ГЛАВА 1

Сразу же после возникновения УНСО стало ясно, что организации потребуется группа профессионалов, которая будет планировать и осуществлять специальные операции военно – политического характера, работать не только внутри страны, но и за ее пределами, устанавливая связь с родственными по духу организациями за рубежом. Исходя из этого в конце 1991 г. в УНА – УНСО было создано секретное подразделение – Отдел внешней документации (ОВД). Костяк отдела составили несколько офицеров Главного разведывательного управления МО СССР. Вернувшись из Москвы, они не смогли сразу найти себе место в Вооруженных Силах Украины. УНСО не только добилось восстановления их на кадровой службе, но и предложила не афишируемую работу по специальности, на которой офицеры могли бы в полной мере реализовать свои способности.

В дальнейшем для работы в ОВД привлекались наиболее надежные офицеры Генштаба, Академии и Главного управления разведки Вооруженных Сил Украины, сочувствовавшие идеям национал – патриотизма.

Лупинос сделал все, чтобы ОВД являлся глубоко законспирированной организацией, о работе которой знал бы только очень узкий круг доверенных лиц. Многие рядовые члены УНСО не догадывались о существовании такой структуры. Более того, опасным было даже задавать вопросы на эту тему.

Курировать деятельность Отдела внешней документации было поручено полковнику Боровцу.

Первой пропагандисткой акцией, которую спланировал и осуществил ОВД, стала поездка отряда УНСО в Крым на туристическом поезде «Дружба» под девизом «Крым будет украинским или безлюдным!»

– Наши хлопцы рвутся в бой, им не хватает горячего дела, где бы они могли проявить себя, – поставил задачу Лупинос. – Необходимо найти для них такое дело. Обратите внимание на Крым. Это очень перспективный регион для создания в нашей стране собственной «горячей точки». Необходимо только умело разыграть эту карту. Подумайте над этим.

В то время Крым начал формироваться как полигон для антиукраинской пропаганды пророссийско настроенных политических организаций. Остроту добавляла неожиданно возникшая проблема раздела Черноморского флота. Правительство Украины проявляло странную нерешительность в распутывании целого клубка крымских противоречий. И чем дольше оно уклонялось от решительных мер, тем сильнее запутывался этот клубок.

Шестым чувством настоящих боевиков унсовцы ощущали запах крови на полуострове. Их тянуло туда словно магнитом. Но горячие головы остужало присутствие в Крыму черноморских моряков, которые даже в смутное время развала СССР продолжали контролировать ситуацию, поддерживая в городах полуострова железный порядок.

УНСО было совершенно необходимо показать «москалям», кто в украинском доме хозяин. Но как пробраться туда и устроить шумную политическую акцию? Прибыть по одному на черноморское побережье в виде туристов, а потом всем сконцентрироваться в одном месте? Но это технически сложно осуществить.

– А что если приехать в Крым на туристическом поезде? – Славко – Своей поездкой мы покажем всему народу, что без всякого разрешения свыше группа патриотов может добиться любых поставленных целей, если только захочет. Мы докажем, что родина продается не в Крыму, а в Киеве.

Несколько лет назад ему доводилось совершать экскурсии на этом поезде, носившим название «Дружба». Интересно, где он находится сейчас?

Вскоре удалось выяснить, что такой поезд по-прежнему существует, хотя давно уже стоит без дела. Быстро подсчитали, что для того, чтобы арендовать поезд для поездки в Крым, необходимо уплатить в переводе на твердую валюту около 10 тыс. долларов. Вот только где их взять?

Свет в конце тоннеля забрезжил лишь когда львовской организации УНСО удалось найти спонсора, согласившегося выделить необходимую сумму. Но даже имея деньги на руках, оплатив все счета, руководству организации удалось с большим трудом преодолеть постоянно возникавшие проблемы.

Отъезд туристического поезда, следовавшего по маршруту Киев – Одесса – Херсон – Севастополь, наметили на середину февраля 1992 г. В 17 комфортабельных вагонах нашлось место для 500 унсовцев, группы народных депутатов Украины, которую возглавил находившийся на пике своей популярности Степан Хмара, и представителей общественных организаций из 18 областей страны. Кроме того, с собой было решено взять народный ансамбль и даже церковный хор.

