- Тебе надо хорошо есть, деточка, вон ты какая худенькая
      и бледная, сразу видно, что живешь в большом городе.
      Англичане-студенты позвали меня кататься, но я сослалась
      на то, что мне надо встретиться с приятелями, которые остановились
      в гостинице.
      Мелодично зазвенел дверной колокольчик, и хозяйка, на ходу снимая фартук, пошла открывать.
      - А вот и свежие газеты!- она развернула одну из них. Внезапно лицо у нее омрачилось и она прошептала:
      - Какой ужас! Такого у нас еще не бывало.
      Я вынула листок из ее рук и, быстро просмотрев, нашла то,
      что потрясло хозяйку. Заголовок гласил: "Трагедия в рождественскую ночь". Я пробежала глазами строки: "Психически больная русская, приехавшая на отдых со своим мужем и его сестрой, вероятно, погибла в рождественскую ночь. После того как ее муж заснул, она наглоталась наркотиков и успокоительных таблеток и, судя по следам, попыталась спуститься ночью на лыжах по опасному даже в светлое время суток склону. Ситуация осложняется тем, что под утро отмечался сход снежной лавины. Шансы, что девушка осталась жива, минимальны, полиция продолжает поиски тела. Безутешный муж считает, что это могло быть попыткой самоубийства, так как женщина страдала депрессией и эпилептическими припадками, а также употребляла наркотики". Не могу сказать, что читать о собственной смерти очень приятно.
      * * *
      Я натянула куртку, лыжную шапочку и солнцезащитные очки и на пригородном поезде отправилась в Женеву. Всю дорогу меня преследовали видения собственной смерти, я мысленно прокручивала вчерашние события: рождественский ужин, шампанское, куда, вероятно, был добавлен наркотик. Я представляла, как мое изломанное бесчувственное тело словно тряпичная кукла катится с горы. Вердикт полиции предсказуем: несчастный случай с психически больной, накачавшейся наркотиками. Отогнав мрачные мысли, я подумала, что снежная лавина сошла весьма кстати, ведь тело будут искать долго, и мои родственнички не сразу поймут, что я не погибла. Единственное, чего я опасалась, так это столкнуться с ними в дверях банка. В Женеве я зашла в магазинчик недалеко от вокзала и купила черный парик. Вкупе с темными очками он довольно сильно менял мой облик. Я убедилась в этом, глядя на себя в зеркало вокзального туалета.
      В банке я подошла к клерку и, поглаживая пальцем гравировку на браслете, наизусть произнесла номер счета. Клерк не подал виду, что удивлен моим непрезентабельным видом,- а я мало походила на клиентов банка,- он вышел из-за стойки и любезно произнес:
      - Прошу, мадемуазель, следуйте за мной.
      Мы прошли мимо охраны и спустились вниз. Служащий набрал код замка, и тяжелая бронированная дверь отворилась. Жестом он пригласил меня войти.
      - Мадемуазель, вы, конечно, в курсе насчет степеней защиты этого счета?
      - Естественно, - с достоинством кивнула я.
      - Тогда прошу. Здесь обозначен доступ для двух лиц.
      Я подошла к щелевой лампе и положила подбородок в специальное углубление. Просканировав изображение радужки моего глаза, компьютер дал ответ.
      Через минуту раздался сигнал, на экране дисплея появилась надпись: "Доступ разрешен". В общем-то я знала, что рисунок радужки так же индивидуален, как и отпечаток пальца.
      * * *
      Я выходила из банка с новенькими кредитными карточками и изрядной суммой наличных. Почему-то меня не покидало ощущение, что мой муженек и его псевдосестричка обязательно появятся здесь сегодня. Просто у них не хватит терпения ждать дольше, они постараются завладеть всем немедленно.
