И пошло-поехало: Алкснис, Умалатова, Коган... при поощрении Лукьянова (хитро тот ведет дело, знает, что делает, сказал о нем Лигачев в своем кругу, Мише придется плохо). Опять потребовали отставки президента, привлечения к уголовной ответственности персонально за антиалкогольную кампанию (200 миллиардов рублей потеряли). Этого потребовал Павлов, а возражали против этой меры в мае 1985-го только два человека -- Гарбузов и Воронин, отнюдь не Рыжков, и не М. С.).
      ЦК КП РСФСР и КПСС "денно и нощно" заседают и, как в апреле, готовят резолюции с мест -- с требованиями ухода М. С. с генсекства. Слышал, что даже шьют "персоналку" ему и его помощникам (мое имя там тоже).
      А что М. С.? Запустил "Ново-Огаревский процесс", сдвинул с места Союзный договор, который теперь очень близок по концепции российской Конституции (проекту). Ельцин и все прочие парафировали. Более того, позвал в Н.-Огарево Явлинского, где и был заслушан его доклад о гарвардско-вашингтонских переговорах.
      Очень основательно готовится к встрече сегодня с Делором. И от него, а не от Аттали, "семерка" узнает, что М. С. повезет в Лондон.
      М. С. исподволь и явно для всех, даже очень тупых, ведет дело к "сцепке" перестройки с мировой экономикой и политикой. Иного смысла включения страны в "общецивилизованный процесс" и быть не может.
      Ельцин в США -- с оговорочками насчет М. С. за прошлое -- открыто, похоже, ведет дело к примирению с "Союзом" (т. е. его сохранению), все время рядом со словом "Россия" ставит "Союз". И что тогда делать будем? Кто и как, если сближение состоится? Может, это новый способ избавиться от М. С.?
      Поэтому и стервенеют контрперестроечные силы: "там" им, в "ельцинском Союзе", места не будет!
      А Горбачев не может никак отступиться от своей методы. Пошел на крестьянский съезд "генералов от коллективизации", толстопузых охотнорядцев. Там ему устроили истерику. Павлов (!) им прямо сказал: или рынок, или опять дотации (а в казне денег нет!) -- и тогда прощай вся экономическая реформа. Они его чуть с трибуны не сбросили. Заявили, что поползут голодать на Красную площадь. (Лигачев там появился -- его "на руках носили".) Потребовали на ковер Горбачева. Тот пришел и начал мирить: опять согласительная комиссия, опять -- "поискать, что можно сделать" и т. п.
      Но что "сделать"?! Павлов прав в этом случае... Опять торможение. И опять очки в пользу Ельцина--Силаева, которые не будут считаться с этими "генералами от с.-х.".
      Возня с подделкой -- "другим вариантом" Нобелевской лекции. Звонил Егору Яковлеву (он опубликовал корреспонденцию на эту тему в своих МН"): зачем вы в это включились? Мельтешит, мямлит, извиняется. Но -мелочевкой он оказывается! Прислал мне эту подделку: там ни одной одинаковой фразы с подлинным текстом лекции. Говорю Егору: в редакции что, не могли сверить? Ведь если не совпадают какие-то абзацы, что-то добавлено или выброшено -- это одно дело: тут -- база для спекуляций и подозрений. Но ведь тексты-то совсем разные! Как же можно! Он обещал назвать (со слов датского корреспондента), кто передал эту подделку. Но корреспондент, разумеется, срочно уехал.
      В суд бы подать, если б не имя президента -- трепать лишний раз неохота. Собрать бы со всех них тысяч по 100!!!
      Пойду готовить материал к приезду Койвисто. Говорить нечего. Теряем мы дружеские отношения из-за дохлой экономики.
      Жуткая погода стоит: 32° С 98 % влажности. Хорошо, что на работе кондишн!
      21 июня
      Странный вчера и, может быть, тоже роковой день. М. С. записывал на ТВ выступление в связи с 50-летием 22 июня 1941 года. Все-таки выдержали мы его в духе "примирения", но "со слезами на глазах" и без победных звуков.
      Ладно.
