Шанур (№2) - Выбор Шанур

— Неслыханная любезность. Они вас сильно мучили?

— Они посадили нас под замок и заставили заполнять кучу каких-то форм, — пожаловалась Герен, — а отпустили всего около часа назад.

— Так. — Пианфар уселась в свое кресло, расположенное в небольшом напольном углублении напротив главной части панели управления, и задумчиво посмотрела на свой экипаж. Хилфи, ее юная племянница. Высокие и широкоплечие Хэрел и Тирен — дочери ее старшей кузины. Миниатюрные и проворные Герен и Шур, произведенные на свет ее троюродной сестрой Джофан Шанур. Ряд честных, внимательных глаз. Пианфар сосредоточила свое внимание на Хилфи. Любимое чадо ее брата, Хилфи Шанур пар Фаха с царапинами на хорошеньком носике и ушах, левое из которых — о ужас! — кровоточило в районе мочки. Наследница шанурского клана, надежда Кохана. Еще не успела повзрослеть, а уже такая гордячка!

Пианфар вдруг захотелось, чтобы Хилфи оказалась дома, в безопасности, но вслух она этого не произнесла: дом был далеко и само его благополучие находилось сейчас под угрозой.

— Я побуду за компьютером, — сказала Пианфар. — Поставьте сканер на автомат — пусть он отслеживает все вылеты со станции. Никто не должен подняться с причала незамеченным.

— Хорошо, — кивнула Хэрел.

— Тулли вернулся.

Уши дружно выстрелили вверх. Глаза округлились. Хилфи шлепнулась в кресло.

— Боги! — ахнула Шур.

— «Махиджиру» здесь. Был. Золотозубый сбежал со станции. — Пианфар пришлось обрушить на их головы еще немало новостей: о навязанных им соглашениях, о том, как поздно пожилая дура в капитанских штанах поняла, во что она втянула свою команду, о том, какие перспективы открывались перед ними в плане торговли с людьми, и о том, что все это означало в целом. — Тулли приедет к нам в грузовой канистре. Не вините меня…— Она махнула рукой. — Оригинальность Золотозубого не имеет границ. И стишо явно ведут какую-то скрытую игру. Но задержать наш груз они уже не смогут — об этом я позаботилась.

Шур и Тирен тяжело опустились на свои сиденья, и уши их безжизненно поникли.

— Простите, — вздохнула Пианфар. — Простите меня.

— Что предпримем? — нахмурилась Хэрел, мгновенно оценив возможные последствия сорванной торговли, упущенную выгоду и еще уйму вещей, — старушка Хэрел была слишком преданной для того, чтобы игнорировать возникшие проблемы. — Где сейчас Золотозубый?

— Понятия не имею, знаю лишь то, что он выгрузил канистры и улетел. Но я принесла вам и худшие вести: за «Махиджиру» следили кифы.

— О боги…— Герен облокотилась на спинку кресла Шур. — Значит, драка в баре…

— Была подстроена. На сто процентов подстроена. — Пианфар вспомнила кифа на причале и вздрогнула. — Тут вообще происходит что-то странное. Золотозубый смылся при загадочных обстоятельствах. Станционные власти мечутся как чи в огне, и я не исключаю того, что основной удар был нацелен вовсе не на нас: возможно, кифы хотели таким образом надавить на стишо.

— Кифам известно о канистрах? — спросила Тирен.

— Кифам известно то, что перед самым бегством чертовы махены оставили на станции какой-то груз. Остальное зависит от их догадливости и от того, удалось ли им подкупить стишо. Интересно, до каких пор здесь будет процветать взяточничество… С Кимом все в порядке?

Минутное молчание. Наконец Хэрел неуверенно пожала плечами:

— Наверное.

— Он что-нибудь говорил?

· Крайне мало.

· Хм.

— Он собирался отдохнуть у себя в каюте.

— Замечательно.

