Опер - Наезд на актеров

Причем всплыл новый сокрушительный факт — с Сонькой взаимодействовал мент. И хотя Кострецова ввел на хату Вахтанг, вполне очевидным казалось, что раз Сонька скрывала и от Вахтанга, и от Нодара свою связь с этим Серегой, то тот мог быть заслан со стороны Маэстро. Нодар думал, что опер, скорее всего, действовал по своим нуждам, но грузину было очень удобно замазать этим Маэстро. Случайность дала ему в руки оглушительный козырь на суку Маэстро, — теперь Нодар мог восстановить против него весь блатной мир Москвы.

Пригласил Нодар к себе в «Кольцо» на разговор двоих, возглавивших бывшую Гринину бригаду: Тосика и Дуплета.

Тосик был нервным духовым блатяком с длинной шеей и острым носом, напоминающим Веревку, если б у того побольше плескалось масла в башке. Дуплет, в соответствие своей кличке, обозначающей хитрый бильярдный удар, слыл расчетливым уголовником, на которого при разработке угонов в основном и опирался покойный Гриня. Этот был кряжистого сложения, любителем говорить редко и точно.

Для таких гостей в кабинете Нодара богато накрыли выпивкой стол, за который те с достоинством уселись.

— Будем живы! — провозгласил Нодар, поднимая рюмку с водкой.

Визитеры покивали, выпили. Стали медленно закусывать, все еще находясь в недоумении по поводу приглашения их таким могущественным человеком.

Грузин объяснил:

— Призвал я вас, браты, чтоб расколоть всю раскрутку по Грине Духу, царствие ему небесное.

Тосик бросил:

— Не рано ли похоронил Гриню?

Покачал головой Нодар.

— В самый цвет. Творил над Духом, а потом над Веревкой и Камбузом ваш же Маэстро.

— Что можешь предъявить? — угрюмо поинтересовался Дуплет.

— Камбуз мог бы в полной натуре обсказать, но и его Маэстро через Вадика-мокрушника быстро прибрал, как до того и Гриню, и Веревку ваших, — сказал Нодар и налил еще по одной.

Гости не прикоснулись к рюмкам, внимательно смотрели на него. Нодар сверкнул глазами.

— Слушайте и сами решайте, теперь все карты открыты. Приказал Маэстро завалить сначала Духа, потому как продался Маэстро ментам. Когда у вас Веревку с Камбузом повязали, думаю, мусора их обоих иль кого-то одного раскололи. Так получили легаши наколку через все ваши бригадные дела на самого Маэстро. Обратились менты к Маэстро: помогай или хвост прижмем. Я Маэстро до дна знаю. Он на воровские понятия давно с прибором кладет, он одной масти — барышной. Ни с кем из авторитетов, воров не кентует. Ни разу ни с одним из верхних не встретился, не выпил. Вот и пошел в суки. Вы-то много ль о Маэстро знаете?

Тосик отвел глаза, а Дуплет сказал:

— Базарь дале.

— Короче, завязался тогда с ментами Маэстро. А ваш Гриня, я мыслю, его стал рассекать. Дела у них по автопартии, что Гриня с театров снимал, близкие были. Из чего я это вывожу? Из того, что та автопартия спалилась ныне на Грузии. Всех причастных к ней деловых там повязали. Гриня еще раньше Маэстро в нехороших делах заподозрил, но тачки, как с ним сговорился, в Грузию перекидывал. Это у мусоров обычная операция: дать товару по всей цепочке пройти, чтоб хевру в отделку закрыть. Маэстро и ждал, пока Гриня это смастачит, а потом выходило ему Духа валить.

— Это почему ж? — осведомился Дуплет. — В таком раскладе он мог бы и Гриню мусорам сдать.

— Что да как до точки, это вы у самого Маэстро можете спросить иль у мусоров, какие и за вами скоро появятся, — раздраженно проехал по гостям жидкими глазами Нодар.

— А мы при чем? — спросил Тосик.

— При том, что Маэстро все ваши дела знает, а последнее знаменитое, с «роллсом», я слыхал, мокрое было. Неужели вашей бригаде за такое менты гулять на воле дадут?! Я так мыслю, что завалить Маэстро решил Духа, потому как Гриня был готов своими подозрениями о нем с братанами поделиться. А это не только для авторитета, для любого жулика похуже ломовой кичи. Ссученного наши под землей достают.

