Несмотря на работающий кондиционер, у нее на лбу выступили капельки пота. Она первой нарушила тишину после короткой паузы.
      - Беспокоитесь о себе? - отозвалась Андреа на последнюю реплику Сэма. Представить себе не могу, что бы могло беспокоить вас. Вы ведь из тех, чья жизнь протекает на грани фола, Я, например, так жить не могу.
      - Вы думаете, я никогда не падаю и не ушибаюсь? Ну нет, вы не правы. Я падал, потом снова карабкался вверх и шел дальше. Ведь именно трудности делают жизнь интересной, дорогая.
      - Может быть, но я бы не смогла вести борьбу постоянно и преодолевать беды с такой легкостью.
      - И я, может быть, тоже больше не смогу.
      - Возможно нам обоим необходимо изменить свой образ жизни, - неуверенно произнесла Андреа. - Я думаю, вы не будете против салата, - добавила она, переходя с тарелкой в руках из кухни на затененное крыльцо. - Для более плотной пищи слишком жарко.
      - Ах да, точно. Салат - это замечательно.
      Насчет жары она права, подумал Сэм, но салат или кондиционер не охладят кого-нибудь из нас двоих.
      Он вышел следом за девушкой на крыльцо и сел за столик, покрытый клетчатой скатертью.
      - Расскажите мне что-нибудь о себе, шеф. Как же вы получили свою нынешнюю должность?
      - Бак попал в аварию, преследуя водителя-лихача, превысившего скорость, и сломал ногу. В целях экономии на его должность временно назначили меня. Мое имя уже даже внесли в ведомость на зарплату, - гордо сказала Андреа.
      - А как вышло, что полицейская машина не была повреждена?
      - Бак находился за рулем нашего "Бронкс" <амер.: дикая лошадь.>. И это случилось в его выходной.
      - А вы, - наконец спросил Сэм, - чем вы занимаетесь, когда не носите полицейскую форму?
      - Ничем выдающимся. Веду делопроизводство в мэрии, собираю счета за воду и все такое прочее. Я ведь простая деревенская девушка.
      - Сомневаюсь, чтобы в вас было что-то от сельской жительницы, шеф.
      Какое-то время они ели молча. Тишину нарушало лишь жужжание шмеля, деловито сновавшего над грядками возле крыльца.
      - А вы, Сэм? Как вы стали плотником?
      - Я научился плотницому делу в школе. У нас так всегда поступали с трудными подростками - определяли их в мастерские. Забавно, но мне это безумно нравилось. Ведь на строительной площадке важно не то, кто ты, а то, как хорошо ты выполняешь свою работу.
      Перегнувшись через стол, он стряхнул прилипшую к ее верхней губе крошку. Его неожиданное прикосновение произвело эффект электрического разряда, и Андреа поняла, что он услышал, как у нее перехватило дыхание.
      - В Аркадии, - призналась она, - важно то, кто ты и чем занимаешься. Мы можем не всегда выражать свое одобрение, но если ты один из нас, тогда ты нам не безразличен.
      - Не думаю, что моя мать верила в это. Эта его реплика на некоторое время заставила ее задуматься.
      - Извините меня, Сэм. Я не знаю, что там произошло. Никто из нас этого не понимает.
      - А я понимаю! У нее был я, а они вышвырнули ее. Она провела остаток жизни в постоянных воспоминаниях о своем родном доме. Я никогда не понимал, почему это было так важно для нее.
      - Я думаю, - растягивая слова, произнесла Андреа, - это потому, что наши корни питают нас, становятся якорем, когда начинается буря. Может быть вашей матери как раз этого и не доставало.
      - Якорь в бурю... Нужно запомнить эту фразу. Мне никогда не встречались люди, которые бы принимали твою слабость как должное. Вообще-то, - он долго не решался продолжить, - я не уверен, что такие люди существуют.
      - Верьте, Сэм. У нас в Аркадии заботятся друг о друге. Лишь чужим людям этого не понять.
      - Чужим?! Моя мать вообще-то была местной, и все равно она не смогла стать здесь своей.
      Глава 5
      Андреа принялась собирать со стола посуду.
