— Мы обнаружили охранника, который пропустил на завод в Теннесси чужака. У охранника был роман с женщиной, по описанию похожей на Кей, и когда она обратилась к нему с просьбой пропустить на завод ее двоюродного брата, этот влюбленный идиот не смог ей отказать. Ник проскользнул внутрь, а вышел уже с копиями чертежей. Вот и вся история. Больше тому охраннику ничего не известно. Мы проштудировали архивные документы сотрудников и обнаружили, что Ник был связан с проектом чуть ли не с самого начала. А получил он эту работу благодаря поддельной рекомендации от моего имени.

Последние сведения Джош проигнорировал, сосредоточившись на более важной первой части информации.

— Итак, они получили половину желаемой добычи.

— Если бы не видения Джоя, мы все еще блуждали бы в потемках.

— Я передам Джою твою похвалу. — Джош покачал головой. — Черт! Теперь, когда чертежи у них в руках, они пойдут на все, чтобы заполучить и формулу. Вопрос только — каким образом они намерены до нее добраться.

— Нам они об этом не доложат. Единственное, что нам остается, это сохранять полную тайну и не зевать. Время поджимает не только нас, но прежде всего их. С каждым прошедшим днем наши шансы на получение патента увеличиваются. А как только он будет у нас в кармане — все проблемы закончатся. — Рич устало потянулся.

Джош внимательно разглядывал друга. На измученном лице Рича явно отражалась не только тревога за судьбу топливного проекта.

— У тебя вид не лучше, чем у нее. Рич замер, устремил на Джоша подозрительный взгляд.

— Тебя это не касается, Дхош.

— Думаешь? Она живет в моем доме. И Пеппа тревожится.

— Это наша проблема, — отрезал Рич, пресекая дальнейший разговор на эту тему. Он зашагал к двери. Решение расстаться с Кристианой, прежде чем кто-нибудь из них пострадает по-настоящему, досталось ему с кровью. Тяжелее поступка он не мог припомнить. И сейчас он не был готов позволить даже своему лучшему другу подвергать свои мотивы сомнению.

Джош не стал бы тем, кем он стал, если бы не умел стоять на своем.

— Когда уже ты прекратишь убегать от своих воспоминаний и от своих ошибок? От ошибок никто не застрахован. Но ни один нормальный человек, узнав Кристиану, не станет отрицать, что она полная противоположность Кей и остальных ее предшественниц. Эта женщина умеет любить. Ты загляни ей в глаза. Посмотри, как она общается с близнецами. Ей знакомы страдание и одиночество. И, не знаю уж, как это получилось, но ты ей подходишь.

Рич обернулся, и Джош заметил затаенную боль в его глазах.

— Ты думаешь, я этого не знаю?! Расставание с ней для меня мучительно. Я хочу ее. Черт, кого я дурачу. Я люблю ее. Но я не могу превратить ее жизнь в хаос. До тех пор, пока речь шла о романе, все было не так уж плохо. Но меня в холодный пот бросает, когда я представлю себе, что для нее на этом все и остановится. Она заслуживает большего, лучшего. Человека, которого не тянет назад целый воз разочарований и неудач.

— Детский лепет. Отговорки! В жизни часто приходится поступаться вежливостью ради честности. — Джош даже не пытался смягчить для друга резкость своих слов. — Твой самообман у меня как на ладони, я понимаю его не хуже своего собственного. Я чуть было не потерял Пеплу из-за того, что боялся протянуть руку и взять то, что уже было отдано мне, — ее любовь.

— Я не приму того, что не смогу вернуть.

— Ты понятия не имеешь, на что ты способен. У тебя, по сути, и шанса-то не было проверить это, — окончательно потеряв терпение, взорвался Джош.

