М.Я.Черненок
      Тайна Старого колодца
      Светлой памяти друга
      Владимира Гроховского
      1. Задание подполковника
      "... Когда я сделал им замечание о необходимости вести себя в общественном месте приличнее, они предложили выйти из клуба и выяснить отношения. Я не струсил перед молокососами. Их увязалось за мной пятеро. В связи с неравностью сил мирным путем выяснить отношения не удалось, пришлось троим распечатать носы, и только после этого хулиганы угомонились. Своей вины в рукоприкладстве не вижу, потому как весь вечер молокососы искали приключений, ну и, как поется в одной песне, "кто ищет, тот всегда найдет". То, что был я немного выпивши, не отрицаю. Как бывший моряк, выпил по случаю Дня Военно-Морского Флота. В чем и расписываюсь. И. И. ГАВРИЛОВ".
      Задумчиво посмотрев на крючковатую роспись, Антон отложил объяснительную и взял заявление потерпевших. В левом углу, наискосок, была резолюция старшего инспектора уголовного розыска капитана Кайрова: "Бирюкову! Сделать Гаврилову серьезное внушение. До каких пор он будет пьянствовать и дебоширить? Обязательно оштрафовать".
      Антон вздохнул... Вот чем приходилось заниматься... После института он попросил направление в район, где родился и вырос, надеясь, что здесь ему --специалисту с высшим образованием -- будут поручать сложные дела. По простоте душевной он при первом же разговоре сказал об этом своему непосредственному начальнику капитану Кайрову.
      -- Сразу в Наполеоны метишь? -- усмехнулся тот.
      -- На каждого Наполеона всегда найдется Кутузов,-- отпарировал Антон.--В Наполеоны мне ни к чему, хочу быть самим собой.
      Смуглое с тонкими черными усиками лицо Кайрова нахмурилось, он смахнул с рукава форменной тужурки пушинку и сказал неопределенно:
      -- Поживем -- увидим...
      До начала рабочего дня оставался целый час. В районном отделе милиции было прохладно и тихо. Молчал телефон. Посмотрев на свернутый в клубок телефонный шнур, Антон снял трубку и неторопливо стал его раскручивать. Когда шнур выровнялся, опустил трубку на аппарат и не успел убрать руку, как телефон задребезжал. От неожиданности Антон даже вздрогнул.
      -- Бирюков? -- услышал он в трубке голос начальника райотдела подполковника Гладышева.-- У тебя срочные дела есть?
      -- Кроме трех распечатанных... извините, разбитых носов, ничего нет.
      -- Хулиганство?
      -- Так точно. Опять Гаврилов Иннокентий Иванович драку устроил. Вы его должны знать. Здоровый такой, рыжий. Экспедитором в райпо работает.
      -- Кто его не знает... Где Кайров?
      -- Должен вот-вот появиться.
      Подполковник помолчал. Антон представил, как насупились его густые брови, и тут же услышал вопрос:
      -- Ты село Ярское знаешь?
      -- Так точно.
      -- Бывал там?
      -- В детстве. Я же родился и вырос в Березовке, что у Потеряева озера. А Ярское напротив, за озером.
      -- Правильно. Сейчас мне звонил председатель колхоза из Ярского, Маркел Маркелович Чернышев. Вчера они у себя в хозяйстве стали чистить старый, заброшенный колодец и вместе с илом достали человеческие кости.
      -- Как они туда попали? -- удивился Антон.
      -- Поручаю на этот вопрос ответить самому. Чернышев скоро будет здесь, в райцентре. Заедет за тобой. Позвони в больницу, предупреди Бориса Медникова. Он у нас медицинским экспертом по таким делам выступает. Надо бы из прокуратуры представителя взять, но там сейчас ни души: кто в отпуске, кто в командировке.
      Подполковник замолчал. Несколько раз почти у самой телефонной трубки, похоже, чиркал спичкой -- должно быть, прикуривая.
      -- Нераскрытых преступлений, связанных с жертвами, у нас не числится,--снова заговорил он.-- Однако этот случай придется расследовать. Может быть, кому-то ловко удалось спрятать концы, а возможно, случайность... Оступился, допустим, человек и угодил в заброшенный колодец. Возможно, вообще какую-то древность отрыли, у нас в практике был такой случай.
