Глава 12

ЗА ЯБЛОЧКО, ФЕЛИКС, ЗА ЯБЛОЧКО!

— Не успокаиваются, — тихо сказал Гоблин, прислушиваясь к звукам сирен.

— А ты думал! — Рокотов сменил позу и подложил под голову согнутую в локте руку. — Они ж никак понять не могут, куда мы с тобой подевались...

С момента расстрела кабака и неудачной погони за стрелявшими прошло уже полтора часа.

Но стражи порядка не унимались.

Создавалось впечатление, что в район Большеохтинского моста согнали три четверти всего личного состава питерской милиции и все патрульные машины. По крайней мере мимо гаража, где в «мерседесе» сидели Димон с Владиславом, за это время четырежды проезжали УАЗы с включенными мигалками. И два раза проходили пешие патрули, освещавшие путь мощными фонарями и громко переговаривающиеся между собой.

Биолог и журналист вели себя тихо, как мыши, и беседовали только шепотом.

— Может, у них какая нибудь спецоперация вроде «Вихря антитеррора»? — предположил Чернов.

— Тогда мы сюда удачно заехали...

— Надо выбираться.

— Легко сказать.

— Ничего в голову не приходит?

— Приходить то приходит... Но самое умное — это захватить патрульную машину.

— Верно! — обрадовался Димон.

— Ага! — ехидно поддержал Влад. — И куда мы на ней поедем?

— Подальше отсюда.

— А зачем? Тут нас никто не найдет. Гараж закрыт, следов на асфальте не остается. Вокруг сотни таких гаражей... Утром и выйдем.

Журналист почесал бритую голову.

— А машина?

— Ты плохо обо мне думаешь. Всё предусмотрено. Багажник на крыше, лестница сзади, колпаки на колесах, защитная коробка запаски, все наклейки по бортам и на бампере — это всё съемное. Снять — три минуты... И джипер абсолютно меняет облик. Психология, друг мой. Люди прежде всего запоминают особые приметы и яркие пятна. Таких сереньких «мерседесов» по городу до фига. А у нас к тому же был специально наклеен под заднее стекло транзитный номер. Мол, залетные...

— Мы тоже так делали, — Гоблин вспомнил боевую юность, когда он в компании таких же короткостриженых субъектов гонял жадных бизнесменов. — Попроще, конечно. Обычно достаточно было снять задний номер.

— Я стараюсь рассчитывать на умного противника.

— С ментами ты ошибся. Умных среди них не осталось.

— Да брось ты. Есть и умные, есть и дураки...

— Не а, — Димон закурил, — ошибаешься... Умных почти всех выдавили. Остались верные, а это не одно и то же.

— Кому верные?

— Мусорному братству.

— Это расплывчатая категория, — не согласился Владислав.

— Самая что ни на есть конкретная. — Чернов махнул рукой с сигаретой, и оранжевый огонек описал полный круг в темноте салона. — У современных ментов две задачи. Делать деньги и охранять честь мундира. Одно с другим связано.

— Кто ж тогда преступления раскрывает?

— А никто...

— Так не бывает. Иначе система сожрала бы сама себя.

— Она и жрет.

— Обоснуй.

— Слухай сюда, — Димон немного приподнял спинку своего кресла, — у меня есть версия. В последние год два штаты МВД расширяются. И одновременно оттуда увольняются тысячи сотрудников. Происходит так называемая принудительная ротация... То есть имеется система ради системы, почти не связанная с окружающим миром.

— Не понял.

— Общество не оказывает влияния на структуру МВД, и цели общества не совпадают с целями этого министерства.

— Кучеряво... Но требуются экспериментальные данные.

— Я тебя не убедил?

— Димон, я привык оперировать менее глобальными категориями и основываться на законах биологии. Жизнь ракообразных несколько отличается от человеческого сообщества. Но твоя идея, даже если она и не совсем верна, представляет интерес для социопсихологии. В качестве суждения дилетанта...

— Почему это дилетанта?

— А у тебя диплом есть?

— Нет...

— Вот и весь сказ, — Рокотов пожал плечами. — Без бумажки да без рекомендации научных авторитетов тебя никто даже слушать не будет.

