Часа через четыре она будет в коттедже, а Коллин прибудет туда следом за ней. Охваченная нетерпением, Алекс то и дело ерзала на сиденье экипажа.
      – Пожалуй, я немного проедусь верхом. – Она постучала по крыше кареты.
      Даниелла, приоткрыв глаза, пробормотала:
      – Не слишком утомляйтесь, мадемуазель.
      Остановив экипаж, кучер отвязал кобылу и подвел ее к Александре. Усевшись в седло, она окинула взглядом окрестности. Ехать верхом было гораздо приятнее, чем сидеть в полутемной карете. К тому же, сидя в седле, можно было отвлечься от мыслей о Коллине.
      Карета снова покатила по дороге, и Алекс последовала за ней. Повернув голову, она вдруг заметила одинокого всадника, двигавшегося в том же направлении, что и они. Он находился еще слишком далеко, и Алекс не могла как следует рассмотреть его, однако она сразу подумала о Коллине, и сердце ее учащенно забилось. Ах, неужели он уже так близко? Нет, едва ли. Такого просто не может быть. А вот вечером она, наверное, уже увидит его. Если, конечно, он приедет вовремя.
      При мысли о том, что ей, возможно, придется провести первую ночь в коттедже без Коллина, Алекс тяжело вздохнула. Разумеется, следовало учитывать, что в пути у него могли возникнуть причины для задержки, и все же Александра надеялась, что он все-таки появится к вечеру.
      Спустя полчаса, огибая рощу, Алекс вновь увидела за деревьями одинокого всадника. Казалось, теперь он находился поближе, однако она не могла разглядеть его из-за стволов и листьев.
      А может, это все-таки Коллин? А может, он выехал пораньше и теперь следовал за каретой, чтобы быть уверенным в безопасности их путешествия? Алекс придержала свою лошадь, позволив карете немного удалиться. Если это действительно Коллин – о, пусть так и будет! – то он должен догнать ее.
      Расстояние между ней и каретой все больше увеличивалось, а за спиной у нее уже был слышен стук копыт. Губы Алекс тронула улыбка, даже когда она подумала о том, что предстанет перед Коллином в пыльном дорожном костюме.
      Алекс несколько минут спустя в очередной раз взглянула на всадника. Теперь она заметила, что у него светлые волосы. Следовательно, это был не Коллин. Что ж, если так, то вечером она его непременно увидит, и они с ним…
      Алекс на мгновение замерла. Она вдруг узнала всадника. И в тот же миг он поднял руку в знак приветствия. Да, сомнений быть не могло – к ней приближался Деймиен. Деймиен Сен-Клер. Значит, он вернулся в Англию.
      О Боже, что же делать?! Алекс завертелась в седле, оглядывая окрестности. Увы, поблизости никого не было. Никого, кроме ее служанки и кучера. Алекс знала, что у Уилла есть пистолет, но она знала и другое: Деймиен – человек отчаянный и скорее всего вооружен до зубов. К тому же он уже доказал, что является превосходным стрелком. А Коллин, кажется, говорил, что Деймиен должен догадываться, кто сообщил о его пребывании во Франции. Наверное, теперь он хочет отомстить ей. Сделав глубокий вдох, Алекс развернула Бринн навстречу Сен-Клеру.
      – Деймиен! – окликнула она его, потому что он явно ждал этого.
      Сен-Клер подъехал к ней и воскликнул:
      – Какая встреча! Моя дорогая леди Александра!
      Заставив себя улыбнуться, Алекс сказала:
      – Деймиен, не могу поверить, что это действительно ты. Я думала, что мне померещилось. Что ты здесь делаешь? Значит, все?..
      В этот момент карета остановилась, и Алекс увидела, что кучер поднялся со своего места. Он кивнул ей, когда она подняла руку. Снова посмотрев на Деймиена, она спросила:
      – Значит, у тебя все уладилось?
      – Уладилось?
      – Ты ведь уже в Англии, Деймиен. Выходит, у тебя все в порядке?
      Теперь он смотрел на нее с явным подозрением. «Неужели я когда-то считала этого мужчину привлекательным? – неожиданно подумала Алекс. – Какой же глупой я была…»
      – Твоя наивность меня радует, – проговорил он наконец. – Однако не все так хорошо, моя дорогая Александра.
      – Но ты же здесь…
      – Совершенно верно.
      – Значит… значит, тебе грозит опасность! – Алекс прижала ладонь к губам.
