Целитель

Спуск оказался недолгим. Земляной пол туннеля был хорошо утоптан, по нему явно часто ходили. Шагов через сто он выровнялся и тянулся еще шагов пятьдесят, пока не уперся в сплошную стену. Мастерсон дотронулся до нее и понял, что это металл.

— Пожалуйста, будьте осторожны. Здесь есть острые края, — предупредил Масуд.

Вскоре Мастерсон увидел, что имел в виду лекарь. В одном месте стена была расколота, металл порвался по неровной линии. Ралия уже осторожно пробиралась сквозь трещину.

— Что это такое?

— Посланец Аллаха, который принес подарок людям Тувареша, — ответила Ралия.

Мастерсон заметил слабое свечение, когда протискивался в узкий проход с зазубренными краями, — свечение, которое, казалось, становилось сильнее с каждой секундой. Сначала он подумал, что у него просто глаза привыкают, но потом понял: значительные участки стен вокруг него начинают светиться, будто в ответ на слабое мерцание фонаря. Меньше чем через минуту все помещение заливал свет, и Ралия поставила газовый фонарь на пол.

Стены были металлические, на них разместилось множество приборов или дисплеев, ни один из которых, насколько мог судить Мастерсон, не работал. В разных местах были выведены причудливые знаки, ему показалось, что они не арабские.

— Это то самое? — он не знал, кого спрашивает, но ответил Масуд:

— Да, пришелец из иного мира.

— Чертова летающая тарелка!

Масуд невесело хмыкнул.

— Скорее, летающая сосиска, сказал бы я, хотя с уверенностью утверждать мы не можем. Большая часть передних отсеков пострадала при аварии и ушла под землю. Только задние части корабля остались в целости.

Внезапно Мастерсон ощутил огромное удовлетворение.

— И здесь вы кое-что нашли, кое-что, помогающее людям.

— Лучше вам посмотреть на Целителя самому. Пожалуйста, следуйте за Ралией.

Проход в следующий отсек искривился от удара, но в остальном не пострадал. Они шли, пока не попали в новое помещение. Когда-то здесь, наверное, был люк или дверь, теперь ничего не осталось. Они вошли в более просторное, почти круглое помещение, и Мастерсон увидел, что у противоположного конца шевелится нечто. Нечто живое.

Оно походило на гибрид паука и осьминога и достигало огромных размеров, его тело занимало треть внутренней стены. Вверху под потолком виднелось луковичное образование с темными пятнами, которые могли быть какими-то органами чувств. Из-под мантии тянулись студенистые отростки, закрывавшие значительную часть стены, а десятки невероятно тонких ножек или щупалец быстро двигались взад-вперёд вдоль тела, выполняя загадочные манипуляции. Часть стены была разрушена, превратилась в широкую ухмылку; бугорчатые отростки, извиваясь, уходили в том направлении и, подобно корням, исчезали в утрамбованной земле.

— Что оно делает? — Мастерсон, будто загипнотизированный, следил за беспрестанными движениями.

— Целитель лечит себя. — Масуд отошел от него, но оружие по-прежнему было направлено на Мастерсона. — Перед вами самый ценный секрет нашего народа.

— Не понимаю.

— Целитель был единственным из уцелевших, а может быть, и вообще единственным пассажиром. Я даже не уверен, наделен ли он разумом в нашем, человеческом, понимании. Возможно, это корабельный врач или просто органическая машина, созданная для избавления от недугов. — Масуд пожал плечами. — Неважно. Многие поколения жителей Тувареша держали его присутствие в тайне. Из его тела мы получаем некоторую жидкость, Слезы Целителя, и используем ее в медицинских целях. Она помогает и при инфекционных заболеваниях, и при травмах.

Мастерсон кивнул.

— Я могу заплатить вам более чем достаточно. Могу заплатить столько, что хватит всей деревне.

