- Разрыв мозга, - определил он и повернул голову к незнакомцу. - И как вы намерены это объяснить, капитан Снежин?
      Имя тяжело упало на поверхность сознания, как увесистый булыжник в спокойную гладь озера. Круговыми волнами всколыхнулась во всем теле тошнотворная боль. Капитан Филипп Снежин, первый ранг, начальник планетарной полиции Земли… Очевидно, Чужие пригласили его в свой город, чтобы он помог им разобраться в покушении на жизнь Мина лантарга. Я глянул на Лилайона ак'лидана. Он вытирал пальцы белоснежной бумажной салфеткой. А я вдруг отчетливо представил, как эти самые равнодушные холеные пальцы делают вскрытие, изучая тело несчастной Хорэн… и пустота во мне вдруг взорвалась острыми осколками почти запредельной боли. Я закричал не своим голосом (мой крик слился с предостерегающим возгласом Филиппа Снежина), вырывая у ближайшего воина шайерх и не обращая внимания на целый лес мгновенно наведенных на меня дул. Плевать мне было на них, вот и все. Тело Хорэн охватило беспощадное пламя аннигиляционного распада.
      - Да обретет душа твоя покой в Сияющих сферах, - давясь слезами, проговорил я, швыряя оружия в огонь и сжимая над шипящим огненным шаром сферическое поле. - Да будет легким твой путь и радостным пробуждение…
      - Что за Сияющие сферы? - высунулся со своим любопытством Орнари Ми-Грайон.
      Я возненавидел его. На миг, потом чувство ослепляющей ненависти исчезло, оставив после себя глухую давящую пустоту.
      - Я рассказывал ей сказки о народе Болтроми, живущем по ту сторону Ядра Галактики, - непослушным голосом ответил я.
      - По ту сторону Ядра живут Магайоны, - вежливо напомнил мне Лилайон ак'лидан.
      Как будто я сам этого не знал!
      - Это были сказки, - повторил я, - легенды, вроде ваших балефанзари. Хорэн в них верила…
      Филипп Снежин кивнул мне. Он тоже знал эти сказки. На них выросло не одно поколение. Я молча сел на пол, закрыл лицо руками. Психодинамический шок - это, наверное, когда нечем дышать и нечего чувствовать, когда весь мир сжимается до крохотной, медленно остывающей раскаленной точки перед глазами, когда все вокруг замирает в стеклянном молчании, и не остается ничего, кроме пустоты, звенящей и гулкой, лишенной всего. Нет, я не плакал. Слез не было, как не было и горя. Пустота властно накрыла меня своими ладонями и не желала отпускать. Если и был в такой пустой жизни смысл, то я его не видел.
      - Кем была для вас эта девушка? - спросил у меня Снежин.
      - Дочерью, - ответил я пустым мертвым голосом. - Моей и Тэйну Тойвальшен. Так получилось… Нас не спросили…
      - По вашим собственным словам, уважаемый Манфред, вам не исполнилось еще и 17 лет, - негромко напомнил Орнари Ми-Грайон. - В силу чисто физиологических причин вы не могли стать отцом семнадцатилетней девушки. Не говоря уже о полной несовместимости вашего генома и генома клана Тойвальшенов.
      Я промолчал. Слова Чужого воспринимались мною просто как посторонний шум. Я их даже не сразу-то понял. А когда понял, то не стал отвечать. К чему?
      - Как получилось, что Тэйну Тойвальшен, женщина иной расы, сумела родить дочь от вас, Манфред? - спросил у меня Снежин.
      - Она не рожала, - ответил я. - Эксперимент. Генетический эксперимент, проведенный Яном Ольмезовским. Знаете, что он делал? Заставлял нас заниматься любовью. А когда происходило зачатие, он отбирал у Тэйну зародыши и помещал их в аппараты искусственной утробы, клонировал, выращивал… не знаю, что еще над ними творил. Над моимидетьми. Вот и Хорэн тоже так получилась… Она болела, и я сидел с ней, - я криво усмехнулся, - гладил по головке и пел колыбельные. А потом Ольмезовский накачал ее гормонами роста. Вы полицейский, Снежин, должны знать, что это за дрянь такая… Хорэн болела от нее, плакала, а я с ней сидел. Когда сообразил, в чем дело, размазал врача по полу… Но до Ольмезовского добраться не сумел. И меньше чем за полгода моя малютка Хорэн выросла. В ее вполне взрослом теле по-прежнему обитал разум младенца. Ублюдок, - добавил я про Ольмезовского лишенным всякого выражения тоном. - Проклятый ублюдок. Сволочь. Скотина .Ни одна живая душа не должна пробуждаться к жизни таким неестественным образом. А вы, - я ткнул рукой в Лилайона ак'лидана, - проверили ее геном, но не удосужились проверить ее истинный возраст! Впала в детство! Хорэн никогда не была взрослой. Ей не дали времени повзрослеть…
      - Рассказывайте, - кивнул мне Снежин. - Все рассказывайте.
