АНГЕЛ, настоящий, германский, грустный.
      АМУР, охотник — красавец — mauvais sujet — француз по духу, 18 лет.
      ВЕНЕРА (она же мать Вероника), во 2-й картине — старая колдунья, в 4-й — торжественная настоятельница, в 6-й — почтенная сводня.
      АВРОРА — невинное дитя, две белокурых косы.
      ВДОВА
      СЛУЖАНКА
      БОГАТАЯ НЕВЕСТА               настоящие, как Бог велел.
      ВЕСЕЛАЯ ДЕВИЦА
      ТОРГОВКА ЯБЛОКАМИ
      ГЕРЦОГИНЯ, красавица, 20 лет.
      БОГОМАТЕРЬ, в звездном плаще.
      
      

       Германия XVI века. Прирейнский городок. Круглая площадка. Посередине колодец со статуей св. Ангела. — Вечерняя заря. — Колокола. — К колодцу подходит тридцатилетняя Вдова, из простых, в черном, опускается на колени.
 
           ВДОВА
 
      Ангел небесный! Священный страж
      Города нашего!
      Вот уже год, как скончался мой бедный муж.
      — Бог упокой страдальца!
 
      А детей у меня — шесть душ!
      Ангел, ангел святой, сжалься!
      Не могу я руки сидеть сложа —
      Я не знатная госпожа!
 
      Только знатным можно — за милым в гроб.
      О часовенный пол студить,
      Только знатным можно — за милым в гроб.
      Я — швея, и мне надо шить!
 
      Чем за платье сесть — на погост иду.
      Ох, дурная любовь указчица!
      Каково, пресветлый, в таком году
      Третью — счетом — терять заказчицу?
 
      Чуть глаза закрою — всё он, всё он —
      И не помнишь, чем руки заняты!
      Ниспошли мне, ангел, душевный сон,
      Исцели от любовной памяти!
 
       (Снимает с руки два обручальных кольца.)
 
      Два кольца бросаю в дар!
      Мужнее и вдовье.
      Исцели любовный дар
      Чистою водою.
 
      Чтобы мне, восстав из мглы
      Сновидений темных,
      Кроме нитки да иглы —
      Ничего не помнить!
 
       (Бросает кольца. Зачерпывает ковшом воды. Пьет. Крестится. Уходит.)
       Вдове на смену — шестнадцатилетняя Служанка, хорошенькая, румяная, заплаканная, в настоящей Bauerntracht того века.
 
           СЛУЖАНКА
 
      Мой век — горшки да утюги,
      Кастрюли да лоханки.
      Пресветлый ангел, помоги:
      Я — бедная служанка!
 
      Я всем и каждому — раба,
      Весь день душа трясется.
      Простой служанке — не судьба
      Прекрасный сын господский!
 
      Лишь смерть одна равняет лбы.
      Любовь — дурная сваха!
      Ах, у меня равно — грубы
      И руки и рубаха.
 
      Страшнее всех загробных зол —
      Когда сверкнут под дубом
      Его лазоревый камзол
      И розовые губы.
 
      Он мне колечко дал — сапфир —
      Тайком от графских дочек.
      — «Ты мне дороже всех графинь,
      Мой полевой цветочек!»
 
      Пресветлый ангел, остуди
      Мне грудь водою райской! —
      Чтоб умер у меня в груди
      Прекрасный сын хозяйский!
 
       (Бросает колечко. Зачерпывает ковшом воды. Пьет. Плачет. Уходит.)
       Ей на смену — разряженная, дородная, похожая на огромную куклу на колесах — Богатая невеста.
 
           БОГАТАЯ НЕВЕСТА
 
      Я — богатая невеста:
      Жемчуга, луга.
      Мне повсюду честь и место,
      Мне весь свет — слуга.
 
      Белый голубь в клетке белой,
      Цвел у липы — лист.
      Ах, на горе — полюбился
      Мне бедняк-флейтист.
 
      Брызжут слезы, как из лейки,
      На худой жакет.
      Ничего-то, кроме флейты,
      За душою нет.
 
      Каково по всем трущобам
      В флейту дуть — три дня, —
      Чтобы перстеньком грошовым
      Одарить меня?
 
