Глава 1

Дождь барабанил по мостовой, и вода с шумом низвергалась из водосточных труб, когда Гарри Глеб поднимался на эскалаторе станции метро Нью Бонд-стрит. Он остановился у выхода и с отвращением посмотрел на тяжелое от мрачных туч небо.

«Где мое чертово везение? – сердито подумал он. – Никакой надежды на такси, дьявол его задери! Придется идти пешком; старая корова не любит, когда опаздывают».

Отогнув манжетку, Гарри посмотрел на часы и нахмурился. Если они не врут, то он уже опоздал. Простояв в нерешительности несколько минут, он все же торопливо зашагал по улице, пригнув голову под льющимся дождем и ругаясь про себя.

«Неплохое завершение для этого вонючего денечка, – размышлял он, не замечая стекавшей со шляпы воды и брызг, разлетавшихся из-под ног. – Дело с сигаретами провалилось, эта чертова дохлятина пришла четвертой и сорок фунтов уплыли, а теперь еще этот сволочной дождь».

Гарри привычно держался в тени, избегая освещенной части улицы. Пройдя половину Нью Бонд-стрит, он засек слабое мерцание металлических пуговиц на плаще полицейского и автоматически перешел дорогу.

«Вест-Энд кишмя кишит „домовыми“, – подумал он. Пригнув широкие плечи, как будто ожидая, что на них вот-вот ляжет тяжелая рука, Гарри думал о своем. – Этот флик большой и сильный, как бык, бездельничает и только мешает своим присутствием. На моем месте он принес бы куда больше пользы».

Когда между ним и полицейским осталось ярдов сто, Гарри решился вернуться на прежнюю сторону улицы, потом свернул на Майфер-стрит. Пройдя еще немного, оглянулся. Сзади никого не было. Удовлетворенный этим, он быстро юркнул в подъезд, находившийся рядом с антикварным магазином, и очутился в слабо освещенном вестибюле.

По каменным ступенькам спускалась блондинка в кожаном пальто и фланелевых брюках. Увидев Гарри, она замедлила шаги, и ее жесткое накрашенное лицо просветлело.

– А, дорогой, привет, спешишь ко мне?

– Еще чего, – проворчал Гарри, – у меня есть на кого тратить деньги, получше тебя. – Но разглядев горькую складку вокруг ее губ, смягчился: – Послушай, сидела бы ты дома. На улице ни одной собаки, кроме полицейских. Льет как из ведра.

– Есть ты, – ответила женщина, приглашающе улыбаясь.

Гарри почувствовал к ней жалость. Он был знаком едва ли не со всеми проститутками Вест-Энда и знал, что у Фав паршивое положение. Она становилась слишком стара, чтобы продолжать игру, а конкуренция была слишком жестокой.

– Извини меня, Фан, но сегодня я занят, – он стряхнул воду со шляпы и спросил: – Кто-нибудь уже поднимался?

– Бернштейн и эта гадина, Тео. Эта свинья предложила мне шиллинг.

Гарри скрыл улыбку.

– Наплюй на Тео, все так делают. У него плохое представление о юморе.

Глаза женщины сердито блеснули.

– Когда-нибудь я им займусь. Мне приходилось в свое время сталкиваться с грязными крысами, но от этой меня тошнит.

– От его вида меня тоже тошнит, – беззаботно проговорил Гарри. – Что ж, пока, Фан.

– Заходи ко мне, когда освободишься, – продолжала она настаивать, – я доставлю тебе удовольствие, Гарри.

Он с трудом подавил дрожь.

– Как-нибудь на днях, но не сегодня. Со мной поедет Дана. А ну-ка, подставляй ладонь. – Он вытащил две фунтовые бумажки. – Купи себе подарок.

– Спасибо, Гарри. – Женщина схватила деньги. – Ты хороший парень.

– Я это знаю, – он усмехнулся, повернулся и зашагал по лестнице.

«Бедная кляча, – подумал он. – Толстеет и стареет. Доставит удовольствие… Бррр!»

Наверху лестницы он остановился у двери, на которой было написано:

«Миссис Френч.

Агентство по найму прислуги.

Справки».

Гарри подождал несколько секунд, потом на цыпочках подошел к перилам и посмотрел вниз, в вестибюль. Блондинка стояла в дверях, глядя на льющийся дождь. Наконец она раскрыла зонтик и вышла на улицу. Гарри покачал головой, затем подошел к двери и тихонько постучал.

В комнате вспыхнул свет, на матовом стекле появился силуэт девушки, в замке повернулся ключ и дверь открылась.

– Хэлло, это я, – весело проговорил он, – как обычно, последний?

– Входи скорее, Гарри, они тебя ждут.

– Пусть подождут, – он притянул к себе девушку и поцеловал. Ее губы были теплыми и податливыми. – Ты отлично выглядишь. Как это тебе удалось после такой ночи?

– Не говори о прошлой ночи, – она улыбнулась ему, – утром у меня была жуткая головная боль.

Он подумал, что она такая же твердая и прекрасная, как алмаз, и такая же дорогая…

– Иди же, Гарри, они ждут. Ты же знаешь маму, – она слегка коснулась его лица длинными теплыми пальцами.

Он обвил рукой ее талию.

– Чего она хочет? Я не видел ее несколько недель, и пусть заберут меня черти, если я хочу ее видеть. Каждый раз, когда я ее вижу, получается какая-нибудь неприятность.

– Не будь дурачком, Гарри, и не давай слишком большой воли своим рукам. Иди.

Он усмехнулся, проходя следом за ней через маленькую прихожую во внутреннюю комнату, освещенную настольной лампой, которая бросала яркое пятно света на белый бювар, лежащий на большом письменном столе. Комната была наполнена сигаретным дымом и плотно зашторена. Миссис Френч сидела за письменным столом. Бернштейн и Тео – напротив нее. Все они смотрели на вошедшего.

– Ты опоздал на десять минут, – резко проговорила миссис Френч. Это была тучная женщина с желтоватым цветом лица и живыми проницательными глазами. В ее ушах покачивались серьги из черного агата, сверкающие при свете лампы.

– Что поделаешь, – беззаботно отозвался Гарри. – Такси нет, и хлещет, как из ведра. Пришлось идти пешком. – Он стянул с себя пальто и бросил его на стул.

– Хэлло, Сид, старина, как делишки? Что б мне провалиться! Никак там наш юный принц блестит ногтями в темноте? Как делишки, Тео, мой красавчик?

– Заткнись, – огрызнулся из темноты Тео.

Гарри добродушно рассмеялся.

– Что за очаровательный малыш! – Он оперся своими большими руками на стол и посмотрел на миссис Френч: – Что ж, вот и я. Лучше поздно, чем никогда. Что готовится?

– Давайте приступим к делу, мама, – нетерпеливо проговорила Дана. – Я хочу спать.

– Сядь, Гарри, – миссис Френч указала на стул, – пора нам снова поработать вместе.

Гарри сел.

– Вот как? Не знаю. – Он достал пачку «Плейерс», закурил и протянул сигареты Бернштейну. – «Домовые» что-то зашевелились, ма. Они прихватили Перри прошлой ночью. Бедный остолоп не успел выйти из дома, как его сцапали. Они сейчас все на стреме и все из-за той заразы, что хлопнула Раусона. Стоит только выстрелить в фараона, как начинается заваруха. Не знаю, стоит ли сейчас затевать дело.

– Перри – дурак! Только околачивался на улице да искал открытые окна. А это хорошая работа, Гарри. Спланированная. Нет никакого риска.

Грязная лапа Тео потянулась к сигаретам, и Гарри сразу спрятал пачку.

– Тебе нет! Покупай себе сам.

Тео выругался сквозь зубы.

– Заткнись, – прикрикнула Френч, – я говорю.

– Извини, ма, давай дальше, – с извиняющейся улыбкой сказал Гарри, – что там у тебя на уме?

– Как бы ты отнесся к тому, чтобы заполучить меха Уэсли?

Гарри окаменел. Затем с шумом выдохнул воздух сквозь ноздри.

– Эй, подожди-ка! Ты что ж, хочешь засадить меня на пять лет? Я не такой простачок, знаешь!

– То же говорю и я, – внезапно вмешался Бернштейн. Это был маленький человечек с коричневым и морщинистым, как у обезьяны, лицом. Его руки были покрыты густыми черными волосами, они жесткими пучками топорщились и на затылке, и высовывались из-за воротника сорочки. – Будь благоразумной. Что за польза биться о стенку головой. Меха Уэсли? Безумие!

– Но ты взял бы их, если бы мы до них добрались? – спросила миссис Френч, и ее взгляд сделался жестким.

Он кивнул.

– Да. Но у нас нет никакой надежды до них добраться. Будь благоразумной.

– Ты это говоришь серьезно? – спросил Гарри. – А ты знаешь, против чего мы пойдем?

– Знаю. – Миссис Френч стряхнула на пол пепел от сигареты. Ее губы были плотно сжаты. – Это будет нелегко, но можно сделать.

– А я говорю нет! – воскликнул Бернштейн и ударил по столу маленьким волосатым кулачком. – Четверо уже пытались. Вспомни, что с ними стало! Это слишком опасно.

– Знаешь, он прав. Но если бы мы могли до них добраться, было бы здорово! – произнес Гарри.

– Ты болтаешь, как слабоумный. И ничего не знаешь об этом деле, только то, что слышал. Согласна, четыре дурака уже пытались добраться до мехов. Ни один из них не знал, как открывается сейф. Они даже мозгами не пошевелили, потому что шевелить было нечем…

– Ты не права, – возразил Бернштейн, подавшись вперед, – Френк много потрудился. Он четыре месяца изучал место, но его схватили даже раньше, чем он успел открыть сейф. Что вы на это скажете?

– Мы должны учиться на чужих ошибках. Значит, вделан сигнал, который приводится в действие, когда до сейфа дотрагиваются. Мы должны об этом узнать. Это первое, что нам нужно сделать.

– А как ты собираешься это сделать? – спросил Гарри.

– Миссис Уэсли нужна прислуга. Она искала ее во всех других агентствах и теперь пришла ко мне. Я долго ждала такой удачи.