      Дэвид тоже был чужаком. Она никак не могла взять в толк, почему вспоминает его. Он был частью ее прошлого, частью, с которой уже давно покончено.
      - Мне пора возвращаться на работу, - со вздохом сказала девушка.
      - Ах, черт! - поддразнил Сэм, возвращая ее из грез снова на землю. Неужели это так необходимо? А вы не можете взять сегодня выходной? Мы могли бы отправиться порыбачить.
      - Выходной? Сегодня? Абсолютно исключено! - запротестовала Андреа, направляясь на кухню. - Сэм, вам необходимо понять, что вы не можете прийти сюда, да еще ждать от меня, что я...
      - Чтобы вы - что? - Мужчина легким пружинистым шагом устремился вслед за ней, сокращая расстояние между ними. - Почему вы отстраняетесь от меня, когда я начинаю приближаться к вам ближе?
      - Я..
      Она почти что слышала стук собственного сердца, так гулко рвалось оно наружу Все мысли улетучивались у нее из головы, стоило ему приблизиться к ней ближе обычного. Теперь же она не могла даже дышать. И тем более не могла вызвать в памяти картину из прошлого, прошлого, из которого она поклялась себе извлечь урок.
      - Я не знаю, как вести себя с такими, как вы, Сэм. Для наших мест вы чужестранец, и я не знаю, как.., как мне сохранить благоразумие.
      - Вы правы, Андреа. Верно, я везде чужой. Может быть Аркадия и это, - он обвел глазами крохотную кухоньку, - больше всего похожи на настоящий дом, который я когда-либо смогу обрести.
      - Извините, Сэм, но мне кажется, вы путаете вашу мечту об Аркадии с вашей симпатией ко мне. Позвольте мне просто быть вашим другом.
      - Другом? Тайные любовницы у меня были, а вот тайные друзья, которые не могут даже просто пообедать с тобой?.. А как поступают друзья в том случае, когда один из них хочет поцеловать другого?
      Сэм заметил, как девушка коротко вздохнула и нервно облизала губы.
      - Друзья так не поступают. Они либо друзья, либо... Тогда это что-то другое, а не дружба, Сэм. Не буду я сейчас мыть посуду, оставлю на потом. Бак на стенку полезет, если я сию минуту не вернусь на службу.
      - Хорошо. - Сэм глубоко вздохнул. Бак не единственный, кто полезет на стенку, подумал он. - А что тогда просто друзья здесь делают? Я имею в виду легальные, допустимые у вас отношения. - Взяв свой стакан с остатками чая, он принялся споласкивать его в мойке.
      - Ну, они ходят на вечеринки, устраиваемые в церкви, или на озеро, или вместе катаются на роликовых коньках.
      Вытерев кухонный стол, Андреа выключила кондиционер и направилась к своей патрульной машине. Сэм поспешил за ней, прикрыв за собой на ходу дверь.
      - Ох, Гроза, а захотите ли вы увидеть меня в церкви? Святой Гавриил затрубит в свою трубу - и стены рухнут.
      Стоявшая возле машины Андреа обиженно посмотрела на мужчину.
      - Святой Гавриил может трубить сколько ему угодно, наши стены достаточно крепки.
      - Ага. Я на своем опыте испытал крепость стен маленьких городов. Иногда они слишком крепко держат тебя в своих объятиях и никуда не пускают.
      - Только если вы сами этого захотите, Сэм. Есть люди, которые этого просто вообще не хотят. А вот я - хочу.
      В ее лице Сэм разглядел решимость. Ему все никак не удавалось найти остроумные замечания. Душа его все еще находилась в смятении.
      Возникла продолжительная пауза. Наконец он открыл перед Андреа дверцу машины и галантно поклонился, когда та села за руль.
      - Боже мой, шеф! - воскликнул Сэм. Лицо его приняло строгое выражение. Он сел в машину и захлопнул дверцу. - И как это вы выносите этих комаров, что вьются постоянно у вас перед лицом? - С этими словами он отмахнулся рукой от стайки насекомых.