Дуплет уточнил:

— Значит, нет у тебя, Нодар, человека, что на Маэстро за Духа докажет?

— Нет. То знали лишь Веревка да Камбуз, за что моментально с жистянкой простились. Камбуз после завала Веревки на одну блатхату приканал и о том заяву сделал.

Тосик иронически ощерился.

— Во какие пацаны! Мы их за шестерню держали, а они крутые дела между Маэстро и Гриней разбирали.

Нодар дернул усами.

— Потому и разбирали, что сначала они ментам вас вложили! Веревка с Кабузом не разлей стакан были, свое паскудство меж собой заморозили, а уши вострили. После пропажи Духа и смикитили, откуда нитка идет. Попробовали наехать на Вадика-мокрушника, а он их тоже положил. Этот Вадик, я считаю, у Маэстро самым крутым был. Лишь по случайности «трещина» его на блатхате урыла. Слыхали о том? Вадика знаете?

Тосик промолчал, Дуплет ответил:

— Гриня перед пропажей что-то за него говорил. На блатхате они, вроде, вместе гудели. Знаем, что на той блатхате хозяина завалили и Вадика этого.

— Теперь то неважно. Ныне о себе думайте и за Гриню, если хотите поквитаться, — тигрино взглянул Нодар.

Дуплет рассудительно произнес:

— И Веревка, и Камбуз — так и так гниль. О них базарить не будем. А насчет Грини надо б убедиться.

— Дуплет! — воскликнул Тосик. — А заныры-то Вадика мы можем надыбать да и обшмонаем их. Может, там чтой-то по Грине найдем?! Мадеру я знаю. Он подскажет.

— Обязательно подскажет, — мрачно проговорил Дуплет, — когда яйца наизнанку выверНем. Нодар вставил:

— О Мадере я тоже слыхал. Он сейчас, после завала Вадика, основной, я мыслю, у Маэстро.

Тосик сидел уже как на иголках. Нодар предложил:

— Выпейте на дорожку.

— Не, — мотнул головой Дуплет, — не до бухалова. Мы по Грине все ноги сбили, возьмемся за раскрутку твоей наколки немедля.

Они с дружком встали, по очереди признательно пожали руку вору.

После их ухода Нодар с удовольствием погладил свой золотой перстень.

* * *

Тосик предложил Дуплету заехать к Мадере домой без предварительного телефонного звонка, чтобы эту рыбу не спугнуть. Дуплет одобрительно кивнул, поправил пистолет в кобуре под курткой, они сели в машину.

Мадера оказался дома и впустил их, сначала увидев через глазок только знакомого ему Тосика. В прихожей Дуплет, внезапно заруливший вслед дружку, аккуратно вытер ноги о половичок и безмятежно посмотрел на хозяина.

— Дуплет, корешок мой, — представил его Тосик. — Ты один?

Мадера насторожился. Визит малознакомого ему Тосика с неизвестным крепышом без предварительной договоренности, да еще начавшийся таким вопросом, был подозрителен. Но он встретил гостей по-домашнему, в майке и джинсах, оружие лежало под подушкой в спальне, и Мадере пришлось изобразить радушие.

— Ништяк, будем знакомы. Один я, — проговорил он, ведя визитеров в гостиную.

Там Мадера гостеприимно кивнул на диван у стены.

— Садитесь, сейчас пивка принесу.

Он попытался подстраховаться, зайдя сначала в спальню за пистолетом, и более подпрыгивающей, чем обычно, походкой, направился к ней.

— А у тебя пиво, что ли, не на кухне? — вырастая на его пути, спросил Дуплет.

Мадера внимательно рассмотрел человека, вставшего перед ним и не собирающегося пропустить. Лицо Дуплета было каменным, а в глазах посверкивали искры.

Пошел Мадера на кухню, бросив:

— Да я хотел рубаху накинуть, зябну.

Туда за ним и направился Тосик, остановившийся у двери и пронаблюдавший, как доставал Мадера пиво из холодильника. Он так и простоял под притолокой, пока хозяин не вынес на стол в гостиную пиво и стаканы.

