Статика

— Почему? — тупо спросил я. Зачем я только канал переключил? Совсем теперь отстал от жизни.

Мальчишка все потешался:

— А потому что на тележке было вовсе не тело Савина, а муляж — кукла, измазанная кровью. Журналюги прибыли на место первыми и все засняли, прежде чем легавые выперли их с места падения труповозки.

— Там не было тела Савина? — спросил я. В голове все окончательно смешалось.

— Ага. Весь город сейчас на ушах. Хотя мне то что? Эти самые спецновости показывали вместо мультиков. Я разозлился и решил немного поспать. А тут Вы. Правда, клево? Сигаретки не найдется?

Я порылся по карманам, а потом вспомнил, что на мне чужой костюм.

— Много будешь курить — не вырастешь, — ответил я строго.

— Тогда, может, пару монет подбросите? — с надеждой спросил мальчик. — Евриков сорок хотя бы.

— Нету у меня, — сказал я. — Я только что с зоны.

Мы оба замолчали.

— У меня есть другое предложение, — вкрадчиво произнес я. — Когда дело утрясется, я найду тебя и отстегну сотку. Идет?

— Хороший у Вас пистолет, — задумчиво сказал мальчик, оценивающе разглядывая лазерник.

Тут я не выдержал. Схватил мальчишку за шкирку, прижал к стене и ткнул дулом «Талона» в левый глаз.

— Неплохой, — прошипел я. — И с такого расстояния я надеюсь не промахнуться. Поэтому повторяю свое предложение в последний раз — сто евро. Когда все утрясется. Или вышибаю мозги сейчас. Как вариант, если меня сдашь, тебя найду я или мои друзья…

Мальчишка испуганно закивал — вся его показная смелость сразу же куда-то делась.

— Вот и хорошо. А теперь ты спокойно зароешься в кучу мусора и проспишь до вечера. А ночью заживешь своей обычной жизнью. По рукам?

— Хо-хорошо…

— Тебя как зовут? — спросил я.

— Жорик, — ответил малец.

— Я запомнил тебя, Жорик, — сказал я и отпустил пацана. Тот забился в угол, с ненавистью поблескивая глазенками. Наверняка сдаст.

— Я отправляюсь в Центр. Только попробуй кому-нибудь это рассказать, — произнес я с угрозой и вышел.

Уловка глупая, но шанс, что она сработает, все-таки был.

* * *

Я дожидался ночи в подвале доходного дома, расположенного двух кварталах от парка. Город гудел — солдаты в сером (те, что с Макса) и в синей форме (наши, статические) заполонили улицы, то тут, то там выли сирены, а полицейские «форды» правили небом, загоняя на землю любые, хоть чем-то подозрительные машины.

В подвале было мерзко, мокро, и мой нос уже подозрительно хлюпал — как бы не заболеть. Но все-таки здесь было гораздо лучше, чем в кресле «Черной Дыры». Мне даже удалось пообедать — у противоположной стены я обнаружил трубу пищедоставки. С помощью луча «Талона», выставленного на малую мощность, я проделал в трубе отверстие и вскоре наружу выскочил горячий бутерброд с дешевой колбасой. Я с аппетитом его сожрал и запил холодной водицей из фляжки, которую обнаружил в заднем кармане брюк. Конечно, я рисковал — тот парень, что заказал бутерброд, мог позвонить ремонтникам, однако пищедоставка на Статике в последнее время часто ошибалась. Скорее всего, он сочтет неприбывший бутерброд за обычный глюк.

Но все равно — лучше не наглеть. Я приладил к дырке кусок пластика и приварил его с помощью лучемета.

Наконец, стемнело. Я выбрался из своего временного убежища и направился в сторону парка.

* * *

Я стукнул всего три раза и замер, обернувшись, всматриваясь в сумеречно-темные двери, ведущие в соседние квартирки. Но все было тихо.

Потом я услышал легкие шаги за дверью.

Денис открыл сразу.

— Проходи, — тихо сказал он.

На парне была все та же рекламная майка и потертые джинсы. Круги под глазами увеличились.

