Все Боги сидели в Пегане, и Их раб, Время, праздно возлегал у врат Пеганы, не видя ничего, достойного уничтожения; а Они думали о мирах, мирах огромных, округлых и сияющих, и о малых серебряных лунах. Тогда (и кто может поведать, когда?) Боги подняли руки, сотворив высший знак, и мысли Богов стали мирами и серебряными лунами. И миры проплыли через ворота Пеганы, чтобы занять свои места в небе и навеки замереть там, где предопределили Боги.
      И поскольку были миры округлыми и огромными и мерцали по всему небу, Боги рассмеялись, и воскликнули, и хлопнули в ладоши. Тогда на земле Боги завершали игру Богов, игру жизни и смерти, а в других мирах они творили нечто тайное, играя в игру, которая сокрыта.
      Наконец Они перестали дразнить жизнь и смеяться над смертью и громко воскликнули в Пегане: «Не будет ли чего-то нового? Эти четверо так и будут шествовать по миру во веки вечные, пока наши глаза не устанут от мерной поступи Времен Года, которые не остановятся, в то время как Ночь и День и Жизнь и Смерть будут мрачно возноситься и падать?»
      И как ребенок смотрит на голые стены узкой хижины, так и Боги уныло взирали на миры, говоря:
      «Неужто не будет ничего нового?»
      И в Своей усталости Боги изрекли: «Ах! Быть молодыми снова. Ах! Обрести еще раз обновление в сознании Мана-Йуд-Сушаи».
      И Они устало отвратили очи Свои от всех сверкающих миров и обратились к подножию Пеганы, ибо Они сказали:
      «Может быть, миры пройдут, и мы забудем их».
      И Боги уснули. Тогда комета сорвалась с привязи, затмение побрело по небу, и внизу на земле вышли на охоту три порождения Смерти – Голод, Мор и Засуха. Глаза Голода были зелены, и глаза Засухи были красны, но Мор был слеп и поражал всех вокруг, сжимая в когтях целые города.
      Но пока Боги спали, из-за грани, из темноты и неизвестности, явились духи болезней, три Йози, которые приплыли по реке Тишины в галеонах с серебряными парусами. Издалека они разглядели, что Йам и Готам, звезды, которые стоят на часах у врат Пеганы, мигают и засыпают, и когда они приблизились к Пегане, они обнаружили тишину, в которой крепко почивали Боги. Йа, Ха и Снирг были эти три Йози, повелители зла, безумия и жестокости. Когда они выбрались со своих галеонов и пересекли порог Пеганы, это стало дурным предзнаменованием для Богов. Ибо в Пегане возлегали спящие Боги, а в углу лежала на полу Сила Богов, вещь из черного камня, на которой были высечены четыре слова, о которых я не смог бы ничего сказать, если б даже обнаружил эту вещь – четыре слова, которых никто не ведает. Некоторые говорят, что они связаны с пробуждением цветка на рассвете, а другие говорят, что они касаются землетрясений среди холмов, а третьи – что они повествуют о смерти рыб, а четвертые – что слова таковы: Власть, Знание, Забвение и еще одно слово, которого не могут угадать сами Боги. Эти слова Йози прочли и устремились прочь в страхе, что Боги проснутся, и возвратившись на свои галеоны, потребовали грести поскорее. Так Йози стали Богами, обретя Силу Богов, и они направились к земле и достигли громадного острова посреди моря. Там они воссели на камнях, как сидят Боги, с поднятыми правыми руками, и хранили они Силу Богов, только никто не пришел поклоняться им. Туда не приплывали никакие корабли, никогда не доносились вечерами молитвы людей, запахи курений или крики жертв. Тогда сказали Йози:
      «Что пользы в том, что мы Боги, если никто не поклоняется нам и не приносит нам жертв?»
      И Йа, Ха и Снирг подняли паруса на серебряных галеонах и поплыли по морям, надеясь пристать к берегам людей.
      И сначала они достигли острова, где обитали рыбаки; и островитяне, спускаясь к берегу, крикнули:
      «Кто вы такие?»