Удалось решить сложный вопрос с продовольствием. Знакомые офицеры одного из военных училищ столицы помогли достать на армейских продскладах несколько мешков крупы, рожек, пять ящиков свинного сала. Хлеб и остальные продукты пришлось закупать уже в дороге. Впрочем, во многих городах, где останавливался туристический поезд, политические организации правого толка старались помочь участникам марша продовольствием и деньгами.

Перед отъездом руководитель ОВД провел с унсовцами, которым предстояло принять участие в поездке, тщательный инструктаж. Хлопцы были предупреждены, что с момента отправки поезда, они должны считать себя на военном положении. А это означает строжайшее соблюдение дисциплины, запрет употребления спиртного, максимальную собранность и готовность к решительным действиям. Кроме того, было запрещено брать с собой в дорогу предметы, которые бы могли быть идентифицированы как оружие. Пронос подобных предметов в вагоны рассматривался как провокация, попытка сорвать крупнейшую политическую акцию УНСО.

Руководство организации, зная с кем имеет дело, не ограничилось одними предупреждениями и устроило тщательный шмон своих членов. Предпринятые усилия были ненапрасны – у одного унсовца изъяли две наступательных гранаты. Нарушителя приказа жестоко избили «буками» и отправили домой.

Однако вопрос безопасности этой важной поездки не давал покоя Лупиносу. Буквально за день до отъезда он подошел к Олегу Кашперскому:

– Послушай, Президент. Постарайся подобрать в депо десятка два метровых арматурин и надежно спрятать их под штабным вагоном. Если пруты обнаружат, они должны выглядеть, как инструменты для поездной ремонтной бригады.

– Сделаю в лучшем виде, – заверил Олег. – Но одних прутков будет, пожалуй, маловато. Лично я расчитываю в этой поездке на худшее.

Позднее среди унсовцев ходили слухи о трех «калашниковых», которые якобы взяли в поездку специалисты ОВД. Боевой настрой, готовность к открытому столкновению с политическими противниками и послужили основанием тому, что люди сразу же окрестили этот туристический поезд бронепоездом «Дружба».

С первой же минуты, как бронепоезд тронулся с 10 пути киевского железнодорожного вокзала, командиры приступили к работе с личным составом своих отрядов. Многих из своих подчиненных они видели впервые, практически ничего о них не знали. Поэтому необходимо было не только узнать друг друга, но и установить в вагонах воинскую дисциплину.

С этой задачей удалось блестяще справиться. За все время долгого и трудного пути не произошло ни одного серьезного ЧП. Если не считать выходки народных депутатов. В Херсоне они позволили себе расслабиться в городском ресторане, куда их пригласили восторженные поклонники идей национализма. В свой вагон нардепы добрались чуть тепленькими.

О чрезвычайном происшествии было немедленно доложено руководству.

– Вышвырнуть их немедленно с поезда! – распорядился Лупинос.

Но посовещавшись, руководство организации прняло более гибкое решение: Степана Хмару, учитывая его заслуги перед революцией и преклонный возраст, оставить в вагоне. Остальных выбросить.

Два крепких унсовца, под громкий хохот товарищей, без малейшего почтения к званию народного депутата, пинками вытолкали из вагона пьяных нарушителей приказа. Когда проспавшийся на следущее утро Степан Хмара стал разыскивать своих соседей по купе, он долго не мог поверить, что эти мальчишки унсовцы могли решиться на подобный поступок. Но посмотрев в холодные глаза Лупиноса, Степан Илькович увидел там такое, что заставило его как можно реже высовываться из своего купе.

В Херсоне их догнала посланная неделю назад телеграмма командующего Черноморским флотом адмирала Касатонова: «Лягу костьми, но не пущу националистов в город русских моряков!»

Тут же, в штабном вагоне, уселись писать ответ. Слух о телеграмме распространился с быстротой молнии, и скоро в штабном вагоне было негде упасть яблоку. Телеграмму Касатонову составляли в диком шуме и хохоте, как это повелось в здешних местах еще со времен написания казаками ответа турецкому султану. После многочисленных дополнений и сокращений, наконец удалось прийти к единому мнению. Текст телеграммы, уместившийся на двух страницах, исписанных убористым почерком, принесли для подписи Лупиносу.