      И я начал рассказывать. Как попал на Содатум и полюбил Джейни, как защищал город и сражался за планету и как очутился на Ганимеде. Про ген неограниченного психокинеза, доставивший Ольмезовскому немало головной боли. Про клон-сыновей, не унаследовавших моих способностей и отправленных прямиком в утилизатор. Про то, как меня принуждали спать с Тэйну Тойвальшен, чтобы у нее были дети. Про нашу дочь Хорэн. Про то, как пришлось расщепить собственную личность, чтобы избежать еще большего безумия. Про наш побег. Про Ганимед, рассыпавшийся в прах от моей ярости. Про Джейни, вложившую в мои мозги психокод, предназначенный для Лаутари Мина лантарга. Про то, как Орнари Ми-Грайон привез меня в Катуорнери, где я встретил Хорэн, которую давно уже считал мертвой, погибшей вместе с остальными жителями Ганимеда… И как я хотел помочь несчастной девочке, попытавшись докричаться через инфосферу до целительницы Аяна Ирины Тропининой. И кто ответил мне вместо нее. Я рассказал почти все.
      - Спросите у него, где сейчас Тэйну Тойвальшен, - подсказал телепату Лилайон ак'лидан.
      Если бы Снежин спросил, я бы, наверное, ответил. Но он не спросил.
      - Рекомендую вам пройти психотренинг на третий ранг, - сказал под конец Снежин. - Я могу дать вам направление в одну из высших телепатических школ столицы. Там вы получите все необходимые знания.
      Чтобы успешно поступить в такую школу, необходимо пройти сложное тестирование, которое зачастую оказывается не по зубам даже низшим ступеням третьего ранга. А уж мне-то туда соваться, со своей четвертой внеранговой… Я так и сказал равнодушным тоном, потому что мне действительно было все равно.
      - Вы сумели самостоятельно справиться с ситуациями, - невозмутимо проговорил Снежин,- гораздо более серьезными и опасными, нежели задачки вступительных экзаменов. Отчего-то мне кажется, что все у вас получится как нельзя лучше.
      А я вдруг почувствовал сильнейшее отвращение. К инфосфере, к телепатам и к их школам тоже. Да что же это такое?! Он почти уговорил меня, раз я начал задумываться, как мне сдавать экзамены в телепатическую школу! Первый ранг… Надо с ним повнимательнее, а то сам не замечу, как превращусь в покорную марионетку, пляшущую под чужую дудку. Я уткнулся лицом в колени, прикрыв голову руками, но даже так устремленный на меня пронзительный взгляд Снежина действовал на нервы. "Проклятье!" - в сотый раз за сегодняшний день раз подумал я. - "Не выношу телепатов!"
      Пустота отступала, сжимаясь в нервно вздрагивающий комок боли, угнездившийся в самом дальнем уголку сознания. Она еще не раз заявит о себе, эта боль, всякий раз, когда ненароком оброненное слово, попавшаяся под руку вещь или просто сверкнувший перед глазами холодный серебристый отблеск металла безжалостно напомнят мне об ушедшей в небытие Хорэн. Но ледяная безмолвная пустота уже никогда не вернется ко мне в полном объеме. Я снова знал, кто я и зачем живу на этом свете.
       - А что же будет с Ольмезовским? - задал Лилайон ак'лидан законный вопрос. - Его вина доказана?
      - О да, - ответил Снежин с нехорошим блеском в глазах. - Мы давно следили за его сомнительной деятельностью. Но мало что могли сделать, так как явных нарушений Кодекса не происходило. Напав же сегодня на Манфреда, он выдал себя с головой. И все телепаты Терры тому свидетели! Будет показательный суд и грандиознейший скандал. И мы не сомневаемся в вердикте: Яна Ольмезовского изгонят из инфосферы, причем, скорее всего, пожизненно.
