Глава 1

С довольным вздохом шериф Росс опустил свое грузное тело в удобное кресло перед телевизором.

— Мари, обед был просто великолепен, — обратился он к жене. — Ты отличная кухарка.

— Главное, чтобы тебе нравилось, — отвечала та, начиная убирать со стола. — Моя мать готовила лучше, однако я думаю, что и мне не приходится краснеть.

На мгновение она прекратила уборку и прислушалась к шуму дождя, барабанившего по крыше бунгало.

— Ну что за погода!

Росс, пятидесятитрехлетний мужчина, высокий и плотный, с волосами с проседью, добродушным, обожженным солнцем лицом, согласно кивнул:

— Да, действительно, такой бури у нас давненько не было.

Он потянулся за трубкой, с нежностью взглянув на жену, с которой они жили вместе уже более тридцати лет. Он все еще помнил ее молодой — с сияющими глазами и длинными темными волосами. Спустя тридцать лет Мари несколько располнела, однако для него она ничуть не потеряла своей притягательной силы. Много раз он говорил себе, что должен ценить выпавшее на его долю счастье: иметь Мари как друга и партнера более тридцати лет.

Сам Росс мог с гордостью оглянуться на свой безупречный служебный путь. После окончания высшей школы он работал в военной полиции. Когда завершилась война, он стал автоинспектором в крупном районе Майами, а затем, поскольку заслужил уважение и доверие людей, был избран шерифом Роквилла. Он не был честолюбивым. Быть шерифом Роквилла не означало ничего особенно исключительного и респектабельного, однако ему это нравилось, а самое главное — это нравилось Мари. Жалованье было вполне сносным, тем более что больших претензий у них не было. Они жили в удобном и уютном бунгало, непосредственно примыкавшем к бюро шерифа. Россу достаточно было пройти через одну из дверей, чтобы попасть на свое рабочее место.

Роквилл располагался на севере Флориды в районе возделывания цитрусовых. Городишко насчитывал всего около восьмисот жителей, в основном старых фермеров; были, конечно, и подростки, которые только и дожидались, чтобы показать зад Роквиллу и сбежать на юг в поисках более увлекательной жизни. В городишке имелся неплохой магазин самообслуживания, были также банк, автозаправочная станция с механической мастерской, небольшая церквушка, школа и немало деревянных домов в стиле бунгало. Уголовных дел в Роквилле, как правило, не случалось. Иногда какой-нибудь подросток крал что-либо из магазина, иногда приходилось приводить в чувство пьяного. Правда, автострада, проходившая через город, подбрасывала порой хиппи и отправлявшихся на юг «нежелательных элементов», с которыми приходилось вступать в конфликтные ситуации. Все это, однако, не создавало особых проблем, и Росс часто удивлялся тому, что ему назначили заместителя. Последний же занимался лишь тем, что посещал окрестные фермы, беседовал с их обитателями, наблюдал за неграми, работавшими на фермах по найму, особенно в период сбора урожая, а также делал предупреждения подросткам, которые нарушали скорость движения. Тем не менее Росс был очень привязан к своему заместителю.

Его звали Том Мейсон, он был очень подвижным молодым человеком лет тридцати, приятной наружности. Раз в неделю Росс и Мейсон играли в шахматы. Ни один из них не отличался тут особым талантом, однако в игру они вкладывали настоящую страсть.

Росс вытянул длинные ноги и занялся своей трубкой, пуская кольца дыма и прислушиваясь к шуму дождя. Ну что за ночь!

Потом Росс почувствовал легкие угрызения совести, так как сразу же после ужина удобно устроился отдыхать.

— Эй, Мари, может, помочь тебе вымыть посуду? — ласково крикнул он.

— Оставайся на своем месте, — бросила жена строгим голосом. — Ты мне здесь совершенно не нужен.

Росс выпустил из трубки еще одно кольцо дыма, усмехнувшись про себя. Он подумал о предстоящей завтра утром поездке на ферму Юда Лосса, которая находилась примерно в пятнадцати милях отсюда. Дочь Юда Лосса, которой исполнилось шестнадцать лет, сошла, как утверждала ее учительница мисс Хаммер, с праведного пути. Мисс Хаммер, сухая старая дева, специально приезжала к Россу и рассказала ему, что Лилли, успехи которой в школе совсем ухудшились, вступила на весьма нежелательный путь. Девушка вновь связалась с Терри Леппом, прозванным «Казанова Роквилла», который, объявив высокоскоростной мотоцикл «Хонда» своей собственностью, предлагал катать на нем всех девушек предместья. Мисс Хаммер намекнула при этом, что Терри предоставлял девушкам нечто большее, чем только поездку на мотоцикле.

Росс с трудом подавил свое неудовольствие от этого сообщения. В конце концов, юность есть юность, и никто не имеет права вмешиваться в дела молодежи. Природа есть природа. И тем не менее Росс дружил с Юдом Лоссом, которому принадлежала небольшая, но приносящая неплохой доход ферма, и намеревался предостеречь его. Быть может, ему удастся потолковать с самой девушкой и внушить ей кое-какие, пусть и прописные, истины.

Прислушиваясь к барабанной дроби дождя, Росс надеялся, что к утру он прекратится. Ехать в непогоду на ферму Лосса было не очень большим удовольствием.

Когда Росс вытряхивал пепел из трубки, раздался телефонный звонок.

— Джефф, телефон! — крикнула Мари из кухни.

— Слышу. — С недовольным вздохом он поднялся из кресла и потащился к маленькому телефонному столику.

— Алло, Джефф. Джефф, большая неприятность! — послышался в трубке хорошо знакомый голос.

— Алло, Карл. Чертова погода… не правда ли? Что за неприятность? — спросил Росс Карла Дженнера, шефа автоинспекции.

— Ужасная неприятность, Джефф, — продолжал тот. — Нет времени объяснять подробно. Я звоню всем местным шерифам. У нас на шее сбежавший убийца. Его зовут Чет Логан, он должен был быть доставлен в тюрьму в Аббевилл. По пути произошла авария. Оба сопровождавших его полицейских погибли. Логан исчез. Он очень опасен. Не исключена возможность, что он может появиться в вашем районе. При таком проклятом урагане будет нелегко обнаружить его. Вам лучше всего обзвонить фермы и предупредить людей по всей местности. Пусть будут настороже.

Росс присвистнул сквозь зубы:

— О'кей, Карл, я сейчас же приступлю к работе.

— Сделайте это. Описание преступника: Чет Логан, рост примерно сто семьдесят, телосложение сильное, волосы светлые, прическа «пони». Возраст двадцать три года. На левом предплечье татуировка в виде кобры. Его приметы будут переданы также по радио и телевидению. На нем были синие джинсы и коричневая рубашка, но он мог, конечно, за это время сменить одежду. Не следует недооценивать его. Логана засек полицейский на мотоцикле, когда тот напал на бензоколонку. Полицейского Логан заколол ножом. Со служащим бензоколонки разделался таким же способом. После этого он попытался удрать на полицейском мотоцикле, однако был задержан патрульной машиной, которую успел предупредить заколотый полицейский, прежде чем выйти на бензоколонку. Оба полицейских с патрульной машины приложили все силы, чтобы задержать Логана. Одному из них он нанес довольно тяжелое ранение ножом, прежде чем второй скрутил его. И вот теперь он снова на свободе. Больше всего меня беспокоит, что Логан может проникнуть на одну из близлежащих ферм и раздобыть там оружие. Вы все поняли?

Тяжело дыша. Росс попытался получить полное представление о происшедшем. Если бы он сегодня не так плотно набил желудок! Такого не случалось с ним уже в течение нескольких лет.

— Я понял. Карл, — ответил он, пытаясь говорить возможно энергичнее.

— Преступление совершено на перекрестке с Лоссвиллом, то есть примерно в двадцати милях от вас. Логан уже два часа как бежал. Предупредите все фермы. Джефф, и поддерживайте со мной связь.

Росс медленно опустил трубку. В гостиную вошла Мари.

— Что-нибудь случилось? — спросила она озабоченно.

— Да, так оно и есть. Сбежавший убийца крутится вокруг нас, — ответил Росс. — Я должен немедленно приниматься за работу. Мари. Не сваришь ли ты мне кофе? — Он пересек комнату, натянул сапоги и уселся за письменный стол.

Мари никогда не задавала ненужных вопросов. Росс сказал ей достаточно, чтобы все понять. Убийца на свободе! Она закрыла переднюю и заднюю двери на задвижки, затем принялась за приготовление кофе.

