— Но где же они?! — вскрикнула Каприс.

— Похоже, они решили пробираться пешком. Хорошо еще, что самолет упал меньше чем в пятидесяти милях от ближайшего населенного пункта.

— Если только этот самый Кит знает, куда идти, — чуть слышно выдохнула Силк, кинув осторожный взгляд на мать.

Если Киллиан и отметил это замечание, то распространяться не стал. Лоррейн хватало тревог и без этого.

— А что плохо? — тихо спросил Джеффри. Лоррейн подняла красные от горя и мучительного страха глаза.

— К сожалению, там густые леса и довольно высокие горы. Идти будет непросто. К тому же надвигается еще один грозовой фронт. Есть, конечно, шанс, что он потеряет силу, пока доберется до них, но надежды на это мало.

— Не-ет. Пожалуйста. — Приковав взгляд к лицу Киллиана, Лоррейн до боли стиснула пальцы мужа.

Киллиан продолжал, изо всех сил стараясь отвлечь внимание Лоррейн от погоды, изменить которую было не в его силах.

— Наземная бригада будет продолжать поиски. Поскольку эти ребята передвигаются верхом, им, скорее всего, удастся нагнать Ноэль и Кита.

Дариан не сводил с него прищуренных глаз. Киллиан поймал этот взгляд. Оба они прекрасно представляли себе ситуацию и понимали, что лошади не везде пройдут там, где пройдут люди.

— Итак, мы будем ждать, — резюмировала Силк.

Киллиан уловил понимание и в ее глазах.

— Да, будем ждать. Больше мы ничего сделать не можем. Но сейчас нам по крайней мере известно, что после крушения они остались живы и, несомненно, достаточно хорошо себя чувствуют, чтобы пуститься в такой путь.

Каприс подошла к матери, присела рядышком и взяла ее за руку.

— Я бы вздремнула немного. Может, пойдешь со мной? Мужчины позовут нас, как только спасатели найдут Ноэль и Кита.

Лоррейн впилась взглядом в Каприс:

— Ты думаешь, их найдут? — И выдавила короткий нервный смешок. — Я постоянно об этом спрашиваю. Извините.

Каприс с трудом удалось сохранить спокойствие при виде этой вспышки. Мама была явно на грани срыва.

— Ты слышала, что сказал Киллиан. Они остались живы после аварии и, похоже, не пострадали, раз сделали попытку пешком выбраться оттуда. Теперь спасатели знают, где они. На лошадях их быстро догонят. Их найдут, мамочка.

Лоррейн несколько секунд смотрела на нее пустым взглядом. Потом устало кивнула.

— Я пойду с тобой, — прошептала она.

Ноэль, до боли закусив губу, всматривалась в небольшую расселину в горе и ждала появления Кита. Он категорически запретил ей туда входить прежде, чем он проверит, нет ли там нежеланных постояльцев. Казалось, прошли часы, а она все не отрывала взгляда от входа в пещеру. Наконец появился Кит.

— Входи. Она полностью в нашем распоряжении.

Ноэль осторожно двинулась к нему, помня о неровностях тропинки и о крае обрыва, находящегося в достаточно опасной близости от нее. Кит схватил ее за руку, как только она приблизилась к нему.

— Смотри-ка, она больше, чем я думала, — пробормотала Ноэль, ступив в темноту. Видно было не слишком много, учитывая царивший здесь полумрак, и все равно после промозглого холода снаружи это убежище показалось ей сравнимым с номером в деревенской гостинице.

— Ярда два в длину. — Кит взялся за лямки ее рюкзака, расстегнул их и помог ей снять с плеч груз. Его рюкзак уже лежал у стены рядом со входом. — По крайней мере, не придется сегодня ставить палатку.

Он усадил Ноэль на небольшой валун недалеко от своего рюкзака. Кит ни за что бы не показал ей этого, но в душе был страшно обеспокоен. Его волновала мертвенная бледность ее усталого лица и та апатия, с которой она реагировала на его приказы. Ее жизненный огонь затухал прямо на глазах. Он подгонял Ноэль из необходимости, но не мог не переживать. Представить трудно, чего ей стоило пройти такой путь за один день!

— Ты пока посиди, а я сейчас наберу веток для костра, и тогда ты сможешь устроиться поудобнее.

Ноэль ужасно хотелось последовать его совету, но она понимала, что Кит тоже устал и рука причиняет ему постоянную боль, хоть он и пытался весь день скрывать это от нее.