      И Йози ответили:
      «Мы три Бога, и мы желаем вашего поклонения».
      Но рыбаки ответили:
      «Здесь мы поклоняемся Раму, Грому, и не станем поклоняться или приносить жертвы другим Богам».
      Тогда Йози зарычали от гнева, и поплыли прочь, и странствовали, пока не достигли иного берега, песчаного, низкого и пустынного. Наконец они обнаружили на берегу старика и окликнули его:
      «Эй, старик на берегу! Мы – три Бога, которым следует поклоняться, Боги, наделенные великой силой и благосклонные к молитвам».
      Старик ответил:
      «Мы поклоняемся Богам Пеганы, которые довольны нашими благовониями и звуками наших жертв, приносимых на алтарях».
      Тогда ответил Снирг:
      «Боги Пеганы спят, и Они не проснутся от жужжания твоих молитв, которые валяются в пыли на полу Пеганы, и над Ними Сниракте, паучиха миров, ткет туманную сеть. И визг жертв не кажется музыкой ушам, которые закрыты сном».
      Старик ответил, стоя на берегу:
      «Если даже Древние Боги не ответят на наши молитвы, все равно Древним Богам будут молиться все люди в Сиринаисе».
      Йози направили свои суда прочь и уплыли, разозленные, проклиная Сиринаис и Богов Сиринаиса, а больше всего – старика, который стоял на берегу.
      Тем не менее три Йози по-прежнему жаждали поклонения людей, и завидели они на третью ночь плавания огни большого города; и приблизившись к берегу, они увидели город песен, в котором все люди радовались. Тогда все Йози уселись на своих галеонах и искоса глянули на город, так что музыка стихла, и танцы прекратились, и все обернулись к морю, увидев странные силуэты Йози под серебряными парусами. Тогда Снирг потребовал их поклонения, обещая возрастание радостей, и поклялся светом своих очей, что он пошлет немного огня, чтобы прыгать по траве, преследовать врагов этого города и изгнать их из мира.
      Но люди ответили, что в этих городах все поклоняются Агродуну, одиноко стоящей горе, и не могут поклоняться другим богам, даже тем, которые приплыли по морю на галеонах с серебряными парусами. Но Снирг ответил:
      «Конечно, Агродун – всего лишь гора, и ни в коем случае не бог».
      Но священники Агродуна пропели в ответ с берега:
      «Если не делают Агродун богом ни людские жертвы, ни свежая кровь на его камнях, ни слабые трепетные молитвы десятков тысяч сердец, ни две тысячи лет поклонения, ни все надежды людей, ни все упования нашей расы, – тогда вообще нет никаких Богов, а вы – обычные моряки, приплывшие по морю».
      Тогда спросил Йози:
      «Ответил ли Агродун на молитвы?»
      И люди услышали, что сказал Йози.
      Тогда пошли священники Агродуна прочь от берега по крутым улицам города, и люди следовали за ними, и пересекли они пустошь у подножия Агродуна, и затем сказали:
      «Агродун, если ты не наш бог, вернись и встань с теми обычными холмами, и возложи на себя снежную шапку, и присядь, как они делают, опускаясь ниже неба; но если мы дали тебе божественность за две тысячи лет, если наши надежды окружили тебя подобно плащу, то останься и взирай вечно на своих верных слуг из нашего города».
      И дым, который поднимался от подножия, замер, и повисла тишина над великим Агродуном; и священники возвратились к морю и сказали трем Йози:
      «Новые боги обретут наше поклонение, когда Агродун устанет быть нашим богом, или когда в некую ночь он шагнет прочь от нас и никто не будет взирать свысока на наш город».
      И Йози отплыли прочь и прокляли Агродун, но не могли повредить ему, ибо он был всего лишь горой.
      И Йози плыли вдоль побережья, пока не достигли реки, бегущей к морю, и они плыли по реке, пока не добрались до трудящихся людей, которые пахали землю, сеяли и боролись с лесами. Тогда Йози обратились к людям, работавшим в полях:
      «Дайте нам ваше поклонение и вы обретете великое множество радостей».