      С утра он принимал Делора. Я "спихнул" встречу на Загладина. Но там он наговорил, в том числе и о том, что и в парламенте ощетинились, как только почувствовали, что власть от Верховного Совета уходит и начинается замирение в обществе, успокоение, наклевывается согласие по линии Горбачев--Ельцин. Загладин советовался, сообщать ли этот пассаж в печать? Я сказал: безусловно!
      Ко мне тем временем запросился Мэтлок: в 15.30 мы встретились. От Буша -- предложение: чтоб М. С. в Лондоне пришел в резиденцию американского посла и чтоб с 3-х до 5-и 17 июля, после выступления М. С. перед "семеркой" и общего обеда, они вдвоем поговорили.
      Заодно Мэтлок расспрашивал: что происходит, почему премьер в Верховном Совете выступает против президента и против программы Явлинского?
      Я разъяснял: Павлов -- хороший финансист и человек с характером, такой сейчас нужен. Но в политике он не набрал "ума" и опыта: отсюда и "заговор банкиров", отсюда и вчерашнее требование полномочий, которое неправильно интерпретировали. И "объективно" получилось, что Павлов возглавил оппозицию и протесты в ВС. Хотя исключается, что он сознательно интригует против М. С. Это -- очередной его "ляп", неловкость -- все образуется.
      Позвонил М.С. Сразу согласился с предложением Буша, о чем я и уведомил Мэтлока.
      Звонил между тем Брейтвейт. Говорил, что 1-го приедет британский "шерп", М. С., мол, обещал его принять. Королева приглашает М. С. 17-го в 17--18 часов... и т. д. о Лондоне по случаю "семерки".
      И вдруг уже часов в 8 вечера опять названивают из посольства США. Мэтлок просит немедленной аудиенции у президента: срочное, секретное сообщение от Буша.
      Мне как раз в этот момент позвонил М. С. Я ему сказал. Он: "Давай!" Я помчался в Кремль. Спрашиваю у М. С. -- мне присутствовать? "Обязательно". Мэтлок еще не вошел, а тут позвонил Павлов и стал рассказывать, какую воспитательную работу он провел с председателями правительств всех республик. Пригласил на заседание кабинета Делора, и тот тоже прочел им "лекцию", как надо управлять финансами, если хотеть рынка. Да так жестко, что те рты разинули. Павлов выглядел "либералом". М. С., слушая, хохотал, а завершая, бросил иронично Павлову: эта твоя акция -- самое позитивное, что ты сделал за последние 3 дня (намек на выступление Павлова в ВС!).
      Вошел Мэтлок. Лица на нем нет. М. С. начал с похвал послу, сожалений, что он уезжает, стал ему говорить всякие добрые слова: что он хорошо, честно работал, был настоящим партнером, много помог в этот сложнейший период отношений, "очень ценим вашу деятельность" и т. д.
      Мэтлок стоял, перебирая ногами: не терпелось выложить -- с чем пришел. А пришел вот с чем: господин президент, я получил только что личную закрытую шифровку от своего президента. Он велел мне тут же встретиться с вами и передать: американские службы располагают информацией, что завтра (т. е. сегодня, 21. VI) будет предпринята попытка отстранить вас от власти. Президент считает своим долгом предупредить вас.
      М. С. засмеялся. (Я -- тоже!) Мэтлок смутился: мол, глупость принес на такой верх. Стал извиняться: я не мог не выполнить поручение своего президента, хотя сказал ему (каким способом, интересно), что у меня в Москве таких сведений нет и вряд ли это правда.
      М. С.: "Это невероятно на все 1000 %. Но я ценю, что Джордж сообщает мне о своей тревоге. Раз поступила такая информация, долг друга -предупредить. Успокойте его. Но повторяю -- в этом его сообщении я вижу подтверждение настоящих наших отношений. Значит, действительно мы далеко ушли вперед во взаимном доверии. Это очень ценно".
      Говорил он по-доброму, но с внутренней иронией, как бы уверенный в том, что все это чепуха.
