Глава 8

Держа револьвер, Фрост осторожно вошел в палатку Его чуть не вывернуло от терпкого и зловонного запаха грязи, человеческого пота и марихуаны. Он наклонился над телом, которое раньше называлось Большим Четом и наводило ужас на ватагу ребят. Нож с силой вошел в грудь, рана почти не кровоточила. И только у рукоятки были пятна крови.

Фрост взглянул на Джину, сидевшую с широко раскрытыми остекленевшими глазами.

— Джина!

Она не реагировала. Он водил руками около ее глаз. Зрачки не реагировали на это. Случилась трагедия, ужасней ничего нельзя было себе представить. Но что? Перед ним было убийство!

Фрост окинул глазами жалкое помещение. Пол был дощатый, стены внутри тоже обиты тесом. На столике был телефон. Медлить было нельзя. Когда Эмни взял трубку, Фрост сказал:

— Я нашел ее, но случилась беда. Силк и Митч вернулись?

— Только что пришли. Что за беда?

— Я в Пэйдлер Крин. Вам надо немедленно приехать сюда. Захватите лопаты, здесь вам придется работать.

— В чем дело, черт возьми? — В голосе Эмни звучало беспокойство.

— Увидите на месте. Отель «Глимс Сунс» знаешь?

— Да, но...

— Так вот. Не доезжая до отеля, второй поворот налево от шоссе, а затем прямо до побережья. Приезжайте втроем, да побыстрее. Не забудьте лопаты.

Фрост повесил трубку.

Он наклонился над Джиной и еще раз взглянул на нее. В ней ничего не изменилось. Если бы не дыхание, ее можно было бы считать мертвой.

Он снова приставил ладони к ее глазам, и снова никакой реакции зрачков. Задыхаясь от зловония, он вышел на воздух. Было жарко, и пот градом катился по его лицу. Глядя на берег, он подумал об обещании Гранди. Пять миллионов!

Силку, Гоби и Эмни об этом говорить не стоит. А если она умрет? В ее положении это вполне вероятно. Этот мертвый болван здорово накачал ее, и она прикончила его.

Вернувшись в палатку, он нашел грязный лоскут, смочил его водой и вытер ей руки и бедра от крови. Он собрал с кровати ее одежду: трусы, майку, джинсы и сандалии.

Он поднял ее со стула. Она повисла на нем. Все-таки ему удалось надеть на нее джинсы. Два раза она выскальзывала из его потных рук и падала на пол. Он снова поднимал ее и запихивал в джинсы.

Надев на нее майку, он опустил ее на стул. Испытывая к ней отвращение и задыхаясь от зловония, он вышел на воздух.

Фрост понимал, что Джина могла умереть каждую минуту. Тогда начались бы осложнения. А вдруг Силк откажется ему помочь? А вдруг они не захотят хоронить Большого Чета? Вся вина могла лечь на него. Бак мог сообщить полиции, что указал дорогу Фросту к хижине.

Размышляя, он опять вернулся в хижину и позвонил в отель. Гранди взял трубку.

— Я нашел ее, — сказал Фрост, — но случилось несчастье. Она без сознания — напичкана наркотиками. Состояние ее крайне тяжелое.

— Вы можете доставить ее в больницу в Парадиз, или вызвать «скорую»?

— Я отвезу ее сам, — ответил Фрост. — Но там могут возникнуть осложнения.

— Не беспокойтесь об этом. Отвезите ее туда, я скоро там буду.

Он повесил трубку. Фрост снова наклонился над Джиной. Она все еще не пришла в себя.

Вдали послышался шум приближающейся машины. Он выскочил из хижины в тот момент, когда Силк, Митч и Эмни выходили из машины.

— Что у тебя здесь происходит? — прорычал Силк, приближаясь.

— Посмотрите сами. — И Фрост повел их в палатку. — Такую картину я застал, когда нашел ее. Она с тех пор не шевелится.

Все смотрели на труп и Джину.

— Это она убила его? — спросил Эмни сдавленным голосом.

— А кто же еще? Ты разве не видишь, в каком она состоянии? Она может умереть каждую минуту. Нужно быстрее похоронить эту тушу.

— Если это она прикончила его, Гранди у нас запоет, — злорадно сказал Силк. — Тогда не все потеряно с двадцатью миллионами. Ее можно будет засадить в тюрьму или в сумасшедший дом.

— Для этого надо сначала спасти ее, — заметил Фрост. — Но сначала надо зарыть труп.

Силк повернулся к своим подручным.

— Закопайте его и запомните место. Осторожнее с ножом, нужно сохранить отпечатки ее пальцев. Живее.

Когда они выволокли труп, Силк улыбнулся Фросту.