— Покажи, где мы будем спать, и я приготовлю постель. — Она подняла голову.

Он положил ладонь в перчатке ей на плечо и погладил тоненькую шею.

— Только после того, как я разведу огонь. Сейчас ничего не видно. — И, улыбнувшись, наклонился к ней с поцелуем. — Не волнуйся, я не посягаю на твои права. Всего лишь настаиваю на своих.

Ноэль несколько секунд вглядывалась в темноте в его лицо, но наконец кивнула и устало привалилась спиной к стене. Кит, с неохотой отстранившись от нее, шагнул из пещеры. Через пару минут, когда он вернулся с охапкой сучьев, глаза Ноэль были закрыты. Он немного постоял рядом, радуясь, что она наконец отдыхает. Не слишком-то много он мог сделать, чтобы облегчить ей этот переход, но старался изо всех сил.

Сквозь дремоту до нее доносились какие-то звуки. Но Ноэль знала, что, пока рядом Кит, она в безопасности, и была уверена, что он позовет ее, когда ему понадобится помощь. Уловив негромкое потрескивание горящих веток и запах дыма, она все же открыла глаза. Огонь лениво лизал предложенную ему пищу. Кит на корточках возился у небольшого костра, осторожно подкладывая ветки. Сосредоточенность на его лице смешивалась с усталостью.

Язычки пламени поднимались все выше, и теперь можно было рассмотреть почти всю пещеру. Ноэль обвела взглядом их временное убежище. Оно выглядело как большая комната с закругленным потолком, футов восьми в высоту. И пол, и стены помещения оказались сухими. Здесь было холодно, но, как ни странно, гораздо теплее, чем снаружи.

— Ты выбрал место для постелей? — не меняя позы, спросила она.

Кит обернулся и придвинулся к ней, чтобы увидеть ее лицо. После короткого отдыха вид у нее был гораздо лучше.

— Думаю, вот в этой нише сойдет. — Он указал на правую стену. Костер освещал ее внизу, а вверху она растворялась в темноте, плавно переходя в округлый свод.

Ноэль проследила за его взглядом. Оказывается, он имел в виду нечто вроде естественного ложа, расположенного в стене на высоте двух футов от земли — по ширине почти двуспальная кровать, но значительно длиннее.

— Что, для двоих? — искоса взглянула она на него.

Он расплылся в улыбке.

— Вдвоем теплее, помнишь, друг?

Несмотря на смертельную усталость, Ноэль не могла устоять против этой улыбки.

— Нашел отговорку.

Кит пожал плечами, радуясь проблескам оживления на ее лице.

— Ну что я могу поделать, если ты меня заводишь.

Ноэль рассмеялась. Хорошо еще, что в красноватом свете костра нельзя было заметить ее заалевших щек. Кит пытался шутить, но его взгляд был далек от какого-либо поддразнивания.

— Помни, друг… — Она намеренно подчеркнула последнее слово, — вдвоем теплее. Не более того. — С усилием встав на ноги, Ноэль потянулась, чтобы вернуть кровообращение ноющим мышцам.

Кит следил за ее бессознательно провокационными движениями. Она была с ног до головы закутана в теплую одежду — и все равно он ощущал ее притяжение. Он даже представить себе не мог, чтобы какая-нибудь другая женщина вызывала в нем в подобной ситуации такую же реакцию. Или каким-то образом заставляла его заботиться и волноваться о ней и забывать о физическом желании, которое становилось все мучительнее, все невыносимее с каждым мгновением, проведенным в ее обществе. Проклиная в душе это вожделение, Кит занимался костром и посматривал, как Ноэль устраивает в нише постель из одеял. Ее близость казалась ему и раем на земле, и дьявольской пыткой. И все же, как ни странно, он не сожалел о своем решении.

Когда они вернутся домой, когда выберутся из полных опасностей гор, где ей не на кого положиться, кроме как на него, — вот тогда и будет видно, нужен ли он ей так же неотвратимо, как она ему. Себя он знал отлично. Никогда не признавал полутонов. Все или ничего — таково было его кредо с тех самых пор, как он понял, что мир существует для сильных людей, способных поймать и удержать свою мечту.

Ноэль отступила на шаг назад, чтобы оценить свою работу. Импровизированная кровать выглядела на удивление удобной. Вздохнув, она подумала о том, что положение могло быть гораздо хуже, окажись рядом с ней другой человек, привыкший требовать и брать, а не беречь и заботиться. Вот тогда Ноэль действительно могла бы попасть в беду.