Росс составил список близлежащих ферм, пометив против каждой номер телефона, и начал набирать номер своего заместителя, когда Мари принесла ему кофейник и чашку с блюдцем.

Хотя было еще только половина десятого, Том Мейсон уже лежал в постели с Карри Смитц, заведующей местного почтового отделения.

Когда зазвонил телефон, Том наслаждался с Карри, стонавшей от удовольствия. Звонок телефона прервал это приятное занятие. Том выругался, освободился от цепких и липких объятий Карри, встал с кровати и поднял трубку.

Телефонный звонок обычно оказывал на Тома такое же действие, как свист на хорошо тренированную собаку. Случившееся не имело значения; достаточно было зазвонить телефону, как Том был уже готов ко всему.

— Том, немедленно приходи ко мне, немедленно! Большая неприятность, — раздался в трубке голос Росса, и тут же телефон смолк.

Карри сидела на кровати, со злостью глядя на Тома, который уже не обращал на нее никакого внимания и одевался.

— Что ты, собственно, собираешься делать? — прошипела она.

— Крайняя необходимость, — ответил Том, затягивая ремень своих брюк цвета хаки. — Я должен идти.

— Послушай-ка, дурья башка, — закричала Карри, — ты еще в состоянии вспомнить о том, чем мы только что занимались?

Том застегнул «молнию» куртки и взялся за портупею.

— Конечно, конечно. Однако я нужен старику Россу. Я должен идти.

— Крайняя необходимость! Наверное, какой-нибудь сопляк что-то натворил. Крайняя необходимость! Что за крайняя необходимость может быть важнее, чем…

— Сожалею, но мне необходимо идти, — прервал ее Том и натянул сапоги.

— А что делать мне? Кто отвезет меня в такую дождину домой?

— Оставайся здесь, — сказал Том, набрасывая плащ. — И не ворчи так много, мое сокровище. Пока!

Нахлобучив на голову стетсон, Том устремился наружу, в проливной дождь.

Тремя минутами позже он уже был возле бюро шерифа. В окнах горел свет. Том толкнул дверь и вошел в бюро. С его вымокшего плаща на пол стекала вода, образуя лужицы.

Шериф Росс звонил по телефону, когда Том вешал плащ. Он положил трубку.

— Что за ночь! — пробурчал Том. — И что такое случилось, Джефф?

Он стоял посреди большого старомодного кабинета, который выглядел точно так же, как любой кабинет шерифа маленького городка, с двумя отделениями шкафа, запирающимися на ключ, оружейной стойкой, двумя письменными столами и множеством крючков на стене.

— Дженнер сообщил мне, что сбежал убийца, — ответил Росс. — Этот тип сбежал в Лоссвилле и может оказаться в нашем районе. Мы должны обзвонить все фермы и предупредить людей, чтобы они спрятали свое оружие, надежно закрыли двери и не выходили из дома. Тип этот, видимо, действительно опасен и озлоблен. Он убил полицейского, который пытался его задержать, убил также служащего бензоколонки. Я составил список ферм, и у меня есть приметы убийцы. Бери второй телефон и продолжай работу. — Он передал Тому список и начал набирать очередной номер.

Это, собственно, было первое настоящее происшествие за три года работы Тома заместителем шерифа. Глаза его заблестели от возбуждения. Когда он уселся за свой письменный стол и пододвинул к себе телефон, Карри Смитц была уже начисто забыта.

Разговоры с фермерами заняли значительно больше времени, чем предполагалось. Во-первых, тем хотелось узнать возможно больше подробностей. К тому же поначалу они все воспринимали в шутку.

Только после того, как Росс или Том начинали орать на собеседников, до тех постепенно доходила серьезность положения.

— Оставаться дома? — со смехом переспросил один из фермеров. — Да кому, черт возьми, придет в голову прогуливаться в такую погоду? В такой дождь, как у нас здесь, пожалуй, и утка может утонуть.

— Будьте серьезнее, Тед, — гремел Росс. — Спрячьте свое оружие. Этот тип может совершить попытку взлома. Его приметы скоро будут переданы по радио и телевидению. Этот человек — убийца!

— Да ну? — не сдавался фермер. — А для чего у нас, в конце концов, полиция? Если дело настолько серьезно, вы должны выставить для нас охрану.

Росс с большим трудом сохранял самообладание.

— Тед, сейчас вы сами должны позаботиться о себе и своей семье. Преследование идет полным ходом, однако не исключено, что убийца может объявиться на вашей ферме.

— Если он появится, я кастрирую его, — заверил фермер с едва заметной смешинкой в голосе.

— Именно это и сделайте. — Росс положил трубку.

Точно с такими же трудностями боролся и Том. Фермеры, которым он дозванивался, хотели непременно разговаривать с самим Россом. Но Том был непреклонен:

— Шеф занят, звонит другим. Оставайтесь дома и спрячьте свое оружие!

По истечении часа таких бесед Росс набрал номер Юда Лосса.

Его ферма была ближе всего к Роквиллу, и он поставил его в списке последним. Сначала он предупредил наиболее отдаленные фермы и теперь дозванивался до ближних.

Том уже расправился со своим списком. Каждый фермер был предупрежден, а он сам был огорчен. «Неужели это дурачье не может понять опасности и серьезно отнестись к случившемуся?"

— У Юда Лосса никто не отвечает, — проговорил Росс.

Том застыл на месте.

— Может, он уже спит?

— Может, и так. — Росс слушал длинные гудки на другом конце провода.

Дождь по-прежнему с силой барабанил по крыше.

Оба вопросительно смотрели друг на друга.

— Он должен быть дома, — пробормотал Росс.

— Да, — уныло подтвердил Том.

— За это время кто-нибудь должен был подойти к телефону. Там ведь не один Юд, Дорис и Лилли тоже дома. Не все же они ушли. — Росс положил трубку, потом снова набрал номер Лосса.

Том чувствовал, как нарастало напряжение в кабинете. Он откинулся на стуле и наблюдал за Россом, прижимавшим к уху трубку.

— Никто не подходит, — заключил Росс, положив трубку. — Мне это не нравится, Том.

Росс уже третий раз набрал номер и снова не получил ответа.

— Давайте я поеду туда и посмотрю, что случилось, — предложил Том, снимая со спинки стула свой плащ. — Здесь мне все равно больше нечего делать.

— Пожалуй, да, — ответил Росс, помедлив. — Да, пожалуй. У тебя могут быть трудности, Том. Будь осторожен. Эта поездка не увеселительная прогулка.

Когда Том натягивал плащ, он думал не об опасности, а лишь о том, что, быть может, вблизи фермы бродит бежавший, на все готовый убийца.

Он проверил свой 38-го калибра полицейский револьвер. Росс внимательно наблюдал за ним.

— Я поставлю в известность Дженнера, — сказал он. — Быть может, он сможет направить на ферму Юда-кого-нибудь из своих людей. Мне совсем не ло душе отпускать тебя одного.

Том заставил себя улыбнуться.

— Может, у них там телевизор работает на полную громкость и они просто не слышат телефона, — предположил Том не особенно уверенно. — Но все же я лучше сам удостоверюсь в этом. Буду поддерживать с вами связь по рации.

— Хорошо. Будь осторожен. Том. — Не беспокойтесь, — ответил Том и вышел под проливной дождь.

Ферма Юда Лосса состояла из просторного бунгало, — нескольких сараев и курятника. Она была небольшой, однако приносила хороший доход. Лосе владел примерно шестьюдесятью акрами земли с апельсиновыми деревьями, содержал постоянно трех негров-рабочих, а в период сбора урожая нанимал еще примерно двадцать человек.

Трое уже десять лет постоянно работавших у Юда негров имели собственные хижины неподалеку от бунгало Лосса. Они и члены их семей выполняли большую часть тяжелой работы.

Том думал об этих неграх, когда ехал по узкой дороге к ферме, крепко держась за руль и изо всех сил стараясь удержать машину на дороге и не угодить в кювет. Стеклоочистители еле справлялись с потоками воды на ветровом стекле. Чем сейчас занимаются эти негры? Наверное, приклеились к телевизорам. Он хорошо знал их всех. Если в бунгало возникала необходимость в мужских руках, можно было полностью рассчитывать на их помощь.

Большой «форд» забуксовал в жидкой липкой грязи на дороге, и Тому снова пришлось бороться с управлением. До фермы было уже недалеко. Он включил рацию.

