Глава 1

Опираясь на трость, Рейчел Фостер, прихрамывая, спустилась с лестницы библиотеки и направилась к своему джипу, мечтая поскорее добраться до дома и надолго погрузиться в горячую ванну. Поврежденное колено почти зажило, но мышцы ослабли из-за недостатка движения. Потребовался целый месяц, прежде чем она начала восстанавливать форму, и Рейчел едва могла дождаться консультации у врача, чтобы избавиться от трости и глупых зудящих скоб на колене.

Проезжая по улице, которая вела от бухты Паффин-Харбор[1], давшей название городку, к зеленому парку, она помахала рукой нескольким друзьям и направилась к дому, дорогу до которого еще три недели назад, до того как с ней произошел несчастный случай, преодолевала пешком за четверть часа.

Но улыбка Рейчел быстро померкла, когда она проезжала мимо пожарных, стоявших возле пожарной станции. Она умоляла их быть поосторожнее, когда они спасали ее с Галльской горы, но они только смеялись и угрожали сбросить вниз. Сейчас на ее укоризненный взгляд они отвечали свистом и мяуканьем, а Роналд Пайкс замахал обеими руками и закричал что-то насчет того, что ей не мешало бы еще погулять по горам.

Рейчел повернула на подъездную аллею к своему дому и увидела Уэнделла Поттера. Он сидел на крыльце, закрыв глаза и опустив на портфель подбородок.

Когда она вылезла из машины, он проснулся и с трудом поднялся на ноги.

— Что привело тебя сюда, старый козлик? Дела или развлечения? — спросила Рейчел, медленно взбираясь по лестнице.

Он вернул ей улыбку, но немного вымученно. Или немного устало. Рейчел нагнулась и чмокнула его в щеку, сознавая, что старый друг и адвокат их семьи заметно постарел.

— Боюсь, что старый козел здесь по делам, — сказал он, придерживая наружную дверь, когда она открывала внутреннюю, а потом следуя за ней на кухню. — Я закрываю контору, — продолжал он, подходя к кухонному столу и ставя на него старый, потрепанный портфель.

Рейчел повесила трость на спинку стула и села, вытянув больную ногу на второй стул и изучая Поттера, когда он с усталым вздохом опустился в свое кресло.

— Ты закрываешь лавку? — повторила она. — Но тебе ведь не больше шестидесяти лет. — Она широко улыбнулась.

— В будущем месяце мне исполнится семьдесят четыре года, и ты это знаешь. — Он поднял одну густую бровь. — Ты что, хочешь, чтобы я до конца жизни заведовал вашими юридическими делами? У тебя есть сестра, которая теперь может заняться этим.

— А чем будешь заниматься ты?

Он поднял голову, одарив ее улыбкой, которая лет пятьдесят назад, несомненно, сражала женщин на месте.

— Мы купили дом во Флориде. Хватите нас мэновских зим!

Рейчел похлопала его по лежавшей на столе руке:

— Молодец! Пора уж тебе истратить деньги, которые ты все эти годы делал на нас, Фостерах.

Он насмешливо нахмурил кустистые брови и покачал головой:

— Держу пари, что ты делаешься все нахальнее с каждым разом, что я тебя вижу. — Внезапно он посерьезнел. — Как колено? — спросил он, кивая на трость, висевшую на стуле.

— Теперь нормально. Надеюсь, что доктор Спрейг позволит мне на будущей неделе вернуться к работе.

Уэнделл одобрительно кивнул.

— Бетти сказала, что ты катилась чуть ли не с самой вершины Галльской горы. — Его глаза светились добрым юмором. — По ее словам, на твое спасение прибыла почти вся пожарная команда.

Бетти была секретаршей доктора Спрейга и неисправимой сплетницей. По совместительству она была еще и женой Уэнделла Поттера.

Рейчел закрыла лицо руками и метнула на него взгляд сквозь пальцы:

— Это было так страшно. Они швырнули меня на свои носилки и потащили с горы. — Она опустила руки и, широко раскрыв глаза, драматичным тоном продолжала: — Я была в ужасе оттого, что они могли меня уронить, и все время умоляла их быть поосторожнее, стараясь перекричать их смех. Я умирала, а эти идиоты проводили учения на местности.

— Это потому, что они знали, что ты не умираешь, — усмехнулся Уэнделл. — А каждый пожарный, которому ты когда-либо отказала в свидании, теперь получил его. — Он расстегнул пряжки своего потертого портфеля и запустил руку внутрь.

Радость Рейчел от неожиданного визита Уэнделла перешла в любопытство, когда он достал маленький металлический ящичек и поставил на стол перед ней.

Это был старый ящик, почерневший от времени и с вмятинами от небрежного обращения, с зеленой краской, облупившейся по краям и вокруг замка, обнажавшей потускневшую патину ржавого дешевого олова. Рейчел застыла, глядя на него, и с трудом подавила знакомое ощущение горя, всколыхнувшееся в ее груди.

Она узнала ящик.

— Что в нем? — прошептала она, поднимая глаза на адвоката.

Уэнделл положил ладони на пустой портфель.

— Это сейф твоего отца, — сказал он, сдвинув густые брови. — И я не могу сказать, что в нем, потому что не ведаю. Фрэнк только просил меня сохранить его.

— Когда?

Он нахмурился еще больше.

— Ну… насколько я припоминаю, это было более пяти лет назад.

Рейчел снова посмотрела на ящик. Значит, это произошло за два года до трагедии, разрушившей мир ее и ее сестры.

Она перевела взгляд на Уэнделла:

— Ты хранил его пять лет? Почему ты отдаешь его мне лишь теперь?

Уже и без того покрасневшее лицо стареющего адвоката сделалось багровым. Он опустил глаза и начал возиться с пряжкой портфеля.

— Я забыл про него, Рейчел, — сказал он, сокрушенно качая головой. — Клянусь Богом, я просто забыл об этой штуковине. — Он печально посмотрел на нее водянистыми карими глазами. — Три года назад здесь творился такой хаос. Столько горя и отчаяния. Я помнил о своем долге, но это было до того, как умер Фрэнк.

Да. Отец две недели умирал от застрявшей в его голове пули. Невыносимая печаль снова сдавила ей грудь. Две недели траура по матери и молитв о выздоровлении отца. Две недели, за которыми последовали три года попыток осмыслить трагедию.

А теперь вот это. Теперь, когда острая боль наконец ослабла и притупилась, Уэнделл приносит проржавевший старый сейф Фрэнка Фостера.

Последний подарок ее отца.

Последнее напоминание о разрушительной силе страсти.

— Я убрал его в кладовку, когда врачи сказали, что Фрэнк может выжить, — продолжал старик с затуманенными от горя глазами. — А потом забыл про него. И нашел только сегодня, когда начал забирать вещи из офиса.

Он протянул руку через стол и накрыл ею ладонь Рейчел:

— Прости меня. Я подвел моего старого друга и пробудил твою боль. Но я обязан исполнить свой долг. Фрэнк хотел, чтобы этот ящик был у тебя.

Рейчел перевернула свою ладонь и сжала теплые, скрюченные от возраста пальцы. Она улыбнулась Уэнделлу благодарной улыбкой, затем дотронулась до ящика и осторожно подвинула его к себе.

Уэнделл снова заглянул внутрь портфеля, но задержал там руку, глядя на нее с озабоченным выражением лица.

— Ты видела сегодня газеты, Рейчел? — спросил он.

— Нет. А что?

Он достал газету и, развернув, положил на стол перед ней. Рейчел прочла заголовок, напечатанный крупным шрифтом: «Наследник Лейкмана наконец найден».

Она молча уставилась на него. Неподвижно, застыв на месте, не в силах дышать.

— В самом деле, Рейчел, — мягко произнес Уэнделл, — именно этот заголовок заставил меня вспомнить о сейфе. Сообщение о том, что они нашли наследника Тэда, вернуло мне память. Как и ты, я думал, что Саб-Роуз будет пустовать до тех пор, пока не обвалится в море.

Рейчел вздрогнула от внезапной боли в сердце. И это удивило ее — неужели она до сих пор сохраняет такую любовь к Саб-Роуз?

Почти такую же, как и ненависть к нему.

— Этого не случится, — произнесла она, беря газету и полностью разворачивая ее. — Скорее мы станем свидетелями Апокалипсиса, чем увидим, как рушится то, что строил Фрэнк Фостер. Он проектировал свои здания до…

Слова замерли у нее на губах, мысли испарились, как утренняя роса, когда под заголовком на большой цветной фотографии она увидела лицо мужчины.

Фотография поразила ее.

Первое, что привлекло ее внимание, — это глаза: темные, сузившиеся от улыбки, с которой он смотрел на ребенка, сидевшего у него на руках. У края глаз проступила легкая сеть морщинок, выделяясь на сильно загорелом, словно высеченном из мрамора лице.

Его ладони — большие, грубоватые, сильные — прижимали к обнаженной груди маленькую девочку. Широкие плечи, мускулистые, гладкие руки, плоский живот.

Она не могла отвести от него глаз.

Ребенку на вид было года четыре-пять. Девочка с пышными белокурыми волосами и ангельским личиком. Своей маленькой ручкой она касалась его щеки и тоже улыбалась ему. На ней был ярко-розовый купальник, и ее кожа была такой же загорелой, как и его. Они находились на паруснике, стоявшем на якоре: толстые канаты, деревянная палуба, сложенные паруса на заднем плане. Возможно, это была шхуна.

Рейчел прочла подпись под снимком: «Кинан Оукс со своей дочерью Микаэлой».

Что ж, кажется, особняк, возвышающийся на скале рядом с их домом как спящий призрак, скоро пробудится от трехлетнего сна. Вторые рамы будут выставлены, и в окнах снова зажжется свет. И в него вернутся люди. Дом, где погибли Таддеус и ее родители, скоро оживет и примет своих новых хозяев.

— Трудно поверить, что этот человек связан с Тэдом, — сказал Уэнделл, врываясь в ее мысли. — Никакого фамильного сходства.

Рейчел аккуратно сложила газету, подняла сейф и стала его осматривать.

— О, я не знаю. У Тэда были темные глаза. Где ключ? — спросила она, прогоняя мысли и о Саб-Роуз, и о Кинане Оуксе.

Уэнделл не ответил, и она взглянула на него. Он смотрел на нее, нахмурясь.

— Он у тебя, — сказал он. — Фрэнк говорил мне, что отдал тебе ключ несколько лет назад.

Теперь настал черед Рейчел нахмуриться.

— Нет, — сказала она, отрицательно качая головой. — Он никогда не говорил об этом ящике, и я не помню, чтобы он давал мне какой-то ключ. — Она поставила сейф обратно на стол и пожала плечами: — Может быть, он у Уиллоу.

— Не думаю. Фрэнк оставил четкие указания, чтобы я отдал этот ящик только тебе. Он хотел, чтобы только ты решала, что делать с его содержимым.

Рейчел уставилась на ящик, размышляя о том, какие такие секреты Фрэнк Фостер хотел скрыть от своей младшей дочери Уиллоу. Она отодвинула стул и неловко поднялась. Забыв о трости, прохромала на середину кухни и обернулась к Уэнделлу. Он тоже встал и с озабоченным видом прижал к груди портфель.

— Он больше ничего не сказал? — спросила она. — Например, почему он не хотел, чтобы Уиллоу узнала о сейфе?

— Ничего. — Уэнделл обошел стол и остановился перед Рейчел. — Уиллоу училась в своем юридическом колледже, — напомнил он. — жила здесь одна с Фрэнком, работая рядом с ним, строя Саб-Роуз. Ты была его любимым ребенком.

— Он любил Уиллоу не меньше меня.

— Да, но ты была связана с отцом как никто другой. Была его гордостью, его зеркальным отражением. — Уэнделл положил портфель на кухонный прилавок позади нее и нежно обнял ее за плечи. — Не забывай, что, когда он дал мне это поручение, твоя мать была еще жива, и Фрэнк никак не мог предвидеть случившуюся потом трагедию. Он думал, что его смерть будут оплакивать три женщины, а не две.

Уэнделл крепче сжал ее плечи, как бы придавая силы своим словам.

— Но он особо просил меня ничего не говорить об этом Уиллоу или Марианне. — Он кивнул в сторону стола. — Что бы ни было между тобой и твоим папой, Рейчел. А теперь я исполнил свой долг, — произнес он со вздохом облегчения, привлекая ее к себе. — Так что обними старика и обещай мне, что ты не позволишь этой газетной статье нарушить покой, который ты и твоя сестра наконец обрели.

Рейчел склонилась к Уэнделлу и обвила его руками.

— Не позволю, — солгала она.

— Умница, — проговорил он над ее головой. — Саб-Роуз всего лишь гранит и стекло, Рейчел. Не вини дом за то, что в нем произошло.

Он высвободился из ее объятия и посмотрел ей в глаза с ободряющей улыбкой.

— Компания «Фостер и дочь» спроектировали Саб-Роуз, и именно это все будут помнить даже через сто лет.

Рейчел понимала, что все, что он говорит, правда. Но она не могла убедить в этом свое сердце.

— Я потеряла там свою душу три года назад. И хотя я знаю, что дом не может предать человека, какая-то часть меня будет всегда винить Саб-Роуз.

— Это потому, что он принадлежал тебе и твоему отцу в такой же мере, как и Таддеусу, — сказал Уэнделл, снова сжимая ее плечи. — Ты не просто скорбишь об утрате любимых тобой людей, ты также утратила Саб-Роуз. Скажи мне, почему ты и Уиллоу продолжали жить здесь последние три года? Почему вы не переехали, оставив все это позади?

— Мы не могли. Я не могла, — призналась она. Да, она ненавидела дом, где оборвалась жизнь ее родителей, но мысль о том, чтобы уехать подальше от Саб-Роуз, была ей еще более ненавистна. — Этот дом — результат тринадцати лет беспримерной работы Фрэнка Фостера, — сказала Рейчел. — И тринадцати лет моего обучения под руководством отца. Он мой первый независимый проект. Как я могу сбежать от самых счастливых лет моей жизни?

Уэнделл улыбнулся ей теплой и понимающей улыбкой:

— Да, Рейчел, ты не могла сбежать по той простой причине, что всегда будешь папиной дочкой. И душа Фрэнка неспокойна, дитя мое, из-за того, что ты бросила свое призвание. Когда ты снова возьмешься за проектирование? Когда ты снова начнешь строить красивые дома?

Рейчел обернулась и, взяв со стола его портфель, подала ему со слабой улыбкой.

— Когда пойму, как их строить, оставаясь бесстрастной.

— Для тебя это невозможно, так же как было невозможно для Фрэнка. Страсть течет в жилах Фостеров.

— Страсть погубила мою мать, отца и Таддеуса Лейкмана, — с горечью произнесла Рейчел, внезапно подойдя, прихрамывая, к двери и давая понять старому адвокату, что визит окончен. — Страсть — это то, что заставляет мужчину стрелять в свою жену и друга, когда он застает их вместе в постели, а затем направлять пистолет на себя.

— Черт возьми, Рейчел, это совершенно разные вещи, — возразил Уэнделл, не двигаясь с места. Он стоял посреди кухни, прижимая к груди портфель. — Преступление Фрэнка и то чувство, которое ты вкладываешь в свои проекты, несравнимы.

Он наконец подошел к двери и остановился перед ней.

— Ты для меня как дочь, Рейчел Фостер. И мне больно видеть, как ты запираешь себя в созданную тобой же тюрьму заурядного существования. Ты такой же выдающийся архитектор, каким был твой отец. А что ты создала за последние три года? Ты выдаешь книги в библиотеке, получаешь нищенскую зарплату и читаешь сказки сопливым детишкам.

— Это приносит мне удовлетворение.

— Нет, Рейчел, это пустая трата времени.

— Спасибо за то, что принес мне ящик. — Она поцеловала его в щеку. — До скорой встречи.

Поняв, что она пропустила его слова мимо ушей, Уэнделл неохотно вышел на крыльцо, но остановился и повернулся к ней.

— Я люблю тебя, — произнес он хриплым голосом.

— Я знаю, Уэнделл. Я тоже тебя люблю.

Он собрался было уйти, но заколебался.

— Не огорчайся из-за новости с наследником Тэда, — попросил он взволнованно. — Ты будешь хорошей соседкой Кинану Оуксу, когда он приедет.

Рейчел грустно улыбнулась:

— Боишься, что я выдумаю привидения и домовых, чтобы отпугнуть его?

Уэнделл не ответил на ее улыбку, а прищурился.

— Это приходило мне в голову, — признался он. — Дай этому человеку шанс, хорошо? Не осуждай его за сомнительную честь быть родственником Лейкмана. В статье говорится, что он внучатый племянник Тэда. Это дальнее родство. Кинан Оукс может оказаться хорошим парнем.

Рейчел прижала руку к сердцу:

— Я буду сама любезность.

Уэнделл бросил на нее испытующий взгляд:

— До тех пор, пока ты не узнаешь, что нелюбезно заливать сводчатый альков морской водой или отключать электричество.

— Этого не случится, потому что я никогда больше не переступлю порог этого дома.

— Но ты не можешь ожидать, что он один будет осваивать Саб-Роуз. Ты единственная, кто знает внутреннее устройство особняка. Ему понадобится твоя помощь.

— Он не получит ее, — твердо сказала она, обеспокоенная его предположением. — Он может поговорить с компанией, которая надзирала за домом последние три года. У них есть все схемы и планы.

— Брось, Рейчел, у них ушло больше недели только на то, чтобы придумать, как поставить двойные рамы. И еще три недели на то, чтобы высушить приливный резервуар и подключить здание к системе энергоснабжения. И это была самая легкая часть присмотра за домом. В первый год температурные датчики по крайней мере раз в году выходили из строя, пока компания не нашла человека, который сумел решить эту проблему. И знаешь, кого они звали всякий раз, когда портилась эта проклятая система? Меня, — сказал он, выпятив грудь. — А что я понимаю в системе контроля температуры?

— Почему они звали тебя?

— Потому что я единственный человек, с которым адвокаты Тэда контактируют здесь, в Мэне.

— Ты никогда не говорил мне, что Саб-Роуз причиняет тебе беспокойство. Почему ты не приехал ко мне?

Глаза Уэнделла потеплели, и он ответил не сразу.

— Потому что я не мог просить твоей помощи, — сказал он мягко. — Не мог после того, что ты обнаружила, когда была там в последний раз.

Рейчел снова напряглась. Да, она бы не стала помогать ему тогда. Три года назад она бы и пальцем не пошевелила, если бы Саб-Роуз сгорел ко всем чертям.

А теперь ей было просто безразлично. Или так ей казалось. Но напоминание Уэнделла о замысловатом и иногда противоречивом устройстве Саб-Роуз заставило ее почувствовать ностальгию. Она любила все эти колокольчики, и свистки, и хитроумные новшества, которые они с отцом встроили в этот особняк.

В Саб-Роуз работал генератор на энергии прилива, а система температурного контроля могла соперничать с международной космической станцией. И все — от светильников до вторых рам, от орошения лужаек до системы сигнализации — управлялось из контрольного зала в цокольном этаже.

Саб-Роуз был практически самостоятельным живым и дышащим организмом. Любимым детищем архитектурной компании «Фостер и дочь».

Она скучала по особняку. Но не хотела никогда больше заходить внутрь.

— Я не могу помогать Кинану Оуксу, — мягко возразила она. — Саб-Роуз теперь принадлежит ему. Он сам в конце концов поймет, что к чему.

— Знаю, Рейчел. Я только прошу тебя обещать не делать ничего, чтобы… ну, чтобы чинить ему препятствия. Пусть будет как будет.

Она покачала головой:

— Я не сержусь на этого человека за его наследство. Я давно перестала думать о Саб-Роуз. — Она посмотрела вдаль, где за чахлыми соснами, растущими на скалах рядом с ее домом, виднелись коньки крыши особняка. — Мы заключили мир, этот замечательный дом и я. Мы теперь живем бок о бок, но не общаясь друг с другом.

Уэнделл кивнул:

— Ну что ж, рад за тебя. — Он нагнулся и поцеловал ее в щеку, затем повернулся и наконец, сошел с крыльца и направился к своей машине. Он открыл дверцу, но еще раз остановился и оглянулся на нее. — Теперь заключи мир и со своим новым соседом, Рейчел, потому что он наверняка приедет сюда взглянуть на свое наследство.

— А зачем ему приезжать? — спросила она, глядя на своего старого друга.

Он усмехнулся:

— Возможно, затем, что, когда мы говорили с ним по телефону на прошлой неделе, я посоветовал ему задать вопросы относительно Саб-Роуз его второму архитектору.

— Почему ты это сделал? — вскричала она, когда он исчез в своей машине и завел мотор.

Он опустил окно и высунул голову с озорной улыбкой:

— Тебе пора вернуться к жизни, Рейчел, моя девочка. И я подумал, что Кинан Оукс может оказаться тем человеком, который сумеет тебе в этом помочь! — крикнул он, прежде чем исчезнуть в облаке гравия и пыли.

Прошло четыре часа со времени взволновавшего ее визита Уэнделла. Теперь Рейчел сидела на софе в гостиной посреди беспорядка, устроенного ею в доме в поисках ключа от сейфа. Открытый ящик стоял на кофейном столике перед ней, все его содержимое было из него выброшено, и сверху всего лежало полусложенное письмо на девяти страницах. Девушка тупо уставилась на картину, висевшую над камином в десяти метрах от нее.

Это была прекрасная акварель, явно старая и технически совершенная, на которой был изображен вырисовывавшийся в тумане шотландский замок, высокий и неприступный. Они повесили сюда эту маленькую картину в день своего переезда. Отец очень ценил ее. Она была любимой вещью, доставшейся ей от Фрэнка Фостера. И согласно письму, которое она нашла в сейфе, стоила целое состояние.

В письме также говорилось о том, что она была украдена из музея в Шотландии более двадцати лет назад.

Изящные изумрудные серьги и колье, хранившиеся в шкатулке для драгоценностей, которые ее мать носила по торжественным случаям, стоили один миллион долларов. В письме говорилось, что они были украдены из частного дома во Франции более шестнадцати лет назад.

Антикварная бронзовая восточная статуэтка, стоявшая на книжном шкафу рядом с камином, возрастом в полторы тысячи лет и стоившая двести тысяч долларов, была украдена из дома в Орегоне почти десять лет назад.

Серебряная пивная кружка, дегустационный бокал для вина и табакерка, лежавшая на рояле, поступили из одной немецкой коллекции восемь лет тому назад.

Все это было украдено.

И все теперь принадлежало ей.

Золотое кольцо с рубинами, которое Рейчел носила на среднем пальце правой руки, подаренное отцом к ее совершеннолетию, было похищено из Лондона за два месяца перед тем, как Фрэнк Фостер преподнес его ей. Во время его исчезновения кольцо оценивалось в девяносто три тысячи долларов.

Рейчел осторожно сняла кольцо с пальца и аккуратно положила в металлический ящик.

Она взяла в руки письмо и развернула дрожащими руками, чтобы снова прочитать последнюю часть.

«Не суди меня строго, Рейчел. Я не вор. Но я виноват в том, что был искушен красотой, искусной работой и непреходящей ценностью подарков Тэда. Если ты читаешь это письмо, то все эти вещи твои, Уиллоу и Марианны. Но как ты с ними поступишь, зависит только от тебя одной: сохрани их, тайно продай или выброси в море, если не сможешь примириться с их обладанием. Или просто верни Тэду, если захочешь. Он поймет. Вначале он, возможно, начнет спорить с тобой, но примет обратно.

Тэд уважает тебя, Рейчел, так же как и я. Ты умная женщина с необыкновенным талантом и добрым, мужественным сердцем. Пожалуйста, не говори другим о том, что я сделал. Мне достаточно тяжело сознавать, как глубоко я ранил тебя своим секретом. Не рань других запятнанной памятью обо мне.

Я люблю тебя. Каждый день, с тех пор как ты родилась, я восхищался тем, что у меня такая замечательная дочь. Ты и твоя сестра являются плодом большой любви между мной и твоей матерью. Никогда не забывай об этом. Страсть, которую я испытываю к моей жене, усиливается любовью к моим дочерям. Так что вместо того, чтобы плохо обо мне думать, помни только о крепости уз, связывающих всех нас.

То, что я брал и хранил у себя краденые вещи, грех только мой, Рейчел. Ни твой, ни Марианны, ни Уиллоу. И я не хочу, чтобы этот грех запятнал семью. Марианне не нужна головная боль от страха, что кражи могут раскрыться. Уиллоу надеется добраться по политической лестнице до должности губернатора. А ты, моя любимая дочка, будешь проектировать дома для заслуживающих того семей.

Пожалуйста, Рейчел, делай то, что сочтешь нужным, чтобы защитить себя, Марианну и Уиллоу. Смой потихоньку мой грех. И продолжай любить меня, несмотря ни на что».

Рейчел вытерла слезы и медленно положила письмо на стол. Она снова пристально посмотрела на картину.

Таддеус Лейкман коллекционировал прекрасные и дорогие предметы искусства. Все это знали. Вот почему он нанял Фрэнка Фостера построить Саб — Роуз — богатое видное место для их демонстрации. Ее отцу потребовалось пять лет на то, чтобы спроектировать великолепный особняк, и еще восемь на то, чтобы руководить его сооружением.

С юности Рейчел была тенью своего отца, помогала ему работать, подбрасывая собственные идеи и оригинальные штрихи к его псевдоготической конструкции. И на выпускном вечере в колледже, когда она еще прижимала к груди диплом, Фрэнк Фостер подарил дочери полное партнерство в своей новой компании «Фостер и дочь».

Для них обоих это был день наивысшей гордости.

Но теперь ей казалось, что они строили не просто дом для экспозиции частной коллекции всемирно известных произведений искусства, но и искусно сделанное хранилище краденых вещей.

Некоторые из которых теперь находились в ее собственном доме.

Рейчел посмотрела на потолок над своей головой. Что говорилось в письме о потайной комнате наверху? Она схватила письмо и перелистала несколько страниц, пробегая глазами по строчкам, пока не нашла то, что искала.

«Ты должна простить меня, Рейчел, за то, что я кое-что изменил в твоем прекрасном проекте. Но в чудесном доме, который ты построила для своей семьи, отсутствовала одна маленькая деталь. Когда ты, Уиллоу и Марианна были прошлой зимой в Париже, я взял на себя исправление твоего недосмотра. Ты должна гордиться моим талантом, дочка, тем, что я передвинул стены и перенес некоторые трубы, но сумел от всех скрыть свою работу, и особенно от тебя.

Если у тебя будет время перемерить верхние комнаты, ты обнаружишь, что они не совсем соответствуют твоим чертежам. Видишь ли, мне нужна была маленькая комнатка, для того чтобы хранить в ней вещи.

Считай, что мы вместе спрятали клад в Саб-Роуз, когда дом еще строился. Раз ты читаешь это письмо, значит, ты смогла найти ключ к сейфу. Теперь найди комнату.

И когда ты наконец, войдешь в потайную комнату, улыбнись моему хитроумию и вспомни время, когда мы работали бок о бок.

Да, и обрати внимание, Рейчел, на то, как я это проделал. Ты найдешь еще одну особую комнату в Саб-Роуз, построенную по тому же проекту. Только не говори Тэду о том, что я тебе сообщил».

Она нашла, наконец ключ, когда прекратила свои отчаянные поиски и смогла включить левую половину мозга. Пять лет назад отец подарил ей заколку для волос, состоящую из серебряных амулетов. Эти амулеты представляли собой миниатюрные архитектурные инструменты и один маленький серебряный ключик.

Рейчел снова подняла глаза к потолку главным образом для того, чтобы удержать слезы, текущие по лицу. Папочка изменил ее проект.

Передвинул стены.

Спрятал комнату.

И хранил страшную тайну.

Глава 2

Рейчел поставила тарелку с пережаренной яичницей перед сестрой, затем отошла со своим завтраком на другой конец стола и села напротив Уиллоу.

— Ешь, — сказала она ей, стараясь оторвать сестру от газеты. — Ешь, пока яичница не остыла.

Уиллоу проигнорировала ее слова и еще ниже склонилась над газетной статьей, уставясь в нее расширенными от шока глазами.

— Они нашли его? — спросила она почти шепотом, не в силах поверить прочитанному. — Нашли через столько лет?

Рейчел кивнула.

— И он собирается открыть дом?

Она снова кивнула.

Уиллоу бросила последний взгляд на фотографию, сопровождавшую статью, затем взяла вилку и начала размазывать яичницу по тарелке.

— В конце концов, это должно было случиться, — сказала Рейчел после короткого молчания, не притрагиваясь к своему завтраку. — На поместье стоимостью в миллиард долларов рано или поздно неизбежно нашелся бы претендент.

Уиллоу смотрела на нее обескураженно. Рейчел захотелось обнять сестру и крепко прижать к себе, но вместо этого она просто улыбнулась ей.

— Миллиард долларов в имуществе и банковских счетах минус пять миллионов, которые Тэд оставил каждому из нас. Что, если Кинан Оукс станет претендовать и на нашу долю?

— Я не притрагивалась к этим деньгам, — заявила Уиллоу с потемневшим от гнева лицом. — Я собираюсь отдать их в благотворительный фонд.

— Ты и раньше так говорила.

Уиллоу опустила вилку, отодвинула стул и встала. Она вышла на середину кухни, обернулась и взглянула на сестру:

— Я отдам их сегодня же. И я продам мои акции яхт-клуба Лейкмана, а деньги отдам в Атлантик-колледж.

— Вот и отдай. Ты почувствуешь себя на сто фунтов легче и на пять лет моложе, — пообещала Рейчел, основываясь на личном опыте. Два года назад она анонимно отдала свой подарок, полученный от Тэда, в фонд «Природа и человечество».

— Черт возьми, Рейчел, — проговорила Уиллоу сквозь сжатые зубы, кивком указывая належавшую на столе газету, — мы только начали приходить в себя после всего пережитого. Я не хочу, чтобы он открыл Саб-Роуз.

Рейчел встала, проковыляла вокруг стола и обняла сестру.

— Пусть будет как будет, — сказала она, вспомнив слова Уэнделла. — Это больше не имеет значения, Уилли. Мы с тобой начали новую жизнь, а теперь очередь Саб-Роуз.

Она поцеловала залитое слезами лицо Уиллоу, слегка сжав ее плечи.

— У тебя есть новая квартира в Огасте и должность помощника главного прокурора округа.

— Я не могу оставить тебя здесь. Не теперь. — Уиллоу внезапно схватила Рейчел за руки: — Поезжай со мной. Продай дом и переезжай в Огасту.

Рейчел отстранилась и, подойдя к плите, сняла остывшую сковородку и поставила ее в раковину под струю воды.

— Нет, — возразила она, сосредоточив внимание на сковородке. — Я слишком люблю этот дом и Паффин-Харбор. Я буду скучать по океану, лодкам и прогулкам на городской пирс за омарами.

Уиллоу подошла и встала рядом с ней. Рейчел увидела, что она держит в руках газету и изучает фотографию Кинана Оукса.

— Он опасен, — тихо произнесла Уиллоу. — И он принесет нам немало неприятностей.

Рейчел подняла брови:

— Ты так решила по его фотографии?

Уиллоу ткнула фотографией в лицо сестры:

— Посмотри на него, Рейч. Посмотри внимательно. Кинан Оукс наполовину варвар, наполовину бог и к тому же воплощенный мужчина. — Она потрясла газетой для большей убедительности. — В этом мире существует два типа мужчин, — продолжала она. — Безопасный, ласковый парень, который спрашивает разрешения поцеловать тебя на ночь, и такой, кто притягивает тебя как магнит и целует так, что ты теряешь голову. А этот мужчина, — она поднесла газету к самому носу Рейчел, — не ласковый и наверняка не безопасный.

Рейчел оттолкнула газету, стараясь не показывать Уиллоу, насколько она взволнована ее оценкой Кинана Оукса.

— Не важно, кто он, — отмахнулась она, яростно скребя сковородку. — Потому что я не собираюсь даже разговаривать с ним.

Уиллоу снова посмотрела на фото.

— Он явится к нам через два дня после приезда сюда, — рассуждала она вслух. Она швырнула газету на стол, потом посмотрела в окно над раковиной. — Ты должна держаться от него подальше, Рейч, — прошептала она. — Ты была так осторожна, так осмотрительна последние три года. — Она дотронулась до плеча Рейчел, желая привлечь ее внимание. — Если Кинан Оукс решит втянуть тебя в свои дела, во всем нашем штате не найдется достаточно гранита, чтобы отгородить тебя от него.

Рейчел снова начала скоблить уже безупречно чистую сковородку. И снова Уиллоу остановила ее.

— Неужели ты сможешь спокойно смотреть, как он будет открывать Саб-Роуз?

Рейчел грустно улыбнулась.

— Это будет легче, чем смотреть, как особняк годами стоит вымерший и безмолвный, — убежденно произнесла она, закрывая кран и оборачиваясь к Уиллоу. — Я знаю, что ты, вероятно, не сможешь меня понять, но Саб-Роуз такая же часть мен», как ты, мама и папа. И мне больно видеть его опустевшим. Пожалуйста, не осуждай Саб-Роуз зато, что он стал одной из жертв.

— Я тоже выросла здесь, — возразила Уиллоу, и ее карие глаза наполнились слезами. — Но если я снова увижу свет в окнах этого дома, то мне будет казаться, что папа вот-вот пройдет по тропинке на ужин.

— Но когда он не появится, ты успокоишься, — мягко возразила Рейчел. — Это его наследство миру, Уиллоу. Поскольку до тех пор, пока жив Саб-Роуз, живи он. Он всегда будет жить для нас вот здесь, — она слегка коснулась ее груди. — Так же, как мама и Тэд.

— Таддеус Лейкман горит в аду.

Рейчел сжала плечи Уиллоу и повернула ее к себе:

— Нет. Тэд любил нас как своих дочерей.

— Он соблазнил нашу мать, — возразила Уиллоу, высвобождаясь и отступая на шаг назад. Она сжала кулаки, ее лицо покраснело, а выражение глаз сделалось жестким. — Соблазнил жену своего лучшего друга.

— Да. Это было предательством со стороны Тэда. Но и с маминой стороны тоже. И папа тоже поступил ужасно, убив их, а потом себя. — Рейчел шагнула к Уиллоу, стараясь убедить ее в своей правоте. — Они все виноваты, и ни один из них не заслужил того, что произошло. Это была трагедия, Уиллоу.

Уиллоу закрыла лицо руками и отрицательно затрясла головой. Рейчел приблизилась к ней и заправила прядь густых каштановых волос ей за ухо. Но внезапно она замерла, заметив в ее ушах изумрудные серьги.

— А… почему ты сегодня надела мамины серьги? — спросила она, ища на шее Уиллоу колье, но не видя его. — Ведь они для торжественных случаев.

Уиллоу вытерла слезы ладонями и глубоко вздохнула.

— Я сегодня встречаюсь с моими коллегами, — ответила она, схватив бумажное полотенце и промокая им глаза. — Хочу хорошо выглядеть. А изумруды придают мне уверенности в себе.

Рейчел обтерла свои внезапно вспотевшие руки о платье. Черт возьми! Что теперь делать? Она должна забрать эти серьги у сестры. Она не может допустить, чтобы та надела их в Огасте.

— Тебе не кажется, что они чересчур шикарные? — спросила она, неодобрительно покачивая головой. — Немного претенциозны для нового помощника генерального прокурора.

Уиллоу потрогала одну из сережек.

— Ты так думаешь?

Рейчел кивнула:

— Определенно слишком претенциозны. Почему бы тебе не надеть твой жемчуг? — Жемчуг тоже принадлежал их матери, но передавался из поколения в поколение. — Они бы подошли тебе больше. Они выглядят более скромно и привычно.

Уиллоу слабо улыбнулась, снимая серьги.

— Ты права. Спасибо, что не дала мне выставить себя идиоткой. Эй! — вскрикнула она, когда ее взгляд упал на руку Рейчел в поисках единственного ювелирного украшения, которое носила сестра. — А где кольцо, которое подарил тебе папа?

Рейчел потрогала пустой средний палец. Черт возьми, объяснить это было труднее, чем построить лабиринт туннелей, разветвляющихся в Саб-Роуз. Что она скажет Уиллоу, когда половина их любимых вещей внезапно исчезнет?

— Я отнесла его к ювелиру почистить и проверить, — уклончиво ответила она.

— О, понятно, — кивнула Уиллоу, отдавая ей серьги. — Отнеси серьги тоже, когда будешь забирать кольцо. И колье заодно. Надо посмотреть, хорошо ли держатся изумруды. Мне бы очень не хотелось их потерять.

Рейчел внутренне сжалась, принимая серьги. Нет, она тоже этого не хочет. Ведь каждый камень стоит несколько сот тысяч долларов.

Уиллоу чмокнула Рейчел в щеку.

— Я должна идти, если хочу успеть в Огасту к полудню. Ты не возражаешь побыть здесь несколько дней одна? Я имею в виду Кинана Оукса и все такое!

Рейчел сунула изумруды в карман и сняла трость с крючка для полотенец в конце кухонного прилавка. Она направилась к двери, провожая сестру.

— Со мной все будет в порядке, — бросила она через плечо. — И в статье говорится, что он приедет не раньше, чем через несколько дней. К тому времени ты вернешься, и мы соберем все для твоего переезда.

На крыльце она остановилась. Уиллоу с чемоданчиком в руке все еще выглядела встревоженной.

— Я буду слишком занята, чтобы даже думать о Саб-Роуз, — заверила ее Рейчел. — Я обойду все комнаты в доме и подберу тебе обстановку для новой квартиры.

— Не поднимай тяжести.

— Обещаю, — согласилась она, вскидывая руку в скаутском салюте. — Я найму местных рабочих, чтобы они вынесли мебель на крыльцо.

— Ты уверена, что хорошо себя чувствуешь, Рейчел? Твоя нога уже заживает?

— Да, а почему ты спрашиваешь?

Уиллоу кивком указала на кухню:

— Мне показалось, что в доме был беспорядок, когда я вчера вечером вернулась. И ты легла спать непривычно рано.

И не спала ни минуты, подумала Рейчел. Она не могла уснуть всю ночь, думая о письме, о потайной комнате где-то наверху и об ошеломляющем признании ее отца.

— Все в порядке. — Она сделала шаг вперед и обняла Уиллоу, а затем легонько подтолкнула ее вперед: — Теперь иди, веселись. Позвони мне, как только сядешь за стол, и найди хорошую квартиру с хорошими соседями. И смотри, чтобы в ней была лишняя спальня, — добавила она громко, когда Уиллоу ставила свой чемодан на заднее сиденье машины. — Я не собираюсь спать на кушетке, когда буду тебя навещать.

Уиллоу, открывавшая дверцу, обернулась и, прикрыв от утреннего солнца ладонью глаза, посмотрела на крыльцо.

— Я горжусь тобой, Уиллоу, — сказала Рейчел хрипловатым от волнения голосом. — Ты знаешь, чего хочешь, и добивалась этого, несмотря на все препятствия. И теперь ты едешь в Мэн в качестве самого молодого, самого умного и самого трудолюбивого помощника генерального прокурора.

— А ты знаешь, чего хочешь? — спросила Уиллоу тоже с хрипотцой в голосе.

Рейчел кивнула:

— Да, и я тоже этого добьюсь. Скоро.

Уиллоу все еще колебалась, но внезапно выражение ее лица изменилось, и она улыбнулась сестре.

— Я хочу в конце этой недели поставить на городской площади памятник Буревестнику. Горожане на этот раз сломают мозги, стараясь понять, откуда он появился.

— Им это полезно, — сказала Рейчел, возвращая улыбку. — И на каждой городской площади должна быть статуя.

— Но не восьмифутовый Буревестник, — усмехнулась Уиллоу. — Одно дело — заменять старые разбитые почтовые ящики, а другое — установить посреди города ярко раскрашенную птицу. Это рискованно. Что, если нас поймают?

— Не поймают. Я обещаю. А теперь отправляйся, не то тебя уволят, прежде чем ты увидишь новый офис.

Помахав на прощание рукой, Уиллоу забралась в машину и уехала. Рейчел продолжала махать ей вслед, пока сестра не скрылась из виду. Тогда она опустила руку и издала долгий вздох облегчения.

По крайней мере теперь несколько дней у нее не будет этой проблемы. Она достала из кармана изумрудные сережки и уставилась на дорогие зеленые камни. Теперь ей оставалось собрать вместе все остальные проблемы и избавиться от них разом.

Она бросила взгляд на Саб-Роуз.

— Тебе следует поставить чайник, Саб-Роуз, — чуть слышно сказала она дому. — Потому что я собираюсь нанести тебе сегодня визит.

Рейчел досчитала до четырех, сделала глубокий вдох, досчитала до шести, потом медленно до восьми. Решив не поддаваться сильному желанию убежать в свою безопасную уютную кухню, она еще три раза повторила процесс счета.

Но это не помогло ей успокоиться, а от дыхательных упражнений у нее только закружилась голова. Ее сердце продолжало бешено биться, когда воспоминания захлестнули ее: запах гранитной пыли, смешанный с запахом морских брызг, прикосновения теплого камня, тяжесть дома, возвышающегося над ней и словно всем своим весом давящего на ее плечи.

Рейчел прислонила трость к гранитной стене и, нагнувшись, помассировала скобы на правом колене. Вся ее нога болела от утомительного пути по крутой тропинке через лес, да еще и с рюкзаком, набитым крадеными сокровищами весом почти в сорок фунтов.

Когда она нагнулась, рюкзак на ее спине съехал набок. Рейчел повела плечами и сбросила его на землю. Она села рядом на теплый гранитный пол туннеля, вытянув ноги перед собой, и снова принялась массировать колено.

Идея о том, чтобы проскользнуть сегодня вечером по туннелю в скалах и попытаться исправить то, что натворил ее отец, была не блестящей, но единственной, до которой ей удалось додуматься за такое короткое время.

Она хотела покончить с этим до приезда Кинана Оукса. И надо было все уладить таким образом, чтобы Уиллоу никогда бы ни о чем не догадалась. Рейчел слишком хорошо знала свою сестру, чтобы понимать, что этические принципы Уиллоу не позволят ей просто проигнорировать тот факт, что они невольно унаследовали целое состояние в украденных драгоценностях. Она бы разобрала по камушкам Саб-Роуз, стараясь раскрыть все секреты Таддеуса Лейкмана. И тем самым погубила бы свою политическую карьеру.

Рейчел посветила фонарем в глубину туннеля. Она находилась почти рядом с потайной дверью, открывавшейся в холл на втором этаже. Ее глаза заволокло слезами, когда она вспомнила ужасные картины ее последних часов в Саб-Роуз три года назад.

Спальня.

Кровь.

Она отказывалась верить в то, что видела перед собой.

Сначала она увидела мать, лежавшую полностью одетой в изголовье кровати; кровь струилась по ее телу и текла по смятому одеялу, образуя темную лужу, настолько густую, что орнамент на ковре стал совершенно неузнаваем.

А затем увидела Тэда, упавшего на пол возле кровати, лицом вниз, босого, но тоже в одежде. Он лежал неподвижно, вытянув левую руку, словно хотел дотронуться до Марианны. Он выглядел совершенно нормально, если бы не темная лужа под ним.

Рейчел первым делом бросилась к матери и закрыла руками зияющую рану в ее груди. Она даже попыталась собрать кровь и влить обратно в безжизненное тело. Дом наполнился ее криками.

Только тогда она заметила в дальнем углу комнаты отца, который сидел на полу, прислонившись спиной к стене. Его глаза были широко открыты. Кровь тонкой струйкой стекала из его рта и из уголка глаза. А еще выше, над правым ухом, было крошечное отверстие с запекшимися краями.

Пока она смотрела на него, не в силах отвести глаз, его грудь слегка приподнялась от вдоха, и Рейчел с ужасом поняла, что он еще жив. На какой-то момент панический страх приковал ее к месту, но потом она как во сне подошла к телефону, сняла трубку окровавленными руками и набрала 911. Она сказала женщине на другом конце провода, что в Саб-Роуз произошла стрельба и нужна машина «скорой помощи». После чего повесила трубку.

Она медленно приблизилась к отцу, боясь погасить слабую искорку жизни, которая еще теплилась в его теле. Она осторожно вынула пистолет из его руки и отбросила в сторону. Затем взглянула на него и увидела, что его глаза сфокусированы на ее лице.

Он был не просто жив. Он был в сознании. И все понимал.

Свернувшись на полу туннеля, обхватив руками больную ногу, Рейчел пыталась припомнить, что она сказала тогда отцу. Она называла его папочкой и почти как литанию повторяла слово «зачем?». И пока она покачивала его как ребенка, сквозь открытую панель в стене рядом с ними стонал ветер, наполняя комнату теплым, солоноватым воздухом, который смешивался с металлическим запахом крови. Скорее по привычке, чем сознательно, Рейчел ногой задвинула панель, не давая этому запаху вырваться наружу и желая сохранить в тайне то, что произошло.

Все последующие годы она помнила единственные слова, которые тогда сумел произнести ее отец тихим, прерывистым шепотом.

«Рей… Рейч… не езди Вегас… найдешь танцовщицу… норвежская ночь… и… искать ее… убийца… Марианны… искать…»

Это были последние слова Фрэнка Фостера. Последние три года Рейчел думала, что он просил ее не ездить в Лас-Вегас — что не имело для нее никакого смысла — и что-то насчет танцовщицы, возможно, танцовщицы в Вегасе.

Но из письма, которое он оставил ей в металлическом сейфе, она узнала, что в виду имелся мужчина по имени Рауль Вегас, скупщик краденых предметов искусства, с которым отец просил ее встретиться, если она захочет благоразумно отделаться от своего наследства.

Но теперь она поняла, что после того как отец написал письмо, он передумал и просил ее не ездить к Раулю Вегасу. Она все еще не знала, что означает «норвежская ночь» или «танцовщица» и кого она должна отыскать.

Пуля, застрявшая в его голове, так и осталась там, потому что врачи не смогли ее удалить, и вскоре кома Фрэнка Фостера стала более глубокой и продолжалась до самой смерти, пока наконец через две недели после трагедии она и Уиллоу не приняли трудное решение прекратить поддержание его жизни.

Прах их родителей принял океан, развеяв бесконечными волнами, бьющимися о скалистый берег, который они так любили.

Рейчел подняла голову и обеими руками потерла лоб. Что нашло на Тэда и Марианну, что они стали любовниками? И почему Фрэнк Фостер поступил так ужасно? Рейчел нашла ответ на эти вопросы в тот день, когда сидела в больнице и наблюдала, как в теле ее отца угасает последняя искра жизни.

И этим ответом была страсть.

Страсть способна поднять человека на невероятные высоты духа, но она также способна его разрушить.

Ее родителей страсть в конечном итоге привела к трагедии.

А для Рейчел страсть перестала существовать три года назад.

Она была уверена, что история не повторяется. Теперь каждая мысль, каждое решение, каждое действие в ее жизни было подчинено рассудку. Она придерживалась правил, принятых в обществе, разумно одевалась и не имела серьезных романов. Она приходила на помощь ко всем соседям, которые нуждались в ней, но никогда больше не посещала городские собрания и не высказывала, как делала раньше, своего мнения на слушаниях правления ее организации.

И она больше не проектировала дома. А только строила почтовые ящики.

После того как Уиллоу сбила старый почтовый ящик старика Смита и заменила его, она увидела, в каком плачевном состоянии находится большинство почтовых ящиков, мимо которых все проезжали, не обращая на них внимания. Тогда сестры сговорились анонимно поменять самые плохие ящики в городе. Независимо оттого, был ли их владелец бедным или богатым, Уиллоу и Рейчел, дав волю своему воображению, построили и установили им красивые замены.

Результаты превзошли все ожидания. Получатели почтовых ящиков были приятно удивлены тем, что оказались владельцами художественных изделий, а весь город пытался разгадать чудесную тайну их появления.

Почтовые ящики сделались темой утренних разговоров за чашкой кофе, когда люди гадали, кто это сделал и почему и когда и где появится следующий. И эти обсуждения должны были достигнуть апогея в то утро, когда в центре города появится восьмифутовый Буревестник.

Для Рейчел эта игра казалась более или менее безопасным клапаном для выпускания ее потенциально разрушительных страстей. У Уиллоу была всепоглощающая страсть к работе, в которую она вкладывала свою душу, а у Рейчел — почтовые ящики. Это было стоящим и вполне безопасным делом.

На самом деле намного более безопасным, чем та идиотская миссия, которую она сейчас выполняла.

Рейчел направила свет фонаря на свое колено. Она достала из кармана маленький листок бумаги, который взяла из сейфа, и развернула его.

Она смотрела на черные отчетливые цифры, выведенные ровным, аккуратным отцовским почерком, в котором чувствовалось желание преодолеть волнение. Конечно, компания, последние три года надзиравшая за Саб-Роуз, меняла коды, возможно, даже несколько раз. Но эти цифры аннулируют их новейший порядок.

Рейчел вздохнула и встала с помощью трости. Пора пойти и покончить с этим. Она запихнула письмо обратно в карман, затем нагнулась и подняла рюкзак.

Ей следовало бы оставить бронзовую статуэтку для следующего похода сюда. Чертова штуковина весила пятнадцать фунтов. Сколько еще ездок ей придется сделать, она не знала. Но в письме упоминалось очень много вещей, которых нигде не было видно, а она все еще не нашла вход в потайную комнату в доме.

Ей не нужно было доставать чертежи, чтобы понять, что та существует, как только она начала обследовать верхние комнаты. Ее отец убрал во всех из них по нескольку футов — во всех, кроме ее собственной спальни. Эту комнату он благоразумно не тронул. Она бы сразу заметила недостающее пространство.

Вместо этого он укоротил спальню для гостей и стенной шкаф для белья в прихожей, а также спальню Уиллоу, умудрившись, насколько она могла судить, выкроить в общей сложности целых тридцать квадратных футов пространства.

Фрэнк Фостер поистине был гением дизайна, тем более что она, соавтор проекта, жила в этом доме. И тем не менее не могла найти проклятую дверь в потайное помещение.

Рейчел направилась в глубину туннеля. Она поищет ее завтра. А прямо сейчас ей придется навестить старого друга и встретиться с призраками трехлетней давности.

Глава 3

Рейчел вздохнула с облегчением, когда последний тумблер встал на место с абсолютной точностью. Она повернула гигантский замок и открыла огромную титановую дверь, за которой была темнота. Ее обдало теплым, контролируемым кондиционером воздухом, когда она вступила внутрь и осветила помещение лучом фонарика.

Громадный сводчатый склеп размером почти с ее кухню был уставлен полками, ящиками и небольшими сейфами, нагроможденными вдоль двух стен. На двух других стенах висели завешанные простынями художественные произведения. Каждый квадратный дюйм пространства был заполнен сокровищами.

Но на Рейчел это не произвело впечатления. Она сбросила с плеч тяжелый рюкзак и поставила его на пол. Затем, расстегнув пряжки, достала бронзовую статуэтку и посветила фонариком, чтобы найти укромный уголок, куда ее можно было бы поставить.

Ей было не место среди коллекции легального антиквариата, но поскольку она не знала, где находится потайная комната Тэда, то решила, что сойдет и этот склеп. Лучше, если их контрабанда в конце концов будет обнаружена у Тэда, а не у нее или Уиллоу. Тогда это сделается проблемой Кинана Оукса. Вряд ли этот человек мог ожидать, что, став владельцем миллиардного поместья, он избежит сюрпризов.

Эта мысль доставляла Рейчел злорадное удовольствие. Кинан Оукс теперь был хозяином Саб-Роуз, и тайна его двоюродного дяди должна была воскреснуть и сделаться его головной болью.

Рейчел поставила статуэтку в один из ящиков, затем достала из рюкзака маленькую картину и сняла с нее полотенце, в которое завернула по дороге сюда. Она сдернула простыню с одной из стен, чтобы освободить для картины достаточно места. Вернувшись к рюкзаку, она вынула серебряную пивную кружку, кубок для вина и табакерку и осторожно поставила их в другой ящик рядом с вазой, выглядевшей древней как мир. Она вытащила из кармана золотое кольцо с рубинами, которое подарил ей отец, в последний раз осветила его фонариком и бросила в кубок, вздрогнув при звуке металла, ударившегося о металл.

Тяжело вздохнув, она повернулась, снова запустила руку на дно теперь почти пустого рюкзака и извлекла изумруды.

Рейчел сжала зубами свой маленький фонарик и направила его на последовательно пронумерованные сейфы поменьше. Держа смятое письмо рядом с кодовым замком сейфа № 16, она набрала еще один ряд чисел, выведенных черными чернилами, и повернула диск. Также как и на большой двери, тумблеры встали с ожидаемой точностью. Маленькая дверь открылась, и Рейчел снова вздохнула с облегчением.

— Благодарю тебя, папочка, за то, что ты все обдумал, — прошептала она в темноту. Фрэнк Фостер предусмотрительно оставил ей реестр художественных изделий, которыми она теперь обладала вместе со списком комбинаций и кодов. Однако он не сообщил ей точного расположения секретной комнаты Тэда.

И ей надо было ее найти. В письме также упоминались чертежи рыбацких судов, которые были построены на верфи Лейкмана много лет назад. Особые суда с потайными каютами для контрабанды краденого товара.

Чертежи, на которых наверняка стояло имя Фрэнка Фостера.

Рейчел хотела их уничтожить. Она хотела уничтожить все до последнего следы участия ее отца в нелегальном хобби Тэда.

Она посветила фонариком в маленький сейф и с удивлением увидела уже находившееся там бархатное саше. Она открыла бархатный мешочек, который принесла с собой, и высыпала в руку его содержимое. В свете фонаря засверкали десятки зеленых лучей, расходясь во всех направлениях.

Она запустила руку в сейф и достала лежавшее там саше, открыв которое, обнаружила точную копию изумрудного гарнитура.

Черт возьми, что это значило?

Они явно были фальшивыми. Тэд, должно быть, имел копии настоящих изумрудов, но что они делали здесь, в этом сейфе? Несомненно, адвокаты, проводя инвентаризацию этого помещения вскоре после смерти Тэда, должны были найти их.

И они бы узнали, что они краденые, не так ли? Разве нет где-нибудь описи, в которой перечислялись бы украденные и необнаруженные вещи? Эти изумруды, конечно, в ней значились бы. Если только оценщики не поняли, что они фальшивые. Ведь обладание копиями украденных драгоценностей не преступление?

Рейчел пожала плечами. Она оставит подлинные изумруды вместе с подделками, и они тоже станут проблемой для Кинана Оукса.

Она вытерла бархатом отпечатки пальцев с изумрудов Уиллоу, сложила их в саше и едва успела убрать в маленький сейф, когда над ее головой внезапно зажегся свет.

От неожиданности Рейчел выронила второй мешочек, испуганно наблюдая, как из него высыпались фальшивые изумруды. Девушка постаралась поймать их, но не смогла. Она ударилась лбом о дверцу маленького сейфа, которая захлопнулась с громким щелчком. Все посыпалось на пол, включая фонарик и трость, висевшую на ее руке.

Рейчел обернулась к двери и увидела, что в библиотеке зажглось несколько ламп. Эхо доносило до нее откуда-то снизу громкий женский голос, разносившийся вверх к главной лестнице и вдоль мраморного зала.

Рейчел встала на здоровое колено и принялась собирать изумруды, поспешно запихивая их в оставшийся бархатный мешочек.

Внезапно она замерла и уставилась на захлопнувшуюся дверцу сейфа.

Проклятие! Ей надо убираться отсюда.

Голос женщины становился все громче, и был слышен стук ее каблуков по мраморному полу. Она направлялась вверх и шла в сторону библиотеки.

Рейчел сунула саше с подделками в свой карман, быстро решив, что достаточно оставить здесь один комплект изумрудов. Она избавится от фальшивых драгоценностей потом, и Бог даст, пройдут годы, прежде кто-то заметит, что изумруды в сейфе № 16 были на самом деле настоящими.

Она схватила свой рюкзак, трость и фонарь и побежала, прихрамывая, из склепа, остановившись только для того, чтобы закрыть огромную дверь и повернуть кодовый замок. Потом закрыла дверцу книжного шкафа, скрывавшую вход в сводчатый склеп.

Рейчел посмотрела в сторону камина, находившегося в противоположном конце комнаты, и решила, что ей с ее искалеченным коленом до него не добраться. Вместо этого она нырнула в стенной шкаф как раз в тот момент, когда распахнулась дверь библиотеки.

— Мне все равно, Ки! — пронзительно закричала женщина, входя в комнату. — Ты обещал, что мы поедем на вечеринку к Ренуару. А потом вдруг решаешь, что должен ехать в этот заброшенный ужасный дом. Здесь очень холодно.

— Джейсон нашел электрический шкаф, — тихо произнес мужчина.

Рейчел прижалась к задней стене стенного шкафа, не в силах подавить дрожь. Голос мужчины был низким, грубоватым и немного раздраженным. Но ворчунья как будто не замечала того, что расслышала Рейчел: возрастающее напряжение при кажущемся спокойствии, зловещая тишина перед бурей.

Дурочка продолжала кричать на мужчину, который не мог быть не кем иным, кроме мистера Кинана Оукса. Черт возьми, он не должен был появляться здесь до пятницы!

— Не знаю, к чему эта спешка, — продолжала женщина. — Здесь никого нет. Ты сказал, что это место пустовало три года. Еще одна неделя ничего бы не изменила.

Рейчел молча одобрительно кивнула.

— Возможно, ты унаследовал огромный особняк, но он находится на краю света, Ки. — В ее голосе звучало отвращение. — Мэн! Какого черта нам делать в Мэне! Отсюда два часа езды до ближайшего аэропорта. И это место отвратительное. Тебе следовало сначала нанять кого-нибудь, чтобы приехать сюда и открыть дом. Тогда мы бы смогли приехать после вечеринки у Ренуара.

Рейчел представила себе женщину, размахивающую руками в огромной библиотеке возле книжных шкафов из дуба темно-медового цвета, которые достигали двенадцати футов в высоту, возле тяжелой, громоздкой мебели, покрытой чехлами, и пыльных томов, стоявших вдоль трех стен.

Кинан Оукс молчал. Рейчел решила, что он либо обладал терпением святого, либо был глухим.

Она закрыла глаза и зажала руками уши. Любовная ссора не предназначена для посторонних.

Внезапно женщина презрительно фыркнула:

— Но эта холодная, разрушающаяся груда скал превосходно сочетается с твоими мозгами неандертальца, не так ли?

Рейчел старалась понять, храброй была эта дама или глупой. Она чувствовала, что больше ждать не может. В шкафу ей было очень тесно и неудобно, и женщина права — в доме было холодно. Ее правое колено пульсировало и очень болело. И она изо всех старалась не чихнуть из-за пыли, скопившейся в носу.

С неожиданностью курьерского поезда, налетевшего на гору, женщина внезапно перестала кричать.

— Что ты сказал? — спросила она высоким резким голосом.

— Я сказал, что достаточно, Джоан. Я сказал, чтобы ты подождала, а затем приехала с Микаэлой.

— Но я уже несколько недель планировала эту вечеринку. Ты сказал, что мы пойдем.

— Тогда иди.

— Но ты должен пойти со мной. Все мои друзья ждут нас двоих.

Голос Джоан теперь сделался заискивающим. Рейчел представила, как она, надув губки, смотрит на Кинана, высокого и широкоплечего, как великан, стоявшего в дверном проеме. Кинана Оукса, который теперь имел денег больше, чем сам Господь Бог, и внешность, которой бы позавидовал дьявол.

У него также была очень глупая подруга.

— Я сказал, что хватит, Джоан. Тебе придется ехать в Монте-Карло одной. Микаэла должна приехать через несколько дней, и я собираюсь остаться здесь и встретить ее.

— Микаэла. Всегда Микаэла. На твоем судне целая команда бэби-ситтеров, Ки. Она не будет скучать по тебе, пока ты слетаешь в Монте-Карло и обратно. Что изменит одна неделя?

В ответ Рейчел услыхала только молчание.

— Ки!

— Я сказал шоферу, который привез нас сюда, подождать. Он отвезет тебя в аэропорт, — расслышала она сквозь закрытую дверь его тихий голос. — Да, и еще, Джоан…

— Что? — спросила она впервые нерешительно.

— Не трудись возвращаться.

На мгновение Рейчел даже сделалось жаль Джоан. Но только на мгновение. Любая женщина, которая не могла управлять полубогом, не заслуживала жалости. Кинан Оукс еще обошелся с ней мягко. Большинство мужчин не реагировало бы так снисходительно на оскорбление, которое она только что нанесла его самолюбию.

Но этот неандерталец был явно уверен в своей правоте.

Свет, проникавший в щель под дверью стенного шкафа, внезапно погас, и большая дверь библиотеки захлопнулась. Рейчел сделала глубокий вдох и прислушалась к звуку каблучков Джоан по полу зала. Кинан, наверное, провожал изгнанную подругу к машине в эту прохладную июньскую ночь. В конце концов, у полубогов всегда хорошие манеры — даже если уступка цивилизации всего лишь светская вежливость.

Осторожно, еще немного подрагивая от того, что ее чуть было не поймали, Рейчел неловко поднялась на затекшие ноги и открыла дверь стенного шкафа. Она взяла трость, плотнее натянула на голову шапку и потерла колено, издав стон, когда острая боль разлилась по телу от бедра до зубов.

Да, все эти приключения плохо отражались на ее больной ноге.

Большая библиотека снова погрузилась во мрак, двойные ставни не пропускали в комнату тусклый свет скрытой пеленой тумана луны. Стараясь не шуметь, Рейчел зажгла фонарики поспешно прошла, прихрамывая, к огромной двери библиотеки, собираясь выйти и добраться до выхода.

Она медленно повернула ручку и постаралась открыть тяжелую дубовую дверь, но та не сдвинулась с места.

Но ручка повернулась легко. Она направила свет на пол, чтобы посмотреть, не мешает ли ковер. Нет. Она подняла глаза и еще раз потянула изо всех сил.

И тут она застыла от ужаса. Луч ее фонарика освещал широкую ладонь прямо над ее головой. Большая, сильная на вид рука с золотыми часами и белой накрахмаленной манжетой не давала ей открыть огромную дверь.

Рейчел опустила голову и закрыла глаза. У Кинана Оукса были плохие манеры. По ее спине пробежал холодок. Мужчина не двигался и ничего не говорил. Он был похож на гигантского хищника, наблюдавшего, как поведет себя его добыча.

Чувствуя себя мышью под лапой кота, Рейчел повернулась и направила свет на пол. Первое, что она увидела, были сношенные кожаные ботинки с засохшей травой на них. Она медленно подняла фонарь повыше, все время пытаясь побороть панику, заставлявшую ее дрожать.

Черт возьми, этот мужчина был очень крупным. Она повела фонариком вдоль мускулистых ног, обтянутых джинсами, к плоскому животу и выше, к широкой груди, скрытой рубашкой. Она замерла и уставилась на эту грудь, чуть не подавившись слюной, когда попыталась сглотнуть. Никогда еще она не видела перед собой такого потрясающего мужчину.

С трудом взяв себя в руки, Рейчел наконец отвела луч света от его груди и направила вверх, на лицо. Незнакомец даже не вздрогнул. Но Рейчел дрожала, чувствуя, как сердце колотится где-то в горле.

Кинан оказался скорее мрачным воином, чем полубогом. Жесткий взгляд холодных серовато-стальных глаз словно пригвождал ее к месту.

Она выключила фонарь.

Она боялась, что если не начнет нормально дышать, то потеряет сознание. И это почти произошло, когда мужчина медленно поднял руку и сдернул с ее головы шапку.

Тяжелая коса упала ей на плечо, а заколка со стуком ударилась о толстую дубовую дверь позади нее, заставив ее снова вздрогнуть.

— Что вы делаете в моем доме? — прошептал он, медленно накручивая на ладонь кончик ее косы. Он потянул за него, но не сильно, только угрожая, но не причиняя ей боль. — Кто вы?

Рейчел не могла произнести ни слова, даже если бы и захотела.

Он потянул за косу сильнее.

— Что вы здесь делаете? — повторил он, используя ее волосы, чтобы запрокинуть ей голову.

Единственный свет в комнате шел из-под щели под дверью, к которой она была пригвождена, и Рейчел на мгновение обрадовалась, что его было недостаточно, чтобы увидеть выражение лица Кинана, иначе она бы непременно упала в обморок. Но и его низкого угрожающего голоса, запаха его мужской силы и жара его напряженных мускулов, передающегося ей, хватало для того, чтобы спросить себя, что она собирается делать.

— Кто вы? — повторил он в третий раз.

Рейчел медленно перенесла свой вес на правую больную ногу и крепкую трость.

— Простите, — прошептала она.

И, произнеся это искренне извинение, она левым коленом со всей силой, на которую была способна, ударила его в пах.

Кинан Оукс упал как подкошенный. Со стоном рухнув на колени, он отпустил ее косу и схватился рукой за больное место.

Заколка для волос расстегнулась и тоже упала на пол, издав резкий, повторенный эхом звук.

Рейчел не стала ждать, чтобы посмотреть, лежит ли Кинан Оукс на полу. Она рывком открыла дверь и бросилась бежать, спасая свою жизнь — сознавая, что она только разозлила хищника, который не потерпит повторного унижения.

Не обращая внимания на нестерпимую боль в правом колене, она пробежала по длинному залу и повернула за угол в сторону большой лестницы, ведущей на первый этаж. Но вместо того чтобы сбежать по лестнице, Рейчел отодвинула потайную панель на верху ее. Она ступила в темноту с уверенностью человека, который хорошо знал этот проход, и закрыла за собой панель.

Впервые за долгое время девушка вздохнула с облегчением, приложив руку к сердцу, чтобы не дать ему выскочить из груди. Теперь она была в безопасности. Их секрет умер с Таддеусом Лейкманом три года назад и вместе с ее отцом спустя две недели.

Только дочь архитектора знала о существовании этих панелей.

В библиотеке был потайной выход, но Рейчел воспользовалась панелью над лестницей. Это был прямой путь из особняка, самая короткая дорога к наружному входу над заливом Мэн.

Хотя ее и застукали в доме, она была рада, что не воспользовалась выходом в библиотеке. Кинан Оукс обнаружил бы туннели, а Рейчел хотела сохранить их в тайне.

Ей надо было найти потайную комнату Тэда и отцовские чертежи рыбацких судов. И еще избавиться от фальшивых изумрудов, лежавших в ее кармане. Проклятие! Она должна была оставить их в сводчатой комнате.

Удовлетворенная тем, что ее сердце вернулось к нормальному ритму, Рейчел опять включила фонарик и начала осторожно спускаться по лестнице, исчезавшей в черноте. Опираясь на трость, она повернула налево, потом направо и пошла вдоль узкого коридора, ведущего к еще одной лестнице. Запах океана постепенно делался сильнее, и настроение Рейчел поднималось.