      - Я так к ним привыкла, что, видимо, даже не замечаю. Они такая же принадлежность Аркадии, как и хлопковая пыль. - Андреа завела машину и поехала к мэрии.
      Сэм как будто не расслышал ее слов.
      - Я тут подумал, - наконец отважился он, - что будет обидно потерять материнский дом на этом налоговом аукционе. В конце концов, я ведь плотник. Я мог бы привести его в порядок, включить налоговые издержки в его стоимость, продать и получить хоть какую-нибудь сумму прибыли.
      - Ас какой стати кто-то захочет платить вам полную цену, когда он сможет просто покрыть налоги и заполучить дом? - криво усмехнулась Андреа.
      - Верно. Эта идея никуда не годится, да она и не первая, что пришла мне в голову. Дело-то в том, что это первый дом, который мне почти что принадлежит.
      Андреа искоса посмотрела на мужчину, заметив, что он рассматривает мелькающий за окном ландшафт. Казалось, будто он каким-то образом впитывает в себя то, что видит, подобно тянущемуся к солнцу цветку, впитывающему безмятежную суть самой Аркадии. Она понимала эту безмятежность и теперь ощущала ее в своем спутнике.
      Сэм заметил улыбку девушки и почувствовал тепло на сердце. Он ведь всего лишь сделал здесь остановку, чтобы посмотреть на местечко, к которому была так привязана его мать, а вовсе не для того, чтобы потратить те малые деньги, что у него были, на ремонт старого дома, который кто-то другой возможно снесет с лица земли.
      Однако ничего плохого не было в том, чтобы провести здесь недельку-другую и поближе познакомиться с этой женщиной, временно исполняющей обязанности шефа местной полиции.
      Ему необходимо было слегка расслабиться и получше разобраться в местных обычаях. Он мог бы даже остаться здесь на пикник в честь Дня Города. Неужели его занесло сюда случайно? Или, может быть, он всегда бессознательно стремился сюда?
      На обратном пути в участок Андреа высадила Сэма возле местного супермаркета и попросила служащего мэрии, встретившегося им, отвезти домой мистера Фарли с его покупками.
      Отец не спросил у нее, где она была. А сама Андреа не любила распространяться о своих поступках, если ее об этом не просили.
      В пятницу вечером она не пошла в кино, а в воскресенье, впервые за много лет, притворилась больной и пропустила церковную службу. Сэма она не видела целых четыре дня и ничего за это время о нем не слышала.
      Во вторник днем за Баком заехал Отис, и Андреа осталась дома совсем одна. Причиной отъезда Бака стал телефонный звонок полицейского по фамилии Льюис с поста патрульной службы, расположенного на самых задворках округа. Ответа на запрос о Сэме Фарли еще не поступало, зато Льюис сообщил, что в округе произошла очередная кража. Со строительной площадки был украден большой экскаваторный ковш.
      - Похоже, эти воры совсем распоясались, - констатировал Льюис. - По нашим сведениям за последний месяц это уже третий случай кражи строительного оборудования. Оно, конечно, застраховано, но все равно, эти машины стоят будь здоров как дорого.
      Едва Андреа зарегистрировала сообщение Льюиса, раздался еще один телефонный звонок.
      - Мэрия. Слушаю вас.
      - Привет, дорогая. Мисс Луиза была столь любезна, что позволила мне воспользоваться ее телефоном. Вам не скучно без меня?
      Воздух со свистом вырвался из ее легких, и она шумно опустилась в кресло. Андреа представила улыбку на его лице, и у нее комок застрял в горле.
      - Вы на месте, шеф?
      - Да-да, конечно, мистер Фарли. Чем могу быть вам полезна?
      Разумом девушка понимала, что это провокационный вопрос. Но если так, то все, что бы она ни сказала этому человеку, должно было иметь двойной смысл.
      Мистер Фарли? Боже, как официально мы сегодня друг к другу обращаемся! Мне больше нравится обращение "Сэм". Сэм хочет, чтобы вы заскочили к нему и похитили его. Но, я полагаю, из этого, видимо, ничего не выйдет.
      - Вы правильно полагаете, ковбой.
