3

Снаружи что-то двигалось. Вейни слышал это, но это было похоже на ветер, качающий деревья, и больше не повторилось. Он опустил голову, закрыл глаза и вновь погрузился в сон.

Затем послышался другой звук, скрип половиц, и Моргейн зашевелилась. Он вскочил с мечом в руке еще до того, как полностью открыл глаза. Моргейн стояла рядом, уже вооруженная. Перед ними стояли трое.

Это были не люди. Кел.

Они были высокие и худые, их белые волосы спадали на плечи, чертами они походили на Моргейн — такие же утонченные и прекрасные. Они были безоружны, выглядели не угрожающе. Они были явно не из той орды, что шла через Азерот.

Моргейн слегка успокоилась. Подменыш находился в ее руке, но она не вынула его из ножен. Вейни стоял во весь рост и держал перед собой меч.

— Мы не знаем вас, — сказал один из кел. — Мирриндяне сказали, что имя твое Моргейн, а твоего кемейса зовут Вейни. Эти имена для нас звучат непривычно. Они сказали, что вы послали юношей в лес выслеживать чужих и один из них погиб. Как нам следует это понимать?

— Вы друзья мирриндян? — спросила Моргейн.

— Да. А кто ты?

— Это рассказывать долго. Но здешние люди приняли нас гостеприимно, и мы не причиним им зла. Вы собираетесь защитить их?

— Да.

— Тогда уведите их из этих мест. Здесь для них уже небезопасно.

Последовала минутная пауза.

— Кто эти чужие? И кто все-таки вы?

— Я не знаю, с кем говорю, милорд кел. Очевидно, вы миролюбивы, потому что пришли с пустыми руками. Очевидно, вы друзья мирриндян, потому что они пропустили вас без шума. Следовательно, я могу довериться вам. Но вам все равно придется собрать старейшин, чтобы они подтвердили, что я могу вам доверять, и лишь тогда, быть может, я дам ответ на некоторые из ваших вопросов.

— Меня зовут Лир, — сказал кел и слегка поклонился. — И, в отличие от вас, мы здесь у себя дома. Вы не имели права делать то, что сделали, а также требовать от мирриндян, чтобы они покинули свои дома. Если вы предполагаете и дальше идти через Шатан, мы должны убедиться, что вы не собираетесь творить зло, или мы уверимся в том, что подозреваем: вы относитесь к той злой силе, которая вторглась сюда. Тогда вам несдобровать.

Это было прямой угрозой, Вейни стиснул рукоять меча и приготовился противостоять не только этим трем, которые стояли перед ними в холле, но и тем, кто прятался за незащищенными окнами. В свете очага он и Моргейн были прекрасными мишенями для лучников.

— Вы достаточно хорошо осведомлены, — сказала Моргейн. — Вы успели поговорить с мирриндянами? Думаю, нет, иначе вы не стали бы считать нас возможными врагами.

— Мы встретили в лесу чужаков и справились с ними. И мы пришли в Мирринд и спросили, и нам рассказали о вас. О вас отзывались хорошо, но разве они вас знают?

— Я скажу вам то, что сказала им: в вашу страну вторглись чужеземцы. Люди и кел прошли через Огни Азерота. Это голодная и опасная орда, они пришли из страны, в которой давно исчезли закон и порядок. Мы бежали от них, Вейни и я, но мы не хотели привести их сюда. Они рыщут, как волки в поисках добычи, и рано или поздно они найдут Мирринд. Я надеюсь, что никто из тех, с кем вы повстречались, не убежал к своим. Иначе они будут здесь очень скоро.

Кел, похоже, встревожился и обменялся взглядом со своими спутниками.

— У вас есть оружие, которым вы смогли бы защитить эту деревню? — спросила Моргейн.

— Этого мы тебе не скажем.

— Скажите хотя бы, будете ли вы защищать деревню?

— Это наша обязанность.

— Так, значит… они заботились о нас потому, что приняли за кел?

— Да, именно потому.

Моргейн наклонила голову.