      Но люди ответили:
      «Мы не можем поклоняться вам».
      Тогда откликнулся Снирг:
      «И у вас тоже есть Бог?»
      И люди ответили:
      «Мы поклоняемся грядущим годам, и мы готовим мир к их пришествию, как иные люди расстилают ковры на дороге перед явлением Короля. И когда эти годы настанут, они примут поклонение расы, которой они не знали, и их люди принесут свои жертвы годам, которые придут потом и которые, в свою очередь, приведут к КОНЦУ».
      Тогда ответил Снирг:
      «Богов, которые ответят вам, не существует. Лучше отдайте нам свои молитвы и обретите наши радости, радости, которые мы дадим вам, и когда ваши Боги явятся, пусть гневаются – они не смогут наказать вас». Но люди продолжали жертвовать свой труд Богам, грядущим годам, превращая мир в то место, в котором могут обитать Боги, и Йози прокляли тех Богов и уплыли прочь. И Йа, Бог зла, поклялся, что, когда эти годы настанут, им следует показать, хорошо ли отбирать поклонение у трех Йози.
      И тем не менее Йози плыли вперед, ибо они сказали:
      «Лучше быть птицами, лишенными воздуха для полетов, чем быть Богами, лишенными молитв и верующих».
      Но там, где небо встречалось с океаном, Йози снова увидели землю и поплыли туда; и там Йози увидели людей в странных старых одеждах, исполняющих древние обряды в земле многих храмов. И Йози воззвали к людям, исполнявшим древние обряды, и изрекли:
      «Мы три Бога, весьма сведущие в нуждах людей, и тот, кто станет нам поклоняться, обретет мгновенную радость».
      Но люди сказали:
      «У нас уже есть Боги».
      И Снирг ответил:
      «И у вас тоже?»
      Люди ответили:
      «Ибо мы поклоняемся вещам, которые были, и всем годам, которые прошли. Они божественно помогли нам, поэтому мы воздаем им должные почести».
      И Йози ответил людям:
      «Мы – Боги настоящего, и мы воздаем за веру множеством добрых вещей».
      Но люди ответили с берега:
      «Наши Боги уже даровали нам добрые вещи, и мы возвращаем Им поклонение, которого Они достойны».
      И Йози обратили лица к берегу и прокляли все вещи, которые были, и все годы, которые прошли, и отплыли прочь на своих галеонах.
      Скалистый берег возвышался над морем в безлюдных краях. Туда прибыли Йози и нашли ни единого человека, но вечером в темноте на берег вышли огромные бабуины и очень сильно заволновались, завидев суда.
      Тогда сказал им Снирг:
      «Есть ли у вас Бог?»
      И бабуины промолчали.
      Тогда сказали Йози:
      «Мы – те самые очаровательные Боги, которые прекрасно помнят о маленьких молитвах».
      Но бабуины только мрачно смотрели на Йози и не собирались ни одного из них провозгласить Богом.
      Один сказал, что молитвы мешают поеданию орехов. Но Снирг наклонился вперед и что-то прошептал, и бабуины упали на колени и сжали руки, как сжимают люди, и бормотали молитвы и говорили друг другу, что это Древние Боги, и воздавали Йози почести – ибо Снирг прошептал им в уши, что если они будут поклоняться Йози, он сделает их людьми. И бабуины поднялись с колен, их лица стали более гладкими и руки стали немного короче. Они скрыли свои тела одеждой, и впоследствии умчались прочь от скалистого берега и смешались с людьми. И люди не могли отличить их от себе подобных, поскольку их тела были телами людей, хотя их души еще оставались душами животных, и их молитвы возносились к Йози, духам болезни.
      И владыки зла, ненависти и безумия приплыли назад на свой остров в море и уселись на берегу, как сидят Боги, с поднятыми правыми руками; и вечерами грязные молитвы бабуинов окружали их и пачкали камни.
      Но в Пегане наконец пробудились Боги.

      В стране Руназар не было Короля – никогда не было; и таков закон страны Руназар, что, от начала времен не имея Короля, она никогда не обретет его. Поэтому в Руназаре властвуют священники, которые сообщают людям, что никогда в Руназаре не было Короля.