Она убежала. И хотя жила рядом с Саб-Роуз, не была уверена, что Кинан Оукс узнает ее, если встретит в городе. Он не мог видеть за пределами круга света, отбрасываемого ее фонариком, тем более что он ослеплял его, скрывая ее лицо.

Наконец беглянка достигла входа в пещеру и сразу же выключила фонарь. Она с трудом вспомнила код и открыла железную решетку, защищавшую туннели от незваных гостей, как двуногих, так и четвероногих. Она проскользнула сквозь кусты, скрывавшие калитку, стараясь не задеть ветки, и услышала, как позади нее тихонько скрипнул замысловатый замок.

Рейчел села на гранитный камень и медленно помассировала колено. Оно теперь сильно пульсировало. Она взглянула на трость, прислоненную к стене рядом с ней. Эта проклятая палка будет с ней еще не меньше недели после сегодняшнего маленького фиаско.

Она повернулась и посмотрела наверх, стараясь разглядеть особняк сквозь туман, и, вдохнув прохладный воздух, выпустила его, тихо выругавшись. Ей придется посетить Саб-Роуз еще раз. Скоро. До того как Кинан Оукс произведет инвентаризацию всего своего нового наследства.

Стоя на четвереньках на пыльном ковре библиотеки, Ки сделал несколько осторожных неглубоких вдохов, дожидаясь, пока боль ослабнет настолько, что он сможет двигаться.

Эта маленькая ведьма нокаутировала его. Она тайком выскользнула из стенного шкафа, извинилась, а затем ловким движением сбила его с ног.

Кто она такая? И что делала в Саб-Роуз?

Несколько минут он сидел в темноте, прислонившись к столу и вспоминая, что, как только прогнал свою девушку, в следующий момент увидел маленькую черную фигурку, которая следовала по полу библиотеки за лучом фонаря. До того как она повернулась и посмотрела на него, он подумал, что это подросток — малолетний преступник, занятый воровством в его новом доме.

Но она не была ребенком. Не с этими пышными волосами и большими испуганными глазами. А когда она, припадая на правую ногу, убегала из зала, Ки совершенно ясно заметил ее определенно женскую, сердцевидной формы задницу.

Он нагнулся и поднял с пола шапочку. До него донесся запах роз, и он поднес черную вязаную шапочку к лицу.

Розы. Он заметил этот запах еще раньше, когда шел из машины к дому. Возможно, воровка пряталась в кустах?

Нет, этого не могло быть. Ки разбирался в системах безопасности, а система Саб-Роуз была верхом этого искусства. Пока он не отключит сигнализацию на воротах, даже мышь не сможет проникнуть на территорию особняка.

Так откуда же она пришла? И что ей надо?

— Ки? Куда пошла Джоан? Эй, парень, что с тобой? Ки поднял голову и увидел стоявшего в дверях Джейсона.

На его лице было написано неподдельное изумление.

— Ты ее поймал? — спросил Ки. Джейсон нахмурился:

— Джоан? — Его глаза расширились, и он усмехнулся, покачав головой: — Это она с тобой сделала?

Ки наконец поднялся, все еще держа в руках вязаную шапочку. Он показал ее Джейсону.

— Нет, не Джоан. Другая женщина.

— Какая другая женщина, босс? — спросил Джейсон, внезапно посерьезнев.

Ки проковылял в зал и посмотрел в сторону лестницы:

— Ты пришел с парадного входа?

— Да.

— Тогда ты должен был ее увидеть. — Он снова поднял шапочку, на этот раз на уровень плеч. — Коротышка, одетая в черное, хромает и пользуется тростью. Она направилась к лестнице.

Джейсон отрицательно покачал головой.

— Черт возьми, найди ее, прежде чем она отсюда сбежит! Я хочу знать, что ей здесь было надо.

Ки не пришлось просить дважды. Джейсон бросился в том направлении, в каком удалилась незваная гостья.

— И найди Дункана! — закричал ему вслед Ки. — Скажи ему, что случилось.

Отдав последнее приказание, Ки нажал на выключатель, залив библиотеку светом. Он подошел к стенному шкафу и, заглянув внутрь, сразу увидел смятый рюкзак, лежавший у дальней стенки. Он поднял его и, открыв, достал из него такое же мятое полотенце. Больше в нем ничего не было. Он обвел глазами библиотеку.

Что ей здесь было надо?

Ки покачал головой, испытывая к себе отвращение. Что-что, а уж слух у воровки точно был. Она сидела в стенном шкафу все время, пока Джоан методично перечисляла все его недостатки.

Может быть, поэтому эта дамочка была настолько дерзкой, что ударила его. Ки медленно вернулся к двери и посмотрел в зал в направлении, в каком она побежала. Куда она могла исчезнуть, если Джейсон не заметил ее, когда поднимался по лестнице? Возможно ли, что она еще в доме?

Ки вошел в зал, размышляя над этим, когда почувствовал, что наступил на мраморном полу на что-то твердое. Он поднял предмет и положил на ладонь, чтобы получше рассмотреть.

Это была заколка для волос. Тяжелая, металлическая, в форме рыбацкого судна для ловли омаров. Свет играл на цветной эмали.

Это была не дешевая заколка, а ювелирное украшение прекрасной работы. Кораблик был красно-белым, с тонкой золотой цепочкой вокруг миниатюрного шкива, поднимавшего на судно ловушки для омаров. Несколько крошечных ловушек было расположено вдоль заколки, а оранжевые и зеленые бакены разбросаны по открытой палубе за малюсенькой рулевой рубкой.

Тонкая работа. Ажурная. Настоящее произведение искусства.

Ки вдруг вспомнил, что, когда приземлялся на пол, услышал звук падающего предмета.

Значит, заколка принадлежала воровке.

Вот черт! Что это за воровка, которая, вламываясь в дом, надевает дорогое украшение? И какой идиот будет проникать сквозь все заграждения, если и ходить-то может только с тростью?

Ки повертел заколку в руках и поправил брюки. Боль останется еще по крайней мере на неделю. Эта женщина, едва доходившая ему до подбородка, рисковала жизнью. Промахнись она хотя бы на дюйм, он мог бы инстинктивно дать сдачи и нанести ей тяжелую травму.

Он снова поправил брюки, решив, что это еще не поздно сделать.

Как только он узнает, кто она такая.

А он обязательно узнает. Она местная, судя по ее вкусу в выборе заколок для волос. И отчаянная дамочка не догадывается, что только что перешла дорогу опытному охотнику.

Глава 4

Рейчел остановилась, потирая колено, и выпрямила спину, заправляя свисавшие в беспорядке волосы за ухо, чтобы получше слышать. Вдалеке раздался вой сирены, и слабое эхо старалось прорваться сквозь сгущавшийся туман, накатывающий с океана.

Она затаила дыхание и подождала, силясь определить, откуда доносится звук. Вой сирены сделался громче, приближаясь к ней с опасной скоростью.

— Скотина! Ты вызвал полицию! — прорычала она в сторону возвышавшегося над ней темного особняка и схватила трость. Нужно скорее убраться отсюда, вернуться домой, прежде чем они будут здесь. Спотыкаясь, она отошла от потайного входа в туннель, боясь пользоваться фонарем и еще больше боясь, что ее поймают. Она не хотела вызывать нового помощника генерального прокурора Мэна, чтобы вызволить ее из тюрьмы. Еще меньше ей хотелось в скором времени опять повстречаться с Кинаном Оуксом.

Звук сирены теперь был совсем близко, от чего нервы Рейчел напряглись до предела. Вдали были слышны сирены еще нескольких машин, тоже направлявшихся сюда из центра города.

«Будь ты неладен!» Вся полиция спешила на помощь этому типу.

Ее хромая нога зацепилась за корень дерева, и девушка упала, больно приземлившись на острые гранитные камни и колючий кустарник. Она проползла несколько футов, прежде чем смогла уцепиться за розовый куст, чтобы не соскользнуть с края скалы. Под ней тихо бился прибой; его было бы почти не слышно, если бы не каскад гальки, посыпавшейся в воду.

Она не смела пошевелиться. Не смела даже дышать. Только что он^а была на краю гибели.

Усиливающаяся какофония сирен сделалась оглушительной. Рейчел закрыла глаза, чуть не плача от несправедливости.

Она этого не заслужила. Она была неплохим человеком. Да, сегодня она вторглась в чужие владения, вломилась в сводчатую нишу Тэда и ударила Кинана Оукса в его доме, но это еще не повод преследовать ее как преступницу или отправлять в наручниках в тюрьму.

И ей незачем падать с этой чертовой скалы.

Она ведь хотела как лучше, черт возьми!

Рейчел подождала, борясь с охватившей ее паникой, пока ей не удалось взять свою дрожь под контроль. Она не решилась снова заняться дыхательными упражнениями; не хватало только, чтобы у нее закружилась голова на краю пропасти. Поэтому она медленно начала считать от ста до одного. Она дошла до 58, прежде чем поняла, что звук сирен сделался тише, удаляясь куда-то в сторону.

Полицейские машины не остановились в Саб-Роуз.

Она тряхнула головой, отбрасывая волосы за спину, и стала медленно пятиться назад, подальше от обрыва. Сирены стихли, и машины остановились возле бухты в соседних скалах.

Осторожно ступая, Рейчел отошла от края на достаточное расстояние и села на камень. Запах дыма смешивался с туманом, щекоча ей нос и посылая в горло острый привкус копоти. Она потянулась за тростью и нашла ее в нескольких футах от того места, где сидела, а потом потыкала ею по земле в поисках фонаря. Дерево ударилось о металл, она подвинула фонарик ближе и, включив его, направила свет на свои ноги.

Святая мадонна! Пальцы ее ног висели над пропастью. Да, она, несомненно, сидела слишком близко к краю.

Она обмотала ручку трости вокруг ствола сосенки и поползла вверх по наклонной гранитной скале, пока не смогла схватиться за дерево и подняться. Только тогда она осмотрела свои травмы.

Она была совершенно разбита. Колено пульсировало, здоровая лодыжка болела, ладони горели. Она зажала фонарик в зубах и потянула за рукав правой руки. Луч света падал прямо на ее запястье, обнажая порванную материю и тонкую кровоточащую царапину.

Пора было признать неприятную правду. Преступница из нее получилась совершенно неумелая. В сущности, она только вредила себе. Был более простой способ избавиться от краденых вещей. Предложение отца выбросить все в море начинало казаться ей не таким уж безумным.

Но Рейчел знала, что не могла этого сделать. Не могла выбросить столь прекрасные произведения искусства. Может быть, ей следовало упаковать все, раз она это нашла, проехать три тысячи миль до Портленда и анонимно оставить на ступеньках полицейского управления. Это был бы выход.

Но, судя по тому, как ей не везло в последнее время, с ней мог произойти несчастный случай и ее бы нашли с коллекцией краденого антиквариата в багажнике. Это бы, несомненно, помогло карьере Уиллоу.

Уняв дрожь, Рейчел откинула с лица прядь волос и тяжело вздохнула. Ей придется вернуться в Саб-Роуз, найти потайную комнату Тэда и заполнить ее оставшимися крадеными вещами отца.

Но сначала ей надо благополучно удрать отсюда.

Запах дыма становился все более ощутимым, рассеиваясь усиливающимся ветром. Он щипал ей глаза и пах дизельным топливом. Внезапно воздух потряс взрыв, и Рейчел инстинктивно вздрогнула, а затем тихо охнула при виде огненного шара, поднимавшегося на восточной береговой линии. Туман рассеялся и озарился ярким оранжевым светом.

Рейчел с усилием поднялась с земли, покрытой колючим кустарником, она забыла о боли, когда адреналин снова заиграл в ее венах. Она достигла выступающего из воды мыса, ограждавшего Саб-Роуз от моря, и с ужасом стала наблюдать за тем, как на причале горят остатки рыбацкой баржи.

Красно-синие огни карет «скорой помощи» смешивались с лазерными лучами, тянущимися из бухты. Туман, вспыхнув, поглотил эти огни и высветил на мгновение сцену хаоса.

Тут внимание Рейчел привлек слабый шум, доносившийся со скалы у подножия Саб-Роуз. Она резко обернулась, внезапно вспомнив о своей собственной проблеме и срочной необходимости добраться до дома.

Рейчел включила фонарь и очень осторожно пошла по тропинке в скале сквозь деревья в направлении своего дома. Он был на расстоянии менее четверти мили, но дорога была коварной, и лунный свет, с трудом пробивающийся сквозь туман, не очень помогал ей.

Несмотря на все попытки идти осторожно и не поддаваться панике, она несколько раз поскальзывалась и падала на здоровое колено, так что оно тоже начало болеть. Наконец она добралась до равнины и леса, отделявшего ее дом от Саб-Роуз.

Она едва успела увидеть желтый свет фонаря на своем крыльце, когда услышала мужские голоса, тихо доносившиеся сквозь окутывающий ее туман, но она не могла определить их направление.

Рейчел ускорила шаг, потом побежала, спотыкаясь, выключив фонарь, чтобы его свет не выдал ее местонахождение.

Внезапный лай собаки за ее спиной настолько напугал Рейчел, что она упала на землю, ударившись о пень и вскрикнув от резкой боли.

Теперь лай раздался прямо над ее ухом. Она изогнулась и, хватаясь за кусты, постаралась уползти от животного.

— Назад, Микки! — закричал какой-то человек рядом с ней. Ночной туман внезапно прорезали дугообразные лучи света.

Рейчел перевернулась на живот и закрыла лицо исцарапанными ладонями.

— Уходите! Оставьте меня в покое! — крикнула она мужчинам, не глядя на них. — Убирайтесь!

— Леди, вы в порядке? — спросил один из них, склоняясь над ней.

Нет, черт возьми, она не в порядке! Ее правое колено горело, и боль настолько усилилась, что она сжала зубы, чтобы не закричать.

— Убирайтесь! — прошипела она снова, сжавшись в комочек, когда мужчина дотронулся до ее плеча.

— Господи Иисусе, леди! Мы не может оставить вас здесь, — настаивал он, игнорируя ее требование и стараясь перевернуть ее.

Рейчел решила бороться. Она переложила трость в левую руку и схватила что-то твердое. Мужчина, склонившийся над ней, удивленно хрюкнул, но не отпустил ее. Ей в лицо светили три фонаря, и она зажмурилась от яркого света, заслонившись от него здоровой рукой и держа трость как оружие.

— Кто вы? — спросил второй человек с почти приятным провинциальным акцентом, тоже склонившись над ней.

Но она не собиралась так легко сдаваться.

— Меня зовут Рейчел Фостер. Я живу там, — сказала она, указывая на дальний свет на крыльце.

— Это Саб-Роуз, — уточнил мужчина.

Рейчел взглянула на него:

— Я знаю.

— Вы вторглись в чужие владения, — заметил еще один человек откуда-то сзади, из темноты.

Все, что она разглядела, были его ноги, но Рейчел перевела взгляд в его направлении.

— Я прекрасно знаю, где кончается моя собственность.

— В таком случае что вы здесь делаете? — спросил мужчина с акцентом, касаясь ее согнутой руки. Рейчел слегка по-вернулась и плотнее прижала ее к телу.

— Я ищу мою кошку, — солгала она, глядя ему прямо в глаза.

Она не знала, каким образом набралась духу это сказать. Мужчина выглядел так, будто ел на завтрак котят. Он был огромным и похожим на находящегося в розыске преступника.

— Микки вас укусил? — спросил он, беря ее руку и закатывая рукав. — У вас кровь.

Рейчел отдернула руку и потерла запястье.

— Нет, он не укусил меня. Я поцарапалась, когда упала. А теперь уходите и оставьте меня в покое.

Ни один из них не пошевелился.

— Вы сами вторглись в чужие владения, джентльмены, — сказала она, пользуясь их словами. — В Саб-Роуз никто не живет. И шериф охраняет это место, так что вам лучше уйти.

Двое мужчин, стоявших рядом с ней, усмехнулись.

— Вчера сюда приехал Кинан Оукс, — сообщил второй человек, выхватывая у нее из руки трость и поднося ее к свету. — Что это?

— Это мое. — Рейчел отняла у него трость. — А теперь, когда мы установили, что мы соседи, дайте мне, пожалуйста, уйти. Я хочу пойти домой.

— А как же ваша кошка? — спросил один из мужчин, стоявший вне досягаемости света фонаря.

— Она может провести ночь на улице, — ответила она, для большего эффекта бросая сердитый взгляд в сторону леса. — Так ей и надо.

— В таком случае мы проводим вас домой, — предложил парень с акцентом, протягивая руку, чтобы помочь ей подняться.

Рейчел ударила по его руке тростью:

— Нет. Мне не нужна помощь. Мне нужно только, чтобы меня оставили в покое. Уйдите! — повторила она сквозь сжатые зубы.

Двое мужчин снова усмехнулись. Второй вырвал ее трость, а первый подхватил ее под руки и, прежде чем она успела вскрикнуть, поставил на землю.

— Вы ранены, — сказал он, все еще держа ее. Рейчел закатила глаза. Эти люди уже достали ее.

— Конечно, ранена. Ваша собака чуть не разорвала меня. И если вы от меня не отстанете, я подам на Кинана Оукса в суд и взыщу с него все его деньги, до последнего цента.

Засмеявшись, он отпустил ее. Рейчел чуть не упала и, чтобы не потерять равновесия, схватилась за его руку, почувствовав стальные бицепсы. Она решительно вздернула подбородок: она не позволит этим гигантам запугать ее.

Она потянулась к трости. Второй мужчина с насмешливым поклоном подал ее Рейчел.

— Нам жаль, что это случилось с вами, мисс Фостер. Или миссис Фостер? Есть кто-нибудь в доме, кто бы мог вам помочь?

Рейчел не ответила. Собрав всю свою волю, чтобы не заплакать, она осторожно направилась к дому.

— Эй, подождите! Возьмите по крайней мере этот фонарь, — предложил первый мужчина, протягивая руку.

Она остановилась и обернулась.

— Спасибо, — сказала Рейчел, беря фонарь. Если это поможет ей отвязаться от этих людей, она с радостью возьмет все их фонари.

Она быстро посветила им назад в группу мужчин. Собака, стоявшая рядом с ними, была огромной, пепельно-серой и почти неразличимой в тумане. Она смотрела на незнакомку, склонив голову набок, наблюдая за ней горевшими как звездочки глазами. Рейчел поежилась и перевела фонарь на мужчин.

Они все были форменные мачо и в ночных тенях казались кошмаром для любой женщины. Она заставила себя улыбнуться.

— Передайте мистеру Оуксу, что я рада его соседству, — сказала она, повернувшись, и, скрипя зубами, продолжила путь к дому.

Ки стоял в тени деревьев, рассматривая дом Рейчел Фостер проницательным взглядом.

— В нем все тихо. Она, должно быть, уже легла спать, — сказал он Дункану, подходя к краю лужайки.

Это был красивый дом, в хорошем состоянии и крепко сбитый, высившийся на крутом утесе на берегу океана. Позади него в деревьях виднелся большой амбар, а сбоку был пристроен гараж. Автомобиль с прицепом, припаркованный на подъездной аллее, представлял собой последнюю модель спортивной машины. К его крыше был привязан каяк.

Ки перевел взгляд на земельный участок, стараясь найти что-нибудь, что подсказало бы ему, кто еще там живет, просто на тот случай, чтобы, следя за Рейчел Фостер, он не проглядел ее бойфренда. Хватит с него сюрпризов на сегодня.

Ки знал, что Рейчел Фостер был тридцать один год, что она была старшей дочерью Фрэнка и Марианны Фостер и дипломированным архитектором, работающей в библиотеке. Он также знал, что Рейчел Фостер знакома с Саб-Роуз лучше, чем кто-либо из живущих на свете.

Догадавшись о причине осторожности Ки, Дункан про себя усмехнулся.

— Питер старался выяснить, ждет ли ее кто-нибудь дома. Но она не захотела ему ответить, — сказал он Кинану, тоже осматривая окрестности.

Ки бросил на него суровый взгляд, как бы напоминая о том, что его люди позволили женщине сбежать.

— Что означает, что она, возможно, живет одна, — сказал он. — Женщины имеют привычку не афишировать этот факт. — Он с усмешкой взглянул на Дункана. — Не правда ли, мне давно пора было как следует представиться Рейчел Фостер?

— Черт возьми, Ки! Сейчас два часа ночи. Ты мог бы подождать до утра, — огрызнулся Дункан.

Ки ступил на лужайку.

— Нет. Мы сделаем это сейчас. Я хочу знать, что эта дама делала в Саб-Роуз.

Ки не стал ждать ответа Дункана. Он пересек лужайку и направился к дому, на мягкий желтый огонь на крыльце.

Первое, что заметили мужчины, приблизившись к дому, — это то, что наружная дверь была закрыта, но внутренняя открыта. А потом они услышали доносившиеся из глубины темного дома тихие рыдания.

Стараясь не производить шума, Дункан на цыпочках обошел дом, пока Ки так же тихо поднимался по ступенькам крыльца, и они оба достали из-за пояса пистолеты.

Ки бесшумно приблизился к двери. Он медленно потянул за ручку наружной двери, а ногой распахнул внутреннюю. С минуту он прислушивался, и, когда решил, что там никого нет, вошел внутрь и щелкнул выключателем, залив комнату светом. С пола раздался крик ужаса, и Ки увидел, что направляет пистолет на женщину, с которой менее часа назад встретился в своей библиотеке.

Она сидела на полу в кухне. Ее испуганные зеленовато-карие глаза были от страха размером с блюдца. Ее коса расплелась, и каштановые локоны до пояса в беспорядке рассыпались по спине. На коленях и свитере виднелись пятна от грязи, а пол, где она сидела, был усыпан сосновыми иголками.

В одной руке она держала трость, словно собираясь ею защищаться, а в другой коричневую бутылочку, похожую на пузырек от лекарства. Когда в комнату вошел Дункан, Ки опустил пистолет.

— Уходите, — хриплым голосом потребовала она, угрожающе размахивая тростью. — Убирайтесь из моего дома!

Ки засунул тшстолет за пояс, сделал шаг вперед и вырвал из ее руки трость. Она вскрикнула и постаралась отползти подальше, но вдруг замерла, вскрикнув от боли. Она схватилась за правое колено, уронив флакон на пол.

Ки нагнулся и, подняв флакон, прочел этикетку. Это было довольно сильное обезболивающее. Флакон был покрыт грязью и выглядел так, будто последние полчаса Рейчел Фостер пыталась его открыть.

— Дай ей стакан воды, — сказал он Дункану, откручивая пробку и высыпая в ладонь не одну таблетку, как было написано в инструкции, а две.

Дункан открыл несколько шкафов, прежде чем нашел стакан. Он наполнил его водой и сел на корточки возле женщины. Ки взял одну из ее дрожащих рук и высыпал в нее таблетки.

Не говоря ни слова, она быстро положила таблетки в рот и потянулась за водой. Вместо того чтобы дать ей стакан, Дункан поднес его к ее губам.

— Спасибо, — прошептала она, запив лекарство и глядя на свои ноги.

— Расскажите мне, что с вами, — тихим голосом приказал Кинан, проследив за ее взглядом и заметив, что правое колено, которое она сжимала, казалось больше, чем левое.

— Мне через минуту станет легче, — сказала она едва слышным голосом. — Я опять повредила колено.

Ки покосился на Дункана и был поражен выражением его лица. Дункан Росс, бывший наемный солдат, один из самых жестких людей, которых он знал, смотрел на Рейчел Фостер с сочувствием ребенка, наблюдающего за раненым животным.

Ки нагнулся и накрыл руку Рейчел, лежавшую на колене, своей ладонью.

— Почему вы не даете нам взглянуть на него? — спросил он, мягко отводя ее руку.

Она оттолкнула его.

— Тогда давайте мы отвезем вас в больницу, — предложил он, слегка отодвигаясь и поднимая за подбородок ее лицо.

— Нет. Уходите, — повторила она решительно, с вызовом глядя ему в лицо огромными, наполненными слезами зеленовато-карими глазами.

Ки улыбнулся и покачал головой:

— Мы не уйдем, мисс Фостер. Не уйдем до тех пор, пока вы не скажете, что делали в моей библиотеке.

Она охнула и вздернула подбородок.

— Я не была в вашей библиотеке! — прошипела она с таким видом, будто он обвинил ее в ограблении банка. — Немедленно убирайтесь отсюда, прежде чем вас арестуют за то, что вы врываетесь в чужой дом.

Ки отодвинулся и с изумлением уставился на нее. Какова наглость! Она была в его доме не более чем час назад и еще угрожает ему арестом. Он снова взял ее за подбородок.

— Как вы смеете мне лгать?! — он. — Выждали в стенном шкафу, пока не подумали, что путь открыт, и тогда выползли из своего убежища и набросились на меня.

Ее глаза округлились, и она попыталась отодвинуться, но Ки не убирал руки с ее лица. Она застонала, побледнев до корней своих испачканных каштановых волос, и схватила его за запястье.

— Ки, прекрати, ты пугаешь ее, — вмешался Дункан, готовясь вступиться за Рейчел.

Ки бросил на него скептический взгляд:

— Она лжет. Она была в библиотеке, и я хочу, чтобы она призналась.

Дункан сжал руку Ки.

— Сейчас это не важно, — тихо произнес он. — Ты можешь разобраться с ней потом, когда она немного придет в себя. Давай пока поможем ей.

Ки перевел взгляд с Дункана на Рейчел Фостер. Она была так бледна, что, казалось, вот-вот потеряет сознание, но ее глаза смотрели на него с прежней решимостью. Да, этой дамочке нельзя было отказать в присутствии духа.

Он отпустил ее подбородок и, подняв на руки, встал. Она снова охнула, обдав его своим дыханием.

— Отпустите меня, — потребовала она, глядя ему в глаза, которые теперь оказались на одном уровне с ее. — Я тяжелая. Вы меня уроните.

— Ки вас не уронит, мисс Фостер, — засмеялся Дункан. — Вы вовсе не тяжелая, — успокоил он ее.

Она перевела взгляд на него.

Ки не стал дожидаться дальнейших протестов. Сам не зная, чего ему хочется больше: бросить ее на пол или поцеловать в губы, — он молча пересек кухню и отнес ее в гостиную.

— Я хочу, чтобы вы убрались из моего дома! — проговорила она в десятый раз, и краска стала постепенно возвращаться на ее щеки.

Он остановился перед кушеткой.

— Вы и в самом деле тяжеловаты, — солгал он, приподнимая ее. — У вас, случайно, не лежит в карманах добро, которое вы наворовали в моем доме?

Это обвинение изменило выражение ее лица.

— Я не была сегодня в вашем доме. Я ненавижу этот дом. Надеюсь, что он провалится в море.

Ки улыбнулся устремленным на него дерзким глазам, которые теперь, когда Дункан нашел свет в гостиной, мог ясно видеть.

— Ах, Рейчел, разве так должен говорить архитектор? — спросил он, громко рассмеявшись ее удивлению.

— Вы знаете, что я архитектор?

— Вы дочь Фрэнка Фостера. Мне сказали, чтобы я нашел вас, если у меня возникнут вопросы о Саб-Роуз. Что нет такой щели и закоулка, которого бы вы не знали. И что, если у меня будут проблемы, я должен посоветоваться с вами.

Она закрыла глаза.

— В таком случае я предлагаю вам сжечь его до основания, — прошептала она.

Ки нагнулся и осторожно опустил ее на кушетку, не спуская с нее глаз.

— Я понимаю, почему вы хотите видеть мой дом в руинах, Рейчел. Я знаю историю ваших родителей и моего двоюродного дяди Таддеуса. Но это не объясняет, почему вы были сегодня вечером в моем доме. Она смотрела на него не мигая.

— Как насчет того, что я тоже проявлю любопытство и спрошу вас, что вы делали в библиотеке?

Она перевела взгляд на колено. Ки выпрямился и пошел на кухню.

— Ты уверен, что это она? — обратился к нему Дункан, взглянув через плечо на Рейчел, следуя за Ки на кухню.

— Она. Я не забыл эту женщину.

— Но как она смогла так быстро выбраться из особняка? — с недоверием спросил Дункан, подходя к двери и глядя на тропинку в скалах, по которой они только что шли.

Ки тоже посмотрел в сторону Саб-Роуз. Он едва различал темный силуэт особняка.

— Должно быть, есть туннель, который ведет прямо к скалам. Она наверняка знает о нем.

— Что ты собираешься делать с ней?

Ки улыбнулся:

— Поскольку она, вероятно, ушибла колено по вине Микки, я подумал, что мы можем начать вести себя как соседи. Возможно, нам стоит привезти ее обратно в Саб-Роуз, когда эти таблетки подействуют. Как ты думаешь?

Дункан задумался.

— Она почти час просидела на полу, страдая от боли, — вслух размышлял он. — Почему она не вызвала «неотложку»?

Ки показал рукой на грязь на полу кухни:

— Я полагаю, что она не хотела, чтобы кто-то видел, в каком состоянии она находится, особенно если боялась, что я вызову полицию. Ей было бы трудно объяснить, почему в два часа ночи она одета как взломщик, покрыта грязью и исцарапана шипами от роз.

Дункан кивнул, открыл морозильник и начал искать лед. Ки подошел к раковине, нашел полотенце и подержал под струей теплой воды, пока оно не согрелось.

— Вот, — сказал он, бросая второе полотенце Дункану. — Заверни в него лед и отнеси в гостиную. Пока я постараюсь уговорить эту злобную кошку спустить брюки.

Он присвистнул, вернувшись в гостиную, и засмеялся, когда увидел, что Рейчел Фостер после своих ночных приключений и сильного наркотика крепко спит.

Это, конечно, было бы с его стороны по-соседски — привезти ее в Саб — Роуз и дать возможность закончить то, что она начала сегодня вечером.

Глава 5

На ее колене явно сидел слон. Другого объяснения для сильной, тупой, пульсирующей боли, которая заставляла Рейчел закрывать глаза и стонать, не было.

Почему ей так больно? И болело не только колено. Ее правый локоть горел, ладони кровоточили, а левое запястье онемело и ныло.

Рейчел снова застонала, когда вспомнила о том, что случилось вчера ночью: ее едва не закончившаяся катастрофой попытка возвратить краденые произведения искусства, несколько мужчин с грубыми голосами и смеющимися глазами и огромная, страшная собака.

И еще более огромный и страшный Кинан Оукс.

Он вошел в ее дом неслышно, как призрак. Она пыталась отвинтить проклятую пробку от флакона с болеутоляющими таблетками и вдруг увидела перед собой направленное на нее дуло пистолета, такое большое, что в нем могла спрятаться белка.

Но эта миниатюрная пушка выглядела не так ужасно, как человек, который ее держал.

Фотография в «Айленд газетт» была совсем не похожа на настоящего Кинана Оукса. Стоя рядом с этим человеком в темной библиотеке, Рейчел сразу поняла, что внучатый племянник Тэда намного опаснее, чем показалось Уиллоу.

Он прислушиватся к ее требованиям покинуть дом не больше, чем его банда громил. Рейчел снова тихонько застонала. Он вошел в ее дом и стал вести себя как хозяин: всыпал в нее таблетки и отнес на кушетку, прежде чем ушел, поняв, что она ни в чем не признается.

Тысяча чертей! Он знал, что она была в его библиотеке.

И хотел знать почему.

Ну что ж, она будет тверда. Ни за что не признается в том, что ударила этого мужчину в пах. Возможно, она иногда вела себя глупо, но она не самоубийца.

Рейчел осторожно повела плечами, чтобы посмотреть, какие еще части тела начнут протестовать. Ее стон боли перешел в испуганный вскрик, когда тяжелая словно камень рука легла ей на спину и привела в сидячее положение.

Она захлопала глазами и увидела перед собой лицо самого дьявола. Смеющиеся голубые глаза пронизывали ее.

— Возьмите их. Они помогут.

— Вы!

Он прищурился, спрятав в уголках глаз улыбку. И что-то еще. Что-то очень мужское. Кинан Оукс казался вполне довольным ее реакцией.

Рейчел проигнорировала таблетки, которые он поднес к ее губам, и открыла рот, чтобы приказать ему — в какой уж раз — убраться из ее дома. И тут до нее дошло, что она лежит не на кушетке в своем доме. Она была в Саб-Роуз!

Она обернулась, чтобы спросить его, что она здесь делает, но он засунул таблетки ей в рот, прежде чем она успела что-то сказать. А потом быстро подал ей стакан воды, которую просто влил в горло.

— Не бойтесь, — проговорил он усмехнувшись. — На этот раз просто аспирин. Ваши таблетки могут свалить с ног лошадь, а я хочу, чтобы сейчас вы бодрствовали.

Он все еще не отпускал ее. Одной рукой обнял ее за плечи, поддерживая в сидячем положении, а второй поправил подушки за ее спиной. И только потом выпрямился.

Все это время он не сводил с нее глаз. Рейчел чувствовала себя как зверек, пойманный в капкан и освещаемый лучами прожектора.

В ее душе росло чувство паники. Ей нельзя оставаться здесь — в Саб-Роуз и в его власти. Она была дочерью человека, который убил его двоюродного дядю. И еще женщиной, которая вчера вечером буквально поставила его на колени.

Ей надо уйти отсюда. Немедленно. Даже если это означало новый приступ боли.

— И не думайте об этом, — тихо произнес он, и в его глазах появилось непреклонное выражение.

Рейчел поняла, что он прочел ее мысли. Она отвела от него взгляд и посмотрела на одеяло.

— Вы не можете меня здесь держать, — сказала она, стараясь придать своему голосу твердость.

— И кто же меня остановит?

Она откинула назад голову. Он стоял перед ней, широко расставив ноги и скрестив на груди руки. На его лице бродила ленивая усмешка. Этого человека ее похищение занимало не больше, чем затмение солнца.

Рейчел уставилась на него, впервые видя его ясно при полном свете, когда таблетки не затуманивали ее мозг. Святая Мария! Кинан Оукс выглядел как воинственный викинг, сметающий все на своем пути. Его рост был не меньше шести футов. Черные волосы вились так же буйно, как на фотографии. Его щеки несколько дней не знали бритвы, и все же мягкая темная щетина не скрывала резкие черты лица.

На нем был серый спортивный свитер, натянутый на массивную грудь, и изношенные джинсы, обтягивающие стройную талию и мускулистые бедра. «Интересно, не приходится ли Кинану Оуксу проходить в дверь боком?» — промелькнуло в голове Рейчел.

Она подняла подбородок.

— Я позвоню шерифу, если вы меня не отпустите, — пригрозила она, расправив плечи и стараясь раздуться до угрожающих размеров.

Усмешка тронула уголки его губ.

— Телефоны не работают. Их включат только в пятницу.

Рейчел на мгновение задумалась. Сегодня был вторник.

Или среда?

— Тогда вы можете попросить одного из ваших громил отвезти меня домой, — заявила она, не опуская подбородка и взяв себя в руки, чтобы не дрожать.

Он медленно покачал головой, подходя к кровати с явным намерением схватить ее. Рейчел прижалась к подушкам. Но она не смогла воспротивиться, когда он взял ее за подбородок и заставил взглянуть на него.

— Скажите, что вы делали в моей библиотеке, и я отвезу вас домой.

— Я… я не была в вашей библиотеке, — пролепетала она охрипшим от волнения голосом.

Он сильнее сжал ее подбородок.

— Я забуду о том, что случилось, если вы просто скажете мне, что там делали.

Рейчел презрительно фыркнула.

— Ни один мужчина никогда не забывает такие вещи, — выпалила она не подумав.

Его глаза сузились.

— Я не нападала на вас, — продолжала она, высвободив свой подбородок и снова вздернув его. — Но если бы напала, вы бы вряд ли забыли об этом.

Он улыбнулся:

— О чем мы говорим, мисс Фостер? Не помню, чтобы я упомянул что-нибудь о нападении.

Черт возьми! Он ведь говорил об этом, правда?

— Я… я признаю, что это было очень плохо с моей стороны, — прошептала она, стараясь уползти в подушки, когда он придвинулся к ней еще ближе. — Просто вы такой большой, а я всего лишь женщина и я…

Ее голос прервался, когда его губы коснулись ее.

И от этого прикосновения она утратила не только голос, но и способность думать.

О Боже, Боже! Его губы вовсе не были твердыми. Они были мягкие, невероятно теплые и чертовски чувственные. Рейчел почувствовала, как все ее тело от лица до самых кончиков пальцев на ногах пронзает дрожь.

Его язык проник в ее рот, а рука нежно, но твердо обхватила затылок, не давая ей вырваться.

Это было опасно. Смертельно опасно. И ошеломляюще.

Эти слова звучали в ее мозгу, призывая к действию. Она должна была что-нибудь предпринять. Нельзя было позволять этому нахалу завладеть ее ртом.

Рейчел толкнула его в грудь и сразу вскрикнула.

Он отстранился и посмотрел на нее.

— На вашем левом запястье кровоподтеки, — констатировал он, осторожно беря ее руку в свою. Его голос звучал совершенно ровно, словно никакого поцелуя и не было.

Рейчел же понадобилось больше времени, чтобы прийти в себя. Его рука, лежащая на ее ладони, была большой, сильной и очень мужской. Она с трудом подавила дрожь.

— Что вам там было нужно, мисс Фостер?

— Я не была в вашей библиотеке вчера вечером, — повторила она механически, не сводя глаз с его руки.

Он издал тяжелый вздох и, приблизившись, снова обдал' ее своим дыханием, напоминая о поцелуе. Ее щеки горели.

— Вы… интригуете меня, Рейчел Фостер.

— Ч-что? — прошептала она, переводя взгляд на его лицо. Не нужно было иметь докторскую степень, чтобы понять, что он имеет в виду. Тем более после этого поцелуя.

Он запрокинул голову, наблюдая за ней, явно зачарованный ее реакцией.

— Я пришел к этому выводу, когда кончил заплетать ваши волосы. — Он перекинул ей косу через плечо и смотрел, как кончик ее локонов медленно закручивается вокруг его пальцев.

Рейчел дернула головой и спрятала предательские кудри в кулаке. Ее глаза встретились с его, и она почувствовала, что между ними вспыхнуло такое пламя, что даже на его щеках проступили алые пятна.

— Вы… вы заплетали мне косу? — пробормотала она. Он кивнул. А затем нагнулся и снова поцеловал. Вернее, просто прижался щекой к ее губам.

Все ее тело обдало жаром. О Господи! Физическая боль сейчас беспокоила ее меньше всего.

Он отпустил ее и поднялся. В его голубых, бездонных глазах Рейчел прочла обещание. Он подмигнул ей, повернулся на каблуках и направился к двери.

— Подождите!

Ки остановился, положив руку на ручку двери, и взглянул на нее.

— Который… который час? — спросила она, глядя на закрытые ставни. Она не могла сказать, был ли это день или ночь. Единственный свет в комнате шел от прикроватной лампы.

Он проследил за ее взглядом и вновь перевел глаза на гостью.

— Разве это имеет значение, мисс Фостер? — спросил он, прежде чем выйти и закрыть дверь.

Ки стоял в холле, откинув голову и закрыв глаза, прислушиваясь, не доносится ли какой-нибудь звук из комнаты, которую он только что покинул. Но все, что он мог услышать, был стук его сильно бьющегося сердца. Он знал, что если вытянет руку, она будет дрожать.

Рейчел Фостер. Она произвела на него сильное впечатление — со своими хлопающими ресницами и зеленовато-карими глазами, скорее испуганными, чем храбрыми, со своим наигранным возмущением, скрывавшим неумелую ложь, и со своими непокорными вьющимися волосами, которые пробуждали в нем неистовое желание. Проклятие! Он испытывал сильное возбуждение все время, пока распутывал их.

Эта особа, возможно, повредила его мужское достоинство, но не сломила его.

Да, черт возьми! Это будет не так-то просто, как он думал. Рейчел Фостер сейчас временно находилась в его власти, но на самом деле это он находился во власти ее чар. В тот момент, когда она возникла перед ним в библиотеке, все гормоны в его теле встали по стойке «смирно».

Пока она не нокаутировала их ударом в пах.

Это было смелым поступком с ее стороны, признал Ки. А затем она лгала его людям и ему самому, глядя им прямо в глаза.

Ки знал, что она ничего не скажет. Ни угрозы, ни похищение, ни поцелуи не заставят ее признаться в том, что она вынюхивала вчера вечером в Саб-Роуз.

Ки сделал глубокий вдох и потер рукой лоб. Затем улыбнулся и пошел в холл.

Рейчел переполняла страсть. Ки видел это в ее глазах и чувствовал в ее теле каждый раз, когда дотрагивался до нее.

Где-то в предрассветные часы он решил, что хочет Рейчел Фостер.

Она, конечно, будет сопротивляться. Она ведь слышала, какими характеристиками награждала его Джоан, — что он бесчувственный чурбан, ублюдок и неандерталец.

Но главное препятствие было связано с историей унаследованного им дома. Рейчел воспротивится роману с новым владельцем Саб-Роуз. Дочери обычно не хотят идти по следам своих матерей, особенно если эти следы привели к трагедии.

Но что до этого Ки? То, что произошло между Марианной Фостер и стариной Таддеусом Лейкманом, не его дело.

Тот факт, что Фрэнк Фостер застрелил их обоих, тоже не особенно волновал Кинана. Это была история. И интересовала его постольку, поскольку явилась причиной, которая привела его сюда.

У него было правило, будучи на охоте, фокусироваться на чем-то одном. Это позволяло ему всегда достигать своей цели.

На этот раз, однако, целью была женщина.

Ну что ж, посмотрим. Что касается Ки, то для него это была игра. Черт возьми, он был настолько добр в этот раз, что предупредил своего противника. Чего же еще могла требовать эта леди?

Четыре часа спустя Кинан, Джейсон и Дункан вернулись в спальню. Ки отогнал Микки от двери.

— Наша гостья пыталась убежать? — спросил он волка, хорошо зная, что пыталась и что она обнаружила Микки, охранявшего дверь.

Микки поднял голову и по-волчьи оскалился, а затем протрусил по холлу в сторону лестницы.

Ки открыл дверь и увидел Рейчел, которая лежала на спине, забросив руки за голову. Одна ее нога свешивалась с края кровати. Он не солгал ей, когда сказал, что дает ей всего лишь аспирин, но казалось, что девушка все еще страдает наркотическим похмельем.

— Кошечка проснулась? — спросил Дункан, ступая в комнату. За ним шел Джейсон.

Ки подошёл к кровати и слегка потряс гостью. Затем повернулся к своим людям и отрицательно покачал головой. Джейсон подошел ближе.

— Вам надо ее разбудить. Цокольный этаж затопляет со скоростью один фут в час, — сказал он, и в его голосе послышались нетерпение и тревога.

— Мы перепробовали все новые клапаны и выключатели, — прибавил Дункан, тоже подходя к кровати, чтобы взглянуть на Рейчел, прежде чем перевести взгляд на Ки. — Но ничего не смогли сделать. Подвал почти заполнен водой. Через час этот проклятый шикарный дом смоет с фундамента. Хорошо, что Ки наблюдал за своей гостьей, пока говорил Дункан, не то бы он не заметил, что Рейчел Фостер просто притворялась спящей. Ее нос дернулся, когда она попыталась подавить улыбку.

— Мисс Фостер приняла сильнодействующее лекарство, — сообщил Ки, скрестив руки на груди. — И у нее была трудная ночь: вторжение в дом, нападение на меня, а затем бег наперегонки с Микки. Нам, вероятно, придется бросить ее в подвал, чтобы разбудить.

И опять она дернула носом. Только на этот раз стараясь подавить гримасу неудовольствия.

Черт возьми, ему нравилась эта игра!

Но тут за гостью решительно заступился Дункан.

— Послушайте, босс, мы не можем это сделать, — твердо сказал он, принимая оборонительную позицию, словно пытаясь защитить ее. — Она утонет. Давайте лучше попытаемся влить в нее кофе.

Ки увидел, как Рейчел поморщилась.

— Ей поможет холодный душ, — предложил Джейсон, глядя на часы в состоянии, близком к панике. — Давайте ее просто поднимем. Пока мы тут разговариваем, вода прибывает.

Дункан протянул руки к Рейчел, и Ки ждал, что будет. Как только тот дотронулся до одеяла, она открыла глаза.

— Я не сплю! — воскликнула она. Двое мужчин отпрянули, пораженные. Джейсон пришел в себя первым.

— Прилив затопляет цокольный этаж, — выпалил он. — Я не могу откачать воду.

Рейчел попыталась принять вертикальное положение. Дункан приблизился и помог ей сесть. Она охнула и еще шире распахнула глаза.

— Мисс Фостер, вы меня слышали? Подвал затопит меньше чем через час, — повторил Джейсон, склоняясь над ней.

Судя по ее спокойному, даже веселому выражению лица, Ки предположил, что потоп им не угрожает.

Она подняла здоровую руку и отмахнулась от Джейсона.

— Вам следует найти клапаны турбины, — сказала она, ободряюще улыбнувшись.

Джейсон нахмурился:

— Какой турбины?

— В цоколе. Когда система включена, Саб-Роуз использует приливную воду для генерирования энергии. Во время прилива резервуар наполняется. Прилив и отлив вращают турбины, создавая электричество, — объяснила она.

На Ки ее объяснения и гениальная идея ее отца произвели сильное впечатление. «Интересно, каков же был счет за подобную электроэнергию?» — промелькнуло в его голове. Таддеус Лейкман был богат, но он также был расчетлив.

Брови Джейсона высоко поднялись.

— Саб-Роуз генерирует собственное электричество? — спросил он одновременно с трепетом и ликованием.

Джейсон был в их группе инженером. Ки поручил ему компьютеры и механическую сторону бизнеса.

— Конечно, — ответила Рейчел, широко улыбаясь, словно радость мужчины передалась и ей. — Иначе эксплуатация этого здания обошлась бы в целое состояние. Саб-Роуз подключен к местной системе энергоснабжения и последние три года работал на покупной энергии. Вы, должно быть, случайно включили приливный генератор.

Джейсон придвинулся к кровати:

— Не могли бы вы спуститься вниз и показать мне, как закрыть штормовые заслонки? Эта контрольная комната похожа на центр управления на атомной электростанции.

Ки с ним полностью согласился. Он бросил только беглый взгляд в ранее запертую комнату в цокольном этаже и не мог не поразиться тому, что увидел. Он быстро позвал Джейсона и оставил там разобраться, что к чему.

Ки подошел к кровати. Он хотел было помочь ей встать, но замер, когда в комнату, задыхаясь, вбежал Мэтью. В руках он нес извивающийся, шипящий сверток. За ним по пятам шел Питер и тоже что-то нес.

Ки поморщился. Еще двое из его закаленных в боях людей только что пали жертвой их гостьи. Они оба умильно ухмылялись, и по выражению их лиц читалось столь явное желание ей угодить, что на них было противно смотреть.

— Мы нашли вашу кошку! — вскричал Мэтью как раз в тот момент, когда куртка, которую он держал в руках, порвалась, и из нее, оставляя кровавые следы когтей на его шее, вылетели шерсть, когти и клыки. Разъяренная кошка приземлилась на пол всеми четырьмя лапами и бросилась под кровать.

Взглянув на Рейчел, Ки увидел на ее лице испуг, почти ужас. Она обвела глазами Дункана, Джейсона и Ки и остановила их на Мэтью.

— С-спасибо, — прошептала она. — Я очень за него волновалась.

— Он девочка! — вмешался Питер, подходя к кровати и осторожно кладя на нее свой сверток. — У нее котята.

Ки смотрел, как Рейчел отпрянула от мяукающего свертка, словно ожидала, что из него выползут змеи.

— Да, мисс Фостер, вы стали мамой, — обрадовал ее Мэтью, и грубые черты его лица смягчились, когда он нагнулся и развернул сверток.

Из него выглянули три маленькие мордочки.

— У них уже открылись глаза, — заметил Джейсон, обернувшись к Рейчел. — Сколько времени ваша кошка отсутствовала?

Рейчел явно растерялась и, бросив взгляд на Ки, пролепетала:

— А… дней… дней десять? — Ее ответ прозвучал скорее как вопрос.

— В таком случае почему вы стали искать ее только вчера ночью? — спросил Дункан, подозрительно прищурившись.

— Да, мисс Фостер, почему? — обратился к ней Ки, стараясь придать своему голосу строгость.

— Ну, я стала очень беспокоиться о нем. То есть о ней, — объяснила она, не поднимая головы. — И я думала, что у меня больше шансов найти ее ночью.

— А как ее зовут? — поинтересовался Мэтью, чье выражение лица утрачивало мягкость с каждым ее противоречивым ответом.

— Мэйбл, — выпалила она, покраснев до корней волос.

— Значит, вы знали, что это кошка? — допытывался Питер, глядя на нее так пристально, словно собирался прожечь в ней дыру взглядом.

Ки чуть было не рассмеялся. Рейчел начала извиваться больше, чем котята. Она открыла рот, чтобы ответить Питеру, когда кошка, о которой шла речь, внезапно прыгнула на кровать. Бедняжка свернулась возле своих котят и угрожающе уставилась на мужчин немигающими глазами.

— Вы не хотите ее погладить? — спросил Мэтью. — Вы ведь не видели ее десять дней.

— Он… она сейчас немного раздражена, — ответила Рейчел, сжимая руки в кулаки и убирая их подальше от кошки. — Чего я хочу, джентльмены, так это чтобы вы ушли и оставили нас в покое.

Ки поддал кресло-коляску, которое принес раньше, и поставил его возле кровати.

— Я думаю, что Мэйбл — ведь так ее зовут? — лучше оставить одну, чтобы она успокоилась, — сказал он, протянув руку к девушке с намерением поднять ее с кровати.

Она вскрикнула и попыталась оттолкнуть его, но он поднял ее на руки и выпрямился.

— Если вы хотите есть, леди, то должны заработать свою пищу, — проговорил он, не обращая внимания на ее возмущенный вид. — Этот дом с закрытыми ставнями похож на могилу. Пора заставить вас поработать.

— Я в самом деле затоплю цокольный этаж, — пригрозила она, испепеляя его взглядом.

Ки отбросил шутливый тон.

— Нет, не затопите. — Он усадил гостью в кресло и покатил в холл, но остановился, когда понял, что она смотрит на его людей. — О, простите, — сказал он, кивая на мужчин. — Я забыл вам представить своих друзей. Это Дункан. — Дункан кивнул. — А это Мэтью и Питер, которые нашли вашу кошку. — Те поклонились. — А Джейсон — это тот, кто приплясывает от нетерпения вернуться в контрольную комнату. Джентльмены, это Рейчел Фостер.

Рейчел слегка кивнула и пробормотана нерешительно:

— Приятно познакомиться.

Ки издал смешок и вывез девушку в холл. Обернувшись, он увидел, что постепенно приходящая в себя кошка начала вылизывать котят. Кинан про себя улыбнулся: он был готов отдать голову на отсечение, что Рейчел до сегодняшнего дня никогда не видела эту кошку.

— Куда вы меня везете? — спросила она, стараясь повернуться и посмотреть на него.

— К лестнице. Если вы не готовы показать мне лифты, которые указаны в чертежах. Выбор за вами, мисс Фостер: лифты или мои руки.

— Они в конце холла, — процедила она сквозь зубы. Джейсон и другие мужчины повернулись и побежали по холлу. Ки покатил Рейчел за ними.

— Здесь нет ничего, кроме голой стены, — сказал Джейсон, уставясь на дубовую стенную панель.

— Тэд не хотел портить вид дома, — пояснила Рейчел, когда они подъехали к мужчинам. — Он спрятал лифты. Просто поверните нижнюю часть бра.

Джейсон поднял руку, осторожно повернул настенное бра, деревянная панель, на которой оно было укреплено, медленно отодвинулась, и за ней оказался очень современный и очень маленький подъемник.

Четыре пары бровей одновременно взметнулись вверх, и Ки чуть не прыснул со смеха. Он посмотрел на Рейчел и увидел, что она улыбается.

— Для всех тут не хватит места, — предупредила девушка.

— А куда он идет? — спросил Джейсон, войдя в лифт и глядя на панель управления.

— До цоколя и вверх до третьего этажа. Такого лифта в западном крыле нет.

— Джейсон, ты с Дунканом встретишь нас в контрольной комнате. Питер, найди Люка и вдвоем с ним поищите какой-нибудь еды. Мэтью, принеси ящик и песок для кошки мисс Фостер. А где Микки?

Ки увидел, как Рейчел напряглась при упоминании о его собаке. Он завез ее в лифт.

— Он на улице. Мы закрыли дверь перед его носом, потому что он напугал Мэйбл, — сообщил Питер, уходя.

— Оставь его за дверью, но накорми тоже. Тогда ему, возможно, уже не захочется съесть нашу соседку и ее кошку, — добавил Ки, нажимая на кнопку. Дверь закрылась.

Сначала был слышен только тихий шум спускающегося лифта. Потом Рейчел заговорила.

— Это… это очень злая собака, — прошептала она.

— На самом деле это волк, — объяснил Ки и увидел, как она снова напряглась. — Его зовут Микки-Маус, и он принадлежит моей дочери.

Она подняла голову и взглянула на него с ужасом:

— Вы подарили волка маленькой девочке? Вы не боитесь, что он ее съест?

Ки пожал плечами:

— Скорее, она первая его съест.

Выражение испуга на ее лице сменилось презрением.

— Вас ничего не волнует, ведь так? И вам нет дела до правил, которые запрещают держать в доме опасных диких зверей и похищать своих соседей?

Он снова пожал плечами, пряча улыбку:

— Неособенно.

— Вы очень самоуверенны.

— Благодарю вас.

— Это не комплимент, — фыркнула она, глядя ему прямо в глаза.

Лифт остановился, и дверь открылась, но Ки не двинулся с места.

— А что насчет вас, мисс Фостер? Вы всегда следуете правилам?

— Конечно.

— Насколько я знаю, вламываться в чужой дом незаконно.

— Потому-то я этого и не делаю, — парировала она.

Кинан громко рассмеялся, выкатывая кресло на цокольный этаж. Он свернул в длинный широкий коридор и открыл последнюю дверь направо.

— Почему комната управления всем домом находится в самом низу? — спросил он, когда они въехали в комнату, наполненную компьютерами и панелями. Она и в самом деле была похожа на центр управления атомной станцией.

— Нет надобности часто сюда спускаться, — ответила она, подъезжая к приборной доске. — Когда в Саб-Роуз все в порядке, все контролируется компьютерами на кухне и в библиотеке.

— Поразительно, — сказал Ки, обходя комнату и изучая приборы. Он постучал по одному.

Рейчел нажала на несколько кнопок на приборной доске. Над их головами раздался громкий механический лязг. Кинан наблюдал затем, как девушка кивнула, удовлетворенная результатами, и начала поворачивать какие-то ручки.

Затем отъехала от этой приборной доски и подкатила к другой.

Ки отошел в сторону, не помогая ей с креслом. Она словно забыла о его присутствии, и он не беспокоил ее. Он знал, что Рейчел не сможет противиться желанию вернуть Саб-Роуз к жизни. Часть ее души все еще жила в этом доме.

Она начала щелкать выключателями на новой консоли с уверенностью человека, который помогал в ее проектировании. Сверху из холла внезапно раздался возглас, и Ки услышал шаги — кто-то бежал в контрольную комнату.

— У нас ЧП, — сообщил Джейсон, врываясь в комнату. — Только что все жалюзи автоматически поднялись. Весь дом залит светом.

За ним показалась ухмыляющаяся физиономия Дункана.

— Окна очень грязные, — заявил он, совершенно не выглядя расстроенным. — Понадобится целая армия, чтобы их помыть.

— В Эллсуорте есть фирма, которая сделает это за небольшую плату, — заметила Рейчел, не отрываясь от работы.

Она опять отъехала от приборной доски и начала нажимать кнопки на следующем пульте управления.

— Ну вот. Все телефоны работают, — сообщила она триумфально, бросая на Ки удовлетворенный взгляд. — Работает также селекторная связь и пульты дистанционного управления воротами. Вы найдете их в машинах, припаркованных в гараже.

— Телефонная компания сказала, что телефоны не будут работать до пятницы, — заметил Джейсон, скептически глядя на выключатели, на которые она только что нажала.

— Они всегда работают. Система сигнализации для Саб-Роуз встроена в телефонные линии, так же как другие датчики, управляющие температурными и прочими режимами внутри дома. Последние три года, когда здесь никто не жил, он находился под контролем компании в Эллсуорте.

Джейсон кивал, продолжая оглядываться.

— Это разумно. Здесь слишком много ценностей, чтобы оставить все без присмотра. Нам дали код сигнализации, когда мы сюда ехали.

— Вы тоже им, наверное, владеете, — вмешался Ки, который наконец оставил свое место и подошел поближе к двери. Он приблизился к Рейчел и положил руки на ручки ее кресла-каталки, заставив взглянуть на себя. — Вот почему вчера вечером сигнализация не сработала.

Она резко подняла голову:

— У меня нет сигнализационного кода. И компания, возможно, меняет его каждые несколько месяцев.

— В таком случае как вам удалось проникнуть сюда, не отключая ее?

— А я и не проникала. Я ведь сказала вам, что искала свою кошку, которую нашли ваши люди, — добавила она с улыбкой.

Господи, ему опять захотелось поцеловать ее.

— Я голодна, мистер Оукс. Я выполнила свою часть договора. Вы собираетесь кормить меня или нет?

— Конечно, мисс Фостер. Я человек слова, — отозвался Ки, чувствуя, как его обдает волна желания.

Глава 6

Рейчел была смущена тем, что этот полубог, не считаясь с ее протестами, возит ее туда-сюда в коляске. Она чувствовала, что понемногу теряет контроль над собой.

Кинан Оукс ворвался в ее жизнь, словно один из тех завоевателей, что высаживались когда-то на побережье с огромной армией и сметали все на своем пути. Она начинала ощущать себя скалой-волнорезом, на которой стоял Саб-Роуз.

Бедняжку очень быстро вкатили в лифт и отвезли на первый этаж. Ее непрошеный хозяин затем втолкнул ее на кухню, где стояли двое мужчин, выглядевшие усталыми и растерянными.

— Нам придется есть на патио, — сообщил Кинан, вращая ее кресло и вывозя из кухни через дверь, которую поспешил открыть один из мужчин. Он покатил ее в большую комнату. — Сегодня отличная погода, — заметил он.

Рейчел знала, что Ки обращается к ней, но не ответила. Она была слишком занята спасением своей жизни, изо всех сил вцепившись в ручки коляски, поскольку этот человек вез ее с такой скоростью, будто за ним гнался сам дьявол.

Дом и в самом деле залит светом, подумала Рейчел, когда они направлялись к стеклянным дверям, образующим южную стену большой комнаты. Ничего не изменилось с последнего раза, когда она здесь была, хотя почти вся мебель была накрыта чехлами. Высокий сводчатый потолок с тяжелыми балками и позолоченной лепниной выглядел так, словно был привезен из европейского католического собора. В гранитном камине у западной стены горел слабый огонь, и солнечный светлился в комнату сквозь трехлетнюю грязь на окнах. Несколько дверей открывались на каменную террасу, выходившую на залив Мэн, и Кинан остановился на мгновение, чтобы открыть одну из них и на бешеной скорости выкатить в нее кресло.

Рейчел подготовилась к порыву прохладного ветра, но ничего подобного не произошло. Раннее июньское утро было наполнено ярким солнечным светом и совершенно безветренно. ОнЈ закрыла глаза, подняла лицо к солнцу и удовлетворенно вздохнула.

Она совершенно забыла о присутствии Кинана, стоявшего за ее спиной, и вздрогнула, когда его руки внезапно крепко сжали ее плечи.

— Наверное, где-то здесь ваша девушка, — пробормотала она, не открывая глаз.

— Почему вы думаете, что у меня есть девушка?

Она открыла глаза.

— Я… я просто предполагаю, — неуверенно проговорила она. — При ваших деньгах женщины, должно быть, бегут к вам толпами.

Он подвез ее к исхлестанному ветром и дождем столу, сел напротив и посмотрел на нее бездонными, как океан, глазами.

— А откуда вы знаете о моих деньгах, мисс Фостер? Я только что узнал о своем наследстве.

Она ответила ему прямым взглядом.

— Информация о вас опередила ваш приезд, мистер Оукс. Я прочла в газете, что вы занимаетесь розыском наследников по всему миру. И что требуете за это огромный гонорар и беретесь за такие дела, от которых отказываются другие. Это правда?

Рейчел показалось, что его лицо потемнело от гнева. Или, может, от скромности?

Она презрительно фыркнула от такого предположения. Точно уж не от скромности. Этот человек не знал, что такое скромность.

— Я больше занимаюсь поисковым бизнесом в широком плане, чем простым поиском наследников. Нас нанимают и частныелица, и государственные корпорации, чтобы разыскать вещи или людей. И да, мисс Фостер, это недешево. — Он пожал плечами. — Но ведь это нелегкая работа.

— А Дункан, Джейсон, Питер и Мэтью работают на вас?

Он кивнул, не сводя с нее глаз.

— И Люк. Вы еще с ним не познакомились. Да, мы работаем вместе. Мы высокопрофессиональная, очень эффективная команда.

Рейчел понимающе кивнула.

— Значит, вы здесь не станете жить, — сказала она. — Однако вам будет непросто найти покупателя для Саб-Роуз. Это уникальная собственность.

— Почему вы думаете, что я собираюсь продавать дом?

Рейчел посмотрела на него с удивлением:

— А зачем вам оставлять его себе? Он находится за много миль от всего. В статье говорилось, что вы живете на своей рыбацкой шхуне.

— Но я могу так же легко работать и отсюда. — Он взглянул на особняк, а потом на нее. — И мне нравится Саб-Роуз.

— Отсюда два часа езды до ближайшего международного аэропорта, — возразила она в ужасе от мысли о том, что он станет ее соседом.

Он и его волк, не говоря уже о веселой компании.

— Здесь достаточно места для того, чтобы построить маленькую посадочную полосу. Мы можем проходить таможенный досмотр в Бангоре, а затем лететь сюда. У старины дяди Тэда была вертолетная площадка?

— Да, она за гаражом.

— Откуда взялось имя Саб-Роуз? — спросил Ки, подозрительно прищурившись. — Это название означает «под розами» и определенно скрывает какую-то тайну, словно в Саб-Роуз есть нечто, незаметное на первый взгляд. Что я не должен увидеть, мисс Фостер? Секретные ходы? Туннели, ведущие из дома к скалам под ним?

— Тэд назвал это поместье в честь роз, — сказала Рейчел, не давая поймать себя на крючок. — Они здесь дикие и в изобилии, — добавила она, рассеянно кивая в сторону скалы.

Он смотрел на нее так, словно читал ее мысли. Рейчел повернула одно из колес коляски, чтобы отъехать.

— Я найду подлинные чертежи, — твердо сказал он. Она снова повернулась к нему и улыбнулась:

— Они в библиотеке. Я могу посмотреть их вместе с вами, если хотите.

Его глаза снова сощурились.

— На них ведь не отмечены туннели, не правда ли?

— Нет, потому что их не существует.

— Вы не умеете лгать, леди, — подытожил он, вставая. Рейчел вздрогнула. Но Кинан просто подошел к дому и взял у Питера поднос. Он поставил его перед ней. Рейчел посмотрела на еду и постаралась догадаться, чем они собираются ее кормить.

Кинан снова сел напротив нее, и Питер быстро исчез. Рейчел повернула голову и увидела, как он проскользнул в дом.

— Трус, — пробормотала она и услышала смех Кинана.

— Стряпня не является их сильным местом, — сказал он, ковыряя вилкой какое-то варево. Он положил часть его в тарелку и поставил перед ней. — Ешьте, Рейчел. Это все, что вы можете получить, пока я не найму кухарку.

— Вы можете взять Фрэнни Уоттс, — подсказала Рейчел, втыкая вилку в какую-то снедь. Та не попыталась выбраться из тарелки — значит, по крайней мере была мертвой.

— Она живет поблизости?

— В городе. — Рейчел подцепила на вилку кусок непонятного блюда и стала рассматривать. — Она раньше готовила для Тэда и, возможно, будет в восторге от перспективы готовить для шести дюжих парней.

Хозяин дома протянул руку и удержал ее вилку, прежде чем она успела положить кусок в рот.

— Как насчет того, чтобы я отвез вас в город и мы бы где-нибудь перекусили? Это будет полезнее, чем такая еда. А потом мы заедем к вам домой и вы переоденетесь. — Он взглянул на нее, приподняв уголок рта в улыбке. — Я думаю, что вы будете чувствовать себя более комфортно в одежде, в которой не спали.

Рейчел молча теребила кромку бумажного свитера. Свитер был ее — и она старалась не думать о том, каким образом он на ней оказался. Все, что она помнила о прошлой ночи, — это то, как она сидела на кушетке словно сомнамбула, ее веки наливались тяжестью, ее страх и фрустрация испарялись в облаке странной умиротворенности.

Но она не могла припомнить, чтобы переодевалась.

И не могла заставить себя спросить у Кинана Оукса, не переодевал ли он ее.

— Почему бы просто не отвезти меня домой? Моя сестра сегодня вернется, а ваш дом сейчас в порядке и функционирует нормально.

Рейчел наблюдала за ним, удивленная, если не пораженная тем, как смягчилось его лицо.

— Вы не можете позаботиться о себе, Рейчел. А сегодня утром я звонил Уэнделлу Поттеру, и он сказал, что ваша сестра не вернется до уик-энда.

Он поерзал в своем кресле и положил локти по обе стороны нетронутой тарелки, сцепив пальцы и опустив на них подбородок.

— Я заключу с вами сделку, — сказал он, не сводя с нее глаз. — Я не буду допрашивать вас о том, что вы делали в моей библиотеке вчера ночью, если вы останетесь здесь, пока не вернется ваша сестра.

— Я… я хочу домой.

— Вы будете свободно передвигаться по дому, — продолжал он, не обращая внимания на ее слова. — Я попрошу прислать кресло с электрическим приводом, так что вы сможете сами ездить по дому и дадите своему колену зажить. — Он улыбнулся. — Джейсон не будет докучать вам вопросами, возможно, вы большую часть времени даже не увидите его. И вы можете вызвать Фрэнни Уоттс и попросить ее готовить для нас.

Но Рейчел не доверяла ему. Кинан Оукс просто хотел, чтобы она опять пробралась в его библиотеку. В его глазах она не видела искренности — это был рассчитанный риск, ловушка, которую хищник расставляет своей жертве.

— А ваш волк?

— Он будет снаружи.

Для того, чтобы она не могла убежать, — вот чего он на самом деле хотел. Рейчел с удивлением поймала себя на том, что всерьез рассматривает его предложение. Господи, ну почему она так боится принять его? Ведь это прекрасная возможность поискать потайную комнату Тэда. Тогда она сможет отделаться от улик, свидетельствующих об участии ее отца в преступлениях Лейкмана.