— Читателям нравится.

— Читатели — обычные люди, а не научный мир. В науке — как на зоне. Шаг вправо влево от общепризнанных истин, и ты становишься изгоем. Примеров куча... Самый свежий — вопрос о новой хронологии Фоменко и Носовского.

— Знаю. Читал.

— А попадались тебе публикации о том, что их вообще не существует и всё это — выдумка ради денег?

— Конечно. Даже мы эти материалы печатали...

— И как тебе?

— Мне новая хронология нравится. А существуют в действительности эти корешки или нет — вопрос спорный.

— Никакою спорного вопроса тут нет. Я их диссертации читал. Причем диссертации, никакого отношения к истории не имеющие... Все вопли про фальсификацию новой хронологии инспирированы старыми мудаками из Академии наук, которые вцепились в свои регалии и заслуги и не хотят видеть очевидных вещей. — Влад разлил из термоса кофе по двум пластиковым чашечкам. — Держи... Так вот — эти старые пердуны обделались по самое некуда. Потому что может выйти, что все, чем они занимались всю жизнь и на чем делали себе имя, — чушь собачья. И их открытия не стоят ломаного гроша.

— Но академик Лихачев...

— Ты что, с ним знаком?

— Немного, — потупился Гоблин, — один раз был у него на работе...

— Ну и что академик?

— Он против переписывания истории.

— А что ему остается делать? Всё правильно... Я никоим образом нс умаляю его заслуги. Сергеич — мужик что надо, таким памятники ставить стоит. Но он же всю жизнь занимался «Словом о полку Игореве», копался в материалах, сравнивал, искал подтверждения... И тут получается, что потрачено пятьдесят лет на изучение фальшивки. Ведь по новой хронологии выходит, что «Слово» — это не историческая хроника, а беллетристика, плод воображения какого то неизвестного нам писателя, жившего в семнадцатом или восемнадцатом веке. Ловкая подделка, одурачившая не одно поколение. С этим очень трудно согласиться и признать ненужность своих прошлых изысканий. Сергеич упирается на уровне подсознания. Нормальная психологическая реакция...

— Да уж...

— И так повсюду. Не только в России. Вон года три назад тетка одна делала раскопки в Мексике. Нашла черепа древних людей, сделала двойной анализ и получила возраст в двести тысяч лет. И тут же была лишена возможности работать.

— Почему это?

— Да потому, что по общепризнанным научным теориям люди появились в Центральной и Южной Америках не двести, а тридцать тысяч лет назад. И открытие этой тетки разрушает стройную схему, на которой многие сделали себе имя... Это заблуждение, что ученые стремятся к истине. Большая часть зарабатывает деньги на науке, и только единицы занимаются непредвзятыми изысканиями. Эйнштейна тоже много лет гнобили и объявляли сумасшедшим за теорию относительности. К счастью, в результате всё встало на свои места. Но такое происходит далеко не всегда. А сейчас, например, делают дураков из людей, которые эту самую теорию относительности пытаются опровергнуть...

— Эйнштейн что, лоханулся с относительностью? — заинтересовался экс браток.

— Можно сказать, что да, — хмыкнул Владислав. — Для своего времени он сделал всё правильно. Но сейчас его теория требует сильной корректировки. Однако многие физики и особенно математики этого не хотят понять. Уперлись в принципы замедления времени при достижении световых скоростей — и кранты.

— А вот у меня был случай, — неожиданно вспомнил Димон, — с дружком... Он купил себе «феррари» и решил опробовать ее на треке. Достичь предела скорости. И представляешь...

Рокотов устроился поудобнее и приготовился слушать. Он уже успел заметить, что истории, которые случались с приятелями Чернова, были на редкость разнообразны и поучительны.

Американский разведывательный спутник WWN 18 развернул дополнительное тридцатифутовое полотно солнечной батареи и скорректировал принимающую антенну по трем координатам.

Продвигающийся на сто сорок километров ниже российский аппарат наполовину попал в тень батареи американца и коротким рывком ушел на пятьсот метров вправо, чтобы ничто не мешало ему подзаряжать свои аккумуляторы.