— Жаль, что нет радио, — пробормотала она, подходя к костру и опускаясь на корточки рядом с Китом.

Кит искоса бросил на нее быстрый взгляд.

— Я понимаю, как ты устала. Но завтра к вечеру, по моим подсчетам, мы уже пройдем половину пути.

Разбирая рюкзак с продуктами, Ноэль покачала головой:

— Я не имела в виду звать на помощь. Я думала о наших родных. Наверняка они уже с ума сходят от беспокойства. Им ведь неизвестно, что мы живы и двигаемся к дому. — Она вытащила пару пакетов, не удостоив их даже взглядом. Ясное дело, опять готовый суп.

Кит в ответ тяжело вздохнул и отложил палку, которой разгребал ветки в костре. Потом склонился к Ноэль и заглянул ей в лицо.

— Тут мы ничего не можем поделать. В его глазах Ноэль видела силу, на которую уже привыкла полагаться. И нежность, которая сейчас была ей так нужна. Что бы она ни говорила, что бы ни делала, он всегда был так нежен с ней, помогал, не связывая по рукам и ногам ее инициативу. Ей хотелось объяснить ему, как много это для нее значит, но она не находила нужных слов.

— Пожалуйста, не надо переживать. Ты только сама себя мучишь. Ты ведь не можешь сделать больше того, что уже делаешь, — негромко сказал Кит, легко прикоснувшись к выбившимся из-под шапочки черным завиткам. А потом осторожно заправил их под пушистую ткань.

Этот единственный жест, это нежное прикосновение неожиданно стало последним ударом, сокрушившим ее самообладание.

— Да, я знаю, — шепнула Ноэль дрогнувшим голосом. Слезы появились без предупреждения. Она оцепенела, борясь с мучительным желанием поддаться соблазну и выплакаться. Она ведь не проронила ни единой слезинки ни во время аварии, ни после нее. Нагонять упущенное сейчас? Хуже момента и представить трудно. Она уронила голову и закусила губу, не в силах удержать первый тоненький всхлип.

Этот приглушенный звук поразил Кита как удар меча.

— Черт побери, Ноэль! Мы выберемся, — пробормотал он, одной рукой обнимая ее за плечи и прижимая к себе, а другой притянув ее головку к своей груди. — Обещаю.

Ноэль каждой клеточкой ощутила близость его тела, и силы, стремительно убывающие вместе со слезами, вдруг вернулись от его прикосновения. Она прислонилась к нему, принимая его дар, потому что в этот миг Кит был для нее единственной реальностью, в которой она нуждалась.

— Обними меня покрепче, — шепнула она, зарываясь в его тепло. — Позволь мне забыть — хоть на минутку.

Кит склонился над ней, припал щекой к мягкой шапочке. Ноэль была такой храброй, такой сильной. Сильнее любой из знакомых ему женщин, сильнее многих мужчин. Она не жаловалась, даже когда сталкивалась с совершенно новой и непривычной задачей. И довела себя до изнеможения, пытаясь угнаться за его темпом.

— Я чертовски сильно подгонял тебя, принцесса, — хрипло проговорил он, гладя ее спину под плотной тканью пальто. Никогда еще чувство вины не ложилось на его плечи настолько невыносимым грузом. Не раздумывая над тем, что делает, Кит тихонько развернул ее и приподнял, а потом пристроил у себя на коленях, прижав к груди. Не так ловко, как ему хотелось бы, потому что больная рука все еще давала о себе знать, но сейчас боль Ноэль волновала его куда больше собственной.

— Нет, Кит! — сквозь слезы запротестовала Ноэль.

— Ш-шш. — Он не позволил ей поднять голову. — Замолчи и опусти голову туда, где она только что была, — приказал он. Горячая ладонь легла ей на щеку, не отпуская от его сердца. — Нам обоим нужен отдых, и мы можем его себе позволить.

Ноэль твердила себе, что не должна поддаваться искушению, но слова почему-то никак не хотели воплощаться в действие. И она просто затихла в его объятиях, все глубже окунаясь в его тепло, а над ними бесшумно смыкалась ночь, и ветер что-то неслышно нашептывал в деревьях у самого входа в пещеру. Слезы сначала повисли на ресницах, потом заструились серебристыми дорожками по щекам Ноэль, все сильнее и сильнее, пока она, хватая ртом воздух, плакала, уткнувшись ему в грудь. Его объятия гасили судороги рыданий, сотрясавшие ее плечи. Ноэль цеплялась за отвороты его куртки, словно от силы этой хватки зависела ее жизнь. Слова утешения отдавались в его груди тихим рокотом, напоминанием о том, что она не одна, и буря эмоций постепенно стихала. И когда наконец наступила тишина, Ноэль совсем обессилела. Даже открыть глаза казалось ей слишком тяжело, почти невозможно.