      - В таком случае я устрою так, что шефу придется вернуть мне мои документы. Я мог бы приехать к вам сам и забрать их, но подумал, что вы, может быть, не захотите этого.
      - А вы что, уезжаете?
      В трубке раздался едва слышный щелчок, означавший, что их разговор слышит кто-то еще. Либо кто-то другой пользуется линией Луизы, либо их подслушивает Агнес.
      - Я пытаюсь принять правильное решение. Мне нужно зарабатывать себе на жизнь и я сомневаюсь, что у вас тут слишком большой спрос на плотников. Похоже, ваши стены не особенно нуждаются в ремонте, - сказал Сэм, неожиданно переходя на серьезный тон. Он тоже услышал щелчок в телефонной трубке.
      - Прекрасно. Тогда я попрошу Бака и Отиса, чтобы они их специально для вас сломали, - закончила Андреа нейтральным, как ей казалось, тоном, хотя сердце в ее груди бешено колотилось.
      - Замечательно, мэм. Буду весьма признателен вам за это.
      Андреа повесила трубку и крутанулась на своем кресле. Она позвонила домой. Странно, Бак уже должен быть дома, но трубку никто не брал. Где же он сейчас? Почему его нет именно в тот момент, когда он так нужен ей?
      Откинувшись на спинку кресла, Андреа почувствовала, как последние остатки решимости покидают ее. Господи, зачем она сама себя обманывает? За последние четыре дня она превратилась в настоящего зомби Она только помогла найти корову, которая забрела на кукурузное поле, да разрешила спор между двумя бывшими когда-то лучшими друзьями на предмет владения клочком земли, где выращивали черную смородину. На виновников этого конфликта Андреа осталась сильно зла и пригрозила им конфисковать ягоды в качестве вещественного доказательства, если они не согласятся забыть о ссоре и не пообещают напечь пирогов к торжественному ужину, который состоится в церкви в среду вечером.
      Но всюду где бы она ни оказывалась, ее встречали расспросами о Сэме Фарли. Ей приходилось повторять ту же историю, которую она рассказала Агнес, и уверять всех, что больше ничего не знает.
      Андреа зажмурилась, пытаясь предотвратить тем самым наступившую было головную боль. Но не эта боль так тревожит ее. Причиной ее беспокойства стал Сэм Он был хуже самой изнурительной летней жары Андреа не видела его четыре дня, но он подавлял ее своим незримым присутствием все это время.
      Может быть, если бы она вернула Сэму его бумаги, он собрал бы в рюкзак свои вещички и отправился восвояси. Вероятно в этом случае ей удастся избавиться от непонятного чувства, мучавшего ее с самого утра.
      Девушка сняла трубку телефона.
      - Агнес, я собираюсь сейчас на минутку сбегать домой.
      - Но Бака дома нет.
      - А я уверена, что он там, - отрезала Андреа. - Он сейчас стоит на крыльце и не может подойти к телефону.
      Однако уже через десять минут девушка убедилась в правоте Агнес. Она решила, что в любом случае ей пора увидеть Сэма. Продолжать находиться в добровольном заточении для нее еще мучительнее, чем видеть этого человека.
      ***
      Дорожка к дому Мэми оказалась расчищенной, кустарник и трава - аккуратно подстрижены. Андреа въехала на холм и оставила машину под сенью огромного эвкалипта позади дома.
      Звуки работающего автомобильного мотора заставили Сэма выйти на крыльцо. Он распахнул дверь к замер, молча глядя на свою гостью. Он звал, а точнее, он надеялся, что она приедет, и вот Андреа здесь.
      Копна ее непокорных волос была заплетена в косу, перекинутую через плечо и касающуюся груди. Губы девушки имели изумительным нежно-розовый оттенок, а щеки пылали, разрумянившись на солнце. Косметика отсутствовала вообще - для ее черных ресниц и небесно-голубых глаз она была просто не нужна.
      - Привет, Андреа.
      Андреа. Он впервые назвал ее так - просто по имени. Уже это одно меняло их взаимоотношения. Теперь все было немного по-другому.
