Когда лодка строилась, понтон находился в плавучем состоянии, поддерживая площадку чуть повыше уровня пола в цехе. По мере утяжеления "Соленоида" понтон спускался, погружался все глубже. Но вот пришел момент спуска судна в воду. Арбалетов подошел к металлическому киоску, стоящему возле одной из стен цеха, отпер дверцу и открыл. Внутри находились манометр, термометр, электрические измерительные приборы, предохранительные пробки, рубильники. Под одним из рубильников было написано: "Подъем понтона", под другим: "Погружение понтона".
      - Внимание! - крикнул Арбалетов. - Опускаю понтон.
      И повернул рубильник. В тот же миг послышалось резкое, свистящее шипение это через открывшееся отверстие в стенке понтона стал вырываться воздух, вытесняемый водой, которая хлынула в нижний клапан понтона. Заполняемый водой, понтон стал медленно погружаться. В воду канала ушла площадка с подпорками, на которых покоился "Соленоид". Вот и "брюхо" лодки очутилось в воде... Стабилизаторы скрылись... Центральная труба... Прожекторы... Капитанская рубка... Но дальше лодка не стала погружаться: вода достигла лишь капитанской рубки. "Соленоид" очутился на плаву. Все знали, почему он так глубоко осел: на лодку погрузили очень много балласта. Сделано это было по двум причинам: чтобы испытать остойчивость, прочность лодки в надводном положении, а также для того, чтобы загнать лодку поглубже в воду и сделать ее менее заметной; последнее обстоятельство было очень важным, так как лодку следовало вывести в бухту, опробовать, окончательно снарядить и отправить в предстоящий поход к хребту Лазарева.
      Лодку в ту же ночь вывели в бухту и поставили между двумя огромными баржами, стоявшими возле заводских причалов. Они заслонили "Соленоид" своими высокими бортами от посторонних глаз, и Томпсону пришлось обследовать на следующий день буквально каждый метр водной поверхности у причалов завода с помощью бинокля, прежде чем он обнаружил подводную лодку, так интересовавшую Моррила, а следовательно, и его, Волка. Завод и бухту он рассматривал с вершины Маяка.
      Два дня он пытался пробраться к "Соленоиду" и прикрепить к его бортам магнитные мины, но все попытки оканчивались неудачей. Между тем приближался крайний срок выполнения задания, после чего "Каракатица" должна была уйти, не дожидаясь больше его, Томпсона. Надо было спешить. Поэтому Томпсон решился на крайний шаг: поручить уничтожение "Соленоида" Барону. Не хотелось бы делать этого: и такого хорошего агента можно потерять, и для себя опасно. Для себя опасно потому, что придется опять лично встретиться с Бароном. Как бы он не привел за собой хвост... Но ничего не поделаешь, это в последний раз. Надо будет передать ему несколько мин. Пусть лучше сам придет за ними, чем нести ему на дом... Заодно нужно будет вызвать в пещеру и Галину.
      Глава 8
      Под сводами "Планетария"
      После долгих, мучительных размышлений Галина все же решилась на разрыв с Томпсоном и выжидала только случая встретиться с ним. Она хотела спокойной жизни, хотела выйти замуж за Юрия и чувствовать себя достойной уважения и любви честного человека. Сегодня утром Томпсон, купаясь неподалеку от лодочной станции, приказал ей прийти ночью в пещеру "Планетарий", используя вход номер два.
      В конце дня, отпросившись у администратора парка, Галина поехала к Юрию. Она застала его сидящим за чертежным столом.
      - Здравствуй, Юра. Может, отдохнешь? Смотри, уже ночь на дворе. Пошли погуляем, хватит дома сидеть.
      - Сейчас... Ну вот, теперь все... Пока все. Куда же пойдем сегодня? В парк?
      - А ну его. Он мне надоел. Давай лучше сходим в ваш заводской Дом культуры. Там сегодня "Чужая тень" идет. А завтра в парке "Сильва" идет. Пойдем?
      - Завтра я буду занят.
      - Это в воскресный-то день? Вот еще новость. А чем будешь занят?
      - Есть дело...