– А мы подсунем ей шлюху? – Гарри заинтересовался. – Это мысль. И она может сработать.

– И сработает. Если мы сможем определить туда девушку, которая будет держать ушки на макушке. Она узнает, как действует сейф. И тогда мы возьмемся за работу.

– Я мог бы. – Гарри подумал о Перри, который сидел за решеткой. Только позавчера они играли в покер. Такое крупное дело, как меха Уэсли, пахнет пятью годами. Он содрогнулся. – Работа будет не из легких, ма, вначале я бы хотел побольше узнать о ней. Тео тоже будет работать?

Тео прекратил обкусывать ногти для того, чтобы выдавить из себя:

– А то как же. Если ты слабак, то я нет.

– Когда-нибудь я приплюсну твои прыщи, обезьяна, – дружелюбно сказал Гарри, – а вместе с ними и твое личико.

– Прекратите, – прикрикнула миссис Френч, – мы должны заполучить девушку, иначе нам и не стоит браться за это дело. Ты ей нравишься, Гарри?

Тот усмехнулся.

– Нельзя сказать, что она меня ненавидит. Смешно, но девчонки питают ко мне слабость. И не спрашивайте меня почему. – Он поспешно отодвинулся, так как Дана ударила его по колену. – Присутствующие, конечно, исключаются, – добавил он подмигивая. – Но у этой малышки глаза становятся шальными, когда она меня видит. А это что-нибудь да значит!

– Займись ею. Она не будет болтать, если ты правильно за нее возьмешься. Не будет, если она к тебе неравнодушна.

– Ты и твои проклятые бабы, – сердито проворчала Дана, – почему ты не повзрослеешь?

– Я прекрасно чувствую себя таким, какой я есть, – ответил Гарри, потрепав ее по руке. – Они для меня ничего не значат. Ты же это знаешь.

– Почему бы вам не пойти куда-нибудь вместе, – фыркнул Тео, – меня тошнит от одного вашего вида.

– Я сейчас прибью эту гниду, – прошипел Гарри.

– Поработай над девушкой, Гарри, – сказала миссис Френч, сердито глядя на Тео. – Пока мы ее не заполучили, мы ничего не сможем сделать. Она нужна мне примерно через неделю. Справишься к этому времени?

– Подожди, подожди! Я не сказал, что собираюсь браться за эту работу. Что от этого я получу? Мне нужен хороший кусок, иначе я не согласен.

Миссис Френч ждала этого. Она взяла карандаш и придвинула к себе бювар.

– Меха застрахованы на тридцать тысяч. Предположим, мы запросим за них семнадцать. – Она вопросительно посмотрела на Бернштейна.

– И нечего на меня смотреть, – резко оборвал Бернштейн, – я не могу сказать, сколько они стоят, пока не увижу их.

– Есть еще драгоценности, – продолжала миссис Френч, игнорируя реплику Бернштейна. Она начала что-то писать, в то время как остальные наблюдали за ней. – Твоя доля, Гарри, будет не менее восьми тысяч, а может, и больше.

– Ага, – воскликнул Гарри с загоревшимися глазами. – Вот это разговор! За восемь тысяч…

– Это безумие, – воскликнул Бернштейн. Его руки взметнулись над столом, как две испуганные летучие мыши. – Вы не можете давать таких обещаний. Я должен сначала увидеть товар, тогда я назначу цену. Вы не можете говорить, что он стоит столько-то или столько-то.

– Если вы не можете назвать цифру, Сид, то сможет кто-нибудь другой, – холодно сказала Френч. – Вы не единственный скупщик, кто хочет получить меха Уэсли.

Тео подтолкнул Бернштейна локтем.

– Накинь-ка их на себя и прикинь, как они пойдут тебе, – со смехом сказал он.

Дождь стучал в окна и с шумом низвергался по водосточным трубам. Одинокий полисмен, шагая по Майфер-стрит, глубже закутался в плащ, не имея понятия о том, что в нескольких ярдах от него планируется кража. Он не интересовался кражами. Он беспокоился об овощах, которые посадил днем. «Этот дождь, – думал он, – будет им весьма кстати».

Глава 2

Если вам случится искать их, то вы найдете разнообразный ассортимент кафе, ресторанов и клубов, которые каким-то образом укрываются в джунглях кирпича и камня на Кингс-стрит, Фалькам, Палас-роад и Хаммерстин-бридж-роад. Вам может показаться странным, как таким невзрачным заведениям удается не прогореть, что кому-то из толпы спекулянтов и болтающихся бездельников придет в голову мысль отправиться туда закусить. Но эти удивительные кафе и ресторанчики живут только ночью и в самые ранние утренние часы. Если вам случится быть там после одиннадцати, вы найдете их переполненными странного вида мужчинами и женщинами. Они сидят за чашкой чая или кофе, потихоньку о чем-то беседуют, и когда дверь открывается, бросают на нее подозрительные взгляды, облегченно вздыхая, если видят знакомое лицо вошедшего, а не полицейского.

Именно в такие места всякие подозрительные личности, уставшие сидеть в своих крысиных норах, забегают глотнуть кофе и оглядеться, прежде чем снова укрыться в Вест-Энде. Именно здесь собираются мелкие гангстеры, чтобы обсудить детали нового дела, здесь встретишь самых отчаянных из скопища лондонских подонков – накрашенные девицы и юнцы в сандалиях и ярких свитерах заправляются перед ночными похождениями.

Королем таких кафе и ресторанов было «Бридж-кафе», которым владел Сэм Хьюард, коренастый человек неопределенного возраста. Он приобрел кафе в разгар массированных бомбежек Лондона, и досталось оно ему дешево. Заглядывая вперед, Хьюард верил, что когда-нибудь да возникнет нужда в подобном месте, где будут встречаться большое количество парней, обмениваться информацией, узнавать, кто в городе, а кого нет, кто в данный момент платит лучше за шелковые чулки, сигареты и даже за норковое пальто.

Шесть месяцев тому назад в офис Хьюарда вошла девушка. Ее звали Джуди Холланд, и она работала в ближайшей двухпенсовой библиотеке. Девушка сказала Сэму, что слышала, будто в его штате появилась вакансия.

– Я могла бы быть полезной, – спокойно проговорила она. – Я не люблю болтать о том, что вижу.

Хьюард сразу же заинтересовался ею. Ему понравилось, как ее темные блестящие локоны естественными волнами опадают по обеим сторонам маленького довольно бледного лица. Интриговали ее настороженные серые глаза, и особенно фигура, которая, как подумал он с присущим ему злом, была бы неотразимой, будь она без одежды. И не мог понять, как это он не заметил ее раньше. Если она работала в библиотеке, то он должен был ее видеть. Сэм огорчился, почувствовав, как он постарел. Пять лет назад он бы ее не пропустил. Тогда он очень много думал о девушках. Но в последнее время эти мысли уже не занимали Хьюарда, как прежде, и это беспокоило его.

Стоявшая перед ним девушка вызвала в нем почти забытое чувство желания. На ней был свитер, выставляющий напоказ ее грудь, и очень узкая короткая юбка. Ее помада была яркой и положена так, что рот казался почти квадратным, а губы такими мягкими и зовущими, что у Сэма стеснило дыхание. Он был бы удивлен и раздосадован, если бы узнал, что она оделась так специально, осведомленная о его похотливости. Дружески к ней настроенный юный спекулянт сообщил ей, что Хьюарду нужна привлекательная девушка, которая умеет держать язык за зубами. С ним будет все в порядке, если она не станет возражать, чтобы ее иногда лапали.

Что до кафе, то ей не нужно было объяснять, что они представляют собой в этом квартале. Но деньги, которые платил Хьюард, были хорошими, и это решало все. Деньги были чудесными.

«Он заплатит шесть бумажек, а может и быть, и больше, если ты позволишь иногда хлопнуть себя по заду, даже семь!»

Семь фунтов в неделю! В то время подобная сумма была пределом мечтаний Джуди. Она решила во что бы то ни стало получить эту работу. Что же до приставаний, то она уже была с этим знакома. Семь фунтов в неделю! Да это же целое состояние!

Джуди было двадцать два года, и двадцать из них были отмечены печатью бедности, нужды, возни с жалким хламом и поиском работы. Ее родители бедствовали, дом был нищ и грязен, а она вечно голодна. Всегда, насколько помнила, ее обуревало горькое чувство, что жизнь ускользает, что она лишена тех чудесных вещей, которые имела бы, будь у нее деньги. Именно вечный голод сформировал ее ум и сделал его изворотливым и лукавым. Голод и зависть, потому что зависть вечно мучила ее, делая замкнутым, необщительным ребенком, а позже коварной и изворотливой женщиной.

Едва она подросла настолько, что стала различать имущих и неимущих, зависть овладела ею всецело. Она завидовала людям, имеющим хорошие дома и отличную одежду, машины и прочие приятные вещи, купить которые можно только за деньги. Завидовала стоящему на углу слепому попрошайке, когда люди давали ему деньги. Завидовала детям в школе, которые были одеты лучше ее. Джуди изводила родителей, требуя вкусной еды, карманных денег, красивой одежды, пока отец, доведенный ее хныканьем до белого каления, не избил ее. После этого девочка решила, что обеспечит себя сама. Вначале она воровала только по мелочам: кусок шоколада у одноклассницы, сдобную булочку с прилавка в магазине, ленту у сестры. Она действовала осторожно, и никто ее не подозревал. Но чем больше брала, тем больше ей хотелось, и, чтобы отпраздновать свои двенадцать лет, Джуди ограбила прилавок с драгоценностями в Бульверсе. Однако на этот раз она имела дело не с детьми, и ее схватили.

Судья попался снисходительный. Он понял ее, прочитав отчет о жизни Джуди в семье, и вызвал девочку к себе. Она была слишком напугана, чтобы запомнить все, что он сказал, в памяти осталась лишь притча об обезьяне и бутылке, которую судья сделал краеугольным камнем своей воспитательной проповеди.