      -- Колодец давно заброшен? -- спросил Антон.
      -- Лет пять или семь. Чернышев тебе кое-что расскажет, а тем смотри по ходу дела. Понадобится, оставайся на завтрашний день в Ярском. Только обязательно мне позвони,-- подполковник опять вроде бы чиркнул спичкой.-- А дело о разбитых носах Кайров пусть поручит Голубеву. Вопросы есть?
      -- Никак нет.
      -- Желаю успеха.
      Антон тут же стал звонить в больницу. Договорившись с Медниковым, отодвинул телефон и откинулся на спинку стула. Представив, как вспыхнет Кайров, когда узнает о задании подполковника, поймал себя на мысли, что боится, как бы Кайров сам не взялся вести дело. "Если так, пойду к подполковнику. Надо же когда-то за настоящее браться. Целый месяц разной мелочовкой занимаюсь, просвета не видно",-- запальчиво подумал Антон и стал прикидывать в уме возможные версии.
      В коридоре послышались четкие торопливые шаги, хлопнула дверь соседнего кабинета -- Кайров появился на работе. Антон взял заявление потерпевших и объяснительную Гаврилова и пошел к своему непосредственному начальнику. Кайров выслушал внимательно, потрогал мизинцем полоску усов и недовольно сказал:
      -- Поражаюсь способности нашего шефа выискивать душещипательные дела. Помню, несколько лет назад при раскорчевке поля в колхозе "Гранит" вот так же разрыли скелет. По настоянию Гладышева мой предшественник несколько месяцев пластался, строгача схлопотал за нарушение сроков расследования. Дело же выеденного яйца не стоило. Оказалось... разрыли старую могилку.
      -- Может...-- начал было Антон, но Кайров перебил:
      -- Может -- надвое ворожит. У тебя в голове еще студенческая романтика, детективный интерес, а у меня работа, за которую я, как старший инспектор уголовного розыска, несу ответственность. Мне, родной мой, игра в Шерлока Холмса боком выходит,-- он ребром ладони провел по горлу.-- Она у меня вот тут сидит!
      Антон положил перед Кайровым бумаги и упрямо закончил свою фразу:
      -- Может, оно и так, товарищ капитан. Только приказ начальника -- закон для подчиненного.
      -- Это конечно,-- подтвердил Кайров и постучал пальцем по объяснительной Гаврилова.-- А вот от таких дел напрасно нос воротишь. Чтобы понять психологию преступника, надо начинать с малого. Мне, например, прежде чем поручили серьезное расследование, несколько лет пришлось пустяками заниматься.
      -- Видимо, я нетерпеливей, чем вы.
      -- Вот это и плохо. В уголовном розыске должны работать люди взрослые.
      -- Молодость -- недостаток, который с годами проходит,-- задиристо сказал Антон, но тут же перешел на уставной язык: -- Разрешите выполнять задание подполковника, товарищ капитан?
      -- Выполняйте, лейтенант,-- сухо ответил Кайров, чуть помолчал и добавил: -- Только здорово не увлекайтесь. Помните, что и текущую работу кому-то делать надо.
      2. Старый колодец
      Хирургу районной больницы Борису Медникову едва перевалило за тридцать, но он уже заметно поседел и раздался в поясе. По натуре из тех добряков-флегматиков, которых почти до глубокой старости знакомые называют не иначе как по имени и запросто ведут доверительные разговоры, зная, что на них можно смело положиться, Медников был отличным хирургом, хорошо разбирался в человеческой психологии, знал уйму анекдотов, любил поговорить и никогда не имел своего курева.
      Когда Антон вернулся от Кайрова в свой кабинет, Борис уже сидел там, поставив перед собою на стол баул с медицинскими принадлежностями.
      -- Дай закурить,-- вместо приветствия встретил он Антона.
      Антон развел руками: -- Не курю, Боренька. -- Правильно делаешь. Я вот тоже бросаю. Скоро поедем?
      -- Как Чернышев появится, председатель колхоза из Ярского.
      -- В таком случае пойду у ребят стрельну сигаретку.
