Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Ликующий джинн

ModernLib.Net / Чирков Вадим / Ликующий джинн - Чтение (стр. 10)
Автор: Чирков Вадим
Жанр:

 

 


А, Славка? Ты мне гостннца привез, раз уж приехал? - Нинка тараторила не переставая. - А бабка опять умирать собралась. Бок, говорит, болит, хоть возьми, говорит, оторви его да и выбрось, говорит, собакам. А сама чугуном на шестке ворочает - у нас поросенок завелся, мамке на ферме дали, выкармливай, мол, сама... - Нинка болтала и болтала. - Ну, картошка-то у нас есть, дак бабка болтушку ему и варит... Ты тех кукол не привез? Ну, помнишь, тех, что ты с ними в кукурузе игрался, от людей прячась, такие смешные, еще разговаривают...
      Славик плюнул, ступил во двор, потерпел бабушкины объятия... бросил сумку на крыльцо и двинулся в огород - кукситься, а может, и плакать со злости. Его догнал голос Нинки:
      -А Кубик твой шалопутный где? В его комнате мышей развелось! А я тебе письмо написала. - Нинка, оказывается, шла за ним следом.
      -Я не получил, - буркнул Славик.
      -Написала, а отправить никак не могу, - продолжала рассказы Нинка. - То-сё, туда-сюда, а до почты-то дойти надо! Да и у нас ведь по весне то дождь, то ветер, а слякоть! А грязь! Один раз с зонтом вышла, сапоги надела - а ветер как дунёт, так я чуть не улетела. Я думаю, нет, подождет Славка моего письма, ничего с ним не случится. Потом собралась и отправила...
      -Полкан! Полкан! - позвал собаку Славик.
      Пес оскалился в такой улыбке, что хоть фотографируй его. Коты, подумал Славик, никогда не улыбаются.
      Вот начался огород.
      -У твоей бабки все повылезало, как на свадьбу, а у нас токо-токо из земли кажется. Хоть плачь. Ну прям как наколдовали! А вот тута - ты глянь, глянь! - кукуруза у Андреевны так полезла, будто ее из земли гонит кто. Видишь?
      Славик глянул на ростки, образовашие зеленый круг, и обомлел. Круг был как раз на том месте, где стояла "тарелка" пришельцев!
      -Будто кто гонит ее из земли, - повторила Нинка. - Ну будто наколдовал кто!
      На сердце городского гостя потеплело. Оказывается, деревня связана с главным в нем! Пришельцы оставили здесь свой след! Может, и еще есть что-то? Бабушкины "вылеченные" им колени, например. Евдокимовна и ее портрет, где она молодая. А ведь молодой-то сделали ее они с Нинкой, когда оставили молстар на тумбочке. Та курица, на которой он провел эксперимент...
      И огород с зелеными листочками, вылезшими из черной земли, и балаболка Нинка, и ворчливая Евдокимовна, и Егоровка стали вдруг и ближе и знакомее; Славик неожиданно для себя глубоко-глубоко вздохнул и ощутил необыкновенно свежий и пахнущий весной воздух, какого никогда не вдохнешь в городе.
      -А речка, - вспомнил он, - а на речку пойдем?
      Нинка в одно мгновение стала неприступной.
      -Будто у меня столько времени, сколько у тебя. Если дела позволят, пойдем. Да и что на ней делать: купаться холодно, а загорать по эту пору так только лодырям да еще хужожникам, вроде твоего Кубика.
      Выяснилось на следующий день, что колени у бабушки снова болят. Евдокимовна на свой портрет не смотрит, но чтобы уберечь от мышей, спрятала в сундук. Курицу же, пережившую невиданный эксперимент (от курицы до яйца и обратно), от других не отличишь, чудо, с ней происшедшее, она пропустила мимо глаз и ушей.