      - Значит, вы все-таки знаете мое имя? Сэм отступил назад, оказавшись в проеме двери, ведущей на кухню, и сложил на груди руки.
      - Да, знаю.
      - У вас тут очень красиво, - сказала девушка, ощущая себя ребенком, стоящим в домике-карусели на деревенской ярмарке.
      Что же есть такого в этом мужчине, вызывающем у нее чувство беспокойства?
      Он стоял босиком, одетый, как обычно, в джинсы с дыркой на колене и в черную рубашку для игры в поло. Слава Богу, в нем все-таки было еще что-то, на чем она могла сосредоточить свое внимание, не ощущая при этом отчаянного биения пульса.
      - Спасибо. Я тут работаю, подправляю кое-где.., то здесь, то там помаленьку, - ответил Сэм.
      - К чему же все эти хлопоты?
      - Потому что, - неуверенно начал мужчина, - это очень приятно. А Луиза даже учит меня готовить. Тут уж - либо научишься готовить, либо умрешь с голоду, - резко добавил он. - Я и не ждал, что вы меня поймете. Я и сам не уверен, понимаю ли, что делаю, но пока я здесь - этот дом мой.
      - А я понимаю.
      Андреа действительно его понимала. Дом уже понемногу начал приобретать жилой вид, в нем появилось что-то уютное и теплое. Ей показалось, что ее ответ обрадовал Сэма.
      Он кивнул и вытянул вперед руку.
      - Вы видели дом здесь. А я хочу, чтобы вы посмотрели его гам, внутри.
      Девушка вопрошающе посмотрела на его руку, а потом снова заглянула ему в лицо. Чувство напряженности куда-то вдруг исчезло, и прямо у нее на глазах хмурое выражение лица мужчины превратилось в неуверенную улыбку.
      Андреа не смогла удержаться и улыбнулась в ответ. Нет, он не Дэвид, а она - не ее собственная мать. Девушка подала руку Сэму, и он повел ее за собой в темную прохладу дома.
      - Я не уверена, что это разумный поступок, - сдавленным голосом проговорила она.
      - Если не уверены, - ответил Сэм, - то я научу вас разумным. Такие поступки - мое ремесло.
      Андреа проследовала за ним через кухню, чистую, хотя он явно ею пользовался, и дальше по коридору, остановившись только перед входом в гостиную. Они посмотрели друг другу в глаза, и тишину теперь нарушал лишь стук двух сердец.
      Даже в темноте Андреа могла прочитать в глазах Сэма невыразимое желание. Но на этот раз желание было разбавлено чем-то еще. Может быть гордостью, а может быть нежностью. Вероятно они оба переживали приступ сильной страсти, о которой так мечтала Мэдж. Андреа только не могла определить, стук чьего сердца она слышит - своего или Сэма.
      - Здесь и там, - повторила она. - Мы здесь? - Девушка сделала попытку придать своему голосу небрежность.
      - Нет, мы еще не пришли.
      Сэм коснулся ее губ жарким поцелуем и отпрянул от нее, прежде чем она успела как-то отреагировать на его поступок. Не выпуская руки девушки, он провел ее дальше через гостиную к парадному входу и, остановив ее почти на самом краешке крыльца, с гордостью произнес:
      - Вот. Здесь. Что вы об этом скажете? Андреа смущенно посмотрела туда, куда был устремлен взгляд Сэма и увидела там качели с полуоблупившейся от непогоды краской, висевшие в тени деревьев около крыльца. Она оказалась совершенно сбита с толку поцелуем и тем, что прочитала в глазах мужчины. Ей потребовалось некоторое время, чтобы понять замысел Сэма. Ему очень хотелось, чтобы она посмотрела именно на качели.
      - Это качели Мэми? - спросила Андреа.
      - Да. Я нашел их в сарае. Их нужно заново покрасить и поменять цепь, но я думаю, что они все же выдержат нас. Посидите на моем крыльце и на моих качелях, Андреа.
      - Я не знаю. - Ее что-то сдерживало, и она понимала, что испытывает сомнение отнюдь не по поводу прочности качелей.
      - Ну давайте же! Не обращайте внимания на соседей. Мы достаточно далеко находимся от дороги, - продолжал настаивать Сэм.