Пианфар закрыла эту тему. Все в команде являлись кровными родственниками, объединенными общими целями. Все, кроме Кима. Он не был шанурским хейни — он был самцом из клана Ман, потерявшим первенство, а потому лишившимся права если не на саму жизнь, то по крайней мере на уважение к своей персоне. Зато там, дома, у Пианфар был брат, который на нее рассчитывал. А она застряла на станции, где творилось что-то непонятное. Кифская активность быстро возрастала. Стишо смотрели на нее сверху вниз. «Гордость» опять увязла по самый нос. Должно быть, вместе с мягкосердечием Пианфар заболела и мягкоголовостью — все другие хейни именно так и считали. Только ее долготерпеливая команда ни за что бы этого не сказала. Даже сейчас. Пианфар взглянула на Хилфи и прочла в ее ясных юных глазах бесконечную готовность служить ей.

«Глупый ребенок!» — подумала она и вернулась к текущим делам.

— Куда подевался груз, лежавший снаружи корабля?

— Он исчез за время нашего отсутствия, — потупилась Тирен. — Мы доложили о пропаже местной администрации. Хорошо, что большая часть товара находилась внутри «Гордости».

— Да уж, в проворстве кифам не откажешь. Вот что: дежурьте на станционном канале днем и ночью. Слушайте в оба! И не спрашивайте меня, сколько это будет продолжаться — мне известно не больше вашего. Свяжитесь с таможней. Выясните, почему они тянут с доставкой контейнеров.

Никто не спросил ее о сумме штрафа, назначенного стишо. Никто не заплакал по поводу возможной утраты лицензии, которая давала «Гордости» право высаживаться на причале Центральной и которую было крайне трудно приобрести снова. Никто не упомянул Кима — личную прихоть Пианфар, уже ставшую предметом всеобщего обсуждения. Ни одного косого взгляда. Ни малейшего протеста. Команда просто молча поднялась с кресел, в то время как Пианфар, напротив, поудобнее устроилась в своем и погрузилась в изучение входящей почты.

Вот сообщение от махендосет. Не идентифицированное. «Я оставляю бумаги и канистры в станционном офисе. Удачного путешествия! Мне нужно срочно улетать. Вам скоро придется делать то же самое»:

Пианфар судорожно вздохнула.

А это от «Успеха Айхар»: "Пианфар Шанур от Бэнефи Айхар: Давайте позаботимся о том, чтобы сегодняшняя история осталась между нами. Пришлите ко мне своих представителей. Не задерживайтесь с ответом».

— В махеновский ад!

— Капитан?

Пианфар оттолкнулась от панели управления.

— Отправь Айхар следующий текст: "Предложите это кифам».

— Капитан…

— Отправь!

Герен опустила голову и застучала по клавишам.

А по экрану уже проплывали другие сообщения — в основном от стишо: дюжина обвинений в нарушении закона от раздраженных ярмарочных торговцев, два бранных письма от капитанов, которые прибыли на Центральную с Льена и теперь выражали глубочайшие сомнения по поводу вменяемости своей хейнийской коллеги, и еще много чего. Плюс четыре анонимных поздравления на махеновском гибриде, изобиловавшие религиозными девизами махендосет и предлагавшие Пианфар свою горячую поддержку (было очень похоже, что их писали спьяну).

И ни слова от «Бдительности».

— Тирен, — раздался голос Шур. — Я установила связь с таможней.

— Капитан, — сказала Тирен несколькими секундами позже, — это начальник таможни. Он говорит, что с бумагами на махеновский груз возникли какие-то проблемы.

Пианфар развернулась к ней:

— Скажи этому болвану, что у меня есть разрешение Управляющего!

— Он настаивает на том, что вы должны прийти к нему и подписать пару недостающих документов.

— Я уже все подписала!

Тирен вежливо повторила таможеннику слова Пианфар, после чего ее янтарные глаза полезли на лоб, а уши подскочили вверх.

— Он уверяет, это было обычное таможенное разрешение. А сейчас они хотят, чтобы вы взяли на себя обязательство самостоятельно разбираться с возможными претензиями со стороны грузоотправителя.

Пианфар придвинулась к своему приемнику.

— Это Пианфар Шанур. Если я приду к вам, то приведу с собой всю свою удалую команду. Слышите? И объясняйтесь потом с Управляющим как хотите, бюрократ несчастный!