Мадера осознал, что влип. Он корил себя за то, что пустил Тосика. А ошибся он, потому что, как и Нодар со своими приближенными, так и Маэстро с Мадерой в первую очередь напружинились в отношении лишь главной вражеской группировки. Гринина бригада для Мадеры такой не являлась. В последнем разговоре с Соней он узнал: Духа руками Вадика убрал Маэстро, — но не думал, что это может выплыть наружу. А если догадаются о том кореша Грини, считал Мадера, то не смогут предъявлять претензий лично к нему, не имевшему к этому никакого отношения. Но ухватки явившейся парочки убеждали: что-то пронюхавшие Гринины бойцы решили его тряхнуть.

Они сели за стол, налили пиво, и Тосик спросил Мадеру:

— Ты хорошо Вадика знал?

Тот, понявший вопрос, небрежно кинул:

— Да так, только внешне. На дела с ним не ходил. У меня своя работа.

— Значит, мокруха была на Вадике? — ухмыльнулся Тосик.

— Не понял, — угрюмо ответил Мадера, дерзко приподняв голову, отчего грозно блеснула его лысина.

— Чего понимать?! Он мочил тех, на кого Маэстро указывал? — с расстановкой произнес Тосик.

Мадера усмехнулся.

— Это ты у Маэстро спроси, коль такой крутой.

Тосик злобно посмотрел на него, а Дуплет лениво произнес:

— А чего у тебя, Мадера, уши топориками?

И тут ощутил Мадера, что резко за него эти двое возьмутся, раз Дуплет начал издеваться. Но он был в воровской иерархии повыше них, ложкомоев, и с подобающим вызовом:

— Чего завякали? Сявки должны свое место знать.

Кипишной Тосик сразу же двинул его в лицо!

Мадера ждал этого, уклонился, вскочил. Молниеносно саданул бутылку о край стола и оказался с зажатым в руке горлышком, оттороченным осколками стекла. Удар таким оружием называется звездочкой и куда как живописно расписывает лицо противника.

Дуплет медленно вытащил пистолет.

— Брось стекло, сука. Сядь или свинца схлопочешь.

Взглянул Мадера на зрачок ствола, отшвырнул горлышко. Тосик метнулся к нему и ударил головой в лицо! Мадера отлетел, обливаясь кровью. Тосик подскочил к нему, сбил на пол и долго молотил ногами в лицо и под ребра.

Когда Мадера захрипел, теряя сознание, Дуплет проговорил:

— Хорош. Пора и за дело побазарить.

Тосик пододвинул стул, сел, склонившись к лежащему Мадере. — Где хата Вадика, где его заныры?

Вытирая кровь с лица, Мадера с достоинством произнес:

— Иди ты на хер. Мочите, сявки, если правы.

Дуплет и Тосик по воровским понятиям были б «неправы», если б убили блатного только за то, что он, возможно, знал нужную им информацию, но скрыл ее. Им оставалось лишь пытать Мадеру. Тот и бросил эту фразу, чтобы проверить, насколько шатко его положение.

Дружки переглянулись. Дуплет встал, сунул пистолет за пояс и снял куртку. Мадера уверился, что лично против него эти двое ничего не имеют, убивать вряд ли будут, и приготовился держаться, так как знал, где жил Вадик.

— Ты чего стекла-то набил? — проговорил Дуплет Мадере. — Ну-ка, Тосик, вяжи его и поставим мальчонку лысого на горох в наказание.

Быстро скрутил Тосик Мадеру прихваченной капроновой веревкой по рукам и ногам. Дуплет раздробил каблуком бутылочные осколки на полу в крупное крошево. Они подволокли Мадеру к нему и поставили на шипы стекла коленями.

Боль, пронзившая до костей коленные чашечки, стегнула Мадеру, но он лишь сжал зубы. Цыгане, негры, китайцы пониженно воспринимают боль, как и рецидивисты-преступники. Если такой медицинский факт в отношении черных и желтых можно объяснить расовыми биоособенностями, то у уголовников это связано, возможно, с той самой эмоциональной тупостью, бесчувственностью, которая делала убийцей-роботом Вадика.