– Ты слышала когда-нибудь, как ловят обезьян в Бразилии? – спросил он к ее удивлению. – Позволь мне рассказать тебе об этом. В бутылку кладут орех и подвешивают ее к дереву. Обезьяна забирается на дерево и засовывает в бутылку лапу. Орех схвачен. Но горлышко бутылки слишком узкое, чтобы вытащить лапу с добычей. Ты скажешь, что обезьяна могла бы разжать лапу, выпустить орех и убежать? Но обезьяны никогда так не поступают. Они настолько жадны и глупы, что просто не могут расстаться со схваченным лакомством. И всегда попадаются. Жадность, Джуди, опасная вещь. Если ты позволишь ей овладеть собой, то рано или поздно она тебя сгубит.

Он отослал ее домой, и больше она не крала. Но по мере того, как взрослела, в ней росла зависть к богатым, а ее помыслы все время занимала страстная жажда денег. Когда во время воздушного налета погибли ее родители и она осталась одна в грязной комнате, неожиданные свобода и безнадзорность вдруг привели к открытию возможности получить то, что казалось недосягаемым, причем с легкостью, о которой прежде она даже не подозревала. Прежде она лишь смутно чувствовала об этой своей силе, возмущаясь, что мужчины стараются прикоснуться к ней… Ее раздражало, когда кондуктор автобуса помогал ей выйти, когда старый джентльмен брал ее за руку и просил перевести его через улицу, когда тяжело дышащий сосед водил рукой по ее ноге в кино, делая вид, будто ищет что-то упавшее. Теперь она сообразила, что в ней есть нечто, привлекающее мужчин, и решила использовать свою привлекательность, причем отнюдь не бесплатно. Война и прибывшие из Америки солдаты дали ей такую возможность. Она присоединилась к обширной армии девушек Ист-Энда, весело проводивших свое время с янки. Хотя в то время ей было всего семнадцать лет, Джуди быстро освоила новое ремесло. Она выбирала исключительно офицеров. Она приобрела необходимые лоск, гардероб ярких туалетов и 50 фунтов в «Пост Сейвен банке». Некоторое время она жила хорошо. Однако война окончилась, и американцы вернулись домой. Последовали унылые годы, и жизнь потребовала иной хитрости. Приходилось крутиться, чтобы приобрести деньги, купоны на одежду, еду. Но былое благополучие не приходило. Ей лишь удалось получить работу в двухпенсовой библиотеке, хотя там платили всего два фунта и десять шиллингов в неделю. Все стало сложным, и она начала понимать, что тому, кто не рискует, приходится очень туго. Выходило: или ты честный и живешь стесненно, или нечестный, и тогда тебе хорошо. Золотой середины не было. Она знала, что «Бридж-кафе» пользуется плохой репутацией, что там собираются всякого рода мошенники, однако деньги там платили хорошие, и это было для нее главным. Она устала сводить концы с концами на 50 шиллингов в неделю.

– Если будешь работать на Хьюарда, встретишь там деловых людей, – сказал ей молодой спекулянт. – Сыграй игру верно и не будешь нуждаться ни в чем. Девчонка с твоей внешностью должна жить шикарно, а твою библиотеку шикарной не назовешь.

Семь фунтов в неделю! Это решало все. Какое ей дело до того, что происходит в кафе. Она себя в обиду не даст. Если Хьюард ее возьмет, она готова работать на него.

Джуди повезло. Хьюард, едва увидев ее, сразу понял, что она подходит ему.

– Здесь есть два рода работы, – сказал он. – Одна из них дневная и оплачивается тремя фунтами в неделю. Немного прибрать, приготовить сэндвичи для ночной торговли. Работа небольшая… Но работа.

– А другая? – спросила Джуди, чувствуя, что вторая и есть та, за которую она возьмется.

– А… – Хьюард подмигнул. – Другая – хорошая работа. Работа для честолюбивой девушки, которая при этом умеет держать язык за зубами. Может тебе подойти.

– И что за нее платят?

– Семь фунтов в неделю. Нужно следить за кассой и передавать кое-какие сообщения. Это работа ночная: с семи до двух утра. Но тебе придется держать рот на замке, а когда я говорю на замке, это значит на замке.

– Я не болтлива, – заверила Джуди.

– И не стоит этого делать, во всяком случае не в этом месте. Я помню девушку, не намного старше тебя и такую же хорошенькую, которая однажды услышала что-то, что ее не касалось, и начала болтать. Ты знаешь, как это бывает: девушки любят болтать, это их вторая натура. Ее нашли в темном переулке, и внешность ее была сильно попорчена. Нет, болтать не стоит.

– Вы меня не испугаете, – самоуверенно сказала Джуди, – я не вчера родилась.

– Вот это верно, – усмехнулся Хьюард. – Ты девушка ловкая. Я понял это сразу, как тебя увидел. А теперь слушай. Мы должны обслуживать наших клиентов, понятно? Самая важная часть обслуживания – передача поручений. Ты должна очень хитро с этим справляться… Ничего не записывать, поручения передавать быстро. Их может быть до двадцати за ночь. Например, тебе могут позвонить насчет Джека Смита, понимаешь? Тебе придется узнать, кто он и на месте ли. Если его нет, так и скажешь. Тебе сообщат, что ему передать. Твоя работа увидеть Смита, как только он войдет, и никто не должен знать, что ты ему сообщила. Тебе все время придется быть очень ловкой, но ты сможешь это делать. И тебе ничего не будет. – Видя ее колебания, добавил: – Ты ничего не будешь знать! А раз ничего не знаешь, то и не влипнешь ни в какую историю. Ясно? Зато есть возможность перехватить немного легких деньжат. Кое-кто из мальчиков сунет тебе бумажку, а то и две за то, что передала сообщение. Я видел, что они это делают. И послушай: ты мне нравишься. Если ты возьмешься за работу, я стану платить восемь бумажек. Лучше не найдешь, а? Мальчики будут от тебя без ума: ты ловкая и хорошенькая. Я сразу узнаю хорошую вещь, когда ее вижу. Подумай, восемь кругленьких фунтов каждую пятницу. Подумай о шелковых чулках, которые ты сможешь на них купить.

Но Джуди хотела знать о работе больше, прежде чем согласиться. Так она и сказала.

– Вот тут ты ошибаешься, – ответил Хьюард. – Тебе ничего не нужно знать. Как и мне… Я просто держу это место, понятно? Сюда приходят парни и девчонки, иногда они оставляют поручения, за что и платят иной раз, а я кормлю их едой и оказываю небольшие услуги, но вопросов не задаю, понятно? Флики могут тебя спрашивать, но если ты ничего не знаешь, то что ты можешь сказать? Вот это я и называю ловкостью.

– Сюда приходит полиция? – Джуди насторожилась. – Не думаю, что мне это нравится.

Хьюард нетерпеливо махнул рукой.

– Ты не хуже меня знаешь, что полиция повсюду сует свой нос. Это их работа, и полиция все равно рано или поздно всюду добирается. Кто об этом беспокоится? Мы не делаем ничего запретного, мы занимаемся обслуживанием. И наша голова не должна болеть, если наши клиенты выкидывают какие-нибудь трюки, верно? И кроме того, за что я предлагаю восемь бумажек, когда работа стоит 50 кругляшек? Я мог бы получить дюжину девчонок за 50 кругляшек, но я плачу восемь бумажек, потому что «домовые» могут начать задавать вопросы. Я не говорю, что они будут задавать, а говорю, что они могут, и я знаю, что девушки не любят впутываться в дела с полицией, ни одна не захочет, вот я и плачу немного больше.

Это показалось ей достаточно разумным, да и деньги были немалыми. Если она позволит этому шансу просочиться меж пальцев, то может никогда не получить другого.

– Хорошо, – сказала Джуди, – я согласна.

Придя на новую службу, она была удивлена, какими легкими оказались ее обязанности. Кафе ожило лишь после одиннадцати. Появились первые постоянные посетители, и вскоре помещение наполнилось сигаретным дымом и гулом голосов. Сидя за прозрачным стеклянным прилавком, она почувствовала себя и участницей, и тайным зрителем, наблюдавшим странную и волнующую пьеску. Хьюард с зажатой в зубах сигаретой и большим бриллиантом, сверкающим на его мизинце, в эту первую ночь оставался возле нее. Он вполголоса рассказывал о людях, сидевших за столиками и у стойки бара.

– Вон та глыба в желтовато-коричневом костюме – это Сид Бернштейн, – бубнил он в самое ухо Джуди. – Запомни – Сид. У него большой магазин мехов на Гидсон-роад. Ты, наверное, его видела. Если тебе понадобится недорогая шуба, иди к нему. Он тебе ее устроит, если скажешь, что пришла от меня. Парень, с которым Сид болтает, – Герцог. Проследи за ним, ты никогда не увидишь его пьющим чай из блюдечка. Не важно, чем он зарабатывает себе на жизнь. Чем меньше ты знаешь… А вот там Пегси, парень в сером костюме, занимается бегами, знает много секретной информации о бегах… – Хьюард выпрямился и прочистил горло. – Ладно, это неважно. Он – Пегси, остальное забудь. Тот, что курит сигарету, – Голдсак – Золотой мешок. Ловкий парень, когда я его встретил, около двух лет назад, он стоил не больше 30 бумажек, а теперь может подписать чек на 30 кусков и не моргнет глазом. Он большой игрок.

Джуди запомнила их всех. А кое о чем догадалась сама. Например, ей удалось перехватить несколько слов из разговора Пегси и Герцога, когда она проходила мимо них. «Делить я не буду, – говорил Пегси, – или двадцать пять тысяч, или ничего. Справишься с ними в лучшем виде, что тебя беспокоит?» «Это для меня слишком большая игра, – с сомнением отвечал Герцог. – Большая часть из них, говоришь, „Плейерс“?»

– Верно, – Пегси поднял голову, перехватил взгляд девушки и подмигнул ей.

«Двадцать пять тысяч „Плейерсов“, – размышляла Джуди. – Сколько же они получат за эту сделку?» На следующий день она узнала из газет, что со склада «Хупсдатча» украдено 25000 пачек сигарет. Сложить два и два было нетрудно.