— Неплохо получилось. Картина меняется, и Гранди все-таки выложит деньги, или все доложим копам. Мы вообще чисты, все сделала она сама и прибежала к нам. Нельзя терять время.

Фрост взвалил Джину на плечо и понес к машине. Силк шел за ним.

— Отойди! — сказал Фрост, укладывая ее на заднее сиденье.

Включив мотор и сев за руль, он выехал на шоссе. Через пятнадцать минут быстрой езды он остановился у клиники Парадиз.

Гранди, видимо, уже подключился к делу, так как дежурный врач и санитар поджидали их у входа. Тут же подъехал на машине Гранди. Фрост поспешил к нему.

— Она в приемном покое и выглядит плохо.

Гранди разглядывал его.

— Чертовское нагромождение неприятностей, — продолжал Фрост. — Ее подобрал на дороге какой-то хиппи и напичкал наркотиками. Потом она пошла к нему и там убила его.

Гранди опешил и отступил назад.

— Убила?! — воскликнул он.

— Да, она заколола его ножом. Его уже похоронили. Если вам повезет, то никто ничего не узнает. Но это будет вам стоить, Гранди. Типа закопали мои сообщники.

Гранди пристально посмотрел на Фроста, а затем распахнул двери приемного покоя, прошел внутрь и исчез в лабиринте переходов.

Фрост вздрогнул, услышав звук тормозов машины. Обернувшись, он увидел выходящего из машины Силка.

— Сколько даст старик, выяснил? — властно спросил Силк, останавливаясь рядом с Фростом.

— Я уже просил тебя не вмешиваться, — зло сказал Фрост. — Не лезь пока с этим, надо подумать.

— Не будь кретином! — рявкнул Силк. — Гранди влип по уши. Она убила человека, это не шутка, и мы можем доказать это. Двадцать миллионов, и не меньше. Или пусть платит, или суд за убийство.

Фрост посмотрел на лицо профессионального убийцы. Поистине нет предела человеческому кощунству! Отвращение к себе и ко всему охватило Фроста. И все случилось от желания разбогатеть. Он выпустил из клетки безумное создание, и вот она совершила убийство.

Желание разбогатеть обернулось трагедией, и он ненавидел себя за это. Он пошел к дверям приемного покоя.

— Куда ты направился? — закричал Силк.

Не обращая на него внимания, Фрост подошел к регистратуре. Пожилая женщина вопросительно посмотрела на него.

— Я хочу кое-что передать для мистера Гранди.

Имя Гранди заставило ее насторожиться.

— Да, сэр.

— Передайте ему, пожалуйста, что если я ему буду нужен, то я на вилле. Мое имя Фрост. — Вдруг он вспомнил. — А как мистер Амандо?

Лицо женщины стало печальным.

Он умел час назад. Второй сердечный приступ.

Силк схватил его за руку.

— Иди наверх, Майк, и договорись с Гранди.

Фрост отступил и ударил его в челюсть. Он прекрасно отдавал себе отчет, что его теперь ожидает. Но когда его пальцы впились в лицо Силка, который от неожиданности даже подпрыгнул, прежде чем свалиться на асфальт, Фрост почувствовал радость. Он сел в машину и, не оглядываясь на валяющегося Силка, поехал на виллу.

Гранди сидел в кресле у окна. В комнате было тихо, и только кондиционер нарушал тишину. Уже два часа он не менял позы. Вся жизнь текла медленно перед его мысленным взором.

Родился он в трущобах Неаполя, рано потерял родителей. Отец погиб в драке. Он с шести лег помогал матери, зарабатывал на жизнь продажей авторучек «Паркер». Позже он перешел на торговлю порнографическим открытками, отдавая деньги матери. Мать откладывала скудные сбережения.

Они жили на спагетти и фруктах, которые он воровал на рынке. Когда его мать сбил какой-то лихой водитель, даже не остановившийся при этом, мальчик провел в трауре три месяца. Теперь он остался совершенно один. На деньги, сбереженные матерью, Гранди купил моторную лодку и занимался контрабандой между Танжером и Неаполем, перевозя сигареты, медикаменты, а потом наркотики. Он так же, как и его мать, был экономным, и счет в его банке постепенно возрастал.

Когда ему исполнилось двадцать лет, он познакомился с коммерсантом, который взял его на свою моторную яхту, так как он хорошо разбирался в машинах, знал типы яхт, имел некоторый коммерческий опыт, а главное, был решителен и смел.

Коммерсант поделился с ним своим беспокойством, что его дочь предавалась лесбийской любви. Гранди живо откликнулся на беду шефа и предложил услуги за значительную сумму. Тот согласился, не задавая вопросов.

Гранди же выследил дочь хозяина, когда та шла на свидание к своей партнерше, и задушил последнюю.