Проходившие тюремные университеты Дуплет и Тосик знали об этом, поэтому больше рассчитывали, что сломают волю Мадеры. От боли же, в крайнем случае, можно улететь, потеряв сознание.

Дупель проговорил:

— Мадера, ты духовой. Мы тебя уважаем, но пойми и нас. Есть крутая наколка, что Вадик Гриню Духа завалил и гдей-то спрятал. Кем нам Гриня был, ты сам петришь. Доведись тебе за своего пахана разбираться, и ты б на все шел.

Тосик нервно вставил:

— Крутая подлянка, что Маэстро Гриню нанял и сам же через Вадика кончил. Маэстро, авторитетные люди базарят, ментам продался. Ссученный он. И ты такого отмазываешь?!

— При чем тут Маэстро?! — спросил Мадера. — Вы ж за Вадика трясете, а он на том свете.

— Надо нам обшмонать заныры Вадика, чтоб по Грине убедиться, — объяснил Тосик.

— И всех-то делов?! — якобы с недоумением поинтересовался Мадера.

Он понимал, что ход поиска Грининых подручных, жаждущих хоть каких-то доказательств, правилен. Но переживал, что, если укажет им то, что осталось от Вадика, вдруг они там действительно что-то обнаружат. А тогда ставился под удар сам Маэстро, которому Мадера был верен. Он пропустил мимо ушей обычный базар недовольных блатных, что их враг непременно «ссучился».

— И всех делов! — подхватил Тосик. — Мы ж тебя трясем — не человека сдать, а хаты его. Вадика нету, чего ты подлянки боишься?

— Не, браты, — мотнул головой Мадера, — не знаю я Вадиковых заныров. — Давай водички, — сказал Дуплет Тосику.

Тот пошел на кухню и вернулся с бутылкой, наполненной водой из-под крана. Дуплет схватил Мадеру лапой сзади за шею, другой за лоб, заломив ему голову. Тосик стал заливать Мадере в ноздри воду. Это очень мучительное блокирование дыхания.

Забился Мадера, захлебываясь, давясь от удушья. Тосик прекратил лить, чтобы у него не отключилось сознание.

— Отдохни, — сказал Мадере Дуплет, отпуская его голову.

Того стало рвать, он с трудом откашлялся и перевел дух. Дуплет закурил и внезапно воткнул Мадере в шею горящую сигарету.

Дико закричал и снова забился Мадера, но Тосик удерживал его за плечи, а Дуплет жег, пока тот не обмяк. Они отступились, и Мадера упал лицом вниз на бутылочные осколки.

Перевернули Мадеру на спину. Лицо его было сплошь залито кровью.

— Еще будешь пить? — спросил Дуплет Мадеру. — Извиняй, что мадерки не предложили.

Мадера делал вид, что в обмороке, не открывая глаз, лихорадочно соображал. Для поддержания своей авторитетной репутации он уже достаточно выстоял, практические мысли одолевали этого специалиста по банкам. Мадера сопоставлял муки, которыми его еще угостят палачи, с тем, что им требовалось от него. Он хорошо знал чистюлю Вадика и почти не сомневался, что тот следов по уделке-разделке Духа не оставил. Не очень красиво было для крутого выдавать и такую информацию, но после пытки «горохом», водой и огнем он, посчитал Мадера, имеет право пойти на это.

Разлепил веки Мадера и небрежно произнес:

— Ну чего?! Знаю я одну хату Вадика. Могу показать, раз вы так за бригадира переживаете. Но ни хера там стремного не найдете.

— Правильно решил, Мадера, — проговорил Тосик. — Мы тебя боле-мене по-братски трясли. А менты-то при пытках, кузбасские кореши сказывали, применяют противогаз и электроток.

Они освободили Мадеру от пут, подняли. Провели его в ванную, где тот обмылся. Лицо Мадеры сильно кровоточило, и Тосик залепил его кусочками пластыря из аптечки запасливого хозяина. Связали ему руки спереди, накинули на плечи плащ, чтобы это не бросалось в глаза.

Втроем вышли на вечернюю улицу к машине. Дуплет сел с Мадерой на заднее сиденье, Тосик за руль.