      Так началась для Славика весенняя Егоровка. Назавтра она навалилась на него не хуже города, где ширил сеть-паутину шеф-робот. Здесь за время с прошлого лета и по сю весну, зацвела пышным цветом злодейка-любовь, о чем и рассказала Славику Нинка, ходя за ним следом. Тоже нашла подружку! Все повлюблялись: Наташка и Тамарка, обе, - в Генчика. Васек - в Тамарку, но та в его сторону даже не посмотрит. Генчик тоже, кажись, полюбил - Наташку. Подружки рассорились, но обе дружат с ней, с Нинкой, и ходят теперь к ней по очереди, а она не знает, как их помирить, потому что любовь в самом разгаре. В нее, в Нинку, влюбился Юрчик, но Юрчику еще расти и расти, пока он не догонит ее в росте. Шибздик! Как такому ответить на любовь?
      Генчик, Васек и Юрчик, узнав о приезде горожанина, пришли поздороваться. Пожали друг дружке руки, сели на бревно. Разговор состоялся солидный, мужской:
      -Ну как там. в городе?
      -Нормально.
      -Говорят, убивают часто?
      -Случается. Это ведь город. А вы с михайловцами еще деретесь?
      -Деремся. Как не драться! - На правой скуле Васька была здоровенная ссадина. - Чего ж еще делать.
      -Ну и...
      -То они нас, то мы их.
      -А Митяй?
      -В колонии Митяй. Он по пьяни чужой дом спалил. Ты, если что, поможешь нам?
      -Не смогу на этот раз. Я с матерью приехал. Ненадолго. Огород засадить.
      -Вечера-то свободные.
      -Дали бы им.
      -Трусишь, да? - Это, конечно, ерепенистый Юрчик.
      И в этот же момент с крыльца раздался голос мамы:
      -Славик! Уже поздно, иди домой.
      Трое гостей понятливо оглянулись на крыльцо.
      -Ну ладно... - Один за другим встали. Пожали горожанину руку.
      -Как-нибудь приди. Расскажешь, как там дела. У нас тоже найдется что рассказать.
      -Приду...
      Утром Славик садился за учебники, потом присоединялся к бабушке и маме, корпевшими над грядками. Следом наступала очередь сорняков в картошке и кукурузе, сорняков на грядках, и черед полосатого, как сбежавший арестант, колорадского жука, который, чуть картошка проклюнулась, сел на листы. Еще надо было навтыкать подпорок к помидорным кустикам, слабым и ломким, и подвязать их.
      Евдокимовна и Нинка тоже были на огороде; бабушки перекликались, кляня жуков и жалуясь на боли в спине, а мама выпрямлялась и растирала охая поясницу.
      К кукурузному кругу Славик время от времени подходил, вглядываясь в каждый новый листочек, который вылезал из земли: он все надеялся, что явится вдруг незнакомое растение, чье семечко случайно прилипло к днищу корабля еще на Кукурбите. Или неслучайно посаженного кем-то из астронавтов. Но ничего, кроме настырного вьюнка, из земли не показывалось.
      Мама держала сына под строгим надзором.
      Он, к примеру, со двора - просто пройтись, - она тут же на крыльцо:
      -Куда это ты собрался?
      Он в огород (к кукурузе) :
      -Чего тебе там надо?
      Он прилег на крыльце и уставился на небо: облака плывут... Мама опять на крыльце и уже намерилась о чем-то спросить, но прикусила язык. Может быть, она хотела сказать:
      -Далось тебе это небо. Смотрит и смотрит!
      А потом приходил вечер...
 
