в дом, залаяла как обезумевшая.

Ник Моретти поморщился и растерянно спросил:

— Что на нее нашло?

— Ваша подружка в доме? — поинтересовалась Серена.

— Нет, она пару часов назад уехала, — ответил Ник, нахмурившись из-за шума, производимого Клио.

— Видимо, Клио проверяет, нет ли гостьи в доме, — пояснила Серена.

Ник нахмурился еще больше.

— Мне кажется, ей надо помочь. Вы не зайдете на пару минут?

Отступив, он пошире открыл дверь.

Серена заколебалась, ибо ей совсем не нравилось, что этот человек все ее услуги уже принимает как должное. Она совсем не собиралась с этим мириться. Она ему не собачонка и не намерена играть такую роль.

Демонстративно сложив руки на груди, Серена отнюдь не дружелюбно промолвила:

— Мистер Моретти…

— Ник, — напомнил ей свое имя архитектор с просящей улыбкой. — Прошу извинить меня, но я не расслышал ваше имя сегодня утром…

— Серена, — произнесла она не столь решительно, как хотела бы, вдруг вспомнив, что в парикмахерской ее переименовали в Рене. Это имя казалось более подходящим для сотрудницы столь модного заведения, да и Лайэлл, часто стригшийся здесь, предпочитал звать ее так, желая подчеркнуть благозвучным именем свою собственную светскость. — Серена Флеминг, — повторила она, чтобы он знал, что у нее есть и фамилия. — Меня ждут в другом доме…

— Пожалуйста. — Теперь Ник Моретти уже был всерьез обеспокоен громким лаем собаки прямо у себя за спиной. Но лай тут же прекратился, как только он обернулся и посмотрел на Клио. — Боже милостивый!..

Он тут же быстрым шагом покинул прихожую.

Серена так и осталась стоять в дверях. Но любопытство пересилило ее прежние намерения поскорее уйти от того, что ее так притягивало и в то же время пугало. Серена вошла в дом. На полированном паркете гостиной в том месте, где злая женщина сегодня утром дала Клио пинка, расползалась лужа.

Победоносно махая хвостом, довольная Клио пятилась от нее. У Серены округлились глаза, и она пожурила себя за то, что не пустила Клио на лужайку перед тем, как звонить в дом. Из кухни раздались торопливые шаги, появился Ник Моретти с ведром и тряпкой.

— Почему она это сделала? — в отчаянии спросил он. — Она знает, где дверь во двор, и научена ею пользоваться.

— Первобытный инстинкт сильнее всякой дрессировки, — сдержанно сказала Серена. — Клио просто вернула себе территорию, отнятую у нее врагом.

— Врагом? — У Ника был растерянный вид.

— Я хочу сказать, что именно здесь ваша подружка оставила свой след и запах. А сейчас от них ничего не осталось.

— Да, возможно, — ответил Ник, сжав зубы до скрипа, и, взяв швабру, принялся за дело. Глядя на то, как напряглось его натренированное, мускулистое тело, когда он исполнял нелегкую, но привычную женскую работу, Серена почувствовала нечто вроде превосходства.

— Теперь вы видите, что меня ждет? — ворчал Ник. — У меня проблема.

— Которую нетрудно решить, — беспечно ответила Серена. — Вы отлично справляетесь.

— Это все пустяк. — Ник посмотрел на девушку и, заметив на ее лице улыбку, не стал обижаться, а только тихонько сказал:

— Сомнения нет, мне необходим собачий психолог, который объяснит мне, почему Клио стала неуправляемой.

— Что ж, об этом много говорят в телевизионном шоу «Опыт Гарри». Можно посмотреть и даже записаться на прием.

— Судя по вашим советам, вы именно то, что мне нужно, — решительно заявил Ник, бросив тряпку в ведро и выпрямившись во весь рост.

Серена не стала бы отрицать, что ее взволновали его слова. Значит, она способна одержать верх в этой ситуации. Она хозяйка. Манящая перспектива. Правда, с одним недостатком — ей придется притворяться.

— Но я не профессиональный психолог.

— Однако вы знаете, что думают собаки. И идете им навстречу, — настаивал он.

— В какой-то степени, — небрежно ответила Серена. Внезапно до нее дошло, о чем он говорит. Ему не нужна она, он просто намерен ее использовать как прислугу. А Серена не собирается быть ею. — Мне действительно надо идти, — бросила она. — Меня ждут клиенты.

— Подождите! Я должен заплатить вам.

Как это типично для них: деньги решают все.

Серена не хотела уступать.

— Меня ждут. Прошу меня извинить…

— Когда вы освободитесь сегодня? — вдруг спросил Ник.

Серена на мгновение остановилась и внимательно посмотрела на него.

— Что вы имеете в виду?

— Не могли бы вы поделиться вашим опытом… не более часа… или около того…

— Вы просите консультации?

Он мигом ухватился за идею профессиональной консультации:

— Да. Вы сами назначьте цену.

В его голосе звучало отчаяние. Серена мысленно подсчитала: час работы над прической клиента в парикмахерском салоне стоил более ста долларов. Она была опытным стилистом, прошедшим обучение. А что касается ее знаний в области собачьей психологии, она всего лишь просто любитель.

Но Ник Моретти об этом не знает, он прижимист, но заслуживает уважения.

— Семьдесят долларов за час, — решила Серена.

— Хорошо! — Цена ничуть не удивила его. — Вы могли бы начать сегодня вечером?

Это значит, что ей предстоит переодеться, не говоря уже о принятии душа, об укладке волос феном, — надо ведь выглядеть профессионалом.

— Семь тридцать вас устроит?

— Отлично! — ответил он, вздохнув с явным облегчением.

Моретти действительно в полном смятении, подумала Серена и преисполнилась некоторого подъема от мысли, что сможет стать для него источником каких-то новых знаний. Ей, пожалуй, надо сегодня же воспользоваться практическими советами сестры и убедить его в том, что ее консультации стоят той суммы, которую она так необдуманно заломила.

Одарив Ника Моретти ослепительной улыбкой, Серена прощально махнула рукой и быстро сказала:

— Мне надо идти. Буду в семь тридцать.

Дело сделано.

И все в ее пользу.

Как приятно это чувство — удовлетворение!

Ник провожал ее взглядом, любуясь упругой походкой и покачиванием бедер, туго обтянутых шортами. Он не удержался от победоносной улыбки, веря, что на этот раз одержал верх над строптивой мисс Флеминг. Ум и сообразительность Серены сегодня вечером будут в его распоряжении, и он сможет попытаться проверить не только эти ее качества.

Серена сама закрыла за собой парадную дверь и этим лишила его дальнейшего удовольствия разглядывать ее сзади. Ничего, память у него крепкая.

А спереди… Когда Серена наотрез отказалась задержаться здесь еще на несколько минут, потому что в других домах ее тоже ждут, он успел увидеть, как она решительно скрестила руки на своей полной груди.

Да, мисс Флеминг не намеревалась хоть в чем-то уступать ему.

Ник прекрасно понимал, что он ей не по душе такое редко с ним случалось, когда речь шла о женщинах, — и что, несмотря на все его попытки, он не смог загладить то плохое впечатление, которое явно произвел на Серену в это утро. Ее отношение к нему не переменилось, разве что только тогда, когда они заговорили об оплате ее консультаций. Но и здесь она тоже провела его, назвав такую цену. Надеялась, видимо, что он не согласится.

Впрочем, деньги — это пустяк.

Он принял ее вызов и этим заставил прийти к нему сегодня вечером. Сознание победы вернуло Нику хорошее настроение, он даже улыбнулся, взглянув на терьера, который до сих пор причинял ему только неприятности.

— Ты должна вести себя прилично, — назидательно сказал он собаке.

Знаком одобрения было постукивание собачьего хвоста по паркету. Это заставило Ника вспомнить, что он не вытер до конца лужу, и он укоризненно погрозил терьеру пальцем:

— Ты не заслуживаешь этого красивого розового банта. Ни одна уважающая себя леди не позволила бы себе того, что сделала ты, да еще в неположенном месте.

Обвинительный тон тут же оборвал наступившее перемирие. Сердитое лаянье напомнило Нику недавно услышанные слова о том, будто враждебность рождает враждебность. Пожалуй, не стоит винить Клио за то, что ей захотелось таким образом уничтожить в доме запах Джастин.

— Ладно, ладно, — успокоил он собаку, смягчив голос и чуть растягивая слова, как это делала Серена, когда усмиряла Клио. — Ты, наверное, желала мне лучшего, дав возможность узнать все плохое, что есть в характере Джастин. Хорошо, будем считать, что с ней покончено.

Клио в знак согласия помахала хвостом.

— А теперь пришло время ленча. — Если бы кому-нибудь из его друзей удалось услышать, в каком тоне он уговаривал собачку, то шуток и смеха ему хватило бы до конца жизни.

Но сейчас Ник сделал удачный ход, и надо продолжать в таком же духе.

— Не хочешь ли еще курочки?

Сестра, уезжая, среди прочих советов и указаний, сообщила ему, что слово «курочка» было волшебным словом для ее любимицы и сразу успокаивало ее. При Джастин, однако, оно утратило свое необыкновенное качество, а сейчас подействовало как чудесный сигнал: Клио бросилась в кухню к холодильнику, вся дрожа от нетерпения.

Тщательно отделив мясо от костей, Ник наполнил ее мисочку курятиной. Клио мгновенно все съела, вдоволь попила водички и, довольная, прошествовала в свой уютный уголок, а затем, свернувшись калачиком на коврике, уснула.

Ник в приятном удивлении только покачал головой. Возможно, он вовсе не нуждается в помощи Серены Флеминг. Видимо, достаточно было устранить Джастин. Однако одна или две маленькие победы над своевольной собачкой еще не гарантируют ему мирное сосуществование в течение целых двух месяцев. Да, нужно еще что-то сделать, чтобы Клио не лаяла по ночам.

Он знал, что Анжелина и Уорд позволяли собачке спать в их постели. Это забавляло их, они смеялись над ее проделками. Он же не представлял себе, что будет по утрам просыпаться от прикосновения собачьего языка. Это было бы уже слишком и никак не значилось в наказах, оставленных сестрой. Если Нику удастся завлечь Серену Флеминг в постель, то ему ни в коей мере не хочется вмешательства ревнивого терьера.

Ник, предавшись мыслям о том, как ему обуздать эту сварливую девчонку и сделать ее своей на эти два месяца, вернулся к холодильнику проверить, что там есть для его ленча, — аппетит разыгрался не на шутку. Увидев бутылку «шардоне», он подумал, что сегодня вечером неплохо начать консультации со стаканчика хорошего вина — это создаст вполне дружескую обстановку. Одним выстрелом убить двух зайцев было весьма заманчиво.

Неплохое начало. Попытка не пытка.

Привлекательная женщина в его постели. Знаток своего дела, собачий психолог.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

— Семьдесят долларов? — воскликнула Мишель, не веря своим ушам.

— Я не верю низким ценам, — объяснила Серена. Чисто психологически.

— Психологически?

— Да. Чем выше цена, тем больше покупатель уверен в том, что получает по-настоящему ценную услугу. Работа в парикмахерской научила меня этому.

Недоверие Мишель сменилось скептической усмешкой.

— Чем же ты таким особенным собираешься удивить Ника Моретти за семьдесят долларов?

— Тут понадобится твоя помощь. Мне нужны все твои секреты и опыт, когда имеешь дело с непослушными собаками. Половина полученных мною денег — твоя.

Мишель вздохнула.

— Что ж, я не возражаю, но мне кажется, что ты рискуешь, Серена.

— Как я рискую, если буду подготовленной?

— Я мало помню из того, что Анжелина Гиффорд рассказывала мне о своем брате. Видимо, она надеется, что Клио обожает его, ибо на свете нет ни единого существа женского пола, которое не влюбилось бы в Ника Моретти.

— Во всяком случае, со мной этого не случится, и я не стану его очередной жертвой, — вполне серьезно заверила Серена свою сестру. — Я просто собью с него спесь, как сделала это с его кузеном Лайэллом Дунканом. Но я честно отработаю свои доллары.

— Гм… Он уже произвел на тебя впечатление.

Совсем недавно тебе нанес обиду богатый и вполне подходящий жених. Хотя бы теперь будь поосторожней…

— Мишель! Он даже не нравится мне!

— И все же он зажег в тебе искорку…

— О, ради бога, Мишель! Речь идет всего лишь об одном часе в день. И мне нужна твоя помощь.

— Ладно. Давай проверим, как ты удержишь в голове необходимые тебе знания.

Я не подпущу к себе Ника Моретти слишком близко, чтобы он не смог причинить мне вреда, поклялась себе Серена. Ее сестра не знает главного: для Серены это будет всего лишь игра, из которой она должна выйти победительницей.

Остальную часть дня она обдумывала, как ей напичкать Ника Моретти такими каверзными научными советами, чтобы у того голова пошла кругом. Восхищение, уважение, благодарность… Вот чего она ждет от него. Бальзама для ее задетой гордости.

Именно гордость заставила ее уделить немалое внимание своему туалету. Не то чтобы Серена собиралась произвести на него сексуальное впечатление — никаких духов, не подводить глаза, лишь чуть тронуть розовой помадой губы. Волосы она недавно мыла, они блестели и свободно спадали на плечи, более короткие пряди по бокам были аккуратно подобраны и скреплены на затылке.

Одежду она выбрала простую, но со вкусом — широкие светло-синие брюки и английская белая блузка в мелкий розовый и голубой цветочек. На запястье у нее были командирские часы, на ногах — сандалии, а в руках — небольшой синий матросский рюкзачок с ключами и деньгами. В таком виде никто, даже ее придирчивая и строгая сестра, не сказал бы, что Серена отправилась ловить кавалеров.

Мишель и Эрин находились в гостиной, похожие друг на друга, как две горошины в стручке, обе светло-русые, коротко стриженные, с тонкими чертами лица, обе в джинсах и красных майках.

Направляясь к двери, Серена помахала им рукой:

— Я ухожу.

— Ты отлично выглядишь, — весело крикнула ей вслед племянница.

— Так отлично, что как бы тебя не съели, — сухо, без улыбки промолвила Мишель. — Берегись большого серого волка.

— Что ты, мама, — хихикнула Эрин. — Ведь на ней нет красной шапочки.

— К тому же я волкам не по зубам, — уверенно произнесла Серена.

Однако ее уверенность была несколько поколеблена, когда через двадцать минут Ник Моретти открыл ей дверь. Серена вдруг уловила в нем что-то действительно «волчье», увидев его узкие черные джинсы и белую рубаху без ворота, под которой угадывалась густая поросль волос. Она видела ее в свое утреннее неудачное посещение дома Гиффордов.

К счастью, на пороге девушку встречала и Клио. Серена нагнулась и почесала собачку за ушами, сразу же установив дружеские отношения и напомнив себе, что терьер — главная причина ее прихода сюда. Однако, поднявшись, Серена увидела, что верхняя пуговица ее блузки расстегнулась, что не укрылось от внимания Ника Моретти.

Расстроившись, Серена попыталась незаметно застегнуть ее, но ничего не получалось — пальцы лишь неловко мяли ткань.

— Извините, эти блузки «стрейч» просто опасны, — смущенно пробормотала она, наконец справившись с пуговицей.

Ник Моретти смотрел на нее смеющимися глазами.

— Может, просто не застегивать ее? Иначе мне не побороть соблазна все время следить за ней.

— Это просто смешно! — не выдержала Серена, чувствуя, что теряет контроль над ситуацией. — Почему вы решили флиртовать со мной?

Ник рассмеялся.

— Потому что интересно. Разве вы не любите пошутить, Серена?

— Это официальный визит, рассердившись, напомнила ему она.

Он с интересом следил за ее лицом, ожидая, когда она перестанет все принимать всерьез.

— Это означает, что вы намерены застегнуться на все пуговицы?

— О, пожа-а-алуйста! — взорвалась Серена. — Если вы будете вести себя таким недопустимым образом, прекратим эту консультацию сейчас же!

Клио залаяла, услышав ее гневный тон.

— Простите! — Ник жестом предложил мир, его глаза стали виноватыми. — Это от радости, что вы пришли.

Серена оторвала сердитый взгляд от его лица и посмотрела на обеспокоенную собачку.

— Все будет в порядке, — успокоила она Клио.

— Клио весь день вела себя хорошо. Никаких недоразумений, — доложил Ник.

— В таком случае моя помощь вам не нужна.

— Нет, нужна, — быстро возразил Ник, и тревожная нотка в его голосе заставила Серену внимательно посмотреть на него. В темных глазах появилась обеспокоенность. — А вот по ночам дело обстоит очень плохо… Пойдемте, я покажу вам.

Успокоившись, Серена заставила себя уверенным шагом направиться за ним в гостиную, хотя почему-то почувствовала себя маленькой и уязвимой. Ее голова едва доходила до его плеча, а ведь она была выше среднего роста. Просто Моретти очень высокий и сильный. Настоящий мачо должно быть, потому, что он итальянец.

У нее учащенно забилось сердце. Серена осознавала, что находится одна в доме с мужчиной, хотя не верила в то, что он что-либо позволит себе.

Однако его попытка флиртовать с ней встревожила Серену, ибо этим он давал ей понять, что считает ее привлекательной. Возможно, даже желанной.

Это могло бы польстить ей, но она помнила, как он высмеял ее жениха Лайэлла за такой неудачный выбор невесты, да и вообще она не считала Ника Моретти красивым мужчиной. По сравнению с Лайэллом он всего лишь физически привлекателен, но в нем нет ни романтизма, ни умения наслаждаться прелестями жизни, что так пленило ее в Лайэлле, и она даже вообразила, будто влюблена в него. Теперь все это кажется ей ошибкой. Она не чувствовала к Нику того, что называется влечением.

Каждый нерв в ней напрягся, когда он, взяв ее под локоть, повел в ту сторону, которая, как ей показалось, вела к спальням.

— Куда мы идем? — настороженно спросила Серена.

— Посмотреть на то, что она натворила, и понять, с чем я имею дело, — спокойно ответил Ник.

— Хорошо. Посмотрим, — согласилась Серена, освобождая руку.

Он поднял бровь.

— Вам неприятно, что я взял вас за локоть?

— В этом нет необходимости.

— Я учту это, — ответил он, чуть скривив губы в насмешливой улыбке. — Если вас все еще беспокоит пуговица…

— Меня ничего не беспокоит! — гневно воскликнула Серена, едва удержавшись от того, чтобы не взглянуть на злосчастную пуговицу на блузке — не расстегнулась ли она опять.

Клио снова тявкнула, напоминая о себе.

— Прекрасно! — удовлетворенно сказал Ник, к досаде Серены. — Мне не хотелось бы, чтобы вы чувствовали себя напряженно.

Они уже шли по широкому коридору, с южной стороны которого были высокие окна, выходившие во двор, поросший папоротником. Закрытые двери по левую сторону, очевидно, вели в спальни.

— Ну, где же то страшное, что вы собирались мне показать? — скорчила гримасу Серена, которой так и не удалось освободиться от настороженности.

Ник указал на дверь в конце коридора.

— Это дверь в спальню хозяев. В первую же ночь, когда я сюда приехал, мы с Клио были вдвоем в доме. Она сидела под этой дверью и всю ночь лаяла. Я показал ей, что в спальне, кроме меня, никого нет, а затем отнес ее на коврик. Она продолжала лаять, а потом вернулась к этой двери и… атаковала ее. Вот, посмотрите, как она поцарапала дверь, пытаясь попасть в спальню.

— Вероятно, мистер и миссис Гиффорд разрешали ей спать на их кровати.

— Да, но я думал, что поскольку они уехали… — Он вздохнул. — В конце концов я впустил ее в спальню и позволил ей лечь в постель хозяев.

— И это решило проблему?

— Только на одну ночь, сразу после отъезда хозяев. Вторую ночь она царапалась в дверь уже моей спальни. Вот, посмотрите.

Дверь спальни Ника была тоже в царапинах.

— Клио не хотела спать одна, — объяснила Серена.

— Я не потерплю собаки в своей постели. Вы понимаете?

— Она совсем крохотная. — Это была скорее насмешка, чем аргумент. Слова слетали с уст Серены сами по себе, ей следовало бы подумать, прежде чем говорить.

— Я не представляю, как вам удается спать с вашим бой-френдом, если ему все время в постели мешает пес.

— У меня нет бойфренда, — метнула на него гневный взгляд Серена.

— И неудивительно, если вы настаиваете на присутствии в постели собаки.

— У меня нет собаки.

— Тогда почему вы навязываете ее мне?

— Вы сказали, что ваша подружка уехала! вспылила Серена. Ее бросило в жар. — Я не знала, что у вас где-то в запасе имеется замена ей.

Ник посмотрел на нее возмущенным взглядом и медленно произнес:

— Иногда случается неожиданное. Мы наконец установили, что ни вы, ни я не хотим, чтобы у нас в постели оказалась собака.

— Никаких «нас», пожалуйста, — прошипела Серена, чувствуя, что теряет голову.

— Разве мы здесь не вместе?

— Консультируемся!

— Конечно. И это очень интересно.

— Тогда вернемся к Клио! — выкрикнула Серена, испугавшись, что они сейчас вновь заговорят о постели. — Что было после того, как Клио залаяла и поцарапала дверь? Что вы делали дальше?

— Встал, посмотрел телевизор и уснул в кресле в гостиной.

— Тогда вернемся в гостиную.

Она круто повернулась на каблуках и решительно зашагала прочь, подальше от спален — от того места, которое полно опасности, если рядом настоящий мужчина.

— Итак, вторую ночь вы провели здесь на… окинув взглядом комнату, Серена остановилась на единственном предмете мебели, подходящем для сна, отдаленно напоминавшем шезлонг, — на этом голубом подобии кресла…

Действительно, странной формы предмет скорее был похож на орудие пытки, чем на место для отдыха и сна. Блестящий стальной цилиндр поддерживал нечто вроде продолговатого изогнутого сиденья со множеством выступающих конусов, казавшихся слишком острыми, чтобы быть удобными.

Ник улыбался, видя ее удивление.

— Последнее достижение дизайна. Эти конусы из особой мягкой резиновой пены. Она приятно обволакивает тело, принимая форму вашей фигуры. Меняет температуру согласно вашей температуре.

Серена только качала головой от изумления.

— Попробуйте, — предложил Ник, подходя к креслу и приглашая ее.

Любопытство заставило Серену приблизиться к этому чуду техники.

— Ничего подобного никогда не видела, — промолвила она.

— Это всего лишь образец. Их еще нет в продаже. Но экземпляры уже выставлялись на международных выставках, — объяснил Ник. — Уорд, муж Анжелины, информирует художников по интерьеру о всех появляющихся новинках.

Серена ничего не знала о доходах семейства Гиффорд, но это известие объяснило ей пристрастие хозяев к экзотическим пейзажам, удивившим ее в их поместье.

— Для вас, возможно, этот «шезлонг» — нечто удивительное, мне же он напоминает дикобраза.

— Не отказывайтесь, садитесь поудобнее, откиньтесь на спинку и свободно протяните ноги.

Вся конструкция так называемого шезлонга была столь необыкновенной, что Серена не устояла.

Опустившись на мягкие конусообразные «шипы» сиденья, она ощутила странное, но, скорее, приятное волнение, усугублявшееся близким присутствием Ника Моретти.

Его глаза скользили по ней от кончиков пальцев ног вверх, временами останавливаясь, и от этого ее охватывала дрожь. Вот его взгляд задержался на злосчастной пуговице… Неужели он ждет, что та опять расстегнется?

Серена решительно опустила ноги на пол и поднялась.

— О'кей, — сказала она и сердито посмотрела на Ника Моретти, словно требуя от него отступить и дать ей больше пространства. Серена думала лишь о том, как поскорее перейти к тому, ради чего она пришла. — Где была Клио, когда вы спали в этом шезлонге?

Когда он наконец посторонился, на губах его играла еле заметная улыбка. Он жестом указал на коврик между двумя стульями, стоявшими перед огромным телевизором. Без сомнения, это было место Клио, она любила спать здесь, когда Гиффорды смотрели свои любимые телепрограммы.

— Клио спит тут, когда ей захочется, — объяснил Ник. — Но сейчас она не желает спать здесь без меня. Я надеялся, что если в воскресенье приедет Джастин… В общем, ничего из этого не получилось. — Он вздохнул. — Когда Клио довела нас до истерики, кончилось тем, что мне пришлось спать рядом с ней в шезлонге.