— Гена спит, — произнес Денис, когда я оказался в прихожей. И добавил: — На планете введено чрезвычайное положение. Нас отпустили раньше… я… я подумал, что ты придешь.

Я почесал затылок. Проклятая память. Ведь знал же, что парень работает сегодня в ночную смену. Зачем пришел?

И вдвойне проклятое везенье! Так недолго к нему и привыкнуть.

— Все равно не уснуть, — пробормотал Денис, потирая переносицу: — У тебя еще осталась водка?

Я помотал головой.

— Да, ты ж только что из тюрьмы… — проговорил Денис. — Ладно, пойдем на кухню… у меня есть полбутылки самогонки… теть Маша, соседка наша, гонит. Будешь?

Я виновато улыбнулся:

— Денис, я все понимаю… Если хочешь я тут же уйду.

— Завтра уйдешь, — твердо сказал парнишка. — Рано утром. А сегодня — оставайся. Чего уж там.

* * *

Два пластиковых стакана заполнила вонючая, но содержащая благословенный спирт, жидкость.

— Сдавайся властям, — сказал Денис. — Может быть, выкрутишься. Журналисты подняли шумиху из-за этой куклы в катафалке. Некоторые считают, что Кирилл инсценировал свою смерть. Очередная выходка парня. Тело-то его до сих пор прессе никто не предъявил.

— Глупо как-то получается, — сказал я, судорожно запихивая в рот кусок хлеба — ну и мерзкое же пойло!

— А кто его знает, что на уме у этих зажравшихся уродов? — скривившись, пробормотал Денис. Помолчал немного.

— Извини, — буркнул он. — Я и забыл. Ты ж тоже из элиты…

— Да уж, — улыбнулся я. — С самих верхов. Вот только целый день в подвале провел, а одежда, что на мне — украдена у охранника.

— Откуда ты родом, Денис? — спросил я, проглатывая следующую порцию самогона.

— С Земли, — неохотно ответил он.

— Значит, почти соседи, — обрадовался я. — А жил на Земле где?

— В Питере, — ответил Денис, баюкая в руках кружку.

— Я там никогда не был, — признался я. — В космос летал с шестнадцати лет, а по стране поездить почти не пришлось.

— А ты откуда, Герман? — спросил Денис.

— Я в Южном жил. В Краснодаре. Только давно я там уже не был.

— А я впервые в космос вылетел два года назад, — сказал Денис. — Генке стукнуло три годика, и мы решили поискать счастья. От родителей подальше… Наташка хотела на Офелию лететь, а я все на Статику рвался. Дурак… все так внутри и играло, думал в гарнизон Стазиса наняться работать. Тайну разгадать, премию получить, прославиться…

— Что нового на Земле? — спросил я, уводя от опасной темы.

— Сейчас не знаю. А так… Все тот же закон о рождаемости, всеобщая паранойя по поводу конфликта с сектоидами, повальное увлечение сетью… я два года там не был, но не думаю, что хоть что-нибудь изменилось. Хреново там, Герман. Скучно. Грустно. Не думал, я что во всем Земном секторе есть место хуже, чем Земля.

— Здравствуйте.

Мы синхронно обернулись — в дверях стоял заспанный Гена в одних трусиках. Худенькой ручкой он прижимал к груди нелепого, явно ручной работы, мишку, один глаз-бусинка которого выкатился наружу и висел на одной нитке. Престрашенный вид был у медведя.

— Привет, — поздоровался я.

Мальчик серьезно сказал, обращаясь ко мне:

— Вы опоздали.

И нахмурился.

Я вопросительно посмотрел на Дениса. Тот молча допивал самогон.

— Вы опоздали, — повторил Гена.

— Куда? — спросил я.

— Душа мамы улетела на небо позавчера, — сказал малыш. — Вы опоздали. Я так надеялся, что Вы придете. Ведь Вы хотели спасти ее. Мы с мишкой смотрели, как она улетает через длинную черную трубу.

— Хватит, — ровно сказал Денис. Поднялся со стола, схватил мальчишку за руку и увел из кухни.

— Вы опоздали! — крикнул напоследок Гена.