На другом конце провода наступило молчание.

Она прервала контакт.

— Тирен и Герен, отправляйтесь в таможенный офис и лично проследите за доставкой груза.

— А как же кифы? — спросила Тирен.

— Забудь о них на время. Я думаю, что на этот раз стишо присмотрят за ними.

— Таможня снова на связи, — доложила Шур. Пианфар склонилась над микрофоном:

— Давайте договоримся на пять часов. Хорошо?

— У меня расписание, хейни.

— А вы его измените. Кстати, я высылаю к вам собственную охрану. Однажды я уже была ограблена на этой бдительно охраняемой станции, так что с меня хватит!

Она откинулась назад, шумно выдохнула и приказала Тирен:

— Идите!

— Да, капитан. — Тирен и Герен поднялись и направились к выходу.

— Возьмите с собой оружие и портативные компьютеры! — крикнула она им вслед. — И будьте осторожны! — А затем обратилась к Хэрел: — Позаботься о том, чтобы температура и давление на складе были в норме.

— Сколько времени Тулли находится в канистре? — поинтересовалась Хилфи.

Пианфар бросила взгляд на хронометр, висящий над панелью управления.

— Не менее шести часов.

— А как работает его система жизнеобеспечения?

— Да кто ее знает! Может, как и все, что организовано Золотозубым, — то есть висит на волоске. — Она вернулась к работе с компьютером и ввела название файла, содержавшего перечень их груза с указанием общей массы. — Это последние данные?

— Нет.

— Мне нужны самые свежие цифры, племянница. Срочно нужны.

— Я уже занимаюсь этим, капитан, — спокойно сказала Шур. — Вывожу их вам на четвертый экран.

Пианфар наморщила нос, потом распрямила его, тряхнула ушами и услышала звон колец — знак опытности и богатства, — итог многих успешных вылетов. Сидя за компьютером, она следила краешком глаза и за сканером, с жадностью ловя каждое движение, каждое дыхание, каждую йоту информации, поступавшей с причала Центральной. Приборы на панели управления поблескивали янтарными огоньками.

— Давление в складских помещениях растет, — сообщила Хэрел.

— Капитан, масса груза, которым мы располагаем, указана у вас на третьем экране.

Пианфар сохранила обновленный файл и закрыла его.

— Ладно, Шур. Оставь это пока. Сейчас мне нужен навигационный компьютер и пять основных мониторов для него.

— Хорошо.

Пять сегментов автонавигатора, связанные между собой в единую сеть, требовали свернуть другие программы, так как использововали почти все имевшиеся в центральном отсеке дисплеи.

Маинг Тол. В лучшем случае они могли добраться туда в два перелета с остановками на Уртуре и Ките.

— Нам не преодолеть расстояние до Маинг Тола в один прыжок, — объявила Пианфар после некоторого раздумья. — По крайней мере, с тем грузом, что еще есть у нас на борту.

Молчание.

— Понятно, — вздохнула наконец Хэрел, растерянно глядя на графическое изображение возможных маршрутов.

— Тетя, — позвала Хилфв, разворачиваясь к ней с наушниками на голове. — Тетя, это Терек. Она говорит, что станция уже погрузила наши контейнеры и даже выделила для их охраны отряд махенов.

— Ну надо же, в кои-то веки и без проблем! А когда они отправятся сюда?

— Герен, когда вас ждать? — переспросила Хилфи и тут же радостно улыбнулась. — Они уже идут.

— Хэрел, что там с давлением? — поинтересовалась Пианфар.

— Оно в норме.

— К нам пожаловали гости, — доложила Шур. — Это Банни Айхар, капитан. Она хочет видеть вас.

— Проклятие! — Пианфар ударила по кнопке активации общекорабельной связи. — Эй, Айхар, вон с моего трапа!

— Кто это?

— Пианфар Шанур, если вы глухие. Убирайтесь! У нас неотложное дело.