      Было холодно и сыро, и я уселась в кафе напротив банка. Горячий кофе согрел меня, и я теперь готова ждать сколько угодно. Я просто не могла пропустить минуту своего триумфа. Когда я допивала третью чашку, у банка притормозил знакомый взятый напрокат "Фольксваген-Гольф". Лидия выглядела торжествующе-элегантно, как настоящая клиентка уважаемого банка, не то что я. Ее сопровождал красивый хорошо одетый мужчина,
      мой муж. Вэту минуту никто бы не подумал, что он был мужем простушки, греющей руки о чашку с горячим кофе в забегаловке напротив.
      И мой час настал. Они вышли из банка в сопровождении охраны,
      растерянные и убитые. От их торжествующего вида не осталось и следа.
      Но я понимала, что скоро они узнают, что я жива. И пойдут
      по моему следу. Мне сделалось страшно, очень страшно.
      ГЛАВА 2
      Я сидела в тесной комнатке пансиона недалеко от Цюриха. Хотя
      я и была уверена в том, что они не могли меня увидеть и выследить,
      меня била нервная дрожь, я боялась высунуться на улицу. Тем более
      что смелостью и решительностью я вообще не отличалась. На широкой
      койке валялись черный парик и солнцезащитные очки. Ну не могу
      же я всю жизнь носить эту гадость, всю жизнь скрываться!
      Яне сомневалась, что мой муж и его псевдосестра обязательно попытаются меня найти. Найти и убить, ведь в этом случае муж станет моим наследником.
      Я упала лицом в подушку и разревелась. Мне было так одиноко,
      так нестерпимо жаль себя. И хотя здесь я чувствовала себя тоже дома,
      как и в Москве, я просто не представляла себе, кто может мне помочь...
      Иман! Ну конечно же! Милая, добрая Иман! Самое лучшее- скрыться
      подальше, ни о чем не думать, плескаться в ласковом океане. Ведь сколько
      раз она приглашала меня приехать. Я придвинула телефон и стала набирать
      номер моей школы. Через мгновение ответила мадам Роз, ну конечно
      же, она прекрасно меня помнит. Да, да, конечно, они хранят все координаты
      воспитанниц, ведь это такая респектабельная школа. Я поблагодарила
      директрису и набрала номер Иман. Кто-то с сильным арабским акцентом
      долго выяснял, кто я и зачем мне нужна мадемуазель Иман. Наконец
      сообщили, что она сейчас в резиденции в Марракеше и что я могу позвонить
      туда. Еще несколько минут, и я наконец добралась до нее.
      - Привет, Мими!- радостно завопила я в трубку.
      Господи, как же я рада тебя слышать!
      - Алиса! Да где же ты пропадала?! Больше двух лет от
      тебя ни слуху ни духу! А ведь клялась писать, звонить, приехать в
      гости, встретиться в Париже. Ты сейчас где, в Москве?
      - Я в Швейцарии. Прости, Мими, столько всего произошло
      за это время, сразу не расскажешь. Но поверь, я никак, никак не могла
      связаться с тобой.
      - Я так волновалась. Несколько раз звонила, но мне отвечали,
      что такие здесь больше не живут, и отказывались сказать, как тебя
      найти.
      - Я знаю,- коротко ответила я.- Мими, если честно,
      у меня неприятности. Можно я приеду к тебе, поживу где-нибудь поблизости?
      - Конечно! О чем речь,- обрадовалась Иман.- Всегда
      рада тебе помочь. Скажи, где тебя искать, к тебе приедут из посольства,
      получишь визу. Полетишь Свиссэйром до Касабланки?
      - Пока не знаю. Позвоню, как только решу. Я продиктовала ей
      адрес и телефон своего скромного пансиона.
      Спустя часа два я увидела из окна, как подъехал автомобиль и из него выбрался смуглый господин в деловом костюме и кашемировом пальто. Быстро сбежав вниз по лестнице, я встретила его в холле.
      - Мадемуазель Володин?- обратился он ко мне.
      - Да, да, это я.
      - Меня зовут Азиз, я работаю в консульстве Королевства Марокко. Если вы дадите сейчас мне свой паспорт, я привезу его вам завтра утром с визой.