      Потом разговорился. Знаете, господин посол (а при встрече он его назвал "товарищ посол" и пояснил, шутя, почему он себе это позволил...), возможны такие разговоры у нас. Вы видите, что происходит... И стал ему говорить почти теми же словами то, что я за несколько часов до того. В народе, в обществе -- тенденция к согласию, к успокоению. Дело идет к Союзному договору, к участию в "семерке", т. е. к реальному выходу СССР во внешний мир экономически. Более того, движемся к реальной сцепке внутренних и внешних процессов. Это встречает одобрение. Выборы Ельцина это подтвердили. Сейчас общество отвергает конфронтационный подход... И тех, кто за этим стоит. Но есть силы, которых это не устраивает. Они есть и в парламенте, хотя не вся фракция "Союз" такая: там есть и здравомыслящие, нормальные. Есть и оголтелые, которые готовы проглотить микрофон (Алкснис, Коган...). За ними те, кто чувствует, что теряет все в эшелонах власти и привилегиях. И опять сплачиваются, опять замышляют, как подорвать процесс оздоровления. Не исключаю, что в их среде ведутся разные разговоры, в том числе и такие, которые подслушал ваш разведчик.
      Рассказал ему о Делоре. Попутно охарактеризовал Павлова -- почти такими же словами, как я до того, когда Мэтлок был у меня.
      Дома Аня и Митя собирали чемоданы. Я включил Баха. В 12 ночи звонок из приемной: Буш требует поговорить с М. С. по телефону. Говорю: соединяйте, раз так.
      Утром Аня с Митей уехали. Проводил их до машины. И тут же звонок из МИДа.
      Допишу потом -- сейчас некогда... Не забыть про "Щит" и Плеханова, зам. Арбатова!
      23 июня
      Так вот... Страхи продолжались. Ночью стал названивать Горбачеву Буш. Из приемной меня спрашивают: что делать? Я: "Соединяйте". Но М. С. гулял с Р. М. (было около 12-ти). Вернувшись, велел связаться с Белым домом. Теперь уже Буш был "занят"... и, видно, отчаявшись соединиться с другой "сверхдержавой" на информационном уровне конца XX века, послал депешу. Она пришла рано утром.
      Когда мне в 6 утра позвонили из приемной М. С. с тем же вопросом: "что делать с депешей?" -- я возмущенно ответил: "Посылать на дачу!" -- "Будить?" -- "Не надо". Я решил, что это -- то же, о чем "предупреждал" Мэтлок (хотя в МИДе мне сообщили, что депеша пришла после того, как Мэтлок успел поговорить с М. С).
      Тем не менее вручили ему лишь в 9 утра, когда проснулся. Не знаю, что там было, -- до меня не дошло. Но М. С., приехав на работу, устроил разнос всем, кто не обеспечил ему связь с Бушем ночью: на селектор подключил меня, Крючкова, Болдина. Крючков оправдывался, что по "горячей линии" не было запроса. Тогда М. С. ему процитировал из депеши: сначала пытались соединить именно по "горячей". Крючков сник: обещал "разобраться и наказать". Болдину было тут же приказано разогнать -- "без всяких попыток опять убрать концы в воду" -- тех, кто у него в приемной... Идиотов, дармоедов... Один из них, говорит, до сих пор меня Леонидом Ильичом иногда называет! (Я прыснул со смеху.)...
      Мне тоже хотел "всыпать", но я-то при чем? Со мной "советовались". Я посоветовал соединить? "Ладно,-- заключил он. -- Если впредь что-то такое, сам звони мне немедленно домой в любое время дня и ночи"... Ему стыдно за нашу "технику", да и наши "службы"...
      Потом говорит мне: "Может, самому позвонить Бушу?" Я: "Конечно". -"Давай -- в 17 часов... У них сколько в это время?" -- "9 утра".
      И состоялся хороший разговор...
      Главный предмет разговора: Буш хотел поделиться впечатлениями от Ельцина, с подтекстом -- еще больше их мирить. М. С. рассказал о том, как он только что "укоротил" Верховный Совет. Буш уже знал об этом из сообщений агентов.