      Сам бурмистр за свахой сваху
      Шлет и шлет к отцу.
      Знаю, знаю, что — не сахар
      С голышом к венцу!
 
      Остуди мой разум чистой
      Ключевой водой,
      Чтобы вытеснил флейтиста —
      Бургомистр седой.
 
       (Бросает кольцо. Зачерпывает ковшом воды. Пьет. Крестится — юбка вокруг как золотой огромный колокол. — Уходит.)
       Ей на смену — молодая — как восковая святая — Монашка.
 
           МОНАШКА
       (опускаясь на колени)
 
      Прохожу, опустив глаза.
      Мне любить никого нельзя.
      А ресницы мои длинны,
      — Говорят, что они как стрелы!
      Но в том нету моей вины:
      Это Бог их такими сделал!
 
      Я ресницами не хвалюсь.
      Все молюсь, все молюсь, молюсь.
 
      Ангел праведный! Ум мой прост.
      Но сегодня, в исповедальне,
      Он сказал мне: — «Мрачна, как пост!
      Бог не любит, когда печальны…
      Можно душу спасать, шутя…
      — Подыми-ка глаза, дитя!»
 
      Божий ангел! Возьми венец,
      Он нетронут и свеж покамест…
      Оттого что колечка — нет
      У меня от него на память?
 
       (Бросает венок. Зачерпывает ковшом воды. Пьет. Уходит.)
       Ей на смену — завернутая в большой черный платок — Веселая девица. Накрашена по брови. Худа. Стройна. Благородна.
 
           ВЕСЕЛАЯ ДЕВИЦА
               (целуя землю)
 
      Пресветлый ангел! Я твоя раба,
      Пресветлый ангел, речь моя груба,
      Румянец груб, и голос груб, и смех.
      Но ты ведь ангел — и вода для всех…
 
      Как в воду канул: плакала, звала…
      Я только ночку с ним одну спала!
 
      Пресветлый ангел, ты меня прости:
      Три дюжины колец в моей горсти.
      Христа продам, отца и мать продам, —
      Но я его колечка не отдам!
 
      И черт с твоей водой, — какой в ней толк!
      Какой ты ангел, — каменный ты столб!
 
       (Швыряет кольца ему в голову — от движения платок падает — открывая прекрасное, глубоко вырезанное платье. Плюет в колодец, уходит. Уходя, поет.)
 
      Я — веселая девица,
      Если ж часто плачу —
      Как воде не литься,
      Рйкам не струиться!
 
      Я не мастер, не художник, —
      Если ж губы крашу, —
      Знать краса моя природная
      Вся как есть сцелована!
 
      Я у матушки в утробе
      Песни пела, билась,
      Чтоб на волю отпустили.
      Родилась — влюби-илась.
 
       (Последние слова за сценой.)
       Ей на смену — Торговка яблоками, через руку большая корзина с яблоками, — сама как прошлогоднее залежалое яблоко.
 
           ТОРГОВКА ЯБЛОКАМИ
 
      Яблоки! Яблоки!
      Ру-мяные яблоки!
 
      Был у старой яблони
      Сын, румяный яблочек.
 
      Праздник воскресный,
      Ангел небесный.
 
      Я его волосиков
      Кольцо — в воду бросила.
      Из тваво колодца я
      Напилася дупьяну.
 
      И никак не вспомню,
      Старая я дура,
      Какой был он: темный —
      Али белокурый…
 
      Люди делом заняты,
      Мое дело кончено.
      Возврати для памяти
      Волос его кольчико.
 
      Чтоб предстал хоть в сне туманном
      Мне мой ангельчик!
      — Кому яблочек румяных,
      Кому яблочек!
 
       (Вставая с колен, опрокидывает всю корзину — частью в колодец, частью на камень площади. Подбирает уцелевшие яблоки все до одного — плачет — уходит.)
       Некоторое время площадь пуста. Потом — издалека — звонкий, легкий, счастливый шаг. — Аврора. Восемнадцать лет. — Белокурые косы. Лицо затмевает одежду, глаза — лицо.
 
           АВРОРА
       (высоко закинув голову)
 
      Здравствуй, ангел!
      Это — я.
      Как дела?
      Много — из низу — ковшей?
      Вниз — колец?
 
