Каждый текст разбит на небольшие отрывки. Сначала идет адаптированный отрывок — текст с вкрапленным в него дословным русским переводом и небольшим лексическим комментарием. Затем следует тот же текст, но уже неадаптированный, без подсказок.
      Те, кто только начал осваивать какой-либо язык, сначала может читать текст с подсказками, затем — тот же текст без подсказок. Если при этом он забыл значение какого-либо слова, но в целом все понятно, то необязательно искать это слово в отрывке с подсказками. Оно еще встретится — и не раз. Смысл неадаптированного текста как раз в том, что какое-то время — пусть короткое — читающий на чужом языке «плывет без доски». После того, как он прочитает неадаптированный текст, нужно читать следующий адаптированный. И так далее. Возвращаться назад — с целью повторения — не нужно. Следует просто продолжать читать дальше.
      Конечно, сначала на вас хлынет поток неизвестных слов и форм. Этого не нужно бояться: никто никого по ним не экзаменует. По мере чтения (пусть это произойдет хоть в середине или даже в конце книги) все «утрясется», и вы будете, пожалуй, удивляться: «Ну зачем опять дается перевод, зачем опять приводится исходная форма слова, все ведь и так понятно!» Когда наступает такой момент, «когда и так понятно», стоит уже читать наоборот: сначала неадаптированную часть, а потом заглядывать в адаптированную. (Этот же способ чтения можно рекомендовать и тем, кто осваивает язык не с нуля.)
 
      Язык по своей природе — средство, а не цель, поэтому он лучше всего усваивается не тогда, когда его специально учат, а когда им естественно пользуются — либо в живом общении, либо погрузившись в занимательное чтение. Тогда он учится сам собой, подспудно.
      Наша память тесно связана с тем, что мы чувствуем в какой-либо конкретный момент, зависит от нашего внутреннего состояния, от того, насколько мы «разбужены» сейчас (а не от того, например, сколько раз мы повторим какую-нибудь фразу или сколько выполним упражнений).
      Для запоминания нужна не сонная, механическая зубрежка или вырабатывание каких-то навыков, а новизна впечатлений. Чем несколько раз повторить слово, лучше повстречать его в разных сочетаниях и в разных смысловых контекстах. Основная масса общеупотребительной лексики при том чтении, которое вам предлагается, запоминается без зубрежки, естественно — за счет повторяемости слов. Поэтому, прочитав текст, не нужно стараться заучить слова из него. «Пока не усвою, не пойду дальше» — этот принцип здесь не подходит. Чем интенсивнее человек будет читать, чем быстрее бежать вперед — тем лучше. В данном случае, как ни странно, чем поверхностнее, чем расслабленнее, тем лучше. И тогда объем материала делает свое дело, количество переходит в качество. Таким образом, все, что требуется от читателя, — это просто почитывать, думая не об иностранном языке, который по каким-либо причинам приходится учить, а о содержании книги.
      Если вы действительно будете читать интенсивно, то метод сработает. Главная беда всех изучающих долгие годы один какой-либо язык в том, что они занимаются им понемножку, а не погружаются с головой. Язык — не математика, его надо не учить, к нему надо привыкать. Здесь дело не в логике и не в памяти, а в навыке. Он скорее похож в этом смысле на спорт, которым нужно заниматься в определенном режиме, так как в противном случае не будет результата. Если сразу и много читать, то свободное чтение на новом языке — вопрос трех-четырех месяцев (начиная «с нуля»). А если учить помаленьку, то это только себя мучить и буксовать на месте. Язык в этом смысле похож на ледяную горку — на нее надо быстро взбежать. Пока не взбежите — будете скатываться. Если достигается такой момент, что человек свободно читает, то он уже не потеряет этот навык и не забудет лексику, даже если возобновит чтение на этом языке лишь через несколько лет. А если не доучил — тогда все выветрится.
      А что делать с грамматикой? Собственно для понимания текста, снабженного такими подсказками, знание грамматики уже не нужно — и так все будет понятно. А затем происходит привыкание к определенным формам — и грамматика усваивается тоже подспудно. Это похоже на то, как осваивают же язык люди, которые никогда не учили его грамматики, а просто попали в соответствующую языковую среду. Я говорю это не к тому, чтобы вы держались подальше от грамматики (грамматика — очень интересная и полезная вещь), а к тому, что приступать к чтению подобной книги можно и без особых грамматических познаний, достаточно самых элементарных. Данное чтение можно рекомендовать уже на самом начальном этапе.
      Такие книги помогут вам преодолеть важный барьер: вы наберете лексику и привыкнете к логике языка, сэкономив много времени и сил.
 