       Вечер
 
      Вечер в Егоровке, если говорить точнее, не "приходил", не "наставал", а - наваливался, как, может быть, наваливается на оплошавшего охотника медведь. Надвигался, нависал - вот еще ближе и ближе... а после наваливался, и Славику хотелось убежать. Но убежать от вечера в Егоровке некуда, он - везде, он, всевластный, над каждой крышей, в каждом дворе, в каждом углу.
      И поэтому Вечер казался нашему горожанину еще и мрачноглазым Повелителем (черный широкий плащ, насупленные густые брови), которому в деревне подчиняются беспрекословно. Взмахнул он своим жезлом, сбросив плащ с правого плеча, - и грянул хор лягушек на речке. Речка, тихая днем, говорила сейчас, кричала, стонала, пела лягушачьими голосами. Еще раз взмахнул - и потянуло по ногам сыростью, холодком. Повел жезлом над крышами - и все собаки начали караульную свою перекличку. Одна где-то залает, и все до единой подают в поддержку голоса, дают знать, что не спят, не дремлют. Полкан с приходом Вечера навастривал уши (вернее, одно, другое у него было неподъемно) и так и сидел - слушая и время от времени гавкая, а то и сладко подвывая.
      Бабушка по команде Вечера начинала зевать и натягивать на ноги шерстяные носки.
      Калитка скрипнула - это идет с вечерним визитом к маме тетя Аня, а у ее калитки звучат голоса то Тамарки, то Наташки: "Нин, а Нин!"
      Девчонки - к ним по дороге присоединялись трое мальчишек - шли в дискотеку. Точнее - к дискотеке, потому что малышню на танцы не допускали. Так они и околачивались возле толкотни в бывшем Доме культуры весь вечер, шушукаясь, кокетничая перед мальчишками, шепча друг дружке на ухо жуткие тайны и хихикая. Славик как-то пошел с ними, но быстро вернулся домой: музыка там была позапрошлогодняя, до рэпа в Егоровке еще не доросли.
      Женщины дома сначала сидели на крыльце. Потом становилось прохладнее, и обе - хоть время по ним засекай! - перебирались в "залу", где уже устроилась на стуле прямо перед телевизором бабушка. В теплых носках, в очках, за которыми при желании можно было увидеть закрытые глаза.
      Все здесь, все подчиняются непреложным законам Повелителя-вечера! И в сознании Славика рождалось сопротивление, даже злость против этой покорности. И даже против тети Ани, ни в чем не повинной.
      Хоть бы раз послушала маму, городскую жительницу, у которой тоже, наверно, есть что сказать или рассказать. А она говорит, говорит, говорит. Так у них весь вечер и проходит, а когда настает время спать (Вечер подал знак), тетя Аня поднимается и подводит итог: "Ну, поболтали и ладно". А мама так и не сказала ни слова, только кивала два часа подряд, и думала, наверно, не в силах остановить соседкин язык, о своем.
      О чем неустанно рассказывала тетя Аня, Славик слышал урывками, когда заходил в комнату. В комнату он заходил, чтобы глянуть на будильник, который в полутьме показывал сколько-то без чего-то, или переброситься хоть словцом с мамой. Но тетю Аню перебить было невозможно:
      -Туда бутылку идеи, сюда бутылку идеи...
      -Это ж надо - пенсионеры на селе самые богатые люди! Живая копейка только у них, а у других шиш...
      -В общем так: устали люди от перемен!..
      От "бутылки идеи" отдавало далекими Гошей и Петюней. "Живая копейка" - это еще куда ни шло. Но как можно устать от перемен, которые, одни, и есть смысл жизни!
      Когда тетя Аня уходила наконец, Славик спрашивал у мамы:
      -А что за "бутылка идеи"?
      -Я тоже не знала. Спросила - она удивилась. Водку здесь называют так, "Национальной идеей". Ты спать сегодня не собираешься? Глянь, какая на дворе темнота!
      А над темнотой двора, где сидел, насторожив одно ухо, Полкан, сияли уже в ночном чистейшем небе звезды, стонала и пела голосами лягушек речка, в кустах на краю огорода верещали сверчки, потом всех заглушал рев чьего-то мотоцикла, на сумасшедшей скорости несшегося через все село. Сейчас самое время посидеть на крыльце, подняв голову к раскрошенным и растолченным в пыль алмазам наверху и вспомнить о далеких друзьях на планете Кукурбита. Поговорить бы, поговорить, откровенничая... но с кем? Не с кем. Не с кем!..
 