      -- Посиди лучше здесь,-- удержал его Антон.
      -- Курить охота, аж уши пухнут.
      -- А ты отвлекись, расскажи что-нибудь. Медников кашлянул.
      -- Что тебе рассказать? Нам бы, ни минуты не теряя, давно пора мчаться на место происшествия. Мы же с тобой председателя Чернышева ждем. Пока доберемся до Ярского, день пройдет. А ты от меня будешь требовать качественной экспертизы.
      -- Случай такой, что оперативность не поможет.
      -- Убили кого?
      -- Не знаю. Приедет Чернышев, кое-что расскажет,-- Антон сел на свое место, облокотился на стол и, подперев ладонями подбородок, спросил:
      -- Боря, какого ты мнения о Кайрове?
      -- Хорошего. А что, забижает он тебя?
      -- Нет, вроде... Понимаешь, по-разному мы с ним на работу смотрим.--Антон задумался.-- Порою мне кажется, что Кайров повинность в уголовном розыске отбывает...
      -- Во куда хватил! Ваше расхождение во взглядах мне понятно. Ты, как молодой орелик,-- Медников часто помахал ладонями,-- не жалеешь крыльев. С одинаковой яростью готов бросаться и на мышонка, и на джейрана. А Кайров --старый беркут. Силы напрасно не тратит. Высмотрит, прицелится и... хоп! Готово. Конечно, и у Кайрова есть свои слабости. Нрав у него крутой, самолюбивый -- это многих от него отталкивает. Но, как криминалист, скажу тебе, Кайров -- голова. Ему крепкие орешки по зубам...
      Чернышева пришлось ждать больше часа. За это время Медников высказал свое мнение о девальвации доллара, "установил" подлинного убийцу президента Кеннеди и, стрельнув все-таки у ребят сигаретку, с наслаждением стал наполнять узкий инспекторский кабинет табачным дымом. В разгар этого занятия и заявился Чернышев. Поздоровавшись с Медниковым, как со старым знакомым, он протянул загоревшую до черноты жилистую руку Антону и, не выпуская его ладони из своей, удивленно спросил:
      -- Никак, Игната Бирюкова сын? Антон кивнул головой.
      -- Ну, голубчик, тебя без паспорта опознать можно. Копия бати: лоб упрямый, глаза, что небо голубое. Судя по плечам, и силушка батина досталась, а? Игнат-то в молодости однажды на спор годовалую телушку кулаком по лбу приласкал, та и копытца отбросила.
      Медников захохотал:
      -- Не знал, что лично знаком с потомком русского богатыря.
      Чернышев повернулся к нему:
      -- Истинную правду говорю. Силен его батя в молодости был, ох силен! --и заторопился: -- Ну, поехали, голубчики, поехали. Дорогой поговорим. Мой "оппель-председатель" урчит у подъезда.
      "Газик" промчался мимо железнодорожного вокзала, встряхнулся на рельсах переезда, вильнул по окраинным улочкам райцентра и, оставляя за собой разрастающийся шлейф пыли, вырвался на широкое, со щебеночным покрытием, шоссе. Только после этого сидевший рядом с шофером Чернышев обернулся к Антону и спросил:
      -- Значит, осуществил свою мечту?
      -- Какую? -- не понял Антон.
      -- Рассказывал мне Игнат, что ты еще в детстве любил разные тайны разгадывать.
      -- А-а...-- улыбнулся Антон.-- Осуществил.
      -- Вот у нас тебе тайна и подвернулась. По порядку рассказывать или вопросы будешь задавать?
      -- По порядку.
      -- Не знаю, насколько мои предположения правильны, но, думаю, случай с нашим колодцем заслуживает внимания,-- начал Чернышев.-- Находится колодец в двух километрах не доезжая Ярского и метрах этак... в двадцати левее дороги, по которой сейчас едем. У нас в том месте культстан, как мы его называем. Небольшой домик. В страдную пору механизаторы живут в нем. Работают-то от зари до зари, каждый час дорог. Ну и, значит, чтобы не мотаться каждый раз домой да из дому, время экономят. Много лет из того колодца брали питьевую воду, пока однажды не вытащили дохлого кота.
