- Это дела не меняет, - махнул рукой Гусаров, давая понять, что теперь он будет говорить. - Она убила или не она, но Голенчик нам очень нужна. Надо прижать её так, чтобы она стала на нас работать. Передай это Семенову. Валунский что-то затевает серьезное. Нас держит на голодном пайке, настраивает против нас людей, обвиняет черте в чем, а сам с военными шашни заводит. Видно, договаривается их технику к рукам прибрать.
      - Не только, - вставил Потехин. - Его больше интересует оружие. - И вдохновленный произведенным эффектом - брови Гусарова удивленно взметнулись вверх - откуда такие сведения, - продолжил: - Нам удалось подслушать, о чем говорили Валунский с Белецким - об оружии. А несколько ранее губернатора посетил коммерческий директор фирмы "Касситерит". Интересовался автоматами "Калашникова", пистолетами "Макарова" и даже зенитными ракетами. Похоже, фирма не только оловянной рудой с японцами торгует, а и ещё кое-чем.
      - Но зачем японцам наши автоматы, пистолеты, когда у них своего такого добра хватает?
      - Коммерция, Валерий Алексеевич, дело темное, как говорит мой приятель. Конечно же, японские коммерсанты не для себя покупают оружие, перепродают его либо корейцам, либо каким-то бандам, а возможно, и в Чечню. Там ныне на него большой спрос.
      - Молодец, Федор Андреевич, - похвалил Гусаров подполковника. - Хорошо службу знаешь, только смотри не попадись с подслушиванием. Головы тогда не сносить ни тебе, ни мне.
      - Понимаю, Валерий Алексеевич. Стараемся. Техника вроде бы надежная, не то, что прежние жучки.
      - Ну, ну, - удовлетворенно кивнул Гусаров и полез в ящик стола за папками. - У тебя все?
      - На сегодня все, Валерий Алексеевич. Разрешите идти?
      - Иди, а я ещё с бумагами повожусь с часик. Может, желаешь мне компанию составить в школу? Надо посмотреть, как начался учебный год.
      - Нет, - помотал головой Потехин , - не желаю. Да и некогда, надо ещё с начальником уголовного розыска встретиться. - Подполковник козырнул и взялся за дверную ручку .
      - Постой, - остановил его Гусаров, - чуть не забыл главное сказать. С фирмы "Касситерит" глаз не спускайте. Дай задание своим тиграм, как только коммерсанты возьмут оружие, накрыть их.
      - Не получится, - возразил подполковник. - Вчера Белецкий получил добро на продажу оружия от министра обороны.
      - Вот сволота! - ударил Гусаров кулаком в ладонь. - И тут нас обошли. Что ж, на всяких хитрецов найдем мудрецов. Все равно глаз не спускать. Оружие и впрямь нам ни к чему, дороже плата за него. Хорошо было бы внедрить своего человека в фирму и сделать его одним из челноков. А когда будут возвращаться из Японии...
      - Понял, Валерий Алексеевич. Постараюсь. - Подполковник ещё раз козырнул и скрылся за дверью.
      7
      Анатолий пришел в школу до начала занятий, хотя прекрасно понимал, что мэр города так рано там не появится. Но надо было до его прихода познакомиться с преподавателями, немного освоиться, чтобы держаться увереннее, как и подобает недавнему педагогу.
      В учительской находились только двое: пожилая, лет пятидесяти женщина с прядью седых волос, уже изрядно располневшая, но не потерявшая былую красоту и следившая за собой: на ней был прекрасно сшитый черный костюм, сглаживающий полноту, белая кофточка со строгим воротником, скрывающим морщины на мясистой шее, на лицо тонко и умело нанесена косметика - плавные дуги черных бровей, черные ресницы, приятно оттеняющие еле заметные подсиненные овалы под глазами, чуть подкрашенные бледно-красным губы.
      - Галина Гавриловна, директор школы, - представилась она, когда Анатолий показал ей свое старое (еще чеченское) удостоверение корреспондента "Независимой газеты" и сказал о цели своего посещения. - А это наш молодой преподаватель русского языка и литературы Светлана Валерьевна Гусарова.