       Разговор с Питей
 
      И как раз в это время, когда одиноко сидящего Славика прогоняли с крыльца в постель, папа, тоже маясь от одиночества, зашел в комнату сына, вдохнул знакомый запах, вздохнул и сел к компьютеру. Посмотрел молчаливые новости, пробормотал: "Не планета, а сумасшедший дом" и...набрал Славкин пароль, который случайно увидел как-то и запомнил. Вышел на его сайт.
      Грех, грех - влезать в чужой сайт, это все равно, что влезать без спроса в чью-то душу, но старший Стрельцов так затосковал в этот вечер по родным, да и черт, видно, подтолкнул его руку, - он взял да и набрал Славкин пароль.
      ...и слишком много тайн появилось в последнее время у сына...
      Переписка: о погоде, рэпе, конечно, новых электронных играх, об учителях, словечки, словечки... Дальше - машины, мотоциклы, качки-геркулесы, похожие на роботов... И вдруг - живой человек! Взъерошенная голова, мальчишка. Он пристально вглядывается в того, кто сидит перед компьютером. Разглядел - и не обрадовался.
      -Я тебя знаю, - сказал непрязненно (старший Стрельцов вздрогнул от неожиданности), - ты Славкин папа. Высокий, как столб для проводов.
      Мужчина оторопел настолько, что ничего не сказал в ответ.
      -Как ты попал в Славкин компик?
      -А ты? - вырвалось у Стрельцова старшего.
      -Я - другое дело, - сказал мальчишка таким тоном, что Славикин папа понял: спорить здесь бесполезно. - Где Славик?
      -Он сейчас в Егоровке, - послушно ответил папа.
      -Егоровка? Так он там? Счастливец!
      -А ты кто?
      -Я?.. Я его друг.
      -Как ты попал в его компьютер?
      Опять неприязненная гримаса мальчишки.
      -Это наш с ним секрет.
      Папа Славика испугался, что дерзкий его собеседник возьмет да и исчезнет с экрана, и решил быть вежливым до конца.
      -А как тебя зовут?
      -Ну, Питя.
      -Витя?
      -Нет, Пи-тя.
      -А-а... в каком городе ты живешь?
      -В Туми.
      -Туми? А полное название?
      -Это и есть полное.
      -Не знаю такого города.
      Мальчишке, видимо, надоело отвечать на вопросы и и он спросил сам:
      -Когда Славик будет дома?
      -Через четыре дня, - снова послушно ответил папа.
      -Вот что, - перешел совсем уж на приказной тон наглый мальчишка, - Он, наверно, беспокоится - тебе незачем знать, отчего. Ты поддерживаешь с ним связь?
      И еще "на ты"!
      -Да. Я жду звонка из Егоровки.
      -Передай ему... Нет...
      -Что передать?
      -Передай ему, что звонил... пусть будет "звонил". Что звонил Питя и сказал, что все будет... все будет... - мальчишка подыскивал нужные слова. - Все будет... почти как с Бар-Косом. Он знает, о чем я. Повтори имя! - снова распорядился пацан.
      -Бар-Кос.
      -Не забудешь? - Так со Стрельцовым давно уже никто не говорил.
      -Нет.
      -Ну, будь здоров!
      -И ты тоже...
      На экране снова воцарился качок-геркулес с горой мышц, которые ему нужны только раз в году, когда он выходит на сцену. Все остальное время он носит на себе эту гору без толку. Она приходит в движение и вздувается, и сотрясается даже тогда, когда качку нужно взять со стола крошечную чайную ложечку.
      Этими мыслями Андрей Стрельцов заслонился на время от наглого мальчишки, с которым только что разговаривал. На время. потому что тут же сами собой возникли вопросы: что это за Туми? что это за Бар-Кос?..
      А что за фокусы творит компьютер?
      Он начал его выключение, и пока на экране менялись картинки, пытался сообразить, что только что с ним было.
      И постепенно, постепенно приходила догадка, что... ну, конечно! Ну, конечно, это опять Кукурбита! А этот мальчишка с прической типа "Ужас", Питя, - он ведь на самом деле величиной с карандаш! И что-то важное он хотел передать Славке, а попал на него! Так вот как они связаны - через компьютер! Две планеты - через компьютер! Наверняка это придумали коламбцы. У Славки - он чувствовал, чуял, догадывлся - свой мир, о котором они с мамой ничего не знают! И кроме этого, есть, кажется, какая-то "карусель", земная, и о ней им тоже ничего не известно! И эта земная карусель - вот где загадка! - связана с Кукурбитой. Это ж надо!
      Пока папа ходил по всем трем комнатам, бормоча слова "Питя, Туми, Бар-Кос... Бар-Кос, Туми, Питя..."...
 