— Какое? Право же, я не в том настроении, чтобы играть в ваши игры. Я намерена вам сообщить…

— У меня нет времени вас слушать. — Пианфар резко оттолкнулась от панели управления и поднялась со своего места. — Хэрел, оставайся за компьютером. И продолжай гнать Айхар домой. Хилфи, Шур, за мной.

Они быстро пересекли коридор и сели в лифт, чтобы спуститься на склад. Пианфар нажала кнопку, но не успела лифтовая кабина прийти в движение, как из маленького динамика в стене раздался голос Хэрел:

— Капитан, это опять Герен. Она говорит, что на причале кифы.

Пианфар остановила лифт прямо там, где он в эту минуту находился, — как раз на уровне переходного шлюза.

— Хилфи, — приказала она, выскакивая наружу и увлекая за собой Шур, — поезжай вниз и открой грузовой доступ.

— Тетя…— попыталась запротестовать Хилфи, но двери уже сомкнулись.

Пианфар и Шур побежали к выходу, задержавшись ненадолго у тайника с оружием в стене

— Хэрел, выпусти нас! — крикнула Пианфар во встроенный микрофон и шагнула к люку.

Глава 3

Они быстро миновали переходной шлюз, завернули за угол и столкнулись нос к носу с хейни, шедшими навстречу: это были крупная, покрытая шрамами капитан и два ее старших офицера. Пианфар едва не сбила их с ног.

— Проклятие! — взвизгнула Банни Айхар, а не успевшая вовремя притормозить Шур крепко выругалась.

— Чтоб вам провалиться! — завопила Пианфар, пытаясь сохранить равновесие. Рядом с ней отчаянно балансировала ее только чудом не полетевшая на палубу кузина. — Я же велела вам убираться отсюда!

— Есть ли на свете что-нибудь, способное привести Шанур в чувство? Сколько это будет продолжаться, а? Послушайте меня, кер Пианфар! Достаточно вы меня отталкивали…

— Если вы протрете глаза, то заметите, что мою команду преследуют кифы.

— Шанур!

Пианфар схватила Шур за рукав и бросилась вниз по трапу.

— Шанур! — заорала Банни, но ей ответило лишь эхо. Пианфар и Шур пронеслись мимо замершего грузового конвейера и пусковой башни «Гордости».

— Шанур! — раздавалось у них за спиной.

На улице было удивительно мало транспорта, и это не предвещало ничего хорошего, а невдалеке уже виднелась большая машина-платформа с контейнерами, медленно катившаяся вдоль корабельных секций в сопровождении любопытнейшей компании: впереди выступал отряд из шести махенов в форме станционной стражи; на самой платформе, прислонившись к массивным белым канистрам, восседали покрытые красной шерстью хейни в линялых синих бриджах, а замыкала это странное шествие группа из двенадцати кифов — одетые, как всегда, в длинные черные одежды, они держались на некотором расстоянии от остальных. Неизвестно, прислала ли сюда станция кого-нибудь из своих чиновников, — они либо сидели внутри закрытой кабины, либо смылись по дороге.

— Пойдем,—сказала Пианфар, хотя в этом не было никакой необходимости — Шур и так не отставала от нее ни на шаг. Они двинулись в направлении машины — не слишком торопясь, чтобы не спровоцировать кифов, но и не слишком медленно. Сунув руку в карман, Пианфар крепко сжала спрятанное там оружие. Одним глазом она наблюдала за черным пятном, плывшим за ее грузом, а вторым — за чужими пусковыми башнями, служебными доками справа и станционными офисами слева, то есть за всем, где могла притаиться засада.

— Эй! — крикнула она с деланной веселостью, когда до платформы оставалась всего пара секций. — Эй, вы, кифские паршивцы, не хотите ли поздороваться?

Увидев Пианфар, кифы стремительно подались в сторону машины, так что часть их совсем исчезла за ее высоким бортом. Однако в ту же минуту от контейнеров отделилось несколько огромных стражей махендосет. Они спрыгнули на землю, тем самым лишив кифов возможности напасть с тыла.

— Удачная встреча! — не унималась Пианфар, всматриваясь в недружелюбные кифские морды. — А я уже думала, что вы меня забыли.