      И все "страхи" сразу были сняты. М. С. показал, что "он хозяин положения". И если захочет, разгонит этих болтунов и провокаторов (нам не привыкать, начиная со Столыпина). И получит поддержку республик и всей России во главе с Ельциным. Эти кретины не понимают, что после новоогаревской "9 + 1" и избрания Ельцина президентом ситуация круто изменилась. У М. С. появился тыл, и он уже не будет кланяться этим профессиональным крикунам. Дал он им "по мордам" основательно! Наверное, за всю перестройку было две или три таких поворотных яростных речи. И покорились. Хлопали. Вся Москва вздохнула. Даже "враги" заговорили с восхищением о его поведении. А Запад -- тот просто бьет в литавры, хотя, казалось бы, действовал Горбачев не очень демократично.
      Теперь о том, что не успел записать вчера. Еще до того, как у Горбачева побывал Мэтлок, утром, мне позвонил Плеханов (зам. Арбатова по институту США): должен вас информировать -- приходили представители "Щита" (это офицерская оппозиционная организация) и говорят, что под Москвой замечено подозрительное передвижение воинских частей... Я отнесся к этой информации критически и не стал говорить об этом М. С. А после Мэтлока он мне, посмеявшись над наивностью американцев, сообщил: "Ты знаешь, Примаков мне вчера заявляет: "Михаил Сергеевич, вы слишком доверились КГБ, службе вашей безопасности. Уверены ли вы в ней?"
      Вот, говорит М. С., и этот -- паникер.
      Однако, думаю, эти сигналы и визит Мэтлока подогрели его, подтолкнули к тому, чтобы устроить настоящий разнос Верховному Совету. (В газете наиболее смачные места из его выступления "сглажены"...)
      После этой своей речи в ВС он мне звонил: крыл этих подонков и сволочей площадными выражениями.
      Вчера 67-летие Нины, сестры, лежит парализованная более 20 лет. Ездили, хотя очень не хотелось. Навспоминались среди родственников... С Тосей, например, троюродной сестрой, не виделся, наверное, лет 60. С Юркой Залепугиным (двоюродным братом) -- лет 30...
      Ну, вот сегодня действительно свободный день. Вчера успел закончить переговорные материалы для Койвисто (приезжает в понедельник). Впрочем, после всех МИДовцев и своих консультантов пришлось опять все писать заново. Не "секут момента", не умеют писать "под Горбачева": обычные мысли, других уж нет, но не находят им обрамления, чтоб не выглядели банальностями.
      Подготовил также вопросник для телефонного разговора с Колем -- завтра утром.
      Вчера было 22 июня... Вспоминал все -- час за часом, как все тогда было. И не очень глядел в ТВ -- то на работе был, то у Нины. А говорят, меня вчера уже показали с Сашей Безыменской в фильме "Будь проклята война"... Только из 40 минут, которых я наговорил, оставили 5--7!
      24 июня
      Вчера из ряда вон бездарный день. Не поехал в Успенку. Слушал проигрыватель, который я сначала долго чинил (на самом деле -- портил). Лещенко, Высоцкий, Вивальди -- с фаготом. Потом с Нелей в Манеже. Некто Казатин. 1000 картин на одно лицо -- в основном портреты жены и петуха. Манера -- как если бы идти и брызгать из ведра большой кистью на холст или бумагу. Не волнует. И непонятно... Но в 30 странах выставлялся и самый валютный наш художник.
      Шли по улицам. Жарко, утомительно, раздражающе -- особенно под аккомпанемент ее умных высокограмотных рассуждений на разные действительно серьезные темы. Устал как не знаю кто, да еще потом в очередях настоялся за молоком... Очередь подошла -- продавщица кричит в кассу: "Молоко кончилось". И пришлось идти в другой магазин -- напротив "NВ"! -- американского посольства. Сегодня разговор М. С. с Колем. Договорились съехаться в Киеве 5 июля.
      А "Шпигель" опубликовал сугубо тайное мартовское письмо М. С. к Колю (там просьба о новом кредите и паушальном соглашении относительно военного имущества).
      А в 3 часа -- Койвисто. 95 % времени М. С. рассказывал о наших делах. Это я слышу в который раз. Тот был предельно деликатен и молчалив... Хотя, видно было, чувствовал, что такой сверхоткровенный рассказ ведется не без умысла, чтоб финн не рассчитывал на оплату долгов и был снисходительным в новых сделках.