      ...Славик думал о том, что выжить в Егоровке можно лишь тогда, когда в ней будет либо Кубик, либо пришельцы. Лучше, если и Кубик, и пришельцы. Кубик, он художник, у него есть лето, краски лета, кисти, мольберт, тюбики, палитра. И то он не обходился без Нинки и еще завел козу, которую брал с собой на луг. А когда увидел Славика, бросился его обнимать как родного. Значит, даже Кубику в Егоровке кто-то нужен...
 
      Холодок поднялся на крыльцо, звезды стали похожи на ледышки, Славик, одетый в полурукавку и джинсы, озяб, обнял руками плечи. И мама, словно узнав об этом, тут же подала голос:
      -Хватит, хватит тебе там мерзнуть! Иди спать!
 
      -Ну, Питя, - рассуждал папа, меряя комнаты большими шагами, - Туми, Бар-Кос - это еще можно как-то объяснить, зная о Кукурбите. Но КОМУ здесь грозит участь Бар-Коса? И почему Славик непременно должен о нем знать? Кто этот неведомый? И ЧТО ИМЕННО ему грозит?
      Задача была неразрешимой, и старший Стрельцов понял, что завтра же, когда ему позвонят из Егоровки, он попытается хоть что-то узнать у сына. Придется, правда, признаться, что влез в его сайт - тоже замута...
 
       Разговор с Егоровкой
 
      Разговора с Егоровкой Андрей Стрельцов еле дождался. Звонок раздался в одиннадцать в воскресенье.
      -Ну как вы там? - был самый первый его вопрос.
      Рассказ жены его вполне удовлетворил. Славик - под ее неусыпным наблюдением - занимается около двух часов в день, бабушка относительно здорова, на огороде ей помогаем, сыты, скучно, конечно, погода, слава богу, отличная, хотя дождя огороду не хватает, кое-что поливаем, не все, понятно...
      На вопрос жены, не было ли странных звонков, старший Стрельцов ответил, что были, но сказать, странные они или те, что по ошибке, он не может. Кот в порядке, он его кормит, убирает за ним... И тут папа попросил передать трубку Славке: он хочет услышать его голос.
      -Сына, - сказал папа, понизив голос, - тебе звонили...
      -Кто? - спросил Славик. Кубик был в Варшаве, он, конечно, мог позвонить и оттуда, но вроде бы не должен.
      -Некий Питя.
      -Пи... - и Славик снова осекся: мама не должна была знать о Пите. - Ты вышел на мой... - слова "сайт" он, оглянувшись на маму, не произнес.
      -Да, - сказал папа виновато, - случайно. Так вот Питя, - поскорей назвал он спасительное имя, - просил передать тебе, что...
      Тут он услышал голос жены:
      -Что там случилось, Славик?
      -Да ничего такого, - отмахнулся Славик, - компьютер задурил. Пап, что, что?!
      -Он просил передать тебе, что, цитирую: "все будет в порядке, все будет, почти как с Бар-Косом". Слово "почти" он подчеркнул.
      -Фу-у-у, - облегченно вздохнул Славик и бросил взгляд на маму, - значит, ты его исправил.
      -Кого? - не понял папа.
      -Да компьютер же.
      -Исправил, исправил, - догадался папа, - куда он денется. Так, значит, Бар - Кос... Я правильно расслышал это слово?
      -Правильно.
      -Слава, а с кем здесь будет, как с Бар-Косом? - спросил самым невинным тоном папа. Вопрос был осторожен, как лис, крадущийся к курице, отошедшей далеко от дома. Ответь сейчас Славик на него, старший Стрельцов получил бы недостающую деталь, с помощью которой можно было бы собрать весь механизм сыновой тайны. Ведь из-за нее он, в конце концов, оказался в Егоровке!
      Но Славик-курица вовремя заметил рыжий хвост, мелькнувший над травой.
      -Да это мы со Витькой играем в одну электронную игру.
      -А где живет этот твой Витя-Питя? - был еще один крадущийся, как лис, вопрос.
      -В... в... Тюмени. Далеко. - Славик не смог бы объяснить, кто подсказал ему это название города.
      Старший Стрельцов крякнул.
      -Получается, сына, что твой Питя достал тебя даже через папу.
      -Подумаешь, какая-то Тюмень, - ответил на это Славик.- Для компика - раз плюнуть
      Папа хотел спросить еще о чем-то, но через паузу задал чисто бытовой вопрос:
      -Ты как там, в порядке? Нинка тебя не достает?
      -Достает, и еще как.
      -Бабушку не обижай...
      По дороге домой Славик спросил у мамы:
      -Может, мы раньше вернемся? Я и там могу заниматься.
      Мама была полна подозрений.
      -Что это тебя всего переёжило-перекорежило после разговора с папой? Там ничего другого не случилось? Мне только этого не хватало: чтобы у тебя и с папой были от меня какие-то секреты!
      -Я же тебе сказал: компьютер. Не выходил на интернет, хоть тресни. Уж папа там поломал голову! Так, может, вернемся? У меня, наверно, писем!
      -Через три дня, - отрезала мама. - Еще помидоры подсадить надо. Да и тебе здесь полезней побыть. В городе опять какая-нибудь кутерьма начнется.
 
