– Сэр, разрешите участвовать в завершении дела, – сказал он. – Все же НК-14 принадлежит моему участку.

– Ммм… – Лепаж подумал, что сейчас сразу придется брать в руки главную планету пиратов, и это, пожалуй, самое важное дело. Но кто-то еще должен заняться и спасением корабля из времени. В принципе, достаточно правильно поручить это именно Гиббсу и даже символично. – Хорошо, Гиббс, – ответил он. – Ваше участие будет кстати. Вы займетесь вытаскиванием своего корабля из времени.

– Есть, сэр! – радостно ответил Гиббс. – Я полечу за ним прямо на своем крейсере. Но только… – он сделал озабоченный вид. – Мне понадобится темпоральная установка. Наша, как вы помните, была уничтожена при защите квантовой гаубицы… сэр.

– У нас есть темпоральная установка, – спокойно ответил Лепаж, – которую нам любезно предоставило ГРУ, – он чуть кивнул Велку.

Тот, пожав плечами, кивнул в ответ.

Действительно, в составе полицейских сил еще находился транспортник с темпоральной установкой, вызванный Велком из ГРУ для своей операции.

– Понял вас, сэр, – снова став радостным, сказал Гиббс. – Тогда я немедленно вылетаю к НК-14.

Лепаж посмотрел на часы. До закрытия временного коридора оставалось чуть больше чем полтора часа – вполне можно успеть вытащить корабль.

– Хорошо, Гиббс, – несколько устало проговорил он, – вылетайте.

Когда силы безопасности прибыли к НК-14, пираты отключили все пушки. Медузоид неподвижно висел в пространстве, безжизненно опустив свои щупальца. Полицейские корабли, направляясь к третьей планете, не спеша пролетели мимо, но медузоид не проявлял враждебности. Затем, видимо, подчиняясь приказу, включил двигатели и тоже двинулся к главной планете пиратов. Какое-то время полицейские и медузоид летели рядом, но потом более медлительный медузоид отстал.

Военный флот заходил в систему с другой стороны. Силы безопасности, хотя и неявно, все же окружали пиратов, готовые в случае возникновения каких-либо неприятностей к боевым действиям. Но пираты вели себя смирно.

Грозные корабли военного флота, пройдя через линию молчащих пушек, также направились к третьей планете. Планетарная система звезды НК-14 заполнилась огромным количеством боевых кораблей, которые постепенно приближались к главной планете пиратов. Но это не было атакой, никто не открывал огонь, хотя все были готовы в любую секунду начать стрелять – нечто зловещее все же витало в пространстве, логово пиратов излучало опасность и выглядело довольно мрачно.

Подойдя к третьей планете, полицейские остановились на орбите. Лепаж связался с Ворвудом.

– Вы готовы принять нас? – спросил он на случай, если пираты еще не успели отключить какие-нибудь противовоздушные установки на планете.

– Да, конечно, – улыбнулся Ворвуд. – Новая колония свободной галактики рада приветствовать вас.

Лепаж кивнул и затем отдал приказ своим кораблям, чтобы они заходили на посадку.

Военный флот остановился неподалеку от планеты. Через какое-то время подошел медузоид и встал рядом с кораблями военного флота. Они поглядывали друг на друга и оставались без движения.

Сразу по прибытии полицейских к НК-14 транспортник начал выгружать темпоральную установку. Именно для этого полицейские заходили в систему со стороны, где находилось место, в которое провалился патрульный корабль. Вскоре прибыл крейсер Гиббса. Вместе с капитаном на его борту находились еще несколько полицейских, которых Гиббс взял из своего участка на случай, если в другом времени возникнут какие-либо трудности.

Стандартная темпоральная установка, присланная из ГРУ, была достаточно мощной, чтобы обеспечивать перемещение пяти легких кораблей или двух транспортников или крейсеров. Причем коридор перехода мог сохраняться в течение нескольких часов. Но, пожалуй, в этом уже не было необходимости.

Когда темпоральная установка была выгружена и активизирована, крейсер Гиббса прошел сквозь коридор перехода. Оказавшись в другом времени, полицейские сразу обнаружили сигнал маяка и полетели к третьей планете, откуда он исходил.

Так же, как патрульные корабли и военный флот, крейсер Гиббса летел к третьей планете системы НК-14, но только в совершенно другом времени.

Лежа на мягком, теплом после дневного зноя песке, Чет, обнимая Пиону, целовал ее. Солнце уже скрылось за горизонтом, первые звезды появлялись в наступающей темноте. Рука Чета скользнула ниже. И вдруг…

По ночному небу вдруг прокатился явно не принадлежащий местной природе грохот. Чет поднял голову и увидел сверкающую точку среди звезд, которая, приближаясь к земле, становилась все больше. Да, это был корабль, заходящий на посадку.

– Надо же, – недовольно проговорил Чет. – Так долго их ждать, и так не вовремя они прилетели.

Пиона улыбалась, тоже глядя на снижающийся корабль.

– Ладно, давай вставать, – сказала она. – А то еще увидят, чем мы тут занимаемся.

– Увидели уже, наверно, – нехотя вставая, произнес Чет, – с орбиты.

И словно в подтверждение его слов в карманных рациях раздался голос:

– Эй, Чет, Пиона! Хватит целоваться, пора улетать отсюда.

Чет узнал голос.

– Дик, это ты? – радостно передал он.

– Я, а кто же? – ответили с подлетающего корабля. – Там из-за них такое творится! А они тут целуются на пляже. Курортники.

Чет и Пиона, стоя рядом, улыбались и смотрели на приземляющийся корабль. Было видно, что это капитанский крейсер.

– Похоже, это Гиббс, – проговорил Чет.

– Похоже, – согласилась Пиона.

– Интересно, почему он сам прилетел за нами?

– Думаю, скоро мы это узнаем. И еще то, почему они не прилетали так долго.

Когда крейсер приземлился, Чет и Пиона направились к нему. Нет, конечно, не оставалось сомнений, что это полицейские, а не пираты. На сей раз это было совершенно очевидно, даже если бы с ними не связывались по рации. Чет и Пиона, улыбаясь, побежали к долгожданному кораблю.

Из крейсера выскочили несколько полицейских и с радостными возгласами побежали им навстречу:

– Чет! Пиона!

Встретившись, полицейские бросились обниматься. Но, не рассчитав энергичность объятий, упали на песок.

Гиббс тоже вышел из крейсера и стоял неподалеку. В ночной темноте под яркими звездами первозданной планеты он улыбался, наблюдая веселое барахтанье полицейских.

– Вот идиоты, – с добродушной усмешкой негромко произнес капитан.