Карел Чапек
      Офир (1)
      На площади св. Марка вряд ли кто оглянулся, когда стражники вели старика к дожу. Старик был оборван и грязен, и можно было подумать, что это какой-нибудь портовый воришка.
      - Этот человек, - доложил podesta vicegerente (2), остановившись перед троном дожа, - заявляет, что зовут его Джованни Фиальго и что он купец из Лиссабона; он утверждает, будто был владельцем судна и его со всем экипажем и грузом захватили в плен алжирские пираты; далее он показывает, что ему удалось бежать с галеры и что он может оказать большую услугу Венецианской республике, а какую именно - он может сообщить лишь самому его милости дожу.
      Старый дож пристально разглядывал взлохмаченного старика своими птичьими глазками.
      - Итак, - молвил он наконец, - ты говоришь, что работал на галере?
      Схваченный вместо ответа обнажил грязные щиколотки; они опухли от оков.
      - А на спине, - добавил он, - сплошные шрамы, ваша милость. Если желаете, я покажу вам...
      - Нет, нет, - поспешно отказался дож. - Не надо. - Что хотел ты поведать нам?
      Оборванный старик поднял голову.
      - Дайте мне судно, ваша милость, - ясным голосом проговорил он, - и я приведу его в Офир, страну золота.
      - В Офир... - пробормотал дож. - Ты нашел Офир?
      - Нашел, - ответил старик, - и пробыл там девять месяцев, ибо нам нужно было чинить корабль.
      Дож переглянулся со своим ученым советником епископом Порденонским.
      - Где же находится Офир? - спросил он старого купца.
      - В трех месяцах пути отсюда, - ответил тот. - Надо обогнуть Африку, а затем плыть на полночь.
      Епископ Порденонский настороженно подался вперед.
      - Разве Офир на берегу моря?
      - Нет. Офир лежит в девяти днях пути от морского побережья и простирается вокруг великого озера, синего, как сапфир.
      Епископ Порденонский слегка кивнул.
      - Но как же вы попали в глубь страны? - спросил дож. Ведь, говорят, Офир отделяют от моря непроходимые горы и пустыни.
      - Да, - сказал корабельщик Фиальго, - в Офир нет путей. Пустыня кишит львами, а горы - хрустальные и гладкие, как муранское стекло (3).
      - И все же ты преодолел их? - воскликнул дож.
      - Да. Когда мы чинили корабль, сильно потрепанный бурями, на берег пришли люди в белых одеждах, окаймленных пурпурными полосами, и обратились к нам с приветом.
      - Чернокожие? - спросил епископ.
      - Нет, монсеньер. Белые, как англичане, а волосы их длинные, посыпанные золотой пудрой. Они очень красивы.
      - А что, они были вооружены? - осведомился дож.
      - У них были золотые копья. Они велели нам взять все железные предметы и обменять их в Офире на золото. Ибо в Офире нет железа. И они следили, чтобы мы взяли все железо: - якоря, цепи, оружие, даже гвозди, которыми был сбит наш корабль.
      - И что же дальше? - спросил дож.
      - На берегу нас ждало стадо крылатых мулов, числом около шестидесяти. Их крылья похожи на лебединые. Называют их пегасами.
      - Пегас... - задумчиво проговорил ученый епископ. - Об этом до нас дошли сведения еще от древних греков. Похоже, что греки действительно знали Офир.
      - В Офире и в самом деле говорят по-гречески, - заявил старый купец. - Я знаю немного греческий язык, потому что в каждом порту есть какой-нибудь вор с Крита или из Смирны.
      - Это интересные вести, - пробормотал епископ. - А что, жители Офира - христиане?
      - Да простит мне бог, - ответил Фиальго, - но они настоящие язычники, монсеньер. Почитают некоего Аполлона, или как там его называют.
      Епископ Порденонский покачал головой.
      - Что ж, это согласуется. Вероятно, они - потомки грехов, которых занесло туда морской бурей после завоевания Трои. Что же дальше?