      Альтазар, Король Руназара и повелитель всех окружающих стран, приказал ради более глубокого познания Богов, что Их образы должны быть высечены в камне в Руназаре и во всех близлежащих странах. И когда приказ Альтазара, разнесенный за пределы страны звоном труб, достиг слуха всех Богов, воистину довольны были Они этим приказом. Поэтому люди добыли из земли мрамор, и скульпторы в Руназаре принялись за дело, дабы исполнить приказ Короля. А Боги стояли в лучах звездного света на холмах, где скульпторы могли увидеть Их, и драпировались в облака, и облачались в Свое наибожественнейшее сияние, чтобы скульпторы могли судить о Богах Пеганы. Потом Боги возвратились в Пегану и скульпторы резали и шлифовали, и настал день, когда Повелитель Скульпторов на аудиенции Короля произнес:
      «Альтазар, Король Руназара, Повелитель всех близлежащих стран, к которым благосклонны Боги, мы завершили образы всех Богов, какие были упомянуты в твоем указе».
      Тогда Король приказал, чтобы среди зданий в его городе было расчищено огромное пространство, и туда перенесли скульптуры всех Богов и установили перед Королем, и туда явились Повелитель Скульпторов и все его люди; и перед каждым стоял солдат, державший груду золота на украшенном драгоценностями подносе, и позади каждого стоял солдат с поднятым мечом, нацеленным прямо в шею, и Король рассматривал изображения.
      И вот! – Они стояли как Боги, окруженные облаками, которые стали признаком Богов, но их тела были телами людей, и вот! – Их лица были весьма схожи с лицом Короля, а их бороды были подобны бороде Короля. И Король сказал:
      «Это действительно Боги Пеганы».
      И солдатам, которые стояли перед скульпторами, было приказано вручить им горы золота, а солдатам, которые стояли позади скульпторов, было приказано вложить в ножны мечи. И люди вскричали:
      «Это и впрямь Боги Пеганы, лица которых нам дозволено видеть по желанию Альтазара, Короля, к которому благоволят Боги».
      И по городам Руназара и всех близлежащих стран были посланы герольды, дабы возгласить:
      «Это – Боги Пеганы». Но в Пегане Боги гневно возопили, и Мунг наклонился вперед, чтобы сотворить знак Мунга против короля Альтазара. Но Боги возложили руки ему на плечи, сказав:
      «Не убивай его, поскольку недостаточно, чтобы умер Альтазар, который сделал лица Богов подобием лиц людей, нет – его вовсе не должно быть».
      Тогда сказали Боги:
      «Говорили ли мы об Альтазаре, Короле?»
      И Боги сказали:
      «Нет, мы не говорили».
      И Боги сказали:
      «Видели ли мы во сне какого-то Альтазара?»
      И Боги сказали:
      «Нет, мы не видели его во сне».
      Но в королевском дворце Руназара Альтазар, исчезнув внезапно из памяти Богов, утратил бытие отныне и вовек.
      И у трона Альтазара лежали его одежды, и подле них лежала корона, и служители Богов вошли во дворец и сделали его храмом Богов. И люди, прибывшие для поклонения, сказали:
      «Чья это одежда и какой цели служит эта корона?»
      И священники ответили:
      «Боги отбросили детали одежды и вот! – с пальцев Богов соскользнуло одно маленькое кольцо».
      И люди сказали священникам:
      «Смотрите, в Руназаре никогда не было Короля, поэтому станьте вы нашими правителями и создайте вы наши законы пред очами Богов Пеганы».

      Великолепная коронация завершилась, крики радости утихли, и Ханазар, новый Король, воссел на троне Королей Аверона, чтобы вершить судьбы людей.
      Его дядя, Ханазар Одинокий, умер, и наследник прибыл из далекого замка на юге, в сопровождении огромной процессии, в Илаун, цитадель Аверона; и там его провозгласили Королем Аверона и гор, и Повелителем всех стран, что простираются за горами.