Маневр одного из звеньев системы раннего предупреждения о ракетном нападении не остался незамеченным в Центре управления и контроля Военно космических сил России.

Дежурный офицер отметил в журнале время пуска двигателей, точку перемещения и ввел в передающее устройство команду на сканирование квадрата. Миллисекундный импульс поступил на борт станции «Фотон Р», вращающейся вокруг Земли с тысяча девятьсот восемьдесят восьмого года, и четыре пассивных локатора начали ощупывать сто тысяч кубических километров пространства.

Через полторы минуты чужой спутник был обнаружен, идентифицирован как принадлежащий «вероятному противнику», и его координаты в виде цифрового ряда отправились на дежурный пульт связи в один из подмосковных городов. Оттуда расшифрованное сообщение по волоконно оптическому кабелю прошло в Центр управления и контроля и пополнило папку сверхсекретных донесений космической разведки за четвертое июня тысяча девятьсот девяносто девятого гола.

Начальник смены вписал в специальный квадратик на документе точное время поступления информации и подколол распечатку к семидесяти девяти таким же листам.

За последнюю неделю активность американской космической группировки возросла почти на тридцать процентов.

— Ну чтo там? — Димон нетерпеливо дернул Влада за рукав.

Рокотов опустил бинокль.

— Тишина. Ни людей, ни собак...

Склад — «два бис» на станции Горская оказался огороженной территорией в четыре с лишним гектара, на которой возвышались два огромных металлических ангара, собранных из гофрированных некрашеных листов.

Идея о тайном проникновении на склады принадлежала Чернову и родилась утром, когда благополучно добравшиеся до рокотовской квартиры биологе журналистом пили кофе.

В принципе Влад не возражал.

Склад пока был единственной зацепкой. Азад перед смертью записал этот адрес на обрывке салфетки и зажал его в кулаке.

Не просто так...

Кто то из чеченцев прокололся и произнес непродуманную фразу. А Вестибюль oглы услышал. И у него хватило времени черкнуть на бумажке пару слов.

Гоблин повел стволом автомата.

— Уже почти полночь. Полезли?

— Погоди чуть чуть... На соседнем участке машину загружают.

— До них далеко, метров триста. Не заметят...

— Ага! Второй ангар совсем рядом. Не пойдет. — Рокотов снова приложил бинокль к глазам. — Они скоро закончат.

Через двадцать минут трудолюбивые коммерсанты заперли двери своего склада, покопались в висящем возле ворот прямоугольном ящике и отчалили.

— Сигнализация... — Влад перекинул АКСУ за спину. — Если такая же на этих ангарах, то будем резать стенку.

— Не вопрос... — Димон поднял с земли сумку с инструментами.

Рокотов подтянулся на руках и перемахнул через двухметровый забор. Вслед за ним в траву свалилась тяжело брякнукшая сумка. Над забором появилась голова Чернова.

— Не задел тебя?

— Нормально.

Огромная темная фигура перелетела через забор, приземлилась и подхватила сумку.

— Вперед!

У откатывающейся двери в ангар Димон сбросил свою ношу и расположился с автоматом на изготовку возле горы пустых ящиков.

Владислав осмотрел стену, посветил фонариком с узким фокусированным лучом во все щели.

«Так... Проводов нет, пульта тоже... — Биолог зажал фонарик в зубах и распахнул жестяную дверцу небольшой коробочки слева от двери. — Рубильник, предохранители, телефонный шнур, пустые клеммы... Сигнализацией и не пахнет.»

— Димон — тихо позвал Рокотов.

— А?

— Всё чисто. Теперь давай ты... — Журналист мягко, как пантера, сменил позицию и быстро оглядел навесной замок.

— Ерунда. Было бы побольше времени, открыли бы без взлома. Не замок, а туфта. Надо только три винта открутить...

— Странно, что они этого не предусмотрели.

— Значит, на складе нет ничего ценного, — резонно заметил Чернов и вытащил огромный гвоздодер, — Подвинься и посвети сюда.

— Если там ничего нет, то какой смысл ломать?

— Раз уж пришли... — Димон навалился, и замок хрупнул. — Прошу.

Дверь откатили ровно настолько, чтобы можно было протиснуться внутрь, и тут же закрыли за собой.