— Что ж, теперь я понимаю многое из того, что меня удивляло. Если Мирринд находится под вашей опекой, это хорошо говорит о вас. В таком случае я скажу вам: мы с Вейни собираемся вернуться в Азерот, чтобы сражаться с той ордой, о которой я говорила. И мы пойдем туда независимо от того, согласны вы или нет.

— Ты ведешь себя дерзко.

— А ты нет, милорд кел? У тебя есть какие-то права, но не больше прав, чем у нас.

— Такая дерзость — свидетельство силы.

Моргейн пожала плечами.

— Ты разве спрашиваешь разрешения, когда идешь по Шатану? И мы не будем.

— Если вы хотите уйти отсюда, вам все же придется просить разрешения. Но я вам его дать не могу. Куда бы вы ни пошли, вы будете постоянно под нашим наблюдением, миледи, чья речь нам незнакома, чьи манеры нам тоже непривычны. Я не могу сказать вам ни да ни нет. Дело в том, что вы меня очень тревожите, а кроме того, вы не из наших краев.

— Верно, — согласилась Моргейн. — Когда мы начинали свой путь, это было не в Азероте. Есть наша вина в том, что шиюнская орда выбрала именно это направление, но мы этого не хотели. Их ведет человек по имени кайя Рох, предводитель Кайя, а также кел по имени Хитару, но они оба не в силах справиться со своей ордой. Им неведома жалость. Если вы попытаетесь драться с ними лицом к лицу, то вас будет ожидать такая же смерть, как Эта. Я знаю, что они уже показали вам свою натуру, и надеюсь, что они пришли сюда все-таки ради меня, а не ради Эта.

Трое переглянулись, и тот, что стоял впереди, наклонил голову.

— Двигайтесь к северу вдоль реки, если хотите остаться в живых. Там наши повелители решат, стоит ли оставлять вас в живых. Это недалеко. Если вы не послушаетесь нас, мы будем считать вас врагами. Друзья приходят к нам в открытую и ничего не скрывают.

Не сказав больше ни слова, он повернулся и вышел вместе с двумя своими спутниками. Один из них оказалась женщиной. Они ушли так же бесшумно, как и пришли.

Моргейн тихо и гневно выругалась.

— Мы пойдем туда? — спросил Вейни. Он не испытывал к тому желания, но и не хотел наживать больше врагов, чем они уже имели к этому времени.

— Если мы начнем драться, то можем наделать столько бед, что этот ни чем ни повинный народ может остаться без защиты перед шиюнской ордой. Мы и сами, к тому же, можем погибнуть в этой бессмысленной драке. У нас нет выбора, и они это знают. Я не думаю, что они пришли сюда незваными.

— Мирриндяне? Трудно поверить.

— Мы не из этих краев. Серсейн же прямо так и говорила. Сегодня, когда убили Эта, они усомнились в нас, а может, они хотят получить от нас помощь. Они очень настаивали, чтобы мы остались у них на ночь. Может быть, хотели спасти нам жизнь. А может, я просто слишком подозрительна. Мы сделаем так, как просят кел. Их присутствие не очень меня удивляет: я с самого начала чувствовала их влияние на это место, слишком уж мирное и не такое забытое Богом.

— Эти кел мягче, чем те, которых я встречал, — сказал он и тяжело вздохнул. — Лио, говорят, что в некоторых лесах Эндара, называемых призрачными, животные ведут себя очень смело, не боятся никого… будто на них никогда не охотились.

— Здесь не совсем так. — Моргейн повернулась к очагу. Она постояла возле него некоторое время, потом положила Подменыш и взяла доспехи.

— Уходим?

— Я думаю, нам нет смысла здесь оставаться, — сказала она. Затем оглянулась. — Вейни, они, быть может, и мягкие, и, может, нами движут одни и те же побуждения, но есть тут кое-что… В общем, ты знаешь. Я никому не доверяю.

— Верно, — согласился он и сам облачился в доспехи, водрузил на голову побитый шлем, который не надевал со времени их появления в Мирринде.