— Шериф? Это Мейсон. — По рации Том всегда докладывал предельно кратко.

— Слушаю, Том.

— Приближаюсь к ферме, шеф. Дорогу полностью развезло, ехать практически невозможно.

— А я все еще пытаюсь дозвониться до Лосса. Никто не отвечает. Подъезжай к ферме очень осторожно.

— Да, я уже выключил фары. Нахожусь сейчас на вершине того холма, за которым находится ферма. Вот я уже вижу ее. Там горит свет. Отсюда я лучше пойду пешком.

— Действуй по обстановке. Том. И, повторяю, будь осторожен. Внимательно следи за всем. Дженнер обещал, что вышлет тебе патрульную машину, однако его люди подъедут не раньше чем через полчаса. И вообще. Том, может быть, лучше тебе подождать, пока прибудет машина?

— Подумаю, еще раз осмотрюсь и взвешу все, шериф. Я весь внимание. Конец связи.

Том выключил рацию и отключил стеклоочистители. Еще мгновение он продолжал сидеть в машине и смотреть на бунгало, которое находилось теперь примерно в трехстах метрах от него. В гостиной горел свет. Том часто бывал на ферме Лосса и хорошо знал расположение комнат. Слева находилась большая спальня, а Лилли спала наверху в мансарде.

В этих двух комнатах было темно. Том медленно выбрался из машины и втянул голову в плечи от обрушившегося на него потока дождя. Его рука скользнула под плащ и сжала револьвер. Он медленно стал приближаться к бунгало, с трудом продвигаясь по месиву грязи. Он почувствовал, как ему трудно дышать и как громко стучит сердце. Подойдя ближе, он услышал телефонные звонки. Звук проникал через неплотно закрытые окна гостиной.

Он почувствовал себя совсем одиноко и неуютно. До сего времени его жизнь как заместителя шерифа была простой и размеренной. Он гордился своей формой, гордился тем, что носит портупею с револьвером, и радовался тому, как приветливо встречали его люди, когда он посещал окрестные фермы. За короткий, менее чем трехгодичный срок службы у него не случалось никаких осложнений. Конечно, молодые хиппи иногда поругивали его, однако уважали его авторитет. До этого момента его работа с шерифом Россом в городке Роквилл и вообще его жизнь была более чем приятной.

Но теперь, стоя в темноте под хлеставшим по лицу дождем, с беспокойством глядя на освещенные окна бунгало, слыша доносившиеся оттуда телефонные звонки, он вдруг почувствовал, как его охватывает страх, никогда прежде не испытываемый. Конечно, случались моменты, когда он, сидя в машине и опасаясь столкновения, испытывал страх. Однако страх, который парализовал его теперь, был совершенно другим, он охватывал каждую клеточку его существа, делал ватными его ноги. Он ощущал, как сильно бьется сердце, как со свистом вырывается через ноздри дыхание, чувствовал холодный пот, стекающий по спине, и становившуюся все более ощутимой тяжесть в желудке.

Том стоял неподвижно. Он уже не замечал дождя, он чувствовал только страх. Находится ли убийца в доме? Может быть, он прячется где-нибудь в темноте? Возможно, сейчас он как раз подкрадывается к нему?

Тяжесть в желудке ощущалась все сильнее. Росс сообщил ему, что патрульная машина находится на пути к нему. Том со всхлипом втянул воздух. Ради чего он должен рисковать? Самым разумным было бы вернуться в свою машину и подождать патрульную. Разве Росс не говорил ему этого?

Он уже хотел возвращаться назад, когда едва различимые, однако настойчивые звонки телефона снова подействовали на него, как свист на хорошо тренированную собаку.

Том повернулся и уставился на бунгало. Если у него сейчас не хватит мужества войти туда, подумал он, то никогда уже не сможет уважать себя. Черт возьми! В конце концов, он заместитель шерифа. Может, ему даже удастся задержать убийцу, если тот находится в доме. В укромных уголках сознания тихий голос умолял Тома не входить в бунгало.

Влажной от пота, дрожащей рукой Том сжал револьвер, спустил предохранитель и медленно и осторожно стал приближаться к бунгало.

Подойдя к дому метров на пятьдесят, он остановился. Шторы на окнах гостиной были задернуты, и сквозь них звонки телефона теперь доносились более громко.

В темноте он прошел мимо кустарника, не заметив фигуры мужчины, который скорчившись сидел в кустарнике, наблюдая, как Том приближается к бунгало.

Усилившаяся тяжесть в желудке заставила Тома остановиться, однако через мгновение он принудил себя идти дальше. Левой рукой он включил сильный карманный фонарь, висевший у него на поясе под плащом. Он направил его луч на входную дверь и увидел, что она была широко распахнута. Том остановился как вкопанный, охваченный паникой. Он посмотрел по сторонам, однако увидеть что-либо в сыром мраке было невозможно. Непрерывная дробь дождя и несмолкающий телефонный звонок разрывали ему нервы.

Распахнутая входная дверь говорила о том, что внутри что-то не в порядке.

Том заглянул в прихожую, скудно освещенную светом, проникавшим через полуоткрытую дверь гостиной. Из прихожей крутые ступени лестницы вели в спальню Лилли.

— Есть кто-нибудь здесь? — выжидая, негромко спросил Том.

Когда никакого ответа не последовало, он со страхом глянул через плечо, вошел через распахнутую дверь, закрыл ее ногой и направился в хорошо ему знакомую гостиную. Он двигался медленно, держа револьвер на взводе, пока наконец не окинул одним взглядом большую комнату. От увиденного у него перехватило дыхание.

Перед дверью на веранду лежало крепко сбитое тело Дорис, лицом вниз, вокруг головы лужа уже подсохшей крови. Из-за софы виднелась пара сапог. Там, тоже лицом вниз, лежал сам Юд Лосе, его густые рыжие волосы были склеены кровью.

Том почувствовал подступившую к горлу тошноту, его вырвало прямо на заляпанные грязью сапоги.

Диким взглядом Том вновь окинул комнату. Однако там больше никого не было.

Еще ни разу в жизни ему не приходилось видеть умерших насильственной смертью людей, и шок парализовал его. Он стоял неподвижно, глядя на трупы Юда и Дорис Лосе.

Потом очнулся и вернулся в прихожую. Лилли? Может быть, ей повезло? Может быть, ее вообще не было дома, когда совершалось это ужасное преступление? Однако он просто не мог себе представить, чтобы Лилли в такую погоду отправилась в Роквилл.

Он посмотрел вверх на крутые ступени, включил свет в прихожей, приготовил револьвер и медленно начал подниматься вверх по лестнице, словно старик, едва держащийся на ногах.

Дверь в спальню была открыта. — Лилли? — позвал он почти шепотом. Лишь шум дождя был ему ответом. Том остановился на лестничной площадке, он не решался идти дальше. Он думал о Лилли Лосе, самой красивой девушке во всем Роквилле. Он не имел бы ничего против того, чтобы закрутить с ней роман, знал, что ей это известно; однако в свои шестнадцать лет она была еще слишком молоденькой для этого, что, впрочем, не помешало ей связаться с известным соблазнителем девчонок Терри Леппом. Том был уверен, что стоило ему только шевельнуть пальцем, как Лилли была бы в его постели, точно так же, как Карри Смитц, которой исполнилось уже девятнадцать и которая всегда была готова улечься с ним. Однако сейчас он ощущал только мороз, пробегающий во ноже.

— Лмлля? — — позвал он несколько громче, после чего принудил себя сделать еще один шаг вперед и включить свет, нащупав в темноте выключатель.

Лилли лежала лицом вниз на кровати. Ее голова представляла собой месиво из крови, мозгов и волос, короткая ночная сорочка была задрана вверх, длинные стройные ноги раскинуты.

Она была убита точно таким же манером, как и ее родители.

Том повернулся и стал тяжело спускаться с лестницы, когда услышал, как снова зазвонил телефон. Он был растерян, с пустой, не способной ничего соображать головой. Пошатываясь, он вошел в гостиную, нашел телефон и прижал трубку к уху, положив на стол револьвер и попутно вспомнив, что обронил на лестнице карманный фонарь.

— Это ты. Том? Что случилось? — услышал он голос Росса.

Том попытался ответить, однако смог издать только нечленораздельные звуки. Он не пытался больше сдерживать рвоту.

— Это я, — успел он все же произнести, после чего его вырвало на пол. Он слышал, как Росс кричал:

— Том, что случилось?