      - И только? - разочарованно фыркнул Чужой.
      Он жаждал крови, но крови почему-то не предвиделось, и это его порядком-таки возмущало. И совершенно напрасно. Только телепат способен понять, каково имеющему первый ранг существовать в обыденном мире среди лишенных телепатической паранормы людей, без спрессованных инфосферой мгновений равноценного общения с себе подобными и без всякой надежды пробить толстые барьеры, навязанные коллективной волей собратьев по рангу, с именем, еще вчера приносившим славу и уважение, а сегодня содержащим лишь позор раскрытого преступления…
      Я злорадно улыбнулся. Теперь Ольмезовский получит свое сполна по полной программе. И мало ему не покажется!
      Конкретно говоря, он спятит. Ни один перворанговый не в состоянии провести вне инфосферы больше минуты. Враг спятит окончательно и бесповоротно. Так ему, собаке, и надо!
      - Лилайон ак'лидан, - обратился я к Чужому, - когда вы позволите мне увидеть Мина лантарга?
      - Боюсь, что никогда, юноша, - нелюбезно ответил он мне.
      - Почему это?! - немедленно возмутился я.
      - Вы - неуравновешенный, вспыльчивый, склонный к необдуманным действиям молодой терранин с опасным, не поддающимся никакому контролю даром, - поставил диагноз Лилайон. - И с психокодом в голове, содержащим вам самому не понятно что. С какой такой стати я обязан доверять вам жизнь моего пациента?
      - Вот проклятье! - с досадой проговорил я, чувствуя подступающее к горлу черное отчаяние.
      - Вам придется ему довериться, уважаемый ак'лидан, - негромко, но с силой произнес Филипп Снежин. - Информация, содержащаяся в голове Манфреда О'Коннора, обладает исключительной важностью как для вашего лантарга, так и для моего ведомства. Кстати, почему вы избрали в качестве адресата персону Лаутари Мина?
      - Это был единственный… - я запнулся, сообразив, что чуть было не назвал человеком Чужого, а потом подумал, какого черта, ведь однозначно определенного понятия "человек" не существует и не будет существовать еще неизвестно сколько, а разговаривать приходится сейчас. - Он был единственным человеком, которому мы все трое могли доверять. И я, и Джейни, и… тот, чье имя я… не могу сейчас вам назвать.
      - Мой родственник, - пояснил Орнари Ми-Грайон.
      Лилайон мрачно посмотрел сначала на Ми-Грайона, потом на меня, потом на Снежина, потом снова на Ми-Грайона. Орнари вежливо улыбнулся, но мне его улыбка показалась больше похожей на приказ. Ясно было, что все будет так, как того захочет Ми-Грайон, нравится это ак'лидану или нет.
      - У вас первый ранг, Снежин капитан, - заявил Лилайон, не желая уступать. - Разберитесь с его психокодом сами, вы же можете!
      - Во-первых, - невозмутимо начал объяснять Снежин, - я не буду снимать психокод без согласия Манфреда, иначе я совершу такое же тяжкое нарушение нашего Кодекса, за которое понесет наказание профессор Ольмезовский. Во-вторых, Манфред не согласится доверить психокод мне, не так ли?
      - Не соглашусь, разумеется, - кивнул я.
      - В-третьих, любое вмешательство в интересующую нас область разума Манфреда на данном этапе приведет к летальному исходу. И тогда информация окажется безвозвратно утраченной. Установить же телепатический контакт с трупом еще никому из живых не удавалось. Наиболее приемлемый вариант… - Снежин выразительно посмотрел на ак'лидана
      - Я вас слушаю, продолжайте, - поморщившись, сказал тот.
      - Наиболее приемлемый вариант заключается в следующем: позволить закодированной программе отработать себя и посмотреть, что из этого получится.
      Лилайон еще не произнес ни слова, а я уже видел, что он сдался. Интересно, что еще ему оставалось?
      - Я не буду возражать против присутствия капитана Снежина, - сказал я, закрепляя успех.