Затем они отправились к загону, где стояли кони.

Когда они открыли ворота, в загоне зашевелилась маленькая тень. Возле лошадей спал Син. Мальчик шагнул вперед и не издал ни звука, не попытался разбудить деревню… Он заливался слезами и все же протягивал вперед маленькие ладошки, помогая им седлать коней и привязывать переметные сумы. Вейни протянул ему руку, но тот с неожиданной силой обнял его. Затем, подавив свою боль, Вейни повернулся и забрался в седло. Моргейн уселась на коня, а Син под уздцы вывел лошадей.

Они тихо проехали по деревне, но в каждом доме при этом открывались двери. Выходили сонные жители в ночном белье и молча стояли в лунном свете, провожая их печальными глазами. Кое-кто помахал им вслед. Старейшины вышли на дорогу, преградив им путь. Моргейн остановила коня и поклонилась в седле.

— В нас нет больше нужды, — сказала она. — Если лорд кел Лир — ваш друг, он позаботится о вас.

— Ты не из них, — тихо сказала Битейн.

— Разве ты это не подозревала?

— Да, леди. Но ты нам не враг. Возвращайся, мы будем тебе рады.

— Благодарю тебя. Но у нас есть еще дела. Вы доверяете им?

— Они всегда заботились о нас.

— В таком случае, они и сейчас о вас позаботятся.

— Мы запомнили твои предупреждения. Мы выставим посты. Но вы не сможете проехать через Шатан без их позволения. Счастливого пути, леди. Счастливого пути, кемейс.

— Желаю вам удачи, — сказала Моргейн. Они проехали сквозь толпу, не в спешке, не как беглецы, но в печали.

Затем за ними сомкнулась тьма леса, они проехали мимо часовых, которые с грустью помахали им и пожелали успешного путешествия, и двинулись вниз по ручью, которому предстояло вести их.

Кругом не было ни признака присутствия врагов. Кони медленно шли во тьме. Оказавшись уже далеко от Мирринда, они спешились и провели остаток ночи закутавшись в одеяла и по очереди неся охрану.

Утро застало их в пути, они шли вдоль речушки по едва различимой тропе, пробираясь сквозь негустую листву, носившую неуловимые признаки того, что раньше здесь ходили.

Время от времени они слышали в кустах шорохи и испытывали чувство, что за ними наблюдают. Оба хорошо знали, что нельзя во всем полагаться на ощущения, к тому же никто из них даже мельком не смог заметить наблюдателей.

— Это не враги, — сказала Моргейн, когда чувство слежки ненадолго покинуло их. — Враги не настолько искусны в продвижении по лесу. Среди них лишь один — кайя.

— Рох вряд ли может оказаться здесь, — сказал Вейни.

— Я тоже сомневаюсь в этом. Наверное, это местные кел сопровождают нас.

Ей это не нравилось. Он чувствовал ее настроение и был согласен с нею.

Кустарник тянулся вдоль всего их пути. Кони не могли двигаться бесшумно, не ломая ветвей и не шурша листьями, и все же они постоянно слышали посторонние звуки, не шелест ветра. Он слышал эти звуки и постоянно оглядывался. На какое-то время звуки исчезли. Их путь очередной раз повернулся. Тропа поворачивала на изгибе ручья и здесь не была рассчитана на седоков — им приходилось сильно нагибаться, чтобы проехать под свисающими ветками. Это были гораздо более дикие и старые заросли, чем там, где они вступили в лес.

Вновь послышался посторонний звук.

— Сзади, — сказал Вейни, встревоженный.

— Покажутся ли они наконец или нет? — сказала она на языке кел.

Когда они, преодолевая трудности, сделали следующий поворот, на тропе перед ними предстал призрак — юноша, одетый в пестро-зеленый наряд, высокий и светловолосый, с пустыми руками.

Кони зафыркали. Моргейн, ехавшая впереди, придержала Сиптаха, и Вейни подъехал к ней настолько близко, насколько позволяла узкая тропа.