Это было бы прекрасно. Если только Кинан Оукс сдержит слово и будет держаться от нее подальше.

— Если я останусь, вы признаете тот факт, что я не была здесь прошлой ночью?

В его глазах было торжество.

— Я обещаю не надоедать вам расспросами о пребывании в моей библиотеке, — поправил он, не обсуждая сам факт. — Если вы это заслужите.

— Каким образом? — спросила она, сознавая, что он не обещал не надоедать ей чем-то другим. Например, больше не целовать ее.

И почему эта мысль заставляет ее трепетать?

— Помогите мне привести этот дом в рабочее состояние, — сказал он, кивнув в сторону особняка. — Наймите штат слуг. Организуйте мытье окон. Найдите команду, которая превратит док, который я унаследовал, из сухой ямы в водное пространство до того, как прибудет моя шхуна. Объясните Джейсону, что к чему. — Он вдруг улыбнулся: — В общем, наведите в моем доме порядок.

Ее глаза расширились.

— А вы не возражаете, если я постараюсь выздороветь?

Он встал и взялся за спинку ее кресла.

— Конечно, не возражаю. Но, насколько я знаю, ваши пальцы не сломаны. Пользуйтесь телефонами, которые вы только что включили.

Рейчел больше ничего не сказала. Она была слишком занята тем, чтобы сохранить свою драгоценную жизнь, когда Кинан на большой скорости ввез ее в дом и покатил по главному залу.

Ошибка многих мужчин, решила Рейчел, когда Кинан Оукс выехал из массивных ворот Саб-Роуз и понесся по узким дорогам Паффин-Харбора, в том, что они слишком любят приказывать и ожидают, что им будут безоговорочно подчиняться.

— Это ваш гараж? — спросил Ки, заворачивая в ее двор на сверкающем красном «феррари» Тэда.

— Да, я пользовалась им для работы.

— Пользовались гаражом для работы?

Схватившись за ручку двери, когда машина резко затормозила прямо за ее джипом, Рейчел кивнула. Как она и предполагала, он был отчаянным водителем. Но очень искусным, маневрируя машиной с мастерством аса.

— Но вы архитектор. Как гараж вписывается в эту схему? — допытывался он, глуша мотор и поворачиваясь к ней.

Прежде чем ответить, Рейчел успокоила свое сильно бьющееся сердце.

— Я была архитектором, — поправила она. — Проектировала жилье. Когда я брала заказ, то приезжала на землю, на которой мои клиенты хотели построить дом. Обычно я проводила там одну-две недели, изучая рельеф, погоду и… атмосферу данного места, — объяснила она, слегка пожав плечами. — Я не могла строить до тех пор, пока не имела ясной картины того, как будет выглядеть мой проект на этом участке земли.

Он казался искренне заинтересованным. И немного удивленным. Положив одну руку на спинку ее сиденья, Ки пристально взглянул на нее.

— И ваш отец тоже так работал? — спросил он. Рейчел улыбнулась:

— Да, мы жили на земле Саб-Роуз, пока строили особняк.

Ки обернулся:

— А кто проектировал ваш дом?

— Я. Папа был занят Саб-Роуз. — Она махнула рукой в сторону большого викторианского здания: — Это моя первая самостоятельная работа. Мне тогда было 14 лет.

Он снова обернулся к ней:

— Он очень красивый.

— Спасибо.

— Почему вы сказали, что строили дома? Вы больше не строите?

— Нет.

Он ждал, что она продолжит, но она молчала, и он спросил:

— Почему?

Она пожала плечами:

— Потому что теперь мне нравится быть библиотекарем.

Он скептически прищурился:

— С каких пор?

— Три года, — лаконично сказала она, давая понять, что тема закрыта.

Он молча уставился на нее, не решаясь продолжить расспросы.

— Вы хотите подождать здесь, пока я найду вам одежду, или мне внести вас внутрь? — наконец спросил он.

Ну и дела! Она не хотела, чтобы он носил ее на руках. В его объятиях ей было не по себе. Но она также не хотела, чтобы он рылся в ее белье.

— У меня на кухне стоят костыли.

Он отрицательно покачал головой:

— Если вы хотите, чтобы ваше колено как следует зажило, вам следует забыть о костылях по крайней мере на несколько дней.

Открывая дверь, он — нет! — не улыбнулся, а самодовольно усмехнулся, словно подумал, что, если будет держать ее в инвалидном кресле, это поможет ему быстрее подчинить ее себе. Рейчел захотелось презрительно фыркнуть, но она воздержалась. Она научилась очень хорошо управлять инвалидным креслом три недели назад.

Он обошел машину, открыл дверцу рядом с ней, и Рейчел снова почувствовала его сильные руки под своими коленями и подмышками.

Нести человека — интимный процесс. Она неоднократно видела, как отец носил на руках ее мать, чаще всего в спальню.

Кинан Оукс поднял ее с такой легкостью, словно она весила не больше пакета крупы. Он зашагал к дому широкими решительными шагами, и Рейчел изо всех сил старалась не замечать исходившего от него приятного запаха, выпирающих бицепсов или грации, с которой он двигался. И конечно, не хотела видеть, как его волосы при ходьбе касались ее ладони, обхватившей его за шею.

Это, должно быть, гормоны, решила она, когда он поставил ее на крыльцо, чтобы отпереть дверь. Это они заставили пробудиться ее предательские чувства. Гормоны. Проклятие любой женщины.

Он отпер дверь, снова поднял ее и внес в дом. Пройдя гостиную, он поднялся по ступенькам, ведущим в спальни.

На верху лестницы он остановился и взглянул на нее.

— Куда теперь? — спросил он, посмеиваясь над ее робостью.

— Вторая дверь направо, мистер Оукс, — сказала она, надеясь своим официальным обращением подчеркнуть дистанцию между ними.

Но он не пошевелился.

— Если вы не начнете называть меня Ки, вам еще долго придетсй голодать.

— Ки, — почти прорычапа она, чтобы заставить его двигаться.

— Это не так уж и трудно, правда? — спросил он, зашагав в зал.

— Вы очень нахальны, — пробормотала она, пригнувшись, когда он проносил ее в дверь.

— Спасибо.

— Это не комплимент.

Он посадил ее на кровать и направился к комоду.

— Я сама выберу, — поспешила сказать она, когда Ки выдвинул верхний ящик. — Дайте мне весь ящик. У меня в стенном шкафу стоит чемодан.

Он усмехнулся, когда возвращался к кровати с ящиком в руках, с деловым видом осматривая его содержимое. Он поставил ящик рядом с ней, и, когда взглянул на девушку, в его глазах плясали веселые чертики.

— Как же я догадался, что вы носите главным образом белое?

Рейчел почувствовала, как краснеет.

— Чемодан стоит на верхней полке, — пробормотала она, игнорируя его вопрос.

Он посмеивался все время, пока шел к стенному шкафу.

— Есть ли такое место в городе, где подают омаров? — осведомился он, шаря по верхней полке. Он достал чемодан, отнес его на кровать и открыл. — Я ужасно хочу попробовать лобстера.

— На пирсе есть рыбный ресторанчик, — сказала она, не пытаясь ничего положить в чемодан до тех пор, пока он не отвернется. — Если вы не ищете чего-нибудь особенного, это лучшее место для лобстеров в городе. Достаньте мне, пожалуйста, джинсы из нижнего ящика.

Когда он отвернулся к шкафу, Рейчел схватила несколько трусиков и лифчиков и бросила их в чемодан. Потом быстро прикрыла их носками. Сверху положила джинсы, которые он достал.

— Не уверен, что они налезут на скобки, — заметил он, оценивающе глядя на ее распухшую правую ногу.

Рейчел вздохнула. Конечно, он был прав. Она вынула джинсы из чемодана.

— Я возьму свободные брюки, которые висят в стенном шкафу, — решила она.

Ему пришлось еще раз вернуться к комоду за свитерами. Он остановился и взял в руки фотографию, которая стояла на полке. Повернулся к свету.

— Это ваши родители?

— Да.

— Вы похожи на мать, — произнес он, переводя взгляд с фотографии на нее. — Но у вас отцовские глаза. — Он еще раз изучил фотографию. — Я представлял вашего отца другим. Я думал, что он маленький, лысый, в сползающих на нос очках. А этот мужчина производит впечатление сильного человека.

— Да, папа не был слабаком. Держу пари, что он сам уложил половину кирпичей в Саб-Роуз.

Он повертел фотографию в руках:

— Вы хотите взять ее с собой?

— Нет. Я ведь буду отсутствовать только день или два, — заметила она, укладывая одежду в чемодан.

— Не меньше четырех, если верить Уэнделлу Поттеру, — возразил он, кладя фотографию поверх ее одежды. — Вам нужно еще что-нибудь?

Рейчел вынула фотографию и поставила на прикроватный столик. Затем закрыла чемодан и защелкнула замок.

— Нет, — твердо сказала она. — Будьте добры, отнесите мой чемодан в машину. А потом возвращайтесь за мной.

Он на секунду заколебался, но потом взял чемодан и вышел из комнаты. В холле он остановился и, нахмурившись, взглянул на нее.

— Не двигайтесь, — приказал он. Рейчел улыбнулась ему.

Как только она услышала на лестнице его шаги, она встала на здоровую ногу и заперла дверь спальни. Затем медленно проковыляла до комода и достала еще одежды.

Она сняла свитер и с облегчением убедилась в том, что на ней по-прежнему то белье, в котором она была вчера.

Возможно, у неандертальца все-таки имелись какие-то моральные принципы.

Но Уиллоу была совершенно права в своей оценке. Кинан Оукс не спрашивал разрешения поцеловать девушку.

У Рейчел ушло несколько минут на то, чтобы переодеться, и Ки все это время барабанил в ее дверь.

— Дайте мне минуту! — закричала она, проходя в ванную, держась за шкаф и за притолоку. — Я переодеваюсь.

— Я помогу вам, — послышался его внезапно сделавшийся тихим голос.

Рейчел презрительно хмыкнула, достаточно громко для того, чтобы он услышал. Она села на край ванны и достала из туалетного столика маленькую сумочку, в которую начала бросать косметику. Повесив сумочку на плечо, она вернулась в спальню и открыла боковой ящичек в комоде. Достала из него три заколки для волос и положила в сумку. Завтра она причешется сама, большое спасибо.

Она перекинула свою толстую косу на плечо и пристально взглянула на нее. Коса была заплетена на удивление хорошо. К чему Кинану Оуксу было обременять себя такой интимной работой?

Рейчел мотнула головой. Она не будет больше об этом думать. Не будет воображать эти сильные мужские пальцы, осторожно распутывающие узелки и старательно приводящие ее волосы в подобие порядка.

Нет, не будет.

Прежде чем отпереть дверь, Рейчел сделала глубокий вдох и изобразила на лице улыбку. Не говоря ни слова, он понес ее по лестнице. При каждом шаге ее сумка била его по спине.

— Подождите! Оставьте меня здесь, в кухне, — попросила она как можно вежливее. — Я хочу, чтобы вы обошли дом и все проверили.

— Сначала я посажу вас в машину.

— Нет, просто оставьте меня здесь. Я не сдвинусь с места.

Он смерил ее взглядом:

— Чем больше вы будете утруждать колено, леди, тем дольше мне придется носить вас на руках.

Рейчел широко улыбнулась:

— Я знаю и на этот раз не сдвинусь ни на дюйм.

Ки посадил ее на стул в центре кухни и пошел наверх, чтобы сначала осмотреть все там. Рейчел немедленно засунула руку в ящик и нашла мешочек с фальшивыми изумрудами, который сунула туда накануне.

Ей было очень больно передвигаться, но у нее хватило сил спрятать изумруды в своей сумочке вместе с другими вещами. Она понимала, что ей может потребоваться вызвать «скорую помощь», и не хотела, чтобы какой-нибудь санитар обнаружил их у нее.

Надо же, эти изумруды опять возвращались в Саб-Роуз. Она успела сесть на свое место и придать липу невинное выражение, когда в кухню, как всегда бесшумно, вернулся Кинан и подозрительно посмотрел на нее.

— Наверху все в порядке, — сообщил он, явно удивленный ее послушанием. — Теперь я проверю погреб, а затем амбар. Какая дверь ведет вниз?

— Вон та, — ответила Рейчел, указывая на дверь возле кладовки.

Он снова исчез, и Рейчел на мгновение испугалась, что он обнаружит ее мастерскую. Но затем она поняла, что он не увидит ничего необычного. Это была обычная мастерская — если бы не гигантский Буревестник, стоящий в центре и накрытый простыней. Но ведь он был не местным и не знал о подарках городу, которые делали она и Уиллоу.

— Давайте я посажу вас в машину, — предложил он, возвращаясь из погреба на кухню. — А потом проверю амбар и гараж.

— Благодарю вас.

Он заколебался, прежде чем поднять ее. Наклонившись, он заглянул ей в глаза.

— Вам ведь не нравится от кого-нибудь зависеть, правда? — спросил он неожиданно мягко.

— А кому нравится?

Он улыбнулся:

— Это правда. Мне самому приходилось зависеть от других, и могу сказать, что это отвратительно. — Он поднял ее. — Я припомню это, когда вы будете плохо себя вести.

Рейчел обняла его за шею и гордо вскинула голову:

— Я не буду вести себя плохо, если вы не будете командовать.

— В таком случае мы будем иногда бодаться, — предрек он, спускаясь по лестнице во двор. — Потому что я не смогу измениться.

— Наверное, поэтому вы не можете удержать девушку. Он окинул ее быстрым взглядом. Рейчел с невинным видом улыбнулась ему.

Он посадил ее в машину, и она постаралась не рассмеяться вслух, когда он закрыл дверцу и направился к амбару. Ему было очень трудно держать свое слово и не расспрашивать ее о прошлой ночи.

Глядя наего длинные мускулистые ноги, она решила, что сварливая Джоан была очень глупой женщиной.

Глава 7

Ки знал, что Рейчел Фостер не нравился его стиль вождения. Бедняжка вцепилась в ручку дверцы с такой силой, что чуть не оторвала ее.

— Для городского бюджета будет большим приобретением, если вас поймают, — пробормотала она, когда он остановился на единственной парковке на городском пирсе. И та была предназначена для инвалидов.

Ки заглушил двигатель и наблюдал, как его пассажирка выпустила дверную ручку и теперь сгибала и разгибала пальцы. Он ждал, слегка подняв бровь, что она пояснит свое замечание.

— Когда они оштрафуют вас за превышение скорости и за парковку в неположенном месте. — Она указала на знак, висящий перед ними. — Не говоря уж о том, что вы не имеете прав на эту машину.

— Я не хотел ждать. — Он нежно провел рукой по рулю. — Это поразительная машина. Она прямо-таки молила о том, чтобы ее вывели из гаража.

— Но она не зарегистрирована.

Он снова посмотрел на нее, и в его глазах заиграли озорные искорки.

— Это придает езде особую крутизну. Ну же, Рейчел, расслабьтесь.

Маленькая педантка надменно вздернула подбородок:

— Если меня поймают с вами, пострадает моя репутация.

Ки взглянул в зеркало заднего вида и подавил усмешку.

— Да, мисс Фостер, ваша репутация в опасности, — поддразнил он, открывая дверцу и здороваясь с человеком за рулем только что подъехавшей машины. — Добрый день, шериф, — сказал он, широко улыбнувшись, заметив, как Рейчел пытается пригнуться на своем сиденье. — Я Кинан Оукс. — Он протянул руку помощнику шерифа.

— Оукс? Мне показалось, что я узнал машину, — заметил офицер, не возвращая ни улыбки, ни рукопожатия. — Это машина Таддеуса Лейкмана.

— Теперь она моя.

— Она не зарегистрирована.

— Мне только что напомнили об этом факте, помощник Дженкинс, — проговорил Кинан, прочитав имя мужчины на его значке. Он достал лицензию и протянул ему. — Вы не возражаете, если я высажу на пирс свою девушку, пока вы будете изучать лицензию? — спросил он и, не дожидаясь ответа, обошел машину и открыл дверцу со стороны пассажирского кресла.

Ки подумал, что Рейчел просто уползет под сиденье. Он наклонился к ней и встретил ее возмущенный взгляд. Ха! Она слышала, как он сказал шерифу, что она его девушка. Ки чуть было не столкнулся лбом с помощником Дженкинсом, когда выпрямился, держа на руках Рейчел. Ее лицо было красным как помидор, а глаза широко раскрыты от страха.

— Рейчел!

— П-привет, Ларри, — прошептала она, глядя на его грудь.

— Что с вами? Я думал, что ваше колено зажило, — сказал Дженкинс, делая шаг ей навстречу, тоже немного покраснев и бросая на Ки подозрительный взгляд.

Ки направился к пирсу. Он нашел стол для пикника и посадил за него Рейчел.

— Я сделаю для нас заказ, а вы поторопите нашего друга.

Он пошел к буфету, но снова почти столкнулся с Дженкинсом. Бедняга выглядел так, словно не знал, с кем ему остаться — с Рейчел или с правонарушителем, которому он собирался выдать повестку в суд.

— Я на минутку отлучусь, помощник, — бросил Ки чиновнику. — Рейчел, объясните, что я не мог втащить коляску в «феррари», поэтому мне пришлось занять место на инвалидной парковке, — добавил он, обходя Дженкинса и направляясь к буфетной стойке.

— Что вы закажете, мистер? — спросил старик за стойкой, намереваясь записывать.

— Ну, я не знаю. Моя девушка сказала, что у вас лучшие омары в городе. Это так?

Старик наклонил голову и заглянул за спину Кинана. Внезапно его глаза расширились от удивления, и он уставился на посетителя.

— Вы пришли с Рейчел Фостер?

Ки кивнул.

— Она ваша девушка?

Он снова кивнул.

Старик присвистнул сквозь зубы, и его морщинистое лицо расплылось в улыбке.

— Вы сказали об этом Дженкинсу?

Ки снова просто кивнул.

— В таком случае, молодой человек, я надеюсь, что он не убьет вас из ревности. Ларри Дженкинс уже много лет добивается одной из дочерей Фостера.

— Может быть, у Дженкинса недостаточно денег для Рейчел Фостер, — предположил Ки, наблюдая за стариком. — Возможно, у нее более дорогие вкусы.

Улыбка исчезла с лица буфетчика.

— Вы плохо знаете Рейчел. Она не интересуется кошельком. Она сама достаточно успешна.

— Тогда почему она не захотела принять его ухаживания?

Старик смерил Ки долгим взглядом:

— Потому что она больше не принимает ничьих ухаживаний.

— Но она здесь со мной.

Старик выглянул из окна и посмотрел в сторону ярко-красного «феррари».

— Это она сделала просто по-соседски, — предположил он, покачивая головой. — Можете называть это как хотите, мистер, но Рейчел Фостер не встречается ни с одним мужчиной, каким бы богатым он ни был. И уж точно она не будет встречаться с человеком, связанным с Таддеусом Лейкманом, — пробормотал он, отворачиваясь и запуская руку в аквариум с лобстерами. Он достал одного, бросил его в сетку и принялся ловить следующего.

Ки отвернулся и стал смотреть, как красная от смущения Рейчел старается успокоить еще более красного помощника шерифа Дженкинса.

Вдруг чиновник бросил лицензию Кинана на стол и пошел к своей машине. Рейчел взяла ее в руки. Ки дал ей достаточно времени изучить ее, прежде чем подойти и сесть напротив.

— Вы, должно быть, умеете разговаривать с мужчинами, мисс Фостер. Дженкинс забыл выписать мне повестку в суд.

— Что вы заказали? — спросила она, игнорируя комплимент.

— Понятия не имею. Буфетчик только бросил на вас один взгляд, как сразу начал доставать из аквариума лобстера. Так во что же вам обойдется спасение меня от повестки?

— В свидание.

— Не понял?

— Ларри сказал, что забудет о повестке, если я соглашусь на свидание с ним.

Ки почувствовал, как волосы на его затылке встали дыбом, как это бывало с Микки, когда тот сердился.

— Свидание с вами или со мной? — спросил он очень тихо, давая ей понять, что ему не нравится ни один ответ.

Она испытующе посмотрела на него и опять вздернула подбородок:

— Со мной.

— Надеюсь, что вы отказались.

Она вертела лицензию в руках, не сводя с него глаз.

— Вы видите повестку на этом столе?

Она и в самом деле ловила его на крючок. Он наклонился и положил локти на стол.

— В таком случае почему вы не позволили старине Ларри отвезти вас домой? — спросил он насмешливо. — Вы могли заявить, что вас похитили и держат против вашей воли.

Рейчел выглядела такой обиженной, что Ки чуть было не расхохотался. Она схватила лицензию и бросила ему.

— Я решила еще побыть в Саб — Роуз, — сухо сказала она. — Если вы сдержите свое обещание и не станете ко мне приставать, я приведу здесь все в полный порядок.

Ки наклонился к ней еще ближе. Она не отстранилась. Он улыбнулся:

— Нам предстоит интересная неделя, не правда ли, Рейчел?

Она не вернула улыбку.

— Да, Ки, — серьезно сказала она, — надеюсь, что так.

Этот нахальный дьявол снова поцеловал ее — и снова не спросив разрешения. А хуже всего было то, что она не только не возмутилась, но даже получила от этого удовольствие.

Рейчел открыла глаза и зажмурилась, глядя на солнце, заливавшее комнату сквозь грязные окна. Шел второй день ее приключения, и пора было наметить некоторые планы.

Если она хочет избавиться от краденого, нужно найти возможность сначала освободиться от власти одного очень решительного самца. Рейчел вспомнила желание, которое горело в его глазах прошлой ночью, когда он бросил ее на кровать и стал целовать так крепко, что у нее закружилась голова.

А затем он выпрямился, подмигнул ей и вышел из комнаты, насвистывая веселый мотивчик, у которого, как она знала, были непристойные слова.

Какая самонадеянность! Кинан Оукс решил, что она его заинтриговала. Он привез ее сюда против ее желания — по крайней мере вначале, — а теперь думал, что может пользоваться своей добычей там, где ему захочется.

Ну что ж, она была там, где он хотел. В Саб-Роуз. И она знала секреты этого дома.

Рейчел откинула одеяло и встала, улыбаясь пылинкам, летающим по комнате. Первое, что она заметила, оглядывая место своего временного заключения, было электрическое кресло-каталка, прислоненное к стене и подключенное к розетке.

Его не было здесь вчера вечером, когда она засыпала. Рейчел, нахмурившись, посмотрела на него, а затем на дверь. Она ведь заперла вчера эту дверь, перед тем как раздеться.

Похоже, Кинан Оукс владел собственными секретами и не боялся этого показать. Он знал, что ей не понравится, если он сумеет проникнуть в ее комнату, пока она спит. И поэтому не спешил принести кресло — чтобы доказать, что сумеет.

Интересно, что он подумает, если она сегодня ночью проскользнет в его спальню и, пока он будет спать, переставит его вещи. Она бы так и сделала, если бы могла ходить. О Боже, как противно болеть!

Рейчел вздохнула и села на край кровати, но тут же, пискнув, упала на матрас. Такой же писк раздался возле нее, и она увидела под кроватью маленькие лапки.

Котята.

Она перевернулась на живот и подняла край кружевной простыни, чтобы поглубже заглянуть под кровать. На нее уставились четыре пары глаз. Одна пара, побольше, слегка прищурилась. Мэйбл предупреждающе зашипела.

Проклятая кошка. Ее ложь теперь будет преследовать ее, не так ли? Теперь, хотела она того или нет, она оказалась владелицей роковой кошки и трех лохматых котят. Ей нужно либо примириться с существованием этого шипящего зверя, либо объясняться с пятью мужчинами, которых она не желала видеть своими врагами.

Шестой мужчина, Ки, уже знал, что она никогда раньше не видела эту кошку. Просто он не спешил уличить ее во лжи. Он был занят тем, что смеялся над ней.

— Успокойся, Мэйбл, я не причиню тебе вреда, — сказала она кошачьей маме, стараясь говорить как можно мягче. — Я просто хочу тебя погладить. Ну же, киска. Хорошая девочка.

Ее пальцы едва дотронулись до кошачьей спины, как она с криком отдернула руку и начала сосать окровавленный палец.

— Черт тебя возьми! Я не хотела тебя обидеть, — пробормотала она, глядя в уставившиеся на нее немигающие глаза. — Нам просто надо поладить на некоторое время. А потом ты сможешь вернуться в свою лесную нору.

Один из котят замяукал, и сердце Рейчел немедленно смягчилось.

— Послушай, Мэйбл, ты ведь не хочешь, чтобы у твоих деток была такая же тяжелая жизнь, как у тебя. Ты можешь жить со своей семьей в моем сарае. У тебя будет еда и хороший кров, а когда придет время, я найду для твоих малышей новый дом. Разве теперь ты не будешь вести себя лучше?

Мэйбл ответила новым шипением и лапой затолкнула котенка поглубже в тень.

— Ну и прекрасно. Как хочешь, глупая кошка. Возможно, я нечаянно оставлю дверь моей спальни открытой, и, если этот волк заберется сюда, не беги ко мне с криком, — закончила она, тоже зашипев, опуская простыню и подтягиваясь с помощью столбика кровати. — Надеюсь, что он вырвет клок из твоего хвоста, неблагодарная скотина, — пробормотала она, направляясь к своему новому креслу.

Она со стоном доплелась до него, села, вытащила из стены вилку и начала играть с системой контроля. Коляска быстро отреагировала на ее команды вперед-назад и стала вертеться. У Рейчел закружилась голова, и ей вдруг сделалось весело. К черту глупую кошку. Она снова стала мобильной и самостоятельной. Больше Ки не будет носить ее на руках или пугать ее до смерти, толкая в кресле по Саб-Роуз. Ее колено быстро заживет, и она найдет чертежи отца, а потом помашет ручкой всей этой пестрой мужской компании, вторгшейся в ее мир.

Но сначала она должна позвонить сестре.

Уиллоу будет очень беспокоиться, если не застанет ее дома. Рейчел направила кресло к телефону возле окна и набрала номер мобильника Уиллоу. Раздалось несколько гудков, прежде чем включился автоответчик. Решив, что Уиллоу, наверное, на собрании, Рейчел с сожалением вздохнула и оставила сообщение. Она попросила сестру не беспокоиться, если та не застанет ее дома в течение нескольких дней, и пообещала перезвонить вечером, чтобы все объяснить.

Она повесила трубку и поехала в ванную. Там она сняла с левой руки бинт и осмотрела рану. Над запястьем кожа была черно-синей.

Рейчел потрогала руку. Опухоль спала, но болезненные ощущения остались. Она согнула пальцы и повертела кистью, решив, что после ванны не станет снова ее забинтовывать. Но ей придется надеть рубашку с длинными рукавами: зрелище было не из приятных.

Затем она сняла с правой ноги скобки. Колено выглядело не лучше руки. Оно распухло и не сгибалось.

Ванна заняла у нее почти час. Но в конце, когда Рейчел выехала из своей комнаты, она снова почувствовала себя человеком. Вымывшись и переодевшись, она была готова принять на себя обязанности по дому.

Сначала она направилась на кухню.

— О, добрый день, мисс Фостер! — приветствовал ее мужчина, стоявший у раковины, когда она вкатила кресло в кухню. Она не была уверена, но его как будто звали Мэтью.

— День?

Он кивнул, и улыбка смягчила жесткие черты его лица.

Господи! Она проспала целое утро. Ничего удивительного, что она так голодна. Ну все. Больше она не станет принимать эти болеутоляющие таблетки.

— Вы голодны? — Он завертел головой в поисках полотенца и, не найдя его, вытер руки о штаны.

— Да, я бы съела яблоко, — быстро сказала она, подкатывая к кухонному прилавку и беря единственное яблоко, лежащее в вазе. — А затем вызову Фрэнни Уоттс.

Улыбка на его лице сделалась еще шире.

— Ки сказал, что вы знаете какую-то кухарку. Она хорошая?

Рейчел смерила мужчину взглядом, подумав о том, что он, возможно, потребляет больше калорий за день, чем она за неделю. Она надкусила яблоко и кивнула ему.

— Ага, — сказала она, глотая яблоко. — Она может накормить армию, держа одну руку за спиной. Но я должна вас предупредить — она никому не позволяет мешать ей на кухне.

Он кивнул, прищурившись:

— Меня это устраивает. Она может здесь хозяйничать сколько угодно.

В этот момент задняя дверь открылась и в кухню вошел какой-то мужчина вместе с Микки.

Рейчел быстро развернула кресло и до упора нажала ручку. Она объехала стол, опрокинула табуретку и пронеслась в дверь, ведущую в большую комнату.

Микки зарычал и прыгнул за ней.

Рейчел вскрикнула и закружила по комнате, а огромный волк бросался на колеса ее кресла. Она повернула ручку вправо, приблизившись к холлу, и Микки вскочил на стол, опрокинув его. В воздухе мелькнули лапы, шерсть и щепки. Двое мужчин выбежали из кухни и чуть не сбили друг друга с ног, отскочив от кресла Рейчел, когда она на большой скорости выехала из двери и покатилась по холлу.

Микки уже был на ногах и снова бросился за ней. Рейчел громко закричала. Она не могла обогнать волка.

Она выезжала из холла, когда на ее пути оказался Кинан. Он возник перед ней как сам Зевс. Широко расставив ноги и наклонившись, он схватился за ручки коляски и остановил ее. Крик астрял в горле Рейчел. Царапая когтями мраморный пол, Микки сотрясал кресло, пытаясь взобраться на спинку.

— Что за чертовщина здесь происходит? — прорычал Ки еще более грозно, чем волк.

Рейчел повисла на нем, обняв за шею, и он крепко прижал ее к себе.

— Этот зверь опять хотел меня съесть! — вскричала она, подгибая под себя здоровую ногу. — Помогите!

Она почувствовала, как по его телу прошла дрожь, но в следующее мгновение поняла, что ее спаситель смеялся. Смеялся! Она ударила его по плечу:

— Это не смешно! Он меня преследует!

— Рейчел, он же волк. Он преследует все, что движется.

Она оглянулась. Микки сидел на полу и деловито вылизывал переднюю лапу. Он поднял голову, не отрываясь от своего занятия, и посмотрел на нее.

Рейчел крепче обняла Ки.

Не опуская ее на пол, Ки вошел в комнату, которую только что покинул, и ногой захлопнул дверь. Он подошел к кушетке и опустил на нее свою гостью.

Волосы Рейчел щекотали ей шею и падали на лицо. Она откинула их и поняла, что они мокрые. Так же, как ее щека и ладони.

Она взглянула на Кинана, и ее глаза расширились. Он был в черной пижаме и весь в поту. Она оглядела комнату и увидела, что вся мебель сдвинута на край комнаты и даже дорогой восточный ковер свернут и прислонен к стене. Джейсон сидел в одном из кресел, обернув шею лолотенцем, и широко улыбался, держа в руке бутылку с водой.

Он тоже был в пижаме.

Она повернулась к Кинану, который стоял, нависая над ней, расставив ноги и положив руки на бедра. В отличие от Джейсона он не улыбался.

— Вы сказали, что не будете пускать своего волка в дом, — с обидой сказала она.

— Он, должно быть, вошел с кем-нибудь из моих людей, — ответил он, глядя на нее холодными глазами, напоминавшими залив Мэн зимой.

— Тогда привяжите его.

Он покачал головой.

— Он волк, Рейчел, — повторил он, словно ей требовалось напоминание. — Его нельзя привязывать. Это его убьет.

— Я сама убью его, если только он не съест меня раньше.

Ответом ей была лишь улыбка.

— Он не тронет вас, Рейчел. Он просто любит погоню.

Она подняла рукав свитера и помахала рукой с кровоподтеками.

— А это что такое?

Ки сел рядом с ней на кушетку и осмотрел ее кисть.

— Это был несчастный случай, — констатировал он, нащупывая большим пальцем ее пульс.

Рейчел отдернула руку главным образом потому, что ей было приятно его прикосновение.

— Мне он не нравится, — пробормотала она, понимая, что Кинан прав, и сердясь на него за это. Микки просто делал свою работу. Но он ей все равно не нравился.

— Открой дверь, Джейсон, — сказал Ки, встав между Рейчел и дверью.

Она взвизгнула и поджала под себя ноги, сознавая, что это слабая зашита.

Джейсон заколебался, глядя на нее. Но затем посмотрел на Ки и повиновался. Он открыл дверь, отошел в сторону и пропустил Микки. Затем вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь.

«Предатель!» — подумала Рейчел и решила, что она больше не станет отвечать на его вопросы о Саб-Роуз.

— Иди сюда, Микки, — позвал Ки тихим, ласковым голосом.

Волк протрусил к своему хозяину и сел против него, ожидая команды. Ки обернулся к Рейчел, и животное склонило голову, высунув язык.

— Протяните руку, Рейчел. Дайте ему понюхать ее.

Она в ужасе уставилась на Ки:

— Вы что, с ума сошли?

— Волки уважают храбрость и нападают на трусов. Протяните руку и назовите себя. Пусть он подойдет к вам.

Рейчел взглянула на свою совершенно здоровую правую руку, решая, выглядит ли она, с точки зрения волка, хорошим куском мяса. Медленно, осторожно, с большой неохотой она протянула ее хищнику. Микки облизнулся.

— П-привет, Микки, — прошептала она.

Он не двинулся с места. Рейчел видел, как Ки подтолкнул волка коленом. Микки встал и подошел к ней. Высунув язык, он лизнул ей кончики пальцев. Рейчел на всякий случай согнула их в кулак.

— Еще раз, — приказал Ки ласковым, но твердым голосом. — На этот раз не убирайте руку.

Она смерила этого властного гиганта возмущенным взглядом, но медленно повиновалась. Черт побери, ей придется подружиться с этим волком. Он может оказаться серьезной помехой в ее поисках секретной комнаты.

Микки подошел ближе, и Рейчел осторожно провела рукой на его шее. Зверь прыгнул вперед и, вскочив передними лапами ей на колени, лизнул ее в подбородок.

Рейчел зажмурилась и затаила дыхание.

— Довольно, Микки, — остановил его Ки.

Рейчел открыла глаза и увидела, как Ки опускает волка на пол.

— Ну как, по-моему, неплохо, не так ли? — спросил он, занимая место Микки на коленях перед ней. Он отвел с ее лица прядь волос и заложил ей за ухо. — Теперь вы можете рассказать людям, что вас поцеловал волк.

Рейчел считала, что ее уже целовал волк — прошлой ночью. Она вытерла лицо рукавом свитера.

— И не убегайте больше от него. Он любит охотиться, а ваше кресло для него новая добыча.

— Вы не будете держать его на улице?

— Нет. Он часть моей команды. Если вы принимаете меня, то принимайте и моего волка.

— А что, если мне не нужен ни один из вас?

Ки сверкнул глазами.

— Мне нет до этого дела.

— Будет, если я в конце концов потеряю терпение.

Он усмехнулся:

— Маленькие послушные девочки не теряют терпения.

— А я могу потерять, — сказала она голосом, в котором звучало предостережение. — Мне не нравится, когда меня возят в коляске большие мужчины с еще большим самомнением, не люблю, когда для меня что-то делают помимо моего желания, и я не люблю волков. — Она сделала паузу и наградила его высокомерным взглядом. — И еще я не люблю, когда мужчины по ночам вламываются в мою спальню только для того, чтобы доказать, что могут это сделать.

К тому времени, когда она умолкла, лицо Кинана приняло самое невинное выражение. Только веселые огоньки в его глазах говорили о том, что ее лекция забавляла его. У Рейчел прямо-таки чесались руки, чтобы влепить ему пощечину.

Она сжала пальцы в кулак, подавляя это желание. Этот человек, стоящий перед ней на коленях, обладал способностью пробудить в ней самые темные стороны одной усмешкой. Или поцелуем. Или прикосновением.

А теперь он касался ее, хотя, может быть, сам не сознавал этого. Он гладил ее бедро — медленно делая круговые движения, чуть не доводя ее до чувственного экстаза.

— В чем дело, Рейчел? Клянусь, я никогда не видел, чтобы у женщины так быстро менялось настроение. То вы ругаете меня на чем свет стоит, будто я утопил вашу кошку, то в следующую минуту таете от моей ласки.

Рейчел наконец пошевелилась, но не для того, чтобы влепить ему пощечину. Она просто обвила руками его шею и прижалась к его губам.

Имея выбор поцеловать нахала или ударить его, она решила, что это будет менее безрассудным. Реакция на ее поступок последовала немедленно. Бедняга был так поражен, что буквально свалился на пол. Рейчел не разжала рук, и они оба оказались на ковре. Микки начал бегать вокруг, желая поучаствовать в игре.

Придя в себя от первоначального шока, Ки принялся страстно отвечать на ее поцелуи.

Рейчел пыталась бороться с собой, но сдалась. Внезапно вспыхнувшая неконтролируемая страсть пронзила ее тело как молния. Она хотела Кинана Оукса. Хотела безумно, неистово, как никогда не хотела ни одного мужчину.

Она приоткрыла губы и приняла в свой рот его язык, схватив его за волосы и поворачивая голову, чтобы усилить контакт. Его руки обвились вокруг ее спины, и она почувствовала, как мир закружился перед ее глазами. Внезапно они поменялись позициями: теперь Ки оказался наверху, примостившись между ее бедрами, и упирающаяся в нее восставшая плоть свидетельствовала о том, что он понял смысл ее поведения.

Все естество Рейчел пылало от ощущения близости прижимавшегося к ней тела. Она вцепилась в воротник его пижамы и сорвала ее с его плеч. Очевидно, и сам желая освободиться от одежды, Ки передернул плечами, сбрасывая рубашку окончательно, и снова опустился на девушку, впиваясь губами в ее лицо, шею и подбородок.

Она сжала его обнаженные плечи и поцеловала в крепкую челюсть, а потом нежно пососала мочку уха.

Теплый влажный язык проник в ее собственное ухо, и Рейчел удивленно открыла глаза.

Микки-Маус помогал своему хозяину.

Рейчел вскрикнула.

При звуке ее голоса Ки вскочил, и все его тело напряглось, словно для борьбы или от неудовлетворенной страсти. Она не знала, от чего именно.

Микки воспользовался перерывом и подвинулся ближе, снова облизывая ее лицо.

— Эй ты, ненасытный волчище! Слезь с нее! — закричал Ки, отталкивая Микки.

Рейчел выползла из-под них двоих и опять вытерла лицо рукавом свитера. Она дотащилась до софы, не зная, плакать ли ей, смеяться или кричать. Больше всего, однако, ей хотелось провалиться сквозь землю.

Она снова стала вытирать лицо и заметила, что ее рука дрожит то ли от пережитых эмоций, то ли оттого, что и ее собственная страсть осталась неудовлетворенной.

— Леди, вы опасны, — сказал Ки, подходя к ней и опускаясь возле софы на колени.

Они оба уставились в дальний угол комнаты.

— Простите, — прошептала она. Ее голос дрожал не меньше, чем руки.

— Простить?

— Я не имею привычки нападать на мужчин. — Она откинула со лба завиток. — Это был… был невольный порыв. — Она бросила взгляд на то место, где они недавно лежали. Ее удивило, что деревянный пол не воспламенился от накала их страсти. Теперь там сидел Микки и смотрел на них с разочарованием.

— Я не хочу, чтобы вы ходили на свидание с Дженкинсом, — проговорил Ки, глядя в пространство.

Рейчел пожала плечами:

— На самом деле я не назначала ему свидания. Фактически вы в долгу перед Уиллоу.

Ки взглянул на нее уголком глаза.

— Ваша сестра… — он поднял голову и испытующе посмотрел ца нее, — такая же импульсивная, как вы? Возможно, мне следует предупредить бедного офицера Дженкинса.

Рейчел решила поменять тему.

— Что с вашим волком? — спросила она, не отвечая на его вопрос. Ее сердце наконец вернулось к нормальному ритму, но она испытывала покалывание во всем теле от пережитых ощущений. Какое безумие нашло на нее, что, будучи не в силах справиться с влечением к Кинану Оуксу, она буквально набросилась на него? И что ей теперь делать?

— С Микки? — спросил он, тоже глядя на волка. — Этот зверюга стоил мне больше женщин, чем я могу сосчитать. — Он обернулся к ней и мягко потянул за косу, заставив посмотреть на себя. — А вы, Рейчел? Вас Микки тоже отпугнет от меня?

Рейчел усмехнулась:

— Меня мало что пугает в этом мире, мистер Оукс. — Она протянула руку к Микки, приглашая его подойти к ней. — Тем более четвероногие, — добавила она, гладя волка, который теперь прижался к ней и отвечал на ее ласку довольным урчанием.

Ки сделал гримасу и встал, надевая пижамную рубашку. Рейчел с сожалением вздохнула из-за того, что она больше не сможет смотреть на его красивое тело, а ей этого хотелось сильнее всего на свете.

Одевшись, Ки стоял, сложив руки на груди, и наблюдал за ней оценивающим взглядом.

— Вы не хотите объяснить мне, что все это означало? — спросил он.

— Что именно?

Он кивнул на пол, где они обнимались.

— Этот поцелуй, — пояснил он. — Или, можно сказать, второе нападение на меня, меньше чем за сорок восемь часов.

Ей не нравилось, что он возвышался над ней, словно Зевс-громовержец. Ей также не хотелось оправдываться из-за поступка, который он сам совершил всего лишь вчера вечером.

— Это только доказывает одну вещь, — твердо произнесла она, тоже смерив его прямым взглядом.

— И в чем она заключается?

— В том, что поцелуи не помогут вам найти потайные ходы, которые, по вашему мнению, существуют. И в том, что, привезя меня сюда, вы не заставите меня признаться в том, чего я не делала. Я не была в вашей библиотеке два дня назад.

Ки нагнулся и поднял ее на руки, оторвав от Микки. Он направился к закрытой двери, ведущей в холл.

— Я принимаю ваше доказательство, мисс Фостер, — насмешливо сказал он. — И пожалуйста, используйте его всегда, когда вам захочется. — Он усадил ее в коляску и, наклонившись, пригвоздил взглядом к месту. — И, Рейчел… — прошептал он хрипло.

— Д-да?

— В следующий раз, когда вы прибегнете к этому доказательству, я пойду до конца.

— До конца?

Он кивнул. И улыбнулся. А затем приподнял одним пальцем ее лицо и осторожно поцеловал в губы.

— И знаете что, Рейчел?

— Ч-что?

— Отрицать страсть намного опаснее, чем отдаться ей.

Глава 8

Позднее, сидя за массивным столом в библиотеке, Рейчел подумала, что сила ее притяжения к Кинану Оуксу как будто находилась в прямой зависимости от ее близости к нему.

Если они оказывались в одной комнате, ей было трудно справляться со своими эмоциями — желанием быть рядом с ним, вдыхать запах его тела, дотрагиваться до него, чувствовать его губы на своих губах.

И наоборот. Если он находился в другой части дома или уезжал в город зарегистрировать свой недавно приобретенный по наследству парк дорогих автомобилей, Рейчел было легче притвориться, что покоривший ее мужчина не существует.

Да, она попала в идиотское положение. Кинан Оукс стал новым владельцем и хозяином Саб-Роуз. Он был миллиардером. Он был потрясающе красив, возмутительно самонадеян и намного опаснее любого мужчины, с которым она была готова иметь дело.

Он волновал ее кровь. Заставлял чувствовать себя живой в той молчаливой борьбе, которую они вели. Она играла с ним, желая перехитрить и найти тайную комнату прямо у него перед носом, и, уклоняясь от его любовных атак, проводила собственные.

Это было увлекательно и невероятно бодрило.

С другой стороны, она помогла построить Саб-Роуз, имела достаточно денег в банке на безбедное существование и была также дочерью человека, который убил его двоюродного дядю (хотя, с точки зрения Ки, это трагическое событие могло считаться удачей, принимая во внимание наследство, которое ему досталось).

Но больше всего ее смущал тот факт, что, как оказалось, она не могла оставаться бесстрастной, безразличной до грубости и не обращать внимания на такие вещи, как запахи, и прикосновения, и замечательно чувственные поцелуи.

Что с ней произошло сегодня утром, когда она набросилась на него? До этого глупого, импульсивного акта она еще могла притворяться, если не перед Кинаном Оуксом, то по крайней мере перед самой собой, что его обаяние не действовало на нее.

Теперь же она попалась, потому что поняла, что страстно хочет его. Подобно Саб-Роуз, дому, который она возвращала к жизни, ее собственные чувства пробуждались от его пронзающих сердце, глубоких, как океан, глаз, от его потрясающего тела и невероятного жизнелюбия.

Поэтому она начала испытывать вину за то, что хотела заставить Ки отвечать за преступления Тэда.

Дверь в библиотеку отворилась, и вошел сам дьявол собственной персоной в сопровождении Дункана и Микки. Микки немедленно подбежал к Рейчел и ткнулся носом ей в руку, требуя ласки. Она погладила своего нового друга, сосредоточив на нем все внимание и решив не позволять Кинану Оуксу продолжать влиять на нее.

Однако она скоро обнаружила, что не может контролировать свое сердце, которое начало бешено колотиться в тот момент, когда Ки открыл дверь. Да, в прямом соответствии с его близостью.

— Я вижу, что вы чувствуете себя здесь как дома, — констатировал он, встав посреди комнаты. Он огляделся, как бы проверяя, всели на месте, и, очевидно, убедившись, что она ничего не украла, подошел ближе и взглянул на разложенные на столе чертежи. — Хотите показать мне склеп Тэда? — спросил он, переворачивая большие листы в поисках плана второго этажа.

Рейчел ткнула пальцем в рисунок.

— Он здесь, — сказала она, указывая на очертания склепа. Ки изучил чертеж, затем посмотрел налево, в восточный конец библиотеки.

— Я вижу стенку с книгами, — сказал он, подходя к ним.

Дункан последовал за ним, и они оба остановились, рассматривая книги. Рейчел легонько оттолкнула Микки и опустила ручку на своем кресле, направляя его к полкам.

— Вот там, Дункан, — сказала она. — Справа от вас. Выньте последние три книги на средней полке. Видите рычаг? Поверните его по часовой стрелке.

Дункацпоследовал ее совету, и стенка с книгами с тихим механическим щелчком выдвинулась вперед. Мужчины сделали шаг назад, а Микки подошел ближе, сунув нос в образовавшийся проем.

— Потяните за нее, пока она не откроется, — приказала она, отодвигая кресло с дороги. — Она тяжелая, но выдвинется легко.

Ки стал тянуть книжную полку, пока она полностью не отъехала в сторону. За ней показалась большая титановая дверь склепа.

— Это невероятно! — воскликнул он почти благоговейно. — Какой у него код?

Рейчел посмотрела на него, сощурив глаза, давая понять, что догадывается, почему он спрашивает, и пожала плечами:

— Откуда мне знать? Это ваш склеп. Разве адвокаты не дали вам номер?

Ки повернулся к двери, разочарованный. Рейчел чуть было не рассмеялась вслух. Она видела, что ему очень хотелось упомянуть об их встрече в этой самой комнате прошлой ночью.

Она молча наблюдала за тем, как он достал из бокового кармана бумажник и открыл его.

— Эй, если уж вы достали бумажник, — заметила Рейчел, вспомнив о телефонных звонках, которые она сделала, — мне нужны деньги.

Он бросил на нее взгляд через плечо.

— Для начала тысяча долларов, — заявила она, усмехнувшись его шокированному выражению лица. — Кладовка пуста, и Фрэнни сказала, что ей нужно пойти за покупками.

— Во сколько же обходится проживание в Мэне?

— Для шести здоровых мужчин? О, тысячи долларов должно хватить на неделю.

Он развернулся к ней всем телом:

— Что?!

— Ей нужны продукты, Ки. Мука, рис, специи, масло, жир. И мясо. Много мяса. Продолжать? Не так-то просто наполнить пустую кладовку.

Он опять полез в бумажник.

— Конечно, если вы скоро уедете, — добавила она с надеждой в голосе, — то шестисот долларов хватит. Только на основные продукты.

— Это вся наличность, которая у меня с собой. Фрэнни придется уложиться в нее. — Ки протянул ей восемь стодолларовых банкнот. — И мы останемся здесь надолго. Я открою в городе счет, на который вы сможете выписывать чеки, — сказал он, поворачиваясь к сейфу с карточкой в руке.

Рейчел отрицательно замотала головой.

— Нет, — твердо заявила она. — Я согласилась посвятить вам только несколько дней, чтобы помочь открыть дом. Мне не нужна чековая книжка. Я не собираюсь становиться управляющей вашей собственностью. И не хочу, чтобы мое имя связывали с Саб-Роуз больше, чем оно уже связано. Оплачивайте свои счета сами, не то я могу найти вам управляющего, если захотите.

Он молча изучал ее, и Рейчел видела, как в его опасных синих глазах отражается напряженная работа мысли. Он старался понять, стоит ли сейчас давать очередное сражение в их затянувшейся войне амбиций.

Наконец Кинан кивнул и повернулся к склепу.

— Мне не нужен управляющий, — процедил он, поднося к глазам карточку, лежавшую возле замка. — Я оплачу те счета, которые у вас уже есть. Положите их на мой письменный стол. — Он начал поворачивать диск, дав понять, что тема закрыта.

Но Рейчел еще не кончила.

— Оплатите их как можно быстрее, — строго сказала она. — И не придирайтесь к ценам. Люди, которых я наняла для установки доков и мытья окон, трудяги и не могут позволить себе ждать целый месяц своих денег.

Он застыл с карточкой в руках и обернулся к ней.

— У Тэда никогда не было проблем с наймом персонала в Саб-Роуз, — продолжала она, не обращая внимания на его поднятые брови и помрачневшее выражение лица. Но ей-богу, она заставит Кинана Оукса считаться с рабочей этикой населения Мэна. Это она нанимала людей, и именно ее репутация пострадает, если им придется ждать своих денег. — Рабочие сразу являлись по вызову Тэда, потому что всегда возвращались домой с чеком в кармане, как только работа заканчивалась. Они будут ожидать того же и от вас.

Дункан отошел на шаг от Ки. Рейчел не сдвинулась с места в своем кресле и с энтузиазмом продолжала свою лекцию:

— И Фэнни хочет, чтобы ей платили наличными каждый четверг до полудня, чтобы она успела сходить в банк и вернуться, прежде чем начать готовить ужин. Восемьсот долларов для нее, семьсот для ее помощницы на кухне и еще пятьсот в неделю на еду. За эти деньги вы будете иметь трехразовое питание шесть дней в неделю. По воскресеньям будете готовить сами.

К его чести, надо было признать, что он даже глазом не моргнул, услышав названные ею цифры. Однако он помрачнел, и его глаза сузились.

Рейчел не отступала:

— Когда приезжает ваша дочь? Может быть, мне нанять няню? Я знаю нескольких школьниц старших классов, которые были бы рады подзаработать денег на лето.

— С Микаэлой все будет в порядке. За ней присмотрит Микки.

Рейчел пришла в ужас.

— Волк не может быть бэби-ситтером.

— Он гораздо надежнее, чем большинство тинейджеров, — бросил Ки, вновь сосредоточиваясь на замке. — Черт возьми! Эта комбинация не срабатывает.

Рейчел подъехала к письменному столу и, забрав блокнот, которым пользовалась, засунула его в карман. Она опустила ручку кресла и двинулась в сторону двери. Здесь ей больше нечего было делать, поскольку пробить невозмутимость Ки все равно было невозможно. Она поедет на кухню и посмотрит, не пришла ли Фрэнни.

Мистер Невозмутимость подошел и загородил ей дорогу.

— Куда это вы направились? Я не могу открыть склеп, — произнес он с упреком, как будто это была ее вина.

Рейчел посмотрела на него с невинным видом:

— В таком случае у вас большая проблема. Этот сейф не откроется даже от ядерного взрыва. Возможно, вам следует позвать своих адвокатов и попросить у них кодовые номера.

Он положил ладони на ручки ее кресла, почти вплотную приблизив свое лицо к ее.

— Держу пари, что вы знаете, как его открыть, — тихо сказал он.

Он был очень близко. Слишком близко.

— Вы бы проиграли это пари.

— Бросьте, Рейчел, скажите мне код.

— Вы хотите, чтобы я попробовала набрать эти номера?

— Нет, я хочу, чтобы вы открыли его с помощью той комбинации, которая у вас есть. Вот здесь, — прибавил он, легонько постучав по ее лбу.

Как только он дотронулся до нее, ее сердце пустилось в пляс. Он стоял настолько близко, что она ощущала исходящий от него запах моря, смешанный со слабым ароматом роз. Ее ладонь снова зачесалась, но на этот раз не от желания ударить его.

Ей хотелось провести пальцами по изгибу его крепкой челюсти. Или сделать что-нибудь еще более глупое. Что, если она подъедет к склепу и откроет его?

Да, это могло бы поколебать его самоуверенность. А злить Кинана Оукса намного безопаснее, чем бросаться в его объятия.

— Я заключу с вами сделку, — предложила Рейчел, нажимая на рычаг и стараясь отъехать.

Он крепко держал кресло, усмехаясь ее неудачной попытке установить между ними дистанцию.

— И какую же? — спросил он.

— Я открою этот склеп, если вы позволите мне нанять няню для вашей дочери.

Он выпрямился, отпуская кресло. Как только он это сделал, Рейчел быстро отъехала и ударилась о стол. Микки сразу же вцепился в колеса.

— Микаэле не нужна няня, — отрезал Ки, скрестив руки на груди и расставив ноги, всем своим видом давая понять, что он не собирается менять свое мнение.

— Ей сколько лет? Четыре? Пять?

Улыбка тронула его губы.

— В конце этого месяца будет пять. И она через неделю прогонит любого, кого вы наймете.

— Здесь не место для того, чтобы позволять ребенку проказничать, — сказала Рейчел, решив противопоставить его упрямству свое собственное. — Саб-Роуз не парк развлечений, и его проектировали не для детей. Он стоит на скале над морем, в нем лабиринт коридоров и комнат, которые могут сбить с толку любого топографа, и пятьсот акров леса, в котором можно затеряться.

Он кивнул в направлении Микки:

— Волк не даст ей потеряться ни в доме, ни в лесу, а она лазает по снастям на моей шхуне как обезьяна. Я уверен, что ваши скалы будут для нее больше вызовом, чем опасностью.

Рейчел была шокирована его словами.

— Но она ребенок! — вскричала она. — За ней нужен надзор.

— Здесь живут шестеро мужчин, — возразил он, снова взявшись за ручки ее коляски. Его голос был намеренно мягким. — Я присматривал за моей дочерью с тех пор, как ей исполнилось десять минут от роду, мисс Фостер, и она до сих пор жива и здорова.

Рейчел проглотила комок в горле. О'кей. Тема Микаэлы Оукс была явно запретной.

— Ну что ж, прекрасно. Тогда сами открывайте свой склеп, — съязвила она, скидывая его руки со своего кресла и разворачиваясь к двери. Колеса закрутились, запахло горелой резиной, и этот запах сопровождал ее, когда она выезжала из библиотеки.

Пора было приступить к делам. Иначе зачем она здесь находилась? Благодаря Фрэнни Уоттс Рейчел наконец смогла наполнить свой желудок достаточным количеством хорошей еды и начала приходить в себя. Два дня неподвижности в кресле-каталке помогли колену зажить, а несколько часов изучения чертежей Саб-Роуз подсказали ей, где искать потайную комнату Тэда.

Но сначала ей надо было позвонить Уиллоу, которая, наверное, сходила с ума от беспокойства, не сумев дозвониться до нее. Рейчел подъехала к письменному столу своей новой спальни и сняла трубку.

Она сменила спальню этим утром, после того как провела прошлую ночь, ворочаясь в постели. Без снотворного она обнаружила, что спать на третьем этаже, даже в противоположном крыле от спальни Тэда, было невозможно. Ее посещали призраки. Воспоминания и эмоции так живо нахлынули на нее, что защититься от них не помогли ни три года, ни несколько стен из мрамора и гранита.

Поэтому, вместо того чтобы постараться сегодня уснуть, она будет отгонять духов, охотясь за сокровищами.

— Куда ты подевалась? — накинулась на нее вместо приветствия Уиллоу, сняв трубку всего после двух гудков, из чего Рейчел заключила, что она, возможно, сидела у телефона и ждала звонка.

— Привет, сестренка, — бодро ответила Рейчел.

— Не говори мне «привет, сестренка». Где ты была? Я уже два дня пытаюсь дозвониться до тебя.

Рейчел сделала глубокий вдох, готовясь к предстоящей выволочке, и решила, что лучше сразу сказать правду.

— Я нахожусь в Саб-Роуз.

— Что!

— Послушай, Уилли, это не то, что ты думаешь. То есть это то, но не потому, почему ты можешь подумать.

— Мне все равно, почему ты там. Уходи оттуда немедленно.

Рейчел крепче сжала в руке трубку и осторожно разбавила ложь небольшой долей правды.

— Ты знаешь, как у мамы оказались изумруды, которые ты теперь носишь?

Это отвлекло внимание Уиллоу. Несколько секунд она молчала, а когда наконец заговорила, то была уже не так сердита, но не менее растерянна.

— Ей подарил их папа к двадцатой годовщине их свадьбы.

— Это ты знаешь, — сказала Рейчел, стараясь придать своему голосу сочувствие. — Но это не вся правда, — прибавила она, закрывая глаза и ненавидя полуложь-полуправду, которую собиралась сообщить сестре. — На самом деле это были изумруды Тэда. Он дал их папе, чтобы тот подарил их маме.

Снова молчание. Рейчел опять сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.

— Они стоят больше миллиона долларов, Уилли. И на них нет бумаги о передаче. Они по-прежнему юридически являются частью имущества Тэда.

— Откуда это тебе известно? — спросила Уилли опять сердито. Ей не понравилось, что драгоценности, которыми она так дорожила, принадлежали не ее матери, а Тэду.

«Да, откуда это мне стало известно?» — подумала Рейчел. Какую бы историю она ни придумала, она должна казаться правдоподобной, иначе Уилли что-нибудь заподозрит.

— Статья в «Айленд газетт» заставила меня задуматься о наследстве Тэда, а когда я увидела на тебе изумрудные серьги, то вспомнила, что они не значились в папином и мамином завещании, и поняла, что они, возможно, все еще являлись частью собственности Тэда.

Это была не очень убедительная версия, и Рейчел внутренне сжалась, чувствуя, что она начала головокружительный спуск по крутому склону вранья.

Ее ответ не удовлетворил Уиллоу.

— Это не объясняет, что ты делаешь в Саб-Роуз, — резко сказала она, явно недовольная новостью.

— Я пришла сюда, чтобы вернуть изумруды.

— На это достаточно пяти минут. И тебе вовсе не обязательно делать это самой. Это мог сделать Уэнделл.

— Миллион долларов, Уилли, — напомнила ей Рейчел. — А они находились у нас три года. Адвокаты Тэда, наверное, написали, что их украли, когда проводили инвентаризацию склепа и не смогли их найти.

— Но мы не виноваты. Они не станут обвинять нас в краже. Уэнделл может подтвердить, что Тэд подарил их папе.

— Но мы должны быть осторожны, — возразила Рейчел. — Мы ничего не знаем о Кинане Оуксе и мало знаем о том, как отнесутся к этому делу адвокаты Тэда. Что, если они не захотят нас выслушать? Зачем нам рисковать? Особенно теперь, когда ты только что приступила к новой работе. Одна лишь шумиха вокруг этих драгоценностей может повредить твоей карьере.

По другую сторону провода опять воцарилось молчание.

— И что ты собираешься делать? — наконец спросила Уиллоу.

Рейчел выпрямилась и крепче прижала трубку к уху.

— Что, если я потихоньку положу изумруды в сейф Тэда в склепе? Я суну их во что-нибудь, например в антикварную шкатулку, и, когда их обнаружат, все подумают, что они были там все время.'Просто раньше их не заметили.

— Нет, Рейчел, это слишком рискованно. Это не то что заменить старый почтовый яшик. Это означает взлом и посягательство на чужую собственность. Если тебя поймают — особенно если у тебя с собой будут изумруды, — то обвинят в краже.

— Ты говоришь как настоящий генеральный прокурор, — засмеялась Рейчел. — Ты знаешь, что я могу это сделать, Уилли. Могу открыть и закрыть этот сейф так, что никто ничего не узнает.

Опять молчание. Наконец:

— Да, если я правильно помню, тебе надо пройти по туннелю, который ведет в склеп прямо из спальни Тэда. Ты в самом деле хочешь это сделать? — спросила Уиллоу с сомнением. — Ты готова пойти на это?

— По правде говоря, нет, — искренне ответила Рейчел. — Но я рискну, если это позволит избежать неприятностей. Кроме того, я могу подобраться достаточно близко к библиотеке, а затем просто проскользнуть к склепу, пока все будут спать. Вот почему я здесь, Уилли.

— Отдай изумруды Уэнделлу, и дело с концом. Он найдет, как анонимно вернуть их.

— Нет. — Черт возьми, она была уже по колено в своей лжи, а теперь, похоже, погрязла по шею. — В нашем доме есть и другие предметы, которые фактически принадлежат Тэду, — созналась она. Это поможет ей объяснить их исчезновение. — Например, картина над камином. И кольцо, которое папа подарил мне на день рождения.

— О, Рейчел! — тихо простонала Уиллоу. — Неужели и твое кольцо? Почему папа дарил нам вещи, которые ему не принадлежали?

— Потому что он доверял Тэду, — поспешно объяснила Рейчел, стараясь смягчить разочарование сестры. — Он не думал о бумагах по трансферу имущества. Но мы с тобой знаем, что будет лучше отделаться от них по-тихому.

— Мне это все не нравится.

— Мне тоже, — быстро согласилась Рейчел, сердясь на себя больше, чем на кого-нибудь другого.

Или на самом деле она сердилась на Фрэнка Фостера?

— Мы к этому еще вернемся, — сказала Уиллоу профессиональным тоном. — Ты пока не объяснила, что делаешь в Саб-Роуз.

— Кинан Оукс приехал раньше, чем мы ожидали. Он пришел ко мне на крыльцо и попросил помочь ему открыть дом.

Ну, это по крайней мере было правдой. Ей незачем было упоминать о том, что этот мужчина заявился в ее дом в два часа ночи и фактически похитил ее. Но по сравнению с тем, что она уже успела наплести, это была всего лишь маленькая неточность.

— И я решила помочь ему, потому что это дало бы мне повод находиться в его доме.

— Но это не значит, что ты должна там оставаться, — сказала Уиллоу, которой, очевидно, не понравились объяснения Рейчел.

— Но это облегчит мне задачу. И потом я поскользнулась и опять повредила колено. Но не сильно, — поспешила она успокоить сестру. Она потерла лоб. От этого нагромождения лжи у нее разболелась голова. — Это была моя идея. Я не могу ковылять по тропинке в скалах и бегать по всем этим туннелям, чтобы вернуть не принадлежащие нам вещи. А так мне достаточно исчезнуть в стене и выйти в библиотеке Тэда..

— И тем не менее мне это все равно не нравится.

Пора было заканчивать разговор. Рейчел вдруг стало жаль тех, кто осмелится обидеть граждан Мэна. Начав, Уиллоу могла спорить до тех пор, пока ее оппонент не сложил бы оружие просто от усталости.

— Мне надо идти, Уилли. Я обещала Джейсону показать ему, как наполнять бассейн соленой водой.

— Кто такой Джейсон?

— Один из апостолов Ки, — ответила Рейчел с улыбкой.

— Ки? Апостолы?

— Кинан прибыл с небольшой армией, — объяснила Рейчел. — А трое из его людей носят имена апостолов, поэтому я их всех так зову.

— Черт побери, Рейчел, тебе это нравится.

Рейчел была застигнута врасплох замечанием сестры.

— Нет, нет, — заверила она ее. — Но это не значит, что я не должна быть сними любезной. Они очень милые, Уилли.

Рейчел вспомнила, как познакомилась с Люком и как Мэтью и Питер помогали ей сегодня перенести Мэйбл с котятами в новую спальню. Мужчины ушли в перепачканной одежде и с царапинами на руках.

— Ты назвала его Ки. Это звучит довольно фамильярно, — строго сказала Уиллоу.

— Это его имя.

— Я возвращаюсь домой сегодня вечером. Выезжаю отсюда через десять минут и через два часа заберу тебя у центрального входа. Будь готова, потому что я не буду выходить из машины.

Рейчел снова потерла лоб.

— Нет, я не хочу, чтобы ты сюда приезжала, Уилли. У меня все под контролем.

Ответом ей было молчание. Рейчел хотелось бросить трубку, но она благоразумно воздержалась, не желая злить сестру еще больше. Если Уиллоу поедет в Саб-Роуз, она будет здесь через час, и она не останется сидеть в машине, а начнет всюду бегать, звать Рейчел и ругать всех, кто окажется на ее пути.

Иногда Уиллоу становилась невыносимой.

Прежде чем снова заговорить, Рейчел досчитала до десяти, чтобы успокоиться.

— Уиллоу, — обратилась она к сестре, — дай мне отделаться от вещей Тэда, и я вернусь домой завтра утром.

— Что, если тебя поймают?

— Не поймают. Ведь о туннелях никто, кроме нас, не знает.

— Что они сделали с коллекциями Тэда? — спросила Уиллоу спокойнее, но по-прежнему с сомнением в голосе. — Все эти вещи не могли поместиться в сейф.

— Большая часть их хранится в склепе, но я думаю, что самые дорогие и крупные предметы заперты в комнате на третьем этаже. Это секретная комната, и там наверняка есть кондиционер, потому что Тэд хранил в ней свои гобелены. И когда я сегодня подергала эту дверь, она была заперта.

— В таком случае изумруды и картину следует оставить там. Туда ведет прямой туннель из большой комнаты. Ты можешь взобраться на три этажа? — спросила Уиллоу, явно примирившись с нелегальной операцией Рейчел.

Уилли была права. Она и сама могла вспомнить об этой комнате три дня назад. Это было более простое решение.

— Я так и сделаю, — заверила она сестру. Ее головная боль прошла словно по волшебству. — Я могу подняться по лестнице. И вернусь домой завтра днем.

Трубка в ее руке внезапно дернулась, и, посмотрев вниз, Рейчел увидела котенка, висящего на телефонном шнуре около ее ног. Маленький пушистый комочек находился в обществе двух своих помоечных братьев, и они дружно атаковали шнур. Она улыбнулась их неуклюжим попыткам.

— О, кстати, — сообщила она в трубку, — у нас есть кошка.

— Кто? — переспросила Уиллоу, явно сбитая с толку внезапной переменой темы.

— На самом деле у нас четыре кошки, — уточнила Рейчел. — Мне срочно требовалось найти объяснение своему присутствию в одном месте, где мне не следовало быть, и единственное, что я могла придумать, — это то, что я искала свою кошку.