      Когда перешли к переговорам в делегациях, Койвисто стал разговорчивее, насколько это возможно для финна. И протянул идею, на которую М. С. не обратил внимания. Может, она и не была на это рассчитана: дескать, торговый договор 1947 года был для другой эпохи, когда у нас (у Финляндии) была большая экономическая зависимость от вас (от СССР), а теперь можем обойтись без прежних соглашений. (Это, по сути, подкоп и под Основной договор 1948 года...)
      В теме о европейских делах М. С. почему-то заговорил о нерушимости границ как святом принципе Парижской хартии. И это после того, как пояснил, что с прибал-тами придется разводиться! Койвисто отмалчивался. Мудро, ибо полемизировать бессмысленно.
      26 июня
      Сегодня отпросился (перекинул на Гусенкова) со встречи М. С. с Максвеллом (известным британским издателем). Его навязал ему Крючков -какой-то бизнес у них! Каждый раз, когда этот тип приезжает, он бывает "представлен" наверх. Нахал (Гусенков мне рассказал, что он учил Горбачева, как ему жить в Лондоне во время "семерки", как распорядиться временем президента). Узнав от Примакова накануне, что Максвелл напрашивается, я возражал и решил не докладывать Горбачеву. Но он сам меня спросил. Я стал убеждать: не надо. И он согласился, а через пару часов позвонил и без всяких объяснений назначил час и день встречи, откровенно сославшись на Крючкова...
      Между тем вся мировая пресса (частично наша) шумит о его, Крючкова, выступлении в Верховном Совете -- опять о том, что империализм "инфильтровал своих агентов" в высшие эшелоны власти у нас, "я докладываю, а меня не слушают".
      Игнатенко спрашивал у М. С. -- что ему, пресс-службе, отвечать на этот счет на брифингах. "Не ввязывайся, мало ли что газеты пишут!!" -отпарировал М. С. Но ведь речь идет о выступлении в ВС на закрытом (!) заседании. То есть о сугубо "доверительной" информации.
      Тайна сия есть для меня... Может, и впрямь не хочет "ссориться" -разрушать опору "на всякий случай"... для себя ли, для государства?!
      Сегодня (передает мне Гусенков) М. С. бросил вскользь Максвеллу: "А откуда вы взяли, что я буду баллотироваться на следующий срок в президенты?"... Даже если он так решил, не следует это выбалтывать: Запад считаться перестанет совсем, еще активнее будут переключаться на Ельцина.
      Мы с Шахом написали ему протест по поводу постановления Павлова о "новых" таможенных сборах с ввозимых товаров (на таможнях в результате идет просто грабеж)... "Это почище "президентского" 5-процентного налога с продажи", -- доказывали мы. Он не отверг нас, а поручил Орлову (Минфин) разобраться... Значит, без него, что ли, опять сделали? Против него?!
      Надо готовить все сразу:
      -- и к приезду британского "шерпа" (1.VII);
      -- и к встрече с Колем в Киеве (5.УП);
      -- и к визиту президента Мексики (З.VII);
      -- и к "семерке".
      Между прочим, до сих пор ни меня, ни Шаха он не привлекает к работе группы во главе с Медведевым(!) в Волынском. А там тем временем пишут "бог знает что". Примаков туда съездил, прочитал и в ужас пришел. Целый раздел, например, посвящен разносу сепаратизма и национализма в Прибалтике: надо быть идиотом или провокатором, чтоб такое "предложить" для Лондона.
      Между тем по-настоящему знаем материал "в контексте "семерки" (не считая сугубо экономической программы) именно мы с Примаковым, меньше Шах... И именно нас там нет.
      Вчера М. С. принял по моему настоянию Аллисона (из Гарварда) вместе с Явлинским. Таким образом, еще более ангажировался, хотя и говорил, что учтет не только их, но и проекты и программы других, включая идеи шмидтовского Совета взаимодействия, заседание которого недавно состоялось в Праге.
      Вчера же французский посол Дюфур пригласил меня, Примакова и Медведева (там уже оказался и Загладин) к себе в посольство на завтрак -- чтоб "расспросить, как мы (М. С.) готовимся к "семерке"... Он и ко мне приходил уже за этим. Пили хорошее вино, наперебой "объясняли"...