Юноша поклонился, затем улыбнулся, будто их удивление позабавило его. Здесь рядом был по меньшей мере еще один человек — Вейни услышал шорох позади, и плечи его напряглись.

— Ты — один из друзей Лира? — спросила Моргейн.

— Я его друг, — сказал юноша и замер, положив руки на пояс, наклонив голову и улыбаясь. — А вам хотелось моего общества, и потому я здесь.

— Я предпочитаю видеть тех, кто разделяет со мной путь. Я так понимаю, ты тоже поедешь на север?

Юноша ухмыльнулся.

— Я ваш страж и проводник. — Он сделал тщательный поклон. — Зовут меня Леллин Эрирен. А вас приглашают провести ночь в лагере милорда Мерира Мленнира, вас и вашего кемейса.

Мгновение Моргейн сидела молча, а Сиптах гарцевал под нею, привычный к резким стартам, которые обычно следовали за такими внезапными встречами.

— А как зовут того, кто наблюдает за нами?

К Леллину вышел еще один маленький смуглый человек, вооруженный мечом и луком.

— Мой кемейс, — сказал Леллин. — Сизар.

Сизар поклонился с грацией лорда кел, и когда Леллин повернулся, чтобы возглавить группу путешественников, предложив им следовать за ними, Сизар пошел пешком.

Вейни сквозь ветви следил за ними, чувствуя некоторое облегчение, ибо Сизар был человеком, как жители деревни, и был вооружен, в отличие от своего лорда. Либо их здесь все очень любят, либо они надежно защищены, подумал он, а также подумал, сколько их может оказаться поблизости?

Леллин оглянулся и ухмыльнулся, подождал, когда они приблизятся, и повел их другой тропой, в сторону от ручья.

— Так будет быстрее, — сказал он.

— Леллин, — сказала Моргейн, — нам посоветовали двигаться только вдоль ручья.

— Не беспокойтесь. Лир указал вам правильную дорогу, но по ней вы не придете и до утра. Следуйте за мной спокойно. Со мной не заблудитесь.

Моргейн пожала плечами, и они продолжили путь.

В полдень проводники объявили привал, и все немного отдохнули. Леллин и Сизар взяли предложенную им пищу, но тут же исчезли без единого слова и не появлялись очень долго, пока их не устали ждать и не стали собираться в путь.

Вокруг пели какие-то птицы, Леллин и Сизар то и дело сворачивали с тропы, чтобы появиться на следующем повороте. Похоже, здесь существовали более короткие пути, по которым не мог проехать всадник.

Затем, уже под конец дня, они почувствовали слабый запах дыма, и Леллин, вынырнув из чащи после одного из своих исчезновений, загородил тропу. Он снова поклонился, руки в боки.

— Мы уже близко. Прошу следовать за мной, не отставая и не перегоняя. Сизар пошел вперед, предупредить, что мы подходим. Со мной вам ничего не грозит, я отвечаю за вашу безопасность. Сюда, прошу вас.

Леллин повернулся и повел их по тропе, столь заросшей, что им пришлось спешиться и вести коней в поводу. Моргейн замешкалась, снимая Подменыш с седла и перевешивая его за плечи, а Вейни снял с лошади не только меч, но и лук с колчаном, и пошел последним, поглядывая через плечо и вокруг. Но ничего опасного он не замечал.

Это была не совсем поляна, не такая, как то место, на котором стояла деревня Мирринд. Среди деревьев с широкими кронами располагались шатры, а одно дерево было самым раскидистым — только его ствол шел на девять или десять человеческих ростов вверх, и лишь потом начиналась крона. Остальные деревья стояли вокруг него кольцом, раскинув длинные ветви, прикрывавшие тенью все шатры.