      То ли по этому поводу, то ли по другому, не помню, колодец забросили, стали воду из родничка брать. Последние годы на культстане никто не жил, и о колодце вообще забыли. А нынче сенокос трудный. То раздождится, как на пропасть, то жарища невозможная ударит.
      Чернышев замолчал, полез в карман за папиросой. Медников не упустил случая "стрельнуть".
      -- Поэтому и решили колодец восстановить? -- поторопил Антон.
      -- Да, решили вычистить его. Пригнали автокран с грейферным ковшом и... вместе с илом вытащили человеческие косточки,-- Чернышев прикурил и передал коробок спичек Медникову.-- Вот тут-то и самое интересное. Во-первых, если бы человек попал в колодец раньше кота, его сразу бы обнаружили, во-вторых, после кота случайное попадание в колодец исключено, так как он был прикрыт бревнами. Правильно?
      -- Вполне.
      -- Зря я не пошел в следователи. Загубил талант,-- Чернышев повернулся к Медникову, подмигнул: -- Правда, Боря?
      -- Абсолютно точно,-- подхватил шутку Медников.-- Я давно приметил в вас, Маркел Маркелович, детективную жилку.
      -- Ты тоже, как погляжу, детектив. Все с милицейскими разъезжаешь. На этот раз придется поломать голову. Что, к примеру, ты по останкам можешь определить, а?
      -- Многое...
      -- А вот доводилось мне в одной брошюрке читать, как наш ученый Герасимов портрет Ярослава Мудрого по черепу воспроизвел. Ты сможешь такое сделать?
      -- Чего не могу -- того не могу. В этой области равных Герасимову нет.
      -- Жаль,-- Чернышев разочарованно вздохнул, несколько раз затянулся папиросой.-- Послали бы ему череп, поднятый из колодца, и...
      -- Порадовали бы его,-- с улыбкой вставил Медников.
      -- Не улыбайся. Случай-то серьезный.
      -- Есть более серьезные, Маркел Маркелович.
      -- Оно, конечно,-- согласился Чернышев и замолчал.
      "Газик" вовсю пылил по шоссе. Щебенка дробно выщелкивала по днищу машины, в неукатанных местах зло шипела под колесами. Обдавая пылью, изредка проносились встречные грузовики. С обеих сторон дороги, насколько хватал глаз, беспечно зеленели набравшие силу всходы, кое-где темнели березовые колки. Проскочив поля, машина подкатила к густому хвойному лесу, окружавшему широким кольцом Потеряево озеро, и нырнула в узкую, как ущелье, просеку. Стало сумрачно. Укрытая от солнца плотной кроной деревьев дорога была влажной. Машина поминутно вздрагивала на корневищах, словно ребра выступавших из наезженной колеи. Около часу ехали молча, занятые каждый своими думами.
      Лес кончился неожиданно. Солнце ослепительно ударило в глаза, и с обеих сторон проселочной дороги потянулась яркая, с бело-розовыми пятнами цветущего клевера, равнина. У самой ее кромки на фоне голубого неба показалась поднятая стрела автокрана. "Газик" перемахнул через неглубокий придорожный кювет и, продавив в клевере жирную колею, остановился у культстана.
      -- Вот и приехали,-- устало погладив поясницу, сказал Чернышев, когда все вылезли из машины.
      Звонко стрекотали кузнечики. Зависнув точкой в безоблачном голубом небе, протяжно тянул песню жаворонок. Густо пропитанный медово-клеверным настоем воздух рябил в глазах от знойного марева.
      Антон огляделся. У колодца чернела расплывшаяся куча ила, успевшего сверху подсохнуть. Рядом с ней, на траве, что-то было прикрыто брезентом. Чернышев приподнял край брезента. Антон увидел перемазанные илом кости и пожелтевший оскаленный человеческий череп.
      Медников, надев резиновые перчатки, присел на корточки и взял одну из костей. Антон тоже было наклонился, но, почувствовав брезгливость и какой-то страх, быстро выпрямился и подошел к колодцу. Долго глядел на обвалившиеся края, на примятый вокруг колодца бурьян, сдвинутые в сторону почерневшие толстые бревна.