      - Да, спасибо, - я торопливо протянула ему свой паспорт,- вы очень любезны.
      Он раскланялся и уехал, а я принялась изучать расписание самолетов
      из аэропорта Цюриха, которым запаслась заранее. Наиболее неприемлемым
      я сочла прямой перелет из Цюриха до Касабланки. Ведь прежде всего
      они станут искать меня в аэропорту. Я долго соображала, как безопаснее
      всего попасть в Марокко, обзвонила несколько агентств и наконец решила.
      Сяду на ночной поезд до Мюнхена, затем в девять утра на чартерный рейс до Малаги, автобус до Кадиса, паром до Танжера. А там уже буду в безопасности.
      Ночь прошла в размышлениях. Я мысленно проанализировала каждый шаг и пришла к выводу, что все получится.
      Утром появился обязательный Азиз с моим паспортом. Он протянул мне темно-красную книжицу:
      - Добро пожаловать в Королевство Марокко. Но, извините, почему-то в паспорте у вас другая фамилия.
      - Я вышла замуж,- коротко пояснила я.
      До темноты я решила не покидать пансион. У меня небольшая полупустая дорожная сумка, из одежды только джинсы, майка, свитер и куртка- все это я купила заранее. И самое главное: деньги и кредитные карты. С этим можно путешествовать и налегке. Я не слишком опасалась, что парочка может вычислить меня по кредитной карте. Для этого нужно по крайней мере задействовать полицию, а так как мое тело не найдено, то с точки зрения закона нет и факта преступления.
      * * *
      Мои расчеты оказались верными. В шумном мюнхенском аэропорту я легко затерялась в толпе туристов, отправляющихся в Испанию. Дальнейший мой путь, как мне казалось, просчитать довольно трудно.
      В Танжер попала на рассвете. После вылизанной и игрушечной Швейцарии город производил впечатление чего-то терпкого, пряного, остро пахнущего. Пиратское гнездо, приют контрабандистов, манящий и пугающий узкими улочками старой Медины, неприступными стенами Касбы. С минарета монотонно кричал муэдзин, хозяева открывали лавки и кафе. Язашла в маленькую, не очень чистую кофейню. Запах свежесваренного кофе был таким одуряющим, что я сама себе напомнила мышь Рокфора из мультфильма, учуявшую аромат сыра. Сделав глоток обжигающего густого напитка, я попросила у непроснувшегося официанта разрешения позвонить.
      - Мими, прости, что разбудила. Я в Танжере. Еду в аэропорт и ближайшим рейсом отправляюсь в Марракеш.
      - Отлично,- сонным голосом ответила Иман.- Позвони
      из аэропорта, тебя встретят.
      Допив кофе, я на стареньком дребезжащем такси "Пежо" добралась до аэропорта. Вылет через час вполне меня устраивал. Нужно признаться, я почти падала с ног от усталости.
      Похоже, что на этом местном рейсе только я была европейкой. Полупустой салон наполнен хриплыми гортанными разговорами мужчин, воплями их многочисленных отпрысков, которым никто не делал замечаний, поэтому казалось, что народу в самолете намного больше. Уснуть из-за этого так и не удалось.
      В Марракеше, расположенном на склоне Атласских гор, уже ярко светило солнце. Я сняла куртку и поймала на себе удивленные взгляды: окружающие одеты в пальто, куртки, некоторые даже в вязаные шапочки- все-таки зима, несмотря на двадцать градусов тепла и яркое солнце.
      В аэропорту меня безошибочно вычислил водитель и проводил до машины. Он удивился, когда я сказала, что у меня нет багажа. Через пятнадцать минут мы подъезжали к воротам одной из многочисленных королевских резиденций. Вдоль улицы на сотни и сотни метров тянулась терракотово-розовая стена, ограждающая дворцовый комплекс.
      Иман как-то по-детски бросилась мне на шею:
      - Ну наконец-то, Алиса!- она отстранилась, оглядела меня.- Но что с тобой? Ты так похудела, у тебя усталый вид, а что с лицом?