Никто им вроде бы не угрожал. Среди местных жителей были высокие беловолосые кел — и мужчины, и женщины, — и маленькие смуглые люди. Здесь были несколько стариков обеих рас, в мантиях — старые люди и старые кел, и у тех и у других волосы были посеребрены, что делало их похожими друг на друга, хотя некоторые люди носили бороды, а кел — нет, люди лысели, а кел, похоже, нет. Молодые, в зависимости от пола, носили бриджи или туники, а некоторые были вооружены. На вид они были добродушны, поступь их была свободной и уверенной, когда они сопровождали иноземцев, пришедших в их лагерь.

Но прежде, чем они успели войти в лагерь, Леллин остановился и поклонился.

— Леди, прошу вас, оставьте кемейсу ваше оружие и пройдите со мной.

— Как вы уже заметили, — сказала вежливо Моргейн, — мы с вами придерживаемся разных обычаев. Сейчас я не буду противиться и оставлю оружие кемейсу, но что еще от меня вы намерены потребовать?

— Лио, — хрипло произнес Вейни, — не соглашайтесь, прошу вас!

— Спросите вашего лорда, — сказала Моргейн Леллину, — действительно ли он настаивает на этом. Что касается меня, мне не хочется соглашаться, я бы предпочла уехать отсюда… И я могу это сделать, Леллин.

Леллин помедлил, нахмурясь, затем отошел к самому большому из шатров. Сизар остался ждать, сложив руки на груди. Они тоже ждали, держа в руках поводья лошадей.

— Они выглядят миролюбиво, — сказал на своем языке Вейни. — Но сначала они разлучат нас с конями, вас — с оружием, меня — с вами. Если вы согласитесь, нас могут порубить на кусочки, лио.

Она коротко рассмеялась, а глаза Сизара блеснули. Он был удивлен.

— Не думай, что я этого не понимаю, — сказала она. — Но не стоит тревожиться раньше времени, пока мы точно не узнаем, что у них на уме. Кроме того, нам не нужны лишние враги.

Ожидание было долгим, и все это время на них глазели стоящие вокруг обитатели этого лагеря. Никто не обнажил оружия, не натянул тетивы, не оскорбил их. Дети стояли рядом с родителями, старики стояли в первых рядах собравшихся. Они не производили впечатление людей, готовых совершить насилие.

Наконец Леллин вернулся, по-прежнему хмурясь, и поклонился.

— Идите так, как хотите. Мерир не настаивает, только я прошу вас оставить лошадей. Сизар позаботится о том, чтобы они были накормлены. Идите со мной и постарайтесь не пугать Мерира и выглядеть мирно, иначе нам придется показать вам совсем другое свое лицо, чужеземцы.

Вейни повернулся, снял с седла Сиптаха сумку Моргейн и повесил ее на плечо. Сизар взял поводья обоих коней и увел их, в то время как Вейни сопровождал Моргейн. Они вошли в зеленый шатер, самый большой в лагере.

Здесь не было никаких признаков засады. В шатре сидели старики в мантиях, безоружные, кел и люди, которые выглядели слишком дряхлыми, чтобы владеть кинжалом. Среди них сидел старый-престарый кел, чьи белые волосы густо лежали на плечах, с золотистой ленточкой вокруг головы на манер короны. Его одежда была зеленой, как весенняя листва, на плечах — воротник из серых перьев, гладких и с темными кончиками, обработанных очень искусно.

— Мерир, — тихо сказал Леллин, — лорд Шатана.

— Приветствую вас, — вежливо сказал Мерир низким голосом, и для Моргейн тут же поставили кресло.

Она села, Вейни остался стоять за ее спиной.

— Ваше имя — Моргейн, ваш спутник — Вейни, — сказал Мерир. — Вы гостили в Мирринде, пока не взяли на себя смелость послать юношей в Шатан и не потеряли одного из них. Теперь вы говорите, что направляетесь в Азерот и предупреждаете о вторжении через Огни. И оба вы не из Шатана. Верно ли все это?

— Да. Не думайте, милорд Мерир, что мы не понимаем большинства из того, что происходит на вашей земле. Но мы не враги вам, мы враги лишь тем, кто занял равнину. Мы собираемся сражаться с ними по-своему, как умеем сами, и если для этого нам нужно ваше позволение, мы просим его.