      - Они и так не узнают, что я здесь. Я оставила машину за домом, - с излишней поспешностью ответила Андреа.
      Мужчина еле сдержал улыбку. Она пришла к нему, пусть пока еще тайком, но все же пришла сама, и мысль об этом заставляла его сердце петь.
      - Пожалуй, лучше будет сказать вам, шеф. Нет никакой гарантии, что никто не узнает о вашем пребывании здесь. - Сэм потупил свой взгляд. - Кажется, местные жители все-таки заинтересовались плотницкими работами.
      - Да-а? А я думаю, что они просто дружелюбны.
      - Было бы точнее сказать "любопытны". Меня уже пригласили на обед, потом на Праздник Города, да еще в церковь - это меня-то, неисправимого грешника, Я мог бы быть убийцей с топором, и они не заметили бы разницы.
      - А вы не...?
      - Что "не"? - удивился Сэм.
      - Случайно не убийца с топором?
      - Нет. По крайней мере пока еще нет. Но если вы сию минуту не сядете на мои качели, я начну кромсать вас рубанком.
      - Ну хорошо. - Андpea позволила ему подвести себя к качелям и села на них, надеясь, что деревянное сиденье окажется прочнее, чем выглядит.
      Раздался громкий треск, когда Сэм сел рядом с нею, однако сиденье все же выдержало. Они добрую минуту сидели молча, а потом мужчина босой ногой оттолкнулся от земли, приводя качели в движение.
      - Сэм, не сердитесь на людей, которые заглядывают к вам. Для них главное, что вы внук Мэми. Они верят вам, - неожиданно даже для самой себя произнесла Андреа.
      - Ага. И каждую минуту рождается еще новый глупец. В Аркадии их наверняка достаточное количество, включая и меня самого.
      Девушка повернулась к нему.
      - Я знаю, вам трудно или почти невозможно поверить в то, что вы здесь желанный гость. Но это так, благодаря отношению наших людей к Мэми. Не вынуждайте нас, - просто сказала она, слегка отведя в сторону взгляд, пожалеть о том, что приняли вас здесь.
      Они медленно раскачивались взад и вперед. Тишину теперь нарушал лишь пронзительный скрип несмазанных качелей.
      Сэм поднял вверх руку, и кончики его пальцев коснулись волос девушки. В течение четырех дней он убирал здесь разный хлам, наводил порядок в доме и избегал общества "случайно" проезжавших мимо людей. Он не видел Андреа, но не было такой минуты, чтобы он не думал о ней.
      И вот теперь она сидит рядом с ним, и он понял, что всю эту работу он проделал не ради старой Мэми и не ради матери. Это делалось ради нее, Андреа. Сэм протяжно вздохнул.
      - Спасибо вам за то, что заехали ко мне. Извините, если я создал проблему для вас и для губернатора, - произнес он и тут же пожалел о сказанном.
      Он не хотел, чтобы в эту минуту говорили еще о ком-то, кроме них. Но он не мог рассказывать о своих чувствах, не зная наверняка, что ей это не безразлично.
      - Вы зря беспокоитесь. И... "Мне самой хотелось этого. - Ответ дался Андреа гораздо легче, чем она предполагала.
      - Знаете, если верить Луизе, нам с вами постоянно перемывают косточки. Раньше со мной такого никогда не случалось.
      Андреа была поражена услышанным. Нет, эта история явно переросла в сплетню, которая до нее еще не дошла.
      - Не могу представить себе, почему, - удивилась она. - Ведь все совсем не так!
      - Так. Так, дорогая. Молва уже связала нас воедино.
      - У вас слишком богатое воображение, мистер Фарли. Ведь между нами ничего не было, - искренне возмутилась девушка.
      - Ничего? - Сэму понравилось то, как она избегала его взгляда. Это, как впрочем и краска смущения на ее лице, говорило даже о большем, чем если бы она упала в обморок.
      - Одного поцелуя недостаточно, чтобы принять его как серьезное доказательство Мы не более, чем друзья или знакомые, - быстро поправилась Андреа.