      - Дальше? - заговорил Джованни Фиальго. - Дальше погрузили мы наше железо на этих крылатых ослов. Троим из нас - мне, некоему Чико из Кадикса и Маноло Перейра из Коимбре - дали крылатых коней, и вот, предводительствуемые офирскими воинами, мы полетели прямо на восток. Дорога длилась девять дней. Каждую ночь мы спускались на землю, чтобы пегасы могли попастись и напиться. Они питаются только асфоделиями и нарциссами.
      - Видно, что греческого происхождения, - проворчал епископ.
      - На девятый день мы увидели озеро, синее, как сапфир, продолжал старый купец. - Мы спешились на его берегу. В озере водятся серебряные рыбы с рубиновыми глазами. А песок вокруг этого озера, ваша милость, состоит из одних жемчужин, крупных, как галька. Маноло пал наземь и начал загребать жемчуг полными горстями; и тут один из наших провожатых сказал, что это - отличный песок, из него в Офире жгут известь.
      Дож широко раскрыл глаза.
      - Известь из жемчуга! Поразительно!
      - Потом нас повели в королевский дворец. Он весь был из алебастра, только крыша золотая, и она сияла, как солнце. Там нас приняла офирская королева, сидящая на хрустальном троне.
      - Разве в Офире царствует женщина? - удивился епископ.
      - Да, монсеньер. Женщина ослепительной красоты, подобная некоей богине.
      - Видимо, одна из амазонок, - задумчиво произнес епископ.
      - А как другие женщины? - с любопытством спросил дож. Понимаешь, я говорю о женщинах вообще - есть там красивые?
      Корабельщик всплеснул руками.
      - Ах, ваша милость, таких не было даже в Лиссабоне во времена моей юности!
      Дож замахал рукой.
      - Не болтай чепухи! Говорят, в Лиссабоне женщины черные, как кошки. Вот в Венеции, старик, в Венеции каких-нибудь тридцать лет назад - о, какие здесь были женщины! Прямо с полотен Тициана! (4) Так что же офирские женщины? Рассказывай...
      - Я уже стар, ваша милость, - сказал Фиальго. - Зато Маноло мог бы вам порассказать кое о чем, если бы его не убили мусульмане, захватившие нас у Балеар.
      - А он многое мог бы рассказать? - с интересом спросил дож.
      - Матерь божия, - воскликнул купец. - Вы бы даже не поверили, ваша милость. Скажу лишь, что за две недели нашего пребывания в Офире Маноло исхудал так, что его можно было вытряхнуть из собственных штанов.
      - А что королева?
      - На королеве был железный пояс и железные браслеты. "Говорят, у тебя есть железо, - сказала она мне. - Арабские купцы иногда продают нам железо".
      - Арабские купцы! - вскричал дож, ударив кулаком по подлокотнику трона. - Вот видите, эти бездельники выхватывают из-под носа все наши рынки! Мы не потерпим этого, дело касается высших интересов Венецианской республики! Железо в Офир должны поставлять только мы, и точка! Я дам тебе три корабля, Джованни, три корабля, наполненные железом.
      Епископ поднял руку.
      - Что же было дальше, Джованни?
      - Королева предложила мне за железо золото того же веса.
      - И ты, конечно, принял, разбойник!
      - Нет, монсеньер. Я сказал, что продаю железо не на вес, а по объему.
      - Правильно, - вставил епископ. - Золото тяжелее.
      - Особенно офирское, монсеньер. Оно в три раза тяжелее обычного и цвет имеет красный, как пламя. Тогда королева приказала выковать из золота такой же якорь, такие же гвозди, такие же цепи и такие же мечи, как наши, железные. Поэтому нам и пришлось подождать там неделю-другую.
      - Зачем же им железо? - удивился дож.
      - Оно у них величайшая редкость, ваша милость, - ответил купец. - Из него делают украшения и деньги. Железные гвозди они прячут в шкатулках как сокровище. Они утверждают, будто железо красивее золота.
      Дож прикрыл глаза веками, похожими на веки индюка.
      - Странно, - проворчал он. - Это чрезвычайно странно, Джованни. Что же было потом?