       Илья Франк,

       (глава I. Дедукция как наука: «наука дедукции»; deduction — вычет; удержание; логический вывод, дедукция)
 
      SHERLOCK HOLMES took his bottle (Шерлок Холмс взял флакон; to take — брать, взять)from the corner of the mantel-piece (стоявший на углу: «с угла» полки над камином)and his hypodermic syringe (и /достал/ шприц для подкожных инъекций; syringe — шприц)from its neat morocco case (из своего аккуратного сафьянового несессера). With his long, white, nervous fingers he adjusted the delicate needle (своими длинными, белыми, нервными пальцами он закрепил тонкую иглу), and rolled back his left shirt-cuff (и завернул манжет левого /рукава/ рубашки; cuff — манжета; обшлаг). For some little time (ненадолго: «в течение некоторого небольшого времени»)his eyes rested thoughtfully upon the sinewy forearm and wrist (его глаза задержались задумчиво на мускулистом предплечье и запястье; rest — отдых, to rest — отдыхать, покоиться)all dotted and scarred with innumerable puncture-marks (усеянных и израненных бесчисленными отметинами уколов; dot — точка, to dot — испещрять, усеивать; scar — шрам). Finally he thrust the sharp point home (наконец он вонзил острие: «острое острие в предназначенное ему место»; point — точка; острие, острый конец; home — дом, домой), pressed down the tiny piston (вдавил крошечный поршень), and sank back into the velvet-lined arm-chair with a long sigh of satisfaction (и погрузился в обшитое бархатом кресло с долгим вздохом удовлетворения; velvet — бархат; to line — выстраивать, проводить линии; обивать, обшивать).
 
      hypodermic [?ha?p?u?d?:m?k], syringe [?s?r?n?], thoughtfully [???:tf(?)l?], sinewy [?s?nju:?], puncture [?p?nk??]
 
      SHERLOCK HOLMES took his bottle from the corner of the mantel-piece and his hypodermic syringe from its neat morocco case. With his long, white, nervous fingers he adjusted the delicate needle, and rolled back his left shirt-cuff. For some little time his eyes rested thoughtfully upon the sinewy forearm and wrist all dotted and scarred with innumerable puncture-marks. Finally he thrust the sharp point home, pressed down the tiny piston, and sank back into the velvet-lined arm-chair with a long sigh of satisfaction.
 