Эти слова он кинул уже вдогонку Ричу. Тот вышел из кабинета, с треском захлопнув за собой дверь. Но никакое усилие воли не смогло выветрить жесткие слова Джоша из его мыслей. До конца рабочего дня они изводили его, поднимаясь из памяти и мешая сосредоточиться в самый неподходящий момент. И когда он подъезжал на лимузине фирмы к поместью, спустя часа два после приезда Джоша, в нем все еще не утихла буря эмоций.

Кристиана как раз спускалась по лестнице, когда Рич открыл входную дверь и вошел в дом. Она замерла, глядя на него, пытаясь успокоить бурю эмоций от встречи с ним, от близости к нему. После того как он три дня назад бросил трубку, она вопреки всему надеялась на то, что он передумает и снова позвонит ей. Бессчетное количество раз она снимала трубку, собираясь набрать его номер, и всякий раз ее что-то останавливало.

Ей потребовалась целая ночь раздумий, чтобы понять, почему он так поступил с ней. И этот его отказ от нее стал лучиком света в долгих часах ночной темноты. Он снова делал ей подарок. Он снова жертвовал собой ради того, что, по его мнению, было для нее лучше. Она не могла объяснить ему, что он не прав. Она не могла доказать, что согласна взять то, что он готов отдать. Она не могла гарантировать, что всегда будет рядом с ним. Но хуже всего другое. Он ей не доверяет. Вот этот удар оказался для нее самым жестоким. Он не доверяет ни ей, ни ее чувствам. Он не верит в будущее, которое могло бы стать их будущим.

А потому она ждала. Ждала, понимая, что не может подталкивать его любовь — а если бы и могла, то не приняла бы такую любовь. И вот он уже здесь и смотрит на нее так, словно она незнакомый ему человек. Или даже враг.

Кристиана отсчитала последние ступеньки, не отводя от него глаз, безмолвно требуя увидеть и узнать, что это она, Кристиана. Что бы между ними ни произошло, она не станет удирать.

— Рич…

Дни, прошедшие с их последней встречи, не были к нему милосердны. Вокруг его рта залегли глубокие складки, глаза потускнели, плечи напряженно ссутулились.

— У тебя усталый вид.

Рич колючим взглядом ощупывал ее лицо. Он увидел полную безмятежность — то, что у него в памяти ассоциировалось с образом Кристианы. Когда он вошел в ее жизнь, это спокойствие на глазах растаяло. Его гнев вспыхнул с новой силой. У него сердце истекает кровью, а она выглядит так, словно ничего и не произошло. Он чувствовал себя обманутым и с каждой секундой распалялся все больше.

— Я либо шарил в темноте руками, либо искал иголку в стоге сена. Я разочарован, издерган и зол. И я не потерплю, чтобы меня успокаивали и гладили по головке. Ненавижу неудачи.

Кристиана шагнула к нему, и Рич попятился. Увидел, как пролегла между ее бровей морщинка, но не заметил вспышки боли в глазах.

— Сомневаюсь, чтобы ты потерпел неудачу.

Спокойная уверенность ее слов проникла туда, где еще теплились его мечты. Он стиснул зубы от желания прикоснуться к ней, окунуться в ее веру, хоть на мгновение припасть к ее нежности. Никогда еще Рич не чувствовал такого глухого одиночества, такой необходимости ощутить присутствие женщины в своей жизни. Сунув кулаки в карманы, Рич напрягал всю волю, чтобы не забыть, в какую путаницу он превратил свою жизнь, и почему он ей не пара.

— Преступники пока еще не пойманы. Она спокойно восприняла краткую, как из сводок полиции, фразу.

— Вы их поймаете.

В его глазах вспыхнул прежний огонь. У Кристианы дрогнули губы. Она чувствовала, что проникает сквозь возведенные им стены. Боль, терзавшая ее все это время, постепенно стихала. Она видела, какую Рич платил дорогую цену за свое решение выкинуть ее из своей жизни.

— Ч-черт, прекрати так на меня смотреть.

Ее брови изогнулись, улыбка превратилась в тихий смех.

— Как-так?