      - В любом случае, - угрюмо сказал Лилайон ак'лидан, - мой пациент сейчас отдыхает после процедур. И я не стану его будить даже в том случае, если ваше Солнце начнет превращаться в сверхновую! Вам придется подождать, устраивает вас это или нет.
      Нас это устраивало.
      - Вы все-таки подумайте над моим предложением, - сказал мне Снежин, когда мы вышли наружу.
      В присутствии начальника планетарной полиции Земли мне было слишком уж не по себе. До сих пор мы лично еще не сталкивались, но с некоторыми подчиненными капитана Снежина у меня уже были неприятности. Еле ноги унес, как вспомню. А теперь он мне помощь предлагает… Не за просто так, надо думать.
      - Не хочу! - решительно сказал я, не глядя на него
      Лицо Снежина отобразило сильнейшее удивление, проступившее через обычную для перворанговых телепатов сдержанность в эм-фоне.
       - Почему?!
      Вопрос был задан и мысленной речью, и голосом одновременно. И я ответил точно в такой же манере.
      -  А не люблю телепатов! Достали вы меня все…
      Напрасно вы отказываетесь, - убежденно проговорил Снежин, наблюдая за мной. Я ощущал эм-фон его сознания как большой сгусток слепящего белого света. - Третий ранг даст вам элементарные навыки защиты. Сегодняшний ментальный пинок вы пережили бы далеко не так болезненно, будь у вас хотя бы четвертая ступень ранга. Кроме того, - жестким тоном добавил он, - в столице вы на какое-то время окажетесь в безопасности. Нам легче будет присматривать за вами в школе, нежели в той глухомани, где вы намерены затаиться.
      Вот так. Прямо и откровенно. Да, мне нужна защита, кто ж с этим спорит. Но жить среди телепатов, постоянно общаться с телепатами и в итоге самому стать телепатом?… Одним из тех, кого я, мягко скажем, очень не любил?
      - Мне что, считать себя арестованным? - неприязненно поинтересовался я.
      - Нет, - ответил Снежин. - Я не виню вас за недоверие ко мне. В нашем насквозь криминализированном мире невозможно выжить, не нарушая законы. Наверняка за вашей душой числится несколько незаконных сделок, угон межпланетного транспорта, учинение беспорядков в общественных местах, мелкая контрабанда и прочее в том же роде. Меня на данный момент это интересует мало. Гораздо меньше, чем дело Ольмезовского, поверьте.
      - Когда это вы успели состряпать на мерзавца целое дело? - искренне удивился я.
      Снежин только улыбнулся. Понятно. Первый ранг…У телепатов жизнь проходит в куда более сумасшедшем темпе, чем у обычных людей. Им ничего не стоит вести дела одновременно на нескольких уровнях сознания. Например, разговаривать со мной и одновременно организовывать полицейское расследование в инфосфере, попутно раздавая ценные указания подчиненным на всей планете.
      Никогда не любил телепатов.
      Снежин вежливо попрощался со мной и уверенно пошел прочь. Видно было, что он находится в Катуорнери не впервые и прекрасно знает, где тут что находится.
      Я же какое-то время еще постоял на пороге, разглядывая окружающий пейзаж. Ровные, залитые стеклянистой темно-фиолетовой элан-массой, улицы веером расходились от центральной площади, пересекая кольцевые проспекты. Если смотреть сверху, то покажется, будто видишь гигантскую, идеально вычерченную паутину, в каждом секторе которой находится или невысокое здание-коттедж, или стоянка, или группа из диковинного вида деревьев, или круглый глаз бассейна, заросший желтыми цветами вроде тех, что покусали когда-то Кристину. И над всем этим замыкалось необъятным куполом зеленоватое сияние защитного поля, которое все мои чувства упорно оценивали как излучение старого, выдохшегося провала средних размеров.
      Любят Чужие комфорт и порядок, ничего не скажешь.
      Возле своего снегохода я увидел какого-то типа в синей униформе с узкими ярко-оранжевыми полосками на рукавах. Длинные темные волосы заплетены в косичку, перевязанную оранжево-синим шнурком. Кожа смуглая почти до черноты, а глаза того пронзительно-яркого синего оттенка, каким выглядит небо Земли на старых кинохрониках, записанных еще в докосмические годы. Лицо своими очертаниями чем-то напомнило мне Лилайона ак'лидана, с той лишь разницей, что стоявший передо мной был молод, едва ли на пять лет старше меня. Мы обменялись любопытными взглядами.