      - Всего лишь друзья? Мне кажется, вам лучше отвечать только за себя, шеф Флеминг, - лениво протянул Сэм. - Строго говоря, с этой точки зрения у губернатора есть повод для беспокойства. Кроме того, я ведь уже дважды поцеловал вас.
      Андреа отогнала ладонью стайку комаров от своего лица, а потом ее рука скользнула на затылок, чтобы поправить выбившуюся из косы прядь волос. Девушка коснулась пальцев Сэма и резко вскочила на ноги.
      - Что ж, возможно Эд на самом деле слишком много себе воображает, - стала объяснять она, - но я могу оказаться много хуже. Он ведь честен и надежен и предлагает мне благополучное будущее. В Аркадии это считается достойными восхищения чертами поведения.
      Сэм взял ладонь девушки в свою руку.
      - Я не слишком много могу сделать для вашего будущего. Я даже не знаю, каким будет мое будущее, но если вы желаете именно честности, тогда выслушайте меня. Я хочу заняться с вами любовью и мне кажется, что вы тоже не прочь.
      - Вы хотите заниматься со мной любовью? - Андрее смерила Сэма скептическим взглядом. - Почему вы это мне говорите?
      - Вы ведь требовали честности, дорогая. Сегодня вечером, завтра, всегда, как друг или как кто-то больше, чем просто друг, я хочу заниматься с вами любовью, Андреа. Нас обоих ударило молнией в доме, помните, и мы не в силах ничего изменить. Мы можем только принять это как должное и на столько долго, сколько это может продлиться.
      - Так долго, сколько может продлиться? Даже и не думайте, мой романтический Хозе. Я больше не допущу ничего подобного.
      Андреа собралась было повернуться, чтобы уйти, но сильной рукой Сэм усадил ее рядом с собой.
      - Вы велели мне поверить в честность прекрасных жителей Аркадии, но сами не можете понять простой истины. Все это звучит очень хорошо до тех пор, пока дело не касается тебя лично, когда приходится поверить кому-то, не так ли?
      - Но, Сэм, вы не понимаете...
      - Кто же вас так обидел, шеф, что вы бросились в эту кроличью нору и, как плащ, натянули на себя этот город?
      - Не имеет значения, кто, - отрезала Андреа. - Допустим, он был таким же проезжим, как и вы. Даже простая дочь фермера извлекает из жизни уроки рано или поздно.
      Сэм взял ее руку и поднял к своему лицу ладонью вверх, покрывая нежными поцелуями гладкую кожу.
      - Так когда-то делала моя мать, - пробормотал он. - И она обычно говорила: "Дай мне поцеловать ладошку, и ей станет лучше". Может быть мы могли бы делать так же друг другу?
      - Да как же мы можем сделать друг другу лучше, Сэм? Мы ведь не похожи. Вот вы...
      - Мне тоже нужно, чтобы меня хоть иногда кто-нибудь вот так держал за руку. Поцелуйте меня, Андреа, а?
      Но от решения выполнять или нет его просьбу ее избавило лязгание грузовичка Отиса, резко вывернувшего на дорожку, ведущую к дому. Он перепрыгивал с одной колеи на другую, потом неожиданно свернул в сторону и направился к крыльцу дома, рядом с которым они сидели.
      - Осторожно! - закричал Сэм. - Он сейчас влетит в дом!
      Едва он успел соскочить с качелей, подхватив с собой Андреа, как машина с грохотом врезалась в угол дома. Грузовик смахнул опоры веранды, обрушив при этом часть крыши и похоронив себя под грудой обломков. Когда машина наконец остановилась, ее капот уперся в кровать Сэма.
      Сам же Сэм, отряхиваясь, поднялся с земли и огляделся по сторонам. Андреа в изумлении рассматривала последствия катастрофы. Дом Мэми пережил пожар, удар молнии и, по крайней мере, три поколения обитателей. И вот одним легким нажатием на акселератор Отис Паркер разрушил целую спальню. Нанесенная Сэму обида была так глубока, что причиняла ему почти физическую боль. Дому его бабки, мечте его матери, его дому была нанесена рана!