— А где ты была?

— На скалах, возле входа в туннель.

— Смотри, Рейчел, ты попадешь в беду.

— Не попаду. — Она громко рассмеялась, когда один из котят начал дергать за кружево ее тапочек. Напряжение, которое она чувствовала, внезапно спало. — Но, знаешь, сестренка, кошка действительно существует. Не знаю, где они ее нашли, но двое апостолов явились ко мне с кошкой и тремя котятами. Тебе надо только запомнить, что ее зовут Мэйбл.

— Это не сработает! — вскричала Уилли, к которой опять вернулась тревога. — Подожди, я вернусь и помогу тебе. Помогу с твоим планом — только подожди меня.

Рейчел пожалела, что не повесила трубку десять минут назад.

— Ради Бога, Уиллоу, — взмолилась она, — речь идет не о запуске ракеты. Здесь не нужно участие двоих людей. Я сама спрячу изумруды и завтра вернусь домой.

Снова молчание.

— Мне нужно идти. Меня ждет Джейсон. До свидания, Уилли. Позвони завтра днем, и я обещаю взять трубку.

— Подожди! — Уиллоу явно не была готова окончить разговор. — Помнишь, что писали в газете насчет корабля, горящего в Рыбачьей бухте? Что там случилось? В статье говорилось, что это была шхуна для ловли крабов под названием «Норвежская ночь».Ты не знаешь, кому она принадлежала?

Рейчел застыла с трубкой в руках.

— Как, ты сказала, ее название? — прошептала она.

— «Норвежская ночь», — повторила Уиллоу. — В статье написано, что это, наверное, поджог.

Рейчел не могла вымолвить ни слова. «Норвежская ночь» — шхуна? Последними словами ее умирающего отца было название корабля?

— Рейчел, ты видела пожар? Ты не знаешь, что случилось?

— Я видела, — произнесла она, с трудом заставив себя поддерживать разговор. — Но ничего не знаю. В газете не пишут о том, где была построена шхуна?

— Нет, — ответила Уиллоу несколько растерянно. — В ней даже не сообщают, кому она принадлежала. Я потому-то и спросила — думала, что, может быть, ты знаешь больше.

— Не знаю. Но постараюсь выяснить. Я должна идти, Уилли. Джейсон ждет. — Рейчел снова потерла лоб, устало вздохнув. — Я не могу заставить тебя перестать волноваться, сестренка, — добавила она мягко. — Могу только обещать быть осторожной. До свидания, — сказала она в третий раз. — Я люблю тебя.

Она подождала, пока Уиллоу даст ей последние наставления, и опустила трубку на рычаг. Потом закрыла глаза, потерла обеими руками лицо и с облегчением выдохнула.

«Норвежская ночь» оказалась шхуной для ловли крабов. А эти шхуны часто ставят сети далеко в море, имея прекрасную возможность, не привлекая внимания, встретиться с другим судном и привезти краденые предметы искусства обратно в порт. Никто не станет их подозревать, потому что рыбаки выглядят невинно, как чайки, кружащиеся над ними.

Итак, теперь ей надо выяснить, почему последние слова отца были о «Норвежской ночи», была ли она построена на верфи Тэда и стояло ли на ее чертежах имя Фрэнка Фостера.

Уиллоу сказала, что подозревали поджог. Господи, она надеялась, что это была месть со стороны других ловцов крабов или что ее подожгли с целью получения страховки.

Ей было все равно, лишь бы поджог ни в какой степени не связывали с ее отцом.

Рейчел встала и осмотрела правое колено. Теперь оно только слегка болело и казалось на редкость крепким, но она не собиралась утруждать его сегодня вечером. Она села в свое кресло и направила его к двери спальни. Она должна найти Джейсона, наполнить бассейн соленой водой, а затем, как только Ки и его люди улягутся спать, отделаться от фальшивых изумрудов.

Глава 9

Но, не найдя Джейсона возле бассейна, где они договорились встретиться, Рейчел наткнулась на него, Ки и Дункана в огромном фойе со стеклянным куполом. У Ки под мышкой был толстый скоросшиватель на трех кольцах, и все мужчины несли в пластиковой папке листы бумаги.

У всех троих были очень хмурые лица.

Ки взглянул на нее, когда ее кресло тихо катилось по направлению к ним, и рука Рейчел неожиданно соскочила с рычага. Пронзительный взгляд Кинана заставил ее резко остановиться в десяти футах от них. Если она не ошибалась, этот взгляд был полон гнева и… и обвинения.

Ки направился к ней. Его глаза метали молнии, в походке чувствовалась неумолимая решительность, губы были сжаты в ниточку, что говорило о надвигающейся грозе.

Первой мыслью Рейчел было развернуться и удрать в комнату, но она решила проявить твердость, даже несмотря на то, что в ее душе вдруг взвился целый рой бабочек.

Дункан и Джейсон также вышли вперед и, когда Ки остановился перед ней, встали по обе стороны от него, образуя внушительную стену мужских гормонов.

Рейчел бросила беглый взгляд на бумаги в их руках, надеясь понять, что их так рассердило. В это время в фойе появились Мэтью и Люк, а с южного крыла вошел Питер. Они тоже держали в руках бумаги в пластиковых папках и почему-то хмурились.

— В моем списке не хватает двух предметов, — сказал Мэтью, приблизившись. — И греческий кувшин шестого века разбит вдребезги.

Рейчел бросила взгляд на Ки, чтобы узнать, какова будет его реакция на слова Мэтью, но он только приподнял левую бровь.

— Если не было землетрясения, то этот кувшин сам собой не мог спрыгнуть со своего места, — продолжал Мэтью. — Кто-то помог ему. Я нашел его в углу комнаты.

Ки продолжал смотреть на нее — и смотреть обвиняюще.

Бабочки в ее душе превратились в сердитых пчел.

— А в моем списке не хватает трех предметов, — сообщил Люк.

— Ну а я нашел все, — доложил Питер, глядя в свои бумаги. — Кроме картины, которая должна была висеть в верхнем зале южного крыла.

— Что здесь происходит? — спросила наконец Рейчел, тоже поднимая бровь.

— Мы проводим инвентаризацию, — произнес Ки безразличным тоном. — И похоже на то, что за последние три года кто-то поживился моим наследством.

Рейчел перевела взгляд на бумаги в его руке. В Саб-Роуз что-то пропало. И Ки думал, что это ее рук дело. Она взглянула на других мужчин.

— Этого не может быть, — твердо сказала она. — В дом не могла проникнуть даже мышь, если у нее не было кода сигнализации.

— В таком случае объясните, каким образом в инвентаризационном списке не хватает нескольких предметов, — потребовал Ки.

— Они не могли пропасть. Они просто… просто лежат в другом месте. Вы проверяли Гобеленовую комнату на третьем этаже? Это надежное хранилище, и в нем есть система температурного контроля.

Она еще не кончила, когда Ки отрицательно замотал головой:

— Мы ее проверили и нашли там две вещи, но остается еще свыше тридцати ненайденных.

— Тридцати?!

Ки взял у своих людей листы и, открыв скоросшиватель, начал их туда складывать.

— А как насчет склепа? — спросила Рейчел. — Вы наконец подобрали код? Может быть, они там.

Он крепче прижал к себе скоросшиватель и взглянул на нее:

— Подобрал. Там нет ничего из пропавших вещей. Но вот что меня озадачило, — добавил он, опуская руку в карман, а затем показывая ей что-то лежавшее на его ладони.

От Рейчел потребовалась вся ее выдержка, чтобы не выдать себя.

— Я нашел это на полу, — сообщил он, держа в пальцах изумрудную сережку. — И в одном из сейфов уже лежали такие же серьги вместе с колье. — Он повертел перед ее носом сверкающим камнем. — Я не слишком хорошо знаком с женскими украшениями. Скажите, Рейчел, это нормально — иметь в гарнитуре три серьги?

— А… я сама не очень разбираюсь в украшениях, — прошептала она, бросая взгляд на мужчин, а потом переводя его на Ки. — Я не ношу драгоценности.

Он кивнул:

— Я это заметил. За исключением кольца?

Рейчел посмотрела на свою правую руку, дотронувшись большим пальцем до безымянного, и увидела, что в том месте, где раньше находилось кольцо, он был белее.

— У меня есть кольцо, но оно сейчас у ювелира для чистки.

В фойе повисло тягостное молчание. В нем чувствовалось недоверие, обвинение и, как показалось Рейчел, разочарование.

Ки считал ее воровкой. Он застал ее в своей библиотеке два дня назад, в Саб-Роуз пропали вещи, и он нашел третью изумрудную сережку. Проклятие! Он никогда не поверит, что она пыталась добавить ему драгоценностей, а не украсть их.

Она не знала, кем больше разочарована: Кинаном или собой. Она была по уши охвачена страстью к мужчине, который обвинял ее в похищении его наследства.

— Я… я устала, — пробормотала она, не поднимая головы. — Я помогу вам искать пропавшие вещи утром. — Она надавила на рычаг своего кресла, повернулась и стала выезжать из фойе.

Она почти добралась до большой комнаты, когда Ки заговорил.

— Рейчел, — обратился он к ней спокойно и властно. Она остановилась и взглянула через плечо:

— Что?

Какую-то долю секунды он поколебался, прежде чем махнуть ей рукой:

— Спокойной ночи.

— Ты не должен считать нашу Рейчел ответственной за пропажу вещей, — заговорил Дункан, когда стих шум колес удаляющегося кресла-коляски.

Ки отвел глаза от своей гостьи и оглядел мужчин. У всех был такой вид, словно он обвинил их матерей в проституции.

— И с каких это пор она сделалась нашей Рейчел?

— Ты должен признать, что она ужасно много сделала, чтобы помочь нам открыть этот дом, — наступал Дункан. — А это, наверное, было для нее непросто, учитывая то, что произошло здесь три года назад.

Ки бросил папку на стол, скрестил руки на груди и удивленно посмотрел на своих людей:

— И вам безразличен тот факт, что она так легко согласилась не только помочь нам, но и остаться здесь?

— Она не может ходить, — напомнил Мэтью. — Это упрощает дело.

— Действительно упрощает, — согласился Ки, кивая. — Если она старается закончить то, что начала двое суток назад, до того как мы неожиданно здесь появились.

— Если Рейчел ответственна за пропажу — а я все еще не уверен в этом, — хмуро сказал Дункан, — почему она не прекратила действовать теперь, когда мы здесь? Зачем ей было продолжать воровать прямо у нас под носом?

— Возможно, из-за этого, — предположил Ки, вынимая из кармана изумрудную сережку. — Это подделка и является частью поддельного гарнитура, который числится в списке вещей, находящихся в сейфе склепа. Но изумрудное колье и серьги, которые я нашел в сейфе № 16, — подлинные. Он сжал сережку в кулаке.

— И этот гарнитур стоимостью в миллион долларов США был украден из поместья Гренье во Франции почти семнадцать лет назад.

— Так что ты хочешь сказать? — уточнил Люк. — Что два дня назад Рейчел обменяла фальшивые изумруды на настоящие? Это ведь не имеет смысла.

— Ну, да, — согласился Дункан. — Если у нее были настоящие изумруды, зачем ей было менять их на фальшивки?

— Это-то я и хочу выяснить, — продолжал Ки. — Но для начала надо узнать, где она взяла настоящие.

— Как могло получиться так, что у Таддеуса Лейкмана оказался гарнитур поддельных украшений? — спросил Питер. — По-моему, это тоже не имеет смысла.

Ки пожал плечами:

— Иметь дубликаты известных драгоценностей не такая уж редкость. И это вполне законно.

Дункан вздохнул, провел ладонью по волосам и помассировал затылок. Он задумчиво смерил Ки взглядом.

— И ты думаешь, что если мы будем просто ждать, то пропавшие вещи чудесным образом найдутся? Что Рейчел согласилась помочь нам, чтобы заменить украденные ею драгоценности? Послушай, старик, это вообще не имеет смысла.

— Все, что я знаю, — это то, что она была в библиотеке в тот вечер, когда мы сюда приехали. И что у нее был свой доступ в этот дом в течение трех лет. Она спроектировала Саб-Роуз и знает все его секреты.

— Но это не делает ее воровкой, — глубокомысленно изрек Джейсон. — Наоборот, это делает ее особенно ценной для нас. Подумайте. Что, если кто-то другой, а не Рейчел, воровал в поместье Таддеуса Лейкмана? Она могла бы показать нам туннели, которыми он мог пользоваться.

— Ты имеешь в виду туннели, которые, как она уверяет, не существуют? — уточнил Ки.

— Она просто нам не доверяет, — констатировал Люк. Внезапно он усмехнулся: — Но мы можем это изменить.

— Каким образом? — поинтересовался Ки, подняв бровь.

— Начав доверять ей, — быстро добавил Дункан, одобрительно кивая. — А не вести себя так, будто мы считаем ее воровкой. Разве вы не заметили ее реакции, когда она поняла, что пропали многие вещи? Она была шокирована.

— Да, — поддакнул Мэтью, потирая руки. — Ты сам это сказал, Ки. Она чувствует себя здесь хозяйкой. Если мы привлечем ее к поискам, она нам поможет.

— Но это может быть для нее опасно, если в доме все еще кто-то рыщет, — заметил Кинан.

Дункан отмахнулся от его страхов.

— Мы сможем защитить ее, — уверенно заявил он. Вдруг он напрягся. — А что с Микаэлой? Когда она приедет? Одно дело — присматривать за одной Рейчел, но за двумя женщинами уже не уследишь.

Ки не мог сдержать улыбки.

— Наш ангелочек прибудет через три дня.

Джейсон тяжело вздохнул.

— Дункан прав. Надо связаться с Ахабом и попросить его повезти Микаэлу живописным маршрутом вдоль побережья, чтобы дать нам больше времени.

Ки фыркнул и покрутил в кармане изумрудную серьгу.

— Я говорил сегодня утром с капитаном, и он сказал, что Ахаб сможет держать Микаэлу не больше недели. Он угрожает посадить ее в шлюпку и буксировать за шхуной, если она не прекратит менять его паруса. Я двадцать минут старался по рации убедить ее в том, что шхуны не предназначены для того, чтобы плавать под спинакерами.

— Ты же знаешь, что растишь тирана, — добродушно улыбнулся Джейсон.

— Не я один, — Ки, взглянув сначала на Джейсона, а потом на остальных. — Вы все вертитесь вокруг ее пальчика.

«И я больше других», — молча признался себе Ки. Микаэла Оукс была совершенно избалована, и все мужчины, включая команду шхуны «Шесть и одна», приложили к этому руку.

Ки пожалел учительницу класса, в который попадет Микаэла этой осенью.

Когда ей было всего десять минут от роду, эту крошку с большими глазами сунули ему в руки, и Ки почувствовал удар в грудь такой силы, что едва не рухнул на колени. Но это было ничто по сравнению с реакцией его людей, когда десять минут спустя он представил им свою дочь.

Возможно, Ки дал семя для зачатия девочки, но она имела шестерых гордых любящих отцов, готовых ради нее на все. И Дункан был самым одержимым из них. Закаленный в боях наемник взял из рук Кинана двадцатиминутную Микаэлу и сразу же превратился в наседку.

Это он пришел домой с маленьким волчонком не больше самой Микаэлы три с половиной года назад, когда каждому ребенку нужен домашний любимец. Но Ки понимал, что его друг искал дополнительную защиту для его дочери.

Мужчины назвали волка Рекс Ригум — король королей.

Два года назад Микаэла переименовала его в Микки-Мауса.

Волку было как будто все равно, как его звали; подобно своим двуногим братьям, он тоже был влюблен в маленького ангелоподобного тирана.

Если Микаэлу наказывали — от чего ее воспитатели всегда страдали больше, чем она, — Микки сворачивался с ней в ее койке и терпеливо составлял компанию на все время ее заточения.

А когда Микаэла болела — что опять же для мужчин было тяжелее, чем для нее, — все, включая волка, находились в состоянии паники.

Их дочь была для них величайшим счастьем и самым страшным кошмаром. Удивительно, как им удавалось уберегать не по годам развитую, любопытную и зачастую невыносимую малышку от проделок, которые могли бы стоить ей жизни.

— У нас три дня до приезда Микаэлы, — подытожил Ки. — Давайте воспользуемся этим временем как можно лучше. Давайте решим эту загадку и продолжим устраиваться в доме. — Он по очереди оглядел мужчин. — Пора начать пускать корни. Микаэлу надо будет записать в школу, и я хочу воспитывать ее здесь, в Паффин-Харборе.

— Но, Ки, — тихо подсказал Дункан, — ты ведь знаешь, что мы не можем здесь оставаться.

При этих словах все заерзали.

— А что нам делать с Рейчел? — нарушил наступившее молчание Джейсон.

Ки обвел взглядом своих друзей:

— Вы займитесь пропавшими предметами из коллекции Таддеуса Лейкмана, а я позабочусь о Рейчел.

Рейчел надо было решать собственные проблемы, которые оказались очень непростыми. Мало того, что она обнаружила, что имеет на миллионы долларов краденых произведений искусства, так теперь ее еще подозревали и в краже законного.

Рейчел сунула под одеяло стопку полотенец, придав им форму своего тела. Она улыбнулась, поняв, что это был самый старый трюк, описанный в книгах, и Ки, возможно, проверит постель в первую очередь.

Эта мысль быстро отрезвила ее. Ки ничего не будет проверять, потому что придет не для того, чтобы украсть ее поцелуи, — это было бы невозможно после сегодняшнего столкновения в фойе.

Рейчел выпрямилась, издав жалобный вздох. Ки, возможно, прав в том, что отрицать страсть опасно. Не исключено, что бурный роман, в конце концов, не такая уж плохая идея и, может быть, маленькая вспышка вожделения, которую она испытала, полезна для здоровья.

Но это небезопасно. Кинан Оукс казался неспособным на эмоциональную привязанность к женщинам, если судить по его отношению к Джоан в тот первый вечер. Ему даже не потребовалось время на то, чтобы прийти в себя после их разрыва. И чем больше Рейчел думала об этом, тем сильнее убеждалась, что он слишком быстро переключил свое внимание и поцелуи на нее.

А где мать Микаэлы? Ни он, ни его люди никогда о ней не упоминали. Конечно, Рейчел не спрашивала, хотя ее интересовало, был Ки вдовцом или разведенным.

Но действительно ли ей это интересно? Нет. Она не собиралась строить жизнь с этим сексуальным самцом, ей хотелось обыкновенной интрижки.

Рейчел села на кровать и стала рассеянно массировать колено. Кого она обманывала? Она испытывала не простую похоть, а вполне расцветшую, обрушившуюся на нее страсть. Отрицать это было бессмысленно. Она слишком долго жила как монахиня, и ее вновь пробудившиеся гормоны избрали своей мишенью мистера Сногсшибательного.

Но теперь это не имело значения.

Пора было возвращаться домой. Саб-Роуз ожил и начал функционировать, поиск потайной комнаты Тэда сделался не очень важным делом в ее списке приоритетов, а необходимость собрать остальные предметы контрабанды и незаметно от них отделаться стала первоочередной задачей.

Если уж она не сможет отыскать тайную комнату, то тем более этого не сумеет сделать Ки, проживи он здесь хоть до конца жизни. И пускай он ловит того, кто воровал в Саб-Роуз. Это теперь его проблемы. До тех пор пока имя Фостера не связывалось с незаконной деятельностью в прошлом или настоящем, она и Уиллоу были в безопасности.

Приободренная своими рассуждениями, Рейчел в десятый раз посмотрела на часы. Боже ты мой! Ожидая, пока в доме все стихнет, она провела больше четырех часов, принимая ванну, брея ноги, покрывая свое тело лосьоном, делая маникюр и педикюр, моя, суша и расчесывая волосы, пока они не стали блестеть, а затем заплетя их в косу и скрепив заколкой в форме оленя.

Было уже за полночь. Конечно, мужчины спали.

Рейчел встала и еще раз проверила, лежит ли в ее кармане фальшивое изумрудное колье и одна фальшивая серьга. Она все еще не могла поверить, что потеряла одну из сережек, а Ки ее нашел. Это еще раз доказывало, что она никогда не станет профессиональным взломщиком.

Она направилась к двери, взяла трость, стоявшую в углу спальни, и остановилась, перенеся вес на правую ногу. Ее колено на удивление быстро зажило и почти не болело, так что Рейчел решила, что трость будет скорее мешать ей, чем помогать. Вместо трости она взяла фонарь, который раньше стащила на кухне, и открыла дверь спальни.

И чуть было не наступила на Микки.

— Ты поджидаешь меня? — прошептала она, наклоняясь и гладя зевающего волка.

Микки снова зевнул, усаживаясь перед ней и склонив голову набок. Это Ки посадил волка охранять ее, как сделал это прошлой ночью? Или Микки просто искал женского общества?

Рейчел оказалась в затруднительном положении. Осмелится ли она взять с собой в туннели Микки? Черт возьми, если она исчезнет в стене без него, он наверняка начнет скрестись по панели, стараясь пойти за ней.

— Пошли, — прошептала она, отправляясь, прихрамывая, по холлу в сторону большой комнаты. Она остановилась перед огромным гранитным камином у западной стены.

— Послушай, — обратилась она к своему попутчику, — ты должен знать, какой камень толкать.

Рейчел надавила на один из гранитных камней, пока не услышала щелканье, раздавшееся со стены на правой стороне камина. Микки немедленно сунул нос в образовавшуюся щель.

Рейчел потянула панель до конца. Микки исчез в темной пустоте.

Рейчел посветила фонариком и последовала за ним, остановившись только затем, чтобы закрыть за ними панель.

Немедленно ей в нос ударил запах пыли. Микки уже убежал вперед, исчезнув во тьме.

— Эй, вернись сюда, — прошептала она, идя по узкому проходу. — Ты потеряешься.

Единственным ответом ей была легкая вибрация электрических турбин, отдающаяся слабым эхом по всему туннелю.

Великолепно. Еще один упрямый самец.

Рейчел продолжала путь по проходу, решив, что Микки сам должен найти ее, и не остановилась, пока не достигла развилки. Ступени слева вели на третий этаж, где находилась комната с гобеленами. Повернув направо, можно было попасть в фойе. А если бы она пошла прямо, то оказалась бы в туннеле в скалах над заливом Мэн.

Рейчел посветила на пол, пытаясь увидеть следы лап, которые бы сказали ей, в каком направлении отправился Микки.

Но кроме следов Микки, ведущих на лестницу слева от нее, она обнаружила несколько человеческих следов, которые тянулись от туннеля в скале вверх на третий этаж. Она нагнулась и направила фонарь на самый отчетливый след.

Он был определенно мужским и походил на подошву кроссовки. Второй след, поменьше, был явно женским.

Рейчел выпрямилась и уставилась в темноту. Два комплекта следов: один мужской, один женский.

Черт возьми, кто еще знал о туннелях?

«Подумай, — рассуждала она, — кто мог знать об этих проходах? Женщина? Женщина», — повторила она тихо, стараясь представить всех женщин, которые посещали Саб-Роуз, когда Тэд был жив.

Во-первых, ее мать. Марианна наверняка знала о туннелях. Рейчел направила свет фонаря на пол. Но эти следы были свежими, а не трехлетней давности. Некоторые из них даже не были покрыты пылью.

«Ну, давай же, Рейчел. Кто еще?»

Мэри Олдер, приятельница Тэда, могла знать об этих проходах. Были ли Тэд и Мэри достаточно близки, чтобы он доверил ей такой секрет?

Возможно. Но если она и знала, зачем бы ей посещать Саб-Роуз сейчас, после стольких лет?

Рейчел стала думать о Мэри Олдер. После смерти Тэда ее судьба сложилась печально. Когда-то гордая, страстная и красивая женщина, которой нравился статус подруги Тэда, превратилась после трагедии в затворницу. Ее видели в городе очень редко и по большей части ночью. Она с потерянным видом бродила по улицам, не замечая ничего вокруг и обычно разговаривая сама с собой.

Вот почему Рейчел сомневалась в том, что эти следы принадлежали Мэри. И даже если бы и принадлежали, это не объясняло появление мужских следов.

У Мэри был сын. Марк Олдер. Он уже восемь лет управлял верфью Лейкмана.

«Нет, — сказала себе Рейчел. — Это не Марк. Он еще более странный, чем его мать».

Примерно через шесть месяцев после смерти ее родителей Марк начал просить Рейчел встречаться с ним. Потребовался почти год вежливых отказов, чтобы Марк понял, что она им не интересуется.

Марк Олдер был маменьким сынком, все еще — в тридцать три года — живущим вместе с матерью и даже зимой разъезжавшим на старом ржавом велосипеде. Он был на два класса старше Рейчел и, еще учась в школе, работал у Тэда маляром.

Нет, это не могли быть следы Марка. Кроме того, ему никогда не нравился Тэд — он всегда считал, что Тэду следовало жениться на его матери вместо того, чтобы волочиться за ней.

«Может быть… может быть, здесь была Уиллоу».

Рейчел еще раз при свете фонаря осмотрела женские следы. Это были отпечатки туфелек на высоком каблуке.

Уиллоу носила туфли на высоком каблуке. И она знала о туннелях. Но она ненавидела Саб-Роуз.

Однако достаточно ли она ненавидела его для того, чтобы не воровать его сокровища?

Нет, только не Уиллоу. Кроме того, она была слишком сосредоточена на юридическом колледже и своей новой карьере.

Рейчел села на нижнюю гранитную ступеньку и рассеянно помассировала колено. «Подумай, кто еще?»

Как насчет рабочих, строивших Саб-Роуз? Рейчел вспомнила, как обсуждала с отцом свои опасения насчет того, что они будут знать о секретных ходах, поскольку строили их. Фрэнк Фостер считал, что решил эту проблему — или по крайней мере свел ее к минимуму, — привезя бригаду каменщиков из Гватемалы.

Но они могли кому-нибудь рассказать.

Внезапно Рейчел напряглась при одной мысли. Рауль Вегас. Как насчет дилера, упомянутого в письме ее отца, человека, который занимался скупкой краденого? Могли он знать о туннелях?

Мог, если имел дело непосредственно с Тэдом.

Рейчел направила луч фонарика вниз на проход, ведущий кскалам, и испытала внезапную дрожь во всем теле. Она мало что знала о преступниках — это была область Уиллоу, — но сомневалась в том, чтобы они были приятными людьми.

Могли Рауль Вегас тайком воровать в Саб-Роуз последние три года?

Рейчел отогнала эту мысль, считая, вернее, надеясь, что находящийся в международном розыске контрабандист не мог орудовать здесь. И тем более быть где-то поблизости.

Кроме того, это все равно не объясняло наличие маленьких следов.

Да, черт возьми, чем больше она думала об этом, тем больше убеждалась, что о проходах могли знать многие люди.

Рейчел грустно усмехнулась. В то время как она изо всех сил старалась скрыть свой «большой секрет» от Ки, все, кому не лень, регулярно пользовались этими туннелями.

Возможно, когда она покидала Саб-Роуз, ей следовало просто оставить одну из панелей открытой. Ки нашел бы проходы и тоже обнаружил следы, и тогда бы знал, что кто-то другой, помимо его соседки, свободно ходит по дому.

Что-то ударило ей в спину. Рейчел вскочила и обернулась, выставив перед собой фонарь как оружие. Но это был всего лишь Микки, стоявший перед ней на лестнице, виляя хвостом. Его глаза светились как серебряные звезды.

Рейчел успокоила сильно бьющееся сердце и сделала глубокий вдох.

— Эй, ты напугал меня, — шепотом пожурила она его. — Нужно было предупредить девушку, правда? В следующий раз издай какой-нибудь звук.

Не обращая внимания на ее испуг, Микки повернулся и затрусил вверх по ступенькам. Рейчел медленно последовала за ним щадя свою ногу.

И опять она потеряла его из виду. Она продолжала взбираться, пройдя несколько пересекающихся туннелей на втором этаже, и наконец достигла панели, которая вела в Гобеленовую комнату.

— Иди сюда, Микки, — тихо свистнула она. — Пойдем, мальчик, пора возвращаться в реальный мир.

Она продолжала звать, но потом сдалась и медленно нажала на панель. В комнату со зловещим стоном хлынул поток теплого воздуха.

Она полностью отодвинула панель, и Микки прошмыгнул за ее спиной, задев ее хвостом.

— Прекрати! — прошипела Рейчел, выходя из туннеля и освещая комнату лучом фонарика. — Из-за тебя нас пой…

Слова застряли у нее в горле, когда луч света упал на пару ног в кожаных сандалиях, переплетенных на щиколотках. Они принадлежали скрытому в тени, но, несомненно, мужскому телу, сидящему на стуле в дальнем углу комнаты.

Глава 10

Микки сел перед стулом, вздымая хвостом облако пыли, сверкающее в узком луче ее фонаря. Рейчел выключила фонарь, уронила голову и вздохнула. Черт возьми, ей определенно нужно прекратить тщетные попытки найти потайную комнату.

Наконец Рейчел расправила плечи и при слабом свете луны постаралась рассмотреть находящегося в комнате человека.

— Я не воровка, — прошептала она. — Я никогда ничего не брала из Саб-Роуз.

Тень поднялась. А затем медленно направилась к ней. Рейчел отступила назад.

— Я не воровка.

Человек остановился в нескольких шагах от нее. Лунный свет скользил по его телу, высвечивая широко расставленные ноги, но оставляя верхнюю часть туловища в тени. Она не видела его рук, но полагала, что они скрещены на груди, как он обычно делал, размышляя о чем-нибудь.

— Я не воровка, — повторила она еще раз на случай, если он не расслышал.

— Я знаю, — раздался тихий ответ из темноты. Она сделала шаг вперед.

— Вы знаете?

Он приблизился к ней.

— Но вы любите заходить на чужую территорию.

— Я не захожу. Я здесь гостья.

Он подошел еще ближе; теперь лунный свет освещал и его скрещенные руки.

— Гостья, стоящая посреди запертой комнаты. Это было правдой.

— Я искала вас, — солгала она, глядя ему прямо в лицо и притворяясь, что видит его.

— И зачем я вам?

— Чтобы сказать, что я не воровка.

— И это не могло подождать до утра?

— Я не могла спать, когда вы и все остальные думают, что это я крала вещи из Саб-Роуз.

— Они так не думают, Рейчел. Они… — он наконец убрал руки с груди, словно в знак примирения, — они, также как и я, очарованы вами.

Очарован! Он очарован!

Это здорово, правда? Неужели она настолько очаровала его, что он начал ей верить?

— В фойе я этого не заметила.

Он подошел еще ближе, так близко, что она чувствовала жар его тела. И его запах. И, о Господи, она могла практически ощущать его вкус!

— Вы быстро ушли и не слышали, о чем мы говорили, — произнес он шепотом, от которого все ее тело начало трепетать.

У Рейчел опять возникла проблема близости. Ее ладони чесались, и ей было трудно сдержаться и не дотронуться до него.

— Вы помните, что я сказал вам, после того как вы меня поцеловали? — спросил он, становясь за ее спиной и осторожно перекидывая ее косу через плечо.

— Я… — Рейчел проглотила слюну и начала снова: — Я не пом… что вы сказали? — хрипло пробормотала она, стараясь разглядеть его лицо в темноте. Но не смогла и опустила глаза, зачарованно наблюдая за тем, как он ловко расстегнул заколку на ее волосах, положил ее в карман и медленно накрутил на пальцы кончик косы.

— Я сказал вам, что в следующий раз, когда мы достигнем некой черты, я пойду до конца.

— И мы… мы достигли этой черты?

Медленно и так нежно, что Рейчел почувствовала покалывание во всем теле до кончиков пальцев ног, Ки начал расплетать ее косу.

— Мы уже перешли ее, Рейчел. Она напряглась в ожидании.

Волосы рассыпалась по плечам, и его рука двинулась выше.

Ей сделалось трудно дышать.

И когда его пальцы наконец добрались до изгиба ее шеи, он сжал ее затылок, наклонился и приблизил свои губы к ее губам — не целуя, даже не касаясь их, — просто достаточно близко, для того чтобы каждый нерв в ее теле ожил в предвкушении поцелуя.

— Либо ударьте меня фонарем, Рейчел, либо поцелуйте меня.

Фонарь со стуком упал на пол.

Рейчел рванулась к нему, обвила руками его за шею и поцеловала так пылко, что даже мертвец не смог бы остаться равнодушным.

Он поднял ее, сделал несколько шагов и прижал к дубовой панели, через которую она пробралась сюда, отрезав единственный путь к отступлению.

Но в этот момент, когда ее губы впивались в его, ей было все равно. Обвив ногами его за талию, она прильнула к нему всем телом, всасывая в себя божественный вкус его дыхания. Он приоткрыл рот, позволяя ее языку проникать как можно глубже.

Годы воздержания взорвались в ее теле неуправляемыми импульсами. Ее сердце бешено колотилось, тело горело, и защитная броня, за которой она скрывалась так долго, внезапно с оглушительным треском раскололась.

Ки бедрами прижал ее к панели Гобеленовой комнаты. Его губы бродили от ее рта до щеки, затем опустились ниже, пока не нашли чувствительное место под левым ухом.

Рейчел застонала от удовольствия, и ему стало ясно, что она близка к экстазу.

Она не могла думать, не могла пошевелиться. Ее била дрожь, и ей что-то очень хотелось сделать.

Ки расстегнул верхнюю пуговицу на ее блузке, затем следующую… следующую.

Да, вот чего она хотела. Она хотела раздеть его и пробежать руками по всем закоулкам его тела. Он него исходил жар страсти, обдававший ее, словно океанские волны, бьющиеся о гранитные скалы, на которых стоял Саб-Роуз.

Он сказал, что дойдет до конца. Сегодня. Здесь. Сейчас.

Боже, она надеялась, что так и будет!

Она вытащила из его брюк рубашку и закатала ее, обнажив его торс. Его губы касались ее уха, язык и щекотал, и проникал внутрь, и обещал еще больше.

— Помоги мне, — прошептала она, вновь потянув за рубашку. Она должна была дотронуться до его обнаженной кожи. Лихорадка внутри ее начинала выходить из-под контроля.

Он откинулся назад, не ослабляя давления бедрами, и одним быстрым движением скинул рубашку.

Рейчел издала звук, означающий удовлетворение, и припала лицом к его голой груди. Ее сердце стучало возле его щеки. Кожа Кинана была влажной, мягкие и чувственные волосы на груди нежно щекотали ей губы.

Она лизнула его в пупок и была вознаграждена стоном, настолько мужским, что все клеточки ее тела затрепетали от наслаждения.

Он сдернул с ее плеч блузку вместе с бретельками бюстгальтера.

— Помоги мне, — грубо потребовал он, тоже желая обнажить ее грудь.

Рейчел мгновенно расстегнула бюстгальтер и сразу же опять обняла Ки, сжимая мускулы на его плечах, руках и шее, стараясь дотянуться до губ.

На этот раз их поцелуй был еще жарче, еще неистовее — и, возможно, еще отчаяннее. Ее соски затвердели, коснувшись волосков на его груди. Он сильнее прижался к ней, и его восставшее мужское естество жгло ее сквозь ткань джинсов.

Все тело Рейчел содрогалось от конвульсий. Больше было невозможно терпеть эту муку. Она просто изнемогала от желания почувствовать его внутри себя.

— Давай, — прошептала она мимо его уха, ощущая сотрясавшую его дрожь.

Он сделал шаг назад, поставил девушку на ноги и расстегнул «молнию» на ее джинсах. Рейчел в одно мгновение сбросила туфли и стала расстегивать пояс, что было непросто сделать трясущимися руками.

Их дыхание стало прерывистым, их желание — ощутимым на ощупь.

Он спустил ее джинсы до лодыжек в тот момент, когда она сделала то же самое с его. Потом поднял Рейчел и опять прижал к стене. Она обвилась ногами вокруг него, охнув от ощущения обнаженного тела. Между ними не было ничего, кроме потрясающего, пульсирующего жара.

Он подтянул ее повыше, но внезапно остановился: тугие бицепсы на его плечах подергивались, глаза были закрыты, дыхание стало прерывистым.

Рейчел поняла, что он старается сохранить над собой контроль.

Но она этого не хотела. Она вонзила ногти в его кожу, чтобы заставить взглянуть на нее, и уставилась в темно-голубые глаза на освещенном лунным светом худощавом лице, глаза, в которых отражался первобытный инстинкт.

— Если тебя приглашают, то это не является вторжением на чужую территорию, — криво улыбнулась она. — Или это тоже надо объяснять?

Судорога прошла по его телу, сотрясая их обоих.

Рейчел прогнулась и опустилась пониже, раздвигая ноги до тех пор, пока не почувствовала кончик его копья, проникающего во влажные створки ее раковины.

Но он все еще сдерживал себя.

— У меня всегда было кое-что для пещерных людей, — прошептала она.

Его глаза вспыхнули при воспоминании об их первой встрече, ноздри раздулись, а руки впились в ее бедра. Он чертыхнулся, схватив одной рукой прядь ее волос и запечатав ей рот властным и глубоким поцелуем. Оторвавшись от ее губ, он начал покрывать поцелуями ее щеки, горло и грудь, а потом, спрятав лицо в изгибе ее шеи и погрузившись в ее плоть, стал двигаться в ней взад-вперед до тех пор, пока не довел до полного исступления.

Рейчел ловила ртом воздух, задыхаясь от его натиска. Она воспользовалась тем, что он остановился, стараясь приспособиться к его размеру, желая, чтобы ее мускулы расслабились и она могла бы принять его.

— Я должен продолжать, Рейчел! — прорычал он, прикасаясь к ней горячими и влажными губами, почти кусая ее.

Но он все-таки ждал — ее благородный первобытный волк. Рейчел изогнулась, уткнувшись лицом ему в плечо, и легонько укусила в знак разрешения.

Он начал двигаться с сокрушительной силой, быстро и грубо, совершенно неуправляемо. Рейчел вскрикнула, но не от разочарования, а от восторга. Она наслаждалась бурей, которую сама вызвала, радостно встречая каждый мощный толчок его бедер.

Стена за ее спиной, комната, дом, весь мир — все ускользало от нее в дымке эротических запахов и ощущений. Она приветствовала каждый толчок поощрительным постаныванием, сливавшимся с его стонами наслаждения.

Она быстро достигла оргазма, ответив сотрясавшей ее тело судороге завершающим криком.

Он продвигался все глубже и двигался все быстрее и энергичнее, но потом внезапно остановился. Она почувствовала, что он кончил, излив в нее свое семя; его член пульсировал возле ее сокращающихся мышц.

Ки уронил голову ей на плечо; дыхание с шумом вырывалось из его покрытой потом груди. Их сердца бились рядом, и каждый нерв ее тела откликался на их бешеный стук. Она стиснула зубы, когдадлительная судорога заставила его еще глубже проникнуть в нее.

Он поднял голову и, прищурившись, посмотрел на нее. Потом снова вошел в нее, медленно вышел и во второй раз погрузился в ее плоть, закрыв глаза и пробормотав грубое ругательство, которое больше походило на стон.

Ки резко выпрямился, оторвав ее от стены, и встал посреди комнаты, сжимая женщину в страстном объятии, все еще находясь внутри ее; и Рейчел могла только льнуть к нему, трепеща всем телом.

Он пошел к двери и от движения еще глубже проник в нее; Рейчел непроизвольно стиснула его бедра ногами.

Он остановился, издал звериный рык и изменил направление.

— Если ты будешь носить меня по комнате, я снова кончу, — предупредила она его сквозь сжатые зубы, отчаянно стараясь сдержаться.

Он остановился, глядя ей прямо в глаза с такой страстью, что она опять достигла высшей точки наслаждения.

Он что-то произнес — то ли жалобно, то ли сердито, упал на колени, положил ее на ковер, не нарушая близости, и с силой проник еще глубже в ее трепещущее лоно, вызвав серию сотрясших ее оргазмов.

Кинан вынул свое орудие, откинул голову и в последний раз ринулся на штурм.

Наконец их силы иссякли.

Черта была пройдена.

Они кончили очень бурно.

Рейчел лежала на пыльном ковре — Ки был наполовину на ней, наполовину на полу — и смотрела в пространство. Тишина нарушалась только их тяжелым дыханием и неровным стуком сердец. Она могла сосчитать по пальцам одной руки мужчин, с которыми у нее был секс, и по пальцам рук и ног количество оргазмов, которые испытала.

Однако она никогда… никогда не испытывала такой острой потребности в чьей-то близости. Если бы она не почувствовала его внутри себя, она бы умерла. Или сошла с ума.

Да, черт возьми, она сошла с ума. Она лежала на полу с полубогом, распластавшимся на ее теле, и только что дважды достигла оргазма — второй раз от одного взгляда на него.

Джинн был выпущен из бутылки.

Страсть наконец возобладала над здравым смыслом.

Он приподнялся на локте и устремил на нее взор, смахнув с ее лица прядь волос.

— Я собираюсь запереть вас в южной башне и повесить ключ себе на шею. Вы опасная леди.

Она не смотрела на него. Не могла. Не могла, пока ей все еще хотелось дотронуться до него и пока ее тело все еще содрогалось от невероятных ощущений.

Да, она опасна — опасна для себя самой.

— Я бы не осталась там надолго. Из южной башни есть туннель, — парировала она, уставясь на темный потолок, который, как она знала, был высотой в двенадцать футов и девять дюймов.

Его вздох прошелестел в ее волосах и охладил пылающее лицо. Он приподнялся на руках, обхватив ее голову и встав на колени между ее раскинутых ног. Рейчел перевела взгляд с потолка на его широкую грудь, мощные плечи, крепкие мускулистые руки, чертовски завораживающие голубые глаза и рот, созданный для того, чтобы сводить с ума женщин.

— Если ты не перестанешь так смотреть на меня, — предупредил он, сузив глаза, — мы не сможем сделать это в постели.

При этих словах она затрепетала. Но прежде чем она смогла прореагировать, Ки резким движением поднял ее на ноги, встал и сжал в объятиях.

Откуда у этого мужчины столько силы? Она не могла даже поднять рук, чтобы обвить его шею. Он направился к двери, выходившей в коридор.

«Мы голые, — подумала она. — Ты не можешь нести меня так по Саб-Роуз».

Он остановился, чтобы открыть дверь, и они оказались в коридоре. Рейчел моргнула от яркого света, исходившего от настенных бра, расположенных на расстоянии ровно десяти футов друг от друга.

Ки отнес ее в спальню, находившуюся через зал от Гобеленовой комнаты, подошел к кровати, сорвал покрывало — один Бог знает, как он мог сделать это, не уронив ее, — и уложил на прохладные простыни, навалившись на нее сверху.

— Ты принимаешь таблетки?

— Нет.

Он тихо чертыхнулся, затем приподнял ее лицо за подбородок и повернул к себе:

— Когда у тебя месячные?

— Через пару недель.

Он опять выругался, на этот раз гораздо грубее. Рейчел отвернулась, но Ки опять повернул ее к себе. Наклонивишсь к ее уху, он тихо произнес:

— Ты скажешь мне, как только они начнутся, потому что я буду на тебе каждый день, пока мы не узнаем, не беременна ли ты.

Как… благородно с его стороны!

Отблеск их любви — или скорее их безумия — быстро погас. Он был зол. На нее? За что? Черт возьми, ведь он первый начал. Ему не следовало трогать ее проклятые волосы.

Рейчел постаралась встать.

Но он повалил ее на спину и пригвоздил к кровати весом своего тела.

— Куда ты идешь? — спросил он.

— Домой. — Она заколебалась, подумав, что ей следует сказать что-то еще. Возможно, что-то приятное. — Да, спасибо тебе. Мне… мне было очень хорошо.

Взгляд, который он на нее бросил, был удивленным, почти комичным, но потом он усмехнулся, прижался лбом к ее лбу и разразился громким смехом, сотрясшим их обоих.

Рейчел толкнула его, но он не скатился с нее, а только нагнулся над краем кровати и дотянулся до ящика прикроватного столика. Он открыл его, достал упаковку пакетов и быстро вернулся в первоначальное положение.

— Клянусь Богом, мы закончим, — прорычал он, кладя пакеты рядом с ней на подушку.

— А мы… еще не кончили?

— Черт побери, Рейчел. Я кончил два раза и даже не дотронулся до тебя. Здесь, — прошептал он, надавив пальцем на ложбинку между ее грудей, — и здесь. — Его сводящий с ума палец помассировал ее набухший сосок. — И здесь, — продолжал он, проводя пальцем по ее ребрам, погружаясь в пупок и опускаясь ниже.

Мышцы ее живота напряглись. Все внутренности сжались. Между бедер опять стало влажно, и Рейчел могла только закрыть глаза и наслаждаться его путешествием вниз по ее телу.

— И здесь, — закончил он гортанным голосом, прослеживая губами траекторию движения своего пальца.

Рейчел зажала в руке прядь его волос, не зная, остановить ли его или помочь ему. Но внезапно он нашел нужное местечко и даже присвистнул.

Рейчел про себя выругалась, изогнулась и выдохнула, почти закричав:

— О'кей, мы можем кончить.

Глава 11

Кинан был ненасытен. К тому времени как они использовали последний презерватив, первые лучи солнца проникли сквозь закрытые окна, а он все еще не уходил. Его язык скользнул вверх по ее руке, после того как губы покрыли поцелуями каждый дюйм ее правой ладони, которую она просто не имела сил отнять у него.

Она не могла пошевелиться. И не хотела.

Рейчел решила, что будет лежать в этой постели вечно и умрет счастливой женщиной — счастливой и совершенно удовлетворенной. Черт возьми, она достигла этого состояния где-то после четвертого оргазма.

А потом просто перестала считать.

— На этот раз тебе придется обойтись без меня, — пробормотала она в подушку, пытаясь собраться с силами, чтобы прогнать его. — Я едва могу дышать.

Ответом ей был слабый стон откуда-то слева и жалобное поскуливание около ее влажного плеча. Ее мозг в конце концов заработал. Микки.

Но она все еще не открывала глаз. «Я запру твоего волка в темнице, Оукс, если ты не научишь его хорошим манерам».

Опять стон слева, на этот раз обиженный.

Рейчел гордилась собой. Это было чертовски трудно — поставить полубога на колени.

Микки наконец заставил Рейчел открыть глаза, лизнув ее в щеку. Неизвестно, откуда она взяла силы, но она оттолкнула его и скатилась с кровати, прихватив простыню и завернувшись в нее.

Она стояла на ватных ногах, чувствуя странное онемение во всем теле ниже шеи и тупо уставившись на кровать. Она моргнула… раз, два, но все равно не могла сфокусировать зрение. Провела трясущейся рукой по лицу, но только смахнула прядь волос. Ага, теперь она могла видеть, и зрелище было великолепным.

Ее полубог распластался на кровати, то ли бесстыдно выставляя напоказ свою наготу, то ли уже мертвый. Рейчел начала свое визуальное путешествие с пальцев его ног, решив запечатлеть в памяти его образ, чтобы вспоминать в черный день.

Подошвы его ног были мозолистыми, колени… гм… выглядели немного стертыми от ползания по ковру, а бедра были длинными, изящными и удивительно мускулистыми. Она подняла глаза выше, и его… гм… ну, он был определенно пресыщен. Она быстро перевела взгляд на его рельефный живот и еще выше — на грудь. Грудь была покрыта мягкими завитками, а на мощной шее виднелось несколько красных пятен, которые, как она надеялась, он будет из вежливости считать следами бритвенных порезов.

Она продолжила путешествие по телу своего возлюбленного, желая насладиться его лицом, но увидела, что он молча наблюдает за ней. Она повыше подтянула простыню и вздернула подбородок.

Он помахал ей двумя пальцами, не в силах даже оторвать руку от кровати.

— Подойди ближе, чтобы я мог стереть с твоего лица это выражение, — приказал он хрипловатым голосом.

— Ты не можешь вытереть даже собственное лицо.

— Ляг в постель, Рейчел, прежде чем ты упадешь.

Только теперь она заметила на его руке часы.

— Который час?

— Не знаю, — проговорил он, пытаясь поднять руку, но безуспешно. — У тебя что, срочное свидание?

Ей не следовало наклоняться к его часам. Неожиданно он сел на кровати и притянул ее к себе.

— Так лучше, — усмехнулся он, подвигая ее поближе.

— Притворщик. Ты не умер.

— Теперь умер. Это меня прикончило, — пробормотал он, перекидывая руку через нее, чтобы она не могла убежать. — Спи, Рейчел, еще не полдень.

Полдень… полдень… ей надо было что-то сделать в полдень.

— Уиллоу! — вскричала она, садясь. — Она должна позвонить. — Рейчел повернулась и сбросила его руку. — Если меня не будет дома, она приедет сюда, и тогда да защитит нас Бог!

С жалобным стоном он закрыл лицо рукой.

— Нас защитит Микки. Бог занят тем, что следит за моей шхуной. — Он поднял руку ко лбу и с любопытством взглянул на нее: — Ты боишься сестры? И мне тоже надо ее бояться?

Рейчел кивнула:

— Она бывает ужасной, когда рассердится.

— А почему она рассердится? Ты ведь большая девочка, Рейчел, и можешь провести ночь в доме мужчины.

— Но не в этом доме. И не с тобой.

С новым стоном и тем, что могло показаться героическим усилием, он сел. Потер лицо, поводил плечами, словно желая размять их, и про себя выругался.

Рейчел подобрала концы простыни и заковыляла к двери. Она остановилась, заглянула за дверной косяк и осмотрела коридор в обоих направлениях.

— Слушай, а где все?

— Если они достаточно сообразительны, то в другом крыле. — Совершенно голый, он с бесстыдным видом остановился за ее спиной.

Рейчел быстрыми шагами прошла по холлу, ведущему из Гобеленовой комнаты, когда Микки бросился ей наперерез. Ки наступил на волочившуюся за ней простыню, заставив резко остановиться.

— Я могу одеться без посторонней помощи, — заявила она, откидывая простыню и отправляясь на поиски своей одежды.

Скомканная блузка с запихнутым внутрь бюстгальтером валялась на столе, джинсы были брошены на пол у стены. Ей удалось найти всего один носок возле кроссовок, а трусиков вообще не было видно.

— Микки тебе кое-что принес, — доложил Ки.

Она повернулась и сначала посмотрела на Ки. Краска залила ее щеки. Он стоял посреди комнаты, все еще совершенно обнаженный, держа в руках свои джинсы.

Тогда она перевела взгляд на волка и увидела, что он сидит у дверей, вздымая хвостом облако пыли и сжимая в зубах ее трусики.

Она прыгнула к нему и после небольшой борьбы отняла трусики, перепачканные волчьими слюнями. Она набросила простыню на плечи, отвернулась от Ки и неловко натянула их на себя.

Потом взяла бюстгальтер и, опять отвернувшись, надела его под простыней. Микки принес ей блузку, и Рейчел, смахнув его слюни, накинула ее, позволив наконец простыне соскользнуть на пол.

Ки тоже влез в штаны и потянулся за рубашкой, когда возле двери с негромким стуком упал какой-то предмет.

Микки держал в пасти ее джинсы, а на полу перед ним лежало проклятое изумрудное колье.

Рейчел уставилась на него, не в силах пошевелиться.

У Ки такой проблемы не было. Он подошел, погладил Микки по голове, поднял колье и молча повернулся к Рейчел.

Рейчел выдернула джинсы и надела. Она не стала искать второй носок и, сев в кресло, надела кроссовки на босу ногу, засунув один носок в карман.

Когда она вытащила руку из кармана, в ней оказалась изумрудная сережка. Она подошла к Ки, бросила сережку в его ладонь возле колье, затем направилась к стене, через которую появилась здесь прошлым вечером. Отодвинула кусок лепнины, и панель открылась.

— Когда вы подойдете к такой панели в туннелях, просто нажмите на ее край, и она откроется, — сказала она Ки, наблюдавшим затем, как Микки исчез сквозь стену. — Проще всего обнаружить панели со стороны туннелей. Со стороны комнаты большинство панелей можно открыть, либо отодвинув лепнину, либо нажав на нее.

Она обернулась и посмотрела ему прямо в глаза:

— Когда вы будете обследовать переходы, то найдете довольно свежие следы. Они ведут от скал, находящихся внизу дома, в эту комнату. Я нашла следы мужчины и женщины. А маленькие следы от кроссовок мои. — Она подождала, но Ки было нечего сказать, и продолжала: — Очевидно, что другие люди знают о туннелях и в течение длительного времени пользовались ими. Я предлагаю повесить замок на ворота возле скал. Или взорвать их динамитом, — она, направляясь в прихожую.

Ки встал перед ней, все еще держа в руке изумруды.

— Ты действительно думаешь уйти отсюда без объяснений? — спросил он, протягивая ей драгоценности.

— Да, именно это я собираюсь сделать.

— Черт возьми, Рейчел, они были в склепе. В сейфе номер 16. — Он подошел к ней ближе, сунул изумруды в карман, затем схватил ее за плечи. — Гарнитур в сейфе номер 16 стоит свыше миллиона долларов.

Она улыбнулась ему:

— Поздравляю. Твое наследство растет не по дням, а по часам.

Он потряс ее за плечи, нахмурившись и прищурив глаза.

— Они были украдены из поместья во Франции почти семнадцать лет назад. Я хочу знать, где ты их нашла.

— Но не я их нашла, а ты.

Он встряхнул ее снова, на этот раз грубее, затем внезапно остановился, отпустил ее и отступил на шаг назад. Он провел рукой по ее спутанным волосам, всматриваясь в ее лицо, затем издал такой тяжелый вздох, что копна кудрей на ее голове взметнулась вверх.

— Это крупное воровство, Рейчел, — проговорил он тихо.

— Я не воровка.

— Где ты их взяла?

Рейчел тоже вздохнула.

— Ты можешь спрашивать меня сколько угодно, но мой последний ответ будет тем же, что и первый. Я не могу сказать тебе, Ки. Я не знаю, кто украл их первым, и знать не хочу.

— Только скажи мне, где ты взяла их.

— Нет. Это мой последний ответ. И конец дискуссии. Так что или дай мне уйти, или отведи меня в полицейский участок и подай иск. — Она вздернула подбородок: — Хотя я не представляю, какой иск ты можешь предъявить, если похищенные изумруды находятся в твоем склепе.

Он взял ее за подбородок и склонился к ее лицу:

— Это не игра, Рейчел. И если ты сейчас уйдешь из Саб-Роуз, это не решит твою проблему. Кого бы ты ни защищала, это не стоит тех неприятностей, которые я могу причинить тебе. Вместо того чтобы бороться со мной, позволь мне помочь тебе.

Рейчел молчала.

Ки сильнее сжал ее подбородок:

— Я знаю, что ты не крала оригиналы. Тебе в то время было лет четырнадцать? Но если эти следы принадлежат людям, которые их украли, то отстранение меня от поисков может быть опасным.

— Я не отстраняю тебя, я отстраняю себя. Все, Ки. Я иду домой и буду продолжать свою жизнь.

— Теперь я часть твоей жизни, — сказал он тихо. Глаза Рейчел расширились.

— Из-за прошлой ночи?

Он кивнул.

Она протянула руку и коснулась его подбородка, пародируя его жест.

— Прошлая ночь была замечательной. По правде говоря, это была лучшая ночь в моей жизни. Но это нас ни к чему не обязывает — ни тебя, ни меня.

Он отстранился и натянул через голову свитер, затем несколько секунд молча смотрел на нее. Внезапно он в пояс поклонился и указал ей рукой на дверь.

Рейчел не стала ждать, пока он передумает, и быстро вышла.

— Рейчел, — окликнул он, когда она была уже за дверью. Она остановилась и бросила через плечо:

— Да?

— Если ты забеременеешь, мы оба примем на себя обязательства.

Ки вынырнул из туннеля на солнечный свет раннего полдня, посторонившись, чтобы Джейсон мог тоже пройти через железные ворота. Они присоединились к Дункану и Люку, которые уже стояли на скале. Дункан смотрел на Саб-Роуз, а Люк изучал высившиеся внизу скалы.

— Не представляю, как кто-нибудь мог пришвартовать здесь шхуну, — произнес Дункан, обернувшись к Ки. — Им надо было подходить к этому месту пешком.

— Возможно, здесь есть нижний туннель, который достигает берега. Нам потребуются недели на то, чтобы обследовать все эти проходы, — сказал Джейсон, покачивая головой. — Это очень запутанный лабиринт.

Ки уставился на кругой склон, поросший соснами, на котором стоял особняк.

— Но здесь есть определенная система. Похоже, что существует один главный туннель, который разветвляется на несколько побочных ходов, ведущих к разным точкам в доме.

— Похоже, в этом месте кто-то поскользнулся, — заметил Люк, склонившийся над следами на земле. — Вот, — он указал на основание молодой сосны, — кто-то упал прямо здесь.

Ки подошел к Люку и осмотрел тот участок, где мох был в нескольких местах содран с гранита, розовые кусты сломаны, а возле корней раскиданы пучки морских водорослей.

Он двинулся дальше вниз по скале, следуя по борозде, тянувшейся вверхдо самого края. Нагнувшись, мужчина стал молча всматриваться в пенную воду, которая плескалась под ним на расстоянии добрых тридцати футов. Внезапно все в нем похолодело.

Рейчел упала вниз!

Она ведь едва не сорвалась со скалы во время своего бегства из библиотеки в первую ночь. Черт возьми, она могла утонуть, если не погибла бы от падения.

Ки с ужасом посмотрел на подошедшего к нему Дункана. Судя по выражению его лица, он чувствовал тоже самое, что и Ки.

— Рейчел Фостер нужен охранник, — заявил Оукс. — Сейчас у нее их шестеро. Я хочу, чтобы за ней наблюдали круглые сутки. Если эта женщина, способная на самоубийство, сломает хоть ноготь на пальце, я хочу об этом знать. — Он повернулся к Люку и Джейсону: — План поменялся. Я думал, что мы идем сюда, чтобы разыскивать украденные драгоценности моего усопшего дядюшки, но следы, которые мы нашли в туннелях, превратили охоту за сокровищами в охоту за человеком.

— Это небезопасно для Микаэлы, — вмешался Дункан, переводя взгляд со скал на Ки.

Ки согласно кивнул и усмехнулся словам Дункана.

— В таком случае радируй Ахабу и скажи ему, чтобы не заходил в док.

Дункан поднял руки и фыркнул:

— Только не я. Этот безумец способен направить на нас свои пушки. И Микаэла будет перезаряжать их для него. — Он покачал головой: — Она переплывет океан, если понадобится. Она скучает по нас.

— Скорее мы скучаем по ней, — пробормотал Кинан. Черт возьми, они все скучали по своему ангелочку.

— Она могла бы жить у Рейчел, — предположил Джейсон. — Поскольку мы все равно будем следить за ней, то сможем следить за ними обеими.

Ки с удивлением взглянул на Джейсона:

— Это при условии, что Рейчел не принесет ее к нам обратно в холщовом мешке. Микаэла не очень-то ладит с женщинами.

Дункан отмахнулся от его опасений:

— Это потому, что ты общался с женщинами, похожими на Джоан. А Рейчел другая. Это может быть полезно для них обеих, — заключил он тихо. — Микаэла приближается к возрасту, когда ей понадобится женское влияние. А Рейчел, наверное, стоит получше познакомиться с нашей малышкой после прошлой ночи, — прибавил он с улыбкой.

— А что произошло прошлой ночью? — с невинным видом спросил Ки.

Дункан пожал плечами:

— Тебя не было видно полдня. И Рейчел тоже. Ты сказал, что ей нужен охранник. Почему бы не посмотреть, останешься ли ты с ней дольше, чем с другими?

Сердце Ки на мгновение замерло, а потом заколотилось с такой силой, что, казалось, вот-вот выскочит из груди. Он бросил взгляд на Джейсона и Люка и увидел, что они тоже улыбаются как простачки, согласно кивая головами.

— Моя личная жизнь не подчиняется общим правилам, — буркнул Ки. — И вы не забыли, что Рейчел Фостер по уши завралась?

— Она явно кого-то выгораживает, — глубокомысленно заметил Дункан.

— Но не мужчину, — твердо сказал Джейсон.

— Почему ты так в этом уверен? — спросил Ки.

— А как, по-твоему, Микки проник в твою спальню сегодня утром? — спросил Джейсон вместо ответа.

Ки так зарычал на своих людей, чтобы они не вмешивались в его личную жизнь, что ему позавидовал бы даже его волк. Он повернулся и опять направился в туннель.

— Может быть, она защищает свою сестру, — предположил Дункан, когда они потянулись по цепочке следом за ним. — Ее, кажется, зовут Уиллоу? Она юрист или что-то вроде того. Возможно, Рейчел защищает ее.

Ки остановился и направил фонарь на Дункана.

— По словам Рейчел, ее сестра способна позаботиться о себе лучше, чем она сама, — сказал он. — Я согласен с тем, что она кого-то покрывает, и мы первым делом должны выяснить, кого именно.

— Может, стоит выставить охрану у входа в туннель, чтобы у нас больше не было визитеров? — спросил Джейсон.

Ки посветил фонарем обратно в сторону скал и отрицательно покачал головой:

— Нет. Лучше придумай какое-нибудь предупреждающее устройство, которое даст нам знать, когда придут гости.

Джейсон потер руки.

— Ага, — радостно воскликнул он, — я знаю, что сработает! Как насчет пейджерной системы в наших поясах? Таким способом мы сможем все сделать по-тихому.

Ки одобрительно кивнул:

— Возьми в помощники Мэтью. И постарайся скрыть наши собственные следы втуннелях. Незачем предупреждать их о том, что мы здесь были.

— А как быть с Микаэлой? — поинтересовался Дункан. — Ты позволишь шхуне войти в док?

Ки задумался, раздираемый желанием поскорее увидеть дочь и тревогой за нее. Он издал вздох и потер рукой лоб.

— Осталось еще два дня. Шхуна может войти в док, а я спрошу Рейчел, не захочет ли она несколько дней побыть в небольшой компании. — Он посмотрел на Дункана, ожидая одобрения. — Но если возникнет опасность, то и Рейчел, и Микаэлу посадят на борт «Шесть и одна» и отправят в море.

— А что, если Рейчел не захочет уехать? — поинтересовался Дункан.

Ки улыбнулся:

— Может потребоваться ваша помощь и моток веревки, но я думаю, что нам удастся уговорить ее.

Дункан перекрестился.

— Ахаб перережет нам горло во сне, — пробормотал он, удаляясь в туннель.

Джейсон и Люк последовали за ним. Ки застыл на месте, покрывшись холодным потом. Микаэла и Рейчел вместе — да, это была жуткая мысль.

Рейчел стояла в душе до тех пор, пока не закончилась горячая вода. Она вылила на себя почти весь флакон кондиционера, стараясь распутать волосы. Потом провела двадцать минут в поисках заколки в форме корабля для ловли крабов, пока не вспомнила, что потеряла ее в ту ночь, когда Ки обнаружил ее в своей библиотеке.

Он также прошлой ночью забрал ее заколку в форме оленя. Этот парень, как видно, коллекционировал женские шпильки.

Теперь она плюхнулась на диван в своей гостиной, уставясь на пустое пространство над камином, где раньше висела картина с замком, и стараясь оценить ситуацию.

Дела складывались не слишком удачно. Показав Ки туннели, она утратила всякую надежду найти комнату Тэда и отцовские чертежи кораблей, занимающихся контрабандой. Ки также знал, что она была в его склепе и обменяла подлинные изумруды на фальшивые.

Чем руководствовались Фрэнк Фостер и Таддеус Лейкман, когда дарили ее матери краденые драгоценности? Разве они не боялись, что кто-нибудь их узнает?

Рейчел усмехнулась. В Паффин-Харборе? Ха, ее мать могла носить бриллианты английской королевы, и никто бы ни о чем не догадался. Марианна могла блистать этими изумрудами на благотворительных вечерах в Эллсуорте, где проводился сбор средств для местного госпиталя. Что лишний раз доказывало: лучший способ спрятать какую-нибудь вещь — это положить ее на видное место.

Рейчел взглянула на старинные часы в углу. Три часа дня, а Уиллоу еще не звонила. И Рейчел забыла о своей встрече с доктором Спрейгом. Бетти Поттер оставила на автоответчике три сообщения.

Ей было необходимо взять свою жизнь под контроль. И это означало, что ей надо перестать думать о сексуальных голубых глазах, о ночи любви, которая запутала ее душу сильнее, чем волосы, и о проклятом желании броситься обратно в Саб-Роуз и снова предаться страсти.

Это была не просто похоть, которую она начинала сознавать, и даже не удовлетворение после длительного сексуального поста. Кинан Оукс интриговал ее. Он не старался очаровать ее. И тем более не спрашивал разрешения поцеловать ее.

Ей это нравилось. Очень нравилось.

Впервые в жизни Рейчел могла быть с мужчиной самой собой. Чувствовать себя комфортно. И безопасно. Не нужно было притворяться из страха, что мужчина испугается и уйдет.

Она сомневалась в том, что Кинана Оукса вообще может что-нибудь напугать.

Этот мужчина действительно был способен овладеть ее страстной натурой. И он владел ею снова и снова прошлой ночью.

А потом в Гобеленовой комнате, когда он нашел фальшивые изумруды, он просто дал ей уйти. Он не требовал от нее ответов, не рассердился на нее за то, что она не сказала ему, где нашла их, и не прибег к угрозам.

О, она знала, что это ни в коем случае не конец. Но Ки, казалось, достаточно уважал ее для того, чтобы позволить ей самой решить, когда сказать правду.

Что она в конце концов и сделает.

Во двор въехала машина, но Рейчел не сдвинулась со своего места на кушетке, узнав стремительную манеру Уиллоу. Она улыбнулась, нисколько не удивившись. Уиллоу не позвонила в полдень, потому что решила вернуться домой и лично прочитать сестре лекцию.

Стеклянная дверь раздвинулась, и Уиллоу промчалась через кухню, выкрикивая имя Рейчел. Она остановилась в дверном проеме гостиной, глядя в огонь камина своими прекрасными карими глазами и размахивая какой-то бумагой.

— Это не квитанция за превышение скорости, — выпалила она. — Это домашний телефон Ларри Дженкинса. У меня, оказывается, с ним свидание завтра вечером.

— Я тебе очень обязана.

— Ты мне обязана? — переспросила Уиллоу, явно удивленная ответом Рейчел. — Значит, Ларри не просто все это выдумал? Ты и в самом деле обещала ему, что я с ним встречусь?

Рейчел медленно поднялась с дивана, хотя каждый мускул протестовал против этого. Кто бы мог подумать, что занятие любовью — такая тяжелая физическая нагрузка. Она подошла к Уиллоу, обняла сестру и криво улыбнулась:

— У Ларри есть джип-пикап, Уилли, и, если ты будешь с ним любезна завтра вечером, он позволит тебе им воспользоваться.

— Зачем мне его джип?

— Для Буревестника. Как иначе нам доставить его в город?