      Сен-Клер, казалось, не заметил, что она переигрывает. Тяжело вздохнув, он ответил:
      – Да, грозит. И ты моя единственная надежда на спасение.
      – О, Деймиен!
      – Это действительно так, Александра. Скажи, ты знакома с Коллином Блэкберном?
      – С Коллином Блэкберном?.. – Апекс сделала вид, что задумалась. – Нет, не думаю. Хотя, кажется, я слышала это имя.
      – Что ж, я рад, что тебе не пришлось иметь с ним дело. Он настоящий головорез. Ты уверена, что нигде не встречала его? Это здоровенный шотландец, грубая скотина.
      – И именно он преследует тебя?
      – Да.
      – Но это ужасно! Ты можешь пострадать от него.
      Она поняла, что опять переигрывает, но Деймиен, похоже, и на сей раз этого не заметил. Он кивнул и с мрачным видом проговорил:
      – Я уверен, что смог бы защититься, имея в качестве противника благородного человека, но этот… Боюсь, он способен убить меня даже в постели.
      – О, какой ужас!
      – Мне нужна твоя помощь, Александра.
      Она кивнула:
      – Да, конечно.
      – Я надеялся… – Он снова вздохнул. – Я надеялся, что когда-нибудь эта проблема разрешится сама собой и я смогу предложить тебе руку и сердце. – Алекс промолчала, и Сен-Клер продолжил: – Я, конечно, понимаю, почему ты не могла принять мое недавнее предложение. Но поверь, мое сердце разбито.
      – Видишь ли, я…
      – Однако я надеялся, что ты поможешь мне устроить новую жизнь. Я собираюсь уехать в Америку, понимаешь?
      – В Америку?! Но это ужасно далеко!
      – Да, очень далеко. И боюсь, я должен опять попросить у тебя взаймы. Я, конечно, верну долг, как только устроюсь там.
      Алекс лихорадочно размышляла. «Что же делать?» – спрашивала она себя. Повернуть к дому она никак не могла. Харт не вернется из Лондона в ближайшие дни – она удостоверилась в этом, прежде чем предпринять поездку в Эдинбург. А местный судья был весьма любезным человеком, но он, конечно, не мог бы справиться с Деймиеном. Но Алекс не собиралась снова давать Сен-Клеру деньги. Она хотела, чтобы Коллин поймал его.
      – У меня сейчас есть двадцать пять фунтов. Этого достаточно? – спросила она, хотя знала, что явно недостаточно.
      Деймиен взглянул на нее с искренним удивлением:
      – Двадцать пять фунтов?! Да ведь этого не хватит даже для того, чтобы оплатить койку в трюме корабля!
      – О, конечно! Ведь тебе предстоит такое долгое путешествие… Но видишь ли, мой брат…
      – Твой брат? При чем здесь твой брат?
      – Он каким-то образом узнал, что я посылала тебе деньги, поэтому ограничил меня в средствах.
      – Понятно. А куда ты едешь сейчас?
      – Я? О, я направляюсь за покупками в Гриндейл. Там продаются замечательные дамские шляпки, и Харт уже послал им поручительство за мой кредит.
      – Ты должна вернуться домой и получить доступ к домашним счетам.
      – Но Харт заявил, что должен подтверждать все мои расходы! А его сейчас нет в поместье. Он уехал в Лондон. Я не могу, хотя…
      – Что?
      – Нет-нет, это займет слишком много времени.
      – Что именно? – допытывался Деймиен.
      – Я могу написать ему письмо и отправить его, как только приеду в Гриндейл. Он обещал мне новый фаэтон и пару быстроногих лошадей! Можешь представить, как я въеду в Сомерхарт? Если я сообщу брату, что подобрала пару белых лошадей и великолепный экипаж. Как ты думаешь, Деймиен, тысячи фунтов будет достаточно?
      Его глаза алчно вспыхнули.
      – Я верну тебе деньги.
      – Но тогда мне придется отказаться от нового фаэтона.
      – Я не останусь в долгу, – заявил Сен-Клер. – И я уверен, твой дорогой брат простит тебя.
      – О, я тоже так считаю. Что ж, хорошо. Тогда, может быть, встретимся здесь же? В субботу подойдет? Потребуется несколько дней, чтобы получить его ответ, но я думаю, что неделя не повлияет…
      – Да, в субботу. В пяти милях отсюда есть гостиница. Я буду ждать тебя там, во фруктовом саду.
