В альтернативную вселенную

      Вернувшись в рубку, он выслушал доклад офицеров. Их корабль приближался к объекту со скоростью двенадцать миль в секунду. (А может, это объект приближался к ним с этой скоростью, а они стояли на месте?) Радары показывали, что это не очень большая металлическая конструкция. Радиосвязь установить не удалось. Ни обычную, ни пси-связь.
      Значит, это был мертвый корабль, попавший сюда из своей Вселенной? И его экипаж или потомки экипажа погибли сотни лет назад, не в состоянии поддерживать свою жизнь в замкнутом пространстве? Или это была обманчивая тишина, за которой скрывались воинственные существа, поджидавшие, пока их корабль подберется поближе, чтобы открыть по нему огонь?
      Командор подошел к телефону и набрал номер Мэйхью.
      - Мистер Мэйхью, мы сближаемся с объектом. Слышите ли вы что-нибудь?
      - Нет, сэр.
      - Похоже, это корабль. Можно ли предположить, что капитан отдал приказ сохранить абсолютную тишину?
      - Любой мозг излучает сигналы, сэр. Лишь натренированные телепаты могут поддерживать устойчивую связь, но при этом мы обязательно слышим обрывки бессмысленных фраз, слов, математических формул...
      - Значит, вы считаете, что на борту нет ничего живого?
      - Я в этом уверен, сэр.
      - Надеюсь, вы правы.
      Он обратился к Суинтону:
      - Займитесь управлением, командир. Сбросьте скорость и остановите корабль в одной миле от объекта.
      - Есть, сэр.
      Суинтон, усевшись в кресло старшего пилота, четко и уверенно стал отдавать приказания.
      Гримс внимательно наблюдал за своим первым помощником, чья молодость явно не вязалась с ответственностью положения, которое он занимал. Послышался вой раскручивающихся гироскопов. Все поспешили занять места в креслах прежде, чем начнется торможение. Включились реактивные двигатели. Сидя в трясущемся кресле, Гримс испытывал странное чувство, не видя в иллюминаторе звезд. Двигатели прекратили свою работу. Теперь объект приближался со стороны кормы. Еще несколько коротких корректирующих толчков - и все замерло.
      Суинтон доложил:
      - Объект на траверзе, сэр. Скорость погашена. Дистанция - 1,05 мили.
      Гримс повернул кресло к иллюминатору. Там не было Ничего.
      Абсолютно ничего.
      За несколько секунд поисковый прожектор отыскал объект.
      Это был корабль, но не такой, какие привыкли видеть все сидящие в рубке. Длинный, вытянутый корпус был, казалось, разделен вдоль на две части. С одной стороны было что-то похожее на скопление контрольных приборов. Гримс, замонополизировав единственный мощный бинокль, внимательно изучал это странное сооружение. Он разглядел что-то вроде оперения и двух пропеллеров, как у самолета, как будто корабль был предназначен также для полетов в атмосфере. Но хвост был слишком маленьким, а пропеллер слишком грубо сделанным, чтобы летать в атмосфере.
      И еще там были два высоких шеста, торчавших как мачты из плоской поверхности с обоих концов корабля. Зачем? Перемещаться в пустоте при помощи парусов? Это было непонятно. Между мачтами виднелись какие-то структуры, больше похожие на жилые постройки с балкончиками. А прямо посреди этих окрашенных в белый цвет построек была еще одна мачта. Но слишком уж она толстая и короткая. Она тоже была покрашена в белый цвет, но с черным верхом и голубым рисунком на боку. Изучив рисунок, Гримс пришел к выводу, что это изображен какой-то крюк или якорь. Он передал место у бинокля Соне. После того, как она достаточно долго исследовала это странное явление, он спросил:
      - Ну, командир Веррил, что вы по этому поводу думаете?
      - Это мог бы быть космический корабль, но... с такими отверстиями... его трудно назвать герметичным.
      - Да, но все отверстия расположены с одной стороны! С той, где находятся все эти надстройки... как будто одна половина - корабль, а другая - что-то еще.