      На фамилии молодой учительницы она, как показалось Анатолию, сделала ударение - тонкий намек, какие начальники стоят за их спинами, не посмейте, мол, критиковать их в прессе.
      Светлана Валерьевна выглядела так молодо, что её нетрудно было бы принять и за десятиклассницу: худенькая, хрупкая девчушка, с нежным бледным личиком и большущими голубыми глазами, которые, казалось, оттеняют кожу лица, придавая ему особую утонченность: прямой нос с чувственными ноздрями, красивый рисунок губ, алых, но не крашеных, ямочка на подбородке, по утверждению психологов - признак цельной и волевой натуры.
      Красавицей её нельзя было назвать - из-за худобы, тонкой, почти прозрачной кожи лица, - но она была так мила, так нежна, что сразу понравилась Анатолию. И он, беря её маленькую руку с изящными пальчиками, позволил себе шутку, замешанную на маленькой лжи:
      - Вы случайно не дочка мэра города?
      - Не случайно, - мило улыбнулась Светлана Валерьевна. - Родная дочь. И тоже пошутила: - Не бойтесь, он у меня не строгий и к журналистам относится благосклонно. Тем более если они не собираются писать о нас разгромную статью.
      - У вас такая прекрасная школа, что я не решался заходить, подумав, что ошибся адресом. Настоящий дворец, а не школа.
      - Это вы не видели ещё наш спортивный зал, мастерские, - умиленно закатила глаза Галина Гавриловна. - Светлана Валерьевна, покажите корреспонденту все наши достопримечательности до начала занятий. Вы желаете поприсутствовать на каком-нибудь уроке? - обратилась она к Анатолию.
      - Если вы не возражаете, - подтвердил самозванец, чтобы его визит выглядел как можно достовернее.
      - На каком? Или у вас есть определенный педагог?
      Анатолию хотелось сказать, что он поприсутствует на уроке у Светланы Валерьевны, но по её лицу увидел, как она вся подобралась, затаилась, боясь как бы этого не произошло.
      - На ваш выбор, Галина Гавриловна. Я уверен, что у вас не только образцовая школа, но и образцовые педагоги.
      - Стараемся, - кивнула директриса.
      Светлана Валерьевна провела Русанова вначале по классам, с новыми, выкрашенными белой краской партами, с добротными плакатами, схемами, рисунками по разным предметам. А спортивный зал произвел на Анатолия неизгладимое впечатление - такого он и в Москве ни в одной школе не видел: громадное помещение с бассейном в центре, а вдоль стен - различные снаряды, начиная от турников и брусьев, кончая всевозможными тренажерами.
      То ли под впечатлением поистине образцово-показательной школы, то ли от нежного убаюкивающего голоса молодой учительницы, рассказывающей о спортивных секциях и опытных тренерах, подобранных из известных спортсменов, мнение Анатолия о мэре города, которое сложилось в ходе перепалки с губернатором, начало меняться, образ его приобретал все больше положительных качеств. Что бы о нем ни говорили, а факты - упрямая вещь, руководитель он стоящий. Пусть это пока одна такая школа в городе, но при нынешнем экономическом положении и это громадное достижение.
      И все-таки предстоящая встреча с мэром волновала Анатолия, и он, слушая Светлану Валерьевну, обдумывал как вести себя с городской властью, какие вопросы может задать Гусаров, а он, вероятнее всего, задаст их, вспомнив встречу у губернатора, как на них отвечать. Несколько менее, но все-таки беспокоила и встреча с Тамарой и Ларисой - не выдадут ли они своим поведением, что знакомы с ним. Это может вызвать дополнительные осложнения.
      К концу экскурсии по школе, длившейся минут пятнадцать, он так освоился со Светланой Валерьевной и так свободно разговаривал на любые темы, что рискнул предложить поприсутствовать у неё на уроке.
      Румянец вдруг выступил на бледных щеках девушки. Она со смущение и вопросом посмотрела ему в глаза.
