В одном из шезлонгов томно раскинулась длинноногая девица; на столике рядом с ней стоял высокий матовый бокал, серебряное ведерко со льдом и бутылка виски. Девица лениво наблюдала за нашим приближением. С расстояния тридцати футов она смотрелась по высшему разряду. С расстояния десяти футов она смотрелась как нечто, предназначенное для рассматривания с расстояния тридцати футов. Ее рот был слишком велик, глаза — слишком сини, косметика — слишком ярка. Ее тонкие брови описывали дугу почти фантастической длины и высоты; ресницы ее были накрашены так густо, что походили на миниатюрные железные решетки.

На девице были белые парусиновые брюки, белая шелковая блузка, сине-белые сандалии на босу ногу, на шее — ожерелье из зеленых камней.

Рядом на стуле лежала белая соломенная шляпа с полями диаметром с автомобильное колесо, на шляпе — солнцезащитные очки, каждая линза — размером с пончик.

Ваньер промаршировал к девице и отрывисто сказал:

— Ты вышвырнешь этого гнусного красноглазого шоферишку, и как можно скорей. Иначе я сверну ему шею. Невозможно пройти мимо него, не услышав оскорбления в свой адрес.

Блондинка легко кашлянула, бесцельно помахала в воздухе носовым платком и сказала:

— Присядь и отдышись. Кто твой приятель?

Ваньер поискал мою визитку, обнаружил, что держит ее в руке, и швырнул на колени блондинке. Она лениво взяла ее, взглянула на нее, потом — на меня, вздохнула и задумчиво постучала ногтями по передним зубам.

— Крупный экземпляр, да? Пожалуй, тебе с ним не справиться.

Ваньер с отвращением посмотрел на меня.

— Ладно. Что там у вас — быстро выкладывайте.

— Я побеседую с дамой? — осведомился я. — Или я побеседую с вами и преподам вам несколько уроков хорошего тона?

Блондинка рассмеялась. В ее серебристом смехе еще сохранилась непосредственность и искренность молоденькой статистки. Маленький язычок вызывающе пробежал по губам.

Ваньер сел и зажег сигарету с позолоченным фильтром. Я стоял и смотрел на них.

— Я ищу вашу подругу, миссис Морни, — наконец сказал я. — Насколько мне известно, вы вместе снимали квартиру где-то с год назад. Ее зовут Линда Конкист.

Ваньер быстро поднял глаза на меня — и опустил и снова поднял и опустил. Он повернул голову и посмотрел на другую сторону бассейна. Там сидел коккер-спаниель по кличке Хитклифф и смотрел на нас одним глазом.

Ваньер пощелкал пальцами.

— Сюда, Хитклифф! Ко мне, ко мне!

— Заткнись, — сказала блондинка. — Собака тебя на дух не переносит. Умерь свое идиотское тщеславие, Бога ради.

— Не смей так со мной разговаривать! — вспылил Ваньер.

Блондинка хихикнула и поиграла глазами.

— Я ищу девушку по имени Линда Конкист, миссис Морни, — повторил я.

Она взглянула на меня.

— Вы уже говорили. Я просто думала о том, что не видела ее последние полгода. Она вышла замуж.

— Вы не видели ее последние полгода?

— Вы не ослышались, дружок. Зачем вам это?

— Я веду частное расследование.

— По какому вопросу?

— По сугубо конфиденциальному.

— Подумать только, — оживилась блондинка. — Он ведет частное расследование по сугубо конфиденциальному вопросу. Ты слышишь, Лу? Врывается к совершенно незнакомым людям, которые не хотят его видеть, — и считает это в порядке вещей. Только потому, что ведет частное расследование по сугубо конфиденциальному вопросу.

— Значит, вы не знаете, где она находится сейчас, миссис Морни?

— Я разве не сказала вам? — Она несколько повысила голос.

— Нет. Вы сказали, что полгода не видели ее. Это совсем не одно и то же.

— Кто сказал вам, что я снимала с Линдой квартиру? — резко спросила блондинка.

— Я никогда не раскрываю источника информации, миссис Морни.

— Золотко мое, да вы такой ловкач, что вам впору быть директором танцзала. Значит, я вам должна рассказать все, а вы мне — ничего?

— Мы с вами находимся в разном положении, — сказал я. — Я — наемный работник, действующий согласно инструкции работодателя. У вас же нет причин скрывать что-либо, не так ли?

— Кто ее ищет?

— Ее родители.

— Попытайтесь еще раз. У нее нет родителей.

— Должно быть, вы знакомы с ней довольно близко, раз вам известны такие подробности.

— Может быть, и была когда-то. Но это не означает, что все так и осталось до сих пор.

— О'кей, — сказал я. — Ваш ответ можно понять так: вы знаете, но не хотите говорить.

— Ответ можно понять так, — вдруг вмешался Ваньер, — с вами не хотят больше разговаривать и чем скорее вы уберетесь отсюда, тем приятнее это будет нам.

Я продолжал смотреть на миссис Морни.