Минут десять они возились в комнате. Денис что-то выговаривал сыну.

— Что он имел в виду? — спросил я, когда парень вернулся.

— У меня не было денег похоронить Наташу, — сказал Денис, присаживаясь. — Я соврал тебе…

И после минутной паузы:

— Я отвез ее в крематорий.

Мы молчали, похлебывая самогон, не замечая его вкуса, пили его будто это был сладчайший напиток, как минимум — божественная амброзия.

Я достал бумажник стражника. Пересчитал деньги. Пятьсот двенадцать евро. Денис наблюдал за мной с мрачной решимостью.

— Я же сказал тебе: не возьму ни… — начал он.

Я поднял с коленей «талон» и прицелился парню между глаз.

Денис замер, уставившись в зрачок пистолета.

— Здесь пятьсот двенадцать евро, — сказал я. — Плюс у тебя есть двадцатник. Завтра попроси расчет на работе — еще около полтинника дадут. Итого около шестисот евро. Через четыре дня отбывает межпланетарный грузовик. Капитан корабля, Джани Ницци. Объяснишь ему ситуацию, попросишься на корабль. Предложишь ему полтинник. Он пошлет тебя куда подальше и запросит двести. Торгуйся, но не давай ему больше сотни. Для верности держи за руку Генку. Пускай тот спросит, не видел ли капитан душу его мамы…

Денис побагровел, костяшки пальцев, вцепившихся в кружку, побелели от напряжения.

— Гад… — прошипел он.

— Ницци летит на Небраску. Оттуда на Землю улететь не в пример легче. Планетолет «Мать Тереза» совершает перелет с Небраски на Землю и обратно каждую неделю. На его борт берут всех, кто родился на Земле. И их детей. Стоимость билета — всего 375 евро. Дети до семи лет — бесплатно. Не очень удобный способ перемещения: вас поместят в общий трюм, а там таких ребят, как ты будет около сотни. Вонь, грязь, общая параша, неплохой шанс подцепить какую-нибудь гадость. Но для тебя — это лучший вариант. Возвращайся к родителям, Денис. Мальчонку отдай хорошему психиатру. Пока не поздно.

— Я са…— вскочил Денис.

— Заткнись и сядь, — сказал я и положил деньги на стол. — Если я узнаю через четыре дня, что ты до сих пор на Статике — найду тебя и снесу голову. Клянусь. А парнишку усыновлю.

Денис сидел за столом, вперив в меня ненавидящий взгляд, когда я покидал его маленькую квартирку.

В двух кварталах от дома Дениса, я стал в парадном какой-то двенадцатиэтажки, глубоко вдохнул ночной воздух, достал сигаретку, беззастенчиво стрельнутую у одинокого ночного прохожего. Закурил, совсем не заботясь о безопасности.

— А ведь парень мог бы стать моим другом! — крикнул я тихой улице. — Черт подери, я мог бы сделать его своим напарником! Ведь у всех великих детективов были напарники! Почему у меня нет? А мне даже Лерку пришлось уволить!

— Сволочь, заткнись! — заорала визгливо голова, высунувшаяся из окна соседнего дома. — Я полицию вызову!

— С удовольствием! — крикнул я голове. — А может, лучше выпьем? По бутылочке пива? За знакомство? Давай, решайся, браток!

— Дебил, — заключила голова и исчезла в окне. Потом снова появилась, на этот раз с рукой, в которой было зажато оружие. Скорее всего, гражданская модель станера.

— Убирайся! — торжествующе закричала голова. — Или я тебе в печень выстрелю!

Ну и угроза!

Впрочем, это и впрямь одна из самых болезненных ран.

— Да заткнитесь вы оба! — это уже из другого окна.

— Кто это вякает? — рявкнула первая голова.

— Нельзя ли потише? — подключилось третье окно — фигурка, что возникла в нем была тоненькой, женской.

— Вот уроды!

Я молча докурил сигаретку, наблюдая за переругивающимися окнами. Заметил тень, мелькнувшую в небе и отступил в спасительную темноту подъезда.

