В прокатной паре очков, затемненных синим, по переходу к рыбному рынку и вперед, по Оул-стрит мимо широкого подъезда здания казначейства. Август месяц, середина. Тянусь сквозь все эти недели, пальцы проникли и тут же тонут в этом безвреднейшем из дней. Среда.

На ранних утренних улицах посыльные снуют из двери в дверь. В это мгновение мне хорошо. Суда выходят в море по высокой приливной воде. Составы с запада, идущие на север, пересекают узкие проливы на паромах. Хайвеи, мосты и туннели под шествием шин запели. По городу кофейный дух.

Но стоп. Взгляд вверх. Дальнейшему движению вперед препятствует фигура, пришедшая из моего школьного детства. Проворно устремляю обходной маневр в канаву. Едва не перемолотый мчащимися механизмами, от кваканья клаксонов отпрыгнул. Поздно. Я слишком слаб и уязвим и в этот идиотский миг истории моей персоны не в силах повернуться и сбежать. От личности с четкими челюстями. В ладном сером пиджаке, кремовой рубашке и толстом полосатом галстуке. С глазами, в которых он включил сияние.

— А я тебя узнал, ну, ты ведь Джордж Смит. Стал тяжелей на поворотах, не то что в тот раз — помнишь, на стройке.

— Бип.

— Ха, точно это Джордж Смит.

— Бип.

— Это в каком же смысле, старому приятелю вдруг бип. Мы еще в школе были вместе.

— Бип.

— Ха-ха, Джордж. Это ты. Привет. Кроме шуток. Ну как ты там. Не слабо выдаешь. Прессу читаю. Я это к тому, что ты у нас не прост. В смысле, я тоже кое-чего стою. У меня все нормально. Купил вот себе долю в одном дельце. Я это к тому, что ты-то как, как у тебя, нормально.

— Бип-бип.

— Ну подожди-ка. Джордж, ха-ха. Я понимаю, ситуация дурацкая.

— Бип.

— Ну будет. Шутки в сторону, ладно.

— Бип-бип.

— Ну хватит уж. Не будем же мы тут, посредине Оул-стрит, в этой толкучке устраивать из нашей встречи черт-те что. В смысле, ты тут живешь, что ли. Что-что.

— Бип.

— Ну ты даешь, Джордж. Что случилось. Ты из-за них, что ли, они тебя преследуют. А то, ты знаешь, шутка длинновата. Не остроумно. Хоть намекнул бы, если что. Что ты заладил бип да бип. Не хочешь узнавать — так и скажи.

— Бип-бип.

— Ага. Так это что — система. Что-то случилось, и ты теперь взял новую систему. Я это к тому, что в газетах пишут, будто ты строишь личный мавзолей, это недешево, я понимаю, в смысле, нервишки там, то да ce.

— Бип.

— Значит, система.

— Бип.

— Ага. Один бип. А, помню-помню. Ты репортеров еще встретил всякими звуками. Я, кажется, улавливаю: у тебя голос пропал. И один бип — это, видимо, вместо да.

— Бип.

— А два вместо нет.

— Бип.

— Прости, Джордж, я ведь понятия не имел.

Это навсегда, что ли.

— Бип.

— Паршиво, да. А каково твоей жене и детям. Говорят, ты женился. Не знаю только вот насчет детей. На Ширл. Какая девушка. На меня и не взглянула ни разу. Помнишь те вечера, мы еще пили чай и танцевали. Бывало, Ширл как выйдет в белом платье. Красавица была.

— Бип.

— Но я понятия не имел, что с тобой такая штука. Наверно, по врачам мотаешься.

— Бип.

— Такая новая система, должно быть, напрягает мозги. Хоть иногда-то хочется, наверное, что-то сказать по-настоящему. Мнение, что ли, выразить.

— Бип-бип.

— Смотри-ка ты. Может, тебе помочь чем-нибудь. Я понимаю так, что деньги у тебя имеются. Но может, у тебя какие-то проблемы, духовного, так сказать, порядка. Зачем ты руку около уха держишь. Ты что, глухой вдобавок.

— Бип.

— Ай-яй. Паршиво как. Читаешь по губам.

— Бип.

— Помнишь Алису. Слыхал, я ведь на ней женился.

— Бип-бип.

— Она только позавчера тебя вспоминала. Как Ширл вслед за тобой отправилась за океан. Океан. Я говорю океан. Моя Алиса, да, вспоминала тебя. Она тебя вспоминала. И в самом деле жизнь — подлая штука. Действительно подлая. Подлая штука. У парня ни голоса, ни слуха, и это в нашем возрасте. Я говорю, в наши-то годы. Плохое дело. Но ты ведь видишь. Я говорю, видишь, видеть ты еще можешь. Чтобы читать по губам. Сквозь эти твои синие очки.

— Бип.

— Ну, и то слава богу. Врачи-то тебе чем-нибудь помочь хоть могут. Я говорю, что-нибудь сделать для тебя. Врачи. Помочь могут.

— Бип-бип.

— Вот это сознавать противно, правда же. Погано. Я говорю, погано это.

— Бип.

— Поверь мне, я действительно сочувствую. В том, что с тобой случилось. Совершенно искренне. Я говорю, сочувствую. Искренне.

— Бип-бип-бип.

— Так. Три раза. Ага. Вместо спасибо.

— Бип.

— Только, ты знаешь, Джордж, я тороплюсь. Нам бы без суеты засесть где-нибудь, повспоминать былое. Хорошо бы, ей-богу. Я к тому, что надо бы нам как-нибудь собраться вместе. В смысле, когда ты поправишься, старина. Ты поправишься. Главное, не волноваться. Я говорю, не волнуйся. Где там у меня часы. Опаздываю со страшной силой. Важная встреча. От души желаю тебе поправляться. С Божьей помощью будешь когда-нибудь опять как огурчик. Надеюсь, что ты выздоровеешь. В самом деле.

— Бип-бип-бип.

— Прости, что я убегаю. Но если ты читаешь по губам, я говорю, может быть, ключ к исцелению в молитве, Джордж. Молись. Пока.

— Бип-бип-бип-бип.

— Ха-ха, до свидания.

— Бип.

— Ну привет.

— Бип-бип-бип-бип.