Значит, Джастин решила воспользоваться этим: раз собачонка лишает ее удовольствия лежать в объятиях Ника, она заслуживает наказания. Ревность побудила женщину бросить Клио на скользкую поверхность спуска в глубокий бассейн. Серена улыбнулась, молчаливо поздравляя Клио с победой над Джастин и с собственным спасением. Терьер понимающе повилял хвостом. Серена подумала, что вполне подружится с очень умной и сообразительной Клио.

— Вчера у меня была вечеринка, я принимал друзей, — продолжал вспоминать Ник. — Не дождавшись их ухода, я уснул и… — Он поморщился. Вы уже знаете, как повела себя Джастин.

Серена подняла на него глаза.

— Это не решение вашего вопроса.

— Конечно, нет, — согласился он и добавил: Моим отношениям с Джастин пришел конец. Сегодня утром. Категорически.

Уход злодейки… Появление дрессировщицы собак?..

По блеску в его глазах Серена поняла, что он полон уверенности, что именно так и будет.

Пока разум Серены решительно противился всему этому, ее тело вело себя неразумно. Она почувствовала легкое покалывание, словно прикоснулась к оголенному электрическому проводу. В горле пересохло. Серена испугалась, что подобное состояние лишит ее благоразумия, и она признается себе в том, что близость Ника Моретти ей небезразлична. В голову полезли странные мысли: «Почему бы не попробовать? Он свободен, он великолепен. Я остро ощущаю его физическую близость.

Я хочу его».

Благоразумие вмешивалось в ее рассуждения:

«Это ни к чему не приведет. Помни о его снобизме. Ты ему нужна только на то время, пока он один. Все очень скоро закончится, и ты будешь страдать».

Но все ее существо протестовало против этого предупреждения:

«Не думай о боли, думай о хорошем. Связь с Ником, может быть, лучшее, что когда-либо встречалось в твоей жизни».

К счастью, Ник остановил этот поток сумбурных мыслей, сказав:

— Я собирался предложить вам что-нибудь выпить, когда вы вошли в дом, но отвлекся. Вы согласны со мной выпить немного вина?

— Да, — почти прохрипела в ответ Серена, ибо в горле пересохло так, словно она была в пустыне Сахаре.

Он пригласил ее в кухню, и Серена покорно пошла за ним, медленно ступая непослушными ногами. К тому времени, когда она достигла кухни, Ник уже успел достать бокалы и теперь разливал холодное «шардоне». Видно было, что он заранее все приготовил. Обычная тактика соблазнителя?

У Серены вдруг мелькнула мысль отказаться от вина. Ведь она за рулем и приехала сюда по делу.

Никакого алкоголя! Но пересохшее горло требовало чего-нибудь прохладного, поэтому, когда Ник протянул ей бокал, она взяла его и сделала глоток, обещая себе, что не будет пить много.

— Спасибо, — поблагодарила она и отпила еще глоток.

— Вам нравится «шардоне»? — спросил Ник.

— Приятный привкус мореного дуба, — ответила Серена. Ник Моретти, возможно, вращается в самых высоких кругах Сиднея, но она тоже не простушка из глубинки, которую нужно просвещать.

Ник вскинул брови в искреннем удивлении.

— Вы и в «шардоне» разбираетесь?

— У меня много талантов. — Серена высокомерно вскинула голову и, давая ему время поразмышлять, вернулась к тому вопросу, за решение которого ей платят деньги:

— Поскольку вы не хотите, чтобы Клио спала в вашей постели…

По взгляду Ника легко было угадать, кого он в данный момент желал бы видеть в своей постели.

— Ради бога, не говорите, что отныне мне придется ночевать в шезлонге, — простонал Ник.

Да, конечно, шезлонг неудобен для секса, подумала Серена, но тут же поспешила переключиться на деловой разговор:

— Нет, но мы должны создать для Клио удобную и спокойную обстановку, и разумеется, подальше от спален. Я думаю, у вас в доме есть дверь для собаки, чтобы она свободно могла выходить во двор и возвращаться.

— Да, в кладовой.

— А можно эту кладовую в какой-то степени изолировать от других комнат?

— Можно. — Ник облегченно вздохнул. — Она здесь, за кухней.

Они покинули кухню и оказались в той самой кладовой, в которой Серене уже довелось побывать утром. Проверив наличие в ней двери наружу, она повернулась к Нику:

— Я хочу предложить вам устроить для Клио с помощью одеял убежище на ночь. Такую, знаете ли, будку, в которой Клио будет чувствовать себя уютно и в безопасности. — Серена указала на угол, где лишь стойка для зонтов мешала ее плану. Здесь будет лучше всего.

— Можно огородить все стульями из бара, — проникся идеей Ник Моретти, готовый тут же приняться за дело. — Я спущусь вниз и принесу их. А также одеяла.

Освободившись наконец от его магнетического присутствия. Серена глубоко вздохнула и призадумалась над тем, как ей вести себя с таким человеком, как Ник Моретти. Будет ли все продолжаться в том же духе и она решительно скажет себе «нет»?

Или ей захочется знать, чем все закончится?

Она вспомнила слова Мишель, услышанные ею от Анжелины, о том, что все женщины влюблены в Ника. Значит, ему ничего не стоит очаровать любую женщину, которая ему приглянется. Попасть в разряд таких женщин она не собиралась.

Гордость подсказывала ей, что он будет ценить ее тем больше, чем сдержаннее она себя поведет.

Но таким образом можно потерять свой шанс.

Что ж, если потеряешь, значит, такова судьба, наконец решила Серена. В случае с Лайэллом Дунканом она требовала одного: чтобы ее уважали такой, какая она есть, и не принимали за одну из тех, кому достаточно свидания на сеновале, как предполагает Ник Моретти.

Если так о тебе думают, то это унизительно и позорно. В таком случае есть только одно решение: нет.

По правде сказать, у нее и мыслей не было о каких-то отношениях с архитектором Моретти. Как может она думать об этом теперь, зная его взгляды?

Серена постаралась хорошенько вбить себе это в голову.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Ник вернулся в кладовую, неся стул ножками вверх и на нем ворох одеял. Широко улыбаясь, он посмотрел на Серену.

— Если все удастся, я завтра же закажу деревянную ограду.

Его улыбка смешала все решения Серены. Он светился искренней радостью. Внезапно Серена обнаружила, что судорожно держит в своих руках бокал, тогда как Ник уже забыл о своем.

Он послушно поставил стул в угол, как ему сказала Серена.

— Я сейчас же принесу еще стулья, — сказал Ник и снова ушел, оставив Серену в полном замешательстве.

Он делал все быстро, и это шло ему. Серена выпила остаток вина в надежде освежиться. В горле все горело. У входа в кухню стояла тумбочка, а над ней висело зеркало. Серена подошла к нему.

Щеки ее были такими же розовыми, как и помада на губах, глаза необычно блестели. От лежания в шезлонге аккуратно причесанные волосы растрепались, и ей пришлось пригладить их и потуже скрепить заколкой. Приведя себя в порядок, она почувствовала себя более уверенно.

Пока Ник ходил за оставшимися тремя стульями, а Клио неотступно следовала за ним, видимо заинтригованная непонятными действиями своего хозяина, Серена окончательно успокоилась и начала раскладывать одеяла и пробовать, как лучше их использовать для избалованной собачки.

Закончив свои дела, Ник принялся помогать ей.

Отчаянно стараясь никак не соприкоснуться с ним, Серена лихорадочно искала повод послать его еще за чем-нибудь.

— Нам нужен радиоприемник.

Ник удивленно уставился на нее:

— А это для чего?

— Клио нуждается в компании.

— Компании?

— Когда в комнате будет радио, она не почувствует одиночества. Приемник можно поставить на тумбочку и включить музыку. Я видела на стене около тумбочки розетку.

— И я должен оставлять музыку на всю ночь?

— Можно включить очень тихо, она вам совсем не будет слышна.

Ник вышел из кладовки, качая головой и бормоча себе под нос:

— И все это мне нужно сделать для собаки…

Серена невольно улыбнулась, и от этого ей стало получше. Временное убежище для Клио было почти готово, когда наконец вернулся Ник с очень дорогим радиоприемником. Он сурово посмотрел на виновницу свалившихся на него забот, вертевшуюся у его ног. Ставя приемник на тумбочку, он, глядя на Клио, строго сказал:

— Я надеюсь, ты оценишь мои усилия.

Клио довольно тявкнула в ответ.

— Вам лучше включить приемник прямо сейчас и найти станцию, транслирующую музыку, — посоветовала Серена. — Поищите классическую музыку.

Ник недоверчиво посмотрел на нее.

— Не хотите ли вы сказать, что собаки отличают сонаты Бетховена от песенок Бритни Спирс?

— А вам под какую музыку хотелось бы заснуть?

— Интересный вопрос. — В глазах Ника мелькнула озорная искорка. — И что же, по-вашему, она предпочтет в таком случае? Звуки скрипки, гитары, тамтамов?..

— Сомневаюсь, чтобы Клио уснула под грохот барабанов, — резко прервала его Серена. — Лишний шум только заставит ее лаять.

— Верно. Значит, нужна тихая, успокаивающая музыка. — Он покрутил ручку настройки и вскоре с довольным видом повернулся к Серене. — Сейчас у нас Клио уснет.

— Едва ли, — покачала головой Серена. — Для этого вы сами должны приготовиться ко сну.

Его густые ресницы невольно смежились. Он явно думал о постели, но едва ли о сне. Серене почти слышались слова: «Я готов, если вы не прочь».

— Клио не уснет, если услышит, что в доме не все улеглись. — Серена обвела глазами кладовую, стараясь найти что-либо, что могло, помимо Клио, привлечь внимание Ника Моретти и позволило бы ей держаться от него на расстоянии. — Покончив со своими делами, вам следует уложить ее, — наконец сказала она. — Есть еще кое-что, что вам придется сделать.

— Что именно? — спросил он устало.

В кладовой было три двери — первая в кухню, вторая в прачечную, а третья, кажется, в коридор, ведущий в другое крыло дома.

— Клио чаще всего входит сюда через кухню, не так ли?

— Да.

— Я предлагаю вам следующее: внести в эту комнату Клио вместе с ковриком, который вы сразу же положите в ее убежище. Затем включите радио и положите под дверь, ведущую в кухню, большую подушку…

— Подушку?

— Да, чтобы Клио не стала царапать знакомую ей дверь. — Все это Серена произнесла ровным голосом, стараясь не поддаваться нарастающему волнению. — Уложив Клио, сами уходите в любую из двух других дверей.

— И все? — протянул Ник, которому явно хотелось поскорее перейти к другой, более интересной теме разговора.

— Это пока все, что я сейчас могу сказать, — сдалась Серена.

— Отлично! — Ник взял пустой бокал, который она отставила подальше. Широкая улыбка Ника тут же привела ее в смятение. — Давайте уйдем отсюда и выпьем за то, чтобы наш план удался. В бутылке осталось еще достаточно вина.

Ник увлек ее за собой в кухню, где в холодильнике стояла бутылка недопитого «шардоне». Серена помнила, что вино достаточно крепкое и опьяняет, однако в присутствии Ника Моретти ей все время нужно было находить темы для разговора и следить за тем, чтобы его руки были чем-то заняты. Сама она постарается как можно меньше пить.

Взглянув на часы, Серена убедилась, что ее час на исходе — осталось всего десять минут.

— Вы живете где-то недалеко? — спросил Ник, наполняя бокалы.

— Да.

— Где?

— Холгейт.

— И всегда здесь жили?

Звоночек тревоги зазвонил. Неужели он снова хочет вспомнить, где видел ее в первый раз?

— Это хорошее место, — ответила она и поскорее задала свой вопрос:

— А вы обычно в Сиднее?

— Да. У меня квартира в районе Балморала.

Северная сторона Сиднея, район миллионеров.

Серена подумала, что у него квартира обязательно с видом на сиднейскую гавань. Ник Моретти должен иметь только самое лучшее.

Ник протянул ей наполненный бокал, в глазах его была смешинка, когда он добавил:

— Но сейчас я руковожу строительством близ Госфорда и задержусь здесь до окончания.

Видимо, намекает на то, что после двух месяцев отсутствия сестры и зятя он не собирается уезжать из этих краев. У Серены ни на мгновение не мелькнула мысль о том, что у него будет возможность установить более серьезные отношения с ней. Их социальное положение не позволит ему этого. Парикмахерша, ставшая дрессировщицей собак…

Сейчас ее задача — поддерживать разговор, но не позволять ему расспрашивать о ней и в конце концов все выведать.

— Я видела в местной газете ваш проект нового парка. Производит впечатление. — Серена подняла бокал за его талант. — Там будет просто великолепно.

— Спасибо. — Ник, разумеется, удивился тому, что она знала о его проекте. — Мне самому нравится. Хотите посмотреть другие фотографии и макеты? Они у меня здесь. Я превратил одну из спален в свой временный рабочий кабинет.

Ни за что на свете! Ее ноги больше не будет ни в одной из этих спален. Сердце Серены учащенно забилось, когда она представила себе, как они вдвоем рассматривают фотографии и чертежи.

Спокойно, убеждала себя Серена, держи себя в руках, не смей соглашаться. Откажись с вежливой улыбкой.

— Возможно, в другой раз. Мне надо уходить, меня ждут дома. У вас есть еще какие-нибудь вопросы о Клио? Задавайте, пока я не ушла.

Он нахмурился, видимо разочарованный тем, что ему не удалось ее соблазнить. План лопнул.

— Хуже всего с нею ночью. Но сегодня она вела себя со мной прилично.

Серена понимающе кивнула.

— Чужие люди будут тревожить ее.

— Думаю, да. — Ник поморщился, а потом коснулся своим бокалом бокала Серены и улыбнулся:

— Мы должны выпить за успех всех ваших советов.

— Я надеюсь, они вам помогут, — ответила Серена вполне искренне и пригубила вино. Она всячески старалась скрыть свое волнение, снова вызванное его улыбкой, и поэтому решительно поставила бокал на скамью рядом с собой. — Если вопросов больше нет…

Он медленно и неохотно вынул портмоне и вручил ей семьдесят долларов.

— Спасибо. — Серена сунула деньги в рюкзачок и тут же вытащила из него ключи от машины.

Улыбнувшись, словно извиняясь, что уходит, она сказала:

— Меня можно найти в парикмахерском салоне, если еще понадобится моя помощь.

— Отлично! — Глаза Ника сверкнули, будто он принял брошенный ему вызов. — Я провожу вас к машине.

Его близкое присутствие было опасно, и Серена решила прихватить Клио в качестве третьего в компании — на случай, если Нику Моретти что-то взбредет в голову.

— Я также советую взять с собой Клио. Погуляйте с ней по лужку. Я видела поводок в кладовке на стене.

Искорки смеха в глазах Ника Моретти превратились в испепеляющий жар. Он посмотрел на Клио, сидевшую на полу в кухне и внимательно глядевшую на них. Сомнений не было — собачонка непременно увяжется за ними и наделает шума, если он вздумает удержать ее в доме, не выпуская на крыльцо. Бормоча под нос отнюдь не ласковые слова, Ник вернулся в кладовую. Клио последовала за ним. Он надел на нее поводок и присоединился к Серене.

— Мы готовы, — сквозь зубы процедил он.

Клио радостно тявкнула.

— Прогуляешься, — проворковала Серена, наклоняясь к ней. Посмеиваясь про себя, она вышла первой из кухни в гостиную, а затем в холл.

Серена не сознавала, что своей решительной упругой походкой невольно выдавала торжество своей победы на Ником Моретти.

На пороге она, однако, замешкалась и дала ему опередить ее для того, чтобы он открыл дверь.

Вдохнув помимо запаха одеколона, свежий запах чистого мужского тела, Серена поспешила к своей машине, маленькому аккуратному «пежо-360», в котором всегда чувствовала себя спокойно и уверенно. А сегодня вечером ей это просто необходимо. Ведь она спасалась от злого серого волка.

Ник шел рядом с ней, его близость лишала ее возможности что-либо говорить — разговор просто не получался. Клио бежала впереди них. У машины маленький терьер вдруг остановился, затем неожиданно обежал вокруг Серены и обвил ее ноги поводком. Серена, попытавшись быстро переступить поводок, пока тот еще лежал на земле, внезапно очутилась прижатой к твердой мускулистой груди Ника Моретти.

— Ничего, я в полном порядке, — задыхаясь, произнесла она, чувствуя тепло его тела.

— Вы дрожите, — промолвил Ник, обхватив ее так крепко, что она испугалась оторваться от земли и потерять равновесие.

Серена сердито и протестующе посмотрела Нику в лицо, но его горящий взгляд словно загипнотизировал ее и превратил в беспомощную куклу.

Их тела соприкасались, все было слито — бедра, живот, грудь, и поэтому, когда его губы коснулись ее губ, она была бессильна воспротивиться.

Невольно, в каком-то сладостном тумане, Серена обняла Ника за шею. Однако их жадный поцелуй был неожиданно прерван громким лаем Клио, вернувшим Серену к реальности и напомнившим ей, где она и что с ней происходит. Крепко державшие ее руки ослабели, и она услышала еле сдерживаемое проклятие, слетевшее с губ Ника Моретти.

Разомкнув руки, она тяжело опустилась на землю.

Клио яростно лаяла, царапая когтями асфальт, и, натянув поводок, пыталась сдвинуть с места эту пару и привлечь ее внимание к себе.

Серена смутно соображала, что собачка, по сути, спасла ее. Если бы не обиженный и возмущенный лай Клио, они с Ником, возможно, срывали бы друг с друга одежду тут же на лужайке или в машине.

Да! Машина!

Слава богу, ключ здесь, у нее в ладони. Она резко повернулась на каблуках и подошла к машине, предоставив Нику Моретти самому угомонить Клио.

— Торопитесь? — растерянно переспросил он.

— Да. — Она открыла дверцу. — Думаю, ваш поцелуй был благодарностью за все.

— Благодарностью? — Ник смотрел на нее в полном недоумении.

— Это очень мило.

— Мило? — Теперь в голосе Ника звучала ирония.

— До свидания. Желаю успеха с Клио.

Серена села за руль и, громко захлопнув дверцу, не раздумывая, нажала на педаль газа. Машина тронулась, прежде чем Ник успел удержать Серену или хотя бы попрощаться. Только выехав на шоссе, Серена вспомнила, что не включила фары.

Было еще достаточно светло, но здесь сумерки быстро переходят в ночь. На часах было без четверти девять. Сколько же она была в крепких объятиях Ника Моретти, давая ему право думать, что она готова на все! Серена на время потеряла выдержку, все было неожиданно, как ураган. Дрожь в теле до сих пор не унялась.

Отъехав на порядочное расстояние и поняв, что ей уже ничего не грозит, Серена остановила машину у края дороги. Чувствуя нехватку свежего воздуха, она опустила стекло и жадно втянула в себя вечернюю прохладу.

Беспощадная правда была в том, что «серый волк» все-таки прыгнул, а «Красная Шапочка» не без удовольствия ждала, когда он ее проглотит. В этом нет сомнений. Впредь она не должна так рисковать.

Хуже всего было сознание того, что в свои двадцать восемь лет она впервые так ответила на дерзость мужчины. Это какое-то дьявольское наваждение, ведь она прекрасно понимает, что не пара Нику Моретти и чужда тому миру, в котором он живет.

Он вращается в высших слоях общества и найдет себе жену своего круга. Значит, она, Серена, нужна ему просто так, как некая забава. Нет, она не опустится так низко.

Решительно нет!

Что ж, поцелуй — это всего лишь поцелуй, утешала она себя, снова заводя машину.

Но какой поцелуй!

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Ник Моретти позволил назойливой собачонке прогуляться по лужайке. Он был словно в тумане и с трудом верил тому, что произошло. Серена Флеминг, бесспорно, соблазнительная красотка, но его озадачило то, что она сразу же решительно пресекла попытку оказать ей внимание. А потом этот ее неожиданный ответ на его поцелуй и резко брошенные слова прощания.

Он покачал головой.

Такого с ним еще не случалось.

За все годы его ухаживаний за женщинами первый поцелуй никогда не заставлял его терять контроль над собой и задумываться над тем, что он означает для него и его партнерши. Такому человеку, как он, не свойственно терять голову, особенно когда встреча случайна, да еще вызвана капризами избалованной собачонки.

Ник не стал бы отрицать, что Серена Флеминг его взволновала и пробудила в нем желание тут же уложить ее в постель. Возможно, он этого и добился бы, если бы не вмешательство терьера.

Обычно женщины медлят, еще чего-то ждут, просят объяснений, ласковых слов. А здесь перед ним оказалась девушка, которая, сама поцеловав Ника — а поцелуй был страстным, — вдруг бросает его, как ненужную вещь, как проколотый воздушный шар.

Он снова взглянул на Клио, которая весело бежала рядом, не подозревая о собственной вине.

— Она больше заботится о тебе, чем обо мне, проворчал он, не удержавшись.

Клио остановилась и посмотрела на хозяина. В ее глазах ему почудилось сочувствие.

— Не думай, что я возьму тебя в кровать, — пригрозил Ник. — На ночь убирайся в свою будку.

Ник Моретти и вправду чувствовал себя первобытным человеком. Если бы Серена была еще здесь, он взвалил бы ее на плечо, шлепнул по круглым ягодицам и понес бы в свою спальню. Своими ласками он сделал бы ее своей добровольной рабыней.

Эта девушка теперь словно заноза в его сердце.

Ник всегда гордился тем, что был в высшей степени цивилизованным человеком и к тому же тонким дипломатом. Но случилось нечто непонятное — встреча с Сереной все в нем изменила.

Самым разумным было бы забыть о ней, ограничить их общение только краткими встречами по понедельникам ради собаки. И сделать это — проще простого.

Решив так и поступить, Ник, взяв Клио на руки, вошел в дом и запер дверь. Попробовал включить телевизор и найти какую-нибудь интересную программу, но, пощелкав кнопками и ничего не найдя, отыскал свою книгу. Так будет лучше. Он читал последний роман Патрика Кеннеди — это хороший автор.

А когда пришло время ложиться спать, Ник взял огромную подушку и коврик Клио, спустился с собачкой в кладовую. Зайдя в кухню, он наполнил миску водой и поставил рядом с собачьей дверью на улицу. Сделал все строго по указаниям Серены.

Про себя Ник с надеждой думал, что не все ее советы окажутся полезными и тогда он сможет сделать ей замечание, а то и потребовать назад свои семьдесят долларов, хотя и понимал, что это будет нелепо, а сам он покажется ей скаредным. Нет, пусть все будет хорошо.

К счастью, когда Ник двинулся к двери, Клио, подав пару раз голос, успокоилась. Возможно, помогла музыка, или собачка решила, что спать на одеялах не так уж плохо. Погасив везде свет, Ник отправился в свою спальню. Поразмышляв немного, он углубился в чтение, как вдруг зазвонил телефон.

Ник предусмотрительно сверил свои часы с теми, что были на радиоприемнике, отданном Клио.

Было половина одиннадцатого. Он ни от кого не ожидал звонков. Может, звонит Серена, чтобы спросить, как ведет себя Клио? Может, она думает о поцелуе, которым внезапно одарила его, ей стыдно и она хочет все объяснить?

Улыбаясь, Ник поднял трубку. Вот возможность снова взять верх и контролировать ситуацию. Или же Серене Флеминг просто захотелось побеседовать на ночь?

— Слушаю, — вежливо сказал он в трубку.

— О, Ник, дорогой! — Это был голос сестры. — Ты еще не спишь? Я звоню из Нью-Йорка, здесь уже утро.

— Все в порядке. — Ник постарался скрыть разочарование. — Я еще не сплю. Как ваше путешествие?

— У меня сейчас плохо со сном. Вчера я беспокоилась о Клио. Она очень скучает без меня?

— Днем она ведет себя хорошо, но ночью ей не хватает вас.

— Бедная детка!

— Кстати, я тоже плохо сплю, потому что Клио все время лает по ночам.

— О, бедняжка!

— Но ты не беспокойся, Анжелина. Я получил несколько хороших советов от твоей знакомой леди, у которой парикмахерский салон для собак и кошек, и сегодня Клио успокоилась.

— Мишель? Она просто чудо…

— Это была не Мишель. Сегодня приезжала Серена и все устроила…

— Серена? Кто это?

— Из этого же салона. Серена Флеминг.

— Там нет никакой Серены. Там только Мишель и Тамми.

Ник недовольно поморщился, услышав нотки уверенности в голосе сестры.

— Так вот, эта Серена приехала сегодня на фургончике и забрала Клио, а потом привезла ее и удивила меня своим знанием собак и их психологии.