      - Ну ладно, не можешь, - не надо. Я не хочу мешать тебе.
      Окна заводского Дома культуры ярко светились, некоторые были раскрыты и оттуда доносились звуки мазурки. У кассы - очередь, в фойе полным-полно народа. Купили билеты и прошли в фойе. Галина зорко оглядела толпу - и отметила про себя, что Томпсона как будто бы здесь нет. А впрочем, кто его знает...
      Юрий тоже оглядывался, разыскивая знакомых. Тут были инженеры, рабочие, строившие "Соленоид". Вот Берсенев, Житков... И Зотов здесь...
      Томпсон тоже пришел в клуб. Выждав некоторое время, он сделал незаметный для окружающих знак Барону и вышел на улицу. Попетляв по переулкам и убедившись, что за ним и Бароном слежки нет, вышел на шоссе, а оттуда свернул к заливу. Ночь была безлунная, темная, как смола, но Томпсон уверенно двигался вперед. По пятам шагал Барон...
      Юрий и Галина не досидели до конца спектакля: у девушки разболелась голова и пришлось проводить ее домой. Когда пересекали улицу, позади раздался автомобильный гудок: из-за поворота неожиданно выскочила машина. Если бы Юрий обернулся в этот момент, он заметил бы человека, метнувшегося в подворотню. То был Зотов.
      ...Зотов шел следом за ними до самого дома, где жила Отрогова. Он видел, как молодые люди стояли у калитки, как Юрий уходил... Когда Курганов скрылся за углом, дверь в доме медленно приоткрылась... Галина, высунув в щель голову, осмотрела улицу . никого нет. Она выскользнула из двери, обогнула дом, вошла в переулок.
      Зотов, как тень, последовал за ней. Отрогова тихими улочками вышла на окраину и направилась к ресторану "Якорь". Миновав ресторан, спустилась по крутому берегу: этот путь она уже проделывала, когда была с Кургановым. Зотов следил за ней. Как он и предполагал, Отрогова села в лодку и отчалила. Значит, она решила переправиться на ту сторону залива. Возможно, она и высадится в той же бухточке, где причаливал Курганов...
      Из опыта наблюдения за ней Зотов еще раньше заключил, что ему может опять понадобиться лодка, чтобы следовать за Отроговой или за кем-нибудь из ее сообщников, если они вздумают переправиться через бухту. И стал держать наготове моторную лодку на лодочной станции. До нее, до лодки, было от ресторана не более трехсот метров. Вскоре Зотов уже плыл по заливу к противоположному берегу. До середины он доплыл, включив мотор, а потом выключил его и в тишине ночи стал работать веслами.
      Вот и берег. Он отвесный, но у самой воды есть узенькая полоска гальки. По ней можно дойти до самой бухточки... Впрочем, еще неизвестно, где пристанет Отрогова...
      Запрятав лодку среди камней, лежавших в воде у берега, Зотов посмотрел в ночной бинокль и разыскал на водном просторе лодку Отроговой. Девушка хотя и спешила, но все же лодка шла медленно, слабо подавалась вперед после каждого удара весел.
      Притаившись за камнем, Зотов видел, как она, не очень ловко обращаясь с веслами, подгоняла лодку почти к тому месту, где находилась его лодка. Черт возьми, как бы эта случайность не спугнула Отрогову. Увидит лодку - и повернет обратно...
      Галина причалила к берегу метрах в семидесяти от того места, где затаился Зотов. Выскочив на берег, она сняла туфли, чулки, прислушалась и двинулась вперед, в сторону, противоположную той, где находился лейтенант. Зотов, прячась за выступами берега, пошел за ней. Оглянувшись, она шагнула в воду. Берег в том месте, как и везде, был отвесный, но полоска гальки и песка под кручей обрывалась. Волны с легким плеском разбивались об отвесные скалы, нависшие над водой. Куда же пошла Отрогова? Что-то новое выдумала...
      Дальше нельзя было идти следом за девушкой, и Зотов притаился за ближайшим камнем. Дождавшись, когда Отрогова скрылась за поворотом берега, он тихо двинулся следом. Ботинки не стал снимать . некогда было... Выглянул из-за выступа скалы. Девушка все еще брела по колено в воде. Вот она поравнялась с другим выступом берега, завернула за него - и скрылась.