      Я к тебе не за водой,
      Не с бедой.
      Доброй ночи пожелать
      Я пришла.
 
       (Вскакивает на край колодца — Ангел — огромный, она — маленькая, — становится на цыпочки, обвивает Ангела за шею руками, целует, куда достает губ<ами>.)
 
      Доброй ночи пожелать
      И сказать,
      Что сегодня, на вечерней заре,
      От дверей моих ни с чем — поплелся
      Восемнадцатый — по счету — жених!
              (Смеется.)
      Знатный! — В перьях до земли! — Здесь — звезда.
      Гость из Франции — к курфюрсту. В слезах
      Он колено преклонил. Я ж, смеясь,
      Уверяла, что жених мой — знатней.
 
       (Откинувшись назад — руки у Ангела на плечах — глядит на Ангела.)
 
      — Так же скромен, так же слеп,
      Так же глух.
      Что ж не скажешь мне, жених,
      Что мне рад?
 
      Целый город уж трубит
      — Тру-ту-ту! —
      Что невеста я тебе —
      В небесах!
 
      Весь колодец осушу —
      Не забыть!
      А колечко если брошу —
      Всплывет!
 
      Оттого что я тебя
      Одного
      До скончания вселенной —
      Люблю!
 
       (Прячется ему под крыло. Потом, снимая с руки кольцо.)
 
      Вот на руку тебе колечко,
      Серебряное, как слеза.
      Когда колечко почернеет —
      Ко мне на выручку спеши.
 
      Лети, пока не сломишь крыльев,
      А сломишь — так иди пешком.
      А если ж мертвою застанешь,
      Знай, я была тебе верна.
 
       (Надевает ему на руку кольцо, целует руку.)
 
      Занавес

       Мрачная лачуга. На черноте стен и лохмотьев красный блеск очага. На полу — в виде смрадной, бородатой старой колдуньи — над чугуном — Венера. Полночь. Ветер.
 
           ВЕНЕРА
 
      Нечего сказать! Хороши времена!
      Каждая дура — мужу верна!
      Я ль не колдую, я ль не варю, —
      Каждая девка идет к алтарю.
 
      Городом правят
      Плут с дураком:
      Ангел наш в паре
      С чертом-попом.
 
      Чуть с молодцум
      Скрутишь девицу —
      Выпьет водицы, —
      Дело с концом.
 
      Та — в монастырь, та — законным браком, —
      Ну тебя, чертова жизнь, — к собакам!
      Эх, уж давно бы легла под снег,
      Каб не Венерин мой вечный век!
               (Мешает в чугуне, бормочет.)
 
      Варю-варю зелье
      Женкам на веселье,
      Юнцам — на занозу,
      А мужьям — на слезы.
      Чтоб горою — брюхо
      Стало у монашки,
      Чтоб во сне старуха
      Вдруг вздохнула тяжко,
      Чтоб к обедне ранней
      Шли Чума с Холерой, —
      Чтобы помнил Ангел
      Старую Венеру!
 
      Так-то, мой цветик
      Райских долин!
 
       Сильный удар в ставню.
 
      — Кто это — ветер?
 
           АМУР
       (вспрыгивая в окно)
 
      — Нет, Ваш ветреный сын!
 
       Амуру восемнадцать лет. Золотые кудри. Одет как охотник. Лук и стрелы. Очарование mauvais sujet и красавчика. Несмотря на белокурость, всем — каждым движением — француз. В настоящую минуту он как женщина, которую не пустили на бал, и как ребенок, которому не дали конфеты.
 
           ВЕНЕРА
       (приваливая к огню ком лохмотьев)
 
      Здравствуй, сыночек, садись, будь гостем.
      Горд, как петух.
      Зол, как индюк.
 
           АМУР
       (выворачивая карманы)
 
      Проигрался в кости —
      В пух.
 
           ВЕНЕРА
 
      А с охотою как дела?
 
           АМУР
 
      Тоже ни к черту, — одна стрела.
      Все поистратил: не жалят, гнутся…
 
           ВЕНЕРА
 
      Будет тебе, голубчик, дуться:
      Новые завтра закажем.
 