Он глянул в начало и конец этого сочинения, потом скомкал листы и швырнул их на пол. В своем блокноте он размашисто вывел: «Выезжаем. Будем утром. Встречай. Твоя УНСО».

И унсовцы свое слово сдержали. Хотя трудностей на их пути было немало. Первую попытку остановить бронепоезд местные власти предприняли в Симферополе. Долго не находилось свободного пути, потом возникли проблемы с локомотивом.

– У меня есть предложение как ускорить нашу отправку, – не теряя хладнокровия изрек Лупинос. – Через час организуем митинг протеста против пророссийской ориентации руководства Крыма. Место сбора – у здания Верховного Совета.

Построившись в колонну и поставив во главе певчих церковного хора с хоругвиями, унсовцы направились к центру города. Туда же потянулись любопытные местные жители. Вскоре на площадь прибыли члены различных политических и общественных организаций с плакатами и флагами. Таким образом, при относительной немногочисленности приезжих «туристов», центральная площадь оказалась заполненной довольно разношерстной, но агрессивно настроенной толпой.

К стоявшему в центре площади под красно – черными унсовскими стягами Лупиносу пробились двое полковников милиции и передали приглашение на встречу с отцами города. Отсутствовал дядя Толя не более четверти часа.

– Наш бронепоезд стоит под парами и готов к немедленному отходу, – улыбнулся Лупинос. – Эта уступка сделана нам в обмен на просьбу прекратить митинг. Поступим так: спокойно сворачиваем знамена и рассасываемся по одному. А горожане как хотят – могут продолжать митинговать хоть до самого лета. И вплоть до вечера перед зданием Верховного Совета не смолкали проклятия и призывы немедленно навести на полуострове порядок. Но экипаж бронепоезда был уже далеко.

Вторая и самая серьезная попытка заставить унсовцев вернуть назад бронепоезд «Дружба» была предпринята под Севастополем. Дежуривший на КПП усиленный наряд моряков – черноморцев решительно потребовал документы на право проезда на территорию закрытого города. Пламенная речь Степана Хмары, потрясавшего своим удостоверением народного депутата Украины, не только не поколебала решительности патрульных, но и оказала обратное влияние.

– Так это тот самый националюга, которого в Киеве КГБ арестовывало! – перешептывались моряки, еще плотнее смыкая свои ряды.

Было понятно, что никакие уговоры здесь не помогут.

– А может пора уже браться за арматурины? – предложил Президент.

– Мне кажется, что в данном случае это нецелесообразно, – заявил Лупинос. – Однако на решительные действия Касатонова надо отвечать еще более решительными контрмерами. Немедленно выйти всем на рельсы и перекрыть движение поездов. За нами сейчас смотрит вся Украина, и мы не имеем права проиграть.

В считанные минуты вагоны туристического поезда опустели. «Туристы» из УНСО уселись прямо на рельсы. На долгих два часа, пока политическое руководство Крыма и командование Черноморского флота обсуждали свое решение, железнодорожная связь с «городом русских моряков» была перекрыта. И снова, в который уже раз, пала неприступная оборона Севастополя.

К вечеру того же дня отряд УНСО, как он и обещал адмиралу, прибыл в город – герой Севастополь. Они прошли через все препятствия и добились своего. Они доказали, что сплоченность и настойчивость могут делать невозможное. Слова разъединяют, действия – объединяют.

Цель была достигнута, и остальные мероприятия УНСО в городе уже не носили принципиального характера. Так что совершенно напрасно нервничал адмирал Касатонов. Впрочем, в какой – то мере он даже помог унсовцам, воздвигая на их пути препятствия, преодоление которых создавало боевикам ореол борцов за независимую Украину. Давно ведь известно, что без мученников нет веры.

Пройдя маршем по улицам притихшего города, с боевыми песнями и развернутыми знаменами, унсовцы провели молебен в церкви, где, как им сказали, в 1918 году большевики расстреляли украинских националистов. Впрочем, об этом молебне у стрельцов остались весьма блеклые воспоминания. Даже названия той церкви они толком не запомнили.