— Ммм… Значит, Мишель взяла новую помощницу. Она помогла моей дорогой крошке?

— Удивительно опытный работник, — заверил сестру Ник, решив, что со временем надо побольше разузнать о Серене. — Клио теперь сразу засыпает в своем гнездышке из одеял под звуки музыки, — добавил он.

— Неужели?

— Это правда.

— Я знаю, что в салоне Мишель всегда играет музыка. Она считает, что это действует успокаивающе.

— Возможно. Во всяком случае, ты не волнуйся.

Клио хорошо ест, и у нас с ней отличные отношения.

У маленького терьера был великолепный аппетит, что касается вареной курятины, бифштекса и бекона. Баночная еда остается нетронутой, но Анжелине не следует знать этого. Зачем? Все равно он будет кормить Клио тем, что ей нравится.

Ник полюбопытствовал, как там в Нью-Йорке, они еще немного поболтали о разных вещах, не касающихся собаки. Сестра была довольна разговором — ее волнения о Клио рассеялись.

Ник после разговора не вернулся к книге. Он начал думал о Серене… О ее остром уме и уверенности в себе… Ее способности держать удар… Ее презрении к Джастин, которая способна напугать любую нормальную женщину… О замечании Серены по поводу вина… И наконец, о ее хладнокровной выдержке, позволившей ей превратить страстный поцелуй в некое подобие благодарности.

Учтя все это и тот факт, что она новичок в салоне Мишель, Ник снова серьезно задумался над тем, что его попытки вспомнить, где он раньше видел Серену, — отнюдь не блажь. Возможно, они встречались на каких-нибудь светских сборищах в Сиднее. Она сказала, будто живет в Холгейте. Это может быть отговоркой, а не правдой. Росли сомнения, что она не та, кем себя представляет.

Девушка заинтриговала его, и Ник решил, что не успокоится до тех пор, пока не разузнает все об этой Серене Флеминг.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Понедельник, утро… Опять ехать к Гиффордам и забирать Клио на еженедельную мойку и чистку. Серена хотела попросить об этом Мишель, но подобная просьба могла бы вызвать массу вопросов и невнятных ответов. Да и у сестры было достаточно своей работы, качеством которой она дорожила. Короче, теперь это стало обязанностью Серены, и она не должна от нее отлынивать.

Следовательно, снова предстояла встреча с Ником Моретти.

Он не звонил ей по поводу каких-либо трудностей, связанных с Клио. Значит, советы Мишель пошли на пользу и ночь прошла спокойно. Жаль, что она не может сказать это о себе. Серена пролежала много часов, не смыкая глаз, и снова и снова думала о том, что творится со столь озабоченным сексом одиноким архитектором.

Для нее было шоком сознавать, что состояние Ника повергло ее в панику и заставило буквально умчаться от него на машине. Судьба сыграла с ней плохую шутку, подбросив на ее новом пути столь взрывчатое вещество именно тогда, когда она пытается вновь обрести покой и равновесие после горького разочарования с Лайэллом.

Ей просто повезло, что Ник Моретти не воспользовался ее злосчастным поцелуем, ибо соблазн — это ужасная вещь, и Серене было бы трудно справиться с ситуацией, не потеряв достоинства и уважения к самой себе.

Как же нелегко сесть в фургончик и отправиться к Гиффордам! По дороге Серена вдруг подумала, что собачья жизнь куда проще и удобнее.

Мишель рассказывала ей об одной сучке, шелковистом терьере, которая наотрез отказалась спариваться с кобелем своей породы. Она предпочитала больших собак и кончила тем, что, разрешившись щенками сначала от Лабрадора, а потом от добермана-пинчера, была стерилизована хозяевами, мечтавшими о чистокровном потомстве. Людям подавай только породу, мрачно размышляла Серена. Животные же подчиняются своим инстинктам.

Нет сомнений, что Анжелина Гиффорд захочет спарить Клио с таким же породистым терьером, иначе все будут смотреть косо на таких хозяев. А вот человек может бездумно бросать свое семя где ему вздумается, пока он молод и не связан узами брака. Когда же дело доходит до брака, он ищет себе равных. Например, Лайэлл, выбрав невесту не той породы, оказывается, нарушил правила общества. И Серена знала: точно так же об этом думает Ник Моретти.

Она порядком взвинтила себе нервы, пока наконец не достигла поместья Гиффордов. Сдержанность и немного снобизма. Во всяком случае, хозяин дома не вообразит, что она оделась для него. На ней была та же одежда, что на прошлой неделе, если не считать светло-голубого топика, заправленного в льняные шорты, чтобы при неловком движении невзначай не оголилась какая-нибудь часть ее тела. И никакой косметики.

Держась прямо и решительно, Серена подошла к парадной двери и, нажав кнопку звонка, не отняла палец. Она не собирается ждать, когда ей откроют. Ноги ее горели, словно она стояла на раскаленных углях.

Дверь отворилась в считанные секунды. Фигура Ника Моретти почти полностью закрыла собой дверной проем. Серена невольно попятилась. Из одежды на Нике были всего лишь шорты для серфинга.

Он улыбался.

— Вы вовремя.

От убийственной улыбки у Серены екнуло сердце. Она искала слова, чтобы ответить.

— Я всегда прихожу вовремя, ибо считаю, что пунктуальность — это вежливость и на нее следует отвечать тем же.

— Ах, вот как! — воскликнул Ник. — У меня плохая отметка за прошлую неделю. Обещаю, что больше такое не повторится.

— Как я понимаю, Клио хорошо вела себя сегодня ночью, — поторопилась вставить Серена, чтобы Ник смотрел ей в лицо, а не на ее туго обтянутую топиком грудь.

— Ваш совет оказался просто чудом. Я заменил стулья ящиком. Хотите посмотреть?

— Нет, нет, я спешу. Сегодня утром у меня много работы.

Оторвав взгляд от Ника, на лице которого было написано молчаливое приглашение войти, Серена посмотрела на Клио, ждущую у его ног. Конец поводка собачки был туго обмотан вокруг запястья Ника. Помня о том, как совсем недавно этот поводок оказался предательски опасным, Серена быстро нагнулась и, подняв собачку, прижала шелковистое тельце к груди. Кстати, это хорошо прикрыло и ее топик.

— Если вы отпустите поводок, я смогу отправиться дальше, — небрежно сказала Серена, чувствуя, как у нее прерывается голос.

Нику понадобилось какое-то время, чтобы освободиться от поводка, и все это время он, не умолкая, говорил.

— Моя сестра звонила из Нью-Йорка, справлялась о Клио, не скучает ли она без нее. Я рассказал ей, как вы помогли мне. Но странная вещь… — Он остановился, а Серена по глупости посмотрела ему прямо в глаза, черные, все понимающие, проницательные. — Она сообщила, что в салоне «Мишель» нет никакой Серены Флеминг.

Сердце Серены упало. Неужели он укоряет ее теми долларами, которые заплатил ей за профессиональный совет? Но совет-то был верный, он помог, и претензий к ней у Моретти быть не должно.

Она верила Мишель, каждое ее слово стоит немалого, да и Ник получил целую неделю спокойного сна.

— Она упомянула о какой-то Тамми, — продолжил Ник.

— Тамми уволилась. Я заняла ее место, — поспешила пояснить Серена.

Прищурив глаз. Ник внимательно посмотрел на нее.

— Значит, вы в этом деле новичок?

— Не совсем, — защищаясь, возразила Серена. Я — сестра Мишель и хорошо знакома с ее бизнесом, которым она занимается вот уже пять лет. И я так же, как она, люблю и понимаю животных.

— Значит, вы помогаете своей сестре?

— Скорее мы помогаем друг другу. Я хотела уехать из Сиднея. — Серена прикусила язык, но слова уже слетели с ее уст.

— А чем вы занимались в Сиднее, Серена?

Осторожно: опасность!

Если он свяжет ее с Лайэллом Дунканом, она погибла. А еще придется объяснять, каковы ее познания в области ухода за домашними животными.

Если Серену уличат во лжи, то это будет полным крахом. Она лихорадочно придумывала, как ответить на его коварный вопрос.

— Я много занималась психологией.

И это не было ложью. В первоклассной парикмахерской требуется обслужить клиента так, чтобы он ушел с улыбкой на губах. В любом случае ты должна сделать так, чтобы клиент почувствовал себя в хорошем настроении и даже счастливым, если это возможно, или хотя бы в лучшем настроении, чем пришел сюда. Выслушать человека — это нелегкое и очень важное дело. Клиент, удобно сидя в кресле, пока ему шампунем моют волосы, а затем делают прическу, в известной степени отдыхает, как на сеансе у психоаналитика.

— Дайте мне, пожалуйста, поводок, — быстро попросила Серена, заметив, как жадно Ник Моретти ловит каждое ее слово, каждый ответ на свой вопрос, и разумно решила, что ей надо как можно скорее уйти из этого дома. Клио, пригревшись на ее груди, разумеется, не будет против.

Ник наконец распутал поводок на своей руке и, протянув его Серене, не удержался и задал последний вопрос:

— Кажется, вы сказали, что не являетесь квалифицированным психологом?

— Да, это так, но это не мешает мне получать нужные результаты. До свидания. — Она повернулась и быстро зашагала к машине.

Моретти не последовал за ней, хотя его взгляд жег ей спину, и Серена представила себе, как он разглядывает ее с головы до ног.

— Ждать вас в час дня? — крикнул он, когда она открыла дверцу машины и, нагнувшись, стала устраивать Клио на ее месте.

— Да, в час. — Серена уселась за руль и с большей силой, чем хотелось, захлопнула дверцу, досадуя на себя за нервозность, которую, она надеялась, он не заметил.

Серена быстро застегнула ремень безопасности и включила зажигание. Однако ехала она спокойно, не сжигая покрышки, и чувствовала, как постепенно, по мере приближения к Холгейту, проходит напряжение.

На сей раз она избежала опасности.

Но ее ожидает новая встреча с Ником Моретти в час дня. Вполне возможно, улыбка Ника и приветливый прием всего лишь означали его попытку снова вернуть дружеские отношения. Так будет лучше, раз им придется встречаться по понедельникам. К тому же это своего рода дипломатический ход — вдруг что-нибудь случится с собачкой и снова понадобится помощь Серены.

Однако откуда взялось это странное любопытство и такое подчеркнутое внимание к ее жизни в Сиднее? Это похоже на желание сблизиться, а такое сближение для покоя Серены опасно. Не потому, что она что-то чувствовала к Нику Моретти.

Просто этот человек обладал тем, что обычно называют сексуальным магнетизмом, и ей не удавалось совладать со своими нервами.

На этот раз Серена не дала ему такой возможности, ограничив время своего пребывания в его доме. А что будет в следующий раз, в другие дни?

Может, лучше самой сказать ему, что она обыкновенная парикмахерша, и покончить с этим? Пусть связывает ее с Лайэллом Дунканом. Это сразу охладит его пыл, и он потеряет к ней интерес.

Она сама виновата, что раззадорила его любознательность, рассказав о своем увлечении психологией. Это было глупо с ее стороны, хотя в то время показалось блестящей выдумкой, позволившей ей возвыситься в его глазах. Зачем разочаровывать Ника? Она такая, какая есть, и тоже заслуживает .уважения, как любой человек. Что постыдного в том, что она работает в сфере обслуживания? Разве он сам не обслуживает людей, чертя для них проекты зданий, которые радуют глаз?.. И он зарабатывает много денег…

Серена прогнала эту мысль. Она бессильна что-либо сделать, чтобы изменить свой статуе. А если Ник Моретти такой сноб, то не грех и соврать ему о себе. Собственно, это даже и не ложь, он может заблуждаться сколько ему угодно. Интересно, до чего он еще додумается в следующую их встречу!

Ник поздравил себя с собственным дедуктивным умозаключением относительно Серены Флеминг.

Она совсем недавно покинула Сидней, и стрижка и уход за кошками и собаками — это не та работа, которой она занималась раньше. Салон для кошек и собак — это бизнес ее сестры Мишель. Серена, скорее всего, прежде работала консультантом, что ей весьма подходит. И неплохо зарабатывала, как по-настоящему умная женщина, умеющая сделать карьеру. Впрочем, это не зависит от пола.

Ник задумался. Разумеется, Серена относится к тому типу женщин, которые знают, чего хотят. Тогда почему она так повела себя в прошлый понедельник вечером? Возможно, поняла, что не все в ее руках, и потеряла контроль над ситуацией?

Тогда стоит посочувствовать ей. Это всегда удар.

С другой стороны, он совсем не прочь попробовать еще раз, чтобы убедиться, как далеко это может зайти. Ник улыбнулся, довольный тем, что Серена в этом клинче столь же сильна, как и он.

Улыбка превратилась в ухмылку, когда Ник вспомнил о том, что Серена всегда использует Клио как щит. Все, что ему нужно, — это придумать, как лишить Серену такой защиты. Он должен остаться с ней наедине.

Час дня. Серена, со свойственной ей пунктуальностью, подъехала к дому и, к своему удивлению, увидела входную дверь открытой настежь. Что делать? Нажать кнопку звонка? Дома ли Ник Моретти или дверь взломали воры?

Клио, выскочив из машины, тут же устремилась в открытую дверь. Поводок в руках Серены натянулся до отказа, и, прежде чем она решила, как быть, на лай собаки из кухни вышел хозяин.

— Вы напугали меня, не закрыв дверь, — с упреком и облегчением промолвила Серена.

После короткой паузы Ник виновато развел руками и извинился:

— Сожалею. Я только что вернулся с совещания и ожидал вас с минуты на минуту.

Он был потрясающе хорош в строгих серых брюках и белой сорочке в серую полоску. Забыв, каким она видела его раньше, Серена с трепетом в сердце смотрела на стоявшего перед ней безукоризненного бизнесмена.

Ник жестом пригласил ее в кухню.

— Я сварил кофе. У вас есть время, чтобы выпить чашечку?

Соблазн был велик, а главное, она не заметила ничего, что могло бы угрожать ей, — ничего, кроме дружеского приглашения выпить чашку кофе.

— Да, — слетело с ее губ. — Это очень мило, спасибо.

Однако то, что Серена закрыла за собой входную дверь, немного испугало ее. Вновь появилось чувство незащищенности, и она вдруг подумала о том, что ведет себя как безнадежная дура.

Клио тявкала, требуя, чтобы ее отпустили. Серена отстегнула поводок, и терьер бросился к Нику, который, нагнувшись, с улыбкой потрепал его по шелковистой шерсти.

— Хочешь, чтобы тебя погладили? Такую красивую, с розовым бантом? — Ник вопросительно посмотрел на Серену. — А собаки мужского пола получают голубые банты?

Серена не удержалась от улыбки.

— Да, получают. И всегда потом пытаются избавиться от них.

Ник рассмеялся и, выпрямившись, принялся разливать в чашки горячий кофе.

— Молоко, сливки, сахар?

— Нет. Черный кофе.

— С удовольствием.

— Так полезнее. Большинство моих подруг не пьют кофе с молоком или сахаром.

— Всегда на диете?

— Мода на худых, а не на рубенсовские формы, это бич современного общества.

— Женщины, отказывающие себе в еде, — это трагедия, — серьезно заявил Ник, взяв чашки. — Давайте посидим на террасе.

— Я не могу задерживаться надолго.

— А я и не собираюсь задерживать вас.

После такого заверения, успокоившего Серену, она с удовольствием согласилась поболтать за чашкой кофе на террасе, с которой был виден пляж и бассейн. Легкий бриз раскачивал яхту у причала.

— Вы изучали искусство?

Неожиданный вопрос ошеломил Серену. Неужели он снова принялся копаться в ее прошлом?

Сноб разыгрывает свою карту?

Это побудило Серену к прямой атаке, глаза ее были полны негодования.

— Зачем вы задаете мне такие вопросы?

Он пожал плечами.

— Просто меня поразило ваше замечание о рубенсовских формах. Обычно при сравнении просто говорят о худых и толстых. Ваши слова свидетельствуют о том, что вы знакомы с тем, каких женщин предпочитал рисовать Рубенс.

Ник очень быстро все схватывает, насторожилась Серена. Но ответ на этот вопрос ей ничем не грозил.

— Я изучала искусство в школе. Думаю, кое-что осталось в памяти.

— Вы бывали на выставках в художественной галерее?

Он интересуется, насколько она светский человек? Все же Серена решила, что разговор на эту тему не опасен.

— Если предлагают что-то интересное и редкое, небрежно ответила она. — Например, недавняя выставка Моне.

Ник тоже был на этой выставке, и они еще немного поговорили о работах великого художника.

Это была беседа людей, понимавших друг друга, и Серена неохотно прервала ее. Она выпила свой кофе, и у нее не было предлогов задерживаться здесь.

Серена впервые по-настоящему успокоилась в обществе Ника Моретти. Она понимала, что это надолго. Кроме того, в салоне ее ждала Мишель.

— Спасибо за кофе, — сказала она и встала. — Я должна покинуть вас.

— Должны так должны, — с улыбкой сожаления промолвил Ник. — Я вас провожу.

Он тоже встал, и Серена снова ощутила, как его сила и рост подавляют ее. Это чувство не оставляло девушку, пока они шли рядом через комнаты дома. За все это время Ник ни разу не коснулся ее, но Серена помнила их поцелуй.

— Вы свободны в воскресенье?

Невинный вопрос вдруг испугал Серену. Очередная ловушка? Всего две минуты назад ей было приятно и спокойно в его обществе, а сейчас он опять изыскивает возможности для неожиданной атаки.

— Если бы вы согласились разделить со мной ленч…

Соблазн на более высоком уровне?

— Нет, я не могу. — Серена буквально заставила себя отказаться. — В воскресенье моя племянница участвует в скачках, и я ей обещала обязательно присутствовать.

— Что ж, обещание надо выполнять, — согласился Ник без всякой обиды. — Где они будут?

— В клубе «Мэтхем-Пони».

— Я, пожалуй, и сам пойду посмотреть. Да и Клио прогуляется. Познакомлю ее с миром лошадей.

Сердце Серены забилось так сильно, словно табун лошадей промчался прямо перед ней. Она вежливо попрощалась и пошла к машине. В голове роились догадки.

Ник Моретти решил и далее преследовать ее.

Преследовать, чтобы поймать и уложить в постель. Кто-то из них должен остановиться. Хочет ли она этого?

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Резать лук никогда не было любимым занятием Серены. Глаза неудержимо слезились, несмотря на то что она тщательно помыла руки и обильно ополоснула лицо водой. Запах лука преследовал ее до тех пор, пока она не отнесла блюдо Гэвину Эмори, другу Мишель, жарившему колбасу на вертеле.

Слезившиеся глаза помешали Серене разглядеть первого покупателя жареных колбасок, стоявшего неподалеку от Гэвина, которому она быстро, не глядя, сунула в руки блюдо с луком.

— Ну вот, теперь все! — весело проговорил Гэвин и высыпал лук на противень. — Ждать совсем недолго, лук вмиг будет готов.

— Ничего, я не спешу, — добродушно ответил клиент.

Серена испуганно повернула голову. Она не ошиблась, это его голос. Сердце ее дрогнуло. Ник Моретти с широкой улыбкой на устах смотрел на нее.

— Привет. Прекрасный день, не правда ли?

— Вы пришли! — непроизвольно вырвалось у Серены, хотя она неосознанно уже искала его здесь, надеясь, что он все же явится полюбоваться конными соревнованиями.

— Прекрасное место для пикника, — с энтузиазмом продолжал Ник, делая вид, будто не замечает в ее голосе нотки осуждения. — Красивая рощица, много тени, шелковая трава. Я захватил с собой коврик. Решил отдохнуть, посмотреть на скачки и как наездникам удается взять барьер.

— Где же… — Серена оглянулась вокруг и увидела Клио около переносного столика, на котором были разложены булочки, нарезанный ломтями хлеб и разные приправы и специи. Клио, забыв обо всем, с наслаждением поглощала вареную колбаску.

— Она решила не ждать, когда потушат лук, — небрежно заметил Ник. — Ей не нужны горчица, соусы и прочее. Клио любит свое мясо без приправ.

Серена сделала глубокий вздох и обошла стол, жмурясь и открывая и закрывая глаза, чтобы избавиться от слезоточивости. Ник Моретти привел с собой собачку. Здесь ему не вздумается загнать Серену в угол по-настоящему. Слишком много людей, а значит, много препятствий. Ей нечего беспокоиться. Остается лишь одна проблема — побороть в себе восхищение его шикарным видом.

— Что вы заказали себе? — спросила Серена, стараясь не замечать, как ему к лицу красная в белую клетку спортивная майка и голубые джинсы.

— Две булочки и все, что к ним прилагается, ответил Ник. Его обескураживающая улыбка мешала Серене быть холодной и сдержанной. — Я только что беседовал с вашей сестрой.

У Серены замерло сердце. Что ему удалось вытянуть из Мишель?

— И познакомился с вашей племянницей. Премилая девчушка.

Серена сжала зубы. С его обаянием он может немало узнать о ней от ее родни.

— Они сказали, что выступление Эрин будет в два часа пополудни. — Ник посмотрел на свои часы. — Сейчас час пятнадцать. Вы освободитесь к этому времени?

— Конечно, освободится, — весело вмешался в разговор Гэвин. — Моя дочь тоже участвует в этих состязаниях.

— О! Двойное удовольствие! — воскликнул Ник. В его весело сверкающих глазах был вызов Серене. Вы не объясните мне потом, что самое главное для вас в этих состязаниях?

Если она не сделает этого сегодня, то он все равно будет искать ответа в другой день и навязывать ей свое присутствие.

— Хорошо! — согласилась Серена, решив, что лучшая защита от его преследований — это честный разговор, когда люди прямо смотрят друг другу в лицо. И, конечно, с глазу на глаз.

Ник беседовал с Гэвином о конном клубе, пока тушился лук. Когда он отошел от них с заказанными им колбасками, Гэвин повернулся к Серене и с понимающей улыбкой сказал:

— Хороший парень.

— Мастер манипулировать, — мрачно пробурчала Серена. — Пойду поищу Мишель. Ты обойдешься без меня?

— Никаких проблем.

Зато их было предостаточно у Серены. Она направилась к конюшне, надеясь, что сестра и племянница окажутся там. Ей хотелось точно знать, о чем они говорили с Ником Моретти, прежде чем расспрашивать его самого. К счастью, Мишель и Эрин были в конюшне, а с ними и Тэмсин, дочь Гэвина и лучшая подруга Эрин.

Серена подумала, какой близкой дружбой связаны эти две семьи. Теперь, когда Гэвин овдовел, возможно, кончится одиночество Мишель. Но сейчас Серену больше беспокоили ее отношения с Ником Моретти.

Мишель, увидев сестру, пошла ей навстречу, оставив девочек присматривать за их пони.

— Ты ни за что не догадаешься, кто познакомился с нами! — воскликнула Мишель со смешинкой в глазах.

— Хозяин Клио, — сухо ответила Серена.

— Какой милый человек! И чертовски красив!

— Он расспрашивал вас обо мне? — нетерпеливо спросила Серена, словно не слышала похвалы Нику.

— Он только спросил, где может тебя найти.

— Не задавал вопросов о моем прошлом?

— Конечно, нет! Хвалил тебя за Клио. Поинтересовался у Эрин, как давно она ездит на пони. Но ни о чем личном.

Странно, если у него в голове только постель!

Серена, призадумавшись над словами сестры, вдруг почувствовала одновременно облегчение и разочарование, а Мишель оживленно продолжала дальше рассказывать:

— Гэвин пригласил меня в гости на ужин, и Эрин хочет заночевать у Тэмсин. Возможно ли, что Моретти пригласит тебя куда-нибудь?

Серена, сердито нахмурившись, посмотрела на сестру.

— А как же твои предупреждения о «большом сером волке»?

Мишель улыбнулась:

— Перестань, Серена. Он тебе нравится. Вероятно, он именно тот, кто заставит тебя забыть Лайэлла Дункана.

— Два сапога — пара, — с горькой усмешкой сказала Серена.

Мишель покачала головой.

— Он не разговаривал со мной и с Эрин покровительственным тоном, как это делал Лайэлл.

— Впервые об этом слышу. Мне казалось, что ты благоволила к Лайэллу.

— Тогда ты еще не замечала его недостатков. Я решила не обращать на них внимания, надеясь, что ты сама все поймешь, прежде чем выйти за него замуж. И ты это сделала.

Благодаря Нику Моретти.