           АМУР
 
              Вы,
      Матушка, нынче умней совы
      В полдень. — «Закажем!» — У черта в пасти! —
      Помер на прошлой неделе мастер
      Конрад — и тайну с землею съел.
               (Дразнится.)
      Чудная пара! — Амур без стрел
      И — без зубов — с бородой — Венера!
            (Заносит ногу на подоконник.)
      Доброго здравья!
 
           ВЕНЕРА
       (удерживая его)
 
              Куда?
 
           АМУР
 
              В пещеру,
      Скрыть от людей свой несносный стыд.
              (Как взрыв.)
      Чертово дело: стрела свистит…
      Девки, как мышки, сидят в хоромах…
 
           ВЕНЕРА
 
      Ну-ка?
 
           АМУР
 
          Тринадцатый кряду промах!
      Вот и стреляй в нее!
 
           ВЕНЕРА
 
              Кто ж она?
 
           АМУР
 
      — Дура! — В посмешище влюблена,
      В мертвую куклу. — Глаза в тумане. —
      Только и слышно, что: ангел, ангел!
 
           ВЕНЕРА
 
      Каменный Ангел!
 
           АМУР
 
            Ну да. — Кольцо
      Нынче одела ему. — Крыльцо
      Ломится под женихами, где там!
      То нездоровится, то раздета,
      То за молитвою… — Стыд и смех!
      Ангел ей нужен — и к черту всех!
               (Вскипая.)
      К черту — по шее — меня — Амура!
 
           ВЕНЕРА
 
      Не горячись, голубок. Аллюры
      Эти в часочек исчезнут.
 
           АМУР
 
              Как?
 
           ВЕНЕРА
       (притягивая Амура рядом с собой, на кучу лохмотьев)
 
      Каменный Ангел — мой лютый враг.
      Милостью этой дурацкой куклы
      Очи с кулак у меня распухли,
      И отощали карманы — с блин.
 
       (Постепенно приходя в ярость.)
 
      Ты погляди-ка: с холмов, с долин
      Денно и нощно, — пешком — в портшезах,
      В смрадных лохмотьях — в алмазах звездных —
      С четками — харю раскрасив — смесь
      Девок, монахинь, служанок — весь
      Женский народ неразумный этот:
      Матери — вдовы — ханжи — в каретах —
      Цугом — верхами — ползком — толпой —
      К каменной кукле на водопой!
      — «Дай позабыть его кудри, очи!»
      — «Дай позабыть, как в былые ночи
      Мы с ним пуд липой сидели…» — «Дай
      Мне позабыть этот рай и май!» —
      — «Дай позабыть, как в стальных доспехах
      Мимо окна моего проехал!» —
      — «Как причащал меня в Пасху!» — «Как
      В розовом капоре, на руках,
      В храм его божий носила…» — «Песню
      Дай позабыть…» — И в колодец — перстни
      Градом! — Мозоли — с кулак — на лбах.
      Я же, сыночек мой…
 
           АМУР
       (хладнокровно)
 
              На бобах, —
      Ясно.
 
           ВЕНЕРА
            (хныкая)
 
      Поганый мой век старуший!
      Что наколдую, то он разрушит!
      Варишь, мешаешь, — напрасный труд!
      Где там! — И даром уж не берут.
 
           АМУР
       (над чугуном)
 
      Память любовная?
 
           ВЕНЕРА
 
              Да, поди ты!
      Чисто: ни спросу, сынок, ни сбыту.
      А вспомяну-ка, в былые дни…
 
           АМУР
 
      Ладно. Достаточно болтовни.
      — Матушка, мне, чтоб не слечь в горячке,
      Нужно одно: окрутить гордячку,
      Разом, чтоб солнышко за рекой
      Сесть не успело…
 
           ВЕНЕРА
       (отвратительно оживляясь)
 
           Влюблен?
 
           АМУР
 
              Какой!
      Крепкою стройкой гордится плотник,
      Полной сумой за плечом — охотник.
      Сумка как блин за плечом — жалка.
      — Просто затронута честь стрелка.
      Как от стены отлетают стрелы!
 
           ВЕНЕРА
 
      Поговорили, сынок, за дело.
 
       (Вытаскивает из груды лохмотьев монашескую рясу.)
 
      — Что это?
 
           АМУР
 
      Для черта — саван.
 
           ВЕНЕРА
 
      Нет, монашеская ряса.
      — Это? —
 
       (Раскачивает перед ним четки.)
 