ГЛАВА 2

Следующим важным этапом работы специалистов ОВД стала подготовка и осуществление переброски 183 бойцов УНСО в Приднестровье. Несмотря на некоторые шероховатости, в целом план удался и был высоко оценен Лупиносом. Военспецы из ОВД дали несколько серьезных рекомендаций. Во – первых, не стоит переоценивать значение подготовки к акции, чтобы не утонуть в мелочах. Надо больше доверять экспромту. Во – вторых, службы безопасности многих стран далеко не столь профессиональны, как они об этом рассказывают. И главное – в мире есть немало родственных парамилитарных организаций, с членами которых они будут неоднократно встречаться в ходе различных военных конфликтов. Поэтому необходимо поддерживать с ними прочные связи.

Вот почему сразу же после возвращения из ПМР, специалисты отдела приступили к поиску контактов со своими единомышленниками в США и Европе. В прессе они прочитали о национал – социалистах США, которых возглавляет мистер Хофман. Через посольство США довольно скоро удалось наладить с ними контакт и получить официальное приглашение. Американские соратники взяли на себя обязательство полностью профинансировать этот визит.

Провидник принял решение, что в гости к заокеанским фашистам направится шеф ОВД Виктор Мельник и глава политреферентуры УНСО Анатолий Лупинос.

Родился 21 июля 1937 г. в селе Ново – Александровка Красноармейского района Донецкой области. Родители репрессированы в 1929 г. Бежали из лагеря. В 1942 г. переехали в Черкасскую область. 25 лет отсидел у советских лагерях и психушках. Теоретик и организатор УНА– УНСО, автор киевоцентрической идеи. Поэт, эссеист. Женат имеет 6 детей.Умер у 2000 г. Не исключен русский след.

Почему выбор остановился именно на дяде Толе, никому в УНСО не надо было объяснять. Этот бородатый, всегда улыбчивый старик, с трудом передвигающий свои больные ноги, не знал преград. Если надо, он мог пешком пройти (и проходил) через заснеженные Кавказские хребты, вброд форсировать стремительные горные реки, проникнуть через тщательно охраняемые кордоны. Отсидев в зоне почти четверть века, Лупинос научился быстро устанавливать дружеский контакт с любыми людьми.

Рассказывали, что когда власти за диссидентскую деятельность поместили Лупиноса в днепропетровскую психбольницу, он через пару дней сумел соблазнить главврача Аллу Степановну и стал открыто сожительствовать с ней. Вскоре Аллочка забеременела. Разразился громкий скандал, после которого Анатолия отказались принимать медицинские учреждения подобной специализации. Пришлось Лупиносу «мотать» свой срок в лагерях.

В одном из лагерей Анатолий Лупинос познакомился с еврейским раввином. Вскоре украинский и еврейский диссиденты крепко сдружились. Раввин обладал поистине энциклопедическими знаниями, острым умом и щедрой душой. Он оказал глубокое влияние на становление Лупиноса.

Прежде всего Анатолий приступил к изучению иврита. Это было своеобразной сенсацией среди политических, поскольку большинство из них учили английский язык, надеясь эмигрировать в США сразу после освобождения. Вскоре Анатолий настолько хорошо изучил иврит, что мог свободно читать на нем Библию.

Кроме иностранного языка украинский зэк получил обширные знания по зарубежной литературе, истории и философии. В зоне Анатолий начал писать очень неплохие стихи.

Но все эти качества Лупинос привык надежно прятать за непроницаемой маской наивной простоты. Тюремная жизнь научила его не выделяться среди товарищей по несчастью. Извлечь этот урок ему помогла одна трагедия, очевидцем которой он явился.

В лагере с незапамятных пор сидело немало «авторитетов». Их отличало не только вызывающее поведение, но и антисоветского содержания татуировки, нанесенные на самых видных местах тела. У некоторых такими надписями были исколоты даже лоб и щеки. Продолжать держать этих людей за колючей проволокой не было оснований, но и выпустить на свободу с возмутительными росписями тоже невозможно.

Начальство лагеря решило не ломать голову над решением сложной проблемы. Однажды зимним утром экспонаты этой антисоветской галлереи доставили в ближайший овраг и покрошили из пулеметов.