— Соблюдайте тишину! — пророкотал усиленный динамиками голос. — На планете введено чрезвычайное положение, объявлен комендантский час! Ложитесь спать! Спать, блин! — И полицейский добавил что-то не совсем цензурное.

Копы. Начеку. На Статике все спокойно! Родная полиция меня бережет. Я хихикнул.

Полицейские Статики ленивы, как и полицейские во всей Галактике. Но если на них будет давить начальство — они засуетятся и поймают меня. Рано или поздно. И тех ребят, которые атаковали «Черную Дыру», тоже.

Кстати, о птичках.

Террористы были на двух машинах. Довольно приметных, надо сказать. Где они могли спрятать тачки? Хороший вопросик. Попробуем ответить. Да где угодно. Размеры Статики соответствуют земным, а с учетом того, что океаны и моря покрывают всего лишь одну третью часть планеты… Лагерь террористов мог находиться в другом полушарии, на северном или южном полюсе… Ищи ветра в поле, как сказал бы Ворон.

С другой стороны я сильно сомневался, что у террористов есть собственный корабль — слишком заметно. Значит, они еще на планете. Выжидают, когда все уляжется, чтобы потом покинуть Статику. А раз они здесь — им нужда пресная вода и пища. Отсюда, что следует? Что лагерь находится совсем рядом с городом.

Я перебирал наиболее подходящие места. Стазис? Вряд ли. Насколько я знал, охрану удвоили, а вход в подвалы Фрэнка заварили. Хотя самого Трилистника освободили.

Я же ему денег обещал…

Я отмахнулся от этой мысли.

Успеется.

Осталась одна идея, и она нравилась мне все больше и больше.

Озера.

Прекрасный район, чтобы спрятаться. Множество кристально чистых озер, сотни островков, тысячи пещер. Совсем недалеко от городской черты — всего в двенадцати километрах к югу. Если бы я решил организовать временный лагерь — лучше места не придумаешь. Кроме того, там есть база отдыха, где часто останавливаются туристы и местная элита. Кто-то из террористов, вполне возможно, живет там. А, быть может, и оба?

Впрочем, я не был уверен, что этих ребят только двое.

Итак, осталась мелочь. Добраться до Озер и все там разузнать.

Ну что ж, пора к Фрэнку.

* * *

Силовая пленка закрыла входной проем, и мне пришлось выстрелить из «талона» раз пять, прежде чем она растаяла. Я посмотрел, сколько осталось заряда — батарея опустела на три четверти. Ничего, вполне хватит.

В коридоре из специального люка выскочила автоматическая пушка, готовая усыпить меня на пару часов — как раз до прилета полиции, но я был готов к этому — капли расплавленного металла весело брызнули во все стороны. Я толкнул дверь в офис Фрэнка.

Трилистник — мужик немолодой и не чурающийся роскоши. Офис походил на аппартаменты арабского шейха и палаты русского царя одновременно: сплошные персидские ковры вокруг, покрытые затейливой вязью, причудливые узоры на потолке, расписные китайские вазы из тончайшего фарфора, глиняные горшки, в которых тлели ароматные травы, а над всем этим несуразным великолепием — огромная люстра в виде тысячи поддельных свечей на круглом деревянном остове. Чем-то этот остов мне напоминал колесо от телеги — из тех, что я видел в школьных учебниках.

Посередине, за низким круглым столиком в груде атласных подушек сидел сам Фрэнк. В одной руке он держал пульт дистанционного управления, в другой — тяжелую штурмовую винтовку.

Я подмигнул Трилистнику и присел рядом, поудобнее устраиваясь среди подушек. Фрэнк немного успокоился, дуло винтовки слегка опустилось. Бесполезный пульт улетел в сторону — пушку-то я уничтожил.

— Чего тебе надо? — грубо спросил он.

Я поднял со стола бутылочку минералки, отхлебнул

— Ты не поверишь, как трудно до тебя было добираться, — поведал я Фрэнку. — Военные, полиция вокруг — жуть. Последний квартал пришлось проходить по крышам. Не Трущобы, а полицейский участок. Куда катится Статика?

— Тебя разыскивает весь город, — сказал Фрэнк. — После того как твои дружки-террористы помогли тебе сбежать.