      - У нас есть более опытные педагоги, - возразила настойчиво. - Хвалить меня или ругать, думаю, будет несправедливо.
      - Но почему же? - не согласился Анатолий. - Похвалить молодую учительницу, работающую в образцовой школе, по-моему, более престижно для руководства школы и для городского начальства, чем уже известных учителей.
      - Для начальства - престиж, а для их врагов - лишний козырь для обструкции.
      - Неужели и у вас есть уже враги? - удивился Анатолий.
      - А неужели есть такие люди, у которых их нет? - на вопрос вопросом ответила девушка. - Хотела бы я увидеть такого человека.
      - Он перед вами, - пошутил Анатолий.
      - Не верю, - помотала головой Светлана Валерьевна, и её пушистые светло-русые волосы колыхнулись у шеи и покатого плеча золотистой волной, будто спелая рожь на взгорке от легкого дуновения ветерка, вызвав у Анатолия шальное желание поцеловать эти волосы, и красивую нежную шею.
      "А я начинаю развратничать, - упрекнул он себя. - Вчера спал с одной, а сегодня уже заглядываюсь на другую. Нехорошо, очень нехорошо, Анатолий Васильевич..."
      - Или вы имеете в виду только наш город? - спросила Светлана Валерьевна. - Кстати, вы давно к нам прибыли?
      - Завтра будет неделя. Конечно, я пошутил, - поправился Анатолий. - Вы правы, врагов нет только у тех, кто вызывает сострадание. Да и, как утверждал поэт, без врагов скучно было бы жить, и я с ним согласен. Так договорились насчет вашего урока?
      - Нет, разумеется. Решайте этот вопрос с Галиной Гавриловной.
      Они вернулись в учительскую, уже заполненную преподавателями. Здесь были и Тамара с Ларисой. Они спокойно встретились с ним взглядами.
      Директриса представила Русанова и сразу же объявила:
      - Он будет писать о нашей школе и желает поприсутствовать на уроках. Тамара Михайловна, возьмите гостя к себе и постарайтесь, чтобы он остался доволен, - весело заключила она.
      Это был неожиданный и, пожалуй, наиболее удачный выбор для Анатолия: ему было интересно узнать, не изменила ли Тамара свое мнение о новых встречах за ночь. А встретиться с ней ещё очень хотелось. Светлана, разумеется, ему понравилась тоже, но она совсем ещё девочка, ей нужен муж, а он, как ни странно, до сих пор не испытывал желания жениться. Тамара другое дело. Со Светланой неплохо бы продолжить знакомство ради дела, получше узнать о её отце...
      Тамара, пока они шли в класс и пока она представляла его ученикам, волновалась; кровь то приливала к её лицу, то отливала, сменяясь бледностью. Но когда она заговорила о Лермонтове, о его поэзии, она будто забыла о присутствии журналиста, который ловил каждое её слово; наоборот, в её речи появилась возвышенность, темперамент, и стихи она читала так, как будто перед ней сидели не ученики-пятиклассники, а громадная аудитория любителей поэзии. Кое-кто из учеников слушал её, приоткрыв рот. И Анатолий с восторгом внимал каждому слову своей возлюбленной, подмечая, как она тонко манипулирует голосом, то снижая его до шепота, где поэт касается душевных струн, то возвышая до лозунговой прокламации, где поэт негодует, взывает к совести.
      Урок прошел быстро и легко, и Анатолий, сидевший на последней парте, ушедший в воспоминания своего детства, пожалел о скоротечности приятного времени. Когда ученики покинули класс, он подошел к Тамаре и с чувством пожал ей руку.
      - Спасибо. Ты и сегодня подарила мне прекрасные мгновения... Когда мы встретимся?
      - Я ответила тебе ещё вчера. Не надо, Толя, прошу тебя. Я ругаю себя и каюсь за вчерашнее. И разве тебе не понравилась Светлана?
      В её вопросе Анатолий уловил любопытство и ревность. Он не стал кривить душой.
      - Понравилась. Но... я полюбил тебя.