      Тишину нарушил монотонный голос, без конца повторяющий:
      - Сэм, Сэм, Сэм, похоже мы влипли.
      - Мы?
      Сэм и Андреа стремительно принялись за дело, разгребая и отбрасывая прочь камни, обломки дерева и штукатурки, пока не добрались до самого грузовика, внутри которого сидел водитель, не получивший, очевидно, ни единой царапины. Отис глядел прямо перед собой, словно смотрел кино в придорожном кинотеатре для автомобилистов.
      - Ты идиот! - прорычал с пассажирского сидения Бак.
      - С вами все в порядке? - обеспокоенно спросила Андреа, пытаясь получше рассмотреть отца.
      - Вроде бы. - Отис оглядывался по сторонам со стоическим удивлением. - Мы тут, кажется, устроили небольшой кавардак, не так ли?
      Сэм рывком распахнул дверцу и вытащил его наружу.
      - Что случилось?
      Андреа увидела, как отец дернулся от боли, сползая по сиденью и вытягивая вперед загипсованную ногу.
      - Да это мне пришлось поддать газу, чтобы заскочить на этот холм, и мой скакун слишком разогнался. Остановить его вовремя мне не удалось. С Баком все в порядке?
      - Со мной все в порядке, идиот! Тебе лучше побеспокоиться о доме Сэма. Почему ты, черт возьми, не затормозил?
      - Я пытался, но тормозов-то нет.
      - Я думала, что ты на прошлой неделе достал запчасти для них, проговорила Андреа.
      Ей вовсе не казалось, что с Баком все в порядке. Он все еще даже не пытался встать.
      - Я и достал, - согласился Отис. - Вот они, на заднем сиденье. Я как раз собирался их поставить на днях. Или чуть позже, - добавил он, глупо улыбаясь.
      - И не на эту машину, - закончила за него девушка.
      - Ты ведь не сделаешь так, чтобы меня арестовали, Сэм? - Вид у старика был как у побитой собаки.
      Потребовался целый час, чтобы отогнать от дома грузовик Отиса и внимательно изучить нанесенный строению ущерб. Да, на восстановление уйдут почти все деньги Сэма, а оставшихся не хватит на уплату налогов. Впрочем, это в любом случае была безумная затея. А теперь она стала и вовсе неосуществимой.
      Домой они отправились на полицейской машине. Сэм любезно согласился их сопровождать, и всю дорогу Бак пытался убедить его заполучить этот дом. Сэм пообещал подумать над этим вопросом.
      Когда они приехали, Андреа заметила, что Бак с достаточной легкостью позволил Сэму помочь ему добраться до спальни. Она не пошла следом за ними, предоставив отца на попечение Фарли, а сама тем временем переоделась в новенькие белые шорты и поношенную футболку.
      Пару минут спустя Сэм закрыл за собой дверь спальни Бака и вышел на крыльцо, где сидела девушка.
      - С ним действительно все в порядке? - с тревогой в голосе осведомилась она.
      - Думаю, да. Его только слегка тряхнуло.
      Мужчина опустился на ступеньки рядом с Андреа и устремил свой взгляд за пределы двора, на кукурузное поле вдали за забором.
      Ветра не ощущалось, и на деревьях не колыхался ни один листок. И дом, и двор были накрыты, как стеклянным куполом, липкой полуденной жарой, не пропускающей свежего воздуха.
      Сэм старался не замечать длинных обнаженных ног Андреа, которые вызывали совсем непрошенные мысли в его голове.
      У края крыльца над прикрытыми соломой цветочными клумбами виднелась широкая полоска желто-оранжевых цветов. Он узнал их. Сэм с матерью как-то жили в квартире, где предыдущие жильцы оставили на подоконнике ящик с такими же веселенькими маленькими цветочками. Мать называла их ноготками.
      Он прошептал это название вслух, не осознавая, что его кто-то может услышать.
      - Да, - раздался голос Андреа, - моя мать выращивала их, когда они с Баком только поженились. И мы с тех самых пор постоянно сажаем их. Мне всегда приятно думать о том, что частичка ее все еще здесь.