— Дура, — прошипел крайний из них. Оскалившаяся, с вертикально поднятыми ушами

Пианфар буквально испепеляла кифов взглядом. Она чувствовала их запах — запах сухой бумаги, будораживший ее ноздри старыми воспоминаниями. Маленькие, с красными ободками зрачки, горевшие под черными капюшонами, и темно-серая безволосая кожа с глубокими морщинами вызывали у нее брезгливую дрожь.

— Ну, что же вы ничего не предпринимаете? — наступала Шанур. — Болваны! Подонки! Жалкие воры! Вас что — отверг Акуккак? Или он уже преставился?

Если кифы и осознали ее последние слова о знаменитом вожаке, то понять это по их реакции было крайне затруднительно. Лишь один из них вдруг вытянул лицо и уставился прямо на Пианфар, что являлось весьма необычным для большинства его сородичей, предпочитающих смотреть искоса.

— Акуккак выбыл из игры, — сообщил он.

Неожиданно машина сделала резкий рывок вперед, и четыре прятавшихся за ней кифа снова оказались в поле зрения Пианфар.

Наконец платформа подъехала, и спустившиеся с нее Тирен и Герен поспешили занять места слева от своего капитана. Шур по-прежнему держалась справа.

— Нет, — сказала Пианфар. — Вернитесь к канистрам. Хилфи ждет вас внизу. Сразу по прибытии принимайтесь за погрузку.

Тем временем часть стражи махендосет также отстала от проследовавшей вниз по причалу машины и встала между кифами и Пианфар.

— У вас оружие, — заметил ближайший из кифов. — Он говорил не на гибриде, который в общении с инопланетянами использовали даже умнейшие из махенов. Нет, он обратился к Пианфар на чистом хейнийском языке с правильной передачей всех его оттенков, так что она без труда поняла подтекст: «Вы бесчестны — у вас в кармане скрытое оружие».

— А еще у вас куча проблем, — продолжал киф. — Мы знаем это, Пианфар Шанур. Также нам известно, что за груз вы получили и от кого. У вас дома серьезные неприятности. Но зато вы обладаете тем, что является для нас предметом огромного интереса, поэтому нам нужно поговорить. Я очень богат — настолько, что мог бы выкупить вас из любой беды. Ну, скажите: разве вам выгодно рисковать своим кораблем? А ведь над ним уже нависли тучи, и произошло это по вине махендосет, которых, кстати, вы можете считать заранее проигравшими.

Пианфар слышала, как грохотала по причалу платформа, уезжавшая все дальше и дальше от злополучного сектора. Шур стояла рядом с ней. Тут же находились шестеро махеновских станционных стражей.

— Как ваше имя?

— Сиккуккут-ан-никтуктин. Но вы можете звать меня просто Сиккуккут. Я наблюдал за вами…

— Я в этом не сомневаюсь.

— Однако причал не место для важных переговоров, а у нас намечаются именно таковые.

— Ну еще бы.

— Итак, к делу. Вы согласны пройти на мой корабль?

— Нет.

— Тогда я приду на ваш. — Киф показал ей свои ладони. — Без оружия, естественно.

— Извините, но я вас не приглашаю.

Киф втянул руки под одежду, и в его темно-красных глазах зажглась какая-то мысль.

— Вы ужасно невежливы.

— Скорее разборчива.

Длинная серая морда Сиккуккута стала похожа на морщинистый треугольник.

— Боитесь свидетелей?

— Я же сказала — я разборчива.

— Весьма непредусмотрительно, Пианфар Шанур. Вы теряете то, что могло бы обеспечить вам безопасность на Центральной и укрепить ваше положение на Ануурне. Вы уже скомпрометировали себя перед прибывшими сюда представителями хена. Можно я угадаю, какая судьба ждет Кохана Шанура — или даже весь шанурский клан — в случае крушения «Гордости»? Кохан погибнет. Члены вашей семьи превратятся в изгоев. Ваши имения растащат на части, а ваши корабли перейдут к новым владельцам. До сих пор вы поступали очень опрометчиво, кер Пианфар. Еще одно происшествие — и вы пропали. И кого вам за это благодарить, как не махендосет с их интригами и аферами, в которые они вовлекли вас против вашей собственной воли?