— Как оракул, которому известны все тайны Вселенной. — Соблазн был слишком близок, и он стремительно терял решимость в своей добровольной ссылке.

— Теперь тебе известно, что я испытывала при нашей первой встрече. — Кристиана протянула руку, положила ладонь ему на грудь, прислушалась к гулким ударам сердца, отзывающимся в ее пальцах. — У тебя были ответы на любые вопросы — даже на те, о существовании которых я и не подозревала.

Здравый смысл требовал сделать шаг назад, но Рич просто не в силах был оторваться от тепла ее руки.

— Не делай этого, — тихо предупредил он. Дыхание вырывалось из его груди короткими толчками, крылья носа подрагивали, как будто он пришел к финишу марафонской дистанции. Близость Кристианы кружила ему голову.

— Не делать — чего? — Она сделала еще один шаг к нему.

— Сама знаешь.

— Но я хочу тебя. Ты сам разбудил во мне желание. И научил говорить о нем вслух.

Возбуждение росло, окрашивая ее любовь эмоциями, что сверкали ярче позолоты. Ее взгляд проник в глубину его глаз, Она видела, что Рич близок к поражению во внутренней борьбе с самим собой. Она ощущала мощь усилия, которое требовалось ему, чтобы удерживать ее на расстоянии. Будущее манило за собой, обещало россыпь бесконечно прекрасных мгновений, что навсегда изменят ее жизнь.

— Боишься прикоснуться ко мне? Значит, память у тебя не хуже моей? Ты тоже часами лежишь по ночам, думая о том, что было между нами?

— Если я позволю себе прикоснуться, я уже не отпущу тебя. Сейчас у тебя еще есть какой-то выбор. Потом его не станет. — Откровенные, четкие фразы предлагали свободу полета или смерть от иллюзии любви. — Я никогда так не хотел женщину, так не любил ее, как я люблю тебя. Даже если я разрушу твою любовь, моя не будет разрушена. Я все равно буду до конца сражаться, чтобы тебя удержать. Я не отпущу тебя. Но я не соглашусь на брак. Я не хочу наблюдать, как все, чем мы дышали, начнет вянуть и чахнуть из-за сложностей жизни вдвоем.

Каждый его мускул, каждый нерв напрягся до боли. Он смотрел, как Кристиана впитывает в себя его слова, и ждал, и надеялся, что она уйдет сама, потому что он устал отгораживаться от нее и одновременно молиться, чтобы она осталась, потому что жизнь без нее теряла всякий смысл.

Кристиана съежилась, как от удара. Лишь сейчас она начинала понимать власть над ним его личных демонов прошлого. Он предлагает постоянную связь. Что могли ей принести подобные отношения? У Рича хватит сил, чтобы сейчас отдать ей свободу — или приковать к себе цепями навечно. Она взвешивала все «за» и «против», потрясенная глубиной его любви и жестокостью полученных им в прошлом уроков. Но еще больше ее завораживал зов ее собственной любви и обещания завтрашних дней. Прошлое — это всего лишь прошлое. Оно таковым и останется. Настоящее и будущее — вот, о чем нужно помнить, вот то, что у нее есть. То, что есть у него. Ему придется это понять. Пока он не увидит в будущем девственно-чистое, ничем не омраченное пространство, у них не может быть никакого завтра.

— Ты требуешь от меня то, чего сам никогда не дашь мне.

— То есть?

— Я пытаюсь не обращать внимания на все те внутренние импульсы, которые твердят мне не доверять нашим чувствам друг к другу, потому что все произошло слишком быстро, и такая испепеляющая страсть, что связала нас, обречена на скорую гибель. Я готова, закрыв глаза, прыгнуть бок о бок с тобой через пространство и время. А ты не готов. Мне не важен брак, но сам факт, что ты не хочешь даже думать о нем, — очень важен. Я не такая, как те твои, другие женщины. Я не смогла бы взять — и потом отвернуться от тебя. И я не стану винить тебя в том, что ты не сумел сохранить нашу любовь.