Жизнь в кафе Джуди виделась необычной, привлекательной. Часто звонил телефон. Фразы, которые ее просили кому-нибудь передать, ей ничего не говорили. «Борзая Пегси выглядит хорошо». «Попроси мистера Голдсака позвонить мне, Бой Блю в двенадцать». Сообщение для мистера Бернштейна: «Обычное время, обычное место К.О.Д.» и так далее. Кодированные сообщения не столько настораживали ее, сколько интриговали. Ведь люди, получавшие их, делали немалые деньги. Она завидовала им, понимая, что сама не смогла бы так мошенничать.

К концу третьей недели Джуди заработала двенадцать фунтов – восемь дал ей Хьюард, остальные были чаевыми. Но чем больше она получала, тем больше ей хотелось. Ее расходы возросли. Она сняла маленькую меблированную квартирку на Фулькам Палас-роуд, стоившую в неделю четыре фунта. Стала чаще курить. Свободная днем, она стала ходить в кино, в большие магазины, где покупала всяческие безделушки. Такая жизнь ей очень нравилась, хотя часто она чувствовала себя одинокой. У нее не было друзей. Прежде она о них как-то не задумывалась, а теперь ночная работа не давала с кем-нибудь приличным подружиться. Все нормальные люди днем заняты службой. Но особенно, причем неожиданно для себя, она вдруг затосковала о мужской компании, вздыхая о том времени, когда, лишь прошвырнувшись мимо офицерского клуба, могла подцепить целый эскорт дружков. Ведь это не очень большое удовольствие сидеть одной в кинозале. Ей нужен был спутник, который говорил бы приятные вещи и которого она, если бы захотела, могла одарить своим расположением. Мужчины, посещавшие кафе, похоже, думали только о том, как сделать деньги. Правда, Джуди могла заполучить Хьюарда, но он был слишком стар для нее. Вначале он попытался было приставать, однако она быстро сообразила, как избежать его ухаживаний. Стала реже покидать свою окруженную стеклом кассу, приходила на службу тогда, когда в кафе уже были другие работники. Но и хозяина нельзя было окончательно лишать надежд, она это понимала и изредка позволяла ему некоторые вольности. Как и предсказывал ее знакомый спекулянт, Сэм этим удовлетворился.

Джуди уже проработала в кафе три месяца, когда впервые там появился Гарри Глеб. Она сразу, едва увидела, заинтересовалась им, на него просто невозможно было не обратить внимания. Его широкая, приветливая улыбка заставляла улыбаться в ответ, его смех был заразителен, уверенность в себе – потрясающая. К тому же Гарри изысканно одевался. При взгляде на его галстук у Джуди стеснило дыхание. У него были густые черные волосы, красивая тонкая ниточка усов над губой, серо-зеленые глаза, лучившиеся доброй улыбкой. Он всегда был готов пошутить, дать в долг бумажку-другую. И знал большую часть официантов шикарных ресторанов Вест-Энда, мог запросто назвать их по имени. Он знал большинство проституток Вест-Энда, повес и авантюристов. Гарри был типичным лондонским спекулянтом, и ему было наплевать, знал ли кто об этом или нет. Короче, Гарри Глеб не мог не нравиться.

И Джуди он показался героем, сошедшим с экрана. Ставить рядом с ним других мужчин, посещавших кафе, было все равно, что сравнить Кларка Гейбла с тем толстяком, который недавно прижимался к ней в метро. Однако она слишком много испытала, чтобы показать свое восхищение им. Джуди знала о силе своей обаятельности и верила, что рано или поздно он сам сделает первый шаг.

В это время Гарри вел дела с Сидом Бернштейном. Ему не нравилось «Бридж-кафе», но Сид ходил туда регулярно, и Гарри тоже начал ходить туда. Он тоже заметил Джуди, сидевшую за стеклом в кассе, и, как любая хорошенькая девушка, она возбудила в нем мимолетный интерес. Зато, когда Джуди выбралась из кассы, чтобы передать оставленную Герцогу записку, Гарри увидел ее фигуру и не удержался, протяжно свистнул.

– Вот так лакомый кусочек, – сказал он Бернштейну, показав пальцем на Джуди. – Где это Хьюард откопал ее?

Бернштейн не имел об этом ни малейшего понятия, и после его ухода Гарри подошел к кассе. Джуди давно терпеливо ждала этого, но и вида не показала, что довольна. Смеялась, когда он говорил комплименты, но осадила его, когда он повел себя слишком вольно.

Гарри притягивал к себе женщин, как магнит булавку. Он считал их слюнявыми и сентиментальными, иногда забавными, но всегда доступными. Поведение Джуди удивило его. Она держалась довольно дружелюбно, но глаза ее хранили насмешливое выражение, будто знали, чем он кончит. И поэтому, казалось, всерьез его не принимала. И это раздражало Гарри. Он мог быть милым и льстивым, но это ни к чему не вело. Такое отношение будоражило, интриговало Гарри, чего и добивалась Джуди. Появляясь, он заговаривал с ней, дарил ей то коробку конфет, то чулки, стараясь преодолеть барьер насмешливости, который она воздвигала, чтобы держать его на расстоянии. Время от времени он ее просил пойти с ним, но девушка отказывалась. Откуда ему было знать, что Джуди не хотела рисковать. У нее был большой опыт в обращении с мужчинами, и она знала, что чем дольше держать их на расстоянии, тем более пылкими они будут; когда ты сдашься.

Когда миссис Френч спросила, знает ли он девушку, которая смогла бы им помочь, он тут же подумал о Джуди. У нее были мозги, и она была достаточно сметливой, чтобы воспользоваться случаем. Правда, несколько смущало ее упорное нежелание стать более дружелюбной. Что ж, ему придется пойти на радикальные меры. Пока у нее есть работа и она регулярно получает деньги, она независима и вполне может дать ему от ворот поворот. Гарри испытывал ужас перед независимыми женщинами. А его сейчас с Джуди, думалось ему, разделяла только ее независимость. Значит, первое, что нужно сделать, – добиться ее увольнения. Но как? Он много думал, но ничего не мог придумать. Она крепко держалась за Хьюарда, и, казалось, не было ничего, что могло вынудить ее покинуть кафе.

– Что ж, что-нибудь подвернется, – оптимистично решил Гарри, устав от бесплодных попыток, – так всегда бывает.

Ему повезло, хотя получилось не совсем так, как он ожидал.

Глава 3

Два вечера спустя после встречи Гарри с миссис Френч телефон, стоявший перед Джуди, зазвонил, и женский голос, задыхающийся и тревожный, спросил:

– Скажите, пожалуйста, здесь ли Гарри Глеб?

Джуди почувствовала неприятный холодок в спине. Она не видела Гарри три дня. Она уже начала подумывать, не обошлась ли с ним слишком сурово, и не нашел ли он себе другую подругу.

– Боюсь, что нет, – ответила она, напряженно размышляя, кто же эта позвонившая женщина.

– Вы уверены в этом? Дело очень срочное. Он сказал, что будет здесь.

В ее голосе прозвучали истерические нотки, и это испугало Джуди. Хьюард, выйдя из своего кабинета, увидел, что Джуди оглядывает присутствующих, подошел к ней.

– В чем дело?

– Какая-то женщина спрашивает мистера Глеба, она кажется очень обеспокоенной.

– Все женщины Глеба обеспокоенны, – ответил Хьюард, кисло улыбаясь. – Это их естественное состояние. Дуры они чертовы, его здесь нет.

– Мне очень жаль, но сегодня мы его не видели, – сказала Джуди в трубку.

Некоторое время в трубке слышалось лишь потрескивание, потом тот же голос произнес:

– Он придет. Не попросите ли вы его немедленно позвонить мне? Запишите, пожалуйста, номер.

Джуди записала номер и сказала, что сразу передаст, как только он появится.

Хьюард нахмурился.

– Хотел бы я, чтобы этот парень держался отсюда подальше, от него нет никакой пользы.

Через несколько минут в кафе вошел Гарри, и Джуди махнула ему рукой.

– Хэлло, – сказал он, подходя, – только не говори, что на этот раз ты хотела меня видеть.

– Несколько минут назад тебе звонили. Какая-то женщина хотела поговорить с тобой. Она сказала, что это срочно. Риверсайд 58.845.

Его улыбка исчезла, и в глазах появилось выражение тревоги.

– Можно мне воспользоваться вашим телефоном?

Таким он ей нравился. Он не казался ей больше легкомысленным, и, глядя на него, она подумала, что он выглядит жестким и опасным. Она следила за тем, как он набирает номер, и заметила, что рука его нетверда.

– Дана? – никто, кроме Джуди, не слышал его разговора. – Это Гарри. В чем дело? – Он слушал, и Джуди видела, как его рука все крепче сжимала трубку. – Давно? Хорошо. Держись настороже. Хорошо. Нет, брось психовать. Все будет хорошо. Да, да, пока. – Он повесил трубку.

– Кто-то что-то пронюхал? – спросила Джуди, напряженно глядя на него.

– Да, – некоторое время он молча изучал ее, – хочешь меня выручить? – Он быстро посмотрел кругом, потом сунул ей маленький пакет, завернутый в папиросную бумагу.

– Спрячь его до завтра, а? Держи подальше от любопытных взглядов, и если кто спросит, не давал ли я тебе чего… О'кей?

– Ни для кого я бы этого не сделала, но для тебя сделаю, – улыбнулась Джуди.

– Умница. Как насчет того, чтобы завтра пойти со мной? Позавтракаем вместе?

– Не завтра. Я очень занята. – Это было неправдой. – Может быть, послезавтра. Придешь завтра вечером?

– Можешь держать пари. Побереги эту штуковину для меня. Привет. – Он быстро направился к двери. Открыв ее, остановился, потом шагнул назад.

Вошли двое: высокие мужчины в шляпах с опущенными полями и в плащах. Джуди почувствовала внезапную слабость. Полиция! Ей нетрудно было догадаться, что именно поэтому Гарри так спешил избавиться от свертка.