* * *

Замки квартиры Вадика Тосик ловко открыл отмычками.

Прошли в комнаты, удивляясь чистоте и порядку. Лишь книги были раскиданы всюду.

— Научный был, падла, — прокомментировал Тосик.

Мадера, тоже впервые оказавшийся в этом стерильном логове, порадовался, что не ошибся в своих предположениях: в такой ухитанности следов киллерства Вадика никак не должно было быть.

Гринины бойцы перевернули квартиру вверх дном, не обнаружив вообще ничего относящегося к уголовному промыслу хозяина. Было впечатление, что жил тут одинокий, фанатичный «вечный студент», запоем глотающий книжные сочинения.

Дуплет вытер пот со лба, закурил и проговорил с неподдельным изумлением:

— Туфта какая-то. Он эту хату будто б для осмотра мусорами содержал. Такой звездохват: Гриню, Веревку, Камбуза, грузина на блатхате положил, — и голяк из припаса в доме. Даже перочинного ножика нету.

— Туфта, — покивал Тосик. — Мадера, колись до яиц, где еще у Вадика заныр.

Мадера знал и о Вадиковом гараже, не подозревая, что под его полом лаборатория. Успокоившийся пустыми хлопотами Грининых, он ответил:

— Гараж еще имеется.

Поехали туда.

* * *

В гараже было пусто, Вадик убыл на свое последнее дело на новеньком «ниссане», который около дома с павильоном при аресте Соньки опознал Кострецов и забрала милиция.

Блатяки наощупь бродили по помещению, пока Тосик не нашел выключатель и не зажег свет. Огляделись.

— Голяк и тут, — сказал Тосик, придерживавший связанного Мадеру за локоть.

— Погодь, — прервал его Дуплет и прошел к куче старых шин и тряпья в углу.

Он стал отодвигать кучу, наваленную Вадиком для маскировки лаза. Увидел люк в полу и воскликнул:

— Научный был, курва! По-хитрому все замастырил. Откинул крышку Дуплет, полез вниз, светя зажигалкой. Вскоре и там загорелось электричество.

Дуплет крикнул:

— Ну-ка, канайте сюда. Здесь интересно!

Тосик подвел Мадеру к лазу и спустился вслед за ним. Подземная лаборатория была и арсеналом. На аккуратных стеллажах по стене лежали пистолеты, автоматы, разное оружие, смазанное, кое-какое — в заводской упаковке. На отдельных полках хранились патроны, гранаты, одноразовые гранатометы «Муха». Имелась и отличная коллекция боевых ножей.

— Е-ексель-моксель, — протянул Тосик, озираясь. — С таким припасом можно любое отделение милиции брать.

— Специалистом был Вадик, — уважительно произнес Дуплет.

Мадера осматривался с таким же восхищением.

Наконец они воззрились на медную ванну с кислотой, в темной кипи которой уже не виднелось останков Грини.

— А это что за хреновина?! — сказал Тосик.

Они подошли поближе.

— Кислота, — определил Дуплет. — Вадик тут химичил.

— А зачем? — спросил Тосик.

Дуплет хмыкнул.

— Мертвяков ховать. Вот сука, и гробовщик крутой был. Вон и фартук, и перчатки, как у доктора, припасены.

Все взглянули туда, куда указывал Дуплет, и увидели одежду Грини, брошенную Вадиком на пол. Он забыл кинуть ее в ванну вслед за голым трупом.

Тосик схватил одежду, рассматривая.

— Дуплет! Это — Грини! Он в этом прикиде тогда уезжал. Вспоминаешь?!

— В цвет! Гринин прикид, — сказал Дуплет, озабоченно заглядывая в ванну. — А Гринек-то наш, выходит, уж растворился.

Тосик позеленел подобно патинной накипи медных боков ванны. Схватил Мадеру за горло.

— Сука! Та-ак, значит, Маэстро нашего бригадира прибрал?! Сука, ты за это ответишь!

Мадера побледнел, поняв, что смерть в таком раскладе для него неминуема. Он рванулся из рук Тосика, но Дуплет припечатал его на месте корягами рук.