С большим капиталом он отправился в Рим. До тридцати пяти лет он удачно обделывал прибыльные дела, неудачи больше не беспокоили его. Он познакомился с нужными ему людьми, на которых производили огромное впечатление его ум и смекалка, и максимально использовал их.

Он отлично играл на бирже. Поле его деятельности все время расширялось.

Когда ему исполнилось сорок пять и будучи миллионером, он женился на Марии Ведетти, дочери итальянского посла во Франции. Это принесло ему большие дополнительные капиталы, и, поглощенный финансовой деятельностью, став уже миллионером, он потерял жену, кончившую самоубийством. После шестнадцати лет неудачной супружеской жизни он остался на руках с Джиной.

Он думал о том, что Джина была единственным ребенком, а для Гранди, имевшего такой капитал, это означало в жизни все.

И теперь, из-за этого подонка Фроста, она убежала и погибла. Пальцы Гранди сжались в кулаки.

Дверь открылась, и высокий худой человек вошел в комнату.

— Мистер Гранди? Я доктор Вене. Я должен сказать вам... — Гранди слушал его. — Я очень сожалею, но считаю своим долгом сообщить вам факты.

Гранди смотрел на свои руки.

— Вы хотите мне сказать, что надежды нет?

— Она будет жить... но никогда не будет нормальной. У нее необратимые мозговые нарушения, она перенесла сильное душевное потрясение. Жизнь ее можно поддерживать только приборами, которые нельзя отключать, так как смерть наступит мгновенно. Это все, что для нее можно сделать. В таком положении она может находиться годы.

— Она может только дышать?

— Да, только дышать.

Гранди обдумывал сказанное врачом.

— Тогда ей лучше умереть.

— Вы правы. Но мы, врачи, не можем так говорить. Наше дело — поддерживать ее дыхание, — тихо сказал Вене.

— Вы уверены, что она никогда не придет в себя?

— Уверен. Как я уже сказал, мозговое нарушение у вашей дочери необратимо.

— Я хочу ее видеть.

— Пожалуйста. Она сейчас на искусственном дыхании, пойдемте.

Он повел Гранди по длинному коридору в палату. В середине комнаты стояла кровать, под простыней лежала Джина, обвитая трубочками, проводами и пробирками, которые соединяли ее с аппаратом искусственного дыхания.

— Спасибо, — сказал сестрам врач. — Оставьте нас с мистером Гранди одних. Если вы нам понадобитесь, мы позовем вас.

Не обращая внимания на персонал, Гранди подошел к кровати и наклонился над дочерью. Впервые, после смерти жены, он почувствовал невыносимое горе, как будто сам он уходил из жизни. Но могучим усилием воли он сохранил контроль над собой.

Он стоял неподвижно, прощаясь с последним звеном своей жизни и последней надеждой. Вся жизнь казалась ему бессмысленной, призрачной химерой. К чему бежал, куда-то рвался, к чему-то стремился. Родителям нельзя хоронить своих детей. Он наблюдал, как слабо поднимается под простыней грудь дочери. Он смотрел на ее бледное лицо.

— И в таком положении она может лежать годами? — вдруг спросил он.

— Да.

— Вы уверены в этом?

— Да. Для нее нет надежды. — Вене подошел к кровати и указал Гранди на штепсельную вилку. — Это включение аппарата. Теперь я должен идти, меня ждут больные. — Он пристально посмотрел на Гранди. — Если бы это была моя дочь, я не сомневался бы, что мне делать.

Гранди вытер потные руки. Вене продолжал:

— Если вилка будет в розетке, она будет дышать, если выключить вилку, то наступит безболезненный конец. Решайте сами.

Он вышел, закрыв дверь. Гранди придвинул стул и сел у кровати. Он долго наблюдал за дыханием дочери.

— Это хорошо, родная, что ты убила негодяя, который напичкал тебя наркотиками. Нам остается только месть. И я тебе клянусь, что свершу ее. Негодяй, выпустивший тебя, мою маленькую, больную девочку, умрет медленной и мучительной смертью. Он будет страшно страдать, клянусь тебе в этим. — Он поднялся, не отрывая взгляда от Джины. Нагнулся, поцеловал ее в щеку и, обойдя кровать, выдернул вилку из розетки. Затем, когда простыня перестала подниматься, закрыл ей глаза и вышел из комнаты.

Проходя мимо регистратуры, он услышал, как его окликнули:

— Простите, мистер Гранди.

Гранди остановился.

— Мистер Фрост просил передать вам, что он поехал на виллу.

Гранди вышел на улицу. А когда он открыл дверцу своей машины, то услышал из темноты голос:

— Меня зовут Лу Силк. Я могу выполнить любое поручение. Я работаю на мистера Радница.