Гарри разговаривал с полицейским. Он вымученно улыбался. Остальные посетители кафе следили за ними, стараясь не привлекать внимания. Детектив, инспектор Доусон, которого Джуди знала в лицо, кивнул в сторону кабинета Хьюарда. Гарри Глеб пожал плечами и пошел в указанном направлении. Он прошел мимо нее, даже не взглянув. В тот момент, когда они скрылись из вида, все, кто находился в кафе, стремительно бросились к выходу. Через несколько секунд кафе опустело. Испуганная Джуди схватила сумочку и собралась было сунуть пакет туда, но передумала, решив, что это первое место, куда они могли заглянуть. Она быстро огляделась и сунула сверток за верхнюю часть пояса.

Полицейские недолго пробыли в кабинете. Они вышли с Гарри и бледным от злости Хьюардом. Полицейский помоложе пошел к выходу с Гарри. Хьюард и Доусон несколько минут разговаривали, потом направились к Джуди.

Доусон приподнял шляпу. Он принадлежал к людям старой школы и верил, что вежливость себя окупает.

– Добрый вечер, мисс. Вы знаете того молодого парня?

Она бросила на него дерзкий взгляд.

– Нет. А если бы и знала, то не понимаю, причем здесь вы?

– Но разве он только что не разговаривал с вами?

– Он покупал сигареты.

– Вот как? Когда я обыскивал его, при нем их не было. Что вы на это скажете?

Джуди изменилась в лице. Это была промашка, притом скверная. Она ничего не ответила.

– Он ничего вам не показывал?

Джуди почувствовала холод в позвоночнике, но заставила себя встретиться с его взглядом.

– Нет!

– Вы позволите осмотреть вашу сумочку?

– Вы не имеете никакого права заглядывать в мою сумочку, – вспыхнула она, – но если это вам доставит удовольствие, пожалуйста. – Она подтолкнула к нему сумочку, но он до нее не дотронулся.

– Все в порядке, мисс, не буду вас беспокоить, – он посмотрел на Хьюарда. – Что ж, пока, Сэм. На днях увидимся, – его взгляд обежал пустое помещение и он спрятал улыбку. – Прости, что испортил тебе торговлю, твои посетители, мне кажется, слишком чувствительны.

– Пока, – ответил Хьюард, холодно глядя на него.

Доусон приподнял шляпу перед Джуди.

– Я не знаю другого парня, который мог бы быстрее втянуть девушку в беду, чем Глеб, – сказал он, – может, такие и есть, но я сомневаюсь в этом.

Когда он вышел, Хьюард злобно посмотрел на Джуди.

– Ну что еще ты здесь разыгрываешь?

Джуди подняла брови.

– Не знаю, о чем это вы?

– Я с тобой поговорю, когда мы закроемся, – злобно прошипел он и направился к себе в кабинет.

Джуди надевала шляпу перед висевшим на стене осколком зеркала, когда вошел Хьюард. Теперь они были в кафе одни. Все остальные служащие уже ушли.

– Что тебе дал Глеб? – бесцеремонно, в своей манере, хозяин сразу взял быка за рога.

Агрессивный тон Хьюарда и ледяной взгляд подсказывали Джуди, что надо быть настороже.

– А разве вы не слышали, что я сказала Доусону? – фыркнула она. – Ничего он мне не давал.

– Я слышал, что ты сказала Доусону, не сомневайся… – Сэм подошел к ней ближе. – Если ты не научилась врать искуснее, чем делаешь это сейчас, тебе лучше молчать. Доусон догадался, что ты как-то замешана в эту историю. Если он даже не был уверен, что Гарри отдал тебе кольца, то что между вами что-то есть, понял.

Кольца?! Джуди почувствовала, что ее лицо побелело под слоем косметики.

– Я… Я не знаю, о чем вы говорите.

– Послушай-ка, девочка, – сказал Хьюард, смягчаясь, видя испуганное выражение ее глаз. – До сих пор ты вела себя умницей, но сейчас это не так. Глеб работает за пределами нашего округа. Мы для него ничего не делаем, и он для нас тоже. Дошло? Ты этого не знала, мне следовало тебя предупредить. Ладно, я тебя не виню. Он слишком ловок. Из его сетей еще никто не ускользнул.

– Говорю же вам, что он мне ничего не давал, – возразила Джуди с бьющимся сердцем. Если только она признается, что взяла у Гарри краденое, придется во всем подчиняться Хьюарду. Какая же она дура, что приняла пакет. Она должна была догадаться, что к чему. В эту минуту она ненавидела себя за то, что оказалась такой легкомысленной.

Хьюард изучал ее. Его грубое лицо посуровело.

– Послушай. Сегодня одна знатная дама оставила на туалетном столике два кольца с бриллиантами стоимостью в тысячу долларов. И фью. Таков Глеб. Он действует в доли секунды и специализируется на спальнях. Это его профиль. Доусон о нем знает, я тоже. Он явился сюда сразу после кражи, и я думаю, звонившая сюда женщина предупредила, что полиция идет по его следу. Вот он и оставил добычу тебе. Это тоже один из его любимых трюков. Ему наплевать, что он ставит под удар других, спасая собственную шкуру. Глеб вонючая тварь, я не люблю парней, которые приводят сюда фликов. У меня нет времени за ними бегать, и я хочу получить эти кольца.

Джуди схватила пальто и шляпу и устремилась к выходу. Хьюард преградил ей путь.

– А ну-ка, на минутку, – прошипел он, и в его глазах мелькнул недобрый огонек.

– Не знаю, я ничего не знаю об этих кольцах. Я хочу домой, позвольте мне уйти.

– Еще рано. Я был терпелив с тобой, Джуди, потому что ты мне нравишься. Но с этим парнем ты ведешь себя, как дура. Я вижу все, что здесь творится. Я видел, как ты с ним болтала и старалась напустить на себя равнодушный вид. Пыталась подцепить, верно? Берегись. Глеб знает женщин вдоль и поперек, это его специальность. Оставь парня в покое. Ты можешь заполучить сколько угодно других, получше этой крысы Глеба. Он не принес еще счастья ни одной девушке.

– О, – в ярости крикнула Джуди, – как… да как вы смеете разговаривать так со мной?! Пустите!

– Я тебя предупреждаю, – сказал Хьюард, теряя терпение, – ты не уйдешь отсюда, пока не выложишь кольца. А если мне придется самому отбирать их у тебя, тебе не поздоровится.

– Вы их не получите, и я не нуждаюсь в вашей проклятой работе! Я тебя не боюсь, старый хрыч.

Видя ее побледневшее в ярости маленькое личико, решительный вид и сжатые кулачки, Хьюард застыл в восторге, потом рассмеялся:

– Брось, Джуди, не будь дурой. Нервы у тебя в порядке, и мы отлично поладим. Давай кольца, и забудем об этом чертовом деле.

– Я уже сказала, что не знаю, о чем вы говорите. Нет у меня никаких колец, а если бы и были, я все равно вам не отдала бы, – кричала Джуди, пытаясь проскочить к двери.

Хьюард перехватил девушку, одной рукой зажал кисти ее рук, а другой начал обшаривать ее тело.

– Как ты смеешь, – бушевала Джуди, пытаясь вырваться. – Пусти меня, или я так закричу, что сюда прибегут люди.

– Вопи сколько хочешь, – задыхаясь, проговорил Хьюард, его лицо было искажено. – Если сюда сбегутся «домовые», я скажу, что ты прячешь ворованное. Стой спокойно и хватит рыпаться. Они у тебя, я знаю. – Тут его пальцы нащупали маленький бугорок на поясе. – А, вот они где. Брось вырываться, это тебе не поможет.

Джуди билась и лягалась. Но ее туфли без каблучков не производили никакого впечатления на толстые ноги Хьюарда, и вдобавок она никак не могла высвободить руки. Когда он начал задирать на ней юбку, она испустила полный ярости вопль.

– Удивляюсь я тебе, Сэм, – сказал Гарри, появляясь в дверях. – Ты можешь получить шесть с половиной месяцев за то, что делаешь.

Хьюард так поспешно выпустил Джуди, как будто она вдруг стала раскаленной. Гарри в беспечно сдвинутой на глаза шляпе с руками, засунутыми в карманы, и с жестким и циничным выражением на лице, стоял, прислонившись к косяку двери.

– Как ты сюда попал? – слабым голосом спросил Хьюард. Он испугался, ему не нравились засунутые в карманы руки Гарри, они таили плохо скрытую опасность.

Джуди бросилась прочь от Хьюарда. Ее глаза горели ненавистью, лицо было бледным.

– Ах ты, проклятая свинья! Да как ты посмел меня тронуть! – Она подлетела к Гарри. – Это все из-за тебя! Разве ты не видел, что он со мной делал! Дай ему хорошенько.

Гарри смотрел на нее с искренним восхищением. Ему нравились девушки в гневе, а Джуди сейчас была настоящим вулканом.

– Уймись, солнышко, – с улыбкой сказал он. – Не хочешь же ты, чтобы я бил старика, верно? Пойдем лучше ко мне, он не сделает тебе ничего плохого.

– Я научу его, как хватать меня своими грязными лапами, – бушевала Джуди. Схватив четырехугольную банку с медом, швырнула ее в Хьюарда. Сэм отшатнулся. Пока она металась в поисках другого орудия, Гарри, покатываясь от смеха, настиг девушку и выволок на улицу.

– Запрись, Сэм, – крикнул Гарри, – долго я ее не удержу, а она жаждет твоей крови.

Дверь поспешно захлопнулась, и в ней повернулся ключ.

Джуди, красная от злости, вырвалась и забарабанила в дверь.

– Впусти меня, грязный старый козел! Я еще с тобой не рассчиталась! Я убью тебя!

– Убирайся вон, – крикнул из-за двери Хьюард, – ты уволена, поняла? Я не хочу тебя больше видеть. Танцуй отсюда, не то я позвоню в полицию.

– Я упеку тебя в тюрьму, – орала Джуди. – Я подам на тебя в суд за нападение, ты… так просто тебе не отвертеться, не думай!

– Да ладно, Джуди, – успокаивал девушку Гарри, держась от нее, однако, подальше. – Ты здорово напугала старика, больше он не полезет.

Джуди повернулась к нему.

– Из-за тебя я потеряла работу! – Теперь она напала на Гарри. – Хорошо тебе стоять тут и ухмыляться. А что делать мне?