Масуд потряс головой, и рука с пистолетом затряслась в такт.

— Если бы жители Тувареша внезапно разбогатели, начались бы вопросы. Понаехали бы люди, и в конце концов они могли бы раскрыть нашу тайну и забрать его. Если бы власти Рабата знали вот об этом, — он указал на пульсирующее тело инопланетянина, — как вы думаете, разрешили бы они нам держать это у себя? Это великий подарок Аллаха жителям Тувареша, и мы будем охранять и чтить его.

— Тогда мы вернемся к сделке: жизнь в обмен на жизнь. Моей и Алины.

Дыхание Ралии напоминало шипение, голос Масуда звучал очень грустно.

— Я уже сказал, мы не в силах помочь. Слезы могут на некоторое время продлить вше существование, но рак они не излечат. Для этого вам понадобились бы Объятия.

Голос Масуда дрогнул, и Мастерсон понял, что тот раскаивается в своей излишней откровенности. Ведь он мог бы выменять жизнь девочки на Слезы.

— Доктор Масуд, я знаю: вы излечиваете болезнь Гластонбери.

— Вы можете приехать через шесть месяцев? — голос Масуда вдруг прозвучал устало.

— К тому времени меня уже не будет, и вы это знаете.

— Да, и я бессилен этому помешать.

Масуд подошел поближе к инопланетянину, Мастерсон последовал за лекарем, подавив волну отвращения, когда во всех подробностях увидел это существо. Доктор указал на углубление, выдолбленное в стене корабля. Пульсирующая, капающая плоть разрослась и, закрыв верхнюю треть углубления, приобрела другую фактуру, стала волокнистой, почти похожей на ткань.

— Что это? — спросил Мастерсон.

— Мы называем это Объятиями. Только самые безнадежные больные получают сей дар. На одну ночь их помещают в Объятия, их тела сливаются с Целителем, а к утру они снова становятся здоровыми.

— Значит все, что мне нужно, это пролежать здесь несколько часов — и рака не будет?

— Верно, но сейчас это невозможно. Как вы видите, всего лишь треть пространства обросла. Целитель должен восстановиться полностью, чтобы сотворить чудо, а вы пришли на шесть месяцев раньше срока. После каждого исцеления проходит больше года, прежде чем он бывает готов к следующему сеансу. Теперь вы видите, мистер Мастерсон, даже если бы я хотел помочь вам, я не в силах.

Повисло долгое молчание, которое прервала Ралия.

— Девочка, мистер Мастерсон. Давайте спасем девочку!

Рассеянным жестом он достал пульт управления из кармана и бросил ей.

— Вот. Теперь это не имеет значения. Я не чудовище, как вы думали. Бомбы нет. Естественно, я не собирался взрывать свое единственное средство передвижения.

Ралия, посмотрев на иностранца со смесью жалости и презрения, направилась к выходу. Масуд глянул ей вслед и опустил руку. Мастерсон не колебался ни секунды. Он выхватил свой второй пистолет и выстрелил Масуду в грудь. Следующий выстрел поразил Ралию в затылок. Она упала на пол и больше не двигалась.

— Может, шансов и немного, — тихо сказал он, — но это все же лучше, чем вообще никаких.

Мастерсону следовало узнать побольше подробностей, но он боялся, что Ралия пошлет за своими людьми, и это заставило его действовать. Перспектива даже частично погрузиться в липкую мерзость тела Целителя вызывала у него отвращение, но он был готов вытерпеть все. Сняв одежду, он забрался в углубление, осторожно лег, и его голова и плечи погрузились в инопланетную плоть. Она оказалась теплее, чем он ожидал. Было немного щекотно, но потом по его плечам начало растекаться блаженство, он ощутил громадную усталость, закрыл глаза и задремал.