      Алекс взглянула на него, изобразив удивление:
      – Ты вынужден скрываться?
      – Да, вынужден.
      – Деймиен, я… Харт говорил про тебя ужасные вещи. Он сказал, что ты давно желал смерти Джона Тиббенхема. Но это не может быть правдой. Я так и ответила ему.
      Сен-Клер энергично закивал:
      – Да-да, конечно, это неправда, дорогая. Просто вышло… недоразумение. Если бы можно было все вернуть назад…
      – Да, понимаю, – кивнула Алекс. Ах, с каким удовольствием она передаст этого негодяя в руки Коллина! Но сначала они с Коллином проведут вместе неделю – этого ей хотелось больше всего, – а потом она преподнесет ему того, кого он ищет.
 
      Вскочив с кресла, Алекс подбежала к окну – уже в который раз. Упершись локтями в подоконник, она тихонько вздохнула и проговорила:
      – Но он обязательно приедет. Должен приехать.
      Прижавшись щекой к стеклу, Алекс посмотрела в сторону конюшни и невольно улыбнулась. Хм… она постарается сделать все возможное, чтобы соблазнить Коллина именно там. Да, он должен овладеть ею не только здесь, на чистых простынях, но и на свежем сене. Отдаваться мужчине на сене – это, наверное, очень романтично.
      Алекс снова вздохнула. Она страстно желала Коллина, отчего в последние дни у нее слабели колени, а внизу живота ощущалось болезненное напряжение. И сейчас, ожидая его, она все больше волновалась, и казалось, что от волнения ее желание усиливалось.
      Она не сомневалась, что Коллин уже пожалел о соглашении, к которому они пришли. Но не мог же он нарушить свое слово… Да, он обязательно должен приехать. Но что, если он приедет и попытается отговорить ее? Она уже сталкивалась с его сопротивлением, но сейчас сделает все возможное, чтобы добиться своего.
      Тут в поле ее зрения появился какой-то всадник. Александра в страхе замерла, предположив, что Деймиен выследил ее и теперь едет сюда.
      Вскоре она увидела лицо всадника и с облегчением вздохнула. О, это был Коллин. Но он казался каким-то хмурым и каким-то задумчивым… Алекс ухмыльнулась. Конечно, ему не нравится ее затея, но она непременно своего добьется.
      Улыбаясь и тихо напевая, Алекс направилась к двери. Досчитала до двадцати и вышла из дома, чтобы завладеть своей добычей.
 
      Въехав во двор, Коллин взглянул на старую ветхую конюшню и нахмурился. Впрочем, сам коттедж казался довольно прочным и ухоженным.
      «Тебе сейчас следует развернуться и уехать», – сказал себе Коллин. Но вместо этого он спешился и повел коня в конюшню. Он уже приближался к ней, когда дверь дома распахнулась. В следующее мгновение Алекс бросилась в его объятия.
      Подхватив девушку, Коллин закружил ее в воздухе.
      – Добро пожаловать на свидание! – громко закричала она.
      Невольно улыбнувшись, Коллин пробормотал:
      – Говоришь, на свидание? Похоже, я стал участником какого-то спектакля.
      – Да, верно. – Алекс улыбнулась. – Он называется «Ад в Хэндкарте». Надеюсь, тебе понравится.
      Коллин рассмеялся и тотчас же почувствовал облегчение. Отбросив все свои сомнения, он крепко прижал девушку к груди. Затем, покосившись на своего коня, проговорил:
      – Вероятно, Самсон проведет всю неделю здесь, во дворе, если я начну тебя целовать.
      Алекс кивнула и тоже рассмеялась. Коллин наконец-то поставил ее на ноги и с улыбкой сказал:
      – Что ж, пойдем. Ты расскажешь мне об этом любовном гнездышке, а я тем временем займусь лошадьми.
      – Моя Бринн уже в порядке. – Держа Коллина под руку, Алекс зашагала к конюшне.
      – Ты привезла сюда конюха?
      – Нет, конечно. Думаешь, я сама не могу позаботиться о лошади?
      Коллин посмотрел на девушку с некоторым сомнением и покачал головой:
      – Неужели ты сама ухаживаешь за своей лошадью?
      – Да, но не каждый день. Хотя я постоянно бываю в конюшнях.
      – Ты знаешь какую-нибудь из благородных дам, способную заниматься этим? Я буду крайне удивлен, если ты назовешь хоть одну.