      - В конце концов, сэр, - вступил в разговор Суинтон, - не обязательно ведь кораблю быть с обеих сторон симметричным. Пока он находится вне атмосферы, он может быть любой, какой угодно формы.
      - Тут вы правы, Суинтон. Но если эта штука предназначена лишь для космических перелетов, зачем нужны эти пропеллеры? С точки зрения аэродинамики она вряд ли сможет летать в атмосфере, но тем не менее она явно предназначена для полетов.
      - Так уж для полетов? - усомнилась Соня. - Такие тяжеловесные грубые пропеллеры...
      - И потом, где их планета? - спросил Суинтон.
      - Если уж на то пошло, давайте спросим себя, где наша планета? ответил Гримс. - Кто знает, какие странные обстоятельства могли когда-то закинуть сюда эту штуковину? Но если серьезно, то наша планета, пожалуй, далековато отсюда...
      - Вы уверены? - спросил Рэнфрю. - Что означает слово "расстояние" там, где мы находимся?
      - Что ж, может, наша Земля действительно где-то совсем рядом.
      - Что вы хотите сказать, Джон?
      - Пока еще сам не знаю... Это слишком фантастично. - Он повернулся к старшему лейтенанту: - Вы остаетесь здесь за главного, Суинтон. Мы должны рассмотреть корабль поближе.
      14
      Вчетвером они столпились в тесной камере, предназначенной для выхода в открытый космос: Гримс, Соня, Джонс и доктор Тодхантер. Вскоре к ним присоединились Кэлхаун и Мак-Генри, увешанные таким количеством молотков, плоскогубцев, всевозможных инструментов и приборов, что это не позволило бы им сдвинуться с места в любом, самом маленьком гравитационном поле. Все они, естественно, были с реактивными ранцами для перемещения в пространстве и, по настоянию Сони, с оружием. Гримс нес свой любимый старинный револьвер, остальные - легкие лазерные пистолеты. В довершение всего, хирург прихватил несколько электронных видео и фотокамер.
      Когда все надели шлемы и люк корабля был задраен, Гримс по радиотелефону приказал Суинтону откачать из камеры воздух. Стрелка манометра поползла вниз и наконец остановилась на нуле. Затем открылся выходной люк.
      Странный корабль висел прямо напротив них. На фоне абсолютной черноты яркий луч прожектора выделял каждую деталь. Он был раскрашен ослепительно яркими красками. Красные, розовые, желтые детали, белая надстройка - все это, казалось, светилось и переливалось на черном фоне пустоты.
      Эта конструкция выглядела вызывающе и не к месту. Хотя, с точки зрения каких-нибудь местных обитателей - если только они здесь были "Искатель" выглядел, наверное, не лучше. Об этом думал Гримс, опасливо пролезая сквозь люк наружу. Оттолкнувшись от корабля, он включил ненадолго свой ракетный двигатель и спокойно преодолел расстояние в одну милю, разделявшее корабли. Подлетев вплотную, он развернулся, погасил скорость и мягко ударился о корпус, тут же примагнитившись к нему ботинками. Ярко-красная поверхность оказалась стальной. "Скорее всего, - подумал он, - те, кто изготовил этот корабль, не были знакомы с алюминием или пластиковыми материалами". Вслед за ним попадали на поверхность остальные члены экипажа.
      Хождение по изогнутой поверхности требовало некоторой сноровки. Один неверный шаг или слишком сильный толчок - и вот уже кто-нибудь зависал, не в силах дотянуться магнитными ботинками до гладкого корпуса.
      С трудом они продвигались к широкой красной полосе на борту. Возле нее Тодхантер вдруг опустился на магнитные наколенники и стал что-то разглядывать. Все окружили его.
      - Как странно, - сказал он. - Это похоже на какие-то наросты живого организма. Теперь, они, естественно, мертвы.
      - Это именно то, что я и думал, - ответил Гримс.
      - Что именно, сэр?