Мастерсон проснулся внезапно, не испытывая дезориентации, но при этом чувствовал небывалое изнеможение. Он ясно помнил последние события, в шее и плечах все еще ощущалось легкое тепло. Пальцы рук и ног чесались, а когда он не смог пошевелить конечностями, то подумал, уж не парализовало ли его. На миг во рту возник кислый привкус ужаса, но волна блаженства нейтрализовала его, и Мастерсон снова расслабился.

«Мне просто нужно дождаться конца процесса».

Он подремал немного, иногда открывая глаза и обводя взглядом помещение. Время шло, и он потерял ему счет. Ничто не менялось, даже полоски света и тени. Сейчас на улице день? Или все еще ночь? Он не знал.

А потом он открыл глаза и увидел другое лицо.

Это был доктор Масуд, который казался бледным и напряженным. Перед его рубашки, там, где запеклась кровь, потемнел. Я застрелил его, сказал себе Мастерсон. Эта несуразность озадачила его, но не обескуражила. Мастерсон снова попытался погрузиться в сон, но беспрестанное жужжание мешало ему, в конце концов этот звук превратился в голос. Голос Масуда.

— Вы слышите меня, мистер Мастерсон?

Мастерсон решил, что сможет заговорить. Он открыл рот и попробовал. Он очень четко расслышал слово «да», но голос оказался чужим — дрожащим, очень слабым и высоким.

Лицо Масуда изменилось, немного расслабилось.

— Очень хорошо. Вы выжили, несмотря на мои ожидания, мистер Мастерсон. А я, вне сомнения, выжил, несмотря на ваши. — Он посмотрел себе на грудь, — Вы плохо прицелились, иначе я был бы мертв. А так мне просто очень больно. Слезы Целителя ускорят мое выздоровление, но несколько дней мучений мне еще предстоят. — Лицо лекаря стало жестким. — А вот Ралии не так повезло.

Мастерсон попытался поднять руку, понимая, что находится во власти человека, которого только что хотел убить, но не мог собраться с силами — и почти сразу почувствовал, что не стоило собираться. Беспокойство осталось, он это чувствовал. Но как только он начинал впадать в панику, что-то рывком возвращало его назад.

— У меня есть для вас хорошие новости, мистер Мастерсон. Целитель все-таки избавил ваше тело от рака. — Масуд неприятно за смеялся и подошел ближе, совсем низко склонившись над Мастерсоном. — Должен признаться, я очень удивлен. Процесс оказался даже еше сложнее, чем я предполагал. Поскольку у него не хватило ресурсов провести излечение обычным способом, Целитель импровизировал. — Масуд отклонился назад. — Конечно же, потребовались жертвы. Подождите, я вам покажу. Полагаю, вам это будет очень интересно.

Лекарь отсутствовал неизвестно сколько, и Мастерсон уже чуть было снова не впал в беспамятство, когда тот возвратился.

— Думаю, со временем я смогу предложить вам что-нибудь получше, но по крайней мере на данный момент ничего другого я придумать не могу. Должно подойти.

Он поднял руку, и Мастерсон увидел, что в ней зажат тонкий кусок металла, отполированный до зеркального блеска. Его отражение в гладкой поверхности расплывалось, он прищурился, пытаясь сфокусировать взгляд.

— Я полагаю, когда Целитель понял, что не в состоянии излечить все ваше тело, он определил и изолировал жизненно необходимые участки, пожертвовав остальным.

Изображение прояснилось, и Мастерсон увидел себя. Его тело осталось нетронутым только от груди и выше. А ниже все его внутренние органы были помешены в прозрачную оболочку, которая расширялась и сокращалась в такт отсутствующим легким. Не было ни рук, ни ног, равно как и всего скелета ниже сердца.

Масуд снова приблизил лицо к Мастерсону.

— Ваше тело, по-видимому, само поддерживает в себе жизнь. Интересно, сможет ли оно существовать вне Объятий? — Он тепло улыбнулся. — Проверим, хорошо?

И он протянул руки к Мастерсону.