Кристиана не собиралась произносить этих слов, но едва они сорвались с ее языка и она увидела реакцию Рича, как поняла, что попала в самую точку. Глаза ее наполнились горькими слезами за свою погибшую надежду. Рич научил ее плакать.

Его руки против воли выскользнули из карманов. Рич был потрясен этими слезами и мукой в ее глазах, которую она даже не пыталась скрывать. Он притянул ее к себе, ожидая сопротивления, но встретил лишь покорность.

— Не нужно, — простонал он.

Кристиана, прижавшись лбом к его груди, там, где билось сердце, напрягала всю волю, чтобы остановить потоки слез. Из отчаяния и горя незаметно вырастала злость. Нет, она так просто не сдастся!

— Черт бы тебя побрал, Ричланд! Подумай же. Поверь в нас. В себя. В меня. Борись за нас. Помоги мне бороться за нас. Я тебе не позволю так поступить. Я не могу тебе этого позволить. Это ведь и моя жизнь тоже, неужели ты хочешь сломать ее?

— Ты не можешь мне помешать.

Она подняла голову.

— Могу.

Кристиана вырвалась из его рук, внезапно осознав, как ей нужно поступить. Для нее, никогда не доверявшейся судьбе, эта игра была настоящим безумием.

— Что ж, отлично. Ты хочешь получить идеальную любовницу, я согласна на твои условия. Можем начать прямо сейчас, сию минуту. У нас еще есть время до ужина. Пойдем ко мне. Оставь свои дурацкие угрызения совести насчет того, чего я. по-твоему, заслуживаю, — и пользуйся моментом. Бери меня так же, как я согласна взять тебя. Давай же, рискни, отдай себя мне!

С каждой следующей фразой лицо Рича все сильнее темнело от гнева. Нет, она не посмеет.

— Ты ненормальная.

Кристиана ответила на его злость тем же оружием. Безрассудство, вдруг ощутила она, почти так же кружит голову, как и страсть.

— Струсил? — Она положила обе ладони ему на грудь, почувствовав под пальцами жар его кожи, проникающий сквозь рубашку.

Рич сжал ее запястья, чувствуя, как судорогой наслаждения сводит мышцы.

— Для девственницы ты неплохо научилась заводить мужчину.

Она не отвела взгляда.

— У меня был отличный учитель.

— Ну так считай, что урок окончен. Рич оказался даже сильнее, чем она думала. Оставался еще только один-единственный шанс.

— Хочешь, чтобы я нашла себе другого учителя?

Ядовитая колкость ее вопроса жалом проникла в самое сердце. Рич, не успев сообразить, что он делает, дернул ее на себя, впился взглядом в ее лицо, в ее горящие решимостью глаза. Неужели она это сделает?

— Только попробуй — и я найду тебя прежде, чем ты сотворишь какую-нибудь глупость со своим телом! А когда найду — притащу домой за волосы и нацеплю пояс целомудрия. Одно дело пойти в постель с любовником от страсти. Но не ради того, чтобы поквитаться со мной, — прорычал Рич, теряя последние силы в борьбе со своими чувствами, твердившими: возьми то, что она предлагает, возьми ее всю и заставь запомнить каждый миг с тобой.

Кристиана прошлась пальцами по его щеке, подбородку. В тихом, почти шелестящем голосе по-прежнему звучала решимость.

— Тогда тебе лучше самому взять меня. Я устала от твоего постоянного бегства.

— Ты не сможешь.

— А ты откажись от меня — и увидишь.

— Ты только причинишь себе боль.

— Ты открыл мне наслаждение. Уж поверь, я не настолько глупа, чтобы согласиться на первого встречного. Я найду подходящего партнера. Попрошу Пеппу, если уж на то пошло. Она наверняка знает мужчин не менее опытных, чем ты, с которыми мне будет хорошо. — Если бы не захлестывающая ее злость и бессилие, Кристиана ни за что не решилась бы на подобную наглость.