      Дома Славик сразу же направился к кукурузному кругу: снова потянуло посмотреть, не взошла ли там какая-нибудь диковина. Но дойти не успел, на него набежала Нинка с событием вселенского масштаба:
      -Представляешь?! Генка-то, оказывается, Наташку не любит! Ей всё-всё рассказали. Он за Веркой ходит, его уже два раза с ней видели. Наташке, конечно, на него плевать, да ведь видно, что так-то просто не плюнешь. Ну, Генка! Ну, изменник! Вот у кого ветер в голове! А Верка-то - глядеть не на что. Только ноги, как у цапли, длинные, а на морду, ну, отворотясь не насмотришься!
      Тьфу! Сбила с такого хорошего настроения!
      Мысли Славика, цепочкой муравьев устремившиеся было к самому интересному, снесло Нинкиным ветром. Он остановился возле круга кукурузы. Круг, что в самом деле был выше остальных ростков, особенным сейчас не показался. Просто выше, и все. Может, посаженные зерна были из другого початка.
      А Нинка стояла напротив и трещала, вытаращив голубые глаза до невозможной для глаз нормального человека величины:
      -Ну, на Генке свет клином не сошелся. Есть еще ребята в селе, есть! Да и из Михайловки приходят...
      Славик повернулся и зашагал домой. Нинка же, не обратив внимания на его крутой разворот, шла за ним след в след. Наташкина обида была близка ее женскому сердцу, и она не переставала костерить изменника Генку.
 