           АМУР
 
             Их перебирают
      Девки, обо мне мечтая.
 
           ВЕНЕРА
 
      Четки.
 
       (Показывает крест.)
 
           АМУР
 
             А какой жидюге
      Под заклад снесла на Пасху
      Эта — как ее? — Кристина,
      Чтобы было в чем под липой
      Танцевать со мной…
 
           ВЕНЕРА
 
              Крестильный
      Крест.
 
           АМУР
 
      Припомнил.
 
           ВЕНЕРА
 
              Это?
 
       (Подает ему сандалии.)
 
           АМУР
 
              Это
      На ногах носил Меркурий.
      — Почему без крыльев?
 
           ВЕНЕРА
 
              Крылья,
      Милый, сношены. Остались
      Лишь дырявые подошвы
      С ремешками. В облаченье
      Сем торжественном предстанешь
      Ей в ночи и скажешь: «Ангел
      Я твой каменный — и было
      Мне веленье, чтоб немедля
      Я любви твоей великой
      Ради, в монастырь священный
      — Женихом на пир венчальный —
      Проводил тебя, невеста».
 
       (Хихикает.)
 
      Монастырь — мой замок. Я же
      Настоятельницей черной
      Встречу белую овечку.
      Понял?
 
           АМУР
 
      — Матушка! — Богиня! —
 
           ВЕНЕРА
 
      Поучтивей с ней доругой
      Будь: про смерть тверди, про звезды,
      Про невинные забавы
      Праведников в кущах райских.
      Да за девственность — корону
      Не забудь!
 
           АМУР
 
      А целоваться?
 
           ВЕНЕРА
            (строго)
 
      В лоб — и то лишь раз.
 
           АМУР
 
             А в губки?
 
           ВЕНЕРА
 
      Нет.
 
           АМУР
 
          А в шейку?
 
           ВЕНЕРА
 
              Фу, бесстыдник!
      Успокойся: чту дорогой
      С ней пропустишь, — той же ночью
      Наверстаем в нашем замке.
      А теперь иди. — Покончить
      Надо с варевом мне этим,
      Где из роз, огня и крови
      Пойло варится любовной
      Пытки — памяти любовной.
      ………………………………
      Гостью потчевать при входе
      В нашу скромную обитель.
      Доброй ночи!
 
           АМУР
 
            А червонец,
      Чтоб за кружкою рейнвейна
      Встретить солнце?
 
           ВЕНЕРА
       (вынимая из чулка золотой)
 
              На, проказник.
 
           АМУР
       (вкрадчиво)
 
      А другой, чтоб отыграться?
 
           ВЕНЕРА
       (вынимая второй)
 
      Вот он.
 
           АМУР
 
          Матушка, а третий,
      Пресвятыя Тройцы ради,
      Раз теперь я стал монахом?
 
           ВЕНЕРА
       (давая ему третий)
 
      Нб — и с глаз долой!
 
           АМУР
 
              На славу!
      Угостим теперь малюток:
      Кэтхен, Грэтхен, Амальхен.
      — Пресвятыя Тройцы ради! —
      До свиданья!
       (Выпрыгивает в окно.)
 
           ВЕНЕРА
 
              Завтра в полночь —
      Помни!
 
           ГОЛОС АМУРА
 
          Коль не отъедят мне свиньи
      Головы с ногами!
 
           ВЕНЕРА
 
              Дурень!
      Ветрогон! — Болтун! — Красавчик!
 
       (Наклоняется над чугуном, бормочет.)
 
      Дрожит и кружится
      Земля под пятами.
      Любовная пытка,
      Любовная память.
 
      Кровавые распри
      И страстные слёзы.
      Кровь, пламя и розы,
      Кровь, пламя и розы.
 
      Занавес

       Девическая комната в зажиточном доме XVI века в Германии. Дубовые скамьи. Распятие. Статуя Богоматери с цветами. Прялка. Аврора сидит на низенькой скамеечке. Перед ней старый торгаш Еврей.
 