Гарри подумал: говорил же я себе, что-то должно случиться, вот и вышло так, что лучше не придумаешь.

– Как же мне быть? – продолжала Джуди, немного успокоившись. И тут до нее дошло, что она лишилась работы в кафе. Найти другую на 12 фунтов невозможно. – О, черт бы тебя взял! Лучше бы мне с тобой не встречаться! И зачем только я стала тебе помогать!

– Не горячись. Едем, мы все это обсудим. У меня там машина, я отвезу тебя домой.

Она пошла с ним, потому что не знала, что ей делать. Будь она одна, вернулась бы к Хьюарду и повинилась. Но Гарри тащил ее, держа за локоть. Он увел ее от Хьюарда и не собирался отпускать.

– Не беспокойся, – сказал он, останавливаясь около большого «крайслера», сверкавшего под фонарем.

Джуди заметила на нем знак проката.

– Это твоя машина? – спросила она, настораживаясь.

– Конечно. Номер не значит ничего, если не считать того, что я могу ездить спокойно, не боясь вопросов фликов, где беру бензин.

Она посмотрела на длинный блестящий капот и большие фары. Если он может позволить себе держать такую машину, у него должны быть деньги. Должны быть! Посмотрим, что я из этого извлеку.

– Пробудись, соня, где ты живешь? – спросил он, подсаживая девушку в машину.

– Фулькам Палас-роуд, – ответила она, усаживаясь на широкое удобное сидение.

– Что у тебя… комната? – Он сел рядом и нажал на стартер.

– Квартира.

– Ты с кем-нибудь ее делишь?

– Нет! А ты много хочешь знать, верно?

– Такой уж я любопытный, – смеясь, ответил Гарри и быстро повел машину по пустынным улицам. Никто из них не произнес ни слова, пока не остановились возле ее дома. Тогда он предложил:

– Я зайду к тебе. Я не прочь выпить чашку чая.

– Ты не зайдешь и никакого чая не получишь, – фыркнула Джуди. – А если ты хочешь вернуть эти кольца, придется платить.

Гарри круто повернулся, чтобы взглянуть на нее. Он улыбался, но глаза его смотрели сурово.

– Но я хочу с тобой поговорить, а здесь мы не можем, ну будь же умницей и пригласи меня.

– Я не имею привычки приглашать к себе мужчин в такой час. Я хочу за кольца 50 фунтов, и ты не получишь их, пока не дашь мне деньги.

Он тихонько свистнул.

– Имей сердце, малышка. 50 фунтов! Да эти проклятые кольца столько не стоят.

– Они стоят тысячу, и ты прекрасно это знаешь. Принеси деньги завтра утром, или я их продам. – Она рывком открыла дверцу, выскочила из машины, взбежала по ступенькам и захлопнула дверь парадного прежде, чем Гарри успел высунуться из машины.

– Эй, Джуди! – крикнул он.

– Завтра утром, или ты их больше не увидишь, – победно проговорила она, запираясь в квартире.

Глава 4

Гарри подождал, пока в комнате на первом этаже не вспыхнул свет. Тогда, улыбаясь, он включил мотор и поехал вдоль улицы. Было больше трех часов ночи, и встретившаяся случайная машина дала новый поворот его мыслям. Он вернулся назад. Потом, двигаясь с удивительной ловкостью, перелез через железную ограду, ухватился за водосточную трубу и вскарабкался по ней до подоконника комнаты Джуди.

Растворив окно, Гарри забрался в комнату и закрыл окно за собой. Он двигался с необыкновенной быстротой и осторожностью. Все это заняло у него не больше нескольких секунд. Гарри отодвинул штору. Комната, в которой он очутился, была большая, скудно обставленная и без особых удобств. Лампа у кровати бросала бледно-розовый свет на обои и мебель. Дверь в конце комнаты была полуоткрыта. По звуку бегущей воды он догадался, что там ванная. Было слышно, как Джуди тихонько напевала, готовясь ко сну, и он улыбнулся.

Вскоре Джуди вышла из ванной. На ней была изумрудно-зеленая пижама, великолепно подчеркивающая фигуру. Волосы падали на плечи. Увидев неожиданного гостя, она резко остановилась, сначала побледнела, потом покраснела.

– Хэлло, помнишь меня? – небрежно бросил он. – Ложись, Джуди, я хочу с тобой поговорить.

Ее взгляд скользнул по комнате, задержался на туалетном столике, и она метнулась к нему. Но Гарри опередил ее. Он схватил два полуприкрытых ее сумочкой кольца, и тут она его настигла.

– Положи на место, – яростно прошипела Джуди.

Не обратив внимания, Гарри сунул их в карман.

– Прости, малышка, но это дело серьезное и шутки тут не годятся, – мягко сказал он. – Я хочу с тобой поговорить. Принеси мне чашку чая, и мы поговорим.

– Дьявол! – со злостью сказала она. – Я все для тебя сделала, а ты не хочешь со мной рассчитаться.

– Кто сказал, что я не хочу? Тебе нужна работа, так? Что ж, у меня для тебя есть работа, и отличная. Честно, не вру.

– Какая?

– Дай мне чай и сотри со своего личика эту злобную гримаску. Ну, Джуди, я не могу говорить без чая.

– Это уж слишком, Гарри, – сказала она, сдаваясь. – Ладно, кажется, мне придется приготовить тебе его.

Пока она занималась чаем, Гарри курил сигарету.

«Вот так их нужно ломать, – думал он. – Кажется, я по-настоящему ее приручил. Еще немного, и она будет моей, когда я этого захочу».

Джуди вернулась в спальню, поставила поднос на стол.

– Так что насчет работы? – спросила она, передавая ему чашку. – И не забудь, ты должен мне 50 фунтов.

– Сколько тебе платил Сэм?

– Двенадцать фунтов в неделю.

Он осторожно присвистнул.

– Скоро столько не найдешь… – Гарри подумал, потом продолжал: – Твоя работа была не слишком чистоплотна, Джуди, и ты рисковала.

– К чему это ты?

– Так просто. Сколько времени ты работала у Сэма?

– Шесть месяцев.

– А до того?

– В двухпенсовой библиотеке.

– А еще раньше?

– На фабрике, – Джуди нахмурилась, вспоминая.

– Значит, ты была при деньгах только шесть месяцев?

– Да, и не собираюсь без них оставаться, – ее взгляд стал жестким. – До сих пор в моей жизни не было ничего хорошего. Думаешь, что сможешь найти мне что-либо стоящее?

– Я знаю, что смогу.

– А что?

Он пил чай, изучая ее.

– Я не верю, что у тебя есть для меня хоть какая-нибудь работа, – сказала она, видя его колебание. – Ты просто водишь меня за нос. Если так… ты пожалеешь. Мне ведь совсем просто увидеться с Доусоном и рассказать ему о кольцах.

Гарри чуть не выронил чашку: подобная угроза не была шуточной, даже если она только пугала.

– Подожди минутку, Джуди, нельзя так бросаться словами. Для девушки, которая фискалит полицейским, есть мерзкое название.

– Это меня не страшит, – ответила Джуди, вскидывая голову. – Так как насчет работы?

– Самая денежная в настоящее время для тебя – это работа горничной, – осторожно начал он, – моя знакомая держит бюро по найму и она может устроить.

Джуди застыла, возмущенно глядя на него.

– И ты думаешь, что я соглашусь быть прислугой?

– А ну-ка, расслабься, Джуди, ты везде останешься сама собой. Ведь до сих пор тебя не беспокоило, каким способом ты добываешь свои деньги, если они тебя устраивали, верно? Чем плохо быть горничной? Это шикарная работа. Ты будешь жить в роскошной квартире, иметь хорошую еду и деньги…

– Но прислугой… – Она встала и начала ходить по комнате. Гарри следил глазами за ее фигурой, чувствуя, что его мысли уходят прочь от делового направления. – Нет. Хьюард платил мне 12 фунтов в неделю. Прислуге столько не платят. Я не могу и не собираюсь жить на копейки.

– Эта работа особая, – с усмешкой возразил Гарри. – Что бы ты сказала о 15 фунтах в неделю плюс 50 в конце срока?

– Но никто не заплатит столько! – воскликнула она, круто поворачиваясь к нему.

– Послушай, перестань капризничать, – в его голосе прозвучало раздражение. – Я хочу, чтобы ты получила легкие деньги и совсем не интересовалась тем, почему они тебе достались. Ты достаточно умна, чтобы понять это.

– О, конечно, – насмешливо произнесла Джуди. – Речь идет о каком-то рэкете?

– Вроде того, но если ты не знаешь, в чем дело, то и спроса с тебя нет, верно?

Его настойчивость утомила Джуди. Она подумала, что уже слышала подобный довод от Хьюарда. Он, конечно, верен – ничего не видеть, ничего не знать, и все будет в порядке. Что ж, пусть он послужит еще раз.

– Все, что тебе придется делать, это поработать в одном месте с месяц или около того. Ты будешь жить на всем готовом, плюс три фунта в неделю. Я устрою для тебя 12 фунтов добавки и по окончании 50 – премии. Больше того, я дам тебе задаток уже сейчас, если ты согласишься.

– Но, Гарри, мне нужно все обдумать…

– Хорошо, скажешь мне завтра. Утро вечера мудренее. 15 фунтов в неделю и 50 фунтов премии. Такими деньгами не бросаются.

– А ты не водишь меня за нос? – внезапно спросила она, мгновенно став подозрительной. – Ты можешь уйти отсюда и оставить меня с носом. Я не вчера родилась. Я могу больше никогда не увидеть тебя. Что я тогда буду делать?

Он поднялся со стула, подошел и сел рядом.

– Открою тебе секрет, – сказал он, привлекая девушку к себе. – Я не собираюсь оставлять тебя, во всяком случае сегодня.

Она вырвалась и вскочила на ноги.

– О, нет! Ничего такого не выйдет. Я так легко не сдаюсь. Нет, уходи, я найду способ снова найти тебя.

Она потянулась к халату, но он схватил ее за руки.