Кит чуть отодвинул Ноэль от себя, придерживая ее голову на локте. Стянул с нее шапочку, и эбеново-черные пряди рассыпались по его руке. Господи, как же она бледна, как измотана. Он осторожно поднял ее, отнес на приготовленную постель, уложил и накрыл одеялами.

— А ужин? — В ее голосе еще слышны были остатки слез.

— Я приготовлю. — Он погладил ее по щеке, задержавшись кончиком пальца в уголке рта. — А ты отдыхай.

Ноэль заставила себя поднять веки. Тревога в его глазах была ей невыносима.

— Но я могу… — Больше ей ничего не удалось добавить. Его ладонь закрыла ей рот, останавливая любые возражения.

— Только не сегодня, принцесса. Я сказал, что сам приготовлю ужин. Завтра можешь возмущаться сколько угодно. Обещаю. — Он наклонился; на смену ладони пришли его губы. — Закрывай глаза и спи. Я тебя разбужу, когда ужин будет готов, — добавил он с улыбкой, поднимая голову.

Ноэль глубоко вздохнула и расслабилась, чего не позволяла себе все последние дни.

— Спасибо, — только и шепнула она, и ее ресницы упали. Его ответа она уже не услышала. Сон накрыл ее, и требующее отдыха уело взяло свое.

Кит пару минут постоял рядом, прислушиваясь к ее ровному дыханию и повторяя про себя все те причины, из-за которых им пришлось пройти такое большое расстояние за один день. Погода — вот их главный враг, а в этих краях она может смениться мгновенно. У него просто не было выбора, но, глядя на дело своих рук, он проклинал и самолет, и себя, и всю ситуацию. Ноэль не заслуживала ни таких опасностей, ни тех усилий, которые он вынужден был выжимать из ее хрупкого тела. Кит тяжко вздохнул. Сколько бы он ни сожалел об обстоятельствах, завтра ему придется требовать от нее еще больше. Другого выхода просто нет. Но сегодня вечером он все же может хоть что-то для нее сделать, безмолвно напомнил себе Кит, возвращаясь к костру, чтобы приготовить ужин.

Когда все было готово, он наполнил две тарелки и отнес их обратно к нише. В пещере к этому времени стало теплее. Ветер стих и уже не задувал прямо в расселину. Кит пристроился на краешке постели, используя лежащий неподалеку плоский камень в качестве столика.

— Принцесса, — шепотом окликнул он, прикоснувшись к ее щеке пальцем.

Ноэль чуть повернула к нему лицо, ее губы изогнулись в слабой улыбке.

От этого невинного жеста у Кита перехватило дыхание. В едва заметном движении его тело уловило всю глубину ее доверия — и отреагировало мгновенно. Процедив сквозь зубы ругательство, которого она, к счастью, не могла услышать. Кит сменил неудобную позу и снова произнес ее имя, на этот раз настойчивее. Но добился только того, что тоненькая рука обвилась вокруг его талии изысканным поясом, и женское тело прильнуло к нему, словно делало это уже сотни раз. Он смотрел на головку, устроившуюся на его коленях, и поражался тому, как естественно она нашла свое место. И даже неподходящая обстановка мало чем помогала ему, хотя то время, когда им владели юношеские гормоны, а не здравый смысл, давным-давно прошло. Ноэль уткнулась лицом в изгиб его бедер, и он едва не потерял даже те жалкие остатки самообладания, которые пока как-то умудрялся сохранять. Не тратя драгоценные секунды, Кит приподнял ее к груди, подальше от опасной зоны.

— Ноэль, — просипел он, едва сдерживаясь. — Открой глаза!

Ноэль сонно пошевелилась. Она слышала оклик и не могла не отозваться потому, что это был голос Кита и он нуждался в ее помощи. Невнятно пробормотав его имя, она с усилием подняла ресницы.

Кит застонал. Дремотный соблазн ее тона сейчас был ему нужен меньше всего, но лишь на него, к сожалению, реагировало его измученное физическим вожделением тело.