— Ша, деловой… — Дуплет смотрел на Мадеру остановившимися глазами. — Водички ты попил, теперя извольте помыться.

Они подтащили Мадеру к краю омута медного гроба.

Тосик, выкатывая глаза, подшмыгивая острым носом, предложил:

— Полезай, культурно прими ванну.

Мадера дико закричал, вырываясь. Гринины бойцы зажали его и воткнули головой в кислоту. Тело Мадеры содрогнулось, кислота пошла кругами и зашипела. Истинно, русски-горски «причастился» Мадера.

Блатяки аккуратно, чтобы не забрызгаться, перевалили тело замершего Мадеры через борт.

Наверху с улицы послышался голос:

— Хозяин! Вадик, ты тут?

Кто-то из владельцев соседних гаражей, видимо, подошел, услышав жуткий крик Мадеры.

Дуплет прошел к лесенке в гараж и крикнул в лаз:

— Вадика нет. Мы тут обустраиваем ему по монтерской части.

— Вроде б кто-то орал, — сказали сверху.

— А-а, — ответил Дуплет, — током меня гвоздануло. Все нормально.

Они переглянулись с Тосиком и стали прислушиваться. Потом постояли у ванны, глядя, как тухлой рыбиной плавает в ней комом тело Мадеры.

Вынув пистолеты, погасили в подвале свет и по-кошачьи осторожно поднялись в гараж. Выключили наверху электричество.

Выглянули из гаража: никого. Черная ночь глухо отсвечивала прозеленью звезд и лимоном луны.

Закрыли ворота гаража, Тосик аккуратно замкнул их. Быстро сели в машину. И рывком снялись с места.

* * *

Гринины бойцы ехали, долго не обмениваясь друг с другом ни единым словом. Наконец Дуплет произнес:

— Рули опять на Мадерову хату. В засаду там сядем.

Корешки подкатили к дому Мадеры. Поднялись.

Тосик достал из холодильника водку. Разлил ее по стаканам. Товарищи стоя подняли их.

— За бригадира нашего Гринька, — сказал Дуплет.

Выпили, не чокаясь.

Тосик пошел сторожить входную дверь, а Дуплет сел рядом с телефоном.

За полночь раздался телефонный звонок. Дуплет поднял трубку и пробасил:

— Але.

— Кто это? — спросили по другую сторону провода.

— А ты кто покто?

— Маэстро.

Дуплет покрепче прижал трубку к уху и уважительно произнес:

— Я на случай, если ты позвонишь, здесь от Мадеры и сижу. Кликуха моя Борец, — представился он, пользуясь тем, что Маэстро его никогда не видел.

— Что с Мадерой?

— Попал в беду. По телефону не могу объяснять.

— Лады, — сказал после некоторого раздумья Маэстро, — двигай ко мне.

Он продиктовал Дуплету адрес и положил трубку. Тосик выглянул из прихожей.

— Лады-влады! — воскликнул Дуплет, вскакивая. — Айда, братишка, амбу Маэстро делать.

Они выбежали на улицу, уселись в машину и понеслись.

— Тосик, — веско говорил Дуплет. — Маэстро это не Мадера. Чуть стебанемся, и он нас завалит. Я за Борца к нему войду, а ты на лесенке ожидай. Залью ему, что Мадера у меня дома раненым кончается. А как мы с Маэстро с хаты пойдем, ты пали ему в спину.

— А вдруг он с хаты не полезет?

— Почему?

— Хер ли ему Мадера?! Пошлет с тобой когой-то из шестерок.

Дуплет призадумался и сказал:

— Должен бы Маэстро к подыхающему Мадере поехать. Тот у него в крутом авторитете, видать, был. Я буду Маэстро лепить, что тот его требует. Мол, Мадера имеет срочное, секретное сказать. Мне то не доверил, а просит пахана, опасается, что коньки кинет.

— А чего ж в таком разе Мадера сам пахану не позвонил?

— Потому как нет у меня на хате телефона.

— Так, — прикидывал Тосик возможные расспросы Дуплета. — А чего ж Мадера тебе сам телефон пахана не дал?

— Скажу: впал в бессознание. Только и успел, мол, попросить найти Маэстро. Валяется сейчас в бреду, я и надумал у него на хате посторожить.