Том согнулся, закрыл глаза и попытался что-нибудь сказать. Сквозь оглушающий голос Росса и дробь дождя он услышал позади себя совсем тихий, едва различимый шорох.

Объятый страхом, он сделал попытку оглянуться через плечо, когда на его голову обрушился мощный удар. Без сознания он упал на стол, не выдержавший его тяжести.

Том, развалившийся стол и телефон — все грохнулось на пол…

Сержант Хенк Хэллис и патрульный полицейский Джерри Дэвис сидели рядом в просторной полицейской патрульной машине. Хэллис был за рулем.

Они были сотрудниками автодорожной инспекции Флориды, их откомандировали для поиска и задержания бежавшего убийцы Чета Логана.

Дэвис, двадцатипятилетний мужчина, как раз расправлялся с цыпленком, поджаренным его очаровательной женой, когда к его бунгало подъехал сержант Хэллис. Пять минут спустя, тихо чертыхаясь, Дэвис пристегнул кобуру с пистолетом, натянул стетсон и последовал за Хэллисом под проливной дождь.

— Приказ как можно скорее добраться до фермы Юда Лосса, — сказал сержант, запуская мотор. — Вы знаете, где это?

— Да, знаю, — ответил Дэвис, дожевывая цыпленка. — Самое время, не правда ли? Именно в тот момент, когда я подыхаю от голода.

— Возможно, этот убийца находится на ферме. Том Мейсон уже на пути к ней, — сказал Хэллис и повернул машину на автостраду. — Он нуждается в прикрытии.

— Черт побери этих проклятых заместителей шерифов, — прогремел Дэвис. — Они что, и впрямь не могут справиться сами?

— Если убийца на ферме, Мейсону необходима чья-то помощь.

— Да? Если преступник там, а если его нет? Чудесная небольшая прогулка на десять миль в самую прекрасную погоду, которую можно себе только пожелать, и все это только для того, чтобы пожать руку Мейсону.

— Перестаньте ворчать, Дэвис. В конце концов, это наша работа, — строго прервал его Хэллис. — Каждый из сотрудников шерифа сегодня ночью находится в таком же положении. Логана необходимо срочно изолировать.

— О'кей. Итак, мы его схватим. И сколько орденов получим за это? — опять пробурчал Дэвис, пожав плечами. — Еще одну милю, сержант, потом надо, свернуть налево, там только проселочная дорога, и при такой погоде она будет в ужасном состоянии. Через пять миль, если мы их вообще одолеем, дорога разветвляется, нам надо снова свернуть влево, потом проехать еще пять миль, и тогда, если не застрянем на дороге, мы доберемся до фермы Лосса.

Дэвис откинулся назад, включив рацию, чтобы проинформировать центральный пост полиции.

Езда была опасной и изнурительной. Как только они свернули с автострады, то сразу же почти увязли в месиве грязи. Машина то и дело буксовала, сбивалась с колеи, однако Хэллис хладнокровно и умело снова выводил ее на колею. Когда дорога начала подниматься в гору, месиво стало еще более вязким. Хэллис тем не менее невозмутимо вел машину вперед, только она теперь чаще буксовала.

— Старик! Вот здорово! — воскликнул Дэвис. — Здесь разветвление, держитесь левее, осталось всего только пять раскисших миль.

— Я уже пережил худшее, — ответил Хэллис и заставил машину вновь вернуться на колею. — Кроме того, я еще знаю…

Вспыхнула лампочка рации, раздался голос радиста с центрального поста:

— Вызываю патруль десять. Машина десять, пожалуйста, на связь.

— На связи патрульная машина десять. Слушаем, — ответил Дэвис.

— Сообщение шерифа Росса из Роквилла. На ферме Лосса что-то произошло. Там находится Мейсон. Последнее сообщение поступило от него, когда он приблизился к ферме. Теперь его рация молчит, в телефоне слышался шум, пока не прервалась связь. Это заставляет предположить борьбу. Мы направили туда две патрульные машины. Будьте осторожны при подъезде к ферме.

— Понятно, конец приема, — ответил Дэвис. — Он расстегнул плащ и вынул пистолет из кобуры. — Наверное, этот разбойник действительно там.

Несмотря на то что дорогу совсем развезло, Хэллис увеличил скорость. Колеса выскочили на асфальт, и примерно одну милю машина шла на предельной скорости. Потом снова началась вязкая грязь, и Хэллису пришлось бороться с управлением.

— Старик! И как это меня угораздило выбрать такую профессию? — простонал Дэвис. — Франклину хорошо. Он сидит в тепле и отдает приказы, а мы, бедные идиоты, делаем черную работу. Хэдлис сбавил скорость. Десятью минутами позже они достигли холма.

— Сержант, мы почти добрались до места. Хэллис выключил фары и еще больше снизил скорость. Наконец он остановился возле большого «.форда» Мейсона. Дэвис включил рацию.

— Патрульная машина десять прибыла на место. Мы видим ферму. Там горит свет, а мы находимся возле машины Мейсона. — Он опустил стекло и стал осматривать «форд». — Мейсона в машине нет. Сейчас проведем осмотр. Конец связи. — Он выключил рацию.

Оба полицейских выбрались из патрульной машины под потоки дождя.

— Я пойду первым, — сказал Хэллис, вытаскивая пистолет. — Дайте мне две минуты форы, а потом следуйте за мной. Вы пойдете к задней двери. Если Логан все еще там и попытается бежать, вы должны остаться на этом посту, только не рискуйте понапрасну.

— Сомневаюсь, чтобы он был еще там, — ответил Дэвис. — Тем не менее будьте осторожны, сержант.

Пригнувшись, Хэллис сбежал с холма. Дэвис, подождав, пока тот достиг бунгало, тоже рванулся через низкую, раскисшую от влаги траву, сделав крюк, чтобы выйти к бунгало с задней стороны.

До своего недавнего повышения Хэллис уже неоднократно побывал в опасных ситуациях. Страх был ему незнаком. Если Логан все еще находится в бунгало, Хэллис непременно положит конец его пути.

Бесшумно ступая и держа пистолет наготове, он вошел в освещенную прихожую, затем осторожно заглянул в гостиную. Первым он увидел Тома Мейсона, который лежал на полу рядом с разбитым столом. Хэллис смотрел на Тома, и его острый взгляд регистрировал весьма неприятные факты. На Мейсоне должны были быть стетсон, плащ-дождевик и портупея с револьвером! Однако ничего этого не было.

Мысли Хэллиса работали быстро. Если Логан был здесь, то все эти вещи он забрал с собой. А что, если он все еще находится в бунгало? Да еще вооруженный полностью заряженным револьвером!

Хэллис толкнул дверь так, что она ударилась о стенку, и одним прыжком ворвался в комнату.

Он мгновенно оглянулся вокруг, однако, кроме Мейсона и трупов Юда и Дорис Лосе, никого не увидел. Затем возвратился в прихожую, пересек ее и открыл дверь, ведущую в спальню, где было темно и пусто. Все еще держась настороже, он проверил кухню и ванную комнату и вернулся в прихожую, глядя на крутые ступени лестницы, ведущей в спальню Лилли. Может быть, Логан наверху? Полусогнувшись, с пистолетом в вытянутой руке, Хэллис поднялся по лестнице, остановился, медленно продвинулся вперед и нащупал выключатель. Ему понадобилось всего несколько секунд, чтобы убедиться, что Логана в бунгало уже нет. На мгновение он остановился, посмотрел на труп Лилли, затем сбежал по лестнице вниз и выскочил на улицу. Он окликнул Дэвиса, который незадолго до этого бросился за угол бунгало.

— Он сбежал, — проворчал Хэллис. — А внутри устроил кровавую бойню. Можете посмотреть.

Оба вошли в гостиную. Пока Дэвис осматривал трупы Юда и Дорис, Хэллис склонился над Мейсоном.

— Он еще жив, — констатировал Хэллис.

— А эти оба мертвы. — Дэвис также опустился на колени перед Мейсоном и повернул его тело. — Он, как и те другие, получил сильный удар по голове.

— Девушка тоже мертва. Она лежит наверху. — Хэллис снова выпрямился. — Нужно вызвать «скорую». Позвоните Россу.

Дэвис поднял телефон с пола и тихо выругался. Провод на аппарате был перерезан.

— Проклятый сукин сын прекрасно соображает.

— Да. Он забрал плащ, шляпу стетсон и револьвер Мейсона, — сообщил Хэллис. — Имея такую экипировку…

— Тихо!