      Алекс фыркнула, но, по-видимому, не обиделась. Немного помолчав, сказала:
      – Да, знаю. Например, Екатерина Великая.
      – Что?..
      – Екатерина Великая – благородная женщина, которая лично ухаживала за своими лошадьми.
      Остановившись у двери конюшни, Коллин с удивлением уставился на Алекс. Та рассмеялась и добавила:
      – К тому же она была прекрасной наездницей, насколько я знаю. – Переступив порог конюшни, Алекс крикнула: – Заходи же!
      – Знаешь, мне начинает казаться, что ты мошенница – служанка из таверны, выдающая себя за сестру герцога, – с усмешкой сказал Коллин.
      – Не служанка из таверны, а нахальная дочь фермера, – отозвалась Алекс, направляясь к своей лошади.
      Коллин повел своего коня в дальнее стойло. На этот раз он выбрал для путешествия не Тора, а Самсона, так как Тор не выдержал бы неделю, находясь в маленькой конюшне рядом с прелестной кобылкой по кличке Бринн.
      Коллин чистил и кормил Самсона и одновременно украдкой поглядывал на Бринн. В конце концов, он убедился, что Алекс действительно позаботилась о своей лошади наилучшим образом. Алекс же, прислонившись к стене, наблюдала за Коллином, рассказывая о том, чем занималась, ожидая его.
      – Неужели ты сама приготовила обед?
      – Какой ты смешной. Женщина, которую я наняла для уборки по утрам, готовит также еду на целый день, прежде чем уйти. Она обещала удаляться до девяти утра, так что мы даже не увидим ее.
      – Ты ужасно хитрая, – пробормотал Коллин.
      Алекс с улыбкой пожала плечами:
      – Возможно. Я научилась быть такой еще в Лондоне.
      – Надеюсь, и я смогу научить тебя кое-чему.
      Алекс засмеялась и ответила:
      – Моя гувернантка утверждала, что дополнительные знания никогда не помешают.
      Коллин кивнул и снова повернулся к Самсону. Минуты через две он взял ведро и отправился к роднику за водой. Когда же вернулся, Алекс уже не было в конюшне. Напоив коня, он пошел в дом и увидел ее на кухне – она с озадаченным видом склонилась над большим блюдом, стоявшим на кухонном столе.
      – Готовишь обед, дорогая?
      Александра вздрогнула и подняла голову.
      – Женщина сказала, что оставила пирог у окна, чтобы тот охладился, а теперь…
      – Похоже, он уже остыл. – Коллин взглянул на подоконник, на котором виднелись птичьи следы. – Достаточно остыл для вороны.
      Алекс вздохнула и, прикрыв глаза, пробормотала:
      – Какая глупая у меня кухарка. Пирог безнадежно испорчен.
      – В таком случае я поработаю в качестве кухарки и буду рад услужить тебе, – с улыбкой сказал Коллин.
      – Вот как? – Алекс окинула его насмешливым взглядом. – Должно быть, потребуется несколько ярдов ткани, чтобы сшить для тебя платье подходящего размера.
      – Да, это было бы неплохо. Хотя моя мать не приучила меня носить платье.
      Алекс захихикала. Коллин поначалу не догадывался, что она ужасно волнуется. По крайней мере, он не замечал этого раньше, но сейчас обратил внимание, что она нервно теребила свою юбку, то и дело оглядывая кухню. Что ж, возможно, она действительно волновалась, ведь ей всего лишь девятнадцать… Впрочем, теперь уже двадцать.
      Коллин подошел к ней и поцеловал в нос.
      – Я зажгу лампы. Скоро стемнеет.
      Она явно избегала его взгляда – старалась не смотреть на него.
      – Я накрою на стол и соберу что-нибудь поесть.
      – Я не голоден.
      – Не голоден? – Алекс опустила глаза; теперь она смотрела на его сапоги. – Тогда, наверное, испытываешь жажду?
      – Да, наверное. – Он приподнял пальцами ее подбородок и заглянул ей в глаза. – Пожалуй, я не отказался бы от глотка вина.