Лязг платформы оборвался вдали, и вскоре до Пианфар долетели грохот и шум: это открывался грузовой люк и заработал конвейер. Это были хорошо знакомые ей звуки, и она безошибочно могла угадать, что означал малейший щелчок или скрип.

— А какие интриги затевают кифы? — спросила она. — Они интересуют меня куда больше махеновских.

— Мы не можем обсуждать это здесь, кер Пианфар. А между тем поговорить нам есть о чем — например, об угрозе, которая пока существует лишь теоретически, но вполне реально обрушится на вашу голову, едва лишь новости о последних событиях достигнут Ануурна. И время это не за горами. Попомните мои слова. Среди кифов — я один из тех немногих, кто мог бы сыграть на вашей стороне. Сиккуккут с «Харукка», к вашим услугам.

— Вы заманиваете меня в ловушку.

Длинная морда кифа вытянулась еще сильнее, из-за чего по его бумажной коже поползли новые морщины. Возможно, это была улыбка. Киф высунул из-под одежды руку, и Пианфар попятилась, нащупав пальцем курок оружия, спрятанного в кармане.

Однако на ладони у Сиккуккута лежал всего-навсего маленький золотой предмет. Пианфар удивленно взглянула на кифа.

— Небольшой сюрприз для вашего «груза», — пояснил тот. — Передадите ему?

— Наверняка это что-то заразное.

— О нет, у меня все под контролем.

— Не сомневаюсь.

— Я знаю, что делаю, кер Пианфар. Доверьтесь мне.

Отказываться было рискованно — киф уже явно начал раздражаться. Он сунул предлагаемую вещицу прямо под нос Пианфар, и тут она наконец увидела, что это было золотое колечко.

Шанур поспешно схватила его и зажала в своих когтях.

— Все подвоха ожидаете? — ухмыльнулся Сик-куккут.

Пианфар отступила на шаг назад.

— Шур, — позвала она и услышала, как та отодвинулась вместе с ней.

Сиккуккут протянул Пианфар руку в знак примирения. Его продолговатая морда застыла, словно неживая, и только обведенные красным зрачки по-прежнему горели странным огнем.

— Мы с вами еще встретимся, — пообещал он. — Я готов запастись терпением в надежде на то, что вы не всегда будете столь недальновидны.

Пианфар снова попятилась, увлекая за собой Шур.

— Не поворачивайтесь к ним спиной, — посоветовала она махенам.

— Все в порядке, — заверил ее старший из них и громко объявил: — Хейни возвращаются к себе на корабль. Кифы идут своей дорогой.

— У этой хейни незаконное оружие, — сообщил кто-то из кифов спокойным тоном.

— Зато у нас легальное, — процедил в ответ стражник, который, вероятно, уловил краешком уха слова Сиккуккута о махеновских аферах. Вид его товарищей не сулил кифам в случае нападения ничего хорошего, и Пианфар, используя данный ей шанс, дернула Шур и направилась к «Гордости», испытывая сильнейшее покалывание между лопаток.

— Кифы двинулись за нами, — нахмурилась Шур, бросив быстрый взгляд через плечо. — Провалиться бы им!

— Не отставай, — предупредила Пианфар, прибавляя ходу.

По мере того как они приближались к своей секции, шум конвейера становился все громче и громче, и наконец их взору открылась следующая картина: в воздухе болтался контейнер, подвешенный к подъемному крану, а три чужие хейни размахивали руками и что-то сердито кричали ее команде, занятой погрузкой.

— Айхар! — взревела Пианфар. — А ну вон отсюда! — Она буквально налетела на Банни и едва не сбила ее с ног. Та вытаращила глаза, и ее широкое, изборожденное шрамами лицо исказилось.

— Вы сумасшедшая! — взвыла она. — Не смейте ко мне прикасаться!

Пианфар встала рядом с краном, а Тирен и Герен бросились к ней, в то время как две хейни из команды Айхар выступили вперед, загораживая своего капитана. Мысли Пианфар судорожно прыгали: хен, союзники, возможные последствия их вмешательства…

— Прошу прощения, — выдавила она из себя. — Я не хотела вас обидеть, Айхар. Но вы должны покинуть мою зону.