      Three times a day for many months (три раза в день на протяжении многих месяцев)I had witnessed this performance (я был свидетелем такой процедуры; to perform — действовать, исполнять, performance — действие, поступок), but custom had not reconciled my mind to it (но привычка не примирила мой ум с этим). On the contrary, from day to day (напротив, со дня на день)I had become more irritable at the sight (я все больше раздражался: «становился более раздражительным» от этого зрелища), and my conscience swelled nightly within me (и моя совесть вздымалась ночью во мне = и по ночам я чувствовал угрызения совести)at the thought that I had lacked the courage to protest (при мысли, что мне не хватало храбрости протестовать; to lack — испытывать недостаток, нуждаться в). Again and again I had registered a vow (снова и снова я давал клятву; register — журнал, реестр; to register — вносить в журнал, делать пометку)that I should deliver my soul upon the subject (что я должен откровенно высказаться на эту тему; to deliver — доставлять, разносить; высказывать /мнение/; soul — душа; сердце), but there was that in the cool, nonchalant air of my companion (но было что-то в холодном, бесстрастном облике моего компаньона; air — воздух; атмосфера; внешний вид; nonchalant — беззаботный)which made him the last man (что делало его последним человеком)with whom one would care to take anything approaching to a liberty (с которым кому-либо захотелось бы допустить хоть что-то похожее на вольность; to care to do smth. — соглашаться или хотеть сделать что-либо; to take a liberty — допустить вольность; to approach — подходить; граничить). His great powers (его выдающиеся способности), his masterly manner (его повадки уверенного в себе человека; master — хозяин; лучший в чем-либо), and the experience which I had had of his many extraordinary qualities (и непосредственное столкновение с: «опыт, который я имел…» его многими выдающимися качествами»), all made me diffident and backward in crossing him (все /это/ внушало в меня робость: «делало меня робким» и отбивало всякое желание сердить его: «делало неспешным в сержении»; backward — назад, запоздалый; медлящий; неохотно делающий).
 
      sight [sa?t], conscience [?k?n??ns], courage [?k?r??], extraordinary [?k?str?:d(?)nr?]
 
      Three times a day for many months I had witnessed this performance, but custom had not reconciled my mind to it. On the contrary, from day to day I had become more irritable at the sight, and my conscience swelled nightly within me at the thought that I had lacked the courage to protest. Again and again I had registered a vow that I should deliver my soul upon the subject, but there was that in the cool, nonchalant air of my companion which made him the last man with whom one would care to take anything approaching to a liberty. His great powers, his masterly manner, and the experience which I had had of his many extraordinary qualities, all made me diffident and backward in crossing him.
 
      Yet upon that afternoon (и все же в тот полдень), whether it was the Beaune which I had taken with my lunch (был ли это /был ли причиной этому/ кларет, который я выпил за обедом; Beaune — город во Франции около Дижона; вино, там произведенное), or the additional exasperation produced by the extreme deliberation of his manner (или дополнительное раздражение, вспыхнувшее: «произведенное» от чрезвычайной неспешности его манеры; deliberation — размышление, преднамеренность; deliberate — неслучайный, тщательно спланированный, преднамеренный), I suddenly felt that I could hold out no longer (я внезапно почувствовал, что я больше не могу сдерживаться; to hold out — выдерживать, держаться до конца).
      "Which is it to-day (что: «который /из определенного набора/» сегодня)?" I asked, — "morphine or cocaine (я спросил, — морфий или кокаин)?"
      He raised his eyes languidly from the old black-letter volume (он лениво отвел: «поднял» глаза от древнего тома с готическим шрифтом; languid — слабый, вялый, апатичный; black-letter — старопечатный, со старинным готическим шрифтом)which he had opened (который он открыл). "It is cocaine," he said, — "a seven-per-cent solution (это кокаин, — сказал он, — семипроцентный раствор). Would you care to try it (хотите попробовать)?"
 
      whether [?we??], morphine [?m?f?:n], cocaine [k?u?ke?n], per-cent [p??cent]
 
      Yet upon that afternoon, whether it was the Beaune which I had taken with my lunch, or the additional exasperation produced by the extreme deliberation of his manner, I suddenly felt that I could hold out no longer.
      "Which is it to-day?" I asked, — "morphine or cocaine?"
      He raised his eyes languidly from the old black-letter volume which he had opened. "It is cocaine," he said, — "a seven-per-cent solution. Would you care to try it?"
 