      Алекс с облегчением вздохнула и устремилась в комнату с такой поспешностью, что ее распущенные волосы заколыхались за спиной. Коллин последовал за ней, с любопытством осматриваясь. Коттедж был небольшим и имел довольно простую планировку, так что можно было окинуть взглядом почти весь первый этаж. У самого выхода из кухни находилась лестница, ведущая скорее всего в спальню. Везде царили чистота и порядок, а дубовый пол устилали мягкие ковры. Но кто же жил здесь раньше? Возможно, никто не жил. Возможно, этот домик являлся местом чьих-то тайных свиданий или убежищем, где можно укрыться от посторонних глаз. Место и впрямь было довольно уединенное. Сквозь завесу из листьев сюда едва пробивался тусклый свет, отчего сумерки здесь наступали на час раньше.
      Коллин подошел к небольшому столику и зажег стоявшую на нем лампу. Сначала он сделал пламя совсем небольшим, но потом немного увеличил. Обернувшись, увидел Александру, стоящую в нескольких шагах от него. Она робко улыбалась, держа в руках два бокала темно-красного вина.
      – Вот и вино, – проговорила она чуть хрипловатым голосом.
      Он с улыбкой кивнул:
      – Да, вижу. Очень хорошо…
      Взяв один из бокалов, Коллин внимательно посмотрел на девушку. Ее щеки залились румянцем, и казалось, она не знала, как себя вести теперь, когда они с ней были наедине.
      Коллин медленно потягивал вино, а Алекс, осушив свой бокал несколькими глотками, тотчас же отошла, чтобы снова его наполнить. Вернувшись, она не подошла к нему, а направилась к окну.
      Какое-то время Коллин смотрел на девушку, любуясь ее изящной фигуркой. Он чувствовал, что его все сильнее к ней влечет. Наконец, не выдержав, он поставил бокал на стол и приблизился к ней сзади.
      Конечно же, она слышала его шаги и, возможно, даже видела его отражение в оконном стекле, однако сделала вид, что не замечает его.
      Коллин улыбнулся и осторожно обнял ее за плечи. Склонившись к ней, вдохнул аромат ее волос и тут же почувствовал, что этот запах еще сильнее его возбудил.
      Алекс сделала глубокий вдох и замерла, затаила дыхание. Она ждала, когда Коллин поцелует ее, но он медлил, он наслаждался исходившим от нее ароматом, преследовавшим его по ночам долгие недели. Ему ужасно хотелось прижать ее к стене и овладеть ею сейчас же, немедленно, однако он сдержался. Откинув со спины волосы девушки, он легонько поцеловал ее в шею и тут же отступил на несколько шагов. Стащив с себя пыльную куртку, Коллин бросил ее на стоявший рядом стул, и в тот же миг Алекс обернулась и вопросительно посмотрела на него. Но теперь во взгляде ее уже не было замешательства, в ее пылающих глазах было лишь страстное желание.
      – Прости, дорогая, но я не могу обещать тебе сейчас утонченного обращения.
      Она покачала головой:
      – И не надо.
      – А может, отложим все до завтра? – спросил он неожиданно.
      Алекс едва заметно улыбнулась и покачала головой. Коллин принялся расстегивать свою рубашку, а она, глядя на его грудь, внимательно наблюдала за каждым его движением. Когда же он начал вытаскивать из штанов рубашку, Алекс шагнула к нему и стала ему помогать.
      Он содрогнулся, когда она прикоснулась к нему. А Алекс снова улыбнулась и, стащив с него рубашку, провела ладонями по его плечам и груди. Ошеломленный ее нежными прикосновениями, Коллин шумно выдохнул. Александра же, глядя на него со страстью в пылающих глазах, тихо проговорила:
      – Ты даже не представляешь, как мне хотелось сделать это, Коллин. С того дня в конюшне… Я часами мечтала о твоем теле. Почти каждый день.
      Он почувствовал, что она снова поглаживает его грудь, и из горла его вырвался хриплый стон. Осторожно отстранив ее руки, Коллин пробормотал:
      – Дорогая, ты лишишь меня мужественности еще до того, как мы начнем.
      Она лукаво улыбнулась:
      – Ты о чем?
      Коллин невольно усмехнулся:
      – Кажется, я слишком уж возбудился.
      Алекс снова улыбнулась, однако промолчала. Немного отступив от него, она начала расстегивать свое простенькое платье.
      Глядя на нее, Коллин едва сдерживался; ему хотелось броситься к ней и сорвать с нее платье одним движением. Казалось, узенькие ленточки корсажа развязывались под ее пальцами безумно медленно. И еще медленнее расстегивались пуговицы. Когда же последняя пуговичка была расстегнута, он вдруг понял, что под платьем у нее ничего не было. Окончательно потеряв терпение, Коллин шагнул к ней и рывком спустил платье до самой талии.