      Но теперь великолепная коронация миновала и Ханазар сидел вдали от дома, став очень могущественным Королем.
      Тогда Король устал вершить судьбы Аверона и устал отдавать приказы. И Ханазар разослал герольдов по всем городам, дабы изречь:
      «Слушайте! Воля Короля! Слушайте! Желание Короля Аверона и гор и Повелителя всех стран, что простираются за горами. Явитесь вместе в Илаун все, кто добился успехов в тайных искусствах. Слушайте!» И собрались в Илауне мудрые люди всех степеней волшебства, вплоть до седьмой, все, кто творил заклятья еще до Ханазара Одинокого; и они предстали перед новым Королем в его дворце, коснувшись руками ног властителя.
      Тогда сказал Король магам:
      «Есть у меня одно желание».
      И они ответили:
      «Земля касается ног Короля в знак повиновения».
      Но Король ответил:
      «Мое желание не имеет ничего общего с землей; я хотел бы найти нечто среди часов, которые минули, и среди дней, которые минули так же».
      И все мудрецы молчали, пока не заговорил самый знающий из них, творивший заклинания седьмой степени. И он сказал сурово:
      «Дни и часы, которые миновали, отправляются на вершину Агдоры, и там исчезают из вида, дабы никогда уже не возвращаться, ибо они не слышали повеления Короля».
      Об этом писали многие мудрецы. Кроме того, в хрониках сохранились и описание аудиенции у Короля Ханазара, и слова, которые были там произнесены, но о дальнейших событиях никто не повествует. Однако люди рассказывают, как Король послал людей, чтобы пройти через все города, пока они не найдут того, кто окажется мудрее, чем маги, которые творили заклинания еще до Ханазара Одинокого. За горами, которые окружают Аверон, они нашли Сирана, козлиного пророка, который не был удостоен ни одной из магических степеней и который не творил заклятий перед прежним Королем. Его привели к Ханазару, и Король сказал ему:
      «Есть у меня желание».
      И Сиран ответил:
      «Ибо ты – человек».
      И Король сказал:
      «Где находятся минувшие дни и часы?»
      И Сиран ответил:
      «Они скрываются в пещере далеко отсюда, и у пещеры стоит на часах один только Кай, и эту пещеру Кай хранит от Богов и людей с тех пор, когда совершилось Начало. Может быть, он позволит Ханазару войти внутрь». Тогда Король собрал слонов и верблюдов, которые несли груз золота, и испытанных слуг, которые несли драгоценные камни, и собрал армию, которая шла впереди каравана, и армию, которая следовала позади, и отправил гонцов, чтобы предупредить обитателей окрестных равнин, что Король Аверона отправляется в путь.
      И он приказал Сирану указать путь к тому месту, где укрылись давние дни и забытые часы.
      Минуя равнины и гору Агдору, спускаясь вниз по ее обрывистым склонам, ехал Ханазар Король, и две его армии следовали за Сираном. Восемь раз ставилась фиолетовая палатка с золотой каймой для Короля Аверона, и восемь раз убиралась она, прежде чем Король и армии Короля прибыли в темную пещеру в темной долине, где Кай стоял на страже надо всеми минувшими днями. И лицо Кая было лицом воина, который завоевывал города и не брал пленных, и его фигура была фигурой Бога, но глаза были глазами животного; перед ним и предстал Король Аверона со слонами и верблюдами, несущими груз золота, и с верными слугами, несущими драгоценные камни.
      Тогда сказал Король:
      «Прими мои дары. Верни мне мое вчера с взмахами знамен, мое вчера с его музыкой и синим небом и всеми ликующими толпами, которые сделали меня Королем, вчера, которое сверкающими крыльями озарило мой Аверон». И Кай ответил, указывая на свою пещеру:
      «Туда, опозоренное и забытое, сокрылось твое вчера. И кто среди пыльной кучи забытых дней станет унижаться до поисков твоего вчера?» Тогда ответил Король Аверона и гор и повелитель всех стран, что простираются за горами:
      «Я паду на колени в твоей темной пещере и буду своими руками рыться в пыли, если так я смогу снова отыскать мое вчера и некоторые минувшие часы». И Король указал на груды золота, которые были навьючены на слонов и на безразличных верблюдов.