      - Уважаемый господин Манфред О'Коннор? - осведомился Чужой, вежливо улыбаясь.
      - Да, - кивнул я, безуспешно пытаясь прочесть эм-фон собеседника.
      Сквозь плотный покров полной безмятежности угадывалось лишь умеренное любопытство и легкая настороженность. Похоже, парню еще не доводилось беседовать с землянами.
      - Номаррель Таллран, Служба технического контроля, - назвался Чужой. - Вашу машину следует отогнать на ближайшую стоянку.
      - Как скажете, - не стал упираться я. - На стоянку, так на стоянку…
      Ближайшая стоянка была занята едва ли на четверть. Небольшое поле, аккуратно расчерченное на восьмиугольники, было огорожено часто вкопанными светящимися столбиками высотой мне по колено. Меня, понятно, засунули как можно дальше от черных узких глайдеров, имевших хищный вид. Таллран вежливо предложил мне отправиться в дом для гостей и ожидать вызова там.
      - А за вашим снегоходом мы присмотрим…
      - Никуда я не пойду, - отказался я. - Подожду в машине, не в первый раз.
      - Вам придется ждать довольно долго, уважаемый, - с легкой ехидцей заметил техник.
      - Плевать, - буркнул я.
      Он совершенно по-человечески пожал плечами и повернулся, собираясь уходить.
      - Таллран, - вдруг неожиданно для самого себя окликнул его я. - Что такое "ак'атармиек земал"?
      - Так мы называем вашу расу.
      - Ага. А что такое "Даршан пест"
      - Ругательство. Хм… ну, в вашем эсперанто наиболее близким и безобидным будет слово "проклятье".
      - А "пьохалан"? - вспомнил я Тэйну. - И вот еще "арума на'пьохаш сата"?
      Чужой так и подскочил на месте, глаза у него стали совсем круглые.
      - А это вы где еще услышали?! - возмущенно воскликнул он.
      Я пожал плечами и криво улыбнулся. Мол, услышал и все, и теперь жду объяснений.
      - Так что же это такое?
      - Страшное оскорбление, - Таллран все никак не мог успокоиться, - задевающее честь предков. Любой воин за такое отрежет вам язык, а потом пристрелит на месте и будет прав! Никогда, если дорога вам ваша жизнь, не повторяйте эти гадкие слова там, где вас могут услышать!
      - И что, любой воин схватится за оружие, едва услышит эти выражения? - полюбопытствовал я. - Прямо-таки любой, независимо от возраста и ранга?
      - Почти.
      - Хорошо, - улыбнулся я. - Когда мне понадобится убить кого-либо из вас, я ему это повторю, слово в слово.
      Таллран окинул меня откровенно изумленным взглядом.
      - И вы всерьез полагаете, будто в состоянии одолеть кого-либо из воинов?
      - Почему бы и нет, - самоуверенно заявил я, пожимая плечами.
      Техник развел руками, как бы говоря, дело, мол, ваше. На прощание он дал мне планшетку с планом города, вежливо объяснив, как ею пользоваться. Какое-то время я смотрел ему вслед, потом уставился на тонкую пластинку прибора. Сквозь прозрачный пластик виднелись тонюсенькие, с волосок, проводочки и плоские, не больше спичечной головки, розовые и зеленые в крапинку квадратики. То ли узор на корпусе, то ли и впрямь внутренние детали, просвечивающие сквозь прозрачный пластик. Я включил приборчик. В воздухе немедленно повис сияющий шарик голографического экрана. Показывал он идеально, порядка на два четче и качественнее большинства гигантских суперэкранов Айровой гостиницы. Да-а, цивилизация…
      Либо Чужие слишком доверчивы, раздавая всем и каждому ценную информацию о своем городе, либо обладают могуществом столь великим, что не нуждаются в покрове тайны.
      Впрочем, вскоре я оценил юмор Таллрана, вдоволь налюбовавшись на затейливые иероглифы чужого метаязыка. Мне не встретилось ни единого словечка на эсперанто! Да и навряд ли планшетка содержала какие-нибудь действительно важные сведения, вроде схемы генератора защитного полициклического поля, укрывавшего город огромным зеленоватым куполом. Совершенно бесполезная штуковина. Разве что отдать ее Тэйну, сойдет за сувенир на родном для нее языка…
      А может кому-то и надо, чтобы я отнес прибор Тэйну Тойвальшен!