      - Полюби её, она славная девушка. - И, забрав классный журнал с конспектами, Тамара вышла из класса...
      Мэр города прибыл в школу к одиннадцати в сопровождении двух молодых мужчин, одетых так же элегантно, как и сам Хозяин. Видимо это были представители управления культуры или местные бизнесмены. Как раз был перерыв, и учителя находились в учительской. Директриса любезно предложила гостям раздеться - все трое были в плащах, - и пригласила в столовую на чашку кофе, на что Гусаров с радостью согласился.
      - Заодно поговорим там и о ваших проблемах, - уточнил он. - А потом осмотрим классы и спортзал.
      Из учителей с директрисой в столовую пошли только двое, и к удивлению Анатолия - Тамара и Лариса. Нетрудно было догадаться почему - Галина Гавриловна пригласила самых красивых женщин школы. Видно, Гусаров был уже знаком с ними - поздоровался он, не назвав себя. Правда, он и помощников не представил. А когда вошли в столовую и сели за столы, мэр увидел Анатолия и удивленно вскинул брови.
      - У вас появился новый педагог?
      - Простите, я не познакомила вас, - извинилась директриса. - Это корреспондент, вот решил написать о нас.
      Гусаров пытливо глянул в глаза Анатолия.
      - Мы с вами где-то уже встречались?
      - Да, вчера на совещании у губернатора, - уточнил Русанов, усомнившись, впрочем, в плохой памяти мэра.
      - Корреспондент какой газеты?
      - "Независимой".
      - Демократов волнуют проблемы нашего края и школ?
      В голосе мэра звучало явное недоверие, что и предвидел Анатолий. Потому был готов к ответу.
      - Я сотрудничаю и с другими газетами. Командировки ныне дорогая штука, потому приходится помогать друг другу. Кстати, и у меня к вам вопрос: много у вас таких школ в крае?
      Мэр переглянулся со своими помощниками, усмехнулся.
      - Вы из Москвы, как я понял?
      - Да. И сразу отвечу на приготовленный вами вопрос. В Москве таких школ я не видел.
      - Ну вот, - захохотал Гусаров. - В столице нашей матушки-России нет такой школы, а вы хотите, чтобы у нас сплошь да рядом строились такие. Знаете, в какую копеечку она нам обошлась?
      - Не знаю. Но догадываюсь.
      - И лучше не знать, - снова захохотал Гусаров, беря из рук Тамары чашку ароматного кофе. - Когда разбогатеем, а это, наверное, случится не так скоро, как хотелось бы, будем строить такие. Если вам понравилась, конечно, - съехидничал он под конец. - Или вашим острым журналистским взглядом подметили что-то не так? Подскажите нам, исправим.
      - Да нет, школа прекрасная и педагоги. Правда, я только на одном уроке побывал, вот у Тамары Михайловны. Таких профессионалов и в Москве немного.
      - Рады будем прочитать об этом в центральной прессе. А то нас привыкли только ругать, будто мы ничего хорошего не делаем, - мэр шумно глотнул кофе. - Прекрасный кофе, кто это так умеет у вас готовить?
      - Секрет фирмы, - кокетливо опустила ресницы директриса. - Заезжайте к нам почаще, всегда рады угостить.
      - Спасибо за приглашение. Будем заезжать. А какие у вас проблемы, просьбы?
      - Проблема одна, Валерий Алексеевич, - компьютеры. Отстаем мы от Запада.
      - Будут вам компьютеры, подождите немного. - Мэр допил кофе и энергично поднялся. - Ну, ведите нас, милая Галина Гавриловна, по своим апартаментам, показывайте свои достопримечательности...
      В классах мэр громко здоровался с учениками и те дружно, не жалея голоса, отвечали ему. Потом мэр ненадолго заглянул в спортивный зал, в котором, как понял Анатолий, уже бывал, и заторопился, ссылаясь на дела.
      "Зачем он приезжал?" - недоумевал Русанов, выходя из школы. И вспомнил реплику Валунского: "На второй срок намыливается остаться". Похоже, губернатор был прав.