      Как будто это ты, но в то же время и не ты. Глаза твои,
      Иман беззастенчиво вертела меня, поворачивая к свету,- а
      вот нос, подбородок- какие-то другие. Мягче, что ли, изысканнее.
      Ты сказала, с тобой что-то произошло? Тебе угрожает опасность?
      Иман, не давая мне сказать ни слова, засыпала меня вопросами, теребила, высказывала непоследовательные желания купать меня, кормить, укладывать спать и выслушивать мою историю одновременно. Я с трудом прервала ее словесный поток.
      - Покажи мне мою комнату. Приму душ и все тебе расскажу.
      Я приходила в себя под струями воды и думала, каким она все-таки осталась ребенком и что сделали со мной прошедшие два года. Иман поминутно заглядывала ко мне и требовала общения, попутно сообщая, что махровый халат уже принесли, завтрак уже приготовили, что она ждет меня не дождется. Затем я закуталась в длинный махровый халат, и мы повалились на широкую кровать, поставив посередине поднос с круассанами, кофе и фруктами. Иман заговорщицки предложила:
      - Слушай, может, покурим, как раньше? Помнишь, как мы прятались от мадам Роз, курили в окошко при выключенном свете? И все равно нас поймали. Такой скандал был!- она мечтательно очистила мандарин и отправила в рот оранжево-розовую дольку.- Вот ведь жизнь, даже и покурить здесь не с кем.
      Я вытащила из сумки пачку сигарет, и мы дружно закурили.
      - Ну теперь рассказывай, что у тебя случилось,- потребовала подруга.
      - Мими, за эти два года я чуть не погибла, мне сделали трепанацию
      черепа, я потеряла память, погиб мой отец, год я жила у чужих людей,
      считая их своими родителями, потом влюбилась. Сделала пластическую
      операцию, следы которой ты видишь, вышла замуж, все вспомнила, и теперь получается, что мой муж и его любовница, кстати, вдова моего отца, хотят меня убить.
      Иман замерла, не дожевав мандарин, ее огромные черные глаза стали еще больше.
      - Но за что?!
      - Из-за денег, из-за чего же еще. После смерти отца обнаружилось, что он не изменил завещания, его молодая жена ничего не получила. Знала, что есть счет в банке, но не знала, в каком. Вот для этого понадобилась я...
      Тут я не выдержала и разревелась впервые за многие месяцы. Иман утешала меня, гладила мои волосы, пока я, наревевшись, не уснула. Она тихонько убрала с кровати поднос, накрыла меня одеялом и вышла из комнаты.
      * * *
      Я проснулась от яркого солнечного света с ощущением, что все прекрасно,
      что я молода, у меня полно денег, и мне совсем не обязательно возвращаться
      туда, где живут убийцы моего отца. Оказалось, что я проспала почти
      сутки. Утром за завтраком Иман рассказала, что у нее теперь много
      забот, она помолвлена со своим кузеном, сыном короля, и теперь у нее
      много обязанностей. Поэтому она предложила мне воспользоваться услугами профессионального гида, тот покажет мне Марракеш даже лучше, чем она.
      Внизу меня поджидал высокий худощавый мужчина в черной шерстяной галабии с капюшоном и большим медальоном на груди- отличительным знаком гидов.
      Я сразу влюбилась в этот город, состоящий, кажется, из нескольких цветов: терракотового- земли и каменных стен; оранжевого- мандариновых деревьев, усыпанных яркими плодами, как фонариками; голубого- неба, особенно чистого в горах. Улицы засажены мандариновыми деревьями, как в наших городах кустарниками, по проезжей части ехали современные автомобили и брели трогательные запряженные ослики. Я узнала, что Марракеш, основанный в одиннадцатом веке, долгое время был столицей Марокко. Мы бродили по старинным дворцам, медресе Бен Юсефа, где
      до сих пор обучаются студенты, и уклад их жизни не изменился с шестнадцатого века. По узким улочкам огромного рынка, пропитанного запахами пряностей. Гид объяснил, что Марракеш, по существу, берберский город, в отличие от столицы и Касабланки, большинство его населения составляют берберы.