— К черту! — хрипло рявкнул он и склонился к ее губам. Если бы он встретил хоть намек на сопротивление, то смог бы остановиться. Но ее губы почти лениво приоткрылись, предлагая себя его ласкам. Его язык проскользнул внутрь, навстречу обещанному наслаждению.

Ноэль проснулась от поцелуя, от едва сдерживаемой жажды, равной ее собственной.

— Кит, — шепнула она, когда он, задыхаясь, оторвался от нее. Ее ладони легли ему на плечи, скользнули в волосы. — Ты мне снился, — хрипло призналась она. Сон ослабил ее защиту, обезоружил, вырвал из нее правду. — И ты здесь.

Рассудок попытался подать голос.

— Но не должен бы быть.

Соблазнительный изгиб ее губ лишь усиливался смеющимся взглядом.

— А мне хотелось. — В весенней зелени его глаз она видела конец собственной зимы. Страсть стала живительной силой вселенной. Страсть. Не любовь. Но в этот момент Ноэль осознала, что ей достаточно страсти. Она знала, что он будет нежен. Она знала, что может доверить ему свою неопытность. И ее странный мир не внушал ему страха. — Люби меня, — тихонько попросила она, проникновенным тоном выдав глубину своих чувств. И чуть заметно подалась к нему. — Пожалуйста.

Кит всматривался в ее лицо, выискивая и не находя даже намека на сомнение. Он так ждал этого момента, не веря, что он когда-нибудь наступит. И вот теперь, когда его несбыточная мечта вдруг осуществилась, он оказался не готов принять ее предложение, даже несмотря на все усиливающуюся физическую боль желания.

— Ты сама не понимаешь, что говоришь. Ее улыбка стара шире, бессознательно опровергая его сомнения. Она действительно понимала, о чем просит.

— Научи меня любви. — Ноэль пригладила светлые волосы на его висках. — Научи, как доставить тебе удовольствие.

Кит медленно и глубоко вдохнул. Отрицание, сковавшее его мышцы, постепенно уходило из тела. Он больше не мог винить в происходящем ситуацию и грозящую их жизни опасность. Глаза Ноэль говорили ему обо всем ясно и откровенно. Она его хочет. Так просто. Так полно. Он мог бы отвернуться от собственного желания. Но не от ее. Он прикоснулся к ее губам кончиками пальцев.

— Я должен был бы постелить тебе простыни из шелка и подарить в первую ночь фейерверк из шампанского. — Пока Кит произносил первые слова, его пальцы уже нашли пуговицы на ее пальто и расстегнули их одну за другой. Справляясь с застежкой, Кит не отрывал глаз от ее лица.

Ноэль повторяла его движения, просто потому, что не знала другого начала.

— А вместо этого ты окружил меня теплом и успокоил, когда я плакала как ребенок, — прошептала она.

Кит отвернул лацканы ее пальто. Под ним был толстый свитер.

— Как много одежды.

— Слишком много, — улыбнулась Ноэль. Она распахнула и его куртку, обнаружив второй слой материи. — Ты первый.

С видимой неохотой Кит выпустил ее из рук, сбросил куртку и свитер и на миг отвернулся, чтобы пристроить их у себя в ногах, поверх одеял. — Теперь ты. — Он приподнял Ноэль, помогая освободиться от верхней одежды.

Ноэль слегка вздрогнула, когда прохлада пещеры проникла сквозь блузку. В считанные секунды она уже снова оказалась под одеялами, прикрытыми сверху пальто и курткой. Уютное теплое гнездышко было наполнено запахом Кита. Он юркнул вслед за ней внутрь, и она приткнулась поближе.

— А теперь блузку и лифчик, — шепнул он, сопровождая свои слова действиями.

В пещере мерцал лишь красноватый свет костра. Ноэль чувствовала то, что, должно быть, чувствовала первобытная женщина, когда среди ночи рядом с ней появлялся ее мужчина, принося с собой тепло, защиту своего сильного тела и обещания, что были ведомы лишь двоим, избравшим друг друга.

— А теперь ты, — сказала она и заскользила пальцами по его рубашке, расстегивая пуговицы. Он вздрогнул, когда ее ладони легли ему на грудь, а пальцы проникли в упругую и удивительно густую поросль на мощных выпуклых мышцах. Ноэль улыбнулась. В сумраке пещеры ее глаза засветились пробуждающейся чувственностью.

Кит наклонился и успел вдохнуть эту улыбку — первую девственную территорию, отданную ему во власть этой ночью. Ночью, что протянула связующую нить между первобытной любовью и восхитительно реальным мигом настоящего.