      Бовин в "Известиях" громит критиков внешней политики Горбачева. Просится к нему. Сватаю. Было бы полезно им поговорить "по старому знакомству".
      29 июня
      Вчера с утра М. С. возмутился, когда я стал ему напоминать, что в 11.00 у него встреча с еврейским бизнесменом Раппапортом: как я могу сравнивать это с тем, что произойдет в 11.00! А произойдет обсуждение в программной комиссии проекта Программы КПСС.
      Я заткнулся, но все же пробросил: "Человек приехал специально -- после того как ему сообщили день и час приема у вас. Только вчера вечером я вам об этом напоминал, однако ни о какой Программе мне вы тогда не сказали"...
      За 5 минут до начала он мне позвонил: "И ты приходи на обсуждение": уж не знаю, в порядке ли "компенсации" за втык (был не прав) или потому, что я ему пригожусь "для дальнейшей работы" над этой бумагой.
      Не пожалел, что "поприсутствовал". М. С. начал с атаки на "Советскую Россию" и ей подобные органы печати, которые ведут "разнузданную травлю": никакая это не свободная дискуссия! Это признак деградации в партии. Если так пойдет, эту партию вышвырнут из политической жизни.
      Некто Гусев из ЦК Российской компартии и еще один молодец пытались возражать. Но он их "посадил", а Гусеву под конец заявил: "Еще посмотрим, останешься ли ты в партии". Вообще-то эта свора, гужующаяся в коридорах ЦК и в самом ЦК, озлоблена до предела... Никакого единства с этими людьми, на чем настаивает Ивашко, быть не может. Они накануне, говорят, собирались и готовили программной комиссии кошачий концерт. Но Горбачев их "предварил" своей яростной атакой.
      Много умного говорили Абалкин, академик Пахомов, Мальцев, нижегородский секретарь обкома, кое-кто еще. Но больше -- примитив, невежество и реакционная агрессивность. Вступительное слово М. С. начал так: "Перед вами буржуазный либерал, который продает страну капиталистам и проводит политику Буша". Это была цитата из "Советской России", зачитал, указывая при этом перстом на Чикина, главного редактора.
      Его заключительное слово -- шаг вперед (в его "идеологии"). Он, пожалуй, впервые этой "партейной" публике, а не в нашем кругу, сказал: "Хватит языческого поклонения основоположникам. Хотя они и великаны... для своего времени. Если мы не освободимся от бездумного почитания их, мы не найдем теории, адекватной реальностям и современной науке".
      Вообще-то пора ему "делать" книгу "Перестройка-2", чтоб объясниться по прошествии пяти лет -- и с миром, и с народом, и с партией, -- объясниться до того, как передать бразды.
      Я погружен в подготовку к встрече с президентом Мексики (3--4 июля): речь и переговорный материал, интервью для мексиканской газеты; к Колю -- на 5 июля в Киеве; отчасти -- к Лондону- Не хватает времени даже газеты читать, а то и ТАСС с шифровками. Да еще 32° жары, комары ночью.
      Не хочется читать политические бумаги (взял с собой!), а надо!
      3 июля 1991 года
      День знаменателен еще и тем, что М. С. фактически "одобрил" возникновение "движения" -- партии Яковлева -- Шеварднадзе, а на ПБ добился отставки Полозкова.
      Обнаружилось, что группа, просидев два месяца в Волынском, создала для "семерки" нечто такое, с чем показываться туда нельзя. И М. С. спихнул это на меня... за два дня до того, как он представит это (после получения мандата) на заседание "9 + 1"
      Впрочем, я его предупреждал, что из-под пера Медведева--Ожерельева выйдет доклад для партактива, а не для "семерки" в Лондоне. Шах тоже ему об этом говорил.
      6 июля
      Вчера -- Киев, Коль и К°.
      Сам город... 35 лет не был там. Шофер -- "экскурсовод" (мы с Игнатенко в "Чайке"). Ощущение, будто в каком-то большом западноевропейском, скорее, немецком городе: XIX век, улицы, зелень, прибрано, чисто, ухожено... И в общем, говорит шофер, сытно...по сравнению с Москвой!