Дядя Толя, при всех его легендарных достоинствах, обладал и несколькими существенными недостатками. Во – первых, всю жизнь проходив в тюремном «клифте», он так и не научился ухаживать за своей одеждой. Во – вторых, он беспрерывно дымил сигаретами, закуривая их одну от другой. Эти минусы создали проблемы при отправке Лупиноса в Америку.

Сразу же выяснилось, что у пана Анатолия нет ни одного приличного костюма. Точнее, их у него вообще не было. И тогда унсовцы, сбросившись «по рублю», купили Лупиносу отличный черный костюм. Дед ходил как именинник и на радостях даже аккуратно подстриг бороду. Но уже в обед Лупинос, задремав с сигаретой в руках после чашечки кофе, прожог на штанах солидную дыру.

Второй раз пускать шапку по кругу было просто неприлично. Выручили спонсоры из Львова, которые выделили «мелочь» на другой костюм.

– Зато теперь у меня два новых пиджака, – не унывал бывший зэк.

Но ему прощали все чудачества, так как возлагали большие надежды на предстоящую поездку. УНСО нуждалась в международных связях и финансовых средствах, чтобы прочно встать на ноги.

О своем визите в США Анатолий Лупинос не любит распространяться. Известно лишь, что американские фашисты произвели на него тяжелое впечатление.

– Эти жирные коты совсем не хотят ловить мышей, – отвечал обычно Дед, когда его распрашивали о поездке за океан.

Американский лидер бритоголовых мистер Хофман, на предложение о проведении ряда совместных акций на территории Западной и Восточной Европы, обещал подумать над этой идеей. При этом законопослушный фашист выглядел несколько испуганным. Штатовский фюрер постарался как можно быстрее распрощаться с украинскими коллегами, всучив им на прощанье рекламную видеокассету о деятельности национал – социалистов в США. Практически это было единственным результатом дальней поездки.

Впрочем, дед считал поездку в США весьма полезной в плане ознакомления с методом работы зарубежных спецслужб. С самого начала визита унсовцы оказались «под колпаком» у ЦРУ. Его специалисты столь умело и ненавязчиво спланировали программу деловых встреч, что глашатаи украинского национализма вынуждены были ходить по глухому бюрократическому кругу. В многочисленных фондах и общественных органиазциях им вежливо рассказывали о своих задачах и разъясняли, что скорее всего унсовцам нужна совсем другая органиазция. При этом тут же любезно звонили и договаривались о встрече. На следующий день ситуация повторялась с удручающей точностью.

Унсовским дипломатам все же удалось вырваться из-под жесткой опеки и встретиться с кубинскими контрреволюционерами. Но и они работали исключительно с голоса ЦРУ.

– С такими радикалами нам не по пути, – удрученно заявил Лупинос. – Они же шага не могут сделать самостоятельно. Да у нас в Украине в сто раз больше свободы, чем в хваленой «свободной» Америке. По крайней мере для УНСО. Жалею что не поехал к Саддаму.

– А что вы еще, пан Анатолий, ожидали от Штатов? – успокоил спутника Журналист. – Эта страна полностью враждебна нашей идее создания великой украинской империи. Ну зачем им еще один конкурент?

Не удалось в ходе того визита договориться и о финансовой помощи. Правда, некоторые члены украинской диаспоры начали честно собирать свои засаленные доллары, но это не могло решить проблемы. Лупинос был твердо убежден, что диаспору надо не «доить», а наоборот, оказывать ей финансовую поддержку. Только тогда они почувствуют необходимость в Украине и станут в значительной мере проводниками ее интересов в Америке. К сожалению, сейчас происходит обратный процесс.

На обратном пути в Украину самолет должен был сделать промежуточную посадку в Ирландии. Всего час с небольшим стоял самолет в ирландском аэропорту, но за это время Журналист и Лупинос сумели провести заранее спланированную и весьма содержательную встречу с высокопоставленными представителями Ирландской республиканской армии.

– Нам все – таки не совсем ясно, чем мы можем быть вам полезными? – в который раз задавал вопрос через симпатичную переводчицу сотрудник штаба ИРА, который отрекомендовался как Роберт Говард. – К сожалению, наша освободительная борьба требует чрезвычайно больших финансовых затрат. Поэтому мы не можем оказать вам поддержку в этом плане.