      - Я тоже бербер,- с чувством собственного достоинства заявил мой гид.
      Я не знала, в чем разница, и наивно спросила:
      - А вы отличаетесь от арабов? Чем?
      - Всем, кроме религии. Мы тоже исповедуем ислам. Но мы коренные жители Магриба, а арабы- завоеватели.
      Я поняла, что затронула болезненную тему, и решила на этом ограничиться.
      Вернулась я к ужину, усталая и полная впечатлений, но чувствовала себя не слишком удобно в королевской резиденции. Поэтому я спросила Иман:
      - Мими, ты все равно занята. А мне так хочется к океану- загорать, купаться, бездельничать.
      - Никаких проблем, - откликнулась Иман.- У меня в
      Агадире, это километров триста к югу, на атлантическом побережье, есть небольшая вилла. Она пустует. Живи там, сколько захочешь. Мы сможем навещать друг друга. Когда собираешься поехать?
      - Да хоть завтра. Начинается Рамадан, тебе все равно ничего нельзя.
      - Да уж,- вздохнула Иман, отвыкшая за годы, проведенные
      в Швейцарии, от мусульманских запретов.- Ладно, права у тебя
      есть?
      - Откуда? У меня даже паспорт на другое имя. Хотя ты знаешь,
      водить я умею.
      - Разберемся. Получишь временное разрешение в Агадире. Возьми
      мобильный телефон. Если набрать единицу, соединишься со мной. Тебя
      отвезет в Агадир один из охранников, покажет виллу. Заодно постарайся
      запомнить дорогу. Когда получишь разрешение на вождение, возьми
      что-нибудь напрокат. Не боишься, что тебе там будет скучно? Может,
      останешься здесь?
      - Я так устала, что мне только на пользу побыть одной, подумать
      обо всем, что произошло. Да и травма головы еще дает о себе знать.
      Станет скучно, приеду. Жаль, у вас здесь не очень-то разгуляешься.
      - Да,- грустно подтвердила Иман.- Авыйду замуж,
      вообще обо всем этом придется забыть.
      - А какой он? Ты его любишь?- поинтересовалась я.
      - Любовь? Кого тут интересует любовь? Может быть, тот рыжий американец
      Джимми из соседней школы, к которому я бегала есть мороженое, и был
      любовью. Помнишь, как я из-за него плакала, когда он закончил школу
      и уехал. А Саид, он же мой кузен. Мы с раннего детства знали, что
      поженимся. Скучно, когда вся жизнь расписана наперед,- вздохнула
      Иман.
      - Лучше, когда расписана наперед и предсказуема, чем то, что
      случилось со мной... Аведь мне казалось, что я люблю его,
      я опять чуть было не расплакалась.
      - Ну ладно, прекрати и думать об этом. Давай лучше съездим в
      горы. Знаешь, как там красиво?
      * * *
      Утром мы ехали с молчаливым водителем по извилистой горной дороге мимо необыкновенного цвета красных скал, зарослей опунций, редких убогих селений, временами въезжая в густые облака. По мере того как мы двигались на юг, к океану, воздух становился более теплым и
      влажным. Через пять часов, в разгар январской жары- а в Агадире около тридцати- мы подъехали к небольшой вилле в мавританском стиле, с внутренним двориком и фонтаном, ажурными решетками и ставнями. Дом построен вдали от оживленных туристических улиц, метрах в двухстах от пляжа. Я вышла на террасу и зажмурилась: океан сиял на послеполуденном солнце живым серебром.
      ГЛАВА 3
      Утром я позвонила Иман и отправилась в полицейский участок за временным разрешением на управление автомобилем. Проблем не возникло, и я взяла напрокат небольшой ярко-красный двухдверный "Фольксваген-Гольф". Для начала я проехалась по оживленным улицам Агадира с его современными отелями, уютными ресторанами и многочисленными магазинчиками.