— Боле-мене складно. Но вряд ли такой авторитет один на хате и без быков выйдет.

— Ну сколь тех быков у него ночью? — проговорил Дуплет. — Двое-трое на крайняк. Чего ж, мы с тобой за Гринька со всеми не разберемся?! Ты, главное, бей первым Маэстро. Он, сука, наша основная цель.

Они причалили к дому Маэстро. Первым вышел Дуплет и зашагал в подъезд. Спустя некоторое время туда скользнул Тосик.

Дуплет поднялся на этаж к нужной квартире. Дождался, когда выше на этаж подъедет в лифте Тосик. Тот вышел и спустился на лестничный пролет вниз, чтобы стрелять сверху по выходящим из квартиры. Показался Дуплету с площадки.

Нажал кнопку звонка Дуплет.

Спустя некоторое время дверь начали открывать. Она наполовину растворилась, и человек с длинными волосами спросил голосом, который Дуплет слышал по телефону:

— Борец?

Дуплет кивнул. Маэстро вдруг выкатил глаза и глухо приказал:

— Руки в гору!

Свой пистолет Дуплет, зайдя в подъезд, предусмотрительно засунул в сапог, прикрытый штаниной. Поэтому он с готовностью поднял руки, не сомневаясь, что при обычном поверхностном обыске его груди и пояса Маэстро пистолета не обнаружит.

Тосик, наблюдавший это сверху, решил, что напарник провалился. Он заскочил за ним в подъезд позже и не видел ухищрения Дуплета с пистолетом. Тосик решил стрелять, если обыскивающий начнет шарить по Дуплету, не заводя того в квартиру. Он не знал: Маэстро это или кто-то из его быков, — но здраво рассудил, что, убив открывшего дверь, они с Дуплетом смогут ворваться в квартиру для окончательной расправы.

В этот момент Дуплет с руками за головой громко сказал:

— Шмонай, Маэстро.

У Тосика перехватило дыхание от такой удачи. Сам Маэстро маячил в дверях, его можно было снять единственным точным выстрелом, коли тот выглянет в проем. Тосик подумал: Дуплет нарочно назвал имя Маэстро, чтобы он не промахнулся.

Дуплет, действительно, назвал Маэстро для Тосика, но не затем, чтобы тот стрелял. Дуплету и в голову не могло прийти, что Тосик задумает палить по Маэстро в ситуации, когда тот, даже решив выдвинуться в проем для обыска, легко может прикрыться от возможной пули телом Дуплета.

Суперосторожный Маэстро, несмотря на присутствие в квартире двоих быков-телохранителей, решил сам открыть дверь незнакомому Борцу именно с расчетом проверить: один ли тот пришел, не ловушка ли это?! Когда Борец-Дуплет вдруг некстати громко произнес его имя, Маэстро напружинился.

Чутье и расчетливость, благодаря которым он сумел превратиться из Челнока во всемогущего Маэстро, его никогда не подводили. Поэтому он решил, как и предполагал матерый Дуплет, высунуться, прикрываясь телом обыскиваемого, чтобы спровоцировать на действие возможных напарников этого Борца.

Маэстро, держа в правой руке пистолет, левую протянул к Дуплету и, не высовывая в обозримое пространство с лестницы ни головы, ни туловища, стал ощупывать его грудь.

Тосик, ведя мушкой по показавшейся руке, молил Бога или черта, чтобы Маэстро побольше выглянул.

Рассчитанным движением Маэстро быстро шагнул к Дуплету, прижимаясь к нему, чтобы не попали, если целят с верхних или нижних ступенек. Он упер пистолет в живот Дуплету и, выглядывая из-за его головы, шарил глазами вокруг. И — засек Тосика, притаившегося за перилами лестничного марша наверх в полутьме подъезда!

Площадка перед дверью Маэстро была ярко освещена, и Тосику казалось, что оттуда невозможно увидеть его пистолет и часть головы около перил.

Маэстро выстрелил в живот Дуплету! Нырнул обратно в квартиру, закричав стоявшим рядом охранникам:

— Еще один наверху!

Двое быков ринулись за дверь, перепрыгивая тело Дуплета. Тосик начал безостановочно стрелять в них сверху.