      -- Что задумался? -- подойдя к нему, тихо спросил Чернышев. -- С чего начинать будешь?
      -- Придется спуститься,-- Антон показал рукой в колодец.-- Веревка есть?
      -- Найдется,-- Чернышев повернулся к шоферу, который с любопытством наблюдал за Медниковым.-- Сеня, у тебя в багажнике веревка была. Неси-ка ее сюда.
      -- А к-комбинезон и резиновые с-сапоги надо? -- заикаясь, спросил шофер.
      Чернышев утвердительно кивнул и посоветовал Антону:
      -- Переоденься.
      Пока Антон переодевался, Чернышев с шофером привязали веревку к крану и свободный конец ее сбросили в колодец. Для порядка попробовав, прочно ли привязана веревка, Антон поплевал на ладони и осторожно стал спускаться. Бревна колодезного сруба прогнили. Чувствовалось, как они мягко сдают под ногами. Плотный, застоявшийся запах ударил в нос. Упершись ногами и спиной в противоположные стенки колодца, Антон слегка расслабился, стараясь пересилить подступившую к горлу тошноту.
      -- Ты жив там?! -- заглянув в колодец, крикнул Чернышев.
      Антон поднял голову -- до поверхности было около трех метров. Он спустился еще на метр и почувствовал под ногами воду. В сумраке колодца смутно можно было различить густую жижу, осклизшие бревна сруба. Антон несколько минут внимательно осматривал стенки, но, кроме свежих борозд, оставленных на бревнах грейферным ковшом при чистке, ничего не увидел.
      -- Ну, что там?! -- снова крикнул Чернышев.
      -- Ничего! -- громко ответил Антон и поразился, как глухо прозвучал его голос,-- узкая горловина колодца словно не хотела выпустить его на волю.
      Здесь, в глубине, стояла глухая тишина. Казалось, наверху замерла жизнь, насторожилась. "Без веревки отсюда ни за что не выбраться",-- подумал Антон и торопливо стал подниматься из колодца.
      3. Свидетель номер один
      Он появился у колодца незаметно. Сняв старомодный картузишко, низко наклонил гладкую, как бильярдный шар, голову и заискивающе проговорил:
      -- Здрасьте, граждане-товарищи. Бог в помощь...
      -- Здорово, Кузьмич,-- ответил Чернышев и смерил удивленным взглядом щуплую фигурку старика.-- Ты что это сюда приплелся?
      -- Дак вот...-- замялся старик.-- Слышь-ка, Маркел Маркелыч, в деревне антересную историю сказывают: будто бы из колодца человека достали.
      -- Кто сказывает?
      -- Дак вся деревня говорит. А я к таким историям сызмальства антересом страдаю.
      -- Страдал бы себе на печке.
      -- Зря, Маркел Маркелыч, сердишься,-- старик погладил макушку.-- Я этот колодец очень хорошо знаю и свидетелем номер один могу стать.
      -- Когда понадобишься...-- начал было Чернышев, но Антон перебил его:
      -- Извините, Маркел Маркелович. Мне интересно с дедом побеседовать.
      -- Интересно -- беседуй. Только он тебе нагородит -- семь верст до небес и все лесом.-- Чернышев погрозил старику пальцем:-- Смотри, Кузьмич! За ложные показания и пенсионеров судят.
      Старик обиженно заморгал:
      -- Неужто я без понятия, Маркел Маркелыч?
      -- Ты и с понятием соврешь -- дорого не возьмешь. Ладно, беседуйте. Пойду культстан погляжу.
      -- Давно колодец вырыт? -- спросил старика Антон.
      -- Дак, слышь-ка, я тебе точно скажу,-- старик посмотрел вслед Чернышеву.-- И Маркел Маркелыч не даст соврать. Вырыт колодец в одна тысяча девятьсот тридцать восьмом году. Дата точная, потому как собственнолично принимал участие в его рытье. Из-за своего верткого роста в самой глуби рыл, здоровым мужикам трудно было там развернуться.
      Антон хотел задать еще вопрос, но старик говорил не прерываясь:
      -- И опять же из-за своего любопытства рыл. Думал, антересное отрою. Тут, слышь-ка, такая история,-- старик показал на клеверное поле: -- Во-о-он там курганы... Видишь?