— Так вот какая теперь официальная версия? — удивился я. — Наши власти горазды на выдумки. Хотя в одном они все-таки правы: те ребята помогли мне сбежать. Правда, случайно. Они искали совсем другого парня.

— Кирилла ты тоже не убивал? — поинтересовался ехидно Трилистник.

— Угадал! — воскликнул я. — Ты гений, Фрэнки! Не найдется еще минералочки? Ужасно маленькие бутылочки, а у меня горло пересохло.

Не отпуская винтовку, Фрэнк извлек из груды подушек воду и протянул мне.

— Спасибо, — вежливо поблагодарил я.

— Так зачем ты пришел? — повторил вопрос Фрэнк. — Неужели принес деньги, которые мне так опрометчиво пообещал?

— Нет, извини. Пока нет, — сказал я, отставляя полупустую бутылку на стол. — На данный момент мне нужно попасть на родину этого замечательного напитка.

— Озера? — спросил Трилистник. — А с чего ты решил, что я буду помогать беглому преступнику?

— Конечно же потому, что я таким образом смогу найти настоящих преступников, — ответил я. — Мы ведь старые друзья, Фрэнк! Ты просто не можешь не помочь мне!

— Еще как могу, — буркнул он, выхватывая у меня бутылку. — Ты совсем рехнулся, Гера? У меня и так в последнее время забот полон рот. Бизнес пришел в упадок, подвалы запечатали…

— Вот-вот, — весело сказал я. — Как раз о подвале я с тобой и хотел поговорить. Насколько я знаю, один из ходов под ним ведет как раз к озерам.

— Ты что, уши не чистишь? — буркнул Фрэнк. — Подвал опечатан. При попытке проникновения включается сирена в главном отделении полиции и через пять минут от всего здания остается мокрое место. А может и не остается — это как повезет.

— Фрэнк, — покачал головой я. — Ну зачем же скрывать от старых друзей…

— Что? — поинтересовался Трилистник, с силой сжимая в руках винтовку.

Я наклонился к нему и доверительно прошептал:

— Есть же туннель, который без всяких ответвлений ведет прямо к Озерам. И вход в него находится в этой комнате.

Фрэнк задумался, поглаживая свободной рукой цевье винтовки.

— Откуда ты знаешь? — наконец, спросил он.

— Давненько это было, — я откинулся на удобных подушках, чувствуя как усталость разливается по всему телу. — Я совершенно случайно заметил, как к тебе заехал мэр. Естественно, загримированный, я сам с трудом его узнал. И тогда я подумал: что такому занятому человеку, как мэр, нужно от старины Фрэнка? На Стазис хочет попасть? Зачем ему это? Наш мэр человек глубоко прагматичный, всякие там тайны его не интересуют. Я заглянул в замочную скважину, приставил к стенке свою верную жестяную кружку…

— Оптический и аудио-жучок… — пробурчал Трилистник.

— … И нежданно-негаданно узнал, что у старины Фрэнка есть еще один секретный ход, который ведет прямо в бордель «Джульетта», что на Озерах. Подивился я любвеобильности нашего старичка-мэра да и позабыл об этом случае до поры до времени.

Фрэнк вдруг засмеялся:

— Сволочь ты, Герман… ну да ладно.

* * *

Здесь все было устроено аккуратнее, чем в подвале: длинный эскалатор привел нас в металлическую комнату, пол которой покрывали все те же пушистые ковры, а над потолком мягко светились светло-зеленые лампы. В дальнем конце комнаты я заметил две дверцы с круглыми иллюминаторами и терминал между ними.

— Два вагона, — объяснил Фрэнк. — Один ведет к «Джульетте», другой — неподалеку от нее, выскакивает в заброшенном складе возле борделя. Он для клиентов попроще. Ты поедешь на нем.

— Отлично, — сказал я и взглянул на хронометр: без пяти четыре. — Запускай.

— Никому ни слова, — сказал Трилистник. — Если выпутаешься — в течение трех дней буду ждать тебя с двадцатью тысячами евро в кармане. Плюс пять штук за стационарную пушку. Не принесешь, пристрелю.