Уиллоу от изумления сделала шаг назад.

— Ты хочешь, чтобы я одолжила у шерифа джип, чтобы тайком перевезти на городскую площадь незаконную статую?

Рейчел кивнула.

Уиллоу вздохнула и неуверенно улыбнулась:

— Поделом ему, если его машину узнают, когда она будет покидать место преступления. Как Ларри уговорил тебя отправить меня на свидание?

Рейчел молча прошла на кухню, решив, что ей нужно выпить чаю — нет, что-нибудь покрепче — перед тем, как начнется фейерверк.

— Рейч? — окликнула ее Уиллоу, идя за ней.

— Я сначала предложила сама встретиться с ним, — начала Рейчел, доставая с полки бутылку с ромом. — Но очевидно, я больше не обладаю для него прежней привлекательностью, — фыркнула она, открывая дверцу холодильника и ища соду. — Он сказал, что или встретится с тобой, или выпишет повестку в суд.

— Повестку в суд? Тебе? — Глаза Уиллоу округлились от ужаса.

— Не мне, — успокоила ее Рейчел, высовывая голову из холодильника и глядя на сестру. — Он угрожал повесткой Кинану Оуксу.

— Кинан Оукс! Значит, я должна пойти на свидание с Ларри Дженкинсом для того, чтобы Кинану Оуксу не пришлось платить за нарушение правил? Рейч, этот человек — миллиардер! Нет, дай мне, — сказала она, беря у Рейчел соду. — У меня в машине есть кое-что получше. Достань блендер и лед.

Уиллоу вышла, и Рейчел, все еще держа в руке бутылку с содовой, не успела даже спросить у нее, о чем она говорит. Так что она достала блендер, поставила его на кухонный рабочий стол и включила в розетку.

Уиллоу ногой распахнула дверь и вернулась, держа в руках четыре корзинки с сочной спелой клубникой. Рейчел взвизгнула от удовольствия, немедленно схватила одну ягоду и сунула в рот.

— О Боже, это сезон клубники! — простонала она, смакуя ягоду.

— Нет, — возразила Уиллоу, в свою очередь, засовывая в рот ягоду. — Это сезон клубничного коктейля.

Рейчел подошла к холодильнику, достала два поддона с кубиками льда, всыпала один в блендер и налила изрядную порцию рома.

— А ну-ка срежь мякоть с этих ягодок, — приказала она, взяв нож и принимаясь за дело.

Большинство ягод из первой корзинки отправилось не в блендер, а им в рот.

— У меня в машине еще четыре корзинки, — с трудом изрекла, не переставая жевать, Уиллоу. — Я не могла преодолеть искушение, когда увидела торговок возле дороги. Я думаю, что съела целый фунт, пока ехала сюда.

Рейчел включила блендер, и клубника с ромом и льдом завертелась в бешеном ярко-красном вихре. Уиллоу поставила два высоких стакана и вместе с Рейчел стала наблюдать за приготовлением коктейля.

— Готово, — заявила она с видом знатока.

Рейчел выключила шейкер и, разлив напиток, протянула стакан сестре.

— За сезон клубники, — провозгласила она тост, чокаясь с Уиллоу.

— И за нас, — ответила Уиллоу.

Обе с наслаждением сделали по глотку.

— А теперь, — объявила Уиллоу, бросая на Рейчел угрожающий взгляд, строгость которого сводилась на нет клубничными усами, — я полагаю, ты объяснишь мне, почему я должна расплачиваться за повестку Кинану Оуксу.

— Это… сложно, — пробормотала Рейчел, подходя к столу и садясь. Она подождала, пока Уиллоу уселась напротив нее, прежде чем продолжить. — Так вышло. Ки вел «ферра-ри» Тэда, который не зарегистрирован, и припарковал его на пирсе на стоянке для инвалидов.

— А ты была с ним… почему?

— Я была голодна. Он предложил угостить меня омаром.

— Ты очень общительна, — процедила Уиллоу из-за стакана с коктейлем. — Я думала, мы договорились, что ты будешь держаться от него подальше.

— Он был очень настойчив, — прошептала Рейчел, сделав быстрый глоток. — И именно тогда мы договорились, что я помогу ему открыть Саб — Роуз. А Ларри… Ларри неожиданно появился, и, прежде чем я осознала, что делаю, я обещала ему свидание.

— Как мило с твоей стороны.

— Послушай, нам нужен пикап для Буревестника. Это выгодная сделка. Постарайся встретиться с ним завтра вечером. — Внезапно Рейчел нахмурилась: — Ты ведь будешь в городе, да? Завтра пятница.

— Какого дьявола ты там делала всю неделю? — спросила Уиллоу, подозрительно глядя на сестру.

— Я открывала Саб-Роуз.

— И вернула изумруды?

— А… нет… почти. — Рейчел быстро решила, что сейчас не время лгать Уиллоу, по крайней мере в полной мере. — Их обнаружил Ки. Но он ничего не сказал, — поспешила она объяснить. — Они оказались фальшивыми.

— Изумруды были фальшивыми?! — отозвалась Уиллоу шепотом, ближе склоняясь к сестре. — Столько волнений из-за подделок?

— Ты представляешь себе, сколько стоит хорошая подделка? — осведомилась Рейчел. — По крайней мере несколько сот тысяч долларов. В любом случае я хотела от них избавиться.

— И он ничего не сказал? — усомнилась Уиллоу. Она вдруг резко выпрямилась в своем кресле, и ее глаза расширились от ужаса. — Ты с ним спала?

— Что?! — воскликнула Рейчел с притворным негодованием, чуть не подавившись коктейлем. — Как ты могла подумать?!

— Ты спала с ним! — вскричала Уиллоу, вставая и указывая своим стаканом на Рейчел. — Я уехала меньше четырех дней назад, а ты за это время прыгнула в постель к мужчине!

Рейчел тоже встала.

— Успокойся. Это просто… я этого не хотела… о Господи, ну что из того, если я это сделала? Я уже большая девочка, — повторила она слова Ки. — Я имею право на небольшое удовольствие. И знаешь что? Это было самым большим удовольствием в моей жизни!

Рейчел захотелось ударить себя по лбу в тот момент, когда она услыхала собственные слова. Потрясенная Уиллоу молча смотрела на нее.

— Уилли, — тихо проговорила Рейчел, — я никогда не встречала такого мужчины, как он. Он… он настоящий.

— В нашем городе тоже есть настоящие мужчины, — парировала Уиллоу так же тихо.

— Я знаю. Но разве ты никогда не смотрела на мужчину так, что у тебя внутри все переворачивалось? Что ты просто таяла, глядя на него? Разве у тебя никогда так не чесались ладони, Уиллоу, что тебе казалось, что ты умрешь на месте, если не проведешь ими по его лицу?

Уиллоу уставилась на сестру, медленно качая головой.

— О, Рейчел, — прошептала она, — ты была такой осторожной, такой… осмотрительной. — Уголок ее рта медленно приподнялся. — Я рада за тебя, Рейч. Правда, рада. Я беспокоилась о тебе последние три года, глядя, как ты целиком ушла в себя, и не будучи в силах тебе помочь.

Она обошла вокруг стола и остановилась перед Рейчел.

— Но почему это должен был быть Кинан Оукс? Разве ты не могла влюбиться в кого-нибудь немного… немного менее опасного?

— Он не опасен, Уилли. Он настоящий.

— Он разобьет тебе сердце.

— Вполне возможно, — покорно согласилась Рейчел. — Но разве это не лучше, чем вовсе ничего не чувствовать? Как звучит поговорка? «Лучше любить и потерять, чем не любить вовсе».

Уиллоу допила коктейль, глядя на сестру поверх края стакана. На ее лице проступила тревога, когда она услышала ответ сестры.

— А что, если он не разобьет мне сердце? — тихо спросила Рейчел. — Что, если я сумею этого избежать? Разве волноваться по поводу того, что может произойти, не хуже, чем никогда не испытать радости даже на короткое время?

Уиллоу издала долгий вздох.

— Не знаю, Рейч. Возможно, что так. Я просто не хочу, чтобы тебе было больно. Ты так переживала, когда погибли мама и папа. Второй удар может оказаться смертельным для твоего сердца.

— Знаешь, о чем я думаю?

— О чем?

— Я думаю, что для того, чтобы ответить на мои вопросы, потребуются все восемь корзинок клубники и целая бутылка рома, — сказала она, подходя к кухонному прилавку и высыпая в блендер второй поддон с кубиками льда.

Глава 12

Люк, широко улыбаясь, сидел на земле в тени огромного клена, подслушивая доносящийся с крыльца Рейчел Фостер тихий разговор, перемежающийся хихиканьем и внезапными взрывами смеха.

Было десять часов вечера и совсем темно. Слава Богу, благодаря прохладной погоде комаров не было. Его смена началась в тот момент, когда Ки решил, что Рейчел нуждается в наблюдении, и должна была продлиться еще два часа. Но даже если бы он не был на дежурстве, все равно бы не пропустил такое шоу. Он размышлял, сказать или не сказать боссу о том, что он видел, но не мог решить, что важнее: право Рейчел на частную жизнь или желание Ки знать обо всем, что с ней происходит.

— Ну давай, Рейч! — крикнула женщина, сбегая с крыльца со стаканом напитка, который, как мог догадаться Люк, состоял изо льда, рома и клубники.

Они вынесли на улицу блендер около часа назад и начали готовить дайкири прямо на крыльце, чтобы не пришлось каждые двадцать минут бегать в дом.

— Это будет как в старые времена, — засмеялась женщина. — Давай же, толкни меня.

Люк видел, как она приехала, и понял, что эта женщина — сестра Рейчел, Уиллоу. Они были очень похожи, хотя волосы Уиллоу были пострижены по последней моде до плеч, а ее одежда выглядела более деловой.

Но правда, не в данный момент — теперь Уиллоу имела вид куда более затрапезный. Да и Рейчел тоже. Они давно уже сбросили туфли, жакет Уиллоу висел на плечиках, а блузки обеих выбились из брюк и были покрыты клубничными пятнами.

Люк подвинулся, чтобы лучше видеть, как Рейчел, покачиваясь, спустилась по ступенькам, тоже со стаканом в руке и последовала за своей сестрой к качелям, привязанным к старому дубу на стороне дома, выходящей к океану.

Ах, к черту приличия! Ки и остальным мужчинам требовалось это показать хотя бы для того, чтобы напомнить им о том, что жизнь полна сюрпризов. Помимо шалостей Микаэлы, они уже целую вечность не видели такой импульсивной и непосредственной радости — особенно со стороны взрослых женщин.

Люк достал свой сотовый телефон и набрал номер Ки.

— Что случилось? — спросил босс.

— Я звоню, чтобы поблагодарить тебя за ужин, который ты мне прислал, — саркастически заметил Люк, прикрывая микрофон, чтобы Ки не расслышал, как Уиллоу громко рассмеялась, когда Рейчел вылила ей коктейль за шиворот, стараясь раскачать ее на качелях.

В трубке раздался вздох Кинана.

— Извини, мы все утро обследовали туннели. Я пришлю к тебе Питера с едой. Там все в порядке?

— Ты сказал, что хочешь знать, если она сломает ноготь на пальце, а как насчет того, что она в стельку пьяна?

В трубке воцарилось молчание. Минута. Две. Три. Потом — шепотом:

— Извини, ты сказал «пьяна»?

— Ее сестра приехала домой около трех часов, — сообщил Люк вместо ответа.

— Ты сказал «пьяна»? — повторил Ки еще тише.

— Сначала они покричали, — уточнил Люк. — Но затем Уиллоу выбежала из дома и бросилась к своей машине. Она достала из нее несколько корзинок с клубникой и отнесла их в дом. Они еще немного покричали, а потом все стихло.

— Люк! — прорычал предупреждающе Ки.

— Уиллоу Фостер очень даже ничего, — продолжал Люк. — И любит выпить. А Рейчел так много хихикала, что под конец охрипла. Клянусь, босс, если бы я не был таким дисциплинированным человеком, я бы присоединился к ним.

Телефон внезапно отключился. Люк улыбнулся и снова поерзал на своем месте, поудобнее устроившись на дереве и приготовившись следить за женщинами. В этот момент в желудке у него заурчало от голода, и он повесил голову, понимая, что сегодня ему предстоит провести вечер без ужина.

Совершенно онемевший от удивления Ки мог только сидеть, согнувшись, в кустах и смотреть, как Рейчел и Уиллоу Фостер бросают камушки в океан. На берег постепенно опускался туман, и хотя фонарей возле дома было достаточно для того, чтобы осветить всю лужайку, женщины не могли разглядеть, как старательно пускаемые ими снаряды ударяются о воду.

Сначала они несколько минут искали подходящий камушек, споря, чей камушек лучше, затем замирали, когда он пролетал по воздуху. Каждый всплеск сопровождался победным возгласом, а затем оживленной дискуссией о том, пролетел ли он дальше предыдущего или нет.

Состязание длилось минут двадцать.

— Боюсь, что твоя женщина быстро пьянеет, — прошептал Дункан, стоя рядом с Ки, и добрая усмешка, прозвучавшая в его голосе, смягчила неуважительное замечание.

Ки посмотрел в сторону дома и насчитал пять подносов с кубиками льда, семь пустых корзинок от клубники и две пустые бутылки рома, разбросанные по земле и на крыльце. Он перевел взгляд на Дункана.

— Послушай, я тоже быстро пьянею. — Он покачал головой. — Завтра их ждет тяжелое похмелье. — Он обернулся к Люку, стоявшему в тени. — Ты ничего не разобрал из того, что кричала Уиллоу, когда приехала? Не знаешь, о чем они спорили?

— О каком-то свидании с парнем по имени Ларри Дженкинс, — с усмешкой доложил Люк. — И я слышал, как они раз или два выкрикнули твое имя.

Ки удовлетворенно хмыкнул. Он был уверен, что без упоминания его имени тут не обошлось.

Микки завыл и попытался прорваться вперед сквозь кусты к женщинам. Ки схватил его за загривок, чтобы удержать на месте.

— Не надо, — сказал он твердо. — Пусть они повеселятся.

— Ты заметил, как он полюбил Рейчел? — спросил Дункан.

— Заметил, — признался Ки со вздохом. Даже волк поддался ее чарам.

— Говорят, что животные хорошо разбираются в людях, — продолжал Дункан тихо. — Дети тоже обладают этим даром. Интересно, что подумает о Рейчел Микаэла.

Ки не попался на удочку. Женщины наконец начали уставать от марафона по поглощению дайкири, бросания камушков и распущенного поведения. Теперь они вытянулись на траве, раскинув руки в изнеможении и уставясь на звезды, медленно исчезающие в тумане, и тихо беседовали.

— Если они уснут, то простудятся, — озабоченно прошептал Дункан в своей обычной манере курицы-наседки.

В желудке у Люка заурчало, и он наконец поднялся, держась в тени клена.

— Я голоден, — проговорил он, поглаживая живот. — Похоже на то, что шоу окончилось. Я возвращаюсь домой. Ты хочешь, чтобы я прислал Мэтью приглядывать за ними?

Ки сказал Люку, что он может уйти, еще более часа назад, когда появился с Дунканом и Микки, но Люк не ушел.

— Нет, я сам останусь до конца, — ответил Ки. — Дункан, возьми с собой Микки.

Дункан тоже встал, но заколебался.

— Тебе понадобится куртка.

Ки отрицательно покачал головой:

— Я согреюсь на диване у Рейчел.

— Ты собираешься спать в ее доме?

Ки кивнул в сторону женщин:

— Ты действительно думаешь, что они заметят, что я у них в доме? Как только их головы коснутся подушки, их не сможет разбудить целая армия.

Дункан хлопнул себя по ноге и прищелкнул языком:

— Пошли, Микки. Идем домой.

Микки взглянул на Дункана, потом на женщин и завыл.

— Иди, — приказал Ки, подталкивая его коленом.

В конце концов Дункану пришлось схватить волка за загривок и оттащить назад, на тропинку к Саб-Роуз.

Ки повернулся и расположился на клене, где раньше сидел Люк. Он увидел, что женщины сидели и все еще беседовали, и покачал головой.

Рейчел Фостер определенно была полна сюрпризов. Когда она не пыталась заставить мир считать ее милым, серьезным, достойным членом общества, то нападала на него в библиотеке, лгала в глаза, а затем снова атаковала его своим горячим, вкуснейшим и очень страстным ртом.

Но наряду с многочисленными сюрпризами у нее были и секреты.

Ки был согласен с Дунканом, что Рейчел, возможно, выгораживала Уиллоу. Связь между сестрами была очевидна, после сегодняшнего шоу он в этом не сомневался. И насколько он мог судить исходя из своих наблюдений и наведенных в городе справок, в жизни Рейчел просто никого не было, на кого могло бы пасть подозрение в разгадке этой грандиозной шарады.

Нет, единственное, что могло заставить Рейчел вернуться в Саб-Роуз — учитывая, что произошло здесь три года назад, — была всепоглощающая и беззаветная любовь к сестре.

И Ки был почти уверен в том, что знает, кого она защищала. Она ничего не украла у него в ту первую ночь — она возвращала изумруды, ценную картину, золотое кольцо с рубинами и бронзовую восточную статуэтку — все, что было украдено много лет назад. Он нашел все в склепе, а ничего этого не было в Саб-Роуз, когда умер старина Таддеус.

Да, именно сестринская любовь заставила Рейчел ударить нового наследника Саб-Роуз.

Ки был искренне восхищен ее хитростью.

У нее не было личной ненависти к нему — она понятия не имела о том, кто унаследует Саб-Роуз. Рейчел просто пыталась защитить политическое будущее Уиллоу и делала все для того, чтобы скандал с незаконными поступками Таддеуса Лейкмана никогда не связывался с именем Фостеров.

И разве он сам не поступил бы так же ради того, кого любит?

Конечно, поступил бы. Он бы прошел сквозь огонь ради Микаэлы. И черт возьми, разве он не шел на компромисс с самим собой, защищая сейчас Рейчел, не требуя, чтобы она рассказала ему, как к ней попали краденые предметы?

Ки встал и отступил в тень, когда Рейчел и Уиллоу наконец поднялись и направились к дому. Рейчел шла, нарочно утрируя хромоту, и Уиллоу старалась поддержать ее. Обе были настолько пьяны, что было странно, как они вообще держались на ногах.

Он наблюдал за тем, как они, спотыкаясь, поднялись по ступенькам и вошли на кухню, пройдя мимо разбросанных на крыльце вещей. Затем он услышал, как стул проехал по полу и обо что-то ударился, за чем последовало проклятие, хихиканье, смех, а потом тишина.

Он подобрался поближе к дому, оставаясь в тени дерева, пока не оказался рядом с входной дверью, и стал наблюдать, слегка сердясь и не веря своим глазам, как они ввалились в гостиную и пошли в свои спальни, даже не закрыв, тем более не заперев дверь на кухню.

Черт возьми, да за ними обеими требовался присмотр!

Ки пересек лужайку и, стоя у основания лестницы, смотрел через стеклянную дверь, как сестры поднимались по ступеням, все еще поддерживая друг друга.

Он проскользнул на крыльцо, открыл входную дверь и ступил на кухню. Тихо закрыл внутреннюю дверь, запер ее и, пройдя в дом, стащил с кухонного прилавка последнюю горсть клубники. Он поднял опрокинутый стул и сел, засунув в рот большую сочную ягоду. Кто-то ударился о стену над его головой, раздалось довольно грязное ругательство и затем смех.

Ки съел всю корзинку с клубникой, дожидаясь, когда наверху наступит тишина. Через добрых двадцать минут, решив, что девушки уже ничего не слышат, он снял обувь и направился к лестнице.

На третьей ступеньке он наткнулся на испачканную клубникой блузку и попытался догадаться, кому из сестер Фостер она принадлежит. Не то чтобы это имело значение, потому что через четыре ступеньки он наткнулся еще на одну.

Он поднял с перил закинутый на них бюстгальтер и перешагнул через трусики, брошенные при входе в холл. Ктому времени как он достиг двери первой спальни, ему сделалось весьма некомфортно в собственных джинсах.

Он заглянул в первую комнату, залитую ярким светом, и увидел мирно похрапывающую Уиллоу, лежащую на кровати лицом вниз, подставив зад, прикрытый голубыми пижамными брюками, легкому ветерку. В отличие от своей сестры Уиллоу обладала немного большим воображением, когда дело касалось ее белья.

Ки закинул в комнату такой же небесно-голубой лифчик, выключил свет и тихонько прикрыл дверь.

Он направился в спальню Рейчел, решив внезапно, что кушетка внизу выглядела для него несколько коротковатой и что в кровати Рейчел ему будет удобнее.

И несомненно, теплее.

Ки вошел в спальню и во второй раз за сегодняшний вечер замер как вкопанный. Рейчел тоже была распластана на кровати, но у нее оказалось намного больше проблем с раздеванием. Ее брюки были спущены до колен, а бретельки бюстгальтера закручены на локтях как смирительная рубашка.

Ки провел нетвердой рукой по лицу Рейчел, вытирая пот с ее лба, и постарался вспомнить, положил ли он в карман утром два или три презерватива.

Тот факт, что он решил попрыгать по телу маленькой пьянчужки и что это было не очень-то по-джентльменски, не очень его заботил. Рейчел отдалась ему прошлой ночью, отдалась целиком и страстно, и теперь была его очередь вернуть ей долг.

Кроме того, тот факт, что она была пьяна, мог смягчить ее и, как он надеялся, притушить то пламя, которое вспыхивало между ними, когда они касались друг друга.

Ему хотелось заняться с ней любовью медленно и не позволить ей довести его до сексуальной лихорадки своими волшебными руками, своими горячими и такими вкусными губами и этими проклятыми непокорными кудрями, которые заставляли его член каменеть каждый раз, когда он дотрагивался до них.

Ки снова провел по ее лицу дрожащей рукой. Что в ней такого особенного, что так быстро и так глубоко проникло в его сердце?

Дело было не только в ее страстной натуре или даже в сексуальном теле, в котором концентрировалась эта страсть. Нет, его захватила она целиком — своим мужеством, и умом, и пылом. Его покорила ее готовность противостоять ему, ее способность лгать прямо ему в глаза и при этом улыбаться и ее преданность своей сестре, преданность, настолько сильная, что она была готова подвергать себя огромному риску.

Но больше всего, наверное, его покорил ее пыл.

Ки повернулся и бесшумно закрыл дверь спальни, но оставил свет включенным. Сегодня ночью им не придется шарить руками в темноте, это будет медленное и нежное соединение, когда они оба смогут видеть и оценивать друг друга.

Он стянул через голову рубашку и швырнул ее на пол, потом с трудом расстегнул «молнию» на джинсах и снял их. Он взял брюки с собой, достал из кармана три презерватива и положил их на столик рядом с кроватью.

Он не спеша стянул с Рейчел брюки и пристально рассмотрел ее правое колено. Оно довольно хорошо зажило, и на каждой стороне остались только два маленьких красных шрама.

В городе говорили, что она разорвала мениск, взбираясь на Галльскую гору. Также со смехом рассказывали о том, что всю дорогу вниз она дразнила и ругала спасательную команду.

Рейчел пробормотала что-то неразборчивое и постаралась помахать спеленутой рукой в воздухе, словно прогоняя муху. Ки улыбнулся, сел рядом с ней на кровать и стал расстегивать на ней бюстгальтер.

Конечно, это был один из тех проклятых бюстгальтеров, которые застегивались на спине, так что ему пришлось приподнять девушку и, прижимая к себе одной рукой, начать возиться с застежкой.

Она пробормотала что-то ласковое, от чего вся кровь прилила к его члену, затем задела губами его грудь и уткнулась в его левый сосок.

Пот снова выступил у него на лбу, и Ки обеими руками порвал крючки на бюстгальтере. Он быстро высвободил ее руки, бросил порванный лифчик на пол и осторожно оторвал ее губы от своей груди. Она открыла глаза и стала наблюдать за ним.

Она улыбнулась.

— Я еще никогда не встречала мужчины с такими красивыми глазами, — проговорила она едва слышно заплетающимся языком.

— Разве ты сейчас можешь видеть мои глаза? — спросил он, глядя ей в лицо. Ее щека была перемазана клубникой, а в волосах застрял кусочек ягоды.

— Мне не нужно их видеть, — прошептала она сонно, падая головой на подушку. — Они навечно отпечатались в моем мозгу, — пробормотала она, перекатываясь до тех пор, пока не засунула одну из теперь свободных рук ему в пах.

— Я хочу заняться с тобой любовью, — сказал он, легонько встряхивая ее.

— О'кей, — промурлыкала она ему в бедро, обдавая его своим теплым дыханием, от которого у него по телу побежали мурашки.

— Мне требуется твоя помощь, Рейчел. — Он перевернул ее на спину и накрыл одну из ее прекрасных грудей своей рукой. Сосок впился ему в ладонь, и вся кровь в нем начала закипать. — Не спи.

Ки бросил взгляд на столик возле кровати. Возможно, ему нужно надеть презерватив прямо сейчас, пока он еще способен соображать. Он встал, взял одни из запечатанных пакетиков и разорвал его зубами.

— Нет, иди сюда, — простонала она с кровати, протягивая к нему руку. — Я не буду спать, обещаю.

Держа пакетик в руке, Ки перевел взгляд на Рейчел, затем на свое восставшее естество, а потом вверх на потолок.

— Черт возьми! — прорычал он, бросая пакетик на стол. Ки подошел к двери, выключил свет и снова вернулся к кровати. Он привел Рейчел в вертикальное положение, откинул одеяло, положил ее и улегся рядом с ней. Ему было тесно.

— Почему взрослая женщина спит в детской кроватке? — проворчал он, притягивая ее к себе и охнув, когда ее попка устроилась в его паху.

Скрипя зубами, Ки успокоил своего восставшее достоинство и даже положил между собой и Рейчел одеяло. Одну ногу он закинул на девушку скорее для того, чтобы посадить на якорь себя, чем чтобы удержать ее, и, глубоко вздохнув, обвился вокруг нее ногами.

Ночь обещала быть долгой.

Глава 13

Ей было ужасно жарко. И она, должно быть, забыла заплести косу перед сном, потому что волосы щекотали ей нос.

Только ее волосы пахли не так, как обычно, и даже не так, как ее шампунь. Она принюхалась. Это был знакомый запах… вроде какой-то специи с примесью клубники.

Господи, как же ей было жарко! Она что, включила обогреватель? И она вся запуталась в одеялах, так что не могла пошевелиться.

Но тупая боль в голове заставила ее наконец все вспомнить. Клубничный дайкири, Уиллоу, ром и еще ром. Пьяные обрывки разговоров.

Рейчел не хотела открывать глаза, потому что знала, что будет больно. Черт возьми, ей и так уже больно. Ей казалось, что на груди у нее стоит трейлер, и что-то тыкалось ей в бедро.

И еще что-то тихонько дышало возле ее головы!

Рейчел распахнула глаза и увидела, что лежит, уткнувшись носом в грудь Кинана Оукса. Она знала, что это он — его запах, ощущение его присутствия, токи, которые исходили от него, и сам факт того, что каждый нерв в ее теле был напряжен, снова доказывали существование проблемы близости.

Ну что ж, разве это не приятный сюрприз? Не каждый день она, просыпаясь, видела лежащего на себе полубога.

Что делать…

Что ей следует делать?

Она могла бы ткнуть его в ребра и сбросить с кровати, а затем выругать за то, что он имел дерзость прокрасться сюда, пока она спала.

Или… или она могла просто зацеловать его, пока он не проснется, а затем посмотреть, не найти ли им хорошее применение тому, что толкало ее в бедро.

— Если ты не прекратишь, я наброшусь на тебя, не спрашивая разрешения, — прошептал он, отстраняясь от ее губ.

Рейчел до сих пор не сознавала, что водит губами взад и вперед по мягким и чувственным волосам на его груди.

Он наклонился над ней еще ближе, так что она могла заглянуть ему в глаза.

— Как твоя голова?

— Болит.

— Вот как, — вздохнул он, — сегодня только наше второе свидание, а ты уже жалуешься на головную боль.

— Это свидание?

Он кивнул.

— Вот как… а я получила удовольствие от него?

— Пока еще нет, но я сделаю так, что получишь. — Его глаза с нежностью искали ее. — Хотя это будет непросто с головной болью.

— Но моя голова не перестанет болеть независимо оттого, буду ли я получать удовольствие или просто лежать здесь, чувствуя себя несчастной, правда?

Его прекрасные небесно-голубые глаза сверкали в скудном утреннем свете, пробивающемся сквозь шторы.

— Истинное удовольствие может излечить даже головную боль, — предположил он.

— Это твое фамильное средство от головной боли?

Он кивнул:

— Досталось в наследство от моего деда.

Рейчел высвободила руку и коснулась ею его лица, обведя угол челюсти, ощутив покалывание короткой щетины на подбородке, а затем снова опустив пальцы к губам.

— Я не в состоянии сейчас заниматься акробатикой, — предупредила она. — Но медленная возня в простынях может оказаться прекрасным лекарством.

Его улыбка была теплой и нежной, когда он осторожно стал снимать с нее одеяла. Освободив ее от всех покровов, он снова лег возле нее, восхитительно обнаженный, и прижался к ней горячим, опаляющим телом. Она пощекотала его ноги пальцами своей ноги и обвила руками за шею, целуя лицо, со стоном блаженства проводя руками по волосам на груди.

Он подвинулся, расположившись на ней целиком и положив одну ногу на ее бедро.

— Нам потребуется прибегнуть к некоторым ухищрениям, — прошептал он. — Вы спите в чертовски маленькой кровати, мисс Фостер.

— Она не предназначалась для полубогов, — пробормотала она ему в шею, прежде чем легонько укусить за плечо.

— Полубог, а? — повторил он, вороша ей волосы и осыпая поцелуями ее лицо, глаза, нос. — А полубоги лучше пещерных людей?

— О да, — проворковала она, скользя рукой по его спине, пока не добралась до тугой округлой ягодицы и не сжала ее, вызвав у него очень мужской стон. — На самом деле, если скрестить пещерного человека с полубогом, результаты могут быть поразительными.

— Например? — спросил он, и его вопрос перешел в стон, когда она прижалась к его естеству, которое теперь упиралось ей в живот.

Мышцы Рейчел напряглись, а по спине пробежали мурашки. Она не могла насытиться им. И никогда не насытится. Он был самцом, восхитительно похотливым самцом, умевшим доводить женщин до исступления.

Его бицепсы были покрыты бархатистой кожей, а руки — о Боже! — были такими большими, сильными и нежными, что, когда он ласкал ее, она испытывала сладострастное наслаждение.

Ее пожирал огонь, и между бедрами сделалось влажно. Она замерла в предвкушении его следующей ласки.

А его рот… Он шептал ей безумные, возбуждающие слова, в то время как его губы бродили по ее лицу, шее и плечам, целуя и покусывая их, а потом унимая вызванную им дрожь.

Ее собственный рот прильнул к его коже, слизывая выступившую на ней влагу, и она впилась ногтями ему в спину, приподняв бедра в настоятельной потребности ощутить его внутри себя.

— Например? — повторил он, пощипывая губами мочку ее уха.

— Какой был вопрос? — выдохнула она, когда его рука нашла один из ее сосков.

Он потянул за него, погладил и стал крутить между пальцами, заставив Рейчел застонать и зарыться лицом в его грудь.

— Я не могу вспомнить, — хохотнул он, тяжело дыша. — Что-то насчет полубогов и пещерных людей. Я хочу тебя, Рейчел, — произнес он сдавленным голосом, склоняясь над ней, пока его голова не оказалась на одном уровне с ее грудью.

Рейчел выгнулась дугой, когда его рот нашел цель и начал нежно втягивать в себя ее сосок. Он поместился между ее бедрами и принялся ласкать второй сосок, сдвинув вместе ее груди и по очереди играя ими.

Рейчел потеряла над собой контроль. Она брыкалась, подбрасывая его бедрами, пока он доводил ее до точки кипения. Горячий наконечник его копья давил на ее влажные складки, мучая, испытывая и медленно проникая в нее.

Он прижался к ее груди и стал медленно вращать бедрами, все глубже входя в нее. Рейчел невольно вытянулась, изнемогая от желания и страсти, вспыхивающей яркими искрами в ее мозгу, вызывая у нее головокружение и потребность в продолжении ласк.

Она застонала, когда его зверь оказался у входа в ее пещеру, то отступая, то возвращаясь с каждым разом немного глубже. Она запустила пальцы в его волосы, с силой сжимая их в руке, по мере того как росло напряжение. Ее голова была откинута на подушку, а все тело натянуто как струна.

Его язык продолжил влажную дорожку назад к ее соску, и он сосал, и кусал, и вытягивал его зубами, пока ее тело не свело судорогой желания.

Он вошел в нее целиком, оргазм взорвал ее на миллионы пульсирующих ощущений, вырвав из горла крик удивления и радости. Несколько секунд она плыла, застыв в ожидании, задыхаясь от бешеного ритма его толчков, а затем снова вознеслась на вершину блаженства — на этот раз такого мощного, что оно увлекло в водоворот страсти и его.

Он издал крик освобождения, все вены на его теле вздулись, кровь пульсировала в горячем и твердом, как камень, члене, все тело дрожало от мощного оргазма.

Рейчел могла только удивленно взирать на него, на этого полубога, вторгшегося в ее комнату и опасно близкого к вторжению в ее сердце.

— Ты маленькая ведьма, — прошептал он, улыбаясь сквозь стиснутые зубы, стараясь сохранить свое мужское орудие в твердом состоянии, по мере того как пульсирующие мышцы ее вагины все сильнее сжимались вокруг его восставшей плоти. — Ты опять сделала это со мной…

Внезапно раздался крик, как будто что-то треснуло над ее головой, брызнув деревянными щепками и обломками керамики на них обоих.

Рейчел вскрикнула, когда Ки бессильно упал на нее, едва не выпустив из нее дух своим весом. На его спину обрушился удар такой силы, что Оукс с тяжелым стуком свалился на пол.

Рейчел скатилась с кровати вслед за ним, когда комнату внезапно залил свет. Она моргнула и затем снова моргнула при виде Уиллоу, стоявшей возле выключателя. Ее растрепанные волосы свисали, закрывая сердитое красное лицо, глаза были расширены от ужаса; в руке она держала остатки лампы, стоявшей раньше на секретере.

Они обе заговорили одновременно:

— О, Рейчел, с тобой все в порядке? Он не убил тебя?

— Что ты здесь делаешь?

Уиллоу указала на пол:

— Он был… он вломился сюда и… напал на тебя.

— Он — что?

— Я слышала, как ты кричала. Кричала! — Уиллоу подошла ближе к кровати, угрожающе держа разбитую лампу. — Я проснулась, пришла сюда и увидела эту тень над тобой, и я… черт побери! — закричала она, схватившись за голову и делая глубокий вдох. — Я подумала, что он хочет тебя убить, — прошептала она с дрожью в голосе. — О Боже, комната все время вращается!

У Рейчел комната тоже вращалась. Ее мутило, в голове стучало, а живот скручивало от спазмов.

— Это Ки, — хрипло сообщила она Уиллоу. — Ты ударила Кинана Оукса.

Уиллоу запахнула халат до самой шеи и подошла ближе, наклонившись над лежавшим на полу мужчиной. Ее глаза расширились.

— Он… — Она взглянула на Рейчел и снова на Ки. — Он… неудивительно, что ты не можешь от него оторваться. Он… о Боже! — закончила она со стоном, снова схватившись за голову.

Рейчел посмотрела вниз и быстренько натянула простыню на бедра Ки.

— Не могу поверить, что ты его ударила, — пробормотала она, взяв в ладони его лицо. — Не говори мне, что ты не можешь отличить вопль ужаса от крика страсти.

Уиллоу подошла к краю кровати и встала на колени по другую сторону от Кинана.

— Откуда мне знать, какие крики ты издаешь, занимаясь любовью? У тебя раньше не было привычки приглашать тайком в дом мужчин.

— А я и не приглашала его, — возразила Рейчел, поглаживая Ки по лицу. — О Боже, Уиллоу, ты убила его!

— Не убила, — пробормотала Уиллоу, толкая мужчину в плечо.

Ки застонал, покачал головой и, внезапно ожив, сгреб Рейчел в охапку и повалил на пол. Он встал перед ней на колени и приготовился овладеть ею.

— Нет! — закричала Рейчел, схватив его за руку. — Здесь Уиллоу!

Его рука замерла в воздухе, и он непристойно выругался. Изменив направление руки, он пощупал затылок.

— Господи Иисусе! — проговорил он, нащупав шишку, уже проступившую под его волосами. — Чем ты меня ударила?

Уиллоу с округлившимися от страха глазами, с побелевшим лицом, со следами клубники вокруг рта только пискнула и села, прислонившись к стене.

Кончиком простыни Рейчел вытерла кровь, сочившуюся из царапины на шее возлюбленного. Ки повернулся к ней и, издав рык раненого зверя, встал, обмотавшись простыней.

Затем он сложил руки на груди, широко расставил ноги и смерил тяжелым взглядом обеих женщин.

Карие глаза Уиллоу стали еще больше, и она поползла вдоль стены, пока не наткнулась на Рейчел. Та обняла дрожавшую сестру и улыбнулась Ки:

— Познакомьтесь, это моя сестра Уиллоу. А это Кинан Оукс.

Уиллоу снова пискнула, бросив отчаянный взгляд на Рейчел. Сестра погладила ее по руке.

— Он только выглядит как пещерный человек, Уилли, — успокоила она ее. — Он тебя не укусит. Обещаю.

— Могу и укусить, — предупредил Ки.

Но вместо этого он вздохнул и потер затылок, закрыв глаза и медленно покачивая головой.

— Я начинаю думать, что самое безопасное место для Микаэлы — это здесь, с вами, страшными маленькими амазонками, — пробормотал он.

Ки снова строго посмотрел на них:

— Уиллоу, иди в ванную и прими душ. А ты, Рейчел, оденься. — Он повернулся, подобрал, обойдя вокруг кровати, штаны и рубаху и вышел из комнаты.

Уиллоу все еще не смела дышать. Рейчел обняла ее и стала покачивать взад и вперед.

— Все хорошо, Уилли, — прошептала она. — Он на тебя не сердится. Он сердит на себя за то, что его застали без штанов, — добавила она со смешком, который перешел в стон, когда стук в ее голове превратится в оглушительный грохот.

Уиллоу закрыла лицо руками и прерывисто задышала.

— Господи, у меня самой разболелась голова, — пожаловалась она. — Никогда больше не съем ни одной клубники.

— Не думаю, что у нас болит голова из-за клубники, — фыркнула Рейчел. — Это из-за двух бутылок рома.

Уиллоу встала, сняла с плечиков возле стенного шкафа платье Рейчел и бросила ей.

— Который час? — спросила она. Рейчел взглянула на часы возле кровати.

— Черт возьми, только половина пятого.

Уиллоу тоже посмотрела на столик, и ее глаза снова округлились. Она протянула руку, схватила три пакетика в фольге и протянула их Рейчел.

— Их было три? — спросила она с тревогой. — Они все здесь. — Она бросила взгляд на пол около прикроватного столика, затем снова перевела его на сестру. — Все три целы. — Ее глаза снова расширились от ужаса. — Если я правильно помню, на нем ничего не было, когда я… Рейчел! Ты не предохранялась!

Но прежде чем Рейчел смогла ответить, Уиллоу вылетела из комнаты. Рейчел попыталась ее догнать прихрамывающей походкой, но Уиллоу быстро устремилась вниз по лестнице. К тому времени как Рейчел ее догнала, та входила на кухню, выкрикивая имя Ки.

Ки стоял у раковины, держа полотенце под краном. Он закрыл воду, медленно повернулся и взглянул на Уиллоу. Она швырнула в него тремя пакетиками с презервативами, и Рейчел могла только молча наблюдать за тем, как они отскочили от его груди и упали на пол.

— Вы не предохранялись, занимаясь сексом! — крикнула Уиллоу, отчеканивая каждое слово. Она вышла вперед и указала на него пальцем: — И да поможет вам Бог, мистер Оукс, если она от вас забеременеет. Я застрелю вас из дробовика. Понятно?

Ки просто кивнул.

— Эй, послушай… — начала было Рейчел.

Уиллоу обернулась к ней:

— Нет, ты послушай, идиотка! Не смей больше заниматься с ним сексом без презерватива!

— Ради Бога, Уилли! — зашипела на нее Рейчел.

Ки рассмеялся, и Уиллоу снова повернулась к нему:

— Это не смешно, мистер Оукс!

Он молитвенно сложил руки:

— Я знаю. Просто вы вдвоем составляете прекрасную пару, бесстрашно защищая друг друга.

Рейчел охнула и, глядя на Ки, приложила руку к губам за спиной Уиллоу. Та обернулась и поймала ее с поличным.

— О чем он говорит? — требовательно вопросила она, надвигаясь на сестру. — От чего ты меня защищаешь?

Не отрывая глаз от Кинана, Рейчел замотала головой:

— Ни от чего, Уилли. Он просто все еще плохо соображает.

— Я говорю об украденном изумрудном гарнитуре стоимостью в миллион долларов, который внезапно появился в моем склепе, — сказал Ки, привлекая внимание Уиллоу. — И о произведениях искусства на миллионы долларов, украденных из Саб-Роуз за последние три года.

— Что? — прошептала Уиллоу, переводя взгляд с Рейчел на Ки. — И вы считаете, что их украла Рейчел?

Ки отрицательно покачал головой:

— Нет. Но она увязла в этом деле по свою хорошенькую шейку и старается выгородить вас, скрывая от нас подробности.

— Каким образом она замешана в этом? — спросила Уиллоу, вновь оборачиваясь к Рейчел. — Ты ведь сказала, что изумруды фальшивые.

— Не те, что были у нас, — объяснила Рейчел. — Я нашла подделки в склепе, когда возвращала настоящие. Мне следовало оставить все там, — с сожалением добавила она.

Уиллоу обернулась к Ки:

— Тут какое-то недоразумение. Мы не крали эти изумруды у Тэда. Он отдал их нашему отцу, чтобы тот подарил их нашей маме к годовщине свадьбы.

— Я не спорю, что так оно и было. Их украл Таддеус Лейкман. Вместе с другими предметами, — прибавил он, глядя поверх Уиллоу на Рейчел. — Картину с шотландским замком, бронзовую статуэтку, рубиновое кольцо — список можно продолжить.

Рейчел смотрела на Ки, но он продолжал говорить:

— Ваша сестра принесла все в Саб-Роуз в тот вечер, когда я приехал и застал ее в библиотеке.

Уиллоу обернулась к сестре.

— Ты знала о том, что Тэд украл изумруды? — спросила она. — И ты стараешься меня защитить? Зачем? От чего?

Рейчел подошла к шкафчику возле холодильника и достала коробочку с аспирином. Она взяла три таблетки себе и три вложила в ладонь Уиллоу.

— От того, чтобы наше имя не было связано с кражей, Уилли, — тихо сказала она. — Это может погубить твою политическую карьеру.

Зажав в кулаке таблетки, Уиллоу снова обернулась к Кинану.

— Тэд был вор? — спросила она, не веря своим ушам. — Но почему? Он был сказочно богат. Ему незачем было воровать.

Ки пожал плечами:

— Люди типа Таддеуса Лейкмана крадут не ради денег. Они крадут ради радости обладания, ради азарта и любви к риску.

Ки приложил полотенце к затылку.

— И я сомневаюсь, что он крал сам. Скорее, он просто делал заказ.

Рейчел вынула из буфета два стакана, подошла к раковине и стала пристально смотреть на Ки, пока он не отошел в сторону. Она наполнила стаканы водой и передала один Уиллоу.

Уиллоу с усталым вздохом уселась за стол, и Рейчел присела рядом с ней. Ки подвинулся ближе, но прислонился к шкафчику.

Уиллоу приняла аспирин и уставилась на пустой стакан.

— Вы сказали, что кто-то последние три года ворует в Саб-Роуз. Что, в доме Тэда все вещи краденые?

— Нет, там все законно. Единственными крадеными предметами, которые я нашел, были те, которые Рейчел положила в склеп.

Уиллоу с тревогой посмотрела на Ки:

— Вы хотите подать против нее иск?

— Подскажите мне, советник, в чем я могу ее обвинить. Я оказался владельцем этих вещей.

Уиллоу впервые позволила себе улыбнуться.

— Это правда. — Она взглянула на Рейчел: — Откуда ты узнала, что изумруды, и картина, и другие вещи были украдены?

Этот вопрос поставил Рейчел в тупик. Что сказать? И сколько она может сказать?

— Уэнделл Поттер принес мне на днях папин сейф, — ответила Рейчел. — Он забыл отдать его мне, когда папа умер.

Она дотянулась до руки Уиллоу и сжала, улыбнувшись ее внезапно затуманившимся глазам.

— В сейфе оказалось письмо от папы. И в нем перечислялись ворованные вещи. Он просил не рассказывать ни тебе, ни маме, а просто по-тихому избавиться от них.

— Папа знал? — прошептала Уиллоу. — Он знал, что Тэд дарил ему краденые произведения искусства, и принимал их?

— Это была игра, Уилли. Они оба играли в игру, которую считали безобидной.

— Я хочу увидеть письмо.

— Я сожгла его. Прочла, сожгла, а потом собрала все упомянутые в письме вещи и отнесла их в Саб-Роуз.

— Чтобы защитить меня?

— Да, — тихо призналась Рейчел, снова сжимая ее руку. Она взглянула на Ки и продолжала: — Все, что должен сделать Ки, — это упаковать их и отправить официальному лицу, которое занимается поиском краденого, — без обратного адреса и стерев все отпечатки пальцев. Так никто ничего не узнает.

— Почему же ты это не сделала? — спросил Ки. Рейчел ошеломленно уставилась на него.

— Я… я не знаю, — наконец пролепетала она. — Я хотела отвезти все в Портленд и оставить на ступеньках полицейского управления, но боялась, что могу попасть в аварию и меня поймают. Я не умею отправлять что-нибудь анонимно. Сегодня очень легко установить отправителя.

— Но ты ведь не возражаешь, чтобы рискнул я, — заметил Ки с усмешкой. — Однако краденые вещи в склепе не самая главная проблема в настоящий момент. Меня беспокоит тот факт, что исчезают законно приобретенные произведения искусства, принадлежащие Тэду.

— Рейчел не имеет к этому никакого отношения, — решительно заявила Уиллоу, ощетинившись.

Ки покачал головой:

— Я и не думаю, что это она. Но кто-то знает о туннелях и регулярно разгуливает по ним.

— Так вызовите полицию, — буркнула Уиллоу. — И оставьте Рейчел в покое.

— Я так и собираюсь сделать. Но сначала надо убедить вашу сестру. — Он взглянул на Рейчел: — Я хочу попросить тебя об одолжении, но обещай, что не будешь приближаться к Саб-Роуз, к туннелям и ко всему, что с ними связано.

Рейчел посмотрела сначала на Уиллоу, потом на Ки и поняла, что ее головная боль от этого только усилилась.

— Что за одолжение? — спросила она покорно.

— Завтра должна приехать Микаэла, и я не хочу, чтобы она жила в Саб-Роуз.

— Тогда пусть она остается там, где находится.

Он улыбнулся, как бы извиняясь.

— Нельзя. Ахаб перережет нам горло, если ему придется пробыть с ней хотя бы еще один день.

— Ахаб? — переспросила Рейчел, подняв бровь и убедившись в том, что это тоже больно.

— Он капитан моей шхуны. Его настоящее имя Джонатан Френч, но кто-то прочитал Микаэле в прошлом году «Моби Дика». Она переименовала его в Ахаба, и это имя прилипло к нему.

— И ты хочешь, чтобы я сидела с твоей дочерью, с которой не может справиться мистер Френч? И думаешь, что со мной здесь она будет в безопасности?

— Ты будешь не одна. С тобой будет Микки и один из нас.

Рейчел посмотрела на стол и нахмурилась. Ки подошел и взял ее за подбородок.

— Она для меня все, Рейчел, — сказал он мягко. — И я хочу, чтобы она была счастлива и в безопасности. Я хочу, чтобы вам обеим ничто не угрожало, пока мы не выясним, что происходит в Саб-Роуз.

— Я не умею обращаться с маленькими девочками.

Его улыбка была теплой и нежной.

— Она не маленькая девочка. Микаэла просто крошечный взрослый человечек. Вы можете вместе печь пироги или делать еще что-нибудь. Своди ее в библиотеку или в город поесть мороженое. Просто занимайся с ней каким-нибудь делом. Она маленький тиран, но тебе она понравится, — добавил он убежденно.

— Рейчел присмотрит за Микаэлой, — вмешалась Уиллоу, вставая и относя стакан в раковину.

— Присмотрю? — переспросила Рейчел.

Уиллоу наполнила свой стакан и повернулась к сестре:

— Да, потому что Микаэла должна быть в безопасности. И потому что я тоже хочу, чтобы ты не совала свой нос в эти дела. Кто-то из вас будет здесь все время? — обратилась она к Ки.

Ки потер то место, куда ударила его Уиллоу.

— Только если вы мне пообещаете, что не станете нападать на моих людей.

Щеки Уиллоу вспыхнули.

— Я слышала, как она кричала, — заявила она в свою защиту, задрав подбородок.

Ки взглянул на Рейчел.

— Я тоже слышал, — сказал он тихо, в его глазах вспыхнуло воспоминание о недавней страсти.

Рейчел отодвинула стакан, положила локти на стол и со стоном уронила на них голову.

Глава 14

У них должен был уйти всего час на то, чтобы принять душ, одеться и привести дом в порядок после вчерашней вакханалии, но прошло четыре часа, прежде чем Ки ушел, и все, что они смогли сделать, — это принять душ. Рейчел даже не высушила волосы и заплела их мокрыми. Они пили уже третий чайник имбирного чая, но их желудки по-прежнему бунтовали, и головная боль не стихала.

Яркое утреннее солнце помогло им прийти в себя, а шезлонги на крыльце были настолько удобны, что ничто в мире не казалось достаточно важным, чтобы заставить сестер сдвинуться с места.

Уиллоу сдвинула очки на нос и зевнула.

— Ты думаешь, что Ларри обидится, если я не приду сегодня на свиданку? — прошептала она.

— Прости, что я использовала тебя, — сказала Рейчел также шепотом, контрастировавшим с кувалдой, громко стучавшей в ее голове.

Уиллоу тихонько фыркнула.

— Думаю, что после свидания с Кинаном Оуксом я бы, наверное, сделала то же самое, если бы первой встретила его.

Рейчел сняла солнцезащитные очки и взглянула на сестру, удивленно подняв брови.

— Я вижу, он здорово напугал тебя.

Уиллоу тоже сняла очки.

— Этот мужчина был голым, Рейч, и пытался меня убить.

Рейчел снова надела очки, глубже погрузилась в мягкие подушки шезлонга и устремила взор на океан.

— Только после того, как ты сама чуть было не убила его, — заметила она. — Но ты недолго оставалась испуганной. Ты угрожала застрелить его из дробовика.

— Я просто взбесилась. А нельзя быть взбешенной и испуганной в одно и то же время. Почему папа оставил письмо только тебе? — спросила она вдруг негромко.

— Из-за твоих надежд на политическую карьеру. И для того, чтобы защитить маму. Он отдал письмо Уэнделлу за два года до своей смерти.

— Он взвалил на твои плечи тяжелый груз.

Рейчел промолчала, все еще глядя на океан, и подумала о том, сколько ей следует рассказать Уиллоу. Возможно, стоит упомянуть чертежи кораблей, перевозивших контрабанду, поскольку ей понадобится помощь в их нахождении. Но надо ли ей рассказывать о потайной комнате в их доме?

Нет, она должна сначала найти комнату и посмотреть, что там есть, а затем решить, надо или нет демонстрировать вещи, которые могли бы быть использованы против них.

— Ты помнишь, что папа занимался проектированием кораблей? — спросила она, повернув шезлонг так, чтобы видеть лицо Уиллоу.

Уиллоу надела очки.

— Да, а что?

— Я думаю, что это были особые проекты, Уилли, для кораблей с потайными каютами, чтобы Тэд мог перевозить краденые вещи.

Уиллоу выпрямилась в своем шезлонге.

— Контрабанда? Папа? — Она покачала головой: — Он бы не стал делать ничего подобного. Папа не был преступником.

— Преступником не был, но он был архитектором. И не смог бы отказаться от проектирования шхуны для ловли крабов с потайным трюмом. — Она перекинула ноги через шезлонг и наклонилась к Уиллоу. — Когда я его нашла, он сказал мне кое-что, Уилли, как раз перед тем, как приехали фельдшеры.

— Ты говорила, что он сказал тебе что-то насчет Лас-Вегаса и о том, что он убил маму.

— Он также сказал «норвежская ночь», «танцовщица»… и «найди ее». Я подумала, что мне надо найти танцора в Лас-Вегасе, но это казалось таким глупым, что я проигнорировала эти слова. Но я не могу игнорировать слова «Норвежская ночь».

— «Норвежская ночь», — повторила Уиллоу, беря в рот шнурок от очков. Ее глаза расширились. — Это название шхуны, которая только что сгорела. Почему ты не сказала мне об этом три года назад? — спросила она, нахмурившись.

Рейчел опустила глаза и стала вертеть в руках очки. — Не знаю. В то время для меня это не имело смысла, и я не придавала этому значения. — Она взглянула на Уиллоу. — Но если он имел в виду шхуну для ловли крабов «Норвежская ночь», то почему для него она была так важнa, что это стало его последними словами? Может быть, потому, что его имя было на чертежах и он хотел, чтобы я их нашла?

— Возможно, — прошептала Уиллоу. — А что насчет письма? Он упомянул в нем «Норвежскую ночь»?

Рейчел отрицательно покачала головой:

— Он только написал, что спроектировал три корабля для Тэда. — Она встала. — Мы должны найти эти чертежи прежде, чем кто-нибудь догадается.

Уиллоу тоже встала, глядя на Рейчел поверх кресла.

— Ты обещала не вмешиваться в эти дела.

— Я обещала не вмешиваться в дела Саб-Роуз. Но я не обещала сидеть здесь и бездействовать, пока имя Фостеров будут смешивать с грязью и погубят твое будущее.

— Мое будущее не стоит такого риска, — убежденно заявила Уиллоу, вспыхнув от гнева. — Оно не стоит того, чтобы ты попала в беду.

— Тогда помоги мне.

— Помочь тебе? Я думала, что ты хотела, чтобы я осталась в стороне, — заметила она, вызывающе вздернув подбородок.

— Но разве ты не понимаешь? Мы можем съездить на верфи Лейкмана, не вызывая подозрений. У тебя до сих пор сохранились их акции. Мы навестим Марка Олдера, и ты предложишь продать их ему. А пока вы с ним будете гулять, я пошныряю вокруг.

— Нет.

— И мы сможем расспросить о его матери.

— Нет.

— Я нашла в туннеле женские следы, Уилли. Я думаю, что они могут принадлежать Мэри.

— Рейч, ведь ты обещала не соваться в эти дела!

— Но Марк не опасен. Он простак.

— Но очень хитрый простак, — уточнила Уиллоу. — И он не оставит тебя одну в офисе.

— Это всего лишь офис, — отмахнулась Рейчел. — И он еще даже не управлял верфью, в то время когда папа проектировал «Норвежскую ночь». Но возможно, что чертежи по-прежнему находятся там.

— Или они хранятся бог знает где, — возразила Уиллоу.

— Это слишком важно, мы должны попробовать их найти, Уилли. Мы же ничего не потеряем, если попытаемся просто проверить? И кроме того, ты ведь хочешь отделаться от своих акций. Это прекрасный план.

Уиллоу скрестила руки на груди, откинулась в шезлонге и смерила сестру взглядом.

— Тогда давай расскажем о нем Ки и посмотрим, что он о нем думает, — предложила она.

— Не надо. Давай попробуем, Уилли. Это не опасно. Мы поедем днем и будем разговаривать только с Марком Олдером.

— А что, если мы найдем чертежи? Что мы с ними сделаем?

— Я украду их и уничтожу.

— Нет.

— Уилли, — взмолилась Рейчел, обходя шезлонг и беря руки сестры в свои. — Это единственное, что связывает нас с Таддеусом Лейкманом. А ты так много работала, и теперь у тебя хорошее положение и отличное будущее. Пожалуйста, я не хочу жить в постоянном страхе, что это раскроется.

— А если ты не найдешь чертежи на верфи, ты больше не станешь их разыскивать?

Рейчел кивнула.

— Если их там нет, они не смогут преследовать нас. Это будет означать, что папа уже разобрался с ними.

— Но зачем тогда, умирая, он сказал о «Норвежской ночи»?

— Может быть, он имел в виду саму шхуну, а не чертежи, — предположила Рейчел. — Может быть, он просто хотел, чтобы я знала о них. Не забудь, он написал письмо за два года до смерти и, возможно, за это время уничтожил их.

— Интересно, какие названия у других шхун?

— Не знаю. Но дай мне провести хотя бы двадцать минут в офисе Марка, и я буду знать, есть ли там чертежи или нет.

— И когда ты хочешь туда поехать?

— Почему бы не поехать прямо сейчас? Сегодня суббота, и там не будет рабочих.

— А почему ты думаешь, что там будет Марк?

Рейчел фыркнула, обошла шезлонг и направилась к входной двери.

— Марк живет там с тех пор, как я продала ему два года назад мои акции, сделав владельцем четверти предприятия, — пояснила она, входя в дом.

Уиллоу последовала за ней, они обе выпили еще три таблетки аспирина и отправились наверх переодеться. Спустя двадцать минут они сидели в машине Рейчел и держали курс на верфи Лейкмана.

— Назначь ему невысокую цену за акции, — предупредила Рейчел. — Он чуть не прыгал от радости, когда я предложила ему купить мои по пятьдесят центов за доллар.

— Не следует ли мне сначала предложить их Кинану Оуксу? Он ведь теперь наполовину владелец верфи.

Рейчел махнула рукой:

— Согласно завещанию, Тэд оставил пятьдесят два процента своему наследнику и по двадцать четыре процента каждому из нас. Ки по-прежнему будет владеть контрольным пакетом.

— Что ты говорила насчет следов Мэри Олдер в туннелях? Ты в самом деле думаешь, что она крала вещи из Саб-Роуз?

— Не знаю. Она могла знать о туннелях. Они с Тэдом были очень близки.

— Но он упомянул ее в своем завещании, — заметила Уиллоу, глядя на дорогу через ветровое стекло. — Этого было достаточно для того, чтобы безбедно жить, не воруя из его поместья.

— Там также были и мужские следы. От больших кроссовок. Мы измерим длину ступни Марка, пока будем у него, — добавила Рейчел, замедляя ход при въезде в город.

Она притормозила в конце улицы возле сельской зеленой лужайки, выключила мотор и бросила взгляд на засаженный огромными кленами и уставленный садовыми скамейками парк, в котором гуляло множество людей, детей и собак.

— Где мы установим Буревестника? — спросила она. — Около эстрады или около мемориала ветеранам?

— Я думаю, что он должен стоять отдельно, — решила Уиллоу, указывая направо. — Вон там, в зеленой зоне между двумя тропинками. Мы можем просто установить его на подставку, которую ты сделала. Я думаю, она вполне устойчива.

— Может быть, если он всем понравится, они соберут деньги и купят гранитный пьедестал, — размечталась Рейчел. — И повесят дощечку с благодарностью анонимному благотворителю.

— А как мы вывезем его из подвала?

— Я думала об этом. Мы может завернуть его в одеяла, положить доски на наружные ступеньки подвала и просто поднять с помощью лебедки на задний багажник пикапа. Затем, когда мы сюда приедем, мы осторожно вынем его и поставим на подставку.

— Нам понадобится мужская помощь, — предупредила Уиллоу. — Твое колено еще недостаточно зажило для того, чтобы тащить Буревестника весом в триста фунтов.

— Как насчет парочки апостолов? — предположила Рейчел. — Мы могли бы купить их молчание клубничным пирогом. Эти мужчины любят поесть.

— Я никогда больше не дотронусь до клубники, — прошипела Уиллоу. — Мы до сих пор настолько пьяны, что у нас двоится в глазах. А ты еще хочешь, чтобы мы вломились к Марку и Мэри Олдер и шпионили за ними.

— Мы не будем вламываться, мы просто войдем. И по-шпионим совсем немножко.

Уиллоу, прищурившись, посмотрела на сестру:

— Ты получаешь от этого удовольствие.

— Нет. Я стараюсь защитить наше имя. А завтра, когда приедет маленький тиран Микаэла, я умою руки.

— Ты знаешь что-нибудь о матери Микаэлы?

Рейчел молча покачала головой.

— И ты даже не подумала спросить?

— Я думала. Но это чересчур личное.

— А секс не чересчур личное? — насмешливо спросила Уиллоу, подняв брови.

— Нет, секс не предполагает автоматически дружбу. Я сказала тебе, что не собираюсь крепче привязываться к Кинану Оуксу, чем сейчас. У меня просто… загул, — сказала она, помахав рукой в воздухе. — Да, маленький веселый загульчик. Мне надо перебеситься. Только и всего.

— А Ки тоже так чувствует? — спросила Уиллоу.

— Он мужчина. Конечно, он чувствует то же.

Она завела мотор и снова выехала на улицу. Они ехали молча, пока не доехали до пожарной станции и мяукающих и свистящих идиотов пожарных. Уиллоу, конечно, не могла устоять и опустила стекло, отвечая на их мяуканье разнообразными звуками, высунувшись из окна и дурачась.

Но это продолжалось недолго. Как только пожарные скрылись из виду, Уиллоу обхватила голову руками и вслух выругалась.

Проехав три мили вниз к океану, они наконец притормозили возле верфи Лейкмана. За последние восемь лет под руководством Марка Олдера верфь совершенно преобразилась. А два года назад, когда Рейчел продала ему свои акции, он начал приводить это место в порядок — покрасил, установил новую вывеску, озеленил подъездную аллею. На вывеске он написал свое имя: «Марк Олдер, владелец/управляющий».

Рейчел была рада, что продала свои акции Марку и что Уиллоу собиралась сделать то же самое. При том что его мать до сих пор так тяжело переживала смерть Тэда, Марк по крайней мере заслужил признание, которое пришло вместе со статусом успешного бизнесмена в их районе.

Рейчел очень надеялась, что он не посещал Саб-Роуз со своей матерью. Если только… если только не приходил туда за ней.

— Послушай, возможно, следы в туннеле и в самом деле принадлежат Марку, — произнесла она вслух. — И он делал что-нибудь вполне невинное, например, приходил в Саб-Роуз за Мэри, чтобы отвести ее домой. Что, если она наведывается туда с тех пор, как умер Тэд, потому что не может его забыть?

— И берет вещи? Не для продажи, а для обладания. Люди придают вещам особый смысл, когда находятся в депрессии.

— О'кей. — Рейчел схватила Уиллоу за руку, не давая ей выйти из машины. — Мы измерим ногу Марка и, если она примерно того же размера, изложим нашу теорию Ки.

— Это первая разумная мысль, которую ты сегодня высказала, — сказала Уиллоу, состроив гримаску.

Рейчел смерила ее надменным взглядом.

— Мы еще должны найти чертежи, — предупредила она.

— Я даю тебе на все двадцать минут. И если ты их не найдешь, то больше мы ими заниматься не будем.

Рейчел кивнула и открыла дверь.

— Ну что? — спросила Уиллоу, когда они отъехали от верфи Лейкмана.

— Я ничего не нашла. Но на ящике, где они должны были лежать, есть свежие отпечатки пальцев, измазанных грязью. Кто-то недавно открывал его.

Уиллоу вздохнула и закрыла глаза, откинув голову на подголовник.

— Так что мы ничего не узнали, — проговорила она устало.

— Марк сказал, что его мать заходила сюда на прошлой неделе, и я поняла, что это бывает редко. Странно… «Норвежская ночь» сгорела в тот же день, когда в газете появилась статья о Кинане Оуксе.

— И что из того?

— Что, если статья напугала Мэри Олдер? Что, если она знала о «Норвежской ночи» и о двух других шхунах? Она могла взять чертежи. Не исключено, что поэтому она и посещала верфи.

— Ты действительно думаешь, что пожар на лодке связан с приездом Кинана Оукса?

— Если нет, то это странное совпадение.

Уиллоу выпрямилась:

— Если Мэри и сожгла эту шхуну, возможно, она просто старается защитить имя Тэда, как мы стараемся защитить папу. А у Марка большой размер ноги, хотя на нем были рабочие ботинки, а не кроссовки, — со вздохом добавила Уиллоу. — Правда, это ничего не доказывает.

Рейчел задумалась о Мэри Олдер, о «Норвежской ночи» и пропавших чертежах. Она ничего не понимала. Если поджог корабля был спровоцирован статьей в газете, то кто это сделал?

— Почему Ки не вызвал полицию и не заявил о пропавших вещах? — спросила Уиллоу.

— Хороший вопрос, — заметила Рейчел.

— Если только он не считает тебя замешанной в их пропаже, — размышляла Уиллоу.

Рейчел промолчала.

Уиллоу снова откинулась на подголовник.

— Откуда он знал, что изумруды были похищены во Франции семнадцать лет назад и что они стоят миллион долларов? — продолжала она. — И о других вещах, которые ты положила в склеп. Как он узнал, что все они краденые?

Рейчел собралась что-то ответить, но вместо этого вдруг улыбнулась, притормозив машину у обочины дороги, и стала наблюдать в зеркало за подъезжавшим к ним автомобилем.

— В котором часу твое свидание? — спросила она у Уиллоу.

— Назначено на семь.

— Может быть, он отменит его, — предположила она, кивая в сторону шерифа.

Уиллоу обернулась и выглянула из заднего окна.

— Твоими бы устами, — хмыкнула она.

— Нам нужен его пикап, Уилли, — напомнила Рейчел. — Сегодня вечером.

Ларри подошел к дверце Уиллоу, и Рейчел нажала на кнопку, чтобы опустить ее окно.

— Привет, — сказал он, прислоняясь к ее двери.

— Вы по-прежнему хотите свидания? — спросила Уиллоу.

— Простите, но я вынужден отменить его, — сокрушенно покачал головой Ларри. — Мне нужно сегодня дежурить две смены. Вы приедете в следующий уик-энд?

— Нет, я хочу обустроить мою новую квартиру. Ларри, у вас ведь есть грузовой джип, не так ли?

Рейчел с улыбкой наблюдала за тем, как Ларри с гордостью выпятил грудь.

— Да, это совсем новенький «шевроле» с турбодвигателем «Исузу», пятискоростной коробкой передач «Эллисон» и кожаными сиденьями. — Он понизил голос и наклонился к Уиллоу: — Вы хотите, чтобы я помог вам переехать в Огасту?

Рейчел высунула голову в свое окно, чтобы Ларри не видел ее округлившихся глаз.