Охранники, слаженно прижавшись по стенам, открыли ответный огонь. Бац! Бац! — пули стрелков ударили в грудь беспорядочно палящему Тосику.

Он покатился к ним по ступенькам. Еще живым кувырнулся к их ногам. Те враз контрольно выстрелили Тосику в голову. Потом так же — Дуплету.

Глава 5

На место перестрелки около опустевшего заныра Маэстро муровцы вызвали Кострецова, когда опознали Тосика и Дуплета как членов банды Грини Духа.

Капитан прибыл туда вместе с Топковым. Их больше заинтересовала квартира, из которой так ловко управились с самой авторитетной парой Грининой банды.

На первый взгляд, она была типичным логовищем, в котором коротают время уголовники: с непременной батареей пустых бутылок, колодами карт. А вот маленький спортзал в глубине квартиры — это уже было что-то новенькое. Похоже, здесь вместе люди разных вкусов: в главных чистых покоях обреталось начальство, а на кухне и в боковухах бражничали охранники.

— Отпечатки пальцев по квартире сняли? — спросил Кострецов эксперта.

— В первую очередь, — ответил тот. — И сразу послали в МУР для установки.

Кострецов, проводив взглядом отправляемые трупы Тосика и Дуплета, сказал Топкову:

— Нарвались здесь Гринины парни на опытных. Раскололи их еще на лестнице. Четко расстреляли, Дуплет даже не успел свой пистолет из сапога достать.

— Не самого ли Маэстро нащупали они здесь?! — проговорил Топков. — Банда Грини в последнее время ничем себя не проявляла, за исключением подвигов Веревки и Камбуза. Так же, как и те, должно быть, разыскивали виновников гибели бригадира.

— Похоже, Гена. Поэтому я об отпечатках в квартире и спросил.

— А что они дадут, если наша версия верна? — блеснул стеклами очков лейтенант. — О Маэстро мы ничего не знаем.

— Погоди-ка, — бросил Кострецов, увидев, что в квартире появился новый муровец.

Он подошел к нему и представился.

Оперативник раскрыл папку, с которой приехал из МУРа, и сообщил:

— Установлены отпечатки лишь одного человека. Это рецидивист Указов Виктор, кличка Челнок. Был подручным в банде Артиста, проходившего и под кличкой Шеф. Несколько лет назад они рэкетирствовали в районе Мосфильмовской улицы, пока конкуренты Артиста не убрали. После этого след Челнока пропал. Вот его фото.

Кострецов с Топковым рассмотрели фотографию.

— Дай-ка фото на время, — сказал капитан и взял его. — Гена, давай-ка по соседям.

Они отправились по соседним квартирам. Разбуженные стрельбой и приездом милиции люди со вниманием разглядывала фото и качали головами, не узнавая. Фотография была десятилетней давности, и Челнок был изображен на ней остриженным под ноль. У очередной квартиры капитана с лейтенантом нагнал старик, который уже рассматривал фото.

— Извините, товарищи, — сказал он. — Я художник, у меня профессиональная память на лица. Все думаю о человеке, которого вы показывали. Позвольте еще взглянуть.

Старикан взял фото, отвел его на расстояние и стал закрывать пальцами то одни части лица, то другие. Так делают портретисты, когда хотят прояснить какие-то детали лица изображаемой натуры.

— Знаете, — после всех манипуляций произнес художник, — если б голову этого человека прикрыть париком, подретушировать, так сказать, нос и глаза, то он очень похож на того, что жил в квартире, у которой целый бой разгорелся.

— Спасибо, отец! — воскликнул Кострецов. — Ну, а еще что можете сказать?

— Я этого жильца видел всего раз, бросились в глаза его длинные волосы, почти до плеч. Такие носят художники, но он на нашего брата мало походит. Он малоинтеллигентный человек, в лице смесь агрессивности и хитрости.

Художник ушел, Кострецов расплылся в улыбке.

— А мы, Генок, не лыком шиты и не глиной мазаны. Уцепили-таки Маэстро! Теперь знаем, с кем имеем дело. Изменил Челнок пластической операцией внешность, отрастил гриву, но отпечатки пальчиков не перемалюешь.