Оба прислушались. Сквозь шум дождя послышался слабый звук запускаемого мотора.

— Это он! — воскликнул Хэллис. Скользя и спотыкаясь, они бросились наверх к холму.

Шум машины, набиравшей скорость, становился все тише, когда оба полицейских добрались до своей машины. Машина Мейсона исчезла.

— Свяжитесь с Дженнером, — сказал Хэллис, вскочив в машину. — Мы будем преследовать убийцу. Быть может, мы еще успеем догнать его, тем не менее лучше сообщить обо всем Дженнеру.

Когда Дэвис влез в машину, Хэллис уже поворачивал ключ зажигания, пытался завести двигатель, но безрезультатно.

Дэвис включил рацию, но та молчала.

— Выведена из строя, — простонал он, ощупав аппарат и обнаружив свисающие перерезанные провода.

Хэллис, выпрыгнув из машины, при свете фонаря осмотрел двигатель.

— Он снял распределительную коробку. Шума отъехавшего автомобиля уже не было слышно.

— Нам необходимо найти телефон, — сказал Дэвис. — У Лосса определенно есть машина.

— Да, вы поедете, Дэвис, а я позабочусь о Мейсоне. Франклин, между прочим, сообщил, что на пути к нам находятся две полицейские машины, однако один Бог знает, когда они сюда доберутся.

Когда Дэвис побежал к трем сараям, чтобы отыскать машину Юда, Хэллис вернулся в бунгало. Он опустился на колени перед Мейсоном. Приподняв его голову, он увидел, что глаза Мейсона открыты.

— Он сбежал? — пробормотал Мейсон, затем глаза его снова сомкнулись и он потерял сознание.

Хэллис схватил с софы подушку и подложил ее Мейсону под голову. Затем подошел к входной двери и уставился в темноту.

Ему пришлось ждать всего несколько минут, он увидел бегущего к нему Дэвиса.

— Машина Лосса и фургоны тоже выведены из строя, — сообщил тот. — Похоже, что мы в ловушке, сержант.

Хэллис застонал.

— Франклин же сказал, что к нам направляются две машины. Будем их ждать.

— А этот сукин сын между тем смоется.

— Далеко он не уйдет. — Хэллис возвратился в гостиную и снял плащ. — Мы возьмем его. — Он посмотрел на Мейсона. — Бедному парню срочно нужен доктор. Он совсем плох.

— Думаете, что он умрет по дороге?

— Не знаю. Видимо, у него на голове был стетсон, когда преступник его ударил. Этот парень действительно знает, как надо убивать. Настоящий мясник.

— А если машины не смогут проехать? — спросил Дэвис. — В конце дороги есть будка. Может, сходить туда?

— До нее добрых пять миль. Нет, Джерри, придется ждать. Если нам повезет, то наши люди прибудут сюда с минуты на минуту.

— Идет.

Ни один из них не знал, что две полицейские машины, направленные к ним, попали в затруднительное положение. Оба водителя, старавшиеся ехать возможно быстрее, забуксовали, и первая из машин свалилась в кювет. Вторая успела вовремя остановиться, и ее водитель установил, что его коллега сломал руку.

С большим трудом второй машине удалось вытащить первую из кювета, после чего ее водитель оставил своего раненого товарища и продолжал путь к ферме Лосса.

Все это заняло целый час.

Между тем Чет Логан, в плаще и фуражке Мейсона, с его револьвером на сиденье рядом с собой, уже давно катил по автостраде, никем пока не преследуемый.

Глава 2

Перри Вестон ехал на взятой напрокат у Херца «тойоте» по практически безлюдному шоссе. Фары с трудом пробивали плотный поток дождя, стеклоочистители работали на полную мощность. Он включил приемник и услышал женский голос, вопивший что-то из поп-репертуара в сопровождении словно ополоумевших ударника и саксофониста.

Перри был настолько пьян, что ни этот вопивший голос, ни дождь не производили на него ни малейшего впечатления. В аэропорту Джэксонвилла его предупредили, что погода становится все хуже и что его может застать затяжной проливной дождь.

Он от души посмеялся над девушкой, хотя это и впрямь был не простой дождь, а ливень, это уж точно.

«Завтра, — старался он утешить себя без особой на то надежды, — небо будет снова голубым и снова засияет солнце».

Он прибыл из Нью-Йорка и во время полета беспрерывно глотал виски, к глубокой озабоченности стюардессы, без конца наполнявшей его стакан. В аэропорту Джэксонвилла он купил бутылку, которой предстояло скрасить его путь в Роквилл. Но такой долгой дорога еще никогда не была, констатировал он про себя. Всего семьдесят миль, однако дождь вынуждал его ехать очень медленно.

Он бросил взгляд на часы на освещенном щитке приборов. Было пять минут десятого. Перри не мог знать, что как раз в это время шериф Росс и его помощник Мейсон были заняты обзваниванием окрестных ферм и информированием жителей о беглом убийце. «Пожалуй, — подумал Перри, вглядываясь в дождь, — мне стоило остаться на ночь в Джэксонвилле».

Его, собственно, предупреждали о дожде, но он действительно не предполагал такого ливня. Действие скотча почти улетучилось. Он пошарил и нашел бутылку, отвинтил колпачок и сделал большой глоток прямо из горлышка.

"Вот так-то лучше», — подумал он, закручивая колпачок и закуривая сигарету. Женщина в эфире все еще надрывалась, он только теперь обратил внимание, какой у нее пронзительный голос. Он попробовал переключиться на другую волну, но и там не было ничего хорошего. Перри со злостью выключил приемник. Он сделал еще один глоток из бутылки, засунул ее в отделение для перчаток, погасил сигарету и закурил новую. Теперь он почувствовал себя действительно расслабившимся и приятно опьяненным.

Нет никаких причин спешить, сказал он себе. Если он доедет до хижины только посреди ночи, то какая, собственно, разница?

Потом он вспомнил о событиях вчерашнего дня, представлявшихся сейчас очень далекими.

Во всяком случае, именно эти события были причиной того, что он был сейчас на пути к своей рыбацкой хижине, которую купил три года назад, чтобы иметь возможность спокойно там отдыхать. Она была деревянной и находилась прямо у реки, окруженная деревьями и цветущим кустарником, примерно в двух милях от маленького городка Роквилл.

Он купил хижину за смехотворно низкую цену, однако потом вложил в нее еще кучу денег.

Теперь в «хижине» было две спальни и большая гостиная, он сам пристроил современную ванную комнату и оборудованную всем необходимым кухню. Он надеялся, что, работая в Нью-Йорке, он сможет отдыхать здесь, чтобы снять напряжение, порыбачить, готовить на одного себя и вообще наслаждаться одиночеством, которого практически не найдешь в Нью-Йорке. Но все повернулось по-другому. Вот уже два года он не был в своей хижине. Он совершил непростительную ошибку, женившись на девушке в полтора раза моложе его. Ее представлениям о жизни абсолютно не отвечало проводить два месяца в году в какой-то скучной хижине, вдали от моря огней и шума большого города, в то время как муж будет сидеть на берегу и ловить рыбу. Вестон, в принципе, разделял ее точку зрения, однако бывали моменты, когда он думал о реке, тишине, о чувстве триумфа, когда на удочку попадалась рыба, которую он сам поймал. Он делал для Шейлы все, что мог, однако она относилась к той категории молодых женщин, которые никогда не бывают довольны. Она терпеть не могла, когда он садился за работу, постоянно отвлекала его, требовала, чтобы муж сопровождал ее то в одно, то в другое место, например в гости, где ему бывало смертельно скучно.

«Да, это была ошибка — жениться на ней», — думал Вестон. Как только великолепие ее молодого прекрасного тела перестало быть для него новинкой, он заметил, какая пропасть разделяет их и как они далеки друг от друга.

А тут еще вчерашний день!

Как только Шейла и он начали орать друг на друга, что в последнее время случалось почти каждый день, зазвонил телефон. Шейла схватила маленькую китайскую вазу, которой Перри очень дорожил, и запустила в него. Он пригнулся, а ваза, ударившись о стенку, вдребезги разлетелась на мелкие кусочки.

Перри крикнул ей:

— Вон отсюда немедленно!

— Ты пьян…

— Вон отсюда немедленно!

— Ты вдребезги пьян! — закричала она и бросилась из комнаты, с треском захлопнув за собой дверь.

Телефон настойчиво звонил. Перри долго смотрел на осколки китайской вазы, потом подошел к телефону.

— Мистер Вестон? — осведомился холодный женский голос.