Стон вырвался из самой глубины его горла — рев взбешенного самца, не желающего ни с кем делить свою подругу.

— Только через мой труп. Вместе с твоим, — рявкнул он и, подхватив ее с пола, перекинул через плечо.

Кристиана принялась вырываться, едва ее ноги оказались в воздухе, но Рич крепко держал ее. Но в глубине души она была очень довольна тем, что у нее хватило сил бросить ему вызов.

— Нечего тащить меня. Я и сама могу идти, — бормотала она, извиваясь у него на плече. — В таком виде я кажусь себе рабыней.

В следующую секунду Кристиана отчаянно охнула в ответ на увесистый шлепок по мягкому месту.

— Если ты попридержишь язык, пока мы не доберемся до спальни, я, может быть, и остыну, и тогда твои мозги останутся на месте. А иначе, клянусь, я их из тебя по пути вытрясу, — грубо пообещал Рич, поднявшись на площадку второго этажа.

— Отличное зрелище, — раздался в этот момент сдавленный голос Джоша.

Они с Пеппой вышли из своей спальни как раз вовремя, чтобы полюбоваться на финал сцены. Джош взглянул на жену с лукавой улыбкой.

— Жаль, мне в голову не пришло провернуть такое с тобой.

Пеппа ответила озорной усмешкой.

— А что, может, спустимся вниз и попробуем?

Кристиана одной рукой вцепилась в пояс Рича, а другой отбросила с глаз волосы. Потом подняла голову и обожгла супружескую пару гневным взглядом.

— Могли бы помочь, между прочим. Пеппа, не переставая улыбаться, покачала головой.

— Я уже говорила. Мое дело вас познакомить. Дальше я ни во что не вмешиваюсь. Выкручивайтесь сами.

Джош открыл было рот, собираясь что-то сказать, но Пеппа остановила его отнюдь не супружеским пинком — локтем в ребра.

— К тому же я с каждой минутой приближаюсь к моему «Мазерати».

— Хватит уже напоминать об этом дурацком пари! — рявкнула Кристиана, окончательно потеряв терпение и забыв, с кем разговаривает. Ее лишили даже последних капель достоинства. — Рич, учти, если ты сейчас же меня не поставишь…

Она взвизгнула от очередного шлепка.

— Что-то она становится сварливой. Пойду, пожалуй, займусь своей работой.

— Работой! — в бешенстве воскликнула Кристиана.

— Работой? — Пеппа обернулась на мужа. — Кажется, ты утверждал, что он умеет обращаться с женщинами.

Джош пожал плечами, игнорируя свирепый взгляд друга.

— Ну, думал я так, и что? Проверить-то я никак не мог, откуда ж мне знать наверняка?

Рич не стал дожидаться следующих оскорблений. Без единого слова он прошагал мимо хозяев дома.

— Ужин будет готов через час! Или вы предпочитаете спуститься в кухню попозже и опустошить холодильник? — крикнула Пеппа вдогонку Кристиане.

— Оставьте на столе самый острый нож, — откликнулась та. — Только клянусь, я не пищи буду жаждать!

— Это твои первые разумные слова за сегодняшний вечер, — буркнул Рич и, с треском распахнув дверь своей спальни, ногой закрыл ее за собой.

Он пересек комнату, сбросил Кристиану на постель и вцепился ей в лодыжку, когда она попыталась ускользнуть от него на другой край кровати.

— Не трать зря силы. Замок защелкивается автоматически. Пока ты его откроешь, я тебя сто раз успею поймать.

Кристиана гневно сдула с лица волосы и поднялась на кровати на четвереньках.

— Не смей меня трогать! Рич, не отводя от нее глаз, стаскивал с себя рубашку.

— Ты сама установила правила. Я всего лишь поддержал игру. Не волнуйся. Удовольствия ты получишь столько, что мало не покажется.