      - Потом все это золото погрузили на крылатых мулов и отправили нас тем же путем на побережье. Там мы снова сколотили наше судно золотыми гвоздями, повесили золотой якорь на золотую цепь. Порванные снасти и паруса мы заменили шелковыми и с попутным ветром отплыли домой.
      - А жемчуг? - спросил дож. - Жемчуга вы с собой не взяли?
      - Не взяли, - ответил Фиальго. - Прошу прощенья - ведь жемчужин там было, как песчинок. Лишь несколько зерен застряло в наших туфлях, да их отобрали алжирские язычники, напавшие на нас у Балеарских островов.
      - Этот рассказ, - пробормотал дож, - кажется весьма правдоподобным.
      Епископ слегка кивнул.
      - А что животный мир, - вдруг спохватился он. - Есть там, в Офире, например, кентавры?
      - О них я не слыхал, монсеньер, - учтиво ответил корабельщик. - Зато там есть фламинго.
      Епископ фыркнул.
      - Ты, наверное, ошибся. Фламинго ведь водятся в Египте известно, что у них только одна нога.
      - Еще у них есть дикие ослы, - продолжал Фиальго, - ослы с черными и белыми полосами, как тигры.
      Епископ подозрительно взглянул на старика.
      - Послушай, не думаешь ли ты смеяться над нами? Кто когда видел полосатых ослов? Одно мне непонятно, Джованни. Ты утверждаешь, будто через офирские горы вы летели на крылатых мулах.
      - Да, монсеньер.
      - Гм, вот как. Но, как гласят арабские источники, в офирских горах живет птица Ног, у которой, как известно, железный клюв, железные когти и бронзовое оперенье. О ней ты ничего не слышал?
      - Нет, монсеньер, - с запинкой ответил корабельщик.
      Епископ Порденонскии презрительно качнул головой.
      - Через эти горы, купец, нельзя перелететь, в этом ты нас не убедишь; ведь доказано, что там живет птица Ног. И это технически невозможно - птица Ног склевала бы твоих пегасов, как ласточка мух. Нет, милый мой, нас не проведешь! А скажи мне, мошенник, какие деревья там растут?
      - Как какие деревья? - с трудом выговорил несчастный купец. - Известно какие, пальмы, монсеньер,
      - Ну теперь ясно, что ты лжешь! - торжествующе молвил епископ. - Согласно свидетельству Бубона из Бискры, большого авторитета в этих вопросах, в Офире растут гранатовые деревья, у которых вместо зерен - карбункулы. Ты, приятель, выдумал преглупую историю!
      Джованни Фиальго пал на колени.
      - Вот как бог надо мною, монсеньер, разве мог я, необразованный купец, выдумать Офир?
      - Да что ты мне толкуешь, - отчитывал ученый епископ купца, - я-то лучше тебя знаю - на свете есть Офир, страна золота; но что касается тебя, то ты лгун и мошенник. Твой рассказ противоречит надежным источникам и, следовательно, лжив. Ваша милость, этот человек обманщик.
      - Еще один, - вздохнул старый дож, озабоченно моргая глазами. - Просто ужас, сколько теперь развелось этих авантюристов. Уведите его!
      Podesta vicegerente поднял вопросительный взгляд.
      - Как обычно, как обычно, - зевнул дож. - Пусть посидит, пока не почернеет, а там продайте его на галеры. Жаль, что он оказался обманщиком, - пробормотал он еще. - Кое в чем из того, что он наговорил, было некое ядро... Он, верно, слыхал это от арабов...
      1932
      1) - Офир - легендарная сказочная страна. Предание об Офире было широко распространено в итальянской средневековой литературе.
      2) - заместитель старосты (итал.).
      3) - Муранское стекло-стекло, выработанное в итальянском городе Мурано, старинном центре стекольной промышленности; славилось высоким качеством.
      4) - Тициан Вечеллио (р. ок. 1477 г., по другим данным, в 1487-1488, ум. в 1576 г.) - знаменитый итальянский художник, крупнейший представитель венецианской школы живописи. Тициан с большим мастерством передает прелесть и очарование женской красоты.