       О тайне
 
      Если ты хочешь чуть-чуть освободиться от тайны, которую тяжело нести одному, выдай ее за чью-то фантазию (за которую ты не отвечаешь) либо за недавний фильм, книгу, мультик - это ведь тоже чьи-то фантазии.
      Способ этот старый, известный всем. И первая его фраза давным-давно продумана и проверена временем: "А вот я читал в одной книге (видел вчера по телеку)... И мало кто догадается, что рассказ, что пойдет за этой фразой, - твоя сокровеннейшая тайна, тайна, которую просто-напросто тяжело нести одному.
      Поделишься ею, и сбросишь груз с души.
      Скажу по секрету, что вся-вся-вся литература, и детская, и взрослая, это способ, (способы, скорее, их много) поделиться собственными сокровенными тайнами. "А вот я знаю одну историю...". И начинается "Снежная королева" (и "Дюймовочка", и "Соловей", и "Гадкий утенок"...), и Буратино, между прочим, из той же волшебной шкатулки, и Чипполлино, и Джельсомино из Страны Лжецов, и Винни-Пух, и Пеппи Длинный чулок, и Алиса из Страны Чудес, и волшебник Изумрудного города... Но это тайна тайн, которую писатели так разукрашивают словами, так под ними прячут, что ее не сразу разглядишь. А дети эту тайну, разукрашенную, как елка игрушками, принимают за сказку.
      В общем, так: сказка - это сокровенная тайна взрослого.
      На следующий день Славик шел из огорода домой, согнутый в три погибели непосильной ношей. На него, и правда, много свалилось после разговора с папой. Во-первых, тот вышел на его сайт. Обида - не пережить! Во-вторых, Питя вместо него, Славика, увидел физиономию старшего Стрельцова. Вот где было разочарование! В-третьих, Бар-Кос и Питино слово "почти"...
      Чуть-чуть бы сбросить пар, чуть-чуть...
      А тут Нинка вышла на крыльцо. Наверняка после обеда - облизывается, как кошка. Наверно, доедала прошлогоднее клубничное варенье.
      -Слышь, Нин, - позвал слабым голосом Славик, - иди сюда, я тебе что-то расскажу.
      -Только если интересное, - предупредила Нинка. Она сошла (потоптавшись все-таки на крыльце: невелик барин Славка, можно и покочевряжиться), проскрипели две калитки, и вот она стоит перед Славиком.
      -Интересное? - повторила.
      Будто платье в магазине выбирает!
      -Сперва послушай.
      -Ну, давай.
      Ты про другие планеты слыхала?
      -Дак кто про них не слыхал!
      -А что на них могут быть живые существа, знаешь?
      -Ты только не думай, что в Егоровке никому ни про что не известно. Мы здесь все про все знаем, да, вишь, не хвастаемся, как некоторые.
      -Ну, Нин, ну что ты в самом деле! - рассердился Славик. - Я и не думал хвастаться.
      -Ладно уж, - согласилась послеобеденная Нинка и села рядом, - послушаю капельку.
      -Так вот: на других планетах могут быть живые существа. Разные, разные, и даже похожие на нас.
      -Лучше, если похожие, - заметила Нинка, - а то вдруг, как черти?
      Славик решил не обращать внимания на Нинкины реплики.
      -На других планетах цивилизация может быть выше, чем у нас...
      -Это как?
      -Ну вот смотри: раньше телевизоров не было, а потом их придумали. Раньше были черно-белые, а сейчас о них и забыли.
      -У нас черно-белый...
      -Раньше были керогазы, а теперь у всех газовые плиты.
      -Бабка говорит, что все равно на шестке вкуснее получается.
      -Это и называется ци-ви-ли-за-ци-я. А на других планетах о телевизорах и думать забыли. У них, может, дикторы, за стол вместе со всеми садятся и новости попутно рассказывают.
      -Придумываешь, наверно?
      -Придумываю. Я ведь на других планетах не бывал. Но я совсем не об этом. Мы на другие планеты летать пока не можем, а те живые существа - могут.
      -Здесь и про это слыхали.
      -И вот представь себе: в твоем дворе появился инопланетянин. Что ты будешь делать?
      -А на кого он похож? Уродина, каких по телеку показывают?
      -Да нет! На тебя, на меня. Только роста другого - то ли большой, то ли маленький.
      -С твоих кукол, что ли?
      -Ну, с моих кукол. Так что ты будешь делать?
      -А он не вредный?
      Вопрос был важный.
      -Я же сказал тебе: у них цивилизация выше, и они не могут быть вредными. Это только у американцев все пришельцы злые. Инопланетяне на самом деле добрые.
      -Это хорошо, - успокоилась Нинка. - У твоего пришельца попросить что-нибудь можно?
      -Наверно... Но я ведь у тебя о другом спросил: что бы ты делала, если б увидела у себя во дворе пришельца?
      -Испугалась бы, - призналась Нинка.
      -А потом?
      -Потом? Дак что потом. Не знаю я... А что с ним делать? Он по-нашему говорит?
      -Говорит. Они любой язык сразу выучивают.
      -А одет как?
      -Ну, он вроде как в спортивном костюме.
      -Увидь его бабка, разворчалась бы куда там: опять дачник за солью пришел! Или про молоко спрашивать.
      -Нин, а ты, ты что бы делала?
      -Ой, да не знаю я, что с пришельцами делают! - Нинка тут всплеснула руками. - Даже и думать об этом не хочу, будто у меня других забот нет. Вот пристал так пристал! - Тут она вскочила. - У меня дел полно, а у него только пришельцы на уме! Сам с ними разбирайся!
      Калитку Нинка назло оставила открытой, а свою, наоборот, захлопнула. С крыльца же напоследок бросила:
      -Иди лучше жуков пособирай, а то сидит и голову людям морочит! - И еще одной дверью хлопнула.
      На Славика после Нинкиных слов навалилась такая обида, такая тоска, что хоть плачь. Ну, один он здесь, один! Хоть сам с собой разговаривай. Хоть придумывай Славика номер 2 и веди с ним беседу, как это делают счастливцы-сумасшедшие. Одна мысль спасала: послезавтра они уезжают.
 