Мерир долго смотрел на нее, щурясь, а она смотрела на него. Наконец Мерир повернулся и обратился к одному из старейшин.

— Вы далеко заехали, — сказал он затем ей. — Пока вы у нас, можете пользоваться нашим гостеприимством. Вы выглядите встревоженной. Если вы считаете, что нам грозит немедленное нападение, скажите, и я заверяю вас, мы будем действовать. Но если есть время, то, возможно, вы не будете против того, чтобы переговорить с нами.

Моргейн ничего не ответила и сидела на своем кресле, пока старый лорд отдавал распоряжения приготовить для них шатер. Вейни стоял, положив руку на спинку кресла Моргейн, следя за движениями и прислушиваясь к шепоту окружающих, ибо они оба знали, что такое Врата, и знали их силу, а знание это кое-кем из кел было утеряно, и некоторые кел готовы были убивать, лишь бы вернуть его. Как бы ни миролюбив был этот народ, всегда надо быть начеку.

Принесли питье и предложили им обоим, но Вейни взял кубок из рук Моргейн, отпил первый и вернул ей, прежде чем отпить из своего кубка. Она держала кубок в руке, в то время как Мерир пил из своего.

— Таков ваш обычай? — спросил Мерир.

— Нет, — сказал Вейни, — но у нас слишком много врагов.

Остальные кел посмотрели на старого лорда, выражая взглядами сомнение.

— Нет, — сказал им Мерир, — пусть будет так. Я поговорю с ними. Мы будем говорить, — добавил он, — о том, что надлежит обсуждать лишь на советах старейшин. Хотя вы настаиваете, чтобы ваш кемейс оставался с вами, не могли бы вы все же отослать его за пределы шатра?

— Нет, — сказала Моргейн. Никто из кел тоже не вышел. Те, что находились в шатре, остались сидеть. — Садись, — велела она, повернув голову в его сторону. Вейни уселся у ее ног, скрестив ноги и положив рядом меч и лук. Это было уже скорее формальностью, но он еще раз поднял кубок и отпил во второй раз, потому что не почувствовал дурноты после первого глотка. Моргейн попробовала напиток, вытянула ноги, скрестив лодыжки в сапогах, словно ее не заботило, нравится это кел или нет. Она явно сделала это намеренно. Вейни хорошо понимал это и чувствовал ее напряженность. Она пыталась определить границы их терпения, и пока ей это не удавалось.

— Я не привыкла, чтобы мне приказывали, — сказала она, — но это ваша страна, лорд Мерир, и мне следует соблюдать приличия и порядок.

— Вы здесь потому, что это было целесообразно… для нас обоих. Вы правильно сказали: это моя страна, и необходимо соблюдать вежливость по отношению к нам. Расскажите нам побольше, чем только то, что вы рассказали мирриндянам. Кто эти люди, из-за которых вы здесь очутились?

— Милорд, по ту сторону Огней лежит страна под названием Шиюн… Я думаю, вы понимаете, что я имею в виду. Это было несчастное место. Народ там голодал. Сначала люди, а затем и кел. Вначале кел были богаты, а люди жили в достатке. Но великое наводнение лишило их почти всего. Затем пришел человек по имени кайя Рох, знавший секреты Врат, которые кел той страны уже давно забыли. Сам он был не из Шиюна, этот самый Рох, а пришел туда из-за Врат Шиюна. Из Эндара-Карша, откуда и мы оба. Вот как мы появились в Шиюне — мы шли следом за Рохом.

— Кто обучил этим знаниям человека? — спросил один из старейшин. — Как случилось в земле под названием Эндар-Карш, что человек приобрел такое могущество?

Моргейн помедлила.

— Милорд, похоже… похоже, что человек может менять свое тело на тело другого человека с помощью могущества Врат. Вы знаете об этом?

В шатре наступила полная тишина. На лицах присутствующих отразилось смятение, но лицо Мерира осталось неподвижной маской.