– Нет, – прошептала она, вырываясь. – Прекрати, Гарри… Ты не должен…

Он закрыл ее губы своими. Какое-то время она еще продолжала вырываться, потом ее руки обвились вокруг его шеи.

– Убирайся к черту! – пробормотала она невнятно, а потом всхлипнула: – Ну, ты можешь обнять по-человечески!

Глава 5

Утренний свет легко проник в комнату сквозь безвкусную ситцевую штору. Сердито прокричав, молочник с громким стуком поставил у входа бутылки. Чуть позже постучал почтальон.

Джуди шевельнулась, потянулась и зевнула. Сквозь полуоткрытую дверь ванной доносился шум льющейся воды. Она удовлетворенно развела и свела ноги под одеялом и сонно спросила:

– Получил, что хотел, Гарри, а?

– Мне нужен чай через несколько минут, разве ты не встала?

– Еще чего, – отозвалась Джуди, переворачиваясь и натягивая одеяло до подбородка. – Потерпишь.

– Как бы не так, – Гарри появился в дверях с полотенцем на бедрах, и она подумала, что он похож на боксера: мускулистый, поджарый и загорелый. – Вылезай, пока я сам тебя не вытащил.

– Иду, – не очень охотно подчинилась Джуди и откинула одеяло, ловя его взгляд. – Еще нет десяти.

– У меня много дел в это утро, – Гарри не обратил внимания на ее призыв и снова скрылся в ванной.

Джуди нехотя пошлепала на кухню и поставила чайник на газ.

Смешно, думала она, мне кажется, будто он был здесь всегда, будто он часть моей жизни. Ну почему он такой скрытный? Ночью они говорили, и Джуди пыталась выведать что-либо о его жизни, мыслях. Однако все время наталкивалась на какой-то барьер легкомысленности, который Гарри воздвиг вокруг себя, превращая все серьезное в шутку.

Когда девушка вернулась с чаем, он был уже одет.

– Гарри… Эти кольца… Я беспокоюсь. Занимаясь этим, трудно долго продержаться. Ты же сам знаешь.

Он взял у нее чашку и рассмеялся.

– Ради бога, не начинай заботиться обо мне… Заботься о себе, если тебе так нужно заботиться.

– Но я беспокоюсь.

– Послушай-ка, мне предстоит провести в этом мире всего ничего, еще лет сорок, при везении, – сказал он. – Что такое сорок лет? Пустяк. А потом черви и темнота. А раз так, я собираюсь наслаждаться жизнью, пока могу. Без денег это невозможно. Деньги – это машины, бензин, одежда, обувь. Это ночь на бегах в «Уайт-сити», это партия в покер и кресло в театре. Это все, что ты пожелаешь. Я пытался трудом зарабатывать себе на жизнь, но из этого ничего не вышло. Я был на войне, внес свою маленькую лепту в победу, а теперь хочу отдохнуть. Пока у меня есть деньги, я знаю, что делать с ними, и пользуюсь этим.

– Но что будет хорошего, если ты десять лет проведешь в тюрьме? – спросила Джуди, надеясь, что, наконец, он ответит серьезно, раз уж пустился в рассуждения.

– Приходится быть ловким. Три года мне удавалось избегать ее и сейчас удается.

– Если бы не я, ты уже сидел бы там, – напомнила Джуди.

– Не стоит так думать. Всегда кто-то окажется под рукой. Если бы ты не взяла кольца, я избавился бы от них иначе. Не впервой.

Это раздосадовало и обидело Джуди. Ей хотелось думать, что именно она спасла его от тюрьмы и именно для себя.

– И ты всегда крутишь любовь с женщинами, которые выручают тебя? Это у тебя вроде вознаграждения, да? – вскинулась она.

– Ты смешная, малышка, – рассмеялся он, – я забочусь о тех, с кем кручу любовь. Скоро ты в этом убедишься.

Раньше она никогда не мучилась ревностью, но сейчас сознание того, что и другие женщины знали его так же близко, как она, было ей мучительно.

– Гарри… кто эта женщина, Дана, та, что звонила?

– Моя мать, – ответил он, решительно поднимаясь, – чудесная старушенция. Ты ее полюбишь.

– Я не привыкла, чтобы со мной так обращались, – возмутилась Джуди, вскакивая. – Прекрати эту возню со мной! Кто она? Я хочу знать!

Он нахмурился, потом снова рассмеялся.

– Не дави на меня, Джуди, она просто знакомая девушка. Тебе не о чем тревожиться, она и половины не стоит того, что ты. И ничего для меня не значит.

– Откуда она знала, что за тобой охотятся флики?

– Она ясновидящая. Увидела старину Доусона среди чайных листьев.

– Прекрати трепотню! – Джуди не могла успокоиться.

– Занимайся своими делами, – мягко проговорил Гарри, но в его глазах сверкнул жесткий огонек.

Наступила долгая пауза, в течение которой они оба смотрели друг на друга. Джуди первой отвела глаза. Она поняла, что так ничего не добьется, и решила переменить тактику.

– Отлично, не отвечай, если тебе так хочется выглядеть таинственным, – сказала она, пытаясь демонстрировать безразличие. – Хочешь еще чаю?

Он отставил свою чашку, закурил и зевнул.

– Через минуту мне надо бежать, – произнес он, глядя на часы.

Она снова почувствовала тревогу. Он может уйти из ее квартиры, и она никогда больше его не увидит.

– Где ты живешь, Гарри? – спросила девушка, наливая чай.

– Даунинг-стрит, 10. У меня маленькая квартирка на последнем этаже. Это очень удобно, поскольку у нас с премьер-министром общий лакей.

Это бесполезно, сникла Джуди. За его шутливостью таился независимый характер, не терпящий чужого влияния. Ей нельзя было действовать прямолинейно, в лоб. Возможно, позже, когда ей удастся завоевать его доверие, она чего-нибудь добьется. А пока…

Джуди добродушно упрекнула:

– Ты когда-нибудь бываешь серьезным?

– А для чего мне быть серьезным? Ешь, пей, делай деньги и люби, потому что завтра станешь добычей червей. У меня нет времени на то, чтобы быть серьезным. Развлечения требуют много труда.

– Значит, я так никогда и не узнаю, где ты живешь? – А сама думала: эта женщина живет с ним, вот почему он не хочет говорить.

– Иногда ты бываешь поразительно догадлива, Джуди.

– Хорошо, продолжай играть в таинственность, – сердито произнесла Джуди и отвернулась.

– Чем меньше ты будешь знать обо мне, тем будет лучше, – сказал он и взял пальто. – Так как насчет той работы, Джуди?

– Что ж, я согласна. Думаю, мне лучше за нее взяться, – неохотно проговорила она. – Что мне предстоит делать? Быть горничной и больше ничего?

Он усмехнулся.

– Это все. Конечно, если ты будешь держать ушки на макушке.

Она сразу поняла, что впутывается в подготовку к краже, и заколебалась.

Гарри, поняв ее сомнения, вытащил две пятифунтовые бумажки.

– Я обещал тебе кое-что в задаток. А ну-ка сунь их в карман.

Джуди раздумывала недолго. То, чего она не знала, не могло принести ей вред, да она умела и постоять за себя. Джуди решительно взяла деньги.

– Что дальше?

– Держи, – он вручил ей карточку, – пойдешь по этому адресу, найдешь миссис Френч и скажешь, что пришла от меня. Она все знает.

– А риск? Я хочу сказать, я не буду иметь неприятностей?

– Ни малейшего риска, – успокоил он. – Все, что тебе придется делать, это побыть горничной. Просто, верно?

– И держать ушки на макушке, – добавила она, глядя на него.

Он усмехнулся.

– Верно, Джуди, ну, пока.

– Когда я снова тебя увижу?

– Скоро. Сейчас у меня много дел. Я с тобой свяжусь.

– Вот так все мужчины: получат то, что хотели, и сразу в бега, – проворчала Джуди.

Он привлек ее к себе и поцеловал.

– Если я тебе срочно понадоблюсь, обратись к миссис Френч. Денек-другой меня не будет в городе, однако она знает, как со мной связаться. Хорошо?

Она поглядела на него.

– Должно быть хорошо.

Он поцеловал ее еще раз, легонько шлепнул по мягкому месту и вышел. Джуди из окна смотрела, как он торопливо шагает по улице. Готовится кража, думала она, и я должна что-то узнать для него. Но если я не буду иметь ничего общего с кражей, успокаивала она себя, я не попаду в беду. Джуди взглянула на две пятифунтовые бумажки и улыбнулась: отличные деньги.

Глава 6

Джуди обнаружила агентство миссис Френч над магазином старой книги на Майфер-стрит. Она вошла в полутемный вестибюль. Направо дверь вела в магазин, прямо была лестница, под нею лифт.

Блондинка, держа в руках китайского мопса, стояла в дверях. Она без всякого интереса взглянула на Джуди, потом перевела взгляд своих подведенных глаз на улицу. Какой-то мужчина, переминаясь с ноги на ногу, смотрел на нее, но, увидев Джуди, прошел дальше. Блондинку это не встревожило. Человек уже дважды проходил мимо. Очевидно, он был из тех, кому нужно время, чтобы решиться. Он непременно вернется.

Джуди вошла в холл; оглядев блондинку, сморщила нос. Я бы ни за что на это не пошла, сказала себе. Оглянувшись, заметила за стеклянной дверью высокого, костлявого человека. Он стоял спокойно, склонив голову набок, и неотрывно следил за нею. Он был старый и сухой, и его густые белые волосы нуждались в гребне. Под его испытующим взглядом Джуди почувствовала себя неловко и торопливо побежала вверх по ступенькам, зная, что он будет смотреть на ее ноги до тех пор, пока она не скроется из виду.

Дверь с табличкой «Миссис Френч. Бюро по найму» выходила прямо на лестничную площадку. Джуди открыла ее и вошла в небольшую, хорошо обставленную комнату, полную цветов и солнца. У окна за пишущей машинкой сидела девушка, красивая, аккуратная и ухоженная. Ее густые каштановые волосы были уложены в прическу так, что каждый волосок находился на своем месте. Белое льняное платье с красными пуговицами и пряжкой сидело на ней без единой морщинки. Казалось, девушку с величайшими предосторожностями вынули из коробки и так же осторожно посадили в кресло не далее, чем минуту назад. Джуди смотрела на нее с интересом и завистью.