— Вы что-то замышляете, Пианфар Шанур. Вне всякого сомнения, вы уже успели вляпаться в очередную историю — например, снова снюхались с махендосет. Но мы не желаем с этим мириться. Вы знаете, во что нам обошлась ваша недавняя выходка, из-за которой Центральную закрыли для хейнийских кораблей, а доки на Гаоне простаивают? Да пусть у богов вырастут перья, если какие-то там махеновские гарантии смогут когда-нибудь все эта компенсировать!

— Я встречусь с вами на Ануурне, и мы обсудим возникшие проблемы за парой стаканчиков.

— Пара стаканчиков! Боги, Шанур!

— Герен, Тирен, подтаскивайте сюда остальные контейнеры.

— Не уходите от разговора!

— Банни, я спешу.

— Куда? — раздался вдруг сзади мягкий голос. Уверенная, что это сказал кто-то из команды

Айхар, Пианфар резко развернулась, собираясь выругаться, но увидела еще одного хейнийского капитана. Ее ухоженные борода и грива имели золотисто-рыжий цвет, на руке красовался золотой браслет, на талии — золотой пояс. Капитан была одета в бриджи из черного шелка без опознавательных полос, что указывало на ее принадлежность к Клану-Хранителю.

Чиновник хена!

— Риф Эхран, — представилась хейни. — Капитан «Бдительности Эхран». Так в чем причина подобной спешки, Шанур?

Сердце Пианфар забилось медленными, болезненными ударами, а вся имевшаяся у нее кровь вдруг резко прихлынула к голове.

— Это частное дело, — ответила она, стараясь выглядеть как можно спокойнее. — Простите меня, капитан, но оно к тому же еще и срочное.

— Меня также привело сюда частное дело, — поведала Эхран. — Однако из-за вас мне пришлось отложить его. А посему потрудитесь объяснить, что здесь происходит.

Пианфар задумалась: она могла выложить Эхран все, что знала, и тем самым избавить себя от дальнейшей ответственности за судьбу Тулли. Отдать его ей… Ей — этой молодой выскочке, в чьих не отмеченных ни единым шрамом ушах висело не меньше дюжины дорогих колец; этому ходячему регистрационному журналу, кичащемуся своим привилегированным происхождением…

— Теперь это уже неважно. Мы летим домой, — сказала Пианфар.

Крылья ноздрей Эхран нервно дернулись.

— Что вам вручили кифы?

Пианфар скосила глаза в сторону контейнеров и почувствовала, как на спине у нее выступил холодный пот.

— Я потеряла кольцо во время драки в баре. Кифы нашли его и вернули мне. — Ложь была ей отвратительна. Не менее чем страх, нараставший у нее в груди. — Странно, что вы это вообще заметили, — я была уверена, что у хена есть более достойные занятия.

Выстрел достиг цели. Уши Риф Эхран легли вплотную к голове и выпрямились снова.

— Еще немного, Шанур, — и одним из таких занятий станете вы. Советую вам помолиться, чтобы устроенная вами потасовка не отразилась на наших отношениях со стишо. Ясно?

— Абсолютно. — Пианфар с трудом давался каждый вдох. — А сейчас — не возражаете, если я продолжу свою работу?

— Вы и сами понимаете, в чем заключается главная причина ваших бед, — напомнила ей на прощание Эхран. — Последуйте доброму совету: избавьтесь от своего пассажира сразу же по прибытии на Ануурн.

Внутри у Пианфар все оборвалось, но когда Риф развернулась и зашагала прочь, она осознала, что речь шла всего-навсего о Киме. Тогда ее внимание переключилось на Айхар. Обуреваемая гневом, она посмотрела на Банни с преимуществом, вполне естественным для того, кто только что с честью выдержал натиск представителя хена.

— Я не причастна к этому визиту, — поспешила заверить ее Айхар.

— К черту!