      Может, напрасно мы в средствах массовой информации так уж прибедняемся: чуть ли не на грани голода и полного развала находимся, Живет держава... А Украина может и "сама по себе", без нас... Лозунги демонстрантов: "Коль -да! Горбачев -- нет!"
      Загородный дом -- бывшая дача Щербицкого. Красоты природы. Комары.
      Переговоры... Сначала один на один... "Ты -- ты!"... А нам, окружению, много лучше, чем бывало с хонеккеровской командой, хотя там были хорошие сами по себе ребята. Близость, понимание, доверчивость, особенно -- от нас, от М. С. Хочет Коль, чтобы был успех на "семерке" в Лондоне... Но не уверен, что так же отнесутся другие, особенно Буш, Малруни, Кайфу. Очень хвалил Мейджора, ругал "его предшественницу".
      Потом (когда в расширенном составе беседовали) Келер ("шерп") все уговаривал подчиниться МВФ. М. С. -- ему: "СССР не Коста-Рика! От того, как "вы" (Запад) поведете себя в отношении СССР, история пойдет туда или сюда..."
      А в общем аргументация Горбачева обычная для его бесед с иностранцами в последние месяцы. Он не прочел мой вариант к "семерке". Я ему все подсовывал свою копию. Второй частью текста -- программой сотрудничества -- чуть воспользовался, а по главной проблематике, где "меморандум", листал примаковский вариант. Перед беседой я ему протянул свой текст: "Возьмете?"
      -- "Да не надо, у меня ведь есть... Ты же прислал", -- сказал так, чтоб я не рассчитывал, что он его возьмет за основу. (Тем не менее, когда вернулись в Москву, позвал меня в Волынское-2, чтоб "завершить" текст для "семерки" перед передачей главам республик. 8-го он собирает Совет Федерации, чтоб получить мандат на Лондон... За один-то день, успеем ли?.. Если начнет передиктовывать представленную баланду -- все!!)
      По Югославии с Колем большой был разговор. Не сошлись. Канцлер насупился, ибо М. С. нажимал: невмешательство во внутренние дела; беда, если СБСЕ станет инструментом вмешательства; территориальная целостность, неприкосновенность границ...-- в общем, наш набор с прицелом на Прибалтику! А Коль исходит из того, что Югославии уже нет и танками ее не сохранишь.
      Восточная Европа. М. С. тянул на "сотрудничество"... и чтоб освободиться от комплекса "супервлияния". "Мы им "надоели! Но и они нам надоели!" -- говорил он теперь и канцлеру объединенной Германии. И пришлось сильно "держать себя", чтоб устоять на паузе в отношениях с бывшими союзниками, чтобы время утрамбовало новую ситуацию, чтобы привыкнуть к отношениям с ними, как со всеми другими, и не претендовать на "особые" отношения даже в "новом виде".
      А в самолете, когда еще летели в Киев, нам с Квицинским сказал: "Вот ненависть какую возбудили к себе "своей дружбой" после войны. Освободили их от фашизма и все загубили!"
      Убеждал Коля, что в двусторонних договорах нужен пункт о невхождении "во враждебные союзы". Коль, конечно, парировал: где они, эти враждебные союзы? (и М. С., и Коль имели в виду одно -- НАТО!). И вообще -- чего, мол, ты, Михаил, боишься, ведь Венгрия, например, в 2005 году будет членом Европейского Сообщества, а у ЕС будет тесная кооперация с СССР?!
      Очень удачно прошла совместная пресс-конференция на лужайке. М. С. был в ударе. Словом, новая дружба с немцами получила еще один большой "ковш цемента"... Рефреном шло у обоих: если все в порядке будет с советско-германским фактором, он и будет определять судьбу и Европы, и мировой политики. Оба исходят из этого.
      На обратном пути в присутствии Квицинского рассердился: "Коль понимает, что ему нас, СССР, не съесть; больше того, без нас ему не съесть Европу и не отделаться от американцев. И он будет делать все, чтоб нам помочь возродиться и стать рядом, тоже современной великой... Ну, а на Украину, конечно, он зарится... Но это уже другое, в отличие от гитлеровского, жизненное пространство".