— Да.

— Говорит секретарь мистера Харта, мистер Вестон.

— О, Грейс? Как поживаете? — удивленно спросил Перри.

— Мистер Харт хотел бы повидать вас сегодня утром в одиннадцать часов, — ответила Грейс Адаме. По телефону она всегда говорила так, словно на другом конце провода был сам президент США. — Через три часа мистер Харт вылетает в Лос-Анджелес. Пожалуйста, будьте пунктуальны.

Когда президент кинематографической компании Харт желал кого-то видеть, ему всегда говорили «да», если даже кто-то лежал в больнице с переломом ноги.

— Я буду точен, — ответил Перри.

Сейчас, сидя в своей «тойоте», Перри невольно скорчил гримасу. Разговор с Силасом С. Хартом был не из приятных. Вспомнив о нем, Перри вновь открыл ящик для перчаток, вытащил бутылку и отпил из нее еще один приличный глоток.

Вообще-то Силас С. Харт и Перри хорошо ладили между собой. На то были свои причины. Четыре года Перри поставлял Харту киносценарии, приносившие компании немалые деньги.

Харт был известен своей суровостью и непреклонностью, однако до вчерашнего дня он относился к Перри как к родному сыну. Это удивляло Перри, слышавшего многочисленные истории насчет обращения с другими сценаристами. Для Перри же Харт был любвеобильным отцом. Перри знал, что это объяснялось написанными им для Харта четырьмя исключительно удачными киносценариями. Но что произойдет, если следующий сценарий, который уже находился у Харта, окажется менее удачным?

Два месяца назад Харт и Перри обсуждали предполагаемый фильм.

— На этот раз мне хотелось бы что-нибудь с кровью и насилием, — сказал он Перри. — Мы должны предложить дуракам, которые вносят деньги в нашу кассу, нечто такое, от чего бы они замарали свои штаны! Что вы на это скажете? Сможете ли дать мне нечто в этом роде? Побольше насилия, крови и секса. Подумайте об этом на досуге, а через месяц-другой представите мне первый вариант. Ну как, договорились?

— Вы имеете в виду фильм ужасов? — спросил Перри.

— Ни в коем случае, нет! Мне необходимы совершенно нормальные люди в ситуации, изобилующей насильственными актами, сексом и кровью. Абсолютно нормальные люди, понимаете? В ситуации, в которую может попасть любой из нас. Например, банда, которая врывается в дом и терроризирует людей, или пьяный водитель, который задавил ребенка и пытается скрыться. Что-нибудь в этом роде. Подумайте над сюжетом. При вашем таланте вы определенно создадите шедевр.

— Ясно, — ответил Перри. Когда разговариваешь с Хартом, не следует обнаруживать перед ним хоть какие-то признаки недопонимания, если хочешь остаться в его глазах лучшим сценаристом. — Я подумаю над этим и дам вам знать, как представляю себе будущий фильм.

— Хорошо, мальчик. И, Перри, дело будет стоить пятьдесят тысяч долларов, плюс пять процентов участия в прибыли. Очень выгодное дело для вас и для меня.

Два месяца Перри старался создать оригинальный киносценарий, который понравился бы боссу. В эти два месяца Шейла была еще более невыносимой, чем обычно. Перри объяснил ей, что ему нужно создать такой сценарий, который принесет большие деньги, так что ей следует оставить его в покое, чтобы он мог как следует подумать над сюжетом. Однако она не давала ему покоя. В то время как раз проходил кинофестиваль, который продолжался две недели, и она хотела смотреть фильмы непременно вместе с Перри.

— Я жена лучшего сценариста во всем этом проклятом городе, — кричала она ему. — Что только подумают об этом наши снобы, если мы не покажемся вместе?

Ужины и приемы затягивались обычно до трех утра, и Перри так напивался, что за руль садилась Шейла. До обеда с тяжелого похмелья у него неизменно трещала голова, а после обеда, когда Шейла отправлялась играть в теннис, он пытался перенести на бумагу худосочную идею, которая, быть может, именно быть может, понравится Харту.

Наконец, совершенно пьяный, он набросал в общих чертах сюжет сценария, отпечатал и отправил текст Грейс Адаме. В это время он так часто ругался и ссорился с Шейлой, что ему стало все безразлично.

Сейчас, сидя в машине, по крыше которой барабанил дождь, он думал о своей жене.

Ну каким же он был идиотом, что соблазнился ею. Его привлекли ее молодость, живость, сообразительность. То, что все его друзья волочились за ней, еще подстегнуло его самолюбие. Шейла производила впечатление легкодоступной особы, и именно это должно было бы насторожить его. Однако он словно взбесился и отбил ее у других для себя, несмотря на многочисленные препятствия. Он много зарабатывал и имел возможность удовлетворять все ее желания. Поначалу в постели она была просто сумасшедшей. Первые три месяца их супружеской жизни были сплошным наслаждением, и он радовался зависти своих друзей. Но дальнейшее ее поведение стало доставлять ему массу хлопот и неудобств. Он работал, она бездельничала: занималась плаванием, игрой в теннис и болтовней. Бог мой, как она болтала! Без точек и запятых. Когда он работал над очередным сценарием, она врывалась в его рабочий кабинет, садилась на письменный стол и начинала трепаться о своих подружках, кто с кем спит, в какой клуб ей хотелось пойти, как насчет отдыха с поездкой в Форт-Лодердейл, чтобы чуточку погреться на солнце? Со все возрастающим нетерпением он обрывал ее, говоря, что ему нужно работать. Шейла глядела на него, скривив губы в едкой усмешке, и перебиралась в другую спальню.

— Тебе нужна работа, — говорила она при этом, уставившись на него своими холодными синими глазами, — а мне нужно спать.

Перри нашел утешение в бутылке.

Когда Силас С. Харт пожелал увидеться с ним, Перри чувствовал себя как человек, идущий навстречу своей погибели. Он знал, что сюжет сценария, который он отправил Харту, смог бы написать любой третьеразрядный сценарист, и испытывал желание дать себе самому пинок под зад за то, что подсунул Харту это дерьмо. Только вечные неурядицы с Шейлой и виски были виноваты в этом. Надо было просто сказать Харту, что сейчас он не в «форме», не в том состоянии, чтобы создать что-то приличное.

Он закурил еще одну сигарету и уставился через ветровое стекло в непроглядную пелену дождя.

Харт принял его как обычно, сердечно, указал на кресло, сам опустился в свое и изобразил на мясистом лице улыбку.

— У меня мало времени, мой мальчик, — начал он. — Мне нужно срочно лететь в Лос-Анджелес. Там есть некоторые люди, которые пытаются создать мне определенные осложнения. Однако перед этим мне хотелось бы сказать вам пару слов.

Харт всегда называл Перри «мой мальчик», и тот считал это признаком благосклонности.

— Выпьете? — предложил Харт. — Не отказывайтесь, я тоже не прочь выпить.

Он нажал кнопку, и появилась Грейс. Она была высокой, худощавой, лет около сорока, всегда безукоризненно одетой. Бледное лицо словно выточено из слоновой кости. Она наполнила стаканы виски и снова исчезла.

— Ну, мой мальчик, — продолжал Харт, — мы не будем говорить о том, что вы мне прислали, мы поговорим о вас, согласны?

— Как вам угодно, — ответил Перри каким-то деревянным голосом. Хотя ему очень хотелось выпить, он не дотронулся до стоявшего на столе своего стакана.

— Давайте начнем нашу короткую беседу, — проговорил Харт, отпив глоток из своего стакана, — с того, что вы, по моему мнению, являетесь самым лучшим и самым оригинальным киносценаристом, с которым мне посчастливилось сотрудничать. Мы вместе заработали кучу денег. Когда я просил вас написать нужный мне сценарий, вам всегда удавалось это. Я видел в вас весьма ценного работника нашей фирмы. До сего времени! — Он прервался, сделал еще глоток и продолжал:

— Помимо этого я еще и люблю вас, а люблю я очень немногих людей. — Улыбаясь, Харт допил стакан. — Итак, мой мальчик, я давно положил на вас глаз. Вы дороги для меня, как для женщины бриллиант стоимостью в два миллиона долларов.

Перри взял свой стакан и одним махом осушил его.

— Но у меня такое впечатление, — продолжал Харт, — что у вас есть две проблемы, которые конфликтуют с вашей работой. Первая и самая значительная проблема — это ваша жена, более второстепенная — это алкоголь, не правда ли?