— Решать тебе. Серена. Но на всякий случай предупреждаю, что мы с Эрин не будем ночевать дома. О'кей?

— Тебе нравится Ник?

— Да, нравится.

Анжелина Гиффорд сказала правду: на свете нет такой женщины, которая не влюбилась бы в Ника Моретти.

Мишель потянулась к сестре и дружески стиснула ее руку.

— Ты знаешь, не надо судить о людях, основываясь на собственном плачевном опыте. Иногда нелишне послушаться своей интуиции.

Трагическая гибель мужа заставила Мишель смотреть на все трагично, быть сверхосторожной и неохотно с кем-либо сближаться. Серена поцеловала сестру в щеку.

— Я рада, что у тебя есть Гэвин. А теперь мне надо вернуться к колбаскам. Я бросила его, беднягу, одного справляться со всем.

Весь день разговор с Мишель не оставлял Серену в покое, хотя она считала, что все, что сказала сестра, не касается ее отношений с Ником Моретти. Конечно, Ника нельзя упрекнуть в том, что в его словах звучали нотки превосходства и снисходительности. К сожалению, общение с ним неизбежно приводило к войне — войне разума и инстинктов — и к потере равновесия, которое Серена изо всех сил пыталась сохранять.

Он улыбался, и ее губы невольно расплывались в улыбке.

Его рука случайно касалась ее руки, и Серена испытывала трепет.

Он говорил, а сердце Серены прыгало, словно играло в «классики».

Стоило ему задержать свой взгляд на ней чуть более секунды, как она чувствовала, что у нее повышается температура.

Все это заставило Серену прийти к заключению, что ее неудержимо влечет к этому мужчине откровенное физическое чувство, которое она не может убить в себе, выбросить, забыть. Возможно, ей не следует мешать природе взять свое, тем более она не испытывала ничего подобного раньше.

Моральные терзания Серены кончились полной катастрофой, когда Ник вдруг небрежно спросил:

— Вы чем-нибудь заняты после скачек?

— Нет. — Это слово, слетевшее с ее уст, сразу же избавило Серену от необходимости придумывать причину для отказа от неминуемого приглашения.

— У меня в холодильнике отличные бифштексы из вырезки и бутылка красного вина. Как вы смотрите на вкусный салат? Мы устроим пикник у бассейна, а после можно поплавать…

— Звучит соблазнительно. — Серене казалось, что она слышит собственный голос откуда-то издалека. Она осознавала собственное безрассудство.

— Я мастер готовить салаты. — Ник рассмеялся, явно торжествуя.

Сама загнала себя в угол!

Но еще не в постель.

Пусть только позволит себе хотя бы одно снобистское замечание, решила про себя Серена, не сносить ему головы.

— Почему у меня такое чувство, будто вы испытываете меня? — спросил Ник.

— Потому что, как мне кажется, вы слишком многое воспринимаете как должное, — ответила Серена и с вызовом посмотрела на него.

— С вами, безусловно, это будет ошибкой, озорно подмигнул ей Ник. — Мне самому готовить салат?

Серена рассмеялась.

— Нет, я принесу его с собой.

Ник нахмурился.

— У меня дома все есть. Мы можем отправиться отсюда прямо ко мне…

— Сегодня был долгий день. Мне нужно привести себя в порядок. Я приеду к вам, тоже прихватив с собой кое-что.

И доберусь на своей машине, которая будет под рукой, если придется неожиданно ретироваться.

— Независимая женщина, — медленно промолвил Ник.

— Играя, я люблю выигрывать.

Его глаза обещали ей померяться силой.

— Когда же ждать вас? В половине шестого?

— В шесть. Обещайте, что, готовя салат, вы будете изобретательны, а не банальны. — Надо заставить его думать, будто она вне себя от счастья побывать у него в гостях.

— Постараюсь угодить вкусу самого взыскательного гурмана.

Пиршество вожделения. Каждый нерв в теле Серены был напряжен в предчувствии.

— Что ж, и я надеюсь не разочаровать вас, — сказала она, удовлетворенная двусмысленностью фразы. — А теперь извините, я должна уйти. Надо сказать Мишель, где я буду.

— Отлично! Жду вас в назначенный час.

Ник, улыбаясь про себя, смотрел, как она уходит. Дело сделано. Он посмотрел на часы. Всего четыре часа. Сейчас он может сказать, что результат достигнут. Более или менее. Серена Флеминг оказалась рыбкой, умеющей ускользать от рыболова. Однако же Ник заманил ее в сеть, но, увы, на сковороду она еще не попала.

Ему надо действовать быстро. Очень быстро. В самом начале ее игры, прежде чем она успеет умчаться от него на своем «пежо».

Странно… Он не помнит, чтобы когда-либо его так взволновало предстоящее свидание. Для него сейчас главное, чтобы все кончилось так, как он надеется, да, пожалуй, и Серена тоже. Хотелось, чтобы она познала безумство страсти.

Безумство страсти…

Вспомнив их неожиданный поцелуй. Ник пришел к заключению, что цивилизованность не потворствует безумным страстям.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Она уехала.

Что такого дурного он сказал? Или сделал?

С того самого момента, как Серена появилась здесь, Ник стал чувствовать себя счастливым. Им обоим было весело, они то и дело встречались глазами и, казалось, одинаково думали. У них во всем был контакт. Не было пока лишь той близости, о которой мечтал Ник. А к концу ужина ему показалось, что Серена несколько отдалилась от него.

Она как бы готовилась убежать в любую минуту, если что-то изменится.

Серена вела себя спокойно, отделенная от Ника обеденным столом. Но она всячески избегала разговоров о себе и засыпала вопросами Ника — о его карьере, его последних контрактах, лучших проектах и самых любимых из работ. Ее интерес был искренним, но все изменилось, когда Ник стал рассказывать о том, какой особняк он построил для Лайэлла Дункана.

Взгляд Серены остановился на бокале с недопитым вином, стоявшем рядом с ее тарелкой, и она стала легонько вертеть его за ножку. Застывшее лицо ничего не выражало. Она даже не заметила, что Ник умолк.

Он снова потерял Серену, подумал Ник. Необходимо тут же вернуть ее. Он глупец, все время говорил о себе и, хотя она это поощряла, чертовски ей надоел. Наклонившись к ней, он тихонько позвал:

— Серена…

Опущенные ресницы дрогнули и поднялись, голубые глаза пытались сосредоточиться на его лице, но казалось, что она все еще далеко. Между ними появилась дистанция, и он это сразу почувствовал. Ник попытался улыбнуться и привлечь ее внимание.

— Где вы? — спросил он.

Ответная улыбка была медленной и чуть насмешливой.

— Я думала о ваших знакомствах и связях. О друзьях в высших кругах общества вроде Лайэлла Дункана…

— Лайэлл в большей степени деловой партнер, чем друг, — ответил Ник. Неужели Серена сожалеет о том, что сама не принадлежит к городской элите? Это абсурд. Она достаточно умна для любого общества.

— Вы встречаетесь с Дунканом? — вдруг, вскинув брови, спросила Серена.

Он пожал плечами, но понял, что для нее это важный вопрос, от которого что-то зависит.

— Деловые встречи в ресторанах. Большой официальный прием в новом городском доме Лайэлла.

Он устраивал все с особым размахом. Ему нравилось представлять меня всем как своего архитектора. А нас с ним связывают лишь профессиональные дела. — Ник заметил, как сразу в ней что-то переменилось. Он не знал, к лучшему или к худшему для него. Одно только было ясно: надо немедленно сменить тему. — Соберем-ка эти тарелки. — Он встал и отодвинул стул, а затем веселым голосом объявил:

— Время для десерта. Анжелина оставила в морозилке набор мороженого для гурманов ореховое, медовое, ирландское сливочное, шоколадное…

Серена улыбнулась:

— О'кей. Соблазнили.

Обрадованный Ник быстро сбросил в миску для Клио остатки бифштекса с тарелки Серены и позвал собаку полакомиться косточками, надеясь, что на какое-то время еда займет шумного и непоседливого терьера. Счастливая Клио тут же устроилась под столом и дала Нику и Серене возможность, собрав посуду, уйти в кухню.

Серена шла впереди Ника, неся ножи, вилки, ложки и салатницу. Длинные белокурые волосы, словно шелковая завеса, ниспадали ниже плеч, и Ника мучило желание коснуться их. Сегодня ее локоны были свободны от заколок и не собраны в косу. На Серене было пикантное платье из белой ткани в цветочек, облегающее соблазнительную фигуру. Для такого платья не нужен бюстгальтер, подумал Ник, а легкие туфельки позволяют видеть стройные ноги, покрытые красивым, медового цвета загаром.

Весь вечер Ник не позволял себе дотронуться до Серены. Но чувствовал, что долго этого не выдержит. Каждый мускул в его теле был напряжен, и от этого он испытывал боль. Серена может отказаться от мороженого и уехать. Ее мысли были загадкой для него, но всем своим существом Ник улавливал некие сигналы, исходившие от нее. Она неравнодушна к нему. И он не должен дать ее разуму погасить чувства.

Серена поставила салатницу на скамью в кухне, а столовые приборы положила в мойку. Она была крайне взволнованна. Выходит, Ник вовсе не друг Лайэлла, а это значит, что он не обязательно должен разделять его взгляды. Когда Ник рассказывал о Лайэлле, в его голосе было немало иронии.

Механически открыв кран над мойкой, чтобы вымыть вилки и ножи. Серена вновь вспомнила, что говорили о ней эти два человека, когда она невольно подслушала их. Возможно, Ник не находил ничего удивительного в том, что Лайэлл присмотрел себе в жены парикмахершу? Если он просто не разделял выбор Лайэлла, то, видимо, не хотел критиковать его вполне прагматичное решение?

— Вам не надо самой мыть посуду, — услышала она голос Ника, стоявшего за ее спиной. — Вот, смотрите.

Повернувшись, Серена увидела открытую дверцу посудомоечной машины. Ник ставил в нее тарелки, которые принес с террасы. Гавайская рубашка с попугаями, гибискусами и прочими тропическими растениями расстегнулась и, когда он нагибался, открывала грудь. Ник переоделся в шорты для серфинга и уже был готов поплавать в бассейне. Он предложил это и Серене, но та отказалась, решив, что она еще не знает, как далеко может завести ее визит к Нику Моретти.

— Здесь есть специальное место для ложек, ножей и вилок, — сказал Ник. — Кладите их сюда, в машину.

Вынув все из мойки. Серена переложила столовые приборы в посудомоечную машину. Ник, закрывая ее, оказался совсем близко к Серене. Оттого, что она нагнулась, в вырезе ее платья стала видна ложбинка между грудей. Серену бросило в жар, и она резко и неуклюже выпрямилась.

Ник закрыл дверцу посудомойки, и они замерли, стоя возле нее. Серена, несмотря на каблуки, как всегда, почувствовала себя рядом с сильным и высоким Ником слабой и хрупкой. С бьющимся сердцем она отступила назад.

Ник, шутливо поморщившись, поднял руки вверх, как бы показывая, что он не страшен.

— Вы не должны меня бояться, Серена!

Растерявшись, она пыталась найти подходящие слова для ответа. Но как объяснить ему, что перед ним, обладающим таким мощным мужским гипнотизмом, она совершенно беспомощна?

«Отличный парень», — сказал о нем Гэвин.

«Отличный парень», — повторила Мишель.

И к тому же он никогда не говорит покровительственным тоном. Никогда.

Стоит ли ей сопротивляться?

— Вы… просто оказались так близко, — сконфуженно пролепетала Серена, не зная, как вести себя дальше.

— Не будете бояться? — спросил Ник, ожидая положительного ответа.

Черные глаза жгли ее. Ей казалось, что он видит все, что происходит с ней, независимо от того, что она говорит. Их взаимное желание познать друг друга было определено законами самой природы.

Разве это может быть чем-то плохим?

Ник мягко коснулся ее щеки.

— Серена…

Его пальцы тихонько скользили по лицу Серены, и ей хотелось, чтобы он так гладил все ее тело.

Воспоминание о случайном поцелуе лишь разжигало хаотические, еще не осознанные желания. Сознание не в силах было помочь ей совладать со смятением чувств.

Прижав Серену к себе, Ник покрыл ее лицо поцелуями. Она отчетливо ощущала сильное тело мужчины, его желание, хотя интуитивно пыталась удержать Ника. Но он уже обнажил ее плечи, освободив их от легкой ткани платья. Серена почти не могла дышать, но страх вскоре превратился в удовольствие. Ник прошептал ей на ухо, позаботилась ли она о таблетках, и, механически сказав «да», Серена успокоила его, хотя сама и не думала об этом…

От его ласк она ослабела и ни о чем уже не хотела думать и тем более говорить. Ведь их уста были все время соединены в поцелуе…

— Это не должно было случиться именно здесь, наконец сказал Ник. — Безумство… В кухне, на скамье… — Он подхватил Серену на руки и нежно прижал к груди. — Прости… прости… Я все поправлю, моя девочка. Клянусь.

«Разве не все равно? — как в тумане думала Серена. — Неужели он беспокоится, что обидел меня?

Может, ему не хватает каких-то моих слов?»

Ее голова покоилась на широкой груди Ника, руки обнимали его за шею. Серена глубоко вздохнула, не зная, что ему сказать. Ей нравилась его мужская агрессивность и хотелось верить в их совместное будущее. Все это было как во сне, который вдруг стал реальностью.

Наконец Ник отнес Серену в спальню и положил на кровать. Ее голова лежала на мягкой подушке, а Ник стоял возле нее, любуясь рассыпавшимися в беспорядке локонами и очаровательным лицом.

Совсем не стыдясь своей наготы, — Сирена с удовольствием смотрела на его красивое, полное силы тело. Он настоящий мужчина!

— Поверь, я вовсе не грубый и невнимательный любовник. Серена, — вдруг с волнением сказал Ник. — Я докажу тебе это.

Грубый? Он не сделал ничего такого, чего бы ей самой не хотелось. Что касается кухонной скамьи… то она просто удачно подвернулась в нужную минуту. Ник не обидел Сирену, а совсем наоборот. Ей не требовались эротические игры, зато смятение Ника ее заинтересовало. Похоже, он потрясен тем, что так забылся.

А Серене было приятно, что он потерял контроль над собой. Это в какой-то степени уравнивало их в эмоциональности поступков, тогда как попытка соблазнить ее постепенно, шаг за шагом, едва ли понравилась бы ей. Неужели он задумал сделать это сейчас, чтобы проверить ее и что-то доказать себе?

Ник сел на край кровати и стал расстегивать ремешок ее туфельки. Серена страшно удивилась тому, что туфли на высоких каблуках все еще оставались на ней. Она совсем о них забыла. Ник, сняв туфельку с одной ноги, начал гладить ей лодыжку, затем ступню, легонько подымаясь вверх. То же он проделал и с другой ногой.

Иногда Ник останавливался, чтобы поцеловать Серену. Она закрыла глаза, отдаваясь его ласкам.

Он гладил волосы, а затем целовал их. Ник лег с ней рядом, и Серена положила голову на его грудь, услышала стук его сердца. Тела их слились воедино…

— Надеюсь, теперь я все сделал правильно? целуя Серену, промолвил Ник.

— Как и в первый раз. — Серена была удивлена тем, что он так сомневается в себе. Но она не лукавила, а сказала ему правду.

Он погладил ее по волосам.

— Но тогда я просто… грубо взял тебя. — В его голосе была суровость.

Серена приподнялась, чтобы он видел ее счастливое лицо.

— Я тоже взяла тебя. Разве ты этого не почувствовал, Ник?

Морщинка на переносице Ника не разгладилась. Серена попробовала разгладить ее рукой. Она улыбалась, стараясь развеять сомнения Ника.

— Мне было дорого все, что я чувствовала, сказала она.

Итак, она взяла его? Овладела им?

Серена была по-прежнему сильнее его в этой игре. Это не укладывалось в голове Ника. Он чувствовал себя таким потерянным, когда вдруг спросил ее о противозачаточных таблетках. Но все было в порядке, она принимала их. Для беспокойства не было причин. Серена не сопротивлялась, когда он перенес ее в спальню и снова ласкал, давая понять, насколько эти ласки далеки от грубого секса, который он позволил себе в кухне…

Она овладела им!

А он… Ник постарался собраться с мыслями и чувствами. Он получил то, что хотел, разве не так?

Серена в его постели, она довольна. Так почему же ему так не по себе? Он тоже очень доволен. Но осознание того, что она взяла над ним верх, не оставляло его. Ему казалось, что Серена берет от него больше, чем он от нее. Ник впервые оказался в таком положении. Почему это так задело его, он и сам не знал, но понял, что должен все поставить на свое место.

Ник улыбнулся ей:

— Рад слышать это. Я не хотел, чтобы ты думала… будто тобой просто воспользовались.

Серена рассмеялась, но в ее смехе чувствовалось смущение.

— Ничего подобного. Ведь все было взаимно.

— Прекрасно!

И тут на кровать вспрыгнула Клио. Вне себя от радости, она норовила лизнуть в лицо то Ника, то Серену.

— Нет, нет! — заорал на нее Ник. Выпустив Серену из объятий, он мысленно проклинал себя за то, что оставил дверь открытой.

Маленький терьер увильнул от Ника, но Серена поймала его и спустила на пол, со смехом ласково потрепав мягкую шерстку.

— Третьего в этой кровати не будет, — сказала она и, улыбнувшись, посмотрела на Ника:

— Я полагаю, пришло время отведать мороженого.

— Хорошая идея!

Действительно, хорошая, поскольку давала ему время оправиться от смущения. Ник никак не мог понять, почему так легко сдался этой женщине…

Неужели нельзя ничего изменить? Если он будет и дальше плыть по течению…

А почему бы нет? Разве он от этого не выигрывает тоже?

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Ник собрал в кухне брошенную на пол одежду и, положив все на стойку бара, отделявшую кухню от гостиной, направился к холодильнику за мороженым.

— Будем одеваться? — спросила Серена, не привыкшая ходить голой в чьем-то присутствии, хотя с наслаждением смотрела на красивое тело Ника.

Он лишь коварно улыбнулся:

— Зачем нам сейчас одежда, если снова придется ее снимать?

Серена покраснела, поняв, на что он намекает.

— Ты стесняешься? — Ник вопросительно вскинул брови.

— Нет. Не совсем. — Ей мало было просто страсти. Она хотела полного понимания. Разве это не разумно, учитывая их разное социальное положение и другие обстоятельства?

— Тебе не нужно стесняться. — Ник с удовольствием окинул ее взглядом. — Ты красива, ты невероятно сексуальна, и я хочу любоваться тобой.

Его комплименты ободрили Серену. Глупо смущаться. У нее неплохая фигура. Недавно они были близки. И куда бы это ее теперь ни завело, она не будет бороться с чувствами, которых раньше не знала.

Когда Ник занялся холодильником, Серена вдруг вспомнила их первую встречу — он открыл ей дверь в коротких боксерских шортах, которые, должно быть, поспешно натянул на себя, а затем из спальни выплыла Джастин, тоже кое-как накинувшая на себя пеньюар. Конечно, они оба были голыми, когда Серена позвонила в дверь. А теперь она сама здесь, в этом доме… Обнаженная и с тем же мужчиной… Всего две недели спустя.

Говорил ли он те же слова Джастин?

Нет, остановись! — сердито отругала себя Серена. Ревность отвратительна. Ник не увлечен этой богатой красоткой. Он легко и хладнокровно бросил ее. Она, Серена, — та женщина, с которой он хочет быть.

Ник вынул четыре сорта мороженого в формочках и поставил на скамью.

— Возьми ложки из посудомойки, Серена, — скомандовал он и с ослепительной улыбкой поблагодарил ее, когда она это сделала. Сердце Серены снова отчаянно забилось, а Ник добавил:

— Я дам Клио шоколадного.

— Шоколад вреден собакам, — механически повторила она фразу, услышанную от Мишель, консультировавшую клиентов.

— Клио любит шоколад. Каждому хочется побаловать себя чем-то, даже если это вредно, — возразил Ник и поставил мисочку с мороженым на пол.

Клио не заставила себя долго ждать.

— А ты… что ты хочешь? Попробуешь каждый сорт?

Серена рассмеялась:

— А почему бы нет?

Ник положил мороженое каждому на тарелку, а остальное вернул в холодильник.

Серена нагнулась, чтобы взять свою порцию со скамьи, как вдруг почувствовала близость Ника.

Он стоял сзади и пытался поцеловать ее. Серена забыла о мороженом, почувствовав теплое прикосновение его губ.

— Какое ты попробуешь первым? — спросил Ник.

— Вот… — Серене пришлось пересилить себя, чтобы вернуться к действительности. — Вот это, с медом.

— Угу, — одобрил Ник и, откинув ее волосы, поцеловал в шею. — Тогда начинай. Можешь и мне дать ложечку.

Она так и сделала. Вкус холодного мороженого на языке и жаркие поцелуи Ника казались необыкновенно эротичными.

— Гм… Я думал, что люблю землянику со сливками, — тихонько шепнул ей на ухо Ник, и Серена почувствовала, как приятная дрожь пробежала по ее телу, дрожь желания.

— Нет… Шоколад лучше, — пробормотала она.

— Или медовое… — Руки Ника, ласкавшие ее грудь, опустились ниже. — Ты сама как мед, Серена, и я тебя хочу…

— Может, нам уйти из кухни? — сдерживая счастливую улыбку, предложила Серена. — Кухня — это опасное место.

— Ты маленький провокатор. Серена Флеминг.

Тайное взрывное устройство.

— А ты кто? Как мне тебя называть? — улыбнулась Серена. — Атомный взрыв?

— Да, пожалуй, — сказал Ник, напустив на себя важный вид.

Чмокнув его в ухо, Серена тихонько шепнула:

— Никто еще не заставлял меня так отдаваться чувству…

Это признание заставило Ника остановиться.

Он смотрел на нее горящими глазами.

— Могу ли я принять эти слова как согласие остаться у меня на ночь? Ты не прыгнешь в свой автомобиль и не бросишь меня одного?

Серена снова рассмеялась и покачала головой.

— Как я могу уйти от тебя сейчас?

— Да, тебе довольно трудно будет это сделать, когда я не выпускаю тебя из своих объятий.

— Ты всегда так умыкаешь женщин, чтобы получить от них то, что хочешь?

— Нет. Но ты увертлива, поэтому я крепко держу тебя в руках.

— Я хочу быть с тобой, Ник.

— Ты не придумаешь какой-нибудь повод, например необходимость увидеть сестру или племянницу?

— Они сегодня не ночуют дома.

— Ага! Значит, ты заранее спланировала совратить меня?

— Нет, и не собиралась.

Он улыбнулся, в его глазах было торжество.

— Ловлю тебя на слове. И запомни: ты — моя.

Его ответ задел Серену и омрачил ее радость.

— Так вот чего ты хочешь. Ник? Победы?

Ник был огорошен таким вопросом. Серена пустила еще одну ядовитую стрелу:

— Значит, я очередная зарубка на столбике твоей кровати?

— Зарубка? — повторил Ник, не веря своим ушам. — Такой «зарубки», как ты, у меня еще никогда не было. Клянусь!

Серена облегченно вздохнула. Он так эмоционален, и она ему верит!

Чудесное должно быть чудесным, подумала Серена, повеселев.

Не следовало говорить ей этого, думал Ник, пересекая лужайку. Своим признанием он дал ей еще больше прав на него. Все получилось не так, как он предполагал. Ник просто хотел превратить удовольствие от пробы мороженого в эротическую игру, чтобы Серена сама растаяла от его ласки, как мороженое. А потом он намеревался пригласить ее в бассейн, чтобы она забыла о том, что ей пора ехать домой. Но вместо этого…

Он, кажется, сошел с ума. Однако разговор на кухне не оттолкнул от него Серену. Наоборот. И теперь он не знает, что ему думать обо всем этом. Но Ник все же забил один гол в ее ворота: она захотела остаться с ним на ночь. Впрочем, какие-то подозрения у нее все-таки остались, но она не должна убежать от него.

Они уже дошли до бассейна, как вдруг Ник вспомнил, что не спросил ее, свободно ли она держится на воде.

— Ты умеешь плавать? — исправил он свою ошибку.

Это рассмешило Серену.

— Да, умею. Только не толкай меня в бассейн, пожалуйста.

— Прыгнем вдвоем. — Ник и здесь не хотел ее отпускать. Сегодня ночью они все будут делать вместе, решил он.

Зато Серене это было впервой. Она никогда не купалась в бассейне голой, ночью, да еще с мужчиной! Их обнаженные тела соприкасались, вода ласкала кожу, как теплый шелк. Серена думала, что этот вечер она запомнит на всю жизнь.