— Благодарю вас, Ларри. С удовольствием, — сказала Уиллоу. — Вы завтра свободны?

— Угу. С семи утра.

— В таком случае, может быть, я подгоню ваш грузовичок сегодня вечером к нашему дому? Мы с Рейчел и парой городских парней погрузили бы в него сегодня вещи. Тогда завтра вы поедете домой и поспите, а после обеда мы отправимся прямо в Огасту.

Ларри колебался.

— Обещаю, что не поцарапаю его, — прошептала Уиллоу, положив руку ему на плечо. — Он очень красивый, правда? Зеленый, да?

Ларри кивнул, но лицо его сохраняло озабоченное выражение.

— Темно-зеленый, с хромированными колесами.

Уиллоу погладила его по плечу, и Рейчел могла бы поспорить на свой каяк, что ее сестра в этот момент моргала ресницами и улыбалась чиновнику своей убийственно нежной улыбкой, от которой у того подкашивались колени.

— Вы устанете после двух смен, так что вполне разумно, что мы с Рейчел сами погрузим вещи. Тогда вам придется только выгрузить их в Огасте.

Да, эта сладкая улыбочка выручала их в любое время. Ларри запустил руку в карман, вынул ключи от пикапа и протянул их Уиллоу, сжав вокруг них ее пальцы в своей большой ладони.

Рейчел только не поняла, сжал ли он с чувством собственника ключи или руку ее сестры.

— Мне действительно очень жаль нашего несостоявшегося свидания, — проговорил он вкрадчиво, не выпуская ее руки. — Может быть, я смогу компенсировать его для вас завтра вечером? Мы найдем в Огасте уютное кафе с оркестром.

— Звучит заманчиво. Тогда это будет нашим планом, — сказала Уиллоу, мягко высвобождая руку. — Рейчел может сейчас подбросить меня к вашему дому, и я отгоню ваш грузовичок к нашему. Спасибо, Ларри. Встретимся завтра днем, — закончила Уиллоу, засовывая ключи в свой кошелек.

Ларри колебался, бросая взгляды на Рейчел, затем снова посмотрел на Уиллоу и улыбнулся:

— Да. До завтра. — Он кивнул, снял наконец руку с дверцы со стороны пассажирского места и направился к полицейскому автомобилю.

Рейчел следила за тем, как он включил фары и, объехав их джип, выехал на дорогу.

— Гореть тебе ярким пламенем, — хихикнула она.

Уиллоу дернула ее за рукав:

— Эй, послушай, это не моя вина, что мужчины так легко попадаются на удочку. Кроме того, мне нравится Ларри. Он милый. Я не вожу его за нос.

Рейчел собиралась ей ответить, когда заметила среди редких деревьев менее чем в полумиле от берега корабль. Он явно приближался к гавани.

— Черт возьми! — пробормотала она, открывая бардачок и доставая оттуда маленький бинокль, который направила на корабль. — Надо же, это шхуна. Мисс Микаэла, домашний тиран, прибывает не завтра, — сказала она, разглядев маленькую светловолосую девочку, стоявшую возле перил, которая махала обеими руками и что-то кричала. — Она прибывает сегодня.

Рейчел опустила бинокль и посмотрела на Уиллоу:

— Вот и рухнули наши планы с Буревестником.

Уиллоу взяла у нее бинокль и направила его на шхуну, затем обернулась к Рейчел и с улыбкой покачала головой:

— Ничего и не рухнули. Мы возьмем ее с собой. Ей это понравится. Это будет девичник на открытом воздухе в большом городе Паффин-Харборе.

— Пятилетние дети не могут хранить секреты. Через два дня о нас узнает весь город.

— Мне было пять лет, когда я застала тебя целующейся с Майком Джонсоном на фестивале омаров.

— Я пригрозила остричь твои волосы, пока ты будешь спать, если ты проболтаешься, — напомнила Рейчел, наконец заведя машину и выезжая на дорогу. Она повернула к домуЛарри.

— Тогда и мы так пригрозим маленькому тирану, — сказала Уиллоу, надевая солнечные очки и устало откидываясь на сиденье.

Глава 15

Дом Фостеров еще никогда не был так полон с тех пор, как похоронили Марианну и Фрэнка Фостер. Но если три года назад в нем собрались соседи и друзья, которые тихо переговаривались и горевали, все еше находясь в шоке, сегодня в нем был один волк, семеро мужчин и маленький светловолосый ангелочек. Все говорили громко и одновременно, счастливые оттого, что снова были вместе.

Ну, разве что за исключением Джонатана Френча, иначе говоря Ахаба. Он был счастлив освободиться от своей обузы, и казалось, что больше всего на свете его сейчас интересовала миска с клубникой, которую он с жадностью поглощал.

Они явились полчаса назад словно армия оккупантов — гордо улыбающийся Ки с Микаэлой на руках, Дункан с ее сумками, Мэтью с огромным плюшевым зверем, похожим на жирафа с крыльями, Люк с четырьмя бутылками вина и Джейсон с Питером, нагруженные по крайней мере десятью корзинками с клубникой.

Уиллоу при одном взгляде на клубнику позеленела и побежала наверх, прежде чем Рейчел успела познакомить ее с апостолами.

Рейчел взяла на себя функции хозяйки. Она почистила клубнику, подала миски и ложки и разлила вино. Она уже три раза наполняла стоявшую на середине стола вазу ягодами, пока наконец не сдалась и не водрузила на стол всю корзину.

Ки сидел за столом, Микаэла у него на коленях, и оба были залиты ягодным соком.

— Расскажи папе, что ты натворила, юная леди, — сказал Ахаб, указывая ложкой на Микаэлу. — И что я хочу, чтобы он с тобой сделал.

Вытерев руки о передник, Рейчел наблюдала за тем, как во внезапно наступившей тишине Микаэла взглянула на отца самыми большими, красивыми и хитрыми глазами, которые Рейчел когда-либо видела.

— Я сломала компас, — прошептала она, моргая длинными ресницами — раз, два.

Выражение ее лица сделалось жалобным. Она спрятала голову под подбородком Ки и исподлобья обвела взглядом сидящих за столом. — И Ахаб хочет, чтобы ты меня побил.

— Я не сказал «побил», — заявил Ахаб со свирепым видом. — Я сказал «отшлепал». Это большая разница. И если ты, Ки, время от времени будешь прикладываться твердой рукой к ее непослушной маленькой попке, мы сможем прожить следующие пятнадцать лет, оставаясь в здравом уме.

Никак не реагируя на заявления Микаэлы и Ахаба, Ки повернул дочь лицом к себе и взял ее за подбородок.

— Что, по-твоему, я должен сделать? — спросил он.

— Я думаю, что была достаточно наказана, папочка, — сказала она, опять хлопая ресницами. — Целую неделю я скучала по тебе и… и по всем, — она дрожащим голоском, стараясь заглянуть в глаза всем сидящим за столом мужчинам.

Но Ки заставил ее смотреть на него.

— Каким образом ты разбила компас?

— На него упал бум.

— А почему он упал?

В ее больших голубых глазах отразилась тревога.

— Может быть, он упал, когда я развязала веревку, — прошептала она.

— Ты развязала веревку, хотя тебе не позволено дотрагиваться до такелажа, — спокойно произнес Ки.

Микаэла кивнула:

— Я старалась поскорее доплыть до тебя, папочка.

О, она хорошая девочка, решила Рейчел. Мисс Микаэла Оукс могла бы давать уроки куртизанкам. Рейчел вгляделась в лица мужчин, изучая их выражение.

В глазах Ахаба читалось равнодушие. Очевидно, он слишком часто становился свидетелем женских хитростей. Дункан хмурился, Люк едва сдерживал смех, а Джейсон, Питер и Мэтью кивками поддерживали Микаэлу.

— Ты знаешь, что может случиться с кораблем без компаса? — спросил Ки.

Микаэла медленно покачала подбородком, зажатым в его пальцах.

— Он может сбиться с курса. Если бы Ахаб не был таким хорошим капитаном, ты могла бы сидеть сейчас во Франции вместо того, чтобы быть с нами здесь, в Мэне.

— Я больше не буду трогать такелаж, папочка.

— Не будешь. И купишь Ахабу новый компас.

— Но у меня нет денег.

— Тогда тебе придется их заработать. Деньги, которые Ахаб платит своему матросу за то, что тот чистит медь на «Шесть и одна», он будет платить тебе. И когда ты заработаешь достаточно денег на компас, ты купишь его ему.

Ее глаза расширились от удивления.

— Но ведь это тяжелая работа, — запротестовала она, высвобождая подбородок и складывая руки на груди, как ее отец. — Я еще маленькая.

— Если тебе хватило сил развязать такелаж, то ты сможешь и почистить медь, — сказал Ки, громко чмокая ее в лоб. Он встал и посадил ее на стул, подвинув к ней миску с клубникой. — Ешь. Ты начнешь работать завтра.

Расстроенная тем, как все обернулось, Микаэла встала на колени на стул и прижала свою миску к груди. Ее плечи ссутулились, когда она стала есть, бросая обиженные взгляды на Ахаба.

Ахаб наполнил ягодами свою миску, насыпал туда полчашки сахара и закончил свой пир удовлетворенной улыбкой.

— Можно мне поговорить с тобой наедине? — спросил Ки, подходя к Рейчел и кладя руку ей на спину. Он подтолкнул ее к входной двери и, сойдя с крыльца, повел через лужайку к океану.

— Она очаровательна, Ки, — сказала Рейчел, как только они достигли покрытого галькой пляжа перед ее домом. — Красавица и просто сокровище.

— Она очень озорная, — возразил он с нескрываемой любовью и гордостью в голосе. — Удивительно, как мы все не спились. — Он улыбнулся и покачал головой. — Последние пять лет были самыми длинными годами в моей жизни, и клянусь, что я состарился по крайней мере лет на десять.

Он протянул руку и нежно провел костяшками пальцев по ее щеке.

— Но они были и лучшими в моей жизни, и я не отдал бы их за целый свет. — Он обнял ее и приподнял до уровня своего лица.

Его губы властно впились в ее рот. У Рейчел замерло сердце. Она обняла его за шею и приоткрыла губы, чтобы он мог полностью завладеть ее пахнувшим клубникой языком. Его руки прижимали ее к себе так крепко, что она чувствовала возле своей груди стук его сердца.

Он намотал ее косу на свою ладонь, добираясь до изгиба ее шеи, и запрокинул ей голову, чтобы их поцелуй стал еще глубже.

Реакция Рейчел была мгновенной: ее кровь закипела, а нервные окончания ожили, покалывая от желания. Жар его плоти проникал сквозь ее одежду до самой кожи, обдавая сладострастным теплом. А его рот — о, этот рот! — ласкал ее, посылая в мозг эротические картины их обнаженных тел в одной постели — сплетавшихся, трепещущих, возбуждавших друг друга до самозабвения.

Он опустил свободную руку, притянув к себе ее ягодицы, и Рейчел почувствовала, как в нее входит его желание. Он оторвался от ее рта, скользя губами по щеке, покусывая мочку уха, заставляя ее дрожать от плотского наслаждения.

А затем он выпрямился и отпустил ее, сжав ее плечи, что было очень кстати, так как ноги ее не держали.

— Вот так, — пробормотал он, — так-то лучше.

Лучше? Лучше, чем что? Черт возьми, ей было лучше до того, как он заставил ее кровь закипеть.

— Ну, теперь насчет Микаэлы, — сказал он деловым тоном, сняв руки с ее плеч и скрещивая их на груди. — Она может пожить у тебя?

— Разве у меня есть выбор?

Он пожал плечами:

— Я могу погрузить ее на борт «Шесть и одна» в надежде, что Ахаб не выбросит ее в море.

— О, перестань, — поморщилась Рейчел. — Она ведь еще совсем ребенок. Ей только пять лет.

— Но она стремительно растет, — констатировал он, проводя рукой по ее лицу. — Ей бы не помешало женское общество. Она всю свою жизнь была окружена мужчинами.

— А где ее мать? Она что, никогда ее не видела?

Его глаза приняли жесткое выражение, и он отрицательно покачал головой:

— Микаэла была моей с тех пор, как ей исполнилось десять минут от роду.

— Ее мать… умерла? — шепотом спросила Рейчел.

— Нет. Так что, мы договорились?

Очевидно, вопрос о матери Микаэлы не обсуждался.

— Может ли наш договор начаться с завтрашнего дня? У нас с Уиллоу сегодня вечером есть маленькое дело.

Его брови вопросительно поднялись, и он кивнул в сторону стоявшего во дворе зеленого пикапа:

— Имеет ли это дело отношение к грузовику Ларри Джен-кинса?

— Откуда ты знаешь, что это грузовик Ларри?

— Я многое знаю. Я, например, знаю, что вы сегодня ездили на верфи Лейкмана и что, пока Уиллоу отвлекала внимание Марка Олдера, ты шарила по его папкам. Что ты искала, Рейчел?

Рейчел тоже скрестила руки на груди:

— Ты следил за мной?

Он кивнул:

— Я ведь сказал тебе, что буду следить за тобой ради твоей безопасности.

— Но слежка должна была начаться только после приезда Микаэлы.

Он подошел к ней вплотную и обнял ее за плечи.

— Она началась в тот момент, когда я понял, что ты чуть было не упала со скалы в ту первую ночь, — проговорил он, крепче сжав ее плечи, когда она попыталась вырваться. — Что вы с Уиллоу сегодня собираетесь делать?

— Я, знаешь ли, жила еще до того, как ты здесь появился, — вспыхнула она, глядя ему в глаза. — Мы с Уиллоу несколько месяцев это планировали.

— Что именно?

— Не твое дело. Просто подержи сегодня вечером Микаэлу дома, и она сможет переехать к нам завтра утром. И прекрати за мной следить. Я могу сама о себе позаботиться.

Он прижал ее к своей груди, с рычанием обнял и властно поцеловал в губы.

— Я сделаю это лучше, — прошептал он, водя губами по ее щеке. — Ты можешь сломать себе шею или утонуть.

Рейчел наклонилась к нему и спрятала голову у него под подбородком, вдыхая его чудесный запах.

— Твоя дочь умеет хранить секреты?

Она почувствовала, как он кивнул.

— Когда ей это нужно.

Рейчел откинулась назад в его объятиях и посмотрела ему в лицо:

— Мы с Уиллоу должны тайком привезти сегодня в городской парк восьмифутового Буревестника, и нам может понадобиться мужская помощь.

— Восьмифутового Буревестника?

— Да, из дерева, — кивнула она. — В качестве подарка городу. Но это должен быть анонимный подарок. — Она улыбнулась. — Последние два года мы с Уиллоу делали городу небольшие подарки. Все гадали, откуда они берутся и кто их делает. А сегодня дебют Буревестника. На его лице внезапно проступило понимание.

— Это статуя в подвале твоего дома? Я видел ее в тот день, когда забирал твою одежду. Вы соорудили ее для города? И скворечники, и почтовые ящики — вы расставили их по всему городу, не так ли? Я наткнулся на пару-тройку почтовых ящиков и подумал, что они выглядят знакомыми. Но зачем вы это делали?

— Просто так. Чтобы людям было о чем говорить.

— Но зачем? — настаивал он.

— Ради забавы, — объяснила она со смешком. — Зимой здесь особенно нечем заняться, поэтому мы с Уиллоу придумали эту игру, чтобы жителям города было над чем поломать голову.

Рейчел сумела разглядеть его улыбку в наступающих сумерках.

— И вы одолжили пикап шерифа для своей нелегальной операции, — удивленно протянул он, покачивая головой. — И хотите, чтобы моя дочь участвовала в этой затее.

— Только если она умеет хранить секреты.

Ки притянул ее к себе, нежно поглаживая по спине.

— Может быть, будет лучше подождать, пока она уснет, и оставить с ней Джейсона или Люка. Дункан и я пойдем с вами и будем вашими мускулами и охраной. Не хочешь мне сказать, что ты искала на верфи Лейкмана?

Рейчел моргнула от внезапной перемены темы.

— Я хотела посмотреть на ноги Марка Олдера, — сказала она.

Он запрокинул голову и взглянул на нее.

— На его ноги, — повторил он ровным голосом.

— И еще я хотела спросить, как поживает его мать, и продать ему акции Уиллоу. — Она наградила его торжествующей улыбкой. — Теперь ты партнер не с сестрами Фостер, а с Марком Олдером.

— Зачем тебе было смотреть на его ноги?

— Чтобы сравнить их размер со следами, которые я нашла в туннеле. Я подумала, что следы поменьше могли принадлежать его матери, Мэри Олдер. А большие, возможно, Марка, и он приходил в Саб-Роуз за ней.

— Ты думаешь, что это Мэри Олдер брала вещи?

Рейчел кивнула:

— Я и Уиллоу пришли к такому выводу сегодня днем. Мэри была… ну, она вела себя странно, с тех пор как умер Тэд, а люди часто делают неразумные вещи, когда горюют.

— Но даже если это так, зачем ты рылась в папках Олдера?

— Откуда ты знаешь, что я делала?

— Это то, что сказал Мэтт. Ты не очень-то хороший разведчик, Рейчел. Тебе следует закрывать ставни, прежде чем начинать совать нос в чужие бумаги. А когда ты прячешься в стенном шкафу, подожди по крайней мере десять минут после того, как ты думаешь, что поблизости никого нет, прежде чем вылезать.

— Спасибо за совет, — без иронии поблагодарила она, лаская его грудь. — Я воспользуюсь им в следующий раз.

Его руки крепче сомкнулись на ее теле.

— Следующего раза не будет, — тихо сказал он. — Ты нашла то, что искала?

— Где?

Он шумно вздохнул.

— На верфи, — проговорил он, сжимая ее в объятиях.

— О, нет, не нашла.

Он положил подбородок ей на голову с еще одним тяжелым вздохом.

— Ты должна мне доверять, Рейчел, — прошептал он.

— Я доверяю тебе настолько, насколько ты доверяешь мне, — ответила она тоже шепотом, растворяясь в его объятиях.

Его грудь сотряслась от смеха.

— Что это за ответ?

— Нормальный ответ, принимая во внимание некоторое обстоятельство.

— Какое обстоятельство? — спросил он, отстраняясь и пристально глядя на нее.

— То обстоятельство, что я знаю тебя меньше недели.

Судя по выражению его лица, это был неверный ответ. Он выглядел таким рассерженным, что Рейчел на мгновение испугалась, что он возьмет пример с Ахаба и выбросит ее в океан.

— Ты имеешь привычку спать с мужчинами, которым не доверяешь? — спросил он тихо.

— Я вообще не имею привычки спать с мужчинами, — резко сказала она, занимая оборонительную позицию. — А ты спишь с женщинами, которым не доверяешь?

С коротким смешком она высвободилась и подняла руку.

— Можешь не отвечать. Глупо задавать такой вопрос мужчине.

Она повернулась и пошла к дому, но остановилась, обернулась и вернулась к нему.

— Вместо этого разреши мне задать тебе другой вопрос. Откуда ты узнал о том, что изумруды, которые я положила в склеп, были настоящими и что они стоят миллион долларов и были украдены семнадцать лет назад? И как ты узнал о том, что были украдены и другие вещи? — спросила она, снова скрещивая руки под грудью в ожидании ответа.

— Я занимаюсь бизнесом по пропаже и поиску вещей, Рейчел, — объяснил он почти со снисходительной улыбкой. — Они находились в списке предметов Саб-Роуз, и нетрудно было найти их в базе данных украденных и невозвращенных произведений искусства.

Она приблизилась к нему, удивленно разведя руками:

— Значит, для всех этих вещей действительно есть база данных?

— Да. И вознаграждение. Стандартная цена, которую платят человеку, возвращающему найденные вещи страхователю, — десять процентов от их стоимости.

Она подошла к нему еще ближе.

— А как можно вернуть краденые вещи и избежать вопросов? — Она внезапно нахмурилась и сделала шаг назад. — И почему ты ничего не сказал мне об этом вознаграждении сегодня утром, когда мы с тобой и Уиллоу обсуждали это на кухне?

Он пожал плечами:

— Это не секрет. А что? Ты хочешь взять эти вещи назад?

— Нет, — со злостью отрезала она, поворачиваясь на каблуках и снова направляясь к дому. — Можешь подавиться ими.

Он поймал ее, прежде чем она успела сделать несколько шагов.

— Рейчел, — примирительно сказал он, поворачивая ее к себе и целуя в кончик носа. — Я поручаю тебе свою дочь. Разве это не говорит о том, что я тебе доверяю?

— Нет. Это говорит только о том, что ты веришь, что я никогда не сделаю ничего, чтобы подвергнуть ее опасности, но даже при этом ты оставляешь следить за ней шесть сторожевых собак и одного волка. Но это также очень удобный способ для тебя связать меня по рукам и ногам и убрать с дороги. — Она понизила голос и состроила гримаску. — Отправить женщин подальше, чтобы они не мешали мужчинам заниматься делами, так?

Он откинул голову и рассмеялся, крепко обняв ее.

— Ты маленькая авантюристка, — нежно проворковал он. — Прячешься за монашескими манерами, но на самом деле ты амазонка, которая вбила себе в голову, что нашла тайну, но обещала хранить ее.

Он поцеловал ее в лоб, не выпуская из своих объятий.

— Я думаю, что ты не столько стараешься защитить Уиллоу, сколько просто наслаждаешься этой авантюрой.

— Неправда.

— Тогда скажи мне, что проникновение в мою библиотеку и взлом склепа не подняли тебе адреналин. И что тебе больше понравилось оживлять Саб-Роуз, чем исчезать в туннеле прямо у нас из-под носа. Но этого тебе показалось мало. Сегодня ты перерыла папки Марка Олдера, шпионя за его матерью.

Он поднял ее, запечатлев на ее губах столь глубокий поцелуй, что у Рейчел закружилась голова. Она прижалась к нему, ответив на его поцелуй так же страстно, желая заползти ему под кожу и потушить пожар, полыхающий внизу ее живота.

— Пробуждение Спящей красавицы, — прошептал он, продолжая покрывать легкими поцелуями ее лицо. — И она не хочет возвращаться в постель.

О нет, хочет. Немедленно в постель Кинана Оукса, и чтобы поблизости не было ни волков, ни сестер, ни апостолов. И уж конечно, никаких пятилетних озорниц.

— Как насчет того, чтобы покатать меня на твоей шхуне? — предложила она.

— На ней находятся два охранника, — сказал он. — Может быть, ты лучше покажешь мне твой домик на колесах?

Внезапно из дома донесся крик, что-то со стуком упало на пол, и входная дверь распахнулась. На крыльцо выскочила Уиллоу и бросилась вниз по ступенькам.

Следом бросился Микки, а за ним Дункан. Из дома выбежала Микаэла, прыгая через две ступеньки и размахивая ложкой. Она кричала на Микки.

Уиллоу побежала к своей машине, из которой только что вышла, вскочила в нее и захлопнула дверцу. Глазами, круглыми как блюдца, она всматривалась через окно.

Рейчел не поняла, кто больше напугал Уиллоу — Микки или Дункан. Уиллоу переводила взгляд с одного на другого, покачивая головой. Она заперла дверцу.

Что означало, что ее напугал Дункан.

Ки со вздохом отпустил Рейчел и поспешил на помощь. Рейчел последовала за ним и, подойдя к пассажирской стороне автомобиля, залезла в него.

— Привет, — обратилась она к испуганной сестре.

— Запри дверь! — крикнула Уиллоу и сама нажала на кнопку. — Ты оставила меня одну в доме, полном чужих людей, — набросилась она на Рейчел. — И ты могла бы предупредить меня, что у них есть волк. И этот грубиян, — добавила она, кивая в сторону Дункана, который наклонился и ухмылялся в окно. — Он искал меня. Явился с миской клубники и бормотал что-то насчет того, что съест ту собаку, которая меня укусит.

— Это Дункан, — сказала ей Рейчел, кивая на него. — Они с Ки помогут нам установить сегодня Буревестника.

— Не нужна нам помощь! Он грубиян! — огрызнулась Уиллоу.

— Но ты сказала, что нам нужна мужская сила.

— Это не мужчина. Это гора тестостерона. У него мускулы там, где должны быть мозги. Он… он проник в мою спальню, — прошептала она.

— О, перестань, Уилли. Мы войдем в дом, и ты просто проигнорируешь Дункана, а я представлю тебе остальных. Они очень цивилизованные, вот увидишь. И ты познакомишься с маленьким тираном и Ахабом.

— Весь дом пропах клубникой, — поморщилась Уиллоу. — И он полон.

— Чем полон?

— Не чем, а кем. Мужчинами.

Рейчел похлопала ее по руке.

— Ты помощник главного прокурора округа, Уилли. Ты справишься с ними. Подумай о них как о присяжных, которых тебе надо очаровать.

— Они все выглядят так, словно их место за решеткой, — тихо произнесла она, приподнимая наконец краешек рта в полуулыбке. — Надо будет навести о них справки.

Микки вернулся и положил лапы на окно. Его язык свешивался из пасти, а голова была вопросительно наклонена набок. Микаэла сошла с крыльца и теперь сидела на руках у Ки, а остальные вышли из дома и собрались вокруг машины, с любопытством наблюдая за происходящим.

— Держу пари, что ты не хочешь, чтобы твое свидание провалилось, — сказала Рейчел, отпирая дверь на своей стороне. — Пойдем, я тебя познакомлю. Мы положим Микаэлу спать, а затем погрузим Буревестника.

Едва заметная улыбка Уиллоу внезапно сделалась широкой.

— Может быть, Буревестник упадет на этого типа и убьет его, — мстительно пожелала она, открывая дверцу, и, набрав в легкие побольше воздуха, вышла из джипа.

Рейчел обошла вокруг и встала возле сестры, чтобы начать церемонию представления, когда несколько мужчин внезапно напряглись. Они схватились за висевшие на боку пистолеты, а Дункан шепотом выругался.

Ки передал Микаэлу Рейчел и обернулся к Люку:

— Люк, оставайся здесь с Ахабом. Мэтти Питер, идите к парадному крыльцу и ждите моего сигнала. Джейсон, ты войдешь в дом через террасу. Я с Дунканом воспользуюсь туннелем в скале.

— Что происходит? — спросила Рейчел.

— Папочка! — громко позвала Микаэла. Ки обернулся и взял ее за плечо:

— Ты останешься с Рейчел, милая. Мы скоро вернемся. — Он взглянул на Рейчел. — В туннелях кто-то есть, — тихо сказал он, снимая с пояса вибрирующий пейджер, и, показав ей, отключил его. — Мы собираемся это проверить, — произнес он довольно рассеянно, уже направляясь к тропинке в скалах.

Рейчел передала Микаэлу Ахабу и побежала вслед за Ки.

— Подожди! — крикнула она, догоняя его на краю леса. — Это, должно быть, Мэри. Ты до смерти напугаешь ее. Я пойду с тобой. Она меня знает.

Ки отрицательно покачал головой.

— Это может быть и не Мэри, — сказал он ровным голосом, взяв ее за плечи и поворачивая назад. — Иди в дом вместе с другими, Рейчел. Сейчас же, — приказал он резко, подталкивая ее одной рукой.

Расстроенная его повелительным тоном, Рейчел повернулась и, ссутулившись, поплелась, не оглядываясь, к дому. Черт возьми, это, наверное, только Мэри.

Но это мог быть и владелец мужских следов.

И это означало, что Ки, Дункан и другие были в опасности.

Она обернулась, но Ки уже исчез за деревьями. Чья-то большая и теплая рука дотронулась до ее плеча.

— Пошли, Рейчел, — сказал Люк, легонько потянув ее за руку. — С ними все будет в порядке.

— Почему он не вызвал полицию? — спросила она. Он тихонько засмеялся.

— Это не наш метод работы. — На крыльце он остановил ее. — Он вызовет полицию, когда придет время, Рейчел. До тех пор дай ему позабавиться.

— Это не забава, — возразила она. — Это опасно.

Он махнул рукой.

— Не, это определенно забава, — успокоил он ее, улыбаясь и глядя на Саб-Роуз.

— А ты злишься, потому что тебя оставили здесь с нами, — заметила она, снова привлекая его внимание.

Он покачал головой:

— Я рад находиться там, где нужен, Рейчел. Я по собственному опыту знаю, что работа охранником сама по себе может быть очень захватывающей.

— Какому опыту? — тихо спросила Рейчел.

Он посмотрел на нее, как бы колеблясь, потом вздохнул и потер ребра.

— Шесть лет назад меня оставили сторожить одну женщину и ее троих детей. Пока Ки с Дунканом и Питером отправились на поиски похитителей ее мужа, — начал он. — Только похитителей в лагере не оказалось, как нам было сказано. Они наблюдали за домом.

— И что случилось? — хриплым от волнения голосом спросила Рейчел.

— Следующий месяц я провел в госпитале в Бразилии.

— А что стало с женщиной и ее детьми?

Он улыбнулся, как бы извиняясь.

— Она провела месяц в том же госпитале. А дети не получили ни царапины.

— А что стало с ее мужем?

— Спустя два дня Дункан вышел вместе с ним из джунглей.

— А похитители?

Люк просто покачал головой и открыл парадную дверь. Рейчел молча прошла перед ним на кухню. Люк снова взял ее за плечо.

— Вот почему Ки оставил меня здесь, — тихо сказал он, так чтобы его не слышал никто из сидящих в гостиной. — Потому что он знает, что я больше никогда не совершу ту же ошибку. Пожалуйста, не волнуйся. Все будет хорошо. Они быстро вернутся, и, надеюсь, с разгадкой нашей маленькой тайны.

Глава 16

Слова Люка «они быстро вернутся» в действительности превратились в двухчасовое ожидание. Трое мужчин появились так же молча и внезапно, как и ушли. Рейчел вошла на кухню, чтобы налить воды для Микаэлы, и увидела возле раковины Ки, прикладывающего к затылку Джейсона влажное полотенце. Возле них стоял Дункан, тихо высказывающийся в том духе, что он не считает нужным накладывать швы.

Все трое подняли головы, когда она вошла, и Джейсон робко улыбнулся.

— Я поскользнулся и упал на скалы, — объяснил он. Рейчел не поверила его словам.

— Неправда, — сказала она, беря полотенце у Ки. — Тебя кто-то ударил.

Она пригнула Джейсона за плечо и взглянула на царапину у него на затылке.

— У меня есть бинты, — сообщила она, бросая ему полотенце и поворачиваясь к ступенькам, ведущим вниз, в ванную комнату. По дороге она коротко взглянула на Ки, стараясь сохранять нейтральное выражение лица. — Есть ли еще какие-нибудь травмы, о которых я должна знать?

Ки криво улыбнулся:

— В твоей медицинской сумке не найдется чего-нибудь от уязвленного самолюбия?

— Твоего или моего?

Он со смехом притянул ее к себе и крепко обнял.

— Мы в порядке, Рейчел. Мэтт и Питер остались в Саб-Роуз, чтобы следить за тем, как будут обстоять там дела. А самолюбие Джейсона пострадало, и ему надо помочь. Он был захвачен врасплох.

Джейсон попытался защищаться.

— Я ожидал угрозы изнутри дома, а не со стороны террасы, — объяснил он.

Рейчел, которая все еще находилась в объятиях Ки и не спешила освобождаться, посмотрела на Джейсона:

— Кто-то прятался на террасе?

Джейсон кивнул:

— Я, должно быть, пробежал за его спиной.

— Ты уверен, что за «его» спиной?

Он снова кивнул, держа полотенце на затылке.

— Если только женщины в вашем городе не носят бороды, — ответил он. — Он был ростом в один фут девять или десять дюймов, гибкий, с темными волосами и густой бородой. Это все, что я успел увидеть, прежде чем упал лицом на террасу.

— Марк Олдер носит бороду? — спросил Ки, привлекая ее внимание.

— Нет. И он выше. — Она покачала головой. — Я не знаю никого, кто бы подходил под это описание. Но у многих мужчин здесь есть бороды, хотя большинство обычно к лету сбривают их.

— Я отчетливо помню запах тухлой рыбы, — добавил Джейсон.

— Он рыбак? — вмешался Дункан. — Какие у вас здесь есть рыбацкие корабли? — спросил он, обращаясь к Рейчел. — Чтобы мы знали, в каком направлении искать.

— Шхуны для ловли крабов, глубоководные зафрахтованные суда, лодки для ловли пикши и морского гребешка. Но этот человек может не быть рыбаком, а просто работать в доках. Практически он может быть кем угодно.

— В таком случае у нас по-прежнему ничего нет, — проворчал Дункан.

Ки запечатлел быстрый поцелуй на ее лбу и развернул в сторону ванной.

— Принеси бинты, — сказал он, подталкивая ее под зад, а затем подходя к шкафчику, где она держала аспирин, и передавая пузырек Дункану.

— Подожди, — обратилась к нему Рейчел. — Вы узнали что-нибудь насчет тревоги в туннелях?

Ки отрицательно покачал головой.

— Наш посетитель, или посетительница с маленькими следами, приходил сегодня вечером, но он или она, как видно, хорошо знает дорогу. Мы не сумели разглядеть его. А где моя дочь? — спросил он, кивая в сторону гостиной.

— Наверху. Отнеси ей воду. У меня в шкафу над плитой стоят пластиковые чашки. Она сидит в комнате для гостей с Ахабом, Люком и Уиллоу. Уиллоу читает ей сказку, но Ахаб и Люк слушают с большим интересом, чем она. Дункан, не мог бы ты выйти наружу и включить телефонную линию обратно в коммутатор? Он находится прямо за домом.

— Телефон отключен? — озадаченно спросил Дункан. Рейчел кивнула.

— Я видела, как Люк тайком выбрался из дома, когда услышал, что Уиллоу сказала, что мы должны вызвать полицию. — Она взяла сумку Уиллоу и вытащила из нее ее сотовый телефон. — И напомни ему, что существуют разные способы вызвать службу 911.

Ки обернулся к ней от буфета и окинул ее сияющими синими, как океан, глазами.

— Спасибо, — сказал он тихо, — что ты сегодня не вмешивалась.

Рейчел улыбнулась ему чарующей улыбкой и направилась в ванную.

— Доверие — непостоянная вещь, не так ли?

К разочарованию Уиллоу, Буревестник не упал с подставки и не убил Дункана. Когда его наконец погрузили в грузовик Ларри, была полночь, и они поехали в город после десятиминутной дискуссии о том, кто где должен сидеть.

Дункан хотел сесть впереди с Уиллоу на коленях и с Рейчел рядом. Уиллоу считала, что машину должна вести она, Рейчел должна сидеть рядом с ней, а двое мужчин на заднем сиденье с Буревестником.

Она победила.

— Клянусь, что он делает это нарочно, — прошептала она, медленно выруливая с их подъездной аллеи на главную дорогу.

— Кто и что делает нарочно? — спросила Рейчел.

— Дункан. Он все время дразнит меня, стараясь вывести из себя.

— Уилли, он просто так ухаживает.

Уиллоу убрала с лица прядь волос и наклонилась к Рейчел.

— У меня что, на лбу написано «деревенщина»? — спросила она. — Или «полковая проститутка»? Посмотри на меня внимательно, Рейч, и скажи мне правду.

Рейчел наклонилась и притворилась, что смотрит на лоб Уиллоу.

— На нем написано: «Помощник главного прокурора округа», — сказала она. И потерла виски Уиллоу. — А если я присмотрюсь повнимательнее, то смогу разобрать под этим слово «губернатор».

Уиллоу откинулась назад и улыбнулась.

— Спасибо, сестренка. Это как раз то, что я хотела услышать, — произнесла она с хрипотцой в голосе, замедляя ход при въезде в город. Она объехала парк и свернула направо, чтобы убедиться в том, что на берегу океана никого не было, как они всегда делали, выставляя свои дары.

— Подъезжай сюда, — распорядилась Рейчел, указывая налево. — Между кофейней «Энни» и бакалеей Бригема.

Уиллоу подъехала к обочине и дала задний ход на маленькой аллее между двумя зданиями, затем заглушила мотор и погасила фары. Пикап зашатался, когда двое мужчин выскочили с заднего сиденья, и Дункан предстал перед дверью Уиллоу, а Ки перед дверью Рейчел.

Уиллоу повернула ключ ровно настолько, чтобы опустить окна.

— Вы не могли найти машину, производящую больше шума? — с иронией спросил Дункан. — И более хромированную, чтобы нас было лучше видно?

Уиллоу проигнорировала его слова и указала Кинану на ветровое стекло:

— Мы хотим поставить Буревестника прямо здесь, на этот зеленый участок между двумя тропинками.

Ки посмотрел, куда она показывала, и перешел на другую сторону улицы. Рейчел последовала за ним, заметив, что Уиллоу перебралась на пассажирское место, чтобы выйти из джипа, минуя Дункана. Все четверо перелезли через низкую ограду, вошли в парк и остановились между тропинками.

— Так что, мы просто установим эту огромную деревянную подставку на траву и поставим на нее Буревестника? — спросил Ки, высматривая ровное место для подставки. Он взглянул на Рейчел: — Он с нее не свалится? А, то может кого-нибудь убить.

— Я думала об этом, — ответила Рейчел. — Для этого существуют стальные тросы. Мы привинтим Буревестника к основанию болтами, а затем закрепим его стальными тросами, продев их сквозь отверстия, которые я в нем уже сделала, и забив в землю с помощью кувалды. Тросы четыре фута длиной. Они должны удержать его даже в случае урагана.

— Не могли бы мы подогнать машину сюда? — спросил Дункан. — В ограде найдется место для въезда?

— На другой стороне парка со стороны эстрады есть ворота, — сказала Рейчел. — И на них замок.

Ки усмехнулся:

— А я-то думал, зачем мы взяли инструмент для резки замков. Ты превращаешься в настоящую преступницу, Рейчел. Только теперь увлекаешь с собой на скользкую тропу не только свою сестру, но и новых соседей. Мы в вашем городе не пробыли достаточно времени для того, чтобы получить право на участие в выборах, а уже участвуем в преступлении.

— Мы привезли новый висячий замок, — заявила Уиллоу в свою защиту. — И в чем нас можно обвинить? Это публичный парк, а мы публика. Мы можем привезти с собой Буревестника, если нам захочется.

— Мы незаконно проникли на общественную территорию — это раз, — начал Дункан, загибая пальцы. — Повредили общественную собственность и…

Неожиданно с северной стороны города появились огни полицейского автомобиля, направляющегося в сторону парка. Ки сгреб Рейчел в охапку, поднял и бросился к ближайшему клену. Он услышал, как Уиллоу удивленно взвизгнула, и увидел, что Дункан схватил ее и побежал в противоположном направлении.

— Нам надо прекратить встречаться, — прошептал Ки, прижимая Рейчел к дереву и приближая свои губы к ее губам. — Я боюсь, что жизнь с тобой превратится в сплошные авантюры.

Рейчел тихонько охнула. Ки думал над тем, какой будет жизнь с ней?

Огни приближались, и он еще сильнее прижал девушку к дереву, накрыв ее голову своей большой ладонью и спрятав ее лицо у себя на груди.

Он думал о том, какой будет жизнь с ней!

У Рейчел перехватило дыхание. Она чувствовала, как у нее на лбу выступил пот, сердце бешено забилось, а внутри все затрепетало от охватившего ее волнения.

Черт побери, она не знала, обрадовали ли ее его слова или до смерти напугали.

Они просто немного побесились. Вот и все. Они знакомы только неделю.

Он владелец Саб-Роуз. Владелец этого склепа с крадеными предметами искусства.

— Ты дрожишь, — прошептал он, поднимая ее лицо к своему. — А я знаю, что ты не боишься.

Неправда, она боялась. До смерти боялась.

— Значит, это я заставил тебя дрожать, — заключил он, приближая свой рот к ее и нежно целуя.

Она поняла, что он даже не сознавал, насколько эти простые слова поразили ее.

Поэтому Рейчел отреагировала единственным путем, какой знала, — открыв рот, чтобы ощутить чудесный вкус его языка, и возвращая ему поцелуй.

Внезапно по ним полоснул яркий свет фар. Ки быстро повернулся, чтобы заслонить собой Рейчел.

— Продолжай меня целовать, — прошептал он ей на ухо. — Тогда, может быть, старина Дженкинс уедет.

Рейчел услышала, как открылась и закрылась дверь машины, и поток света сузился до луча фонарика.

— А ну-ка, граждане, — сказал Ларри, приблизившись к ним, — снимите себе номер в гостинице. Этот парк по ночам закрыт.

Ки со вздохом поцеловал Рейчел в лоб, затем повернулся к Ларри, прикрывая девушку своей спиной.

— Помощник Дженкинс! — окликнул он.

— Оукс? — спросил Ларри, явно удивленный. — Что вы здесь делаете?

— Пытаюсь уговорить мою девушку пойти со мной домой, — ответил тот с нескрываемым мужским самодовольством.

Рейчел довольно больно пнула его в бок.

— Кто у вас за спиной? — Ларри, заглядывая ему за спину.

Ки слегка повернулся, и Рейчел сделала шаг в сторону, стараясь остаться незамеченной. Господи, она не в том возрасте, чтсцбы ее заставали целующейся с мужчиной в парке! Она в панике осмотрелась, ища Уиллоу и Дункана, но не увидела ни того ни другого.

Не хватало только, чтобы Ларри нашел Уиллоу в парке в два часа ночи с другим мужчиной. Он пошлет их в тюрьму просто из ревности.

Рейчел вышла из-за спины Ки.

— Привет, Ларри, — пробормотала она, помахав ему двумя пальцами.

— Рейчел! Что вы здесь делаете в такой час?

— Я… а… мы с Ки просто гуляем. Такая прекрасная ночь.

Ларри перевел взгляд с нее на Ки, потом опять на Рейчел. Луч фонаря достаточно освещал его лицо, чтобы она могла заметить, как он шокирован. Он, казалось, тоже не мог найти слов.

— Я не знал, что парк на ночь закрывают, — сказал Кинан, опять привлекая к себе внимание. — Тогда мы пойдем домой. — Он взял Рейчел за руку и повлек в сторону улицы.

— Подождите, — остановил их Ларри, направляя луч фонаря прямо в лицо девушки. — Рейчел! Вы что, выпили?

— Нет, конечно, нет! — возмутилась она.

— Может быть, мне подвезти вас домой?

— Я в порядке, Ларри. Но спасибо за предложение.

Он бросил взгляд на Ки, потом на нее.

— Я позвоню Уиллоу и попрошу ее приехать.

В этот момент в его машине ожила рация и послышался женский голос.

— Беспорядки наХоллоу-Хилл-лейн, — проревело радио. — Возможна стрельба.

Ларри выругался, поворачиваясь к машине.

— Я загляну к вам позднее, чтобы узнать, все ли в порядке, — бросил он Рейчел через плечо. — Так что не бойтесь, когда я подойду к вашей двери.

— Все хорошо, Ла…

Но он уже был возле полицейской машины. Бросил фонарь на переднее сиденье, прыгнул внутрь и, еще не закрыв дверь, завел мотор.

Рейчел ущипнула Ки за руку.

— Спасибо, что ты сказал ему, будто стараешься затащить меня в постель.

— Эй, я не слышал, чтобы ты извинилась за то, что засунула свой язык мне в горло.

Она собиралась опять ущипнуть его, когда из-за кустов в пятидесяти метрах от них раздался сдавленный крик, потом очень громкое ворчание, кусты зашевелились, и из них выползла Уиллоу.

— Еще раз попытаешься, медведь неотесанный, и я обещаю, что ты никогда не сможешь стать отцом, — прошипела Уиллоу, поднимаясь на ноги и отряхиваясь.

— Я только хотел убедиться в том, что маленькая змейка вас не напугала, — оправдывался он, тоже выползая из кустов.

— Я не боюсь змей.

— Откуда мне было знать об этом? — спросил он, вставая и потирая ребра, одновременно вытаскивая из ее волос лист.

Уиллоу сбросила его руку и направилась к грузовику. И конечно, на один шаг позади нее шел Дункан, расплывшись в широкой улыбке деревенского дурачка.

— Твоя сестра меня пугает, — заметил Ки, поглаживая то место, куда Уиллоу стукнула его лампой сегодня утром. — И ты тоже. Вы, женщины Фостер, чересчур строги к мужчинам.

Рейчел потрепала его по руке.

— Думаю, что вы с Дунканом уцелеете, — заверила она его, идя вслед за сестрой.

— Как твое колено? — спросил он, помогая ей перелезть через ограду.

— Я еще немножко хромаю. Как нам повезло, что Ларри позвонили, — проговорила она, обходя грузовик и вынимая резчик по уеталлу.

Уиллоу вынула из кармана сотовый телефон и помахала им Рейчел.

— Это было не везение, — сказала она. — Это я звонила.

— Ты дала ложную тревогу? — воскликнула Рейчел. — Послушай, кажется, на Холлоу-Хилл-лейн живет Уэнделл?

Уиллоу пожала плечами:

— Да, как будто живет. Пошли. У нас не больше часа до тех пор, пока сюда вернется Ларри. Он поймет, что его обманули, и приедет к нам домой, чтобы проверить, что Рейчел спит одна, — закончила она, бросая на Ки многозначительный взгляд.

Ки взял у Рейчел резчик по металлу.

— Подгони грузовик к воротам, — сказал он ей, — пока я буду портить общественную собственность.

— Ты же ведь до смерти боишься змей, — напомнила Рейчел сестре, когда они забрались в машину и начали выруливать с аллеи.

Уиллоу с улыбкой посмотрела на нее, кивнув мужчинам, идущим вдоль ограды в сторону ворот.

— Но он не должен этого знать. Он один из тех мужчин, Рейч, которые не спрашивают разрешения тебя поцеловать.

— Дункан поцеловал тебя? Прямо сейчас, в кустах?

Уиллоу кивнула.

— И я как дура тоже поцеловала его, — призналась она, с отвращением качая головой. — Мне вообще не нравятся мужики, у которых мускулы вместо мозгов.

— У Дункана есть мозги.

Уиллоу презрительно фыркнула:

— Жаль, что они у него находятся ниже пояса.

— Уилли!

Уиллоу остановила пикап и дала задний ход, глядя через плечо на уже открытые ворота. Она усмехнулась:

— О'кей, возможно, что он не так уж плох. Но если он опять попытается меня поцеловать, то я дам ему «по мозгам».

— Вы, женщины, по крайней мере выключили бы фары! — прокричал Дункан через закрытое окно, стараясь быть услышанным сквозь громкий шум двигателя.

Тайная миссия доброй воли Рейчел и Уиллоу действительно превращалась в авантюру.

Уиллоу по ошибке заехала в детскую песочницу, и им пришлось потратить десять драгоценных минут, вызволяя грузовичок из песка, но при этом они врезались в парковую скамью, расколов ее в щепки.

Тогда Дункан открыл дверь Уиллоу и, не говоря ни слова, вытащил ее из машины, отнес к столу для пикника, посадил за него и сам сел за руль.

— Ваша сестра водит машину так же, как целуется, — сообщил он Рейчел, которая могла только смотреть на него, не мигая. — И ей требуются уроки и в том и в другом.

Рейчел молча открыла свою дверь и, выйдя из машины, встала рядом с Ки.

— По-моему, они понравились друг другу, — заметила она, наблюдая за тем, как Уиллоу смотрела на Дункана со своей скамьи за столом.

— Дункан просто забавляется с ней, потому что он знает, что она не любит мужчин, у которых больше мускулов, чем мозгов.

— Ты слышал!

— Твое окно было опущено. — Он подошел к пикапу и открыл багажный отсек.

Дункан прыгнул в него и подал подставку под скульптуру.

— Пододвинь Буревестника к краю багажника, и я привинчу к нему подставку, — приказала Рейчел. — Уилли, иди сюда, помоги.

— Оставайтесь на месте! — крикнул Дункан.

Уиллоу моментально вскочила и, подбежав к Рейчел, ухватилась за один конец подставки, помогая Ки удержать ее на болтах, торчавших из ног статуи.

Рейчел сумела найти только три из четырех болтов, которые ей были нужны.

— Проклятие, я потеряла один болт! — Она осмотрела багажник, проверила все карманы и начала ходить вокруг машины. Тут она остановилась и уставилась на заднее правое колесо.

— Не смей, — процедила Уиллоу сквозь сжатые зубы. — Я не дам тебе разобрать грузовик Ларри.

— Но этот болт как раз нужного размера, — возразила Рейчел, наклоняясь и трогая пальцем один из восьми болтов на колесе. — Дженкинс подумает, что он просто разболтался и отлетел.

В конце концов благодаря украденному у Ларри болту они привинтили Буревестника к основанию и опустили его на землю. Уиллоу отошла на десять шагов и оттуда распоряжалась передвижением статуи, пока не убедилась, что та стоит совершенно ровно.

Ки достал один из тросов, встал на колени и продел его сквозь отверстие в подставке. Дункан взял кувалду и начал вбивать его в землю.

Они едва покончили с третьим тросом, когда тишину ночи нарушил пронзительный вой сирены. Большие двери на пожарной станции в одном квартале от них растворились, все окна в здании зажглись, и один сигнальный огонь в центре города из ярко-желтого стал ярко-красным.

— Проклятие! — воскликнул в сердцах Ки, хватая последний трос и быстро продевая его в отверстие. — Заканчивай с этим, — обратился он к Дункану. — Рейчел, отгони машину назад в аллею.

Уиллоу оказалась возле пикапа раньше сестры. Она вскочила внутрь, завела двигатель и помчалась по траве, объезжая песочницы и садовые скамейки, раскидывая по всему парку инструменты и одеяла, в которые они укутывали Буревестника.

Дункан выпрямился и с ужасом наблюдал, как заднее колесо грузовика Ларри отскочило и покатилось по дорожке, когда Уиллоу свернула за угол и въехала в аллею.

Он посмотрел на Рейчел, не веря своим глазам.

— Ее в детстве, случайно, не роняли? — спросил он. Рейчел в ответ только улыбнулась и побежала за разбросанными вещами. С пожарной станции с ревом выехали пожарные машины, и она, спрятавшись за куст, стала наблюдать, как они промчались в направлении гавани. Она только собиралась подняться, когда мимо нее проехала полицейская машина Ларри с включенной сиреной и тоже понеслась в сторону гавани.

— Скорее, Рейчел, — услышала она голос Уиллоу, которая перелезала через ограду. — Давай выберемся отсюда.

— Что это за запах? — спросила Рейчел, вставая и отряхиваясь. — Дым?

— Дай-ка принюхаться. — Уиллоу стала втягивать в себя воздух. — Пожарные машины… пахнет дымом… ты думаешь, где-то пожар?

Ки не мог припомнить, когда в последний раз получал такое удовольствие в обществе женщин. Но точно знал, что уже много лет не видел Дункана в таком игривом настроении.

Ки засунул инструменты в багажный отсек джипа, затем вернулся к началу аллеи и встал рядом с остальными, глядя в сторону гавани.

Там царил полный хаос: мужчины бегали в разных направлениях, стараясь своими криками перекрыть рев моторов. Черный дым поднимался в ночное небо, отражая красные огни пожарных машин и бело-голубые мигалки автомобиля шерифа. Мимо парка пронеслась карета «скорой помощи», и пронзительный вой ее сирены усиливал драматизм происходящего.

— Похожего горит еще один корабль, — предположил Дункан. — Как в ту ночь, когда мы сюда приехали.

Ки заметил, как Рейчел и Уиллоу переглянулись с выражением ужаса на лицах, словно между ними было что-то недосказанное. Рейчел начала нервно переступать с ноги на ногу, а Уиллоу ссутулилась и обвила себя руками, словно почувствовала внезапный озноб.

— Пойдем посмотрим, — прошептала Рейчел сестре.

Они направились в сторону гавани.

— Я полагаю, что нас бросили, — возмутился Дункан, в очередной раз потирая ребра. — Я чувствую себя оскорбленным. Они нас использовали, а теперь, когда больше не нуждаются в наших мускулах, просто слиняли.

— Разве ты не заметил, каким взглядом они обменялись? — спросил Ки, отправившись вслед за ними, но держась на некотором расстоянии. — Они обе казались очень расстроенными. И я увидел на их лицах не просто огорчение из-за соседей, а страх.

— Из-за пожара на кораблях? — спросил Дункан. — Ты думаешь, им что-нибудь известно об этом?

— Ты же знаешь, что Рейчел рылась в папках Олдера, — напомнил Ки.

— А ты не спросил, что она в них искала?

— Она сказала, что искала размер ноги Марка Олдера. Она и Уиллоу убеждены, что Мэри Олдер, мать Марка, пользуется туннелями в Саб-Роуз. И что, возможно, Марк Олдер ходил туда, чтобы ее привести домой.

— И что, в папках были размеры ноги Олдера?

Ки со смешком покачал головой:

— Рейчел не сказала мне, что искала.

Дункан тоже покачал головой:

— Печально, когда женщина начинает крутить мужчиной. Я тебя не узнаю.

— У нас дома есть женщина, которая уже пять лет крутит шестью мужчинами, — парировал Ки. — Ты думаешь, пожар на шхунах может быть связан с исчезновением предметов искусства в Саб-Роуз?

— Каким образом это может быть связано? Возможно, это просто разборки между рыбаками.

Они подходили к гавани, и Ки видел, как Рейчел и Уиллоу приблизились к Ларри Дженкинсу.

— Если ты не хочешь, чтобы мы начали еще одну разборку, — предупредил Ки Дункана, — из-за женщины, а не из-за места для ловли рыбы, держись подальше от Уиллоу в присутствии Дженкинса.

Дункан хмыкнул:

— Почему женщин всегда привлекают мужчины в форме?

— Вы сами знаете, капитан Росс, — усмехнулся Ки. — Я помню время, когда тебе приходилось отбиваться от женщин палкой.

На берегу начали собираться городские жители, некоторые были в купальниках. Все с ужасом смотрели на рыбацкое судно, горевшее на причале в двухстах ярдах от берега. Шум заглушал их комментарии, пока спасатели выкачивали воду через шланги, доставленные к горящей шхуне пожарными на другом, меньшем по размеру, судне.

Внезапно раздался взрыв, зрители одновременно ахнули, и Ки увидел, как Ларри Дженкинс загородил своим телом Уиллоу и Рейчел.

Ки заскрежетал зубами от ревности, но остался стоять на месте.

— Я могу сделать так, что грузовик Дженкинса потеряет больше одного болта, — предложил Дункан, бросая хмурый взгляд на помощника шерифа.

Ки покачал головой и двинулся в толпу. Он смотрел, как пожарные отъехали оттого, что осталось от горящего корпуса шхуны, когда его обломки посыпались на них, на воду и на оставшиеся в гавани корабли.

На помощь была послана еще одна шхуна с четырьмя пожарными, и оба спасательных корабля сосредоточили свои усилия на тушении маленьких очагов пожара на других судах.

Рейчел отошла от Дженкинса и стала осматривать толпу зевак. Заметив Ки, она вздрогнула, словно не ожидала его здесь увидеть. Она повернулась и пошла в сторону пожарных машин.

— Поищи кого-нибудь с бородой, кто подходит под описание Дженкинса, и не своди с него глаз, — приказал Ки Дункану, прежде чем последовать за Рейчел.

— Роналд, вы знаете название шхуны? — услышал Ки, когда Рейчел обратилась к пожарному, стоявшему возле одной из машин.

Роналд отвел глаза от приборов и неожиданно улыбнулся.

— Значит, вы опять со мной разговариваете? — спросил он громко, чтобы она расслышала его сквозь шум двигателя. — Как ваше колено?

Ки продолжал прислушиваться, держась на расстоянии и наблюдая за происходящим в гавани.

— Нормально, — услышал Ки ответ Рейчел. — Как название горящей шхуны? — повторила она свой вопрос громче. — И кто ее владелец? Его известили?

— Вы что, теперь сделались репортером? — спросил Роналд, широко улыбнувшись. — Поужинайте со мной, и я дам вам интервью.

— Мы теряем напор воды! — закричал кто-то с берега. Роналд быстро повернулся к приборам.

— Это «Морская танцовщица»! — крикнул он через плечо, поворачивая клапан. — Я не знаю, кто ее владелец, но думаю, что он в доке.

Рейчел двинулась к доку. Ки нагнал ее и, взяв за плечо, остановил. Она обернулась, издав удивленный возглас.

— Ки, я думала, что ты… а где Дункан?

— Остановись, Рейчел, — тихо сказал он ей, увлекая в сторону от заполненного людьми дока и шума. — Я не хочу, чтобы ты привлекала к себе внимание.

— А я и не привлекаю. Я здесь живу. Нормально, что меня интересует то, что здесь происходит. И почему это ты не хочешь, чтобы я привлекала к себе внимание?

— Потому что, кто бы ни сжег эти суда, он не захочет отвечать на твои вопросы, — спокойно объяснил он. — Что происходит, Рейчел? Почему для тебя так важны эти горящие корабли?

— Это происходит в моем городе.

Ки покачал головой:

— Это не объяснение. Зачем ты сегодня шарила по папкам Олдера? Ты искала чертежи корабля, сгоревшего на прошлой неделе, не так ли?

Она молчала, скрестив руки под грудью и пристально глядя на него.

Ки взял ее за плечи:

— Рейчел, задавать вопросы о поджоге может быть опасно.

Он посмотрел на гавань, потом перевел взгляд на нее.

— Каким образом эти суда связаны с… — Он вдруг осекся и словно застыл на месте. — Черт возьми, это и в самом деле связано с Саб — Роуз, — прошептал он, наклоняясь к ней и заглядывая ей в глаза. — Они занимаются контрабандой, не так ли?

Она продолжала молчать.

— Вы с Уиллоу знаете это наверняка или стараетесь… Рейчел, даже если вы знаете, что они занимаются контрабандой, чего вы надеетесь достичь, просматривая папки Олдера и беседуя с владельцем шхуны? Чего вы ищете?

Она не ответила, и Ки потряс ее за плечи:

— Ну же, Рейчел, ты должна мне доверять! Ты должна сказать мне, что происходит, чтобы я мог вам помочь.

— Мне ничто не угрожает, — произнесла она наконец с решительным выражением лица. — Я хочу найти Уиллоу и пойти домой.

— У вас все в порядке? — спросил Ларри Дженкинс, подходя к ним. — Ваша сестра вас разыскивает, — продолжал он, бросая на Ки обвиняющий взгляд, прежде чем снова уделить внимание Рейчел.

— Я как раз собиралась ее найти, — ответила Рейчел, высвобождаясь от рук Ки и поворачиваясь к толпе. — Мы уезжаем.

— Я не могу вас проводить, — как бы извиняясь, сказал Ларри. — Мне нужно остаться здесь.

— Я прослежу за тем, чтобы они благополучно добрались до дома, — заверил Ки помощника шерифа, который явно не пришел в восторг от его слов.

Внезапно хаос усилился. Перекрывая страшный шум, раздались отчаянные крики, и толпа зрителей двинулась вдоль берега, указывая пальцами на океан.

— Человек в воде! — закричал кто-то. — Вот там! Он барахтается!

Ки бросился бежать и увидел, что Дункан уже вплывает в гавань впереди пары других мужчин. Стоя на берегу у самой воды, Ки, Дженкинс и Рейчел следили за тем, как он приближается к тонущему человеку.

Сквозь толпу прорывалась бригада «Скорой помощи», и Ки убрал Рейчел с дороги. Уиллоу подошла и встала рядом с ними, наблюдая за тем, как Дункан поплыл обратно, придерживая безжизненное на вид тело.

Дженкинс и один из фельдшеров вошли в воду и, приняв пострадавшего из рук Дункана, вынесли его на берег.

Рейчел охнула и прижала руку к сердцу.

— Это Мэри! — крикнула она, схватив за руку Ки. — Мэри Олдер. О Боже, Мэри! — прошептала она, подходя к женщине.

Ки остановил ее, притянув к себе и обняв, как бы защищая.

— Ты не можешь ей помочь, — произнес он тихо. — Ты будешь только мешать.

Дункан выбрался из воды и подошел к ним. Он стащил через голову рубашку, выжал ее и вытер ею лицо и волосы, прежде чем снова надеть. Потом отошел немного в сторону от толпы, увлекая за собой Рейчел, Ки и Уиллоу.

— Она мертва, — тихо произнес он ровным тоном, бросая на сестер сочувствующий взгляд. — Но она была еще жива, когда я доплыл до нее. Она что-то сказала. — Он пожал плечами. — Я едва разобрал, но что-то вроде «искать» или «найти ее».

Ки крепче обнял Рейчел, почувствовав, что она напряглась.

Дункан наклонился к ним и еще больше понизил голос:

— Она немного обгорела, но умерла она не от этого. Ее застрелили.

Рейчел поднесла руку ко рту, заглушая крик, и спрятала лицо на груди у Ки. Тот крепко держал ее, чувствуя, как она дрожит.

Уиллоу согнулась пополам, обхватив себя руками, и Дункан заключил ее в свои объятия, шепча слова утешения.

Уиллоу внезапно подняла голову.

— Вам холодно в мокрой рубашке, — сказала она. — Вы простудитесь.

Она вырвалась и побежала к машине спасателей, оставив Дункана стоять с обескураженным видом. Однако он быстро перестал хмуриться и широко улыбнулся, когда Уиллоу вернулась с одеялом.

— Спасибо, — поблагодарил он, пригибаясь, чтобы она могла накинуть одеяло ему на плечи. — Думаю, что нам надо идти домой, — обратился он к Кинану. — И пора найти длинную веревку. — Он взглянул на Уиллоу и опять на Ки. — А может быть, и две.

Ки удивленно уставился на него, но вспомнил свою клятву связать Рейчел, если потребуется, чтобы посадить ее на борт шхуны «Шесть и одна». Он кивнул Дункану.

— Зачем вам веревка? — спросила Уиллоу.

Дункан одной рукой обнял ее, поделившись одеялом, и повел в сторону дороги. Ки увидел, как Уиллоу напряглась, но потом вздохнула и покорно пошла с ним.

Он отстранил Рейчел от своей груди и заглянул ей в глаза.

— Мне жаль Мэри, — сказал он. — Но мы должны идти домой.

Она посмотрела на карету «скорой помощи». Увидела, как в нее вносят Мэри, затем выпрямилась и последовала за Дунканом и Уиллоу.

Но прежде чем она успела сделать три шага, Ки подхватил ее на руки.

— Ты хромаешь. Сегодня твоему колену и так досталось.

— Я слишком тяжелая, — выдохнула она, хватая его за шею. — Ты не сможешь меня нести — до дома больше мили.

Он перехватил ее поудобнее и поцеловал в зардевшуюся румянцем щеку:

— Я мог бы донести тебя до Луны, Рейчел.

Глава 17

Рейчел проснулась в состоянии, подозрительно напоминавшем похмелье. В голове стучало, все тело болело. Но в отличие от вчерашнего утра сегодня она была в постели одна.

Она слышала, как кто-то разговаривает внизу, и поняла, что это был голос болтушки Микаэлы, к которому часто присоединялся мужской бас.

Перед ее глазами возникли события прошлой ночи — пожар в порту, тонущий корабль, ужасная сцена с Мэри.

Мэри Олдер была мертва.

Застрелена, как сказал Дункан.

Убита.

Ки и Дункан моментально доставили их с Уиллоу домой, не давая себе труда даже забрать с аллеи машину Ларри. Ки внес ее в дом и, положив в постель, быстро поцеловал в щеку и удалился.

Рейчел повернулась на бок и уснула в слезах.

Внизу что-то упало на пол, наступила мгновенная тишина, затем раздался мужской смех и хихиканье маленькой девочки. Рейчел улыбнулась. Детский смех был таким прекрасным звуком — согревающим сердце и упоительно невинным.

Рейчел тяжело вздохнула, медленно села и спустила ноги с кровати. Комната больше не кружилась, а стук в голове лишь слегка усилился. Она взглянула на часы, увидела, что было уже около десяти, и поплелась в ванную.

Уиллоу была уже там.

— Доброе утро, — тихо поздоровалась Уиллоу. Она выглядела ненамного лучше самой Рейчел. — Ты как? — спросила она.

— Прекрасно, — ответила Рейчел. — Почему мы говорим шепотом?

Уиллоу кивнула в сторону холла:

— Ки еще спит в комнате Микаэлы.

— Я думала, что на второй кровати спит Люк.

— Так и есть. Когда я заглянула в спальню по дороге в ванную в пять часов утра, Люк лежал в постели с жирафом Микаэлы, а Ки, Микаэла и Микки спали в другой постели. Это было презабавнейшее зрелище. Ки лежал на спине, Микаэла прикорнула на его груди, а Микки свернулся рядом с ними, положив одну лапу на ногу Микаэлы.

— Но, — заметила Рейчел с улыбкой, — у нас ведь есть свободная комната с двумя кроватями и, кроме того, спальня родителей.

Уиллоу пожала плечами:

— В свободной комнате спали Дункан и Ахаб. Я думала, что Ки хотел быть вместе со своей дочерью.

— Господи, наш дом полон, — прошептала Рейчел, усмехнувшись. Внезапно она посерьезнела и спросила: — Что делала Мэри в гавани вчера вечером?

— Не знаю, — задумалась Уиллоу. — Ты считаешь, что это она сожгла шхуны?

— Мэри? Я думаю, что она была способна на это. Я имею в виду физически. Но зачем?

— Затем же, зачем она взяла чертежи на верфи, — предположила Уиллоу. — Чтобы защитить Тэда.

— Нельзя совершать поджог для того, чтобы защищать мертвого человека. Должна быть другая причина. Как насчет Марка? Может быть, она старалась защитить Марка?

— От чего?

— Черт возьми, я не знаю, — прошептала Рейчел. — Может быть, это он крал вещи из Саб-Роуз, а Мэри пыталась остановить его, прежде чем его поймают. Может быть, он пользовался кораблями так же, как и Тэд.

Уиллоу медленно кивнула:

— Это имеет смысл. Но кто ее застрелил? — тихо спросила она. — Не Марк, — ответила она самой себе, отрицательно качая головой. — Я даже не представляю себе, чтобы он мог заниматься контрабандой. Он слишком честен для чего-то вроде этого.

— Ты слышала, что сказал Дункан? — спросила Рейчел. — Ее последними словами было «найди ее». То же самое, что сказал мне папа до приезда медиков.

— Найди ее, — повторила Уиллоу, уставившись в окно ванной, а потом опять на Рейчел. — Найти кого? Неужели контрабандист — женщина?

— Полагаю, что это могла быть женщина, — согласилась Рейчел. — Но ты помнишь парня, который часто посещал Саб-Роуз? — продолжала она по-прежнему шепотом. — Никому из нас он не нравился. Ты как-то сказала, что он выглядит так, будто продает змеиный яд.

Глаза Уиллоу расширились.

— Я его помню. А при чем здесь он?