      Антон посмотрел по направлению, указанному стариком, быстро насчитал на поле семь едва приметных холмиков.
      -- Дак вот, сказывают, в них захоронены воины Ермака Тимофеевича. В этих местах у него битва с татарами состоялась. Сейчас курганов ровно семь, а было ровно восемь. Один перед Отечественной войной разрыли. Из Новосибирска люди приезжали. Все лето рыли. Наши колхозники помогали, а я, можно сказать, помощником номер один был. Даже от Маркела Маркелыча неприятность поимел. Он до войны уже у нас председательствовал и при людях тогда меня оконфузил. Сказал: "Надо в колхозе, Кузьмич, работать, а не придуриваться. Ермака без тебя откопают". Только я не в обиде за эти слова. Молоденьким совсем тогда был Маркел Маркелыч...
      Чтобы прервать словоохотливого деда, Антон спросил:
      -- Вас как зовут, дедушка?
      -- Меня-то? -- растерялся старик.-- Егором... Егор Кузьмич, по фамилии Стрельников.
      -- Так вот, Егор Кузьмич, насколько я знаю историю, Ермак до этих мест не доходил.
      -- Дак, слышь-ка, истории ведь люди пишут. Они очень легко ошибиться могут. Большие ученые мировых стран и те ошибаются,-- старик надвинул картуз на пригретую солнцем лысину.-- Вот в одном журнале было сообщение...
      -- Что же вы искали при рытье колодца? -- опять прерван старика Антон.
      -- Остатки ермаковских воинов. Антересовало меня, здоровше или нет в те давние времена люди были.
      -- И что же?
      -- Ничего не нашел. Далеко от курганов рыли.
      -- Экспедиция из Новосибирска тоже ничего не нашла?
      Старик поморщился и махнул рукой:
      -- Так кое-что... Глиняные черепушки разные.
      -- В каком году забросили колодец?
      -- В одна тысяча девятьсот шестьдесят шестом,-- не задумываясь, ответил старик и уточнил: -- Тринадцатого сентября.
      -- У вас отличная память,-- поразился Антон.
      -- Вышло такое совпадение, что аккурат в эту дату я подался на пенсионный отдых.
      -- Шестьдесят лет исполнилось?
      -- Как тебе сказать...-- старик замялся.-- Шестьдесят-то годков мне раньше стукнуло, а в эту дату старуха настояла. По глупому женскому уму оконфузила меня перед начальством. Баба она у меня с норовом, об этом все Ярское знает.
      -- Отчего колодец забросили?
      -- Кот в нем утопился. На культстане обчественный такой здоровущий котина жил, по прозвищу Мономах. Вот он, должно быть, ночью и сбулькал в колодец.
      -- Как же его обнаружили?
      Старик долго поправлял на голове картуз.
      -- Дак очень просто. Кажись, Витька Столбов поутрянке зацепил бадьей и выволок на свет божий.
      -- Какой Столбов?
      -- Я ж говорю, Витька, тракторист нашенский, который на днях свадьбу гулять собирается. Парень, слышь-ка, работящий. Вот только, как жениться задумал, сладу не стало. Маркел Маркелыч который день уже его в соседний колхоз на помощь отправить не может. Бугаем уперся Витька и не едет, все канпрессию у трактора ремонтирует. Опять же и обвинять парня нельзя -- за теперешними невестами глаз да глаз нужен...
      -- Кот в колодце долго лежал? -- опять вынужден был прервать старика Антон.
      -- Вечером видели живого, а утром из колодца достали. Вот история,--старик кашлянул и без перехода спросил: -- Неужто человека кто угробил?
      Антон промолчал.
      -- Страсть любопытно, как человек в колодец попал,-- не дождавшись ответа, снова заговорил старик.-- Без вести у нас никто не терялся. Злодеев, которые могли из приезжих кого порешить, в нашенском селе нет. С гражданской войны об убийствах не слыхали. Да и в гражданскую особенных случаев у нас не было. Вот в Березовке, за Потеряевым озером, случались антересные случаи. Село там раньше бойкое было, на тракту стояло. Разный люд через него шел. Трактир опять же в Березовке имелся...