Ник и Серена плавали рядом, и им это казалось удивительно интимным действием, от которого они испытывали особое чувство близости. Вечер выдался чудесный, небо без единого облачка усеивали звезды, над пальмами светила полная луна.

После жаркого дня воздух был полон аромата цветов. Все казалось Серене волшебным сном, слишком хорошим, чтобы длиться долго, хотя ей очень этого хотелось.

Они целовались и играли в воде в игру «поймай-ка, если сможешь». Ник вытащил Серену из бассейна и укутал в одно из полотенец, которые заранее разложил у бассейна. Но им было уже не до полотенец, они о них вскоре забыли и воспользовались лежаком.

Эта была настоящая идиллия — лежать потом и смотреть на звезды в небе. Ник спросил ее, чего она пожелает, если увидит падающую звезду.

— Я всем сейчас довольна, — не задумываясь, сказала Серена.

Ник удовлетворенно рассмеялся.

Уложив Клио спать в кладовке и включив для нее радио, они оставили ее слушать музыку.

Обилие удовольствий обостряло чувства Серены и даже позволяло втайне надеяться, будто они с Ником созданы друг для друга. У них все будет хорошо. Во всяком случае, если не возникнут неожиданные помехи.

Утром они проснулись поздно и устроились завтракать на террасе — яйца, бекон, помидоры и грибы. Ник натянул шорты, а Серене отыскал индонезийский саронг. Они весело болтали, с аппетитом ели. Серена вдруг подумала, что надо бы позвонить Мишель и все объяснить, чтобы сестра не беспокоилась. Больше всего Серена не хотела, чтобы возникли проблемы.

Проблемы все же возникли. Правда, с неожиданной стороны.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Серена и Ник мыли в кухне посуду после завтрака, когда зазвонил телефон. Нин поднял трубку.

— Слушаю, — сказал он и с улыбкой передал трубку Серене. — Твоя сестра, и кажется, чем-то взволнована.

Нахмурившись, Серена взяла трубку. Это не было похоже на Мишель — она никогда не вмешивалась в личные дела младшей сестры.

— Что-то случилось? — спросила Серена без лишних слов.

— Извини, что беспокою, но у нас гость, который уходить, кажется, не собирается, — выпалила Мишель. — Могу я с тобой говорить или Ник рядом?

Но Ник уже взял газету и вышел на террасу, надеясь, что Серена успокоит сестру.

— У меня все в порядке, — заверила она Мишель.

— Это Лайэлл Дункан, Серена.

Лайэлл! Ночь, проведенная с Ником, заставила Серену совершенно забыть о своем бывшем женихе. Она испытала настоящий шок. Напоминание о Лайэлле было столь же неприятно, как появление призрака прошлого.

— Лайэлл приехал сюда из Сиднея десять минут назад, — говорила взволнованная Мишель. — Он намерен тебя видеть. Сказал, что будет ждать весь день, если понадобится.

— Зачем? — Это был скорее протест, чем вопрос.

— Видимо, разлука смягчила его сердце.

— Только не мое, — сердито вставила Серена.

— Лайэлл настойчиво требует сказать ему, где ты находишься. Я оставила его на веранде немного остыть и решила позвонить тебе.

Раздраженная Серена перевела дыхание. На что надеется Лайэлл и чего требует? Надеется, что за шесть недель она одумалась и теперь откажется от своего решения? Приехал, чтобы дать ей еще один шанс?..

— Серена?

— Извини… Мне трудно в это поверить. Что кончилось, то кончилось.

— Чем раньше ты ему это скажешь, тем лучше.

И объясниться следует здесь, а не в Сиднее. — Мишель была категорична.

Значит, нужно расстаться с Ником и всем тем, что сейчас их связывает, и все из-за того, что уязвлено самолюбие Лайэлла: женщина, которую он считал своей, отказалась от него. Для него это все равно, что сунуть палец в кипяток. Щемит и не дает покоя. Ведь он, как-никак, подарок для такой женщины, как Серена Флеминг!

Злость и разочарование охватили ее оттого, что она вынуждена общаться с человеком, которого не хочет даже видеть, и расстаться с тем, кто ей так мил. Однако было бы несправедливо взваливать на Мишель решение ее собственных проблем.

— Хорошо. Я скоро приеду. Но, пожалуйста, попроси Лайэлла уйти и вернуться к нам через час. Я не хочу, чтобы он ждал меня в твоем доме.

— Постараюсь.

— Спасибо. Извини меня, Мишель, за эту неприятность.

Интересно, какова была бы реакция Лайэлла, если бы он увидел ее вчера? Наверняка Лайэлл закатил бы сцену ревности, ведь он ждет от нее раскаяния и не представляет, что она может вступить в интимные отношения с кем-то другим и этот другой окажется Ником Моретти!

Стараясь успокоиться, Серена глубоко втянула в себя воздух и положила трубку на место.

Ей предстоит бегство от Ника именно сейчас, когда все ее побеги как будто прекратились…

Вчера вечером они с Ником стали так близки, и оба это почувствовали. И сегодня утром… Ведь это же нельзя считать каким-то легким затмением?..

Серена поняла вдруг, как ей хорошо с ним.

С замиранием сердца она вошла в гостиную, дверь из которой вела на террасу. Какие чувства испытывает к ней Ник? Он отрицал, что она для него просто очередная зарубка на столбике кровати. Заняла ли она какое-то место в его сердце? Думает ли он о ней?

Ник сидел за столом, за которым они недавно завтракали, и читал газету. Серена остановилась в дверях, чувствуя, как дорога ей эта картина. А все, что касается Лайэлла, для нее просто не существует. Но такие уж они разные — Ник и Лайэлл — по своим взглядам на жизнь? Неужели и Ник добивается женщины только тогда, когда она ему нужна?

Главное для него — это его работа и успех?

Серена почти ничего о нем не знает. Как же тогда она может верить своему чувству к нему? Но одно Серена знает наверняка: своих отношений с Лайэллом Дунканом она не возобновит.

Ник, погруженный в чтение газеты, почувствовал странное покалывание в затылке. Повернув голову, он увидел Серену. Она смотрела на него, неподвижно стоя в дверях, и смотрела так пристально, что Нику стало не по себе.

— Что случилось? — Он отодвинул стул, готовый уничтожить любое препятствие, которое может возникнуть между ними.

Серена жестом остановила его:

— Не вставай, Ник. Мне нужно ехать домой. Я нужна Мишель.

— Зачем?

— Небольшая проблема, надо ее решить.

— Я могу помочь?

— Нет, — ответила она, покачав головой. — Сожалею, но твоя помощь не нужна. Я сейчас оденусь и поеду.

Серена так быстро направилась в спальню, что Ник не успел опомниться. Только что между ними была связь, да еще какая!.. И в один миг все рухнуло. Серена даже не поделилась с ним той проблемой, которая заставляет ее так поспешно уехать.

Для Ника это стало своего рода шоком, и он решил, что она вычеркнула его из своей памяти…

Броситься за ней и попросить объясниться неразумно. Если ей надо уйти, она все равно уйдет. Почему Серена должна рассказывать ему о том, что произошло в доме ее сестры? Они еще не настолько близки, чтобы делиться личными проблемами.

А как далеко он хочет зайти?

Когда ему было за двадцать, у него случилась пара серьезных увлечений, но оба не выдержали испытания из-за карьерных амбиций — разные взгляды на жизнь, быстро превратившие любовь в повседневность. Некоторые из его друзей женились, но теперь все в разводе. Ник считал идеальным только брак своей сестры, выдержавший все невзгоды.

Ник сознавал, что его отношение к любви с годами становится все более циничным. Кое-кто из его родственников женился так, как положено итальянцам, то есть укрепляя браком благополучие семейства Моретти. Родители не раз подбирали Нику пару, однако он всегда отказывался от такого рода прагматичного брака. И в конечном итоге решил не связывать свою судьбу с какой-либо одной женщиной. Ник считал, что доверие и верность — это великие качества, а женитьба — очень серьезный поступок.

Нахмурившись, Ник понял, что мысли привели его к Серене, хотя он этого не хотел. А что творится в ее голове?

Очень похвально, что она спешит на помощь сестре. Ему только не нравится, что это похоже на бегство от него. С самого начала их знакомства он заметил, как она осторожна и уклончива, и, несмотря на то что ему удалось оставить ее на эту ночь, у Ника появилось неприятное чувство, что это не повторится.

Что заставляет Серену сторониться его?

Так было вчера, когда он рассказывал о своих друзьях и знакомых.

И так повторилось сейчас.

Это несправедливо, подумал Ник. После их близости не должно быть недоверия. Что бы ни случилось, Серена не должна вести себя отстранение. Зайдя с ней так далеко, он может потерять почву под ногами. Чтобы этого не произошло, он должен знать об этой женщине все.

В коридоре, ведущем из спальни, раздались шаги Серены.

Будь спокоен и ровен, велел себе Ник. Позволь ей уйти сегодня и обдумай план на завтра.

Но в этот момент он увидел, как она идет, понурившись, с опущенными плечами, сердце у него сжалось, с уст невольно сорвалось ее имя:

— Серена…

Она остановилась. Распрямила плечи, вскинула голову и словно окаменела, всем своим видом показывая ему, что в его помощи не нуждается. Но испуг в голубых глазах выдавал ее незащищенность.

Глядя на Серену, Ник понял, что она просто не хочет от него зависеть. Силой он ничего не добьется.

Девушка снова направилась к двери.

— Благодарю за вчерашний ужин и сегодняшний завтрак, — сдавленным голосом произнесла она. Салатницу я заберу завтра, когда приеду за Клио.

— Я могу чем-нибудь помочь? — не удержавшись, опять спросил Ник.

Ее лицо внезапно покраснело.

— Нет, пожалуйста… Я очень спешу. — Она отвернулась, и Ник увидел, как краска залила даже ее шею.

Зачем оставлять салатницу до завтра, если та находится в кухне, в двух шагах от нее? Но для этого Серене нужно пройти совсем близко от него.

Помнит ли она их любовную игру в кухне? Теперь она явно избегает контактов.

Ее пальцы легли на ручку двери.

— Нас с тобой связывают совсем особые отношения, Серена, — быстро промолвил Ник, чтобы сказать ей что-то хорошее, прежде чем она уйдет.

Обернувшись, она помедлила, но ему не удалось что-либо прочесть в ее глазах из-за полуопущенных ресниц.

— Спасибо тебе, Ник. Все было хорошо, — сказала она чуть охрипшим голосом. — И неожиданно для меня.

Дверь открылась и через несколько секунд захлопнулась за ней. Ник смотрел на дверь и размышлял, чем он мог предотвратить этот непредвиденный уход.

День стал пуст и неинтересен.

Клио подошла к нему и пару раз тявкнула, выразив свой протест.

— Она придет завтра, — успокоил терьера Ник.

А если не придет? Тогда он сам навестит ее и потребует объяснения.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Серена облегченно вздохнула, когда, подъезжая к дому Мишель, не увидела на парковке желтого «порше» Лайэлла. По крайней мере у нее есть время подготовиться к встрече. Резко остановив свой автомобиль, она вбежала в дом. Сестра ждала ее в холле, подняв ладони в успокоительном жесте.

— Не торопись. Ты увидишь его только через полтора часа.

— Куда он поехал?

— Кажется, на побережье продается что-то с аукциона в Уамберале. Он хотел посмотреть. Просил передать, что приглашает тебя на ленч, как только вернется.

Серена отрицательно покачала головой.

— Я не хочу, Мишель. Мне не нужен Лайэлл. Я не желаю видеть его, говорить с ним…

Слезы отчаяния наполнили ее глаза. Мишель обняла сестру и прижала к себе.

— Мне очень жаль, что Лайэлл заставляет тебя снова пройти через все это. Как Ник отнесся к твоему отъезду?

— Я… я не знаю. Он предложил… свою помощь.

— Вот видишь, Ник хороший человек. Постарайся убедить Лайэлла в том, что ваша связь кончена и ты поставила на этом точку. Я буду здесь и поддержу тебя, если нужно. Ладно?

— Да… Прости, пожалуйста… Приезд Лайэлла ужасно расстроил меня…

Мишель посмотрела на нее с искренним сочувствием и убрала пряди волос, упавших на лицо Серены.

— Выше голову, дорогая. Все пройдет. Иди и становись под горячий душ, тогда тебе будет легче выдержать этот разговор.

Серена кивнула в знак согласия и, сделав глубокий вдох, направилась в ванную, благодаря сестру за разумные советы и поддержку. Слова Мишель «Все пройдет» заставили Серену подумать о том, что она, наверное, сгущает краски. Это не так страшно, как убийство мужа Мишель и неутешное горе обеих сестер после того, как погибли в автомобильной катастрофе их родители.

Тогда ей было всего шестнадцать.

А затем последовало быстрое взросление, поскольку жизнь не останавливается, несмотря на потери. Однако теперь она стала совсем иной, не похожей на прежнюю. В ее новой жизни образовались пустоты, и их не удавалось заполнить, сколько бы Серена ни работала, ни разъезжала по стране и ни развлекалась. Она мечтала о семье и родственниках, но мечты так и не сбылись.

Серена убедила себя в том, что это станет возможным с Лайэллом. С ним у нее появится семья, все будут ухожены и обласканы в их красивом собственном доме. Лайэлл обеспечит ее и их детей всем, чем нужно. Жизнь Серены более не будет пустой.

Иллюзия, самообман.

Мужчина, который собирался жениться на ней, имел, как выяснилось, собственные причины, чтобы остановить на ней свой выбор. Им не двигала любовь. Едва Серена узнала об этом, мысль о том, что она выходит за богача, сразу же потеряла свою привлекательность.

Надо любить, по-настоящему любить. Без обоюдной любви невозможен прочный брак на всю жизнь. Никогда более она не изменит этому принципу и не пойдет на компромисс. Верность чувств дороже финансового благополучия.

Лайэлл был ее огромной ошибкой.

Да и Ник Моретти, может быть, тоже.

Не следует забывать, что Ник и Лайэлл — люди одного круга. Сближаясь с Ником, Серена шла на риск. Но отступать не хотела. После вчерашней ночи и сегодняшнего завтрака… ей невыносимо думать о расставании, даже если ее чувства основаны только на сильном сексуальном влечении.

Какими бы ни были ее отношения с Ником Моретти, появление Лайэлла ничуть не должно ее волновать.

Лайэлл опоздал на полчаса. Наверняка сделал это умышленно. Свое время он всегда берег, а она может и подождать.

Решив не приглашать его в дом, Серена встретила Лайэлла в саду. Она видела, как он вышел из своего «порше» в бежевых джинсах, кремовой шелковой рубашке без воротника и желтовато-коричневом жилете — просто картинка из модного журнала! Засученные до локтя рукава рубахи позволяли видеть дорогие часы «Ролекс» и великолепный загар. Волосы были искусно подкрашены и казались выгоревшими на солнце.

Лайэлл был худощав, невысок ростом — чуть выше Серены, когда она надевала высокие каблуки. Но он был изящен, имел хорошие манеры, и благодаря этому его добродушное лицо становилось даже красивым. Он всегда выглядел на миллион долларов.

Его щегольство производило впечатление, подумала Серена, сожалея о собственной впечатлительности в прошлом. Сколько раз она прощала Лайэллу его высокомерие, уверенность в том, что все ему позволено, потому что он так преуспевает в делах. Но это не давало ему права смотреть на нее сверху вниз, как на нечто, подчиненное ему.

Он поморщился, увидев простой наряд Серены.

Ее шорты и майка не подходили для того, чтобы отправиться с ним в один из шикарных ресторанов, куда он обычно ходит. Серена намеренно подчеркивала, что она ему не пара.

Губы Лайэлла скривились.

— Я сказал твоей сестре, что приглашаю тебя на ленч.

— А я сказала тебе, что между нами все кончено, Лайэлл, — парировала Серена. — Я с тобой никуда не пойду — ни сегодня, ни когда-либо. Ты напрасно теряешь время.

Лайэлл нахмурился. Встретившись с настоящим отпором, он еле сдерживал гнев и старался говорить строго и спокойно:

— Ты не правильно поняла тот разговор, который случайно услышала.

— Я так не думаю.

— Я разговаривал со своим архитектором. Этого человека ты едва ли когда-нибудь снова встретишь, настаивал на своем Лайэлл, словно это извиняло его непростительную оговорку.

Он сам подтвердил то, что тогда сказал Ник.

Значит, Лайэлл не друг Нику, а просто знакомый по бизнесу.

— Не в этом дело, — возразила ему Серена. — Ты сообщил ему, чего ждешь от меня как от своей жены.

— Это были только слова, но думал я о тебе совсем иное. — Лайэлл махнул рукой, словно перечеркнул то, что так неудачно сболтнул. — Он принадлежит к могущественному клану Моретти и занимается семейным строительным бизнесом. Он обладает нужными связями и огромным состоянием.

Я говорю о больших деньгах, таких больших, что ты не поверишь. Миллиардах, а не только миллионах.

— Ну и что из этого? — спросила Серена с вызовом, стараясь скрыть то, каким ударом для нее была эта информация.

— А то, что он привел с собой на прием Джастин Нокс. Ее семья разбогатела на золотых приисках в Каргурли. Отца Джастин называют Форт-Нокс, так прочно он сидит на золоте. — Красотка Джастин из пентхауса…

Бесспорно, Джастин хорошо знает пентхаусы и все такое прочее, требующее уйму денег, и у нее такое же высокое положение в обществе, как и у семьи Моретти. Удачное объединение двух огромных состояний.

— И поскольку ты не мог справиться со мной, Лайэлл, ты решил унизить меня? Это так? — резко проговорила Серена, чувствуя, как холодок отчаяния пробежал по спине. Она намного дальше от таких людей, как Ник, причем гораздо дальше, чем от Лайэлла.

Ее бывший жених наконец решил, что им пора помириться.

— Прости, Рене. Ты не должна была слышать это. Что-то на меня нашло. Конечно, Ник Моретти удивился, что я собираюсь жениться на парикмахерше.

Ведь это удар по репутации Лайэлла!

— Что ж, думаю, ты оправдался перед ним, заявив, будто сам нашел себе покорную жену-рабыню, вместо того чтобы через сваху искать богатую наследницу на золотом блюде.

Лайэлл поморщился от подобной интерпретации случившегося, но Серена знала, что именно так и было.

— Клянусь, Рене, это случайность, подобное никогда не повторится. Я люблю тебя такой, какая ты есть. Я люблю…

— Нет! — резко оборвала его Серена. — Пожалуйста, ничего больше не говори, Лайэлл. Мне очень жаль, но для меня все кончено.

— Нам было хорошо вместе. Я могу дать тебе все, что ты захочешь.

— Нет, не можешь. Ты просто вскружил мне голову, убедил, будто я неповторимая…

— Да, ты неповторимая.

Серена, глубоко втянув в себя воздух, наконец сказала:

— Я не люблю тебя, Лайэлл. Мне казалось, что люблю, но это не так. Я встретила другого человека и только с ним поняла: все, что у нас с тобой было, — это не любовь. Во всяком случае, для меня.

Мне очень жаль, но это правда.

— Другого человека! — повторил Лайэлл так, будто большего оскорбления он не слышал.

Если бы Серена упомянула имя Ника Моретти, неприятностей было бы не избежать. Но ей прежде всего хотелось поскорее закончить неприятный разговор. Она достаточно сопротивлялась каменному упорству Лайэлла.

Наконец они расстались.

Но победа была безрадостной, и после ухода Лайэлла осталось чувство удрученности. Встреча с ним усугубила сомнения Серены относительно Ника Моретти и прибавила боли и стыда оттого, что она следует не разуму, а чувствам и инстинкту.

Верить ли им? Мишель советовала ей верить, но старшая сестра никогда не бывала в высших кругах общества, она знакома только с Лайэллом и совсем не знает Ника.

Между Лайэллом и Ником существует кардинальная разница. Лайэлл сам сделал себя миллионером и любил подчеркивать это. В семье Моретти богатство передавалось по наследству, и Нику не нужно было демонстрировать его. Он принимал свое огромное состояние как должное, и это играло большую роль в выборе… выборе образа жизни.

Строительство, архитектура. Семейное дело.

Вот какой дорогой пошел Ник. Он любил свою работу, любил видеть, как планы превращаются в реальность. Серена это поняла после вчерашнего разговора за ужином. Он удачлив во всем, вот почему вчера она оказалась в его постели.

Ник хотел этого. Он победил.

Возможно, сопротивление Серены сделало победу Ника еще более желанной и сладкой для него.

А что же дальше?

Об этом Серена думала весь день. Когда в шесть часов пополудни раздался телефонный звонок, Мишель и Эрин были в конюшне и кормили пони. Серена готовила ужин. Она взяла трубку, думая, что звонят сестре или племяннице.

И замерла, услышав голос Ника:

— Все в порядке у сестры, Серена?

— О… да, — растерянно ответила она, почувствовав, как краска заливает ее лицо.

— Рад слышать это. Когда ты уже уехала, я вспомнил, что у меня завтра утром деловая встреча в Городском совете Госфорда. По дороге я завезу Клио к вам в салон. Тебе не надо будет никуда ехать.

— Хорошо, спасибо, — обретя наконец нормальный голос, ответила Серена.

— И возвращу тебе салатницу.

Не стоило забывать у него салатницу, лихорадочно подумала Серена. Но она была тогда не в себе…

— Извини, что я такая растеряха.

— Нет проблем. Но меня беспокоит, могу ли я оставить у вас Клио до окончания моих деловых встреч. Думаю, что освобожусь во второй половине дня.

— Мы присмотрим за ней.

— Прекрасно! Я захвачу ее по дороге домой.

— А ты знаешь дорогу к нам?

— Я знаю адрес. А дорога та же, что и в конный клуб.

— Да. Значит, ты приедешь к нам… завтра утром?

— Точно в девять, — ответил Ник и положил трубку.

У Серены упало сердце. Ни слова личного. Кроме, разве упоминания о забытой салатнице. То, что он сам вернет салатницу, и его просьба присмотреть за Клио освобождали ее от поездки в поместье Гиффордов и, конечно, позволяли забыть их вчерашнюю близость.

Неужели это первый шаг к установлению дистанции между ними? Добившись своего, Ник Моретти решил не рисковать и не углублять отношения с женщиной, которая ему не пара?

Одну ночь легко забыть.

Продолжение связи может привести к неприятным ситуациям. Богатые мужчины частенько становятся целью корыстолюбивых женщин, которые с радостью распускают язык, не получив долгожданного обручального кольца.

Серене едва не стало дурно — настолько у нее разыгралось воображение. Она не посмела поделиться своими мыслями с Мишель, ибо той они могли показаться невротическим бредом, что, вероятно, было верным диагнозом. Если бы Лайэлл не заехал к ней сегодня, она, возможно, не столь болезненно восприняла бы разговор с Ником о его завтрашнем визите.

Прежде чем лечь в постель, Серена решила, что не стоит переходить мост, пока на него не ступила.

Она не может решать за Ника, какими будут их дальнейшие отношения, но если у нее еще есть шанс на их продолжение, то это станет ясно после личной встречи.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Утром Серена, стараясь вести себя сдержанно и спокойно, занималась обычными делами.

Приняв пуделя и выйдя во двор, она провожала первого клиента, как вдруг увидела красный «феррари» сказочной красоты, паркующийся у дома.

Было без пяти минут девять.

Серена не поверила своим глазам, когда из автомобиля вышел Ник Моретти, а за ним выскочила Клио на поводке. В прошлую субботу Ник приехал в конный клуб на «чероки». Серена не была готова к такому размаху, хотя и знала, что Ник очень богат.

Многие могут позволить себе «чероки», но «феррари»! Это затмило даже такой дорогой автомобиль, как «порше», который стоит полмиллиона австралийских долларов, как сказал ей как-то Лайэлл, когда повел ее на автомобильную выставку, Итальянский спортивный «феррари» по своему классу, стилю и возможностям, как ничто другое, подчеркивал социальную пропасть, разделяющую Серену и Ника Моретти.

Увидев, как Ник вынимает из автомобиля салатницу, Серена, не колеблясь, тут же первая двинулась ему навстречу. Она не хотела принимать Ника в доме. Лучше встретить его на полпути и, взяв салатницу, убрать ее подальше, как и многое другое, напоминавшее ей о связи с Ником Моретти. Глупо тешить себя надеждой, что у нее есть какое-либо место в его мире.