— Оглядываясь назад, я почти уверена, что он и был тем контрабандистом, с которым имел дело Тэд. Помнишь, как папа не пускал нас в Саб-Роуз, когда тот появлялся там? Я думаю, это потому, что он не хотел, чтобы мы подслушивали.

— Этого человека не было здесь уже сто лет, — сказала Уиллоу, обхватывая себя руками. — Ты предполагаешь, что он вернулся? И что он мог застрелить Мэри?

— Это возможно. Он наверняка знает о краденых драгоценностях, если помогал в их контрабанде. И он знал, что они находились здесь последние три года. — Рейчел пожата плечами. — Это очень хорошо продуманное преступление. Он ворует то, о существовании чего никто даже не знает. И, разыскивая эти вещи, он, возможно, крал произведения искусства. Это могло бы объяснить их пропажу.

— Но почему теперь?

— Не думаю, что это происходило только в последнее время. Кто-то годами пользуется туннелями. Возможно, он их ищет с тех пор, как умер Тэд.

— Ищет что конкретно?

Рейчел заглянула в холл и огляделась по сторонам, затем ступила обратно в ванную и тихонько прикрыла дверь.

— Подумай об этом, Уилли. Если у нас в доме хранились краденые вещи, то представляешь, что Тэд мог прятать в Саб-Роуз?

— Но где они?

— В потайной комнате, которую построил Тэд.

— В Саб-Роуз есть потайная комната? Где?

— Не знаю. Но думаю, что папа построил ее в то лето, когда ты, мама и я ездили в Париж. Он, конечно, не хотел, чтобы я знала о ней, поэтому ждал, пока я уеду.

— В таком случае как ты о ней узнала?

— Это было в письме, Уилли. Папа упомянул о комнате в письме, которое оставил у Уэнделла.

— Черт возьми, тебе не следовало сжигать его.

— Оно могло его разоблачить.

— Тебе следовало сначала показать его мне.

— Я боялась, что ты что-нибудь сделаешь.

— Конечно, сделала бы. Ты говоришь о краденых вещах стоимостью в миллион долларов!

— Потому-то я и сожгла его, — подытожила Рейчел. Уиллоу смотрела на нее, по привычке сцепив руки под грудью.

— Значит, ты шпионишь и подвергаешь себя опасности для того, чтобы защитить меня?

— Почему вы с Ки думаете, что я подвергаю себя опасности?

— Ты ходишь по тем же туннелям, что и контрабандист, — начала Уиллоу, загибая пальцы. — Ты едва не сломала себе шею, убегая из Саб-Роуз в ту ночь, когда приехал Кинан.

— Кто тебе это сказал?

— Ты шарила по папкам Марка Олдера, — продолжала Уиллоу, игнорируя восклицание сестры. — И вчера вечером ты бегала по гавани, стараясь выяснить, кто владелец сгоревшего судна.

— Дункан слишком много болтает.

— И, — прошипела Уиллоу, не сводя с нее глаз, — ты хочешь вернуться в Саб-Роуз и найти потайную комнату Тэда.

— Ты этого не знаешь.

— А вот и знаю, — возразила Уиллоу. — Вот почему ты ничего не сказала об этом Ки и не собиралась говорить мне.

— Уилли, — мягко возразила Рейчел, обнимая сестру за плечи, — я не могу рассказать ему о комнате без того, чтобы не вовлечь во всю эту историю папу.

— Почему?

— Потому что комната — это только половина истории, — объяснила Рейчел. — Мне придется рассказать Ки о чертежах кораблей и о том, что у нас все время хранились краденые вещи.

— Речь теперь идет не только о защите нашего имени, — тихо отозвалась Уиллоу. — Убили Мэри.

Рейчел взглянула во взволнованные глаза сестры и поняла, что, продолжая скрывать преступление их отца, она причинит ей больше боли, чем рассказав о нем.

— Но есть и еще кое-что, — наконец сказала она. — То, что спрятано здесь, в нашем доме, — добавила она, кивая на стену.

— Что?! — выдохнула Уиллоу, отступая на шаг назад.

— Именно об этом и было папино письмо. Папа сделал и в нашем доме потайную комнату, Уилли. И он перечислил кое-какие вещи, которые должны храниться в ней. Разве ты не понимаешь? Он не только знал о преступлениях Тэда, но и принимал в них участие. Мы до сих пор незаконно обладаем несколькими крадеными произведениями искусства.

Уиллоу закрыла лицо руками и покачала головой.

— О Господи! — прошептала она с рыданием. — Значит, папа и в самом деле был вор.

— Он был неплохим человеком, Уилли, — тихо произнесла Рейчел, заключая сестру в объятия и укачивая как ребенка. — Просто… глупым. Они с Тэдом оба были глупые.

Уиллоу подняла на нее глаза:

— А где эта комната? Что в ней находится?

— Не знаю, — тихо призналась Рейчел. — Я догадываюсь, где она, но не могу найти возможность в нее попасть.

— Ты получила письмо больше недели назад.

— Но с тех пор я ни разу не была в доме одна. Мне просто нужно время. Нужно пробраться в ту комнату и посмотреть, с чем мы имеем дело, прежде чем я скажу что-нибудь кому-нибудь.

Уиллву с силой сжала плечи сестры:

— Что, если этот контрабандист знает о спрятанных вещах? Он может прийти сюда.

Рейчел покачала головой:

— Вряд ли он о них знает. Он ведь за три года ни разу у нас не появлялся. А наша дверь чаще бывает незапертой, чем запертой.

— Я не оставлю тебя одну на этой неделе, — решительно заявила Уиллоу. — Я позвоню в офис и скажу, что у меня непредвиденные семейные обстоятельства.

— Нет, — возразила Рейчел, — ты не сможешь ничего здесь сделать. И у меня теперь больше охраны, чем в городской тюрьме. Кроме того, ты можешь воспользоваться своим офисом, чтобы выяснить, какова процедура анонимного возвращения краденых произведений искусства. Ки сказал, что существует база данных. Подумай, что ты можешь узнать.

— Я не хочу тебя оставлять.

— Со мной все будет хорошо. Обещаю. И обещаю не подходить близко к Саб-Роуз, — прибавила она, поднимая руку в скаутском салюте. — Я просто проберусь в комнату в нашем доме и посмотрю, что там есть. А потом мы вместе решим, что делать.

Уиллоу задумалась, но потом неохотно кивнула.

— Ты помнишь, как он выглядел? — спросила Рейчел. — Тот человек, который приходил в Саб-Роуз? Все, что я помню, — это его глаза. Они были… — Она поежилась. — От его взгляда мне делалось не по себе. Мне казалось, что он меня мысленно раздевает.

— Я видела его только один раз, и то недолго, — сказала Уиллоу. Она наморщила лоб: — Кажется, Тэд называл его Раулем.

— Раулем? — переспросила Рейчел, отступая назад. — Тогда он и есть контрабандист. Папа в своем письме упомянул дилера по имени Рауль Вегас.

— Черт побери, я могла бы убить тебя за то, что ты сожгла письмо, Рейчел! Оно было нашей единственной уликой.

— Это была исповедь, — парировала Рейчел. — Признание папиной вины, написанное его собственной рукой.

— Ты должна предупредить Ки о контрабандисте, — заявила Уиллоу.

Рейчел кивнула. Ей этого делать не хотелось, но она понимала, что Уиллоу права.

— О'кей. Я скажу ему, что этот парень посещал Саб-Роуз, когда Тэд был жив, но что мы его уже несколько лет не видели.

— Скажи Ки, что его зовут Рауль Вегас.

— Скажу.

Внезапно кто-то постучал, и девушки вскочили и обернулись к двери.

— Мне нужна ванная, — послышался голос Кинана.

— В доме есть другая ванная комната в конце холла, — сказала Уиллоу.

— Где Рейчел?

— Она… она здесь, — призналась Уиллоу, робко улыбаясь сестре.

— Это интересно, — вздохнул он.

Они слышали, как Ки медленно побрел в холл. Рейчел прикрыла рот рукой, чтобы заглушить смешок.

— Это интересно, — передразнила Уиллоу, понижая голос, чтобы подражать Ки. Она фыркнула. — Только мужчина может найти интересным пребывание в ванной двух женщин, — сказала она, открывая дверь и выходя.

И тут же наткнулась на Дункана.

— Это интересно, — заметил он, поднимая одну бровь, когда увидел Уиллоу. — Очень интересно, — он, поднимая другую бровь, когда из-за ее спины показалась Рейчел.

Уиллоу ударила его на руке:

— Постарайся поумнеть, увалень.

— Я ей нравлюсь, правда? — подмигнул он Рейчел. Рейчел погладила его руку в том месте, где ударила Уиллоу.

— Почти так же, как змеи, — заверила она его.

К тому времени как Рейчел приняла душ, оделась и почувствовала, что может предстать перед светом в приличном виде, ее дом снова совершенно опустел. Она спустилась по лестнице, прошла через на редкость убранную гостиную и сверкающую чистотой кухню и оказалась на крыльце, прежде чем увидела людей.

Они окружили грузовик Ларри, в который уже была погружена мебель Уиллоу. Ки, Дункан, Люк и Уиллоу стояли около передней части пикапа и рассматривали бампер.

— Я скажу Ларри, что ты въехал на полной скорости в дворик перед домом и твою машину занесло на его грузовик, — сказала Уиллоу, с нежностью поглядывая на Дункана.

— А я скажу, что тебе нужно научиться целоваться, — ответил Дункан с наигранно грозным видом.

Люк провел ладонью по царапине на бампере, которым Уиллоу врезалась в садовую скамейку.

— Мы попробуем замазать ее, так что он ничего не заметит.

Микаэла восседала на плечах Ки и, посадив своего крылатого жирафа ему на голову, что-то ему шептала. Микки сидел у ног хозяина, не сводя глаз с Микаэлы, стуча хвостом по гравию и высунув краешек языка.

— Можно я с Микки буду бросать в воду камушки? — спросила Микаэла, заглядывая в глаза отцу.

Ки снял ее с плеч. Микки немедленно направился к пляжу, а Микаэла, как только ее ноги коснулись земли, бросилась вслед за ним, прижимая к груди плюшевого жирафа.

— Ей нужен спасательный жилет, — сказала Рейчел, глядя, как Микаэла схватила камень и побежала к кромке воды.

Ки, Дункан и Люк обернулись к ней в замешательстве.

— Зачем? — спросил Люк.

— Зачем? — повторила Рейчел. — Это же океан. И в нем волны. Ее может унести в воду.

— Она не пробудет там долго, — поежился Дункан. — Сегодня чертовски холодно.

— С ней Микки, — прибавил Люк. — Он надежнее спасательного жилета. Если она упадет в воду, он ее вытащит.

— Но ей же всего пять лет! — воскликнула Рейчел, поворачиваясь в сторону пляжа. Если они не собираются следить за Микаэлой, то этим займется она.

Ки догнал ее на краю лужайки. Он сел на бревно рядом с жирафом, которого посадила туда его дочь, притянул Рейчел за рукав и обнял ее за плечи.

— Она выросла на океане, — объяснил он, — и чувствует себя на берегу так же безопасно, как в твоем доме.

Рейчел смотрела, как малышка бегала по широкой прибрежной полосе. Рядом с ней несся Микки, громко лая всякий раз, когда она останавливалась, чтобы подобрать камень.

— Ей нужно побегать, — продолжал Ки, улыбаясь дочке. — Ее больше недели держали на «Шесть и одна».

— А на шхуне она носит спасательный жилет?

Он обнял ее, как бы успокаивая.

— Это необычный жилет, потому что обычный чересчур громоздкий, чтобы находиться в нем целый день. Она носит свитер, который обхватывает ее шею и спускается до талии, где его крепко стягивают. В нем есть датчик и коробка противогаза, так что, если Микаэла упадет за борт, она откроется и наполнится воздухом.

— О, я видела такие, — сказала Рейчел, прижимаясь к нему. — Их носят некоторые рыбаки.

Он поцеловал ее в макушку:

— Но спасибо за то, что ты о ней так беспокоишься. Как ты сегодня?

— Я… отлично.

— Мне жаль Мэри Олдер. Но еще больше я встревожен. Ее ведь убили, ты знаешь.

Он обернулся к ней и взял ее лицо в ладони, заставив посмотреть ему в глаза.

— И поэтому я предлагаю тебе сделать выбор. Либо ты обещаешь мне остаться в стороне от этой истории, либо вы с Микаэлой отправитесь в плавание на борту «Шесть и одна», пока все это не закончится.

Его предложение застало Рейчел врасплох, и она постаралась высвободиться, но он держал ее крепко.

— Это не обсуждается, Рейчел. Ты обещаешь мне прекратить задавать вопросы, иначе окажешься в море прежде, чем успеешь позвать на помощь Ларри.

Его пальцы гладили нежную кожу ее щек.

— У тебя есть пять минут на размышление. И знаешь что, Рейчел?

— Ч…что?

— Для нас обоих доверие больше не фикция, а факт. Я доверяю тебе в том, что ты сдержишь слово, а ты доверишься мне в том, что я сохраню твой секрет в тайне.

Она доверяла ему. Она всем доверяла. Она просто не доверяла обстоятельствам.

— Право же, я не понимаю, что происходит, — начала она. — Но мой отец оставил мне письмо. — Она не упомянула о комнате в своем доме, потому что они с Уиллоу договорились сначала выяснить, что в ней находится.

Она рассказала ему о потайной комнате в Саб-Роуз, чтобы он мог быть настороже. И рассказала ему о Рауле Вегасе — о своих подозрениях, что он вернулся, чтобы постараться найти сокровище Тэда, и что это он мог убить Мэри. Она даже поведала ему о роли ее отца в проектировании кораблей, перевозящих контрабанду, и о том, что их было три, и два из них уже сожжены.

— Ты не знаешь название третьего корабля? — спросил он.

Она покачала головой:

— Я думаю, что папа пытался сказать мне их названия, когда его застрелили. Он назвал «Норвежскую ночь» и «Морскую танцовщицу», но потом очень ослабел. Его последними словами, обращенными ко мне, были: «Искать ее». Я не поняла, о чем он говорил, пока Уэнделл не принес мне письмо.

— «Ищите ее» — это то, что сказала Мэри перед смертью, — прошептал он больше про себя, чем обращаясь к Рейчел, глядя вдаль с непроницаемым лицом.

Он отвел от нее взгляд и нежно поцеловал в лоб.

— Спасибо, — сказал он мягко. — Теперь многое обретает смысл. Я понимаю, почему ты старалась потихоньку выбраться из этого дерьма. Все могло обернуться скандалом, который разрушил бы будущую карьеру Уиллоу.

— Извини, что я втянула тебя в поиски краденых вещей, — сказала она. — Но я не знала, что делать.

Он улыбнулся:

— Я бы, наверное, сделал то же самое. Если бы ты могла просто пробраться в Саб-Роуз и положить на место изумруды и другие предметы, все бы было в порядке.

— Я тоже так думала. Но потом стали гореть корабли, а это означало, что мы все равно могли бы пострадать, если бы нашлись чертежи с папиным именем.

— Ты не нашла их в папках Марка?

— Нет, но Марк сказал, что Мэри посещала верфи на прошлой неделе, и я думаю, что это она их взяла.

Ки снова замолчал, наблюдая за Микаэлой и Микки, прежде чем опять повернуться к Рейчел.

— Ты действительно не знаешь, где в Саб-Роуз находится потайная комната в Саб-Роуз?

Она покачала головой:

— Я просмотрела все чертежи, включая те, что находятся здесь. Папа построил его летом, когда я с мамой и Уиллоу ездила в Париж. Она может быть где угодно.

— Что тебе нужно, чтобы найти ее?

Этот вопрос удивил ее.

— Мне нужно провести какое-то время в Саб-Роуз, сверяя размеры комнат с чертежами и выверяя все туннели.

Он отрицательно покачал головой:

— Об этом не может быть и речи, по крайней мере сейчас. — Он взял ее за подбородок, проникновенно глядя ей в лицо своими глубокими, темными, небесно-голубого цвета глазами. — Ты обещаешь, что позволишь мне заняться всеми делами?

— Тебе не кажется, что мы должны сообщить в полицию? — спросила Рейчел. — По поводу Мэри?

Он покачал головой:

— Еще нет. Дай мне выяснить, что происходит, чтобы я смог отвести подозрение от вас с Уиллоу, прежде чем мы позовем полицейских.

Рейчел кивнула.

— О'кей. Обещаю.

От его улыбки у нее потеплело на душе. Он посадил ее себе на колени и обнял так крепко, что она пискнула. Микаэла подбежала к ним, уперлась руками в бока и уставилась на них.

— В чем дело? — спросил Ки.

— Рейчел теперь твоя подружка? А что случилось с Джоан?

— Джоан решила, что Европа интереснее, чем я, — ответил Ки. — Да, теперь моя подружка Рейчел.

Рейчел перестала дышать.

— Так что мне надо быть с ней любезной и не спугнуть ее? — осведомилась Микаэла со свирепым выражением лица.

К Рейчел наконец вернулись дыхание и голос.

— Меня не так-то легко спугнуть, — сказала она девочке, протягивая руку и хватая ее за край рубашки. — Я росла вместе с Уиллоу и думаю, что смогу выдержать все, что ты изобретешь.

Микаэла прищурилась.

— Мне нравится Уиллоу, — сказала она, приняв решительную позу. — Она хорошо читает, строит гримасы и умеет говорить на разные голоса.

— Мне тоже нравится Уиллоу, — быстро заверила ее Рейчел. — И должна тебе сказать, что это я научила ее всему этому.

Микаэла немного расслабилась и перевела взгляд с Рейчел на отца.

— Люк сказал, что Ахаб ждет меня на «Шесть и одна» и что у него целая куча полирующих тряпок, — сообщила она, выпятив нижнюю губу. — Может Рейчел помочь мне отполировать медь?

— Рейчел ведь не роняла компас, — заметил Ки. Микаэла смерила Рейчел оценивающим взглядом:

— Ты умеешь печь? Булочки, пирожки и все такое?

— Нет. Я не умею даже кипятить воду.

Не известно, кто больше удивился ее словам — Ки или Микаэла.

— Ты не умеешь готовить? — спросил он, наклоняясь к ней и заглядывая ей в глаза.

— Не умею. Но я умею пилить дрова и строить скворечники.

— Это не женское дело, — проворчал Ки. — Ты должна проявить мастерство в женских делах.

— У меня хорошо получается делать покупки, — похвасталась Рейчел. — Мы можем поехать в Эллсуорт и купить тебе красивую одежду.

Микаэла презрительно фыркнула:

— Я не люблю тряпки.

— Не хочешь, не надо, — согласилась Рейчел. — Ну а как насчет заколок для волос? — спросила она, трогая туго заплетенные косички девочки. — Я знаю одного художника на Блю-Хилл, которая делает замечательные заколки.

Малышка посмотрела на длинную косу Рейчел, перекинутую через ее плечо. Она дотронулась до кончика косы, скрепленного красивым зажимом.

— Мне нравятся заколки, — прошептала она. — А этот парень делает серьги? Я хочу серьги.

— Неужели? — Ки удивленно поднял брови. — Ты никогда раньше не говорила, что хочешь серьги.

Микаэла вздернула подбородок:

— Хочу висюльки с красивыми камушками.

Ки закатил глаза.

— Женщины всегда любят украшения? — спросил он. — Это что, у них в генах?

Рейчел кивнула, изо всех сил стараясь не улыбнуться. Ки смотрел на Микаэлу с задумчивым выражением лица, как бы впервые поняв, что его ребенок женского пола.

Рейчел взглянула на крошечные мочки ушей Микаэлы.

— Тебе придется проколоть уши, — предупредила она ее. Ки ответил за дочь быстро и безапелляционно.

— Нет, — заявил он, сажая Рейчел на бревно и вставая. — Никто не будет прокалывать уши моей дочери.

Рейчел потрогала собственное ухо.

— Я тоже проколю уши, — сказала она Микаэле, игнорируя предупредительное рычание, исходящее из груди Ки. — Я тоже хочу висячие сережки.

— Нет, — повторил он, на этот раз скорее с отчаянием, чем категорично.

Микаэла схватила жирафа и взглянула на отца с самодовольной улыбкой.

— Я требую голосования, — заявила она.

Рейчел ошарашенно наблюдала за тем, как Ки внезапно расслабился.

— Хорошо, будем голосовать. Но чтобы было «да», должно быть шесть голосов против одного.

Рейчел поняла, почему шхуна Ки получила такое название. Последние пять лет на ней было шестеро мужчин, постоянно находящихся в разногласии с одной маченькой девочкой.

— А я тоже могу участвовать в голосовании? — спросила Рейчел, вставая.

— Нет.

— Может, папочка. Она ведь твоя девушка. И я хочу, чтобы и Уилли проголосовала.

— За что я должна голосовать? — спросила Уиллоу, подходя к ним. На расстоянии одного шага за ней шел Дункан.

— Я собираюсь проколоть уши, — сообщила Микаэла, бросаясь к Дункану.

Он поднял ее на руки.

— Нет, — отрезал Дункан категорично. Его ответ не смутил девочку.

— Мы будем голосовать.

Дункан тяжело вздохнул, растрепав своим дыханием завитки волос на ее голове.

— А зачем тебе надо просверливать дырки в своей голове? — спросил он.

— Чтобы носить висюльки. — Она посадила жирафа между собой и грудной клеткой Дункана, потом двумя ручками повернула к себе его лицо и заставила посмотреть ей прямо в глаза. — Я хочу сережки, и платье, и туфельки.

Она склонилась к нему, почти касаясь носом его носа.

— Потому что я девочка, Дунки, — прошептала она.

Казалось, что Дункан вот-вот заплачет. Микаэла Оукс была тираном или манипулятором не больше, чем любой пятилетний ребенок. Она была просто маленькой девочкой с шестью дядями, которые до смерти за нее боялись. Они знали, что она превратится в красивую женщину и влюбится в какого-нибудь мужчину, чем разобьет их сердца.

— Дунки? — переспросила Уиллоу, склоняя голову набок и награждая Дункана обольстительной улыбкой. — Так вот, Дунки, если мы немедленно не отправимся в Огасту, тебе придется разгружать грузовик в темноте.

— А что случилось с Ларри? — спросила Рейчел.

— Он звонил и сказал, что его оставили на дежурство из-за… из-за вчерашней ночи, — пояснила Уиллоу.

— Но он и так отработал двойную смену.

— Они дали ему несколько часов на сон, но в два он должен вернуться на работу. Ларри сказал, что им нужны люди, чтобы опросить горожан, не видели ли они чего-нибудь подозрительного.

Дункан с расстроенным видом крепко обнял Микаэлу и ее жирафа и опустил их на землю. Микаэла подошла к отцу и молча подняла на него глаза. Ки так же молча поднял ее и, прижав к груди, пошел в сторону дома.

Глава 18

Рейчел сидела на кушетке, глядя прямо перед собой и думая о том, что она впервые за полторы недели оказалась одна в своем доме. Ларри вез вещи Уиллоу в Огасту с остановкой в Эллсуорте; сама Уиллоу, Дункан и Микаэла ехали туда же в машине Уиллоу.

Рейчел удивило, что Ки позволил своей дочери поехать в Огасту, и она спросила его об этом. С обворожительной улыбкой он сказал ей, что скорее она присматривает за ними, чем они за ней.

Рейчел вполне согласилась с ним и даже подумала, что раз они здесь, то она может наконец устроить Ки экскурсию по своему дому.

Ки, в свою очередь, устроил ей экскурсию по своему прекрасному телу, которая закончилась тем, что она уснула в его объятиях и проспала целых два часа.

Проснулась она больше часа назад. Ки стриг лужайку перед домом, что, с точки зрения Рейчел, говорило о его хозяйственности.

Она вздохнула, прижимая к груди диванную подушку. Статус девушки Кинана давал ей некоторые преимущества, такие, как доступ ко всему этому мускулистому и первобытному очарованию и свободу в полной мере выражать свою страстную натуру.

Но в этом также были и определенные неудобства, например, ей приходилось мириться с его собственническим диктатом. Ее проблема близости расширилась — даже когда его не было рядом с ней, ей казалось, что она ощущает его присутствие. Но самой большой проблемой была потребность Ки в ее доверии ему.

Фрэнк Фостер был единственным мужчиной, которому Рейчел когда-либо доверяла, и это доверие закончилось ужасной трагедией, домом, полным краденых предметов искусства, и осознанием того, что ее отец оказался не только убийцей, но и вором.

И как бы она ни смотрела на это, именно страсть стала главной разрушительной силой Фрэнка Фостера.

Так, значит, теперь ей надо контролировать свою страсть на каждом шагу и не дать ей разрушить собственную жизнь? Хранить ее в закупоренной бутылке и притворяться, что ее не существует?

Этого не получится. Ее страсть вспыхнула в тот момент, когда наследник Саб-Роуз вошел в библиотеку.

Но могла ли она по крайней мере сдерживать ее? Может быть, позволить себе поддаться ей до определенного предела, но не отдаваться ей целиком?

Нет. Слишком поздно.

Она влюблена в Кинана Оукса.

Рейчел поняла, что это любовь, в тот момент, когда доверилась Ки сегодня утром. И снова почувствовала доверие к нему днем в своем доме. Когда он вошел в ее тело с таким вожделением, она знала, что будет готова умереть за его любовь.

Так что Неандертальцу надо быть настороже. Эта его «подружка» не уйдет от него и не позволит ему уйти от нее. Так же ей придется тащить за ним свой каяк, она поймает его и заставит пожалеть о том, что он первым ее бросил.

Он думал о том, какой будет жизнь с ней? Это будет бесконечный праздник любви! Она была в него влюблена, и он был навечно привязан к ней, нравится это ему или нет.

— Господь всемогущий, кого ты собираешься убить?

Рейчел вздрогнула и, подняв глаза, увидела Ки, стоявшего в дверном проеме ее гостиной и наблюдавшего за ней.

— О чем ты говоришь? — спросила она, вставая с кушетки и глядя на него в упор.

— Я вхожу сюда и застаю тебя с таким выражением лица, словно ты собираешься кого-то убить, — сказал он. — И я хочу знать кого.

— Тебя.

— Извини? — тихо спросил он.

— Я как раз думала о тебе.

Он скрестил руки на груди и принял выжидательную позу.

— Не хочешь ли ты сказать мне, что именно ты обо мне думала?

— Что ты разбиваешь мне сердце.

Он выпрямился; его руки повисли вдоль бедер, а глаза расширились от удивления.

— Что?!

Рейчел сжала кулаки и вздернула подбородок.

— Но я тебе этого не позволю, — решительно заявила она, делая шаг к нему. — Я не Джоан. Я не уйду от тебя и не позволю уйти тебе.

Он медленно приблизился к ней, не спуская с нее своих темно-голубых глаз, и все его тело внезапно изогнулось. Он остановился в трех шагах от нее и посмотрел на нее настолько провокационно, что Рейчел отступила на шаг назад.

— Такой возможности не существует с того момента, как ты первый раз достигла оргазма в моих объятиях, — произнес он тихо.

Он приблизился к ней вплотную, и, хотя не дотронулся до нее, жар, исходивший от его тела, жег ее словно пламя.

— Бог свидетель, ни один из нас никогда не уйдет, — сказал он, заключая ее в объятия и завладевая ее ртом.

Сердце Рейчел, казалось, вдвое увеличилось в размере и не помещалось в груди. Ее голова кружилась от счастья, и ей было так легко, что она могла бы парить в небе без крыльев.

Она обняла его за шею и, когда он поднял ее и понес по лестнице, обвилась ногами вокруг его талии.

— Скажи что-нибудь, — потребовал он, внося ее в спальню.

Она молчала, когда он уложил ее на кровать и вытянулся рядом с ней, молчала и тогда, когда он стал гладить ее по щеке костяшками пальцев, дрожавших от нетерпения.

— Я люблю тебя, — прошептала она наконец. — И буду любить всегда.

Он снова поцеловал ее, на этот раз с такой нежностью, что Рейчел тихо заплакала.

— Шш, — прошелестел он, водя большим пальцем по ее щеке. — Нельзя говорить мужчине, что любишь его, и начинать плакать, — прошептал он, беря ее за подбородок. — Это может разрушить его эго.

— У пещерных жителей эго сделано из гранита, — пролепетала она. — А плачу я оттого, что люблю тебя, и потому что не знаю, сознаешь ли ты, что получаешь.

Он провел губами по ее щеке и по мокрым ресницам.

— Я получаю красивую и страстную женщину, с которой хочу состариться.

— Если… если я раньше тебя не убью.

Он с тревогой заглянул в ее глаза, но потом улыбнулся:

— Ты не можешь убить полубога. Мы бессмертны.

— Мой отец убил мою мать, — прошептала она. — Он любил ее так страстно, что застрелил, а потом приставил пистолет к своей голове.

Ки со стоном приподнялся, лег между ее раздвинутых бедер и пригвоздил к кровати своим телом. Накрутив на ладони пряди ее волос, он заставил ее смотреть ему в глаза.

— Твой отец сделал это не из страсти, Рейчел, — проговорил он хриплым от волнения голосом. — Он сделал это из страха. Фрэнк Фостер боялся жить без твоей матери и убил ее, застав с другим мужчиной.

— Из с-страха?

Он кивнул, поцеловал ее в нос и пригладил ей волосы.

— Я знаю, что ты обожала отца, Рейчел. И знаю, что его предательство глубоко ранило тебя и Уиллоу. Но ты не твой отец, милая.

Он взял в ладони ее лицо.

— Ты не боишься жизни, Рейчел, — убежденно сказал он ей. — Ты бросаешь ей вызов.

— Но я боюсь.

Его улыбка была теплой и нежной.

— У тебя нет недостатков твоего отца, Рейчел. Ты бы не позволила страху влиять на твои решения. — Он снова поцеловал ее в нос, наклонив голову, чтобы коснуться чувствительного уголка под ее ухом. — Просто люби меня, — попросил он, покусывая мочку ее уха. — Отдай мне твою страсть, и я обещаю, что мы оба будем в безопасности.

Их близость была медленной и нежной и настолько восхитительно эротичной, что весь мир для них как бы перестал существовать. И когда удлинившиеся послеполуденные тени заскользили по комнате, Ки воспользовался ее объяснением в любви и сделался смелым и дерзким.

Его руки скользили по ее телу, умело лаская его самые потаенные уголки, заставляя ее содрогаться от чувственной дрожи, стонать, вскрикивать и извиваться под ним, одновременно пытаясь вспомнить, что она хотела сделать.

Он вошел в нее медленно — так медленно, что чуть не свел ее с ума, — и оргазм обрушился на нее с силой девятого вала. Ки обуздал волну ее оргазма подобно полубогу, решившему удержать прилив.

Он начал двигаться в ней, слегка раскачивая ее, снова возбуждая страстными словами и нежными ласками, воспламенявшими все ее нутро. Он воздействовал на все пять органов чувств, давая ей все, но отказывая в привилегии касаться его тела, крепко держа ее руки над головой.

Да. Вот чего она хотела. Она хотела дотронуться до его тела. И в тумане второго мощного оргазма она внезапно поняла, что Ки повторял ей ее же слова любви, но тем единственным способом, который он знал. Это была его декларация любви — его обещание беречь ее, отдать ей свою душу и навечно сохранить в своем сердце.

Солнце медленно садилось, заливая спальню красными, оранжевыми и пурпурными отблесками заката.

А их любовь продолжалась. И та страсть, которая больше недели зрела в Рейчел, наконец превратилась в более глубокое, более спокойное и намного более управляемое чувство.

С ней все будет в порядке.

С ними все будет в порядке.

Потому что она доверила Кинану Оуксу — полубогу-полунеандертальцу — свою жизнь.

Глава 19

Следующие четыре дня Рейчел провела в тумане сюрреалистического хаоса.

Она привыкла жить одна, когда Уиллоу большую часть времени проводила в школе. Внезапно ее дом оказался заполнен до отказа — в разное время дня и ночи приходили и уходили семеро мужчин и волк, по очереди охраняя ее и Микаэлу.

Ахаб спал на шхуне «Шесть и одна», но каждое утро являлся в семь часов, завтракал с ними, а затем забирал с собой Микаэлу полировать до полудня медь. Что было нормально, за исключением трех последних дней, когда старый морской волк настоял на том, чтобы пойти с ними по магазинам.

Рейчел никогда не ходила за покупками с пятилетней девочкой, которая никак не могла решить, чего она хочет, и двумя взрослыми мужчинами, у которых было больше мнений, чем у целой Организации Объединенных Наций. В первый день Мэтью хотел, чтобы Микаэла купила желтое платье и белые сандалии, но Ахаб проголосовал за розовое платье и коричневые босоножки. Они вернулись домой, ничего не купив, и на следующее утро Питер постарался уговорить Микаэлу купить голубое платье и соломенную шляпку с целой клумбой цветов.

В тот день они тоже вернулись с пустыми руками.

Кроме Ахаба. Он купил рубашку настолько яркой расцветки, что на нее было больно смотреть.

Ки и Дункан накануне согласились позволить Рейчел и Микаэле проколоть уши и молча вышли из магазина в тот момент, когда продавщица приставила иглу к ушку Микаэлы. И когда спустя десять минут Рейчел и Микаэла появились с маленькими золотыми сережками в ушах, они увидели троих мужчин, сидящих на скамье и молча уставившихся в землю. Они передавали друг другу фляжку, которую Ахаб всегда носил в заднем кармане.

Рейчел решила, что в то утро они останутся дома, поскольку делать покупки коллективно оказапось невозможным.

— Такое кушанье называется «Муравьи на дереве», — сказала Микаэла, становясь на колени на стул и аккуратно раскладывая виноградины на арахисовое масло, которое она намазала на стебли сельдерея.

Рейчел с содроганием наблюдала за этой странной закуской.

— Манки говорит, что сельдерей полезен для желудка, — продолжала Микаэла, заметив написанный на лице Рейчел ужас. — Он готовит его всегда, когда возвращается с работы.

Микаэла давала смешные имена всем мужчинам. Они, вероятно, думали, что она будет называть их дядями, но малышке было слишком трудно выговорить их имена. Микаэла превратила дядю Мэтта в Манки, дядю Дункана в Дунки и так далее.

Имена прижились, и мужчины не торопили девочку менять их теперь, когда она овладела речью.

— Вы все живете на «Шесть и одна?» — спросила Рейчел, наполняя стакан молоком для Микаэлы и наливая бокал вина для себя, надеясь, что вино поможет ей преодолеть тошноту при виде арахисового масла с сельдереем и виноградом.

Микаэла кивнула и протянула ей «муравьев на дереве».

— У меня есть моя собственная койка, но мы с Микки спим с папой, когда он на шхуне.

Микаэла наблюдала за Рейчел, которая осторожно надкусила бутерброд, прожевала, проглотила и откусила второй кусок на редкость вкусного угощения.

— Вкусно, правда? — спросила Микаэла, с аппетитом поедая лакомство. — Ты думаешь, это плохо, что я сплю с папой?

Рука Рейчел с «муравьями» застыла в воздухе.

— Нет, а почему это должно быть плохо?

— Потому что я девочка, а папа — мужчина. Джоан говорила, что это плохо. — Она сделала гримасу. — Я спала на папиной груди-с момента моего рождения. Что здесь плохого?

— Абсолютно ничего, — быстро заверила ее Рейчел, жалея, что не может вцепиться в волосы Джоан. — Если ты не считаешь, что тебе будет лучше спать одной, то можешь спать, где тебе захочется. Я прыгала в постель мамы и папы каждый раз во время грозы.

Микаэла удовлетворенно кивнула.

— Я думаю, что Джоан это не нравилось, когда она останавливалась на «Шесть и одна», потому что ей приходилось спать одной.

Рейчел тоже спала одна последние три ночи. Но она не возражала, довольная тем, что Ки придерживался строгих моральных правил, когда дело касалось его дочери.

Рейчел засунула в рот еще один кусок сельдерея, когда раздвижная дверь открылась и в кухню вошли Ки и Дункан.

Они застыли на месте, увидев пачкотню на кухонной стойке, и оба укоризненно покачали головами.

Дункан поднял Микаэлу и отнес к раковине, держа на расстоянии от себя, словно она была бомбой. Он повернул кран и помыл ей руки. Ки стоял по другую сторону стойки, скрестив руки на груди и с ужасом глядя на Рейчел, которая откусила еще один кусок липкого сельдерея.

— У меня есть в городе дело рядом с кафе-мороженое, — сообщил Дункан Микаэле, моя ей руки. — И у меня есть достаточно денег на то, чтобы устроить нам угощение.

— Микки тоже хочет пойти, — заявила девочка, соскальзывая на пол и вытирая руки о штаны. — И Рейчел, — добавила она быстро, глядя на свою приятельницу.

— Я сыта тем завтраком, который ты мне приготовила, — возразила Рейчел, поглаживая себя по животу и решив, что это может оказаться хорошей возможностью поискать секретную комнату.

— Я тоже не хочу мороженого, — сказал Ки, глядя на Рейчел темными, пронзительными глазами.

Рейчел медленно надкусила сельдерей, тоже глядя на него, и зачарованно смотрела, как его тело свело судорогой страсти.

Микаэла схватила со стула жирафа и потрепала Микки по загривку.

— Пошли, Микки, — позвала она, направляясь к двери. — Может быть, у них будет твое любимое карамельное мороженое. И вафельные стаканчики, — прибавила она, проходя в дверь перед Дунканом и позади Микки.

Рейчел перестала жевать и могла только удивленно моргать. Волк любил карамельное мороженое и вафельные стаканчики?

Она перевела взгляд на Ки и снова столкнулась с проблемой близости, от которой ей стало трудно глотать. Ки излучал столь мощную энергетику, что мог бы расплавить стекло и ее тоже.

Прошло четыре дня с тех пор, как они заявили о своей любви. И теперь оказались одни в доме, полном кроватей, и Ки смотрел на нее с такой страстью, которая почти пугала ее. Рейчел схватила стакан с вином и залпом осушила его.

Ей нужно успокоиться. Наверняка она сможет находиться в одной комнате с этим человеком и вести цивилизованный разговор, не бросаясь на его прекрасное тело. Или не сможет?

— Расскажи мне о матери Микаэлы, — попросила она импульсивно, отчаянно стараясь унять свое прыгающее сердце.

Но ее сердце забилось еще быстрее, когда глаза Ки потемнели и сделались почти черными. Он весь напрягся, сложив руки на груди и приняв оборонительную позу.

— Здесь нечего рассказывать, — отрезал он. — Я являюсь опекуном Микаэлы с момента ее рождения.

Рейчел нетвердой рукой наполнила стакан вином, жалея о том, что задала сейчас вопрос о матери Микаэлы. Но черт возьми, она хотела знать! Она была влюблена в Кинана Оукса, а теперь еще и в его дочь.

— Она просто бросила ребенка? — тихо спросила она. Ки молча смотрел на нее через грязную стойку. Мускулы на его плечах и шее напряглись, лицо приняло жесткое выражение, а глаза сделались холодными.

— Она ушла, — произнес он наконец ровным голосом, — оставив нам долг в полтора миллиона долларов.

Рейчел потребовалась вся ее воля, чтобы не показать, как она шокирована. Ки заплатил за свою дочь?

— Но разве это… законно? — прошептала она.

Он не пошевелился. Ничего не сказал. Просто смотрел на нее темными, непроницаемыми глазами. И она внезапно поняла, слишком хорошо поняла.

Он не злился на нее за то, что она пыталась разузнать о его прошлом, — он просто боялся.

— Значит, ты заплатил полтора миллиона долларов матери Микаэлы, чтобы она родила тебе дочь.

— Я сумел найти только миллион. Остальное собрали Дункан, Джейсон, Люк, Питер и Мэтью.

Глядя на дно стакана, Рейчел очень тщательно подбирала слова.

— Я думаю, что с твоей стороны это было очень благородно, — сказала она, глядя ему в глаза. — Необычно, но благородно.

— В этом не было ничего благородного, — возразил он. — Памела была на пятом месяце, когда сказала мне о ребенке и ждала моей реакции. Ребенок был для нее товаром.

— Нельзя делать аборт на пятом месяце, — с ужасом прошептала Рейчел.

— Можно, если очень хочешь.

Рейчел вздохнула.

— Чего ты ждешь от меня, Ки?

— Понимания, — выдохнул он.

— Ты хочешь, чтобы я поняла, почему ты залез в долги из-за своего ребенка? — спросила она. — Ки, все твое наследство от Тэда не стоит твоей дочери. Я думаю, что ты заключил очень хорошую сделку.

Она обошла вокруг стойки и встала перед ним.

— Я люблю тебя еще сильнее, если это возможно, — убежденно произнесла она.

Он метнулся к ней с быстротой кобры, наносящей удар, и, заключив в объятия, зарылся лицом в ее шею. Рейчел прижалась к его трепещущему телу, целуя волосы на груди, шепча уверения в любви и преданности.

В этот момент она поняла, что нормальный разговор между ними может никогда не состояться, раз действия говорили красноречивее слов.

Ки, наверное, тоже так думат. Подхватив ее на руки, он понесся с ней через гостиную к лестнице.

Дверь открылась и со стуком захлопнулась. Ки остановился на верхней ступеньке и выругался.

— Мир этому дому! — громко приветствовал их Люк. Ки опустил Рейчел, взял в ладони ее лицо и чмокнул в губы.

— Я скоро вернусь, — обещал он. — Я только застрелю Люка, а потом мы поднимемся наверх.

Рейчел рассмеялась и оттолкнула его, а затем вбежала на кухню и остановилась, не в силах произнести ни слова.

Люк выглядел ужасно. А пахнул и того хуже. От него несло сигаретным дымом и алкоголем.

Он потер руками лицо и виновато улыбнулся.

— Ты пьян? — спросила Рейчел, глядя ему в глаза. Нахмурившись, она обернулась к Ки: — Что происходит?

— Я провел вечер в салуне «На якоре», — пробасил Люк, — и узнал кое-что интересное.

— Что именно? — спросила Рейчел.

— Например, то, что Мэри Олдер, возможно, ответственна за пожар на обоих судах. На ее лице и одежде нашли следы взрывчатки. И ее расстреляли с близкого расстояния из девятимиллиметрового ствола вроде «глока».

— Они что, послали акт о вскрытии в этот салун? — съязвила Рейчел.

Люк покачал головой:

— Нет, но, очевидно, кому-то в офисе шерифа нравится их пиво. Ну, вы знаете, как это бывает в маленьких городках. Люди любят поболтать, чтобы на пять минут привлечь к себе интерес. И есть где. Они нашли две канистры с дизельным топливом в гараже Мэри Олдер, одна из которых была пуста. Такая канистра плавала в гавани в прошлое воскресенье. А в камине обнаружили сожженные чертежи кораблей.

Рейчел тихонько охнула.

Ки посмотрел на нее, потом опять на Люка:

— Их можно было прочесть?

Люк отрицательно замотал головой:

— Судя по слухам, нет. Но было понятно, что это фрагменты каких-то несгоревших чертежей. Полиция штата вчера весь день изучала папки на верфи Лейкмана.

Рейчел достала табуретку и села, борясь со спазмами в животе.

— Я полагаю, что ты не надевала перчаток, когда шарила по папкам Олдера? — усмехнулся Ки, обращаясь к ней.

Рейчел молча покачала головой.

— А что еще ты узнал? — поинтересовался Ки. Люк вдруг улыбнулся:

— Все говорят о новой статуе Буревестника в центре города и гадают, откуда она взялась.

— Ты не знаешь, когда отдадут тело Мэри? — спросила Рейчел. — Чтобы Марк мог похоронить ее? — Она встала. — Я должна пойти к нему. Мне следовало сделать это раньше.

Ки надавил ей на плечи и посадил на место. Он взял со стола все еще стоявшую там бутылку, наполнил пустой стакан и, вложив ей в руку, поднес к ее рту.

— А как насчет бородатых мужчин? — спросил он Люка. — И имени Рауль Вегас? Оно тебе что-нибудь говорит?

Люк покачал головой:

— Наверняка это вымышленное имя. И наверняка здесь найдется десятка два мужчин, которые подходят под описание Джейсона. — Он улыбнулся, почесывая грудь. — Я сказал посетителям салуна, что не знаю имени, но ищу мужчину, который помог мне сменить покрышку прошлой ночью, чтобы подарить ему упаковку пива. Я описал его внешность и получил адреса по крайней мере десятка людей, двое из которых живут в Рыбачьем Плесе.

Он достал из кармана смятую салфетку:

— Я записал имена, и мы с Мэтью и Джейсоном начнем поиски тех, кто соответствует описанию.

Он повернулся и пошел к двери, но на пороге остановился.

— Да, еще одно, — сказал он, бросая взгляд сначала на Рейчел, а потом на Ки. — Они нашли в спальне Мэри Олдер яйцо Фаберже, которое было украдено восемь лет назад из дома в Огасте.

— А нашли какие-нибудь произведения искусства, пропавшие из Саб-Роуз? — спросил Ки.

— Я об этом не слышал. Только яйцо.

Он повернулся и вышел успокоенный.

Ки взял Рейчел за руку, поднял с табуретки и вывел на крыльцо.

— Куда мы идем? — спросила она, покорно следуя за ним.

— Мне вдруг понравилась идея Дункана поесть мороженого. Мы посидим в парке и понаблюдаем за реакцией людей на Буревестника.

Глава 20

Была уже пятница, а Рейчел все еще не имела возможности поискать потайную комнату отца главным образом потому, что почти ни на минуту не оставалась одна. А Уиллоу сегодня вечером возвращается домой и будет ожидать новостей.

Но сегодня утром Микаэла полировала медь на шхуне «Шесть и одна», Питер и Люк занимались какой-то работой в саду, Ки и другие были бог знает где, и это был шанс попасть в комнату.

А поскольку она не могла найти вход в нее, то решила просто сделать пролом в стене.

Рейчел надела защитные очки, встала на колени в стенном шкафу родителей и включила маленькую пилу на батарейках, чтобы разрезать пластик над лепниной возле пола, не решаясь резать выше, чтобы не повредить какое-нибудь дорогущее произведение искусства. Она включила пилу, моргнув при высоком звуке мотора, эхом отразившемся от стен, и могла только надеяться на то, что мужчины во дворе его не услышат.

Она быстро прорезала шестидюймовый квадрат в гипсе, затем взяла молоток и пробила четырехдюймовое пространство между двумя стенами. Вставив в него фонарик, нагнулась и, посветив в образовавшееся отверстие, вскрикнула. Луч света упал не на панель в противоположной стене, как можно было ожидать, а на твердую сталь.

Рейчел села на четвереньки и уставилась на дыру. Черт возьми, что, ее отец обивал комнату стальными пластинами? Она взяла пилу и отошла на три фута влево, чтобы проделать еще одно шестидюймовое отверстие на высоте своего плеча. С помощью молотка разбила и этот кусок пластика, затем постучала по стене через отверстие и услышала звон металла.

— Черт возьми, папа! Ты построил склеп!

Рейчел развернулась на 180 градусов и вылезла из стенного шкафа, затем прошла через спальню и оказатась в комнате, где спали Ки и Микаэла. Она встала в этот стенной шкаф и отодвинула висевшую там зимнюю одежду. На этот раз она даже не стала пользоваться пилой, а, размахнувшись, ударила молотком прямо в гипсовую доску. Молоток отскочил от внутренней стальной стены с раскатистым звуком, вибрируя так сильно, что она уронила его на пол и выругалась, поранив палец.

Рейчел могла только смотреть на стену, раскрыв рот, мысленно стараясь представить себе комнату по другую сторону стальной плиты. По ее расчетам, она была квадратной, примерно восемь на восемь футов, и помещалась между спальней Уиллоу, этой запасной спальней и стенным шкафом ее родителей.

Она повернулась на каблуках и поспешила в комнату Уиллоу, задержавшись в родительской спальне только для того, чтобы взять дрель, которую принесла из своей мастерской вместе с другими инструментами. Она вошла к Уиллоу, забралась на кровать, сняла картину и начала сверлить стену.

Дрель легко просверлила гипс, затем четырехдюймовое пространство, заполненное воздухом, и заскрежетала, ударившись о твердую сталь.

— Что здесь происходит? — заорал Люк с лестницы. — Ты в порядке, Рейчел? Я слышал громкий стук, как будто ты упала или что-то в этом роде, — произнес он, входя в зал. Раскатистое эхо разносило его голос по комнатам.

Рейчел быстро повесила назад картину, засунула дрель и защитные очки под подушку Уиллоу и соскочила с кровати как раз в тот момент, когда Люк просунул голову в дверь.

— Все в порядке? — спросил он.

— Да, все хорошо, — заверила она его, расправляя покрывало. — Я перестилала постель Уиллоу перед ее возвращением.

— А в чем это ты?

Рейчел посмотрела на свою одежду, увидела, что она в гипсовой пыли, и начала ее стряхивать.

— А… я… рассыпата стиральный порошок, когда засовывала белье Уиллоу в стиральную машину.

— А что это за мелкая пыль в воздухе? — не унимался Люк, разгоняя ее рукой.

— Я пилила доски, чтобы мы с Микаэлой могли построить сегодня птичьи домики. Должно быть, я оставила открытой дверь в сарай. — Она улыбнулась ему. — Эта ужасная пыль долго не улетучивается, — сказала она, тоже отгоняя ее.

Люк сверил ее подозрительным взглядом.

— Это не еще одна небылица типа «Я ищу свою кошку», а? — спросил он, глядя на нее прищурившись.

Рейчел с улыбкой прошла позади него и стала спускаться. Люк следовал за ней по пятам. Когда они вошли на кухню, Рейчел наполнила стакан водой из-под крана и наклонилась к прилавку. Люк все еще наблюдал за ней.

— Что плохого я могу сделать в своем собственном доме? — спросила она. — Или ты просто по природе подозрительный?

Люк робко улыбнулся.

— Да, думаю, что по природе, — признался он, подходя к буфету и беря два стакана. — Это объясняется моей работой.

— А какая у тебя работа? — поинтересовалась Рейчел, открывая кран. — Я до сих пор точно не знаю, чем вы все занимаетесь.

Он криво усмехнулся и пожал плечами:

— Я думаю, что ты можешь называть нас мастерами на все руки. Мы делаем все, от спасения морского имущества до ведения переговоров. Нас нанимают как правительства, так и отдельные люди, а иногда целые корпорации, которые хотят, чтобы мы выследили мафиози, отмывающих деньги на каких-нибудь маленьких островах.

Рейчел присвистнула:

— Bay! И сколько времени вы вместе?

Люк пожал плечами:

— Последние восемь лет, при том, что некоторые люди приходили и уходили. Вначале были только Ки, Дункан, я и Питер. Мэтти Джейсон присоединились лет шесть назад. Ки купил шхуну «Шесть и одна», когда родилась Микаэла, чтобы у нее было ощущение стабильности. А Ахаба мы получили вместе со шхуной, — прибавил он, широко улыбаясь.

— Тогда почему вы не назвали ее «Семь и одна»?

— Ахаб сказал, что не хочет принимать участия в воспитании ребенка. — Он усмехнулся: — Старый брюзга балует ее больше всех.

— В общем, вы колесите по свету, выполняя случайную работу, — подытожила Рейчел. — А как вы находите эти работы?

— Мы их не ищем. Теперь они ищут нас. Мы создали себе репутацию тем, что делаем дело с наименьшим количеством… шума.

— Шума?

Люк сделал большой глоток и кивнул:

— Правительства хотят играть по правилам, но мы — нет. Мы можем просто прийти и по-тихому вывести кого-нибудь из игры, а гонорар получаем после окончания работы. Нас нанимают для специфических заданий. Даже для поиска затонувших сокровищ. В основном к нам обращаются люди, которые хотят поднять свое затонувшее судно или по крайней мере, чтобы мы подняли со дна их личные вещи, если их можно поднять.

Рейчел внезапно почувствовала озноб.

— Это ведь очень опасно, — прошептала она, указывая своим стаканом ему на грудь. — В тебя ведь стреляли.

— Это было давно, — сказал он, опять наполняя стаканы водой. — Мы теперь намного умнее. — Он улыбнулся.

— После того как Микаэла вернулась домой, мы стали осторожнее с выбором работы.

Он пошел к двери, держа оба стакана.

— Постарайтесь не попасть в беду в мою смену, — бросил он через плечо, -спускаясь с крыльца.

Рейчел уставилась на дверь. Неудивительно, что Ки не хотел вызывать полицию. Эти люди делали свой бизнес на интригах и не привыкли к вмешательству властей.

Bay! Она влюбилась в авантюриста. Как интересно!

Рейчел поставила стакан на стол и опять направилась наверх, думая о том, позволит ли ей Ки принять участие в его авантюрах. Она достала дрель и защитные очки из-под подушки Уиллоу и собиралась снова отправиться в спальню родителей. Да, было бы увлекательно иметь весь мир в качестве игровой площадки, жить на шхуне и быть членом банды.

— Я вернулась! — закричала снизу Микаэла, хлопая входной дверью.

Рейчел услышала, как ноги девочки и лапы волка протопали по гостиной и вверх по лестнице. Она быстро накрыла свои инструменты одеялами и вышла из шкафа в дверной проем родительской спальни.

— Ты по мне скучала? — закричала Микаэла, останавливаясь в гостиной. — Мы будем сегодня строить домики для птиц?

— Обязательно, — обещала Рейчел, открывая дверь рядом с гардеробом. — Но сначала мы должны пойти на чердак и поискать, чем нам украсить скворечники.

Микки немедленно подбежал к двери и исчез на чердаке. Микаэла взяла жирафа под мышку и подошла к Рейчел.

— А чем мы будем украшать? — спросила она тихо, всматриваясь в темные ступени чердака.

Рейчел зажгла фонарь.

— Чем угодно, что будет хорошо смотреться на птичьем домике, — ответила она, поднимаясь по ступенькам и беря Микаэлу за руку. — Кто привез тебя домой?

— Ахаб. — Микаэла взяла ее за руку, и ее чудесные голубые глаза — точь-в-точь как у отца — округлились. — Но он сказал, что поедет в город поискать какой-то брошенный якорь.

— А кто сегодня заплетал твои косички? — спросила Рейчел, силясь не рассмеяться, ведя девочку на чердак.

— Панки, — ответила Микаэла, трогая криво заплетенную косичку. — Он иногда путается и заплетает неправильно.

— Давай найдем украшения, а потом я заплету тебе волосы. Я дам тебе мои заколки, пока ты не купишь свои.

— Хорошо, — согласилась Микаэла, подходя к Микки, прижавшемуся мордой к чердачному окну и наблюдавшему за тем, как Питер чистит ближайшую крышу.

Рейчел отворила окно, и Микаэла высунула голову наружу.

— Привет, Панки! — закричала она, махая ему рукой. — У тебя на волосах краска. Мы с Рейчел хотим построить птичий домик.

— На чердаке? — удивился Питер.

— Нет, в подвале. Мы ищем, чем бы его украсить. Если хочешь, чтобы в нем жили птицы, нужно, чтобы домик был красивым.

Питер одобрительно кивнул:

— Это разумно. — Он посмотрел на Рейчел: — Я нашел каяк, о котором ты говорила, в гараже Саб-Роуз и принес его утром сюда, чтобы Уиллоу могла получить его обратно, если вы захотите покататься.

— Спасибо, — поблагодарила Рейчел. — Но вы действительно думаете, что необходимо, чтобы один из вас ехал с нами? Мы с Уиллоу плаваем вдоль этого побережья с детства.

— Необходимо, — Питер, поворачиваясь к крыше.

Рейчел обернулась и увидела малышку роющейся в коробке с рождественскими украшениями.

Микаэла выпрямилась и показала ей гирлянду с красными блестками.

— Птичкам это понравится, правда?

— Она слишком блестящая, — возразила Рейчел, отрицательно качая головой. — Она может их отпугнуть. Давай поищем здесь, — предложила она, подводя Микаэлу к большому чемодану. — Здесь лежат старые открытки и книги по садоводству, которые мы можем просмотреть. Мы развесим картинки на домике для украшения. Сиди здесь, — сказала ей Рейчел, сажая ее на другой чемодан, — и разбери все это. Рейчел подождала, пока девочка углубится в работу, затем подошла к тому месту, где внизу помещалась потайная комната.

— А я поищу здесь, — сказала она, убирая с дороги несколько коробок и старый стул.

Она осмотрела балки крыши и пол и визуально измерила расстояние от дымохода до того места, где должна была находиться секретная комната. Она продолжала передвигать предметы до тех пор, пока не освободила на полу пространство в восемь на восемь футов. Тогда она встала на колени и внимательно осмотрела пол.

Доски лежали неровно.

Через две минуты, подняв несколько досок, Рейчел обнаружила еще одну стальную пластину, покрывавшую потолок комнаты.

— Черт возьми! — выругалась она шепотом, садясь на корточки.

— Папочка заставляет всех, кто при мне ругается, сделать круг вокруг корабля, — сказала Микаэла, появляясь с вырванными страницами и почтовыми открытками в руках.

— А что бывает, если он застает тебя ругающейся?

— Я прыгаю в воду, и они вытаскивают меня за веревку, обвязанную вокруг моей талии. Но я ругаюсь только тогда, когда вода теплая, — добавила она с хитрой улыбкой. — Ты нашла картинки, Рейчел?

— Я искала особенную коробку. Но думаю, что у нас уже достаточно. Пойдем вниз.

Рейчел закрыла и заперла чердачное окно, увидев, что Питер уже переставил свою лестницу на другую сторону крыши. Она взяла у Микаэлы картинки и повела ее вниз по лестнице.

Проклятие! Если и пол комнаты сделан из стальной пластины, как, по-видимому, были сделаны стены и потолок, ей понадобится бомба для того, чтобы проникнуть внутрь.

Наверное, только очень отчаянные или пьяные птицы стали бы залетать в домик, сделанный Рейчел и Микаэлой. Скворечник был оклеен снаружи открытками и картинками таких ярких цветов, по сравнению с которыми новая рубашка Ахаба выглядела просто блеклой. Домик накренился влево, и из него торчало несколько гвоздей, недостаточно глубоко вбитых пятилетней девочкой, отвергавшей любую помощь.

Уиллоу приехала домой два часа назад и успела помочь покрасить домик изнутри. А для того чтобы ускорить процесс просушки, поскольку Микаэла требовала повесить скворечник в тот же вечер, на случай если какие-нибудь птицы захотят немедленно поселиться в новом доме, они использовали фен.

Они втроем вылезли из подвала и увидели Ки, Дункана и Люка сидящими за столом перед огромной фаршированной индейкой, большой миской с пюре и еще большей миской салата.

— Откуда это все? — спросила Рейчел, ведя Микаэлу к раковине, чтобы помыть ей руки.

— Фрэнни недовольна тем, что на ужин собирается только половина нас, — объяснил Ки, наполняя тарелку для Микаэлы. — Она накормила Мэтта, Джейсона, Питера и Ахаба со всей его командой и прислала это нам.

— О Боже, я уже тысячу лет не ела стряпню Фрэнни, — сказала Уиллоу, вытирая мокрые руки о штаны, и, присев к столу, потянулась к салату.

— Я достану блюдо для этой индейки, — сказала Рейчел, решив быть более цивилизованной, и, вытерев руки полотенцем, направилась в буфетную.

Она вошла в маленькую комнатку рядом с кухней и стала искать подходящее блюдо.

Оглядывая полки, заставленные горшками, кастрюлями и кухонными принадлежностями, Рейчел поняла, что стоит в комнате размером в точности восемь на восемь футов.

Прямо под потайной комнатой!

Она обвела взглядом потолок от угла до угла вдоль лепнины и обратно к центральной арматуре.

Как здесь оказалась квадратная флуоресцентная лампа? Рейчел была уверена, что, когда дом построили, на потолке в буфетной был медный патрон и двухрожковая люстра. Но ведь кто обращал внимание на освещение в буфетной?

Архитектор, намеревавшийся спрятать секретный вход, вот кто.

Рейчел чуть не вскрикнула от радости. Она нашла — наконец-то нашла вход в потайную комнату!

Она поставила стремянку в центр комнаты и, взобравшись на нее, схватилась за квадратный светильник и покачала его.

— Не надо блюда, Рейчел! — закричал Дункан. — Мы можем есть прямо с ростера.

Рейчел посмотрела на дверь буфетной. Черт возьми!

— Иду! — тоже закричала она, вскакивая со стремянки. Поставила ее на место, стерла с лица волнение и вернулась к столу.

Обед затянулся.

А мытье посуды заняло еще уйму времени. Трое мужчин, набив живот, не торопились уходить. Вот невезуха. Ей нужно выгнать их из дома.

— Твой птичий домик, должно быть, уже высох, — обратилась она к Микаэле. — Попроси папу, Дункана и Люка повесить его.

Микаэла немедленно вскочила со своего стула и направилась к подвалу.

— Пошли, папочка. Мы должны повесить его, прежде чем прилетят птицы.

Дункан вышел из подвала с высокой палкой в одной руке и молотком с гвоздями в другой.

— Куда нам его повесить? — спросил он Рейчел.

— Все равно, — ответила та. — Пусть Микаэла решает, где она хочет, чтобы жила птичка.

— Держу пари, что не в этом домике, — заметил Дункан, покачивая головой. — Вы что, обе были пьяны, когда строили его?

Уиллоу вышла на кухню в многослойной одежде.

— Я иду кататься на каяке, — объявила она, беря с вешалки за дверью два спасательных жилета. — Рейчел, пойдем со мной.

Рейчел посмотрела на дверь буфетной, сняла передник и отправилась наверх переодеваться.

Черт возьми! Ей так не терпелось попасть в секретную комнату, что она чуть было не вскрикнула от разочарования. Она натянула поверх блузки свитер, надела сверху ветровку и застегнула ее на «молнию». Влезла в толстые носки и кроссовки для воды, а потом достала из ящика перчатки для гребли.

Ну что ж, по крайней мере она нашла вход, и наверняка у них с Уиллоу будет свободное время в этот уик-энд. Если не будет, им придется по очереди отвлекать мужчин и искать комнату. В любом случае они должны в ближайшие дни выяснить, что в ней находится.

Глава 21

Прилив накатывал на берег небольшими волнами, а ветерок покачивал каяк Рейчел, когда она плыла вслед за Уиллоу. Люк, для которого этот вид спорта был в новинку, тащился за ними на расстоянии добрых двухсот ярдов, гребя изо всех сил и из гордости не желая просить их плыть помедленнее.

Уиллоу всегда вначале гребла как сумасшедшая, и Рейчел ускорила движения веслом, чтобы поспеть за сестрой.

— Подожди! — крикнула она, приблизившись к ней. — Мне надо тебе кое-что сказать.

Уиллоу рассмеялась и перестала грести, положив весло поперек лодки и вытирая с лица брызги рукой в перчатке.

— Ты стареешь, старшая сестра, — поддразнила она, раскачиваясь на волнах, как в колыбели. Рейчел посмотрела через плечо на Люка и увидела, что он изо всех сил старается догнать их.

— Я нашла проход в комнату, — быстро сообщила она Уиллоу. — Он находится за люминесцентной лампой в буфетной. Светильник открывается, и из него, возможно, опускается лестница.

— А что находится в комнате? — сразу же спросила Уиллоу.

— Не знаю. Папа забил вход стальной пластиной, и я потратила целый день на его поиски. Я нашла его только сегодня вечером, когда пошла в буфетную за блюдом для индейки.

Уиллоу тоже посмотрела на Люка и начала грести, но на этот раз медленнее, чтобы он смог в конце концов догнать ее.

— Когда мы сможем заглянуть внутрь? — спросила она. — В доме все время кто-то есть.

— Мы сможем делать это по очереди. Ты будешь отвлекать мужчин, пока я буду смотреть, а я займу их чем-нибудь, пока будешь смотреть ты, — предложила Рейчел.

— А как насчет сегодняшнего вечера, когда все заснут? Рейчел покачала головой:

— Эта комната находится прямо рядом с комнатой Ки и Микаэлы. И Микки наверняка услышит нас и начнет шуметь.

Понимающе кивнув, Уиллоу снова остановилась, опустив левое весло в воду, и повернула каяк наперерез приближающемуся Люку.

— Неплохо, — сказала она ему с ободряющей улыбкой. — Особенно учитывая то, что старый каяк весит больше тебя самого.

Это был старый каяк Тэда. Почти в двадцать один фут длиной, он был сделан из цельных кедровых досок, изгибающихся по классическим линиям, придававшим лодке артистическое изящество, и поэтому весил гораздо больше, чем современные каяки из древесных стружек.

Тяжело дыша, Люк посмотрел на Уиллоу, которая повернула к острову, лежавшему в четырех милях от берега и в трех милях к востоку от Саб-Роуз.

— Если мы поторопимся, то сможем полюбоваться закатом, — сказала она, начиная грести быстрее.

Рейчел проплыла на своем семнадцатифутовом каяке рядом с Люком.

— Твоя сестра всегда такая сумасшедшая? — спросил он. — Или она просто садистка?

Рейчел засмеялась:

— Она гроза местного морского клуба и уже шесть лет подряд побеждает на соревнованиях по гонкам на каяках на острове Крейн.

Люк собирался ответить, когда его внимание привлекло что-то в ярдах двухстах впереди них.

Рейчел проследила за его взглядом и ахнула. Прямо на Уиллоу на полной скорости двигалась шхуна для ловли крабов.

Рейчел и Люк вскрикнули одновременно, утопив весла в воде, когда увидели, как Уиллоу остановилась и помахала в воздухе своим веслом приближающейся шхуне. Судно в последний момент повернуло, нагнав на каяк Уиллоу гигантскую волну, отчего его отбросило назад и опрокинуло в воду.

Шхуна опять резко свернула и сделала круг в сторону Люка и Рейчел.

— Вот дерьмо! — выругался Люк, бросая весло и доставая из-под спасательного жилета пистолет. — Уходите отсюда! — закричал он Рейчел, хватая пистолет обеими руками и целясь в надвигающееся на них судно.

Крик Рейчел потонул в оглушительной перестрелке, завязавшейся между Люком и экипажем шхуны, которая двигалась прямо на нее. Приливная волна захлестнула ее беззащитный каяк, прежде чем корма шхуны ударила в него с такой силой, что нос каяка сломался. Рейчел упала в воду, извиваясь и подпрыгивая как обломок кораблекрушения во вспененном кильватере.

Она всплыла на поверхность и услышала звук орудийного огня, раздающийся со шхуны, шедшей теперь в сторону Уиллоу. Мощный дизельный двигатель внезапно замолк, и Рейчел поплыла в кильватере, оглянувшись на Люка. Он неподвижно распластался на воде рядом с перевернутым каяком.

Она двинулась было к нему, но остановилась, услышав истошные крики Уиллоу. Судно стояло рядом с ней, и два человека на борту пытались вытащить ее из воды. Уиллоу боролась с ними, закинув ноги на край лодки и стараясь оттолкнуться.

Один из мужчин наклонился и схватил Уиллоу за волосы, с силой дернув вверх из воды, в то время как другой ухватился за плечевой ремень ее спасательного жилета.