— Да что с вами говорить, — махнула Айхар рукой и направилась к выходу из секции. Впрочем, пройдя пару метров, она остановилась. — Вам бы лучше бросить эту игру, пока вы не погубили своего брата.

Открыв рот, Пианфар просто стояла и наблюдала за тем, как Банни удалилась в сопровождении двух своих офицеров. Наконец она снова обрела дар речи, однако отвечать что-либо было уже поздно.

Тирен и Герен закрепили первую канистру в люльке собственного автопогрузчика «Гордости», и, увлекаемая канатом, намотанным на его вращающийся механизм, она быстро поехала внутрь, на залитый химическим светом склад. Шур тем временем суетилась у крана, давая указания управлявшему им махену.

— Шур! — позвала Пианфар, двинувшись в сторону трапа, и та, оставив свою работу, послушно засеменила за ней. Пианфар взбежала по ступенькам с такой скоростью, что почувствовала колики в боку.

Риф Эхран, присланная сюда хеном, интересовалась ее проблемами, и всего несколько минут назад она могла избавиться от этих проблем, рассказав ей о них. Могла… Но не сделала этого. О боги…

Поднявшись на борт, они с Шур сели в лифт, и Пианфар нажала кнопку вызова нулевого этажа.

— Все в порядке? — раздался голос Хэрел из динамика в стене.

— А кто его знает, — вздохнула Пианфар. — Присматривай за кифами на причале, ладно?

— Похоже, они убрались восвояси.

— Хм. — Это была хоть и маленькая, но все-таки милость судьбы, и Пианфар позволила себе в ней усомниться.

— Ладно, — согласилась тогда Хэрел и прервала контакт.

— Вам известно, в какой именно канистре находится Тулли? — спросила Шур.

— Нет. А ты думала, что Золотозубый прилепил на нее соответствующую этикетку? Одно ясно наверняка — он не мог использовать маленькие контейнеры. Прислать их непосредственно нам он тоже не мог, поэтому ему и пришлось использовать стишо.

Дверь лифта раскрылась, и Пианфар с Шур оказались на верхней площадке плохо освещенного складского помещения, больше напоминавшего пещеру с рельсовыми путями. Из ртов у них тут же повалил пар. Влага, проникающая сюда вместе с воздухом, мгновенно превращалась в иней. Холод напольных плит обжигал босые ступни. И даже теплые струи воздуха из вентиляционной системы не могли согреть незащищенную хейнийскую кожу.

— Хилфи! — позвала Пианфар, свешиваясь через безопасные перила и вглядываясь в темноту. «Хилфи, Хилфи, Хилфи», — передразнило ее эхо.

— Тетя! — Далеко внизу, рядом с только что прибывшей на борт канистрой, копошилась фигура в белом защитном костюме. — Тетя, я не могу снять эту чертову крышку! Она запечатана!

— Проклятие! — Проигнорировав шкаф со скафандрами, Пианфар поспешила на помощь племяннице. Мороз быстро проник ей под ребра и атаковал легкие. Услышав позади себя топот, она заорала: — Шур, возьми костюмы! — И в ту же секунду ее слова материализовались в маленькое белое облачко.

Между тем снаружи раздался лязг грузовой люльки, и вскоре, рассекая сжатый воздух, на склад пожаловала вторая канистра. Пролетев над служебными рельсами, поблескивавшими тусклым металлическим цветом, она тяжело опустилась на пол. Хилфи подбежала к ней и вцепилась в крышку, на которой мерцало электронное табло.

— Тоже заперта, — воскликнула Хилфи в отчаянии, но ее голос заглушил грохот следующей канистры. — Золотозубый дал нам какой-нибудь код?

— А пес его знает. Код мог остаться и у стишо. У Пианфар уже зуб на зуб не попадал, когда Шур подошла к ней с грудой защитной одежды и масок. Она сунула один из комплектов в руки Пианфар, но та лишь рассеянно смотрела на третий контейнер, думая о том, можно ли будет вытрясти из стишо хоть какую-нибудь ценную информацию. Наконец она присоединилась к Хилфи и вместе с ней вцепилась в очередную крышку. Опять заперта!