      "No, indeed," I answered, brusquely (благодарю покорно, — ответил я резко; brusque — отрывистый, резкий). "My constitution has not got over the Afghan campaign yet (мой организм еще не оправился от афганской кампании; to get over — пересекать, перебираться; приходить в себя /после болезни/; yet — еще не). I cannot afford to throw any extra strain upon it (я не могу позволить себе /«бросить на него /организм/»/ никакую дополнительную нагрузку)."
      He smiled at my vehemence (он улыбнулся моей горячности; vehement — неистовый; страстный). "Perhaps you are right, Watson," he said (возможно, вы правы, Ватсон, — сказал он). "I suppose that its influence is physically a bad one (я полагаю, что его /наркотика/ влияние — физически плохо = оказывает отрицательное влияние на физиологию). I find it, however, so transcendently stimulating and clarifying to the mind (я нахожу его, однако, таким исключительно стимулирующим и проясняющим для разума; however — как бы ни; однако, тем не менее, несмотря на это)that its secondary action is a matter of small moment (что его побочное действие — вопрос незначительный: «дело маленького значения»; moment — миг, момент; важность, значение)."
 
      answer [??:ns?], brusquely [?bruskl?], vehemence [?v??m?ns], physically [?f?z?k(?)l?]
 
      "No, indeed," I answered, brusquely. "My constitution has not got over the Afghan campaign yet. I cannot afford to throw any extra strain upon it."
      He smiled at my vehemence. "Perhaps you are right, Watson," he said. "I suppose that its influence is physically a bad one. I find it, however, so transcendently stimulating and clarifying to the mind that its secondary action is a matter of small moment."
 
      "But consider!" I said, earnestly (но подумайте! — сказал я настойчиво; to consider — рассматривать; обсуждать; принимать во внимание; earnest — серьезный; искренний). "Count the cost (подсчитайте цену)! Your brain may, as you say, be roused and excited (возможно, ваш мозг, как вы говорите, пробуждается и возбуждается: «ваш мозг может быть пробужден и возбужден»; to rouse — поднимать, будить), but it is a pathological and morbid process (но это — патологический, болезненный процесс), which involves increased tissue-change (часть которого — рост перерождения тканей: «который включает в себя увеличенное перерождение тканей»; tissue — ткань, материя)and may at last leave a permanent weakness (и может в конце концов привести к постоянной немощи; to leave — оставлять; покидать; weak — слабый). You know, too, what a black reaction comes upon you (вы знаете, к тому же, какая черная реакция наступает /на вас/ = следует за этим). Surely the game is hardly worth the candle (конечно, игра едва стоит свеч; worth — стоящий). Why should you (почему вы должны), for a mere passing pleasure (ради жалкого мимолетного удовольствия; passing — мгновенный, мимолетный, преходящий; to pass — проходить, переходить), risk the loss of those great powers (рисковать потерей тех выдающихся способностей)with which you have been endowed (которыми вы наделены)? Remember that I speak not only as one comrade to another (помните, что я говорю не только как один товарищ другому), but as a medical man to one for whose constitution he is to some extent answerable (но и как медик тому, за чье здоровье он является до некоторой степени ответственным; constitution — учреждение; конституция; телосложение; extent — пространство, мера, пределы)."
 
      rouse [rauz], excite [?k?sa?t], pathological [?p????l???k(?)l], worth [w?:?], pleasure [?ple??], endow [?n?dau]
 
      "But consider!" I said, earnestly. "Count the cost! Your brain may, as you say, be roused and excited, but it is a pathological and morbid process, which involves increased tissue-change and may at last leave a permanent weakness. You know, too, what a black reaction comes upon you. Surely the game is hardly worth the candle. Why should you, for a mere passing pleasure, risk the loss of those great powers with which you have been endowed? Remember that I speak not only as one comrade to another, but as a medical man to one for whose constitution he is to some extent answerable."
 
      He did not seem offended (он не казался оскорбленным). On the contrary, he put his finger-tips together (напротив, он свел кончики пальцев; to put together — соединять; tip — тонкий конец; кончик)and leaned his elbows on the arms of his chair (и оперся локтями на подлокотники кресла; to lean — наклонять/ся/, прислонять/ся/; arm — рука; ручка, подлокотник), like one who has a relish for conversation (как делает человек, расположенный к беседе: «подобно тому, у кого есть склонность к беседе»; relish — /приятный/ вкус, привкус; пристрастие, склонность).
      "My mind," he said, "rebels at stagnation (мой ум, — сказал он, — бунтует в застое). Give me problems (дайте мне проблемы), give me work (дайте мне работу), give me the most abstruse cryptogram (дайте мне самую запутанную криптограмму; abstruse — глубокомысленный; трудный для понимания; cryptogram — криптограмма, шифрованное сообщение)or the most intricate analysis (или наисложнейший анализ; intricate — запутанный, сложный), and I am in my own proper atmosphere (и я в своей стихии: «собственной характерной атмосфере»; proper — присущий, свойственный; специфический, характерный). I can dispense then with artificial stimulants (я могу обойтись тогда без искусственных стимуляторов; to dispense with — обойтись без). But I abhor the dull routine of existence (но я ненавижу унылую рутину существования). I crave for mental exaltation (я жажду умственной экзальтации; to crave — страстно желать, жаждать; exaltation — поднятие, подъем на высоту; крайне возбужденное или восторженное состояние, экзальтация). That is why I have chosen my own particular profession (именно поэтому: «вот почему» я выбрал свою специфическую профессию; to choose — выбирать), — or rather created it, for I am the only one in the world (или, скорее, создал ее, поскольку я — единственный такой в мире)."
 
      abstruse [?b?stru:s], abhor [?b?h?:], exaltation [?e?z?:l?te??(?)n]
 
      He did not seem offended. On the contrary, he put his finger-tips together and leaned his elbows on the arms of his chair, like one who has a relish for conversation.
      "My mind," he said, "rebels at stagnation. Give me problems, give me work, give me the most abstruse cryptogram or the most intricate analysis, and I am in my own proper atmosphere. I can dispense then with artificial stimulants. But I abhor the dull routine of existence. I crave for mental exaltation. That is why I have chosen my own particular profession, — or rather created it, for I am the only one in the world."
 
      "The only unofficial detective?" I said, raising my eyebrows (единственный частный детектив? — я спросил, поднимая брови; official — служебный; связанный с исполнением служебных обязанностей).
      "The only unofficial consulting detective," he answered (единственный частный детектив-консультант, — ответил он; to consult — советоваться; консультироваться). "I am the last and highest court of appeal in detection (я — последняя и высшая инстанция апелляционного суда в детективном деле; court of appeal — апелляционный суд). When Gregson or Lestrade or Athelney Jones are out of their depths (когда Грегсон, Лестрейд или Этелни Джонс в тупике; to be out of one's depths — «быть вне своей глубины» = не чувствовать под ногами дна; выйти из сферы своей компетенции)— which, by the way, is their normal state (что, между прочим, является их обычным состоянием; by the way — между прочим)— the matter is laid before me (вопрос переадресуется мне: «кладется перед мной»; to lay — класть, положить). I examine the data, as an expert (я исследую данные как эксперт), and pronounce a specialist's opinion (и объявляю мнение специалиста; to pronounce — объявлять; декларировать; выносить решение). I claim no credit in such cases (я не требую никакого признания в таких случаях; to claim — требовать; заявлять о своих правах; credit — доверие, вера; заслуга, честь). My name figures in no newspaper (мое имя не фигурирует ни в одной газете). The work itself, the pleasure of finding a field for my peculiar powers (сама работа, удовольствие обнаружить сферу применения для моих специфических способностей; field — поле; луг; область, сфера, поле деятельности; power — сила, мощь; способность), is my highest reward (является моей самой высокой наградой). But you have yourself had some experience of my methods of work in the Jefferson Hope case (но вы сами ознакомились на опыте с моими методами работы: «имеете опыт моих методов работы» в деле Джефферсона Хоупа)."
 
      court [k?:t], appeal [??pi:l], figure [?f???], field [fi:ld]
 
      "The only unofficial detective?" I said, raising my eyebrows.
      "The only unofficial consulting detective," he answered. "I am the last and highest court of appeal in detection. When Gregson or Lestrade or Athelney Jones are out of their depths — which, by the way, is their normal state — the matter is laid before me. I examine the data, as an expert, and pronounce a specialist's opinion. I claim no credit in such cases. My name figures in no newspaper. The work itself, the pleasure of finding a field for my peculiar powers, is my highest reward. But you have yourself had some experience of my methods of work in the Jefferson Hope case."
 
      "Yes, indeed," said I, cordially (да, действительно, — охотно подтвердил я; cordial — сердечный, задушевный, радушный). "I was never so struck by anything in my life (в жизни ничему больше не поражался; to strike — ударять, ударяться; поражать). I even embodied it in a small brochure (я даже попытался описать этот случай в маленькой книжке: «я даже изобразил это в маленькой брошюре»; embody — воплощать; изображать, олицетворять)with the somewhat fantastic title of 'A Study in Scarlet.' (с несколько вычурным названием «Этюд в багровых тонах»; fantastic — фантастический, причудливый; title — заглавие, название; study — изучение, исследование; этюд; scarlet — алый, ярко-красный; пурпурный)"
      He shook his head sadly (он печально покачал головой; to shake — трясти; встряхивать). "I glanced over it," said he (я просмотрел ее, — сказал он; to glance — бросить взгляд; взглянуть мельком). "Honestly, I cannot congratulate you upon it (честно говоря, я не могу поздравить вас с ней). Detection is, or ought to be, an exact science (расследование преступлений является — или должно являться — точной наукой), and should be treated in the same cold and unemotional manner (и к нему надо подходить: «должно рассматриваться» в той же холодной и бесстрастной манере; emotional — эмоциональный). You have attempted to tinge it with romanticism (вы попытались окрасить это в романтические тона; to tinge — окрашивать/ся/, получать/придавать оттенок; romanticism — романтизм, романтичность), which produces much the same effect (что производит почти такой же эффект)as if you worked a love-story or an elopement into the fifth proposition of Euclid (как если бы вы вмонтировали любовную историю или тайное бегство в пятую теорему Евклида; to work — работать; to work into — вставлять, всовывать; включать; to elope — сбежать с возлюбленным, любовником или любовницей; proposition — предложение; теорема)."
      "But the romance was there," I remonstrated (но романтическая история была там, — возразил я; romance — рыцарский роман; романтическая, необыкновенная история; романтика; to remonstrate — протестовать, возражать). "I could not tamper with the facts (я не мог исказить факты; to tamper — вмешиваться; портить; подделывать)."
 
      brochure [?br?u?u?], title [?ta?tl], honestly [??n?stl?], ought [?:t], tinge [t?n?]
 
      "Yes, indeed," said I, cordially. "I was never so struck by anything in my life. I even embodied it in a small brochure with the somewhat fantastic title of 'A Study in Scarlet.'"
      He shook his head sadly. "I glanced over it," said he. "Honestly, I cannot congratulate you upon it. Detection is, or ought to be, an exact science, and should be treated in the same cold and unemotional manner. You have attempted to tinge it with romanticism, which produces much the same effect as if you worked a love-story or an elopement into the fifth proposition of Euclid."
      "But the romance was there," I remonstrated. "I could not tamper with the facts."
 