      На набережной оживленно. В отличие от тепло упакованных местных жителей, туристы выделялись загорелыми телами, шортами и яркими майками. Я сообразила, что у меня совсем нет одежды, кроме той, в чем я приехала.
      В аркаде магазинчиков, немного поторговавшись и поболтав с улыбчивыми продавцами, я купила разнообразных пляжных тряпочек и не смогла устоять перед брюками, шортами и жакетом из тонкой, нежнейшей выделки марокканской замши. Прямо в магазине я переоделась в брюки табачного цвета и светло-зеленую майку и сразу почувствовала себя лучше, избавившись от джинсов и свитера, из которых не вылезала последние дни. Агадир источал запах лимонов
      и океана, терпкий и бодрящий. Я с удовольствием подставляла свое
      бледное лицо северного жителя солнцу, почти физически ощущая, как
      впитываю энергию Атлантики.
      Медленно проехав по первой линии, осмотрелась, где бы пообедать. Мне приглянулся ресторан "Lа Mediterranienne" с террасой, выходящей на океан. Внезапно, что нечасто случалось за последние месяцы, я ощутила смертельный голод. Критически оценив себя, я подумала, что несколько килограммов мне явно не помешают, так же, как и немного морского загара.
      Я уселась за столик на пустой террасе и заказала ассорти из зажаренных
      во фритюре нескольких сортов рыбы, кальмаров и креветок, а также огромный стакан из смеси свежевыжатых соков. Когда официант принес огромное блюдо с зажаренными до золотистой корочки морепродуктами, я поняла, что мне ни за что это не осилить. Но, услышав аппетитный запах жареной рыбы, около меня тут же возник компаньон в виде упитанного рыжего гладкошерстного кота. Он уселся у моих ног и громким хрипловатым голосом потребовал угощения. Судя по его габаритам, кот-рэкетир всегда получал требуемое. Подошедший официант хотел прогнать нахала, но мне показалось, что лучше такая компания, чем вовсе никакой. Несмотря на североафриканское происхождение, кот, предчувствуя вкус хрустящей рыбки, охотно отзывался на имя Васька. Ящедро поделилась с ним обедом. Васька отличался отменным аппетитом и, насытившись, поблагодарил меня довольным урчанием и потерся о мою ногу. Впрочем, его поведение вряд ли можно считать фамильярностью. В общем, с Васькой мы подружились.
      В прекрасном расположении духа я отправилась на разведку здешних пляжей. Они представляют собой в Агадире песчаную полосу шириной в сотню метров, по которой бродят гуляющие, ездят джипы и мотоциклы. В это время года, когда температура воды не превышает восемнадцати-двадцати градусов, купаются только самоубийцы и туристы из северных стран. Марокканцы же наблюдают за этими купаниями с ужасом, смешанным
      с восхищением. Кое-где метрах в ста от берега- каменные насыпи, предназначение которых я поняла позже, когда вошла в воду и далековато отплыла. Я считаюсь хорошей пловчихой, поэтому быстро отмахала метров двести, чтобы не замерзнуть в действительно прохладной воде. Когда повернула назад, выяснилось, что добраться до берега не так уж просто: длинные, плоские океанские волны, кажущиеся довольно безобидными, все время относили меня. Ясправилась, но впредь пообещала себе быть осторожнее.
      Когда стемнело, я отправилась в горы и остановилась на смотровой площадке: Агадир сияющей подковой обрамлял темный, кажущийся неподвижным океан.
      * * *
      Неделя прошла в сладком ничегонеделании. Я спала, гуляла по городу, валялась на пустынном пляже около виллы, сидела в ресторанчиках, вела ни к чему не обязывающие беседы с туристами и местными жителями, плавала и меньше всего старалась думать о том, что со мной произошло. Иногда мне казалось, что все разрешится само собой, что в один прекрасный день я сяду на самолет Касабланка- Москва, потом войду в большой старый дом в арбатском переулке и стану жить как раньше, когда был жив отец и не существовало ни Лидии, ни Александра, ни Насти. Мой страх почти прошел, я утратила прежнюю подозрительность, и мой тщательно разработанный маршрут Цюрих- МюнхенМалага- Кадис- Танжер казался теперь бесполезной выдумкой больного воображения. Действительно, ну кому придет в голову искать меня здесь, в этом маленьком уютном городке на Атлантическом побережье Африки, где я за неделю не встретила ни одного русского!