— Это запрещено, — ответил Мерир. — Мы знаем об этом, но не выпускаем это знание за пределы Совета.

— Мне отрадно видеть, что ваши правители — старики. Очевидно, здесь почитают старость. Возможно, я действительно оказалась среди людей добрых намерений.

— Эта смена тел — плохое дело.

— Но кое-кому в Эндаре-Карше оно было известно. Кайя Рох… некогда он был великим мастером и знал многие тайны. Он — кел, во всяком случае, изначально, хотя у меня нет на то доказательств. Потому что тела он использовал человеческие. Он убивал людей, одного за другим, забирал их тела, и жизнь его длилась много поколений людей и кел. Он был кайя Зри, он был кайя Лилл, и наконец он завладел телом кайя Роха, предводителя Кайя, правителя той земли — кузена Вейни. Потому-то Вейни и знает кое-что о Вратах, но это горькие знания.

После этого он бросился бежать от нас, потому что знал, что жизнь его в опасности… Жизнь? Я даже не представляю, сколько жизней он прожил, был ли он вначале мужчиной или женщиной, родился ли он в Эндаре-Карше или прибыл из других мест. Он стар и очень опасен, и обладает знанием могущества Врат. По этой причине мы гнались за ним до Шиюна, и он оказался в ловушке на умирающей земле — что наводило ужас на живущих там людей, которым до вымирания оставалось, наверное, всего несколько поколений. Но для того, кто привык жить вечно, такая смерть казалась чрезмерно быстрой.

Он пришел к кел той земли и к людям и заявил, что обладает властью над Вратами, давно утраченными ими знаниями, и способен вывести их на новые земли, которые они смогут захватить… Итак, он обрел армию и открыл себе дорогу.

Нам с Вейни не удалось остановить его. Все, что мы могли сделать — это пройти через Врата. Мы были измотаны и бежали, пока не попали в лес, а затем и в Мирринд. Мы остановились там на отдых, а заодно попытались выяснить, что это за страна и где можно найти силы, способные остановить орду. Мы не хотели втягивать в эту войну мирриндян — они не воины, мы видели это. Мы сказали им выставить посты, чтобы враг не застал деревню врасплох. Теперь вы видите, что времени осталось мало и нам нужно возвращаться в Азерот, чтобы попробовать там хоть что-то сделать. Этого от нас требуют обстоятельства, милорд.

Присутствующие зашептались, зашевелились, бросая на Мерира полные тревоги взгляды. Старый кел сидел, сжав пересохшие губы. Наконец его лицо перестало быть маской.

— Это страшная история, леди.

— Видеть это было еще страшнее, чем слышать. Сможем ли мы с Вейни что-нибудь сделать — не знаю. Время покажет. Есть слабая надежда, что орда не станет разыскивать Мирринд. Но все равно, рано или поздно они появятся здесь… По вполне понятным причинам я не стала предлагать мирриндянам выйти им навстречу. Мне никак не удавалось понять следующее: почему мирриндяне боялись их не больше, чем нас? Я их предупредила. Но мне кажется, Эт попался им потому, что боялся их не больше, чем меня. Это меня и печалит больше всего.

— Вы не имели права, — сказал кто-то, — посылать человека в Шатан. Они думали, что выполняют поручение кого-то из нас, и рады были послужить вам. Таким образом, вы просто отправили Эта на смерть.

Глаза Вейни яростно сверкнули.

— Спокойно! — сказал Мерир. — Нхи, скажи, мог бы кто-то из нас поступить лучше, если бы он был один и должен защищать деревню? Нам гордиться тоже нечем, потому что эти двое просочились в Мирринд так ловко и устроились так мирно, что мы никогда не узнали бы о них, не случись это несчастье. Но могло быть и хуже… ибо и то зло тоже могло проникнуть в Мирринд совершенно незамеченным и никто не защитил бы деревню. Эти двое и другие малыми группами проходили мимо наших постов, и в этом есть и моя вина.