      Егор Кузьмич Стрельников говорил не умолкая, но Антон почти не слушал его. Он старался найти хотя бы слабенькую зацепку, с которой можно начать следствие. Однако никакой зацепки не было. Подошел Медников, кое-как стянул с потных рук перепачканные илом перчатки, бросил их на траву.
      -- Дай заку...-- начал было он и, посмотрев на Антона, махнул рукой: --Хотя... ты ведь не куришь.
      -- Что там разглядел? -- спросил Антон.
      -- Все перемешано. Череп вроде проломлен. Такое впечатление, что кости отрыты из-под земли. Придется в Новосибирск на экспертизу их отправлять.
      Антон невесело улыбнулся, пошутил:
      -- А что американские эксперты по данному поводу сказали бы? Помнится, ты как-то восторгался ими.
      -- Тут и хваленая японская разведка ни черта не разберет.
      -- Может, старое захоронение разрыли?
      -- Кто знает,-- хмуро ответил Медников.-- Вообще-то, похоже, кости пролежали в земле не больше десятка лет, хотя это только предположение всего-навсего.
      Вернувшийся к колодцу Чернышев ругнул пытавшегося заглянуть под брезент Егора Кузьмича и решительно отправил его в деревню. Когда тот, сгорбившись от обиды, заковылял к дороге, Чернышев посмотрел на Антона и спросил:
      -- Что дальше будем делать? Антон показал на кучу ила:
      -- Рыться в грязи. Может, выроем что-нибудь.
      -- Л-лопату надо? -- подал голос шофер Чернышева и смущенно пригладил ладонью задорный белобрысый чуб.
      Антон кивнул, и шофер пошел к машине.
      В иле попадались иструхшие щепки колодезного сруба, погнутые ржавые гвозди, концы проволоки, битое стекло и основательно истлевшие клочья какого-то тряпья.
      Было непонятно, как весь этот хлам попал в колодец.
      Полностью перелопатив вынутый из колодца ил, нашли позеленевшую пряжку от флотского ремня и металлическую пуговицу с выдавленным на ней якорем.
      4. Несбывшиеся надежды
      Солнце уже прижималось к горизонту, когда председательский "газик", разогнав с дороги кур и гусей, пропылил по Ярскому и остановился у почерневшего дома-пятистенника с резным крыльцом. Над крыльцом -- полинялая вывеска: "Правление колхоза". Длинная, вытянутая по сибирскому обычаю в одну линию, деревня казалась безлюдной. Только у конторы лениво урчал ярко-синий трактор "Беларусь". Откинув одну половину капота, в моторе копался плечистый русоволосый парень. Заметив председательскую машину, он быстро опустил капот и с виноватым видом стал торопливо вытирать пучком сорванной травы перемазанные маслом руки.
      -- Столбов! Голубчик! -- открыв дверку "газика", крикнул Чернышев.-- Ты уедешь сегодня или нет?
      -- Я что? Я хоть сейчас...-- насупившись, смутился парень.-- Только хочется не на ремонт к соседям ехать, а работать. Сколько раз говорил вам, кольца в одном цилиндре поизносились, еле восстановил компрессию.
      -- Ну, теперь-то уедешь?
      -- Конечно.
      -- Это он собирается жениться? -- спросил Чернышева Антон.-- Мне узнать у него кое-что надо.
      Чернышев вышел из машины и махнул Столбову рукой, чтобы тот зашел в контору. У Антона еще возле колодца наметился план предстоящего разговора со Столбовым, и, когда Чернышев оставил их в своем кабинете одних, он сразу приступил к делу. Усевшись за председательский стол и предложив сесть Столбову, спросил:
      -- Как вы обнаружили в колодце кота?
      -- В каком колодце? -- Столбов нахмурился, достал из кармана пачку "Беломора".-- Никакого кота я не обнаруживал.
      -- У культстана,-- подсказал Антон.
      -- У культстана?...-- Столбов открыто посмотрел Антону в глаза, спокойно прикурил и, потупившись, стал сосредоточенно разглядывать свои новенькие кирзовые сапоги.-- Сто лет я там не был. Не пойму, чего вы от меня хотите?