      8
      Доложив Валунскому по телефону о посещении школы и знакомстве там с мэром, Анатолий получил одобрение губернатора и новую вводную - встретиться вечером с начальником уголовного розыска подполковником Севостьяном.
      - Он к тебе сам заедет, - предупредил Валунский.
      Евгений Павлович Севостьян, начальник городского уголовного розыска, сорокалетний мужчина с симпатичным лицом и умными проницательными глазами, ещё при знакомстве в апартаментах губернатора произвел на Анатолия приятное впечатление и вызвал симпатию. Правда, ни о каких делах тогда разговора не было, точнее с подполковником разговаривал Валунский, а он, Анатолий, присутствовал при сем и только слушал их, но короткие, лаконичные фразы подполковника, их глубокий смысл, знание обстановки говорили о том, что начальник уголовного розыска не зря ест свой хлеб - криминальная ситуация не только в городе, а и в крае хорошо ему известна, многие криминальные структуры под его контролем, и ведет он с ними трудную борьбу без компромисса.
      Севостьян приехал к Анатолию не один: с ним был молодой мужчина лет тридцати, смуглолицый с типичным для восточных людей разрезом глаз, со смоляными густыми волосами. Представил:
      - Старший лейтенант милиции Власов Виктор Иванович, оперативный работник Находкинского угро. Пригласили мы его на одно очень интересное и важное дело. Вы наверное уже слышали о нашей Приморской муниципальной милиции, о том, что она почти полностью перешла на выбивание денег из коммерческих и криминальных структур, занимается рэкетом, сутенерством. Надо этому положить конец. Ваша задача, правда, если вы согласитесь принять участие в этом деле, под видом иностранцев вступить в связь с приморскими проститутками и зафиксировать причастность муниципалов в их занятиях. Вы каким-либо иностранным языком владеете?
      - К сожалению, нет. Как пишут в анкете - со словарем.
      - Не беда, будете нашим русским гидом японского друга, капитан-лейтенанта Кутаямо. Похож он на японца? - с улыбкой спросил подполковник.
      - Я вначале и принял его за японца.
      - В нем и на самом деле течет кровь страны Восходящего Солнца. Японским языком он владеет в совершенстве. Но мать его - наша русская морячка, плавала на торговых судах. О вас я тоже ему кое-что рассказывал. Ближе познакомитесь сами. Так как, не против помочь нам?
      - Не только не против, а с удовольствием, - согласился Анатолий. Давно не испытывал я острых ощущений, не считая мелких пассажей, - вспомнил он о вчерашнем звонке в квартиру Тамары. - Да и для моей работы это очень нужно.
      - Тогда по рукам, - протянул ему руку Севостьян. - Детали обговорите сами. Слишком не зарывайтесь. Муниципалы не только не профессионалы, но и сутенеры незадачливые, чуть что, могут открыть пальбу.
      - Учтем, - пообещал Русанов...
      Вечером Анатолий и его новый "друг" Кутаямо сидели в ресторане "Золотой рог". Русанов - в элегантном светло-коричневом костюме, белой сорочке и при галстуке; Кутаямо - в черном костюме моряка торгового флота с капитанскими нашивками на рукавах. Тянули потихоньку русскую водку, закусывали красной икрой и маслинами и вели разговор на смешано русско-японском.
      Ждать долго не пришлось. Едва они сделали заказ, как к соседнему столику подсели две ярко накрашенные блондинки - приморские путаны хорошо были осведомлены, что японцы очень обожают блондинок, - и, делая вид, что заняты обсуждением своих проблем, внимательно присматривались и прислушивались к разговору заморских гостей.
      Они заказали дешевое вино и легкую закуску, но почти не притрагивались ни к тому, ни к другому.