Я улыбнулся.

— Я не шучу, Герман, — с угрозой в голосе сказал Фрэнк.

Я захохотал и полопал его по плечу:

— О чем вопрос, дружище! Давай, запускай свою машину!

— Иногда я тобой восхищаюсь, Лукин, — покачал головой Трилистник. — А иногда мне кажется, что у тебя давным давно крыша поехала. И у меня тоже, раз я тебе помогаю.

Он нажал на одну из кнопок, и дверца, немного подумав, отъехала в сторону. Внутри вагончика было довольно уютно — метра три в длину, две скамейки с мягкими сиденьями, пепельница. Уютного нежного зеленого цвета ковролин на полу. Я уселся на одну из скамеек, с удовольствием потянулся.

— Когда будешь на месте, я вызову вагончик обратно, — сказал мне Фрэнк. — Назад будешь выбираться самостоятельно. Если во время пути что-нибудь случится, авария там или еще что, свяжись со мной по видеокому.

— А часто аварии происходят? — поинтересовался я напоследок.

Однако дверца уже закрылась, и Фрэнк не ответил.

Через минуту в иллюминаторе пропало и его лицо, а меня с силой откинуло назад — к дверце. Вагончик ринулся вперед со скоростью хорошего экспресса.

— Юморист, блин, — прошептал я, вставая с холодного пола. В этот момент вагончик тряхнуло, и я снова обнаружил себя лежащим на полу. Я перевернулся на спину и стал размышлять не остаться ли в таком положении до прибытия, но в этот момент из коммуникатора раздался голос Фрэнка:

— Через три минуты прибудешь, — сказал он. — Не слишком быстро?

— Нормально, — буркнул я.

— Когда вагон остановится, — Фрэнк хохотнул (что смешного?), — нажмешь зеленую кнопку и выйдешь. Через минуту я вызову вагон обратно. Если передумаешь и решишь сдаться полиции — оставайся в вагоне. Только что по стерео начался специальный выпуск новостей. За твою поимку назначена награда в пятнадцать тысяч евро. Если бы я хоть чуть-чуть доверял нашему правительству, я бы тут же вызвал копов.

— Всего пятнадцать тысяч? — спросил я. — Что-то маловато. Не уважают меня. Даже обидно, честное слово.

— Вернешься — морды им набьешь, — согласился Трилистник. — Приготовься, прибываешь.

Приготовиться я не успел — вагон остановился, и мое бренное тело бросило вперед.

Держась за разбитую голову (сквозь пальцы редкими капельками сочилась кровь), я мысленно пообещал сначала набить морду самому Фрэнку.

Было темно — свет, падающий из окошка вагончика, смог высветить только маленький кусочек деревянного пола, заваленный всяким мусором — щепки, песок, разбитый вдребезги пластиковый ящик. Вагончик тронулся, и я оказался в кромешной тьме.

Пришлось передвигаться на ощупь среди покореженного металла и пластика. Наконец, мне удалось обнаружить дверь. Я толкнул ее и оказался в огромном зале, высотой метров шесть, а по площади примерно равным футбольному полю. Повсюду валялись ящики, разбитые остовы от машин, в одном из углов я заметил сваленные в кучу роботележки. Сквозь большие панорамные окна виднелось небо Статики, сияющее миллионами огоньков, словно рождественская елка. Я посмотрел на часы: почти половина пятого. До рассвета примерно два часа. Можно, конечно, устроиться среди ящиков и проспать до следующего вечера, но усталость как рукой сняло — я был весь в предвкушении грядущей разгадки. Интуиция подсказывала мне, что я прав. Не могу быть не прав.

Хотя, может быть, это была вовсе не интуиция, а страх за собственную шкуру. Если я все же ошибся… полиция на этот раз не будет со мной нянчится.

Я засунул пистолет поглубже за пояс, рубашку выпустил наружу, чтобы она хоть как-то прикрывала оружие и пошел к выходу — ржавым воротам, которые висели на одних петлях.