Она подмигнула мне и сказала Ваньеру:

— Не надо так грубо, дорогой. Ты страшно обаятелен, но слишком узок в кости. Ты не создан для тяжелой работы. Верно, приятель?

— Я еще не размышлял на эту тему, миссис Морни, — ответил я. — Как вы считаете, мистер Морни сможет мне помочь… или захочет?

Она покачала головой:

— Откуда мне знать? Можете попробовать. Если вы ему не глянетесь, то у него найдется кому вышвырнуть вас отсюда.

— Думаю, вы могли бы мне помочь, если бы захотели.

— И как же вы собираетесь заставить меня захотеть? — Взгляд ее стал приглашающим.

— В этой компании? — Я указал глазами на Ваньера. — Как я могу?

— Интересная мысль. — Она отпила из бокала, глядя на меня поверх него.

Ваньер очень медленно поднялся с места. Лицо его побелело. Он сунул руку за пазуху и процедил сквозь зубы:

— Иди отсюда, ублюдок. Пока еще можешь идти.

Я удивленно посмотрел на него:

— Где ваша утонченность? И только не рассказывайте мне, что носите пистолет под пляжным костюмом.

Блондинка рассмеялась, показав красивые крепкие зубы. Ваньер сунул руку поглубже под рубашку и плотно сжал рот. Его черные глаза были остры и пусты одновременно — как глаза змеи.

— Ты слышал? — спросил он почти нежно. — И не сбрасывай меня со счетов так быстро. Чтобы всадить в тебя пулю, мне потребуется времени меньше, чем для того, чтобы чиркнуть спичкой.

Я посмотрел на блондинку. Она внимательно следила за нами, глаза ее сияли, а чувственный рот был приоткрыт в напряженном ожидании.

Я повернулся и пошел по газону. На полпути я обернулся. Ваньер стоял все в той же позе, держа руку под рубашкой. Глаза блондинки были по-прежнему широко распахнуты и губы так же приоткрыты, но густая тень от зонта падала ей на лицо, и его выражение издалека можно было понять по-разному: как страх и как довольное ожидание.

Я пересек газон и через белую калитку вышел на мощенную кирпичом дорожку в тоннеле из роз. Почти на самом выходе из тоннеля я повернулся, неторопливо прогулялся обратно к калитке и еще раз заглянул в сад. Я и сам не знал, что собирался там увидеть и с какой стороны меня это может касаться. Но кое-что я увидел.

Я увидел, как Ваньер почти распластался на блондинке, целуя ее.

Я потряс головой и пошел прочь.

Красноглазый шофер все еще возился с «кадиллаком». Мытье он уже закончил и теперь протирал стекла большим куском замши. Я обошел машину и встал около него.

— Ну, как дела? — поинтересовался он краем рта.

— Ужасно. Они втоптали меня в грязь.

Он кивнул и продолжал присвистывать, как скребущий лошадь конюх.

— Ты бы поосторожней. Этот тип вооружен, — сказал я. — Или притворяется.

Шофер коротко хохотнул:

— Под этой-то рубашонкой? Не может быть…

— Что за тип этот Ваньер? Чем занимается?

Шофер выпрямился, положил замшу на капот и вытер руки о полотенце, которое теперь было заткнуто за пояс его штанов.

— Женщинами, я так полагаю.

— А не опасно ли — волочиться именно за этой женщиной?

— По мне — так опасно, — согласился шофер. — Но у людей бывают самые разные представления об опасности.

— Где он живет?

— В Шерман Сакс. Она там бывает. И слишком часто.

— Когда-нибудь встречал девушку по имени Линда Конкист? Высокая, темноволосая, красивая. Пела с оркестром.

— Ты требуешь много информации за два доллара, Джек.

— Могу накинуть до пяти.

Он помотал головой:

— Нет, эту особу я не знаю. Во всяком случае, по имени. Сюда приходят разного рода дамочки, в основном довольно яркие. Меня им не представляют. — Он ухмыльнулся.

Я достал бумажник и сунул три доллара в его маленькую влажную руку. И к ним присовокупил визитку.

— Мне нравятся маленькие крепыши, — сказал я. — Они, похоже, ничего и никого не боятся. Заглядывай ко мне.

— Ладно, Джек. Спасибо. Линда Конкист, говоришь? Буду держать ухо востро.

— Пока… как тебя по имени?

— Они зовут меня Пройдохой. Понятия не имею почему.

— Пока, Пройдоха.

— Пока. Значит, говоришь, пушка — под этой рубашонкой? Да ни за что.

— Не знаю, — сказал я. — Он как будто полез за ней. Меня наняли не для перестрелок с незнакомыми людьми.

— Черт, его рубашка застегивается только на две пуговицы сверху. Я обратил внимание. Ему потребуется неделя, чтобы вытащить из-под нее пушку. — Но в голосе его звучали тревожные нотки.

— Может быть, он просто блефовал, — согласился я. — Если что-нибудь услышишь о Линде Конкист, всегда буду рад иметь дело с тобой.

— О'кей, Джек.

Я пошел к своей машине по мощенной плитами дорожке. Он глядел мне вслед, почесывая подбородок.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.