      - Если мы когда-нибудь вернемся в Порт-Форлон, зайдите ко мне, доктор. Я вам дам почитать кое-какую литературу из моей библиотеки. Я припоминаю одну статью молодого талантливого журналиста с планеты Лорн Аргус. Он как раз писал об этом, а статья называлась "От первобытного каноэ - к межзвездному кораблю".
      - Не понимаю, сэр.
      - Я тоже не многое понимаю. Но эти, как вы их назвали, "наросты" провели здесь долгую жизнь.
      Вдоль красной полосы они вплотную подошли к одному из концов корабля. Через острый гребень, который разделял корпус надвое, полоса переваливала на другую сторону. Весь корпус за полосой был закрашен черной краской. Возле гребня, над полосой, виднелся странный знак, выведенный синим: круг, разделенный линией пополам, с одной стороны которого была буква "L", с другой "R". Вдоль гребня виднелась небольшая синяя полоса, разделенная, как шкала линейки, поперечными штрихами. Возле каждого стояли буквенные отметки: "TF", "T", "S", "W", "WNA"...
      - Так значит, это один из кораблей нашего мира, - сказала Соня. Конечно, это могут быть какие-то знаки внеземной цивилизации, но я так не думаю.
      - Вы совершенно правы, - ответил Гримс. - Буквы "L" и "R" означают "Регистр Ллойда", остальные - осадку судна в различных водах в разное время года. Это земной морской корабль.
      - Но что это значит? И откуда вы это знаете?
      - Я знаю, потому что увлекался историей земного мореплавания. Я должен был определить это с первого взгляда, но... нелепость ситуации сбила меня с толку. Но, может быть, наше присутствие здесь настолько же нелепо. У нас больше шансов выжить, даже если мы никогда отсюда не выберемся.
      Затем Гримс направился к краю корпуса, туда, где виднелись белые поручни. Держась за ограждение, он перелетел через край и встал на палубе так, как когда-то здесь ходили люди. Перед ним оказалась палубная надстройка с деревянными дверями, обрамленными желтой латунной полосой. Свет прожектора отбрасывал здесь резкие тени. Гримс включил лампу у себя на шлеме.
      Ходить по деревянной палубе было невозможно, и Гримс, прицелившись, оттолкнулся от поручней и, пролетев несколько метров, вцепился в ручку. Там оказался коридор, по обеим сторонам которого были открытые и закрытые двери. Гримс подождал, пока подойдут остальные, и, держась за поручни, направился к первой полуоткрытой двери. Она легко распахнулась.
      Внутри каюты находился комод, два легких стула и две койки у стены, одна на другой. Свет фонарика ярко отражался от металлических деталей и тускло поблескивал на полированном дереве.
      Гримс застыл перед верхней полкой. Над ней, запутавшиеся в белых простынях, висели два тела - мужское и женское. Командор не впервые встречался со смертью, но никогда еще люди не казались ему такими беззащитными перед ее лицом. Тела, похожие на мумий, за столетия пребывания в этом пустом пространстве высохли, хоть и не до степени обтянутых кожей скелетов.
      В наушниках прозвучал голос Тодхантера:
      - Разрешите их заснять, сэр?
      - Конечно, доктор. Они тоже не будут возражать.
      "Сколько же времени прошло, - думал Гримс, - с тех пор, как вы думали и возражали... Но что же с вами произошло? Погибли вы от резкого холода или в тот момент, когда воздух одним хлопком вырвался из каюты?"
      Повернувшись, он увидел за шлемом скафандра бледное лицо Сони.
      "Как мы должны быть благодарны за то, что мы живы! - подумал он. Как нам повезло, все-таки..." А вслух сказал:
      - Мы немного выясним, роясь по другим каютам.
      - Где же тогда? - глухо спросил Кэлхаун.
      - В контрольной рубке. Раньше на таких кораблях ее называли рулевой.