Девушка подняла голову, и ее алые ноготки застыли над клавишами. Увидев Джуди, она, раздраженно оттолкнув стул, вышла из-за барьера, делившего комнату пополам. У нее была легкая грациозная походка манекенщицы, и она была высока ростом. Джуди почувствовала себя оборванкой и дешевкой, что сразу же настроило ее на обидчивый лад.

– Вы что-нибудь хотите? – спросила девушка, глядя на посетительницу с плохо скрытым пренебрежением. Ее низкий хрипловатый голос показался Джуди знакомым.

– Мистер Глеб велел спросить мне миссис Френч, – робко сказала Джуди.

– О, понятно, – девушка поджала губы, – вы мисс Джуди Холланд, я полагаю? Садитесь, вам придется подождать. Моя мать сейчас занята. – И она вернулась к машинке.

Чувствуя себя униженной и ненавидя девушку, Джуди села. Ждать пришлось долго. Машинистка вела себя так, словно в комнате никого постороннего не было. Тишину в офисе нарушал лишь стук пишущей машинки и трель звоночка в конце каждой строчки.

Джуди изучала девушку. Должно быть, здесь хорошо платят, думала она. Это платье великолепно сшито. Хотела бы я иметь такое. Я выглядела бы в нем гораздо лучше, чем она.

Внезапно девушка встала, собрала со столика бумаги и прошла во внутренний кабинет. Через некоторое время она появилась и бросила:

– Идите, она освободилась.

Миссис Френч сидела за большим письменным столом у окна. Она была в черном, и глядя на нее, похожую на явившуюся на похороны родственницу, Джуди вздрогнула. Длинные агатовые серьги раскачивались туда-сюда при каждом движении головы. Она была полностью лишена привлекательности своей дочери, но в твердой линии рта и подбородка имелось что-то общее. Казалось, она знала о Джуди все и потому подошла к делу с ошеломляющей быстротой.

– Глеб рассказал мне о вас. Вы не выглядите дурой. Работа довольно проста, если относиться к ней добросовестно, – и поскольку Джуди продолжала стоять у письменного стола, нетерпеливо махнула рукой в сторону кресла: – Садитесь, садитесь, – у нее был глубокий хриплый голос. – Сегодня днем пойдете в «Парк Бей», 97. Знаете, где Альберт-холл? А «Парк Бей» как раз рядом. Вы не сможете его минуть, он большой и довольно уродливый. Вашей новой хозяйкой будет миссис Говард Уэсли. Вы будете ее личной горничной. Вам придется содержать в порядке ее вещи, помогать одеваться, отпирать двери, расставлять по комнате цветы и отвечать на телефонные звонки. Сама по себе работа легкая. Постоянный штат служащих сделает все остальное, а еду приносят из ресторана. Миссис Уэсли платит три фунта в неделю. Вы должны будете приходить сюда каждую субботу за дополнительной платой. Вы все поняли?

– Да.

В миссис Френч было нечто, вызывавшее тревогу, какая-то непредсказуемость. Будто говорила она совсем не то, что думает.

– Ваша форма вон там в свертке, – продолжала миссис Френч и коснулась сережек. Этот жест, казалось, доставил ей удовольствие, и она улыбнулась… – Если вас это не устраивает, можно что-то изменить, но считаю, условия хорошие. И, ради Бога, держитесь уверенней. Требования миссис Уэсли очень высоки. А вот ваши рекомендации, – она перебросила через стол два конверта, – изучите их. Обычно миссис Уэсли не очень придирчива, но кто ее знает. Одна рекомендация доктора, другая от священника. Мне было непросто их достать, и они стоили денег, так что не потеряйте.

– Благодарю вас, – в замешательстве проговорила Джуди и положила оба конверта в сумочку.

– Так, – продолжала миссис Френч, – теперь вы знаете, что вам надо делать. А сейчас мне надо немного рассказать вам об Уэсли. Говард Уэсли – муж, является старшим партнером фирмы по оборудованию самолетов «Уэсли-Бентон». Фабрика находится недалеко от аэродрома «Норфод». Уэсли ездит туда каждый день. Может быть, вы о нем читали. Он слепой. Имеет Крест Виктории, посадил горящий самолет под бомбами. Как бы там ни было, он ужасно богат и слепой. – Она взяла карандаш и стала чертить в блокноте круги. – Миссис Уэсли, до замужества Бланш Туррель, была актрисой в музыкальной комедии, возможно, вы ее видели. Она пьет, как лошадь. Вот почему ей пришлось оставить сцену. Уэсли сходил по ней с ума, но ей не было до него дела, да и вообще ни до кого, кроме себя. Она вышла за него ради денег и, как я слышала, превратила его жизнь в ад. У нее бешеный нрав, подлая душа и нравственность уличной кошки. – Она подумала немного, потом добавила: – О, да, она первоклассная сука.

– Понимаю, – вздохнув, отозвалась Джуди.

– Вы с ней хлебнете, – сказала миссис Френч, – ваши обязанности несложны, но общение с ней не будет легким. Вот почему мы вам так хорошо платим. Эти деньги придется заработать, даром они вам не достанутся. – Она посмотрела на Джуди, и в ее глазах появилось удовлетворенное выражение. – Насколько мне известно, служанки у нее держатся не более трех недель, и удержаться до тех пор, пока я вам не скажу, – будет тоже частью вашей работы. Если вы уйдете раньше, чем мы будем готовы, вы потеряете 50 фунтов, ясно?

– Раньше, чем вы будете готовы к чему? – резко спросила Джуди.

– Вам скажут, если появится необходимость, – ответила миссис Френч. – Сейчас ваше дело попасть в «Парк Бей». Вас устраивают деньги, которые мы вам платим, не так ли?

– О, да, деньги хорошие.

– Тогда радуйтесь и не задавайте лишних вопросов. – Миссис Френч открыла ящик, достала портмоне и отсчитала 12 фунтов. – Возьмите. В следующую субботу получите столько же. Делайте то, что вам говорят, и мы о вас позаботимся. И не вздумайте выйти из игры, не то вам придется пожалеть об этом. – Она посмотрела на Джуди и закончила своим хриплым голосом: – А теперь идите и сотрите с лица грим, вы служанка, а не кинозвезда.

– Да, – ответила Джуди, пряча деньги в сумочку. Она ненавидела эту женщину.

– И умерьте свой темперамент. Вам придется собрать всю свою волю, когда миссис Уэсли начнет пробовать на вас свои штучки. Когда она пьяна, она сущая ведьма, запомните это. Будьте осторожны.

– Понятно.

– Ну, а теперь идите и скажите Дане, что она мне нужна.

Джуди едва не уронила сверток с формой. Значит, это была та девушка, которая предупредила Гарри о полиции. Гарри сказал о ней: «Она не такая хорошенькая, как ты, так что тебе нечего беспокоиться». Он врал. У этой Даны было все: осанка, внешность, одежда и невероятная ухоженность. «Как он мог так лгать! – Джуди охватили ярость и отчаяние. – Он пытался убедить меня, что она для него ничего не значит. Такая девушка!»

– Чего вы ждете? – удивилась миссис Френч. – Вы ведь знаете, что вам надо делать?

– Да, – ответила Джуди и вышла из кабинета.

Дана говорила по телефону, повернувшись спиной к Джуди.

– Она сейчас здесь, – говорила она. – Да, она выглядит хорошо, насколько это возможно… – Она посмотрела через плечо и, увидев Джуди, замолчала.

– Миссис Френч хочет вас видеть, – сказала Джуди, чувствуя, что у нее дрожит голос. Она вышла из офиса, закрыла дверь и остановилась, прислушиваясь.

Сквозь стеклянную панель двери ясно слышался голос Даны:

– Только что ушла. Немного неряха, я бы сказала, но если выполнит работу… Что? Нет, я не уверена. О, конечно, все хотят получать деньги. Это все, что им нужно. Поговорим об этом вечером.

С кем она говорила, думала Джуди; не с Гарри, нет: он бы никогда не позволил, чтобы ее называли неряхой. Ей хотелось вбежать в офис и ударить Дану по лицу. Но тут внезапно сознание того, что за ней наблюдают, заставило ее обернуться. Миссис Френч стояла в двери, ведущей из ее офиса в коридор. Лучи солнца, пробивающиеся сквозь лестничное окно, падали на ее черные серьги, заставляя их вспыхивать искрами. Она не двигалась, лишь молча глядела с холодной угрозой. Джуди вспомнилась восковая кукла из комнаты ужасов. И, забыв о своем гневе, она бросилась к лестнице, оправдываясь на ходу:

– Я не подслушивала.

Каменный взгляд миссис Френч не изменился, и ее серьги продолжали искриться на солнце.

Джуди побежала по лестнице. На повороте она чуть не столкнулась с блондинкой, поднимавшейся по лестнице. За ней шел мужчина, которого Джуди видела на улице. Он не взглянул на Джуди и продолжал подниматься с пылающим лицом. В вестибюле худой, костлявый мужчина по-прежнему глазел на нее сквозь застекленную дверь магазина. Его взгляд жег ее до тех пор, пока она не выбежала по каменным ступеням в жар и грохот Майфер-стрит.

Глава 1

Блондинка в шелковом халате поверх устричного цвета ночной рубашки открыла входную дверь квартиры 97 «Парк Бей» и со злостью спросила:

– Что вам нужно так рано? Разве вам не сказали, что у меня нет прислуги? – Ее хорошенькое личико припухло от сна, и она выглядела так, словно только что встала с постели.

– Простите, если я вас побеспокоила. – Джуди была смущена и испугана. Женщина не сделала ни малейшей попытки умерить свой гнев. – Меня послала к вам миссис Френч. Мне… Мне кажется, вы ожидаете меня.

– Тогда входите же, ради Бога, – сказала Бланш Уэсли. – Я уже столько дней обхожусь одна. Это просто чудовищно, как со мной обращаются. Она направилась в холл.