      И Кай ответил:
      «Боги предложили мне сверкающие миры и все, что есть за Гранью, и все, что есть в ее пределах, насколько простирается взор Богов – а ты пришел ко мне со слонами и верблюдами».
      Тогда сказал Король:
      «Среди садов моего дома я потерял час, о котором тебе хорошо известно, и я молю тебя, не принявшего никаких даров, которые принесены на слонах или верблюдах, вернуть мне из милосердия одну секунду, одно пыльное зерно, которое цепляется за тот час в куче, находящейся в пределах твоей пещеры». И при слове «милосердие» Кай рассмеялся. И Король направил свои армии на восток. Потом армии возвратились в Аверон и герольды кричали впереди:
      «Грядет Ханазар, Король Аверона и гор и повелитель всех стран, что простираются за горами».
      И Король сказал им:
      «Достаточно сказать, что некто очень усталый, ничего не достигнув, возвращается из неудачного похода».
      Так Король снова прибыл в Аверон.
      Но говорят, что однажды вечером, когда садилось солнце, вошел в Илаун арфист с золотой арфой, желая получить аудиенцию у Короля.
      И говорят, что люди отвели его к Ханазару, который одиноко сидел на своем троне. И сказал арфист:
      «Есть у меня золотая арфа; и к ее струнам цеплялись подобно пылинкам какие-то секунды из забытых часов и мельчайшие фрагменты минувших дней».
      И Ханазар взглянул на него, и арфист коснулся струн, и старые забытые вещи снова ожили, и раздались звуки песен и голосов, которые давно исчезли. Когда арфист увидел, что Ханазар внимает ему без гнева, его пальцы породили новые аккорды, блуждая по струнам, как Боги бродят по небесам, и золотую арфу окутал туман воспоминаний; и Король, наклонясь вперед и глядя прямо перед собой, видел в тумане уже не стены дворца, а видел долину с потоком, расскеающим ее надвое, и лес на склонах холмов, и старый замок, одиноко стоящий с южной стороны. И арфист, заметив странный взор Ханазара, сказал:
      «Доволен ли Король, который повелевает Авероном и горами, и всеми странами, что простираются по ту сторону гор?»
      И Король сказал:
      «Видя, что я снова стал ребенком в далекой южной долине, как я могу сказать, какова воля великого Короля?»
      Когда звезды засияли высоко над Илауном, а Король все еще сидел, глядя прямо перед собой, все его придворные покинули большой дворец, кроме одного человека, который остался, чтобы поддерживать огонь тонких светильников; с ними ушел и арфист.
      И когда рассвет проник через тихие сводчатые проходы в мраморный дворец, заставив светильники побледнеть, Король все еще смотрел вперед, и так же он сидел, когда звезды вновь засияли в высоте над Илауном.
      Но на следующее утро Король встал, послал за арфистом и сказал ему:
      «Я снова Король, и ты, обладающий способностью останавливать уходящие часы и возвращать людям их забытые дни, ты должен стоять на часах моего великого завтра; и когда я отправлюсь побеждать Зиман-хо и сделаю мои армии могущественными, ты должен стоять между этим днем и пещерой Кая, и пусть дело мое и победа моих армий зацепятся за струны твоей золотой арфы, а не падут униженно в пещеру. Ибо мое завтра, которое таким звучным широким шагом идет, растаптывая мои мечты, будет слишком величественным, чтобы валяться вместе с забытыми днями в пыли минувших вещей. Но в какой-нибудь грядущий день, когда умрут Короли и все их дела забудутся, явится какой-нибудь арфист того времени, и с золотых струн пробудит он те дела, которые отзываются эхом в моих мечтах, пока мое завтра не шагнет дальше среди меньших дней и не поведает грядущим годам, что Ханазар был Королем».