           ЕВРЕЙ
 
      А что вы скажете на этот жемчуг?
      Скажу вам по секрету: он жиду
      Достался из высоких рук, — сказал бы,
      Из чьих, да вы, красавицы, болтать
      Привыкли языком — как бы болтаться,
      Высунувши язык, не привелось
      За это бедному жиду…
 
           АВРОРА
          (на жемчуг)
 
              Прекрасен,
      Но, говорят, к слезам.
 
           ЕВРЕЙ
 
              Ой-ой-ой-ой!..
      Старушьи россказни, чтобы красоткам
      Красотками не быть! — А за один
      За этот крест — взгляните на чеканку! —
      Я — не был бы жидом — не пожелал
      бы вечного блаженства…
 
           АВРОРА
 
              Как-то странно
      Мне четки из твоих…
 
           ЕВРЕЙ
 
              Жидовских рук?
      А разве перл уже не перл, раз в куче
      Навозной — найден? Разве крест — не крест?
      И золото — не золото? — И мало
      У нас церквей, что ль, чтобы освятить?
      Не думайте, не думайте, красотка!
      От долгих дум таких еще никто
      Не хорошел — и все дурнеют. Жемчуг —
      Красотке, счет — папаше. Так?
 
           АВРОРА
 
              К слезам,
      Ну пусть к слезам!
 
           ЕВРЕЙ
 
              Вот это, внучка, дело
      Сказали. Раз у девушки жених
      Имеется — наверное, уж сотню —
      — За слезку — поцелуев даст.
 
           АВРОРА
 
              Меня
      Жених мой не целует.
 
           ЕВРЕЙ
 
              Это значит,
      Что счастлив будет ваш супруг.
 
           АВРОРА
          (не слушая)
 
              Еврей,
      Ты стар, ты можешь мне ответить?..
 
           ЕВРЕЙ
 
              Можно, —
      На все вопросы есть ответы…
              (Шепотом.)
             Книга
      Такая есть у нас — Талмуд…
 
           АВРОРА
           (не слушая)
 
             Еврей,
      Плоть — может камнем стать, а камень — плотью?
 
           ЕВРЕЙ
 
      Ой, девушка, зачем такая мысль
      В хорошенькой головке? — Слишком мудрой
      Женщине быть нельзя, — разлюбит муж.
      Женщине надо шить, и малых деток
      Растить, и мужа услаждать…
 
           АВРОРА
          (не слушая)
 
            Еврей!
      Ты стар и мудр, вы все мудры и стары,
      Как мир, скажи мне, старый.
 
           ЕВРЕЙ
 
            Ой, что за речи!
 
           АВРОРА
 
             Может,
      Да или нет, седая борода,
      Стать камень каменный — горячей плотью?
 
           АМУР
           (входя)
 
             — Да! —
 
           ЕВРЕЙ
 
      Ой-ой-ой-ой-ой! Ваше преосвященство!
      Не загубите бедного жида!
      Клянусь вам честью, провались на месте
      Я в чан крестильный, если я хоть миг
      Здесь занимался куплей и продажей!
 
           АМУР
 
      А этот жемчуг?
 
           ЕВРЕЙ
 
            Так, ничтожный дар,
      От нищеты — богатству, пса — владыке…
             (Глядя на Аврору.)
      — Взглянул на розу — червь.
 
           АМУР
       (беря счет)
 
      А этот лист?
 
           ЕВРЕЙ
 
      Ваше преосвященство!
 
           АМУР
 
            Ладно, с Богом,
      Ступай!
 
           ЕВРЕЙ
 
      А счетик?
 
           АМУР
         (сжигая)
 
            Как огонь свечи
      Его пожрал, смотри, старик, чтоб так же
      Не поглотил тебя огонь костра
      Святейшей инквизиции.
 
           ЕВРЕЙ
 
            Ой, горе!
      Ой, горе мне!
 
           АМУР
           (Авроре)
 
      Невеста, я пришел.
 
           АВРОРА
 
      Ангел!
 
           АМУР
 
           АВРОРА!
 
           АВРОРА
 
             Каменный мой ангел!
      Так, значит, ты не камень! Значит, ты
      Не слеп, не глух, и говорить умеешь,
      И ходишь по земле… Постой, одна
      Сандалия как будто развязалась,
      Дай, завяжу…
             (Становится на одно колено.)
          О, как ты запылен!
      Ты, человек, устал?
 
           АМУР
 
            Нет-нет, пустяк.
      Вот пить — хочу.
 