      Отталкиваясь руками от поручней, все двинулись вслед за ним вдоль трапов и коридоров. Время от времени им встречались такие же тела, как и в первой каюте. Наконец, пройдя через большой зал, где свет фонариков ярко играл в хрустальной люстре, они снова выбрались на палубу. С обоих сторон корабля здесь висели спасательные шлюпки. Огни "Искателя" походили отсюда на большую звезду, окруженную туманностями на темном небе.
      При помощи поручней и перил они добрались до капитанского мостика. В центре рулевой рубки, перед широкими окнами, рядом с большим морским компасом на подставке, находился штурвал. Держась за его отполированные ручки, перед ним стоял вахтенный матрос, одетый по всей форме: бескозырка, широкий воротник, черные короткие ботинки. На его лице застыло выражение напряженного внимания, а глаза были устремлены на компас, стрелка которого за половину тысячелетия не сдвинулась и на градус.
      Напротив штурвала находилась дверь в другое помещение, в котором еще два человека в белых формах склонились над столом. Для Гримса не представляло труда определить их звания.
      - Прошу прощения, капитан, - пробормотал он и осторожно отодвинул в сторону высокое худое тело бородатого человека с четырьмя золотыми нашивками на рукаве. Затем он взглянул на расстеленную на столе карту:
      - Именно то, что я и думал. Побережье Южной Африки.
      - Что это, сэр? - спросил Кэлхаун.
      - Это на Земле. Похоже, трагедия произошла в начале двадцатого столетия.
      Соня прочитала запись в раскрытом судовом журнале:
      "...Вахтенный рассказал о громе и необычайно ярких молниях; также он припомнил странное фосфоресцирование океана..."
      - Но кто они были? - спросил Тодхантер. - И как они здесь оказались?
      - Могу ответить только на первый вопрос, - сказал Гримс и указал на надпись вверху страницы судового журнала: "Варатах, Дурбан-Ливерпуль".
      15
      В этой же комнате на стенах висело несколько больших застекленных рамок, и в одной из них кто-то обнаружил подробный план корабля. Все с интересом принялись его изучать. Мак-Генри вдруг сказал:
      - Я бы хотел взглянуть на их машинное отделение...
      - Я и так могу сказать, как устроены их двигатели, - ответил Гримс. Паровой котел, поршни, шатуны, угольная топка. Если я не ошибаюсь, я читал, что судно заходило в Дурбан за углем на обратном пути из Австралии.
      - Но я бы хотел взглянуть, как это выглядело, сэр, - Мак-Генри пальцем прочерчивал путь по плану в машинный зал.
      - Нужно пройти вот так, через кочегарку и оттуда прямо в машинное отделение.
      - Ладно, ступайте, - сказал Гримс, - но только не один.
      - Я пойду с ним, - сказал Кэлхаун.
      Тут Джонс заявил, что он хочет обследовать трюмы, а Тодхантеру потребовалось сделать еще несколько фотографий.
      Гримс и Соня вышли за дверь рулевой рубки и наблюдали, как два инженера, второй помощник и врач спустились по трапу, пролетели над палубой и один за другим исчезли в темноте за открытой дверью.
      Соня спросила:
      - Джон, но как вы можете все это объяснить?
      - В том-то и дело, что никак не могу. А если бы мог, то это помогло бы открыть иные тайны. Как вы знаете, я увлекался историей мореплавания и даже был авторитетом в определенных кругах ученых, занимавшихся этими вопросами. Знаете, даже в этом древнем двадцатом веке было невозможно забыть про полное исчезновение корабля. Тогда уже существовали довольно надежные способы ориентации по солнцу и звездам, звуковые эхолоты, и рождение радиосвязи относится к этому времени.
      Но корабли все равно исчезали, причем не оставляя ни малейших следов. Вот как этот "Варатах", например. Это был новый корабль, построенный для грузопассажирских перевозок между Англией и Австралией. В этом рейсе он вез из Австралии в Ливерпуль мороженое мясо, кое-какие другие грузы и пассажиров. Он должен был зайти в Дурбан для пополнения запасов угля. Одной из особенностей данного рейса было то, что многие пассажиры после ярких предупреждающих снов сдали билеты.