      И ответил арфист:
      «Я буду стоять на часах над твоим великим завтра, и когда ты двинешься дальше, чтобы победить Зиман-хо и сделать твои армии могущественными, я буду стоять между твоим следующим днем и пещерой Кая, пока твои дела и победы твоих армий не зацепятся за струны моей золотой арфы, вместо того чтобы униженно пасть в пещеру. Так что, когда умрут Короли и все их дела забудутся, арфисты будущего пробудят с этих золотых струн великие дела твои. Все это я сделаю».
      Люди нашего времени, которые постигли искусство арфиста, еще рассказывают о Ханазаре, как он был Королем Аверона и гор, и объявил о своих претензиях на некоторые страны, и как он выступил со своими армиями против Зиман-хо и сражался во многих великих битвах, и в последнем победном сражении пал. Но Кай, хоть и ждал с распростертыми когтями, желая забрать последние дни Ханазара, чтобы они могли оказаться в огромных кучах в его пещере, все еще не нашел их; он только забрал несколько более мелких дел и дни и часы меньших людей и был побежден тенью арфиста, который стоял между ним и миром.

      Рассказывают также о Короле Ханазаре, как он склонился низко пред Древними Богами. Никто не кланялся Древним Богам так низко, как Король Ханазар.
      Однажды Король, возвращаясь с церемониала Древних Богов и с молитвы в храме, приказал, чтобы их пророки предстали перед ним:
      «Я хочу узнать кое-что о Богах».
      Тогда предстали пред Королем Ханазаром пророки, обремененные многими книгами, и Король сказал им:
      «Этого нет в книгах».
      С тем и ушли пророки, унося с собой тысячи методов, прекрасно описанных в книгах, посредством которых люди могли обрести мудрость Богов. Остался только один верховный пророк, который забыл книги, ему и сказал Король:
      «Древние Боги могущественны».
      И ответил верховный пророк:
      «Очень могущественны Древние Боги».
      Тогда сказал Король:
      «Нет других Богов, кроме Древних Богов».
      И ответил пророк:
      «Других нет».
      И эти двое остались наедине во дворце. И Король сказал:
      «Поведай же мне о Богах и о людях, если может быть открыта правда».
      Тогда сказал верховный пророк:
      «Далека и светла и пряма дорога к Знанию, и по ней среди жара и пыли идут все мудрые люди земли, но в полях прежде, чем они достигнут цели, самые мудрые ложатся отдохнуть или собирают цветы. У дороги к Знанию – о Король, она трудна и горяча – стоят многие храмы, и в дверном проеме каждого храма стоят многочисленные священники, и они призывают путников, утомленных дорогой, обращаясь к ним так: «Это – Конец».
      И в храмах звучит музыка, и с каждой крыши доносится аромат приятных курений; и всякий, кто смотрит на прохладный храм, на какой бы храм они не бросали взгляд, или слышит скрытую музыку, оборачивется, чтобы убедиться, действительно ли это Конец. И тот, кто обнаруживает, что его храм на самом деле не Конец Пути, снова возвращается на пыльную дорогу, останавливается в каждом храме, мимо которого проходит, из опасения, что минует Конец, или мчится вперед по дороге, не видя ничего в пыли, пока не утратит способность двигаться дальше и пока не устанет от путешествия и не остановится на отдых в каком-то другом храме, где любезный священник поведает, что это также Конец Пути. Ни один человек на той дороге не может получить какой-либо помощи от своих товарищей, ибо только одна вещь, которую они говорят, непреложно истинна: «Друг, мы не можем разглядеть ничего, кроме пыли». И пыль, которая скрывает путь, была с тех самых пор, когда появилась дорога, и часть ее вздымается под ногами всех путников на дороге, а еще вьется у дверей храмов.
      И, о Король, было бы лучше для тебя в путешествии по той дороге остановиться тотчас же, как только заслышишь ты один зов: «Это Конец», сопровождаемый звуками музыки. И если в пыли и тьме ты минуешь Ло и Маш и дивный храм Кинеша, или Шината с его опаловой улыбкой, или Шо с агатовыми глазами, все же Шило и Минартхитеп, Газо, Амаранд и Слиг все еще будут перед тобой и жрецы их храмов не забудут воззвать к тебе.