— Как работаем?

— Я — по правой половине, ты — по левой, — решил Влад.

— Минимальный размер тары?

— Основание — метр на метр и не меньше двух в высоту.

— Понятно. — Димон извлек из кармана маленький дозиметр. — Заодно проверю, работает ли эта штука.

— Особо на нее не рассчитывай, — предупредил вдохновитель концессии по поиску ядерного устройства, — боеголовку могли экранировать. Но с размером ничего не поделать.

Склад осмотрели за пятнадцать минут.

Ничего заслуживающего внимания в ангаре не оказалось. Кипы пустых европоддонов, штабель ржавых рельсов, два грузовика со снятыми двигателями и несколько многотонных станин от токарных станков с выбитыми годами производства и витиеватой надписью «Ленинградский Металлический Завод».

Димон в своей половине, правда, наткнулся на ящик, примерно подходящий по размеру, но тот оказался и пустым, и старым. Доски от времени посерели и при сильном нажатии превращались в труху.

— Не то... — Журналист пнул ногой изъеденную грибком древесину. — Ему сто лет в обед.

— Контейнер, вероятнее всего, железный. Не забывай о весе груза. Паковать такой в дерево неразумно, может дно не выдержать.

— Соответственно, должен быть погрузчик.

— Обязательно.

— Пошли к следующему складу.

— Сейчас, — Рокотов встряхнул пробирку с мутноватой жидкостью, опустил ее в двухлитровую пластиковую бутыль с керосином и плотно завинтил крышку, — через два часа полыхнет.

— Успеем уйти?

— Должны. Два часа — это с запасом.

Влад сунул бутылку под штабель европоддонов и отправился вслед за Димоном.

Чернов задвинул дверь, вставил дужку замка в корпус и сильно сдавил огромными ручищами. Внутри замка что то щелкнуло и заскрипело.

Гоблин поднажал еще.

Дужка проскочила в предназначенные для нее отверстия почти наполовину и встала намертво.

Димон перевел дух,

— Как ты это делаешь? — удивился Рокотов.

— Тренер по борьбе учил. По полчаса в вытянутых руках утюги чугунные держал. Вот и настропалился за три года, — Димон радостно осклабился. — Жим кисти двести кэ гэ.

— Серьезно...

Чернов выдохнул воздух и бесшумно двинулся вдоль наклонной стены ангара. Несмотря на свой вес почти в полтора центнера, бывший мастер спорта международного класса по дзюдо ступал легко, будто пушинка.

Влад осторожно двинулся след в след, немного развернув автомат в сторону и контролируя тылы.

Димон скользнул за угол второго ангара и остановился, подняв правую руку раскрытой ладонью вверх до уровня плеча.

Рокотов замер и опустился на одно колено.

Гоблин сделал шаг влево, почти слился с тенью у самой стены и поднял свой бинокль.

— На соседней территории сторож, — через три секунды шепнул журналист. — Сейчас в будку уйдет...

— Периметр обходит? — не поворачиваясь и поводя стволом АКСУ по дуге, спросил биолог.

— Нет, — Чернов отодвинулся назад и коснулся спиной гофрированного металла. — повидло давит.

— Чево о?! — не понял Владислав.

— Какает, — пояснил Димон. — Вышел на свежий воздух и гадит.

— Тьфу, черт! Я с твоим жаргоном с ума сойду...

— Привыкай.

— Щас тебе! Лучше ты научись говорить по человечески.

— Уходит... Всё, чисто.

— Сколько до будки?

— Семьдесят. Вход на склад оттуда не просматривается.

— И то хлеб. Двигаем...

Дверь во второй ангар оказалась немного посерьезнее — целых три замка, запиравших две плоские щеколды, сваренные из метровых стальных полос.

Однако сигнализация и тут отсутствовала.

Журналист повозился с минуту, выбрал из набора инструментов ломик потолще и отогнул петли крепления щеколд. Посветил фонариком, прыснул машинного масла и одним движением вырвал их из железного косяка.

— Детский лепет, блин... — раздраженно пробормотал Димон. — Изнутри загнули и думают, что так надежно.

— Ты закончил?