      Как бы то ни было, корабль прибыл в Дурбан, заправился углем и вышел в море, обменявшись световым сигналом с другим кораблем, направлявшимся в порт. Больше его никто не видел.
      Конечно, множество кораблей до этого случая и после шло на дно, и многие из них со всей командой на борту. Поэтому исчезновение "Варатаха" было объяснено тем, что он был чрезвычайно неустойчив на плаву, попал в шторм, опрокинулся и затонул за несколько секунд. Но ведь это же было не посреди океана, а на относительно небольшой глубине и на оживленной морской трассе. Не было найдено ни одного тела или предмета с этот корабля. - И он указал на стоявший на палубе буй, раскрашенный в бело-оранжевые полосы и с четкой крупной надписью на борту: "Варатах, Ливерпуль".
      - Даже если бы он действительно затонул за несколько секунд, что-то же должно было остаться на поверхности, хоть что-нибудь с названием корабля... Таким образом, "Варатах" пополнил список древних загадок моря, а затем и космоса. Вы, наверное, слышали о "Марии Целесте", которая до сих пор тревожит умы некоторых специалистов. Ее нашли дрейфующей в море в абсолютном порядке, и ни единой души на борту... Был еще "Англо-Автралиец", "Циклоп"... Что ж, теперь мы знаем, что произошло. Но как? И почему?
      - Как офицер разведки, я бы хотела заняться этим вопросом, - сказала Соня. - Исчезают корабли в море, космические и воздушные суда... А все необъяснимые исчезновения людей - как в вашем случае с "Марией Целестой"... У нас ведь тоже исчезают корабли, как, например, "Дельта Эридана" два года назад. Космос бесконечен, а когда используются различные межзвездные навигационные системы, он становится просто необъятен. Когда пропадает корабль, любые поиски полностью бесполезны. А как часто на какой-нибудь отдаленной планете, целые экипажи становятся жертвой неизвестной до этого формы жизни! Исчезают целые корабли, не оставляя ни малейшего следа.
      - Но кое-что все-таки находится.
      - Естественно. Поиском пропавших занимается огромное подразделение в нашей Патрульной Службе.
      Они снова вернулись в штурманскую рубку. Гримс, взглянув на склонившихся над картой капитана и вахтенного офицера, пожелал, чтобы они на мгновение ожили и узнали бы от него, что с ними случилось. В общем, это не так уж невозможно - достаточно вспомнить их спиритический сеанс. Но есть и другой способ. На самой заре космоплавания применялось замораживание членов экипажа. Но, во-первых, выход из состояния анабиоза требовал специальных навыков и приспособлений и мог занимать несколько месяцев, а во-вторых, часто, очень часто подобная временная смерть для многих становилась постоянной... Вряд ли доктор Тодхантер был бы способен на такой эксперимент.
      Гримс снова склонился над корабельным журналом. Его страницы, высохшие и хрупкие, ломались при прикосновении, но все надписи были четко видны. Гром, молнии и неестественно фосфоресцирующий океан...
      И что же?
      - Может быть, - рассуждал Гримс, - на это повлияла гроза... Чудовищное совпадение в одной точке электрических разрядов, магнитной бури Земли и резонансной частоты самого металлического корпуса корабля...
      - А может, - ответила Соня, - на борту самого корабля находилось что-то вроде катализатора. Почему многие люди перед путешествием видели сны и отказывались плыть? Может, это были именно те, которые непроизвольно во сне перескакивали в Альтернативную Вселенную? Ведь наши исследования подтверждают такую возможность. Помимо свидетельств о таинственных исчезновениях, у нас есть свидетельства о не менее таинственных появлениях. Что именно повлияло на наше собственное исчезновение из привычного мира? Аппарат мистера Рэнфрю? Ваша антигравитационная система? Спиритические способности мисс Кэрен Шмидт? Или все это вместе?