      Анатолий тоже наблюдал за проститутками, мысленно усмехаясь их примитивной тактике - даже непосвященному в приморские нравы командированному было видно, что соседки ведут на него, в данном случае на них, охоту. Но они не торопились. Пили, болтали о Японии, о России, потом перешли на женскую тему и стали почаще заглядываться на соседок. И когда те "созрели", сами готовы были начать атаку, Анатолий прибегнул к вчерашнему приему: попросил официанта от имени японского гостя передать им бутылку шампанского. Путаны, получив презент, расплылись в улыбке и, приложив руки к груди, жестом отблагодарили японца за внимание. А испив сладостно-искусительного напитка, одна из них, постарше и повыше ростом, когда японец стал закуривать, потянулась к нему с сигаретой, прося огоньку. Прикурила, затянулась пару раз и, не поворачиваясь к своему столу, спросила напрямик:
      - Мальчики, вам одним не скучно?
      Японец глянул на Анатолия, то ли не поняв предложения и просил перевести слова женщины, то ли ожидая его решения.
      Анатолий произнес несколько заученных перед посещением ресторана слов, известных ещё ранее по школе, где отрабатывались приемы каратэ:
      - Хачил дачи, зен кутусу.
      Власов закивал с улыбкой и тоже сказал несколько слов. Анатолий перевел путане:
      - Мой друг Кутаямо согласен с вами - скучновато, - и спрашивает, что вы можете предложить.
      Длинная повернулась к подружке.
      - Лера, мальчики спрашивают, что мы можем им предложить?
      - Интересная комедия , - засмеялась Лера, обнажив красивые ровные зубы с золотой коронкой. - Мы - известное дело. А вот чем располагают они?
      - Мы тоже тем же, - сострил Анатолий. - Оплата же зависит от того, каким комфортом вы располагаете. - Ему надо было сразу выяснить, те ли это путаны, связанные с милицией. Здесь были и такие, которые имели свои квартиры и своих сутенеров не из милиции. Они были им ни к чему.
      Подружки переглянулись. И длинная, повернувшись к Анатолию, сделала серьезное лицо.
      - Признаемся, квадратика у нас нет. Гостиница нас устроит.
      - С гостиницей не получится, - возразил Анатолий. - Там проживают подчиненные Кутаямо, и он не хочет, чтобы они знали о его похождениях. Да и вас там наши фээсбешники могут прищучить. Мне тем более не хочется попадаться им на глаза.
      - А машина вас устроит? - откровенно спросила длинная.
      - Хо кутусу, мороте уке? - обратился Анатолий к японцу.
      Власов одобрительно закивал.
      - Друга устраивает. Но что за машина? Ваша личная? И как мы там разместимся вчетвером? На первом сиденье очень неудобно.
      - Не беспокойтесь, - заверила длинная, - все будет о-кей, как говорят американцы. - Будет две машины с надежной охраной. По сто баксов у вас найдется?
      - А иенами не хотите? - продолжил игру Анатолий.
      - Можно и иенами, но лучше баксами.
      - Хорошо, найдем баксы. Пересаживайтесь к нашему столу и давайте познакомимся.
      Длинную девицу звали Аллой. По тому, как она вела переговоры и держалась бесцеремонно за столом, не трудно было догадаться, что опыт её запретного занятия колоссальный, а злоупотребление алкоголем и любовью изрядно измочалили ее: под глазами - большие впадины, кожа некогда красивого лица дряблая, на шее - глубокие морщины.
      Невольно Анатолию вспомнились стихи Есенина: "Истаскали тебя, измызгали..." Вдохновения на любовные подвиги Алла не вызывала, и Анатолий перевел взгляд на Леру. Эта была посвежее, невысокого роста, плотненькая, круглолицая с узким лбом, украшенным челочкой, и пустыми серыми глазами. Гуттаперчевая куколка и только. А задание надо выполнить. Вот когда Анатолий не позавидовал работникам службы безопасности...
      В ресторане они просидели с полчаса. Для убедительности поторговались с официантом и расплатились с ним иенами. Путаны окончательно освоились с ними и командовали как своими мужьями.
      Недалеко от ресторана их поджидала милицейская машина с мигалкой и двумя патрульными - лейтенантом и сержантом.
      - Сейчас мы вторую вызовем, - сказала Алла.
      - Не надо, - остановил её Анатолий. - Обойдемся одной. Мой друг ни бельмеса по-русски, и я отвечаю за него головой.