* * *

База отдыха, построенная еще во времена расцвета Статики, мирно спала. Я прошел мимо борделя — двухэтажного каменного здания, выкрашенного в приятный розовенький цвет. Все легально, в отличие от улицы красных фонарей в Трущобах, над дверью голографическая вывеска: «Дом любовных утех „Джульетта“. Любые мальчики и девочки на выбор.» И внизу приписка маленькими буковками: «Одобрено министерством здравоохранения Статики».

Я спустился по мраморной дорожке к берегу и пошел вдоль пустынного берега, любуясь на озеро, тихие воды которого сливались с небом и горели отраженным светом. Справа возвышались дома из металлопластика, замаскированного под дерево — в основном одноэтажные зданьица в виде длинных вагонов, хотя встречались и более изящные строения — я заметил две небольшие пагоды, пару особняков, обнесенных высоким забором и даже домик, выполненный в виде Кремля.

Около одного из домишек, на ступенях я увидел старинную фетровую шляпу. Я тут же завладел ею и натянул на голову по самые уши в надежде, что так меня будет труднее узнать.

Вскоре я оказался около покосившегося деревянного одноэтажного домика с вывеской над входом "База отдыха «Озера». Чуть ниже я заметил еще три таблички: «мест нет», «кое-что осталось» и «мест до черта, чувак». Горела, естественно, самая нижняя табличка.

В этом домике регистрировали приезжих.

Я толкнул и оказался в уютной маленькой комнатке (неяркая люстра под потолком, стены из настоящего дерева, полированная стойка). За стойкой мирно спал регистратор — молоденький паренек в синей кепке. Он похрапывал в такт оборотам наполовину живого вентилятора, который создавал в комнате некое подобие прохлады.

Рядом с регистратором я обнаружил кнопку с веселой надписью: «Будить». И чуть ниже еще одну — с надписью «Оставить как есть и пошарить по комнатам». Естественно, я нажал на нижнюю кнопку.

Из динамика над стойкой раздался рык, который, наверное, было слышно даже в аду:

— Грабят!!!

Парень мгновенно проснулся, и ошалело уставился на меня. Я слегка наклонил голову, чтобы он не увидел моего лица и протянул регистратору удостоверение стражника, которое обнаружил в бумажнике. Прежде чем парнишка успел хоть что-нибудь прочитать, я спрятал ксиву в карман и рявкнул:

— ГСБ! Капитан Миронов! Мне нужна информация о всех заселениях за последнюю неделю!

— Ваши же уже приходили, — растерянно проговорил парнишка, — вчера вечером.

— Не знаю, кто там к тебе приходил, — с намеком сказал я, — но если у меня сейчас же не окажется распечатки — у тебя будут серьезные проблемы.

Парень тут же протянул мне два листка бумаги.

— Осталась от Вашего… ну то есть от тех, кто раньше приходил.

Я схватил листок и пробежался по нему взглядом:

Никого.

Никого.

Четверг — Линда Борисова и Олег Кожевников… Известная парочка. Держат магазинчик в нашем районе.

Пятница — Сессил Кагановски. Знаю, я этого алкаша. Мелкая сошка в министерстве, а мнит о себе черт те что.

Суббота — пусто.

Воскресенье — Филипп Дерек. Шон Старк. Строение 23.

Уже интересно. Этих парней я не знаю.

Стоит проверить.

— Спасибо, — сказал я, но парень не услышал — он, сладко посапывая, спал.

* * *

К строению 23 я вновь пошел по кромке пляжа, любуясь причудливой архитектурой Базы отдыха.

Строение 20, строение 21, строени…

— Закурить не найдется?

Я вздрогнул, останавливаясь. Заглядевшись на здания, я даже не заметил, что на моем пути, прямо на песочке сидит накачанный молодой мужик в одних плавках. Казалось, его не интересует ничего кроме озера — мужчина попивал пивко и с мрачной решимостью глядел вперед. Лицо вроде незнакомое, но у меня возникло странное ощущение, что я видел этого парня прежде.

…Молодежная прическа а-ля Большой Взрыв…

Точно! Парень из той парочки, что я видел на космодроме.

Я протянул ему сигарету.