      Я отбросил планшетку и одновременно попытался переломить ее с помощью психокинетической силы.
      Яростно гудящее пламя атомного распада свечой взвилось в воздух, за малым не достав до самого защитного купола. Я мгновенно сжал бурлящее море огня в сферу и начал потихонечку усмирять. Прорву энергии в него вбухал, лишь бы не допустить фьюжн-реакции. Огненный шар неохотно сжимался, теряя цвет, яркость и иссушающий смертоносный жар, превращаясь в небольшой мячик… ослепительно сверкающую звездочку… точку… Вскоре угасла и она. Я с облегчением перевел дух и оглянулся. На удивление, фейерверк мало кого взволновал. Рядом с собой я увидел только Таллрана. Он смотрел на меня с уважением, но без страха. Я нехорошо оскалился на него, но Чужой заговорил первым.
      - Техник всегда меньше, чем воин, даже самый юный, - сказал Таллран. - А прямое неподчинение приказам карается смертной казнью. Я рад, что вы умудрились не пострадать, уважаемый господин О'Коннор.
      - Не надо звать меня господином, - буркнул я. Какой такой юный воин точил на меня зуб, объяснять не требовалось. - Я просто Манфред, договорились? И… спасибо вам.
      Техник снова развел руками, мол, не за что. Хорошая же все-таки вещь, паранойя. Иногда она оправдывает себя в полной мере!
      - Манфред, как вы это делаете? - полюбопытствовал Таллран.
      - Что делаю? - не понял я.
      - Предметы двигаете и вообще… Как?
      - Честно? Дар есть, вот и делаю, - пожал я плечами. - Никогда об этом не задумывался.
      Соврал, конечно. Задумывался и не раз. Но физический процесс генерирования психокинетического поля не был до конца понятен даже моему Наставнику, а уж тот действительно знал чуть ли не все на свете. И, конечно же, учитель так и не смог понять, почему данный процесс могли осуществлять исключительно живые клетки, а не, скажем, машины или киборги. Полного ответа не знали даже генетики, создававшие генетическую линию О'Конноров, к тому же к сегодняшнему дню все они благополучно вымерли. Может быть, мои дети унаследуют мои способности. А может, и нет. У Ольмезовского мало что получалось, а ведь он, что там ни говори, в рамках своей профессии достиг многого…
      Нещадно болела голова. Я забрался в кабину, улегся в салоне на жесткое сиденье и сам не заметил, как задремал. Приснился мне сон… Вязкая, ласковая, лилово-жемчужная серебрящаяся темнота. И голоса Орнари и Филиппа Снежина. Я слышал их очень ясно, словно они нависали прямо надо мной, только увидеть почему-то никак не мог. Да и не очень-то мне хотелось, по правде говоря, смотреть на их физиономии.
       - Янни не врал тогда, - говорил Снежин. - В тот день он действительно не знал, куда пропали Джейни и Вейтас Хорошен! Ложь я бы распознал сразу же.
       - Не думайте дурного,- отвечал Ми-Грайон.- Я не собираюсь обвинять вас во лжи… Я виноват во всем сам. Не удосужился послать запрос в компанию "Стакркад", получить распечатку расписания прибывающих судов. "Казимир" опоздал и прибыл на Ганимед через двое суток после нашего визита к Ольмезовскому. Так что это мы сами подсказали ему, где и как получить Джейни…
       - Простите, откуда вы знаете?
       - Она передала мне послание психокодом через этого мальчика, Манфреда. Она погибла. Ее больше нет.
       - Сожалею,- в голосе Снежина звучало искреннее чувство.
       - Она просила не мстить. Ни самому Ольмезовскому, ни этой девочке, Тэйну Тойвальшен…
       - А вы?
       - Я не знаю… Если Ольмезовского изгонят из инфосферы, он сойдет с ума?
       - Скорее всего.
       - Вот и хорошо. Виселица - это для него слишком просто. Слишком легко. Трудно выдумать кару хуже безумия. Поступайте в соответствии с вашим законом, Снежин капитан. Пусть совершится правосудие!
      Вот ведь чушь, блин! Знать бы еще, имел место этот разговор в действительности или же мне только пригрезилось.

14