— У меня нет желания с кем бы то ни было обсуждать мои взаимоотношения с женой, — резко сказал Перри.

— Абсолютно нормальная реакция. — Харт поудобнее устроился в кресле. — Однако я не «кто-нибудь». Я считаю вас своим партнером. Итак, если тридцативосьмилетний мужчина женится на двадцатитрехлетней девушке и если этот мужчина к тому же одаренный работник, он неизменно ставит себя в затруднительное положение. Девушки такого возраста жаждут развлечений, блистательной жизни, особенно если муж зарабатывает много денег, как вы. Однако блистательная жизнь и упорный труд совместимы в такой мере, как ручка с бутылкой.

— У меня нет никакого желания все это выслушивать, — возразил Перри. — Как вам понравился мой сценарий?

Харт взял сигару, внимательно осмотрел ее, обрезал кончик и закурил.

— Не желаете?

— Значит, нет. Итак, что теперь? Я старался, однако, видите, получилось неудачно. Пригласите кого-нибудь другого.

— Это не решение проблемы, мой мальчик. Это означает, что вы сдаетесь, но ведь вы не из тех людей, которые так быстро сдаются. Разве я не прав?

— Нет, правда, будет лучше, если вы пригласите кого-нибудь другого. В настоящее время у меня и без этого проклятого сценария по горло работы.

— Я все же придерживаюсь другого мнения и не считаю это решением проблемы. Уверен, что можно найти другое решение, нужно только поискать. Я хочу, чтобы вы мне помогли. Я знаю, что именно вы нужны мне. В этом я уверен, однако вы не сможете этого сделать, пока вынуждены заниматься склоками со своей женой.

Перри вскочил, возбужденно шагая по обширному кабинету, потом вернулся к столу.

— Все же лучше подумайте о другом сценаристе, а Шейлу предоставьте моим заботам.

— Но вы никогда не избавитесь от нее, мой мальчик, — сказал Харт. — Она ваш бич. Я хорошо знаю ее. Она крепко вонзила в вас свои когти, и вы вырветесь из них только тогда, когда она разорит вас. После этого она вас выбросит и будет искать нового дурака. Я знаю ее лучше, чем вы. У меня есть информация о ее прошлом и о том, чем она занималась тогда, когда вы пытались написать что-то стоящее. У нее два любовника. Я знаю их имена, но это не относится к делу. Она вас обманывает, мой мальчик. Вы думаете, она действительно каждый день после обеда играет в теннис? Да ничего подобного! Она проводит несколько приятных часов со своими любовниками. Единственное, с чем она считается, — это деньги. Оба ее поклонника денег не имеют, в противном случае она бы вас уже давно бросила. Мои люди засекли номер в мотеле, где она предается наслаждению. У меня есть одна магнитофонная запись, однако я не рекомендую вам ее прослушивать.

Вам в жены попался действительно бесподобный фрукт, мой мальчик. Сожалею, что вынужден говорить вам все это, но вы мне нужны, как и я нужен вам.

Ошарашенный Перри опустился в кресло.

— Я не верю ни одному вашему слову, — пробормотал он.

— Нет, мой мальчик, вы верите мне, — спокойно ответил Харт. — Вы только не хотите верить, что вполне естественно. Я бы тоже не хотел верить этому, но я никогда не ошибаюсь. Вы должны отделаться от Шейлы. Вы должны прийти к выводу, что это для вас единственное разумное решение. Мои люди могут предоставить в ваше распоряжение более чем достаточные доказательства для развода. Когда вы избавитесь от Шейлы, вы опять сможете хорошо работать.

Перри выпрямился.

— Ни с вами, ни с кем-либо другим я не буду обсуждать вопрос о Шейле, — сказал он со злостью в голосе. — Это моя личная проблема, и я не допущу, чтобы кто-то вмешивался в нее.

Харт согласно кивнул:

— Я продумал все, прежде чем пригласить вас к себе. Я был убежден, что вы скажете именно так — это ваша личная проблема и вы не желаете никакого постороннего вмешательства. О'кей. Я был бы разочарован, если бы вы отнеслись к моим словам по-другому. Но не могли бы вы сделать для меня одно одолжение?

Перри с недоверием посмотрел на него:

— Одолжение?

— Да, мне и самому себе?

— Какое именно?

— Вы любите рыбачить?

— Да, но какое это имеет отношение к делу?

— Где-то во Флориде у вас, кажется, есть рыбацкая хижина на берегу реки? Перри уставился на Харта:

— Откуда вам это известно?

— Не имеет значения. Итак, у вас есть хижина?

— Да.

— Прекрасно. Мне хотелось бы, чтобы вы отправились туда сегодня же. Мне хотелось бы, чтобы вы порыбачили и поразмышляли. Мне хотелось бы, чтобы своей жене вы сказали, что я отправляю вас на съемки, во время которых вы будете дорабатывать свой сценарий. Сделайте это для меня и для себя. Выбросьте Шейлу на какое-то время из головы. Подумайте над сценарием. Я уже вам говорил, что мне нужны в нем насилие, секс и кровь. Сядьте с удочкой у реки, и вы увидите, что напишете именно то, что мне хотелось бы. Вы сделаете это для меня?

Слушая Харта, Перри ощутил, что тот выражает его собственные мысли. Он сам жаждал уехать из Нью-Йорка, скрыться от Шейлы, обрести самого себя в одиночестве своей хижины, где никто не будет ему мешать. Совершенно один, и удочки, и идея сценария, над которой можно поразмышлять.

Он улыбнулся Харту:

— Договорились.

Когда Перри вернулся домой, Шейла как раз переодевалась для игры в теннис. Он сообщил ей, что после обеда улетает с Хартом в Лос-Анджелес, чтобы присутствовать на съемках фильма, и что, видимо, будет отсутствовать месяца два. Он ожидал бурной сцены, однако Шейла только пожала плечами. От него не ускользнуло, как на мгновение радостно блеснули ее синие глаза, и его вдруг охватило холодное отвращение к ней.

— А что в это время буду делать я? — спросила она явно ради приличия. — Сидеть в четырех стенах, пока ты будешь наслаждаться с какой-нибудь потаскушкой?

— Делай что хочешь, Шейла. Речь идет о моей работе. Я непременно должен ехать.

— Конечно, конечно. А как с деньгами?

— Я оставлю тебе достаточную сумму. — Он выписал чек на семь тысяч долларов и протянул ей.

— И этого должно хватить на два месяца? — скептически спросила она.

— Шейла, все общие расходы будут оплачиваться банком. На твои личные нужды этой суммы более чем достаточно. — Он повернулся и отправился в свою спальню. Начав упаковывать вещи, он услышал, как отъехала ее машина.

"Если вы избавитесь от нее, вы сможете снова хорошо писать».

И теперь, сидя в своей машине, Перри утвердительно кивал головой. Он избавился от Шейлы на два месяца. Время покажет, сможет ли он теперь написать снова хороший сценарий.

Шериф Росс говорил по телефону с Карлом Дженнером:

— Послушай, Карл, что, черт возьми, собственно, произошло, хотел бы я знать. Я не могу связаться ни с Томом, ни с вашими людьми. Что происходит?

— Я сам ничего не знаю. Хэллис и Дэвис не выходят на связь. Телефон на ферме Лосса не отвечает.

— О, Бог мой, я знаю об этом. За последний час я беспрестанно пытался пробиться, но все напрасно. А что предприняли вы?

— Я направил туда две патрульные машины, Джефф. Одна из них свалилась в кювет, водитель сломал руку. Вторая машина вынуждена была задержаться, чтобы вытащить первую, сейчас она снова на пути к ферме. Такой ночи у меня в жизни еще не было. Левис и Джонсон из второй машины вообще не знают пути к ферме. Они постоянно сообщают, что кружат по каким-то дорогам и что условия езды отвратительные.

— Я сейчас сам отправлюсь туда и посмотрю, что там происходит. Хватит с меня загадок. Дорогу к ферме я найду с закрытыми глазами. Потом сообщу все по рации.

— Не делайте этого, Джефф, — сказал Дженнер. — Подождите. Левис и Джонсон должны найти ферму. Я им еще раз объяснил, как до нее добраться. Минут через десять они уже должны быть там.

— Нет, на это я не могу надеяться. Я ужасно беспокоюсь за Тома. Я поеду сам. — Росс положил трубку.

Мари, слышавшая весь разговор, принесла ему плащ и шляпу.

— Будь осторожен. Джефф. Я останусь у телефона.

Он улыбнулся ей.