      Зотов достиг поворота. Девушка исчезла. Значит, где-то здесь вход в пещеру...
      Бредя между камнями, усеявшими в этом месте прибрежную полосу, он внимательно вглядывался в крутой берег, в нависшие над водой скалы. В темноте трудно было отыскать в скале расселину. Но вот в этом месте шум прибоя как будто глуше да и вода похолодела. Не тут ли вход?
      Согнувшись чуть ли не вдвое, он пробрался под громадную плиту известняка, выпиравшую из берега наподобие ската крыши. Стало мельче, больше песка. Вероятно, сюда выходит тот самый ручей, который протекает по пещере. Наверное, это он и намыл подводную насыпь.
      Зотов нащупал руками щель в камнях, протиснулся в нее и осветил фонариком. Это была пещера. По дну ее бежал ручей. Зотов настороженно прислушался: где-то впереди слышались легкие шаги. Значит, Отрогова пошла дальше. Не упустить бы...
      Зотов двинулся вперед. Пещера расширилась. Можно было идти уже не по ручью, а берегом. Но вот пещера резко сузилась и превратилась в дыру, из которой бежал ручей.
      Лейтенант достал записную книжку, раскрыл ее. На одном из листков был нарисован план пещеры. Но этого коридора, по которому шли Отрогова и он, Зотов, на плане не было. Судя по компасу дальше на север должен быть куполообразный зал: это из него течет ручей. Очевидно, когда-то здесь был широкий проход. Но потом случился обвал, который и отделил куполообразную пещеру от этого коридора.
      Но куда же пропала Отрогова? Неужели он прозевал боковое ответвление? А оно обязательно должно быть, иначе Отрогова не пошла бы по коридору.
      Зотов включил фонарик и осветил стенки пещеры: они были сплошные, нигде ни малейшей щели. Значит, надо возвращаться.
      Пошел назад. Шагов через тридцать обнаружил узкую щель по правую руку. Осветил ее. Так и есть - боковой ход. Он оказался очень низким. Пришлось ползти на четвереньках. Но вот и этому ходу конец. Дальше путь преграждали камни, но по легкому сквознячку можно было догадаться, что этот ход все же сообщался с какой-то пещерой. Вероятно, все с тем же куполообразным залом. Что же делать? Обратно возвращаться? Значит, есть еще один ход, если не больше, по которому и скрылась Отрогова.
      Он хотел было повернуться, но в этот момент впереди сверкнул свет. И тут же послышались человеческие голоса. Лейтенант насторожился. Один голос женский. Он узнал: это Отрогова. А другой незнаком. Мужской голос. Что же они там говорят?
      ...В куполообразной пещере Галину встретил яркий луч света. Она зажмурила глаза и остановилась.
      - Ну, что же вы стали? - послышался голос Томпсона из темноты. Режущий свет пропал. Девушка открыла глаза. Освоившись с полумраком, она увидала Томпсона, сидевшего на куске сталактита. Нахохлившись, точно большая хищная птица, Томпсон исподлобья следил за ней. Локтями он опирался на колени, кисти рук свешивались между ног. В правой руке он держал пистолет, а в левой . электрический фонарик. Лучи фонарика упирались в землю возле ног Волка, отпечатывая на ней светлый эллипс. Отраженный от него свет освещал мрачную фигуру Томпсона и ближайшие сталактиты и сталагмиты.
      - Садитесь, - сказал Томпсон и указал пистолетом на камень, лежавший напротив него.
      Галина молча села.
      - Барон! - чуть повысив голос, сказал Томпсон в темноту. Из-за сталагмитов вышел человек и остановился возле Волка. Томпсон сказал ей, указывая на Барона: - Впредь все распоряжения вам я буду отдавать через него. Работу в парке рекомендую не бросать - очень удобное место для нас. На зимний сезон можете временно перебраться кассиром в кинотеатр или, допустим, в какую-либо столовую. Барон будет сам приходить к вам раз в неделю. Допустим, по четвергам. Теперь вам есть задание...
      Томпсон выждал некоторое время, думая, что девушка спросит, какое же задание будет ей дано. Но Галина даже глазом не повела.
      Волк чуть прищурил глаза и жестко, размеренно сказал:
      - Я поручаю вам убрать Курганова.
      Отрогова вздрогнула, точно очнувшись, большими глазами посмотрела на Томпсона.
      - Мне... убрать? - через силу выдавила она, чуть подавшись вперед.
      - Да, вам, - спокойно ответил Томпсон. - Хватит, поиграли с ним. Мы не можем оставить в живых автора "Соленоида" - ведь чертежи лодки у нас.
      - Но я не смогу! - с испугом воскликнула Галина.
      - Вздор. Сможете. Должны справиться. Я вам не за хорошие глазки плачу - за работу. Понятно? За работу!
      - Я могу и не работать на вас. Слышите?
      - Интересно, - протянул Томпсон и осветил девушку. Галина прикрыла глаза рукой. Волк опустил фонарик и насмешливо добавил: - Ну-ну, попробуйте, если хотите отправиться к прабабушкам.
      - Бросьте ваши штучки. Меня они не пугают.
      - Ну, хватит, - с раздражением оборвал ее Томпсон. - Чтоб завтра же убрали Курганова. Яд у вас есть.
      - Отказываюсь, - тихо, но с неожиданной твердостью заявила Галина. - И вообще мне надоело жить под вечной угрозой ареста и смерти. Прошу больше не рассчитывать на меня. Никаких ваших поручений выполнять не желаю и не стану. Ясно?
      - Вы это серьезно? - тихо спросил Томпсон. Он совсем не ожидал такого поворота дел.
      - Как нельзя больше.
      - Гм... Сомневаюсь.
      - Напрасно. Я решила твердо. А Курганова я... В общем, вы не должны делать ему ничего плохого.
      - Ишь ты...
      - Да. Иначе вам несдобровать, - жестко заявила Галина.
      - О! Скоро же вы позабыли, что ваш отец и брат расстреляны советскими органами. Помните, вы обещали работать в память отца на нас.
      - Бросьте, Волк. После того как я узнала Курганова, увидела настоящих людей, меня трудно поймать на эту приманку.
      - Так, так... И вы не боитесь, что я сотру вас в порошок?
      - Неужели вы думаете, что я такая простушка, что я ничему и от вас не научилась? - горько засмеялась Галина. - Направляясь сюда, я знала, с кем буду иметь дело. И оставила в надежных руках письмо. Если я не вернусь домой завтра к шести утра, письмо будет опущено в ближайший почтовый ящик. В письме я рассказываю о всей вашей деятельности, указываю все ваши явки в различных городах, называю всех ваших помощников, в том числе и имя этого человека, она кивнула на Барона.
      - Вы не могли назвать его, - сухо заметил Томпсон. - Вы не знаете, где он работает.
      - Ошибаетесь, - насмешливо сказала Галина. - Я догадалась, что он ваш помощник, еще раньше, когда вы приказывали ему явиться сюда, в пещеру. Мне известно, что Барон работает на заводе...
      - Молчать! - крикнул взбешенный Томпсон и даже вскочил на ноги. Он замахнулся было на девушку, но вяло опустил руку и опять сел. И, с ненавистью глядя на Отрогову, прошипел: - Змея!
      - Вы - мой учитель. Вы всегда говорили, что надо иметь даже против близких друзей факты, порочащие их. Вот я и старалась, собирала. Стоит лишь моему письму попасть в руки работников госбезопасности...
      - Ладно, ваша взяла, - устало махнул рукой Томпсон, не глядя на Галину. Идите. И чтоб вашего духу здесь больше не было. Можете проваливать на все четыре стороны.
      Галина, сохраняя невозмутимое выражение лица, зажгла свой фонарик и вышла из пещеры.
      - Барон, проверь, чтобы не подслушивала...
      Барон пошел следом за Галиной, но минут через пять вернулся и доложил:
      - Ушла.
      - С ней мы покончим после взрыва "Соленоида", - мрачно сказал Томпсон. Вам я приготовил пару магнитных мин. Вот, берите. Завтра или послезавтра надо обязательно пустить ко дну "Соленоид". Эту задачу я поручаю выполнить вам. Или, может быть, вы тоже откажетесь работать на меня?
      - Давайте сюда мины, - сухо сказал Барон. - Я не девчонка.
      - Ну и отлично. Вот вам деньги: Это за чертежи. За взрыв получите особо. С Отроговой я разделаюсь сам. Прежде надо выманить у нее то письмо. Чертова девка пока оставила нас с носом, но еще посмотрим, кто кого...
      Зотов не слыхал последних слов Томпсона: он спешил к выходу за Отроговой, опередившей его на добрую сотню шагов. Он видел впереди себя свет фонарика, которым Галина освещала себе дорогу.
      - Стой! - крикнул он.
      Свет впереди погас. Покатились камни, застучали каблуки - девушка побежала.
      - Стой! - еще раз крикнул Зотов. В ответ раздался выстрел. Галине показалось, что ее преследует Томпсон, и она решила защищаться.
      Пуля, ударившись о камень, взвизгнула возле головы Зотова. Он бросился на пол пещеры и пополз вперед. Грохот выстрела затих, в пещере установилась тишина. Только где-то падали капли воды. Неужели Отрогова убежала? Или затаилась?
      Вдруг пол пещеры сильно задрожал, с потолка, стен посыпались камни, а секунду спустя до ушей докатился тяжелый грохот, усиленный шумом падавших обломков. Они ударяли по голове, которую Зотов обхватил руками, по спине, ногам. От одного особенно сильного удара он потерял сознание. Когда очнулся, в пещере стояла тишина, воздух был густо насыщен пылью, дышалось тяжело.
      Зотов достал из кармана электрический фонарик, включил его и пополз к выходу. В голове шумело, ноги не слушались. Ему стоило огромных трудов перелезть через особенно большую груду камней, которой раньше здесь не было. Перелез - и вздрогнул: из камней высовывалась рука. Это была женская рука...
      Глава 9
      Бой в пещере
      Помощники Ярцева дежурили у входа в пещеру. Им были известны лишь два лаза. Поблизости от них они и затаились. Время от времени каждый из них пробирался в пещеру и обследовал ее: ведь враги могли проникнуть туда через какой-нибудь неизвестный вход. Значит, нужно было вести наблюдение не только снаружи, но и внутри.
      Когда часовой, стоявший у входа на ручье, пошел в очередной обход, он увидел в куполообразной пещере людей и побежал к соседу, сторожившему другой вход, находившийся метрах в трехстах от ручья: там стоял телефон. Минут через пятнадцать возле мостика на шоссе остановилась грузовая машина с пограничниками. Затем подъехала вторая. Люди соскочили на землю и побежали к подножью горы Маяк. Вскоре гора была оцеплена автоматчиками. Между ними не проскочил бы и заяц. Входы в пещеру оказались внутри этой цепи. Таким образом, отступление диверсантам было отрезано.
      Тем временем Ярцев и еще несколько человек проникли в куполообразную пещеру. Капитан включил мощный электрический фонарь и, направив на людей, сидевших в пещере, пистолет, крикнул:
      - Руки вверх! Вы окружены.
      Но не успел он произнести до конца и первое слово, как Томпсон потушил фонарик и метнулся за сталагмиты. Барон затерялся в темноте с такой же быстротой. Враги, как тут же оказалось, скрылись в узкой пещере, берущей свое начало за теми самыми сталагмитами, спиной к которым сидел Томпсон.
      Ярцев с помощниками бросился следом, но из пещеры ударила автоматная очередь: это отстреливался Томпсон. В этом коридоре были давно сделаны солидные приготовления на случай отступления: Томпсон держал здесь наготове несколько автоматов и ручных гранат, заложил в двух местах взрывчатку и подвел к запалам электрические провода от батарейки. Стоило замкнуть электрическую цепь, чтобы свод коридора обрушился на головы преследователей.
      - Возьмите, отстреливайтесь, - сказал Томпсон и подал Барону второй автомат. - Задержите их на пять минут, а потом ползите ко мне. Скоро мы избавимся от гончих...