Ник, заметив, что она идет ему навстречу, остался ждать ее у машины. Его улыбка, сияющие радостью глаза ошеломили Серену. Почему он так красив? Почему, почему?! — безмолвно кричала она, не в состоянии остановить бешено бьющееся сердце и прислушаться к доводам разума.

— Привет! — сказал Ник и, указав на отъезжавшего клиента, добавил с улыбкой:

— Вижу, что ты уже занята!

— Да. А что случилось с «чероки»? — вдруг спросила Серена, заподозрив, что он намеренно приехал на шикарном автомобиле.

Ник пожал плечами.

— «Чероки» — это машина Уорда. Он просил меня пользоваться ею время от времени. Это нужно для аккумулятора.

Серена указала на «феррари».

— А это твоя машина?

— Да, — ответил Ник, обеспокоенный ее настороженностью. — Ты просто не видела меня в ней раньше.

— Да, не видела.

Ник внимательно смотрел на нее.

— «Феррари» ничего не меняет. Серена. Я все тот же, каким был в субботу.

Дрожь пробежала по спине Серены, но она, решив не сдаваться, сказала с ироничной улыбкой:

— Ошибаешься. «Феррари» показывает, насколько плохо я тебя знаю, Ник.

— Ну, это я с радостью берусь исправить, если ты свободна вечером.

Значит, он не собирается ставить точку? Серена чувствовала его близость, его сексуальный магнетизм. Она ему небезразлична, как и он ей. Тем больнее станет расставание, если они продолжат эти отношения. Конец будет невыносимым, однако он неизбежен.

— Не могу, — пробормотала Серена. — Я занята, у меня важные семейные дела. Особенно в эту неделю.

Мишель и Эрин… — Она перевела дыхание и покачала головой. Извинения так и сыпались с ее уст, а нужно всего лишь просто и кратко сказать «нет».

— Ничего, — произнес Ник. — Жаль, но ничего.

Могу я оставить у вас сокровище нашей семьи? — продолжил он, протянув ей поводок Клио.

Серена взяла поводок с терьером и салатницу, которую Ник тоже держал в руках.

— Я спешу, поэтому не удастся поговорить, сказал он и грустно улыбнулся. — Увидимся, когда я вернусь пополудни.

Серена кивнула, и он уехал в своем «феррари», прекрасный мужчина в прекрасном автомобиле, оставив Серену в мучительном раздумье, разрывающуюся между надеждой получить радость от близости с Ником и уверенностью в том, что все может кончиться постыдным унижением.

Ее маленький «пежо» с открывающимся верхом никогда не станет парой красному «феррари».

Приглашение провести вечер означало только секс, а Серена запретила себе продолжать такие встречи и надеялась, что Ник поймет: она не хочет быть только лишь партнером в постели.

Весь день был заполнен всякими делами. Четыре часа пополудни, а Ник все еще не приехал за Клио. Серена, сев в фургончик, повезла мальтийского терьера Маффи его хозяйке, пожилой даме, больной артритом. Сегодня ей особенно нездоровилось, поэтому она попросила Серену оказать ей эту любезность.

То, что Ник задерживался, Серену не слишком беспокоило. Приехав к хозяйке Маффи, она сделала все, что могло помочь больной женщине. Если Ник не застанет ее, тем лучше.

Когда она вернулась домой, красный «феррари» был припаркован, а Ник стоял у ограды и смотрел, как Эрин учит пони брать барьеры. Серена остановила свой фургончик у салона, и Ник улыбнулся ей.

Она на мгновенье закрыла глаза, желая, чтобы он оказался где-нибудь за миллион миль отсюда.

Ник не сдается, не отпускает ее. А это невыносимо. Разве он этого не видит? Гнев и протест против Судьбы и Ника Моретти требовали от нее решительных действий. Она должна убедить его, что у них нет будущего.

С таким решением Серена вышла из фургончика. Ник направился к ней, ведя за собой причесанную, с розовым бантом Клио и держа под мышкой большой целлофановый удлиненный пакет.

Цветы… Нет, нет! Она не позволит купить себя. соблазнить…

— У вас красивое имение, — приветствовал ее Ник.

Нервы Серены не выдержали. Он ударил по больному месту.

— Хочешь сказать, что оно стоит меньше, чем в него можно вложить? — резко произнесла она, воинственно сложив руки на груди.

Ник, вопросительно вскинув голову, шутливо сказал:

— Я и не думал его оценивать. Зачем в него что-то вкладывать? Трава сама растет, старые эвкалипты великолепны, сады в этих местах очень хороши.

Я просто подумал, как красиво у вас здесь. И дом чудесный.

Это отнюдь не умиротворило Серену, наоборот, она тут же пошла в атаку:

— Что ж, здесь нет ничего, что принадлежало бы мне. Да и вообще у меня нет собственности. Мы не обладаем фамильным состоянием. Наши родители умерли, когда мне было шестнадцать, их ферма была не единожды заложена. Мы ничего не унаследовали. Все, что ты сейчас здесь видишь, приобретено на деньги, полученные после гибели мужа Мишель при исполнении служебного долга.

Подобный взрыв эмоций ошеломил Ника и заставил призадуматься, прежде чем что-то сказать.

Он внимательно смотрел на девушку, и в его взгляде было уважение и сочувствие.

Расстался ли Ник со своими иллюзиями снова уложить ее в постель? Этого Серена не знала, но теперь ему известно ее положение, а это значит он будет честен и откровенен.

Но, к ее полному разочарованию, Ник вдруг сказал:

— Мне кажется, что ты хочешь что-то сказать мне, Серена. Говори, в чем дело?

Серена в негодовании всплеснула руками.

— Неужели ты ничего не понимаешь?! По происхождению мы очень разные, Ник. Между нами нет ничего общего. Ты приехал сюда на «феррари», у тебя квартира в Сиднее, в квартале Балморал. Ты самый известный архитектор. А семейство Моретти…

— Снова обычные упреки, — оборвал ее Ник и поморщился. — Иногда мне кажется, что я не смею чего-либо хотеть и о чем-либо мечтать. — Во взгляде его темных глаз читалось осуждение. — Быть Моретти не так-то просто, это как обоюдоострый меч, Серена. Ты, по крайней мере, знаешь, что живешь для себя, а не для семьи, которая вечно чего-то требует и неизбежно на тебя влияет. Ты не представляешь, как это портит человека, разлагает его.

Каким-то образом Ник сумел перевести разговор на иную тему. Теперь получалось, что жертвой богатства является он. Серена, безнадежно сконфуженная, не знала, что сказать в ответ.

Ник вздохнул, выражение его лица изменилось.

Теперь в нем появилась просьба о помиловании.

— Ты знаешь, меньше всего мне хотелось бы, чтобы мои деньги встали между нами. Давай попробуем изменить ситуацию? Отныне я буду ездить только на «чероки», если это поможет.

Серена все еще отчаянно пыталась разобраться в самой себе. Она принизила себя, ослепленная гневом. Его богатство претило ей, а теперь он сам показал ей его негативную сторону. Возможно, она несправедлива к Нику?

— Извини меня… — Серена беспокойно сцепила руки перед собой. — Я чувствую себя какой-то растерянной в твоем обществе.

— Не лучше ли нам найти время поговорить и поближе узнать друг друга? , Да, найти время и поговорить. Именно это ей и нужно. Вероятно, она кивнула головой в знак согласия, потому что Ник сделал еще одно предложение:

— На совещании я заметил расклеенные повсюду афиши, сообщающие о новой выставке в Художественной галерее Госфорда. Она открывается в пятницу вечером. Мы можем побывать на ней, а затем где-нибудь поужинать. Я слышал о ресторане на Брисбенском пляже под названием «Игуана Джо». Его очень хвалят. Я могу заказать столик, если ты освободишься к вечеру.

Хорошее расписание, подумала Серена. Некогда будет затащить ее в спальню его сестры.

— Хорошо, я согласна, — услышала она свой ответ. Воинственность покинула ее, осталось лишь неопределенное желание получить от него то, что она хочет.

Ник улыбнулся и, сделав шаг вперед, преподнес ей букет.

— Я проезжал мимо фермы, где выращивают розы. Они лучше меня скажут тебе, что я хочу быть с тобой, Серена.

— Какие красивые! — воскликнула Серена, вдыхая разлившийся аромат розовых бутонов разного цвета и формы. — Я постараюсь в будущем не быть такой колючей, как роза, — с улыбкой пообещала она.

Он рассмеялся и, когда они пошли к его машине, обнял ее за плечи. Серена тут же вспомнила об их недавней близости и вдруг поверила, что им уже не суждено отдалиться друг от друга. И теперь ее уже не беспокоило, к чему приведут дальнейшие отношения.

Ник Моретти стал частью ее жизни, и о последствиях думать не нужно.

— Она снова моя, слышишь, Клио! — улыбался Ник, опьяненный успехом, глядя на собачку, которую усадил рядом с собой на кресло пассажира. Было нелегко, но я все устроил, все повернул как надо…

Вне себя от возбуждения, Ник готов был нажать на педаль газа, чтобы пустить «феррари» на полную скорость, но все-таки сдержался: дороги в здешних местах небезопасны, да и спешить некуда.

Он сломал барьер, который строила Серена между ними.

Рассмеявшись, Ник опять обратился к Клио:

— Кто бы мог подумать, что мне встретится женщина, возненавидевшая «феррари»?

Но Клио ехать в таком автомобиле, очевидно, нравилось. Любимая собачка Анжелины привыкла ко всему самому лучшему, как, впрочем, все Моретти. Ник хорошо понимал, что он и Серена из разных кругов общества, но ни за что не хотел отказаться от женщины, ставшей исключительным явлением в его жизни. Мучительно волнующая, интригующая, манящая…

Ник подождет до пятницы, чтобы встретиться с ней. Серена того заслуживает. Ему нравилось, что она не раболепствует перед богатством и сама выбирает то, что ей нравится, прямо говорит, что думает, без страха и подхалимства. Она естественна.

На выставке Ник услышит от нее честное мнение об увиденном, а не какой-то псевдоинтеллектуальный лепет, который он привык слышать на модных вернисажах.

— Она действительно мне нравится, слышишь, Клио? — поведал собачке свои мысли Ник, а та отвечала ему все понимающим взглядом. — Ты ведь тоже ее любишь, не так ли? — Он не получил в ответ обычного тявканья Клио, которое всегда означало недовольство.

Ник вспомнил враждебное отношение Клио к Джастин и понял, что оно обоснованно.

— Верь собаке, которая знает сердце человека.

Мы с тобой на правильном пути. Ведь так?

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Странно, что эти несколько дней до пятницы Ника не тревожило его одиночество и пустая постель. Он загрузил себя работой. Казалось, Серена вдохновляла все, что он делал. В пятницу, лишь стало темнеть, Ник сел в «чероки» и направился в Холгейт, преисполненный радостным предчувствием встречи.

Серена, наверное, уже ждет его. Припарковав «чероки» у салона Мишель, Ник увидел Серену, которая спускалась с веранды. Она была верна своему правилу — быть пунктуальной. Первая из женщин, кого он знал.

Как она хороша в своем элегантном платье для коктейля! Платье из легкой переливающейся синей ткани подчеркивает прелестную фигуру. Густые золотистые волосы переброшены через голое плечо и скреплены серебряной заколкой. Туалет завершают сандалии из серебряных ремешков и небольшая серебряная театральная сумочка.

Ник стоял и смотрел, как Серена идет к нему, хотя очень хотелось броситься ей навстречу, что в данной ситуации только повредило бы ему. Ник чувствовал какую-то настороженность в ее походке. Она теперь всегда напряжена. Но ничего, время сделает свое.

Не торопись, говорил себе Ник. Больше шуток, легких разговоров, и если она в чем-то усомнится, немедленно развей сомнения. Только тогда она откроется тебе. Ник улыбнулся, и сердце его дрогнуло, когда он увидел, что и она ответила ему улыбкой.

— Ты прекрасно выглядишь, — не удержался Ник, чтобы выразить хотя бы каплю своего восторга.

— Спасибо.

Ответ был сдержан, и Ник поспешил открыть дверцу машины и посадить Серену так, чтобы не коснуться ее.

Когда он сам сел в «чероки», дурманящий запах духов Серены вызвал недозволенные мысли и воспоминания, но необходимость все время держать руки на руле заставила его быть сдержанным всю дорогу до Госфорда.

— Что же мы будем смотреть? — спросила Серена, когда они выехали на шоссе.

— Главная выставка посвящена двадцатилетию поп-афиш, рекламировавших группу музыкантов «Сумасшедшие, как все».

Она фыркнула, подавив смех.

Ник, вскинув бровь, вопросительно посмотрел на нее. В ответ он получил насмешливую улыбку.

— Я тоже чувствую в себе сумасшедшинку.

— Значит, ты способна понять такой вид искусства, — заключил Ник, улыбнувшись. Он понимал, что ее напряжение и недоверчивость мешают ей чувствовать себя с ним спокойной. — Там еще есть выставка ню, это работы местных художников.

Серена медленно вздохнула, а затем сухо заметила:

— Держу пари, что там будут только голые женщины.

— А ты предпочла бы мужчин?

— Нет, просто хотелось бы видеть и тех, и Других. Так было бы необычно. Из всех картин и скульптур обнаженных мужчин мне запомнился лишь «Давид» Микеланджело. Я видела его, когда путешествовала по Европе.

— Запомнился, видимо, потому, что он выставлялся в Галерее Академии.

— Ты был во Флоренции?

— Я бывал в Италии много раз.

— О! Да, да, конечно.

Серена еще больше замкнулась. Щеки ее горели, глаза смотрели в пустоту. Он опять совершил оплошность, напомнив о своей всемогущей родне в Италии. Чтобы развеять Серену, Ник стал расспрашивать ее о туристических поездках.

Ни намека на семейную обеспеченность, предостерег он себя, когда она начала рассказывать о поисках дешевого жилья и о необходимости значительную часть дороги преодолевать пешком, экономя деньги. Но зато, пройдя собственными ногами немало стран, она гораздо лучше узнала их культуру, чем это удается богатым туристам.

Ей было всего двадцать один, когда она отважилась на такое путешествие вместе с подругой ее же лет. Они были полны желания пройти пешком весь мир. Нику нравились изобретательность Серены, желание все увидеть и узнать, попробовать себя даже в трудных переходах и достичь намеченной цели.

Ник вспомнил других знакомых ему женщин, совершающих дорогостоящие турне. Их рассказы походили на сухие отчеты — была там-то, видела то-то. Серена же рисовала ему картины, и они были достоверны и реальны. Он получал удовольствие, слушая ее.

Когда они достигли места назначения, Серена окончательно успокоилась и стала более приветливой. Выставка открылась в красивом здании Художественной галереи, выходившем в японский садик. Ник и Серена взяли бокалы с вином и отведали кое-что из закусок, а затем, заглянув в зал выставки ню и прослушав речь, открывавшую главную выставку поп-афиш, посмотрели ее экспонаты, познакомившие их с огромным прогрессом, наблюдающимся в уличном дизайне.

Народа в залах выставки было очень много, поэтому Ник взял Серену за руку. Вполне естественный жест; Ника лишь удивило то, как приятно ему это прикосновение, и еще одно — Серена не протестовала, ни разу не попробовала освободить руку.

Им было хорошо вместе.

Вскоре они покинули галерею. Ника радовала гармония, возникшая между ними. Отсюда до ресторана «Игуана Джо» было совсем недалеко. Здание стояло на берегу между верфями и лодочным клубом. Серена живо отреагировала на архитектуру ресторана и спросила у Ника, заметил ли он, что архитектора вдохновило здание Оперы в Сиднее.

— Тогда зачем же он придал ресторану вид морского судна на якоре? Паруса на крыше и темно-синяя панель внизу, изображающая волну, ему все же удались, — пошутил Ник.

Она интересовалась его мнением и о других строениях, значительно изменивших облик Сиднея в последние годы. Мило болтая, они вошли внутрь и сели за столик.

Не раздумывая. Серена заказала устрицы, поджаренную на углях меч-рыбу, ризотто из крабов и напиток из фиников. Ник отметил, что она чувствует себя совершенно свободно в таком дорогом ресторане. И сразу же возник закономерный вопрос: как она жила в Сиднее?

— Как вам с сестрой жилось, когда вы потеряли родителей, Серена?

Вот, начинается, подумала Серена, чувствуя, как забилось сердце и вернулась ставшая привычной напряженность. Однако нет смысла избегать того, что неминуемо. Нужно пройти через это испытание. Если Ник Моретти плохо отреагирует на то, что ее профессия — парикмахер, пусть это будет сейчас.

Бедность не порок, в критической ситуации выбирать не приходится. Вздохнув, Серена отважилась. Ник дружелюбно смотрел на нее. Она вглядывалась в его глаза, ища критики или упрека, но видела в них только симпатию. Серена понимала, что этот разговор все решит в их отношениях.

— Мы с Мишель не подозревали, как глубоко погрязли в долгах наши родители. Ферма была заложена из-за многих лет засухи…

— Где была у вас ферма?

— Близ Мадджи. Отец помимо всего разводил австралийских овчарок. Дрессировал их как пастушьих собак. — Она покачала головой, вспоминая тот шок, который испытала подростком. — Когда все было подсчитано и отдано, то оказалось, что у нас нет денег на продолжение учебы. Мишель училась на юриста в университете Сиднея. Бросив учебу, она ушла служить в полицию.

— А ты?

— А мне пришлось бросить школу. Мишель забрала меня в Сидней. Все, что я смогла найти там, — это работу ученицы парикмахера.

Ник нахмурился.

Серена гордо подняла подбородок.

— Я намеревалась трудиться прилежно, чтобы меня не захотели уволить. Нам было очень трудно все это время, надо было налаживать новую жизнь и как-то сводить концы с концами.

Ник понимающе кивнул.

— И ты была лучшей из всех учениц, клянусь!

— Я преуспела в освоении своего ремесла и стала побеждать на конкурсах парикмахеров-стилистов, а еще научилась красить волосы. Я получила квалификацию и повышение в самой модной парикмахерской. Мне стали больше платить.

— И ты работала так до тех пор, пока не поехала за границу, — вмешался Ник, считая, что это теперь стало вполне доступно для нее.

— Да. Мишель вышла замуж за Дэвида, родилась Эрин. Они были счастливой семьей. — Кроме нее, Серены, которая чувствовала себя сторонним наблюдателем. — Я была свободна и могла путешествовать, — продолжала Серена, не упоминая свои чувства, которые слишком напоминали зависть.

— Твоя сестра была счастлива со своим мужем и дочерью, — понимающе сказал Ник, как бы подводя итог.

— Да. Поэтому я уехала. К счастью, мне удалось получить временную работу в Лондоне, что позволило пополнить мои сбережения. — Серена иронично улыбнулась, вспомнив, как ей помогло то, что она иностранка. — Клиентам нравилось стричься у австралийской парикмахерши. Они просились именно ко мне.

— Я уверен, что ты делала их счастливыми. Сказав это, Ник улыбнулся ободряющей улыбкой.

— Во всяком случае… я старалась. Клиенты встречали меня с радостью… В Лондоне я оставалась около двух лет, пока меня не вызвала Мишель, поскольку погиб Дэвид.

— Ты сказала, что он был убит при исполнении служебного долга, — вспомнил Ник. — Какого долга?

Серена печально вздохнула.

— Он был полицейским. Поймал вора, укравшего автомобиль. Тот выстрелил в него. Я сразу же вылетела домой, и несколько месяцев нам было… очень тяжело. Мишель нуждалась во мне.

— Еще один удар для нее, — пробормотал про себя Ник.

Еще одно горе. Но как можно объяснить свое горе кому-то другому, кто сам не пережил подобного? Огромная пропасть, оставленная в жизни после внезапного и непоправимого исчезновения тех, кого любишь, кто необходим и так близок.

— Ты сам потерял кого-то из родных. Ник?

— Нет. Даже мои дедушка и бабушка еще живы.

Ему, на чей мир никогда не обрушивалось несчастье, подумала Серена, трудно понять, что такое настоящее горе. Он кажется сильным и непобедимым, и в этом его неотразимая привлекательность для нее и вера в то, что с ним никогда ничего не случится. Серена знала только одно: рядом с ним ей так хорошо, что она даже забывает социальную разницу между ними.

Появился официант с бутылкой вина, которое заказал Ник. Пока вино разливали по бокалам, Серена смотрела в окно. Море становилось серым от наступавших сумерек. После встречи с Ником жизнь Серены тоже напоминала сумерки, и они могут превратиться в темную ночь…

Ник не спешил прерывать задумчивое молчание Серены. Тапер играл на рояле отрывок из мюзикла «Кошки». Возможно, Серена погружена в свои нерадостные воспоминания, и он, Ник, должен дать ей время вернуться к нему.

Он тоже призадумался над своим относительно мирным жизненным путем. Не было ни неожиданных препятствий, ни тяжелого груза, который лег бы на его плечи. Как ни верти, можно сказать, что у него была счастливая жизнь. Ник с трудом представлял, как бы сам перенес то, что пришлось пережить Серене и ее сестре. Оставалось только восхищаться силой воли двух сестер, их любовью и преданностью друг другу и их бескорыстной жертвенностью и личной гордостью.

Мишель перестала учиться на юриста.

Серена стала парикмахером.

Ник покачал головой. Какая непозволительная растрата человеческих способностей. С другой стороны, какой у них был выбор, если они не хотели разлучаться? Кто бы их за это осудил?

Тапер у рояля громко объявил новую песню:

«Наступил новый день».

Серену это, должно быть, вернуло к реальности, так как она оторвалась от окна и посмотрела на Ника с печальной и чуть насмешливой улыбкой:

— В то время хотя бы появились деньги. Чтобы начать новый день.

Он кивнул, поняв, что речь идет о компенсации после гибели Дэвида.

— Мишель и слышать не хотела о том, чтобы остаться в Сиднее, — продолжала свой рассказ Серена. — Я думаю, что кусок земли в Холгейте и общение с животными казались ей возвращением домой, к тому, что мы имели в детстве. Мишель нужно было вновь обрести почву под ногами.

— Похоже, в этом она преуспела, — заметил Ник, искренне сочувствуя Мишель и восторгаясь тем, что она, затеяв свое дело, сумела обеспечить себя и свою дочь. — А как ты, Серена?

Она покачала головой, и грустная улыбка едва коснулась ее губ.

— У меня дела шли неважно. Ничто не казалось мне стоящим, прочным и безопасным. Я просто хотела жить и даже бывать в обществе, а главное — не ограничивать себя во всем. Я не строила планов на будущее, потому что в любую минуту они могли рухнуть.

— Я понимаю, как ты себя чувствовала. — Он ободряюще улыбнулся ей. — Итак, ты решила поработать «в верхах». — Ник проявил свои знания в области психологии, полагая, что Серена попробовала себя в таких областях, как представительские функции или связь с общественностью.

Серена рассмеялась, но смех ее был невеселым, в нем слышалась горькая ирония. Голубые глаза стали похожи на кристаллики льда, и они остро впились в него.

— Ты этого ждал от меня, Ник? — спросила она. Думаешь, что я занялась чем-нибудь респектабельным?

Ник ощутил, как внезапно изменились отношения между ними. Прежнее понимание исчезло. Это был ее новый и нешуточный вызов.

Серена откинулась на спинку стула, увеличив расстояние между ними, и в атмосфере зловеще запахло электрическими разрядами. Сердце Ника замерло в ожидании неминуемого. Разум подсказывал, что здесь нужна осторожность, но вместе с тем ему уже, в сущности, было все равно, где и кем она работала. Ему нужна эта женщина. Он не может ее потерять.

— Прости, если я сказал что-то обидное. Пожалуйста… Просто я хотел узнать, что было дальше.

На щеках ее горел румянец, как два боевых красных флага.

— Я согласилась работать в одном из самых модных парикмахерских салонов в Сиднее. Ты слышал такое имя — Тай Андерс?

— Нет, — покачал головой Ник. — Это имя мне ничего не говорит.

Она пожала плечами от удивления.

— Тай известен в высшем свете, к нему записываются все модели и кинозвезды из-за причесок, создающих каждому особый имидж. Мой опыт работы в Лондоне поразил его. Он взял меня к себе, но только решил, что отныне у меня будет имя Рене, а не Серена, которое он посчитал недостаточно броским. Так я стала Рене Флеминг1.

Она бросила в него это имя, как бы напоминая ему о чем-то, но он не вспомнил.

— Я в этом не очень разбираюсь, Серена, — виновато произнес Ник, а потом добавил:

— Я — мужчина. Когда у меня отрастают волосы, я иду к цирюльнику.