* * *

* * *

       Как исправить плохое настроение
 
      У дней, как-то раз подумал Славик, тоже бывает разное настроение.
      Вот идет июньский День; все, кажется при нем: синее небо, яркое солнце, прозрачные облачка, легкий ветерок приносит запахи зелени с огорода... ну в точности некий ответственный господин шагает утром в свой офис - последний квартал пешочком: голубой костюм на нем, золотистый галстук, сытая репа выбрита до блеска, одеколон от Кардена, кейс в руке тик-так... а внутри у него - черным отчего-то черно, и это почувствует каждый, кто с ними через время встретится-столкнется.
      Славик потерянно бродил по двору. Может быть, День наградил его своей потаенной горечью, может быть, у него самого сложилось такое настроение из-за суммы причин, может быть, Нинка вчера отравила его своим "морочит людям голову пришельцами". Яд со вчера растекся по всему организму, Славик еле волочил ноги, ходя по кудрявой траве (спорыш) кругами.... и вдруг он вспомнил про то сочинение, которое задала классу до смерти уставшая от пятиклассников Елена Матвеевна. И решил его написать. И вспрыгнул на крыльцо.
      Еле-еле нашел в доме старую тетрадь со множеством цифр на половине страницы (пенсия и траты) и набросками рецептов, коротехонький карандашик (его пришлось заново натачивать), сел за стол, положил для вида учебник перед собой... И принялся, оглядываясь на каждый стук на крыльце, писать, держа карандашный огрызок двумя пальцами. Вот что у него получилось:
 
       В нашем микраже наезжают ради кайфа. Лишь бы укнацать, как какого-то перца кандей схватил.
       Вот идет чел, в полном прикиде: бандана, кэп козырем на ухо, дыня стриженая, джопсы - трубы всмятку, за стольник, не меньше, косуха в полкосаря, шузняк - за две стольни, застежки откинуты, красные потники. Тату, фенечки. А сам - локатор. Рулит к тебе.
       "Братиша, тубаркас далеко?"
       "За углом"
       "Фаунов ждешь?"
       "Сам по себе".
       "Самса есть?"
       "Есть"
       "Кажи мобилу"
       "Вот"
       "А джорджиков не найдется?"
       "Откуда"
       "Пазарно себя ведешь, примато. - И сплевывает мне на лапти. - Грузовик ты, а не кент. Как бы гасить тебя не пришлось. Вынай лавешки. А то могу и заплющить. Лыжей по кабине - и ты в ауте. После будешь глюки целыми днями ловить... Это не твоя клюшка с теханой к тебе идет? Которая в копытах?"
       "Моя"
      " Ну, я не тормоз. Мне чувих западло трогать. Могу и облокотиться. Пока. Лаккий ты, я вижу, братиша!"
      Славик это написал, перечитал и неожиданно для себя рассмеялся. То ли в Дне что-то произошло, то ли в нем самом. А может, сочинение помогло? Ежели так - какой прекрасный способ исправлять настроение! И как он об этом раньше не знал!...
 
      Если сказать честно, ничто в этот, последний в Егоровке день не могло сравниться с его утренним сочинением. Ни примирение с Нинкой, ни визит к кругу кукурузы, поднявшейся сантиметров на 15-20, ни вечер со сверчками (в одну минуту Славику показалось, что их голосами запели далекие звезды), ни оладьи, что напекла бабушка напоследок.
      За прощальным столом сидели впятером: он, бабушка, мама, Евдокимовна, Нинка. Нинку скоро позвали подружки, он посидел немного и вышел во двор, где звезды пели голосами сверчков.
      Завтра он будет дома.
      Что ожидает его там?
      И теперь круги по двору были совсем не похожи на утренние - каждый из них имел название. Круг-Кубик... Два круга - Питя... Шеф-робот... Братки... Молстар, спрятанный за книгами...

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13