      - Может, вы в чем-то и правы, - согласился Гримс. - Мне эта теория кажется притянутой за уши, но...
      - За уши? - возмутилась она. - Сколько времени мы уже болтаемся в этой пустоте, и у вас хватает совести обвинять меня в изобретении бессмысленных теорий!
      - Но ведь мы же не в абсолютной пустоте, - поправил он ее. - Похоже на то, что это что-то вроде магнитного поля, к которому стягиваются погибшие корабли.
      - И погибшие люди. Те несчастные, кто пытался перебраться из одной Вселенной в другую, но не сумел. Как мы, и как "Варатах".
      - Хорошо еще, что мы способны поддерживать собственное существование.
      Гримс прервал разговор, потому что в его наушниках прозвучал вызов лейтенанта Суинтона из контрольной рубки "Искателя". Гримс вкратце рассказал ему, что они обнаружили. После этого Суинтон сказал:
      - Не хочу вас торопить, сэр, но только что мистер Мэйхью сказал мне, что он получает какие-то сигналы. Он их едва слышит, так что или сигнал идет издалека, или же он очень слабый.
      - Итак, мы тут уже не одни, - сказал Гримс.
      Переключив связь на внутренний канал, Гримс вызвал второго помощника, доктора и двух инженеров и приказал им вернуться. Они с огромным сожалением оторвались от своих исследований, так как забрались в самые дебри корабля. Они появились, наперебой болтая о поршнях, клапанах, толках и паровых котлах. В качестве сувениров они несли несколько крупных кусков каменного угля. Гримс с этой целью с огромным удовольствием взял бы что-нибудь более полезное: несколько книг из библиотеки или рояль, стоявший в ресторанном зале... С этой мыслью он взглянул на бородатого капитана и вздохнул:
      - Это ведь не воровство. Я знаю, вы бы не отказались сделать подарок товарищу по несчастью...
      - Простите, сер? - спросил Джон.
      - Нет, ничего. Давайте-ка, отправимся домой и посмотрим, что там творится.
      16
      Едва выйдя из шлюзовой камеры, не переодеваясь, а лишь сняв шлем, Гримс прямиком направился в рулевую рубку. Суинтон поприветствовал от словами:
      - Мэйхью слышит ясные сигналы, сэр.
      - Отлично. Он может указать направление?
      - Он говорит, что пока нет. Но вы же знаете Мэйхью. Пока его не припрешь к стене, он ничего не скажет.
      Гримс взглянул на экраны радара и индикатора близости масс. На них ничего не было. Объект, должно быть, еще не вошел в зону их действия.
      Он подошел к телефону, взялся за трубку, но потом передумал:
      - Лучше я сам отправлюсь к Мэйхью. В случае чего позвоните мне туда, Суинтон.
      Он кивнул Соне, и она вышла вслед за ним в коридор.
      Как всегда, до Мэйхью было невозможно достучаться. Побарабанив в дверь кулаками и выждав для вежливости пару минут, Гримс отодвинул в сторону скользящую дверь, и они вошли в каюту. Мэйхью сидел в своем кресле к ним спиной, согнувшись так, будто сильнейшее гравитационное поле притягивало тело к коленям. Он внимательно смотрел на лежавший среди разного хлама на его столе небольшой прозрачный цилиндр, внутри которого в питательном растворе находился лучший из всех усилителей биосигналов живой мозг собаки. При помощи этого сиротливого серого кусочка живой материи Мэйхью мог поддерживать связь со всей Галактикой.
      Обернувшись, он неясным взглядом изучил вошедших и наконец сказал:
      - А, это вы... Чем обязан, сэр?
      - Пришел взглянуть, как у вас дела, Мэйхью. Вы ведь можете говорить, не отрываясь от дела?
      - Конечно, сэр.
      - Тот сигнал, что вы приняли, вы можете его передать словами?
      - Пожалуй, нет, сэр, - поразмыслив, решил Мэйхью. - Это больше похоже на эмоции... Скорее, это впечатление, чем оформленное послание.
      - Какое же именно?
      - Трудно это сказать, сэр. Это... похоже на сон.
      - Ну хорошо. А кто, или что отправил это... послание, то есть впечатление? Человек? Гуманоид? Другие разумные существа?
      - Скорее, их несколько, или даже много. Но это люди.
      - Может, нам повезло, Джон, - сказала Соня, - и в умах этих людей на борту "Варатаха" еще теплится остаток жизни... О чем эти сны, мистер Мэйхью? О холоде, темноте и одиночестве?
      - Нет, мисс. Наоборот, это счастливые сны. О теплоте, свете и... о любви...
      - Но это тоже могут быть люди с "Варатаха"?
      - Нет, это невозможно. Я изучил их тщательнейшим образом. Они мертвы, как бараньи туши в их морозильных камерах.
      - Откуда вы об этом знаете? - удивился Гримс.
      - Сэр, но ведь было же необходимо поддерживать контакт с вашей экспедицией. Я "слышал" то, что вы рассказывали о последнем путешествии "Варатаха".
      - М-да. Ну и что же?
      - Единственным источником телепатических сигналов с этого корабля были вы и ваши люди. Что же касается тех, других сигналов, то у меня такое впечатление, что они к нам постепенно приближаются.
      - Но, черт возьми, к кому приближаются! - взорвался Гримс. Простите, это я рассуждаю сам с собой. Но мы ведь не знаем, какова наша скорость и движемся ли мы вообще. Когда мы сравняли скорость с "Варатахом", кто может сказать, что именно произошло - остановились ли мы, или полетели в обратном направлении, или просто притормозили?
      - Я не навигатор, сэр, - с легкой обидой сказал Мэйхью.
      - Здесь уже никто из нас не навигатор. Но я прервал вас.
      - Так вот, это один из тех приятных снов, который видишь в полудреме... - он остановился. - Погодите ка, один из них я чувствую лучше других. Сейчас попробую выделить его... Так...
      Голубое небо, и на нем белоснежные высокие облака... Речка с берегами, поросшими высокой травой... и... я сижу на берегу, среди деревьев, чувствую жар солнца, и ветер доносит запах свежескошенной травы... - он прервался и, криво ухмыльнувшись, взглянул на Гримса. - Я ведь никогда не видел сена, сэр, но ведь вы понимаете, это же не мой сон. Так вот. Запах свежего сена, пение птиц на деревьях, моя трубка хорошо раскурена, в руках у меня удочка, и я смотрю на наживку - мормышку, которую я сам изготовил, она медленно плывет по гладкой поверхности воды. Я знаю, что форель рано или поздно всплывет и схватит наживку, но я не тороплюсь. Я совершенно счастлив, и мне некуда спешить...
      Но вот вдруг появляется чувство неясной тревоги. Я чувствую, что куда-то опаздываю, что пора просыпаться. Сейчас случится что-то ужасное, непоправимое, если я не проснусь...
      - Странно, - заметил Гримс. - Вы были на Земле, Мэйхью?
      - Нет, сэр.
      - Вы знаете что-нибудь о наживках?
      - Что это, сэр?
      - Вы только что об этом говорили. Настоящие рыбаки всегда сами изготавливают мормышки из перьев и проволоки. Для них рыбная ловля - это развлечение. Бог знает, какие они еще приспособления выдумывают. Но если такую наживку форель считает съедобной, что же волноваться?
      - Значит, - сказала Соня, - к нам приближается земной рыболов, который видит ностальгические сны о своем любимом времяпрепровождении. Так же, как и мы, он болтается в этой расщелине между пространствами. Но, может, этот сон долетел до нас прямо с Земли? Ведь попал же сюда каким-то образом "Варатах".
      - Он дрейфует уже довольно давно, - сказал Гримс. - Прошу вас, продолжайте, мистер Мэйхью.
      - Он снова попал в свой счастливый сон. Он ничего не поймал, но счастлив.
      - А вы можете выделить другие сны?