— У нас бывало немало богатых клиентов-мужчин, поверь мне, — не скрывая иронии, сказала Серена, а затем умолкла, словно задумалась над его ответом. — Дело в том, что… я узнала, как живут богатые. Все заработанные деньги я тратила на то, чтобы посещать те места, где они бывали, и очень неплохо одевалась, поскольку покупала платья в престижных комиссионках, куда клиенты Тая сдают свою одежду, которую надевали всего один или два раза. Мне казалось забавным появляться на сборищах богатеев и запросто узнавать все их сплетни. Тай научил меня лести и лицемерию и как нажимать кнопку звонка, чтобы перед тобой отворялись двери. Можешь сказать, что и здесь я была… способной ученицей.

Эти слова были полны горького цинизма. Чувствовалось, что посвящение в тайны высшего света не сделало ее счастливой.

— И что же произошло потом? — тихо спросил Ник.

— О, я несколько лет развлекалась таким образом и говорила себе, что чудесно провожу время, играя по законам людей высшего света. А закончилось все тем, что мне сделал предложение миллионер. Он хотел, чтобы я стала его женой, — небрежно бросила Серена. — Мне даже показалось, что я его люблю и готова выйти за него замуж.

В глазах ее появилось разочарование — как всегда, когда она говорила о «высшем свете».

— Видимо, случилось что-то серьезное, раз ты передумала?

Лицо Серены стало замкнутым.

— Случился ты, Ник, — наконец ответила она.

— Я?.. Какая нелепость! — Ошеломленный Ник ничего не понимал. Она уехала из Сиднея задолго до их знакомства.

— Я случайно услышала твой разговор с моим бывшим женихом, Ник. На одной из светских вечеринок.

Ник в недоумении силился вспомнить, где и когда это могло быть.

Серена осуждающе усмехнулась.

— У меня в памяти навсегда отпечаталось твое мнение о том, что ты не считаешь парикмахершу достойной чести быть женой такого человека, как Лайэлл Дункан. А ответ Лайэлла убедил меня в бессмысленности жизни, которую я вела.

Для Ника это было ударом, потрясшим его всего. Постепенно, шаг за шагом, вспомнилось все: та вечеринка, разговор с Лайэллом, подозрения, что он уже где-то видел Серену; ее нескрываемые ирония и презрение, когда она говорила о нем и Джастин, и, наконец, расспросы Серены о том, насколько он дружен с Лайэллом Дунканом.

Официант принес заказанные устрицы. Ник был настолько потрясен, что лишился дара речи; он понимал, как теперь изменились их отношения.

Серена поблагодарила официанта, и они снова остались одни.

Делая вид, будто ничего не произошло, Серена, взяв вилку, бросила на Ника быстрый взгляд и по-французски пожелала ему хорошего аппетита:

— Bon appetit!

Ник почувствовал, как в спазме сжался желудок.

Серена с силой вонзила вилку в устрицу.

Отмщение, подумал Ник. И ему стало не по себе.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Серена проглатывала устрицы одну за другой, искренне удивляясь, что желудок не отвергает их. Ее тело было комком нервов. Смотреть на Ника она не смела.

Конец, думала она, уверенная в том, что Ник ждал от нее совсем другого — хотя бы большей интеллигентности поведения в неизвестный ему период ее жизни. Но гораздо больше Серену мучил безумный стыд за никчемно потраченные годы, когда она гонялась за миражами, которыми сама себя обманывала: наряды, пустая светская болтовня, посещение дурацких сборищ… Жизнь, лишенная глубины и смысла.

Сколько времени потрачено впустую! Долгие годы Серена прятала в себе свои обиды и боли, держа их под крепко закрытой крышкой, которая вдруг дала трещину. А теперь на Серену навалилась новая напасть — она повстречала человека, который перевернул ей душу.

Серена сделала глоток вина, чтобы заглушить вкус устриц и горечь неминуемой утраты. Ник запоздало взял в руки вилку. Серена следила за тем, как медленно пустеют раковины устриц на его тарелке, и понимала, с каким усилием он проглатывает их, как тягостен ему этот ужин с ней. Он вынужден скрывать свои мысли за вежливым выражением лица, встречающимся у людей, терпеливо ожидающих окончания скучного спектакля.

Все в Серене взбунтовалось. Ей чертовски надоели светское притворство и всякого рода игра.

Пусть он проглотит последнюю устрицу, а потом она скажет ему все, что думает.

— Я должна поблагодарить тебя за то, что ты вызвал Лайэлла на откровенность, когда речь зашла обо мне.

— Поблагодарить? — ошеломленно спросил Ник.

— Пусть это было оскорбительно, но, бесспорно, явилось своевременным предупреждением, заставившим меня подумать о том, как я собираюсь распорядиться своей жизнью.

Лицо Ника отражало бурю самых противоречивых эмоций — вину, гнев, гордость, стыд. Наконец все они исчезли, и осталась только одна — упрек.

— Как такая умная женщина, как ты, могла даже подумать о том, чтобы выйти замуж за Лайэлла Дункана, этого напыщенного, самовлюбленного идиота?

Слышать это было больно. Получается, что она обыкновенная авантюристка, которая не упустит случая заполучить богатство, если представится подходящая возможность. А ей всего лишь хотелось чувствовать себя обласканной и защищенной, а еще хотелось, чтобы ее дети никогда не знали нужды.

— Хватит! — грубо прервала его Серена, пристыженная его замечанием в свой адрес, но все же удивленная тем, как быстро он дал ей оценку. — Я расторгла помолвку с Лайэллом. Ушла с работы у Тая Андерса. Порвала все связи с высшим светом.

Я жила в плену дурацкой фантазии. Это был сон, но я наконец проснулась.

Однако Ник не принял во внимание ее оправдания.

— Ты не избавилась от этого. Серена, — парировал он. — Ты поставила меня в один ряд с Лайэллом.

— Как же я могла не сделать этого? Вы оба указали мне, где мое место в вашем привилегированном мире. На задворках! — рассердилась она. — А твоя… твоя близость с Джастин Нокс еще больше убедила меня в том, что для тебя отнюдь не характер человека, а его социальное положение лучшая рекомендация.

— Я не собирался заключать брачный контракт с Джастин.

Ревность жгла раненое сердце Серены. А зря.

Насколько она знала, эту женщину он выбросил из своей жизни, поэтому напрасно упрекать его.

Ее ошибки известны, она намерена все изменить и уже сделала первые шаги в этом направлении. Вот только не следовало быть столь откровенной с Ником. Но желание поскорей избавиться от миражей заставило ее все рассказать.

Вернулся официант, чтобы убрать тарелки. Видимо, он хотел спросить, всем ли они довольны, но промолчал. Атмосфера за этим столом едва ли располагала к болтовне.

Серена снова отпила немного вина, чтобы успокоиться. Теперь все равно, сколько она выпьет. Если это конец их с Ником встреч, она может вернуться домой на такси.

— Ты обманывала меня, Серена, с самого первого дня, — сказал Ник. Его тихий голос, полный негодования, потряс Серену до глубины души.

— Нет, это не так! — воскликнула она, решив стоять на своем. — Ты спросил, знаю ли я тебя, но нас с тобой не представили друг другу. Так в чем же обман?

— Но ты-то знала меня, — возразил Ник.

— Ничего подобного! Я просто узнала в тебе человека, которого позабавило то, что Лайэлл Дункан решил жениться на простой парикмахерше. Напомнить тебе ту часть вашего разговора, которая унизила меня?

— Я не хотел тебя унижать! — горячо возразил он. — Я просто полюбопытствовал. Лайэлл Дункан из тех, кто высоко ценит себя и свое положение. И вдруг он женится на парикмахерше. Как-то не похоже на него.

— Что ж, мы оба слышали его ответ, не так ли?

— Он просто глуп. И поскольку я слушал его бред о почти идеальном браке, у тебя сразу же создалось не правильное представление обо мне, не так ли?

— Сначала… да, — призналась Серена. — И, честно говоря, я даже оправдала твое поведение при нашей первой встрече.

— Какое поведение? — резко спросил он.

Серена покраснела, испугавшись, что опять несправедлива к нему, но тогда ей действительно казалось, что он попросту не замечает ее.

— Например, как ты встретил меня в первое утро нашего знакомства. Я для тебя была никто, ты даже имя тут же забыл. На твоем пороге всего лишь появилась невзрачная особа, готовая решить неприятную проблему с терьером. Все, что я тебе тогда говорила, ты пропускал мимо ушей, для меня же это была возможность хоть как-то подняться в собственных глазах.

— Но когда ты поняла, что я чертовски привлекателен, к тому же проявляю к тебе повышенный интерес, то с удовольствием воспользовалась этим, Серена. Для тебя было бы еще лучше, если бы удалось поставить меня на колени.

Слова Ника были несправедливы. Но Серена не удостоила их ответом, лишь коротко произнесла:

— Если тебе хочется верить в это, что ж, верь.

— Это отговорка, Серена.

— Вот как? Но теперь, когда ты знаешь обо мне все, она вполне тебя устраивает, так как дает идеальный повод разорвать отношения с такой мелкой интриганкой, как я. — Оскорбленная и непонятая, она высказала все, что саднило, как заноза.

Губы Ника превратились в узкую жесткую линию. В его глазах был молчаливый протест. Возможно, она несправедлива, подумала Серена в отчаянии. Ведь ничего подобного Ник не высказывал. Он вполне понятно и разумно объяснил ей свой разговор с Лайэллом. В нем не шла речь о ней и о том, какая она — хорошая или плохая.

Своими неосторожными и резкими словами Серена подтолкнула Ника к мысли о том, что она ему просто мстит. Если быть честной, Серене действительно хотелось попробовать, какова ее воля над ним. Серену настолько взвинтило сообщение Лайэлла о богатстве Ника и его положении в обществе, что теперь ей было трудно отделить негативные эмоции от истинного образа Ника.

Серена растерялась.

Каким бы ни был Ник, хорошим или плохим, она не имеет права судить его или читать ему нотации. Знакомство с ним омрачено прошлым инцидентом, что и повлияло на ее негативное суждение о нем.

— Ты доискивался правды с самого первого дня, едва слышно промолвила Серена, и сердце ее сжалось.

Ник поморщился и бросил на нее насмешливый взгляд.

— А ты все ходила вокруг да около. Я до сих пор не знаю, где она, эта правда.

Она печально вздохнула:

— Зачем, по-твоему, я рассказала тебе обо всем?

— Это часть твоего плана ухода, за которым последуют мои усилия вернуть тебя обратно. Это игра «кто сильнее», Серена.

Она подавила ироническую улыбку.

— Сильнее, конечно же, ты. И могущественнее.

Я пыталась сказать тебе это еще в понедельник…

— Моя семья не имеет никакого отношения к тому, что нас с тобой связывает, — прервал ее Ник.

— А что нас связывает? Случайный секс? — не выдержав, воскликнула Серена, окончательно потеряв представление о какой-либо возможности их дальнейших отношений.

— В том, что произошло, не было случайности! резко возразил Ник.

Он прав, подумала Серена. У него есть все основания для того, чтобы возмутиться. То, что было между ними, — совершенно особый случай. И он, и она этого хотели. А сейчас она настолько принизила их взаимный искренний порыв, что не знает, как все исправить. Если до этого у них с Ником был хоть какой-то шанс научиться понимать друг друга, то теперь такого шанса нет.

— Мне очень жаль, — в замешательстве промолвила она, чувствуя себя несчастной. Однако, не удержавшись от последней попытки оправдать себя, тут же выпалила:

— Думаешь, мне было приятно выложить тебе все, что скопилось у меня на душе? Ты по-прежнему считаешь это игрой, Ник?

Чтобы скрыть гнев в глазах, Ник отвернулся и стал глядеть на море. На черные волны прибоя.

Серене хотелось броситься в эти волны и утонуть.

Собрав крохи того, что осталось от чувства собственного достоинства, она отодвинула стул и поднялась из-за стола. Это заставило Ника повернуться к ней.

— Извини. Я просто не хотела лукавить и причинять тебе боль. Все между нами как-то… расстроилось, вышло из-под контроля, — поторопилась она объяснить, едва сдерживая слезы. — Прости за испорченный ужин… если можешь.

Ник не успел остановить ее: Серена уже быстро пересекала фойе ресторана, направляясь к выходу.

Отчаяние подняло его на ноги. Ссора с Сереной принимала пугающую форму, а он этого не хотел.

Она права. Все вышло из-под контроля. Когда и как это случилось, Ник не заметил, но, черт побери, он не должен оставить все так, как есть.

Поспешив за Сереной, Ник выхватил из кармана портмоне и, вынув из него двести долларов, отдал их удивленному портье, бросив на ходу:

— Они должны покрыть стоимость всего, что мы заказали…

У Ника не было никакого представления о том, что делать дальше. В голове была полная сумятица. Но он понимал: прежде всего надо остановить Серену, потому как исправить что-либо будет невозможно, если он даст ей уйти.

Сквозь стеклянную дверь фойе он видел, как Серена, спотыкаясь, спускается с лестницы, направляясь к месту парковки автомобилей. Она уже успела скрыться за пальмами, когда он настиг ее, повернул к себе лицом и крепко обнял.

— О, пожалуйста… пожалуйста… — Она колотила в его грудь кулаками, слезы лились по ее щекам. Почему ты не понимаешь, как все плохо?

Отчаяние девушки убедило Ника в том, что он правильно сделал, остановив ее.

— Все было хорошо, — горячо убеждал он Серену, и говорил это от всего сердца. — Сегодня под вечер… В последнюю субботу и в воскресенье утром… Все было очень хорошо! И что бы ты ни говорила, я не поверю твоим словам.

Ее попытки вырваться из его объятий ослабели, и Серена устало притихла. Закрыв глаза, она удрученно мотала головой.

— Ты заставляешь меня помнить то… что я должна забыть. Между нами глубокая пропасть, Ник.

— Нет! Нет никакой пропасти. — Ник еще теснее прижал ее к себе, словно хотел вернуть ту близость, которая совсем недавно связывала их, и ту интимность, которой он не знал до встречи с Сереной. — Не смей отрицать очевидное!

Ник чувствовал упругость ее груди, когда она делала глубокие вдохи и выдохи, и ему казалось, что дыхание Серены, проникая сквозь тонкую ткань рубашки в его плоть и душу, открывает путь к пониманию.

— Я не хотела желать тебя!

Что это?.. Боль? Раскаяние?

Как удар грома оглушила его догадка, что своими небрежными суждениями о браке, сулящем роскошь и деньги, он обрек ее на своего рода мучительные раздумья. Однако Ник ничуть не жалел, что стал причиной разрыва помолвки Серены с Лайэллом. Брак с ним означал бы для Серены бездарно потраченную жизнь, ибо ее избранник потребовал бы от нее целовать землю, по которой ступал.

Однако Ник сам обидел Серену. Очень больно и несправедливо, только потому, что она была… парикмахером.

Она создала себе красивый мираж, чтобы забыть неласковое прошлое, а Ник его развеял, перечеркнул долгие годы ее усилий попасть в тот мир, в котором он родился. Есть ли какая-нибудь его заслуга в том, что в силу создавшихся обстоятельств он запросто получил от жизни все и без каких-либо усилий?

Никакой.

Серена своим трудом заслужила уважение, а Ник — пусть и неумышленно — все разрушил, да так явно, что она бежала от него. Какое он имеет право обвинять ее в том, что ей удалось пару раз бросить камнем в его огород, или в том, что она попыталась доказать, что с ней должны считаться, а не третировать ее?

Ее крик «Я не хотела желать тебя!» вполне понятен. Ник должен вывести Серену из конфликтного состояния, убедить, что нет ничего позорного в ее влечении к нему, ибо это влечение… очень, очень взаимное.

Ник, прижавшись щекой к ее шелковистым волосам, поцеловал их.

— Ты ни о чем не должна жалеть, Серена, убеждал ее он. — Это мне нужно просить у тебя прощения за свое поведение. За тот вечер у Лайэлла. Мне было скучно глядеть на толпу, мнящую себя элитой. И еще чертовски надоело хвастовство Лайэлла мною, словно личной собственностью.

Его архитектор, видите ли!

— И он хорошо смотрелся… рядом с тобой, пробормотала Серена, и в ее голосе слышалось раздражение.

— Дело не во мне лично. Дело в имени Моретти.

Тут Лайэлл сел на своего конька и не закрывал рта.

Я был уверен, что его невеста принадлежит к какому-нибудь знаменитому роду, поэтому немало удивился, когда он мне сказал, чем она зарабатывает себе на жизнь. Я не думал о тебе как о конкретной личности. Меня раздражал сам Лайэлл, и я поддел его относительно странного выбора.

— Выбора! — Серена резко вскинула голову. — Ты даже не потрудился узнать подробности о моей профессии и понятия не имеешь о репутации, которую она мне создала, — парикмахера-стилиста высшего класса. Ты просто сбросил меня на самую низкую ступень.

— Хорошо, я виноват. Незнание не может быть оправданием, но я все-таки не заслуживаю того, чтобы считать меня снобом. Во всем виновато мое раздражение, но оно было направлено против Лайэлла, а не против той, кого он выбрал себе в жены.

Я сожалею, что ты слышала тот разговор, неприятный и несправедливый.

Серена нетерпеливо пошевелилась в его объятиях.

— Мне показалось тогда, что всем абсолютно безразлично, какая я на самом деле.

— Понимаю, — кивнул Ник. — Но поверь, ты мне не безразлична. Если бы я встретился с тобой в тот вечер, Серена, то никогда не сказал бы тех обидных слов.

Серена, подняв голову, попыталась отстраниться от него, но он не ослабил объятия.

— Разве речь идет обо мне? Это позиция общества, к которому ты принадлежишь. У меня нет желания еще раз стать жертвой. Ни за что.

У Ника екнуло сердце от категоричности такого заявления. Нужно ее убедить. Он не выдержит потери Серены.

— Клянусь, ко мне это не относится! — горячо воскликнул он. — Я принимаю людей, постигая их сущность. И то, что я увидел в тебе, Серена, мне очень нравится. — Ник взял лицо Серены в свои ладони, заставив ее прямо посмотреть ему в глаза, отчаянно желая внушить ей, как сильно его чувство. — Ты ведь тоже что-то нашла во мне. Нам было хорошо, а сейчас стало еще лучше, потому что мы все прояснили.

— Нет. Мои объяснения отравили наши отношения.

— Ничего подобного. Поверь мне, все будет отлично.

— Поверить? — Надежда на мгновение изменила ее лицо.

— Да, — с облегчением ответил Ник и поцеловал Серену в лоб, а затем, обняв за плечи, повел к припаркованному «чероки», решив, что ей лучше побыть на его территории.

— Куда ты хочешь меня отвезти?

Серена ухватила его за рукав. Ник остановился, едва сдерживаясь от желания взять ее на руки и просто унести отсюда. У нее было такое же потерянное лицо, какое испугало его в воскресенье утром. Ник мгновенно понял, как важно помочь ей сейчас.

— Зачем Мишель вызвала тебя в прошлое воскресенье?

Бледное лицо Серены от волнения залилось румянцем.

— Это был Лайэлл. Он приехал, чтобы поговорить со мной. Он… он хотел…

— Вернуть тебя?

Серена кивнула.

— Но ты не сделаешь этого?

Опять утвердительный кивок.

— Из-за меня? — наконец спросил Ник.

Серена, глубоко вздохнув, посмотрела в его глаза, чтобы убедиться, что она действительно небезразлична ему.

— Я не вернусь к нему ни при каких обстоятельствах. То, что было у меня с Лайэллом, умерло навсегда, — наконец решительно сказала она.

— И все же ты отважилась остаться со мной, даже вопреки тому, что не хочешь меня, — твердо напомнил ей Ник. — А это многое значит, Серена. Ты не можешь все забыть, так же как и я.

В ее глазах появилась растерянность.

— Доверься мне, — снова повторил Ник и подвел ее к «чероки».

— Ничего не получится! Ничего у нас не получится! — отчаянно выкрикнула Серена. — Пусти меня, Ник!

— Мне не дано изменить прошлое, но, черт побери, я не позволю ему разрушить настоящее и будущее, — торжественно заявил он, не обращая внимания на мольбы Серены.

— Но с тобой я окажусь в том же положении, в каком была с Лайэллом. Или даже хуже. Ведь никто не скажет, что я достойная пара Нику Моретти.

— Тогда я разъясню им, какая ты на самом деле.

И, клянусь, не теми словами, какими воспользовался Лайэлл Дункан, — возразил Ник, выхватывая из кармана ключ от машины и открывая дверцу.

Прежде чем протестующая Серена опомнилась, он с удовольствием подхватил ее на руки, усадил на переднее сиденье, быстро обошел машину и сел за руль.

— Я не должна была позволить тебе это, — вымученно сказала она, когда он застегивал ремень безопасности.

— Когда дела идут не так ладно, надо мгновенно поставить все на свои места, — процитировал итальянскую пословицу Ник и легонько, как ребенка, погладил девушку по щеке. — Ты молодец, Серена.

Ты как сказочная птица феникс. Ничто не может сломить тебя. И не нужно считать всех мужчин недостойными доверия, занудами, глупцами, эгоистами и тому подобное…

Закрыв дверцу и этим как бы положив конец их спорам. Ник включил зажигание с чувством победителя.

— Но я все-таки имею право выбора, — бросила последний вызов Серена.

Ответ не заставил себя ждать:

— Тогда сделай его, а судьей буду я. Дай нам шанс, Серена.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Легкое движение кончиков пальцев от талии до бедра нарушило сон Серены и заставило ее улыбнуться и перевернуться на спину.

Ник смотрел на нее, и глаза его светились радостью.

— Доброе утро, — сказал он и, приподнявшись, подпер рукой голову.

— Здравствуй, — пробормотала Серена, довольная его непоколебимой уверенностью в том, что они теперь вместе. Это самое лучшее, что могло с ними случиться.

Все изменилось самым чудесным образом. Проблемы, мучившие Серену, исчезли, развеялись в прах. Вчера вечером Ник убедил ее дать шанс их отношениям.

Ник нежный любовник. Он великолепен. Хотя Серена понимала, что секс — это не окончательный ответ на все вопросы жизни, но она уже перешла рубеж сомнений. Ник прав. Все слишком хорошо, чтобы губить их отношения.

— «Наступил новый день…» — пропел Ник, затем рассмеялся и, нагнувшись, поцеловал Серену. Наш день. Серена, — тихо сказал он. — Позвони Мишель и скажи ей, что ты проведешь его со мной.

— Ты, кажется, начинаешь командовать мною, Ник Моретти.

— О, я уверен, ты быстро поставишь меня на место, Серена Флеминг.

Серена, обхватив Ника за шею, придвинулась к нему поближе, с удовольствием чувствуя теплоту его тела, вдыхая запах кожи. Он был по-настоящему красив и сексуален, и… Серена перестала мысленно перечислять достоинства Ника, ибо забылась в его объятиях.

Позднее они навестили Клио в ее гнездышке.

Серена позвонила Мишель и предупредила, что сегодня не приедет домой, а Ник сам приготовил завтрак. Он был очень хозяйственным, как с удовольствием отметила Серена, любуясь его ловкими движениями.

Это напомнило ей вчерашний рассказ Ника о его отце. Талантливый строитель, одержимый своим делом, оптимист и властная личность, дома он во всем подчинялся своей жене и даже готовил еду по-итальянски для всей семьи.

Тайно мечтая о том, что и Ник тоже будет таким, Серена представила себя его женой, но потом все же подумала, что требует от него слишком многого.

Она покормила Клио ее любимым мясным печеньем в виде колечек, бросая их на пол и забавляясь тем, как собачка играет ими, прежде чем съесть. Ник тоже смеялся, глядя на забавную игру терьера. Раньше ему и в голову не приходило, что из обыкновенного завтрака можно устроить веселое развлечение.

— Ты меня многому научила. Серена, — ласково сказал он.

— Я? — Она с удивлением посмотрела на него.

Ник утвердительно кивнул головой.

— Ты заставила меня многое переоценить.

Встреча с тобой — это лучшее из того, что со мной случилось за долгие годы.

Серена порозовела от удовольствия.

— Как мило с твоей стороны.

— Я говорю правду.

«Какой хороший человек… Какой хороший человек…» Мишель была права. Серена решила отныне больше верить своей интуиции и прогнать все сомнения, которые могли бы помешать их отношениям с Ником.

Он улыбался ей, и в его глазах плясали лукавые смешинки.