      "Some facts should be suppressed (некоторые факты не следует упоминать: «должны быть замяты»; to suppress — пресекать; подавлять; скрывать), or at least a just sense of proportion should be observed in treating them (или, по крайней мере, при их подаче следует соблюдать разумные пропорции: «беспристрастное чувство пропорции должно быть соблюдено в обращении с ними»; just — благочестивый, праведный; беспристрастный, непредубежденный; to observe — наблюдать, следить; соблюдать, твердо придерживаться). The only point in the case which deserved mention (единственное: «единственный момент» в этом деле, что заслуживает упоминания)was the curious analytical reasoning from effects to causes (это любопытное аналитическое рассуждение от следствий к причинам)by which I succeeded in unravelling it (с помощью которого я преуспел в его разгадывании; ravel — неразбериха, путаница; to unravel — распутывать; раскрывать, разгадывать)."
      I was annoyed at this criticism of a work (я был раздражен этой критикой работы)which had been specially designed to please him (которая была специально задумана, чтобы доставить ему удовольствие; to design — придумывать, замышлять; разрабатывать; предназначать). I confess, too, that I was irritated by the egotism (признаюсь также, что я был раздражен его самомнением; egotism — самовлюбленность, самомнение)which seemed to demand that every line of my pamphlet (которое, казалось, требовало, чтобы каждая строчка моего произведения; pamphlet — брошюра; буклет)should be devoted to his own special doings (была посвящена его уникальным: «собственным специальным» деяниям). More than once during the years that I had lived with him in Baker Street (не раз на протяжении тех лет, что я жил с ним на Бейкер-стрит)I had observed that a small vanity underlay my companion's quiet and didactic manner (я замечал, что некоторое тщеславие скрывалось за сдержанной и дидактической манерой моего компаньона; to underlie — лежать внизу; лежать в основе; quiet — тихий; спокойный; скромный). I made no remark, however (тем не менее я ничего не сказал: «не сделал никакого замечания»), but sat nursing my wounded leg (но сидел, обхватив мою раненую ногу; to sit — сидеть; to nurse — нянчить; охватывать руками). I had had a Jezail bullet through it some time before (пуля из афганского мушкета пронзила ее: «я получил пулю сквозь нее» не так давно: «некоторое время до этого»; Jezail — длинноствольный кремневый мушкет, оружие пуштунов /самоназвание афганцев/), and, though it did not prevent me from walking (и, хотя это не мешало ходьбе; to prevent — предотвращать; мешать), it ached wearily at every change of the weather (нога: «она» ныла: «утомительно болела» при каждом изменении погоды).
 
      suppress [s??pres], observe [?b?z?:v], design [d??za?n], ache [e?k]
 
      "Some facts should be suppressed, or at least a just sense of proportion should be observed in treating them. The only point in the case which deserved mention was the curious analytical reasoning from effects to causes by which I succeeded in unravelling it."
      I was annoyed at this criticism of a work which had been specially designed to please him. I confess, too, that I was irritated by the egotism which seemed to demand that every line of my pamphlet should be devoted to his own special doings. More than once during the years that I had lived with him in Baker Street I had observed that a small vanity underlay my companion's quiet and didactic manner. I made no remark, however, but sat nursing my wounded leg. I had had a Jezail bullet through it some time before, and, though it did not prevent me from walking, it ached wearily at every change of the weather.
 
      "My practice has extended recently to the Continent (моя практика с недавних пор охватила и континент; to extend — простираться; распространять влияние; recent — недавний)," said Holmes, after a while, filling up his old brier-root pipe (сказал Холмс некоторое время спустя, набивая свою старую вересковую трубку: «трубку из корня вереска»; brier — колючий кустарник; шиповник; вереск; root — корень). "I was consulted last week by Fran?ois Le Villard (со мной консультировался на прошлой неделе Франсуа ле Виллар), who, as you probably know (который, как вы, вероятно, знаете), has come rather to the front lately in the French detective service (в последнее время становится одним из ведущих детективов Франции: «вышел в передние ряды французской службы криминального сыска»; front — лоб; фасад; передняя сторона; to come to the front — выдвинуться на передний план). He has all the Celtic power of quick intuition (у него есть присущая кельтам: «он имеет всю кельтскую» способность к быстрой интуиции), but he is deficient in the wide range of exact knowledge (но ему не хватает широкого диапазона точных познаний; deficient — недостающий; лишенный; range — ряд, линия; круг, область, сфера)which is essential to the higher developments of his art (что является неотъемлемым условием достижения высшего мастерства в его профессии: «необходимо для высшего развития его искусства»; essential — внутренне присущий; необходимый).