      Сказал именно "хотите", а не "хочете", как говорят многие. "Кажется, грамотный парень",-- подумал Антон и попросил:
      -- Не торопитесь с ответом, припомните.
      -- Нечего мне припоминать, никаких котов я не доставал.
      "Соврал болтливый старик",-- с неприязнью подумал Антон об Егоре Кузьмиче Стрельникове, но решил не отступать от намеченного плана.
      -- Мне известно, что осенью шестьдесят шестого года, точнее --тринадцатого сентября, вы достали из колодца у культстана дохлого кота,--упрямо повторил он.
      -- Осенью шестьдесят шестого?... -- Столбов посмотрел исподлобья.-- Я про то уж забыл. Думал, недавнее что пытаете. Ну, было такое.
      Антон повеселел.
      -- Расскажите, как это произошло.
      -- Что тут рассказывать? Утром зачерпнул воды из колодца и вместе с ней дохлого кота вытащил.
      -- Видел это кто-нибудь из колхозников?
      -- Вроде все видели, кто на культстане был. Столбов отвечал грубовато. Прежде чем ответить,
      жевал мундштук папиросы, думал, будто взвешивал каждое слово. Разговор явно ему не нравился. Антон подметил это и решил, что называется, "ударить напрямую".
      -- Вчера из колодца кости человека подняли...
      "Удар" не произвел на Столбова ни малейшего впечатления. По-прежнему сосредоточенно рассматривая сапоги, он с ухмылкой равнодушно спросил:
      -- Ну, а кот здесь при чем?
      -- Мог ли в колодце оказаться незамеченным труп человека, когда вы достали оттуда кота?
      -- Нет, конечно,-- Столбов опять ухмыльнулся и пояснил:-- Я бы тогда воды не зачерпнул, ее там с гулькин нос было.
      -- А сам колодец каким был?
      -- Колодец как колодец. В лопухах весь. Бадья деревянная всегда рядом стояла. Воды, говорю, в нем мало было, да и та для питья не годилась.
      Для Антона это уже было новым.
      -- Почему? -- быстро спросил он.
      -- Плесневелая была. Колодец-то еще при царе Горохе вырыли. С тех пор ни разу не чистили, вот вода и зацвела в нем. Брали ее только для заправки тракторов и машин да так... например, пол в культстане помыть или еще что-нибудь. А за питьевой водой уж сколько лет ходили к роднику.
      -- Вы для чего в тот раз воду доставали? -- Антон нетерпеливо постучал по столу пальцами.-- Припоминайте детали, подробности.
      -- Помню, с вечера дождь начался. Холод. Средина сентября стояла. Убирали пшеницу, помню...
      -- Там же клеверное поле,-- перебил Антон.
      -- Клевер лет пять как высеяли, а в шестьдесят шестом, точно помню, пшеница была,-- уточнил Столбов и, как ни в чем не бывало, продолжил: --Осень тогда дождила, из-за слякоти чуть не целыми днями простаивали. Сырую-то пшеницу жать не будешь. В то утро вроде прояснило. Все спали, а я поднялся часов в шесть. На стареньком самосвале тогда работал, радиатор у него подтекал. Хотел подремонтировать. Воду выпустил* Когда ремонт закончил, пошел за водой, чтобы в радиатор залить. Черпанул из колодца и... кота вместе с водой достал.
      -- Если воду из колодца для питья не применяли, зачем же после кота колодец потребовалось закрывать?
      -- Побоялись, что кто-нибудь из людей так же, как кот, в него сыграет.
      -- Такое могло случиться?
      -- Запросто. Особенно ночью. Колодец-то не огорожен был.
      Антон насторожился -- дело принимало другой оборот.
      -- Вы сказали, что, когда вытащили кота, в колодце труп человека находиться не мог. Сразу после случая с котом колодец закрыли бревнами. Когда же в него труп попал?
      -- Откуда я знаю,-- Столбов осторожно стряхнул в ладонь папиросный пепел, помолчал.-- Только колодец-то после кота закрыли не сразу, а, наверное, через неделю. Быть может, за это время кто и ухнул туда.