      - Но мы не поместимся протестовала Алла.
      - Поместимся. Попросим ваших телохранителей подышать свежим воздухом, а мы с Лерой и на передних креслах устроимся.
      - Ну как хотите, - сдалась наконец Алла. Подошла к машине и шутливо обратилась к лейтенанту:
      - Прокатите, товарищ лейтенант?
      - Садитесь, - кивнул тот, пристально оглядывая "клиентов".
      Он был широк в плечах, коренаст, c удивительно плоским квадратным лицом, массивным подбородком и узким лбом, присущим людям упрямым и жестоким - настоящая бандитская рожа, подумал Анатолий. И напарник его, сержант, мало чем отличался от лейтенанта - такой же "качок" с большой дороги. Видно мэр города подбирал в муниципалы не по уму, а по росту и по силе. Не просто будет сладить с такими, если ситуация обострится. А после Чечни, где Анатолию довелось пустить в дело все свои умственные и физические способности, ни в рукопашных, ни в боевых схватках ему участвовать не приходилось. Правда, спорт он не забывал и приемы самбо, каратэ продолжал систематически отрабатывать и совершенствовать.
      За рулем сидел сержант, и едва любовная четверка забралась на заднее сиденье - Анатолий посадил Леру к себе на колени, - тронул машину.
      - На Прибрежную, - попросил Анатолий.
      - Зачем? - повернулся к нему лейтенант. - Мы доставим вас в более уютное местечко.
      - Там тоже очень уютно и тихо, - возразил Анатолий и повторил более требовательно: - На Прибрежную.
      Лейтенант кивнул сержанту, и тот развернул машину. Но когда выехали на довольно глухую и плохо освещенную улицу, лейтенант заподозрил видимо что-то неладное и переложил пистолет из кобуры в карман, причем, сделал это демонстративно - побаивается, сволочь.
      Ни у Анатолия, ни у его напарника оружия не было, как и не должно было быть у моряка торгового флота и его российского дружка, решивших поразвлечься с Приморскими путанами. Вместо пистолетов у них в нагрудных карманах имелись портативные магнитофоны, которые были включены ещё в ресторане и вели запись всех их разговоров.
      Невдалеке от набережной Анатолий попросил свернуть в глухой тупичок и остановиться. Время было около одиннадцати ночи и ни одной живой души ни на улице, ни в домах не виделось. Черная, зловещая тишина. Этим двум бандитам из муниципалки ничего не стоило ухлопать двух подгулявших прелюбодеев и забрать все их достояние. Но Анатолий был уверен - они не сделают этого трусоваты, да и зачем искать на свою голову приключений, когда с каждой такой пары они имеют по полсотни, а то и более долларов...
      - Ну, мальчики, погуляйте с полчасика, пока мы тут с иностранцами уроком секса займемся, - скомандовала Алла патрульным, и те послушно покинули машину.
      - Только сиденья не испачкайте, - предупредил лейтенант, уходя.
      Анатолий с Лерой перебрались на переднее сиденье. Коротышка оказалась не такой застенчивой, какой представлялась в ресторане: сразу полезла целоваться, обняв Анатолия одной рукой за шею, а второй нащупывая ширинку.
      - Ты будто век не трахалась, - сказал Анатолий преднамеренно грубо, чтобы охладить пыл проститутки: он брезговал ею и не хотел насиловать себя, придумывая повод, как уклониться от акта.
      - Ты такой миленький, чистенький, - зашептала Лера, ловя его губы и присасываясь к ним, как пиявка.
      Он еле вырвался из её объятий.
      - А ты чистенькая?
      - Можешь не беспокоиться, я сразу же ванну принимаю и делаю основательную профилактику... Со мной тебе будет очень хорошо. - Нащупала наконец то, что искала, и стала расстегивать ширинку.
      На заднем сиденье Виктор что-то втолковывал Алле по-японски, она хохотала и валила его на себя. Наконец, ей это удалось, и они засопели, закряхтели, словно занялись тяжелым трудом.