      Кстати, Коль встречался отдельно с Кравчуком, Фокиным (предсовмина УССР) и Гуренко (первый секретарь ЦК КП Украины). На обеде он явно держался с ними снисходительно, свысока. А публика эта (что президент, что премьер, особенно) -- серая, надутая, но "мнит" о себе!
      Прогулки с М. С. и без М. С. пока Коль был с украинцами.
      Обед: очень "прямое" застолье в стиле "душа нараспашку". Крупно выпили. Тосты!
      Отлет. Коль полчаса ждал в самолете своих журналистов... А перед трапом (я, как всегда, стоял в отдалении), Коль вышел из группы сопровождающих и, к удивлению всех, подошел ко мне, долго жал руку, похлопывал по плечу и говорил... Не все я понял, но понял, что он хотел дать мне знать, что "знает" о моей роли. Кто-то, видно, из его людей, с кем я общаюсь -- Блех, Тельчик и другие, -- "наговорили" ему обо мне...
      А кто будет готовить материалы к визиту Гонсалеса?!
      -- Завтра ведь приезжает! Закадычный друг М. С.
      7 июля
      В Волынское съехались: Павлов, Щербаков, минфин Орлов, академик Абалкин и мудрый Яременко, некий скандальный Ясин, директор ИМЭМО Мартынов, конечно, Медведев с Ожерельевым... и почему-то Иван Фролов...
      У них, оказывается, уже был проект для Лондона, но в виде письма М. С. к главам государств "семерки". На 19 страницах. Так что мой текст вообще уже был неуместен.
      Приехал Горбачев. Прочли проект. Он предложил принять "за основу" и идти постранично. Я вякнул -- мол, у меня "общего порядка" соображения: цифры и данные, вкрапленные в текст, создают ощущение провальности нашей экономики, полной нашей неуверенности, сможем ли "выплатить". Зачем так? Неужели это их поощрит иметь с нами дело, если мы выдаем свое бессилие делать экономику самим?..
      Абалкин, затем Медведев: надо откровенно показать ситуацию, иначе не поверят.
      Я: они знают ситуацию лучше нас, дело в психологии, в тактике. Главы "семерки" заинтересованы нам политически помочь, и не надо их ставить в ситуацию, когда каждый "шерп" может, сославшись на наше же "раздевание", возбудить сомнения... А после политического решения -- поезд ушел... И эксперты, и финансисты будут вместе с нами подсчитывать, что с нами делать.
      Потом, когда мы очутились с М. С. один на один, я говорю: "Над словом бы поработать. Я это сделал в отношении "своего" варианта, но тут уже другой текст".
      М. С.: "Да времени нет..."
      Я: "Но невозможно же -- например, "мы провели работу над..." Прямо как в докладе на Пленуме ЦК". Он смеется. Но при обсуждении опять отпихивал все мои попытки сделать замечание, поправить, предложить вариант фразы, формулы. Повторяется одно и то же: на людях большого ранга он демонстрирует пренебрежение к помощникам (не только ко мне), чтоб не подумали, что он "их слушает"...
      Словом, текст пока так себе... Большой спор разгорелся, выдавать ли цифру нашего внешнего долга и вообще государственного долга (240 миллиардов). Абалкин -- "за", чтоб "разжалобить" и пошантажировать угрозой катастрофы. Щербаков -- "против": нам на другой день закроют и те кредиты, которые еще дают. Так пока и не договорились. Я стоял за то, чтоб из письма цифры вообще убрать -- это же текст не для "шерпов", а для глав. Будет "живая дискуссия"... и в кармане у М. С. должны на все случаи быть любые данные... Да -- честные данные, но "по требованию", а не в порядке стриптиза.
      "Попутно" привезли к нему в Волынское главу албанской парламентской делегации. Симпатичный доктор наук, физик (Парижский университет окончил и т. д.). Говорили так, как будто не было 30 лет вражды... Люди как люди. М. С., правда, немножко перебрал по части "родства в социалистической идее". Тот вежливо соглашался, все пытался объяснить ситуацию в Албании. Сказалась растущая самонадеянность М. С.: он перед беседами не читает даже одностраничных справок. Иногда даже не знает имен тех, с кем говорит.