Мужчина поблагодарил коротким кивком.

— Тоже не спится? — спросил он, не оборачиваясь.

— Мне надо в отдел регистрации, — соврал я.

— Это в другую сторону, — мягко проговорил незнакомец.

Я пожал плечами.

— Непохожи Вы на туриста, — сказал он, оценивающе разглядывая мою одежду. Взгляд коснулся лица, замер на какую-то десятую долю секунды.

И тут я понял, что видел этого парня не только в космопорту. Но где еще?

— Филипп Дерек, — представился он подчеркнуто вежливым голосом.

Снова везение.

Я пожал протянутую руку:

— Василий Теркин.

— Русский? — поинтересовался Филипп. — Был я однажды у вас. В Москве. Почему-то думал, что у вас по улицам белые медведи бродят и снег держится даже летом. Потом убедился, что CNN пудрило мне мозги. В который раз подтвердилось, что властям нельзя доверять.

Я присел рядом, достал сигаретку, тоже прикурил.

— Уже не торопитесь, Василий? Это хорошо. Как мне надоело здесь одному сидеть! Скучно, знаете ли.

— Статика — вообще скучная планета, — сказал я.

— А вот и неправда! — улыбнулся Дерек. — Вчерашние новости по стерео напоминали неплохой голливудский боевик. Убийство, разгром тюрьмы. Я почти целый день провел у ящика. Захватывающее зрелище. Правда, потом наскучило. Шон пошел прошвырнуться по бабам, а я взял ящик пива и сел на берегу.

Я взглянул на единственную бутылку, зажатую в руках у Филиппа.

— Ящик? — недоверчиво переспросил я.

— А ты думаешь, что только русские могут пить? — он шутливо толкнул меня бок.

* * *

Я улыбнулся.

Не произнося ни слова, мы курили и наблюдали за тем, как небо на востоке оранжевеет, как озеро покрывается мелкой рябью, как постепенно гаснут звезды, сливаясь с посветлевшим небом. Красиво, черт возьми. Хотелось выкинуть из головы все лишнее. Только мы — и озеро.

— Я знаю тебя, — сказал вдруг я. — Ты — солист группы «Grey Spirit».

— Нравится наша музыка? — рассеянно спросил Дерек. Он будто к чему-то прислушивался.

— Я всего один раз вас и слышал, — ответил я. — Вчера. По ящику. Показывали ваш прощальный концерт на Офелии.

— Он был четыре дня назад, — согласился Дерек.

— Но Вы же прилетели с Небраски? — спросил я. — Как вы успели в течение трех дней оказаться на Статике?

— Мы оплатили портал на Небраску, — ответил Филипп. — Потратили все наши сбережения. Потом сели в экспресс. Мы спешили как могли.

— Зачем? — спросил я.

Дерек чертил что-то пальцем большой ноги в мокром песке. И молчал.

— Кого вы освободили в «Черной Дыре», Хакер? — спросил я.

Левая рука напряглась, сжимая «талон».

Филипп молчал.

— Хакер, — вдруг с тоской проговорил он. — Так все и началось… лучше бы я никогда не выходил в Сеть.

Вот такие моменты в книжках обычно называют драматическими.

— Пойдем к нам, — вдруг проговорил Дерек, резко поднявшись за ноги. — Я тебе кое-что покажу, Герман.

Итак, точки над "i" расставлены. Я знаю, кто этот Дерек на самом деле — он знает меня. Неудивительно, ведь мое изображение крутили по стерео вчера, наверное, чаще, чем рекламу бритвенного крема «Антиволос».

Я отправился вслед за Филиппом, все еще держа руку под рубашкой. Если что — я готов стрелять в любой момент.

Домик Дерека находился прямо напротив — вопреки моим ожиданиям Хакер и его напарник (Кнут, кажется, так его называл Филипп?) жили не в особняке, а в обычном домике-вагончике.

Когда мы оказались внутри, я осторожно захлопнул за собой дверь и нажал кнопку блокировки — теперь в домик будет не так просто проникнуть снаружи. Однако Дереку было все равно — он не обратил на мои действия никакого внимания.