— Ты чертовски соблазнительна в этом экзотическом халатике.

Ник выбрал халатик из охапки легкой одежды, которую Гиффорды всегда держали в изобилии для своих гостей, обожающих поплескаться в бассейне. Сам Ник был только в шортах, и Серена с удовольствием любовалась его красивой фигурой.

— Нам лучше держать дистанцию, — шутливо заметил он. — Ты выглядишь так аппетитно…

— Ммм… Я тоже вспоминаю кое-что, глядя на тебя…

Они весело смеялись и шутили за завтраком, накрытым на террасе. День был чудесный, в такой день хорошо отдыхать, просматривая утренний выпуск газеты и тут же комментируя прочитанное.

Серена указала Нику на фотографию модели в разделе светской хроники:

— Когда-то я делала ей укладку. Все мои прически надо бы охранять законом об авторском праве. — А затем недовольно добавила:

— Эта ей совсем не идет.

— Верно, — согласился с ней Ник и посмотрел на нее. — Ты действительно считаешь, что поступила правильно, оставив свою профессию, Серена?

— Никаких сомнений! — не колеблясь, воскликнула Серена. — Постоянно помнить, что должна лезть из кожи вон ради престижа парикмахерской!

К тому же мне до смерти надоело угождать клиентам.

— Каковы же твои планы теперь?

— Пока ничего конкретного. Возможно, поступлю на один из факультетов местного колледжа и, конечно, буду помогать Мишель. Затем получу профессию, которая поможет мне двигаться дальше.

— У тебя нет никаких… более личных желаний?

Серена пожала плечами.

— Для меня работа всегда была единственным источником существования. Но вообще-то я всегда мечтала…

— Да?

Она поморщилась, подумав, что он сам вполне способен прочитать даже ее самые тайные мысли.

— Ну, скажи же, пожалуйста… — промолвил Ник с явным интересом. — Мне очень хочется узнать, о чем ты мечтаешь.

— Что ж, только не принимай это как нечто, касающееся тебя, — предупредила она. — Больше всего мне хотелось бы быть… матерью и иметь дом, полный детей. В будущем, конечно.

Ник посмотрел на нее с кривой ухмылкой.

— Думаю, этим, главным образом, объясняется твое согласие стать женой Лайэлла Дункана.

Серена ответила улыбкой сожаления.

— Это было бы ужасной ошибкой. Брак всегда должен быть по любви.

— Да, это верно, — согласился с ней Ник и решил смягчить печальные воспоминания, рассказав ей о браке своей сестры:

— Анжелина и Уорд не имеют детей, но они очень любят друг друга. А Клио стала для них третьим членом семьи, что, как известно, не такой уж пустяк, — закончил он, заставив Серену рассмеяться.

Они направились к бассейну и сладострастно нежились в воде, пока не услышали шуршание шин автомобиля, подъехавшего с задней стороны дома. Посторонний шум грубо нарушил их идиллию и поселил тревогу в сердце Серены. До этого момента она была счастлива и спокойна, уверенная в том, что Ник поглощен только ею и их близость становится все крепче. Теперь же ему придется принимать гостя, и это отвлечет его внимание.

— Ты кого-то ждешь? — взволнованно спросила Серена, внутренне протестуя против столь неожиданного вмешательства извне.

— Нет, — ответил, нахмурившись. Ник. — Пожалуй, я пойду посмотрю, кто приехал.

Серена и Ник были нагими. Серене нравилось то, что каждое его прикосновение вызывает в ней чудесное чувство единения и спокойствия — они вместе, и никаких барьеров между ними нет. Когда Ник, выйдя из бассейна и обмотав бедра полотенцем, направился к дому, уверенность в безопасности стала покидать Серену.

Клио громким лаем извещала о том, что кто-то чужой на пороге их дома. Серена поежилась: гость непременно сочтет ее присутствие здесь весьма предосудительным.

— Я быстро отправлю их восвояси, — пообещал Ник, явно раздраженный создавшейся ситуацией.

Серена следила за тем, как он пересекает дворик, и гадала, что могло рассердить его: неожиданный визит или необходимость представить ее гостю, которого он вынужден принять, например близкому другу или важному бизнесмену. И тот, и другой могут счесть эту связь… забавной.

Напуганная такой перспективой, Серена покинула бассейн и поспешила к шезлонгу, где они оставили полотенца. Сердце ее бешено стучало. Она быстро вытерлась, накинула халатик, кое-как пригладила влажные волосы. И весьма вовремя.

— Отлично, отлично! Какая неожиданность! услышала она голос за спиной.

Серена повернулась и увидела перед собой женщину, которая предпочла не ждать, когда ей откроют парадную дверь, а просто обошла дом с противоположной стороны.

Джастин Нокс была в полной боевой форме, от косметики до одежды, словно не сомневалась в победе.

Она пришла за Ником Моретти, желая отвоевать своего мужчину!

Но это не так! Серена понимала, что нельзя поддаваться панике. Ник просил верить ему. Он не позволит унизить ее. Она должна дать ему шанс доказать, что он говорил правду. Сейчас именно такой случай, когда Ник может это сделать.

Джастин остановилась у душевой кабинки, откуда удобно было наблюдать и за тем, кто выйдет из дома, и за стоявшей перед ней Сереной.

Гостья выглядела безукоризненно. Роскошная грива длинных рыжевато-золотистых волос падала на точеные плечи. На красивом лице написан вызов. На ней был зеленый топ с низким вырезом и такого же цвета широкие брюки в розовых и золотых узорах, от дорогого модельера. Изящную шею украшала золотая цепочка, на ногах были золотистые сандалии, а через плечо перекинут ремешок небольшой сумочки.

Глядя на нее, Серена почувствовала неловкость за свои непричесанные волосы, лицо без косметики, да и за халатик тоже. Ко всему этому Джастин была высокого роста, стройная и физически очень подходила Нику. В глазах друзей Ника она, бесспорно, была ему парой во всех отношениях, подумала Серена.

— Я знаю вас? — спросила Джастин, вскинув голову. — Ваше лицо мне кажется знакомым, но…

— Нас не представляли друг другу, — заставила себя ответить Серена.

— Я — Джастин Нокс, подруга Ника, — уверенно проговорила Джастин, ни секунды не сомневаясь в том, что Ник будет рад ее появлению.

— Серена Флеминг, — произнесла Серена обреченно. — Вы были здесь, когда я в понедельник утром приехала за Клио.

— Господи! — Джастин, вспомнив, закатила глаза. — Собачий парикмахер! — Ее красивый рот исказила гримаса презрения. — Вот почему вы здесь. У Ника было немало проблем с этой мерзкой собачонкой.

Лицо Серены залила краска гнева от ее покровительственного тона. Прежде чем она пришла в себя, Клио успела выбежать из дома и громко залаяла, увидев Джастин. Та выпрямилась и надменно уставилась на терьера, столь яростно отозвавшегося на ее присутствие.

Милая собачка! Серена тихонько, но от всего сердца поблагодарила малютку-терьера. По крайней мере Клио не ослеплена блеском высшего света. Она сразу видит врага.

За собакой появился Ник с хмурым лицом. Сначала он посмотрел на Джастин, затем на Серену, а потом снова на Джастин. Было ясно, что создавшаяся ситуация ему не нравится, но, видимо, не только это было причиной его мрачного настроения.

Серена насторожилась. Прошлым вечером она поверила в то, что снобизм не свойствен Нику, что он искренен в своем влечении к ней. Но как поведет он себя сейчас?

— Ты можешь убрать отсюда это тявкающее чудовище, Ник, или ты еще не научился контролировать его? — ядовито спросила Джастин, так как лай собаки нанес удар ее самолюбию. Но она тут же повернулась к Серене и со снисходительной улыбкой сказала: Как глупо с моей стороны! Мне следовало бы обратиться с этой просьбой к вам, не так ли, Серена? Ведь вы специалист по укрощению собак.

— Замолчи, Клио! — грозно приказал Ник прыгающему вокруг него терьеру.

Лай постепенно утих. Клио лихорадочно вертела коротким хвостиком, словно молила сказать, в чем же она провинилась. Ник нагнулся и, подняв собачку, стал легонько гладить ее шелковую шерстку, а Клио в ответ пыталась лизнуть его.

— Ну, это поистине прогресс! — с удивлением заметила Джастин и рассмеялась.

— У крыльца я увидел только твой автомобиль, резко сказал Ник.

Джастин пожала плечами.

— Я подумала, что найду тебя здесь. Такое прекрасное утро!

— Да, прекрасное. И меня удивляет, зачем ты приехала из Сиднея, не позвонив мне…

— Я просто заглянула к тебе по дороге, Ник, произнесла Джастин с очаровательной улыбкой. Я еду в Терригал на ленч с друзьями. Ты помнишь Нортов, Соню и Джоэла? Они только что вернулись из круиза на яхте. Лиз и Тэдди тоже будут, а еще…

Серена, онемев, слушала список важных особ, понимая, что все они из круга светских друзей Ника. Перечисление этих знаменитостей, без сомнения, должно было соблазнить Ника примкнуть к ним, разумеется без Серены, которая, как полагает Джастин, будучи всего лишь собачьим парикмахером, вообще не в счет.

Ник хмурился и нетерпеливо поглядывал на разговорившуюся Джастин. Почему он молчит?

Размышляет над тем, как прогнать гостью? Или, забыв о присутствии Серены, обдумывает столь ловко сделанное ему предложение? Прошлой ночью Серене казалось, что она незаменима… Может, она сама себя обманывает, принимая плотскую страсть за нечто большее?

— Итак, ты спешишь на ленч с друзьями, общество которых импонирует тебе. Зачем же ты сделала эту остановку?

Серена облегченно вздохнула, и ее замерзшее сердце забилось ровнее. Значит, Ник не спешит в их компанию. И отнюдь не рад неожиданному появлению Джастин.

— Не будь таким, Ник, — кокетливо надув губки, произнесла Джастин. — Прости, что в наш последний уик-энд я уехала, не попрощавшись.

— То, как ты уехала, я счел за некую форму прощания, — холодно ответил Ник.

Они ссорятся, быстро заключила Серена. Видимо, самолюбие Ника задето, или же он действительно решил порвать с Джастин?

— Я сожалею, что не сдержалась… — Джастин протянула к нему руки, словно в шутку просила пощады. — Я плохо спала из-за лая собачонки. — Заставив себя улыбнуться, она бросила недобрый взгляд на Клио. — Но теперь, когда тебе удалось приручить ее…

— Благодаря Серене, — поспешил напомнить ей Ник, переведя взгляд на Серену и гадая, как втянуть ее в разговор. Она не должна думать, что ее игнорируют.

— Да, я вижу, как ты отблагодарил парикмахершу. Очень мило с твоей стороны пригласить ее поплавать в твоем бассейне, — как бы подвела итог Джастин. Зеленые глаза метали молнии, когда она, преодолев себя, снисходительно спросила у Серены:

— Ведь вы не собираетесь оставаться здесь на весь день, не так ли? Надеюсь также, что вы не будете возражать, если я отвезу Ника на ленч к нашим друзьям?

Ник резко оборвал ее:

— Я пригласил Серену в гости на весь день, и меня совсем не интересует чей-то ленч. Ты получила бы такой же ответ, если бы позвонила, вместо того чтобы без приглашения «заезжать по дороге» и делать нелепые предложения.

Джастин, глубоко вздохнув, посмотрела на Ника.

— Разве я не имела права надеяться на то, что мне будут здесь рады? Ведь мы с тобой. Ник, любовники вот уже…

— Перестань, Джастин! — остановил ее Ник тоном приказа, но тут же, смягчившись, добавил: Хорошо?

— Но я же попросила прощения…

Теперь в его голосе был подлинный гнев.

— Все твои уговоры не вернут прошлого. Я вышел из игры. — Ник взглянул на Серену, чтобы убедиться, что она поддержит то, что он сейчас скажет. — Я счастлив рядом с Сереной и ничего не собираюсь менять.

У Серены перехватило дыхание. Вот теперь все встало на свои места. Больше никаких сомнений.

Красивое лицо Ника казалось высеченным из гранита. Его последние слова были равносильны пощечине и означали, что о какой-либо близости между ним и Джастин теперь не может быть и речи.

Разъяренная женщина повернулась к Серене.

— В твоей постели холодно, не так ли? — Джастин, скривив рот в гримасе отвращения, попыталась унизить Серену. — Конечно, ты будешь счастлива ублажать его, жадная, как сучка во время течки!

— Хватит! — не выдержал Ник.

— О господи, Ник! — Джастин заломила руки в отчаянии. — Ты не можешь связаться с ней! Она, вероятно, годится для секса и присмотра за собакой, но…

— Серена — человек, заслуживающий уважения, и я намерен остаться с ней так долго, как только мне посчастливится. — Все это Ник произнес с такой яростью в голосе, что даже перепугал Клио, и та залаяла.

— Это просто смешно! — Джастин сначала посмотрела на собаку, а потом на Ника. Взгляд ее был полон гнева, на который способна отвергнутая женщина. — Значит, ты оставляешь меня ради обыкновенной уличной девки, которая к тому же возится с маленькими вонючими тварями вроде этой?

— Серена оказалась одной из самых необыкновенных женщин, с которыми мне когда-либо доводилось встречаться. Хочу предупредить тебя, Джастин: когда говоришь, выбирай слова. Я имею в виду «уличную девку». Тому, что сейчас случилось, было суждено случиться, однако, если подобное произойдет публично, ты можешь оказаться в очень неприятном положении.

Джастин в шоке смотрела на Ника, не веря своим ушам.

— Ты готов унизить меня… ради нее?

— Я просто отвечаю тебе. Более того, советую забыть о «маленьких вонючих тварях», ибо от твоих слов сейчас гораздо больше вони, и я нахожу это безобразным.

Последнее слово должно было больно ударить по самолюбию Джастин, и Ник не ошибся. Джастин с ошеломленным видом отшатнулась. Серена же сочла все сказанное Ником вполне справедливым, если учесть то, что эта женщина говорила о ней.

Однако Джастин скоро пришла в себя. На красивом лице вновь появилась надменность, роскошные волосы были отброшены назад гордым движением головы, вернулись самонадеянность и насмешливый тон.

— Что ж. Теперь ты у нас более подкован во всем, что касается собак, Ник. Поэтому прощаю тебе это временное помутнение разума. Позвони мне, когда вернешься в Сидней, и мы все исправим.

— Этого не будет! — отчеканил Ник.

Женщина, не обращая внимания на его реплику, повернулась и мягко, как кошка, пошла по боковой дорожке, чтобы выйти тем же путем, каким вошла.

Этим Джастин Нокс показала, что никому не позволит выставлять себя за дверь. Но она также дала понять, что последнее слово оставляет за собой.

Не только одна Серена молча провожала взглядом ее уход. Глаза Ника тоже были прикованы к фигуре незваной гости, пока та окончательно не исчезла за углом дома. Сомневался ли он в том, что принял правильное решение? Все, что произошло, было столь внезапным… Но каким бы разгневанным и застигнутым врасплох Ник ни казался, осознавал ли он, что стал бы подонком, если бы сделал вид, что не замечает, в какое положение была поставлена Серена?

Шум мотора известил их о том, что Джастин уезжает. Ник, опустив Клио на пол, понял, что поторопился, так как маленький терьер помчался вслед за автомобилем и лаял до тех пор, пока тот не покинул поместье. Ник, пожав плечами и покачав головой, сошел с террасы и направился к бассейну, недовольный собой и всем, что произошло.

— Не принимай близко к сердцу то, что наговорила Джастин, — сказал он Серене. — Это все ее чертова заносчивость. Ничто на свете не заставит меня вернуться к Джастин Нокс. — Молчание Серены заставило его нахмуриться. — Ты не веришь мне?

— Мне хотелось бы тебе верить, — поморщившись, сказала Серена.

— Вот и верь. Ты единственная женщина, которая мне нужна. — Он заключил ее в объятия. — Если тебе нужны другие доказательства…

«Единственная женщина, которая мне нужна»…

Эти слова прозвучали для нее, словно музыка. Серена обняла Ника за шею и почувствовала, как он необходим ей, хотя и продолжала считать, что рано или поздно судьба разлучит их.

— Знаешь, Ник, Джастин не единственная, кто говорит обо мне такие вещи. Тебе придется сталкиваться с этим все то время, пока мы будем вместе. Тебе будут напоминать, кто ты и кто я, и этому не будет конца.

— Ошибаешься, Серена. — В его взгляде была уверенность: он защитит их от любых пересудов. Обещаю тебе, что слухи о нас будут недолгими.

— Ты не можешь изменить мнение людей… Изменить их укоренившиеся предрассудки.

Он погладил ее по щеке, улыбаясь, словно она была ребенком, которого надо утешать и учить уму-разуму.

— Ты наслышана о силе богатства, Серена, но не понимаешь ее. Не понимаешь изнутри, как я. Если моя семья примет тебя, поверь мне, все остальные будут только счастливы сделать то же и отнесутся к тебе с глубочайшим уважением.

Серена только покачала головой, думая, что едва ли она придется ко двору его семье.

— Я не думаю, что это случится.

Ник целовал ее глаза, в которых таилось недоверие, потом кончик носа и, наконец, губы, а затем со страстной уверенностью прошептал:

— Верь мне. У меня есть отличный план.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

— Какая прелесть, сестренка! — воскликнула Мишель, когда они с Сереной вошли в роскошную спальню. — Семья Моретти не пожалела денег на свадьбу. Все было просто великолепно!

Серена рассмеялась. За последние несколько месяцев она постепенно привыкла к итальянской экспансивности в семье Ника, к объятиям, поцелуям, щедрым подаркам, и научилась с должной благодарностью и достоинством принимать все, что считалось непременным при подготовке к свадьбе.

Серена понимала восхищение Мишель.

В поместье Моретти на побережье Сиднейской гавани был раскинут огромный белый шатер, украшенный гирляндами цветов и множеством ярких разноцветных фонариков. Гостей в вечерних нарядах угощали дорогим французским шампанским и изысканными блюдами, играла музыка — для этого были приглашены несколько оркестров. Свадьба превратилась в подлинное торжество, на котором едва ли многим доводилось когда-либо бывать.

— Я вела себя как следует? — встревоженно спросила сестру Мишель.

— Ты была великолепна! — воскликнула Серена. Настоящая посаженая мать.

Довольная Мишель улыбнулась.

— А ты была самой прекрасной невестой на свете.

Серена в ответ тоже улыбнулась.

— Ты бы видела, с каким удовольствием мать Ника пришивала эту отделку из бус и кружева. Она одобрила мой выбор.

— Это говорит о том, что ты ей понравилась.

— Бог знает почему, но она действительно с радостью приняла меня с первого же дня нашего знакомства. Да и отец Ника тоже.

— Что ж, они могут быть до неприличия богатыми, но оставаться хорошими людьми, — мудро заключила Мишель. — А теперь снимай свой подвенечный наряд и одевайся в платье для отъезда.

Это было легкое маленькое платьице из розового шифона, украшенное оборками, с тонкими, узкими, как шнурки, бретельками. Серена с облегчением сняла тяжелое подвенечное платье и надела воздушное, отлично облегавшее ее фигуру.

— Не забудь, что ты должна еще бросить букет, напомнила ей Мишель.

— Я брошу его тебе, — пообещала Серена своей старшей сестре, надеясь, что та выйдет наконец замуж за Гэвина, с которым у нее много общего. Он тоже был на свадьбе Серены, а его дочь вместе с Эрин сопровождала невесту к алтарю.

— Не обязательно, — покраснев, ответила Мишель. — Гэвин сделал мне сегодня предложение. Я дала согласие.

— О, это чудесно! — Серена обняла сестру. — Я уверена, вы будете счастливы.

— И ты тоже. С Ником.

— Вот и пришел конец нашему одиночеству, Мишель.

— Ты имеешь в виду после смерти отца и матери?

— И гибели твоего Дэвида, — добавила Серена. На нашу с тобой долю выпало много горестей, милая, зато теперь нас ждет настоящее счастье. Знаешь, рядом с Ником я поняла, чего была лишена в жизни… чувства возвращения домой.

Когда они с Мишель спешили к шатру, Серена невольно подумала о том, как много ей дал Ник за это время. Он оберегал ее, заботился о ней, сдувал с нее пылинки. Она была за ним словно за каменной стеной. Ник дал ей покой, любовь и верность.

Она, в свою очередь, любила его так, что порой это даже пугало ее. Огромная семья Ника приняла ее с распростертыми объятиями, без капли сомнения.

Серена улыбнулась, посмотрев на родителей Ника. Господи, как ей повезло, что она встретила их сына! Рядом с ними она увидела Анжелину и Уорда и маленькую Клио на белом шелковом поводке. Ник настоял на том, чтобы Клио присутствовала на свадьбе, поскольку именно она стала причиной его встречи с Сереной. К тому же его сестра очень любила собачку.

Все члены семейства Моретти, увидев Серену, тоже улыбнулись ей. Эти люди никогда и ничем не обидели ее, не критиковали и не относились к ней снисходительно. В глубине души Серена понимала, что всем этим она обязана Нику.

Исполнив свадебный ритуал и бросив букет, который тут же поймала Мишель, Серена поспешила к своему мужу, а тот, раскланявшись с группкой гостей, пошел ей навстречу. В его глазах она прочла все, что хотела, — силу его любви, которую нельзя купить ни за какие деньги.

— Один танец с тобой в этом кокетливом платьице, а потом мы уедем, — сказал он, подхватив ее под руку.

Он оказался прекрасным танцором, просто потрясающим, подумала Серена, почти теряя сознание.

— Спасибо, что любишь меня, Ник, — задыхаясь от счастья, шепнула она. — Спасибо, что ввел меня в свою необыкновенную семью, в которой я себя чувствую, как в родной.

— Ты и есть наша родня, — усмехнулся Ник, гордо произнеся эти слова. — Ведь мы с тобой женаты.

— Да, женаты. — Она не удержалась от счастливого смеха. — И я очень люблю своего мужа.

— Отлично. Иначе это было бы несправедливо после всех тех усилий, которые я приложил, завоевывая твою любовь.

— Зачем же ты отважился на женитьбу, если я создала для тебя столько проблем? — поддразнила его Серена, еще больше восхищаясь им в роли рыцаря в сияющих доспехах.

— А я из тех, кому нравятся вызовы.

Серена удивленно подняла брови.

— Ты считаешь, что связать свою жизнь со мной это значит принять вызов?

— Я попал к тебе в рабство, дорогая. Моя душа говорит мне, что я навеки твой. Если брак — это вызов, я готов к нему, но только при условии, что моей женой будешь ты.

Ник произносил эти слова с таким наслаждением, что Серена опять весело рассмеялась. Ник еще сильнее прижал ее к себе и снова закружил в танце.

— Объясни мне кое-что, пока мы не покинули всех и не остались наедине, — попросила Серена.

— Хорошо, я попробую. Твое желание для меня закон.

— Твоя семья, кажется, считает, что встреча со мной — это самое лучшее, что могло с тобой случиться. А я до сих пор гадаю, почему они так думают.

— Это очень просто. — В его глазах было какое-то бесовское веселье. — Я задумал отличный план, чтобы получить немедленное благословение нашего брака. Я представил тебя им как дар божий, манну небесную.

— Манну небесную?

— Серена, в жилах Моретти течет итальянская кровь, и большая семья для нас — это очень и очень важно.

— Но у меня нет семьи. Всего лишь Мишель и…

— Дело в том, моя дорогая женушка, что ты хочешь иметь такую семью.

— Я не совсем понимаю…

— Видишь ли, мои родители огорчены тем, что у Анжелины и Уорда нет детей. Поэтому я, сказав маме и отцу, что безумно люблю тебя, сообщил им, что больше всего в жизни ты хочешь быть матерью моих детей и наш дом будет полон ими.

— Детей? — повторила, словно в тумане, Серена. Господи, а вдруг я не смогу иметь детей?

— Доверься мне, — ободрил ее Ник с железной уверенностью в голосе. — Я настоящий мужчина и на осуществление твоей мечты вполне способен.

Серена улыбнулась своему мужу.

— Ты прав, Ник, — с такой же уверенностью согласилась она. — Ты настоящий мужчина.

В утреннем выпуске сиднейской газеты «Геральд» в колонке светской хроники сообщалось:

«Первого января сего года у Ника и Серены Моретти родилась тройня — очаровательный мальчик Лукас Анжело и две прелестные девочки: Изабелла Роза и Катриона Луиза — трое замечательных внуков Франка и Люсии Моретти».

1

Американская оперная певица.