— Угу... Заходим.

Проскользнув в узкую щель, взломщики остановились.

— И что дальше?

Лучи фонариков осветили штабеля ящиков аж до самого потолка.

— Как и в предыдущем случае, — Влад провел световое пятно вдоль стены, — ищем подходящий по размеру контейнер.

— А чо его искать? Вот он, — Димон указал на стоящий слева куб с гранями в три метра.

— Ломай запоры, а я обегу склад, — решил Рокотов, — проверю остальную площадь. Без меня внутрь не лезь. И проверь дозиметром.

— Лады, — здоровяк двинулся к контейнеру.

Биолог быстро прошел по узким проходам между штабелями до дальней стены и так же быстро вернулся.

Остальные ящики по размерам никак не могли содержать в себе боеголовку. Был еще один контейнер, но открытый и наполовину забитый коробками с бельгийской тушенкой. Влад вытащил из его нутра пару упаковок и убедился, что под ними ничего не скрывается.

У железного куба стоял озадаченный Чернов.

— Tсc! — Журналист приложил палец к губам. — Там кто то есть...

— В каком смысле? — шепнул Рокотов.

— Шуршит...

— Может, крыса?

— Нет. Что то немаленькое.

— Твои предложения?

— Встань сюда и возьми дверь на мушку. Я срываю замок и ухожу в сторону.

— Понял. — Биолог поднял автомат.

Гоблин поднатужился, выбил стопор, дернул на себя дверь и откатился назад, тут же направив свой АКСУ в проем.

В контейнере что то зашевелилось и замычало.

Что то продолговатое, перевязанное веревкой и небрежно брошенное на упаковочную стружку.

— Блин, человек! — Чернов метнулся к распахнутой двери и посветил фонариком.

На полу контейнера ворочался толстячок в рваном костюме тройке, рот у него был заклеен скотчем. Полоса липкой ленты несколько раз обвивала голову.

— Шизанись! — Влад оттолкнул Димона и склонился над пленником. — Спокойно, мужик... Главное — не ори. Мы тебе ничего плохого не сделаем.

Толстяк бешено завращал выпученными слезящимися глазами.

— Барыга, — Чернов чмокнул губами, — в заложниках дня три. Пытать еще не начали. — Пленник попытался сесть.

— Похитители — идиоты, — констатировал Рокотов, достав из нагрудного кармана скальпель в кожаном футляре. — С пластырем на роже человека можно держать не больше шести часов. Иначе есть опасность, что сдохнет. А этого оставили на ночь. — Несчастный бизнесмен застонал. Димон отметил для себя полезную информацию о правилах содержания заложников. Жизнь — штука непредсказуемая. И братанам будет невредно узнать, как беречь здоровьe пленников. А то действуют на глазок, без учета научных данных.

Он с уважением посмотрел на Влада. Биолог осторожно взрезал скотч и освободил губы толстячка.

— Не дергайся... И молчи. Сейчас я попробую снять изоленту сзади. — Рокотов покопался в аптечке и извлек пробирку.

Заложник разлепил губы и вдохнул полной грудью.

Тут же ему под нос был поднесен огромный кулак.

— Ты слышал, чо тебе сказали? — зловещим шепотом спросил Димон. — Вякнешь — задавлю.

Толстячок быстро закивал.

— Хорош башкой трясти! — разозлился Владислав. — Сиди смирно!

— Я только хотел поблагодарить... — захрипел пленник, горло которого сжала здоровенная пятерня.

— Тебе сказали — молчи! — Бизнесмен замер.

Рокотов полил скотч растворителем и быстрым движением сорвал ленту. Заложник зашипел от боли. Димон посветил ему в лицо.

— На Гильбовича похож, — сказал он. — Такая же жирная свинья...

— Знакомая фамилия. — Влад разрезал веревки и помассировал руки толстяка. — Не вставай еще минут пять. Растирай ноги и жди, пока лодыжкам не станет тепло... Гильбович — это журналист?

— Мудак он, а не журналист. — Чернов прислонился плечом к стенке контейнера. — Его главная идея — проложить по России автостраду на двадцать полос, а для ее охраны вокруг поставить войска НАТО.