— Как и полагается настоящей жене шерифа, — сказал он, натянул плащ, проверил пистолет и нахлобучил шляпу. — Не беспокойся, я хорошо знаю эту дорогу. — Он поцеловал ее, добавив:

— Включи рацию, я буду на связи.

Дорога на ферму Лосса стала еще хуже, и Росс затратил немало усилий, чтобы удерживать на ней машину. Без конца возникала опасность, что ее снесет в кювет. Он ехал медленно и осторожно и наконец добрался до холма, где наткнулся на машину Хэллиса. Он включил дальний свет и осветил передний фасад бунгало. Через мгновение из дома вышли двое мужчин, которые знаками приглашали его в дом.

Он остановился возле дома и вышел из машины.

— Алло, шериф, — сказал Хэллис. — Слава Богу, что вы приехали. Из наших людей до сих пор никого еще нет.

Росс проворчал что-то про себя и вошел в прихожую.

— Что случилось? Почему ничего не сообщаете Дженнеру? Где Том Мейсон?

— Ваша рация работает, шериф?

— Да, но…

— Мне необходимо срочно передать сообщение Дженнеру, — сказал Хэллис. — Дэвис покажет вам, что случилось в доме. — С этими словами он вышел и забрался в машину Росса. Вскоре он уже разговаривал с Дженнером и рассказал ему все.

Тот слушал не перебивая, охваченный ужасом.

— Убийца укатил на машине Мейсона, к тому же в его одежде и с его револьвером, — закончил Хэллис.

— Этот тип явно сумасшедший, — взорвался Дженнер. — За одну только ночь он совершил пять убийств. О'кей, я позабочусь обо всем. Сейчас я направлю к вам санитарную машину и врача.

Вернувшись в бунгало, Хэллис увидел Росса, стоявшего на коленях перед Мейсоном.

— Лучше не трогайте его, — проговорил Хэллис. — Сюда уже выслана машина «Скорой помощи». Состояние Мейсона очень тяжелое.

— Он мертв, — ответил Росс холодным ровным голосом. — Он еще сумел узнать меня перед смертью.

Шейла Вестон потягивала сухое мартини, оценивающим взглядом рассматривая симпатичного мужчину, сидевшего напротив нее за столом, и поглядывая на теннисный корт.

— Вы очень хороший игрок, миссис Вестон, — сказал мужчина и улыбнулся ей. — Намного лучше меня. Надеюсь, мы вскоре сможем сыграть еще одну партию.

Шейла играла в теннис почти как профессионал, и человек, предложивший ей партию, не был для нее серьезным противником. Но она всегда играла охотно, особенно против мужчин.

Незнакомец, стройный, с темными вьющимися волосами и красивым загорелым лицом, представился ей как Джулиан Лукан. Шейла быстро пришла к выводу, что он наверняка прекрасный партнер в постели. Когда Перри начал укладывать вещи, а она отправилась в теннисный клуб, Шейла решила, что будет менять своих партнеров по постели возможно чаще.

Джой и Георг начали ей надоедать, и этот прекрасно смотревшийся мужчина, пожалуй, мог бы внести живительную струю в ее сексуальную жизнь. Манера, с которой Лукан оглядел ее, подтверждала, что в этом отношении у нее не будет никаких проблем.

Однако пока это был все же совершенно незнакомый человек. Шейла никогда не встречала его до этого в клубе и решила немного порасспросить его.

— Вы здесь бываете не так часто, не правда ли?

— Сегодня в первый раз, — ответил тот. — Очень красиво и уютно здесь, не правда ли? Я приехал сюда с надеждой поиграть. В основном я очень занят в городе.

— И чем вы так заняты в городе?

— О, я просто фотомодель. Скоро начинается сезон показа мужской одежды, и я буду очень занят.

Она кивнула. Ответ удовлетворил ее.

— А в конце недели вы также будете очень заняты?

Он подарил ей понимающую мягкую улыбку.

— Нет, если вы, миссис Вестон, предложите мне что-нибудь интересное.

Шейла всегда была за то, чтобы сразу брать быка за рога. До сего времени такой метод всегда оправдывал себя. Обычно она отправлялась с мужчинами в мотель, но на сей раз решила поступить иначе.

— Знаете, на этой неделе я одна. Муж уехал по служебным делам, — с улыбкой проговорила Шейла. — По крайней мере, он так сказал мне. Не хотите ли провести сегодняшнюю ночь со мной?

Улыбка Лукана стала еще шире.

— Был бы необычайно счастлив. Шейла вытащила из сумочки портмоне, достала визитную карточку и придвинула новому знакомому:

— Вот мой адрес. Приходите в восемь. Моя прислуга к этому времени уже уйдет. Будет холодная закуска.

Он взял визитную карточку, бегло прочел и сунул в нагрудный карман.

— Я буду точен, миссис Вестон. Заранее рад этой встрече.

— Вы можете звать меня просто Шейла, Джулиан, — сказала она. — А теперь я приглашена на обед. Итак, до вечера. — Она поднялась, с сияющей улыбкой кивнула ему еще раз и исчезла в здании клуба.

Лукан опустошил свой стакан и заказал еще порцию. Мистер Перри Вестон. Итак, это жена знаменитого киносценариста. Одним из занятий Лукана был сбор информации о знаменитых, преуспевающих мужчинах. Вестон определенно стоит кучу денег, подумал он. Друзья дали Лукану прозвище Везунчик. Получалось, что он соответствовал этому прозвищу.

Ни Шейла, ни Лукан не обратили внимания на толстого человека, сидевшего под тентом с кружкой пива. Это был один из тех неприметных мужчин, мимо которых обычно проходят по улице, практически их не замечая. Его звали Тед Флайхман, и он был одним из лучших детективов частного агентства «Акмэ».

Неделю назад ему было поручено следить за Шейлой Вестон.

Ежедневно он должен был представлять информацию о ней Грейс Адаме в киностудию Харта. Флайхман заметил, как Шейла передала Лукану свою визитную карточку и после этого ушла в ресторан в саду. Флайхман удовлетворенно кивнул, встал и пошел искать телефон. Он быстро дозвонился до бюро «Акмэ» и коротко переговорил с Дорри Ронер, ответственной за распределение заданий агентам.

— Дорри, мне нужен Фред Смал. Он где-нибудь поблизости?

— Да, он просматривает журналы мод в зале ожидания. Он вам нужен?

— Мне нужен второй человек по «Вестон». Передайте Фреду, чтобы он немедленно явился в теннисный клуб «Лонг-Исланд». Он найдет меня на террасе. — Флайхман повесил трубку и вернулся к своему месту под тентом.

Джулиан Лукан жевал сандвич и наслаждался солнцем, видимо, никуда особенно не торопясь. Со своего места Флайхман мог видеть и Шейлу, болтающую с тремя женщинами. Итак, оба были у него на виду. Он выпил пиво, позвал официанта и заказал новую кружку.

Через полчаса к нему присоединился Фред Смал. На вид ему было около пятидесяти, на нем был бледно-голубой летний костюм, и он также принадлежал к типу мужчин, ничем не бросающихся в глаза.

— Что нового, Тед? — спросил он, усаживаясь рядом с Флайхманом.

— Клиент сзади возле теннисного корта, — проговорил тот, не глядя в сторону Лукана.

Смал бросил быстрый, незаметный взгляд в сторону Лукана и улыбнулся:

— Ах, этот. Везунчик Лукан. Настоящий парень. У меня с ним были неприятности в Манхэттене. Обычно он работает только в городе и самостоятельно.

— Каким образом он обходит закон, Фред?

— При его-то внешности? Он цепляет на крючок стареющих женщин. Очень изысканно и умело. Он трахает их, а потом шантажирует. Либо заставляет их платить ему, либо одаривать богатыми подарками. На этом деле он неплохо зарабатывает.

— Теперь он, кажется, подцепил на крючок миссис Вестон, — проговорил Флайхман, скорчив забавную гримасу. — Или наоборот. Ты не упускай его из виду, Фред, а я займусь ею.

— Знаешь, Тед, мы с тобой просто голодали бы, веди себя женщины вполне пристойно. Не очень-то нам было бы весело.

— Не забывай и о мужчинах. В наши дни это в порядке вещей. И пока мы можем наблюдать и следить, нам не стоит беспокоиться о заработке.

Когда Джулиан Лукан встал и отправился искать официанта, чтобы оплатить счет, Смал выпил пиво из кружки Флайхмана и дружески хлопнул того по плечу: