- Однако парень мог снова приняться за свое...
      У Фиалки были седые волосы, массивный подбородок и маленькие пухлые губы, словно созданные для того, чтобы целовать младенцев. Я искоса посмотрел на его лицо, и вдруг у меня мелькнула догадка.
      - Думаешь, его мог убить Дравек? - спросил я.
      - А почему бы и нет? Возможно, парень снова начал приставать к девушке, и Дравек дал волю рукам. Мужчина он крепкий и легко мог сломать ему шею. А потом испугался. Поехал под дождем в Лидо, разогнал машину и сбросил ее с причала. Думал, что никто ничего не докажет. А может, и совсем не думал. Просто сделал, и все.
      - Черт знает что,- сказал я. Тогда ему пришлось бы идти домой пешком тридцать миль под дождем.
      - Ну, ну. Посмейся надо мной. Когда-нибудь ты еще захочешь поиграть со мной в кошки-мышки.
      - Слушай, Фиалка,- серьезно проговорил я,- если парня убили - а ты совсем не уверен, что это убийство,- то такое преступление не в стиле Дравека. Он мог бы в приступе гнева убить человека, но оставил бы все на месте. Дравек не стал бы вот так запутывать следы.
      Пока М'Джи обдумывал мои возражения, нас заносило то влево, то вправо.
      - Вот так друг! - пробормотал он.- У меня была, чудесная версия, а что ты с ней сделал? И какого черта я взял тебя с собой? Черт бы тебя побрал! И все-таки я прижму Дравека.
      - Конечно,- согласился я.- Ты должен это сделать. Но Дравек не убивал парня. Он слишком мягок, чтобы решиться на такое.
      Когда мы возвратились в город, был уже полдень. Утром я только легко перекусил и с тех пор больше ничего не ел. Поэтому я вышел на Бульваре, а М'Джи поехал искать Дравека.
      Я хотел знать, что на самом деле случилось с Чарлзом Оуэном, но не допускал и мысли о том, что его мог убить Дравек.
      Сидя в кафе, я наскоро просмотрел газету. Прочитать в ней что-то о Стайнере я не надеялся - и действительно, ничего там и не нашел.
      Подкрепившись, я прошел шесть кварталов Бульваром, чтобы заглянуть в книжный магазин Стайнера.
      6
      Первый этаж дома был разделен пополам, и вторую половину занимал ювелир, торговавший в кредит. Он как раз стоял у входа - высокий, седой, черноглазый еврей с бриллиантом в девять каратов на пальце. Когда я проходил мимо него, он несмело, но лукаво усмехнулся.
      Пол в магазине Стайнера от стены до стены был застелен грубым синим ковром. Вокруг курительных столиков стояли синие кожаные кресла. На узких столах лежали комплекты книг в тисненых переплетах. Остальные книги стояли за стеклом. Панельная перегородка отделяла этот зал от задней части магазина, а в углу возле перегородки за письменным столом с лампой под абажуром сидела молодая женщина.
      Она поднялась и подошла ко мне, чуть покачивая худыми бедрами, обтянутыми черным платьем. У женщины были зачесанные назад белые волосы с пепельным оттенком и зеленоватые глаза под густо накрашенными ресницами. В ушах висели большие агатовые серьги. Ее ногти покрывал серебристый лак.
      Женщина, наверное, думала, что одарила меня приветливой улыбкой, но, по-моему, то была деланная гримаса.
      - Вам что-то надо?
      Я надвинул шляпу на самые глаза и отрывисто спросил:
      - Где Стайнер?
      - Его сегодня не будет. Может, я покажу вам...
      - Я продаю,- объяснил я.- То, что он давно искал. Серебристые ногти коснулись завитка над ухом.
      - А-а, вы продаете... Ну, тогда приходите завтра.
      - Стайнер заболел? Я могу подъехать к нему домой,- с надеждой продолжил я.- Он захотел бы увидеть то, что у меня есть.
      Это ее ошеломило. Чтобы перевести дыхание, женщине потребовалась целая минута. Однако самообладание она не потеряла.
      - Это... это пустой разговор. Сегодня его нет в городе.
      Я с разочарованным видом покачал головой, приподнял шляпу и собрался уже уйти, когда вдруг дверь в панельной перегородке открылась и оттуда выглянул прыщавый юноша, которого я видел накануне вечером. Заметив меня, он отпрянул, но я успел разглядеть на полу картонные коробки.
      Коробки были открыты и набиты какими-то старыми книгами. Вокруг них суетился мужчина в новом рабочем халате. Следовательно, часть запасов Стайнера собирались куда-то перевезти.
      Я вышел на улицу, дошел до угла и свернул в переулок. За магазином Стайнера у черного хода стоял небольшой черный грузовичок с сетчатыми бортами. На машине не было никакой надписи, а сквозь сетку виднелись картонные коробки. Я увидел, как мужчина в рабочем халате вынес еще одну коробку и поставил ее в кузов.
      Я возвратился на Бульвар, прошел с полквартала и на стоянке такси заметил свободную машину. В ней сидел парень с приятным лицом и читал журнал. Я показал ему деньги и спросил:
      - Поездим по следу?
      Он окинул меня взглядом, затем спрятал журнал за зеркало заднего обзора и открыл дверцу.
      - Это я люблю, шеф! - весело ответил юноша.
      В конце переулка мы развернулись и стали ждать рядом с пожарным гидрантом.
      Когда на грузовичке уже стояло с десяток коробок, мужчина в новом рабочем халате сел за руль и запустил двигатель. Он быстро промчался по переулку вниз, потом свернул влево и поехал по улице дальше. Мой водитель тронулся за ним. Грузовичок доехал до проспекта Гарфилда, потом повернул на восток. Движение на проспекте было оживленное, а грузовичок мчался быстро, и мы очень отстали.
      Я сказал об этом своему водителю, но грузовичок вдруг свернул с проспекта на север и выехал на Бриттани-стрит. Когда и мы выехали за ним на ту улицу, грузовичка и след простыл.
      Мой юный водитель успокоил меня сквозь стеклянную перегородку в кабине, и мы начали медленно подниматься по Бриттани-стрит, пытаясь высмотреть грузовичок за кустами по обеим сторонам улицы. Успокоиться я не мог.
      Через два квартала на восток Бриттани-стрит пересекала еще одну улицу Рендалл-плейс. Тут на углу стоял белый многоквартирный дом. Его фасад выходил на Рендалл-плейс, а со стороны Бриттани был въезд в подземный гараж. Когда мы миновали это строение, мой водитель сказал, что грузовичок должен быть где-то неподалеку. И тут я увидел его в гараже.
      Мы остановились перед многоквартирным домом, я вышел из машины и направился к подъезду.
      Переговорного приспособления тут не было. Будка швейцара стояла у самой стены, и складывалось впечатление, что ею давно не пользовались. Фамилии жильцов были написаны на панели с почтовыми ящиками, окрашенными в желтый цвет.
      Квартире под номером 405 соответствовала надпись "Джозеф Марти". Так звали парня, который развлекался с Кармен Дравек, пока ее папочка не дал ему пять тысяч долларов, чтобы он отцепился от нее и забавлялся с какой-нибудь другой девушкой. Это вполне мог быть тот самый Джо Марти.
      Я спустился по лестнице вниз и открыл дверь с окошком из армированного стекла, которая вела в темный гараж. Мужчина в новом рабочем халате переставлял коробки в кабину грузового лифта.
      Я остановился возле него, закурил сигарету и стал молча наблюдать. Это ему не очень понравилось, но он не произнес ни слова. Немного погодя я сказал:
      - Проследите за весом, друг. Лифт рассчитан только на полтонны. Куда вы это везете?
      - В четыреста пятую, к Марти,- объяснил человек и посмотрел на меня так, словно извинялся за свои слова.
      - Отлично,- сказал я.- Тут, кажется, есть что почитать.
      Я поднялся по лестнице, вышел на улицу и снова сел в такси.
      Мы возвратились в центр города и подъехали к дому, где находилась моя контора. Я щедро заплатил шоферу. Юноша протянул мне грязную визитную карточку, которую я сразу же выбросил в медную плевательницу рядом с лифтом.
      Дравек подпирал стену около дверей моей конторы.
      7
      После дождя стало ясно и тепло, а Дравек был в том же самом замшевом плаще с поясом. Плащ внизу был расстегнут, и под ним виднелся жилет. Галстук съехал набок. Лицо Дравека напоминало серую маску, нижнюю часть которой покрывала черная щетина. Вид тот еще.
      Я похлопал Дравека по плечу, открыл дверь, пропустил гостя в комнату и пригласил сесть. Он задыхался и не мог выговорить ни слова. Я достал из письменного стола бутылку ржаной водки и налил две рюмки. Он молча выпил обе. Потом тяжело плюхнулся в кресло, на мгновение закрыл глаза, застонал и вынул из внутреннего кармана белый конверт. Положив конверт на стол, прикрыл его своей большой волосатой рукой.
      - Расскажите, пожалуйста, о Чарлзе,- попросил я.- Сегодня утром я виделся с Фиалкой М'Джи.
      Дравек тупо посмотрел на меня. Наконец сказал:
      - Хорошо. Чарлз был славный парень. Но я не могу рассказать о нем много. Я его мало знал.
      Я сидел и ждал, глядя на конверт под его рукой. Он тоже не сводил с него глаз.
      - Можете прочитать,- пробормотал Дравек. Он неторопливо пододвинул конверт ко мне и убрал руку с таким видом, словно отдавал все самое дорогое, ради чего стоило жить. Слезы катились по его небритым щекам.
      Я взял конверт и осмотрел его. Домашний адрес Дравека был написан аккуратными печатными буквами, рядом стоял штемпель срочной почты. Я открыл конверт и увидел блестящую фотокарточку.
      В кресле тикового дерева сидела голая Кармен Дравек с нефритовыми серьгами в ушах. Ее глаза смотрели еще безумнее, чем тогда, когда я их видел. На обороте фотокарточки не было никакой надписи. Я положил ее на стол лицом вниз.
      - Расскажите мне об этом,- осторожно попросил я.
      Дравек вытер рукавом слезы, сложил руки на столе и начал разглядывать свои грязные ногти. Пальцы его дрожали.
      - Мне позвонил какой-то мужчина,- угрюмо сказал он.- И потребовал десять тысяч долларов за фотопластинку и отпечатки. Дело надо уладить сегодня вечером, а то они отдадут все какой-то бульварной газете.
      - Это полнейшая глупость,- успокоил я его.- Бульварная газета таким не воспользуется. Разве что захочет раздуть какое-то дело. Но что это за дело?
      Дравек медленно поднял веки, словно они были свинцовые.
      - Это еще не все. Тот мужчина говорит, что с ними шутки плохи. Или мы быстренько придем к соглашению, или моя дочь попадет за решетку.
      - Что это за дело? - снова спросил я, набивая трубку.- Что говорит Кармен?
      Он покачал своей большой лохматой головой.
      - Я ее не спрашивал. Бедная девочка... Совсем раздетая... Нет, я не допытывался... Вы, наверное, еще не разговаривали со Стайнером?
      - Не успел,- объяснил я.- Кто-то меня опередил.
      Дравек изумленно вытаращил глаза и раскрыл рот. Сразу стало ясно, что о ночных событиях он ничего не знает.
      - Вчера вечером Кармен выходила из дома? - безразлично спросил я.
      Дравек сидел все еще с разинутым ртом и напряженно соображал.
      - Нет,- наконец проговорил он.- Кармен заболела. Когда я пришел, она лежала в кровати. Она вообще не выходила. Что вы хотите сказать... о Стайнере?
      Я потянулся за бутылкой с водкой, наполнил рюмки и закурил трубку.
      - Стайнера убили,- сказал я.- Кому-то надоели затеи Стайнера, и этот кто-то изрешетил его. Ночью, когда шел дождь.
      - Боже! - потрясение воскликнул Дравек.- Вы там были?
      Я покачал головой.
      - Я - нет. Там была Кармен. Вот что имел в виду тот мужчина. Конечно, стреляла не она.
      Лицо Дравека покраснело от гнева. Он сжал кулаки, из горла у него вырвался хриплый вздох, на шее запульсировала .жилка.
      - Это неправда! Моя дочь больна. Она не выходила из дому. Когда я возвратился, она лежала в кровати.
      - Вы уже говорили мне об этом,- прервал его я.- Увы, выходила. Я сам привез ее домой. Горничная знает, но считает за лучшее молчать. Кармен была в доме Стайнера, а я наблюдал со стороны. Прогремели выстрелы, и кто-то убежал. Я не видел убийцу. А Кармен была слишком пьяной, чтобы заметить его. Вот почему она больна.
      Дравек пытался остановить взгляд на моем лице, и глаза его были сумасшедшие и пустые, словно в них погас свет. Он сжимал руками подлокотники кресла. Большие суставы на его пальцах напряглись и побелели.
      - А мне она не сказала,- прошептал Дравек.- Мне она ничего не сказала... Хотя я делал для нее все.- В его голосе звучало беспомощное отчаяние.
      Он чуть шевельнулся в кресле и проговорил:
      - Я достану эти деньги. Десять тысяч... Может, этот тип говорит правду...
      Потом он обмяк. Его большая лохматая голова склонилась на стол, плечи содрогнулись от рыданий. Я поднялся, обошел вокруг стола и молча похлопал Дравека по плечу. Он поднял мокрое от слез лицо и схватил мою руку.
      - Черт возьми, вы неплохой парень! - сказал Дравек, всхлипывая.
      - Вы еще не все знаете.
      Я высвободил пальцы, подал ему рюмку, помог поднести ее ко рту. Потом забрал пустую рюмку, поставил ее на стол и снова сел.
      - Вы должны взять себя в руки,- решительно сказал я.- Полиция о Стайнере еще ничего не знает. Я привез вашу дочь домой и держал язык за зубами. Я хотел, чтобы вас с Кармен оставили в покое. Но это ставит меня в сложное положение. Вы должны кое-что предпринять.
      Дравек тяжело и медленно кивнул головой.
      - Хорошо, я сделаю, как вы скажете. Все, что скажете.
      - Достаньте те деньги,- продолжал я.- Пусть лежат наготове - на тот случай, если они позвонят. Я что-нибудь придумаю, и вам, может, удастся их сохранить. Но хитрить некогда... Достаньте деньги, держите себя в руках и не болтайте. Остальное доверьте мне. Вы к этому готовы?
      - Да,- сказал Дравек.- Черт возьми, а вы и в самом деле неплохой парень!
      - Не говорите об этом с Кармен,- добавил я.- Чем меньше она вспомнит, тем лучше. Это фото...- Я показал на карточку на столе.- Оно свидетельствует о том, что Стайнер работал не один. Мы должны разыскать того человека, и как можно быстрее - даже если это будет стоить десять тысяч долларов.
      Дравек неторопливо поднялся.
      - Пустое. Это всего лишь деньги. Я немедленно их достану. А потом поеду домой. Поступайте, как сочтете нужным. Л я сделаю, как вы сказали...
      Дравек снова схватил мою руку, пожал ее и медленно вышел из конторы. Я услыхал его тяжелые шаги, гулко отдававшиеся в коридоре. Потом быстро выпил рюмку водки и вытер с лица пот.
      8
      Я медленно ехал на "крайслере" вверх по Ла-Верн-террас к дому Стайнера.
      Теперь, при дневном свете, я внимательно разглядывал крутой спуск с холма и деревянную лестницу, по которой убежал убийца. Улица внизу была не шире переулка. На нее выходили окнами два дома, но они стояли не очень близко к дому Стайнера. Вряд ли при шуме дождя кто-то из соседей слышал выстрелы.
      В свете предвечернего солнца дом Стайнера производил мирное впечатление. Некрашеная гонтовая крыша была еще влажной от дождя. Деревья на той стороне улицы зеленели молодыми листьями. Машин на дороге не было.
      Кто-то прошел за самшитовыми кустами, которые скрывали от улицы входную дверь.
      Кармен Дравек в пальто из бело-зеленой шотландки и без шляпки вышла из прогалины в живой изгороди, замерла от неожиданности и испуганно посмотрела на меяя,- вероятно, не слыхала шума машины. Потом она быстро спряталась за кустами. Я проехал дальше и остановился перед незаселенным домом.
      Выйдя из машины, я направился к коттеджу Стайнера. Теперь я уже понимал, какое опасное дело меня ждет.
      Я прошел сквозь живую изгородь и увидел перед открытой дверью Кармен. Она стояла и молча смотрела на меня. Потом медленно поднесла руку ко рту и прикусила зубами на редкость грубый большой палец, который казался на руке чужим. Под глазами у нее были темно-фиолетовые круги,
      Не говоря ни слова, я толкнул ее назад в дом и прикрыл за собой дверь. Мы стояли, разглядывая друг друга. Девушка медленно опустила руку и попыталась усмехнуться.
      Я сказал как можно ласковее:
      - Не волнуйся. Я не враг. Сядь в кресло возле стола. Я друг твоего отца. Не паникуй.
      Кармен подошла к столу и села на желтую подушку в черном кресле Стайнера.
      При дневном свете комната имела запущенный, неприветливый вид. Все еще пахло эфиром.
      Кармен облизала губы кончиком беловатого языка. Теперь ее черные глаза казались скорее застывшими, чем испуганными. Я покрутил пальцами сигарету, подвинул книги и сел на край стола. Потом неторопливо закурил и спросил:
      - Что ты тут делаешь?
      Девушка молча царапала ногтем свое пальто. Тогда я спросил снова:
      - Что ты помнишь о вчерашнем вечере? На этот раз Кармен ответила.
      - Что помню? Вчера вечером я болела и была дома.- Говорила она осторожно, хриплым голосом.
      - А перед тем? - настаивал я.- Перед тем, как я привез тебя домой. Что тут вчера случилось?
      Лицо ее медленно залила краска, глаза расширились от удивления.
      - Вы... вы тот самый? - выдохнула девушка и снова принялась грызть свой на редкость грубый большой палец,
      - Да, тот самый. Что ты можешь припомнить?
      - Вы из полиции? - спросила Кармен.
      - Нет, я уже сказал: я друг твоего отца.
      - Так вы не из полиции?
      - Нет.
      Наконец до нее дошло. Она вздохнула.
      - Что... что вам надо?
      - Кто убил его?
      Ее плечи под клетчатым пальто вздрогнули, однако выражение лица не изменилось.
      - Кто... кто еще знает? - испуганно спросила она.
      - О Стайнере? Не имею представления. Ни полиции, ни кого-либо другого тут, кажется, не было. Может, Марти?
      Мой вопрос прозвучал как гром среди ясного неба.
      - Марти! - внезапно пронзительно вскрикнула Кармен.
      Какое-то мгновение мы оба молчали, Я курил сигарету, а она грызла палец.
      - Не хитри,- сказал я.- Его убили Марти? У нее аж челюсть отвисла.
      - Да.
      - Почему он это сделал?
      - Я... я не знаю,- растерянно промолвила девушка.
      - Ты часто виделась с Марти последнее время? Она сжала руки в кулаки.
      - Только один или два раза.
      - Знаешь, где он живет?
      - Да! - резко бросила мне в лицо Кармен.
      - Что с тобой? Я думал, Марти тебе нравится.
      - Я его ненавижу! - почти крикнула она.
      - И поэтому ты хотела бы втянуть его в беду,- сказал я.
      Кармен пропустила мои слова мимо ушей. Мне пришлось объяснить их.
      - Я имею в виду, ты хочешь сообщить полиции, что это сделал Марти?
      В ее глазах вдруг появился испуг.
      - После того, как я уничтожу снимок, где ты голая,- спокойно добавил я.
      Девушка захихикала.
      Я почувствовал к ней отвращение. Если бы она закричала, побледнела или забилась в истерике, я воспринял бы как вполне естественную реакцию. Но Кармен только хихикала.
      Меня отталкивал даже сам вид девушки. Ее присутствие действовало на меня как отвратительный дурман.
      Она все хихикала, и ее смешки разбегались по комнате, словно мыши. Постепенно смех стал истерическим. Тогда я поднялся со стола, шагнул к ней и похлопал ее по щекам.
      - Так же, как вчера вечером,- объяснил я.
      Кармен сразу же перестала хохотать и снова начала грызть большой палец. Я снова сел на край стола.
      - Ты пришла сюда взять фотопластинку... фотографию, где ты снята в чем мать родила,- сказал я. Она сжала губы.
      - Слишком поздно. Я искал ее ночью. Тогда она и исчезла. Наверно, ее забрал Марти. Ты не обманываешь меня относительно этого парня? Девушка энергично покачала отрицательно головой. Потом медленно поднялась. Глаза у нее были узкие, черные, как раковина от устрицы.
      - А теперь я пойду,- сказала она так, словно мы сидели за чашкой чая.
      Кармен направилась к двери и уже собиралась было открыть ее, но в эту минуту на холм выехала машина и остановилась перед домом. Из нее кто-то вышел.
      Девушка повернулась и с ужасом посмотрела на меня.
      Дверь открылась, и в комнату заглянул какой-то мужчина.
      9
      Незнакомец с острым удлиненным лицом был в коричневом костюме и черной фетровой шляпе. Левый рукав у него был подвернут и приколот к борту пиджака большой черной английской булавкой.
      Он снял шляпу, прикрыл плечом дверь и с мягкой улыбкой посмотрел на Кармен. Густые, коротко подстриженные волосы поднимались над выпуклым лбом. Одежда сидела на нем хорошо. И вообще он не походил на преступника.
      - Гай Слейд,- представился он.- Извините за неожиданное вторжение. Звонок не работает. Стайнер дома?
      Звонить он и не пытался.
      Кармен безразлично посмотрела на Слейда, потом на меня, затем снова на Слейда. Она облизала губы, но ничего не сказала.
      - Стайнера тут нет, мистер Слейд,- ответил я.- Мы даже не знаем, где он.
      Он кивнул головой и коснулся своего длинного подбородка полями шляпы.
      - Вы его друзья?
      - Мы зашли сюда мимоходом за книжкой,- объяснил я, ответив удыбкой на его улыбку.- Дверь была открыта. Постучали, потом вошли. Так же, как и вы.
      - Понятно,- задумчиво произнес Слейд.- Все очень просто.
      Я ничего не сказал. Кармен тоже молчала. Она не сводила глаз с его пустого рукава.
      - За книжкой, говорите? - переспросил Слейд. По его тону я многое понял. Наверное, он знал о сомнительных делах Стайнера. Я отошел к двери и сказал:
      - А вот вы даже не постучали. Он стыдливо улыбнулся.
      - Это правда. Мне следовало постучать. Извините.
      - Нам пора,- небрежно бросил я и взял Кармен за руку.
      - Оставьте записку... Может, Стайнер скоро вернется,- тихо проговорил Слейд.
      - Мы не хотим беспокоить вас.
      - Жаль. Очень жаль! - многозначительно сказал он.
      Я отпустил руку Кармен и медленно сделал шаг от нее. Слейд стоял на месте, все еще держа шляпу в руке. Его глубоко посаженные глаза весело поблескивали.
      Я снова открыл дверь.
      - Девушка пусть идет,- сказал Слейд.- А с вами я хотел бы немного поговорить.
      Я с изумлением вперил в него взгляд, стараясь казаться спокойным.
      - Вы шутник, правда? - приветливо спросил он.
      Вдруг Кармен что-то крикнула мне и помчалась из дому. Через мгновение я услыхал ее шаги на дороге, которая вела с холма вниз. Я не видел ее машины, но догадался, что она где-то недалеко.
      - Какого черта...- начал я.
      - Оставьте,- холодно перебил меня Слейд.- Тут что-то не то. Я только выясню, в чем дело.
      Он беззаботно - слишком беззаботно - заходил по комнате. Он хмурил брови и не обращал на меня внимания. Это вынудило меня задуматься. Я бросил взгляд в окно, но не увидел ничего, кроме крыши его машины над зеленой изгородью.
      Через некоторое время Слейд заметил на столе пузатый графин и две тонкие рюмки пурпурного цвета. Он понюхал одну из них. Губы его скривились от отвращения.
      - Омерзительный сводник...- равнодушно бросил он.
      Потом остановил взгляд на книгах, потрогал одну или две, обошел вокруг стола и, остановившись перед тотемным столбиком, начал разглядывать его. Затем перешел к гобелену, прикрывавшему то место, где ночью лежал труп Стайнера. Слейд отвернул ногой гобелен и вдруг, глядя вниз, весь напрягся.
      То была мастерская игра - или же у Слейда был нюх, которому и я мог бы позавидовать. Я еще не успел разобраться, но это дало мне пищу для размышлений.
      Слейд неторопливо стал на одно колено. Письменный стол немного закрывал его от меня.
      Я достал револьвер, спрятал обе руки за спину и прислонился к стене.
      Вдруг прозвучал пронзительный крик, и Слейд вскочил на ноги. В его руке что-то блеснуло. Это был длинный черный пистолет системы "люгер". Я не шевельнулся. Слейд держал пистолет в длинных, бледных пальцах, но явно не целился из него.
      - Кровь,- сказал он спокойно и решительно. Его глубоко посаженные глаза теперь стали черными, суровыми.- Тут, на полу, под гобеленом, кровь. Много крови.
      - Я ее заметил,- улыбнулся я.- Это давняя кроны Она уже засохла.
      Слейд сел в черное кресло возле стола Стайнера, придвинул к себе телефон, а пистолет положил рядом. Он угрюмо посмотрел сперва на аппарат, потом на меня.
      - Думаю, надо вызвать полицию,- сказал он.
      - Это меня устраивает.
      Этому мужчине не понравилось, что я ему не возражаю. В полированной столешнице отражался хорошо одетый здоровяк с пистолетом. Казалось, он имеет намерение воспользоваться своим "люгером".
      - Черт возьми, кто вы такой? - процедил Слейд.
      - Частный детектив. Имя не имеет значения. Эта девушка - моя клиентка. Стайнер с помощью шантажа втянул ее в какую-то аферу. Мы пришли поговорить с ним. Но его тут не было.
      - Зашли мимоходом, да?
      - Вот именно. И что дальше? Думаете, мистер Слейд, мы убили Стайнера?
      Он едва заметно улыбнулся, однако промолчал.
      - Или думаете, что Стайнер застрелил кого-то и убежал? - продолжал я.
      - Стайнер никого не застрелил,- сказал Слейд.- У него не хватило бы для этого духу.
      - Тут никого не видно, не так ли? - промолвил я.- А может, Стайнер ел на обед цыпленка. Может, он любит резать цыплят в гостиной...
      - Не понимаю... Я не понимаю вашей игры. Я снова улыбнулся.
      - Тогда не слушайте меня и звоните своим друзьям в город. Но их реакция вам не понравится.
      Ни один мускул не дрогнул на его лице, пока он обдумывал мое замечание. Он сидел, сжав губы,
      - А почему бы и не позвонить? - наконец проговорил он.
      - Я знаю вас, мистер Слейд,- сказал я.- Вы владелец клуба "Аладдин" на Пеписайде. Азартные игры. Мягкое освещение, вечерние костюмы и легкий ужин впридачу. Вы достаточно хорошо знаете Стайнера, чтобы приходить к нему днем без стука. В своих сомнительных делах он время от времени нуждался в поддержке. Предоставить ее могли вы.
      Его палец на пистолете напрягся, потом расслабился. Слейд положил "люгер" на стол, но руки с него не убрал. Его рот скривила резкая гримаса.
      - Кто-то добрался до Стайнера,- тихо сказал он. Его голос и выражение лица принадлежали, казалось, двум разным людям.- Сегодня он не явился в магазин. И не отвечал на телефонные звонки. Я приехал узнать, в чем дело.
      - Рад слышать, что именно вы в Стайнера не стреляли,- промолвил я.
      "Люгер" снова сверкнул и нацелился мне в грудь.
      - Опустите пистолет, Слейд,- сказал я.- Вы еще слишком мало знаете, чтоб стрелять. Я уже давно привык к мысли, что меня могут убить. Опустите пистолет. Я вам кое-что расскажу - если вы, конечно, этого сами не знаете. Сегодня из книжного магазина Стайнера кто-то вывозил книги. Книги, на которых он делал свой настоящий бизнес.
      Слейд снова положил пистолет на стол, откинулся в кресле, и на его лице появилось дружелюбное выражение.
      - Я слушаю,- сказал он.
      - Я тоже думаю, что до Стайнера кто-то добрался,- продолжал я.- Эта кровь, по-моему, его кровь. То, что из магазина вывезли книги, дает нам основание предположить, что его труп где-то спрятали. Кто-то берет его дела на себя и не хочет, чтобы Стайнера нашли, пока этот "кто-то" все не уладит. И кто бы это ни был, а кровь он должен был смыть. Он этого не сделал.
      Слейд слушал молча.
      Я продолжал:
      - Убить Стайнера и присвоить его прибыли - было бы глупой шуткой. И я не уверен, что все произошло именно так. Но я уверен: тот, кто взял книги, знает об убийстве, и блондинка из магазина чем-то до смерти напугана.
      - А что дальше? - спокойно спросил Слейд.
      - Пока что ничего. Есть еще информация, которую надо проверить. Если бы я это выяснил, то мог бы рассказать вам, как все произошло. Но вам вмешиваться сейчас не следует.
      - Лучше бы сейчас,- сказал Слейд. Потом растянул губы и дважды пронзительно свистнул.
      Я вскочил. На улице открылась дверца машины. Послышались шаги.
      Я достал из-за спины револьвер. Лицо у Слейда вздрогнуло, а его рука потянулась к "люгеру", нащупывая рукоятку.
      - Не берите пистолет! - приказал я.
      Он твердо встал на ноги и оперся локтем о стол, держа руку на пистолете и не беря его в ладонь. Я прошел мимо него в переднюю, и, когда двое мужчин вошли в комнату, оглянулся.
      У одного были короткие рыжие волосы, бледное сморщенное лицо и суетливые глаза. Второй был явно боксер, его можно было назвать даже красивым, если б не расплюснутый нос и толстое, как бифштекс, ухо.
      Оружия у незнакомцев я не заметил. Они остановились и начали осматриваться вокруг.
      Я стоял около двери сзади Слейда. Тот склонился над столом и не двигался.
      Боксер растянул рот в широкой улыбке, оголив острые белые зубы. У рыжеволосого был несмелый, испуганный вид.
      Странная улыбка появилась на лице Слейда. Спокойно, тихо, но очень четко он проговорил:
      - Ребята, этот мерзавец застрелил Стайнера. Возьмите его!
      Рыжеголовый закусил нижнюю губу и протянул руку к левому карману. Но достать пистолет он не успел. Я был настороже и выстрелил в него через правое плечо, хотя и чувствовал отвращение к самому себе. Револьвер наделал много шуму. Мне показалось, что выстрел был слышен во всем городе. Рыжеголовый упал на пол. Он корчился и сучил ногами - вероятно, пуля попала ему в живот.
      Боксер не двигался. Наверное, реакция у него была замедленная. Слейд схватил свой "люгер", однако от волнения движения его не отличались четкостью. Я сделал шаг и сзади ударил его в ухо. Он упал на стол и уронил пистолет.
      Слейд уже не слыхал, как я сказал:
      - Я не люблю бить сзади одноруких. И не склонен к жестокости. Но вы сами вынудили меня сделать это. Боксер улыбнулся и промолвил:
      - Хорошо, приятель. А что дальше?
      - Я бы хотел убраться отсюда, если можно, без лишней стрельбы. Или могу остаться тут до приезда полиции. Мне все равно.
      Он задумался. Рыжеголовый стонал на полу. Слейд молчал.
      Потом боксер медленно поднял руки, заложил их за шею и невозмутимо сказал:
      - Я не знаю, из-за чего тут эта кутерьма, и мне безразлично, куда вы поедете и что потом будете делать, и я не имею охоты брать на себя главную роль. Убирайтесь!
      - А вы парень рассудительный. У вас больше здравого смысла, чем у вашего хозяина!
      Я обошел вокруг стола и направился к открытой двери. Боксер неторопливо повернулся лицом ко мне, держа руки на затылке. Он усмехнулся криво, но почти доброжелательно.
      Я проскользнул в дверь, нашел прогалину в зеленой изгороди и бросился бежать по дороге вверх, побаиваясь получить пулю в спину. Но выстрел не прогремел.
      Наконец я вскочил в "крайслер" и помчался через холм, стремясь как можно быстрее оставить этот район.
      10
      Когда я остановился против многоквартирного дома на Рендалл-плейс, было уже начало шестого. Несколько окон светились, беспорядочно гремели на разных программах радиоприемники. Я поднялся на лифте на четвертый этаж. Квартира 405 размещалась в конце коридора. На полу тут лежала зеленая ковровая дорожка, стены были обиты панелями цвета слоновой кости. Из открытой двери пожарного выхода веял свежий ветерок.