– Но мы могли бы договориться о каких – то совместных акциях, – предложил Виктор. – К примеру, можно организовать в какой – либо третьей стране тренировочный лагерь, где проходили бы подготовку ваши и наши бойцы. Это весьма полезно в плане обмена боевым опытом.

Предложение унсовца остро заинтересовало молчавшего до этого момента смуглого бородача в кожаной куртке и плоской шапочке.

– Мы, афганские моджахеды, – вступил в разговор новый собеседник, не сочтя нужным назвать своего имени, – могли бы вам помочь с организацией такого лагеря. Можно направить наших инструкторов, снабдить необходимымой учебной базой и боевым оружием. Только лагерь не должен располагаться далеко от нашей границы. Почему бы не сделать его где – нибудь на Кавказе? Там исключительныо удачные природные условия для подготовки боевиков.

– Что ж, – согласился Лупинос, – на Кавказе сейчас вызревают новые социальные бури. Фитиль, которым является проблема вокруг Нагорного Карабаха, очень скоро приведет к серьезному взрыву. И тогда наши боевики, подготовленные для ведения боя в горных условиях, смогут оказать серьезное влияние на ситуацию в том регионе.

Не тратя больше времени на пустые разговоры, обе стороны обменялись контактными телефонами и договорились о более детальном обсуждении вопроса о создании совместного тренировочного лагеря. В дальнейшем УНСО так и не удалось развить взаимодействие с холодными и туго соображающими ирландцами. Зато контакты с моджахедами получили активное продолжение.

Примерно в то же время «Провокация»– жена одного лидеров УНСО, по заданию ОВД развила бурную деятельность по установлению контактов с религиозными организациями Юго – Западной Европы.

Она пользовалась очень серьезным влиянием в организации. И далеко не случайно пресса назвала ее украинской Мата Хари. С присущим ей женским обаянием она выполняла задания, требовавшие тонких подходов. При этом она не любила обсуждать свое участие в работе УНСО, оставаясь постоянно в тени.

Прежде всего будучи ревностной католичкой сочла необходимым заручиться поддержкой нелегально действовавшего на Украине ордена Студитов. В обмен на обещание поддержки со стороны УНСО, Оксана получила на руки несколько рекомендательных писем к имеющим серьезное влияние кардиналам Италии и Испании.

И хотя эти поездки и встречи отняли много времени и совсем не понравились Провокации, но в реузультате удалось все – таки выйти на контакт с видным деятелем «Красных бригад» Пьетро Дануццо по кличке «Кардинал», который, по некоторым данным, был тесно связан с итальянской разведкой и массонской ложей П – 2. Впрочем, последнее обстоятельство не сильно смутило лидеров УНСО, поскольку в задачи Отдела внешней документации входило не только планирование подрывных акций, но и взаимодействие со спецслужбами ряда государств.

Поэтому встречи с Кардиналом были продолжены, что позволило в дальнейшем установить рабочие контакты с алжирскими фундаменталистами, действующими на территории Франции.

И все же активного сотрудничества с право – радикальными организациями Запада унсовцам так и не удалось установить. Главной причиной являлась относительная бедность этих организаций и сильная зависимость от спецслужб, которые контролировали буквально каждый их шаг и во многом определяли направление деятельности. По слухам так Провокация сколотила свой первый солидный капитал.

Успешно проведенные молдавскими ОПОНовцами террористические акции против активных участников сопротивления ПМР стали предметом тщательного анализа со стороны сотрудников Отдела внешней документации УНСО. Одновременно была сделана попытка обобщить опыт террактов против мирного населения, накопленный в годы Второй мировой войны УПА, а в наше время «Красными бригадами» и ИРА.

Этот более чем любопытный документ в окончательном варианте имел вид не столько теоретического изыскания, сколько практической инструкции для подготовки боевиков. В дальнейшем он использовался в качестве методического пособия при обучении стрельцов основам террористических актов в тренировочных лагерях.

Осенью1993 г. инструкция по организации террактов против мирного населения была передана Анатолием Лупиносом Президенту Чеченской республики Ичкерия Джохару Дудаеву и оказала серьезную помощь при разработке плана операции, осуществленной боевиками Шамиля Басаева в Буденновске.