Рейчел развернулась и снова поплыла к Люку. Она добралась до него в тот момент, когда дизель снова заработал.

— Люк, — прошептала она, поворачивая его к себе. — Люк!

Отпустив его жилет, она положила обе руки на его лицо. Ее руки покрылись кровью.

— Люк! — закричала она, оглядываясь.

Шхуна медленно приближалась. Один мужчина стоял у штурвала, а другой склонился над перилами, направив на них винтовку. Уиллоу нигде не было видно. Рейчел ударила ногой по воде, поставив изрешеченный пулями каяк Люка между ними и шхуной.

Судно повернуло в сторону ярдов на двадцать, двигатель заглох, и в наступившей тишине двое мужчин уставились на Рейчел. Один из них поднял винтовку и направил на нее.

— Сними его жилет! — приказал он.

— Нет! — вскричала Рейчел, пытаясь загородить Люка остатками его каяка.

Второй мужчина внезапно нагнулся и выпрямился вместе с Уиллоу, одной рукой держа ее за волосы, а другой угрожающе ухватив за шею.

— Сними его жилет! — повторил бандит.

Рейчел взглянула на Люка. Его лицо было пепельно-серым, губы начали синеть, по мере того как холодная вода уносила тепло из его слабеющего тела. Она не знала, куда попала пуля и сколько их было всего.

Она только знала, что он умирал и что, если она снимет его спасательный жилет, он просто уйдет под воду и утонет.

— Эй! — окликнул ее вооруженный мужчина.

В тот момент, когда она посмотрела на него, он ударил Уиллоу по лицу так сильно, что ее голова мотнулась в сторону, и она закричала от боли. Бандит поднял винтовку и ударил девушку по груди.

— Сними его жилет, — повторил он приказ, — или твоя сестра последует за твоим другом.

Трясущимися руками Рейчел медленно расстегнула жилет Люка и сняла с его плеч.

— Давай его сюда, — скомандовал бандит, все еще упираясь винтовкой в живот Уиллоу. — И подними руки вверх, когда будешь плыть сюда, чтобы я знал, что у тебя нет его оружия.

Она не могла отпустить его. Просто не могла разжать руки и позволить Люку беспомощно уйти под воду. Она посмотрела в сторону берега. Он был более чем в двух милях от нее. Рейчел видела Саб-Роуз, высившийся на скале в четырех милях на запад, и могла различить мачты «Шесть и одна». А ее собственный дом выглядел маленьким и таким далеким.

Она вскрикнула, когда прогремел выстрел, и пуля ударилась в находившийся рядом с ней каяк, расколов его в щепки. Рейчел вовремя обернулась, чтобы увидеть, как вооруженный человек направил винтовку на Уиллоу.

Он тоже огляделся и, оставшись удовлетворенным тем, что они находились в воде одни, кивнул товарищу, державшему Уиллоу, и тот с силой дернул девушку за волосы так, что она закричала от боли.

— Отпусти его и плыви сюда, — потребовал бандит, приставляя дуло винтовки на этот раз к щеке Уиллоу. — Учтите, мисс Фостер, мое терпение лопнуло.

Рейчел опять повернулась к Люку и со слезами, текущими по щекам, поцеловала его в губы, с трудом заставив себя разжать пальцы и с отчаянием наблюдая за тем, как он стал медленно погружаться под воду.

Мотор шхуны заработал, ритмично вспенивая воду возле выхлопа. Судно двинулось в ее сторону, покрывая разделявшее их расстояние.

И затуманенными, полными слез глазами Рейчел прочла название, написанное на корме большими черными буквами: «Искатели».

Искатели. «Искать ее». Это были последние слова Мэри Олдер и Фрэнка Фостера, предупреждение о том, что враг живет среди них.

Мужчина с винтовкой равнодушно втащил Рейчел на борт шхуны и грубо бросил ее дрожащее, замерзающее тело на палубу возле Уиллоу. С проворством мастера своего дела он связал ей руки и ноги.

Затем он кивнул своему сообщнику, стоявшему у штурвала, чтобы тот начал движение, и связал Уиллоу, которая стонала и дрожала от холода. Поднял холщовую сумку и швырнул ее через голову пленницы, затем присел возле Рейчел с другой сумкой. Несколько секунд он смотрел на нее, потом схватил ее за косу и, подняв ее голову, заставил взглянуть на себя.

— Прошло несколько лет, мисс Фостер, — прошипел он, сузив свои темные змеиные глаза и тряся бородой. — Вы меня помните?

— Нет.

Он крепче потянул ее за косу:

— А мне кажется, что помните. Вы тогда были маленьким архитектором и послушной дочкой, бегающей за папочкой как преданный щенок. — Его губы растянулись в насмешливой улыбке. — А как вас обожал Фрэнк! Он обожал всех своих женщин, особенно свою дорогую Марианну. И старался защитить вас.

Он потянул Рейчел за волосы и заглянул ей в глаза.

— Но в конце концов Фрэнк не сумел защитить вас и даже самого себя.

Он наклонился к ней совсем близко.

— Ваш отец как ребенок умолял сохранить ему жизнь, — тихо проговорил он. — А вы тоже будете умолять? Нет? А о своей сестре? Фрэнк на коленях умолял пощадить Марианну.

Рейчел постаралась высвободиться и укусила его за руку. Он с силой притянул к себе ее лицо, открыто забавляясь ее страданием.

— А, вы шокированы. Вы думали, что ваш отец убил вашу мать и Тэда, а затем застрелился. — Он кивнул: — Сцену страсти так легко разыграть. Для этого требуется только одна женщина и двое мужчин в спальне, а остальное сделает полиция.

Он выпрямился, схватил ее за лямку спасательного жилета и потащил по палубе в рубку. Там он посадил ее у стены.

— Извините меня, — сказал он, опять наклоняясь, чтобы видеть ее лицо, — за то, что я не представился. Я Рауль Вегас, мисс Фостер. — Он поклонился. — И мы раньше встречались, хотя я уверен, что ни Фрэнк, ни Тэд никогда не упоминали мо|го имени. Что? Вам нечего мне сказать?

Он встал на колени и грубо поднял ее лицо за подбородок.

— А, вы скорбите по своему другу. Я не сумел как следует разглядеть его. Надеюсь, это Кинана Оукса я только что отправил в ад?

— Вы убили моих родителей.

— Да, полагаю, что так. Я, знаете ли, намеревался убить только Тэда, потому что у этого идиота вдруг к старости проснулась совесть. Но тут появился ваш отец и позволил мне окончательно покончить с моими делами здесь, в Мэне. — Он пожал плечами: — А Марианна была только эффектной деталью для завершения сцены.

— И вы убили Мэри Олдер. Она что, собиралась потом сжечь и ваш корабль? — Рейчел взглянула в сторону носа корабля, затем опять перевела взгляд на мужчину: — В нем есть отделение для контрабанды краденых предметов искусства, не так ли? Вот что вы делали для Тэда и продолжаете делать, с тех пор как он умер. Вы крадете наследство Кинана Оукса, пользуясь туннелями.

— Да, я уже три года пользуюсь туннелями. Но краду я не у Оукса, а у нового наследника Саб-Роуз.

— Кинан Оукс и есть новый наследник.

Рауль Вегас захохотал.

— Я читал эту статью в газете, — сказал он, с усмешкой глядя на нее, — и долго смеялся. Если Кинан Оукс — наследник Саб-Роуз, то я король Англии.

Рейчел потрясенно смотрела на него, стараясь постичь ужас того, что случилось, и того, что она слышала. Этот человек убил ее родителей, Тэда и Мэри. И Люка. И теперь он говорил ей, что Ки был не тем, за кого себя выдавал.

Он покачал головой:

— Кинан Оукс только хочет найти то, что ищу я, мисс Фостер. Он здесь под предлогом того, что является наследником, но на самом деле он охотится за Чашей Добродетели.

— Адвокаты не подпустили бы его близко к Саб-Роуз, если бы он не являлся наследником, — возразила Рейчел. — У него есть коды и полный доступ повсюду.

Вегас опять покачал головой:

— Настоящим наследником является международный банкир, живущий в Женеве с женой и пятью детьми-подростками. Оукса просто наняли, чтобы он приехал сюда первым и нашел потерянное сокровище Таддеуса Лейкмана. — Он ближе наклонился к ней. — Самой ценной частью которого является Чаша Добродетели.

Он встал и посмотрел на нее.

— А вы, мисс Фостер, поможете мне найти ее. — Он пихнул ее в бок. — Я что, убил Кинана Оукса?

— Да.

Он кивнул:

— Тогда другие не имеют значения, по крайней мере пока они ищут для него. — Он снова сел на корточки возле нее и приподнял ее подбородок. — Мэри уверяла меня, что вы не знаете, где Тэд прятал свои краденые сокровища, поэтому последние три года я использовал ее. Но ее смерть спутала мне карты, учитывая, что Оукс имел доступ в Саб-Роуз. Он что, приблизился к обнаружению сокровища?

— Он уже нашел его. Мой отец построил в доме потайную комнату, и Ки нашел ее.

— Ложь, — отрезан Рауль Вегас. — Его бы тогда здесь уже не было. Если бы он получил то, за чем охотился, то сразу бы исчез, прежде чем кто-нибудь мог догадаться, что он вообще здесь был.

— Вы хотите сказать, что он… что он был контрабандистом?

Он покачал головой:

— Награда, обещанная за одну только Чашу Добродетели, сделала бы его богачом. Нет, я узнал, что он заключил сделку с настоящим наследником, чтобы очистить Саб-Роуз от краденого до того, как наследник вступит в свои права. Не исключено, что Оукс мог также быть в контакте с различными страховщиками.

Он снова зловеще улыбнулся.

— Мы оба охотились за одним и тем же призом, только по разным причинам.

Рауль Вегас отшвырнул ее на палубу, снова встал, схватил свою холщовую сумку и забросил через ее голову.

У Рейчел потемнело в глазах, и она чуть было не задохнулась от тошнотворного запаха гнилой рыбы. Ее грудь болела от сильного давления, когда шхуна прорезалась сквозь волны на поразительной скорости, явно унося их все дальше и дальше от берега.

Люк был мертв. Только недавно они смеялись над Уиллоу, а в следующее мгновение он уже плавал в объятиях Рейчел и из него по капле вытекала жизнь.

А ее родители… Они были убиты Вегасом. И Тэд тоже. Ее мать не предавала отца. Все эти годы она и Уиллоу — да все — верили, что это было преступление на почве ревности. А на самом деле все произошло всего лишь из-за жадности одного человека.

А Ки… Он оказался не наследником Саб-Роуз. Он был самозванцем. Авантюристом. Лжецом.

Он солгал ей о том, кто он. Привез ее в Саб-Роуз не для того, чтобы она помогла ему открыть дом, а для того, чтобы использовать в поисках краденого сокровища Тэда, — для выгоды.

Она была для него только средством для достижения цели.

Приятно возбуждающим, забавным бонусом.

Она идиотка, что позволила страсти ослепить себя.

Глава 22

Они услышали выстрелы. Над водой раздался звук, который нельзя было спутать ни с чем, но его направление было невозможно определить, поскольку он пронесся над волнами и эхом прокатился по берегу как раскат грома.

Но Ки знал, точно знал — звук раздается с той стороны, куда отправились Рейчел, Уиллоу и Люк.

Он бросил молоток, которым прибивал птичий домик, подхватил на руки Микаэлу и бросился бежать вслед за Дунканом. Микки едва поспевал за ними по узкой тропе, ведущей в Саб-Роуз. Достигнув особняка, они продолжили путь вдоль скалы, прибыв к склону, ведущему в гавань, в тот момент, когда Ахаб отдавал приказ отчалить. Команда из трех человек работала быстро. Из дома примчались Мэтт, Джейсон и Питер.

Ки передал дочь Питеру и взял подзорную трубу, которую ему протянул Джейсон. Он тщательно обследовал открытые воды и перевел взгляд на одинокий корабль для ловли крабов, плывущий на восток. Вглядевшись, он увидел позади корабля желтый каяк, качающийся на волне. Когда прибой приподнял его, он вспыхнул в лучах заходящего солнца, но в следующую секунду накативший вал скрыл его из виду. Рядом с ним качался еще один каяк, перевернутый вверх белым брюхом, и из воды торчал деревянный нос третьего каяка, медленно идущего ко дну.

Ки оторвался от созерцания этого зрелища и посмотрел на док. Ахаб опустил свой бинокль и обернулся к Км.

— Я видел, как двое мужчин тащили на борт женщин! — крикнул он. Он бросил взгляд на людей, стоявших за спиной Ки, и в задумчивости покачал головой. — Люка нигде не видно. Когда я услышал выстрелы, я начал его высматривать, но с тех пор, как его лодка перевернулась, я потерял его из виду. В воде произошла какая-то борьба, и на борт втащили вторую женщину — не могу сказать какую.

Ки снова поднял к глазам подзорную трубу и направил ее на плывущий корабль. На нем были Рейчел и Уиллоу, а Люк был… Люк был где-то в другом месте. Он снова стал рассматривать каяк, надеясь обнаружить рядом какое-нибудь движение, затем опустил трубу и наблюдал, как Ахаб и один из членов команды забрались в моторную лодку и отчалили.

— Джейсон, — крикнул Ки, — проверь тот список, который дал тебе Люк, и посмотри, кто из перечисленных людей живет к востоку от Рыбачьего Плеса. Питер, отведи Микаэлу на «Шесть и одна» и выведи шхуну в море. Мэтт, иди в дом и отошли Фрэнни и всех остальных, вызови спасателей и службу охраны побережья, а потом помоги Джейсону.

— Папочка! — закричала Микаэла, вырываясь от Питера.

Ки взял ее лицо в свои ладони.

— Мне нужна твоя помощь, тыковка, — сказал он нежно. — Ты должна управлять нашей шхуной, потому что Ахаб сейчас не может пойти с тобой. С Рейчел, Уиллоу и Люком произошел несчастный случай на воде, и я должен найти их. Но мне нужно, чтобы ты управляла шхуной и следовала указаниям Питера. Ты можешь это сделать?

— Если Питер даст мне цифры, то смогу. — Внезапно ее лицо вытянулось. — Я ведь сломала компас, — прошептала она.

— Питер подскажет тебе, и ты поведешь судно. Команда сейчас расколота пополам, и нам нужна твоя помощь.

— Мы будем искать Люка?

— Нет, милая. Вы выйдете в море и будете ждать, пока я не позову вас.

— Микки может поискать Люка. Он знает его запах.

Ки поцеловал ее в нос и кивнул:

— Микки сможет мне помочь. У него хороший нюх и острый глаз.

Он снова поцеловал ее, затем приказал Питеру отдать швартовы и сесть на борт шхуны. Джейсон и Мэтт уже бежали к Саб-Роуз, а Дункан прижал бинокль к глазам, наблюдая за удаляющимся рыболовным судном, после чего снова направил бинокль на каяки.

— Они могут его не найти, — тихо проговорил Дункан, опуская бинокль и глядя на Ки.

— Найдут, — заверил его Ки. — У него жизней больше, чему кошки.

Они стояли рядом с Микки в бессильном ожидании, и их тревога усиливалась от того, что они не могут ничего предпринять, пока не выяснят, с чем имеют дело.

Ки давно понял, что ожидание может тяжело отражаться на желудке, но это лучше, чем принимать какие-то меры в спешке без определенной цели. Была вероятность того, что именно Рауль Вегас похитил Рейчел и Уиллоу. В тот момент, когда Рейчел в прошлое воскресенье сообщила Ки его имя, он понял, какой опасной сделалась ситуация.

Он совсем уже было собрался схватить в охапку Рейчел и Микаэлу и посадить их на борт шхуны, чтобы увезти отсюда, но, обсудив положение дел со своими людьми, самодовольно решил, что держит все под контролем. Рауль Вегас охотился за предметами искусства, спрятанными в Саб-Роуз, и до тех пор, пока женщины жили в доме Рейчел, Вегас не представлял для них опасности.

Но смерть Мэри Олдер поставила контрабандиста в сложное положение. Он использовал Мэри в качестве проводника по туннелям, и после ее смерти ему потребовалась Рейчел. Уиллоу могли использовать для давления на сестру, чтобы добиться ее сотрудничества.

Их дороги уже пересекались в прошлом, хотя и не прямо. Вегас украл картину Ренуара из музея в Италии, но его люди плохо сработали, убив охранника и ранив куратора. Дочь куратора была взята в заложницы в обмен на их выезд из страны.

Ки и его пятерка нашли эту девушку, которой было только девятнадцать лет, в Бразилии. Вегас продал ее какому-то военачальнику в Амазонии. Ки выкрал ее, и этот военачальник больше не стал покупать женщин для своего удовольствия. Вегас, однако, вышел сухим из веды.

— Скажи мне, что ты думаешь, — сказал Дункан, глядя на Ки поверх опущенного бинокля.

— Я думаю, что мы больше не будем играть в эту игру, — ответил тот тихо. — Раз мы оказались неспособны защитить даже то, что принадлежит нам, то не должны больше заниматься бизнесом, затрагивающим жизнь невинныхлюдей.

Дункан вздохнул, почесывая грудную клетку, и снова поднес к глазам бинокль.

— У нас нет причин считать, что Вегас будет преследовать Рейчел.

Ки оторвался от наблюдения за их шхуной, которая только что обогнула один из каяков и направлялась к другому, и повернулся к Дункану:

— Нам следовало ожидать этого. Вегас охотится за Чашей Добродетели, а Рейчел единственная, кто может помочь ему в поисках. Общеизвестно, что она знает особняк как свои пять пальцев. Вегас наверняка живет здесь, выдавая себя за ловца крабов и уже давно совершая набеги на Саб-Роуз.

— В таком случае почему он не похитил Рейчел раньше?

— Потому что до последней недели он пользовался услугами Мэри Олдер. Она, наверное, убедила его в том, что может помочь ему лучше, чем Рейчел. И она помогала до тех пор, пока он не убил ее.

Да-а, — медленно протянул Дункан, — мы больше не можем играть в эту игру.

«Шесть и одна» двигалась на запад и была уже примерно в двух милях от берега. Заметив, что на шхуне подняли главный парус, Ки взял у Дункана бинокль и улыбнулся. Его дочь стояла у штурвала, который был выше ее, и следила за движениями Питера. Ки представил себе ее красивое личико, нижнюю губку, выпяченную от напряжения, ее тонкие локоны, развеваемые морским бризом, когда она выполняла свои обязанности с решимостью львенка.

Вдруг он застыл от ужаса.

— Они выловили Люка, — прорычал он. — Ахаб только что нырнул.

— Ты можешь сказать, жив ли он?

— Не могу.

Джейсон и Мэтью бежали по тропинке от особняка.

— Он живет у Раймонда Бишопа в Транк-Харборе или у Поля Бина в Мейпледе, — сообщил Джейсон, останавливаясь возле них. — Они нашли Люка? — спросил он, глядя в сторону моторки.

— Нашли, — ответил Ки, — но он не двигается.

Шум винта донесся с запада в тот момент, когда на дороге раздался звук сирены. Прибыла служба охраны побережья и «скорая помощь».

— Джейсон, позвони Питеру на «Шесть и одна», попроси его радировать полиции и сказать им, что было совершено нападение и они должны поймать шхуну для ловли крабов. Возможно, они смогут определить пункт ее назначения.

— Ты представляешь себе, сколько там судов? — спросил Джейсон, вынимая свой сотовый телефон. — Береговая охрана не поймет, какое из них им надо искать.

— Это непросто, — признал Ки, — но это лучше, чем ничего. Мэтью, пошли туда медиков.

Ки снова уставился на воду и увидел, как Ахаб укачивает на руках Люка, пока моторка неслась к берегу.

— Он жив, — сказал Ки, счастливо улыбаясь.

Джейсон отвернулся, чтобы поговорить с Питером по мобильнику, и Ки слышал, как он давал инструкции. Береговая полиция кружилась возле каяков, затем двинулась в сторону шхуны, стараясь оценить ситуацию.

— Скажи им, что в воде никого нет, — сказал Ки Джейсону, передававшему сообщение Питеру, которое тот должен был затем кодировать на шхуну.

Морская полиция еще с минуту покружила, а потом повернула в восточном направлении, и шум ее мощных лопастей быстро удалялся.

Джейсон, Дункан и Ки побежали вниз подлинному склону к большой плавучей платформе, и Джейсон наклонился, чтобы поймать нос шхуны, когда она пришвартовывалась.

Дункан поднял Люка с колен Ахаба. Он передал его Ки и Джейсону, и те положили его на палубу. Дункан разорвал на нем рубашку и спустил брюки.

— Два пулевых отверстия, — констатировал он. — Одно в бедре, другое в боку. — Он слегка повернул его, затем снял свою рубашку и прижал к боку Люка. — Обе пули все еще находятся в нем. Одна из них, похоже, попала в ребро.

Ки отогнал Микки, пытавшегося лизнуть Люка в лицо.

— Открой глаза, Люк, — попросил он. — Взгляни на меня.

Ресницы Люка дрогнули, затем он едва приоткрыл глаза и чуть скривил губы в слабой улыбке.

— Долго же вы добирались, ребята, — прошептал он. — Я думал, что замерзну до смерти, прежде чем истеку кровью.

— Дай мне какую-нибудь информацию, Люк, — попросил Ки. — Хоть какую-нибудь.

— «Искатели», — выговорил он с трудом и снова закрыл глаза. — Из Транк-Харбора.

Ки провел рукой по лбу Люка, убирая с его лица влажные волосы.

— Ты молодец, — сказал он ему. — Молодец. Медики спустились по склону со своим оборудованием.

Ки отошел в сторону, уступая им дорогу, и помог Ахабу забраться на док.

— Как поплавал? — спросил он.

Забравшись наверх, Ахаб повернулся и посмотрел на море.

— Кто украл мою шхуну? — прорычал он.

— Питер, — ответил Ки. — А Микаэла рулит.

Ахаб обернулся к своему помощнику.

— Отвяжи этот чертов баркас! — закричал он ему. — Нам нужно добраться до нашей шхуны, прежде чем эти идиоты разобьют ее.

Дункан и Джейсон поднялись по склону и наблюдали за тем, как медики хлопочут над Люком. Мэтью стоял рядом с ними, мигая каждый раз, когда они тыкали чем-нибудь в его друга, и свирепо глядя на них, когда тот стонал.

— Есть какие-нибудь идеи? — спросил Ки у людей, стоявших рядом.

— Я поеду искать Уиллоу, — предложил Дункан, глядя в глаза Ки. — А ты с Джейсоном и Микки ждите Вегаса и Рейчел.

— Значит, мы решили, что это Вегас? — спросил Джейсон. — И что он захватил Рейчел, чтобы она помогла ему пробраться в Саб-Роуз?

Ки кивнул:

— Он может использовать Уиллоу, чтобы давить на Рейчел.

Джейсон всмотрелся в горизонт.

— Через час стемнеет. Ты сумеешь до тех пор освободить Уиллоу? — обратился он к Дункану.

— Насколько далеко находится Транк-Харбор?

— В двенадцати милях от побережья. — Джейсон достал из кармана какую-то бумагу и прочитал: — Раймонд Бишоп живет в доме номер 24 по Дру-лейн. — Он протянул бумагу Дункану. — Я перерисовал карту, когда вел поиски в Интернете.

Дункан изучил карту.

— Дру-лейн спускается к бухте, где он мог поставить на якорь свою шхуну. — Он посмотрел на Ки. — Он мог оставить Уиллоу одну, если их только двое. Я позвоню, чтобы сообщить тебе количество гостей, которых следует ожидать.

С этими словами Дункан повернулся и побежал по широкой, подсыпанной галькой тропинке к Саб-Роуз. Мэтью помог медикам вкатить Люка вверх по склону из дока. Помощник шерифа Ларри Дженкинс прибыл как раз вовремя, чтобы остановить их, и внимательно посмотрел на Люка.

— Несчастный случай на воде? — спросил он.

— Пулевые ранения. Два, — сказал один из фельдшеров, толкая носилки с Люком мимо ошеломленного шерифа.

Дженкинс повернулся к Ки.

— Что это за чертовщина? — спросил он, вытаскивая блокнот. — Мне сказали, что произошел несчастный случай.

Ки пристально посмотрел в глаза Дженкинсу:

— Рыболовное судно сбило каяк нашего друга и начало стрелять по нему. Мы не знаем почему и не знаем кто.

— Кто-нибудь еще пострадал? — спросил Дженкинс. Ки покачал головой:

— Люк был один. Он был в сознании, когда его принесли сюда. Если вы поедете в госпиталь, то, вероятно, сможете что-нибудь узнать от него.

Дженкинс прищурился:

— А Рейчел здесь?

— Она дома, — ответил не моргнув глазом Ки, поворачиваясь в сторону тропинки в скалах. — Присматривает за моей дочерью. Я собираюсь сказать ей, что случилось, а затем поеду в госпиталь. Мэтт сопровождает Люка в больницу. Он знает столько же, сколько и мы, — добавил он, отправляясь по тропинке. — Джейсон, поезжай к Рейчел.

Дженкинс окликнул его по имени, но Ки не остановился, а потом практически бросился бежать. Они договорились с Джейсоном, что тот проводит помощника шерифа к его полицейской машине, а затем встретит Ки в туннеле Саб-Роуз.

Последнее, что им было нужно, — это помощь местных властей. Дженкинс казался хорошим парнем, но, черт возьми, жизнь Рейчел висела на волоске, и вообще он не позволит никому вмешиваться в это дело.

Он остановился у входа в скальный туннель и оглянулся на море, глубоко вздохнув и пытаясь унять бешеный стук сердца.

Боже, его следует убить за глупость!

Все, хватит. Как только кончится эта проклятая история, он поселится здесь, в Паффин-Харборе, с Рейчел и Микаэлой и откроет рыбный ресторанчик или что-нибудь в этом роде.

Через пять минут из туннеля появился Джейсон и молча встал рядом с Ки. Они вместе наблюдали затем, как «Шесть и одна», теперь несущаяся на всех парусах, исчезла за скалой, разрезая волны и обдавая брызгами пассажиров.

— Питер не упустит возможности позабавиться, — усмехнулся Джейсон.

Ки достал из кармана сотовый телефон и набрал номер шхуны. Микаэла сразу же ответила:

— Папочка!

— Ахаб сказал тебе, что мы нашли Люка? Он поправится. Но он слегка ранен и должен был лечь в больницу. Я повезу тебя завтра его проведать.

— Мне можно сейчас вернуться? Ты нашел Рейчел и Уиллоу?

— Еще нет. Мы поедем за ними прямо сейчас. Веди себя хорошо, детка. Спокойной ночи.

— Папа?

— Да?

— Когда найдешь Рейчел, скажи ей, что я тоже ее люблю, хорошо?

Ки снова закрыл глаза, на этот раз пытаясь взять себя в руки.

— Это будет первое, что я ей скажу, — тихо произнес он.

— Мне надо идти к Ахабу. Пока, папочка.

Она положила трубку, прежде чем Ки успел ответить. Он положил телефон в карман и уставился на горизонт.

— Ты хочешь, чтобы я использовал какие-нибудь особые приборы? — спросил Джейсон. — Ночное видение или ультра-красный свет?

Ки смотрел, как баркас приближался к доку.

— Я думаю, что мы должны использовать резиновые пули, — решил он.

— Мы не собираемся церемониться с Вегасом, мы убьем его! — прорычал Джейсон.

— Но мы не можем рисковать жизнью Рейчел.

— Я еще не разучился поражать цель. Я встречу тебя и Питера у входа в туннель. — Он оглянулся и посмотрел на друга: — Ты думаешь, что Рейчел знает, где находится комната?

Ки заколебался, затем отрицательно покачал головой:

— Она сказала мне правду в прошлое воскресенье.

— В таком случае Вегас сойдет с ума от злости, когда поймет, что она не сможет ему помочь.

— Она будет блефовать, зная, что мы поможем.

— Точно, — с облегчением сказал Джейсон, исчезая втуннеле. Ки обернулся к океану, взъерошив шерсть на загривке Микки. Он успел различить отражение одного из каяков, поднявшегося на волне, когда солнце зашло за горизонт.

— Как Люк? — спросил Питер, сбегая по тропе, ведущей из дока.

— Он будет в порядке, — заверил его Ки. — В него попали две пули — одна в ногу, другая в бок. Он потерял много крови, но мог говорить, когда его забирали в госпиталь.

— А как Рейчел и Уиллоу?

— Дункан поехал за Уиллоу. Мы ожидаем, что Рауль Вегас и Рейчел приедут, когда стемнеет.

Питер просто кивнул, потом улыбнулся:

— Микаэла хорошо справилась. Она быстро взрослеет.

— Слишком быстро, — посетовал Ки, входя в туннель. — Мы воспользуемся резиновыми пулями и поймаем Вегаса живым или мертвым, мне все равно каким.

Питер присвистнул.

— На этот раз он просчитался, — сказал он, закрывая за собой дверь.

Глава 23

Она оказалась на том же месте, что и почти две недели назад, только на этот раз ей приходилось иметь дело не с призраками прошлого, ас воплощенным кошмаром, приставившим ружье к ее спине.

Жизнь Уиллоу зависела оттого, сумеет ли Рейчел провести Рауля Вегаса в потайную комнату, а затем вывести его безопасным путем с Чашей Добродетели без вмешательства Ки. Она понимала, что, если они не вернутся к дому, где Уиллоу и второй человек ждали до восхода солнца, Уиллоу умрет.

— Я пойду впереди, а вы идите прямо за мной и ни к чему не прикасайтесь, даже к стенам, — приказал Вегас, приставляя дуло пистолета к ее щеке и освещая фонарем их лица. — Если Оукс мертв, сокровища Саб-Роуз меньше всего беспокоят его людей. Если же он жив, то дважды подумайте, прежде чем сделать какую-нибудь глупость. Жизнь вашей сестры зависит от того, вернемся ли мы к рассвету.

С этими словами он повернулся и пошел по туннелю, уверенный в ее покорности.

— Зачем вы убили Мэри? — спросила Рейчел, идя следом за ним и стараясь ни к чему не прикасаться.

— Мэри соглашалась помогать мне до тех пор, пока Саб-Роуз пустовал. Но статья в газете напугала ее, и она начала сжигать корабли и все остальное, что могло связать имя Фостера с крадеными произведениями искусства.

Рейчел остановилась как вкопанная.

— Мэри защищала нас? — спросила она. — Но почему?

Вегас тоже остановился и направил на нее фонарь, так что Рейчел не могла видеть его лица.

— Она сказала мне только на прошлой неделе, что последние три года выполняла волю вашего отца. Когда он умирал на полу своей спальни, он попросил Мэри присматривать за вами.

— Мэри была в спальне?

— Ее я тоже собирался пристрелить. Но она сказала мне, что я сам никогда не найду комнату Тэда и что она поможет мне, если я пощажу ее.

— Три года? Вы с Мэри три года искали комнату Тэда?

— Не все время. У меня было прибыльное дело. Я занимался поисками сокровищ только по нескольку месяцев летом, чтобы сойти за ловца крабов, — объяснил он, поворачиваясь и продолжая путь в туннель.

— А почему Мэри не обратилась в полицию?

— Из-за ее обещания вашему отцу. Ей было известно, что вы унаследовали некоторые произведения искусства, сами не ведая об этом. Она защищала вас.

— Если вы понимаете, что мы с Уиллоу были не в курсе того, чем занимались наш отец и Тэд, почему вы решили, что я знаю, где находится секретная комната?

Он опять остановился и осветил ее лучом фонаря.

— Вы уже почти две недели думаете над этим, с тех пор как первый раз пришли сюда, чтобы подложить кое-что из краденых вещей, которые у вас были. Я уверен, что вы уже нашли ее.

— Вы знали, что я приходила сюда?

В темноте она едва различила, как он кивнул.

— Я как раз собирался сам наведаться в Саб-Роуз в ту ночь, но вы меня опередили. Буквально перед моим носом втащили в туннель рюкзак, битком набитый сокровищами. Я чуть не рассмеялся — не мог поверить, что вижу человека, который вламывается в дом для того, чтобы вернуть краденое.

— Я все еще не уверена, где находится комната Тэда, — предупредила она его. — Я только предполагаю.

— Где же она? — спросил он, делая шаг к ней. — Где, по-вашему, она находится?

— На третьем этаже.

— Мы обследовали каждый чертов дюйм третьего этажа, — сказал он, сердито размахивая фонарем. — И второго, и первого, даже подвала. Она должна быть здесь внизу, глубоко в скалах.

— Клянусь жизнью Уиллоу, что она на третьем этаже, — сказала Рейчел, придвигаясь к нему и обходя его сзади. — Но мы можем проникнуть в нее через спальню Тэда.

Он втащил ее обратно и направил свет на пол туннеля.

— Что находится в спальне Тэда? — спросил он, осторожно пробираясь к ступеням.

— Секретный вход в его склеп.

Вегас остановился и повернулся к ней:

— Мэри сказала мне, что никакого секретного входа нет и что единственный вход внутрь — через толстую титановую дверь.

Рейчел пожала плечами:

— Она солгала.

Выругавшись, Вегас повернулся и начал взбираться вверх.

Рейчел обхватила себя руками. Она все еще дрожала во влажной одежде. В любом месте она могла просто проскользнуть сквозь одну из панелей в стене и проникнуть в Саб-Роуз, прежде чем Вегас сообразит, что произошло. А затем могла исчезнуть в другом туннеле и играть в прятки до тех пор, пока ей не удастся сбежать.

Но она не знала, где находится Уиллоу, так что побег был невозможен — невозможен, если она хотела увидеть свою сестру живой.

Они достигли панели, ведущей в спальню Тэда, и Рейчел остановилась. В последний раз она была в этой комнате, когда там умирали близкие ей люди, убитые чудовищем, которому она теперь помогала.

— Что такое? — усмехнулся он, тыкая ей в спину дулом пистолета и подталкивая к комнате. — Вы боитесь призраков?

Рейчел вошла в спальню с закрытыми глазами: весь кошмар трехлетней давности словно ожил в ее памяти. Но внезапно чьи-то сильные руки схватили ее плечи и оттащили с дороги, и ее крик ужаса потонул в грохоте пистолетных выстрелов.

Комнату вдруг залил яркий свет, и за несколько секунд все было бы кончено, если бы Рейчел не остановила их.

— Нет! — закричала она, подбегая к Вегасу и отталкивая Джейсона. — Нет! Не убивайте его! Он знает, где Уиллоу.

— Уиллоу у нас, — тихо сказал Ки, на руках перенося ее в сторону.

Джейсон перевернул Вегаса на живот и быстро связал ему за спиной руки, а затем и ноги. Потом выпрямился и дал бандиту сильного пинка под ребра.

Рейчел попыталась вырваться от Ки.

— Уиллоу! — продолжала она кричать, словно не слыша слов Ки. — У нас осталось всего пять часов!

Ки повернул ее к себе, чтобы посмотреть ей в лицо, и потряс:

— Уиллоу в безопасности, Рейчел. Дункан сейчас везет ее в больницу. Он думает, что у нее сотрясение мозга.

Она перестала вырываться.

— Уиллоу в безопасности? — прошептала Рейчел, заглядывая в глаза Ки. — Дункан нашел ее?

Он кивнул, улыбнувшись. И прижал к себе так крепко, что она чуть не задохнулась.

— Господи, я виноват, — прошептал он в ее волосы. — Это были три самых длинных часа в моей жизни, дорогая.

Он назвал ее «дорогая» — нежное слово, принятое между влюбленными.

Рейчел высвободилась и отступила назад, едва на наступив на Вегаса. Она повернулась и изо всех сил пнула негодяя под дых. И потом била снова и снова, ногами и кулаками, выкрикивая самые страшные оскорбления, которые знала. В конце она дала ему затрещину, проклиная за то, что тот заставил ее убить Люка.

— Полегче, — остановил ее Ки, оттаскивая от Вегаса. — Люк не умер, дорогая. Он только что перенес операцию и через месяц будет опять в боевой форме.

Рейчел попыталась вывернуться и заколотила кулачками по его груди.

— Не называй меня «дорогая»! Я убью его! Он убил моих родителей! И Тэда, и Мэри!

Ки отпустил ее.

— В таком случае бей его, — произнес он тихо, подталкивая ее вперед. — Ты не сможешь его убить, но я уверен, что получишь удовлетворение.

Рейчел заметила Питера и Джейсона, молча стоявших поблизости и наблюдавших за ней.

Нет, она не могла продолжать бить. Это Вегас мог ударить по лицу женщину, находившуюся почти без сознания, но она не могла.

Ну, может быть, еще только один разок.

Она подняла ногу и с такой силой опустила ее на живот монстра, что того вырвало. А она отступила назад, обвила себя руками и взглянула на троих мужчин, стоявших в молчании.

Ки попытался обнять ее, но Рейчел отстранилась. Она подошла к панели в южной стене и ударила по ней кулаком. Панель открылась, и Рейчел исчезла в темном проеме под пристальными взглядами мужчин.

— А Вегас? — тихо спросил Джейсон.

— Он не сможет сбежать, — ответил Ки за ее спиной. Рейчел встала на нижнюю ступеньку и дотронулась до стены туннеля, находившейся справа от нее. Маленькая дверка распахнулась, и она набрала день, месяц и год своего рождения на освещенной электронной клавиатуре. Дверь перед ней открылась, и Рейчел ступила в огромный склеп Таддеуса Лейкмана.

За ней вошли Ки, Питер и Джейсон.

Питер тихо присвистнул.

— Старина Лейкман надежно спрятал свои сокровища, не правда ли?

— Почему ты не использовала этот проход в ту ночь, когда я приехал? — спросил Ки, испытующе глядя на нее темными глазами.

— Потому что не хотела проходить через спальню Тэда.

— Зачем ты привела нас сюда? — продолжал он. — Ты сюда собиралась привести Вегаса?

Вместо ответа Рейчел посмотрела на флуоресцентную лампу на потолке. Она была фута на два больше, чем лампа в ее буфетной. Рейчел огляделась, нашла стоявшую в углу стремянку и подтащила ее в центр склепа. Потом поднялась на две ступеньки, сумела взяться за края светильника и отодвинуть его.

Лампа осветила находящийся наверху еще один склеп. Из нее выпала складная лестница и опустилась в центр комнаты. Трое мужчин одновременно ахнули. Рейчел дала знак Ки следовать за ней.

— Значит, ты знала, где она, — сказал он, глядя не на комнату, а на нее.

— Нет, я догадалась только сегодня.

— Каким образом?

— Я поняла, что мой отец построил потайную комнату скорее всего в форме склепа и что она наверняка должна иметь систему контроля микроклимата. Инфраструктура уже находилась здесь, в книжном хранилище, а фундамент и стены внизу были построены для поддержания титановых стен и двери, так что они, конечно, могли поддерживать бронированную комнату. Это было единственное логичное место для нее.

— А для того, чтобы проникнуть в нее, надо было сначала попасть в этот склеп, — заключил Джейсон, поставив ногу на первую ступеньку подвесной лестницы. Он посмотрел на Ки, тот кивнул, и Джейсон стал подниматься, а Питер последовал за ним.

Ки остался внизу, пристально глядя на Рейчел.

— Так что теперь ты нашел то, что искал, — сказала она, снова обхватывая себя руками. — Ты сможешь забрать награду и передать Саб-Роуз его законному наследнику.

Несколько мгновений Ки не шевелился и не произносил ни слова.

— Это Вегас сказал тебе? — наконец спросил он.

— Он сказал мне, что награда за одну только Чашу Добродетели сделает вас всех богатыми людьми.

— Рейчел…

Она остановила его движением руки.

— Откуда ты узнал, что я и Вегас войдем в спальню Тэда?

— У Микки замечательный нос. Он улавливает запах сквозь стены и мог проследить твой путь в туннелях с того момента, как вы прошли сквозь дверь в скале.

— А где он теперь?

— Заперт в зале. Мы не хотели пускать его в комнату. Он мог загрызть Вегаса.

— Кстати, как получилось, что Вегас остался жив, когда вы стреляли?

— Это резиновые пули. Несколько таких пуль, поверь мне, надолго нокаутируют, но не убивают.

— Там пусто, друзья мои, — раздался голос Джейсона сквозь отверстие в потолке.

— Как? — вскрикнула Рейчел, подбегая к лестнице и глядя наверх. — Пусто?

Джейсон кивнул и подвинулся, уступая ей дорогу, чтобы она могла подняться в комнату. Ки последовал за ней, а четверо мужчин стояли молча, с недоумением оглядывая огромную, совершенно пустую комнату. Рейчел обернулась, потрясенная.

— Где же все? — прошептала она. Никто не ответил.

Все пропало. Но куда?

Рауль Вегас не брал сокровищ.

— Мэри, — прошептала Рейчел, глядя на мужчин. — Мэри Олдер, должно быть, все перепрятала.

— Но куда? — спросил Питер. — Может ли в доме быть еще одна потайная комната?

Рейчел моргнула в полном замешательстве. Ки вздохнул. А Рейчел решила, что с нее хватит. Она хотела увидеть Уиллоу.

Она спустилась с лестницы, повернула внутренний замок на титановой двери и вошла в библиотеку.

— Можно узнать, куда ты идешь? — спросил Ки из-за ее спины.

— В больницу к моей сестре.

— Я отвезу тебя.

— Не надо, — возразила она, направляясь к двери холла. — Я сама.

— Рейчел! Мы же договорились, что ни один из нас не уйдет.

Она вызывающе вздернула подбородок.

— Я помню, — сказала она. — Но по-моему, я обещала это другому человеку. Ты назвал меня самозванкой, хотя на самом деле самозванец — это вы, мистер Оукс. Питер может завтра прийти и забрать вещи Микаэлы. А я не хочу тебя больше видеть, — решительно заявила она, выходя из холла.

Она дошла до верхних ступеней центральной лестницы, когда он заговорил.

— Я не ухожу, Рейчел. И ничего не кончено.

— Нет, кончено, — отрезала она, оглядываясь на него с порога. Она помахала стенам Саб-Роуз. — Желаю удачной охоты за сокровищами.

Глава 24

Рейчел уронила узел с одеждой, который принесла для Уиллоу, и обняла сестру. Они обе зарыдали от счастья, что остались живы, и какое-то время не могли говорить.

Медсестре пришлось разнять их объятия. Рейчел отошла в сторону и, вытирая слезы, смотрела, как медсестра помогала одеться избитой, покрытой синяками Уиллоу.

— Я должна найти Люка, — сказала она.

— Он в отделении интенсивной терапии, — сообщила Уиллоу, тоже вытирая глаза. — С ним Дункан и Мэтт.

— Я должна сама убедиться в том, что он в порядке. Потом я вернусь и заберу тебя домой.

— Не торопись, Рейч. Я никуда не еду.

Рейчел подошла к палате интенсивной терапии и нашла Дункана и Мэтта, стоявших в коридоре возле двери.

— Я должна его увидеть, — прошептала Рейчел, трогая Дункана за рукав. — Хочу поблагодарить его за то, что он спас мою сестру.

Дункан кивнул и отошел поговорить с медсестрой. Сестра отвела Рейчел в палату.

— Он сильно накачан лекарствами, но, возможно, сумеет расслышать вас, хотя я не уверена, что поймет все, что вы ему скажете, — предупредила она. — Я могу дать вам только пять минут.

Рейчел кивнула, не отрывая взгляда от Люка. Он неподвижно лежал на спине, белее покрывавшей его простыни, и все же выглядел несравненно лучше, чем когда она в последний раз видела его красивое лицо. Она подошла к его кровати.

— Поцелуй меня еще раз, — попросил он.

— Ты не спишь, — прошептала Рейчел.

— Поцелуй меня.

Рейчел с облегчением наклонилась и поцеловала его в губы, как сделала это в воде.

— Я так виновата, — пролепетала она. — Сможешь ли ты меня когда-нибудь простить?

— За что?

— За то, что я сняла с тебя спасательный жилет и… и отпустила тебя.

Его глаза едва приоткрылись.

— Ты спасла мне жизнь.

— Я чуть не убила тебя. Я дала тебе пойти ко дну.

— Я притворился умирающим, чтобы они отплыли, — с трудом выговорил он.

Рейчел провела рукой по его лицу.

— Посмотри на меня, Люк, — попросила она. Он снова попытался открыть глаза.

— Если я когда-нибудь услышу о том, что ты опять кого-то охраняешь, я сама застрелю тебя. — Она улыбнулась ему. — Ты играешь с судьбой, мой друг. В тебя стреляют уже не в первый раз, и однажды ты уже не проснешься в больнице.

— Мне просто нужна практика, — проговорил он едва слышно, и его попытка тоже улыбнуться превратилась в стон боли.

— Перестань разговаривать и просто слушай, — строго сказала Рейчел, убирая с его лица волосы и нежно вытирая слезы на его щеках. — Как только они позволят тебе выйти отсюда, ты поедешь ко мне. Я буду кормить тебя, пока ты не потолстеешь, буду печь тебе клубничные пироги, и мы будем гулять в лесу и искать мою кошку.

Она не сомневалась в том, что Люк ее слышал, потому что он уснул с улыбкой на губах.

Рейчел хотелось плакать всякий раз, когда она смотрела на свою сестру и видела ее опухшее, разбитое лицо. Они обе вошли в родительскую спальню сразу же, как только вернулись в свой снова ставший пустым дом. Укрывшись в безопасности большой кровати их отца и матери, прижавшись друг к другу, в темноте они обсуждали то, что произошло. Рейчел рассказала Уиллоу, что Рауль Вегас убил их родителей, и Тэда, и Мэри Олдер. Рассказала она и о том, что комната над склепом Тэда оказалась пустой.

А потом она поведала сестре об обмане Ки.

Ни одна из них в ту ночь не могла спать, а если им и удавалось ненадолго задремать, то им снились кошмары и последних дней, и трехлетней давности. На рассвете они нетвердыми шагами спустились вниз. Рейчел приготовила имбирный чай, а Уиллоу просто стояла в буфетной, уставясь на потолок.

— Я боюсь смотреть, — призналась она.

— Она, вероятно, такая же пустая, как и комната Тэда.

— А может быть, в ней находится все, что было в Саб-Роуз, — предположила Уиллоу. — И мы обладаем крадеными сокровищами на миллионы долларов.

Рейчел фыркнула:

— Это была бы жестокая шутка. Уиллоу потерла ладони и поежилась.

— Открой, — попросила она.

Рейчел поставила их чашки на полку и достала стремянку. Она взобралась на нее, отодвинула плафон и спрыгнула вниз, когда в комнате над их головой зажегся свет и спустилась складная лестница.

Уиллоу посмотрела вверх.

— Она не пустая, — прошептала она, медленно поднимаясь по лестнице. — О Боже, это настоящая сокровищница, целый музей!

Рейчел полезла вслед за сестрой. Они оказались в маленькой комнате и застыли как вкопанные.

Сестры потрясенно смотрели друг на друга, не в силах поверить своим глазам.

— Зачем они принесли все сюда? — прошептала Рейчел, чувствуя, что присутствует при каком-то чуде.

— Может быть, Тэд и папа поняли, что Вегас сделался для них опасен. Нужно вернуть все это, Рейчел, — сказала Уиллоу. — Мы не можем притворяться, будто этих вещей не существует, и надеяться на то, что они исчезнут сами собой.

— А как нам это сделать без того, чтобы в прессе не поднялся самый большой шум за историю штата?

Уиллоу открыла стеклянный футляр и достала из него маленькую чашечку.

— Это и есть Чаша Добродетели? — спросила она.

Рейчел взяла чашечку и повертела ее в руках.

— Не знаю, но она выглядит очень старой. Каким образом эта простая чашка стоила жизни четверым людям, которых мы любили?

— Ки мог бы нам рассказать. И он знает, что делать со всем этим богатством, — сказала Уиллоу, махнув рукой в сторону стен и скамеек, заставленных сокровищами.

— Он бы нам рассказал, если бы мы открыли ему секрет, — согласилась Рейчел. — Но поскольку я больше не собираюсь с ним разговаривать, нам придется придумать другой план.

Уиллоу поставила чашку и посмотрела на нее:

— Ты его любишь.

— Любила. В прошедшем времени.

— Нельзя просто так перестать любить. Ты сейчас очень зла на него, но это пройдет.

— Он лгал мне, — с возмущением возразила Рейчел. — Использовал меня. Хотел, чтобы я ему доверяла, но сам не доверял мне даже настолько, чтобы сказать, кто он на самом деле.

— Он был на работе, — заметила Уиллоу. — И он не использовал тебя, а старался защитить.

Рейчел фыркнула.

Разбитое лицо Уиллоу потемнело от негодования.

— Он любит тебя, — уверенно повторила она. — И ты любишь его и Микаэлу.

— Это была всего лишь похоть, — возразила Рейчел, больше для того, чтобы убедить себя, чем Уиллоу. — Взбесившиеся гормоны, или химический дисбаланс, или еще что-нибудь. — Она распрямила плечи и взглянула на сестру. — Я теперь в порядке. Нет ничего лучше хорошей старомодной лжи, чтобы привести девушку в чувство.

Уиллоу вздохнула:

— Черт возьми, Рейчел, ты забыла, что только и делала, что лгала этому человеку последние две недели?

— Это другое дело. Он знал, что я лгу.

— Подумай, что ты говоришь. Ты что, ожидала влюбиться в святого?

— Нет, в полубога, — прошептала Рейчел. — Они не лгут.

— Полубоги не святые из-за префикса «полу», — возразила Уиллоу. — Ты не столько сердита, сколько обижена, Рейч. Но и ты тоже обидела Ки.

— Каким образом?

— Ты решала свою собственную шараду и не была с ним полностью откровенна. Ты недостаточно доверяла ему, чтобы рассказать о комнате.

— Я защищала тебя.

— Нет, черт побери, нет! — вскричала Уиллоу, покраснев от гнева. — Ты пользовалась мной как удобным предлогом, чтобы оправдать твои действия в течение последних двух недель. Возможно, вначале ты действительно хотела защищать меня, но потом это стало для тебя просто игрой. Ты всегда любила тайны. И позволила своей страсти завладеть тобой, а теперь твое упрямство стоит на пути к твоему счастью.

— Послушай, когда ты получила вторую степень по психологии?

Вместо того чтобы тоже ответить саркастически, Уиллоу улыбнулась.

— Ты встретила свою половину, сестричка. Кинан Оукс такой же страстный и, наверное, намного более упрямый, чем ты. Он так просто не уйдет, Рейчел.

Рейчел бросила последний взгляд на сокровища и начала спускаться по лестнице, остановившись только на мгновение, чтобы посмотреть на Уиллоу.

— Мы не скажем ему об этой комнате, — решила она. — Она находилась тут три года и может побыть еще немного, пока я не соображу, как избавиться от этих вещей.

Уиллоу медленно кивнула:

— О'кей. Я даю тебе один месяц. Таково мое решение.

Глава 25

Предсказание Уиллоу о том, что Кинан Оукс не собирается уезжать, полностью сбылось. «Шесть и одна» пришвартовалась в Паффин-Харборе, Ахаб разносил пиво в кабачке «На якоре». Как Рейчел удалось выяснить, команда шхуны распалась. Питер, Мэтью и Джейсон уехали, а Люк и Дункан жили с Ки и Микаэлой в дальнем конце города в доме, который они снимали.

Микки по крайней мере дважды в неделю приходил на заходе солнца и скребся в дверь Рейчел, требуя, чтобы она впустила его в свою крошечную постель. После чего на следующее утро молча исчезал.

Два дня назад ее навестил Люк — он выбрался, прихрамывая, из сверкающего нового пикапа и вошел в ее дом, опираясь на палку. Он сказал, что хочет клубничного пирога и короткой прогулки в лес, чтобы поискать ее кошку. Он сидел на кухне, пока она пекла ему пирог, и они болтали о незначительных вещах. От Люка Рейчел узнала, что Микаэлу записали на осень в школу.

Но самой большой новостью за последние три недели было то, что наконец прибыл настоящий наследник Саб-Роуз. В ту ночь почти во всех домах горел свет, и с террас вечерами были слышны музыка и смех.

Рейчел сидела на крыльце и смотрела на Саб-Роуз, счастливая от того, что ее друг жив, а особняк излучал радость.

Фрэнку Фостеру поставили гранитный памятник. В Саб-Роуз наконец вернулась душа. Дом заполнился людьми, в нем поселилась семья, которая будет любить его, стариться в нем, играть свадьбы и заводить внуков, чтобы те бегали по его залам.

Саб-Роуз не был больше музеем, он стал жилым домом.

Рейчел сидела на качелях и пила вино из бокала, наблюдая за тем, как тени удлинялись с заходом солнца и в Саб-Роуз один за другим зажигались огни. Она ожидала, что Микки опять навестит ее, но вместо волка к крыльцу подкатил пикап. Из него вылез Люк и проковылял к качелям.

Он молча сел возле нее, осторожно толкая качели здоровой ногой и тоже глядя на Саб-Роуз. С террасы доносился громкий панк-рок.

Люк хохотнул.

— Пятеро подростков, — сказал он, укоризненно покачивая головой. — Вы их видели?

Рейчел кивнула:

— Да, на следующий день после их приезда. Я подошла, представилась и показала им комнату с пультом управления домом. С тех пор я два-три раза возвращалась туда, когда в Саб-Роуз происходило что-нибудь, что до смерти их пугало.

— Например?

Рейчел взглянула на Люка и улыбнулась:

— Например, когда огромный стеклянный купол в фойе внезапно начал вращаться.

— Он крутится?

— Он приспосабливается к временам года. И накануне летнего солнцестояния поворачивается таким образом, чтобы лучи восходящего солнца упали в одну особую призму и осветили капендарь, встроенный в мраморный пол. Люк, что такое Чаша Добродетели?

Он испытующе взглянул на нее.

— Считается, что из этой чашки Сократ выпил яд, чтобы исполнить свой смертный приговор, — сказал он. — Его приговорили к смерти за поклонение новым божествам.

— Это было более двух тысяч лет назад.

Люк кивнул:

— Точнее, в 399 г. до н.э. Уиллоу рассказала тебе что-нибудь о Рауле Вегасе? Предстанет ли он сначала перед судом за убийство ваших родителей, Тэда и Мэри?

— Да, ведь убийства предшествовали воровству. А как Микаэла?

Он помолчал и наконец произнес:

— Если хотите знать правду, она несчастна.

— Несчастна? Почему?

— Ей трудно адаптироваться к жизни в доме. Она говорит, что он слишком большой. И ей не нравится, что кровать ночью не раскачивается, как на нашей шхуне.

— Ей там было хорошо.

— Но вы заметили, что она бегала только по пляжу? Она ни разу не качалась на качелях, — сказал он, кивая на висевшие на дубе качели. — А лес за домом, который мы снимаем, пугает ее. Ей кажется, что из него выйдут медведи и съедят ее. Она не выходит из дома, если с ней нет Микки или кого-нибудь из нас.

— Ей нужно подружиться с другими детьми, — предположила Рейчел.

Люк покачал головой:

— Она боится детей. Когда Ки повел ее записываться в школу, девочка ухватилась за его ногу и не хотела идти. Она ведь ни разу не была в обществе сверстников. — Он пожал плечами. — Мы никогда не знакомили ее ни с кем. Она всегда была только в компании взрослых мужчин.

— В таком случае тебе надо приводить ее в библиотеку, когда там детям читают сказки. Ты можешь оставаться с ней, и она привыкнет находиться среди детей. Иначе первый день в школе закончится истерикой.

— Я говорил с Ки, но он отмахивается. Боюсь, что первый день в школе окажется труднее для него, чем для Микаэлы. — Он с упреком посмотрел на нее. — Когда вы прекратите эти глупости? — спросил он.

— Какие глупости? — притворилась удивленной Рейчел.

Люк укоризненно покачал головой:

— Ведь это уже даже не упрямство, не так ли? Это гордость. Ки слишком горд, чтобы прийти к тебе, а ты слишком горда, чтобы прийти к нему.

— Я не обманывала его, — отрезала она.

— Ки считает иначе.

— В таком случае это его проблема.

Люк снова покачал головой:

— Самая большая проблема теперь у Памелы. Памела. Памела. Почему это имя казалось ей таким знакомым?

— Кто такая Памела? — спросила она.

— Мать Микаэлы, — тихо ответил Люк. — Она вчера приехала сюда.

— Приехала? — выдохнула Рейчел. — Зачем?

Взгляд Люка сделался жестким.

— За деньгами. Зачем же еше?

— Она за пять лет истратила полтора миллиона долларов?

Люк кивнул:

— Похоже, что так. И теперь требует еще. Рейчел молча смотрела на него.

— Ей нужен еще один миллион, — уточнил он. — Иначе она по суду отнимет у Ки Микаэлу.

— На каком основании? Она ведь продала ее. Она не может просто так забрать ее обратно.

— У нее есть адвокат, который утверждает, что пять лет назад она была не в своем уме. Гормоны и все такое, — сказал он, махнув рукой, — вызвали у нее помутнение рассудка.

Рейчел встала, сжав руки в кулаки:

— Ки не должен платить ей.

— У него нет выбора. Он не может рисковать передавать дело в суд.

— А что будет, если через пять лет Памела опять потребует денег? Он не может все время платить ей. Он и так в долгу.

— Мы соберем деньги, — прошептал Люк, глядя на океан, а потом опять на нее. — Ки выставил «Шесть и одна» на продажу. И на этот раз он получит опеку, санкционированную судом. Так что это больше не повторится.

— Это несправедливо, — возмутилась она.

— Мы не потеряем Микаэлу, — твердо сказал Люк, вставая и опираясь на палку. — И мы сделаем все, чтобы не доводить дело до суда. Это было бы слишком тяжело для Микаэлы.

— Ки продает «Шесть и одна»? — выдохнула Рейчел.

— Этих денег не хватит, но они помогут. Джейсон, Питер и Мэтт надеются заработать еще сто тысяч, если все будет хорошо.

— Какая у них работа?

— Одна компания хочет вернуть деньги, растраченные ее служащими, живущими на Каймановых островах. На этот раз обойдется без стрельбы, — поспешил он заверить Рейчел, увидев неподдельный ужас на ее лице. — Эти расхитители — тихие маленькие книжные черви.

— Микаэла… видела свою мать?

Люк отрицательно покачал головой:

— Памела остановилась в городе в гостинице «Красный сапожок» и встречалась с Ки в кабачке «На якоре». Она согласилась не видеться с дочерью до тех пор, пока Ки согласен платить.

Рейчел испустила вздох облегчения.

— По крайней мере у нее хватило совести хотя бы на это.

Люк хмыкнул:

— Это не совесть, а жадность. Ки предупредил ее, что если она постарается увидеться с Микаэлой, то не получит ни цента.

Люк осторожно спустился с крыльца и пошел к своему пикапу, но остановился перед дверью:

— Я постараюсь привести Микаэлу в библиотеку. Когда там читают сказки?

— В девять утра. По средам и пятницам.

Он кивнул.

— Скоро, должно быть, явится Микки. Он убежал полчаса назад. — Он помахал рукой, взобрался в автомобиль и медленно съехал с подъездной аллеи на главную дорогу.

Рейчел повернулась и только успела войти в дом, как у стеклянной двери появился Микки и тихонько завыл. Она открыла дверь, села на пол и зарылась лицом в его шерсть.

Бывали случаи, решила Рейчел, идя по темной дороге, когда упрямство скорее добродетель, чем порок, когда страсть — союзник, а не враг, а гордость просто глупа.

Она ужасно устала быть глупой. Но, что важнее, она радовалась тому, что Кинан Оукс оказался упрямее ее. Он не собирался уезжать.

— Что ты думаешь, Микки? — она, перекладывая коробку в другую руку, чтобы потрепать волка по голове. — Это все уладит или только осложнит?

Микки молча трусил возле нее. Рейчел со вздохом остановилась, неловко дотянувшись до часов на левом запястье, чтобы осветить циферблат, и при этом стараясь не уронить коробку.

Три часа утра. Еще час до рассвета.

Она взглянула на дом, который снимал Кинан Оукс. Напряжение в ее душе явно усилилось, поскольку их разделяло всего несколько сот ярдов. Черт возьми, но она скучала по запаху и по вкусу его тела! Скучала по его взгляду, заставлявшему сердце бешено колотиться в груди, по его прикосновениям, неизменно вызывавшим во всем ее теле сладкую дрожь.

Она была почти такой же глупой, как Джоан, которую он бросил.

Почти, но не совсем. Слава Богу, она вовремя взялась за ум. По крайней мере она надеялась, что вовремя.

Рейчел крепче прижала к себе коробку и двинулась сквозь ночь к дому Ки с решимостью человека, собравшегося устроить ядерный взрыв.

Глава 26

Это не был ядерный взрыв — скорее сильный удар в грудь, от которого его сердце пустилось вскачь в тот момент, когда, открыв дверь на кухню, он обнаружил на своем крыльце Микки и коробку.

Микки зевнул и потянулся.

Ки стоял и смотрел на коробку. В чем все-таки заключалась игра Рейчел?

Он не сомневался, что коробка от нее: его имя было нацарапано на ней крупными черными буквами с аккуратностью архитектора. Он бросил взгляд на дорогу за домом, едва видимую в раннем утреннем свете, а потом опять перевел его на коробку.

У него возникло искушение поддать ее ногой и отбросить подальше.

Что она хотела всем этим сказать? Почему не доставила коробку лично? Ки наклонился и поднял ее, немного удивившись, что она такая легкая. Он отнес ее в кухню и поставил на стол.

В кухне появился Дункан.

— Что это? — спросил он, зевая, и подошел к Ки.

— Это от Рейчел, — буркнул Ки, не отрывая глаз от сюрприза.

— Ты не очень-то торопишься открыть ее, — тихо заметил Дункан, хохотнув. — Ты выглядишь так, словно боишься, что она взорвется у тебя в руках.

Ки посмотрел на Дункана:

— Такая возможность приходила мне в голову.

Дункан снова усмехнулся, подошел к кухонному прилавку и достал из ящика нож.

— В таком случае я сам ее открою, — сказал он, подходя к столу и снимая полоски скотча, которым коробка была обмотана.

Ки отстранил его, выбросил лежавшую сверху упаковочную бумагу и нетерпеливо заглянул внутрь.

Дункан затаил дыхание и присвистнул.

Слегка дрожащей рукой Ки достал со дна какой-то предмет, завернутый в мягкую бумагу.

— Чаша Добродетели, — прошептал Дункан. — Она все время была у нее.

Ки поставил на стол чашку, покрытую тусклой чернью, достал из нее сложенный листок бумаги и прочел записку:

«Я подумала, что это может помочь решить твою маленькую финансовую проблему, так что тебе не придется продавать „Шесть и одна“. Но ты, возможно, изменишь ее название на „Шесть и две“».

Ки бросился к дому Рейчел и, перепрыгивая через две ступеньки, влетел на крыльцо и без стука ворвался в дом, выкрикивая ее имя.

Он нашел хозяйку сидящей на крыльце с поджатыми под себя ногами и посасывающей из стакана апельсиновый сок.

Ки остановился в дверях и скрестил руки на груди, главным образом для того, чтобы скрыть дрожь.

Рейчел сделала еще один глоток сока.

— Tы беременна, — прошептал он, гордясь тем, что его голос не задрожал.

Она пожала плечами.

— Я обещала сообщить тебе, — произнесла она со сводящим с ума спокойствием, ставя стакан на крыльцо и поднимаясь. — Это не просто предположение: я сдала тест на беременность.

Ки полностью утратил дар речи.

У Рейчел же, по-видимому, такой проблемы не было.

— Но боюсь, что этот ребенок будет стоить тебе дороже, чем Микаэла, — заявила она, тоже скрестив руки под грудью.

Он все еще не мог говорить, наверное, потому, что его сердце стояло комком в горле. Но сумел поднять одну бровь. Рейчел снова пожала плечами.

— Но не в смысле денег, — уточнила она, по привычке вздернув подбородок. — Я не ношу драгоценностей, так что простое обручальное кольцо не обойдется тебе чересчур дорого. — Она сделала шаг к нему. — И хотя этот дом проектировался для семьи, я буду счастлива жить на шхуне.

Сердце Ки стало потихоньку успокаиваться.

— Твоим главным вкладом должна стать страсть, — продолжала она, подходя к нему еще на шаг. — И это может стоить тебе больше, чем ты захочешь заплатить. — Она снова шагнула к нему. — В этом я не пойду на компромисс, Ки. Я забуду свою гордость, извинюсь за то, что была дурой, верну тебе без вопросов свое доверие и попрошу прощения. Но не откажусь от страсти.

Теперь она приблизилась к нему вплотную.

— Ты сможешь дать ее мне? — прошептала она. — Сможешь ли любить меня?

Ки наконец обрел голос.

— Полагаю, что да, — тихо ответил он. Осторожно и нежно он притянул Рейчел к себе, положив ее голову себе на грудь, поближе к своему сильно бьющемуся сердцу. — Если ты позволишь мне забыть мою собственную гордость, извиниться за то, что я был таким идиотом, примешь мое безоговорочное доверие и разрешишь попросить у тебя прощения, я обещаю тебе страсть на всю жизнь.

Она обняла Ки за талию и глубоко вздохнула, прижимаясь к нему всем телом. Ки потянул Рейчел за косу и, запрокинув ей голову, заглянул в ее прекрасные зеленовато-карие глаза, горящие обещанием любви.

— Я люблю тебя, — шепнули ее губы.

— И я люблю тебя, — ответил он едва слышно. Ее лицо внезапно вспыхнуло.

— Обещай помнить о своих словах, когда я покажу тебе сокровищницу краденых предметов искусства.

— Всех? — спросил он.

— Всех до единого, насколько я могу судить, — продолжала она, пытаясь высвободиться. — Она находится в потайной комнате, которую мой отец построил над буфетной.

Ки не выпускал Рейчел из объятий. Он поднял ее на руки и вместо того, чтобы броситься в буфетную, взлетел по лестнице в ее спальню.

— Ты покажешь ее мне потом, — произнес он хриплым от страсти голосом.

Вбежав в спальню, он опустил Рейчел на узкую кровать и быстро накрыл ее тело своим.

— Не каждый год полубог получает брачное предложение от богини.

Он почувствовал, как сильно забилось ее сердце.

— Богиня? — прошептала она, обвивая его за шею.

Ки поцеловал ее в нос и кивнул:

— Страстная богиня. И для меня нет ничего дороже, Рейчел, чем знать, что ты носишь моего ребенка.

Он припал к ее губам долгим страстным поцелуем, словно спеша доказать, как она ему дорога.

И он решил, что подождет, прежде чем сказать ей, что у нее осталась только одна неделя до того, как он увезет ее на шхуне «Шесть и одна», нет — на «Семь и две» — и сам сделает ей предложение.

1

Бухта Буревестника (англ.).