      - Попытаюсь, сэр. Но они почти все о бесконечно долгих, ярких солнечных днях. Один человек плавает, он оборачивается и смотрит на девушку на берегу, и его стройное тело рассекает прозрачную зеленую воду. И еще женщина, она сидит на зеленой шелковистой траве, а ее загорелые дети играют рядом... Но кто бы они ни были, они приближаются. Их сны видны мне четче и ярче.
      Холодный ясный воздух, и снег хрустит под моими шипованными ботинками. Кажется, я уже могу дотянуться ледорубом до вершины. Она совсем рядом, и ярко сверкает под солнцем на фоне темно-синего глубокого неба. Ветром с вершины срывает снег, и кажется, что она выбросила белый флаг. Это всего лишь снег, но я знаю, что вершина сдалась. Ее еще никто никогда не покорял, но через несколько часов я доберусь дотуда и воткну глубоко в лед и скалу мой собственный флаг. Мне говорили, что сюда невозможно забраться без кислородной маски и страховочных крюков, но я все равно сделаю это...
      - Чтобы завершить картину, - полушутя сказала Соня, - не хватает сна о спокойной игре в шахматы в наполненной запахом табака и ликеров комнате.
      Гримс засмеялся:
      - Похоже, все они предпочитают игры на свежем воздухе.
      Тут резко загудел телефон. Гримс поднял трубку:
      - Да, слушаю. Да... Приготовьте все к ускорению и начните подготовку к смене орбиты.
      17
      За иллюминатором по-прежнему не было ничего, а старый пароход превратился в яркую точку на экранах радара и индикатора масс. Зато появилась другая точка, траектория движения которой пересекалась с траекторией "Искателя". Хотя объект находился еще в тысячах миль от их корабля, расчеты показали, что неминуемо опасное сближение.
      Гримс и его офицеры сели по своим местам, и ускорение вдавило их в кресла. Как и раньше, кораблем мастерски управлял Суинтон. С четырехкратным ускорением корабль вырвался из опасного участка, набрал скорость и сравнялся с объектом. Еще один небольшой толчок двигателей - и все замерло. Издалека доносился затухающий рев выключенных гироскопов.
      Тут же включились поисковые огни.
      Все снова столпились у иллюминаторов, рассматривая висевшую в одной миле конструкцию, и казалось, что только один Гримс не удивляется этому зрелищу. То, с чем они встретились на этот раз, представляло из себя три сферы, расположенные вдоль одной оси и соединенные между собой металлическими фермами. Первая, небольшая, была покрыта антеннами и иллюминаторами, вторая, самая крупная, служила, по всей видимости, для проживания, и, наконец, третья, тоже маленькая, из нее выдавалась целая батарея ракетных форсунок. Не было ни обтекателей, ни аэродинамических стабилизаторов.
      Первым нарушил молчание Суинтон:
      - Что это за чертовщина?
      - Думаю, командир, вам приходилось изучать историю космоплавания. Это древний корабль, оставшийся со дней Великого Расселения. Люди были вытолкнуты из Солнечной системы к звездам, не имея никаких навигационных приборов, которые могли бы помочь им сократить десятилетия полетов. Гримс вошел во вкус и решил продолжить лекцию:
      - Как видите, этот корабль не предназначен для взлета с поверхности планет или приземления, то есть это самый настоящий космический корабль. Он строился на орбите, и люди добирались до него на небольших челночных кораблях, вроде тех, что прикреплены к центральной сфере.
      Маленькая передняя сфера - это, естественно, контрольная рубка. Средняя служит для проживания, ну а третья, как вы, наверное, догадались, - это отсек ракетных двигателей.
      Суинтон задумчиво сказал:
      - Скорее всего, там сейчас находятся потомки первых пассажиров и экипажа. И они, наверное, не знают, как пользоваться радио. Судя по этим антеннам, их корабль забит приемопередающей аппаратурой. Значит, или они не слышали наших сигналов, или не способны ответить. Пожалуй, они даже не знают, что мы рядом с ними.