      Барон нажал на спусковой крючок. Пули с визгом отскакивали от камней, цокали в стены. Томпсон в это время бежал вперед, освещая правую стену. Ага, вот он, рубильник. Так, сейчас Барон должен отходить... Внезапно выстрелы стихли, послышался какой-то шум, а потом хриплый крик Барона:
      - Волк, беги!
      Томпсон выругался и включил рубильник - и в тот же миг раздался страшный грохот. Горячий воздух, перемешанный с газами и каменной пылью, упругим кулаком ударил по лежавшему на полу Томпсону. Мелкие камни, подхваченные воздушной волной, градом посыпались на него, заставляя съеживаться и втягивать голову в плечи. Этот же взрыв вызвал обвал и в той пещере, где были Отрогова и Зотов.
      Когда пыль улеглась, Томпсон поднялся на ноги и поспешил к выходу.
      Из-под земли он вышел далеко за цепью автоматчиков. А в пещере в это время шла напряженная работа: разбирался завал, вызванный взрывом. Группа Ярцева, преследовавшая врагов и захватившая Барона, оказалась отрезанной от остальных. Впрочем, пока еще никто не знал, что с Ярцевым и его людьми. Из-за завала не доносилось ни звука. Сахаров объяснял это тем, что капитан ушел вперед и преследует Томпсона. Однако завал следовало разобрать побыстрее, потому что могло случиться и так, что всю группу засыпало камнями...
      Полковник вызвал саперов, и солдаты принялись за работу. Только через три с лишним часа удалось разобрать завал, да и то лишь настолько, чтобы в образовавшуюся дыру мог пролезть с большим трудом самый маленький сапер. Выбравшись обратно, он доложил полковнику:
      - Взрывы произошли в двух местах коридора, и группа капитана оказалась запертой с обоих концов. Трое раненых. Сам капитан и двое солдат сейчас разбирают завал.
      - Какой?
      - Тот, второй - он мешает преследовать Томпсона. Его сообщник взят.
      Работа пошла с удвоенной энергией. Вскоре отверстие расширили настолько, что через него можно было вынести раненых, пострадавших при взрыве фугасов. Двое из них скончались по пути в госпиталь. Барон был ранен в руку. Его отправили в город. Саперы принялись разбирать второй завал. Ярцев и его помощники в изнеможении опустились на пол в куполообразной пещере: надо было набраться новых сил для преследования врага, оправиться после ушибов.
      Но вот и второй завал разобран. Вперед пустили служебную собаку. Проводник бежал следом. Ярцев тщательно обследовал стены и пол коридора: враг мог поставить мины. В глубокой нише был обнаружен склад различных вещей. Здесь оказалось несколько костюмов, несколько пар обуви, парики, гримировальные принадлежности, запас продуктов, гранаты, другое оружие, яды и прочие принадлежности, какими снабжают диверсантов.
      Понюхав обувь, которую ей подал проводник, ищейка взяла след и побежала дальше по пещере. Выход оказался неподалеку от шоссе. У дороги след обрывался.
      - На машину сел, - доложил проводник, обследовав шоссе и его обочины на значительном расстоянии.
      Оставив часовых в пещере, - на случай если бы Томпсон задумал вернуться в свое логово, хотя это и было мало вероятно, - Сахаров позвал Зотова в свою машину и поехал в госпиталь, куда еще раньше отправили Отрогову. Там сказали, что девушка мертва. Недавно прибывший хирург собирался делать вскрытие. Руку Барону уже перевязали, он был вне опасности.
      - В комитет, - приказал Матвей Ильич шоферу. . Он сидел молча, и Зотову казалось, что полковник сердится на него, на всех за не совсем удачную операцию.
      Сахаров действительно был расстроен. Томпсон сам, можно сказать, забрался в ловушку. Надо было захлопнуть выход - и не удалось. Только Барона схватили и потеряли своих двух товарищей. Конечно, Волк очень хитер. Очень. Но это не оправдание. Надо немедленно допросить Барона...
      Зазвонил телефон. Сахаров снял трубку.
      - Слушаю вас... - сказал он. - Майор Мишин? Немедленно ко мне.