      - Ну чего ты тянешь? - совсем разгорячилась Лера. - Ты что, импотент? Он у тебя почти не стоит.
      - Я не привык так вот сразу, - начал оправдываться Анатолий. - И если честно, то ты не в моем вкусе.
      - А чего же ты тогда перся? Хочешь Аллу? Давай поменяемся.
      - И Аллу я не хочу. Не мешай им. Это я для друга постарался, он очень любит русских девочек, - соврал Анатолий.
      - Я тебя все равно растормошу. - Лера наклонила голову к ширинке и стала распахивать борта брюк.
      - Только не это, - догадался Анатолий о её намерении. - Этого я и вовсе не люблю.
      - Ты что, издеваешься надо мной? - разозлилась Лера. - Или платить не хочешь?
      - Да заплачу я тебе, хоть сейчас, только дай мне прийти в себя. Объясняю тебе, что не привык к таким условиям - тут и повернуться негде.
      - Сам отказался от второй машины. Гони баксы! - совсем рассвирепела она. - И катись ко всем чертям. Я лейтенанта позову.
      Она отпустила Анатолия, и он достал ей сто долларовую купюру.
      - Не фальшивая? - Лера включила лампочку освещения салона, посмотрела деньги на свет.
      - Ты что там, целку ищешь? - захохотала из-под низа Алла.
      - Ага, - отозвалась Лера, - ему бы ещё целку... Он и в шапку не попадет. Ему, видите ли, широкую постель подайте с накрахмаленными простынями, горячую воду для массажа и голенькую девочку лет шестнадцати. На нас, видите ли, у него не стоит...
      Ее монолог прервал зычный голос из темноты:
      - Стоять! Руки за голову!
      В ту же секунду двери первой и второй кабины распахнулись и двое мужчин в кожанках и спортивных шапочках наставили на Анатолия и на Виктора пистолеты.
      - Ширинки застегнуть, карманы распахнуть. Лопатники достать! - сострил тот, что стоял напротив Анатолия.
      - Новые русские деньги сейчас в кошельках не носят, - поддержал веселый тон напавших Анатолий. - В них много не положишь. Но вы угадали, у нас кошельки. - И полез во внутренний карман.
      Его руку перехватил налетчик, опасаясь видимо, что там оружие. Полез сам в карман. Он настолько увлекся, что отпустил правую руку Анатолия, и тот, вытаскивая её из-за пазухи, схватил пистолет и умелым приемом вырвал его. Левой рукой Анатолий железными тисками сжал шею налетчика.
      Не оплошал на заднем сиденье и Виктор.
      - Отпусти, сука! - матерился, хрипя его противник.
      А к машине ещё двое в кожанках вели под конвоем милиционеров, держа у их голов пистолеты.
      - Эй, лопатники, отпустите наших охранников, если хотите живыми забрать своих корешей! - крикнул им Анатолий и выстрелил в приоткрытую дверку над головами налетчиков. - Ну, быстро! И оружие верните, можете без магазинов. Крови вашей нам не надо, разойдемся по-хорошему.
      Сопровождавшие милиционеров налетчики остолбенели, стояли, не зная что делать, молчали.
      Анатолий ударил своего пленника рукояткой пистолета по голове.
      - Скажи ты им.
      И тот сдавленно прохрипел:
      - Отпустите, они нас повязали.
      Освобождение заложников длилось недолго: налетчики вернули разряженные пистолеты муниципалам и, держа под прицелом кабины, боясь подвоха, скорее попросили, чем потребовали:
      - Отпустите наших.
      Анатолий и Виктор вытолкнули своих пленников из машины.
      - Пистолеты ваши останутся нам на память. Убирайтесь.
      Налетчики не заставили повторять команду дважды, тут же растворились в темноте.
      - Зря вы их отпустили, - посетовал лейтенант.
      - Ты доставил бы их в отделение? - не скрывая сарказма, спросил Анатолий. - И как бы ты объяснил ситуацию?
      - Что-нибудь придумали бы. Хоть содрали бы с них.
      - Содрали. Скажи спасибо, что живы остались.