Сами унсовцы пытались реализовать положения инструкции по террактам в ходе боевых действий в Абхазии. Они предложили грузинскому командованию создать из стрельцов отряда УНСО «Арго» пять-шесть групп специального назначения, которые бы осуществляли широкомасштабные терракты в глубоком тылу противника. В качестве одной из первых таких акций планировалось произвести взрыв штаба абхазских воинских формирований. Специалисты ОВД были уверены, что при царящей там неразберихе не составит особого труда пронести необходимое количество взрывчатых веществ внутрь здания и осуществить взрыв.

Однако предложение унсовцев не вызвало восторга у грузин. Может быть в силу национальных особенностей. Они предпочитали сражаться с врагом в открытом бою и недолюбливали удары из – за угла. К тому же в грузинском штабе царил не меньший бардак, чем у абхазов, и ответные террористические акции могли привести к серьезным потерям среди высшего руководства вооруженных сил.

ГЛАВА 3

Говлясь к «броску на Восток» в Отделе внешней документации начали изучать труды китайских государственных деятелей древности Хан Фея: «Основу разведки должны составлять закрытые, глубоко засекреченные товарищества, которые подчиняются железной дисциплине, имеют значительные суммы денег для повседневной работы и свято исповедуют религиозную идею императора. Результат работы лазутчиков должен оцениваться по тому, насколько точна информация и, главное, как быстро она доставлена. Основной силой разведки являются люди, небоящиеся отстаивать свою собственную позицию, которая может в определенной степени не совпадать с господствующей при дворе. Оценивать добытую информацию должны наиболее доверенные особы, неиспытывающие страха перед доктриною, на которой базируется власть императора. Только тогда они сохранят широту взглядов и объективность. Но количество таких сановников должно быть строго ограничено».

Поражало насколько точно изложил суть разведывательной деятельности древний мудрец. Видать в этом деле ничего не меняется веками, разве что техническое оснащение.

Что ж, из трех главных компонентов – глубоко законспирированной организации, железной дисциплины и значительной суммы денег – ОВД не имеет только последнего. Поэтому серьезное внимание следовало уделить поиску партнера, который бы располагал необходимыми суммами денег.

На фоне глубочайшего экономического кризиса всех стран бывшего социалистического лагеря заметно выделялась крохотная Чечня. Ее мощные нефтеперерабатывающие заводы практически контролировали «жидкое золото» всего Каспия. И это позволило правительству Джохара Дудаева в короткий срок нажить огромные прибыли. Кроме того, Чечня негласно становилась центром транзита в Европу оружия и наркотиков, что тоже давало солидные доходы.

Было совершенно очевидно, что Россия и международные нефтяные короли не станут мириться с такой ситуацией. Вот-вот в Чечне должен был вспыхнуть факел новой Кавказской войны. И это как нельзя более устраивало УНСО. Лупинос объявил, что организация решительно переносит основную часть своей деятельности на Кавказ.

Полковник БОРОВЕЦпримкнул к организации у 1992г. Проводил специальные операции на территории РФ, подготовку боевиков на Кавказе. Подлинная биография неизвестна. Жил по легенде. После развала УНСО исчез из Украины. По непроверенной информации был советником у Басаева, после его гибели ушел в Афганистан к талибам, принял ислам.

С каждым днем все тревожнее поступали сведения о положении дел в Чечне. В августе 1994 г. Анатолий Лупинос и полковник Боровец провели встречу с Джохаром Дудаевым, договорившись об общих принципах сотрудничества. Главным был вопрос о создании тренировочных лагерей для совместной подготовки боевиков,

функционирование подобного лагеря возможно и целесообразно только на территории одной из республик Северного Кавказа. Например в Грузии в одном из кистинских сел. Чеченцы – кистинцы оказывали всяческую помощь. Особенно неоценимая помощь была оказана братьями Махаури Како и Карлом. В свое время они окончили Киевский университет им. Т.Г. Шевченко, факультет международных отношений, были женаты на украинках. Братья действительно были цветом чеченской нации. В конце 90-х были уничтожены ФСБ прямо в Киеве не без наводки наших ментов или СБУ.