      – О Боже! – прошептал он, глядя на высокие упругие груди.
      Наклонив голову, Коллин поцеловал сначала одну грудь, потом другую. Из горла Алекс вырвался протяжный стон, и она прошептала:
      – О, Коллин…
      Он какое-то время смотрел на нее, затем, опустившись на колени, потянул платье вниз, к ногам девушки. Материя тут же соскользнула на пол, и теперь Александра стояла перед ним совершенно обнаженная. Обнаженная и прекрасная, не испытывающая никакого стыда.
      Сердце Коллина болезненно сжалось, и он со стоном провел ладонями по ее бедрам.
      – О, Алекс, как можно быть такой красивой?
      Он прижался губами к ее талии, вдыхая женский аромат. Почувствовав, что ноги Алекс подгибаются, Коллин поддержал ее и тут же припал губами к ее груди. Она снова застонала, а потом пронзительно вскрикнула и попыталась прижаться к нему как можно крепче.
      Тяжело дыша и обнимая друг друга, они замерли на несколько секунд. Потом Коллин откинулся назад и, подхватив Алекс на руки, усадил ее себе на колени. В следующее мгновение их губы слились в поцелуе. Когда же поцелуй прервался, Коллин почувствовал, что если не поспешит, то все может закончиться еще до того, как он овладеет Александрой – слишком уж долго он воздерживался.
      Алекс вскрикнула, когда кончики его пальцев проникли внутрь и коснулись твердой чувствительной шишечки. Коллин понял, что она уже почти достигла пика наслаждения, но продолжал ласкать ее и просунул палец глубже. Ее мягкое тело плотно прижималось к нему, доводя его до безумия, и ему хотелось кричать вместе с ней, когда она, покачиваясь, сжимала его руку.
      Снова подхватив возлюбленную, Коллин осторожно уложил ее на мягкий ковер и начал расстегивать пуговицы на своих бриджах. Но руки его дрожали, и проклятые бриджи никак не расстегивались.
      Александра взглянула на него с улыбкой и прошептала:
      – Ах, что же ты так долго? Я не могу больше ждать.
      Наконец ему удалось освободиться от бриджей, и Алекс тотчас же протянула руку и коснулась своими изящными пальчиками его возбужденной плоти. Коллин громко застонал; возбужденный до крайности, он сразу же почувствовал, что больше медлить нельзя, иначе все закончится, так не начавшись. Опустившись на колени, он прорычал:
      – Дорогая, прости. – И тотчас же вошел в нее.
      Почувствовав боль, Алекс громко вскрикнула, и Коллин с ужасом понял: случилось непредвиденное, случилось то, чего он никак не ожидал.
      Несколько секунд спустя его семя излилось, а Алекс, упершись ладонями в его плечи, жалобно застонала.

      Коллин не сразу пришел в себя. Наконец, чуть приподнявшись, он заглянул в глаза Александры. «Неужели я лишил ее девственности? – думал он. – Нет, не может быть», – говорил он себе, пытаясь отрицать очевидное.
      – Пожалуйста, отпусти меня, – пролепетала Алекс, приложив ладони к животу.
      Коллин поморщился и, поднявшись на ноги, уставился на кровавое пятно у себя на бедре. Тяжело вздохнув, он отправился на кухню и смочил салфетку холодной водой. Вернувшись в комнату, передал салфетку Александре, потом бросил ей свою рубашку, чтобы она могла прикрыться, и осмотрелся в поисках своих бридж.
      – Прости, – послышался у него за спиной голос Алекс.
      – Прости, говоришь? – Он застегнул пуговицы на бриджах.
      – Ведь получается, что я тебя обманула, верно?
      Коллин повернулся к Александре. Она все еще лежала на ковре, но теперь уже в рубашке. Пристально глядя на нее, он проворчал:
      – И это все, что ты можешь мне сказать?
      – Ты о чем?
      – Думаешь, что отделаешься только извинением?
      – Но я… – Она судорожно сглотнула. – Коллин, я все тебе объясню.
      – Объяснишь?! Что ты мне объяснишь? Что ты лгунья и обманщица?! Ты заманила меня сюда и отдалась, чтобы я потом, как честный человек, женился на тебе, не так ли? Ведь на мне кровь твоей девственности! А может быть, здесь кто-нибудь прячется в шкафу, чтобы стать свидетелем?