      Кстати, рано я решила, что здесь совсем нет моих соотечественников. Обедая в своем любимом ресторанчике с террасой и с удовольствием поедая вместе с Васькой креветочный коктейль и "brochette" из морского окуня, я уговаривала его съесть ну хотя бы еще один кусочек:
      - Ну давай, Васенька, ты же видишь, мне одной не справиться!
      При этих моих словах сидящая через столик от меня молодая брюнетка, которую я приняла за итальянку, воскликнула по-русски:
      - Как, его зовут Васька?!
      - Ну, скорее всего его зовут Мустафа или как-нибудь еще, но когда
      я его кормлю, он отзывается и на Ваську.
      Я давно не говорила по-русски и предложила ей пересесть ко мне. Мы болтали и пили чудесный ароматный кофе.
      - Меня зовут Ира, я работаю в агентстве "Аэрофлота" в Касабланке. Позавчера приехала сюда провести отпуск. А вы из Москвы?
      Я согласно кивнула.
      - Я Настя,- у меня чуть не вырвалось Алиса, но я вспомнила,
      что по документам я Анастасия.- Гуляю здесь вторую неделю.
      Чудесное место!
      - Впервые в Марокко?
      - Да, и не жалею.
      - А я провожу здесь отпуск второй год подряд, можно сказать,
      знаю здесь все ходы и выходы,- похвасталась Ирина. - Давай
      на "ты",- предложила она.
      Действительно, она всего лет на пять-шесть старше меня.
      - А ты работаешь, учишься?- спросила Ира.
      - Учусь в мединституте. Но сейчас я в академотпуске, долго болела.
      Вот родители и отправили меня сюда, так сказать, оздоравливаться.
      - Ну, больной ты не выглядишь, - сделала она мне комплимент.
      А в каком отеле живешь?
      - Не в отеле, на вилле. Папин партнер по бизнесу договорился,
      соврала я.
      В этот момент зазвонил сотовый. Это Иман, она предлагала
      через недельку встретиться в Марракеше или Агадире по моему выбору.
      Мы договорились решить этот вопрос попозже, и я отключилась. Моя собеседница восхитилась:
      - Ну ты даешь! По-французски чешешь, как мой деревенский дед
      Матвей матом ругается. А я,- пожаловалась Ира, - третий
      год учу, а толку мало. Совсем к языкам неспособная. А ты где так научилась?
      - В спецшколе дрессировали,- вздохнула я.- А как
      ты без языка в представительство Аэрофлота попала?
      - Ой, и не спрашивай. Пришлось переспать кое с кем, ну, тебе,
      папиной дочке, этого не понять, а мне всего своим горбом, а точнее,
      другим местом приходится добиваться,- пооткровенничала Ира,
      чем несколько меня покоробила. Но с другой стороны она и на самом
      деле кое в чем права.
      Почувствовав мое смущение, Ира сказала:
      - Ты меня прости, я незамысловатая, если что не так, можешь говорить
      прямо.
      Мы немного помолчали, затем она спросила:
      - А ты как прилетела, Москва- Мальта- Касабланка?
      - Ага.
      - Сколько платила? Через турфирму или в агентстве?
      - Ир, ну я не знаю. Билет мне принесли, а сколько чего, я никогда
      не интересуюсь,- уклончиво ответила я. Этот разговор мне не
      нравился, но ее интерес, в общем, понятен.
      - А когда обратно?
      - Пока не знаю, у меня открытая дата. Агде ты остановилась?