Сидя в своей комнате на вилле, Фрост мечтал только об одном: скорее убраться из Парадиз-Сити. Все провалилось, мечты о миллионах рассеялись как дым.

Он понимал, что Джина не поправится, и чувство вины висело на нем тяжелым грузом. Мечась по комнате, то сжимая, то разжимая кулаки, он пытался успокоить себя мыслью, что не подозревал, в каком состоянии она находилась.

Как все чудовищно кончилось! А Амандо! Разве он мог подумать, что у него больное сердце. Но пора было подумать о себе. Он сел в кресло.

В бумажнике его было четыре тысячи долларов, которые он получил за колье Джины, и еще одна тысяча. Итак, у него было пять тысяч. Немного, но и немало для того, чтобы выбраться отсюда. Но куда направиться?

Машины у него не было. Взять машину Гранди он не мог, так как тот обвинит его в краже.

Утро вечера мудренее, подумал он и лег спать. Завтра он наймет машину и уедет. Это будет концом жуткого кошмара.

Но куда? Он продолжал размышлять и строить планы, пока не заснул. Проспав часа четыре, он проснулся от стука в дверь. Схватив револьвер, он соскочил с постели. Держа револьвер перед собой, он подошел к двери.

— Кто там?

— Это я, Росс. Извини, Майк, что разбудил тебя. Есть разговор.

Держа револьвер за спиной, Фрост открыл дверь.

— Входи!

Эмни вошел, как всегда улыбаясь. Фрост снова запер дверь и задвинул засов. Он посмотрел на часы.

— Черт знает что! Ты хоть знаешь, сколько времени? Нельзя подождать до утра?

Эмни сел в кресло.

— Я бы выпил что-нибудь.

Фрост положил револьвер в карман.

— Что будешь пить?

— Скотч есть?

— Сначала скажи, зачем пришел?

— Я люблю тебя, Майк, — улыбаясь сказал Эмни. — Ты мне нравишься. Как только я тебя встретил, я сказал себе...

— Не чеши зря языком, — рявкнул Фрост. — Мы с тобой одинаково любим друг друга. Зачем ты пришел, говори?

Лицо Эмни сморщилось.

— Не надо так грубо, Майк. Я сильно рискую, придя к тебе. Я хочу кое-что сказать тебе, так как я твой друг.

— Ладно. Допустим. Говори.

— Разговор пойдет о Лу.

— Ну и что?

— Ты ведь знаешь, что он занимается убийствами и очень успешно. Мы, конечно, все пытаемся как-то заработать, что поделаешь — такова жизнь. Я никогда не убивал, и поэтому я здесь.

Фрост напрягся.

— Ну, продолжай.

— Джина умерла. — Эмни опустил голову. В глазах его была скорбь.

— Кончай темнить, Эмни, переходи к делу.

— Ладно. Раз она умерла, с деньгами все кончено, так?

— Так. С этим все. Все оказалось мыльным пузырем. Ты это пришел сказать мне?

— Лу — профессионал. Он не может долго быть без денег, он все время ищет способы заработать их. У него с Гранди был разговор, и, по-моему, они договорились. Я хочу предупредить тебя, как друг.

— Предупредить, о чем?

— Не прикидывайся простачком, Майк. Гранди нужна твоя шкура. Он уверен, что во всем виноват только ты. Он поклялся отплатить тебе и нанял для этого Лу. Вот я и решил предупредить тебя. Деньги большие. Мы охотились за миллионами, но и двести тысяч лучше, чем ничего.

Фрост резко подался вперед.

— Ничего не пойму. Гранди нанял Лу, чтобы убить меня, и платит за это двести тысяч, так?

— Именно. Я и пришел предупредить тебя.

— И когда он собирается сделать это?

— Это другой вопрос. Ты ведь понимаешь, что Гранди ненавидит тебя со всеми потрохами. Он хочет потянуть это удовольствие: держа тебя в страхе, в ожидании смерти. Такой это человек. Такое может тянуться долго. Заставить тебя трепетать от каждого звука, бояться появиться на улице, забыть про сон. Это страшно, Майк. От такого можно сойти с ума. К этому Гранди и стремится. Он хочет, чтобы ты умер, как Джина, чтобы ты все время думал, что где-то рядом тебя поджидают с винтовкой. Но Лу не будет торопиться. В прошлом году у него было такое же дело. Он очень долго выслеживал свою жертву. Он терзал парня месяцев восемь, не отставая от него ни на шаг. Парень был такой же крепкий, как ты, но Лу превратил его в трясущуюся развалину.

— Ну и что? Лу прикончил его?

— Конечно. Вдова устроила ему пышные похороны, а Лу прислал венок. Я предупредил тебя по дружбе. Рано или поздно, Лу доберется до тебя и захлопнет капкан. Он профессионал.