      Майор Мишин вошел через несколько минут и доложил:
      - Радиопеленгаторы засекли передатчик на юго-восточной окраине Айлы. Опять песенка. Передатчик такой мощности, какой был и тот, который засечен нами прошлый раз. Музыку расшифровывают.
      - Где находится передатчик? - спросил полковник, направляясь к стенной карте. Но майор подошел к столу и разложил на нем свою карту. На ней были проведены две линии. Они выходили из точек, лежавших в различных концах города, и пересекались в третьей точке. Пункт пересечения и был тем местом, где располагалась рация. Судя по карте, передатчик находился на улице Маяковского, в доме No11 или 12.
      - Немедленно оцепить, - приказал полковник Зотову и обвел красным карандашом на плане эти два дома. - Взять живым. Не исключена возможность, что Томпсон радировал "Каракатице" и договорился с ней о встрече.
      Зотов выскочил из кабинета. Майор тоже вышел, но вскоре вернулся с расшифрованной радиограммой. Она гласила: "Заберите меня завтра в это время в квадрате 53. Волк".
      Матвей Ильич тут же отдал распоряжение усилить наблюдение за берегом. Потом поехал на улицу Маяковского. В доме за номером 11 в окнах свет. У ворот дежурила машина. Возле машины стоял часовой. Впрочем, он прохаживался между машиной и палисадником, и трудно было определить, что он охранял - машину или калитку.
      - Где Зотов? - спросил часового Матвей Ильич.
      - В хате, товарищ полковник.
      Сахаров скорым шагом пошел в дом. Зотов допрашивал хозяйку.
      - Доложите обстановку, Зотов.
      - Есть доложить. Преступник был здесь, но ушел.
      - На основании чего вы заключили, что он . преступник?
      - На основании следующих фактов. Во-первых, я обнаружил во дворе следы, как две капли похожие на те, которые оставил Томпсон в куполообразной пещере. Значит, он был здесь.
      - Правильно, что он был здесь, - подтвердил Сахаров. - Мы расшифровали радиограмму. Ее подписал Волк.
      - Преступник, по словам хозяйки, бреет голову, носит очки в коричневой оправе. Роста выше среднего. Увлекается музыкой - игрой на гармошке шестигранной формы. Вероятно, это концертино. Фамилия Петров. Назвался медиком, приехавшим сюда для отдыха. Ничего особого до сегодняшнего вечера она не замечала за ним. А сегодня вечером, часов так в десять, хозяйка заснула, а потом проснулась от того, что в комнате жильца раздавалась веселая песенка: наигрывали на гармошке. Это случилось совсем недавно: шел первый час ночи. Хозяйка постучала в стенку, чтобы жилец не шумел. Поиграв и попев еще немного, он подошел к двери и извиняющимся тоном сказал, что в голову пришла новая мелодия, и он решил записать ее, пока не забыл. И замолк. Хозяйка думала, что он лег спать и уснул. Но когда пришли мы, то оказалось, что комната пуста: жилец ушел. Судя по тому, что на подоконнике видны следы ног и рук, жилец ушел через окно. Следы ведут от окна до калитки, а через нее - на улицу. Собака, добежав до калитки, пошла по следу, который оставил Томпсон. Сейчас ведется преследование жильца.
      - Что унес с собой жилец? - спросил Матвей Ильич.
      - Пока еще не установлено. Сейчас выясним.
      В комнату опять пригласили хозяйку дома. С ее помощью установили, что Петров унес с собой концертино, небольшой чемоданчик и пару лаковых полуботинок. Из вещей он оставил в комнате, вернее в коридоре, куда выходила дверь из комнаты, габардиновый пыльник. Вероятно, он просто забыл про него. Да еще в кухне висело полотенце, которым пользовался квартирант.
      - Спокойно уходил, - усмехнулся Зотов. - Даже полуботинки прихватил.
      - Не совсем спокойно: плащ-то забыл, - заметил Сахаров. - Значит, ботинки ему оказались нужнее.
      - Так у него же есть еще одна пара, - сказала старушка. - Куда ему вторые? Только руки загружать!