      - Знаешь "Кэмел", дешевый трехзвездный отельчик на третьей
      линии? Еще тот гадюшник. Но по Хуану и сомбреро.
      - Хочешь, прокатимся, покажешь мне что-нибудь новенькое?
      предложила я.- Уменя машина напрокат.
      - Ух ты! Круто живешь! И телефон, и машина! Конечно, я тебе такие
      места покажу, закачаешься! И горы, и озеро с фламинго, и в Сахару
      можем съездить.
      - Правда!- обрадовалась я.- Здорово, из тебя выйдет
      отличный гид.
      Мы договорились встретиться вечером и пойти в ночной клуб потанцевать.
      Несмотря на некоторую вульгарность, Ира мне понравилась, с ней легко и весело. К тому же целую неделю я провела в одиночестве и нуждалась в общении.
      * * *
      По дороге домой я заехала в магазинчик, купила короткое черное вечернее платье и туфли на каблуках. Мне захотелось выглядеть если не ослепительно, то хотя бы пристойно. Когда стемнело, я припарковала красный автомобильчик у "Шератона" и вошла в холл, сразу же наткнувшись на Ирину в чем-то ярко-красном, подчеркивавшем ее выдающиеся формы. Мужчины провожали ее взглядами. Я подумала, что рядом с ней всегда буду выглядеть невзрачно, что бы я ни надела. Краем уха я услышала, что она довольно бойко болтает с портье по-французски, и несколько удивилась, ведь она жаловалась, что этот язык ей никак не дается.
      - А, Настя,- обрадовалась Ирина.- Здесь миленький ночной клуб, можно потанцевать, выпить.
      - Знаешь, я приехала на машине, поэтому не пью.
      - Ну и ладно, хотя могла бы взять и такси.
      - Я живу довольно далеко от центра, как-нибудь сама увидишь.
      В темном помещении, освещаемом только лампочками на столах и подсветкой пола, уже людно. Меня поразило обилие марокканок явно определенного поведения, к тому же одетых точно так же, как девицы с Тверской. Ира прокомментировала:
      - Марокко поставляет проституток всему арабскому миру. И этим,
      видишь, даже на Рамадан наплевать.
      - Но все-таки это мусульманская страна,- удивилась я.
      - Нравы здесь довольно свободные, сама увидишь.
      Через пару часов непрерывного грохота у меня смертельно разболелась голова, заломило виски. Я уже жалела, что поддалась на Ирины уговоры. Увести ее отсюда, казалось, невозможно: она уже познакомилась с парочкой симпатичных канадцев средних лет и явно уходить не собиралась.
      Я подошла и подергала ее за руку.
      - А, Настя, познакомься. Это Анри и Пьер. Анри
      только вчера приехал из Монреаля, Пьер из Торонто. Они живут здесь,
      в "Шератоне". Кстати, приглашают нас выпить в номере. Пойдем?
      - Извини, но у меня страшно разболелась голова. Пожалуй, я поеду.
      - Ну не ломай компанию!- возмутилась Ира.- Как
      ты можешь?! Только-только что-то интересное наклюнулось. Я же не справлюсь, я говорю еле-еле. Ну будь другом, не уходи. Можешь даже выбрать себе любого. Кто тебе больше нравится?
      - Ира, ну при чем здесь кто нравится мне? По-моему, они оба запали на тебя,- действительно, оба глупо пялились на Иру, на ее обтянутую красным трикотажем грудь, а меня едва удостоили взглядом. Впрочем, я не обижалась, я к этому привыкла.
      - Да, групповик мне не потянуть,- вздохнула Ира,
      чем в очередной раз меня шокировала.- Ну давай хотя бы договоримся с ними назавтра.
      - Ладно,- сдалась я.
      - Только не у меня, мой отельчик слишком обшарпанный для таких мальчиков. Может, на твоей вилле?
      - Нет, это неудобно,- запротестовала я, взяла инициативу
      на себя и договорилась заехать завтра за ними в "Шератон"
      и где-нибудь вместе пообедать.