           АВРОРА
 
           Ах, ангел, на беду
      Нет у меня святой воды!
 
           АМУР
 
            Прискорбно.
      Ну что ж, давай вина.
            (Фыркает.)
            — Святой воды!
      — Побольше и покрепче! На дорогу!
      Нам нужно силы подкрепить…
 
           АВРОРА
            (выбегая)
 
          Сейчас!
      Единым духом!
 
           АМУР
 
          Чудная девчонка!
      Прекрасная девчонка! — И какой
      Огонь в глазах! — А волосы! — А зубки!
             (Напевает.)
 
      Залетел в святую спаленку
      Ангелок к девчонке маленькой.
      — Традеди-деди-дерб…
 
      Прековарный ангелочек!
      Ангелок тот был — стрелочек…
      Традеди-деди-дерб…
 
      Целит в бледных и в румяных,
      Целит в знатных и в служанок…
      Традеди-деди-дерб
      …
      Стрелы свищут, стрелы жалят,
      Непокорных навзничь валят,
      Традеди-деди-дерб…
 
      Да, ни одна со мной не поскучала…
 
       (Держа на ладони жемчуг.)
 
      — Каков улов? — Недурно для начала!
      Его потом перепродам жиду.
      — Тому же самому.
 
      Голос авроры
 
            Сейчас иду!
 
           АМУР
       (загребая четки)
 
      Скорей в карман, пока никто не смотрит!
      Я думаю, с того жидюги по три
      Рейхсталера заломим за зерно!
 
           АВРОРА
             (входя)
 
      Мой милый ангел, вот тебе вино.
      Пей на здоровье.
 
           АМУР
         (галантно)
 
            Цвета ваших губок.
             (Пьет.)
      Прекрасное вино и знатный кубок!
           (Аврора наливает еще.)
      — Дай поцелую рученьку твою!
 
           АВРОРА
       (которая села у ног его, на скамеечку)
 
      Мне кажется, что я уже в раю!
 
       (Целуя его руку с серебряным, гладким, похожим на то, ангельское, колечком.)
 
      — Мое колечко!
 
           АМУР
 
           Губки дорогие!
 
           АВРОРА
       (вертя на его пальце кольцо)
 
      А где же надпись «Иисус-Мария»?
 
           АМУР
       (высокопарно)
 
      Сцелована ста тысячами уст!
 
           АВРОРА
 
      А как же твой колодец, ангел?
 
           АМУР
 
           Пуст.
      Ночь глубока, не бойся, не заметят!
 
           АВРОРА
 
      Тебя святой молитвой должно встретить,
      А я смеюсь…
 
           АМУР
         (галантно)
 
          Цветок рожден, чтоб цвесть!
 
           АВРОРА
 
      За что, за что, скажи, такая честь
      Мне, бедной девушке?..
 
           АМУР
       (как истый француз)
 
            За ваши совершенства.
 
           АВРОРА
         (закрыв глаза)
 
      Ох, все плывет!
 
           АМУР
 
      Вам дурно?
 
           АВРОРА
 
            От блаженства!
 
           АМУР
          (наливая)
 
      Давайте выпьем! Будет путь — тяжел.
      (Дурак! Совсем забыл, зачем пришел!)
 
       (Встает. Сначала издеваясь, потом — искренне увлекаясь — декламирует.)
 
      Послушайте, Аврора! Ночь тиха.
      Вложите ручку в руку жениха.
      Из мира первородного греха
      Я уведу вас — ввысь.
 
      Я нынче свыше получил приказ
      Похитить лучший у князей алмаз:
      Вас увести в полночный черный час
      В святой господень — дом.
      Дабы избавить вас от лживых дел
      Змеи-Венеры и от жадных стрел
      Лжеца-Амура, — дабы вечно бел
      Остался лобик сей.
 
      Амур с Венерой, отступите прочь!
      Ко мне, невеста во Христе и дочь!
      О, ангельская, свадебная ночь
      Вон там, на той звезде!
             (Жест к окну.)
      В смиренной келье доцветет спокойно
      Ваш нежный век…
 
           АВРОРА
 
            Нет-нет, я недостойна!
      Я грешница! Я больше голубей
      Своих любила, чем чужих людей!