      В дом вошел проводник ищейки, взявшей след Томпсона. Он сказал Сахарову:
      - След привел к шоссе и там оборвался. Возможно, опять воспользовался попутной машиной.
      Допросили Барона, но он сам не знал, где надо искать Томпсона.
      Итак, оставалось ждать, пока Томпсон выйдет на берег. Но Матвей Ильич решил продолжать розыски преступника. Анализируя обстановку, он поставил перед собой такой вопрос: где можно провести ночь, не вызывая подозрения? Таким местом может быть скорее всего или запасная квартира, или ночной ресторан, или речной, а может быть и железнодорожный вокзал. Уже светло, бродить по улицам или лежать в сквере опасно, сидеть на берегу залива или на бульваре - тоже не совсем благоразумно.
      И Сахаров приказал обследовать все общественные места, вокзалы.
      Матвей Ильич не падал духом, он все еще надеялся на успех. Тем более, что скоро должно было прийти письмо Отроговой...
      Матвей Ильич посмотрел на часы - шестой час утра. Значит, утренняя почта уже выбрана из почтовых ящиков. Следующая выемка писем из ящиков будет лишь после двенадцати дня. Ждать столько нельзя...
      Матвей Ильич приехал на почту, обслуживавшую тот район города, где жила Отрогова, и попросил начальника почтового отделения произвести выемку писем в половине седьмого утра.
      - Мы ждем письма на свой адрес, - пояснил он начальнику. - Письмо очень важное.
      - Пожалуйста, - разрешил начальник.
      Уезжая с почты, Матвей Ильич вдруг подумал: а почему именно в этом районе должно быть опущено в ящик письмо? Может, тот человек, которому Отрогова поручила эту операцию, живет совсем в другой стороне города? И полковник решил попросить начальника почты раньше положенного времени осмотреть почтовые ящики во всем городе.
      Сахаров с нетерпением ожидал установленного срока. Время тянулось медленно.
      Вошел Ярцев, довольный, сияющий. В руках . папка. Он остановился у двери и сказал:
      - Интересные новости. Есть почта.
      - А... Давайте.
      В папке лежало всего лишь одно письмо. На конверте стояло: "В городской комитет госбезопасности. Начальнику". Матвей Ильич бережно отрезал край ножницами и вынул из конверта несколько исписанных тетрадочных листов. На первом из них было написано: "
      Я, Галина Романовна Отрогова, проживающая в г.Айле, улица Нахимова, дом 24, заявляю следующее. Мой отец в войну, будучи полицейским, замучил много мирных жителей за связь с партизанами. За это его впоследствии расстреляли советские власти. Мой брат пытался перебежать к немцам, но его поймали и расстреляли. Я после войны согласилась "работать" на частное лицо . Моррила. Я была связана..."
      Сахаров дочитал письмо до конца, а потом передал его Ярцеву. Капитан, ознакомившись с содержанием посмертного письма Отроговой, заметил:
      - Ценные сведения. Однако ничего конкретного о Бароне - Берсеневе - она не сообщает. Вероятно, она просто решила напугать Томпсона, потому и сказала ему там, в пещере, что ей все известно о Бароне. Ведь Зотов сам слышал, что она так заявила. Но теперь это не так важно, он у нас в руках.
      - Вот именно. Возьмите людей и осмотрите места, где обычно бывал Томпсон. Возможно, он где-нибудь там. Хотя надежда плохая...
      - Ничего, ночью выйдет на берег, - заметил Ярцев. - Тогда-то уж не выскользнет из наших рук.
      - На ночь надейся, но и днем не плошай, . переиначил поговорку Матвей Ильич. - Он может и не прийти туда. Волк хитер. Достаточно ему почуять на хвосте погоню - и ищи ветра в поле. Возможно, он уже мчится на какой-нибудь машине в глубь страны, чтобы перебраться через рубеж посуху. Но рук нельзя опускать. Будем искать его с помощью собак по всему городу. Отрогова указывает явки. Обследуйте их. Приметы Томпсона тоже надо сообщить всем нашим людям. Правда, она пишет, что он часто меняет внешность, но цвет глаз, форма носа, подбородка, рост, золотые коронки на верхних передних зубах не замаскируешь...